Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Структурно-грамматический анализ ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке 14
1.1. Структурно-грамматический анализ глагольных ФЕ 15
1.2. Структурно-грамматический анализ субстантивных ФЕ 45
1.3. Адъективные ФЕ 51
1.4. Предикативно-коммуникативные ФЕ 53
1.5. Выводы по 1 главе 57
Глава 2. Основные процессы в развитии ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке 60 .
2.1. Образная мотивировка исторических ситуаций как источник формирования ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке 65
2.2. Структурно-грамматическое и структурно-семантическое «распочкование» ФЕ как один из продуктивных источников обогащения фразеологизмов с анималистическим компонентом 76
2.3. Фразеологические единицы как продукт исторического переосмысления и как продукт вариантности 88
2.4. Выводы по 2 главе 90
Глава 3. Явления синонимии и антонимии в сфере ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке 92
3. 1. Структурно-грамматический и структурно-семантический анализ синонимии ФЕ с анималистическим компонентом 95
3 2. Процесс поэтапного исторического переосмысления производящего материала как продуктивный метод формирования синонимических гнезд 100
3.3. Семантические особенности синонимических рядов, формирующихся на основе производящего материала, который подвергается только одному этапу переосмысления 107
3.4. О невозможности взаимозаменяемости стержневых компонентов в структурном составе производящих и производных ФЕ 114
3.5. Структурный анализ синонимии ФЕ с анималистическим компонентом 117
3.6. Структурно-грамматические преобразования, которые сопровождают процесс формирования синонимических гнезд из материала производных ФЕ 120
3. 7. Антонимия ФЕ с анималистическим компонентом 124
3. 8. Процесс поэтапного исторического переосмысления производящего материала как метод формирования фразеологизмов-антонимов 131
3.9. Выводы по 3 главе 141
Заключение 144
Список сокращений 151
Список использованной литературы и источников 152
Лексикографические источники 163
- Структурно-грамматический анализ глагольных ФЕ
- Предикативно-коммуникативные ФЕ
- Образная мотивировка исторических ситуаций как источник формирования ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке
- Структурно-грамматический и структурно-семантический анализ синонимии ФЕ с анималистическим компонентом
Введение к работе
В кабардино-черкесском языкознании лексика, связанная с животным миром, является одной из самых малоизученных областей. Необходимость изучения групп лексико-семантической системы, связанных с бытовой, хозяйственной деятельностью человека, является одной из актуальных задач на современном этапе научных исследований, когда целые слои народной лексики, представляющие собой неотъемлемую часть сокровищницы языка, неумолимо уходят в небытие.
Вопрос о ФЕ с анималистическим компонентом еще не ставился в адыгском языкознании; существует мнение ученых о том, что фракционированные / знаки вышеуказанного типа составляют ничтожную часть от общей массы фразеологизмов. Между тем собранный фактический материал свидетельствует о том, что фразеологические единицы с анималистическим компонентом составляют значительный пласт кабардино-черкесского языка. Это и неудивительно: неоспорима зависимость жизнедеятельности человека от особенностей живот- ного мира, окружающего его на всем протяжении исторического пути. Ведь в течение тысячелетий бытовая, хозяйственная деятельность человека на любом уровне исторического развития неразрывно связана с животным миром, неотъемлемой частью которого, в сущности, является он сам. Процесс охоты, приручения диких животных, ухода за ними, вековые наблюдения за их повадками, особенностями инстинктивных взаимоотношений между особями, вскармливанием, защитой детеныша и так далее способствовали накоплению в сознании человека богатого опыта, особого свода определенных знаний, которые, приобретая словесную оформленность, выливались в конкретные образы, запечатленные в словах, в разного рода сочетаний слов.
О тесной связи жизнедеятельности человека с животным миром с древнейших времен свидетельствуют также сюжеты о животных, которые в мировой мифологии считаются самыми древними и примитивными. «Глубоко архаичны мифы о происхождении животных от людей или мифологические представления о том, что люди некогда были животными» (Мифы народов мира, 11); подобные сюжеты нередко встречаются в нартском эпосе. В адыгских сказках, как и в сказках всех народов мира, немало места занимают образы женщин-волшебниц (тхьзіухуд), женщин-ведьм (уд фыз, уд фызыэ/съ), обладающих чудесной способностью перевоплощаться в животное, растение.
