Введение к работе
Актуальность исследования. Автор изучает взаимоотношения власти и художественной интеллигенции на переломном этапе советской истории. Идеологическая обстановка, претерпевшая изменения после XX съезда КПСС, обусловила и возникновение новшеств во взаимодействии власти и деятелей искусств. Обозначились идейные расхождения в тандеме власть - интеллигенция, а также и в творческой среде; они послужили, как представляется, основой для дальнейшего размежевания в 1960-х-1980-х гг. В центр исследования поставлен региональный аспект политики партии и государства в области художественной культуры. Изучение особенностей культурной политики на материалах одного из крупнейших культурных центров (примечательно: в Ленинграде в изучаемый период был сосредоточен второй по численности - после московского - отряд художественной интеллигенции) способствует выяснению сложных и противоречивых явлений десталинизации. Работа обладает актуальностью и в контексте современных дискуссий о сущности интеллигенции (в частности - о феномене советской интеллигенции), ее прошлом и будущем, положении и роли в обществе.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования избраны взаимоотношения между партийными и государственными органами, с одной стороны, и художественной интеллигенцией, с другой. Предметом исследования выступают механизмы выработки и реализации культурной политики; формы, методы и результаты взаимодействия власти и художественной интеллигенции на материалах Ленинграда.
Поскольку в научной литературе встречаются различные подходы к определению «интеллигенции», поясним, что мы придерживались социально- профессионального (социологического) понимания этого термина. Интеллигенция рассматривается как социальный слой общества, профессионально занимающийся умственным трудом и создающий культурные ценности. В свою очередь, под художественной интеллигенцией в диссертации понимается социально-профессиональная группа лиц квалифицированного умственного труда, профессионально занимающаяся творческой деятельностью по созданию художественных ценностей.
Цель и задачи исследования. Цель исследования - изучение различных аспектов взаимоотношений власти и художественной интеллигенции Ленинграда. Задачи исследования:
-
Изучить идеологические установки партии в отношении художественной культуры, ее тематического и идейного содержания.
-
Исследовать механизмы проведения культурной политики, тенденции в эволюции форм и методов контроля за ее осуществлением.
-
Выявить периоды деятельности партийных и советских органов, в задачи которых входило курирование художественной интеллигенции.
-
Определить изменение численного состава, особенности социального облика художественной интеллигенции.
-
Восстановить картину повседневной жизни (имеются в виду жилищно- бытовые условия, материальное положение и т. д.) деятелей искусств.
-
Проанализировать особенности организационной структуры, форм и методов работы отделений творческих союзов и художественных фондов; определить направления их взаимодействия с властными структурами.
-
Выявить отношение творческих работников к мероприятиям партийных и государственных органов в отношении регламентации содержания произведений литературы и искусства.
-
Рассмотреть различные формы взаимодействия творческих коллективов с населением в контексте проводившейся партийными органами культурно-идеологической, пропагандистской и воспитательной работы.
Хронологические рамки исследования. Временные рамки работы охватывают период 1956-1964 гг. - от XX съезда КПСС, положившего начало кампании по десталинизации и оказавшего сильнейшее влияние на деятельность художественной интеллигенции, до конца 1964 г., когда стали определяться некоторые переломные тенденции в культурной политике.
Территориальные рамки исследования. Взаимоотношения власти и художественной интеллигенции рассматриваются на материалах одного из крупнейших городов и культурных центров - Ленинграда. Взаимодействие власти и деятелей искусств в Ленинграде отличалось своеобразием. Отметим, что город представлялся символом Октябрьской революции, и идеологической ситуации в нем придавалось особое значение.
Степень изученности темы. Осмысление перемен, произошедших во взаимоотношениях власти и художественной интеллигенции после XX съезда КПСС, началось уже в «хрущевский» период. Творческие успехи объяснялись политикой партии по укреплению связи деятелей искусств с народом. Упоминались соответствующие партийные решения и рассказывалось - разумеется, в приукрашенном виде - об их вдохновляющем воздействии на творческих деятелей. Вышли статьи и исследования, посвященные новым формам культурно-идеологической работы с населением: народным университетам культуры, школам для самодеятельных художников и воскресным чтениям. В годы, когда страной руководил Н. С. Хрущев, исследователи обратились и к вопросу культурного шефства интеллигенции над селом . В. А. Смышляев, рассматривавший это движение по материалам Ленинграда, еще в 1960-е гг. отмечал проявления кампанейщины в его организации.
