Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Методология дискурсивных исследований
1.1. Понятие дискурса. Типология дискурса с. 11
1.2. Понятие речевого акта с. 15
1.2.1. Иллокутивная функция речевого акта с. 19
1.3. Косвенный речевой акт с. 27
1.3.1. Скрытый смысл в структуре косвенного речевого акта с. 29
1.3.2. Интенциональность как характеристика речевого акта с. 39
Выводы по главе I с. 47 -
ГЛАВА II. Стратегия уклонения от прямого ответа и категория эвазивности
2.1. Понятие стратегии в рамках дискурсивных исследований с. 52
2.1.1. Компоненты коммуникативной стратегии. Мена коммуникативных ролей с. 55
2.1.2. Категории коммуникативной стратегии. Коммуникативные переменные с. 59
2.2. Понятие эвазивности как уклонения от прямого ответа с. 68
Выводы по главе II с. 75
ГЛАВА III. Коммуникативный анализ лингвистического репертуара средств выражения стратегии уклонения от прямого ответа
3.1. Тактика повторов и переспросов с. 79
3.2. Тактика задержки ответа с. 92
3.3. Тактика смягчения категоричности ответа с. 98
3.4. Тактика обобщения с. 107
3.5. Тактика собственно имплицитного отказа с. 113
3.6. Тактика игнорирования с. 119
3.7. Тактика поддакивания с. 121
3.8. Тактика иронии с. 124
3.9. Тактика намека с. 130
3.10. Тактика условия с. 134
3.11. Невербальные средства уклонения от прямого ответа с. 136
3.12. Комбинированные тактики с. 144
Выводы по главе III с. 150
Заключение с. 155
Список используемой литературы с. 159
Список словарей и справочно-информационных изданий с. 172-
Список литературных источников цитируемых примеров с. 173
Приложение с. 177
- Понятие дискурса. Типология дискурса
- Понятие речевого акта
- Понятие стратегии в рамках дискурсивных исследований
- Тактика повторов и переспросов
Введение к работе
Как известно, одним из основных компонентов жизнедеятельности человека является речевая деятельность. Речь представляет собой результат индивидуального словотворчества, обладает определенной коммуникативной направленностью и является частью «коммуникативного поведения» [Звегинцев 1976].
В исследованиях речи одни лингвисты отмечают связь речи и
контекста, коммуникативной ситуации и смысла (А.А. Потебня; Л.
Витгенштейн, В. Куайн, Г. Фреге и др.), другие уделяют внимание
коммуникативной стратегии (А.В. Бондарко, М.Л. Макаров, А.А. Романов;
Т.А. ван Дейк, В. Кинч и др.). (
Являясь частью единого целого, того, что называется обществом, и, функционируя в нем, человек вынужден вступать в диалог с окружающими его людьми и активизировать речевую деятельность. Стремясь реализовать* свою коммуникативную цель и получить желаемый результат, он должен приложить определенные усилия и вынужден выбрать такую линию '-поведения, стратегию, которая позволила бы ему максимально успешно реализовать свои намерения, в некотором роде, управляя речевым поведением партнера по коммуникации.
Проблема изучения психологии коммуникации и, в частности, манипуляций в общении, а также связанных с ними вопросов выражения смыслового содержания, исследования скрытых, стратегических семантических признаков, обусловливает проведение исследований в данной области (см., например, работы А.Н. Баранова, Г.Е. Крейдлина; X. Вайнрих, 3. Вейндлер, Г. Грайс, Т.А. ван Дейк, В. Кинч и др.). В сферу манипулятивных высказываний попадают неискренность (Л.А. Исаева, С.Н. Плотникова и др.), некоторые случаи вежливости (Е.Н. Старикова; П.
Браун, С. Левинсон и др.), иронии (И.А. Осиновская и др.), неясности коммуникативного намерения говорящего (Т.П. Ленина и др.), а также уклончивость.
Вероятно, следует считать, что на современном этапе развития лингвистики становится возможным и необходимым начать основательную теоретическую разработку стратегий и отдельных тактик языковой личности, реализуемых ею в процессе создания дискурса.
Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется необходимостью изучения особенностей скрытого, стратегического смысла в контексте речепроизводства в целом и диалогического дискурса в частности; изучению особенностей имплицитного уклонения от прямого ответа, как одной из форм актуализации дискурса, конституируемого в единстве и борьбе категорий: эксплицитность / имплицитность, утверждение / отрицание, истина / ложь, вербальное / невербальное, интенциональность / произвольность и др.
Объектом настоящего исследования выступает минимальная единица речевой деятельности — речевой акт в контексте диалогического дискурса.
Предметом анализа являются дискретные речевые единицы диалогического дискурса в форме реплик, имплицитно выражающие коммуникативную стратегию уклонения от прямого ответа; их структурно-грамматические, семантические и коммуникативные особенности.
Цель данного исследования — дать комплексное прагма-семантическое описание дискурсивной стратегии уклонения от прямого ответа, а также выявить и описать вербальные и невербальные показатели тактик, реализующих выделенную стратегию.
Реализация общей цели достигается решением следующих задач: 1) уточнить и охарактеризовать базовые категории лингвистического анализа, такие как «имплицитный дискурс», «интенциональность»,
«интенция», «косвенный речевой акт», «смысл», «коммуникативная стратегия», «тактика», «эвазивность»;
определить сущностные характеристики коммуникативной стратегии уклонения от прямого ответа;
описать репертуар коммуникативных тактик, конституирующих данную стратегию (на материале английского языка);
выявить набор вербальных и невербальных средств, репрезентирующих тактики стратегии уклонения от прямого ответа.
Материалом исследования послужил корпус диалогических единств (1500 единиц), включающий реплики, реализующие стратегию уклонения от прямого ответа, извлеченные методикой сплошной выборки из 40 художественных произведений британских и американских авторов (общим ; объемом 2500 страниц текста). Материалом исследования выступили драматические произведения англоязычных авторов. Как представляется, диалогический дискурс в максимальной степени аппроксимации моделирует структуру живой коммуникативной ситуации в режиме «вопрос - ответ», репрезентируемой на уровне метаязыка лингвистического описания в форме реплик, с помощью которых можно проследить функционирование той или иной коммуникативной стратегии (в настоящем случае - стратегии уклонения от прямого ответа).
Методологическая база исследования. В качестве основных теоретических положений исследования послужили работы отечественных и
зарубежных авторов в области философии - Р.И. Павилениса; Л.
Витгенштейна, Д. Льюиса, В. Куайна, Б. Рассела, Г. Фреге; психолингвистики - Л.С. Выготского, И.А. Зимней, В.И. Карасика, А.Р. Лурии; М. Биллига; лингвистики текста и прагматики - Ю.Д. Апресяна, В.В. Богданова, А.В. Бондарко, Е.В. Падучевой; М. Фуко, Н. Фэрклу, Ю.
Хабермаса; теории коммуникации - Г.П. Щедровицкого; Э. Бенвениста, 3. Вендлера, Г. Грайса, Т. А. ван Дейка, Дж. Остина, Дж. Серля.
Методы исследования. В процессе исследования использован
дискурс - анализ, метод прагмалингвистического анализа,
интерпретационный анализ, контекстуальный анализ, трансформационный метод, а также методика сплошной выборки и элементы количественного анализа.
Апробация работы. Основные положения работы представлены в 12 публикациях и в одной статье, опубликованной в ведущем научном рецензируемом журнале, рекомендованном ВАК.
Концептуальные положения диссертационного исследования освещались в докладах на международных (Новосибирск 2008; Санкт-*-Петербург 2005; Владивосток 2005; Томск 2005); всероссийских (Томск 2004; 2005; 2006; Анжеро-Судженск 2006; 2007); региональных (Анжеро-Судженск 2003; 2007; Бийск 2005); межвузовских научно-практических конференциях (Анжеро-Судженск 2004; 2005). Результаты исследования обсуждались на заседании кафедры английской филологии № 1 факультета романо-* германской филологии Кемеровского государственного университета (2007, 2008).
