Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Хронология и периодизация истории изучения древнекаменно-го века бассейна Десны с.21
Раздел 2. Экономика древнекаменного века бассейна Десны с.98
Раздел 3. Стратегия расселения человека в древнекаменном веке бассей-на Десны и историзм палеолитоведения с.148
Раздел 4. Жилища и поселения древнекаменного века бассейна Десны, как исторический источник с.202
Заключение с.279
Библиография и архивные источники с.302
Список сокращений
- Хронология и периодизация истории изучения древнекаменно-го века бассейна Десны
- Экономика древнекаменного века бассейна Десны
- Стратегия расселения человека в древнекаменном веке бассей-на Десны и историзм палеолитоведения
- Жилища и поселения древнекаменного века бассейна Десны, как исторический источник
Хронология и периодизация истории изучения древнекаменно-го века бассейна Десны
Чтобы анализировать историю изучения различных сторон древнекамен-ного века Подесенья, необходимо четко представлять процесс эволюции, исто-рии археологической науки в России и в мире. В настоящее время имеется не-сколько вариантов периодизации истории советской – российской археологии. Свои варианты предлагали В.Ф.Генинг, А.Д.Пряхин, Г.С.Лебедев, ряд сооб-ражений на данную тему высказывал А.А.Формозов. Однако имеющиеся схе-мы периодизации, во-первых, слишком обобщены. С одной стороны, исследо-вания каменного века имеют свою специфику в хронологическом плане. Неда-ром среди археологов бытует поговорка «палеолитоведение – наука в науке». С другой стороны, имеется региональная специфика истории науки, бесспорно накладывающая на периодизацию свой отпечаток. Во-вторых, автор согласен с тем, что исторический процесс в России проложил определенные рубежи в ис-тории отечественной археологии, но проходят некоторые из них не по столь традиционным датам, как, например, 1917 год. Для того чтобы создать и обос-новать свой вариант периодизации, необходимо детально рассмотреть процесс изучения каменного века бассейна Десны на фоне новейшей истории страны.
В России еще в XIX в. возникла провинциальная археология, превратив-шаяся в начале советского периода в составляющую краеведческого движения. Движение это, испытавшее подъем в 1920-х гг. и ликвидированное в 1930-х гг. регулярно контактировало и сотрудничало с академической наукой. Благодаря такому сотрудничеству и были открыты и частично исследованы в Подесенье многие палеолитические памятники. Изначальные же предпосылки этих откры-тий лежат еще глубже в российской истории. С давних пор людей привлекали необычные предметы, которые на Руси именовали «перунами» или «громовы-ми стрелками». Рукописный «Травник» XVII-XVIII вв. рекомендовал «вставить Перун-камень в перстень и носить на руке – от всякого видимого и невидимого злодея сохранен будешь… Того же камня демоны боятся, а носящий его не убоится напасти и боли и одолеет супротивников своих». Фольклорист и ис-торик XIX в. А.Н. Афанасьев приводит предание, согласно которому пущен-ная богом Перуном стрела поражает тех, в кого была направлена и производит пожары. Белорусские поселяне убеждены, что на месте пожара, произведенного ударом молнии, и вообще после грозы можно находить чудесную стрелку… По поверью, стрелы громовые, ниспадая из туч, входят далеко вглубь земли; а че-рез три или семь лет возвращаются на ее поверхность в виде черного или тем-но-серого продолговатого камешка. В разряд «громовиков» попадали не только ископаемые раковины белемнитов, но и орудия каменного века, из коих «знающие люди» делали амулеты. Однако никакая «громовая стрела» не при-влекала такого внимания, как огромные кости, находимые в оврагах, при рытье погребов и глинокопных ям, и по обрывам рек. Народная молва приписывала их «волотам» – допотопным великанам и богатырям. Находки вызывали любо-пытство и у представителей находившейся на этапе становления российской науки. Серьезное внимание на них обратил Петр I. То, что самые крупные ис-копаемые кости принадлежат вымершим слонам, установил В.Н.Татищев, впервые в истории российской науки писавший в XVIII в. о звере-мамонте: «По разным местам видел разныя кости оного зверя, то есть зубы коренныя, ребра, голени, позвонки и протчее, все гнилые, великостию не все равны. Каковых костей яко в Русии, тако и в протчих европейских странах в земли довольно на-ходится…». Немало таких находок встречалось в пределах водосбора Десны. В конце XVIII в. немецкий путешественник фон Гун, проезжая по северу Ма-лороссии, посетил Почеп. Он был немало удивлен тем, что местные крестьяне торгуют на базаре таким экзотическим сырьем, как слоновая кость, причем то-вар не индийского или африканского, а местного происхождения. Бивни ма-монта поступали из глинокопных ям «верст за десять от Почепа, а именно при реке Пьяном Роге». Это первая документально подтвержденная находка иско-паемой фауны на территории Подесенья.
