Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Непроизводные основы 30
1. Структура непроизводной основы 31
2. Внешние соответствия аварских непроизводных основ 39
Глава 2. Словоизменительные основы 65
1. Косвенная основа 65
2. Основа имени во множественном числе... 86
Глава 3. Производные основы 97
1. Префигированные основы 97
2. Суффигированные основы 105
3. Префигированно-суффигированные основы 114
4. Сложные основы 118
Заключение 125
Список условных сокращений 136
Литература 139
- Внешние соответствия аварских непроизводных основ
- Основа имени во множественном числе...
- Суффигированные основы
- Префигированно-суффигированные основы
Введение к работе
1. Общая характеристика работы
Настоящая диссертация посвящена исследованию структурных и функциональных особенностей именных основ в аварском языке.
Актуальность избранной темы исследования обусловлена рядом взаимосвязанных обстоятельств и прежде всего - спецификой морфологической структуры аварского языка в целом. С точки зрения формальной (морфологической) классификации аварский язык, как известно, относится к агглютинативным с некоторой долей флективности. Уже лишь подобная характеристика говорит о том, как необходимо для адекватного описания структуры аварского языка использовать непротиворечивое и операционально доступное понятие основы, которое, к сожалению, нельзя пока признать достаточно разработанным для авароведения.
Кроме того, аварский язык может быть охарактеризован как синтетический с элементами аналитизма, проявляющегося в использовании для передачи "падежных" (т.е. пространственных, временных, причинно-целевых, субъектно-объектных и т.п.) значений послелогов и вспомогательных глаголов для формирования аналитических глагольных словоформ. Части речи в основном хорошо противопоставлены морфологически: для имени существительного характерны категории числа и падежа, для прилагательного - класса и числа, для глагола - класса, числа, времени и наклонения. Местоимения и числительные выделяются среди именных
частей речи своей семантикой, с точки зрения признаков словоизменения обнаруживая характеристики то существительного, то прилагательного (напр., личные местоимения обладают способностью к падежному словоизменению, что является определяющей характеристикой субстантива, указательные же, будучи маркированными конечными классными формантами, по этому признаку сближаются с адъективами, аналогичными свойствами обладают порядковые и собирательные числительные). Качественное наречие, совпадая по форме с кратким прилагательным, отличается от него синтаксическими функциями: гьуин гТеч 'сладкое яблоко' -гьуин гьабизе 'подсластить (сделать сладко)'. Синтаксической позицией дифференцируются также наречия места (ср. жаниб "внутри") и послелоги (рукъалда жаниб "в доме").
Этот краткий обзор особенностей основных частей речи позволяет заключить, что для многих из них приходится решать совпадающие вопросы, касающиеся образования и функционирования основы. Отсюда и формулировка темы - "Структура именной основы", т.е. последовательная характеристика проблем, общих для существительных, прилагательных и числительных. Анализ других частей речи, к которому приходилось обращаться в ходе выполнения работы, носит второстепенный характер. Хотя изыскания в таких традиционных областях как морфология в России ведутся достаточно давно и дагестанское языкознание делает здесь далеко не первые шаги, все же нельзя сказать, что те возможности, которые предоставляет использование базовых понятий в применении к материалу, в структурном отношении специфическому, для более полного раскрытия его структурного своеобразия учтены современными грамматиками аварского языка в полной мере.
С этим связан еще один аспект проблематики, которой посвящена настоящая диссертация, а именно проблема лингвистической терминологии. Дело в том, что как для дагестанских языков в целом, аварская лингвистическая терминология, во-первых, является далеко не полной (что не позволяет различать некоторые существенные признаки именных основ) и, во-вторых, нередко опирается либо на прямое заимствование, либо на калькирование с русской. Трудно отрицать общепризнанную положительную оценку вклада иноязычной терминологии в аварскую, тем не менее нельзя в то же время не признать и возможные отрицательные последствия непродуманного переноса отдельных терминов. Более того, в качестве образца берется не научное определение понятия, а его "бытовой коррелят" (например, окончанием иногда считается любой морфологический сегмент, замыкающий словоформу). Думается, что и с этой точки зрения детальное исследование роли понятия основы для грамматики аварского языка является весьма актуальным.
Цели и задачи исследования непосредственно вытекают из названных выше обстоятельств. В нашей работе предлагается анализ особенностей именной морфологии аварского языка в аспекте той роли, которую играет в именном словоизменении и словообразовании понятие основы. Достижение этой цели потребовало, в свою очередь, решения и ряда конкретных задач, на которых можно остановиться несколько подробнее:
1. Характеристика именной основы и связанных с ней морфологических единиц, включая их определение, описание функциональных и структурных особенностей (место в структуре слова, семантическая нагрузка и т.п.).
Уточнение и упорядочение аварской лингвистической терминологии, касающейся морфологического состава слова, в связи с уточнением места основы в описании словоизменительных и словообразовательных моделей имени существительного в аварском языке.
Описание грамматической парадигматики, исходящее из схемы "словоформа = основа + аффикс".
Выявление (по мере возможности) на основе сравнения с материалом родственных и не родственных языков более древней структуры отдельных типов исконно аварских именных основ, а также выявить характерных структурных типов среди заимствованных основ.
Научная новизна работы связана с тем, что понятие основы на материале аварского и, отчасти, дагестанских языков в целом использовалось не в полной мере. Соответственно, в диссертации содержатся не только конкретные наблюдения в области грамматики аварского языка (механизм образования падежно-числовых форм и производных имен), но и их теоретическое обоснование в той части, которая не получила до настоящего времени достаточного освещения в специальной кавказоведческой литературе.
Работа представляет собой первый опыт комплексного исследования структуры аварской именной основы с точки зрения ее морфологического и фонологического (слогового) состава, функциональных особенностей, деривационных связей и др. В работе выявлены и описаны закономерности образования косвенной основы, в результате чего выдвинуты предложения по уточнению и пересмотру состава выделяемых в аварской грамматике типов склонения.
Исследование содержит опыт критического анализа гипотезы моноконсонантной структуры именного корня дагестанских языков, разделяе-
мой многими кавказоведами, в связи с чем предложена классификация аварских лексем в связи с различной функциональной нагрузкой и семантической интерпретацией (в т.ч. и исторической) классных показателей, выступающих в составе их основы, в их отличии от созвучных фонетических элементов, являющихся частью неделимой корневой морфемы.
Дифференцированы и проанализированы производные основы (префиксальные, суффиксальные и сложные), выявлены типичные словообразовательные модели.
Практическая ценность работы усматривается в том, что многие конкретные положения диссертации могут быть сформулированы в виде практических рекомендаций при составлении школьных и вузовских учебников аварского языка по разделам "Морфология имени" и "Именное словообразование", методических пособий для учителей, для составления двуязычных грамматических словарей и т.д. Содержащиеся в диссертации материалы и конкретные выводы могут быть использованы в дальнейшем сравнительно-историческом исследовании дагестанских языков и их диалектов.
Теоретическая значимость диссертации проявляется прежде всего в определенном вкладе в теорию аварской грамматики, в методическом аппарате которой уточнено и определено место одного из центральных понятий словоизменения и словообразования - понятия основы, что в свою очередь, может иметь выход и в дагестанскую грамматическую традицию в целом. Выделение отдельных типов основы и их общая классификация делают возможным использование отдельных результатов исследования и в типологии.
Теоретически релевантными представляется не только общее понятие основы как части слова "за вычетом словоизменительного аффикса"
или "выражающей его лексическое значение", но и такие более конкретизированные понятия, как основа слова ("наиболее длинная из основ, входящих в состав данного слова"), простая основа, сложная основа, прямая основа, косвенная основа, непроизводная основа, производная основа, производящая основа.
С точки зрения синхронного анализа теоретически значимой является также выявленная на достаточно представительном материале аварского языка относительность разграничения понятий (а) словообразовательной и словоизменительной основы: как правило, последняя служит базой в большинстве словообразовательных моделей (напр., род. пад. кочіо-л 'песни' ~ кочїо-хьан 'певец' и т.п.), (б) именной и глагольной основы: в отдельных случаях четкое их взаимообособление невозможно (напр., род. пад. кьоло-л 'седла' ~къоло-зе 'седлать' и т.п.).
