Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Простое предложение как предмет синтаксиса в лезгинском и английском языках 9-73
1.1. Основные признаки простого предложения в лезгинском и английском языках 9-28
1.2. Классификация предложений в лезгинском и английском языках 29-68
1.2.1. Простые предложения по цели высказывания 29-54
1.2.2. Классификация предложений по эмоциональной характеристике 54-56
1.2.3. Классификация предложений по структуре 56-69
Выводы по главе 70-73
Глава 2. Структурные особенности простого предложения в лезгинском и английском языках 74-123
2.1. Принципы грамматического строения структурной схемы простого предложения 74-82
2.2. Статус подлежащего и сказуемого 83-96
2.3. Второстепенные члены предложения 97-118
Выводы по главе 119-123
Заключение 124-131
Список использованной литературы 132-151
Список художественной литературы и словарей
- Основные признаки простого предложения в лезгинском и английском языках
- Классификация предложений в лезгинском и английском языках
- Принципы грамматического строения структурной схемы простого предложения
- Статус подлежащего и сказуемого
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование посвящено описанию синтаксиса простого предложения в лезгинском языке в сопоставлении с простым предложением в английском языке.
Сопоставительное исследование языков, как известно, позволяет глубже проникнуть в особенности каждого языка, что невозможно при изучении одного отдельно взятого языка. При этом исследователь имеет возможность выявить и описать те особенности сопоставляемых языков, которые могут ускользать от его внимания при изучении только одного языка.
Анализ собранного нами материала позволил, прежде всего, выявить закономерности структурной и коммуникативно-смысловой организации простых предложений в лезгинском языке. Сопоставление с английским языком при этом выявило некоторые стороны анализируемых в диссертации конструкций, которые при автономном исследовании лезгинского языка могли бы остаться вне поля зрения исследователей.
Сопоставляя различные типы простых предложений лезгинского и анг-лииского языков, мы понимали, что вопрос заключается не только в том, как и чем отличаются эти языки, но и в том, почему эти различия имеют место. В этом видится актуальность данного исследования.
В этой связи сопоставление синтаксических структур лезгинского и английского языков, с одной стороны, дает возможность объяснить формальные различия в явлениях одного семантико-синтаксического порядка в лезгинском языке, с другой же стороны, увидеть в английском языке формально не выраженные семантические различия.
Изучение синтаксиса как раздела языка не имеет столь длительной традиции, как изучение морфологии, лексики, фонетики, фразеологии. Синтаксис и в настоящее время не привлекает столь пристального внимания исследователей. Тем не менее, уже имеются работы, в которых синтаксис описывается на материале одного языка. Однако в сопоставительном и типологиче-
ском планах данная проблема на материале лезгинского и английского языков еще не рассматривалась. Этот факт позволяет нам говорить о научной новизне данной работы.
Результаты настоящего исследования были получены при постановке следующих целей исследования: изучение специфики простого предложе-ния в лезгинском языке, исследование синтаксических особенностей английского простого предложения, выявление особенного и типологически общего в рассматриваемых языках в области синтаксиса, сопоставление простого предложения в лезгинском и английском языках в его трех аспектах: структурном, семантическом и прагматическом и т.д.
Для достижения'целей исследования планируется решение следующих задач исследования: исследование основных признаков простого предложения, его определение, анализ имеющихся классификаций предложений по различным признакам в лезгинском и английском языках, сопоставление различных типов простого предложения в рассматриваемых языках, исследование структурных особенностей лезгинского и английского простого предложения, анализ статуса главных членов предложения в обоих языках, а также изучение роли и функции второстепенных членов предложения в оформлении простого предложения в лезгинском и английском языках.
Объектом исследования послужило простое предложение в лезгинском и английском языках.
Приемы и методы исследования. Решению поставленных в диссертации задач отвечают методы и приемы сопоставительного (контрастивного) языкознания. В работе используются контекстуальный, описательный и структурно-типологический методы. Сопоставительный метод опирается в-настоящей работе как на схему «от формы к содержанию», так и на схему «от содержания к форме». К числу методов и приемов исследования, используемых в работе, относятся также приемы переводов и лингвистического эксперимента.
