Содержание к диссертации
Введение
Раздел I. Социально-экономические условия формирования регионального предпринимательства Северного Кавказа в 1861-1914 гг 16-82
Раздел II. Взаимодействие органов государственной власти и промышленной буржуазии Северного Кавказа в конце ХІХ-начале XX вв 83-129
Раздел III. Региональные особенности развития аграрного предпринимательства на Северном Кавказе в 1861-1914 гг 130-170
Заключение 171-177
Список источников и литературы 178-194
- Социально-экономические условия формирования регионального предпринимательства Северного Кавказа в 1861-1914 гг
- Взаимодействие органов государственной власти и промышленной буржуазии Северного Кавказа в конце ХІХ-начале XX вв
- Региональные особенности развития аграрного предпринимательства на Северном Кавказе в 1861-1914 гг
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется возросшей ролью частного бизнеса в современной России. За годы реформ предприниматели не только укрепили свой социальный статус в обществе, но и стали ведущим субъектом экономической деятельности. За последние два десятилетия были созданы благоприятные условия для развития частного бизнеса, сформирована необходимая нормативная база коммерческой деятельности, обеспечен благоприятный психологический климат. Конституция Российской Федерации гарантирует поддержку конкуренции и свободу экономической деятельности, утверждает право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Несмотря на это, все еще существует ряд препятствий для активного развития предпринимательства, которые необходимо преодолеть с опорой на исторический опыт.
Большое значение для развития национальной экономики имеет рост деловой активности в регионах России. Северный Кавказ в данном отношении представляет особый интерес как территория с благоприятными природно-климатическими условиями, развитой инфраструктурой, высокой плотностью населения, глубокими традициями предпринимательства. В становлении северокавказского предпринимательства ярко проявились все те особенности, которые присущи современному развитию страны и общества в целом. Возрождение деловой активности на Северном Кавказе должно происходить в русле исторической традиции, проверенной временем.
Дополнительную актуальность теме исследования придает появление на современном этапе ряда альтернативных программ развития предпринимательства в России. Односторонние подходы в данном вопросе могут привести к тупиковой ситуации. Необходимо понимание закономерностей, по которым деловой мир взаимодействует с внешней средой. Важно учесть уже имеющийся опыт российских реформ, а также множество проблем, возникших в результате стихийного становления рынка в постсоветский период. В их числе слабость банковской системы, замедленное развитие производства, недостаточная кредитная поддержка бизнеса, утрата отдельными российскими предпринимателями доверия к власти. От скорейшего решения этих проблем зависит стабильность экономического развития современной России.
Степень изученности проблемы. Вопросы взаимодействия власти и частного предпринимательства в истории России традиционно привлекают повышенное внимание исследователей, озабоченных свободой развития рыночной экономики в России. Особый интерес представляют исследования становления частного бизнеса в регионах.
Школа отечественного кавказоведения начала складываться в России в конце XVIII - начале XIX вв.1 Вопросам колонизации земель, хозяйственного освоения Кавказской губернии Черноморским и Кавказским линейным казаче-
См.: Броневский СМ. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. M., 1823; Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России сопредельных оному земель, в историческом, статистическом, этнографическом, финансовом и торговом отношении. Т. 1-11, СПб., 1834-1835 гг.
ством уделено внимание в работе И.В. Ровинского «Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний».2 С ростом экономического потенциала районов Северного Кавказа возрастал и интерес к их экономической истории, развитию частного бизнеса. Основные усилия региональных исследователей во второй половине XIX - начале XX века сосредоточились на анализе сельскохозяйственного и промышленного развития.3
До революции 1917 г. важное место в исторических исследованиях занимала проблема организации кредита и промысловое обложение предпринимателей Северного Кавказа. Эти вопросы нашли отражение в исследованиях В.А. Зубова, А.С. Собриевского, А.А. Вадковского, А.А. Педашенко, которые отличаются глубоким анализом, последовательностью изложения материала и объективностью.4 Подробную характеристику широко известному в Кубанской области предпринимательскому хозяйству барона В.Р. Штейнгеля дали в своих исследованиях И.В. Лешенко и П. Котов.5 Работа кубанского историка и статистика Ф.А. Щербины является единственной в дореволюционной литературе, где рассматриваются изменения в экономическом развитии Северного Кавказа в результате проведения Владикавказской железной дороги. Интересны наблюдения и выводы автора, касающиеся изменений в коммерческом направлении предпринимательства, в частности, связанном с хлебной торговлей.6
На разработку комплекса проблем, связанных с развитием предпринимательства на Северном Кавказе, значительное влияние оказало обогащение документальной базы изучения региона в пореформенный период. Прежде всего, это было связано с деятельностью учрежденной в 1864 г. Кавказской археографической комиссии, которая с 1866 г. регулярно стала издавать своды официальных документов, извлекаемые из различных архивов. В общем развитии исторического знания о регионе во второй половине XIX в. заметную роль сыграли различные русские периодические издания, выходившие на Кавказе. На страницах газет, сборников, календарей печатался интересный материал о развитии регионального предпринимательства.
2 См.: Ровинский И.В. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний по гражданскому и естест
венному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству, сочиненное по начертанию импера
торского Вольного экономического общества, высочайше одобренному и тщением и иждивением оного общества изданное.
СПб, 1809.
3 См.: Кокшайский И.Н. Эволюция хозяйственной жизни Ставропольской губернии за время 1880-1913 гг. Саратов,
1915; Прозрителев Т.Н. Ставропольская губерния в историческом, хозяйственном и бытовом отношении. Ставрополь, 1925;
Смирнов М. Очерк хозяйственной деятельности Ставропольской губернии к концу XIX в. Ставрополь, 1913; Терещенко
В.Г. Табачная промышленность на Кавказе/ Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. 1, Ставро
поль, 1868; Кузницкий С. Аграрный вопрос в Ставропольской губернии (статистико-экономическое исследование). Ставро
поль, 1920; Никитин Д.Н. Сведения о Кубанской области. Ставрополь, 1887; Костяшин С. Ставропольская губерния в сель
скохозяйственном, торгово-промышленном и платежном отношении за 1910 г. Ставрополь, 1912; Юрченко К.И. Фабрично-
заводская промышленность на Кубани в 1913-1916 гг. Екатеринодар, 1920; Бентковский И.В. Историко-статистические све
дения о городе Ставрополе/ Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии. Вып. 3, Ставрополь, 1870.
4 См.: Собриевский А.С, Вадковский А.А., Педашенко А.А. Мелкий кредит и учреждения его вообще и в Ставро
польской губернии в частности. Ставрополь, 1906; Собриевский А.С. Промысловое обложение по закону 8 июня 1898.