Приемы и методы исследования, используемые в работе, вытекают из ее основной проблематики и включают методы и принципы морфемного членения, отождествления и определения границ варьирования морфемы, что, кроме того, может базироваться как на синхронной, так и на диахронической оси с применением сопоставительной методики.
Источники и материалы исследования основываются прежде всего на именном лексиконе современного литературного аварского языка. Для выводов исторического порядка мы воспользовались также некоторыми диалектными данными и материалами родственных языков, собранными в известных трудах по сравнительно-историческому дагестановедению.
Апробация работы. По проблематике данного исследования были прочитаны доклады "Об одном способе выражения дистрибутивной множественности в аварском языке" (- Махачкала, 1993), а также
9 "Принципы выявления косвенной основы имени аварского литературного языка" и "Структурные типы косвенной основы имени аварского литературного языка" на научной сессии, посвященной гуманитарным исследованиям к 50-летию образования ДНЦ РАН (- Махачкала, 1995 г.). На научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований ИИЯЛ, был прочитан доклад "Некоторые фонетические особенности имен существительных карахского диалекта аварского языка" (- Махачкала, 1992).
2. Определение основы и связанных с ней понятий
Основу (в качестве синонимов можно назвать такие термины, как "ядерная форма", "значащая часть слова", "база"), как правило, определяют двояко: с одной стороны, ее рассматривают как часть слова, остающуюся после отсечения словоизменительного аффикса (ср.: "Под основой понимается та часть слова, которая остается за вычетом всех словоизменительных или формообразующих морфем" [Кубрякова 1965: 49] и, с другой стороны, как часть слова, выражающую его лексическое значение (ср.: "Основа, как общая часть слова, является прежде всего носителем его лексического значения" [Лопатин 1977: 84; ср. также Кодухов 1979: 25]. В этой двойственности определения нетрудно заметить два подхода к одной и той же сущности - операциональный, когда морфологическая единица определяется с точки зрения той операции, на основе которой происходит ее идентификация в ряду других единиц, и сущностный, когда обращается внимание на те свойства единицы, которые характеризуют ее вне зависимости от их формальных проявлений.
Нельзя не заметить в связи с этим еще один подход к определению основы, а именно через корень слова: "Основа слова ...может быть опреде-
лена как часть слова, обязательно содержащая корень (или корни) и повторяющаяся без изменения своего морфемного состава во всех грамматических формах слова" [Маслов 1975: 187]. На наш взгляд, сформулированное в данном определении свойство основы тождественно как первому, так и второму определению, если исходить из положения о том, что каждое слово обязательно содержит корень (хотя он может быть и нулевым, ср. ине "идти' - наст, уна, буд. ина, прош, ана, пов. а и т.д.).
Как видно из некоторых приведенных выше определений, от понятия основы следует отграничивать понятие основы слова. Если первое может пониматься как "любая последовательность формативов, содержащая хотя бы один радикальный форматив и являющаяся целой непосредственно составляющей в формальной структуре какого-нибудь слова" [Поливанова 1975: 137], то второе имеет более специализированное значение: "наиболее длинная из основ, входящих в состав этого слова" [там же]. Нам кажется, что это деление является довольно важным, но в применении к материалу аварского языка второе определение следует дополнить указанием на словообразовательный характер основы. Например, в форме родительного падежа существительного палгаьанлъиялъул "гадание, предсказание" можно выделить следующие основы; пал-, пали-, палихъан-, па-лихъанлъи-, палихъанлъиялъ-, причем последняя, будучи косвенной, не может квалифицироваться в качестве основы (без дальнейшего уточнения) слова палихъанлъи.
И в том и в другом случае основа оказывается противопоставленной таким частям слова, как окончание или словоизменительный (формообразующий) аффикс, т.е. аффикс, используемый в качестве средства словоизменения (ср. синонимичные термины "грамматический аффикс", "парадигматический аффикс", "морфологический аффикс", "реляционный аф-
фикс"), который может выступать как в виде суффикса, например, врокъо-в/-й/-б/-р "в доме", так и в виде префикса, например, в словах в-ац "брат", й-ац "сестра", б-ац "брат, сестра (животное)", где набор классных показателей занимает соответственно суффиксальную и префиксальную позиции. Важным отличием этих морфологических единиц от основ является то, что "словоизменительные аффиксы (флексии, словоизменительный суффикс, постфикс -те) присущи словоформам, а не словам в целом и выражают морфологические значения" [Русская грамматика 1980: 129].
Несмотря на кажущуюся простоту приведенных выше определений, сущность основы предполагает различные аспекты ее изучения и, соответственно, классификации. Так, разные конкретные основы могут играть неодинаковую роль в процессе словоизменения, быть производными друг от друга, иметь различный морфемный состав и т.п. В частности, можно обратить внимание на такие понятия, как исходная основа, главная основа, мотивирующая основа, мотивированная основа, простая основа, сложная основа; прямая основа, косвенная основа. Использование этих понятий закономерно подводит к вопросу о том, с чем коррелирует понятие основы - со словом в целом или с отдельной словоформой. По-видимому, однозначный ответ на этот вопрос отсутствует. Как представляется, если говорить о словоизменении, можно говорить о том, что основа сопряжена по крайней мере с группой словоформ.
В специальной литературе встречаются также понятия словообразовательной и словоизменительной основы, что, как легко видеть, акцентирует внимание на сфере применения данного понятия - в словообразовании или словоизменении, но, как кажется, не дает содержательных критериев для разграничения двух данных концептов.
В литературе учитывается также различие свободных (т.е. способных "выступать не только в составе производных основ родственных слов, но и вне их, образуя в таком случае в соединении с окончаниями целое слово" [Шанский 1968: 138]) и связанных (согласно некоторым определениям, "такие непроизводные основы, которые известны только в составе производных основ родственных слов и неизменно выступают в связи либо с теми или иными "нефлексийными" аффиксами, либо с другой основой" [Шанский 1968: 139]) основ, которые, впрочем, представляют собой некоторую переформулировку более привычной дихотомии свободных и связанных корней (в противном случае свободная основа, по определению, оказывается просто основой, а связанная основа - частью, не яляющейся, опять же по определению, основой).
Дихотомия "полная основа / усеченная основа" позволяет нам избежать излишне поверхностного подхода к понятию основы, приводящего обычно к избыточной вариативности окончаний. В аварской морфологии примером данной дихотомии могут служить глагольные основы на -е: ср. инфин. кке-зе 'оказаться' - прош. кк-ана при инфин. бос-изе 'взять' -прош. бос-ана. Использование понятия усеченной основы здесь можно считать более правомерным, поскольку дает более экономный набор окончаний не только инфинитива, но также настоящего и будущего времени с обоснованным их распределением.
Если говорить о таких понятиях, как именная основа, глагольная основа и т.п., то следует иметь в виду, что их использование может иногда ввести в заблуждение, поскольку не дает разграничение в зависимости от того, по отношению к чему они употребляются: к словам ли, в которых данные основы вычленяются, или же к словам, от которых могут быть произведены другие части речи. Например, в глаголе кьолозе "седлать1 вы-
членяется основа кьоло- (ср.: къоло-ла), что дает нам право называть данную основу глагольной. В то же время известно, что данный глагол произведен от косвенной основы имени кьили 'седло' - род.пад. кьоло-л, откуда данная основа должна считаться именной. Наконец, такие термины, как "основа инфинитива", "основа презенса" и т.п. должны пониматься только по отношению к основам, объединяющим группы словоформ, поскольку не может идти речь, скажем, об основе слова, наличествующей только в словоформе инфинитива и т.п.
