Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Контактирование языков и культур как социооснова заимст-вования
1.1. История изучения заимствований в русском языке
1.2. К проблеме изучения социально-функциональной стороны абазинского языка .
1.2.1. Социальные предпосылки, способствующие сокращению численности носителей абазинского языка
1.3. Социальные факторы заимствования .
Выводы .
Глава II. Древнейшие пласты заимствования в абазинском языке (тюркские, арабские, осетинские, персидские, греческие)
2.1. Тюркские заимствования в абазинском языке
2.1.1. Исторические предпосылки проникновения тюркской лексики в абазинский язык .
2.1.2. Фонетические особенности тюркских заимствований
2.1.3. Тематическое распределение тюркизмов .
2.1.4. Современные особенности диаспорных заимствований
2.2. Арабские заимствования как один из древнейших пластов за-имствования .
2.2.1. История изучения арабской по происхождению лексики в абазинском языке
2.2.2. Тематическая классификация арабизмов
2.2.3. Семантическое освоение арабизмов
2. 3. К проблеме осетинских лексических заимствований
2.3.1. Абазинско-осетинские лексические связи
2.3.2. Семантическое освоение и тематическое распределение ин-доарийских заимствований
2.4. Семантическое освоение персидских заимствований в абазин-ском языке
2.5. Тематическое распределение греческих заимствований в аба-зинском языке
Выводы .
Глава III. Адыгские заимствования
3.1. Вводные замечания
3.2. Особенности кабардино-черкесских заимствований в абазинском языке
3.2.1. Фонетическое освоение адыгских слов в абазинском языке
3.2.2. Тематическая классификация кабардино-черкесских заимст-вований и особенности генетически общего лексического фонда абазинского и кабардино-черкесского языков .
3.3. Абазинско-абхазско-адыгские лексические связи
Выводы
Глава IV. Заимствования из русского языка
4.1. Вводные замечания
4.2. Периоды проникновения заимствований из русского языка в абазинский язык
4.3.Тематическое распределение и синтаксические характеристики заимствований из русского языка в абазинском языке
4.4. Фонетические изменения заимствованной лексики .
Выводы
Глава V. Русский язык как ретранслятор иноязычной лексики
5.1. Вводные замечания
5.2. Англоязычные заимствования, зафиксированные в Абазинско-русском словаре
5.3. Англоязычные заимствования, зафиксированные в Словаре англоязычных заимствований в абазинском языке
5.4. Диаспорные встречи современных абазин
Выводы .
Заключение
Список сокращений
Список литературы
- К проблеме изучения социально-функциональной стороны абазинского языка
- Исторические предпосылки проникновения тюркской лексики в абазинский язык
- Особенности кабардино-черкесских заимствований в абазинском языке
- Периоды проникновения заимствований из русского языка в абазинский язык
Введение к работе
Судьба языков, их социальная история и перспективы глубоко различны. Однако если их структурные различия можно сравнить с антрополого-психологическими различиями людей, то социолингвистические черты языков напоминают различия между людьми в их социальном происхождении, образовании, образе жизни, роде занятий, авторитетности, социальном статусе своей социальной группы или общества в целом (Н.Б. Мечковская, 2001).
Актуальность предлагаемой темы диссертации определяется спецификой современного этапа языкового развития, а также необходимостью рассмотрения различных способов адаптации заимствованных лексических единиц и их составляющих в северокавказских языках. В процессе своего исторического развития представители кавказских языковых групп в силу политико-экономических, социальных, культурных и других причин вступали и продолжают вступать в определенные контакты друг с другом. Контактирование языков создает необходимые условия для их взаимовлияния, частным результатом которого становится заимствование. Изучение абазинских заимствований способствует не только расширению лексического состава языка, но и дает возможность более точно определить языковые процессы, имевшие место в истории языка. В настоящее время наблюдается быстрый процесс заимствований в экономике, технике, информационной технологии и других сферах. По данным составителей современных словарей темпы пополнения словарного состава русского языка, а через русский язык и других языков России, в том числе и абазинского, все возрастают.
Актуальной является также постановка проблемы дальнейшего углубления представлений о заимствованиях в абазинском языке. Типология новаций может быть расширена за счет изучения процессов неологизации на фонетическом, лексическом, грамматическом, стилистическом уровнях. Современный
бурный процесс заимствования слов из одного языка в другой, в том числе и в абазинский, затрагивает все стороны языка как средства коммуникации и потому должен стать объектом исследований в области социолингвистики, психолингвистики, этнолингвистики, культурологии.
В работе представлена системная классификация заимствований в абазинском языке, что определило выбор темы диссертации, посвященной социолингвистическому анализу заимствований из разных языков в абазинский язык. В диссертации подводятся итоги социальных основ заимствования слов в абазинском языке и намечаются перспективы сохранения языка во времени и пространстве и создание словаря заимствований абазинского языка.
Объектом исследования стали 1764 лексических заимствования из разных языков, зафиксированные в Абазинско-русском словаре, и 1331 слово, зафиксированное автором данной работы и изданное отдельным словарем.
Предметом данного исследования является определение социального статуса абазинского языка, т.е. его правовое и языковое положение, определяемое и закрепляемое законом, а также его лингвосоциальное положение, характеризуемое его функциональными особенностями на определенных этапах языкового развития.