Теоретической базой диссертации являются грамматические описания
английского и лезгинского языков, труды российских и зарубежных лингвистов по теории синтаксиса, исследования по сопоставительному языкознанию и лингвистической типологии.
Материалом исследования явились простые предложения, отобранные методом сплошной выборки из произведений художественной литературы на рассматриваемых языках (Меджидов Къ. «Кьашкьа духтур», Магьму-дов А. «Тараз яків язава», Гьаджиев С. «Дагъларин хва»; J. Galsworthy «The Man of Property», Th. Draiser «The American Tragedy», I. Murdock «The Sand-castle»), а также данные лезгинских и английских толковых словарей, тезаурусов и справочников.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключаются в возможности использовать результаты настоящего исследования при проведении практических занятий по теоретической грамматике лезгинского и английского языков, а также при прочтении спецкурсов по данным языкам по смежной проблематике. На наш взгляд, существенное значение эти результаты могут иметь для такой сравнительно новой области лингвистики, как функциональная типология.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
В лезгинском языке обычно все зависимые слова находятся в препозиции по отношению к управляющим ими. При этом особенно тесная препозиция указывает на максимальную синтаксическую зависимость предшествующего члена от последующего, объединенных не только синтаксически, но и интонационно. В английском же языке «работает» только одна структурная модель; остальные типы предложений встречаются лишь в разговорной или сценической речи для осуществления каких-либо конкретных целей общения.
Отрицательные конструкции лезгинского языка обладают определенными грамматическими и синтаксическими особенностями, отличающими их от подобных конструкций в английском языке.
В английском языке вопросительные предложения характеризуются
частичной инверсией. В лезгинском инверсия при вопросе не существует. Структура практически любого вопроса напоминает традиционную общепринятую структуру для языков флективного строя.
В английском языке наиболее частой конструкцией побудительных предложений является конструкция со сказуемым, выраженным формой инфинитива без частицы to. В лезгинском языке для побудительной конструкции инфинитив не используется, есть специальные парадигматические окончания глагола для передачи этого действия. Еще одной особенностью английского побудительного предложения является отсутствие в нем подлежащего, в отличие от лезгинского предложения, где подлежащее может присутствовать, а может и не присутствовать, не изменяя при этом общего смысла.
Характерной чертой безличной конструкции предложения в лезгинском языке является наличие только одного из главных членов предложения - сказуемого, в то время как два остальных главных члена предложения -субъект и объект действия - отсутствуют. В английском языке в подобном предложении обязательно требуется подлежащее, пусть даже формальное, функцию которого выполняет местоимение it.
Использование общепринятых терминов: «подлежащее», «объект», «сказуемое», «предикативность», «переходность», «непереходность» и т.д. должно носить в определенной степени характер условности. Сущность понятий, обозначаемых этими терминами, должна определяться строго по грамматическим признакам каждого конкретного языка, в нашем случае -грамматическими признаками лезгинского языка.
7. Для лезгинского языка однокомпонентные и двухкомпонентные
структурные схемы простых предложений не приемлемы в силу того, что в
формировании схемы простого лезгинского предложения активное участие
принимает и третий компонент - объект, который семантически и граммати
чески связан с глаголом-сказуемым. По своей специфике синтаксис лезгин
ского языка принципиально отличается от синтаксиса английского языка, и
эти отличия, в первую очередь, проявляются в компонентных схемах пред-
ложений: в лезгинском языке - подлежащее + дополнение + сказуемое; в английском языке - подлежащее + сказуемое + дополнение.
8. В английском языке главными членами предложения являются под
лежащее, маркированное формой именительного падежа, и сказуемое.
В лезгинском языке, как и в других дагестанских языках, относящихся к эргативной типологии, подлежащее может быть маркировано не только формой именительного падежа, но и формами эргативного, дательного и других падежных форм. Важное значение имеет объектное имя, которое принимает активное участие на всех участках формирования как структурной схемы предложения, так и в его функционировании.