В ряде случаев удобным оказывается ограничиться формальной, фонетической характеристикой той или иной основы, особенно при описании условий выбора альтернативных вариантов словоизменительных аффиксов. Например, в описанном выше случае с глагольными основами решающими оказываются понятия гласной основы и согласной основы, определяющих соответственно выбор аффиксов инфинитива -зе и -изе (ср. также релевантные для русской морфологии термины "мягкая основа", "твердая основа" и т.п.).
В зависимости от наличия тех или иных несловоизменительных аффиксов в составе основы могут различаться, в частности, суффиксальная основа и префиксальнная основа. В литературе также нередко используется термин "чистая основа", что обычно подразумевает наличие в словоформе нулевого окончания.
Предметом специальной статьи А.К.Поливановой [1975] явились такие признаки основы, как производность и членимость. В этой статье определены также некоторые предпосылки подобной классификации (в т.ч. наличие удовлетворительной сегментации). Особое внимание обращено на классификацию границ между формативами - элементарными составляющими формальных структур с использованием следующих признаков: а)
свободная сочетаемость левого/правого форматива, способность левой непосредственно составляющей образовывать самостоятельное слово, в) безостаточность членения. Соответственно, в классификационную схему здесь вошли а) оформленные и неоформленные основы, б) простые и сложные (среди неоформленных), в) корневые и аморфные (среди простых).
Рассмотрим теперь подробнее, на какие компоненты может члениться основа, учитывая их роль в структурной организации основы.
Прежде всего здесь, конечно, вычленяется корень, являющийся по существу обязательной частью любой основы. Согласно современным воззрениям, это основная, центральная или единственная в слове морфема, обязательная для каждой лексической единицы, повторяющаяся во всех родственных словах и их грамматических формах и выражающая основное лексическое значение слова (в этом плане он по существу совпадает с понятием непроизводной основы). В обширной литературе, посвященной русской и, шире, индоевропейской морфемике, это обобщенное представление конкретизируется в зависимости от целей и задач, а также приемов исследования. Ср.: "Корни - это такие морфемы, которые могут использоваться в речи самостоятельно или в сопровождении одного из видов аффиксов - флексий..." [Земская 1973: 23], где акцент делается на возможность самостоятельного, т.е. не осложененного в составе слова иными морфемами употребления корней; "В письменном тексте корнем является часть слова, остающаяся за вычетом служебных аффиксальных морфем. Корневые морфемы отчетливо выступают в положении ядра образования: с корнем ассоциируется представление о главной части слова, без которой оно вообще немыслимо..." [Кубрякова, 1974: 113], где корень определяется методом "от противного" - все, что не является служебной морфемой,
можно назвать корнем; "В структурном отношении корень является основной частью, центром слова в том смысле, что все другие части (аффиксы) получают свое значение, только примыкая к корню, и без корня употребляться не могут" [Гвоздев, 1940: 48], где на первый план выдвигается организующая роль корня в составе слова; "Корень является носителем идеи, определяющей лексическое значение слова" [Тимофеев 1966: 2]1, где за исходную точку определения взята семантическая сторона (аналогичный подход см. в [Янко-Триницкая, 1968: 534]); "Корень есть радикал исходного звена данной деривационной цепочки" [Новгородов 1966: 65] с подчеркиванием словообразовательного аспекта. На наш взгляд, важным представляется и такой аспект определения, как способность корня определять группы лексем: "Корень - общая неделимая часть родственных слов. Это основная, центральная морфема и представляет собой лексическое ядро, сердцевину слова, способную присоединять к себе другие морфемы, конкретизирующие ее значение" [Потиха 1970: 22]. Некоторые определения совмещают несколько аспектов проблемы, ср.: "...Корнями считаются: а) центральные в смысловом отношении морфемы всех многоморфемных слов и б) все морфемы-слова" [Маслов, 1975: 173]. Обязательность наличия корня в составе слова подчеркивается в следующем определении: "...Корень - это обязательная и необходимая составная морфемная часть слова (словоформы)..." [Ковалик, 1978: 41].
По-видимому, то же свойство определяется и термином номинативное значение, ср. "...Корни - это морфемы, имеющие собственно номинативное значение, выраженное непосредственно (самостоятельно)..." [Пастушен-ков, 1977:48].
В приведенных выше определениях не проводится разграничения синхронного и диахронического планов понимания сущности корня, хотя можно предполагать, что синхронный план в них все-таки подразумевается. Некоторые исследователи считают необходимым выделить в определении корня и эту его характеристику: "В плане синхронии с морфологической (морфемной) точки зрения корень является общей для всех слов гнезда главной в их составе морфемой, несущей в себе предельно отвлеченное реально-вещественное значение, которое в качестве самой общей идеи (одного из семантических составляющих) содержится в индивидуальных лексических значениях всех однокорневых слов" [Цыганенко 1978: 25].
Естественно, корневая морфема явилась объектом пристального внимания ученых, исследующих проблемы морфологии и языков других семей: тюркских [см., например, Баскаков 1988: 26-71], семитских, кавказских и др., причем свойства корня в этих языках укладываются в очерченный выше круг характерных особенностей, хотя имеют различия с точки зрения типичных слоговых структур и нек. др.
Словообразующий аффикс, т.е. аффикс, используемый в качестве средства словообразования, является как бы определяющим признаком производных основ (ср. их определение как полученных от производящих основ обычно путем аффиксации). В то же время такие понятия, как тематический показатель), определяемый как аффикс, присоединяемый к корню для образования основы в некоторых словоформах слова, и синонимичный ему детерминант (детерминатив), оценивают производ-ность/непроизводность или членимость/нечленимость основы с несколько иной стороны. Дело в том, что здесь, как правило, вступает в противоречие производность основы с непроизводностью слова. Обычно подобные
элементы характеризуются как лишенные собственного значения, ср.: "...Сами тематические гласные и не выражают ничего, кроме принадлежности включающих их единиц к тому или иному типу склонения или спряжения" [Кубрякова 1974: 72]. Между тем их выделение в составе слова является достаточно существенной морфологической операцией, поскольку они также могут представить процесс словоизменения в более экономном и наглядном виде. Следует отметить, что в дагестановедении используется термин "детерминативный суффикс" в несколько ином понимании: "Суффикс-детерминант стоит обычно в позиции после корня. В то же время он настолько срастается с корнем, что подчас бывает трудно его отделить. Для выделения детерминативного суффикса приходится прибегать к материалам родственных языков и их диалектов" [Лексика 1971: 69]. Как видим, здесь понятие детерминанта не ограничивается синхронной членимостью основы и увязывается с различными историческими процессами.
3. Понятие основы в трудах исследователей аварского языка
Проблема основы может рассматриваться в нескольких аспектах, среди которых наиболее существенным оказывается противоположение синхронных и исторических подходов к проблеме. В первом случае нас должно интересовать, насколько адекватно понятие основы позволяет описывать соответствующий фрагмент словоизменения. Рассмотрим в связи с этим, как квалифицировались интересующие нас вопросы на различных этапах научного исследования аварского языка.
В 60-х гг XVII в. был издан на немецком языке очерк "Versuch usber das Awarische" А.Шифнера, издавшего впоследствии и сборник текстов (1873). Шифнеру принадлежит первый опыт деления имен на типы скло-
нения, в основе которого, по его мнению лежали способы образования родительного падежа. При относительно высоком уровне описания в очерке Шифнера мы находим нередкие примеры неверного морфемного членения (например, выделение показателей родительного падежа -лълъул и -ссуд). Наиболее полным и точным описанием по праву считается исследование П.К.Услара, приступившего к работе над ним после знакомства с трудом А.Шифнера. Литографским способом грамматика П.Услара была выпущена уже в 1866 г. Типографское издание увидело свет в 1889 г. Помимо грамматического раздела, в котором Усларом было сформулировано, в частности, положение о пассивном характере переходных глаголов, работа содержит существенный по объему аварско-русский словарь. В отличие от Шифнера, Услар строит классификацию склонений по способу образования эргатива ("творительного"), что точнее, по крайней мере, для большой части именного словаря.