В последующие годы - с середины 1960-х до середины 1980-х гг. - были созданы обобщающие труды, посвященные истории интеллигенции и культурного строительства. В исследованиях М. П. Кима, М. Т. Иовчука, В. Т. Ермакова отражалось содержание культурной революции в СССР . Историками разрабатывались вопросы, связанные с формированием,
сущностью и положением советской интеллигенции на различных этапах .
Атрибутом культурной политики партии оставалась деятельность, направленная на форсированное сближение социальных групп. Тема «союза труда и искусства», помощи художественной интеллигенции труженикам города и деревни оставалась весьма актуальной в «брежневское» время.
В шестом томе обобщающего исследования, подготовленного Ленинградским отделением Института истории СССР Академии наук СССР, в центр внимания были поставлены реалии послевоенного периода истории Ленинграда (1946-1965 гг.). Авторы разделов, посвященных культуре - Л. Ф. Ершов, В. А. Шошин, З. В. Степанов и др. - сделали вывод о переломном значении XX съезда КПСС для развития партийно-государственной культурной политики.
Трансформация общественно-политической ситуации в конце 1980-х гг. открыла доступ к исследованию различных аспектов советской истории. В поисках новых возможностей развития общества историки обратились к изучению опыта «хрущевского» десятилетия. Были обнародованы новые источники. Деятели искусств смоги опубликовать воспоминания и размышления о «хрущевской» культурной политике. Впервые - без ретуши.
В статье, посвященной роли писателей в советском обществе, Т. А. Луковцева затронула вопрос о «союзе труда и искусства». Исследовательница сделала вывод об излишней напористости власти в его насаждении, назвала прикрепление писателей к предприятиям и учреждениям
надуманными мерами .
В 1991 г. в свет вышла монография, в которой затрагивались интересующие нас сюжеты - работа Т. В. Беловой «Культура и власть». «Хрущевский» период был обозначен исследовательницей как «духовный ренессанс», возможность наступления которого при консервативном в вопросах культуры лидере Белова связала с идеологическим коллапсом.
В постсоветское время историки по-прежнему стремились осмыслить значение XX съезда для эволюции культурной политики, а также конкретизировать содержание, хронологические рамки и периоды «оттепели», определить степень влияния характера и личных качеств Хрущева на
проводившуюся культурную политику .
Взаимоотношения власти и художественной интеллигенции в «хрущевский» период поставлены в центр внимания исследователей М. Р. Зезиной и А. Д. Бородая. Были изучены численность и состав интеллигенции, положение в творческих союзах, размежевание в среде деятелей искусств по различным вопросам общественно-политической жизни. Зезина выделила два этапа по взаимоотношениях власти и интеллигенции: взаимодействия в борьбе за преодоление культа личности (1956-1961 гг.) и укрепления личной власти Хрущева (1961-1964 гг.).
Начало 1960-х гг. как рубеж между двумя этапами выделяли и некоторые другие исследователи. В то же время в работах историков, рассматривавших те же процессы на региональном уровне, были предложены другие подходы к определению периодизации. Очевидно, что несмотря на общесоюзную тенденцию ужесточения руководства литературой и искусством, начало прессинга и более смелого вмешательства местных властей в творческую жизнь происходило асинхронно и зависело в том числе и от региональных особенностей.
Особое место занимало изучение материального достатка художественной интеллигенции и финансирования творческих организаций. К. Б. Соколов пришел к выводу, что художественная интеллигенция выполняла госзаказ по формированию у своей аудитории необходимой картины мира. В этом отношении Соколов высоко оценивал результативность материального стимулирования деятелей искусств: интеллигенция нуждалась во власти,
которая создавала ей условия для труда и обеспечивала весьма высокий
уровень жизни . Схожие выводы сделала В. А. Антипина: в обмен на фактическое положение «государственных служащих» власть предоставляла интеллигенции различные блага и привилегии.
Положение об огосударствлении общественных организаций интеллигенции находим в работах профессора В. С. Волкова. В то же время исследователь отмечал, что партия не смогла в полной мере решить задачу создания принципиально новой, социалистической интеллигенции. В составе интеллигенции были «люди, думавшие и поступавшие не так, как требовала партия». Интеллигенция как социальная группа сохраняла многообразие как в конце 1930-х гг., так и в «брежневско-сусловский» период. Этот факт свидетельствует о том, что различие между советской и дореволюционной интеллигенцией не было столь радикальным.