Ставрополь, 1900; Зубов В.А. Учреждение беспроцентного кредита. Ставрополь, 1910.
s См.: Лешенко И.В. Имение «Хуторок» барона В.Р. Штейнгеля в Кубанской области. М., 1895; Котов П. Описание кубанского имения «Хуторок» барона В.Р. Штейнгеля. M, 1900.
6 См.: Щербина Ф.А. Майкопский подъездной путь // Кубанский сборник. Екатеринодар,1895.Т.З; Его же. Общинный быт и землевладение у кавказских горцев // Северный вестник. СПб., 1886. №1; Его же. История Кубанского казачьего войска. Т.2. Екатеринодар, 1913; Его же. Экономическое развитие Северо-Западного Кавказа // Кубань и Черноморское побережье. Справочная книжка на 1914 г. Екатеринодар, 1914; Общий очерк экономических и торгово-промышленных условий района Владикавказской ж д.. СПб., 1892.
В последней четверти XIX в. значительное внимание историки уделяли формированию новой социально-экономической структуры в исследуемом регионе, анализировали поземельные и сословные отношения горцев Северного Кавказа, стремились показать характер и перспективы развития частного бизнеса.7 Однако даже те работы, которые были написаны на базе конкретного исторического материала, далеко не всегда полно отражали весь комплекс проблем экономического развития региона. Как правило, авторам не удавалось в комплексе отразить влияние власти Российской империи на изменение патриархально-родовых и полуфеодальных отношений на Северном Кавказе.
В начале XX века характер исследований претерпел существенные изменения. Первоочередными в работах историков становятся вопросы организации кустарных промыслов и аграрного предпринимательства Северного Кавказа.8
Особую остроту обсуждение проблем частного бизнеса на Северном Кавказе приобрело после прихода к власти большевиков, для которых разработка экономической политики стала продолжением их политической дискуссии с оппонентами по революционной борьбе. Ленинское теоретическое и историографическое наследие помогло советским историкам И.Ф. Гиндину, В.И. Бовы-кину, В.Я. Лаверычеву и другим создать ряд конкретно-исторических работ по вопросам становления и развития российского капитализма, которые сохраняют свое научное значение по сегодняшний день.9
В исторической литературе советского периода накоплен значительный фактический и аналитический материал о социально-экономических отношениях на Северном Кавказе, о развитии регионального предпринимательства. Историческая литература начала 1920-х - конца 1980-х гг. отражает достижения и недостатки советской историографии, обусловленные господством в государстве одной партии, одной идеологии, одной методологии. Внутри советского периода можно выделить несколько этапов, связанных с эволюцией политических установок, методологическими поисками, накоплением исторической информации, сменой поколений историков, качеством исторических исследований: 1920-1930-е гг., 1940-1950-е гг., 1960 - конец 80-х гг. XX в.
В связи с практическими задачами восстановления народного хозяйства Советской России был написан ряд работ, которые содержали ценный материал о предреволюционном состоянии Северного Кавказа и отдельных его областей.10 Акцентирование внимания на проблемах восстановления народного хозяйства привело к появлению в конце 1920-х гг. работ, исследующих социаль-
См.: Маркграф О Очерк кустарных промыслов Северного Кавказа с описанием техники производства. М., 1882; Казбек Г.Н. Куринцы в Чечне и Дагестане. Тифлис, 1885; Ковалевский М.М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа// Русская мысль. 1883, № 12; Максимов Е. Туземцы Северного Кавказа. В 2 г. Т. 1. 4.2. Владикавказ, 1894.
См.: Личков Л.С. Очерки из прошлого и настоящего Черноморского побережья Кавказа. Киев, 1904; Утверждение русского владычества на Кавказе. В 12т. Т. 3. Ч. 1. Тифлис, 1904.
См.; Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки: из истории финансового капитала в России. М., 1947; Он же. Русская буржуазия в период капитализма, ее развитие и особенности // История СССР. 1963 г. № 3; Лаверычев В.Я. Крупная буржуазия в пореформенный период. М., 1974, Шепелев Л. Акционерные компании в России. Л., 1973; Бовыкин В.И. Формирование финансового капитала в России. М., 1984.
См.: Пономарев А.А. Сельскохозяйственные районы Дона, Северного Кавказа, Черноморья и Дагестана (по материалам Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г.). Ростов н/Д, 1924; Малигонов А.А. Краткий географический очерк сельского хозяйства на Кубани в связи с его эволюцией. Краснодар, 1923.
но-экономический уклад жизни горцев в процессе их исторического развития. Это объяснялось необходимостью, в соответствии с ленинской методологией, строгого учета особенностей развития горских народов при проведении в жизнь политики партии, принятии тех или иных решений. Много внимания уделялось изучению отдельных регионов и народов Северного Кавказа, в результате чего появились исследования историко-этнографического плана." Отдельно можно выделить коллективную работу У. Алиева, Б. Городецкого, С. Сиюхова.12
В 1930-1950-е гг., несмотря на жесткие идеологические ограничения, в развитии историографии вновь наметился интерес к анализу буржуазии Северного Кавказа, изучению исторического опыта развития промышленности и сельского хозяйства. Основной тенденцией, проявившейся в исторических исследованиях этого времени стала критика патриархального уклада и мелкобуржуазных тенденций в экономике региона.
С позиций марксизма-ленинизма дают характеристику слоя крупных предпринимателей Л.М. Гущина и В.В. Крутиков в работах, посвященных формированию классов буржуазии в городах Ставрополья и Кубани, рассматривая прибыль крупных предпринимателей как результат эксплуатации наемного труда.13 Необходимо отметить работу В.П. Крикунова «Очерки социально-экономического развития Дона и Северного Кавказа в 60-90 гг. XIX в.», охватывающую историю всей промышленности указанных регионов на протяжении всей пореформенной эпохи.14 Используя статистические материалы Министерства финансов, горного департамента, архивные сведения, автор дает широкую картину развития промышленности в крае, начиная от первоначальных форм в виде мелкого ремесла и кустарных промыслов и заканчивая крупной индустрией. В.П. Крикуновым собран большой фактический материал, полезный для изучения истории предпринимательства Северного Кавказа.
Вопросы развития аграрного капитализма на Северном Кавказе подняты в исследованиях П.А. Шацкого, Н.Т. Ерохина, В.Н. Ратушняка и других.15 В этих трудах рассмотрен процесс развития торгового земледелия и предпринимательства в различных отраслях сельского хозяйства, дан анализ аренды земель, характеристика земельной собственности, частного землевладения, что в целом помогло прояснить некоторые вопросы о видах и направлениях аграрного предпринимательства в указанных регионах.