Взаимообусловленность жизненной связи двух миров - мира человека и мира животного - сопровождается не только воплощением в мифологические образы, но и формированием фразеологических единиц, несущих в себе закодированную информацию об этой связи. Нартский эпос являлся активным поставщиком фразеологического материала в кабардино-черкесский язык. Мы выявили особый пласт фразеологизмов, связанных с животным миром, который сформировался на основе нартских сказаний; природу происхождения данных фразеологических единиц проясняют сами тексты.
Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена не только ее неизученностью, но и тем, что речь идет о сохранении в языке целого слоя фразеологии, который уходит в забвение в силу исторических и культурно-этнических предпосылок. Данная тема является весьма актуальной и в связи с тем, что (как выявили проведенные исследования) фразеологизмы с анималистическим компонентом представляют собой обширный материал, обладающий широким диапазоном структурно-грамматического и структурно-семантического состава.
Предмет исследования. Научному анализу подвергнуты около 3000 ФЕ, которые были собраны в ходе лингвистических и фольклорных экспедиций, проведенных автором по черкесским аулам Карачаево-Черкесской Республики, а также собранный путем сплошной выборки материала из различных словарей кабардино-черкесского языка.
Целью работы является многоаспектный анализ фразеологических единиц, связанных с животным миром, в кабардино-черкесском языке.
Для достижения намеченной цели необходимо разрешить следующие задачи.
Структурно-грамматический анализ глагольных ФЕ
Глагольные ФЕ (ГФЕ), связанные с животным миром (далее ЖМ), как и другие фразеологизмы в системе общей фразеологии кабардино-черкесского языка, представлены самыми разнообразными структурными моделями. «Они бывают бинарными и многокомпонентными, с именами существительными, прилагательными, местоимениями, наречием, причастием, деепричастием в своем составе, но во всех случаях неизменно одно: глагольный компонент проявляет себя стержневым компонентом, он является грамматическим центром фразеологизма». (Пазов 1990, 63). Это объясняется сложностью смысловой структуры глагольных фразеологизмов, их способностью совмещать в себе множество значений (Карданов 1975, 137). Давая структурно-грамматическую характеристику ФЕ, лингвисты приходят к единому мнению, что ГФЕ распадаются на две большие группы: двухком-понентные (бинарные) и многокомпонентные.
По нашим наблюдениям, бинарные ГФЕ дают возможность наиболее полно охватить все парадигматические нюансы компонентов, образующих компактную ФЕ в сравнении с параллельными свободными сочетаниями. Компоненты бинарных ГФЕ типа «имя существительное + глагол» чаще сохраняют собственно парадигматические особенности слов свободного употребления. «Оба компонента рассматриваемого типа фразеологизмов сравнительно свободно видоизменяются, принимая аффиксы различных грамматических категорий» (Пазов 1990, 64).
Именная часть глагольных фразеологизмов бинарного происхождения не теряет присущего ей комплекса субстантивной характеристики, проявляя и в ограниченных условиях фиксированности в составе устойчивого сочетания раз Ї витую систему словообразовательных моделей, различную типизацию суффик-сально-префиксальных преобразований, оформляясь «аффиксами категории па- і сессива, множественного числа, инструменталиста, определенности» (Пазов 1990,64). Именная часть ГФЕ сохраняет категориальное значение предметности, грамматические категории падежа и числа, способность синтаксического употребления в функции субъекта и объекта. ГФЕ, именной компонент (ИК) которых выражен именем существительным, в зависимости от характера падежной оформленности ИК, можно разделить на следующие группы: 1) ГФЕ, ИК которых употреблен в форме именительного падежа. Шыр зэщ1эщ1эи «впрягать коня» (найти в себе силы в трудную минуту), шыр гъэлъэхъуп «пришпорить коня» (дать душе отдых), гуур гъэт1ысын «посадить быка» (быть физически сильным), выр гъэгъуэхъуэи «заставить вола зареветь» (быть несносным). «Приведенные примеры свидетельствуют о том, что в рассматриваемой группе фразеологизмов глагол имеет переходную форму, а именная часть формально является прямым объектом» (Грамматика 1957, 40).
