Введение к работе
Актуальность исследования. Православная церковь на протяжении многих столетий участвовала в создании русской государственности, являлась основой формирования системы ценностей, духовных традиций и культуры России, осмысливала исторический опыт страны в рамках православной парадигмы. Все названные аспекты деятельности церкви нашли зримое воплощение в целом ряде источников, включая православные тексты – рукописные и печатные, до начала XVIII в. в значительной степени определявшие формирование культуры России. Секуляризация последней в Новое время, а также революционный переворот 1917 г. привели к тому, что источникам по православной книжной культуре России XIX – начала XX в. не уделялось должного внимания, и, таким образом, они представляют собой недостаточно изученное явление.
Важной составной частью православного конфессионального сознания является почитание святых. Русская церковь почитала всех православных святых, но особым вниманием пользовались русские подвижники благочестия. Формирование «жизненной философии» русского народа отразилось в житиях святых и других исторических источниках. Через них и шло воспитание всего общества: «…нет ни одного самого второстепенного явления древней русской жизни, на которое бы жития святых – этот огромный отдел нашей древней письменности – не наложили своего особого отпечатка».
Постепенный возврат отечественной историографии к исследованию истории Православной церкви, ставшей одним из актуальных направлений научных исследований, привел к тому, что жития святых и связанная с ними проблематика снова стала изучаться. Из поля зрения ученых выпало, однако, обширное агиографическое наследие агиографов Нового времени – духовных писателей XIX – начала XX в. и почти не выявлены и не изучены агиографические памятники, созданные провинциальными духовными авторами и связанные с почитанием святых, чья жизнь и деятельность протекала в данном регионе. Эта литература также участвовала в развитии русской агиографии.
Работа посвящена изучению агиографических источников XIX – начала XX в., связанных с именем первого Иркутского епископа Иннокентия (Кульчицкого) (1680–1731). Канонизация св. Иннокентия была второй святительской канонизацией, состоявшейся в синодальный период истории Русской Православной церкви. Агиография святителя является «белым пятном», поэтому изучение такого почти неизвестного науке феномена, как жития святого Нового времени, представляется актуальным.
Степень разработанности проблемы. В историографии источниковедческих проблем изучения почитания св. Иннокентия, первого епископа Иркутского, выделяются три периода: досоветский (до 1919 г.), советский и постсоветский.
Научные исследования феномена почитания святых начались в России в середине XIX в., они велись представителями как духовенства (архиепископ Филарет (Гумилевский), архимандрит Леонид (Кавелин), Е.Е. Голубинский и др.), так и светской науки – филологами, историками, позднее философами (П.М. Строев, В.О. Ключевский, В.С. Иконников, А.К. Яхонтов, Н.П. Барсуков, А.П. Кадлубовский и др.). Сибирские историки внесли свой вклад в изучение биографий почитавшихся сибиряками архиереев – Филофея (Лещинского), Иоанна (Максимовича), Арсения (Мацеевича) и др. (А.И. Сулоцкий, Н.А. Абрамов). После революции различные аспекты упомянутого феномена широко обсуждались в эмигрантской среде (Г.П. Федотов, А.В. Карташов, архимандрит Константин (Зайцев), И.К. Смолич, архиепископ Иоанн (Максимович) и др.).
В поле зрения дореволюционных историков церкви попала и история канонизации св. Иннокентия (Е.Е. Голубинский, В.П. Васильев, Е. Темниковский). Источниковедческие аспекты агиографии рассмотрены в сочинениях архиепископа Сергия (Спасского), Н.П. Барсукова, В.С. Иконникова и др. Третий отдел труда архиепископа Сергия посвящен святым русской церкви. Что касается непосредственно св. Иннокентия, автор «Полного месяцеслова Востока» упоминает агиографическое сочинение епископа Модеста (Стрельбицкого) «Жизнь и подвиги св. Иннокентия чудотворца, первого епископа Иркутского». Н.П. Барсуков в качестве агиографического источника о жизни иркутского епископа указывает сочинение архиепископа Филарета. В.С. Иконников упоминает известный ему рукописный список жития св. Иннокентия. Ряд рукописных житийных текстов о св. Иннокентии назван в описаниях рукописных собраний, опубликованных в этот период (А. Лебедев, В.М. Ундольский).
Наряду с выявлением и изучением агиографических источников, в начале XX в. в трудах историков книги и специалистов по литургике изучались богослужебные и гимнографические тексты (служба, акафисты), посвященные русским святым, в том числе Иннокентию Иркутскому (А.В. Гаврилов, А.В. Попов). Автор первой монографии о духовной цензуре в России А.Н. Котович касается такого важного аспекта создания и бытования житий святых, как история их издания и предшествующей процедуры одобрения текстов высшими церковными инстанциями, сложившейся в синодальный период. А.Н. Котович приводит эпизод с несостоявшимся изданием в 1841 г. жития св. Иннокентия.
Первой работой, посвященной собственно источниковедческим аспектам истории почитания св. Иннокентия, явилась статья С.С. Попова «Св. Иннокентий Иркутский». Автор приводит сведения об истории первых житийных памятников, отмечает существование рукописной традиции.
Другую, более многочисленную группу исторических исследований, важных для решения задач данного исследования, составляют труды, отражающие различные этапы или отдельные эпизоды биографии св. Иннокентия. Практически параллельное развитие историографии и агиографии св. Иннокентия обусловило некоторые особенности житийных текстов. Исторические труды становились источниками для агиографов.
Начало изучения биографии епископа относится к концу XVIII – началу XIX столетия. Личность Иннокентия Кульчицкого в первую очередь оказалась в поле зрения ученых, изучавших различные стороны деятельности императора Петра I (И.И. Голиков, Н.А. Полевой, П.П. Пекарский и др.). Другим направлением была история русско-китайских отношений (Н.Н. Бантыш-Каменский, митрополит Евгений (Болховитинов) и др.).
XIX – начало XX в. отмечено появлением исследований истории Украины, русско-украинских отношений и, в частности, украинских влияний на великорусскую культуру. Биография Иннокентия Кульчицкого давала историкам материал для освещения многих аспектов «малороссийского влияния» (В.И. Аскоченский, П.В. Знаменский, Н.И. Петров, К.В. Харлампович и др.).