В 1840-60 гг. появляются первые русские частные собрания каменных орудий и останков «допотопных» животных. Известными коллекционерами ста-ли инженер-капитан В.А.Киприянов и гимназический врач В.К.Гутцейт из Кур-ска. Собирая останки ископаемых животных, они вели популяризаторскую ра-боту в губернской печати. Рассуждения об обезьяньих предках человека по учению Дарвина, появившиеся на страницах отечественной печати, не были восприняты клерикально-настроенной частью российского общества. Начина-ют вводиться запреты и цензурные ограничения на подобные сообщения. По указанию Николая I цензура «Губернских ведомостей» была передана в ведение особых чиновников, подчинявшихся непосредственно Петербургу и руково-дствовавшихся специальными «Распоряжениями». Не случайно появление на свет в эти годы сатирического стихотворения жившего под Брянском А.К. Толстого в защиту дарвинизма. Лишь после смерти Николая I начинается но-вый этап в истории отечественной археологии.
В 1859 г. создается Петербургская императорская археологическая комис-сия, куда начинают стекаться сведения о найденных в Российской Империи древностях, в том числе и об «окаменелостях допотопных». В 1864 г. начинает действовать Московское археологическое общество, председатель которого граф А.С.Уваров, в 1877 г. в своем имении Карачарово под Муромом раскопал пер-вую в Европейской России палеолитическую стоянку. Постепенно число из-вестных памятников каменного века возрастало, и в 1880-х гг. уже сложилось новое направление российской исторической науки – первобытная археоло-гия. Находки древних костей вызывали интерес у представителей естествен-ноисторической и археологической науки: «В Стародубском уезде по обилию окаменелостей меловой и дилювиальной эпох особенно замечательны селения Тетюры и Дохновичи» - писал естествоиспытатель Рогович. Под Брянском, под Новгород-Северским, а также в Тетюрях и Дохновичах, - вторил ему А.С. Уваров, - «кости мамонта залегают как бы логовищами». Список таких нахо-док граф составил совместно с хранителем Зоологического музея Император-ской Академии наук С.М. Герценштейном. Эта публикация поныне не утратила научного значения. Именно Уваров первым высказал мнение о том, что в бас-сейне Десны следует ожидать открытия палеолита. Многие места, упомянутые в списке Уварова, действительно оказались связанными с памятниками древне-каменного века. Первые геологические исследования четвертичной толщи на территории Черниговской и Орловской губерний вели Н.С. Кудрявцев, Л.С. Берг, П.Я.Армашевский, Г.Ф.Мирчинк. Эти исследователи также фиксирова-ли места находок плейстоценовой фауны. Так, Кудрявцев отметил находку зу-бов носорога и лошади в лессовидных суглинках оврага Карачиж под Брян-ском. Спустя 70 лет там был открыт палеолит.