Имя существительное, выступающее в роли ИК в составе бинарной ГФЕ, может сочетаться и с непереходным глаголом в качестве субъекта действия. Обычно в этом случае глагольный компонент зафиксирован в форме настоящего времени: шыр иотхауэ «конь брыкается» (о человеке, который начинает выходить из себя), шыдыр мэфтрей «осел брыкается» (возможен вариант - и шыд мэф-mpeti «его осел брыкается»). В отдельной группе бинарных ГФЕ ИК в именительном падеже выступает в предикативной единице в роли именного сказуемого. Семантическое ядро подобного рода фразеологизма приобретает характер двусмысленного намека, а не прямого воспроизведения центрального значения: шыращ етхэуар «это лошадь брыкнула» - ат1э, шыращ етхэуар «конечно, лошадь брыкнула!»; махъшэращ убжьытхар «это верблюд плюнул» -атЬ, махъшэращ убжьытхар «конечно, это верблюд плюнул!». 2) ГФЕ, ИК которых употреблен в форме эргативного падежа. БжъапцЪм тещіьіхььін «все строить на интересах трутня», блэм теувэн «наступить на змею» (неудачно жениться), кхъуэм к1уэц1ыуэи "ударить свинью" (некстати выйти из себя). Приведенные фразеологические единицы показывают, что «глагольный компонент является либо переходным, либо непереходным, а имя представляет собой косвенный объект» (Карданов 1975, 141). 3) ГФЕ, РІК которых употреблен в послеложном падеже, ИК в данном па деже иногда имеет две формы: с аффиксом -ми без него. КхъуэфэкЪ хуэупсэн - кхъуэфэмк1э хуэупсэп «подарить свиную шкуру -подарить именно эту свиную шкуру» (оказать плохую услугу), шьібзкіз хуегъэ-шэи - шыбзымк1э хуегъэшэи «отвезти что-то кому-то на кобыле - отвезти именно на этой кобыле» (оказать добрую услугу). Формант - м придает ФЕ категорию определенности. 4) ГФЕ, ИК которых употреблен в форме обстоятельственного падежа. Выуэчу гъэвууи - дэ1ыгъыи «заставить свистеть, словно плеть для вола» (быть занудливым), блапцізу щ1эфын «присосаться, словно змееныш» (сидеть на чужой шее), кіапзу пшэр хъун «располнеть, словно овечий курдюк», ша-щхьэрык1уэу п1ырып1ын «пузыриться, словно верх только что надоенного молока», (кататься как сыр в масле). Иногда именной компонент ГФЕ приобретает грамматическую окантовку в форме аффикса обстоятельственного падежа - ауэ. Данный процесс сопровождается коннотативным наслоением семантического поля фразеологизма: кхъуафэрауэ гъэувын «винить во всех бедах шкуру свиньи» (искать крайнего), гъубжапхъэрауэ иудыи «опрокинуть, словно животное для жертвоприношения», шыдыжьрауэ теїущіьїкіьш «все валить на старого осла». Семантическое поле фразеологизмов указанного типа приобретает оттенок определенности, конкретизации объекта или субъекта действия.
Предикативно-коммуникативные ФЕ
Следует отметить, что большую часть предикативно-коммуникативных ФЕ составляют пословицы и поговорки. Ученые, исследовавшие адыгскую фразеологию (Карданов Б.М., Емузов А.Г., Пазов СУ.) считают, что по своим структурным особенностям предикативно-коммуникативные фразеологические единицы бывают двух типов: двухкомпонентные (кіьігуукіу теїузлсащ «над ним прокричала сова» - о затянувшемся деле); и многокомпонентные (дзыгъуэр гъуэм имыхуэмэ, фэлъыр-къэб зык1эрещ1э «когда мышь не может пролезть в нору, тянет за собой груз»; шыд и шыр фЬдахэщ «ослу осленок кажется красивым»).