Вполне понятен большой интерес сибирских историков, включая исторические разыскания агиографов, к личности и деятельности первого Иркутского епископа. Авторы общесибирских обобщающих исторических сочинений, касаясь истории создания Иркутской епархии и обстоятельств пребывания епископа Иннокентия в Восточной Сибири, не сообщают каких-либо новых данных, но рассматривают жизнь и деятельность епископа как часть истории региона (П.А. Словцов, В.К. Андриевич, И.В. Щеглов). Привлекал внимание историков и агиографов и след, оставленный деятельностью св. Иннокентия в культуре региона (в частности, его библиотекой) (П.В. Громов, Модест (Стрельбицкий), Н.И. [Петров ?]), В.И. Резанов, У.Г. Иваск и др.).
Наибольший вклад в изучение биографии св. Иннокентия принадлежит историкам церкви. Начало этому процессу было положено одним из первых обобщающих трудов по истории Русской Православной церкви – «Историей российской иерархии» иеромонаха (архимандрита) Амвросия (Орнатского). По оценкам историков, труд имеет характер «обильного сведениями справочника», в нем упомянуты отдельные факты биографии епископа Иннокентия – пребывание его в должности «заиконоспасского» префекта, назначение в Китай, определение на иркутскую кафедру, а также сообщается о времени кончины и причтении к лику святых, о мощах его, почивающих в Иркутском Вознесенском монастыре.
В трудах по истории церковно-административного устройства Русской Православной церкви был поставлен вопрос о роли епископа Иннокентия в судьбе иркутской церкви. Впервые история создания Иркутской епархии кратко представлена в упоминавшейся «Истории российской иерархии» архимандрита Амвросия. Более подробно, в контексте церковной политики императора Петра I, освещает это событие И.М. Покровский. Историк касается основных факторов, определивших создание епархии, ее территориальные границы и подробно рассматривает историю назначения епископа Иннокентия на Иркутскую кафедру.
Отдельные направления деятельности святителя нашли отражение в рамках изучения соответствующих аспектов деятельности церкви. Так, судьбоносный эпизод его биографии – отправление с духовной миссией в Пекин, – затрагивался в трудах по истории миссии. Первыми здесь следует назвать митрополита Евгения (Болховитинова), а также последовавшие в XIX в. исследования иеромонаха Николая (Адоратского) и более поздних историографов миссии (Н.И. Веселовский и др.). Фрагмент «Краткого описания Китайского Пекинского монастыря» Киевского митрополита составил основу текста первого жития св. Иннокентия.
Деятельность епископа по христианскому просвещению аборигенов Иркутской епархии нашла отражение в трудах, касающихся истории миссионерства в Сибири (архиепископ Филарет (Гумилевский), митрополиты Мелетий (Якимов), Нестор (Анисимов), П. Сумароков и др.), а также биографов святителя и агиографов (К.В. Харлампович, П.В. Громов, Н. Шастин).
Церковные историки на протяжении рассматриваемого времени уделяли большое внимание истории русских православных монастырей. Биография св. Иннокентия оказалась связанной с несколькими обителями: Киево-Печерской и Александро-Невской лаврами, Московским Заиконоспасским, Иркутским Вознесенским, Троицким Селенгинским, Посольским Спасо-Преображенским монастырями. В фундаментальном труде С.Г. Рункевича об Александро-Невской лавре содержатся краткие сведения об одном из досибирских этапов биографии святителя – пребывании в стенах монастыря в течение 1719–1721 гг. и службе в качестве обер-иеромонаха флота. Эти сведения сопровождаются ссылками на архивы Святейшего Синода и Александро-Невской лавры.
Основная ценность описаний Иркутского Вознесенского монастыря заключается не столько в восстановлении эпизодов пребывания св. Иннокентия в стенах обители, сколько в том, что они освещают историю почитания святого (Никодим (Лебедев), Никанор (Надежин), Иоанн (Смирнов), Л. Шавельский, А.А. Ионин). В этих сочинениях большое внимание уделяется описанию святынь, связанных с именем св. Иннокентия, подчеркивается значение для монастыря факта пребывания мощей святителя, констатируется превращение обители в центр паломничества для богомольцев со всей России. В работе А.А. Ионина в историю монастыря включен эпизод чуда с уцелевшей от пожара церковью.
В советской науке почти все аспекты исследований феномена святости, за исключением филологических, были прекращены. Но в этой области ученые советской научной школы добились выдающихся достижений. Труды Д.С. Лихачева, Л.А. Дмитриева, Р.П. Дмитриевой, В.Н. Адриановой-Перетц, О.В. Творогова, их учеников и последователей явили образцы исследования агиографических текстов, культурного контекста создания и бытования памятников, внесли вклад в разработку методов их исследования. Памятники житийного жанра XVII в., относящиеся к сибирским святыням, изучались в трудах С.В. Бахрушина, Е.К. Ромодановской. Работы Н.Н. Покровского, Н.Д. Зольниковой, Л.П. Шорохова и ряда других ученых по истории сибирской церкви, выполненные в советское время, существенно дополнили материалами массовых источников биографии сибирских архиереев.
В советский период работ, относящихся к истории почитания св. Иннокентия, практически не было, а спектр исследований его жизни и деятельности сузился. Эпизоды биографии епископа попадали в поле зрения специалистов в рамках изучения истории русско-китайских отношений XVIII в. – дипломатических, политических, культурных, вклада русских ученых в научное китаеведение (Б.Г. Курц, В.С. Мясников, П.Е. Скачков, и др.). Эти исследования лишь косвенным образом касались личности святителя.
Важным событием не только для источниковедения изучаемых проблем, но и для историографии является появление многотомного издания документов, подготовленного Институтом Дальнего Востока АН СССР (последний том – РАН), «Русско-китайские отношения в XVIII веке». Научный аппарат сборника – вступительные статьи, совокупность примечаний к документам (авторы – сотрудники института во главе с В.С. Мясниковым) – подробно характеризуют внутри- и внешнеполитические обстоятельства отправления второй Пекинской миссии, деятельность лиц, окружавших св. Иннокентия, трудности и причины возникавших конфликтов. В одном из примечаний 2-го тома представлена краткая научная биография святителя Иннокентия, составленная светскими авторами на основе авторитетных агиографических сочинений, документов, опубликованных в XIX веке, а также в составе рассматриваемого сборника, с учетом достижений историографии последнего времени. Кроме того, в работе реконструируются биографии участников событий, что позволяет более полно воссоздать политический контекст истории пребывания святителя Иннокентия на русско-китайской границе, уточнить содержащиеся в трудах дореволюционных историков и агиографов представления об их роли в судьбе первого Иркутского епископа, зачастую страдавшие односторонностью.
