Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Этнокультурная специфика языкового сознания
1.1. Некоторые подходы к изучению этнокультурной специфики сознания 9
1.2. Взаимосвязь культуры и национальной специфики сознания 11
1.3. Национальный характер vs. ментальность: научное содержание понятий...'. 16
1.4. Система ценностей в национальном сознании 20
1.5. Взаимосвязь национального и языкового сознания 24
1.6. Выводы 30
Глава 2. Прецедентное имя в системе прецедентных феноменов
2.1. Определение понятий «прецедентность», «прецедентные феномены», «прецедентный текст» 31
2.2. Состав и виды прецедентных феноменов 41
2.3. Прецедентное имя в системе имен собственных 44
2.3.1. Различные подходы к изучению имени собственного 44
2.3.2. Понятие прецедентного имени 52
2.3.3. Источники происхождения прецедентных имен 55
2.3.4. Функционирование прецедентных имен в рекламе и прессе 63
2.4. Выводы 73
Глава 3. Экспериментальное исследование этнокультурных особенностей идентификации прецедентных имен носителями языка
3.1. Вводные замечания 76
3.2. Экспериментальное исследование особенностей идентификации прецедентных имен носителями языка 80
3.2.1. Вопросы организации эксперимента 80
3.2.2. Анализ результатов эксперимента 82
3.3. Экспериментальное исследование этнокультурной специфики
идентификации прецедентного имени носителями языка 88
3.3.1. Вопросы организации эксперимента 88
3.3.2. Анализ результатов эксперимента 90
3.4. Выводы 90
Заключение 132
Список литературы 132
Приложения 149
- Некоторые подходы к изучению этнокультурной специфики сознания
- Взаимосвязь культуры и национальной специфики сознания
- Определение понятий «прецедентность», «прецедентные феномены», «прецедентный текст»
- Экспериментальное исследование особенностей идентификации прецедентных имен носителями языка
Введение к работе
Пришли иные времена, Взошли иные имена. Е. Евтушенко
В контексте общей тенденции исследования национального языкового сознания [Языковое сознание: формирование и функционирование 1998; Языковое сознание и образ мира 2000; Языковое сознание: устоявшееся и спорное 2003] отдельное место занимает проблема национально-культурной специфики этого феномена. Это объясняется чрезвычайной важностью и сложностью объекта, а также все возрастающим интересом исследователей к особенностям межкультурного общения. Понимание высказывания носителя культуры требует выхода за рамки чисто вербального текста в более широкую область представлений, ценностей и стереотипов обыденного житейского сознания, присущих человеку данной культуры [Петренко 1988]. Широкое распространение получили исследования, выполненные на стыке нескольких научных направлений, таких как этнопсихология [Бороноев, Павленко 1994; Стефаненко 2003], этносоциология [Андреева 1996], этно-политология [Крысько 1982], этнопсихолингвистика [Сорокин 1998; Леонтьев 2003]; возникли новые научные школы и концепции: «этнопедагогика» [Афанасьев 1979], «этническая конфликтология» [Сорокин 1994], «этническая библиопсихология» [Сорокин 1998], «этнография общения» [Базылев 2000], «этнотранслятология» [Филология и культура 1999], «этногерменев-тика», «этнориторика», «этноконнотация», «когнитивная этнопсихолингвистика» [Когнитивная лингвистика 1998].
В данном исследовании предпринимается попытка изучения этнокультурной специфики идентификации прецедентного имени. Прецедентные имена (далее - ПИ) представляют собой интересный объект исследова-
ния для ученых различных направлений: лингвистов, лингвокультурологов, литературоведов, историков. Опубликовано значительное количество работ, посвященных проблематике ПИ, но по многим вопросам нет единого мнения. Экспрессивность и образность ПИ, большая сила эмоционального воздействия, способность ярко и сжато выразить мысль, метко и кратко охарактеризовать сложные явления и т.д. обусловливают успешное использование ПИ и в разговорной речи, и в литературных произведениях, и в прессе. ПИ выражают ценностные ориентации лингвокультурного сообщества, вплетаются в его языковой фонд, что отражается в различных культуроведческих словарях Важно отметить, что ПИ - это не застывшее во времени явление, а живой «артефакт» культуры. Корпус ПИ непостоянен. Изменение общественных отношений, социальных условий, переориентация моральных ценностей, исчезновение каких-либо понятий и возникновение новых обусловливают подвижность состава ПИ: одни из них устаревают и выпадают из употребления, другие обрастают дополнительными значениями, рождаются новые ПИ. Широкая употребительность ПИ в самых прогрессивных и гибких информационных источниках, мгновенно улавливающих и отражающих все движения политической, социальной, культурной жизни, обращает на себя внимание все большего круга исследователей феномена «прецедентное имя».