Цель исследования состоит в том, чтобы выявить социолингвистические закономерности процессов заимствования с установлением общих тенденций механизмов освоения чужих лексем в контексте кавказского полиязычия.
Для достижения поставленной цели были решены следующие задачи:
-
Определены роль и место процесса освоения иноязычных слов в рамках общей теории лексического заимствования.
-
Выявлена хронология заимствования.
-
Определены структурно-семантические особенности тюркских, арабских, осетинских, персидских, греческих, дагестанских, кабардино-черкесских, русских и англоязычных заимствований.
4. Представлена тематическая классификация заимствований и прослежены пути проникновения заимствованных слов в абазинский язык.
Материалом исследования являются заимствования, широко используемые в абазинском языке и извлеченные из различных лексикографических источников, в том числе из известных толковых, этимологических, двуязычных словарей, словарей иностранных слов и некоторых специальных словарей, а также данные, полученные в результате многочисленных лингвистических экспериментов в ходе работы с информантами. Использован также архивный и полевой материал, собранный автором работы. Привлечен значительный сравнительный материал по другим северокавказским языкам, в тесном контакте с которыми находится абазинский язык. Дана подробная классификация заимствований по различным сферам жизни: спортивной, бытовой, общественно-политической, экономической, технической, музыкальной, медицинской, научной и т.д.
В работе использованы следующие методы и приемы исследования: метод диахронического анализа, количественный и статистический методы, метод контекстного анализа, анкетирование. При исследовании материала из разных языков (абазинского, кабардино-черкесского, арабского, английского, тюркских языков) мы опирались на компонентный и этимологический анализ, а также метод лексических трансформаций.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
Теоретические проблемы заимствования слов впервые рассматриваются в комплексном виде с ориентацией на русскую и абазинскую лексикографическую практику. Анализ заимствованных слов в абазинском языке дает возможность проследить их эволюцию на протяжении нескольких веков.
Впервые дана классификация лексических заимствований в абазинском языке, учитывающая все многообразие явлений, заключаемое в понятие «заимствование». Оно классифицируется по следующим признакам: а) по степени но-
визны; б) по отнесенности к той или иной тематической группе; в) по сфере употребления и выявлению структурно-семантических особенностей и процесса адаптации заимствованных слов в абазинском языке. Данный вопрос рассмотрен с учетом выявления тех сфер коммуникаций, где имеется большее количество заимствованных слов.
Теоретическая значимость настоящего исследования определяется тем, что в нем предпринята попытка системного описания процесса заимствования иноязычной лексики, а именно процесса вхождения арабизмов, тюркизмов, русскоязычных, индоарийских компонентов, персизмов, грецизмов, адыгских, осетинских, дагестанских и английских слов в систему абазинского языка. Результаты исследования могут послужить, на наш взгляд, вкладом в дальнейшую разработку теоретических вопросов, связанных с проблемой заимствования.
В современном обществе происходит необычная интеграция языков и народов. В настоящее время во многих языках отмечается тенденция появления новых слов за счет заимствований, связанная либо с коренными изменениями в общественной жизни, либо со становлением национального языка.
Впервые для обозначения разных слоев миноритарных языков для целого единого сообщества мы используем следующие термины:
в значении социума определенной территории термин социолема используется как социальная общность людей, говорящих на одном языке, т.е. речевой и языковой коллектив;
миноризованные языки - это языки, лишенные своих нормальных функционирований в своем обществе: они не являются языками межнационального общения, деловой документации, научным языком сообщества и т.д.;
лингвема как разновидность относительно целостных языковых образований, функционирующих в специфических функциональных условиях, например, в условиях многоязычных социальных и этнических образований (карачаевского, черкесского, абазинского, ногайского, русского и других слоев единого
целостного социального сообщества).
Практическая ценность работы обусловлена ее теоретической значимостью и заключается в том, что результаты наблюдений могут быть использованы при чтении курсов лекций по общему языкознанию, когнитивной семантике, общему и абазинскому словообразованию, а также при дальнейшем исследовании вопросов, связанных с лексикологией и лексикографией абазинского языка, в особенности при составлении нового, усовершенствованного толкового словаря абазинского языка, подготовке общих и специальных словарей и разработке учебных курсов лингвистического цикла, при языковых контактах и многоязычии.
Методологической основой данного исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых, кавказоведов по проблемам заимствований в разных языках (отечественные ученые: О.В. Арнольд, А.А. Амосова, О.Б. Шахрай, В.К. Журавлев, Э.М. Ахунзянов, Е.М. Верещагин, Л.П. Крысин, М.А. Якобсон, В.И. Комлев, Т.А. Амирова, Б.С. Гасанов, В.Д. Аракин; кавказоведы: В.И. Абаев, А.И. Абдоков, М.Л. Апажев, Х.С. Бгажба, ПК. Услар, А.Н. Генко, Г.П. Сердюченко, З.И. Керашева, К.Т. Мамрешев, А.К. Шагиров, А.А. Магометов, Г.В. Рогава, М.В. Шамсиева, КВ. Ломтатидзе, М.А. Кумахов, A.M. Эльда-ров, Б.Х. Балкаров, А.В. Шишканова, З.М. Габуниа, С.Х. Ионова, М.И. Магомедов, А.Б. Михалев, Г.А. Климов, О.П. Дзидзария, Б.Г. Джонуа, В.И. Абаев, М.Е. Алексеев, Р.С. Аликаев, В.М. Алпатов, Т.В. Баранова, А.Н. Бахтиярова, А.А. Брагина, СЕ. Виноградова, Н.С. Джидалаев, Л.П. Ефремов, Х.М. Магомаева, Н.Б. Экба и многие другие).