Экономика древнекаменного века бассейна Десны
Рассмотрев и проанализировав научный казус с неприятием открытия раннего палеолита в Подесенье, вернемся теперь к открытиям Ф.М.Заверняева в Хотылево. На возможность наличия в Хотылево палеолита указывал в своих письмах один из его учителей – краевед из Бежицы Н.И.Лелянов. «По правому берегу между Хотылевским городищем «Кудеяр» и дер.Сельцо при оползнях дернины на откосах весной обнажаются скопления кремня в большом количе-стве и между обломками встречаются орудиеподобные формы с ретушью, но я толковал это как псевдо-ретушь и псевдо-орудия». Согласно данным Ф.М. Заверняева, отложения Хотылево 1, содержащие артефакты, относятся к началу микулинского межледниковья, однако следует учесть, что в большинстве слу-чаев артефакты переотложены, следовательно, поселение существовало еще раньше. Материал был разделен Заверняевым на два комплекса – аморфный и ашело-мустьерский. Ашело-мустьерский комплекс Хотылево 1 Заверняев спра-ведливо считал неоднородным и выделял несколько групп находок. Основной комплекс датировал начальными этапами рисс-вюрма. Уже из предложенного Заверняевым названия явствует, что находки относятся к рубежу ашельской и мустьерской эпох. Комплекс из погребенной почвы раскопов 5-6 немногочис-лен, и, по мнению Заверняева, близок к материалам Бетово. Наконец, комплекс из галечника раскопов 5-6 отличается от основного наличием листовидных орудий и малым числом типичных остроконечников. Ф.М. Заверняев считал его наиболее древним среди ашело-мустьерских . Последний – аморфный ком-плекс, локализующийся в центральной и восточной части местонахождения – типологически более древний. Для него характерна клектонская техника рас-щепления, для многих орудий в качестве заготовок использовались естествен-ные фрагменты кремня. Наблюдения автора за аморфным комплексом во время раскопок Хотылево 1 в 2004 г. совпадают с выводами, сделанными Ф.М. Завер-няевым. Возможно, эти изделия датируются интеррисским потеплением, когда ледниковый покров на Русской равнине или её большей части отсутствовал и тогда аморфный комплекс – один из древнейших в центре Русской равнины.
Исследования Л.М.Тарасова в верхнем Подесенье позволили получить новые сведения о раннем палеолите региона. Главным его достижением, безус-ловно, является открытие стратифицированных мустьерских стоянок, культур-ные слои которых залегают in situ, то есть не переотложены позднейшими про-цессами – Коршево 1, 2, 3, Бетово. Это позволило впервые вести речь об обоснованной периодизации раннего палеолита приледниковой зоны. Выясни-лось, что верхнее Подесенье было заселено в течение практически всей мусть-ерской эпохи. Ранние фазы отмечены нижними слоями Коршевских стоянок. Бетово отнесено к развитому мустье, Лебедевка – к финальному. Анализ инвен-таря Бетово привел исследователя к заключению о близости Бетово и стоянок костенковско-стрелецкой культуры. Еще одно достижение Л.М.Тарасова – открытие и исследование домустьерского местонахождения Неготино на Руд-нянке. По мнению автора диссертации, Неготино, Неготино на Руднянке, и Неготино 4 являются следами одного памятника, разнесенного в разные сторо-ны склоновыми процессами. Об этом говорит не только геология, но и типоло-гическое единство инвентаря всех местонахождений.
Долгое время «белым пятном» на карте раннего палеолита оставался бас-сейн крупнейшего притока Десны – реки Сейм. Стратифицированных памятни-ков здесь пока не выявлено, однако исследования автора позволяют говорить, по крайней мере, о находках датирующих артефактов. Наиболее древние ме-стонахождения относятся, по мнению автора, к микулинскому межледниковью. Оба местонахождения расположены в Курчатовском р-не Курской обл., страти-графической привязки не имеют. В 1982 г. автором в выбросе земснаряда близ с.Дичня найдено крупное скребло подтреугольной формы. Находку сопровож-дали кости и зубы раннего мамонта, шерстистого носорога, большерогого оле-ня, мелкого подвида лошади и бизона. Строительная документация позволила установить, что намыв дамбы велся из подошвы II надпойменной террасы, да-тируемой микулинским – началом ранневалдайского времени. Вторая находка из с. Стародубцево датирована тем же временем типологически. Это изготов-ленный из черного мелового кремня листовидный бифас, находящий аналогии в материалах ашело-мустьепрского комплекса Хотылево 1. К позднему мустье, вероятно, относится находка у с. Поповка Рыльского р-на скребла и остроко-нечника, сделанная в 1986 г. С.Н.Алексеевым. К сожалению, материал не опуб-ликован. Нельзя исключать, что лакуну в мустьерской истории Посеймья за-кроют памятники на р. Крепна у с. Кремяное и с. Ветрено. Исследовавшая их в конце 1970-х гг. В.И. Беляева предполагает здесь наличие не только верхнего палеолита, но и стратифицированных мустьерских памятников. После чрезмерно удревненных В.И.Громовым и М.В.Воеводским датиро-вок местного мустье, большинство отечественных палеолитоведов и палеогео-графов, словно «испугавшись» поспешных прежних оценок, ударилось в дру-гую крайность, пытаясь отнести почти все памятники Русской равнины к вюрмскому оледенению. Лишь С.Н.Замятнин продолжал отстаивать точку зре-ния о возможности заселения центральных и северных областей Европейской России в раннем палеолите, руководствуясь распространением на этой терри-тории соответствующей фауны, в частности – хазарского мамонта. А.А. Ве-личко отмечает, что на протяжении всей ашельской эпохи люди практически не покидали территории Кавказа, делая лишь редкие попытки выхода на равни-ну. Однако объективного объяснения того, почему процессы расселения ран-непалеолитического человека в Западной и Центральной Европе столь резко отличались от таковых в Восточной Европе, пока нет. Материальная культура и доступные технологии были сходны. Что же так отличало обитателей этих тер-риторий, что в одном случае они в среднем плейстоцене уже освоили Северо-германскую низменность и юг Британии (местонахождение Боксгроу), а в дру-гом – робко спускались в предгорья Кавказа, едва заходя в Приазовье?