Еще одно направление исторических исследований, в которых оказалась затронутой личность св. Иннокентия, – труды по истории научного изучения Восточной Сибири. В монографии М.Г. Новлянской о Д.Г. Мессершмидте вводится в сферу изучения биографии святителя новый источник – дневники путешественника, впервые сообщаются сведения о знакомстве епископа Иннокентия с известным натуралистом, расширяющие представления о культурных интересах епископа, его сибирском окружении.
Интерес к культурным аспектам деятельности святителя традиционно сохраняли иркутские книговеды (В.С. Манассеин, А.Г. Боннер).
Личность первого Иркутского епископа по-прежнему привлекала внимание представителей Русской Православной церкви. Биографии святителя посвящены сочинения митрополитов Варфоломея (Городцова), Мануила (Лемешевского), а также протоиерея Н.В. Соколова. Жанровая природа этих очерков нуждается в самостоятельном изучении. Интерес к духовной жизни святителя, аскетическим подвигам, стилистические приемы и язык приближают их к жанру житий. Вместе с тем в рассматриваемых очерках отсутствует большая часть композиционных элементов жития.
В последние два десятилетия идет процесс, с одной стороны, освоения духовного и научного наследия русской эмиграции представителями отечественного гуманитарного знания, а с другой, – отмечается всплеск изучения феномена святости в трудах богословов, филологов, историков, культурологов (игумен Андроник (Трубачев), архимандриты Макарий (Веретенников), Иннокентий (Просвирнин), В.Н. Топоров, В.М. Живов, Г.М. Прохоров, Т. Н. Руди, В.И. Охотникова, Н.Н. Покровский и др.).
В начале XXI в. в изучении агиографии наметился заметный интерес к источниковедческим, историческим, историософским проблемам, в том числе роли святых в мировой и русской истории, истории исследования житийных памятников в российской науке, взаимоотношениям исторических знаний и агиографии. Возникло важное направление агиологических исследований – история становления и развития агиографии XX в. (И.В. Семененко-Басин, Н.И. Пак, Л.Г. Дорофеева, З.П. Иноземцева и др.).
Вопросы источниковедения древнерусской агиографии разрабатываются в рамках различных проектов и программ научных учреждений и отдельных ученых, традиционно ведущих текстологические исследования (Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом), Институт истории СО РАН, ГПНТБ СО РАН и др.). Школа сибирской археографии, давшая немало исследований в области духовной жизни общества, успешно продолжает их, в том числе в области изучения житий сибирских святых (Е.К. Ромодановская, О.Д. Журавель, Т.В. Шильникова и др.).
Современные специалисты, и, в первую очередь, ученые Института истории СО РАН, открыли огромный пласт старообрядческой, в том числе сибирской, агиографии, и активно изучают его в настоящее время (Н.Н. Покровский, Н.Д. Зольникова, Н.С. Гурьянова, О.Д. Журавель и др.). Исследование старообрядческой агиографии ведется также в ряде других научных центров страны (Санкт-Петербург, Москва, Нижний Новгород, Екатеринбург, Сыктывкар, Томск, Петрозаводск). Существование старообрядческой агиографии, развивавшейся одновременно с агиографией официальной Православной церкви и имевшей общие с ней истоки, дает возможность сравнения процессов развития жанра, их закономерностей и особенностей, однако в данном исследовании такая задача не ставилась.
Некоторые итоги изучения памятников древнерусской литературы, в том числе и агиографических, подведены в «Словаре книжников и книжности Древней Руси» (Вып. 1 – 3) / отв. ред. Д. С. Лихачев ; ред.: Д.М. Буланин, О. В. Творогов. Л., 1987–2004). Современное состояние исследования истории агиографии в России нашло отражение на страницах издающейся с 1997 г. «Православной энциклопедии», включающей как итоги церковной науки, так и достижения светских ученых. Результаты изучения агиографических текстов, относящиеся к сибирским святым, представлены также в «Исторической энциклопедии Сибири» (Т. 1–3. Новосибирск, 2009).
Начало постсоветского периода ознаменовалось значительным всплеском внимания специалистов различных отраслей гуманитарного знания к личности и деятельности св. Иннокентия, а также истории его почитания (Н.Д. Игумнова, Т.А. Крючкова, А.В. Дулов и др.). К особенностям современного этапа историографии рассматриваемого явления можно отнести: 1) интерес к вопросам значения почитания св. Иннокентия в развитии самосознания сибиряков как в прошлом, так и в настоящий момент российской истории; 2) внимание к явлениям почитания первого Иркутского епископа в современной России; 3) преимущественное использование письменных источников, выявленных дореволюционными специалистами.
Ученые активно изучают историю Иркутской епархии, воссоздавая общую картину церковной жизни и уделяя внимание отдельным ее направлениям – административному устройству, приходской жизни, монастырям, церковному образованию, различным сторонам просветительской деятельности церкви, миссионерству и др. В этих исследованиях в большей или меньшей степени затрагивается вопрос о роли святителя Иннокентия в изучаемых процессах (А.В. Дулов, В.К. Пешкова, О.Е. Наумова, М.В. Кузнецова, Л.Н. Харченко и др.).
К числу заметных достижений в области изучения вклада епископа Иннокентия в культуру региона относится исследование библиотеки св. Иннокентия (Н.Д. Игумнова, Н.В. Куликаускене). Н.Д. Игумнова, опираясь на исследования П.В. Громова и преосвященного Модеста, попыталась выявить в составе Научной библиотеки ИрГУ книги и рукописные сборники, принадлежавшие первому Иркутскому епископу. Итоги проделанной работы нашли место в статьях, а также в «Материалах к сводному каталогу рукописей, старопечатных и редких книг в собраниях Сибири и Дальнего Востока» (Новосибирск, 1995–2002). Данные каталоги включают также описания рукописей, содержащих списки житий святителя и других сочинений о нем и, по существу, впервые вводят их в научный оборот.