Наиболее распространенные следующие модели, по которым образуются многокомпонентные: 1. Сущ. + сущ. + гл. длсэд нэд доуей «курица прыгает на бурдюк». 2. Сущ. + сущ. + сущ. + гл. ер вы бжъакъуэм кьикіащ «весь сыр-бор из-за бычьих рог». 3. Причастие + сущ. + гл. кізціу гьащізр ехь (дунейр ехь) «всю жизнь яйца носит» (жил-дрожал, умирал-дрожал). 4. Сущ. + прилаг. + сущ. + гл. блсэн щіакьуз яыкъуэкъуэгъу гіщіащ «герой по отношению к хромому козлу». 5. Сущ. + гл. + сущ. + гл. хъэм долъхуэ, кхъуэм долъхуэ «рожает с собаками, рожает со свиньями» (о плодовитости). 6. Малочисленную группу образуют ПКФЕ с именем числитель ным в структурном составе: дзыгъуибгъур зэде1эмэ, к1эдащхъэ трач «если девять мышей возьмутся сообща, откроют крышку бочки»; зы зимыЬм вьілсьиті иізт «у кого ничего не было, было два старых вола». По цели высказывания фразеологические единицы рассматриваемого типа могут иметь формы повествовательных и вопросительных предложений: а) зи кхъуэ кіуздам кхъуз кіий макъ и тхьжіумз итщ «в ушах того, кто потерял свинью, стоит визг свиньи»; хамэш тес и пхзщі узкъым «у того, кто си дит на чужой лошади, ягодицы не болят»; б) уи хъэ балсэ къпубыда? «что, твоя собака лису поймала?» (о безостано вочном смехе). В отдельную группу мы выделили ПКФЕ, которые имеют форму риторического вопроса: бжэн щынэ къилъхурэ?! «разве коза родит ягненка?!»; дыгъу-лсьиті я гціьіб зэхуагъазэрэ?! «разве два волка поворачиваются спиной друг к другу?!». ч Распространенным типом ПКФЕ, связанных с ЖМ, являются фразеологизмы, в структурном составе которых присутствует компонент отрицания. «Наиболее продуктивные модели «отрицательных» паремий те, в которых отрицание выражено суффиксом - къьш, стоящим в конце сказуемостной лексемы или главного члена односоставного предложения. В таких конструкциях отрицается предикативный признак, а значит, и вся ситуация, о которой сообщается в паремии. Эти паремии содержат свод действий, не совершающихся деятелями» (Балова 1999, 43): еса кышыдыгъуа шы шэскъым «тот, кто привык воровать, не может сесть на неукраденного коня»; дыгъулсьыфэ тезыха хьэ бзадлсэ гцышынэлскъым «тот, кто снял волчью шкуру, злой собаки испугаться уже не может». Нередко фразеологизмы, оформленные как риторические вопросы, перестраиваются в паремии с отрицательным элементом - къьш в структурном составе. Чаще они представляют собой «двусоставное предложение, в котором, кроме главных членов предложения, есть дополнение. В этих паремиях отрицается деятельность субъекта, направленная на объект: блсэн щынэ кытъхуркъым «коза ягненка не родит»; дыгъулсъит! я щ1ыб зэхуагъазэркъым «два волка спиной друг к другу не поворачиваются» (Балова 1999, 45); шыд и хъэлъэ шы хуэхъкъым «поклажу осла не может поднять конь»; шыд шы (жэк1э) лъэщ1ы-хьэркъым «осел не может догнать коня». Объемную группу ПКФЕ составляют фразеологизмы со структурой сложносочиненного и сложноподчиненного предложения (ССП, СПП). 1. ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ В ФОРМЕ ССП, имеют различные конструкции: а) с противительными отношениями между предикативными частями цЬр елъэри, блсьыдзэр къэнащ «вошь перепрыгнула, а блоха осталась; кхъуэм зьіщіигьзфтри, хьэм техуащ «свинья увернулась, а собака получила (удар)»; б) с соединительными отношениями - хьэ хужъри хьэщ, хьэ фІьщЬри хьэщ «и белая собака-собака, и черная собака-собака»; хьэри хьэгци, уэри хьэм иэхърэ уиэхь хьэжщ «и собака есть собака, а ты еще больше собака, чем сама собака»; в) со значением чередования - е махъшэ лЬнщ, е махъшахъуэ лЪищ «или верблюд умрет, или погонщик умрет»;- е вындыжь хэшэнщ, е лсьудлсалэ хэ шэищ «или грач донесет, или перекати-поле донесет». В составе фразеологизмов, обладающих конструкцией сложноподчиненного предложения, в качестве подчинительной связи часто используются: а) аффиксы - мэ, - ми; зы мэл бгым елъэмэ, мэл псори к1элъолъэ «если ! один баран прыгнет в пропасть, все остальные бараны прыгнут за ним»; ды гъужьым и иэр жейми, и псэр лсейкъым «хотя у волка спят глаза, но душа его не спит»; б) подчинительные союзы уступительные щхъэк1э, пэтми, временные нэужь и так далее - дзыгъуэ хзліа гцхьжіз, гуэдз ирак1утыжкъым «оттого, что мышь задохнулась в зерне, его (зерно) не выбрасывают»; хъэщхьэрьйуэ уз зэрыщъйэм щхьжіз, ціьіхум хьэ ипіьт къигъаяэркъым «из-за того, что су ществует болезнь «чума собак», человек не перестает держать собаку»; вым уеуэ пэтми, нэхъри йокъу «чем больше понукаешь волом, тем больше он тя нет; мэлым и фэр тепха иэулсь, и псэм укЪлъымыгъыж «раз ты снял щкуру с овцы, не кручинься о ее душе»; хьэщхьэрьйуэ къодзэкъа иэулсь, бэлэрыгъ щы1эжкъым «после того, как тебя укусила бешеная собака, не приходится сидеть, сложа руки». Мы не ставим перед собой цели дать глубокий структурный анализ конструктивным видам фразеологизмов, отмеченных предикативно-коммуникативной характеристикой, поэтому отметим лишь то, что БСП отличаются от ССП и СПП отсутствием союзных средств связи, поэтому паремии, представленные бессоюзными сложными предложениями, являются экспрессивными и динамичными: выр мэгъуахъуэ, шыр мэщыщ «вол ревет, конь ржет» (Что случилось? - призыв к спокойствию); ныбэ псори зэшщ, шыд псори пэхущ «все животы - братья, все ослы - белоносые»; щхъэ зыф1эт, сыгубэюъащ жи1эу, 1эщ еуэркъым, зыфЬмыт емыуэу блигъэк1ыркъым «кто с головой, оттого что он вышел из себя, не ударит скотину, кто без головы, не ударив, не пройдет». Своеобразными средствами связи внутри ПКФЕ, представленных БСП, являются: а) лексические повторы - мэл уэд бгъашхэмэ, уи 1упэ дагъэ кьпщіьінщи, ціьіху уэд бгъашхэмэ, уи 1упэ Іуиудьшщ «если выкормишь голодную овцу, она губы твои намажет жиром, если откормишь голодного человека, он ударит тебя по губам»; жэм шэхъу къэзыш шхафЪщи, жэм уэд къэзыш шхэгъуегщ «у того, кто доит откормленную корову, аппетит хорош, у того, кто доит худую корову, аппетит плохой».
Образная мотивировка исторических ситуаций как источник формирования ФЕ с анималистическим компонентом в кабардино-черкесском языке
Кабардино-черкесский язык является одним из младописьменных языков. Молодая письменность не успела вобрать в себя весь спектр фразеологического материала, возникшего на основе исторических событий, легенд, сказаний, наблюдений, впоследствии подвергшихся архаизации. В большей степени они заключены в устной речи и, значит, больше подвержены опасности исчезновения. «То, что входит в активный словарь старшего поколения, во многих случаях малоупотребительно или вовсе неизвестно для младшего поколения» (Пазов 2000, 39).
По нашим наблюдениям, чаще подвержены процессу архаизации фразеологизмы, возникшие на основе образной мотивировки, в связи с тем, что уходят в небытие ситуации, имена, которые послужили источником для их форми- ро-вания.
