Становление и развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье : середина XVII-начало XX вв. Жалсараев Анатолий Дамбаевич

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Становление на начальном этапе церковной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье (середина XYII в.-1861 г.) 49

1.1. Распространение православия с казачьими экспедициями: Даурская Духовная миссия (1681 - 1727 гг.) 49

1.2. Даурская десятина. Иркутское викариатство. Учреждение Иркутско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви (1727-1861 гг.) 75

Глава II. Развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье (1862 г. -началоXX в.) 118

2.1. Забайкальская Духовная миссия: Селенгинское викариатство (1862 -1893 гг.) 118

2.2. Образование Забайкальско-Нерчинскои епархии Русской Православной Церкви (1894-1930 гг.) 127

Заключение 159

Список использованных источников и литературы 161

• Распространение православия с казачьими экспедициями: Даурская Духовная миссия (1681 - 1727 гг.)
• Забайкальская Духовная миссия: Селенгинское викариатство (1862 -1893 гг.)
• Образование Забайкальско-Нерчинскои епархии Русской Православной Церкви (1894-1930 гг.)

Введение к работе

Начавшееся в последние десятилетия в России активное участие религиозных конфессий в общественной жизни страны делает актуальным всестороннее изучение института православия, ведь христианское вероучение со своими нравственно-этическими установками заметно влияет на многие стороны современной жизни.

Одной из актуальных проблем общественных наук последних лет стало воссоздание истории становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви (РПЦ) на окраинах Российского государства. Тем более, что Забайкалье имеет свою специфику: здесь православие формировалось в окружении традиционного шаманизма и одновременно проникавшего буддизма, и поэтому до начала XX столетия деятельность Русской Православной Церкви носила в целом миссионерский характер (Даурская и Забайкальская Духовные миссии). Кроме того, именно Образованные Даурской миссией Троицко-Селенгинский и Посольский Спасо-Преображенский монастыри были определены российским правительством как центры русской земледельческой колонизации Забайкалья, наравне с Нерчинским Успенским монастырем, вокруг которых сосредотачивались крестьянские переселенцы из европейской России для хозяйственного обеспечения военных гарнизонов и Нерчинских горных рудников.

Несмотря на наличие большого количества научных работ по истории Русской Православной Церкви в Забайкалье, начальный этап христианизации все еще не получил полного объективного освещения, а именно "ижеследующих проблем:

Предпосылки и первое проникновение христианства в Центральную Азию (и на окраины современного Забайкалья) до XYII столетия;

Деятельность Русской Православной Церкви в составе казачьих * землепроходческих экспедиций;

Строительство приострожных церквей и часовен; Образование, состав и практическая деятельность Даурской Духовной миссии (1681 - 1727 гг.), заложившей основы учреждения самой восточной в стране (в тот период) Иркутско-Нерчинской епархии;

Причины организации второй, Забайкальской Духовной миссии,

итоговая деятельность которой привела к выделению Селенгинского

викариатства и затем учреждению новой Забайкальско-Нерчинской епархии;

Роль священноцерковнослужителей из среды новокрещеных бурят в

прочном становлении православия на местной этнической почве.

И поэтому решение этих проблем в рамках ретроспективного исследования начального этапа православной христианизации Забайкалья, основная масса населения которого на XYII - XIX вв. состояла из бурятского населения, является актуальным. Главным моментом данного этапа является миссионерская деятельность Русской Православной Церкви, открывшая коренному населению нравственные преимущества (с точки зрения православных миссионеров) православия перед традиционным шаманизмом и активно проникающим буддизмом.

Актуальность темы настоящего исследования заключается еще и в том, что существующие работы, к сожалению, содержат порой немало досадных фактических ошибок принципиального и частного характеров, основанные на недостаточной проработке и без того неполно сохранившихся архивных источников. В основном это касается попыток освещения начального этапа становления и развития православной церковной системы в Забайкалье, источниковая база которого в местных архивах фактически отсутствует и в неполном виде собрана в центральных архивных хранилищах страны. К тому же, в некоторых работах современных исследователей, все еще присутствуют отголоски идеологических установок советского периода, базирующихся на атеизме. Подобные ошибки, «кочующие» из работы в работу, формируют

искаженное представление о проникновении, распространении, становлении и развитии православной церковно-административной системы в Забайкалье и её местных особенностях.

Степень изученности проблемы

Русская церковная история как наука существует два века. В 1805 г. появился первый обобщающий труд по истории Русской Православной Церкви митрополита Московского Платона (Левшина) «Краткая российская церковная история» '. Материал расположен в хронологическом порядке (изложение доведено до 1700 г.), без обобщения и систематизации. Этот первый опыт создания курса русской церковной истории был высоко оценен последующими учеными за талантливость изложения и меткость замечаний. До 60-х гг. XIX в. учебником по русской церковной истории оставался вышедший в 1817 г. труд архимандрита Иннокентия (Смирнова), впоследствии епископа Пензенского, «Начертание церковной истории от библейских времен до XYIII в.» . Для архимандрита характерно стремление к разделению повествования на строгие и формальные рубрики, иногда в ущерб содержанию, и отсутствие критики источников. Ценным пособием являлся труд киевского митрополита Евгения (Болховитинова), который был завершен и издан иеромонахом Амвросием (Орнатским) - «История российской иерархии» . Издание включает первые сведения о российских епархиях, соборах, святых, духовных школах и монастырях, а также ряд письменных памятников церковной истории ^монашеские уставы, сочинения преподобного Нила Сорского и др.).