9. Лезгинский глагол (в отличие от глагола в других дагестанских язы
ках) не имеет морфологических признаков, устанавливающих его связь с
субъектом или объектом. Он не спрягается по лицам и по числам, а также не
получает классного показателя, указывающего на его синтаксические отно
шения с именем, т.к. лезгинский язык в данном состоянии своего развития
уже не знает какого-либо деления имен на классы или роды.
В этом лезгинский глагол обнаруживает известное сходство с английским глаголом, который также не имеет системы спряжения по лицам и числам, за исключением 3-его лица единственного числа настоящего времени. Лишь в некоторых случаях встречается в лезгинском языке некоторое подобие согласования между сказуемым и подлежащим в числе, вернее сказать, координация.
10. В структуре односоставного предложения лезгинского языка имеет
место обязательность наличия второстепенных членов предложения, в то
время как в английском языке наличие второстепенных членов предложения
необязательно. В обоих рассматриваемых языках есть типичные способы вы
ражения членов предложения, свойственные их синтаксической и морфоло
гической природе, и есть способы нетипичные, иначе говоря, морфологизо-
ванные и неморфологизованные.
Апробация и публикации. Основные положения и выводы диссерта-
ционной работы докладывались на научно-практических конференциях и семинарах, проводимых в ДГУ, ДГПУ, институте ЯЛИ ДНЦ РАН в 2005-2007 годах, а также отражены в пяти публикациях автора, в том числе и в реферируемом журнале «Вопросы филологии». №6.М.,2006.
Структура работы. Данное исследование состоит из введения, двух глав и заключения.
Во введении обосновываются цели и задачи исследования, его актуальность и новизна.
В первой главе — «Простое предложение как предмет синтаксиса в лезгинском и английском языках» - рассматриваются такие вопросы как основные признаки простого предложения в рассматриваемых языках, а также различные классификации предложений.
Вторая глава - «Структурные особенности простого предложения в лезгинском и английском языках» - изучает принципы грамматического строения простого предложения в рассматриваемых языках, еще раз поднимает вопрос о статусе главных членов предложения, а также об основных свойствах и функциях второстепенных членов предложения в лезгинском и английском языках.
Каждая глава сопровождается краткими выводами.
В заключении подводится итог всей работе, приводятся выводы относительно общего и типологически особенного в области синтаксиса, в целом, и, относительно простого предложения, в частности, в рассматриваемых языках.
Основные признаки простого предложения в лезгинском и английском языках
Построение предложения является, как известно, одним из самых существенных звеньев грамматического строя языка. Именно закономерности построения предложения, учение о предложении положены в основу синтаксиса. Каждое предложение представляет собой «грамматическое выражение внутреннего единства всех его членов, способов их выражения, порядка их расположения и интонации» [Кубрякова 1978: 56].
Синтаксис любого языка представляет собой раздел грамматики, изучающий структуру основных синтаксических единиц, - словосочетаний, и предложений. Под понятием структуры традиционно понимается соединение слов в словосочетания и в предложения, типы словосочетаний и предложений, их строение, функции и употребление.
Что же такое предложение? В научной литературе до сих пор нет единого мнения о том, что следует понимать под предложением. Большинство определений предложения исходит либо из логических, либо из психологических, либо, наконец, из формально-грамматических соображений.
Мы будем исходить из того определения, которое дает этому языковому явлению академическая «Грамматика русского языка» [М., 1980]: «Предложение — это грамматически оформленная по законам данного языка целостная единица речи, являющаяся главным средством формирования, выражения и сообщения мысли. В предложении выражается не только сообщение о действительности, но и отношение к ней говорящего» [1980: 60].
В «Русской грамматике» [М., 1980] дается следующее определение предложения: «структурная схема простого предложения - это абстрактный синтаксический образец, по которому может быть построено отдельное минимальное относительно законченное предложение». Далее там же:
«Структурная схема простого предложения организуется формами (возможно, и одной формой) знаменательных слов, которые являются ее компонентами» [1980: 92].