ПИ принадлежат к прецедентным феноменам - основным составляющим когнитивной базы лингвокультурного сообщества. Прецедентные феномены и стоящие за ними представления не только национально детерминированы, но и сами определяют шкалу ценностей и задают парадигму поведения. Целая группа исследователей занимается проблемами прецедентное, рассматривая отдельные виды прецедентных феноменов, их характеристики, особенности функционирования (например, [Гудков 1993, 1994, 1998, 1999; Гудков, Красных, Захаренко, Багаева 1997; Караулов 1987; Красных 1992, 1998, 2002; Костомаров, Бурвикова 1994, 1998, 2000; Пост-
нова 2001; Прохоров 1996; Ростова 1993; Слышкин 2000а,б; Сорокин 1993; Сорокин, Михалева 1993] и др.).
Актуальность исследования этнокультурных особенностей идентификации прецедентных имен носителями языка определяется значимостью прецедентных феноменов для взаимопонимания в современных условиях межкультурного общения.
Объектом исследования явились ПИ как составная часть общего корпуса прецедентных феноменов, предметом — этнокультурная специфика идентификации ПИ носителями языка. Специфика предмета исследования обусловила междисциплинарный характер работы: решение поставленных задач потребовало обращения к работам лингвистической, культурологической, психологической направленности.
Теоретическую базу настоящего диссертационного исследования составили теории, связанные с этнической обусловленностью языкового сознания [Сорокин 1994, 1996, 1998; Тарасов 1988, 1996, 1998, 2000; Уфимцева 1996, 1998, 2000]; психолингвистическая теория слова как средства доступа к единой перцептивно-когнитивно-аффективной информационной базе человека (памяти), теория внутреннего контекста и концепция специфики функционирования индивидуального знания, разработанные А.А. Залевскои [1977, 1982, 1992], а также теории прецедентности [Караулов 1987, 2000; Красных 1998, 2002; Гудков 1998, 1999,2003].
Целью исследования является установление этнокультурной специфики идентификации ПИ представителями русского и американского лингво-культурных сообществ. Исходя из поставленной цели, были сформулированы следующие исследовательские задачи:
изучить имеющиеся подходы к трактовке феномена «языковое сознание»;
проследить взаимосвязь национального и языкового сознания;
установить место ПИ в системе прецедентных феноменов;
исследовать состав, виды и источники происхождения ПИ;
экспериментально выявить и сопоставить особенности идентификации некоторых ПИ носителями русского и английского языков;
выявить стратегии идентификации ПИ носителями языка;
проследить влияние национальной специфики языкового сознания и культуры на процессы идентификации ПИ;
- определить факторы, обусловливающие различия идентификации ПИ.
В соответствии с целью и задачами работы основным методом исследования послужил психолингвистический эксперимент с использованием комплексной методики, включающей: метод субъективных суждений, свободный ассоциативный эксперимент, шкалирование; применялся количественный метод обработки экспериментальных данных; проводился смысловой и сопоставительный анализ экспериментальных материалов.
Материал для исследования составили 1022 ПИ, выбранных из специальных словарей и справочников. В качестве материала для экспериментального исследования были отобраны 100 ПИ, актуальных для представителей русского и американского лингвокультурных сообществ. В результате проведенных экспериментов от 336 испытуемых было получено и проанализировано 20732 реакции.
Научная новизна работы заключается в использовании этнопсихолин-гвистического подхода к изучению ПИ. Метод эксперимента, т.е. обращение не к письменным источникам, а к носителям языка, помогает установить некоторые закономерности идентификации ПИ носителями языка, не зафиксированные словарями.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. Первая глава посвящена обсуждению этнокультурной специфики языкового сознания. Изучаются современные подходы к вопросу языкового сознания, устанавливается влияние культуры на процесс восприятия, обсуждаются понятия национального характера и ментальности. Во второй главе рассматривается
система прецедентных феноменов и их классификации; устанавливается место ПИ в этой системе, особенности их функционирования, источники происхождения и роль в процессе формирования коллективного когнитивного пространства. Особое внимание уделяется исследованию особенностей функционирования ПИ в современной прессе и рекламе. Третья глава представляет собой описание экспериментов, проведенных на материале культурно-прецедентных имен с целью выявления особенностей интерпретации ПИ современными носителями языка, стратегий идентификации ПИ, а также этнокультурной специфики идентификации этих языковых единиц. Общие итоги работы подводятся в заключении, где также намечаются перспективы дальнейших исследований. Текст сопровождается таблицами и рисунками. Библиография включает 199 названий работ отечественных и зарубежных авторов. В приложении основные результаты исследования представлены в таблицах и графиках.
Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры английского языка Тверского государственного университета, были представлены на XIV международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание: устоявшееся и спорное» (Москва, 2003) и Международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов» (Москва 2000). По теме диссертации опубликовано 5 статей общим объемом 1,6 п.л.
Некоторые подходы к изучению этнокультурной специфики сознания
Начиная с 60-70 годов XX столетия, в мировом масштабе наметились процессы, характеризующиеся стремлением народов сохранить свою самобытность, подчеркнуть уникальность бытовой культуры и психического склада, всплеском у многих миллионов людей этнической идентичности, или осознания своей принадлежности к определенному этносу. В это же время начинает широко использоваться термин «этничность» (от греч. etnos — племя, народ). Его можно определить как групповой феномен , форму социальной организации культурных различий. Это явление затронуло население множества стран на всех континентах. В жизни современного человека осознание своей принадлежности к определенному народу, обнаружение его особенностей, в том числе и особенностей психики, играют важную роль и оказывают серьезное влияние на отношения между людьми.
В первую очередь нас интересуют лингвистические исследования этнического и языкового сознания, вопросы влияния культуры, этнических ценностей, менталитета на процессы идентификации индивидом того, что лежит за воспринимаемым словом и текстом, каким образом происходит «выход» на единую информационную базу человека. Чтобы получить представление о современном положении в исследовании языкового сознания, попытаемся наметить основные тенденции изучения этого феномена.
Во второй половине XX века возникло несколько занимающихся этой проблематикой научных центров, в том числе - под руководством В.Н. Топорова, В.В. Иванова; сформировались научные школы, такие как школа этнолингвистики Н.И. Толстого, этнопсихолингвистики Ю. А. Сорокина, Н.В.Уфимцевой и др. Язык в таких исследованиях трактуется как «естественный» субстрат культуры, пронизывающий все ее стороны, служащий инструментом ментального упорядочения мира и средством закрепления этнического мировидения.
Представляется необходимым отметить, что наше исследование проводится в русле этнопсихолингвистики, так как, по нашему мнению, именно это научное направление обеспечивает комплексный подход к изучению национально-культурной специфики реального функционирования языка и увязываемых с ним культурных ценностей, языкового сознания, языко-вой/лингвокультурной компетенции и т.п. [Залевская 2000]. Рассмотрим, что в последнее время понимается под этнопсихолингвистикой и какие задачи пытается решить эта наука.
А.А. Леонтьев определяет этнопсихолингвистику как область психолингвистики, изучающую национально-культурную вариативность в речевых операциях, речевых действиях и целостных актах речевой деятельности, в языковом сознании, а также во внешней и внутренней организации процессов речевого общения [Леонтьев 2003: 192]. Национально-культурная специфика речевого общения складывается из системы факторов, действующих на разных уровнях организации процессов общения; при этом чем выше в иерархии стоит данное средство (имеется в виду иерархия от целостных текстов до отдельных семантических единиц), тем большей националь-но-купьтурной вариативности оно подвержено [Op.cit: 196].