Заметим, что комплекс проблем, связанных с изучением интеллигенции, серьезно разрабатывался в последние годы. Наряду с В. С. Волковым такие ученые как В. С. Меметов, В. Л. Соскин, М. Е. Главацкий и др. принимали участие в конференциях, проводившихся в Уральском и Ивановском университетах (с 1998 г. при последнем работает НИИ интеллигентоведения). Обсуждались теоретико-методологические и практические вопросы. В частности, научное сообщество признало многообразие серьезно аргументированных подходов к определению и трактовкам термина « интеллигенция».
История взаимоотношений власти и художественной интеллигенции в СССР, изученная преимущественно по материалам центральных творческих союзов и представленная вышеперечисленными работами, представляет собой серьезную историко-фактическую и методологическую базу для исследования взаимодействий власти и художественной интеллигенции в одном из крупнейших культурных центров - Ленинграде.
Различным аспектам истории послевоенного Ленинграда посвящена
монография А. З. Ваксера . На основе документов обкома, хранящихся в архивных фондах, в одной из глав историк обратился к изучению взаимоотношений власти и деятелей искусств в Ленинграде (на примере писателей). Этот процесс предстает как череда противостояний, проработок и разносов неугодных произведений и их авторов. Обратившись к работе творческих союзов, Ваксер справедливо отнес их к числу «огосударствленных организаций», предоставлявших своим членам творческие возможности и материальные блага, а также осуществлявших партийно-государственный контроль за их деятельностью.
Многие исследования последнего времени связаны с историей цензуры. В ряде статей А. В. Блюма было отражено влияние цензурных и партийных органов Ленинграда на судьбу литературных произведений. Еще одним перспективным направлением в постсоветский период стало изучение истории неподцензурного искусства. В центре внимания исследователей оказались художники (в том числе и члены творческих союзов!), чьи взгляды отличались от общепринятых, а произведения не соответствовали канонам социалистического реализма.
Отдельно остановимся на зарубежной литературе. Представляют интерес труды, посвященные политическому развитию СССР; их авторы исследовали эволюцию взаимоотношений Н. С. Хрущева с деятелями искусств. Опубликованы и монографии, в которых изучены проблемы социальной истории советского общества, положения и роли интеллигенции. Л. Г. Черчвард выделил позитивные и негативные аспекты во взаимоотношениях власти и интеллигенции. К позитивным он отнес материальную поддержку науки и искусства, привлечение интеллигенции к работе в госаппарате, публичное признание через присвоение наград и почетных званий. Среди негативных аспектов - цензура, ограничения на зарубежные поездки, необходимость утверждать незначительные подчас решения относительно организационных преобразований и развития науки и искусства на высшем партийном уровне. Б. Деминг отметил, что одним из факторов, влиявших на культурную политику партии, было положение СССР на международной арене. Идеологический нажим на интеллигенцию усиливался после Венгерского восстания и Карибского кризиса.
Пытаясь дать оценку историографии вопроса, нельзя не обратить внимание на присущие ей противоречия. В советское время многие проблемы вовсе не затрагивались, при освещении других доминировали идеологические установки. В то же время в работах советских историков обнаруживаем множество ценных фактов. Между тем в перестроечный и постперестроечный периоды существенно расширились представления о взаимоотношениях власти и художественной интеллигенции, был решен ряд важных научных проблем.
Получили оценку встречи партийных руководителей с деятелями искусств, были изучены кампании общесоюзного масштаба («дело Пастернака», борьба с абстракционизмом и др.). Внимание исследователей, затрагивавших проблемы эволюции взаимоотношений власти и художественной интеллигенции в Ленинграде, привлекли, прежде всего, работа цензурных органов и получившее всесоюзный резонанс «дело Бродского». Между тем, во многом остаются неисследованными формы и методы партийного воздействия на художественную интеллигенцию, отношение деятелей искусств к партийным требованиям и мероприятиям. Недостаточное освещение получило материальное стимулирование творческих работников и его роль в выполнении ими партийного заказа. Важнейшая проблема - установление «союза труда и искусства» - рассматривалась в контексте выполнения определенных партийных директив. Сложность и противоречивость этого явления нередко оставалась за пределами внимания ученых.
Таким образом, выбранная нами тема требует дальнейшего и всестороннего изучения.