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
Дискурс может рассматриваться как модель коммуникативной ситуации, основанная на стратегическом подходе.
Конвенцианализированность речевого этикета привела к повышению престижа тех коммуникативных стратегий, которые позволяют говорящему достигнуть своей цели в рамках дипломатичного сценария.
Стратегия уклонения от прямого ответа является типом поведения в ситуации диалогического общения, позволяющим реализовать дипломатичный сценарий речевого взаимодействия.
Стратегия уклонения от прямого ответа представляет собой цепь решений говорящего, коммуникативных выборов им речевых действий и языковых средств, позволяющих завуалировать, скрыть истинный смысл ответной реплики или вовсе уклониться от прямого ответа.
Ядро стратегии уклонения от прямого ответа составляют инклюзивные имплицитные смыслы, являющиеся неявными смыслами-усложнениями, относящимися к прагматическому уровню высказывания и основанными на социальных этических нормах общества.
Стратегия уклонения от прямого ответа реализуется двенадцатью тактиками - локальными приемами и линиями речевого поведения: тактикой повторов и переспросов; тактикой задержки ответа; тактикой смягчения категоричности ответа; тактикой обобщения; тактикой поддакивания;.; тактикой собственно имплицитного отказа; тактикой игнорирования; тактикой иронии; тактикой намека; тактикой условия.
Стратегия уклонения от прямого ответа может реализовываться посредством комбинации нескольких тактик.
Полем реализации стратегии уклонения от прямого ответа выступает ' диалогическое единство, включающее вопросно-ответную реплику.
Наряду с реализацией вербальных компонентов речи, стратегия уклонения от прямого ответа реализуется невербальными компонентами речи - определенными действиями и жестами.
Научная новизна исследования заключается в том, что в работе нами выделена и специфицирована стратегия коммуникативного поведения, характерная для диалогического сценария бесконфликтной коммуникации -стратегия уклонения от прямого ответа. Автором настоящего исследования создана классификация тактик, реализующих стратегию уклонения от прямого ответа; впервые детально описан репертуар отдельных коммуникативных тактик, конституирующих данную стратегию (на
материале английского языка); выявлен и охарактеризован набор вербальных и невербальных средств, репрезентирующих тактики уклонения от прямого ответа; определены и исследованы сущностные характеристики коммуникативной стратегии уклонения от прямого ответа.
Теоретическая значимость работы определяется тем, что ее выводы и результаты вносят вклад в развитие положений общей теории коммуникации и разработку теории дискурсивных стратегий, с помощью которой получают объяснения вопросы минимизации конфликтности в общении и успешности коммуникации в целом.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы в разработке общих и частных курсов по теоретической и прикладной лингвистике, психолингвистике и ,: лингвистике текста, дискурсологии и др. Основные выводы и положения могут найти применение при разработке материалов спецкурсов и тематики курсовых и дипломных работ.
Структура и объем работы. Диссертация, изложенная на 177 страницах, состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения, '-списка используемой литературы, списка словарей и справочно-информационных изданий, списка литературных источников цитируемых примеров, приложения.
Во Введении обосновывается актуальность выбранной проблемы; определяется объект и предмет исследования; формулируются цели и задачи исследования; определяется материал, методологическая база и методы исследования; излагаются основные положения диссертации, выносимые на защиту; определяется научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; описывается структура работы.
В первой главе «Методология дискурсивных исследований» уточняются базовые для данного исследования категории лингвистического
анализа, такие как «имплицитный дискурс», «интенциональность», «интенция», «косвенный речевой акт», «смысл».
Во второй главе «Стратегия уклонения от прямого ответа и категория эвазивности» специфицированы категории «коммуникативная стратегия», «тактика» и их разновидности. Дано определение и характеристика коммуникативной стратегии уклонения от прямого ответа как одного из базовых компонентов коммуникации.
В третьей главе «Коммуникативный анализ лингвистического репертуара средств выражения стратегии уклонения от прямого ответа» описывается репертуар коммуникативных тактик, конституирующих данную стратегию (на материале английского языка) и выявляется набор вербальных и невербальных средств, репрезентирующих данные тактики.