Положения, выносимые на защиту: 1. Процесс репрезентации заимствований в одном из миноритарных языков Российской Федерации - сложный процесс, при котором заимствующий язык пополняет свой словарный фонд, приспосабливаясь к лингвистической среде заимствующего языка.
-
Заимствования в абазинском языке детерминированы социолингвистическими параметрами языковых процессов, они проявляются под влиянием таких факторов, как культурно-исторические традиции народа, распространенность смешанных браков, соотношение городского и сельского населения абазин, миграция и степень компактности проживания абазин, взаимопроникновение и взаимопонимание языков.
-
Заимствования характерны для абазинского языка, как и для всех языков мира, и обладают своими специфическими особенностями, которые подвергаются лексическому, фонетическому, грамматическому и словообразовательному воздействию.
-
Графемно-фонетическая передача у многих заимствований полностью совпадает с графемно-фонетической основой того языка, у которого заимствуется слово, что является одной из важнейших характеристик заимствований в абазинском языке.
-
Адыгские заимствования отличаются особенностями контактирования родственных языков. Многочисленные заимствования из адыгских языков в абазинском языке в своём большинстве относятся к более позднему времени и усвоены в условиях абазинско-кабардинского двуязычия.
-
Заимствования из кабардино - черкесского, русского, английского, арабского, осетинского и тюркских языков отличаются семантической разносторонностью и легко поддаются тематической классификации.
-
При моделировании процесса заимствования русский язык, выступающий как ретранслятор иноязычной лексики в абазинском языке, используется во всех сферах жизни общества: от общественно-политической, спортивной, научно-технической, юридической, обиходно-бытовой терминологии до молодёжных жаргонов.
Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка и
общего языкознания Кабардино-Балкарского государственного университета (г. Нальчик) и кафедры русского и иностранных языков Северо-Кавказской государственной гуманитарно-технологической академии (г. Черкесск), а также на разных научных конференциях: международных - «Фундаментальные исследования» (Римини - Италия, 2007), «Мир через языки, образование, культуру: Россия - Кавказ - Мировое сообщество» (Пятигорск, 2007; 2008), «Наука и образование в современной России» (Москва, 2010), «Перспективы развития вузовской науки» (Сочи, 2010), «Человек в мире культуры: духовно-нравственное воспитание и развитие» (Ростов-на-Дону, 2010), «Инновационные подходы к совершенствованию работы в учреждениях образования» (Нижний Архыз, 2010), «Образование в контексте современного развития мирового общества» (Электросталь, 2008), «Перспективы развития вузовской науки» (Сочи, 2012), «Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве» (Нальчик, 2012), «Когнитивная лингвистика и языковая система» (Махачкала, 2012), «Актуальные вопросы образования и науки» (Тамбов, 2013); всероссийских -«Нравы, традиции и обычаи народов Кавказа» (Пятигорск, 1997), «Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Пенза, 2007), «Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Кавказа» (Карачаевск, 2011); региональных - «Региональные пути решения социально-экономических и научно-технических проблем региона» (Черкесск, 2004; 2005; 2006; 2007; 2008; 2009; 2010; 2011; 2012; 2013).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии, состоящей из перечня использованной литературы (440 наименований) и списка словарей (66 наименований). Общий объем работы -289 страниц машинописного текста.
К проблеме изучения социально-функциональной стороны абазинского языка
В глубокой древности абазинский народ имел свою государственность, высокую культуру, науку, прочие атрибуты развитой нации. Первые письменные упоминания об абхазо-адыгских этнонимах, быто-вавших в древности, относятся к I тысячелетию до н.э. – I тысячелетию н.э. (Л.З. Кунижева, 1989). Это названия трёх основных союзов племен абазо-адыгов: 1) апсилы (позже апсуа), предки современных абазин-апсуа (абхазов), и абазги (позже абазы), предки современных абазин-тапанта, живших в прошлом северо-западнее апсилов, а также в бассейне реки Кубань; 2) зихи, древние предки адыгских племен; 3) синды и меоты, из которых синды являлись частью меотов, также предки адыгских племен.
М.С.Тхайцухов, ссылаясь на существующую литературу, упоминает о том, что «наиболее ранние сведения о синдо-меотском союзе племён сохра-нялись в отрывках «Землепользования» Гекатея Милетского (VI век до н.э.). Наиболее древними из абазинских этнонимов являются апсилы и абаски (абазги), в произношении адыгов – басхаги (басхяги). Апсилы (позже апсуа) - предки современных абазин-апсуа (абхазов), и абазги (позже абазы) - предки современных абазин-тапанта, живших в прошлом северо-западнее апсилов, а также в бассейне реки Кубань» [Тхайцухов 2006:35].
Абазги и апсилы образовали с того времени один многоплеменной абазгский народ и абазгское государство. Грузины произносили этноним «абазг» как «апхази», а «Абазгия» как Ахазия. В период подъема Грузинско-го царства термины «абхазы» и «Абхазия» они навязали искусственно «абаз-гам» [Джендубаев 1993: 23].