К числу первых работ, пытающихся осмыслить значение почитания св. Иннокентия в духовной культуре Иркутска, принадлежат статьи А.В. Дулова. Иркутский исследователь выделяет как значимый фактор в истории епархии деятельность подвижников церкви, «пользовавшихся авторитетом и любовью населения, активно распространявших православие, способствовавших развитию культуры, нравственности, а иногда занимавшихся также изучением российских территорий и даже развитием хозяйства». Исследователь подчеркивает особое место Иркутска среди других городов Сибири, определявшееся нахождением здесь православной святыни – мощей святителя Иннокентия и касается свидетельств его почитания в Иркутской епархии.
На последнем этапе историографии отмечается заметный интерес к культурным сторонам деятельности иркутской религиозно-общественной организации начала XX в. – Братства, носившего имя святого: издательской, религиозно-просветительской, к публицистике его членов, их биографиям (А.В. Дулов, Т.А. Крючкова, Л.Н. Харченко и др.), хотя, в целом, место организации в духовной, социально-политической жизни России начала XX века еще предстоит изучать.
Настоящее исследование проводилось в условиях возросшего интереса к проблемам истории Русской Православной церкви со стороны зарубежных специалистов. Хотя работ, посвященных личности и истории почитания св. Иннокентия, выявить не удалось, в трудах западных ученых затронут ряд близких проблем: источникового значения житий русских святых и историографии агиографической литературы (Д. Бон); творчества русских духовных писателей, в том числе представителей русского зарубежья (Д. Бон, У. Ван дер Беркен); участия церкви в культурной и общественно-политической жизни страны в начале XX в. (Г.Л. Фриз) и др.. Эти труды отражают интерес зарубежных исследователей к специфике русского религиозного опыта и особенности его восприятия на Западе.
Источниковую базу исследования составили документальные и повествовательные письменные источники, хранящиеся в библиотеках и архивохранилищах Российской Федерации и Украины. Укажем основные виды и разновидности использованных источников.
Первый вид документальных письменных источников представлен законодательными и распорядительными актами, относящимися к биографии святителя Иннокентия, – о назначении в Пекин (Высочайшая резолюция на докладных пунктах Святейшего Синода от 14 февраля 1721 г. № 3734), отправке вместо него архимандрита Антония Платковского, назначении на Иркутскую кафедру. Содержание этих документов, а также других актов Святейшего Синода отражено в «Описаниях документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Правительствующего Синода». Кроме того, в «Описаниях…» в изложении приведен ряд определений, предписаний Синода по разрешению вопросов, возникавших в деятельности епископа Иннокентия. Эти документы использовались в данном исследовании не с целью реконструкции биографии св. Иннокентия, но в связи с поставленной задачей изучения специфики рукописных и печатных источников, относящихся к истории его почитания, рассматривался источниковедческий аспект упомянутого вида источников: степень знакомства с ними биографов святителя, составителей житий, а также распространение их в рукописных копиях среди почитателей.
Непосредственно к истории почитания святителя Иннокентия относится указ Святейшего Синода от 1 декабря по Высочайшему докладу 28 октября 1804 г. «О явившихся святых мощах первого Иркутского епископа Иннокентия». Документ о канонизации послужил для агиографов важным источником при составления одной из структурных частей жития – истории обретения мощей.
Следующий вид источников, использованных в настоящей работе, составили делопроизводственные материалы – документы, относящиеся к деловой переписке государственных учреждений и учреждений духовного ведомства между собой и с местными учреждениями и лицами, касающиеся отправки епископа Иннокентия в Пекин, пребывания его в Сибири и др. (приговоры Синода, ведения, реляции, рекомендательные и другие грамоты, листы, доношения епископа в Синод и др.). В 1882 г. в Казани В.М. Флоринским был издан детальный обзор материалов Московского главного архива Министерства иностранных дел по истории русско-китайских отношений – «Дипломатическое собрание дел…» Н.Н. Бантыш-Каменского. В сборнике представлены тексты ряда документов (некоторые из них в изложении) о епископе Иннокентии. Эти документы нашли отражение в тексте первого жития святого.
Наиболее значительной публикацией документальных материалов в рамках рассматриваемой темы стал упомянутый выше сборник «Русско-китайские отношения в XVIII веке». По сравнению с публикацией «Дипломатического собрания…» при подготовке издания были использованы материалы гораздо более широкого круга архивохранилищ. Большинство документов опубликовано впервые. В сборник включены документы фонда Канцелярии Синода РГИА (ф. 796) об организации в Пекине духовной миссии, которые «всесторонне освещают тщательную подготовку миссии Иннокентия Кульчицкого и дают представление о большом значении, которое придавало ей правительство».
Некоторые делопроизводственные документы, связанные с миссией, были опубликованы в составе исторических сочинений. Так, текст рекомендательной грамоты о святителе на русском и латинском языках, отправленной из Сената в Пекин, широко использовавшийся агиографами, впервые был приведен в сочинении митрополита Евгения «Краткое описание…». Большая группа делопроизводственных документов иркутских архивов о деятельности епископа на иркутской кафедре (указы, грамоты, послания и др.) опубликована П.В. Громовым в «Начале христианства в Иркутске».
Разновидностью делопроизводственных материалов, использованных в данной работе, являются формулярные списки духовных писателей Сибири, оставивших сочинения о святом. Списки сохранились в ф. Канцелярии Св. Синода РГИА и духовных консисторий сибирских епархий, публиковались на страницах епархиальных ведомостей.
Отчеты Иркутского церковного братства во имя святителя Иннокентия (1901–1919), ежегодные и за несколько лет, содержат информацию о задачах Братства, всех сферах его деятельности, сведения об отдельных членах Братства, его изданиях и т.д. Эта разновидность делопроизводственных материалов вместе с публикациями членов Братства позволяет проследить некоторые особенности почитания св. Иннокентия в начале XX в.