11 См.: Дубровин Н. Черкесы (Адыги). Краснодар, 1927; Люлье Л. Черкессия, материалы для изучения истории черкесского народа. Краснодар, 1927, Его же. О натухайцах, шапсугах, абадзехах. Краснодар, 1927, Сиюхов С. Черкесы - Адыги (Историко - бытовой набросок) // Извест. ОЛИКО. Краснодар, 1922. Вып. 7.
|: См.: Алиев У., Городецкий Б. , Сиюхов С. Адыгея. Адыгейско-Черкесская автономная область. Историко-этнографический и культурно-экономический очерк. Ростов н/Д, 1927.
11 См.: Гущина Л М. Формирование крупной буржуазии Кубанской области и Черноморской губернии // Проблемы социально-экономического развития Северного Кавказа в XIX - начале XX века. Краснодар, 1985; Крутиков В.В. Основные этапы формирования горнопромышленной буржуазии Юга России /Из истории буржуазии в России. Томск., 1982.
14 См.: Крикунов В.П. Очерки социально-экономического развития Дона и Северного Кавказа. Грозный, 1973.
15 См.. Шацкий П.А. Сельское хозяйство Предкавказья в 1861-1905 гг. / Некоторые вопросы социально-
экономического развития юго-восточной России. Ставрополь, 1970, Развитие капитализма в сельском хозяйстве Северного
Кавказа в пореформенный период. М., 1983; Ерохин Н.Т. Земельная аренда в Ставропольской губернии в начале XX в./ Не
которые вопросы социально-экономического развития юго-восточной России. Ставрополь, 1970; Крикунов В.П. Из истории
сельского хозяйства Дона и Северного Кавказа. Нальчик, 1973, Ратушняк В.Н. Сельскохозяйственное производство Север
ного Кавказа в конце XIX - начале XX века. Ростов-на-Дону, 1989.
В 1970-е - первой половине 1980-х гг. наиболее актуальной темой в исторических исследованиях становится проблема развития капитализма у горских народов.16 В монографиях по проблемам реализации российской экономической политики на Кавказе, появившихся в 1970-е гг., основной акцент традиционно делался на критике царизма.17 Анализ работ советского периода, посвященных развитию предпринимательства на Северном Кавказе, привел к выводу, что они не соответствовали возросшим требования общества и науки, а фактически повторяли известные идеологические тезисы. Нужны были новые подходы, связанные с новыми концепциями осмысления прошлого, с современными методиками обработки данных, с использованием достижений мировой историографии.
Конец 1980-х - начало 1990-х гг. в историографии характеризуется становлением политического плюрализма и формированием новых методологических подходов. Идеологический и духовный кризис российского общества начала 1990-х гг., связанный с распадом Советского Союза, проявился в болезненном процессе самоидентификации, который охватил все народы России, проживающие на огромном постсоветском пространстве. Акцентирование исследовательского интереса на истории Северного Кавказа, в свою очередь стимулировало появление широкого спектра самых разнообразных материалов по истории региона в XIX - начале XX вв. История отечественного предпринимательства освещена в работах Л.Д. Кузьмичева и И.Н. Шапкина, В.А. Сущенко, М. Барышникова и других.18
В конце 1990-х - начале 2000-х гг. заметно активизировалась региональная историография темы.1 Исследователи поднимали отдельные вопросы развития предпринимательства в контексте экономического развития Северного Кавказа, проводили параллели с современностью.
16 См.: Анчабадзе З.В., Робакидзе А И. К вопросу о природе кавказского горского феодализма // Иберийско-
кавказское языкознание. Т. XVIII. Тбилиси, 1973; Летифов А.Л. Исторический опыт национально-государственного строи
тельства на Северном Кавказе. Махачкала, 1972; Саламов Б. Горские народы, расцвет и сближение. Орджоникидзе, 1975;
Османов A.M. Мой край Дагестан. М., 1979; Ахмадов Ш.Б. Из истории развития земледелия и животноводства у чеченцев и
ингушей в XIX в. // Общественные отношения у чеченцев и ингушей в дореволюционном прошлом (XVIII - нач. XIX в).
Грозный, 1982, Гриценко Н. П. Города Северо-Восточного Кавказа. Ростов-на-Дону, 1984 и др.
17 См.: Виноградов В.Б. Через хребты веков. Грозный, 1971; Кушева Е.Н. , Усманов М.А. К вопросу об обществен
ном строе вайнахов // Советская этнография. 1978, № 6; Волкова Н.Г. Экономическое развитие Северного Кавказа в XIX
веке. М., 1974 и др.
См.: Кузьмичев Л.Д, Шанкин И.Н. Отечественное предпринимательство. Прогресс-академия, 1995, Соломатин А.Ю., Андреев АН. Очерки истории и теории предпринимательской деятельности. Пенза, 1992; Галаган А А. История предпринимательства российского, М. 1997, Абалкин ЛИ. Записки о российском предпринимательстве. М., 1994; Ананьич Б.В. Банкирские дома в России (1860-1914). Очерки истории частного предпринимательства. Л., 1991; Барышников М. П. История делового мира России, М., 1994; Сущенко В.А. История российского предпринимательства. Ростов н/Д, 1997; История предпринимательства в России. Кн. 1-2. М., 2000.
v> См : Черноус В.В. К вопросу о горской цивилизации // Россия в XIX- XX века. Научные чтения памяти проф. Ю.И. Серого. Ростов-на-Дону, 1992; Сухова В.А. Провинциальное предпринимательство: основные направления деятельности и культурная среда (II пол. XIX - нач. XX вв.: (По материалам Среднего Поволжья). Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. ист. наук. Пенза, 1998; Пушкина Т.П. Представительные организации сибирских предпринимателей в конце XIX -начале XX вв. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. паук. Иркутск, 1998; Глазырина В.В. Социальные проблемы становления и развития предпринимательства на Российском Севере: исторический опыт и современность. (Па материалах Ханты-Мане. авт. окр ) СПб., 1999; Петров Ю.А. Московская буржуазия в начале XX в.: предпринимательство и политика. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М., 1999; Лазарян С.С. История становления предпринимательства в регионе Кавказских Минеральных Вод (конец XVIII-начало XX века). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист, наук. Пятигорск, 20О2; Шадже А., Шеуджен Э. Северокавказское общество: опыт системного анализа. М. - Майкоп, 2004; Тлеп-цок Р.А. Интеграция Северного Кавказа в состав Российской империи в конце XIX - начале XX вв. М., 2010 и др.
Анализ историографии показал, что в научной литературе уделено недостаточно внимания взаимодействию власти и частного предпринимательства Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв.
Исследователи редко затрагивали вопросы законодательного обеспечения частного бизнеса, направлений предпринимательской активности, консолидации частного капитала, общественного восприятия коммерческой деятельности, хотя эта тема имеет принципиальное значение с точки зрения результатов экономического развития региона.
С учетом этого, целью диссертационного исследования является изучение исторического опыта взаимодействия органов государственной власти и частного предпринимательства на Северном Кавказе в 1861-1914 гг.