В Заключении подводятся общие итоги исследования, обозначаются проблемы, требующие дальнейшего изучения.
Понятие дискурса. Типология дискурса
Термин «дискурс» впервые появляется в названии статьи «Дискурс-анализ» американского лингвиста 3. Харриса, опубликованной в 1952 году, где отмечается, что фраза является простым высказыванием, а дискурс -сложным высказыванием, состоящим из нескольких фраз [Harris 1952]. В современной методологии дискурсивных исследований существует несколько определений данного понятия, зачастую, достаточно противоречивых.
Так, немецкий когнитивист Ю. Хабермас, утверждает, что дискурсом называется особый идеальный вид коммуникации, осуществляемый в\ максимально возможном отстранении от социальной реальности и традиций [Хабермас 1989].
По концепции М. Фуко, дискурсы - это относительно ограниченные наборы утверждений, которые устанавливают пределы того, что имеет значение, а что значения не имеет. Он говорит об «эффектах истинности», : которые могут быть созданы в рамках определенного дискурса [Фуко 1996].
По Н. Фэрклу, дискурс - это способ говорения, который придает значение жизненному опыту, основанному на определенной точке зрения [Fairclough 1997].
Специалисты Дании и Швеции в области исследования коммуникации Л. Филлипс и М. Йоргенсен под дискурсом подразумевают идею о том, что «язык организован в соответствии со структурами, свойственными высказываниям людей в различных сферах социальной жизни». В этом случае дискурс представляет собой способ говорения, выражающий определенный, традиционный стиль, индивидуальный язык, имеет определение «какой / чей» и определяет субъектные позиции коммуникантов [Филлипс, Йоргенсен 2004]. Например, на медицинской консультации позиции «доктор» и «пациент» предопределены. В соответствии с этими позициями, есть ожидания того, как действовать, что говорить и что не говорить.
Также дискурс может рассматриваться как структура диалогового взаимодействия, обладающая в отличие от статической структуры текста, динамическим характером. В этом случае дискурс рассматривается как речь, вписанная в коммуникативную ситуацию, «речь, погруженная в жизнь» [Арутюнова 2003].
В данной работе мы опираемся на идею М. Биллига, специалиста Великобритании в области социальной психологии [Billig 1987], согласно которой дискурс в некоторой мере схож с психоанализом. Дискурс и психоанализ можно совместить посредством «диалогического подсознательного». Диалогическое подсознательное состоит из утверждений, которые подавляются в определенных социальных контекстах. Теория М. Биллига о диалогическом подсознательном представляет собой метод «чтения между строк» и определения того, что не сказано.
Таким образом, дискурс - это использование языка как контекстуально связанное и зависимое от обстоятельств, окказиональное явление, имеющее некое диалогическое подсознательное.
В рамках дискурс-анализа отмечается критический подход к общению и пониманию мира, подчеркивается идея того, что наши знания не следует принимать за объективную правду. Способы понимания условны, зависимы от обстоятельств, окказиональны. Кроме того, мы встроены в исторический и культурный контекст, в котором наши взгляды и знания являются продуктами исторически сложившихся взаимоотношений между людьми. Наши способы понимания мира созданы и поддерживаются социальными процессами. Знания возникают в процессе социального взаимодействия, где мы конструируем известные истины и доказываем, что является верным, а что ошибочным. В соответствии с определенным мировоззрением, некоторые разновидности поведения становятся естественными, другие -неприемлемыми; некоторые утверждения можно произносить в явной форме, эксплицитно, другие - возможно, лишь имплицитно.
«Существует бесконечное число способов формулировки утверждения, которое мы производим в определенной речевой ситуации; существует также множество утверждений, которые никогда не произносятся, и никогда не будут восприняты как значимые. Исторические правила определенного дискурса ограничивают то, что можно сказать» [Йоргенсен2004:65].
Тем самым, теория дискурса - это правила, с помощью которых люди определяют, какие утверждения принимать как значимые и правдивые в определенной исторической эпохе, а какие — нет. Структура дискурса определяет, что считать истинным, а что ложным.