Источниковая база исследования. Решая поставленные выше задачи, мы используем обширный комплекс источников. Речь идет о документах КПСС, законодательных актах и постановлениях правительства, публикациях статистических источников, делопроизводственной документации государственных учреждений и общественных организаций, материалах периодической печати, мемуарах. Особую роль играют интервью, взятые автором у деятелей искусств.
Основополагающее значение для изучения нашей темы имеют документы, обнаруженные в 19 фондах 4 архивохранилищ: Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт- Петербурга (ЦГАИПД СПб), Центрального государственного архива литературы и искусства Санкт-Петербурга (ЦГАЛИ СПб).
Документы высших партийных органов представлены стенограммами заседаний и материалами Президиума ЦК КПСС, стенографическим отчетом Июньского (1963 г.) пленума ЦК КПСС, материалами Идеологической комиссии
"Г~Г TT 22
ЦК КПСС, справками и записками Секретариата и отделов ЦК КПСС . Важное место отводится изучению выступлений Н. С. Хрущева, сделанных на встречах с художественной интеллигенцией и опубликованных впоследствии на страницах печати и в отдельных сборниках . Неопубликованная часть стенограммы одного из совещаний в ЦК КПСС, на котором выступал Хрущев, была обнаружена
автором в фондах РГАНИ .
Существенное значение имеют документы ленинградских партийных организаций различных уровней, хранящиеся в фондах ЦГАИПД СПб. Прежде всего - Ленинградского обкома (ф. 24) и Ленинградского промышленного
обкома (ф. 8437) . Особый интерес для нас представляли стенограммы
совещаний с деятелями литературы и искусства, проведенные в областном 26 TT
комитете . На них художественной интеллигенции разъяснялись задачи, поставленные партией в свете решений съездов и выступлений Хрущева. Документы помогают определить, какими методами пользовались партийные органы для руководства работой художественной интеллигенции; проследить, как менялись эти методы в течение изучаемого периода.
Изучая документы партийного комитета Дзержинского района (на его территории было сосредоточено большое количество культурно- просветительных и идеологических учреждений), мы сделали выводы о роли районных комитетов в руководстве культурой .
Важную роль в исследовании сыграли сосредоточенные в фондах ЦГАИПД СПб документы первичных партийных организаций Ленинградских отделений Союза писателей (ф. 2960), Союза композиторов (ф. 6150), Союза художников (ф. 2239), Всероссийского театрального общества (ф. 5154), представленные протоколами собраний и заседаний бюро. Эти материалы помогли установить особенности социального облика художественной интеллигенции, выявить отношение творческих работников к требованиям партии и к отдельным культурно-идеологическим мероприятиям, исследовать процесс установления «союза труда и искусства».
Помимо документов КПСС, нами также были изучены материалы законодательного характера. Следует учитывать, что поскольку руководство художественной интеллигенцией было прерогативой партийных структур, постольку в первую очередь мы ориентировались на партийные документы.
К написанию диссертационной работы были привлечены статистические источники, содержащие показатели социального и культурного развития ленинградского региона.
Были изучены делопроизводственные документы. Мы работали с бюллетенями Исполкома Ленгорсовета, в которых публиковались решения этого органа власти. Вопросы, посвященные идеологической работе и развитию
культуры, рассматривались довольно часто . Для изучения руководства театральным искусством важны отложившиеся в фондах ЦГАЛИ СПб документы
Управления культуры Исполкома Ленгорсовета (ф. 105) .
Обширную группу делопроизводственных документов составляют материалы творческих союзов. Деятельность их руководящих органов освещается
в документах всесоюзных и республиканских съездов . В многообразных справках представлена информация о численном, возрастном и образовательном составе творческих союзов, об источниках финансовых поступлений, о работе
правлений и комиссий по оказанию материальной помощи .
Были изучены многочисленные отчеты, содержащие схожую информацию, но применительно к работе Ленинградских отделений творческих союзов. Как правило, материалы о работе региональных организаций более детализированы, в них перечисляются конкретные мероприятия, отражающие связь деятелей искусств с трудящимися (приводятся списки выездов на заводы и в колхозы, даты и темы конференций и т. д.). Эти данные помогают определить формы, методы и объемы той работы, что по требованию партии велась с населением.