Для достижения данной цели в диссертации поставлены следующие задачи:
рассмотреть социально-экономические и политические условия формирования регионального предпринимательства Северного Кавказа в 1861-1914 гг.;
проанализировать тенденции и противоречия взаимодействия органов государственной власти и промышленной буржуазии Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв.;
показать региональные особенности развития аграрного предпринимательства на Северном Кавказе в 1861-1914 гг.
Хронологические рамки исследования определены с учётом характера изучаемой проблемы. Период 1861-1914 гг. отмечен коренными преобразованиями в общественно-политической жизни России, в том числе в сфере формирования новых социальных классов российского общества. Не стал исключением и Северный Кавказ, где на фоне начавшейся экономической модернизации происходит активное формирование местной буржуазии. Нижние хронологические границы исследования связаны с отменой крепостного права и реализаций в стране масштабных реформ, в корне изменивших характер экономических отношений, заложивших новое восприятие собственности. К началу Первой мировой войны в регионе в общих чертах сложился уникальный исторический облик северокавказского предпринимательства, ставшего заметной социально-экономической силой.
Источниковая база работы формировалась с учетом специфики избранной темы. Автором использовались архивные материалы, официальные опубликованные документы, изданные отчеты, обзоры, статистические материалы, посвященные развитию регионального предпринимательства.
Опубликованная часть источников была извлечена из сборников документов,20 центральной, региональной и местной периодики.21 Особо следует
20 См.: Сборник сведений о кавказских горцах. - Тифлис, 1868. Вып. 1; Сборник статистических сведений о Кавказе. - Тифлис, 1869; Сборник сведений о Терской области. - Владикавказ, 1878. Вып. 1; Сборник сведений о Северном Кавказе. - Ставрополь, 1906, Т. 1; Феодальные отношения в Дагестане XIX - начало XX в. - М., 1969; Наш край: Сборник документов. - Ставрополь, 1974. Хрестоматия по истории Кубани: Документы и материалы. - Краснодар, 1975. - Ч. 1; Кавказ и Российская империя: проекты, идеи, иллюзии и реальность. Начало XIX - XX вв. - СПб.,2005; Процесс инкорпорации Кавказа в Российскую империю. Извлечения из «Вестника Европы» (1802-1918 гг.) /Предисловие Э.А. Шеуджен; Собр , сост. автор введения и научн коммент. Р.А. Тлепцок. - М., 2010 и др.
отметить тематические сборники документов по истории Северного Кавказа." В этих сборниках помещены документы по обычному праву народов Кавказа, сословному статусу отдельных категорий общества и его трансформации под влиянием политики Российской империи в изучаемое время."3
Большую группу источников составляют материалы центральных, региональных и местных архивов. Обширный фактический материал, позволяющий реконструировать исторический опыт развития предпринимательства Северного Кавказа, был выявлен в Российском государственном историческом архиве (РГИА).24 Интерес представляют документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ)25 и Российского государственного архива древних актов (РГАДА).26 Важную роль в разработке темы диссертационного исследования сыграло освоение материалов региональных архивов: Государственного архива Краснодарского края (ГАКК),27 Государственного архива Ставропольского края (ГАСК),28 Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД). Данная группа источников позволила исследовать практический опыт местного предпринимательства, установить конкретные факты реализации экономической политики царского правительства. Ценным источником явились разного рода письменные свидетельства, оставленные деловыми людьми Северного Кавказа конца XIX - начала XX вв. Полезен информационный потенциал прессы, данных сети Интернет.
Территориальные рамки исследования охватывают Северный Кавказ, по географическим, природно-климатическим условиям, энергетическим ресурсам являющийся районом больших предпринимательских возможностей. Определяя географические границы важно отметить, что данные территории, внутренние и внешние границы, административное устройство, менялись на протяжении всего изучаемого периода. Территориальные рамки диссертации
' См: Вестник Европы. - СПб., 1802-1918; Ставропольские губернские ведомости. - Ставрополь - Кавказский, 1850-1916; Военный сборник. - СПб.,1858-1968; Кубанские войсковые ведомости. - Екатеринодар, 1867; Памятная книжка Кубанской области, - Екатеринодар, 1876-1881; Кавказский сборник. - Тифлис, 1883-1910; Известия Общества любителей изучения Кубанской области. - Екатеринодар, 1899-1926, Кубанские областные ведомости. - Екатеринодар,1871-1914; Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Тифлис, 1881-1929; Кубанский сборник. - Екатеринодар, 1883-1916, Кубань. -Екатеринодар, 1883-1906;Терек - Владикавказ, 1883; Русский вестник. -М., 1901-1906, Новая заря.
- Екатеринодар, 1906-1911; Кубанский край. - Екатеринодар, 1906-1916; Мусульманин. - Париж,1908-1912, Кубанский
казачий листок. - Екатеринодар, 1911-1913; Майкопское эхо. —Майкоп, 1911-1916; Родина. - Москва, 1993-1994.
" См.: Крестьянская реформа в Кабарде. Нальчик, 1947; Материалы по обычному праву кабардинцев XIX века. Нальчик, 1956, составленные в 1956 г. B.K. Гардановым; Материалы Я.М. Шарданова по обычному праву кабардинцев XIX в. Составитель Х.М. Думанов. Нальчик, 1986; Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев. Составители ХМ. Думанов, Ф.Х. Думанова. Майкоп, 1997; Из документальной истории кабардино-русских отношений XIX в. ХМ. Думанов. Нальчик, 2000; Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа (1793-1894 г.). Нальчик, 2003.
' См.: Свод законов Российской империи. СПб., 1901, 1903; Новый торговый устав: полный свод коммерческих законов. М., 1881; Уставы: торговый, заводской промышленности и ремесленный. СПб., 1875.
24 См : Ф. 1268. Кавказский комитет (1845-1881 гг.); Ф. 1276. Совет министров (1881-1917гг).
5 См.: Ф. 109. Третье отделение Собственной Его Императорского величества канцелярии. 1861-1880; Ф.543. Коллекция рукописей Царскосельского дворца. 1863-1916, Ф. 649. Михаил Николаевич, Великий князь, сын Императора Николая I, член комитета министров. Наместник на Кавказе, командующий Кавказской армией, председатель государственного совета, генерал-фельдмаршал. 1832-1909.
2{> См.: Переписка лиц императорской фамилии и других высочайших особ. Ф. 1261.
7 См.: Ф. 234 - Население и хозяйство Кубанской области; Ф. 249 - Екатеринодарская карантинная контора; Ф.454
- Кубанское областное правление (1870-1914 гг.); Ф. 460 - Кубанский областной статистический комитет (1870-1914 гг.).