И лишь в 90-е годы возрождается этноним «абаза», общий для абхазов и абазин. Исторически этноним «апсилы», самоназвание части абазин, трансформировался в «апсуа», а название их родины - в «Апсны». Остальная часть родины абазин, населенная преимущественно потомками древних абаз-гов, со временем получила название «Абаза» (Большая и Малая) [Тхайцухов 2006: 38]. Все абазинские племена стали во взаимоотношениях со славянами и другими народами именовать себя «абазинами», «абаза». Это касается и за-падных абазин (абхазов) и восточных (тапантинцев и ашкарцев), которые в древнейшем прошлом имели единую этническую протооснову. Консолида-ция когда-то представлявших собой единый этнос апсилов (упоминаемых в I в. н.э. Плинием Старшим) и абасков (упоминаемых Флавием Аррианом) вновь в процессе совместной хозяйственной и общественно-политической жизнедеятельности в рамках Абазгского царства просуществовала сотни лет как независимое государство [Тхайцухов 2006: 46]. Турецкий автор XVII в. Эвлия Челеби все население от Туапсе до Мин-грелии (т.е. абхазов и абазин) называл «абазе» (Эвлия Челеби, 1983).
К XVIII в. все группы абазин-тапанта и шкарауа обосновались на зем-лях Северного Кавказа. В 60-х гг. XIX в было завершено переселение абазин из горных районов в предгорные и равнинные. При переселении жителей из горных районов на равнину искусственно создавались укрупненные аулы. Так, в результате переселений в 1860-70-е гг. были основаны абазинские ау-лы Дударуковский (1830), Бибердовский (1869), Лоовско-Зеленчукский (1859), Егибоковский (1862), Клычевский (1869), Кумско-Абазинский (1865), Лоовско-Кубанский (1863), Шахгиреевский (1863), Кувинский (1866) [Куни-жева 1989: 91]. В середине 1920-х гг. в связи с тем, что названия абазинских аулов в основном были связаны с фамилиями князей, было решено их пере-именовать: бывшее селение Дударуковское стало Псыж, Бибердовское - Эль-бурган, Лоовско-Зеленчукское – Инжигчикун, Егибоховский - Абазакт, Клы-чевский - Псауче-Дахе, Кумско-Абазинский - Красный Восток, Лоовско-Кубанский - Кубина, Шахгиреевский - Апсуа, Кувинский - Старокувинск. Возникли новые населенные пункты, отпочковавшиеся от крупных аулов: из аула Старокувинск выделился Новокувинск, из Эльбургана - Тапанта и Аба-захабль, из Инжигчикуна - Малоабазинск, из Кубины - Карапаго, из Красного Востока - Кайдан. В XIX веке часть абазин переселилась на равнину, а часть была изгнана царской властью на Ближний Восток [Тхайцухов 2006: 256].
В наше время абазинами считают две этнические ветви (тапанта и аш-карауа), имеющие одно общее самоназвание «абазины». Представители эт-нической ветви «тапанта» впитали в свой язык больше адыгских элементов, чем представители диалекта «шкарауа». Этнонимы «абаза», «абазины» проч-но укоренились в самосознании всех абазин Западного Кавказа как их само-название.
На протяжении своей многовековой истории абазины, места обитания которых всегда располагались на одном из оживленных мировых путей, по-стоянно вступали в контакты с другими народами, что не проходило бес-следно для абазинского языка и, прежде всего, для его словарного запаса.
Среди кавказоведов можно назвать работы П.К. Услара (1887), А. Дир-ра (1906), Г.Ф. Турчанинова (1940), Г.П. Сердюченко (1940), В.И. Абаева (1949), А.Н. Генко (1955), Г.В. Рогавы (1956), З.И. Керашевой (1957), Х.С. Бгажба (1961), М.А. Кумахова (1964), Г.А. Климова (1965), А.А. Магометова (1966), К.С. Шакрыл (1968), З.Ю. Кумаховой (1972), М.В. Шамсиевой (1973), А.И. Абдокова (1981), А.М. Эльдарова (1984), Н.Т. Табуловой (1985), А.К. Шагирова (1989), Л.Ю. Тарасовой (1991), Б.Х. Балкарова (1991), Н.Б. Экба (1992), А.-М.Х. Батчаева (1993), А.В. Шишкановой (1993), С.Х. Ионовой (1993), Л.П. Чкадуа (1995), В. Чирикбы (1996), А.К. Кибрика (1996), М.Е. Алексеева (2002), З.М. Габуниа (2002), М.И. Магомедова (2002), Б.Г. Джонуа (2002), И.И. Эфендиева (2003), Х.М. Магомаевой (2004), М.А. Магомедовой (2005), М.Р. Ибрагимова (2009), О.П. Дзидзария (2009), А.Б. Михалева (2010), посвящённые проблемам изучения абазинского языка.
Особое значение для теоретической разработки вопросов культуры ре-чи и нормализации современного абазинского языка как самостоятельного научного направления имели труды академиков А.С. Чикобава (1937), С.Н. Джанашиа (1894), К.В. Ломтатидзе (1976). Эти работы стали, по существу, основополагающими для дальнейшей разработки и изучения абазинского языка. В последующие годы в научное изучение абазинского языка большой вклад внесли Н.Т. Табулова (1992), Р.Н. Клычев (1975). В настоящее время исследованием актуальных проблем абазинского языка и литературы активно занимаются профессор С.У. Пазов (2004), профессор П.К. Чекалов (2010), ко-торые стали наставниками группы молодых исследователей.