Особое место в рамках данного исследования принадлежит делопроизводственным документам советского периода – анкетам, приказам, заявлениям, мандатам и др. Сибирского отдела народного образования (ГАНО, ф. 1053) и Сибирского отдела юстиции (ГАНО, ф. 467), относящимся к деятельности бывшего председателя Братства во имя святителя Иннокентия епископа Киренского Зосимы (Сидоровского), связанной с этими учреждениями.
Еще один вид документов советского периода – судебно-следственные материалы – в настоящей работе представлены следственным делом епископа Зосимы.
Первый вид повествовательных источников, наиболее важный в рамках задач исследования, составляют агиографические сочинения о святителе. Жития использовались не как источник биографических сведений о епископе Иннокентии или для изучения особенностей исторической эпохи, в которую он жил; в некоторой степени они послужили для исследования представлений агиографов и их современников о святости. В рамках источниковедческих задач исследования изучались история житийных памятников, их редакции и взаимоотношения текстов, направления движения, устанавливались источники житий. В ходе исследования выявлено 66 текстов житий, жизнеописаний, историко-биографических сочинений о св. Иннокентии.
Особый интерес для изучения формирования житийной традиции представляет рукопись под названием «Записка об Иннокентии Кульчитском первом епископе Иркутском», хранящаяся в Государственном архиве Костромской области в собрании Н.Н. Селифонтова. Входящие в состав рукописи описания чудес, являвшиеся, по-видимому, списком донесений иркутского церковного руководства в Св. Синод, сыграли свою роль при создании текста первого жития.
Второй вид повествовательных источников, тесно связанный с предыдущим, составляют сочинения гимнографического жанра – акафисты, службы, молитвы св. Иннокентию, имеющие также нередко музыкальную составляющую. Источниковое значение произведений данного жанра нельзя определить упоминаемыми в нем фактическими сведениями. Однако при рассмотрении вопроса о взаимоотношении житийных текстов и гимнографических произведений источниковедческие вопросы все-таки всплывают. Современный исследователь акафистов И.П. Давыдов пишет: «Поскольку акафист можно уподобить аллюзивному «конспекту жития», он оказывается незаменимым агиографическим источником для изучения спектров харизм тех или иных подвижников благочестия, либо сонма святых». Эта особенность жанра определяет и характер использования акафиста в качестве источника при составлении житийных текстов – для торжественного подчеркивания граней святости героя жития.
Исторические сочинения, в том числе посвященные святителю Иннокентию, использовавшиеся при составлении его житий, составляют еще один вид повествовательных источников. Частично они затронуты в историографическом разделе работы. Агиографы святителя, однако, обращались не только к тем историческим трудам, которые содержали сведения о жизни святого, но вводили в текст жизнеописаний фрагменты сочинений, не имевших к нему прямого отношения, но дающих возможность подчеркнуть некоторые аспекты его святости (труды А.И. Сулоцкого, С.С. Шашкова, А.П. Щапова).
Следующий вид использованных в исследовании повествовательных источников – учительная литература. Проповеди и поучения святителя (всего 35) составили первую группу источников данного вида. Они были выявлены и в 1873 г. опубликованы по распространявшимся среди иркутян спискам архимандритом Модестом (Стрельбицким) и прокомментированы им, он же впервые использовал их в качестве источника, сделав первую попытку реконструировать богословские взгляды св. Иннокентия и при описании его духовной жизни.
Вторую группу внутри данного вида источников составили проповеди и поучения (слова) представителей иркутского духовенства начала XX в., публиковавшиеся в епархиальных ведомостях. Они отражают проблематику, остро волновавшую русское общество этого времени: соотношение светской и духовной власти, нарастание общенационального кризиса, распространение атеизма, антиклерикальных, либеральных и революционных идей, мировая война. Эти проповеди, по разделению, предложенному архиепископом Аверкием (Таушевым), можно отнести к публицистическим.
Указанный выше вид источников дополняется собственно публицистическими сочинениями иркутских духовных писателей, публиковавшихся на страницах епархиального периодического издания, а также в виде листовок.
Следующий вид повествовательных источников, использованных в исследовании, составила личная переписка. Фрагменты переписки епископа Иннокентия с его корреспондентами, выявленные П.В. Громовым, были использованы как агиографический источник и включены в текст «Начала христианства в Иркутске…».
Хорошо сохранившаяся и в значительной части своей опубликованная личная переписка митрополита Евгения (Болховитинова) освещает некоторые эпизоды работы над «Историей Российской иерархии», позволяет уточнить атрибуцию статьи в «Сибирском вестнике» «О начале торговых…», автором которой иногда называется Г.И. Спасский.
Письма Вениамина (Благонравова), архиепископа Иркутского, к Казанскому епископу Владимиру (Петрову) (1862-1889 гг.), опубликованные в 1913 г., содержат биографические сведения о духовных писателях, писавших о святителе Иннокентии (архимандритах Модесте и Димитрии, П.В. Громове), характеристику обстоятельств создания некоторых агиографических сочинений о святом.
Следующий вид повествовательных источников составила мемуаристика. Сравнительно небольшая часть источников данного вида относится к биографии епископа Иннокентия. Эти источники подтверждают приведенные в житиях сведения (дневники датского посланника Ю. Юля), либо приводят факты, не известные его биографам, расширяя наши представления о личности иркутского святителя (дневники Д.Г. Мессершмидта, опубликованные Г. Ярошем).
Другая разновидность источников данного вида представлена мемуарами сибиряков, а также лиц, побывавших в Сибири. Они охватывают события конца XVIII – XX вв. Дополняясь другими материалами, они позволяют раскрыть картину почитания святителя Иннокентия в регионе и в стране в целом на протяжении всего рассматриваемого времени (Ф.Ф. Вигель, Е.А. Авдеева-Полевая, И.Т. Калашников, Н.А. Белоголовый, Л. Тамм, П.С. Грессеров и др.). В записанных Б. Федоровым воспоминаниях В.Р. Щегловского упомянуты некоторые прижизненные и посмертные чудеса св. Иннокентия.