"а Фонд Канцелярия старшего фабричного инспектора Черноморской и Ставропольской губерний (Ф.133); Фонд Ставропольского акцизного окружного управления (Ф.31); Ставропольский губернский союз ссудо-сберегательных и кредитных товариществ (Ф. 136); Ставропольская казенная палата (Ф.459), Ставропольская городская управа (Ф.96).
очерчены границами современного Северо-Кавказского федерального округа РФ.
Научная новизна исследования заключается в объективном анализе направлений предпринимательской активности на Северном Кавказе в конце XIX - начале XX вв. В научный оборот впервые вводится ряд малоизвестных исторических источников, главным образом, архивных материалов и ранее неопубликованных данных. Автором изучены предпосылки зарождения регионального предпринимательства, исследована динамика деловой активности от индивидуально-частновладельческой к ассоциированной форме организации капитала.
Исследование закономерностей, по которым деловой мир Северного Кавказа взаимодействовал с внешней средой, показало, что развитию регионального предпринимательства в конце XIX - начале XX вв. способствовала совокупность многочисленных факторов и условий, в числе которых наличие богатых природных ресурсов, благоприятная социальная и правовая среда пореформенного времени, наличие относительно развитой транспортной сети.
Социальную основу предпринимательства Северного Кавказа составляли выходцы из казачьей среды, представители зажиточного крестьянства, купечества и мещанства. На рубеже XIX - XX вв. предпринимательская деятельность в регионе утрачивает сословную, национальную и религиозную окраску. Коммерческая активность охватывает не только равнинные, но и высокогорные регионы, в которых традиционные ремесла и кустарные промыслы постепенно вытесняет среднее и крупное промышленное производство.
В исследуемый период национальная буржуазия Северного Кавказа являлась основной движущей силой интеграции региона в систему рыночного хозяйства Российской империи. Сдерживающим фактором этого объективного процесса являлось латентное сопротивление клановых структур традиционного горского общества, господство патриархальных пережитков, консерватизм феодальной знати, ограничивавшей социальные лифты.
Автор делает вывод о том, что в пореформенный период рыночные отношения наиболее интенсивно развивались в сельском хозяйстве Северного Кавказа. Этому способствовали благоприятные природно-климатические условия, относительная слабость крепостнических традиций в аграрном строе местных районов, наличие крупных рынков найма рабочей силы, значительный приток иногородних крестьян. В результате основной предпринимательский капитал в начале XX века концентрировался в сельскохозяйственном производстве, переработке готовой продукции и сырья.
На рубеже XIX - XX вв. ведущим направлением северокавказского коммерческого предпринимательства являлась торговля, которая прошла несколько форм своей организации: ярмарку, стационарную форму, сосредоточенную в лавках, магазинах, складах, и биржевую форму. Широкое распространение в исследуемый период получили новые направления коммерческого предпринимательства: комиссионерство, содержание трактиров и гостиниц, финансово-кредитное как высшее и наиболее сложное направление.
Научно-практическая значимость диссертации. Материалы диссертации будут способствовать углублению и расширению проблематики дальнейших теоретико-методологических и историографических работ по проблемам взаимодействия органов власти и частного предпринимательства Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв. Глубокое осмысление и научное обобщение опыта предпринимательской деятельности приобретает все возрастающее значение в условиях реформирования современного российского общества. Выводы, вытекающие из анализа истории предпринимательства Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв. могут послужить уроком при создании новой региональной экономической системы, разработке и реализации политики, направленной на возрождение традиций местного бизнеса. Собранные материалы, полученные результаты и научные выводы могут быть использованы в деятельности государственных, в т.ч. финансовых органов. Материалы диссертации могут использоваться для подготовки научных и учебно-методических трудов, привлекаться в процессе преподавания в учебных заведениях, занятых подготовкой административно-управленческих работников, экономистов, юристов, специалистов историков, социологов и т.д.
Методологической основой диссертации являются принципы научной объективности, системности и историзма. В исследовании использовались ис-торико-сравнительный, историко-генетический, проблемно - хронологический, ретроспективный и статистический методы. Использование указанных принципов и методов исторического исследования позволило дать более полную характеристику развития предпринимательства на Северном Кавказе в изучаемый период.
Апробация исследования. Результаты диссертации изложены в публикациях автора, а также в сообщениях и докладах на научных конференциях. Диссертантом опубликовано три статьи в научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.
Социально-экономические условия формирования регионального предпринимательства Северного Кавказа в 1861-1914 гг
Расширение пределов Российской империи в южном направлении в XIX в. сопровождалось включением в ее состав множества народов, населявших территорию Северного Кавказа. Военные успехи русских войск в столкновениях с сопротивляющимися горскими отрядами и постепенное оттеснение «очагов нестабильности» к югу приводило к образованию целых регионов, в которых налаживалась мирная жизнь, а переселенцы из других окраин Российской империи налаживали хозяйство совместно с новым населением страны. Происходило интенсивное формирование хозяйственных связей, появлялись новые возможности для налаживания предпринимательства и включения Кавказа в единую хозяйственную систему империи. Отмена крепостного права в России, попытки разрешения аграрного вопроса в стране, а так же необходимость социально-экономического освоения нового региона поставили перед царской администрацией еще до завершения Кавказской войны задачу интенсивной подготовки к реформированию экономической сферы региона.
Не случайно первым шагом в осуществлении реформ на Северном Кавказе явилось «Положение об устройстве поземельного быта горских племен Кубанской области» (июнь 1861 г.), разработанное командующим войсками Кубанской и Терской областей генерал-адъютантом графом Н.И. Евдокимовым. В 1861 г, генерал Н.И. Евдокимов высказал мысль о том, что земельную реформу следует проводить в административном порядке, «силою власти навязывать её туземному населению». Деятельность земельных комитетов и комиссий, по его мнению, является «пустой тратой времени».
Против проекта Н.И. Евдокимова выступил генерал Д.И. Святополк-Мирский, который был за немедленное создание в округах Терской области поземельных комиссий. В споре Н.И, Евдокимова и Д.И. Святополк- Мирского царь поддержал последнего. В Терской области были созданы окружные комиссии, которые в 1863 г. были объединены в одну поземельную комиссию,29 которая составила проект размежевания земель.
С целью быстрейшего реформирования региона интеграции его в экономическую систему империи, возникла необходимость изучения социальной структуры горских обществ с целью разрешения аграрного вопроса. Эта задача была возложена не только на отдельных царских чиновников, но и на специально созданные комитеты и комиссии.
В октябре 1861 г., то есть еще до окончания Кавказской войны, для изучения социально-экономического быта горцев, создается «Комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев». «Комитету» удалось разобрать многие запутанные сословные вопросы. Ввиду этого обстоятельства, главнокомандующий кавказской армией, великий князь Михаил Николаевич, решил в 1864 г. учредить вместо нескольких комитетов и комиссий одну общую комиссию под председательством коллежского советника Д.М. Кодзо-кова. Согласно «Положению» население делилось на три категории в отношении права на получение земельного надела.