В послеоктябрьское время аварским языком достаточно интенсивно занимался Л.И.Жирков, выпустивший в 1924 г. систематизированное изложение грамматики Услара и в 1936 г. "Аварско-русский словарь". По словам автора, "в аварском языке представляет значительные трудности образование множеств, числа имен, где мы имеем многообразную внутреннюю флексию. При посредстве внутренней же флексии образуются в некоторых случаях в архаическом склонении активный и родительный падежи" [Жирков 1924: 89]. В "Грамматике" мы находим также опыт рассмотрения чередований в именных основах по типу арабских [там же: 103 и ел.]. Проблемы вычленения именной и глагольной основы специально
рассматриваются в двух статьях Л.И.Жиркова2. Критикуя концепцию П.К.Услара, он пишет: "Принцип классификации основ, принятый Усла-ром, неправилен потому, что эти явления не состоят в основной связи с числом слогов и характером исхода слов, этот принцип дает много отклонений". А.А.Бокарев, перу которого принадлежит фундаментальное исследование синтаксиса, вышедшее лишь в 1949 г. после гибели автора, рассматриваемой здесь проблемы, к сожалению, не касался. В то же время в упомянутой выше монографии можно встретить множество интересных наблюдений над аварским склонением.
Значительный вклад в изучение аварского языка как в научном, так и в практическом плане внесли дагестанские языковеды А.Шамхалов, Ш.И.Микаилов и М.-С.Саидов, создавшие, в частности, первые орфографические словари. Результатом диалектологических изысканий Ш.И.Микаилова явились "Очерки аварской диалектологии" [1959], в которых дается сравнительный обзор особенностей южных диалектов, а также сравнительно-исторический анализ фонетики [1958] и морфологии [1964] аварских диалектов. В связи с рассматриваемой здесь темой обращает внимание замечание Ш.И.Микаилова по поводу исторических судеб классных морфем: "Основы существительных же сохранили их в очень редких случах" [1964: 6]. В этой работе мы встречаемся также с многочисленными примерами исторического морфемного членения, производимого на основе сопоставления данных родственных языков и различных аварских диалектов. М.-С.Саидов опубликовал, помимо ряда специальных ста-
2 Жирков Л.И. Развитие частей речи в горских языках Дагестана// Языки Северного Кавказа и Дагестана. Вып. I. - М.; 1935; Жирков Л.И, Словообразование в аварском языке// Языки Дагестана. Вып. I. Махачкала., 1948.
тей, посвященных отдельным вопросам грамматического строя аварского языка, "Аварско-русский словарь11 [1967]. В грамматическом очерке, приложенном к словарю, мы находим интересные сведения по аварскому словоизменению и словообразованию, в т.ч. и касающихся характерных особенностей именных и глагольных основ.
Различным аспектам современного состояния и истории аварского языка посвящены труды грузинских ученых - в первую очередь, А.С.Чикобава и И.И.Церцвадзе. В серии статей А.С.Чикобава особое место принадлежит анализу образования эргативного падежа, играющего в аварском именном склонении первостепенную роль. В 1962 г. этими авторами была издана книга "Аварский язык" на грузинском языке. В ней, в частности, говорится о совпадении именной основы с именительным падежом: "Обычно основу замещает именительный падеж: имя в этом падеже представлено без падежного показателя, т.е. в виде неоформленной основы (которая может оканчиваться на согласный и гласный)" [Чикобава, Церц-вадзе 1962: 98], Рассматривая вопрос о месте эргатива в склонении, авторы указывают на то, что окончания этого падежа имеют различные свойства: если -ее, -лълъ и -з (мн.) формируют основу склоняемого имени в дательном и родительном падежах, то -цца ограничивает сферу употребления лишь эргативом. Среди типов склонения в монографии выделены двухосновное и одноосновное склонения. Т.Е.Гудава посвятил большую часть своих работ изучению аварского языка в сравнительном аспекте. Для рассматриваемой проблемы значительный интерес представляют его монографии [Гудава 1959; 1964; 1979], в которых морфологические явления аварского языка как бы обретают историческую перспективу. Отдельным проблемам морфологии аварского языка посвящены некоторые специальные статьи З.М.Магомедбековой. С проблемой структурных типов и соот-
ветствующей классификации аварских именных основ тесно связан предмет монографии Н.Барновой "Вопросы сочетаемости согласных в аварском языке" [1983].
Значительная работа по изучению литературного аварского языка и его диалектов ведется в различных научных учреждениях Махачкалы: в Институте языка, литературы и искусства Дагестанского НЦ РАН завершена коллективная работа по нормативной грамматике аварского языка, в которой понятие именной основы нашло углубленное толкование; составлен диалектный словарь аварского языка (П.А.Саидова), дающий представление о диалектных особенностях строения именной основы. Рассматриваемой проблеме посвящена и специальная статья К.Ш.Микаилова [1964]. В Дагестанском университете Г.И.Мадиевой выпущен ряд пособий по фонетике, морфологии и синтаксису аварского языка [1965; 1967; 1980; 1981; 1991]. Актульные проблемы аварского именного словоизменения и словообразования поднимаются и в учебном пособии М.Абдуллаева и Я.Г.Сулейманова [1965].
С точки зрения подходов к решению соответствующих проблем, а также исходных теоретических посылок нельзя не отметить диссертацию М.М.Нурмагомедова "Морфологическая структура глагола в аварском языке" [1993], в особенности первую главу этой работы, в которой анализируется глагольная основа. Среди положений, которые оказываются полезными и для рассмотрения именных основ, отметим следующие:
1. Тесная связь словоизменительных и словообразовательных аспек
тов.
2. Неоднозначность результатов синхронного и диахронического
анализа.
3. Наличие нескольких моделей корня и др.
В школьных учебниках аварского языка понятие основы, к сожалению, не получила достаточно комплексного изучения. Так, схема разбора существительного включает следующие моменты:
Часть речи.
Начальная форма существительного (основной падеж единственного числа).
Собственное или нарицательное.
Класс.
Тип склонения.
Падеж.
Форма единственного или множественного числа3. Например, словоформа ціцівабзазде '(к) звездам' характеризуется следующим образом: имя существительное, начальная форма ціціва, нарицательное, среднего класса, второе склонение, падеж "жинде" С [к] себе'), множественное число, употребляется в формах единственного и множественного числа.
Не дается понятие основы и в разделе "Словообразование"4. Поэтому, например, образование сложных существительных типа гьаки-бер 'колесо' объясняется через сочетание родительного падежа существительного гьоко 'арба' + бер 'глаз': гьаки(л)-бер. Что же касается слов типа кочіо-хьан 'певец, поэт' (< кечі 'песня'), в них предполагается изменение корня, хотя здесь налицо то же соотношение ср. род. пад. кочіо-л.
На наш взгляд, подобное положение вызвано недостаточным изучением структуры именной основы в аварской морфологии. В специальной
3 Саидов М.-С, ХІамзатов А. Авар маці. КІиабилеб бутіа. 4 изд. Махіачхь-
ала, 1987.-С. 43.
4 Там же. - С. 22-25.
монографии Г.И.Мадиевой основа определяется как "часть слова, которая выражает его лексическое значение. Основа выделяется путем вычета формообразующего аффикса или окончания", причем, по словам автора, "основу и окончание выделяют лишь в тех словах аварского языка, которые имеют формы словоизменения (существительные, прилагательные, числительные, местоимения и глаголы)"5.
Анализируя далее конкретные примеры, ПИ.Мадиева предлагает членить словоформу собирательного числительного к1иго-я~с-ул 'двоих, обоих (род. пад.)' на основу кіигоя- и окончания -с, -л.
На наш взгляд, подобный подход к морфемному членению аварских имен не дает адекватного представления об их строении. Выделение показателей типа - с в качестве окончений активного (эргативного) падежа основывается лишь на соотношении соответствующей падежной формы с именительным, ср.:
Им. вас Лсын' баба 'мама' яс 'дочь' цер 'лиса' оц 'бык1
Акт. вас-ас баба-ц а яс-алъ цара-ца оцо~ца и т.п.