Почти вся территория Центральной и Западной Европы была заселена уже в лихвинском межледниковье (более 250.000 л.н.), о чем свидетельствуют многочисленные памятники с материалами раннеашельского (шелльского) ти-па. Если мы обратим взор к Азии, то выяснится, что суровый климат и там не мешал расселению древнейших людей. Пример – местонахождение Диринг-Юрях в Якутии. Несмотря на дискуссионность датировок (от 2,5 млн. по мне-нию открывшего памятник Ю.А.Мочанова до 300.000 лет по оценке геолога С.М.Цейтлина), нет сомнений, что люди, создававшие на Диринге галечные орудия жили здесь в условиях, существенно не отличавшихся от современного сурового климата Якутии. Наконец, нельзя не упомянуть находку чоппера и клектонских отщепов в VI культурном слое грота Большой Глухой на р. Чусо-вая, датируемую средним плейстоценом. Объяснить это кратковременными выходами людей на равнину непросто. Известны находки раннепалеолитиче-ских изделий и в центре Русской равнины
Стратегия расселения человека в древнекаменном веке бассей-на Десны и историзм палеолитоведения
На момент, когда раскопки Будько прервались, исследования в Подесенье начала Л.В. Грехова. Открытая ею стоянка Тимоновка 2, как Юдиново и Ели-сеевичи дала следы костно-земляной архитектурной конструкции: нечто типа заслона из крупных костей мамонта, в основном черепов. Кроме этого раскопки выявили такие структурные элементы площадки поселения, как две хозяйст-венные ямы, размытый очаг и несколько пятен очажной массы. Разведанная шурфами площадь стоянки составила 500 м2. Раскопом же было вскрыто 163 м2 культурного слоя (около 1/3 территории памятника), а потому собственно дол-говременное жилище могло располагаться в неисследованной части. Как и в Тимоновке 1, культурный слой оказался нарушенным криодеформациями, од-нако накопленный опыт уже не позволил ввести себя в заблуждение. По осо-бенностям нарушений культурного слоя палеогеографы пришли к выводу, что поселение существовало в период между затуханием морозобойных процессов и началом вытаивания мерзлотных клиньев. Дата 14С по зубу мамонта - 15110+530 лет. Возможно, Тимоновка 2 немного древнее Тимоновки 1. Последовавшие затем раскопки Л.В.Греховой в Елисеевичах также вы-явили костно-земляные конструкции и крупные скопления зольной массы на территории стоянки. В 1970 г. на площади, примыкавшей с запада к раскопам 1946 и 1948 гг., отмечены зона эвакуации очажной массы 2 х 1,5 м и яма с за-полнением из костей и бивней мамонта с примыкающим к ней зольным пятном с затёком золы внутрь.