Крупные феодалы, составляющие первую категорию, обратившие на себя внимание царизма «особыми своими заслугами», должны были получить землю «в потомственное и вечное пользование». Дворянам второй категории намечалось выделить землю целой фамилии по числу ее членов «из расчета, что каждый старший член семьи получит в личную собственность от 100 до 200 десятин», сверх того, на каждую остальную душу мужского пола полагалось еще по 30 дес. В третью группу включались «простые люди, составляющие свободный класс народа и живущие на землях владельцев». Становилось очевидным, что «Положение» 1861 г. создавало реальные условия для преодоления той «неопределенности» в феодальном землевладении среди горских народов, которая в прошлом порождала нескончаемые споры и даже вооруженные столкновения между феодалами и крестьянами. «Положение» 1861 г. было призвано юридически закрепить наличие капиталистического пути развития сельского хозяйства, закладывало основы для создания крупного частного землевладения на Северном Кавказе, способного служить опорой самодержавной власти «в лице горских феодалов».
С иных позиций подходило «Положение» 1861 г. к вопросу о наделении горских крестьян землей. Лица третьей категории, состоящие из крестьян-общинников, должны были получить в среднем по 7 десятин на душу мужского пола, но обязательно в системе общинного землепользования. Что касается крепостных крестьян и холопов, «Положением» 1861 г. не предусматривалось наделение их землей. Как царское правительство, так и автор «Положения» 1861 г. считали, что крепостные крестьяне и холопы у горцев должны пользоваться землей из латифундии «своих господ».
Позднее, когда необходимость освобождения крестьян от крепостной зависимости стала очевидной, они были включены в число лиц, имевших право на получение земельного надела из общинной земли. После того, как главнокомандующий Кавказской армией утвердил «Положение» 1861 г. Н.И. Евдокимова, а император Александр II одобрил его, Кавказская администрация приступила к реализации его основных пунктов.
Действие документа распространялось только на ногайский и абазинский народы, которые считались официально вошедшими в состав России и проживали в Верхне-Кубанском и Нижнекубанском приставствах. Однако бжедуги и натухаевцы, проживавшие в Бжедуговском и Натухаевском округах, считавшиеся «мирными» и вошедшие в 1860 г. в административную систему Российской империи под действие документа не попадали, В соответствии с «Положением» абазинские и ногайские феодалы Верхне- и Нижнекубанских приставств получили крупные земельные наделы.
Наделять землей горских крестьян, больше всех страдавших от неурегулированности земельных отношений и малоземелья администрация не спешила. Однако, по мере завершения Кавказской войны, становилось очевидным, что « Положение» 1861 г. не позволяло окончательно снять проблемы, связанные с аграрными преобразованиями региона. Следуя предписанию Александра II, данном в рескрипте (24 июня 1861 г.), граф Н.И. Евдокимов к лету 1862 г. разработал новый проект - «Положение о заселении предгорий Западной части Кавказского хребта кубанскими казаками и другими переселенцами из России». Царская администрация поставила дальнейший ход земельной реформы в зависимость от наделения землей казаков и переселенцев.
В конце 1862 г. вышел Указ, по которому в целях усиления российского присутствия в регионе разрешалось селиться на этих землях различным категориям свободного населения. Хотя этот указ не распространялся, естественно на крепостных, однако, он вызвал большую волну самовольных переселений именно помещичьих крестьян ряда центральных губерний,
Правительству пришлось принять энергичные меры для возвращения беглецов и отменить изданный указ. Для возвращения самовольно ушедших крестьян были специально командированы флигель-адъютанты.33 Правительство рассчитывало на «свободные» земли переселить значительную часть крестьян из внутренних губерний и таким образом, ослабить остроту аграрного вопроса в стране и связанный с ним кризис. Этим объясняется нарочитое распространение еще до окончания Кавказской войны в 1861 г, среди крестьян Рязанской, Воронежской и других губерний слухов о привлекательности переселения на Кавказ, где не только «... земли раздают, и еще деньги платят, коли пойдешь в казаки».34
С падением крепостного права в России и политическим завоеванием Кавказа началось хозяйственное экономическое освоение новых территорий.
После принятия правительством 10 марта 1866 г. «Положения о заселении Черноморского округа» было решено близ Главного Кавказского хребта на площади 457 тыс. десятин поселить хуторами, деревнями или колониями еще 3376 семей.
Следом за этим на плодородные земли Северного Кавказа хлынули переселенцы не только из российской глубинки, но также греки и армяне, покинувшие Турцию, немцы из Южной Германии и другие колонисты. Все они вошли в историю под названием «иногородние». Наряду с казаками они приняли активное участие в освоении этого края, строительстве Армавира, Ейска и др. Но скорая колонизация кавказских земель имела трагические последствия для народов, издревле их населявших. Так, к 1864 г. в Турцию было насильственно переселено около 400 тыс. западных адыгов. Других вытесняли в малопригодные для жизни высокогорные местности, обрекая на голод и лишения. К началу 1865 г. на кубанских землях проживало чуть более 100 тыс. адыгов, на которых приходилось 220 тыс. казаков. При разработке нового «Положения» перед Н.И. Евдокимовым стояла задача избежать и загладить те ошибки, которые прежде допускало правительство при заселении Северного Кавказа. В основу «Положения» 1862 г, был положен принцип добровольности и предусматривалось оказание переселенцам ощутимой помощи. «Положение» ставило решение земельного вопроса в крае в прямую зависимость от удовлетворения в первую очередь потребностей казачьего войска, крупной военной и гражданской бюрократии.35
Взаимодействие органов государственной власти и промышленной буржуазии Северного Кавказа в конце ХІХ-начале XX вв
Окончание вооруженного противостояния на Кавказе во второй половине XIX в. способствовало быстрому развитию экономики Северокавказского региона. Весомый приток переселенцев из других областей империи в совокупности с благоприятными условиями для интенсивного развития сельскохозяйственного производства способствовали быстрому освоению земельного фонда Кубани и прилегающих территорий. С другой стороны, выгодное геофафическое положение региона объективно располагало к формированию очагов промышленного производства и интенсивному железнодорожному строительству. Появлялись новые социальные фуппы, которые постепенно формировали чрезвычайно разнородный по социальному и национальному происхождению слой буржуазии Северного Кавказа.