Наиболее ранние культурно-экономические и языковые контакты аба-зин не нашли своего освещения в специальной литературе. По имеющимся данным можно говорить об их отражении в заимствовании отдельных лексем «культурного» фонда, предполагающих семитский или древний индоевро-пейский, а также индоарийский, древнегреческий и несколько позже древне-германский источники.
Реально ощутимыми из хронологически самых ранних пластов заимст-вований здесь являются индоаризмы и грецизмы, которые могли проникнуть в абазинский язык начиная с VII–IV вв. до н.э. К этому периоду греческие мореплаватели становятся главными посредниками в торговле Черноморско-го региона. В эту эпоху на базе местных приморских поселений возникает целый ряд греческих факторий, что способствовало большему контакту ме-стного населения с экономикой, культурой и языком древней и затем – ан-тичной Греции.
Исторические предпосылки проникновения тюркской лексики в абазинский язык
Абазинский язык предусматривает три этапа заимствований: древней-ший (тюркские, арабские, индоарийские, персидские, греческие), средний (адыгские, русские) и современные заимствования из газет, журналов, обще-ственной лексики.
Тюркско-кавказские языковые контакты зародились в глубокой древ-ности, в период раннего средневековья. Это подтверждается данными кав-казских письменных памятников. B.JI. Гукасян (1980), основываясь на дан-ных грузинских источников, отмечает, что в V-VI вв. в Грузии осели гунны (оногуры, сары-огуры, савиры и др.), а с VII-VIII вв. - хазары и кыпчаки, ко-торые в 765 г. совместно с другими тюркскими племенами Картли и Албании сражались в Грузии против арабов. С 30-х г. XI в. началось массовое пересе-ление огузов в Закавказье под предводительством представителей династии Сельджуков. В начале XII в. сюда переселились северокавказские кыпчаки. «На протяжении более чем 1400 лет языки народов Закавказья контактирова-ли со многими языками и диалектами кыпчакской и огузской групп, заимст-вовав у них тюркские слова и словообразовательный инвентарь» [Гукасян 1980: 25]. Начало тюркско-дагестанских контактов исследователи относят еще к более раннему периоду, а именно - к первым векам нашей эры, ко временам вторжений на Северный Кавказ гуннов, савир, булгар, хазар и т.п. племенных объединений, в составе которых, несомненно, были и тюркоязычные группы. В эпоху Царства гуннов (Савир) и Хазарского каганата тюрки-булгары были представлены на всем равнинном Дагестане вплоть до Дербента более или менее компактной массой [Артамонов 1997: 278]. Дальнейшее развитие этих контактов связано с появлением на Восточном Кавказе кыпчаков и огузов и «формированием на автохтонной почве кумыкского этноса с тюркским язы-ком кипчакского типа и азербайджанского этноса с тюркским языком огуз-ского типа» [Джидалаев 1990: 3]. Народам Кавказа хорошо была знакома и Турция, и не только в связи с нашествиями турецких войск на Кавказ. Из-вестны традиционные связи кавказских ученых, поэтов, богословов со свои-ми турецкими коллегами. Многие мастера-отходники с Кавказа работали в Турции или в местах, где турецкий язык был в активном употреблении. Не-редко представители Кавказа по найму служили в турецкой армии. Кроме этого, имели место связи представителей народов Кавказа и крымских татар еще в период Золотой Орды. Они осуществлялись через торгово-экономические отношения и в основном носили мирный характер [Джидала-ев 1990: 9]. Из древней истории Абхазии известно, что абхазский царь Леон I же-нился на дочери хазарского кагана (VIII в.). Их сын Леон II при поддержке хазар добивается отделения Абхазии и Лазики от Византийской империи (890 гг. VIII в.) и провозглашает Абхазское царство (Шагиров, 1962). Позже начало тесных контактов абхазов с тюрками датируется XVI веком, когда в Абхазии наступает господство султанской Турции (XVI-XVIII вв.). По мне-нию А.К. Шагирова (1985), большинство тюркизмов попало к адыгам во время татарского ига и в период турецко-крымской экспансии на северо-западном Кавказе. Примерно к XIII-XIV столетиям в горы центральной части Северного Кавказа стягиваются тюркоязычные карачаевцы и балкарцы, по-томки ряда тюркских племен, и в том числе половцев, с которыми связаны по своему происхождению кумыки. Около XIV-XV вв. появляются здесь и но-гайцы. Несколько позднее на Ставрополье появляются тюркоязычные трух-мены, очень близкие среднеазиатским туркменам. По замечанию Б.