Л.Н. Шведова утверждает, что основными характеристиками простого предложения являются его синтаксическая структура, формирующаяся (компонентами предикативной основы предложения) в их отношении друг к другу, его семантическая структура, порядок слов и интонация» [Шведова 1990: 395-396].
В.А. Богородицкий считает, что «каждое сочетание слов (а иногда и одно слово), служащее для выражения цельной мысли и известным образом грамматически организованное, называется предложением» [Богородицкий 1955: 137].
А.А. Шахматов пишет, что «предложение — это единица речи, воспринимаемая говорящим и слушающим как грамматическое целое и служащая для словесного выражения единицы мышления» [Шахматов 1941: 67].
В.В. Виноградов дает определение, ставшее в последствии хрестоматийным: «Предложение - это грамматически оформленная по законам данного языка целостная единица речи, являющаяся главным- средством формирования, выражения и сообщения мысли» [Виноградов 1968: 41].
Все три великих лингвиста единодушны при определении двух признаков: 1) предложение должно быть грамматически оформленной единицей и 2) предложение является единицей речи. Все они расходятся в ответе на вопрос что выражает, что содержит грамматически оформленная единица речи? Для Богородицкого это «цельная мысль», для А.А Шахматова - «единица мышления», для В.В. Виноградова — «мысль».
Исследователь синтаксиса лезгинского языка М.М Гаджиев проявляет исключительную самостоятельность и научную оригинальность в решении сложнейших синтаксических проблем, которые волновали вышеупомянутых выдающихся лингвистов XX столетия. «Конечно, куда проще было бы опереться на сильные плечи одного из этих лингвистических столпов, - пишет
А.Г. Гюльмагомедов, - и, как это принято в последние годы, в своих грехах винить того, на чьих плечах он восседает. М.М. Гаджиев ищет и находит свои подходы к определению основных синтаксических категорий» [Гюльмагомедов 1997: 15-16].
Прежде чем ответить на вопрос, что такое предложение, познакомимся с определением предложения, данным М.М. Гаджиевым. «При этом мы не можем не подчеркнуть то, с каким глубоким уважением автор относится к своим предшественникам и как тонко скрывает свои заслуги» [Гюльмагомедов 1997: 17].
М.М. Гаджиев пишет, что «предложение в лезгинском языке, так же как и в других языках, представляет собою грамматически оформленную единицу речи, выражающую относительно законченную мысль» [Гаджиев 1954: 6].
Отсюда видно, что, по мнению М.М. Гаджиева, предложение выражает не «мысль», не «единицу мышления» и не «цельную мысль», а «относительно законченную мысль».
Итак, под предложением нами понимается, прежде всего, простое предложение, т.е. синтаксическая единица речи, не разлагающаяся на более мелкие синтаксические единицы, из которых каждая в отдельности таюке была бы в свою очередь предложением, хотя бы и не самостоятельным, или придаточным. Обратимся еще раз к тексту самого М.М. Гаджиева: «Простое предложение в лезгинском языке по своему объему бывает различным, оно может состоять из ряда слов, из одного слова и даже звука-слова. Например: - By на шегьердай вуч гъана? «Что ты привез из города?» - Ктабар «Книги». - Къалура кван «Покажи-ка». - Ингъе. «Вот» - Ибурукай вуна заз гъи ктаб гуда? «Из этих ты мне какую книгу дашь?» -И. «Эту», [цит. по: Гаджиев 1954: 13]. В этом отрывке диалогической речи мы имеем дело с различными по объему предложениями. Последнее из них состоит из одного слова - атрибутивной формы или основы указательного местоимения, в свою очередь, состоящую из одного лишь звука. В английском языке также встречается такой тип предложений - при явлении парцелляции предложения, хотя данный тип предложения противоречит правилам английской грамматики: - Where are you going to? - To the shop. To buy some bread. For supper (Draiser). Данное предложение в процессе парцелляции образует три самостоятельных предложения, которые являются примерами разговорной диалогической речи. Конечно, говорящие все понимают правильно, но такого рода конструкции не характерны для английского языка.