Значительным вкладом в развитие отечественной науки явилась «История Русской Церкви» архиепископа Филарета (Гумилевского) , представляющая собой систематическое изложение истории, пять томов которой, соответствуют пяти периодам: 1) до нашествия монголов, 2) до разделения митрополии, 3) до

1. Платон (Лсвшин). Краткая российская церковная история». - M., 1805. —т. 1-2,

2. Иннокентий (Смирнов), архимандрит. Начертание церковной истории от библейских времен до XVIII в. -М., 1817.— 2 ч.

3. Амвросий (Орнатский). История российской иерархии. Спб„ 1807-1815. 6 т., 7 кн.

4. Филарет (Гумилеве кий), архиепископ. История Русской Церкви. - Рига; Москва, 1847-1S48. -тт. 1-4; М., 1895.-т. 5.

учреждения патриаршества, 4) патриарший, 5) синодального управления до 1825 г. В книге архиепископа Феофана (Прокоповича) «Духовный регламент» ' большой интерес представляют сведения о его современнике, первом вице-президенте Святейшего Синода, архиепископе Ростовском и наиболее вероятном претенденте на должность Патриарха Московского и всея Руси -впоследствии схимонахе Гедеоне (Дашкове), сосланного в Нерчинское затворничество и умершего там 17 апреля 1739 г.

Подъем церковно-научной мысли в Российской империи произошел во второй половине XIX - начале XX столетия, когда история Русской Православной Церкви, была введена в программы Духовных академий и семинарий, и это привело к созданию капитальных монографических исследований, церковные работы и статьи начали публиковаться в периодических изданиях при Духовных академиях: «Христианском чтении» (Спб., 1821 - 1917); «Православном собеседнике» (Казань, 1855 - 1917); «Трудах Киевской Духовной академии» (Киев, 1860 - 1917); «Прибавлениях к творениям святых отцов в русском переводе» (Москва, 1843 - 1891); «Богословском вестнике» (Сергиев Посад, 1892 - 1918). Кроме того, статьи по истории отдельных епархий стали появляться в епархиальных ведомостях, например: «Иркутских Епархиальных Ведомостях» (Иркутск, 1863 - 1917); «Забайкальских Епархиальных Ведомостях» (Чита, 1900 - 1917), «Ярославских Епархиальных Ведомостях» и других.

Много ценного материала о начале распространения и утверждения русского православия (история иерархии, богослужения, монашества, состояния веры в российском обществе) содержится в трудах митрополита Макария (Булгакова) . Учебными пособиями, вобравшими в себя результаты

1 Феофан (Прокопович), архиепископ. Духовный регламент. - Сиб„ 1721; Поселянин Е. Русская Церковь и русские
подвижники XYIII века с портретами и рисунками. - Спб,, 1905,

2 Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Спб., 1864-1886.- 12 т.

многих исследований, стали книги профессоров П.В. Знаменского и А.П. Доброклонского '.

В конце XIX в. увидели свет две книги П.М. Строева: «Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви» и «Списки иерархов Российской Церкви» . К 900-летию Крещения Руси был издан справочник, составленный Н.Н. Дурново (под псевдонимом Н.Д.): «Девятисотлетие русской иерархии, 988-1888: Епархии и архиереи» ³. По состоянию на 1913 г. хронологические списки архиереев Русской Церкви приведены в книге СВ. Булгакова «Настольная книга для священно-церковно-служителей» ⁴. Наиболее полными на сегодняшний день являются хронологические списки епархий и архиереев Русской Православной Церкви, опубликованные в новом издании «Истории Русской Церкви» митрополита Макария (Булгакова)⁵.

История создания архиерейских кафедр, изменения границ епархий (с приложением карт) в XYI-XYII вв. достаточно полно изложена в труде И.М Покровского ⁶, где ряд глав посвящен сибирским епархиям, их учреждению, пределам полномочий, характеру деятельности. Исследователь определяет, что первоначальное распространение христианства ограничивалось приоритетным строительством церквей и монастырей, но «культурно-просветительские» задачи и церковное устройство отступали на второй план. И.М. Покровский первым отметил, что задачей Даурской Духовной миссии и миссионерских монастырей в Забайкалье «было одновременное служение церкви и государству», так как они не только крестили народ, но и защищали восточные границы Российского государства.

5. Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории. Спб., 1871; М,, 1996; Доброклонский A.II. Руководство но истории Русской Церкви. М., 1886-1893; М„ 1999.

6. Строев П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. - Спб., 1877; Он же. Списки иерархов Российской Церкви. - Спб., 1882.

j Дурново Н.Н. (Н.Д.). Девятисотлетие русской иерархии, 988 - 1888: Епархии и архиереи, - М., 1888.

4. Булгаков C.B. Настольная книга для свящешго-церконлоелужителей. -Киев, 1913. М., 1993 р.

5. Макарий {Булгаков). История Русской Церкви. - М., 1994- 1998.

6. Покровский И. Русские епархии в XVI- XIX вв., их огкрытие, состав и пределы. Казань, 1897. т, I.