Дискурс может включать письменную и разговорную речь. Тем самым, дискурс делится на письменный и устный. Это разграничение связано с каналом передачи информации: при устном дискурсе канал - акустический, при письменном - визуальный. Помимо двух фундаментальных типов дискурса - письменного и устного - следует упомянуть мысленную разновидность. Человек может пользоваться языком, не производя при этом ни акустических, ни графических следов языковой деятельности. В этом случае язык также используется коммуникативно, но одно и то же лицо является и говорящим, и адресатом [Выготский 2003].
Понятие речевого акта
В начале XX века вопросы, связанные с формированием речи, т.е. воспроизведением языковых единиц в процессе коммуникации, исследовались, главным образом, при сопоставлении ее с языком как потенциальной системой знаков, предназначенных для хранения и передачи информации.
В середине 50-х годов XX века английским философом Дж. Остином была разработана и позже изложена в лекциях, опубликованных в 1962 г. под названием «How То Do Things With Words», теория речевых актов [Остин 1999]. Впоследствии эта теория получила развитие в трудах американского логика Дж. Серля [Серль 1999], английского логика П.Ф. Стросона [Strawson 1991], а чуть позже - в многочисленных публикациях американских, европейских, в том числе и российских ученых [Сусов 1984; Романов 1988; Богданов 1989 и др.].
Согласно данной теории единицей коммуникации выступает уже не предложение или высказывание, а речевой акт, связанный с выражением утверждения, вопроса, описания, объяснения, благодарности, сожаления и т.д., и осуществляемый в соответствии с общепринятыми принципами и правилами поведения. Таким образом, речь рассматривается как продукт индивидуального словотворчества, обладающий определенной коммуникативной и стилистической направленностью, обусловленный личностными качествами говорящего и стоящими перед ним целями, задачами и протекающими в ходе речевой деятельности мыслительными процессами. Речевой акт выступает минимальной единицей речевой деятельности.
Поскольку речевой акт - это вид действия, то при его анализе используются по существу те же категории, которые необходимы для характеристики и оценки любого действия: субъект, цель, способ, инструмент, средство, результат и т.п. Субъект речевого акта - говорящий -производит высказывание, как правило, рассчитанное на восприятие его адресатом - слушающим. Высказывание выступает одновременно и как продукт речевого акта, и как инструмент достижения определенной цели [Остин 1999].
Превращения, которые происходят с предложением в контексте речевого акта, также описаны французским лингвистом Э. Бенвенистом в статье «Формальный аппарат высказывания». Речевой акт рассматривается как акт употребления языка, «индивидуальный акт, посредством которого мы используем язык, и который вводит, прежде всего, говорящего, как параметр среди условий, необходимых для высказывания. Высказывание и есть приведение языка в действие посредством индивидуального акта его использования». Э. Бенвенист выделяет один из основных параметров речевого акта и пишет о том, что всякий акт высказывания является, эксплицитно или имплицитно, обращением к кому-то, он постулирует наличие собеседника [Бенвенист 2002].
У А.А. Потебни речевой акт есть явление исключительно психическое, но язык, слово вносит в этот акт культурное, социальное начало [Потебня 2001].
В теории речевых актов выделяются три уровня или аспекта анализа речевого акта: локутивный акт, иллокутивный и перлокутивный акты. Во-первых, речевой акт может рассматриваться как собственно говорение, в этом случае он выступает как локутивный. Также речевой акт рассматривается как некоторое действие, имеющее какую-либо внеязыковую цель. В этом случае речевой акт выступает как иллокутивный. И, в-третьих, посредством говорения человек достигает определенных результатов, производя те или иные изменения в окружающей его действительности. Речевой акт, рассматриваемый в аспекте его реальных последствий, выступает как перлокутивный акт.
Главным новшеством треху ровневной схемы анализа речевого действия, предложенной Дж. Остином, является понятие иллокутивного акта и соответствующее ему семантическое понятие иллокутивной функции. Именно иллокутивный акт рассматривается как минимальная единица общения, которая отличается от локутивного акта по признаку интенциональности - связанности с определенной целью, намерением, а перлокутивному акту он противопоставляется по признаку конвенциональности — наличию определенных правил, обеспечивающих говорящему успешное осуществление данного иллокутивного акта [Остин 1999].