Классификация предложений в лезгинском и английском языках
Исходным, элементарным типом предложения является, очевидно, простое повествовательное предложение с последовательностью компнентов «подлежащее — сказуемое», с эксплицитно выраженными обоими составляющими, типа Зун хтана (Я пришел), Марф акъвазна (Дождь перестал), Birds fly (Птицы летают), John smiled (Джон улыбнулся), / live in London (Я живу в Лондоне) и т.д. Все другие структурные типы предложений суть не что иное, как трансформы этого исходного типа, образованные от него при помощи определенных элементарных трансформаций (перестановок, эллипсов, объединения нескольких предложений в одно и т. п.).
В зависимости от характера отношений между указанным ядерным типом предложения и его трансформами можно наметить несколько плоскостей классификации простых предложений по структурным типам. Каждая такая классификация может быть представлена как бинарная оппозиция, маркированным членом которой является структурный тип предложения, образованный от указанного ядерного типа посредством какой-либо определенной трансформации, а немаркированным членом — структурный тип, характеризуемый отсутствием данной трансформации.
Наиболее существенными являются (в рамках простого предложения) две следующие оппозиции: 1) «непобудительное предложение» (с внутренним подразделением «повествовательное предложение» — «вопросительное предложение») — «побудительное предложение»; 2) «неэллиптическое (полное) предложение» — «эллиптическое (неполное) предложение».
В лезгинских и английских предложениях наблюдается разнообразное оформление предложений в связи с модальными отношениями к предмету высказываемой мысли. В зависимости от модальных отношений (от того, какое отношение имеет содержащееся в предложении сообщение к действительности) встречаются следующие виды предложений: повествовательные, побудительные и вопросительные.
1. Повествовательное (немаркированное) предложение Повествовательным предложением называется предложение, содержащее в себе сообщение о каком-либо факте, явлении, процессе действительности, а также утверждение о каких-либо признаках предмета. Повествовательное предложение является одним из основных видов выражения мысли как в устной, так и в письменной речи. Обычно для повествовательного предложения характерна ровная восходяще-нисходящая интонация и отсутствие в нем различных экспрессивных слов, частиц и междометий. Самым высоким тоном в повествовательном предложении произносится слово с логическим ударением. Повествовательные предложения отделяются друг от друга кратковременной паузой.
Простое повествовательное предложение любого языка, в том числе и лезгинского, и английского, содержит информацию о реальном существовании какого-либо факта или об отсутствии его, утверждается или отрицается какой-нибудь факт, необходимость предпринять какие-либо действия или не предпринять действия относительно сказанного. Вызывая в слушающем определенные чувства, говорящий выражает свое волевое побуждение, вынуждая слушателя к определенным действиям и т. д.
Простое предложение содержит как сообщение о действительности, так и отношение говорящего к какому-либо факту, и оно должно вызвать у слушателя свое собственное отношение (т.е. модальность) к сказанному.
По содержанию повествовательные предложения делятся на виды, характеризующиеся различными семантическими и модальными оттенками. По целевому назначению повествовательные предложения могут быть собственно повествовательными и номенклатурными. Последние являются сообщением каких-либо заглавий, названий учреждений, предприятий, топонимических и иных названий.
На основе классификационной схемы, учитывающей семантический фактор, разработанной Н.Д. Арутюновой [Арутюнова 1976], Г.И. Ахмедов, учитывая такие параметры как «природа терминов отношений» и «направление отношений», предлагает относительно лезгинского языка логико-синтаксическую классификацию, включающую следующие виды отношений так или иначе находящих свое выражение в семантической структуре предложения [Ахмедов 1999: 20]: 1) экзистенциональные, или бытийные отношения (вводят в курс дела, дают информацию о предмете): агъдин са кыш лацу, са кьил чіулав жедач «не бывает бязи, у которой один конец был бы белый, а другой - черный», гьар са гуьзелдик са айиб жеда «у любой красавицы есть один изъян», адаз еичин далдамдин гъиляй масадан зуърнедин ван къеезвач «из-за своего барабана он не слышит голоса чужой зурны», далу галай киціи жанавур басмишда «собака, чувствуя подмогу, волка растерзает», гиишн вечрез ахварай цуькі аквада «голодной курице просо снится» и т.д.