История иерархии синодального периода подробно представлена в книгах Ю. Толстых: «Списки архиереев и архиерейских кафедр иерархии всероссийской со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода. 1721-1871» и «Списки архиереев иерархии всероссийской и архиерейских кафедр со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода. 1721-1895» . С конца XIX столетия списки иерархов публиковались' ежегодно в издании: «Состав Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода и российской церковной иерархии» .

Среди обобщающих трудов, вышедших в начале XX в., выделяются следующие монографии: С.Г. Рункевича и П.В. Верховского ³. В отличие от официозных трудов С.Г. Рункевича, исследования П.В. Верховского отличаются объективностью и большой научной добросовестностью. Вопросы управления Русской Православной Церковью получили освещение в работах: В.А. Благовидова, Т.В. Барсова, А.И. Иванцова-Платонова ⁴. Монастыри и монашество, монастырское хозяйство в синодальный период освещены в работах А.А. Завьялова и Н.А. Любинецкого⁵.

Что же касается Восточной Сибири и Забайкалья, то начало изучения истории становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви было положено еще в конце XYII столетия, но оно не ї*ашло систематического научного характера. Хотя русские и иностранные путешественники, члены Российских посольств в Китай, давали

1. Толстых 10. Списки архиереев и архиерейских кафедр иерархии всероссийской со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода. 1721 - 1871.-Спб., 1872. Он же. Списки архиереев иерархии всероссийской и архиерейских кафедр со времени учреждения Святейшего Правительствующего Синода. 1721 -1895.-Спб. 1896.

2. Состав Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода и российской церковной иерархии.-Спб. 1875-1917.

3. Рункевич С.Г. История 1'усской Церкви под управлением Святейшего Синода. -Спб., 1900; Верховский П.В. Очерки по истории Русской Церкви в XY111 и XX столетиях. - Варшава, 1912.

4. Благовидов В.А. Обер-прокуроры Святейшего Синода в XY11I - первой половине XIX столетия, - Казань, 1899; Барсов Т.В. Синодальные учреждения прежнего времени. - Спб., 1897; Он же. Синодальные учреждения нового времени. - Спб., 1899; Иванцов-П.татонов А.И. О русском церковном управлении.- М., 1898.

5 Завьялов А.А, Вопрос о церковных имениях при императрице Екатерине II. - Спб., 1900; Любинецкий Н.А.
Землевладение церквей и монастырей Российской империи. - Спб., 1900.

положительную оценку деятельности Православной Церкви в Сибири, при этом их выводы зачастую находились под влиянием личных впечатлений по западным регионам Сибири ', в то время как в Забайкалье православное христианство делало самые первые шаги (еще до образования Даурской Духовной миссии). Интересные сведения о строительстве за Байкалом приострожных церквей и их убранстве; об обрядах проводившихся в казачьих отрядах, содержатся в донесениях («отписках») русских землепроходцев и в «Житии» ² протопопа Аввакума Петрова, направленного в 1653 г. на священнослужение в Нерчинск.

Первым, кто приступил к анализу собранного за весь XYII в. материала по становлению Русской Православной Церкви в Забайкалье (и вообще в Сибири), был тобольский картограф СУ. Ремезов. Он изучал казачьи «отписки», беседовал с участниками событий и со всеми прибывающими из Забайкалья людьми. По их рассказам он составлял «Чертежные листы» вновь присоединенных к Российскому государству сибирских краев. Его, прежде всего, интересовали поселения, направления дорог, речная сеть, «промышленные» урочища, но вместе с тем, Семен Ремезов составил хорошее представление о возведенных православных храмах и часовнях. Например, только из его «Чертежа земли Иркуцкаго города» мы знаем, что в Удинске церковь и часовня располагались за пределами острожной крепости, в жилой слободе, а в Селенгинске, наоборот, храмом служила одна из башен. Точно также он изобразил на карте абрис строений Посольского и Троицкого монастырей, Никольской часовни в устье Селенги. Одинаковые абрисы приострожных церквей позволяют предполагать, что казачьи отряды при их сооружениях руководствовались типовыми проектами. К сожалению, Семен

5. Догуревич Г.Л. Распространение христианства в Сибири в связи с описанием быта, нравов, обычаев и религиозных верований инородцев этого края. На основании миссионерских отчетов, записок путешественников и лучших исследователей по данному вопросу. // Свет Азии. - Спб., 1897.

6. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное. - М., 1991; Жуков Д.А. Аввакум Петров // Русские писатели XYHI века.- М., 1972; Зоркий В.И. О кабанском «сидении» Аввакума (статья-гипотез а) // Литература и фольклор Забайкалъя.-Иркутек, 1976.-е. 16-26.

Ремезов не обладал достаточными сведениями по Восточному Забайкалью, отчего чертежные листы по этому краю гораздо малоинформативны, чем пр территории нынешней Бурятии и окрестностей озера Байкал. Затем СУ. Ремезов перешел от картографии к научному осмыслению собранных источников. Его «Сибирские летописи» и «История Сибирская» ' идеологически обосновали присоединение Сибири к России, связав его с христианско-просветительской миссией русского народа.

Безусловно, научная деятельность Семена Ремезова достойна более внимательного и специального изучения через призму разных аспектов исторических, географических, картографических, статистических, этнографических, биологических и прочих проблем. Одним из таких аспектов будет история начального этапа становления российского православия в Сибири, в целом, и Забайкалья, в частности.