Записки архимандрита Софрония Грибовского и иеромонаха Феодосия Сморжевского, опубликованные востоковедом Н.И. Веселовским в составе сборника о Пекинских духовных миссиях автор диссертации рассматривает как источники, относящиеся к мемуаристике. Эпизод, приведенный иеромонахом Феодосием, а затем повторенный архимандритом Софронием, об отношениях епископа Иннокентия и архимандрита Антония (Платковского), вошедший в агиографические сочинения, не встречается в других документах. По-видимому, составители записок сообщили предание, существовавшее среди монахов миссии.
В «Автобиографии» архиепископа Иркутского и Нерчинского Вениамина (Благонравова) (1825–1892) (Иркутск, 1913) зафиксированы свидетельства распространения почитания св. Иннокентия в Томске, Иркутске, Казани и других регионах страны, об известной ему рукописи жития святителя, отражен собственный духовный опыт владыки. Вместе с письмами автобиография известного иерарха позволяет воссоздать духовную атмосферу, в которой создавались жития св. Иннокентия.
Большой интерес для изучения книжной и рукописной традиции почитания святого представляют воспоминания Н.С. Романова – как рукописный вариант (НБ ИрГУ), так и опубликованные отрывки из них. Н.С. Романов, как книголюб, книговед, библиограф, внес большой вклад в формирование коллекций НБ ИрГУ, ИОУНБ. Воспоминания содержат сведения о находках книг и рукописей о святом, информацию об иркутских коллекционерах и книготорговцах. Они свидетельствуют о судьбе традиции почитания святого в советское время.
Еще одну разновидность источников, относящихся к мемуаристике, составляют путевые записки. К ним принадлежат собственно записки путешествующих по Восточной Сибири, а также произведения паломнического жанра литературы. Путевые записки последней группы позволяют проследить процесс включения Вознесенского монастыря в круг общерусских православных святынь.
Исследователи иркутских летописей отмечают, что, несмотря на давнюю историографическую традицию изучения данного вида источников, их «выявление, всестороннее изучение и публикация – трудная и благодарная задача, стоящая перед современной наукой». А.В. Дулов указывает, что известно не менее 11 списков и вариантов иркутских летописей и что на самом деле их было гораздо больше. Отметив существование большого числа списков и редакций иркутских летописей, Н.Н. Покровский констатирует следующую особенность источника: при переписке «изложение событий <…> не просто копируется, но подвергается каждый раз некоторой обработке» – несколько изменяется стиль, вносятся новые известия. Это происходило неоднократно.
Тексты летописей, опубликованные в Иркутске в 1996 г., содержат упоминания о прибытии епископа Иннокентия в Иркутск в 1722 г., учреждении Иркутской епархии в 1727 г. и кончине святителя в 1731 г. «Летопись губернского города Иркутска» (Баснинская) и «Обозрение разных происшествий…» А.И. Лосева приводят краткие биографические о св. Иннокентии, но не содержат, в целом, никаких уникальных сведений, относящихся к сибирским эпизодам его жизни.
Особенностью «Летописи…» П.И. Пежемского, охватывающей события с 1652 по 1807 гг., является активное привлечение при ее составлении достижений историографии и значительного количества опубликованных и неопубликованных ко времени издания летописи документов. Так, в состав «Летописи» включены документы, относящиеся к жизни и деятельности св. Иннокентия, документы, служащие комментарием к отдельным эпизодам биографии святого, а также отражающие историю почитания и канонизации первого иркутского епископа: послание епископа Иннокентия подведомственным церквам, указ 1804 г. о канонизации святителя Иннокентия, текст церемониала перенесения мощей и др. В «Летописи» П.И. Пежемского, в отличие от названных выше, подробно описан состоявшийся в 1783 г. в Вознесенском монастыре пожар, с которым связан один из эпизодов чудес св. Иннокентия.
Летописи, составленные Н.С. Романовым, содержат сведения о писателях, коллекционерах, книготорговцах и других лицах, связанных с почитанием святителя, о Братстве во имя святого Иннокентия и его членах и деятельности. Летописи послужили важным источником при воссоздании картины почитания святого в первой четверти XX в. Сведения о судьбе многих членов Братства в советское время содержит летопись, составленная уже в наше время Ю.Л. Колмаковым.
Особую группу письменных источников, включающую документы, принадлежащие к разным видам и разновидностям, составили материалы православной периодической печати. Были просмотрены комплекты Иркутских епархиальных ведомостей (1863-1919 гг.), Ярославских епархиальных ведомостей (1860-1917 гг.), а также Томские, Волынские, Благовещенские епархиальные ведомости за ряд лет.
Иркутские епархиальные ведомости уделяли большое внимание публикации материалов о святителе Иннокентии и его почитании в епархии и за ее пределами: научные труды иркутского духовенства, документы, биографические сведения о духовных писателях, писавших о святителе, описания паломничеств и др. Особое место занимают публикации, отражающие деятельность Братства во имя святителя Иннокентия (1901-1919), и сочинения его членов. В комплектах Иркутских епархиальных ведомостей, хранящихся в РНБ и РГБ, обнаружены некоторые издания, осуществленные Братством (листовки, брошюры), вплетенные в отдельные годовые подшивки.
Выполнение настоящего исследования было бы невозможно без привлечения различных библиографических пособий. Они позволили выявить основной массив представленных в работе сочинений о святителе.
Объектом исследования является совокупность печатных и рукописных агиографических текстов о св. Иннокентии (Кульчицком), первом епископе Иркутском, возникших в XIX – начале XX вв.
Предметом исследования являются становление и развитие агиографии св. Иннокентия в указанное время, рассматриваемые в контексте социокультурных процессов, происходящих в стране и регионе.
Цель исследования – на основе выявления, введения в научный оборот и анализа совокупности агиографических источников проследить тенденции развития данного вида источников и установить основные факторы, определявшие их эволюцию.
В соответствии с указанной целью определены задачи диссертационного исследования:
– выявление печатных и рукописных текстов житий, жизнеописаний святителя Иннокентия Иркутского и других сочинений о нем, что позволяет по-новому взглянуть на источники по русской агиографии Нового времени;
– изучение истории житийных текстов о св. Иннокентии, установление их источников, редакций и взаимоотношений между ними;
– исследование особенностей эволюции жанра житий святых в синодальный период истории русской церкви на примере агиографических сочинений о святителе Иннокентии Иркутском; выявление факторов, определявших ее направление;
– изучение места рукописной традиции в развитии агиографии св. Иннокентия;
– изучение феномена почитания св. Иннокентия как духовной составляющей формирования иркутского «культурного гнезда»;
– изучение традиции почитания святого Иннокентия как общественного явления; места религиозных общественных организаций, носящих имя святого, в духовных, культурных, политических движениях эпохи.