Американский логик Г. Грайс рассматривает употребление языковых выражений как определенного вида действие, направленное на достижение конкретных целей. Одна из таких целей, на которую ориентируются, осуществляя утверждение, заключается в принятии слушающим определенного мнения (belief); тогда произносящий предложение «р» рассматривается как имеющий намерение воздействовать на слушающего так, чтобы тот стал думать, что p. [Grice 1957].
Позднее Г. Грайс модифицирует эту теоретическую установку, указывая, что а, употребляя в отношении b утвердительное предложение «р», имеет намерение воздействовать на b так, чтобы Ъ думал, что а думает, что р [Grice 1968].
Понятие стратегии в рамках дискурсивных исследований
Центральным теоретическим понятием в любой модели прагматики является понятие стратегии.
В отечественной лингвистике понятие стратегемы, а впоследствии — стратегии и тактики общения, - в ее отношении к тексту и дискурсу, было впервые предложено В.З. Демьянковым. Были выделены два вида стратегических планов, осуществляемых говорящим — осознанный и подсознательный. Приводить в исполнение стратегический план участник может одновременно с помощью нескольких тактик, чаще всего одной основной и нескольких вспомогательных. Стратегема является «директором» всей программы, регулирующей общение. Стратегема включает в себя модуль исполнения ходов, занимающийся выполнением детерминированного предписания [Демьянков 1979].
По Д. Леви, стратегия является когнитивным процессом, в котором говорящий соотносит свою коммуникативную цель с конкретным языковым выражением [Levy 1979: 197].
О стратегии как оптимальном соответствии выбираемых языковых средств имеющимся целям, говорят Д. Шпербер и Д. Уилсон в теории оптимальной релевантности [Шпербер, Уилсон 1988]. ;
А.А. Романов определяет коммуникативную стратегию как тип поведения одного из партнеров в ситуации диалогического общения, который обусловлен и соотносится с планом достижения коммуникативных целей в рамках типового сценария [Романов 1988].
Цели могут быть организованы иерархически. Могут быть выделены стратегические или глобальные, образующие вершину эпизода цели, и подчиненные им тактические или локальные цели, соответствующие отдельным этапам, частным фазам целого коммуникативного события [Parisi, Castelfranchi 1981].
Упорядоченность множества локальных целей обусловлена иерархической структурой когнитивной модели и относительно фиксированным характером ее отдельных частей, что позволяет участникам диалога программировать или планировать свои действия по реализации главной цели.
Реализация стратегии предполагает систематическую сверку соответствия между прагматической «глубинной структурой» взаимодействия - иерархической структурой сценарной модели и развертывающейся в масштабе реального времени «цепочкой», последовательностью коммуникативных ходов в наблюдаемом речевом событии [Edmondson 1981: 81].
В данной работе мы опираемся на определение стратегии, предложенное М. Л. Макаровым, который считает, что, с одной стороны, под стратегией понимается цепь решений говорящего, коммуникативных выборов тех или иных речевых действий и языковых средств; с другой стороны, стратегия связывается с реализацией набора целей в структуре общения [Макаров 2003: 193].
«Каждое высказывание, как и их последовательность, выполняет множество функций и преследует множество целей, в связи с чем, говорящим выбираются языковые средства, которые оптимально соответствуют имеющимся целям» [Макаров 2003: 193].
Стратегии, будучи обусловленными соотношением цели и последовательности действий в конкретной ситуации общения, нередко подвергаются ритуализации. В этом случае определенные стратегии и соответствующие им цели и условия деятельности закрепляются за теми или иными социальными институтами и ролями [Commas 1981: 3].
Стратегии, как совокупности целенаправленных действий в модели порождения и понимания дискурса, могут быть разными по своей природе: Т.А. ван Дейк и В. Кинч [1988] выделяют пропозициональные стратегии, стратегии локальной когеренции (связности), продукционные стратегии, макростратегии, а также схематические, сценарные стратегии, стилистические и разговорные стратегии.