Первые научные комплексные изучения истории Православной Церкви в Забайкалье стали исследовать члены Сибирских экспедиций Академии наук первой половины XYIII столетия. Так, один из ее активных членов, Г.Ф. Миллер рассматривал распространение христианства к востоку от Урала как прогрессивное явление в деле хозяйственной колонизации новых Российских земель и укрепления духовности их жителей. «Похвальный архиепископ» тобольский Высокопреосвященный Киприан, окормлявший Сибирь по поручению Святейшего Патриарха Филарета, именуется Г.Ф. Миллером добрым гением, усердием которого через Русскую Православную Церковь учреждались жилые поселения, зачиналось хлебопашество, укреплялось просвещение. Через просвещение осуществлялось «искоренение беспорядков»

»

в духовности сибирских жителей, что можно понимать и как миссионерскую деятельность. Эта установка Г.Ф. Миллера проходит красной нитью в его

1 Ремезов СУ. Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовим в 1701 г. - М., 1882; Деркачева- Скоп Е.И. Заметка о жанре «Истории Сибирской» СУ. Ремезова / Проблемы литературы Сибири XYI1 -XX вв. - Новосибирск, 1974; Бахрушин СВ. Очерки туземной легенды «Сибирской истории» Ремезова // Исторические

][

материалах, например, в капитальной «Истории Сибири» , найдя поддержку у последующих исследователей христианства дореволюционного периода.

Таким образом, именно Г.Ф. Миллер, заложил основы статистического исследования поставленной проблемы, используя комплексный метод решения задач, силами крупного по тем временам научного коллектива, причем каждый из его сотрудников, лично изучал описываемый предмет, подтверждая свои выводы архивными документами, графическими рисунками и картами, сведениями информаторов, официальными ответами из административных и церковных канцелярий. Согласованность разных источников позволяет считать выводы первых Сибирских Академических экспедиций достоверными.

Разработанный Г.Ф. Миллером историко-статистический метод впоследствии был широко использован авторами первых публикаций о распространении православия в Забайкалье. Например, анализ изданной

составителем Н.И. Новиковым книги ² показывает, что она составлена из ответов местных канцелярий на поступившие вопросные листы составителя, разосланные в 1789 г. Отвечая на них, администрации забайкальских городов, например, дали статистическое описание слободы Верхнеудинского острога, с экскурсом в историю, что, потребовало от Н.И. Новикова определенной поисковой работы с документальными источниками и опроса корреспондентов. Учитывая, что аналогичные сведения содержатся и по другим крупным населенным пунктам (в нашем случае Забайкалья), то научная ценность «Вивлиофики» представляется высокой, и жаль, что книга практически неизвестна исследователям отечественной и церковной истории края.

В конце XIX в. ряд авторов посвятили свои труды исключительно Сибири и Забайкалью, весьма положительно оценивая роль христианизации края. Так, П.Н. Буцинский в своей работе «Заселение Сибири и быт ее первых

известия. - Спб., 1916; Гольдеиберг Л.А, Атласы Сибири СУ. 1'емсзова как источник для истории сибирских городов // Города Сибири (эпоха феодализма и капитализма). -1 Іовосибирск, 1978. - с. 163-171,

7. Миллер Г,Ф. История Сибири.- М.-Л., 1937, т. I.

8. Новиков Н.И. Продолжение Древней Российской Вивлиофики. - Спб., 1791, ч. 7.

насельников» ' возвышал роль Православной Церкви в истории Сибири и считал распространение христианства благородной исторической миссией русских в период освоения восточных пределов империи. Главной задачей Русской Православной Церкви автор признавал обрусение «инородцев» с помощью христианизации. Страстным защитником православной веры выступил Е.Н. Воронец ², призывавший царское правительство принять решительные меры по укреплению Православной Церкви. Например, успехи в распространении ламаизма среди бурят он связывал с пагубной политикой потворства другим вероисповеданиям, и предупреждал, что ламаизм в Забайкалье представляет реальную угрозу Православной Церкви и Российскому государству. Иеромонах Нестор в своей работе «Православие в Сибири» ³ также упрекал правительство и местные власти за недостаточное содействие миссионерскому делу.

Неким ответом на справедливую критику явилось учреждение в 1862 г. особой Забайкальской Духовной миссии и выделение Забайкалья в Селенгинское викариатство с кафедрой при резиденции миссии в Посольском Спасо-Преображенском монастыре Иркутской и Нерчинской епархии Русской Православной Церкви.

Особый пласт работ дореволюционного периода, изучения истории Становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье условно можно назвать «миссионерским», поскольку в огромном количестве появившаяся литература в основном была написана миссионерами и служила делу активизации миссионерской пропаганды. Не случайно исследования вопросов местного христианства упорядочились и расширились в период подвижнической деятельности Забайкальской Духовной миссии на личном примере ее начальника святителя Мелетия (Якимова).

і Буцинский П.И. Заселение Сибири и быт ее первых насельников. -Харьков, 1889. ' Воронец Е.Н. Великое русское дело вСибири. -Харьков, 1898. 3 Нестор, иеромонах. Православие в Сибири.-Спб., 1910.