В этом же раскопе оказалось разрушенное мерзлотой скоплений костей мамонта, вероятно являвшее собой основание навеса. Рас-коп 1972 г. оконтуривал исследованную площадь с юга. В 1974 г. тремя рас-копами удалось увязать раскопы 1936, 1946, 1963 и 1972 гг., что позволило скорректировать ход исследований. На вскрытой площади выявлена новая – 3-я, учитывая результаты раскопок В.Д.Будько, яма с костями мамонта. В 1972 и 1974 гг. удалось проследить в раскопе ряд криодеформаций, но наиболее ин-тересными объектами оказались остатки конструкций из костей и бивней ма-монта в ямах. Л.В.Грехова видела в них сходство с малой полуземлянкой сто-янки Павлов (Моравия), а А.А. Величко хранилища мяса, что более достоверно, поскольку в ямах практически отсутствуют артефакты. В 1976 г. в северо-восточной части поселения открыто 4-е костное скопление в яме. Все четыре «полуземлянки» («ямы-хранилища») выстроились по дуге, обращенной вогну-той стороной к «зольнику» из раскопа 1948 г. и к месту находки статуэтки. Во второй половине 1970-х В.Я.Сергин, специализирующийся в изучении палеолитических жилищ, продолжил раскопки в Юдиново с целью поиска и изучения новых конструкций из костей мамонта. В 1976 г. основные работы были сосредоточены на пункте Юдиново 3, который связан с местом, ориенти-рованном не на долину реки (как Юдиново 1), а на древнее карстовое озеро. Хронологически и по материальной культуре памятник оказался похожим на Юдиново 1: об этом говорили геологические условия и сходный инвентарь (кремень, бусина из морской раковины, лопатка мамонта с искусственно про-битым отверстием, череп мамонта, установленный альвеолами бивней вниз). В 1979 г. самый большой в Юдиново 3 шурф 4 с вкопанным черепом мамонта, был превращен в раскоп. Открывшаяся конструкция представляла собой вы-кладку из специально отсортированных костей мамонта, тянущуюся через весь раскоп с юго-востока на северо-запад. В.Я. Сергин пришел к выводу, что это край костно-земляного жилища, имеющего в основании черепа мамонта, как в жилищах Юдиново 1 и Мезина. В следующем году в раскоп был расширен шурф 3 в 10 м к северо-западу, где удалось расчистить северо-западный край жилого комплекса. Ввиду отсутствия дальнейшего финансирования Сергин был вынужден приостановить работы. Исследование новых костно-земляных жилищ осталось нереализованным. Однако рано или поздно изучение новых весьма перспективных памятников в Юдиново будет продолжено. На взгляд ав-тора, для более полного понимания обследованных В.Я.Сергиным памятников, необходимо дополнительно исследовать их геолого-геоморфологические усло-вия, а также получить по костям из культурных слоев серию радиоуглеродных дат, чтобы уточнить хронологическое положение Юдиново 3 относительно Юдиново 1 и других памятников. Что касается костно-земляной конструкции, предпочтительнее не вскрывать ее до совершенствования методик исследова-ния таких объектов.
В конце 1960-х гг. в исследования палеолитических жилищ и поселений Подесенья активно включился Ф.М.Заверняев. Он открыл и исследовал стоянку Хотылево 2. Хотылевский комплекс, по мнению исследователя, отличается от площадок синхронных стоянок. В процессе исследований были вскрыты два скопления зольной массы, соединенные узким перешейком, которые Заверняев интерпретировал, как следы долговременных наземных утепленных жилищ, со-единенных «лазом». В южной части зольника Б была вскрыта очажная яма под-квадратной формы. Окрест «зольников» располагались многочисленные ямки с различным содержимым, несколько очагов и кострищ, округлые хозяйственные ямы – по Заверняеву – следы хозяйственных сооружений. В некоторых ямках имелись вертикально и наклонно вбитые кости, которые исследователь считал следами наземных конструкций, где клинья из трубчатых костей удерживали в грунте деревянные опоры построек. Чаще для этих целей использовались нижние части плечевых, верхние части локтевых и верхние и нижние части бедренных костей, реже большие и малые берцовые. Лучевые кости практиче-ски не использовались. Это связано с наличием или отсутствием удобной пло-щадки сустава для вбивания клиновидно расщепленного диафиза в грунт. Ин-струментом для забивания костей могли служить массивные зубы мамонта. Та-кой элемент архитектуры Хотылево 2, как отдельно стоящие вкопанные черепа мамонта находит ближайшие аналогии в Пушкарях 1. Несколько черепов были установлены у очагов. Ряд объектов интерпретирован Заверняевым как следы шалашеобразных жилищ. В юго-восточном углу раскопанной площади это на-земный круглый очаг, окруженный ямками. На юго-западе раскопанной пло-щади, в отрыве от жилой площадки, археолог выделил скопление костей, пре-имущественно ребер мамонтов. Оно имело округлую форму, вокруг сохрани-лось почти пустое пространство шириной около 1 м, опоясывавшее все скопле-ние. И у Ф.М.Заверняева, и у посетившего раскопки в 1981 г. Л.М. Тарасова создалось впечатление, что скопление – следы завалинки еще одной легкой по-стройки. Что касается структуры поселения в целом, то Заверняев признал: «Нам не удалось установить общую планировку древнего поселения. …Его се-верная сторона была разрушена при образовании деснинского склона, восточ-ная — при образовании бокового оврага. Западная сторона еще не полностью раскопана и, видимо, тоже в значительной мере окажется разрушенной». Важ-но, что Заверняев на территории одного поселения выделил два типа синхрон-ных жилищ: легкие теплого сезона и отапливаемые зимние. До него к подоб-ным выводам о стоянках Супонево и Мезин приходил лишь И.Г. Шовкопляс.