Г. Джонуа (1985), хронологизация турцизмов в абхаз-ском языке осложняется тем, что связи абхазов с Турцией (автор возводит начало их тесных контактов к XVI-XVIII вв.) не прекращались и после XVIII века, а продолжались до начала ХХ столетия. Кроме того, как в абхазском, так и в турецком языках за период с XVI по XX вв. произошли некоторые изменения как в фонетической системе, так и в лексическом составе. «Долж-но быть очевидным, что современный литературный турецкий язык отлича-ется от языка солдат и торговцев, военной и гражданской администрации, турецких переселенцев эпохи XVI-XIX вв., с которыми в основном контак-тировало на Кавказе местное население» [Джонуа 1985: 48]. Установить хронологические рамки тюркско-кавказских контактов в древности на нынешней территории, где живут носители этих двух групп языков, или на другой территории, весьма сложно, так как более древние об-щие слова в этих двух группах языков фонетически сильно видоизменены. Выявление конкретного языка-источника ранних заимствований затрудняет-ся и тем, что на ранней стадии существования тюркские языки фонетически были близки. Кроме того, во многих кавказских языках не сохранились письменные памятники, отсутствуют нужные диалектологические словари. Исторически зафиксированные тюркско-кавказские контакты своими корнями уходят в глубокую древность. Исследование этих контактов с дав-них пор привлекает внимание многих тюркологов и кавказоведов. Практиче-ски почти во всех лексикологических работах по кавказским языкам есть разделы о тюркизмах, что говорит о сильном влиянии тюркских языков на лексику всех групп кавказских языков. Проблема взаимодействия абазинского языка с тюркскими языками до настоящего времени изучена недостаточно. Ближайшими задачами изучения данной проблемы являются разработка методики исследования тюркизмов и составление словарей. Взаимодействия кавказских и тюркских языков имеет несколько эта-пов: - взаимодействие кавказских диалектов с диалектами иранских племен; - тесные связи и взаимодействия кавказских языков с языками тюрк-ских племенных союзов огузских племен, печенегов, тюрков и др., а позже с языком половцев; - зависимость народов России от Золотой Орды, когда кавказские язы-ки находились под воздействием тюркских диалектов; - процессы обратного воздействия кавказских языков на лексику тюрк-ских языков; Исторические связи кавказских народов с гуннским, булгарским и ха-зарским союзами племен способствовали взаимопроникновению кавказских и тюркских языков.
Тюркские народы Восточной Европы имели в средние века на юге Рос-сии сильную государственную организацию, но, несмотря на работы по тюр-кологии многих исследователей, их история до сих пор точно не выяснена. Тюркские племена оказали определенное влияние на фразеологию и грамматику кавказских языков. Только некоторые фразы и слова из языков хазар, булгар, хунн оставили свой след в названиях имен и титулов правите-лей, названиях народов и племен, селений, рек, городов, по которым мы мо-жем судить о языках этих народов.
В литературе отмечается, что некоторые тюркские, арабские и иран-ские слова заимствовались абазинами еще до их переселения на Северный Кавказ, так как многие арабизмы, тюркизмы и персизмы абазинский язык разделяет с абхазским. Например, ср. абаз. баракъ, абх. а-баракъ (тюрк.) «знамя», «флаг»; абаз. пигIымбар, абх. а-пеайътмбар (перс.) «пророк»; абаз. байа, абх. бейа (тюрк.) «богатый, богач»; абаз. багъуча, абх. а-бахъуча (тюрк.) «сумка, кошелек, бумажник»; абаз. гIазаб, абх. а-азаб (араб.) «муче-ние, мука»; абаз. гъабын. абх. а-кьафьтн (араб.) «белая ткань, в которую за-вертывают тело покойника, саван»; абаз. садакъа, абх. а-садакъы (араб.) «подаяние, милостыня»; абаз. пельуан, абх. а-пелуан (перс.)» «силач, бога-тырь»; абаз. сакъат, абх. а-сакъат (араб.) «увечный, физически неполноцен-ный, поврежденный»; абаз. гуагуьшь, абх. а-уагуышь, а-кIуакIуьшь (тюрк.) «индюк, индейка» и др.
Уже после переселения на Северный Кавказ абазины вошли в контакт с носителями тюркоязычных народов (ногайцы, карачаевцы, татары). «Влия-ние, испытанное абазинской культурой со стороны ногайцев и других тюрко-татарских народов, было весьма значительным. Оно обнаруживается в языке, в названии тапанты и кизилбековцев, в адатах, в летоисчислении при помощи двенадцатилетних звериных циклов», - пишет в одной из своих работ Л.И. Лавров [1955: 117]. Взаимодействие тюркских языков и абазинского было продолжитель-ным и интенсивным на протяжении всей истории этих народов и оставило свои следы в различных областях лексики этих языков, в их фразеологии, от-части в фонетике и грамматике. Проникновение элементов тюркских языков в абазинский язык много-аспектно, но до сих пор оно еще недостаточно изучено, ждет своего исследо-вания.
Особенности кабардино-черкесских заимствований в абазинском языке
Абазины, абхазы, адыгейцы, кабардинцы, черкесы и убыхи, по сущест-вующему мнению в науке, некогда составляли единый этнос, язык которого, видимо, распадался на диалекты, давшие затем в результате самостоятельно-го исторического развития современные абхазо-адыгские языки. Доказатель-ством этого является и факт наличия в их языках довольно значительного пласта генетически общих слов. Черты сходства можно обнаружить и в фо-нетике, и в морфологии, и в синтаксисе, и во фразеологии.