Интерес к научному творчеству у многих церковных и светских исследователей подкрепило создание собственных печатных органов, где они могли оперативно излагать как небольшие, так и пространные, материалы по истории становления и развития Русской Православной Церкви в Забайкалье, деятельности членов Забайкальской Духовной миссии, вопросам катехизиса и внутриепархиальную информацию (распоряжения епархиального начальства, увольнение и исключение из Духовного Ведомства, определения на должность, утверждение церковных старост и т.д.). Это еженедельные «Иркутские Епархиальные Ведомости» и «Забайкальские Епархиальные Ведомости» и приложения к ним, «Труды православных миссий Восточной Сибири», «Труду Иркутской епархии», «Миссионерское обозрение», «Православный вестник» и другие, которые можно считать основной источниковой базой при изучении любых тем истории местного православия. Вместе с сочинениями архиереев Иркутских и Нерчинских Вениамина, Нила, Иринея, архимандрита Гурия, иеромонаха Мелетия, священников П. Громова, И. Косыгина и других ', эти издания хорошо передают церковную жизнь края, обозначают научные интересы этих исследователей, отражают взгляды высших и рядовых иереев Русской Православной Церкви на проблемы христианизации населения епархии. В частности, в них проводится идея о том, что традиционные религии забайкальских народов (шаманизм) «есть символы языческого невежества и косности», для борьбы с которой, Православная Церковь должна прилагать огромные усилия, используя разнообразные приемы и методы, преодолевая трудности и преграды на пути утверждения единственно правильного мировоззрения - православного христианства. Не менее заметна и другая основополагающая идея публикаций того времени - история Русской

1 Вениамин (Благоправов). Жизненные вопросы православной миссии о Сибири. - Спб., 1885; Он же. Переписка архиепископа Иркутского и Перчинского Вениамина с обер-прокурором Св. Синода Константином Петровичем Победоносцевым. - Иркутск, 1916; Громов П. Обзор событий в Иркутской епархии в течение гюлуторовскового существования с 15 января 1727 г. по 15 января 1877 г. - Иркутск, 1877; Гурий (Степанов). Буддизм и христианство в их учении о спасении. - Казань, 1908; Мелстий (Якимов). Православие и устройство церковных дел в Даурии (Забайкалье), Монголии и Китае в XYII и XY111 столетиях. -Рязань, 1901; Нил (Исакович). Путевые записки.-Ярославль, 1874.

Православной Церкви неразрывно с гражданской историей, стержень духовной, да и материальной, жизни населения России.

Эти темы в отношении христианизации бурят церковные авторы активно развивали не только в епархиальных изданиях, но и в отдельных монографических работах, которые можно назвать вершиной научного творчества, причем некоторые из них выходили за рамки чистого православия и приближались к высоким общественно-политическим понятиям. Так, иркутский протоиерей И.А. Подгорбунекий считал, что в результате христианизации бурят должен сформироваться совершенно новый этнический тип населения (ясачные), который уже на практике наиболее христианизирован и русифицирован, а посему увеличение числа представителей этого нового типа бурят - важнейшая задача миссионерства '. Аналогичные мысли содержатся в записках архиепископов Иркутских и Нерчинских Вениамина (Благонравова) и Нила (Исаковича) - «Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири» ². Подобные темы, состыковывающиеся с политикой, стали «популярными» к рубежу XIX-XX вв., когда Иркутская губерния и Забайкальский край втягивались в начинающиеся революционные события.

С момента учреждения собственной издательской епархиальной базы образовался круг научно мыслящих авторов, которые изучали историю Русской Православной Церкви за Байкалом. Главное место среди них, занимает

кандидат богословия, Преосвященный святитель Мелетий (Якимов) - автор серьезных научных трудов монографического характера. Его творчество отличает интерес к изучению источниковой базы истории местного православия, результатом чего стали уникальные до сего времени труды ³.

9. Подгорбунекий И.А. Буддизм, его история и основные положения его учения. - Иркутск, 1900; Он же. Шаманские верования монголов и бурят. - Иркутск, IВ95.

10. Нил (Исакович). Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири. - Спб., 1858.

11. Мелетий (Якимов). Древние церковные грамоты Восточно-Сибирского края (1653-1726) и сведения о Даурской миссии. -Казань, 1875; Он же. Пустынник Варлаам, основатель Иоашю-Прсдтсчепского скита на границах Китайской Монголии, в Чикойских горах за Байкалом, Эпизод из истории русского православного миссионерства в Сибири. - Иркутск, 1894; Он же.

Активно публиковались также епископ Селенгинский Мартиниан, архимандрит Дионисий, священномученик Ефрем (Кузнецов), иеромонах Нестор, священники П.В. Громов, К.К. Стуков, И.И. Казаков, А.Н. Добромыслов, А.И. Аргентов, А.И. Виноградов, И.А. Чистохин и другие '.

О высоком профессионализме этих авторов свидетельствуют как их труды, так и оценка обществом. Важно подчеркнуть, что часть авторов происходила из бурят, и поэтому они хорошо описывали предмет своих научных изысканий соотносительно с традиционной культурой и мировоззрением бурят. Например, православный миссионер А.И. Бобровников, в совершенстве владевший монгольским и бурятским языками, сделал много переводов богослужебных книг, приблизив бурятский народ к более глубокому пониманию российской православной веры. «Грамматика монгольского языка» А.И. Бобровникова была признана специалистами классической, и удостоена

Православие и устройство церковных дел в Даурии (Забайкалье), Монголии и Китае в XY11 и XYIII столетиях. Историческое исследование.-Рязань, 1901.