На первый взгляд, морфемы -ас, -алъ, -ца в данных примерах'совершенно равноправны. Однако рассмотрение падежной парадигмы в целом дает уже иную картину. Ср.:
Род. вас-ас -ул баба-л яс-алъ-ул цара-л оцо-л
Дат. вас-а с -е баба-е яс-алъ -е цара-е оцо-е
5 Мадиева Г.И. Морфология аварского литературного языка. - Махачкала, 1981. - С. 21. Специально этот вопрос рассматривался в специальной статье Г.И.Мадиевой "К вопросу об основе склоняемого имени существительного в аварском языке" (Сборник научных сообщений ДГУ (филология). - Махачкала, 1969.
Соответственно, сопоставляя приведенную форму числительного с другими падежными единицами (им. пад. кіиго-я-в, эрг. пад. кіиго-я-с, дат. пад. кіиго-я-с-е) можно заметить повторение в косвенных падежах морфемы -с- Если считать ее показателем эргативного падежа, то как объяснить ее наличие в формах родительного, дательного и местных падежей?
Решение данного вопроса, основанное на материале целого ряда дагестанских языков, уже было предложено в специальной литературе. Это решение сводится к тому, что элементы типа -с- трактуются не как показатели эргативного (активного) падежа, а как форманты косвенной основы, в то время как собственно падежным формантом эргатива считается нулевой показатель: "для эргатива вводится единый аффикс -Е, поскольку данная косвенная основа, совпадающая с формой эргатива, остается неизменной во всех других падежах"6.
Если признать показатели -ас, -алъ, -аз (мн.) и -ца единицами с разными функциями (первые три образуют косвенную основу и лишь последний является действительным окончанием активного падежа7), то придет-
6 Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. - М., 1980. -
С. 214.
7 Ср.: "Если учесть, что форманты -ас и -алъ, а также -аз во мн. числе, по
существу, являются показателями косвенной основы, вопреки распростра
ненной традиции считать их формантами эргатива, то в качестве специ
альных суффиксов данного падежа следует выделять -ца, -лъа, -д (диа
лектные варианты. - А.Х.) и (при -ас, -алъ, -аз) нулевой показатель" (см.
Алексеев М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских
языков. -М., 1988.-С. 23).
ся пересмотреть и классификацию типов склонения, поскольку набор падежных окончаний I и II склонений, различающихся образованием активного падежа (-ас и -алъ соответственно), в этом случае оказывается тождественным - с нулевым окончанием эргатива и в том и в другом случае. В связи с этим уместно вспомнить классификацию Л.И.Жиркова, который различал "живое" и "архаическое" склонения, различая их следующим образом; "В "живом" и "архаическом" типе склонения отношения между Act. и производными от него падежами не одинаково. В живом склонении к Act. прибавляются формативы Dat. и Poss., все местные падежи образуются сменой окончаний Poss. на окончание соответствующего Loc; в архаическом склонении окончание Act. непосредственно сменяется окончаниями Dat., Poss. и всех Loc."8
На необходимость введения понятия основы указывает и другой пример неадекватной интерпретации парадигмы именного склонения. В очерке аварского языка М.Саидова9 образование падежей у существительных III склонения представлено следующей схемой:
8 Жирков Л.И. Развитие частей речи в горских языках Дагестана // Языки
Северного Кавказа и Дагестана. Вып. I. - М, 1935. - С. 163.
9 Саидов М.Д. Аварско-русский словарь. - М, 1967. - С. 737.
Если же обратиться к примерам, нетрудно увидеть, что все упомянутые падежи одинаково образованы от одной основы:
Им. ах "сад1 ци "медведь' цер 'лиса' оц 'бык'
Акт.ах-и-ца ци-ду-ца цара-ца оцо-ца
Род.ах-«-л ци-ду-л цара-л оцо-л
Дат.ах-и-е ци-ду-е цара-е оцо-е и т.п.
Важную роль играет понятие косвенной основы и при изучении сло
вообразования, поскольку большинство производных слов образуется не
от именительного падежа (т.е. прямой основы), а от косвенной, причем
если в сложных словах типа гьаки-бер "колесо' отчасти мотивировано (<
"глаз арбы'), то в суффиксальных образованиях типа бого-гьан "повар, ка
шевар' (< бог "ужин'), гъот1о(р)-ко "дятел' (< гьееті 'дерево') гьаби-
гьан "мельник' (< гьобо "мельница'), коро-гъан "печник, истопник' (< кор
"общественная печь'), къада-ко "воробей* (< кьед "стена'), къохьо-ч
"куртка из овчины' (< кьехъ "выделанная овчина'), тіохіо-к "паршивый че
ловек' (< mlexJ "парша'), ччохіо-к "тощий человек'(< ччехі "истощенность'),
націи-к "вшивый' (< наці "вошь'), х1инкъу-ч "трус' (< хіинкьи "боязнь') и
т.п. предположение об исходной форме родительного падежа не кажется
столь убедительным. Еще более неестественной подобная характеристика выглядит по отношению к отыменным глаголам типа къоло-зе "седлать1 при кьили 'седло' - род. пад. къоло-л, цїоро-зе "холодеть' при ціер 'лед' род. пад. ціоро-л, вследствие чего, в частности, Т.Е.Гудава писал, что отыменной глагол в данном случае образован не от именительного падежа, а от косвенных падежей10. Как видим, в последней формулировке исходная падежная форма не конкретизируется (но и понятие основы не используется).
Надо сказать, что понятие косвенной основы используется и Г.И.Мадиевой. Она пишет о том, что ряд имен существительных образует "косвенную основу путем наращения к форме именительного падежа гласных..."11 (в других местах также говорится об основе косвенных падежей или же просто об основе). Однако уйти от устоявшейся точки зрения не так легко, поэтому, как нам представляется, при характеристике словообразования используется гибридный термин "косвенная основа родительного падежа".
Видимо, это происходит вследствие иного понимания самой сущности основы, фактически приравниваемой к корню (обычно подвергающемуся определенным трансформациям), что видно хотя бы из того, что основа включается Г.И.Мадиевой, наряду с корнем, суффиксом и окончанием в перечень разновидностей морфем, в то время как основа - это не морфема, а часть слова, которая может состоять из нескольких морфем.
Гудава Т.Е. Сравнительный анализ глагольных основ в аварском и андийских языках. - Махачкала, 1959. 11 МадиеваГ.И. Морфология... - С. 36.
Неопределенное понимание основы приводит и к неадекватному выделению соответствующих показателей, ср.: "В зависимости от окончания активного падежа в аварском языке различают три склонения: первое имеет окончание -с, второе -лъ, третье -ца. Основанием для выделения именно этих окончаний, а не -ас, -алъ, -ялъ, -оца, -аца, -даца, -дуца, -зуца и т.д., как это делается в школьных учебниках, послужило то, что в аварском языке имеются слова, активный падеж которых образуется окончаниями -с, -лъ, -ца"12.
При этом остается как бы незамеченным, что в словоформах типа вас-а-с-ул "сына (род. пад.)' элемент -а- вообще оказывается вне морфемного состава, не получая никакой интерпретации, что противоречит самому принципу морфемного членения. На самом же деле, элемент -а в совокупности с так называемым "окончаниями" -с или -лъ (-ас, - алъ) является показателем косвенной основы, от которой образуются остальные падежи. Между тем, объяснение того факта, что активный падеж некоторых слов образуется окончаниями -с, -алъ (из этого списка следует исключить -ца, не являющееся формантом косвенной основы), оказывается довольно простым: при гласном исходе прямой основы гласный элемент показателей -ас, -алъ усекается:хера-с, Омарова-лъ.
С другой стороны, не может быть признано верным также выделение окончаний типа -оца, -аца, -даца, -дуца, -зуца, поскольку они легко разлагаются на -о-ца, -а-ца, -да-ца, -ду-ца, -зу-ца, где первый элемент является формантом косвенной основы, а второй - собственно падежным окончанием.
МадиеваГ.И. Морфология... - С. 38.