б) со значением наличия чего-либо: гьар затіуниз вичин чка ава «каждой вещи свое место», гьар кіуртуниз вичин хьицикь ава «каждый сверчок знай свой шесток (букв, каждая шуба имеет свою кожу)», какада чіар ава «утверждать невозможное (букв, в яичке есть (находится) волос)» и др.
Принципы грамматического строения структурной схемы простого предложения
При наличии в составе предложения предикативности (полноценной сказуемости), можно говорить о наличии полноценной грамматической структуры предложения, т.е. мы имеем уже такой языковой знак, который, обладая определенной формой, обладает в принципе и самодостаточным значением (значение такого языкового знака, как предложения, заключено в нем самом). При рассмотрении грамматической структуры предложения мы в своей работе опираемся на концепцию, изложенную в «Русской грамматике» 1980 г., откуда заимствован и используется нами в работе термин «структурная схема».
Структурная схема понимается нами как предикативная основа простого предложения лезгинского языка. А в «Русской грамматике» предикативная основа (или структурная схема) определяется как «имеющий свою формальную организацию и свое языковое значение синтаксический образец, по которому может быть построено отдельное нераспространенное (элементарное) предложение» [РГ, М., 1980, т. II: 84].
В данной грамматике четко разграничены однокомпонентные и двух-компонентные структурные схемы простых предложений. В каждом случае для образования предложения нужно, чтобы в его составе обязательно наличествовала предикативность, т.е. каждое предложение тогда становится предложением, когда в нем есть сказуемое, а наличие других обязательных членов предложения, обусловленные валентностью глагола-сказуемого, создает предложения, различающиеся по типам.
Для лезгинского языка данные структурные схемы (однокомпонентные и двухкомпонентные структурные схемы простых предложений) не приемлемы в силу того, что в формировании схемы простого лезгинского предложения активное участие принимает и третий компонент - объект, который семантически и грамматически связан с глаголом-сказуемым предложения. По своей специфике, как известно, синтаксис лезгинского языка (как и любого другого языка) принципиально отличается от синтаксиса английского языка, и эти отличия в первую очередь проявляются в компонентных схемах предложений: Агьмеда юлдашдгіз эверна (Межидов) «Ахмед позвал товарища»; Алиби Агъмед гатана «Али избил Ахмеда» (Межидов).
Компонентные схемы английского и лезгинского предложений (как и других языков) обусловлены синтаксическими особенностями конкретного языка, «они во всех языках не могут быть одинаковыми» [Бархударов 1966: 83]. Компонентами структурной схемы предложения в данной работе принимаются «формы слов, организующие предикативную основу предложения как минимальный грамматический образец его построения... Такие компоненты представляют собою его главные члены, его предикативный центр» [РГ,М., 1980, т. II: 84].
И в лезгинском, и в английском языках ими являются подлежащее и сказуемое, но в английском глагол является доминирующим по своему семантическому статусу и определяет тип подлежащего.
Вспомним одно из замечательных свойств английского языка - пластичность его системы по отношению к нуждам и задачам речевого общения. В синтаксисе она проявляется в возможности построения из большого, но количественно ограниченного инвентаря слов и на основе количественно небольшого (по сравнению со словарем) набора грамматических правил практически неограниченного числа бесконечно разнообразных предложений. Причем, если в сторону увеличения размера и состава предложения структурных пределов нет, то противоположно направленная процедура свертывания имеет четко определенный предел.
Таким пределом оказывается элементарное предложение. Опущение в его составе какого-либо элемента разрушает его как структурную и семанти ческую единицу. Так, предложение When his wife, a tall, lovely creature in cloth of gold, had left us, I remarked laughingly on the change in his present cir-cumctances from those when we had both been medical students (Maugham), достаточно сложное само по себе, может усложняться дальше путем присоединения все новых определений к именам существительным, введения дополнительных придаточных предложений, расширения существующих групп на основе сочинительных связей, введения модальных слов и т.д.