Тактика повторов и переспросов
В косвенном речевом акте стратегия уклонения от прямого ответа может реализоваться посредством тактики повторов и переспросов. В рамках предметно-логической области коммуникации повторы и переспросы обычно расцениваются как избыточные, т.к. не добавляют новой информации, но в рамках стратегии уклонения от прямого ответа тактика повторов и переспросов крайне значительна и наиболее частотна. Тактика повторов и переспросов позволяет уклониться говорящему от прямого ответа, при этом обозначив значительную дополнительную информацию эмоциональности и экспрессивности. Тактика повторов и переспросов является наиболее частотной; из 1500 единиц диалогических единств - 297 ответных реплик представляют данную тактику, что составляет 19,8% (см. Приложение).
Тактика повторов и переспросов представлена лексико-грамматическими средствами языка и особыми синтаксическими конструкциями, в частности, экспрессивным и риторическим вопросами, эллипсом и параллельными структурами.
В целом, лексическим повтором и переспросом мы называем повторение слова или словосочетания в составе парных реплик. Величина расстояния между повторяющимися единицами и число повторений различны, но заметны. В данной тактике повторы и переспросы, как правило, не сочетаются с использованием многозначности, выполняя, наряду с функцией уклонения от прямого ответа, усилительно-эмоциональную функцию.
Тактика повторов и переспросов наделена эмоциональным компонентом, который может быть как узуальным, так и окказиональным. Мы говорим о наличии эмоционального компонента, если слова в ответной реплике выражают какую-нибудь эмоцию или чувство. При чем эмоцией называется относительно кратковременное переживание, а чувством — более устойчивое отношение. Эмоциональный компонент возникает на базе предметно-логического, но характеризуется тенденцией вытеснять предметно-логическое значение или значительно его модифицировать [Арнольд 1990]. Так, структура переспроса передает удивление, граничащее с иронией, или раздражение: (1) Biff: Listen, why don tyou come out West with me? Happy: You and I, heh? [Miller: 1313] (Бифф: Послушай, почему бы тебе не поехать со мной на Запад? Хэппи: Ты и я?)
В примере (1) структура переспроса You and I, heh? служит средством уклонения от прямого ответа и несет значительную эмоциональную нагрузку. Герой пьесы Хэппи крайне удивлен и даже иронизирует над предложением своего младшего брата Биффа поехать с ним на Запад. Уклонение от прямого ответа имплицитно выражается речевым актом удивления.
Тактика повторов и переспросов также наделена экспрессивным компонентом, при котором слова в ответной реплике подчеркивают, усиливают то, что называется в этих же словах или в других, синтаксически связанных с ними. Стоит отметить в тактике повторов и переспросов наличие повышенной экспрессивности, которая предполагает использование слов интенсификаторов. Наиболее частотны простые интенсификаторы all, ever, even, quite, really, absolutely, such, so и усилительные наречия, обозначающие эмоции: frightfully, awfully, terribly. В ответных репликах при реализации тактики повторов и переспросов функции усилительности являются довольно сложными, и ее особенно трудно разграничить с эмотивным компонентом.
При этом усилительность является, чаще всего, проявлением замешательства. Так, например: (2) Nora: But how could you do it? Anne-Marie: When I could get such a good place? [Williams: 1176] (Нора: Но как ты смогла сделать это? Анна-Мари: Когда я смогла бы получить такую хорошую возможность?) В примере (2) ответная реплика героини пьесы Анны-Мари отличается повышенной экспрессивностью благодаря появлению интенсификатора such. Героиня не отвечает на поставленный вопрос, напротив, пользуется тактикой повторов и переспросов, что расценивается как неготовность к прямому ответу. Ответная реплика представляет собой косвенный речевой акт, реализующий ретрактивную иллокутивную функцию, ориентированную, в свою очередь, на отражение невозможности выполнения действия.
Похожие диссертации на Коммуникативные средства выражения стратегии уклонения от прямого ответа : на материале английского языка