I См.: Труды православных миссий Иркутской епархии. - Иркутск, 1883. - т. 1; 1884. - т. 2; 1885. - т. 3; 1886. - т. 4; Христианские миссии и миссионерство в общем значении и в отношении к инородцам, находящимся в пределах России. -Сиб,, 1887; Дионисий, архимандрит. Современное состояние, задачи и нужды православного инородческого миссионерства в Сибири. - М„ 1905; Он же. Заботы миссионеров об устройстве внешнего быта но во крещеных инородцев. - Казань, 1902; Он же. Идеалы православного русского инородческого миссионерства. - Казань, 1901; Гфрем (Кузнецов). Деятелыюаь Забайкальской духовной миссии їа сорок лет се существования. - M., 1902; Он же. Харакіеристика бурят с точки зрения способности их к принятию христианства и общеевропейской культуры. - Чита, 1905; Он же. Вероисповедный соблазн в Забайкалье// Православный благовестник. - 1914.- №5-6, -с. 177-185; Громов П. Начало христианства в Иркутске и Святой Иннокентий, первый епископ Иркутский. Его служение, управление, кончина, чудеса, прелавлснис. - Иркутск, 1868; Он же. Обзор событий в Иркутской епархии в течение полуторовскового существования с 15 января 1727 г. по 15 января 1877 г.Иркутск, 1877; Нестор, иеромонах. Православие в Сибири. - Спб., 1910; Стуков К.К. Заметка о шаманстве бурят// Труды православных миссий Иркутской епархии. - Иркутск, 1885, т. 3; Он же. Нечто о монголо-бурятской присяге // Иркутские Епархиальные Ведомости- Иркутск, 1879, №20, с. 213-216; Он же. Очерки монголо-бурят, кочующих в Восточной Сибири // Записки ВСОРГО. - Иркутск, 1865, кн. Ylli, отд. [, с. 121-172,Казаков И.И. Святыни города Трои цкоса века-К яхты.-Троицкосавск, 1908; Добромыслов А.И. Доисторический человек по долине реки Савы, около ел. Усть-Кяхты Троицкосавского у. Забайкальской обл. //Забайкальские Епархиальные Ведомости. - Чита, 1912. -№ 1.-е. 10-13; Аргентов А.И. Таинственные брадатые люди. // Иркутские Епархиальные Ведомости. - 1868. - № 6. - с. 83-S5; Он же. Всрхнеудинск // Иркутские Епархиальные Ведомости. - 1868. - № 11.-е. 146-154; Виноградов А.А. Второе викариатство в Иркутской епархии // Православное обозрение. - 1884. - № I. - с. 165-178; Чистохин И. Сохор-ноин. Местное предание тункинских бурят//Изв. Вост.-Сиб. отд. ВСОРГО. -1895. -т. ХХУ1.-№ 1-3.-с. 32-37; Он же. Историческая заметка о первоначальном распространении христианства и ламства среди Торских и Кырепских инородцев (Заимствовано из устных преданий) // Иркутские Епархиальные Ведомости.- 1898. -№23. - с. 645-648; №24.-с. 672-675.

Императорской Академией наук второй Демидовской премии '. Миссионер протоиерей К.К. Стуков, кроме своего родного бурятского и русского, знал польский, французский и немецкий языки, он активно занимался изучением

церковной истории края, шаманизмом, буддизмом и краеведением . За свои труды был избран в 1862 г. членом Русского Географического Общества, а в 1865 г. награжден серебряной медалью Императорского географического общества. Многие из образованных миссионеров и церковных авторов являлись членами-корреспондентами Иркутского, Забайкальского, Троицкосавско-Кяхтинского и других отделений Географического общества - единственного на то время в Восточной Сибири светского научного учреждения.

Вероятно, их научные интересы «подогревались» деятельностью в епархии лиц, имевших ученые степени кандидатов богословия, причем некоторые из них являлись основоположниками целых научных направлений в масштабах Российской империи. Среди них был миссионер, уроженец Хилоцкой вотчины (ныне село Харитоново Тарбагатайского района) И.К. Россохин (его мать - селенгинская бурятка) - участник 2-й Пекинской Духовной миссии. Он считается первым российским китаеведом, одним из первых профессоров китайского языка, основоположником русского научного китаеведения (синологии), ученым общеевропейского значения³.

Восточная Сибирь считалась опорной базой Пекинской Духовной миссии, которая дала много знатоков китайского и маньчжурского языков, китайской литературы, филологии и философии. Значимой фигурой в Забайкалье был архимандрит о. Даниил (Д.И. Сивиллов) - настоятель Посольского и затем Троицко-Селенгинского монастырей, старший миссионер

12. Жалсараев А.Д. Поселения, православные храми, священнослужители Бурятии XY11-XX столетий. Энциклопедический справочник.-Улан-Удэ, 2001.-е. 6; Наумова О.Е, Иркутская епархия ХУШ-первая половина XIX века. - Иркутск, 1996.-с. 166.

13. Стуков К.К. Заметка о шаманстве бурят //Труды православных миссий Иркутской епархии. - Иркутск, 1885, т. 3; Он же. Нечто о монголо-бурятской присяге / Иркутские Епархиальные Ведомости - Иркутск, 1879, № 20, с. 213-216; Он же. Очерки монголо-бурят, кочующих в Восточной Сибири //Записки ВСОРГО. - Иркутск, 1865, кн. Y1I1, отд. 1,с. 121-172.