Абазинский язык, образующий вместе с ближайшим родственным аб-хазским языком абхазско-абазинскую подгруппу, представлен двумя диалек-тами: тапантским и ашхарским, разнящимися как в фонетике и морфологии, так и в лексике. Каждый из диалектов имеет два говора: тапантский – куби-но-эльбурганский и красновосточный; ашхарский – кувинский и апсуйский. В основе литературного абазинского языка лежит кубино-эльбурганский го-вор тапанского диалекта. Абазинские аулы Тапанта, Абазахабль, Малоабзинск, Апсуа располо-жены по соседству с черкесскими аулами Вако-Жиле и Эрсакон Адыге-Хабльского района; Инжигчикун, Эльбурган – с аулами Хабез, Зеюко, Кош-Хабль Хабезского района; Псыж – с аулами Хумара Хабезского района и Адыгехабль Адыгехабльского района. Другие абазинские аулы (Кайдан, Ку-бина, Карапаго, Красный Восток) территориально отдалены от черкесских аулов.
Переселение абазин на Северный Кавказ происходило в XII-XVII вв.: абазины-тапантовцы - в XII-XIII вв., абазины-ашхарцы – в XVII в. [Генко 1957: 84]. Данные последней переписи населения 2010 года показали, что всего в мире проживает 62265 абазин (в Турции - 11000 человек, в Абхазии - 2138, в Сирии – 2000, в Иордании – 1500), из них в России проживает 43341 человек (городское население составляет 17565, сельское – 25776), в Карачаево-Черкесии - 36919 человек. По данным переписи населения 2002 года, всего в России проживало 37942 абазин, из них 18468 человек – мужское население, 19474 – женское население. На территории Карачаево-Черкесии в 2002 году проживали 32346 абазин, из них 15562 человека - мужское население, 16784- женское население. Как видно из сравниваемого материала, в последние го-ды численность абазин возрастает. Снижению численности абазин в преды-дущие годы способствовали отдельные факторы. Например, в начале XX ве-ка национальность населения некоторых абазинских аулов, находившихся по соседству с черкесскими аулами, была переписана на черкесскую, благодаря чему численность черкесского населения увеличилась (Абазакт). Заимствования из кабардино-черкесского языка, видимо, имели место ещё до переселения абазин на Северный Кавказ. Об этом свидетельствует на-личие в абхазском и абазинском целого ряда общих слов из кабардино-черкесского языка: ажакIьа (абх.), жакIьа (абаз.) «борода», акIьатIей (абх.), кIьатIи (абаз.) «кишка», акIьапа (абх.), кIьапа (абаз.) «курдюк», акьакуа (абх.), хакIва (абаз.) «жеребец», апагьа (абх.), пагьа (абаз.) «гордый», агуыбгъан (абх.), гвыбгъан (абаз.) «укор», ахьачIашь (абх.), хьачIащ (абаз.) «кунацкая» и др. Анализ изменений фонетической системы абазинского языка достаточ-но четко показал, что вместе с многочисленными лексемами из кабардино-черкесского языка в абазинский попали отсутствовавшие в нем звуки [ль], [лI], [тл], [х], [хв], [в], [ф], [фI].
При заимствовании кабардино-черкесские слова претерпели фонетиче-ские изменения, подчиняясь законам абазинского языка. В результате в ка-бардино-черкесских словах шипящий спирант [ш] переходит в [ч]: Iэшэ – ъа-ча «безрукий», шатэ – чата «сметана», шэпхъ – чапхъ «дробь (ружейная)», лъашэ – лъача «хромой»; [ж] переходит в [джь]: жэшьтеуэ – джьашьтеуа «домовой», жэгьуэгьу – джьагIуагIу «недоброжелатель, недруг», жэпIкь – джьапкь «стебель».
Кабардино-черкесский звонкий шипящий-свистящий спирант [жъ] за-меняется абазинским твердым шипящим спирантом [ж]: жъэгъу – жагу «подбородок», жъэчIэ – жакIъа «борода».
Кабардино-черкесский спирант [шъ] заменяется абазинским твердым шипящим спирантом [ш]: нэшъхъейагъуэ – нашхъыйагIа «печаль, грусть»; шъэдж – шаджъ «скирд необмолоченного хлеба (в снопах)».
Проникновению кабардино-черкесской лексики в абазинский язык спо-собствовал ряд важных обстоятельств, таких как общность этногенеза, род-ство контактирующих языков, идентичность исторических судеб и психоло-гического склада их носителей.
Говоря о языковых контактах внутри абхазско-адыгских языков, нельзя упускать из виду и те факторы, которые обусловили большое влияние кабар-дино-черкесского языка на абазинский и абхазский. Адыги, непосредствен-ные соседи абхазов и абазин, составляли самую крупную этническую груп-пировку на Северо-Западном и Центральном Кавказе, и влияние их языка на языки соседей, особенно на абазинский язык, было значительным. Здесь ска-зался и уровень развития общественных отношений у контактирующих на-родов.
Хорошо известно, что у кабардинцев, в непосредственном соседстве или окружении которых оказались абазины после переселения на Северный Кавказ, к XVI-XVII вв. уже сложились феодальные отношения [Шигиров 1989: 58]. Идеология и практика феодальной Кабарды оказывали заметное влияние на всю общественно-экономическую жизнь окружающих ее наро-дов.
При рассмотрении вопроса о кабардино-черкесских лексических заим-ствованиях в абазинском следует учитывать такие факторы, как полное или частичное знание абазинами кабардино-черкесского языка, национальность родителей, степень интенсивности контактов с носителями адыгских языков, языковая среда, в которой проживает говорящий, его возраст, социальное по-ложение. Основная масса заимствований, видимо, относится к досоветскому пе-риоду, когда абазины, как правило, знали кабардино-черкесский язык.