Начальная дата хронологических рамок работы определяется временем канонизации св. Иннокентия (1805 г.), хотя при изучении его биографии неизбежно и привлечение источников XVIII в. Конечная граница – 1919 г. – обусловлена датой установления советской власти в Иркутске.
Географические рамки исследования совпадают с канонической территорией Русской Православной Церкви. Однако выделяются регионы особого почитания святого: Санкт-Петербург, Москва, Украина, Казань, Ярославль и Сибирь – и в первую очередь Иркутск. В работе рассматриваются агиографические памятники, созданные, изданные или бытовавшие в указанных регионах.
Методологическая основа и методы исследования. Настоящее исследование, являясь по преимуществу источниковедческим, в силу современного статуса науки, носит междисциплинарный характер и затрагивает области исторического, филологического, культурологического знания.
Одно из направлений современного источниковедения исходит из представления об источнике как явлении культуры определенного времени, что предполагает воссоздание исторического и культурного контекста исследуемого документа и включение в сферу изучения широкого круга источников. С другой стороны, специалисты указывают в качестве наиболее перспективных направлений исследование эволюции определенных видов источников. Исходя из представления об источнике как явлении культуры, возможно обозначить место православной книжной и рукописной традиции в социокультурном процессе России Нового времени и перейти к обобщениям культурологического характера.
Вместе с тем, в данном исследовании большое место занял традиционный для источниковедческих работ этап эвристистического поиска – выявление печатных и рукописных житийных памятников Нового времени, которые до сих пор не были предметом анализа специалистов.
Наиболее полно жития как вид исторических источников на примере агиографических памятников Древней Руси изучил В.О. Ключевский, углубленно применивший к ним метод текстологического анализа. Этот метод традиционно используется представителями историко-филологической науки и активно разрабатывается в трудах отечественных исследователей. В советское время большой вклад в разработку метода внесен трудами Д.С. Лихачева и его последователей и учеников. Использование приемов текстологического анализа при изучении рукописных текстов древнерусских житий направлено на выявление источников, списков, редакций житий, истории текстов и т. д. В рамках настоящей работы метод текстологического анализа применяется к агиографическим памятникам Нового времени. Можно говорить о некоторых особенностях использования данного метода в применении к названным памятникам. Так, речь в данном случае идет не о списках сочинений, а о напечатанных типографским способом анонимных и авторских текстах.
В настоящее время отечественной наукой накоплен большой опыт многостороннего изучения агиографических памятников: исследовались источниковедческие аспекты, техника и методика изучения житийных текстов, содержание духовного опыта и типы святости, история отдельных памятников, историко-культурные, культурологические, историософские аспекты феномена святости и др. (В.О. Ключевский, А.П. Кадлубовский, А.К. Яхонтов, В.П. Адрианова-Перетц, Д.С. Лихачев, Л.А. Дмитриев, Г.П. Федотов, о. Иоанн (Кологривов), В.Н. Топоров, В.М. Живов и др.). В данном исследовании на основе использования методологических принципов и методических приемов, разработанных в работах названных авторов, исследуется эволюция агиографического жанра в Новое время на примере житий св. Иннокентия Иркутского в контексте исторического, историко-культурного, общественно-политического развития страны.
Рассмотрение проблем рукописной и книжной традиции почитания сибирского святого целесообразно проводить в рамках культурологических концепций региональной культуры.
В последние годы представителями различных областей гуманитарного знания ведется поиск методологических основ и методических приемов изучения проблем региональной культуры. Так, в работах С.О. Шмидта теоретически обоснована и подробно разработана программа изучения культуры российской провинции на основе многофакторной модели. Филологи и культурологи активно используют понятие «культурный текст» и соответствующий инструментарий (Ю. М. Лотман, В. Н. Топоров, А. В. Абашев и др.). В культурологических исследованиях последних лет появился и такой метод, как составление различных «культурных карт» России с использованием либо однородных, поддающихся количественному учету показателей, либо широкого круга показателей (С. Я. Сущий, А. Г. Дружинин). В рамках нашей работы представляет интерес «карта символического потенциала» различных регионов России, составленная С. Г. Софроновым, представляющая собой картину распространения почитания православных святынь по территории России, включая Сибирь. В большинстве перечисленных работ затрагивается и вопрос об участии церкви в формировании региональной культуры.
Специалисты – филологи, культурологи, книговеды охотно опираются на разработанную Н.К. Пиксановым концепцию «культурных гнезд». Н.К. Пиксанов рассматривал провинциальную культуру не как случайное и второсортное явление, но выделив факторы формирования «гнезда», подчеркивал его органичность, жизнеспособность, особую окраску и способность участвовать в общерусском культурном процессе. В настоящей работе на основе использования модели Н.К. Пиксанова рассматривается духовная (православная) составляющая формирования Иркутского «культурного гнезда».
Новизна и научная значимость:
1. Введен в оборот корпус печатных и рукописных агиографических источников, характеризующих новый этап русской агиографии.
2. Установлен факт сосуществования рукописной и книжной житийной традиций почитания св. Иннокентия Иркутского и выявлен характер их взаимодействия.
3. Впервые на теоретической основе исследования житий древнерусских святых и использования метода текстологического анализа проведено сравнительное изучение агиографических текстов, посвященных святому Нового времени, созданных в XIX в. в условиях преимущественного распространения печатной книги.
4. На материале житий святителя Иннокентия Иркутского проведено исследование эволюции жанра агиографии в Новое время, выявлен комплекс факторов, определивших ее характер и направление:
– следование канонам, выработанным столетиями древнерусской литературной традиции;
– использование достижений исторической науки XVIII–XIX вв. и методов ее работы;
– процессы, происходившие в духовной жизни России указанного времени (возрождение исихастских традиций);
– развитие русского национального самосознания, выразившееся в актуализации понятия «Святая Русь», определившего интерес к историософским аспектам почитания святых в русской философско-исторической мысли.