Ю.А. Сорокин считает этнопсихолингвистику продуктом взаимодополнительности культурологии и психолингвистики - новой «креолизиро-ванной» дисциплиной, ориентированной на изучение вербальных и невербальных словарей и грамматик этнического поведения, а также на контра-стивное сопоставление «текстов» (лингвокультурных сценариев и матриц), обслуживающих тот или иной этнос [Сорокин 1994: 4)]. Он трактует этнос как глобальную коммуникационную сеть, внутри которой происходит циркуляция культурем/менталем. Последние характеризуются гомогенностью, стабильностью и телеологичностью, сигнализируя о способах семиотико-культурологической защиты, позволяющей лингвокультурной общности сохранять свою уникальность и целостность [Op. cit.: 8-9]. Рассматривая текст как источник культурологической информации, Ю.А. Сорокин указывает, что для культуроведения представляет интерес сравнение менталитета двух лингвокультурных общностей с целью выявления фактов различий и совпадений между ними [Сорокин 1998: 17]. Сигналами специфики лингвокультурной общности являются лакуны, которые разграничиваются на конфрон-тативные лакуны, обусловленные «дрейфом» двух различных культур, и контрастивные лакуны, вызванные сдвигом внутри одной и той же культуры. В.В. Красных определяет этнопсихолингвистику как направление, которое рассматривает речевую деятельность в ракурсе национально-культурной специфики и с учетом национально-культурной составляющей дискурса, а также исследует этнопсихолингвистическую детерминированность языкового сознания и коммуникации [Красных 2002: 10]. Объектом изучения здесь выступает совокупность речевых событий, или речевых ситуаций, имевших место в условиях национального дискурса, а целью - «1) описание и объяснение особенностей функционирования национального языка как отражения и проявления национального ментально-лингвального комплекса; 2) специфики коммуникативного и в первую очередь речевого поведения представителей определенного национально-лингвокультурного сообщества; 3) характерных черт национального дискурса и тех факторов, которые предопределяют его национально-культурную специфику [Op. cit: 11].
Взаимосвязь культуры и национальной специфики сознания
Чаще всего основным фактором, лежащим в основе межэтнических различий психики, называют культуру. Многообразие ракурсов рассмотрения культуры в зависимости от исследовательских установок обусловливает многообразие дефиниций данного понятия [Щепаньский 1969; Лотман 1992; Triandis 1994; Леви-Строс 1999; Ионин 2000; Хонигман 2001; Мацумото 2002]. Учитывая это обстоятельство, мы не ставим задачи подробного рассмотрения феномена культуры, ограничиваясь рабочим определением названного термина.
Содержание культуры вытекает из опыта, полученного человеком при столкновении с внешней средой. Этот опыт особым образом организуется и передается из поколения в поколение, при этом каждое новое поколение вносит в него свои коррективы. Культурные категории получают своеобразное преломление как при их усвоении индивидами, так и в рамках различных групп, принадлежащих одной культуре. Признается вариативность единой культурной традиции [Лурье 1997]. Анализ культуры, то есть этнографическое описание, сделанное антропологами, - это «интерпретация интерпретации, вторичная интерпретация мира, который постоянно описывается и интерпретируется людьми, которые его создают». [Op. cit.: 151]. Таким образом, существование культуры - это процесс ее интерпретации, быть носителем культуры — означает ее интерпретировать. Культура рассматривается как способ деятельности, как система внебиологически выработанных механизмов, благодаря которым стимулируется, программируется и реализуется активность людей в обществе. Вслед за СВ. Лурье, мы придерживаемся взгляда на культуру как на психологический адаптивный механизм, который дает человеку возможность определить себя в мире и позволяет сформировать образ мира, в котором он может действовать; некий бессознательный комплекс представлений, упорядоченную и сбалансированную схему космоса, обеспечивающую возможность человеческой активности в мире, индивидуальной для каждого этноса. Картина мира этноса кристаллизуется вокруг «центральной зоны», содержащей этнические константы, а также ценности и верования данного общества в свернутом виде.
Центральная зона культуры является основой этничности, внутренним стержнем, который определяет гибкость культурной традиции и подвижность границ этнических групп. В различные периоды жизни этноса картина мира может меняться, но в каждом случае «центральная зона» культуры будет оставаться неизменной. Новая картина мира будет формироваться вокруг нее. Этическая картина мира является одной из форм выражения «центральной зоны» культуры [Лурье 1997].