Таким образом, нам представляется целесообразным ввести определенные корректуры в курс аварской школьной морфологии, в частности, в определение основы (как часть слова, выражающую его лексическое значение и вычленяющуюся усечением окончания), простой основы, производной основы, непроизводной основы, в морфологический разбор следует ввести пункт о типе основы (прямая или косвенная). Понятие основы, будучи уточненным и определенным как одно из центральных понятий словоизменения и словообразования, должно найти соответствующее место и в разделе "Словообразование". Думается, что и количество типов склонения следовало бы сократить до двух, хотя терминология "живое" и "архаическое", видимо, не совсем удобна. Учитывая связь показателей косвенной основы I склонения со склонением местоимений13, можно было бы назвать его местоименным.
См. Жирков Л.И. Указ. соч. - С. 158.
Внешние соответствия аварских непроизводных основ
Наблюдаемые звукосоответствия прямой основы имени существительного южного наречия, в частности, карахского диалекта, отражают наиболее общие для других поддиалектов и говоров тенденции: I. Наращение звуков (лабиализация, эпентеза). В аварском литературном языке очень распространен комплекс согласный + в: гъв, къв, кв, хв, который Т.Е.Гудава условно называет лабиализованным согласным Св [Гудава Т.Е., 1964:58]. В карахском диалекте такое явление распространено шире, чем в литературном, т.е. комплекс сочетания Св может встретиться и в таких случаях, в которых, будучи литературными, он отсутствует: стернь - лит.: къох - карах.: къвах, ножницы - лит.: кіукьмах - карах.: кіеекьмах, рукоятка - лит.: гіоркь -карах.: гіверкь и т.д. Наблюдаются и такие фонетические явления, как нарастание, вставление звуков и звукосочетаний (эпентеза): помет - лит.: кіучі - карах.: кіуручі, бабочка - лит.: кіалкіучі - карах.: кіалачіучі, теленок - лит.: бече - карах.: бехіче, кокан - лит.: кокай - карах.: куркам, след - лит.: льакі - карах.: льалкі и т.д. Наращение согласных не относится к распространенным фонетическим процессам, хотя отдельные факты наращения р, н, реже гь, Й, в встречаются во всех языках: платок - лит.: кіаз - южн. ахв.: кіанзи, пила - лит.: хъухъадиро - ратл.: хъунхъадиро, знак - лит.: гіуж - тинд.: анжи, бугай - лит.: бугьа - ратл.: бургъа, коренной зуб - лит.: гожо -ратл. цег., тлян.: горжо [Гудава, 1964:63] и т.д. Ш.И.Микаилов отмечает в южном наречии наращение г1 к словам аз-дагьо аждаха , азарго тысяча , ункъого восемьдесят , которое встречается и в карахском диалекте: гіаждагь, гіазаргу, гіанкьогу. II. Выпадение звуков, делабиализация. Одним из распространенных в фонетике карахского диалекта является и обратное явление - делабиализация, т.е. бесследное исчезновение элемента лабиализации: затылок - лит.: гъванща - карах.: гъунща, мешочек - лит.: кьвачіа - карах.: кьучіа, молоток - лит.: квартіа - карах.: куртіа, носоглотка - лит.: хвенех - карах.: хумах, карман - лит.: чванта - карах,: чинт и т.д. Факты делабиализации имеют место и другие южные диалекты, например, чарский: рука - лит.: квер - чарск.: кер, шерсть - лит.: квас -чарск.: кас и т.д., а также северный (хунзахский) диалект. Т.Е.Гудава называет процесс делабиализации общеаварским, исторически весьма древним. Так, в примерах андийских языков раківа сердце (лит.: ракГ), баківа место (лит.: бак!) делабиализация объясняется позиционно: в конце слова в аварском языке комплекс Согласный + в не встречается, следовательно, отпадение конечного гласного влечет исчезновение и предыдущего в:раківа- раківракі. III. Замена согласных звуков и звукосочетаний другими.
Рассмотрим отдельные фонетические явления в области консонантизма карахского диалекта аварского языка. 1.В некоторых словах наблюдается качественное изменение зубных согласных в зависимости от способа их произношения: зубной звонкий смычный д перешел в зубной смычный придыхательный т, либо в зубной смычно-гортанный ті: свекла -лит.: чіакіулдан - карах.: чіакіултіан, опилка - лит.: ходер - карах.: хутер, очаг - лит.: гьасидо - карах.: гъасито. Зубной глухой щелевой с перешел в зубной придыхательный аффрикат — д: дикая коза — лит.: багінас — карах.: багінац, когда как в чирском, келебском и некоторых других диалектах, как отмечает Е.А.Бокарев, наблюдается обратное явление - спирантизация ц: rlapac деньги , со один , си медведь и т.д.[Бокарев, 1981:50] 2. Губной придыхательный п в отдельных моментах переходит в губной звонкий б: скандал -лит.: питна-карах.: битна. Губной звонкий щелевой в переходит в фарингальный звонкий щелевой г1: ржавчина - лит.: кьаву - карах.: кьугіи. 3.
Наблюдаются и такие очень редкие случаи, когда: увулярный звонкий щелевой гь переходит в увулярный придыхательный аффрикат хъ: крючок - лит.: гьанціа - карах.: хьанціа, увулярный глухой щелевой х переходит в фарингальный глухой щеле вой xl. Это фонетическое явление встречается и в других диалектах южного наречия (бацадинском, кахибском, батлухском, гадском, закатальском, анцухском и др.): паш ня - лит.: хур - кар., бац., ках., шул.: xlyp; ягненок - лит.: хух - карах, и др.: xlyxl; яйцо - лит.: хоно - карах, и др.: хіоно; масло - лит.: нах - карах, и др.: нахі; дорога - лит.: нух - карах, и др.: нухі; смерть - лит.: хвел - карах, и др.: хівел; могила - лит.: хоб - карах, и др.:х1уб; лист - лит.: тіамах - карах, и др.: т1амах1\ ресница - лит.: тіелех - карах, и др.: тіелехі и мн. др.
Основа имени во множественном числе...
Говоря о словоизменительных основах, нельзя не обратить внимание на специфические особенности образования словоформ множественного числа, по существу представленных особой основой. Как отмечает А.Е.Кибрик, в аварском языке, как и в большинстве дагестанских языков, реализуется следующая модель основообразования (см. Модель 2): В этой схеме основа имени обведена пунктирной линией. Стрелки указывают направление деривации (от производящей основы). При этом одинарная стрелка связывает производящую основу с производной основой, а двойная - с падежным показателем Nsg - номинатив ед. числа, Npl -номинатив мн. числа, OblSg - косвенная основа ед. числа, Oblpj - косвенная основа мн. числа, ("В этой модели, - по словам А.Е.Кибрика, - маркирована основа мн. числа ( противопоставленная немаркированной исходной основе и связанному с ней значению ед. числа), а также формы косвенных падежей (номинатив обоих чисел не имеет ненулевых показателей и внешне совпадает с числовыми основами)" [Кибрик, Кодзасов 1990: 252]. Действительно, если подходить к словоформам плюралиса с точки зрения изложенной во введении концепции, следует признать за ними наличие специальной основы множественного числа, вычленяемой путем отбрасывания падежных формантов.
Об этом свидетельствуют также разнообразие суффиксов множественности и противопоставление прямой и косвенной основы множественного числа. К этой группе существительных примыкают названия жителей различных селений или горских обществ, поскольку их коррелятами в единственном числе выступают по существу адъективы, образованные от соответствующих топонимов (формы множественности от таких слов образуются обычно с помощью классных показателей, см. раздел "Прилагательное"). Ср.: Бакьагьечіи-б Батлаич , бакьагьечіи-сев батлаичец - мн. бекьечі; Баціа-да Бацада , баціада-сев бацадинец — мн. беці; Гьаракіуни-б "Аракани , гьаракіуни-сев араканец - мн. гьерекі; ГІаймаки-б Аймаки , гіаймаки-сев "аймакинец - мн. гіаймак; ГІашил-тїа Ашилта , гіашил-тіа-сев "ашилтинец - мн. г/еш ; Кьахіи-б "Кахиб1, кьахіи-сев кахибец - мн. кьехі; КІикІуни-б "Кикуни , кіикіуни-сев "кикунинец - мн. кіикіун; Сивухь "Сиух сивухь-ее сиухец - мн. сахъ-ал и т.п.21 Хунзахъ Хунзах , хунзахъ-ев "хунзахец1 - мн. хунз; Хьаргаби Тергебиль , хьаргаби-сев ергебилец - мн. хъергеб; Хотя названия типа сахъ-ал и содержат показатель множественности, они фактически не имеют противопоставленной формы единственного числа, не говоря уже о словах типа кьехі.