Образная мотивировка различных событий, на основе которой возникает та или иная ФЕ, может быть связана:
К такому материалу относится группа фразеологических единиц, в составе которых употреблен компонент щэлъахъэху «белые путы»: щэлъахъэху ф1элъын «иметь на ногах белые путы» (быть белой вороной); щэлъахъэху зэгъэ-пэщын «приготовить белые путы» (стать белой вороной); щэлъахъэху хуэгъэ-т1ыгъуэя «хранить для кого-то белые путы» (подвести кого-то). Таким образом, данные фразеологизмы имеют отрицательную семантику. Но существуют фра ч зеологизмы с компонентом щэлъахъэху, в структурном составе которых задействовано собственное имя Андемыркъан «Андемиркан». Это обстоятельство нас сводит к мысли, что все ФЕ с компонентом щэлъахъэху «белые путы» возникли на основе образной характеристики исторического героя: Андемыркъан и щэлъахъэху «белые путы Андемиркана» (отличиться чем-то особенным, положительным), Андемыркъан и щэлъахъэху зьйэрыгъэхьэн «приобрести белые путы Андемиркана» (добиться в чем-то успеха); Андемыркъан и щэлъахъэху лъыхъуэн «искать белые путы Андемиркана» (о человеке-правдолюбце); Андемыркъан и щэлъахъэху гъэк!уэдын «потерять белые путы—Андемиркана» (оступиться честному человеку).
Итак, все фразеологизмы с компонентом Андемиркан имеют положительную семантику. Тем не менее, мы придерживаемся того мнения, что все ФЕ с компонентом щэлъахъэху связаны с именем Андемиркана, как было отмечено выше. Но некоторые из них (те, что обладают отрицательной семантикой) под верглись структурно-грамматической и структурно-семантической трансформа І ции на определенном этапе исторического развития. Наше мнение подтверждают фольклорные тексты, в которых употреблен фразеологизм гцэлъахъэху фЪлъын «иметь на ногах белые путы» (без компонента Андемиркан) с положительной семантикой «быть сильным, мужественным, несгибаемым».
Судя по фольклорным текстам, по рассказам старожилов, по легендам, бытующим в народе, в далеком прошлом среди наших предков белый треножник (белые путы) (мог ли он быть на самом деле белым или это чисто символическое восприятие, восходящее к белому цвету как символу возвышенной чистоты), ассоциировался с большой удачей, успехом, благополучным исходом любых начинаний, то есть белый треножник (белые путы) - это талисман, приносящий удачу в жизни мужчины-воина, мужчины-горца. Видимо, поэтому существует немало фразеологизмов, лексическим и семантическим центром-фиксатором которых является имя существительное щэлъахъэху «белые путы».
ч - Андемыркъан а щэлъахъэхур п1ыгъ, сыту хуабжъу уимык1уэтылс иобэ? Сосрэн Мэлснд и жэуапыр: «Ат1э пщ1этэкъэ уэ Андемыркъан и щэлъахъэхур сэ дзыхъ къысхуищ1ыу тыгъэ лъапЪу къызэрысхунгъэнар? Си анэм и к1экъуащ1эр зэрызыут1ыпщу, зыЬрызгъыхъащ Андемыркъаным а щэлъахъэхур!» - «Что это ты такой бесстрашный сегодня? Не держишь ли ты в руках белые путы Андемиркана?» «А ты разве не знал, что Андемиркан, доверив мне, оставил в наследство свои белые путы. Я ухватился за них, как только отпустил подол своей матери», - ответ Межида Сосрана. (По материалам экспедиции 1990 г., информатор Тлисов И., «Из воспоминаний о жизненном пути Межида Сосрана», а. Инжичишхо).
Фразеологизмы, в которых использовано собственное имя «Андемиркан» как именной компонент, нами были обнаружены только в материалах экспедиции, в художественной и специальной литературе мы их не встретили ни разу.
Фразеологизм щэлъахъэхур щэ гъэк1эрэхъуэн "крутануть белые путы три раза" в значении (быть удачливее всех удачливых) употребляется и со значени-ем обобщенности объекта действия, как указано выше, и со значением конкретизации объекта действия. Конкретизированный смысл в значение фразеологизмов вносит имя исторической личности Андемиркан: Андемыркъап и щэлъахъэхур щэ гъэк1эрэхъуэн «крутануть белые путы Андемиркана три раза»; Андемыркъап и щэлъахъэхур щэ гъэкЪрэхъуэгъуэщ «белые путы Андемиркана крутить только три раза».
Цифра три в этих ФЕ, без сомнения, имеет символическую подоплеку. Часто данная цифра встречается нам в сказках всех времен и всех народов: три дерева, три брата, три сестры... Побеждает третий герой (брат) после третьей попытки и так далее.