Государственная власть в регионе изначально весьма благосклонно относилась к частной инициативе, как в среде переселенцев, так и местного населения. Администрацией края для местных предпринимателей были установлены те же правила ифы, что и для остальной империи. Создаваемые торговые и промышленные предприятия регистрировались в установленном законом порядке. При регистрации всем жителям необходимы были документы, содержащие общие сведения об открываемом деле. Речь шла о местонахождении предприятия, суммы арендной платы, род и название предприятия и его «внешние признаки», наименование продаваемых товаров, характер торговли (оптовой, розничной, мелочной), описание помещения. Если предприятие транспортного типа, то должно было быть указано, имеются ли спиртные напитки.175
Вся территория Северного Кавказа области была разделена на определенные участки, подчинявшиеся разным казенным палатам. В каждом участке были своего рода управления - «раскладочное присутствие по промысловому налогу», в которые назначались наиболее состоятельные торговцы. Если у предпринимателя не было промыслового свидетельства, предприятие закрывали. Штраф за нарушение правил о государственном промысловом налоге определял податный инспектор. Так, за торговлю без промысловых свидетельств в сел. Эрпели были оштрафованы Шуанат Темирбулатова, Атай-Гаджи Абуев, Муратбек Мамаев, Сагинур Исаев, Нуржанат Гебеков (помощник старшины).
Штраф за торговлю без соответствующих документов был наложен на жителя селения Кафир-Кумух Гамзата Нурмагомедова. За незаконную торговлю табачными изделиями был оштрафован житель Грузии Телави Курди-лов, который торговал в доме Бабаева - жителя Самурского округа.
Так, в своем письме в Бакинскую казенную палату, которой по торговым делам подчинялась Дагестанская область, податный инспектор по Те-мир-Хан-Шуринскому округу пишет об организации торговли в г. Темир-Хан-Шуре и округе. «Не было случая обнаружения мной безпатентной торговли, редки были случаи неправильного выбора торговцами этого района несоответствующих документов». В Бакинскую казенную палату обратился с жалобой на наложенный на него штраф житель сел. Чонтаул Мулла Аджиев. Он был оштрафован на 11 руб. за то, что, не имея торгового свидетельства, занимался «мелочной торговлей в селении Костек».178 Следует заметить, что податные инспектора очень внимательно следили за торговлей без необходимых документов,
Ни в одном из заявлений оштрафованных граждан мы не встретили факта вымогательства денег или случая взяточничества. Не находились они и в полицейских сводках.
Местная администрация тщательно следила за службой податных инспекторов, стараясь подбирать людей честных и порядочных. За усердную службу их награждали государственными наградами. Возьмем, к примеру, послужной список торгового депутата Клоцмана. Начав со смотрителя на базаре, затем став сборщиком податей, он был избран торговым депутатом в Городское правление. Возглавлял Комиссию по государственному налогу, был членом Санитарной комиссии, награжден малой серебряной медалью «на Станиславской ленте».179 Податные инспектора исправно выполняли свою работу.
Им заранее давали разнарядку с определенной суммой, и они должны были во что бы то ни стало собрать налоги. Так, в 1902 г. поступило указание свыше - собрать с недвижимых имуществ области 10000 рублей независимо ни от чего,180 Деление на торговые разряды строго соблюдалось. Так, каждый разряд имел право торговать только определенным товаром. Торговцам III разряда не разрешалось торговать серебряными медалями, а мелкие недорогие изделия могли быть предметом продажи в лавках III разряда.
Так, в г. Петровске на Старобазарной улице был наложен штраф на Гаджи Гашимова, за то, что он наряду с бурками и папахами продавал и серебряные изделия. Но в дальнейшем, по его заявлению, Палата отменила штрафные санкции ввиду того, что мелкими изделиями из серебра уже было разрешено торговать. Сельскому жителю право торговать предоставляло само сельское общество. Оно решало это сообща на сборе джамаата. Так, в 1909 г. сельское общество Халимбекаула лишило права торговать в своем селении двум лавочникам - Шах Мирзе Мамалакова и Ачакану и вернуло им внесенный в пользу сельского общества сбор. Бакинская казенная палата также тщательно следила за тем, чтобы между предпринимателями не проходил обмен выданными промысловыми свидетельствами. По этому поводу было даже специальное постановление Отдела торговли от 14 октября 1900 г.
Запрещалось также самому предпринимателю менять свои свидетельства. Если предприятие закрывалось раньше времени и из торгового могло стать промышленным, по истечении срока действия торгового свидетельства (на год или полгода) его запрещалось обменивать, причем деньги, заплаченные за него, не возвращались.
Деньги могли быть возвращены только в том случае, если с самого начала предприниматель ошибся, указав на свое предприятие как промышленное, а оно стало ремесленным. В этой связи, когда в Казенную палату поступило прошение от мещанина Самуила Лосося с просьбой считать его предприятие промышленным, несмотря на то, что они отправлял товары за границу и, следовательно, занимался торговлей, Казенная палата отказала ему в прошении, мотивируя это тем, что подобное предприятие считается торговым и облагается налогами по I разряду торговых предприятий. Министерством финансов 5 февраля 1899 г. в год учреждения института податных инспекторов были утверждены обязанности и правила регистрации всех торговых и промышленных предприятий. На обязанность каждого податного инспектора или его помощника возлагается ведение по вверенному каждому из них участку, регистрация всех находящихся в участке торговых и промышленных предприятий, как подлежащих, так и не подлежащих платежу раскладочного сбора. В силу закона о торговом законодательстве от 1863 г. евреям, как российским, так и прибывшим из-за границы, запрещалось свободное передвижение по Российской Империи и занятье торговлей.
Но со временем это положение подверглось изменению. Так, к примеру, если торговец-еврей был «известен по своему положению в обществе и по обширным торговым связям», был знаком с известными предпринимателями, ему разрешалось (только по утверждению Министерства финансов, а также министерств внутренних и иностранных дел) выбрать и, естественно, заплатить за торговое или промышленное предприятие только одного из первых трех разрядов,
Статья 922 закона 1863 г, гласила о том, что как российским жителям, так и евреям, прибывшим из-за границы, разрешено выбирать торговые документы в пределах трех разрядов, только кроме документов первой гильдии.
В этой связи иностранно-податному инспектору Берловичу было предложено избрать для себя в только небольшие торговые или промышленные предприятия.
Региональные особенности развития аграрного предпринимательства на Северном Кавказе в 1861-1914 гг
В исследуемый период аграрный сектор составлял основу экономики Российской империи. Присоединенные во второй половине XIX в. земли Северного Кавказа фактически с ходу осваивались землепашцами из переселенцев. Благоприятные природно-климатические условия региона в сочетание с плодородием почвы объективно способствовали быстрому росту зернового производства. В сочетании с традиционным для Северного Кавказа развитым животноводством сельское хозяйство региона имело устойчивую тенденцию к интенсивному развитию и включению его в товарно-хозяйственные связи страны. Оптовая торговля крупным рогатым скотом была главной в коммерческой деятельности кавказских купцов. Купленный скот купцы содержали на предварительно нанятом базу, кормили сеном, оберегали от хищений. Это продолжалось и во все время прогона на место выпаса или содержания гуртов.