14. Скачков П.Е. Очерки истории русского китаеведения. - М., 1977.

по Забайкальскому краю, благочинный над всеми монастырями и церквами

края. Пробыв в Китае 10 лет в составе Духовной миссии, он по возвращении в Россию составил 4 фундаментальных словаря по китайскому языку («Латинский лексикон, по алфавиту расположенный и на китайский язык "ереведенный», «Французско-китайско-манджурский фразеологический словарь», «Словарь из отборных употребительных слов» и «Китайско-латинский»), написал 30 научных трудов по истории, филологии и древней философии Китая. Считается основоположником университетского китаеведения в России. В Забайкалье продолжал заниматься изучением местной церковной истории, причем в ущерб надлежащему исполнению своих служебных обязанностей .

В конце XIX в. появляются работы А. Забелина, А. Никольского, Э. Ухтомского, И. Дроздова, А. Ионина, М. Фивейского ², глубокие по Содержанию, где на основе исследования новых документов публикуются неизвестные факты по истории христианизации Иркутской губернии и деятельности православного духовенства в Забайкалье.

Из авторов дореволюционного времени, изучающих историю Забайкалья, трудно найти тех, кто-бы в той или иной мере не касались темы забайкальского православия. Их библиография еще в должной мере не изучена, однако круг книжных изданий определен именами краеведов, писателей, путешественников Г.А. Кондакова, А.И. Термена, П.И. Пежемского, В.А. Кротова, А. Мартоса, Г.М. Осокина, В.П. Паршина, А.И. Попова, П.М. Головачева, Н.С. Романова, Л.В. Кириллова, Н. Астырева, В.В. Птицына и других . Важно, то, что ряд

15. Шмулсвнч M.M, Тро и цко-Селенги некий монастырь. - Улан-Удэ, 1982. - е. 47-49.

16. Забелим Л. О распространении христианства между бурятами // Журнал Министерства народного просвещения. - 1870; Никольский Л. Забайкальская духовная миссия (1681-1903). Очерк из истории православной миссии Восточной Сибири. -М., 1904; Ухтомский Э. О состоянии миссионерского вопроса в Забайкалье. -Спб., 1892; Дроздов И. Краткий исторический очерк Иркутской миссии и се современное положение. - Иркутск, 1910; Ионии А.А. Новые данные к истории Восточной Сибири XY1II в.-Иркутск, ]895;Фивсйский М. Шистории Иркутской православной миссии.- Иркутск, 1913.

17. Кондаков Г.А. Историческая икона Божией Матери в Ссленгинске. -Иркутские Епархиальные Ведомости, 1865, Ха 10, с. 115-120; Термен А.И. Среди бурят Иркутской губернии и Забайкальской области. - Спб., 1912; Пежсмский П.И., Кротов В.Л. Иркутская летопись. - Иркутск, 1911; Мартос А.И, Письма о Восточной Сибири. - М., 1827; Паршин В.П. Поездка в

авторов были уроженцами Забайкалья и поэтому неплохо знали внутреннюю жизнь епархии, отдельных монастырей и церквей. Однако их работы, кроме прекрасной монографии И.Ф. Токмакова ', не претендовали на решение фундаментальных проблем местного православия и больше касались рассмотрения частных вопросов. Работы А.П. Щапова, М.А. Кроля, П.Е. Кулакова, П.М. Головачева, И.А. Молодых и др. интересны и для современных исследователей в деле познания истории, культуры и религии бурят. Они характерны для дореволюционного периода отсутствием существенных обобщений теоретического характера, но исключительно важны описанием частных явлений религиозной и социально-экономической жизни разных этнографических групп населения, среди которых и проводилась активная миссионерская деятельность Русской Православной Церкви.

Кое-кто из современных исследователей истории Русской Православной Церкви в Забайкалье считает описательность дореволюционных авторов недостатком этих работ, но я вижу в этом положительное: они не навязывают потомкам личного, субъективного, и зачастую необоснованного мнения, например, о классово-антагонистическом характере общественных отношений между институтом Церкви и верующими.

Дореволюционный период изучения истории становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье завершился развернувшейся в научных изданиях и публицистической печати дискуссией о формах, методах и действенности

Забайкальский край.-М., 1844; Попов Л.И. Город Чита. Описание, путеводитель и справочник. - Чита, 1907; Романов П.С.

Летопись города Иркутска за 1881-1901 гг.-Иркутск, 1993; Астырсв П. Па таежных прогалинах. - М., 1891; Птицын В.В.

Селенгинская Даурия. -Спб., 1896.

.* Токмаков И.Ф. Историко-статистическое и археологическое описание Троицкого Селешинского монастыря

Забайкальской области. - М., 1895.

2 Щапов А.П. О развитии высших человеческих чувств. Сибирское общество до Сперанского. Сочинения. -Спб., 1908, т. 3;

Кроль М.Л. По кочевьям забайкальских бурят// Новое слово, 1897, кн. 5; Он же. Предварительный отчет по исследованию

забайкальских бурят за период 1892-1895 гг.// Изв. Вост.-Сиб. отд. ВСОРГО, 1896, т. 26; Молодых И.Л., Кулаков П.Е.

Иллюстрированное описание быта сельского население Иркутской губернии. -Спб., 1896; Головачев П. Сибирь.-М., 1902.