Нововведенные элементы тоже могут все усложняться. В принципе, такой процесс может продолжаться бесконечно. Однако опущение элементов, присутствие (отсутствие) которых не влияет на структурную и семантическую законченность остающейся части, может идти лишь до определенного предела, которым для данного предложения является конструкция / remarked on the change. Она является реализацией синтаксической структуры, в состав которой входит подлежащее + простое сказуемое, выраженное глаголом предложно-объектной направленности, + предложное дополнение объекта.
Количество и грамматическая природа членов предложения, как известно, задаются семантикой глагола. Вне реальных предложений мы можем с уверенностью утверждать, что, например, при реализации в качестве сказуемого глагол to hate потребует в качестве обязательного окружения подлежащее и прямое (беспредложное) дополнение объекта, глагол to remind -подлежащее и предложное дополнение объекта, глагол to treat - прямое дополнение объекта и обстоятельство образа действия и т.д.
Однако такую трактовку роли глагола, отношений между глаголом и предложением, т.е. элементом структуры и структурой, не следует понимать как придание глаголу самодовлеющего значения, свойства первичности, независимости глагола от предложения и постулирования вторичности предложения по отношению к глаголу: сначала глагол, а затем вокруг него и в связи с ним - предложение.
Статус подлежащего и сказуемого
Все члены предложения делятся на главные и второстепенные. К главным членам предложения обычно относят подлежащее и сказуемое, а все остальные члены, которые дополняют, поясняют главные члены и группируются вокруг них, называются второстепенными. Однако эти последние могут также иметь при себе поясняющие их второстепенные члены, ввиду чего второстепенные члены возможны не только в полных двусоставных предложениях, но и в предложениях односоставных, неполных. Так, к односоставному лезгинскому предложению, состоящему из одного слова Мекъида «Холодно», может быть дано и определение: Гзаф мекъида «Очень холодно!». В данном случае в односоставное предложение, состоящее из предикативной формы прилагательного мекъи «холодный», вводится определение, выраженное наречием, сочетающееся с глаголом и выступающее в функции прямого дополнения, а вся фраза приобретает переходную семантику. Ср.: И яшайиш дериндай ва гегьеншдиз литературадиз чіугуни зурба роль къугъваз-ва «Глубокое и обширное отражение этой жизни в литературе играет значительную роль».
В английском языке, как уже отмечалось выше, такой конструкции быть не может. В предложении обязательно должно быть подлежащее, хотя бы формальное: It is cold. It is very cold. It is very cold since yesterday «Холодно. Очень холодно. Co вчерашнего дня очень холодно». Как видим, возможно расширение группы составного именного сказуемого, в то время как формальное подлежащее it не принимает никакого окружения.
Статус подлежащего и сказуемого, по сути, уникален. Лишь через них выражается категория предикативности, этот важнейший структурный и семантический признак предложения. Строго говоря, предикативность выражается формами глагола-сказуемого. Поскольку, однако, эти формы сами возникают и существуют на основе единства и одновременно взаимной противопоставленности подлежащего и сказуемого, можно говорить об участии, пусть косвенном, подлежащего в выражении категории предикативности [Кубрякова 1978: 90].
Показательно, что в назывных, безглагольных предложениях существительное принимает ту форму, которая присуща подлежащему (именительный падеж в лезгинском языке, общий падеж в английском).
Уникальны и взаимные отношения этих двух членов предложения. В сочетании подлежащего и сказуемого нет главенствующего и зависимого элементов. Они находятся в отношениях взаимной зависимости.
В то же время все остальные члены предложения прямо или опосредованно связаны с подлежащим и сказуемым связью зависимости. Именно поэтому первое и основное членение предложения по компонентам, учитывающее как раз отношения синтаксической зависимости, - это членение на состав подлежащего и состав сказуемого (по другой терминологии, группа существительного и группа глагола).