Возникает вопрос: почему путы, треножник, то, что «опутывает ноги, не дает ходу» может символизировать победу? Видимо, семантическое содержание этих фразеологизмов наполнилось с точки зрения восприятия событий победи 68 телем: держать в руках треножник-талисман, который может пленить, опутать, удержать счастье, удачу, победу, силу духа. Данной группе фразеологизмов по своему структурно-грамматическому и структурно-семантическому содержанию синонимична другая группа фразеологических единиц, которая сформировалась в языке также на основе бытующей легенды об Андемиркане: Андемыркъан и щэлъахъэху лъыхъуэн «искать белые путы Андемиркана» (о мальчике, подающем большие надежды, что из него выйдет настоящий мужчина); Андемыркъан и щэлъахъэху къэгъуэтын «найти белые путы Андемиркана»: а) проявить большое мужество; б) правдами-неправдами добиться в чем-то успеха, найти покрови теля; Андемыркъан и щэлъахъэху зэТыхът («обменяться белыми путами Анде миркана» а) дружба между сильными мужчинами, способными на преданность, б) дружба «власть имущих», быть повязанными; Андемыркъан и щэлъа хъэхукЪ етэн «подарить кому-то белые путы Андемиркана» а) сделать из мальчика настоящего мужчину, б) взять под защиту кого-то, покрывать кого-то. Эти фразеологизмы, отличающиеся ярко выраженной эмоционально-экспрессивной окрашенностью семантики, вызваны к жизни образной мотивировкой.
Структурно-грамматический и структурно-семантический анализ синонимии ФЕ с анималистическим компонентом
При прогрессивном процессе исходным материалом служат двух-трехкомпонентные ФЕ со структурой словосочетания. Производные фразеологические единицы в этом случае поэтапно раздвигают структурно-грамматические и структурно-семантические границы действия, приобретая статус коммуникативно-предикативной единицы, то есть изменяется структурно-семантический потенциал фразеологизма. Иллюстрацией к ППП может послужить фразеологизм шыщ1э длсэгурей дэплъегш «взять пример с игривого жеребенка» (проявить легкомыслие). В данном случае: а) на первом этапе переосмысления сформировались ФЕ шыщЪ длсэгурей дэплъея алащэжъу «словно старый мерин, который ведет себя как игривый же ребенок»; шыщ1э (длсэгурей) дэплъея и лъеищЪ щіоху «у того, кто берет пример с игривого жеребенка, сыромятная обувь рвется»; шыгцЬ (длсэгурей) дэплъей льеипэ гъуанэ «у того, кто берет пример с игривого жеребенка, носок обуви рвется» (о легкомысленном не по возрасту человеке). И в этом случае мы на блюдаем аппликативное совпадение семантики исходного (первичного), произ водящего фразеологизма и производных ФЕ (первичных производных); б) на втором этапе переосмысления первичные производные ФЕ перерас тают во вторичные производящие ФЕ: (в начале пар расположены первичные производные ФЕ, которые переросли во вторичные производящие фразеоло 79 гизмы) шыщЪ дэюэгурей дэплъея алащээюъу «словно старый мерин, который ведет себя как игривый жеребенок» - шыщЪ дэюэгурей дэплъея алащэлсь и щэ-ныо/сь йолъэпауэ (ехъуээю) «старый мерин, который берет пример с игривого жеребенка, меняет старый характер, привычку» (детская непосредственность, доброта, благотворно может повлиять на взрослого человека); шыгцЪ дэюэгурей дэплъей - лъеипэ гъуанэ «у того, кто берет пример с игривого жеребенка, носок сыромятной обуви рвется» - (зи) лъеипэ гъуанэ шыщЪдэюэгу хэтыэюкъым «тот, у кого порвался носок сыромятной обуви, теряет интерес к играм жеребенка» (быть битым жизнью); лъеипэ гъуанэ гъуанэдэплъ (мэув) "тот, у кого порвался носок сыромятной обуви стоит в сторонке"; шыщЪ дэюэгурей дэплъея и лъеищЪ щіоху «у того, кто берет пример с игривого жеребенка, отпадает подошва сыромятной обуви» - зи льеищіз щ1эху шыщЪдэюэгу гу щихуээюкъым «тот, у которого