С 1972 года начались новые раскопки в Посеймье – на стоянке Авдеево. Ещё разведочные работы М.В.Воеводского позволяли судить о наличии на па-мятнике ещё неисследованных объектов. К изучению нового комплекса при-ступили М.Д.Гвоздовер и Г.П.Григорьев. Он получил условное название Ав-деево–Новое впику раскопанному ранее Авдееву–Старому. Вскоре стало ясно, что археологи имеют дело с традиционным овальным объектом с линией оча-гов по центру и ямами и полуземлянками по периметру, однако детали плани-ровки оставались неясны. Причина объективна: ввиду роста требований к фик-сации, сложности микростратиграфии памятника и скудного финансирования, работы шли намного меньшими темпами, нежели в 1940-х гг., но при этом ре-зультаты были на порядок информативней. Исследования 1970-х гг. позволили выявить в Подесенье следы не только жилищ верхнего палеолита, но и раннепалеолитических жилищ. В 1971-1980 гг. Л.М.Тарасов исследовал мустьерскую стоянку Бетово к западу от Брянска и Хотылево. Анализ планиграфии и распределения находок в толще культурного слоя позволил исследователю прийти к выводу о том, что на вскрытой площади имелись округлое наземное жилище поперечником около 5 м и мастерская по обработке кремня. Это, по сути дела, единственный случай фиксации жили-ща на раннепалеолитическом памятнике в бассейне Десны. Большая часть культурных слоев смещена и переотложена и об обнаружении в них следов жи-лищ не может быть и речи. Единственный мустьерский памятник бассейна Десны, кроме Бетово, где отмечены детали поселенческой структуры – это нижний слой многослойной стоянки Коршево 2, в котором Л.М. Тарасовым вы-явлен очаг, наполненный золой и древесным углем. Итак, полевые исследования палеолитических жилищ и структуры посе-лений Деснянского бассейна за период 1950-70-х гг. характеризуется следую-щими особенностями: а) развитие методики исследований, сделавшее раскопки намного более информативными и достоверными, чем в предшествующий пе-риод; б) открытие следов примитивных жилищ на памятниках раннего палео-лита бассейна Десны (Бетово); в) открытие уже на целом ряде верхнепалеоли-тических стоянок сложных архитектурных конструкций с использованием большого количества костей мамонта (Мезин, Юдиново 2, Елисеевичи, Тимо-новка 2); г) исследование ряда палеолитических поселений на широких площа-дях, что позволило судить не только об отдельных элементах поселений (ямах, жилищах, очагах, производственных центрах), но и о структуре хозяйственно-бытовых комплексов, а порой и о структуре поселений в целом.
Жилища и поселения древнекаменного века бассейна Десны, как исторический источник
К этой же стороне практических результатов работы можно отнести и ка-питальный ремонт музейного павильона «Палеолит» в с. Юдиново Брянской обл., где экспонируются прямо на месте находки два палеолитических жилища. В годы «реформ» уникальный музей, способный при должной организации ту-ристического бизнеса приносить прибыль, пришел в упадок, несмотря на то, что стал филиалом БГОКМ. Оплату электроэнергии директор музея Л.И.Гришин более 10 лет производил из собственной зарплаты, в средствах на капремонт головной музей отказывал. Отсутствие охраны привело к попытке ограбления зимой 2000 г. Грабители, неосведомленные в том, что дорого стоят лишь бивни мамонта из вечной мерзлоты, пытались похитить два бивня из кон-струкций. К 2003 г. автор совместно с Л.И. Гришиным добились выделения Управлением культуры Администрации Брянской обл. средств на реконструк-цию обветшавшего павильона и установки в нем инфракрасных излучателей для создания стабильного микроклимата. Это положительно сказалось на со-хранности уникального музеефицированного археологического объекта.