В целом суффиксы множественного числа существительных довольно разнообразны: 1) продуктивные: См. Мадиева 1981:33. -аби (у слов с гласным исходом и с "суффиксальными" -н, -л; конечный гласный [+ н] при этом усекается): дару лекарство - дар-аби, итаркіо сокол - итаркі-аби, рагіи слово — рагі-абщ рехъен стадо -рехъ-аби, хіалтіухьан рабочий1 - хіалтіухь-аби, хіули пух -хіул-аби, ца-кьу куница - цакъ-аби, ціадиро чашка весов - ціадир-аби; ціину пупок - ціин-аби, чалу тесьма1 - чал-аби; чівахкен чурбан - чівахк-аби, чахьу овца 2-х лет - чахъ-аби шагьи пятак - шагь-аби, гиайтіан черт -шайті-аби, шигіру стихотворение - шигІр-аби\ Редким является употребление данного аффикса у слов с исходом на согласный (кроме «). При этом второй гласный исходной основы может редуцироваться или же подвергнуться чередованию: шагьар город -шагьр-аби,рукієл жилище, логово -рукіал-аби В силу продуктивности данного аффикса мы считаем, что с его помощью образуют также множественное число некоторые (в т.ч. и новые заимствования) слова с исходом на -а: къункъра журавль — къункър-аби, маргьа сказка — маргь-аби, ракета - ракет-аби, ціущіра муравей — ціунцір-аби; -заби - у названий лиц: авараг-заби пророки , гьалмагъ-заби товарищи , гьудул-заби друзья , гіалим-заби ученые , дибир-заби дибиры, муллы , мадугъал-заби соседи , малаик-заби ангелы , мурид-заби мюриды , устар-заби мастера , учитель-заби учителя , хьаравул-заби сторожа , хїаким-заби правители , цунагіал-заби троюродные братья , чапар-заби гонцы , шагіир-заби поэты ; -ал - у слов с согласным исходом: бис-ал туры , бер-ал глаза1, гіор-ал реки1, гіункікі-ал мыши , гіучі-ал палочки1, кіул-ал ключи , рос-ал мужья, тіил-ал палки1, тіул-ал печени , тіуті-ал мухи , хіор-ал лужи , ціад-ал дожди1, ціал-ал кнуты , цїогь воровство - ціогь-ал (также воры от ціогьор вор с нерегулярным выпадением). Данный суффикс может быть как ударным, так и безударным. В основах с корневым е возможно чередование: тіехь книга; шкура - тіахь-ал, хїерчч деревянное блюдо -хіарчч-ал, чед хлеб1 - чад-ал, чехь живот - чахь-ал. В исконных многосложных словах (при ударном суффиксе) второй гласный основы при этом подвергается редукции: бугун доля (мяса зарезанного животного) - бугн-а-, бугъун деревянная лопатка - бугьн-ал, гу-дур капкан1 - гудр-ал, гьумер лицо — гьурм-а-л, къулъун тряпка — къулън-а-, гіерекь глыба1 — гіеркь-ал, гіереті кувшин для воды1 — гіерті-ал, кьи-бил корень — къалб-ал, михир каток, скалка — михр-ал, ригъин бракосочетание1 —ригьн-а-, сагіат час - сагіт-ал, сандукі сундук — санкі-ал, са-рин песня - сарм-ал, , симис бахрома - симс-ал, сугъур домотканое сукно1 - сугър-ал, сунтур головня - сунтр-ал, турут дорожка, палас1 -турт-ал, тіабакі поднос1 - тіабкі-ал, тіагьур шапка - тіаргь-ал (без метатезы: // тїагьр-ал), тіелех ресница - тіелх-ал, хвелех ухаб — хвелх-ал, хъабахъ тыква — хъабхъ-ал, хъарахъ кустарник — хъархъ-ал, хьибил бок - хьалб-ал, хіенехі чабрец - хіенхі-ал, цагъур закром - цагър-алНцаргъ-ал, ціилиці веник - цігілці-ал, чабах щебень1 - чабх-ал, чанагъ сани1 - чангъ-ал, ціинкир бородавка1 - ціинкр-ал, читіир ожерелье -читір-ал, чудук орел-стервятник - чудк-ал, чігтих камешек1 - чіинх-ал, ціумур звонок — ціурм-ал. Продуктивный вариант суффикса (обычно в заимствованиях, реже в исконных словах) не вызывает редукции: чарухъ кожаная обувь — чарухъ-ал. Реже данный аффикс встречается в словах с гласным исходом прямой основы, который во мн. числе редуцируется: гьобо "мельница - гъаб-ал, гіари "скирд - гїар-ал, можоро "жребий1 - можр-ал, сордо "ночь -сард-ал, хоно яйцо - хан-ал, хіелеко "петух1 - хіелк-ал, хіетіе "нога -xleml-ал, хіуби "столб - хіуб-ал, цили "внешний угол - цал-ал, ціоко "шкурка — ціак-ал, ноли "изгородь - чал-ал, ччобори "мякоть — ччарб-ал, чухтіу "женский головной убор - чахті-ал, чіоло ремень — чіал-ал, чіорто "тряпка — чіарт-ал; ср. также имена с нерегулярными преобразованиями основы: ту-манкі "ружье — тункі-ал, лъимер "ребенок — лыш-ал, ль им "вода - лъин-ал);
Суффигированные основы
Среди способов словообразования преобладает суффиксация. Аварское словообразование послужило предметом специального рассмотрения во многих работах, в т.ч. и в кандидатской диссертации С.З.Алиханова [1994]. Основные цели этой работы формулируются следующим образом: "... описание всех способов образования имен существительных, глаголов, прилагательных и наречий, их анализ, выявление основных словообразовательных аффиксов, морфемного состава производных слов, дать семантическую и структурную характеристику сложных слов, исследование закономерностей словообразования" [Алиханов 1994: 3]. Как видим, понятие основы здесь даже не упоминается, а в последующих главах его фак- тически замещает понятие "мотивирующего слова". Ниже мы попытаемся, насколько возможно, восполнить данный пробел. С точки зрения производящей основы производные имена могут быть подразделены на (а) образованные от прямой основы и (б) образованные от косвенной основы. К именам группы (а) можно отнести образованные с помощью следующих именных суффиксов: -чи26: байрахъ-чи знаменосец , даран-чи торговец , гъереси-чи лжец , гьоко-чи возчик, "аробщик" , гъунар-чи умелец , гіарада-чи артиллерист , къали-чи барабанщик , захЫат-чи труженик , зурма-чи зурнач , илхъи-чи табунщик , кумек-чи помощник , къасаб-чи мясник , мар-хъи-чи хуторянин , масхара-чи шутник , тохал-чи бдительный человек , тухум-чи человек, покровительствующий своим родственникам , ххвел-чи лицемер , хъамал-чи грабитель , хъулухь-чи служащий , чіанда-чи болтун1, шагьар-чи горожанин и т.д. По своей семантике производящие основы выражают здесь предмет или сферу деятельности, с которыми связано название лица.