Степи для подножного выпаса и зимнего содержания на сене гуртов купцы нанимали в разных равнинных регионах Северного Кавказа. Некоторые, как, например, Меснянкины, Ивановы и Саламатины выпасали свои гурты на собственных землях, за Кубанью, по рекам Козьме и Большому Зеленчуку; другие на землях частных владельцев.
Присмотр за выпасом, зимовкой и прогоном в Москву и Санкт-Петербург гуртов было главной проблемой для предпринимателей, так как от этого зависело качество товара как в санитарном, так и в торговом отношении. Для присмотра, выпаса и прогона гуртов купцы нанимали крестьян сроком от 7 до 9 месяцев за оплату. Прогон быков с места отправления до Москвы обходился предпринимателям от 9 до 10 рублей с головы. Ранние гурты оказывались в Москве через 45 дней, а поздние - через 65 дней. Случались также и падежи скота, как правило, летом, от жары. По приходу гурта в Москву купцы платили за простой на площадке (то есть на рынке продажи).
При замедленной торговле один и тот же гурт загонялся на площадку до 2 и 3 раз, что с издержками на корм увеличивало расход купца. Причем такие прогулки на площадку заставляли скот худеть, понижали его в весе, а, следовательно, и в цене. Бентковским не учитывались еще и проценты на вложенный в эту торговлю капитал. Наконец, за одни только скотопрогонные пути требовалась плата, часто самопроизвольная, за каждую пройденную гуртом версту. Купцы-предприниматели единогласно утверждали, что ничем не обусловленные поборы, взимаемые содержателями полей и водопоев, где приходилось кормить и поить быков, и возвышенные произвольно путевые затраты, отбивают охоту заниматься этим видом коммерции и что очень дальние во многих местах переходы от одного водопоя к другому, приводят скот к понижению веса,253
Часто случалось, что гуртовладелец, теряя быка вследствие насилия со стороны местных жителей, не решался законным путем возвращать собственность, так как опасался при неизбежности долгой остановки целого гурта, понести еще большие убытки. Торговля скотом была соединена с большим риском не вернуть затраченного на него капитала. Купец-скотопромышленник при готовом товаре должен был всегда иметь в наличии 1/3 всего своего капитала на покрытие расходов, не будучи уверенным, что полученная прибыль при продаже на столичных рынках покроет эти расходы.
Причем, купцы, находясь под влиянием такого риска, при всей солидности и экономической значимости промысла, не пользовались таким широким кредитом, какой был открыт представителям других отраслей промышленности и торговли. По данным за 1870 г.: размеры торговли на Северном Кавказе по скотопромышленности выражались цифрою, к примеру, для Ставрополя 23 тысячи голов рогатою скота, проданного в Петербурге и Москве на 1053600 рублей и до 60 тысяч овец, на покупку и содержание которых затрачивалось до 300 тысяч рублей и получаемое от которых сало, до 25 тысяч пуд. отправлялось в Ростов, до 10 тысяч пудов перерабатывалось в мыло и свечи на местных заводах и, сверх того, часть овен продавалось на ростовских и нахичеванских заводах.254 Ярмарочная торговля как традиционная форма получила во второй половине XIX в. на Северном Кавказе широкий размах.
Она оставалась довольно удобной формой товарообмена при отсутствии развитой стационарной торговли и разобщенности товаропроизводителей. В начале 1860-х гг. в Екатеринодаре и 23 станицах Кубанской области в год действовало свыше 50 ярмарок, где продавался самый разнообразный товар от мануфактурных изделий до скота. По мере развития путей сообщения и товарно-денежных отношений эпизодические формы торговых связей в виде ярмарок становились все более устойчивыми и постоянными. Это проявлялось в расширении стационарной торговой сети и ее оборотов. Увеличивались обороты базаров, функционировавших во многих городах края, а также в ряде крупных селений и станицах круглый год
В Ейске, например, базары бывали по понедельникам и пятницам, и на них можно было найти «много готовой обуви», и «здесь одни раскладывают товар на особо устроенных столиках, с навесом, другие кладут обувь рядком на земле, а третьи, прямо держат ее на плечах, по несколько пар». На базары вывозилась для продажи готовая мебель, земледельческие орудия, продукты сельского хозяйства. Типичным стационарным рынком на Кубани стал Сенной базар в Екатеринодаре, Все более увеличивалось значение постоянной оптовой и розничной торговли, сосредоточенной в лабазах, складах, лавках и магазинах, принадлежащих предпринимателям или же взятых ими в аренду. На Северном Кавказе постоянно увеличивалось число купеческих лавок и магазинов для торговли мануфактурными изделиями. Необходимо отметить, что коммерсанты, занимающиеся торговым предпринимательством, владельцы лавок, магазинов, складов, лабазов, понимали важность и необходимость рекламы в своем виде деятельности. Реклама уже тогда считалась главным двигателем торговли.
«Реклама вошла в кровь и плоть торговли, сделалась необходимой, составной ее частью: без рекламы нет торговли», «она является одним из главнейших факторов торговли, лучшим и действительнейшим посредником между производителем и потребителем, гораздо более важным, чем, например, вояжер, который не может подобно рекламе, быть сразу па тысяче местах», -гласила научная и учебная литература того времени.255 С помощью рекламы ставропольские и кубанские купцы оповещали об открытии своих магазинов, набирали служащих, торговали, добивались предпринимательского успеха.
Однако для того чтобы рекламировать, недостаточно было ассигновать на это известный капитал. Реклама, как и любой коммерческий документ, обладала своей особой техникой, и этой техникой должен был в совершенстве владеть тот предприниматель, который брался за составление рекламных объявлений. Из всего многообразия видов и форм рекламы на Северном Кавказе самой распространенной была реклама-корреспонденция, которая размещалась на деловых письмах, счетах, открытках, причем как на лицевой стороне делового документа, так и на оборотной.
Каждый купец, помня поговорку обращал внимание на фирму, т. е. на печатный заголовок своих деловых писем. Правила требовали от предпринимателя, чтобы фирма было отпечатана скромно, без лишних фраз. Однако ставропольские и кубанские купцы имели обыкновение перечислять на своих бланках чуть ли не весь товар, который у них имелся в магазине или на складе.
В то время как пособия по составлению рекламы не советовали «делать из своего бланка каталога» и учили только отмечать главный предмет торговли и разрешали поместить небольшой рисунок.256 Если взять самую небольшую торговую операцию - выписку товаров на незначительную сумму, то окажется, что она была невозможна без писем, через которые делался, прежде всего, сам заказ с указанием способа расчета, покрытия и пр. Выписка товаров - самая примитивная торговая операция, требующая трехкратного обмена писем, была наиболее характерна для коммерческого предпринимательства на Северном Кавказе во второй половине Х1Х-начале XX вв.