Помимо вышеуказанных опубликованных материалов, автором были изучены делопроизводственные документы Ленинградских отделений творческих союзов - писателей, композиторов и работников кинематографии, хранящиеся в ЦГАЛИ СПб (ф. 183, 348, 371). На заседаниях их руководящих органов (правлений, секретариатов, оргкомитетов) и на общих собраниях, представленных протоколами и стенограммами, обсуждались творческие, финансовые и организационные вопросы. Документы дополнили наши сведения о материальном положении художественной интеллигенции, о характере внутрисоюзных отношений и разногласиях в коллективах деятелей искусств.
Среди финансовых документов творческих союзов - штатные расписания,
- 36 и
сметы и отчеты о хозяйственной деятельности . На основании этих данных мы можем делать выводы об источниках поступлений, а также об основных направлениях расходования средств. Все это позволяет предметнее рассуждать о роли материального стимулирования как рычага, использовавшегося властью в целях мобилизации сил художественной интеллигенции на создание идейных, идеологически нацеленных произведений.
Были изучены делопроизводственные документы местных отделений Литературного и Музыкального фондов, хранящиеся в ЦГАЛИ СПб (ф. 372, 447). Протоколы заседаний правлений и годовые отчеты позволяют судить о том, как решались вопросы оказания различных видов помощи - оплаты командировок,
распределения путевок, предоставления денежных пособий и др. Мы проанализировали расходы фондов; подсчитали, какая доля помощи приходилась на содействие творчеству, а какая представляла собой материальное вспомоществование, не связанное с созданием произведений искусства.
Выявить отношение творческих деятелей к участию в оплачиваемых и «бесплатных» мероприятиях по пропаганде искусства (встречах, лекциях, концертах) нам помогло изучение документов Ленинградских групп пропаганды -
художественной литературы, советской музыки и советского киноискусства .
Не менее значимую группу источников образуют материалы периодической печати изучаемого периода. Среди них - общеполитические и теоретические журналы «Коммунист», «Политическое самообразование», «Партийная жизнь», литературно-художественные журналы «Нева», «Звезда», «Советская музыка», «Театр». Обзоры событий художественной жизни, сообщения об участии деятелей искусств в партийных мероприятиях, многообразные материалы о связях творческих работников с народом, критические статьи и заметки публиковались на страницах центральных и местных газет («Правда», «Ленинградская правда», «Смена», «Вечерний Ленинград», «Литературная газета»).
При написании текста диссертации использовались мемуары (в основном - перестроечного и постсоветского периодов) московских и ленинградских
творческих деятелей . Многие из них - Д. А. Гранин, Е. П. Серебровская, И. Муравьева - описывали свои взаимоотношения с партийными руководителями, рассказывали о попытках преодолеть цензурные запреты. Другие - Э. М. Белютин, Я. А. Гордин, Е. Г. Эткинд - вспоминали о своем участии в нашумевших событиях начала 1960-х гг. - выставке абстракционистов в московском Манеже и «деле Бродского». Ценные свидетельства относительно материального стимулирования деятелей искусств, морального облика интеллигенции, отношения творческих работников к партийным требованиям были найдены в воспоминаниях искусствоведа М. Ю. Германа.
Мы также использовали информацию, полученную в ходе интервью с представителями художественной интеллигенции Ленинграда. На наши вопросы ответили Е. Д. Выходцева (в 1953-1967 гг. - директор Дома композиторов Ленинградского отделения Союза композиторов) и Ю. М. Шаблыкин (с 1956 г. - член Ленинградского отделения Союза художников). Использование опубликованных мемуаров, а также материалов интервью позволяет нам взглянуть на проблему с позиции социальной истории, истории повседневности.
Таким образом, в работе представлен комплекс многообразных источников, изучение которого позволяет решить задачи исследования.
Методология исследования. В диссертации использован комплекс общенаучных и специальных методов. К общенаучным относятся институциональный и системный подходы. С их помощью изучены структуры и направления деятельности партийных и государственных органов (в задачи которых входило курирование художественной интеллигенции), а также творческих союзов и учреждений культуры; выявлены многообразные связи внутри изучаемых объектов, в их взаимоотношениях между собой и с другими объектами. Из общенаучных методов нами также применяются анализ и синтез, индукция и дедукция. К специальным методам, которые используются в ходе исследования, относятся историко-генетический, историко-сравнительный, хронологический, синхронный, диахронный. Кроме того, широко применяется количественный метод.
Положения, выносимые на защиту:
-
Активизация общения деятелей искусств с рабочим классом и крестьянством рассматривалась властью как один из способов коммунистического воспитания художественной интеллигенции, как попытка обогатить ее присущими людям труда лучшими социальными качествами. Вместе с тем, кампании по сближению интеллигенции с народом были присущи элементы утопизма.