Подлежащее и сказуемое - единственные среди членов предложения синтаксические единицы, которые неизменно входят в структурно-семантический минимум предложения. В английском языке возможны глагольные предложения лишь двусоставного типа. В побудительных предложениях подлежащее обычно не называется, но оно дано в импликации. Это местоимение уои. Его реальность подтверждается построениями побудительного типа с эксплицитным подлежащим, например: You stay at homel «(Ты) Оставайся дома!», а также доказывается трансформационным анализом побудительных предложений с возвратными формами глагола: Wash yourself! «Помойся!»
Подлежащее В лезгинском языке основным выразителем подлежащего служит имя существительное - название конкретного предмета, явления или отвлеченного понятия. Кроме того, функцию подлежащего могут выполнять субстантивированные имена прилагательные, числительные, причастия, местоимения (как личные, так и указательные), основная форма глагола, отглагольное существительное: Гару ттар ярхарна - «Ветер повалил дерево» (существи тельное); Гадайрикай гьвечіиди хтана — «Младший из сыновей вернулся» (прилагательное); Чун пака къееда - «Мы прибудем завтра» (числительное) и т.д.
Синтаксическая связь реального (логического) подлежащего со сказуемым в разных языках морфологически проявляется различно. Лезгинский язык в этом отношении отличается не только от языков номинативного строя, в частности, от русского, в котором сказуемое согласуется с подлежащим в роде, лице и числе, или от азербайджанского, где эта связь ограничивается согласованием в лице и числе.
Он отличается и от остальных генетически родственных с ним языков Дагестана. Например, в аварском языке глагол часто снабжается специальным классным показателем, устанавливающим синтаксическую связь сказуемого с субъектом при непереходном глаголе и с объектом при переходном глаголе: Вац вачіана — «Брат прибыл», Дица чу бачана — «Я привел лошадь», в даргинском (и в лакском): Ну ни газета бучіира - «Я читал газету» и т.д.
Между тем, лезгинский глагол не имеет морфологических признаков, устанавливающих связь его с субъектом или объектом. Он не спрягается ни по лицам, ни по числам, и не получает также классного показателя, указывающего на его синтаксические отношения с именем, т.к. лезгинский язык «в данном состоянии своего развития уже не знает какого-либо деления имен на классы или роды» [Гаджиев 1954: 78].
В этом лезгинский глагол обнаруживает известное сходство с английским глаголом, который также не имеет системы спряжения по лицам и числам, за исключением 3-его лица единственного числа настоящего времени: / like music «Я люблю музыку»; She likes music «она любит музыку»; They went away «они ушли»; Не went away «Он ушел» и т.д.
Лишь в некоторых случаях встречается в лезгинском языке некоторое подобие согласования между сказуемым и подлежащим в числе, вернее сказать, координация. Так, в предложении, в котором составное сказуемое определяет род, вид, качество и т.д. подлежащего, знаменательная часть состав ного сказуемого (склоняемая категория речи) согласуется с подлежащим в числе [Гаджиев, 1954: 26]. Вещественной частью сказуемого в таких синтагмах закреплена за определяемым именем. Например: Ибур (мн.ч.) адан гада-яр (мн.ч.) я «Это его сыновья (букв, эти его сыновья есть)». Подлежащее, выраженное местоимением, как бы уподобляется в своей числовой форме смыслонесущему компоненту сказуемого. Главные члены двусоставного предложения находятся в отношениях смысловой координации, или же взаимозависимости, где изменение числовой формы главного слова влечет за собой изменение в числе зависимого слова, ср.: Им (ед.ч.) адан гада (ед.ч.) я «Это его сын (кушанье) (букв, это его сын есть)». Координация между предикатом и подлежащим существует в падежно-числовой категории. Согласующиеся элементы предполагают кроме грамматической связи в числе и обязательную лексико-сочетательную связь. Такая координация предполагает наличие в позиции подлежащего только указательного местоимения в именительном падеже. Если заменить местоимение именем в этой же категориальной форме, эта связь теряется. Вне названных условий координации нет.