Периоды проникновения заимствований из русского языка в абазинский язык
В IХ-Х вв. была открыта новая страница в истории культурно-экономических связей русов с народами Северного Кавказа, благодаря похо-дам древних русов на Кавказ. «Основание Русского Тмутараканского княже-ства с центром Тмутаракань (древняя Таматарха) в непосредственной близо-сти от поселения адыгов (касогов) имело большое значение для экономиче-ского и культурного влияния Руси на население Северного Кавказа - касогов, ясов и других» [Шишканова 1993: 390]. В этот период горское население на-чало контактировать с народами Российского государства и стало знакомить-ся с русским языком.
Слово «русский», урышв - в абазинском считается одним из первых за-имствований из русского языка этого периода. Проникновение этнонима (урышв) и в лексику горских народов, и в русскую речь (обезы, касоги, кер-кеты, аланы и др.) было вызвано устанавливаемыми контактами с Россией.
Во второй половине XIX в. учащиеся Ставропольской гимназии, пред-ставители привилегированных слоев местных народов явились одними из первых посредников в процессе взаимовлияния их родных языков с русским. Основная часть местного населения, будучи в большинстве своем без-грамотной, лишь в торговых операциях поддерживала связь с жителями ка-зачьих станиц: без знания хотя бы некоторых слов русского языка трудно было общаться и реализовать свой товар. Потребность в экономических свя-зях стала ведущим мотивом к изучению русского языка. Поэтому большая часть заимствований из русского языка вошла в абазинский язык в доок-тябрьский и послеоктябрьский периоды. Основная функция русского языка в дооктябрьский период заключалась в том, что русский язык на территории нынешней Карачаево-Черкесии был языком торговли и бытовых контактов. Заселение территории нынешней Карачаево-Черкесии в XIX в. казака-ми также способствовало расширению контактов абазинского народа с рус-ским населением. Большая часть заимствований из русского языка дооктябрьского пе-риода связана с двумя основными группами лексики: разговорно-бытовой и общественно-политической. Устный характер заимствований способствовал тому, что большинство лексем претерпевало фонетические изменения в со-ответствии с законами заимствующих языков. Часть заимствований происходила под влиянием речи жителей казачь-их станиц (частично - представителей украинской диаспоры), поэтому рус-ские заимствования дооктябрьского периода в абазинском языке испытали сильное влияние южнорусского диалекта и украинизированной местной ре-чи. В дооктябрьский период из русского языка в абазинский вошла обще-употребительная бытовая лексика, связанная со следующими видами: а) жилище, постройки и стройматериалы: карниз, стропила, печь, кори-дор, пол, рама, кирпич, брус, амбар, доска, известь, полова, кран, лом, пло-тина, толь, черепица, станция, вокзал; б) домашняя утварь: щетка, стол, графин, кастрюля, кружка, комод, поднос, бутылка, цепь, фонарь, чугун, подушка, хомут, вожжи; в) одежда, обувь: кофта, шинель, галоши, плащ, картуз и др.; г) пища, напитки: жаркое, варенье, пряник, конфета, самогон и др.; д) сельскохозяйственные культуры: капуста, овес, махорка, семечки (в значении «подсолнух») и др.; е) торговая лексика: пятак, гиря, расход, копейка, счет, десятина и др.; ж) орудия труда и производственная терминология: маслобойня, моло-тилка, завод, амбар и др.; з) ткани: шевиот, драп, сатин и др.; и) меры веса, единицы измерения: сажень, четверть, осьмушка, фунт, дюжина, десятина, грамм, пуд, мерка (в значении «сосуд для измерения») и др.; к) средства сообщения и средства передвижения: барка, тачанка, ли-нейка (легковая повозка), вагон, вокзал, бедарка, мажар (повозка для пере-возки зерна) и др. В это время через горскую аристократию в абазинский язык начинают входить топонимические названия, общественно-политическая лексика и терминология: а) города, страны: Россия, Москва, Петербург, Екатеринодар, Ростов, Харьков, Воронеж, Астрахань, Германия, Франция, Япония, Китай, Англия, Соловки (место ссылки) и др.; б) чины старой русской армии: атаман, солдат, офицер, драгун, пол-ковник, генерал и др.; в) сословия, профессии, чины административного управления: купец, пристав, граф, князь, мужик, начальник, полиция, писарь, приказчик, казак, помещик, полицейский и др.; г) юридические и канцелярские термины: конверт, почта, каторга, этап и др. При подсчете заимствованной лексики дооктябрьского периода нами было выявлено около 120 слов, полностью функционирующих в абазинском языке.
Итак, основная часть русизмов, заимствованных в дооктябрьский пери-од, принадлежит лексике, называющей сферы материально-бытовой, общест-венно-политической жизни, топонимию. Однако надо отметить, что обще-употребительными в абазинском языке в этот период стали немногие слова, заимствованные из русской разговорно-бытовой лексики.
В послеоктябрьский период в лексику абазинского языка входит ог-ромное количество общественно-политических слов и терминов, называю-щих явления социалистического переустройства жизни: социализм, комму-низм, революция, марксизм, партия, конституция, совет, институт, идеоло-гия, система, клуб, газета, изба, выборы, колхоз, совхоз и многие другие.