отпадает подошва обуви, не может налюбоваться на детские игры» (о процветающем человеке, который сгибается под первыми ударами судьбы). Таким образом, на втором этапе все три первичные производные ФЕ при j обрели статус вторичных производящих единиц, то есть они превратились в производно-производящие фразеологизмы. Третий этап выдвигает только один производящий объект из группы вторичных производных ФЕ: лъеипэ гъуанэ шыщЬджэгу хэтыжкъым «тот, у кого порвался носок обуви из сыромятной кожи, уже не принимает участие в играх жеребенка» Данный фразеологизм становится источником двух производных ФЕ уже на третьем этапе: {шыщЪдэюэгу хжіьюіса и ик1ыэюыпЪ къуептхщ «дорога того, кто решил покинуть игры жеребенка, крута», неправедно прожившему, трудно стать на путь истинный; шыщЪдэюэгу хэмытыж щ1ыхуэ тыж пэрохъэ «тот, кто покинул игры жеребенка, приступает к раздаче долга» (расплата за легкомысленно прожитые годы). К последней группе производных фразеологических единиц мы отнесли также фразеологизм шыгцЪ дэюэгурей дэплъея вакъэ лъэм р бьііу иоувэ «тот, кто берет пример с игривого жеребенка, оказывается в стоптанных башмаках». (Легкомыслие взрослому человеку обходится дорого). Мы считаем, что этот фразеологизм является самым поздним образованием в рамках вышеописанного языкового процесса в силу того, что в его структурном составе задействован термин вакъэ «башмак», который сформировался в языке относительно недавно.
На основе вышерассмотренного языкового материала, связанного с фразеологизмом шыщ1э длсэгурей дэплъегш «брать пример с игривого жеребенка», легко просматривается не только процесс ответвления новых производных ФЕ от производящего (исходного) материала, но и процесс перерастания новообразований из класса производных в класс производящих фразеологизмов, в результате чего возникают вторичные производные единицы. Процесс всегда сопровождается частичным или полным преобразованием структурно-семантического содержания фразеологизма.
При регрессивном процессе переосмысления (или исторической переработки) исходный материал (производящий) обладает всеми структурно-грамматическими и структурно-семантическими нюансами предикативно-коммуникативной единицы. По мере поэтапного «разложения» производящего материала формируется производный материал, грамматический и семантический потенциал которого суживается с каждым последующим этапом.
Данный процесс может быть представлен материалом, связанным с ФЕ вылсь нэпсралэ езыгъэкъу и хъэсэбэкъу мэпщ1апт1э «у того, кто погоняет ленивого вола, и чернозем потеет» (1. о ленивом человеке, который все делает не так, 2. о хозяйственном человеке, не имеющем возможности созидать).
Указанный фразеологизм на определенном историческом этапе развития приобрел статус производящего материала и воспроизвел следующие первичные производные ФЕ: выжь нэпсрилэ и хьэсэбэкъу «пахота ленивого вола», выжь нэпсрилэ езыгъэкъу и хьэсэбэкъу батэкъутэ щегъэш «тот, кто управляет ленивым волом, на пахоте устраивает скандал», выжъ нэпсрилэ езыгъэкъу къуэ-бэбжьэбэ фіоувз «тот, кто управляет ленивым волом, натыкается на препятствия» (1. тот, кто не трудится, создает себе проблемы, 2. неимущий человек чаще не может себя защитить); выжь нэпсрилэ езыгъэкъу и вагъэбдзумэ занщЬ хъукъым «у того, кто управляет ленивым волом, борозда кривая» (1.о ленивом человеке, 2. о незащищенности неимущего человека); выжь нэпсрилэ езыгъэкъу и вагъэбдзумэ дзыншэ хъукъым «борозда того, кто управляет ленивым волом, не может быть без изъяна»; выжъ нэпсрилэ езыгъэкъу и вагъэбдзумэ къуанщ1эбэ тесщ «на борозде того, кто управляет ленивым волом, сидит воронье» (1. о человеке, не умеющем трудиться, 2. о зависимости материально незащищенного человека).