5. Выделены этапы развития жанра внутри рассматриваемого периода, обусловленные взаимодействием указанных факторов.
6. Прослежено отражение в текстах жизнеописаний св. Иннокентия явлений общественной жизни России второй половины XIX в.
7. Выявлена и теоретически осмыслена роль феномена почитания святых в формировании культурного пространства региона и страны в целом на примере иркутского «культурного гнезда». Исследование позволило выделить духовную составляющую как устойчивую характеристику «гнезда», определяющую многие культурные процессы и придающую им особую окраску. Духовная составляющая в рамках православной парадигмы стимулировала культурные и духовные связи между отдельными регионами.
8. Впервые проанализированы особенности традиции почитания св. Иннокентия как общественного явления, развивавшегося в начале XX в., вклад религиозных общественных организаций, носящих имя святого, в духовные, культурные движения эпохи.
Практическая значимость.
Результаты исследования могут быть использованы при дальнейшем изучении проблем истории русской святости, агиографии, истории русского самосознания; а также в процессе преподавания учебных дисциплин: «История Русской Православной церкви», «История православной культуры», «История русской культуры», «История книги», «Краеведческая библиография», «История книжной культуры Сибири», «Православная книга Сибири».
Материалы исследования могут также найти применение при подготовке новых экспозиций в музеях и архивах в их краеведческой работе, при составлении паломнических маршрутов.
Положения, выносимые на защиту:
1. Введение в научный оборот широкого круга печатных и рукописных житийных памятников, посвященных св. Иннокентию Иркутскому, служит реконструкции источниковой базы русской агиографии синодального периода и позволяет пополнить книжный репертуар региона.
2. Применение текстологического анализа в качестве инструмента при изучении житий св. Иннокентия позволяет проследить направления развития жанра агиографии на новом этапе его развития и увидеть тесную связь с традициями древнерусской книжности, что проявилось в том, что агиографы Нового времени использовали в работе над житийными текстами те же приемы и «технику», что и древнерусские книжники – компиляции, реминисценции, использование «общих мест» и т.д. Это дало возможность проследить взаимоотношения различных житийных текстов, выделить редакции и самостоятельные памятники.
3. Следование древнерусским канонам жанра проявилось в сохранении элементов «этикетного принуждения» в качестве регулятора содержательного наполнения произведения, в устойчивых попытках соблюдения композиционной структуры житийного текста.
4. Первые жития св. Иннокентия зафиксировали одновременное существование рукописной и книжной форм бытования житийных памятников. Однако в условиях Нового времени рукописная традиция все больше уходила на периферию, уступая место печатным текстам, и создававшиеся в дальнейшем жития рукописной традиции не имели.
5. Исследование житийных памятников о св. Иннокентии позволяет выявить новые явления в развитии агиографии XIX в., а именно усиление взаимосвязей с развитием исторической науки, что проявилось 1) в расширении источниковой базы агиографических сочинений за счет использования делопроизводственных документов учреждений духовного ведомства и гражданских; 2) в хорошем знакомстве с достижениями современной историографии и привлечении их в качестве агиографических источников. В конце XIX в. жизнеописания св. Иннокентия, сохраняя ряд житийных черт, приближаются к биографическому жанру. В качестве руководящего документа, определяющего наполнение жития реальным содержанием, составители житий опираются на «Духовный регламент».
6. Житийные памятники о св. Иннокентии, созданные во второй половине XIX – начале XX вв., несут на себе печать духовных процессов, протекавших в России, а именно – углубления духовной жизни и возрождения исихастских традиций. Существование данных памятников – свидетельство распространения названного духовного явления в сибирском регионе.
7. Развитие агиографического жанра в рассматриваемое время происходило в условиях подъема русского самосознания и связано с актуализацией идей «Святой Руси»: осознанием роли святых в русской истории, активным собиранием свидетельств о жизни и деятельности подвижников благочестия, созданием агиографических произведений об отдельных святых и возникновением большого числа сборников, отражающих проявления святости в различных регионах страны.
8. Феномен почитания св. Иннокентия Иркутского явился важным фактором формирования иркутского «культурного гнезда» и культурного пространства страны в целом.
9. Изучение книжной традиции почитания святого в начале XX в. выявило напряженный поиск выхода из кризисной ситуации в стране на путях православной парадигмы. Духовные писатели и общественные деятели, объединенные членством в Братстве во имя святителя Иннокентия, осмысливали происходящие революционные события, а также культурные явления современности не столько в житийных памятниках, сколько в произведениях православной публицистики, опираясь на идеи «святой Руси» и духовный авторитет св. Иннокентия.
Апробация. Основные положения диссертации изложены в 26 публикациях (в том числе 1 монографии) общим объемом более 40 печатных листов. 7 статей опубликованы в изданиях, включенных в перечень ВАК. Результаты, полученные в ходе исследования, докладывались на конференциях различного уровня: «Ценностные основы и ориентиры славянской культуры»: Пятые Новосибирские Кирилло-Мефодиевские чтения (21-25 мая 2004 г.); «Шестые Макушинские чтения»: регион. науч.-практ. книговед. конф. (Новосибирск, 20-22 мая 2003 г.); «Духовная и светская культура как фактор социального развития региона»: межрегион. науч.-практ. конф. (24-25 мая 1996 г.); «Сибирь на перекрестье мировых религий»: межрегион. науч.-практ. конф., посвящ. памяти выдающегося ученого и педагога, специалиста по библеистике, профессора НГУ Михаила Иосифовича Рижского (Новосибирск, окт. 2001); «Православие и культура этноса»: междунар. науч. симпоз. (Москва, 9-13 окт. 2000 г.); «Книга и литература в культурном контексте»: междунар. науч. конф., посвящ. 35-летию начала археогр. работы в Сибири (Новосибирск, 28-30 мая 2001); «Славянский мир: общность и многообразие»: междунар. науч. конф. (Новосибирск, 23 мая 2002 г.) и др.
Работа в рамках данной темы дважды получала поддержку РГНФ: в 1996–1998 (проект 96–01–00379 а) и в 2000–2002 гг. (проект 00–01–00441 а).
Структура и объем диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и источников, 4-х приложений.