Этническими константами называются бессознательные комплексы, складывающиеся в процессе адаптации этноса к окружающей природно-социальной среде и выполняющие в этнической культуре роль основных механизмов, ответственных за психологическую адаптацию этноса к окружающей среде. Не имея содержательного наполнения, они включают в себя лишь формальные характеристики, и представляют собой определенную и постоянную на протяжении всей жизни этноса форму упорядочивания опыта, которая в соответствии со сменой культурно-ценностных доминант народа получает различное наполнение. Система этнических констант специфична для каждой этнической культуры и является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир [Лурье 1997]. Этническая картина мира, присущая каждому традиционному социуму, все аспекты бытия структурирует и динамическим образом соотносит с человеком. В традиционном сознании мир представляется строго упорядоченным, иерархичным. Все имеет в нем свое место, все взаимосвязано, гармонизировано. Содержание традиционного сознания (картина мира) представляет собой определенную структуру, связи различных составляющих традиционного сознания фиксированы. В рамках этой картины мира человек определяет свое место в мире, устанавливает связи между «я» и «мы», «мы» и «они», «мы» и «внешний мир» [Лурье 1997]. Образ мира является основополагающим компонентом культуры этноса и индивидуален для каждой культуры. Образ мира является сложной, гибкой и многозначной структурой, с целой системой взаимозамещений своих компонентов. Способы выражения единого содержания могут варьироваться. Формы поведения в различные эпохи, в различных исторических условиях могут меняться, но они являются выражением единого общего содержания. Этническая культура формирует такой образ окружающего мира, в котором все элементы мироздания структурированы и соотнесены с самим человеком, так что каждое человеческое действие является компонентом общей структуры. Этнос адаптируется к реальному миру тем, что всему в мире дает как бы свое название, определяет его место в мироздании [Op.cit: 221]. Еще одним важнейшим элементом культуры является система этнических ценностей. Существует мнение, что исследование ценностей в настоящее время является наиболее важным и актуальным направлением этнопсихологии [Лебедева 2000].
Определение понятий «прецедентность», «прецедентные феномены», «прецедентный текст»
В памяти человека хранятся разнообразные знания и представления об окружающем мире во всем многообразии его проявлений, о различных предметах и связях между ними. Эти знания могут значительно различаться и носят в целом индивидуальный характер. Однако существует определенный корпус знаний и представлений, одинаково хорошо знакомых и понятных подавляющему большинству представителей определенного лингво-культурного сообщества. Понятие лингвокультурного сообщества предполагает не столько биологическую и географическую, сколько языковую и культурную общность его членов. Сознание индивида социально обусловлено и опосредовано в знаках определенной национальной культуры. В сознании человека - представителя любого лингвокультурного сообщества — хранится знание о мире, опосредованное культурой, в которой непосредственно идет социализация личности. В процессе социализации индивида происходит усвоение накопленных человечеством знаний. Установленные нормы (ритуалы, традиции, социальные установки) регулируют поведение индивида, влияют на его сознание. Человеком активно усваиваются нормы общественного сознания, которые входят в состав содержания индивидуального сознания. Происходит выработка определенного личностного отношения к этим нормам посредством включения их в индивидуальную систему смыслов. Таким образом, индивидуальное знание формируется в социуме через переработку знания коллективного, но не идентично последнему [Залевская 1992].
Общение и взаимопонимание невозможны, если коммуниканты не владеют общим фондом знаний. Индивидуальное когнитивное пространство представляет собой определенным образом структурированную совокупность знаний индивида, включающих в себя различные коллективные когнитивные пространства, каждое из которых в свою очередь является совокупностью знаний и представлений, общих для членов определенного коллектива [Гудков 1999а]. Некоторые ученые выражают сомнения по поводу правомерности употребления термина «когнитивная база». Ю.А. Сорокин считает, что более подходит термин «ядро общих представлений», так как представление - это не когниция. Вслед за Д.Б. Гудковым под когнитивной базой мы будем понимать «структурированную совокупность знаний и представлений, которыми обладают практически все социализированные представители того или иного лингвокультурного сообщества» [Op. cit.: 13]. Ядерными элементами когнитивной базы являются прецедентные феномены, которые хранятся в ней в виде национально детерминированных минимизированных представлений. Национально-культурный компонент формируется в процессе социализации личности, входит в культурную компетенцию коммуникантов и определяет национальную специфику коммуникации. По словам В.В. Красных, «... он (национально-культурный компонент — С. X.) обусловливает национальную специфику ментально-лингвального комплекса представителей того или иного нацинально-лингвокультурного сообщества, то есть определяет особенности национального (языкового) сознания, особенности того что (выделено мною. - С. X.) хранится в сознании человека говорящего и проявляется в коммуникации» [Красных 2002: 42]. Одним из проявлений таких особенностей и являются прецедентные феномены.