Своеобразную модель представляет существительное чу-гун-чи человек с лошадью , основу которого составляет именительный падеж, ос- 26 Данный аффикс занимает особое место в словообразовательной системе аварского языка: "... на стыке аварско-кумыкских языковых контактов в аварском языке возник гибридный по своему генезису способ словообразования, он включает в себя, с одной стороны, исконно аварский способ словосложения, где вторым компонентом выступает чи "человек", "мужчина", чіужу "женщина", с другой - новообразования с заимствованнным кумыкским суффиксом -чи, но подчиненным парадигме аварского существительного чи "человек", "мужчина" [Джидалаев, Алиханов 1985: 52]. ложненныи союзной частицей гун, а также хаду-чи "подручный от хаду-б сзади . Данный аффикс образует названия лиц не только от прямой основы существительных, но и от прилагательных (наречий), причем производящая основа в обоих случаях может указывать на характеристику лица, ср.: бахіар-чи смельчак1, васвас-чи скептик , бусурман-чи мусульманин1, мис-кин-чи бедняк1, бихьин-чи мужчина , г1олохъан чи юноша1. В ряде слов образования с -чи по признаку пола противопоставляются именам на -чіужу женщина (подробно см. Джидалаев, Алиханов 1985). Возможно образование подобных имен и от безаффиксных основ, ср. ціогьор-чіужу воровка1 ціогьор "вор . Теми же качествами обладают абстрактные существительные, образуемые с помощью суффикса -лъи: а) от прямой основы имен: бакъ-льи "солнечная сторона бакъ солнце , вахъна-лъи "подлость еахьна "негодяй , вац-лъи "братство вац брат , вехь-лъи пастушество вехь чабан , габур-лъи перевал габур шея1, гомог-лъи лощина гомог "желоб1, гъобол-льи гостеприимство гьобол гость , кутур-лъи "банкротство кутур "банкрот , къади-лъи должность кадия къади кадий , къасабчи-лъи "занятие мясника къа- сабчи мясник1, тухумчи-лъи семейственность тухумчи "человек, по кровительствующий своим родственникам , тушман-лъи вражда1 туш- ман врат ,устар-лъи мастерство устар "мастер ;
Префигированно-суффигированные основы
Отглагольность приведенных выше имен, впрочем, имеет, на наш взгляд, несколько иную природу по сравнению с именами типа авар, рох-ел радость , релъен краска1, где словообразовательная структура может быть выявлена уже простым соположением производного имени с исходным глаголом ( р-ох-изе радоваться , р-елъине красить ). В аварском языке к ним относятся существительные, образованные с помощью следующих суффиксов: (а) -ел (от глаголов на -изё), ср.: ,рат-ел наследство1 р-ат-изе на ходить , рег-ел постель р-ег-изе лежать , регі-ел досуг регі-изе иметь досуг , рек-ел обломок р-ек-изе ломаться , рекъ-ел мир рекъ- езе приспосабливаться , реці-ел расплата реці-изе платить1, pox-ел ра дость р-ох-изе радоваться , ругі-ел кусок мяса р-угі-изе совать, впи хивать1, рукк-ел сбор(ище)1 ,рух1-ел горе р-ухі-изе гореть . См. так же имена, образованные от неклассных глаголов: мехт-ел пьянство1 мехт-изе пьянеть , ті-ел обрывок ті-езе рвать , ургъ-ел раздумье1 ургъ-изе думать , урхъ-ел тоска урхъ-изе тосковать , хв-ел смерть1 хв-е-зе умереть1, хуті-ел остаток хуті-изе остаться , ціуті-ел выступ ціутіизе выпячиваться ; Этот суффикс обнаруживается и у некоторых глаголов на -ине\ рач-ел пояс рорч-ине надевать , р-еті-ел одежда1 ретї-ине одевать(ся) , р-укі-ел жилище рукі-ине жить , тіокікі-ел буза тіокікіине отстаиваться , ціикікі-ел увеличение ціикікіине увеличиваться ; (б) -ен (от глаголов на -не, ср. рас-ен узор1 р-ас-ине наносить узор1, рах-ен переправа1 р-ах-ине переправляться , рачі-ен дамба р- ачі-ине приходить (?), решті-ен привал1 р-ешті-ине спускаться , ри- кікі-ен число р-икікі-ине считать , роц-ен мерка1 р-орц-ине мерить , році-ен ясность погоды1/ гной1 р-еціці-изе капать, сочиться , рук-ен зуд1 р-ук-аризе зудеть1, рукікіен морщина1 р-укікі-ине морщиться , рухь-ен связь1 р-ухь-ине связать . См. также имена, образованные от не классных глаголов: хурх-ен отношение, связь хурхине примкнуть , хъвалхъ-ен полено хъвалхьине колоть (дрова)1, ч1ахъ-ен состояние ч1ахъ-ине здравствовать , чіалх-ен распарывание1 чіалхине пороть . Исторически в силу отмеченного выше распределения аффиксы -ел/-ен можно квалифицировать как алломорфы. Как видно из примеров, место глагольного КП в имени занимает префикс/к В связи с этим вызывают интерес, по крайней мере, два вопроса. Во-первых, какова семантическая нагрузка данного префикса? Ответ на этот вопрос дан в ряде исследований, где убедительно показано бытование в аварском языке в прошлом четвертого именного класса, показателем которого служил префикс Р . Во-вторых, какова должна быть функциональная интерпретация данного префикса? Обычно его квалифицируют как окаменелый, но это не совсем точно.
На наш взгляд, окаменелым можно назвать лишь показатель, на синхронном уровне не вычленяемый. Приведенные же выше примеры довольно, за исключением единичных лексем типа р-елълъен, р-етіел и т.п., прозрачны с точки зрения своей морфологической структуры. С другой стороны, лишившись коррелирующих с ним классных морфем, этот показатель перестал быть носителем словоизменительного значения. Поэтому мы с полным основанием относим его к числу словообразовательных, а тип словообразования, представленный вышеприведенными примерами - к префигированно-суффигированному. -ро (образует от глаголов имена со значением инструмента, ср. борлъа-ро сверло ( борлъ-изе сверлить ,), борца-ро "мерило ( борц-ине мерить ), борха-ро рычаг1 ( борх-изе "поднимать ), буха-ро "доска для складывания белья после стирки ( бух-изе "бить ), боса-ро "часто поднимающееся и опускающееся облако ( бос-изе "брать ); см. также Микаилов 1965). Производящей основой подобных слов, видимо, служила учаща-тельная, ср.: борлъ-ар-изе, борх-ар-изе, бос-ар-изе, бух-ар-изе и т.п. (сравнение с отрицательными формами здесь, по нашему мнению, менее перспективно). Интересно также, что в данном случае в производном существительном представлен префикс б-, а не р-. Учащательная основа пред- ставлена и в образованиях от неклассных глаголов: хъухъади-ро пила , тіштіе-ро/гьешде-ро свисток , кьвагье-ро детский пистолет, пугач , ціади-ро чашка весов , зинкікіе-ро игра в щипки , къади-ро застежка , хади-ро грабли , къене-ро зоб , хьештіе-ро каток . Нельзя, впрочем, не отметить здесь значительного количества слов с затемненной производящей основой: вахти-ро рашпиль , гвангвади-ро углубление в скале 29, гъада-ро тарелка , хъанди-ро горский серп1, мого-ро рычаг , можо-ро жребий , рогіо-ро мельничный лоток, желоб 30. В подобных словах суффикс может выделяться лишь исходя из общего инструментального значения данной группы слов, хотя могло быть и так, что именно это значение явилось причиной фонетического сближения с этой группой основ, имевших иную структуру. Ряд имен имеет структуру, не осложненную суффиксом: р-агь война р-агъ-изе драться , р-ак навоз, кизяк рак-изе растапливать (печь) 31, р-ецц слава р-ецц-изе хвалить , р-еціці гной1 р-еціці-изе капать, сочиться , р-ечч табачный отвар р-ечч-изе бродить и др. Ср. также приводимую Г.А.Климовым в подтверждение "догадки П.К.Услара о практике сшивания дома у древних дагестанцев" (авар, рукъ дом - р-укъизе шить ) параллель уд. сер-бесун строить - будух. сер-ви шить [Климов 1971: 69].