Уникальное археологическое богатство (в первую очередь именно памят-ники древнекаменного века) центральной для бассейна Десны Брянской облас-ти заставляет задуматься о возможности и о необходимости создания специали-зированного Археологического музея, который являлся бы одновременно и центром археологических исследований в регионе и центром популяризации археологических знаний, и организацией, напрямую занимающейся охраной археологического наследия. Положительный опыт создания подобных учреж-дений уже имеется (например, создание Курского государственного областного музея археологии).
Социально-правовой аспект. Последние десятилетия, связанные с системным кризисом Российской государственности, породили угрозу унич-тожения отечественного археологического наследия, к которому относится и уникальный древнекаменный век деснинского бассейна. СМИ ориентированы на создание искаженного, люмпенизированного, поверхностного восприятия мира. Происходит утрата исторических, нравственных и культурных ориенти-ров. Распространяются антинаучные теории, подрывающие авторитет специа-листов. В итоге – разгул «черных археологов» и торговцев древностями, бес-контрольная деятельность хозяйствующих субъектов. Мы рискуем за 10-20 лет утратить существенную и невосполнимую составляющую отечественной и мировой культуры. В связи с этим ряд рекомендаций нами выработан в целях сохранения уникального культурного наследия как региона, освещенного в данном исследовании, так и России в целом.
Лиц, занимающихся раскопками без Открытого листа можно разделить на две не связанных меж собой группы. Подход к ним должен быть разным. Первая группа – это т.н. «археологи-любители»: как правило, яркие лич-ности, увлеченные изучением своего края, не имеющие достаточного опыта (а порой и образования) для ведения самостоятельных раскопок, но желающие внести свою лепту в науку, а в результате науке вредящие. Они не преследуют корыстных интересов. Подход к таким людям должен быть мягким, тактичным. Как правило, достаточно разъяснительной работы и (это главное!) привлечения к участию в настоящих археологических исследованиях. Вспомним, что этап «любительства» прошли многие известные археологи, например В.П.Левенок, Ф.М.Заверняев и др. Из этой группы археологическая наука может даже «рек-рутировать» свежие кадры. На взгляд соискателя, необходимо: - развивать полевую (экспедиционную) и музейную педагогику и пропаганду знаний среди местного населения, чем не вправе пренебрегать ныне ни один исследователь. Речь должна в равной степени идти и об исторических зна-ниях (культурная значимость памятников, патриотизм) и о правовых – об ответственности за их порчу. Участие школьников, студентов, взрослых краеведов в реальных исследованиях позволяет отвлечь их от самодеятель-ности и убедить в ее вредных последствиях. - активизировать работу археологов и историков в просветительском направ-лении, беря пример с археологов-краеведов недавнего прошлого, популяри-зировавших историко-культурное наследие в массах, пропагандировавших здоровый патриотизм, любовь к малой и большой Родине, чувство гордости за свой народ. Публикации в прессе при этом необходимо готовить именно специалистам, не отдавая весь процесс на откуп дилетантам-журналистам.
Это при-водит к выдаче фиктивных заключений, нецелевому использованию средств. В связи с предстоящей земельной реформой, жизненно важно чтобы па-мятники археологии не попали к частным собственникам без взятия у них соот-ветствующих охранных обязательств. Это первоочередная задача, стоящая и перед Министерством Культуры и информации, и перед всеми без исключения специалистами-археологами. Необходима специальная защищенная статья фи-нансирования в Федеральном бюджете на создание кадастра охраняемых госу-дарством земель и тотальное археологическое обследование территорий, при-ватизация которых предполагается (с финансированием работ за счет будущего собственника). На особо важных в археологическом и историческом отношении территориях необходимо установить заповедный режим землепользования. Подведем итог. Если говорить о месте материалов по древнекаменному веку бассейна Десны в палеолите России, Европы и мира в целом, то его зна-чение трудно переоценить. Многие памятники региона стали эталонными, вошли в учебники по археологии всего мира. Хочется надеяться, что это часть мирового культурно-исторического наследия удастся сохранить для потомков, а дальнейшие исследования каменного века в регионе будут достойным про-должением более чем столетних работ в этом, по сей день весьма перспектив-ном и многообещающем, направлении.