-
Власть отнеслась к контролю над становлением «союза труда и искусства» формально, оценивая его эффективность преимущественно по количественным показателям. Культурно-идеологическая работа проводилась в виде кампаний, что серьезно снижало ее эффективность. В то же время, эта деятельность способствовала формированию и расширению круга читателей, зрителей, слушателей среди рабочих и тружеников села.
-
Взаимоотношения власти и художественной интеллигенции в изучаемый период по-прежнему понимались в первую очередь как партийное руководство литературой и искусством. По примеру центральных властей, Ленинградский обком время от времени устраивал встречи с деятелями искусств, на которых новые задачи ставились ведущими партийными руководителями. Вместе с тем, интеллигенция обеспечивала поддержку партийным мероприятиям, участвовала в работе структур КПСС и в комиссии по культуре Ленсовета. Деятели искусств активно содействовали проведению партийных и государственных праздников и юбилеев.
-
Власти добивались создания произведений на современную, советскую тематику. После XX съезда партийное руководство потребовало и добилось многократного усиления пропаганды в художественных произведениях образа В. И. Ленина.
-
В изучаемый период все более важную роль играли партийные организации творческих союзов, театров и киностудий; они выступали в роли посредников между партийным руководством и художественной средой.
-
Партия и государство стали чаще делать акцент на материальном стимулировании художественного процесса. Члены творческих союзов находились в привилегированном положении по части жилищно-бытовых условий и материального достатка. Финансовое благополучие союзов было основано на преференциальной политике партии и государства. Используя финансовые рычаги творческих союзов и их художественных фондов, власть оказывала воздействие на деятелей искусств.
Новизна исследования. В диссертационном исследовании впервые изучен весь комплекс взаимоотношений власти и художественной интеллигенции Ленинграда в последовавшее после переломного XX съезда КПСС девятилетие (1956-1964 гг.). Автор рассматривает деятельность власти по активизации общения деятелей искусств с представителями производственных коллективов не только как средство подъема культурного уровня народа, но и как попытку воспитать интеллигенцию в духе коммунизма через приобщение ее к присущим заводчанам и сельским труженикам ценностям. В том, что рабочий класс являлся в данном отношении носителем коллективистских начал, сомневаться не позволяла идеология.
Выявлены основные формы и методы взаимодействия партийных органов (прежде всего - обкома) с творческими сообществами. Определено значение встреч партийных руководителей с художественной интеллигенцией.
Теоретическая значимость исследования. В работе содержится попытка освободить представления о взаимоотношениях власти и художественной интеллигенции в период хрущевской оттепели от наслоений, вызванных естественным стремлением современников упрощать исторический процесс. В этом неоценимую помощь оказала теория дискурса, которая предполагает: людям присуще оценивать явления категориями своего времени.
В частности, было установлено, что выработанный партией позитивный курс на создание «союза труда и искусства» столкнулся с бюрократической рутиной и превратился, во многих случаях, в перечень формально проводимых выездов деятелей искусств на заводы и в колхозы. Сопоставив воспоминания деятелей искусств (в том числе материалы интервью, взятых автором у участников исследуемых событий) и другие документы, мы установили, что не лекции и выступления, проводившиеся по требованию партии, а преимущественно неформальное общение творческих деятелей с рабочими и тружениками села обнаруживало общие интересы.
Автор попытался выявить, как осуществлялось взаимодействие центральных и региональных партийных властей в области культурной политики и как это взаимодействие отражалось на положении художественной интеллигенции.
Практическая значимость. Материалы и результаты диссертационного исследования могут быть востребованы для написания трудов, составления лекционных курсов и проведения семинаров, посвященных послевоенной истории СССР, истории культурной политики, истории социальной и духовной жизни советского общества. Подходы и наработки исследования могут представлять интерес для историков, искусствоведов, культурологов и творческих работников.
Апробация результатов. Отдельные положения диссертации нашли отражение в ряде докладов на научных конференциях, а также в представленных публикациях.
Структура исследования. Диссертация включает 254 листа. Исследование состоит из введения (с. 3-34), двух глав, разделенных на параграфы (с. 35-211), заключения (с. 212-218), списка использованных источников и литературы (с. 219-253), а также приложения (с. 254). В работе были использованы 293 наименования источников и 111 наименований литературы. Приложение А на с. 254 включает 1 диаграмму.