Согласно «Большому энциклопедическому словарю», прецедент — это «... 1) случай, имевший ранее место и служащий примером или оправданием для последующих случаев подобного рода; 2) юр. решение суда или какого-либо другого государственного органа, вынесенное по конкретному делу и обязательное при решении аналогичных дел в последующем» [БЭС: 957]. Из этого определения следует, что прецедент представляет собой некий факт, обладает «образцовостью», служит эталоном, примером, на его основе можно моделировать последующие действия. Термин «прецедент-ность» характерен для исследований на русском языке; этот термин и его дериваты относятся к числу наиболее активно употребляемых в последнее время в теоретической и прикладной лингвистике. Но до сегодняшнего дня не получил осмысления сам феномен прецедентности; о том, что такое пре-цедентность, высказывались разные мнения; различия связаны прежде всего со «степенью» (в других терминах — «глубиной») прецедентности.
Экспериментальное исследование особенностей идентификации прецедентных имен носителями языка
С целью выявления стратегий, используемых носителями языка при идентификации ПИ, нами было проведено психолингвистическое исследование процесса идентификации прецедентного имени представителями русской и американской культуры. При этом мы опирались на концепцию А.А. Залевской о многообразии стратегий восприятия слова в зависимости от специфики предъявляемого вербального материала [см.: Залевская 1981]. Под стратегией, по определению Дж. Брунера, понимается «некоторый способ приобретения, сохранения и использования информации, служащий достижению определенных целей в том смысле, что он должен привести к определенным результатам» [Брунер 1986: 137].
В ходе исследования была выдвинута рабочая гипотеза о том, что испытуемые-билингвы, а также носители языка используют ряд специфических стратегий идентификации ПИ, включая их в обширную «систему связей по линии как энциклопедических, так и языковых знаний, сопровождаемых эмоционально-оценочным маркированием» [Залевская 1988].
Методика выявления стратегий идентификации лексических единиц индивидуальным сознанием применялась в ряде исследований представителей Тверской психолингвистической школы: СИ. Тогоевой [1989; 2000] на материале словесных новообразований, Л.В. Барсук [1991] на материале широкозначных слов, И.С Лачиной [1993] на материале адъективных единиц, Т.Ю. Сазоновой [1993; 2000] на материале новых слов, О.С. Шумилиной [1997] на материале иноязычных фразеологических единиц. В качестве материала для нашего исследования были отобраны 20 ПИ из картотеки, общим объемом 1022 единицы: ФАЛЬСТАФ; ЧАЙЛЬД ГАРОЛЬД; ШЕРЛОК ХОЛМС; ГАМЛЕТ; ГУЛЛИВЕР И ЛИЛЛИПУТЫ; ДОН ЖУАН; ДЖЕЙМС БОНД; ЛЕДИ МАКБЕТ; ДЖОН БУЛЛЬ; ДЯДЯ СЭМ; ПИНКЕРТОН; РОБИНЗОН КРУ-30; РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА; ЛОВЕЛАС; АЛЬ КАПОНЕ; ЭЙНШТЕЙН; ЯГО; МОН-ТЕККИ и КАПУЛЕТТИ; РОКФЕЛЛЕР; КОРОЛЬ ЛИР. Все имена были в английской транскрипции, реакции можно было записывать на английском и на русском языках. Очевидно, что в первый набор слов-стимулов вошли, в основном, имена литературных персонажей, исторических личностей, а также два имени-символа (ДЖОН БУЛЛЬ - персонификация Англии, шутливое прозвище англичан; ДЯДЯ СЭМ - образное именование США). Безусловно, все имена в большей степени принадлежат так называемой «европейской» культуре, чем русской.
Исследование стратегий идентификации ПИ носителями языка осуществлялось путем свободного ассоциативного эксперимента, то есть испытуемым (далее - ии.) предлагалось записать спонтанные ассоциации, возникающие в связи с тем или иным именем. В эксперименте, проводившемся в 1998-1999 гг., участвовало 30 студентов 1-го, 4-го и 5-го курса факультета романо-германской филологии Тверского государственного университета, изучающих английский язык в качестве специальности и 10 носителей английского языка (американцев, временно проживающих в РФ). Возрастная граница испытуемых данных групп не превышает 30 лет. Эксперимент проводился раздельно с четырьмя группами испытуемых. Полученные материалы обрабатывались отдельно для каждой группы, затем было проведено сопоставление полученных результатов, были сделаны обобщения и выводы (сводная таблица экспериментальных данных представлена в Приложении 1). Весь последующий анализ ассоциативных ответов велся путем тщательного сопоставления их с исходными словами. Прежде всего устанавливалось, имеется ли между исходным словом и реакцией на него смысловая связь или ассоциация вызвана созвучием или совпадением всей либо части графической формы слова-стимула и реакции на него.