миссионерской деятельности. Начало дискуссии было положено работами Е. Смирнова, Т. Догуревича и П. Сумарокова , содержащими очерки по миссионерству в Восточной Сибири, в основном Даурской миссии.

Исследователи отмечали негативное влияние «завоевательного характера» политики властей через миссионерское дело, сожалели, что слабая методическая подготовка проповеднических кадров привели к бытованию примитивных приемов и методов миссионерской работы. Так, церковный историк П. Веденяпин , пришел к выводу о том, что все принимаемые императором Петром I меры по укреплению государственности через миссионерство сибирских народов носили «характер какой-то отрывочности и бессистемности: Петр Великий брался за дело обращения сибирских инородцев урывками; он употреблял в дело и то, и другое». Богослов Н.Ф. Климов представил императрицу Екатерину II инициатором некоторых миссионерских мероприятий, но усилия государственной власти создать единую систему миссионерского дела в России оценивает как «почти бесплодные», не раскрывая причин. Солидарен с ним богослов Е.Н. Воронец , дающий негативную оценку усилиям правительств Анны Иоановны, Екатерины II, Павла I и Александра I, ставя в вину политику веротерпимости и слабую поддержку Русской Православной Церкви. В частности, он указал на так называемый «ламаистский вопрос», видя в быстром распространении ламаизма в Забайкалье угрозу Русской Православной Церкви и всего Русского государства.

Негативную оценку Русской Православной Церкви в Сибири дали в своих

работах представители сибирского областничества Н.М. Ядринцев и С.С.

»

I Смирнов Е.К. Очерк исторического развития и состояния русской православной миссии.- Спб., 1904; Догуревич T.A. Распространение христианства в Сибири в связи с описанием быта, нравов, обычаев и религиозных верований инородцев этого края.-Спб., 1897; Сумароков П. Миссионерство в Сибири//Христианское чтение.- 1883.-№ 9-12; 1884. -№ 1-2, 5. Z Веденяпин П. Законодательные меры XYIII в. для обращения инородцев к православной вере в России // Православное обозрение. - 1865. - № 5,7,10. 3 Климов Н.Ф. Постановления по делам православной церкви и духовенства в царствование Екатерины II. -Спб., 1902.

Шашков, которые рассматривали ее в рамках узкой областнической концепции защиты интересов аборигенного населения. Авторы объявили миссионерскую деятельность частью колонизаторской политики царизма, задачей которой являлось «ослабление... и усмирение инородцев». Серафим Шашков отождествлял понятия крещения «инородцев» с закрепощением местного населения: «Крещением в старинной Сибири пользовались для того, чтобы укрепить в рабской зависимости инородцев» .

Дальше его пошел Н.М. Ядринцев, для него русское освоение Сибири есть одна из причин вымирания аборигенного населения. Все действия православных миссионеров он признавал не только «нелепыми, но и грубыми, бестактными» и даже вредными. По мнению Николая Ядринцева, Непродуманная православная проповедь скорее отталкивает инородцев от русских, а неумелые проповедники часто примешивали к своим духовным задачам светские цели, такие, как обрусение, оседлость, навязывая их вместе с крещением³.

Другие представители критической деятельности Русской Церкви (П. Словцов, В. Вагин, К. Андриевич, С. Соловьев ⁴ и др.) также негативно оценивали православную миссионерскую деятельность, но привлекали, э отличие от Н.М. Ядринцева и С.С. Шашкова, подобранные фактические данные о низком культурно-образовательном уровне приходского духовенства и поверхностном усвоении православия коренным населением. Однако и они не отрицали прогрессивность христианизации, как средство приобщения аборигенов к более высокому уровню материальной культуры русского народа.

18. Воронец Е.Н. Просвещение Сибири христианством и влияние немецкого засилья на благо вест пич ест во в Сибири. - М., 1915.

19. Шашков С.С. Рабство в Сибири. - / Собрание сочинений, - Спб„ 1898. - т. П, стб. 503-548.

20. Ядринцев Н.М. Сибирские инородны, их быт и современное положение. - Спб., 1891; Он же. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношении. -Спб., 1892.

21. Словцов П. Историческое обозрение Сибири. -Спб., 1886; Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа M.M. Сперанского в Сибири с 1819 по 1822 гг, - Спб., 1872; Андриевич К,К. Исторический очерк Сибири (1700 - 1741). -Иркутск, 1886; Соловьев СМ, История России с древнейших времен. -М„ 1965.

С установлением Советской власти начинается особый период историографии православия в Сибири и Забайкалье, который условно можно именовать «критическим». Новая власть, отделив Церковь от государства, в конечном итоге заняла атеистическую позицию к православию и повела решительную борьбу с «опиумом» народа вплоть до уничтожения монастырей, храмов и репрессий священноцерковнослужителей. В такой ситуации работы по изучению истории Русской Православной Церкви оказались либо парализованными, либо выводы исследований не могли отражать никакой иной точки зрения, кроме как классово-отрицательной. В немногочисленных трудах 20-х - 70-х гг. XX в. приводимые факты из истории Забайкальско-Нерчинской епархии в основном представлены в обобщающих трудах по Сибири, где, за неимением свежих материалов, сообщались наиболее известные сведения из работ авторов прошлых столетий. Выводы носят атеистический и классовый уарактер, следуя из установки: Церкви - орудии насилия царского правительства в деле колонизации края русскими. Особенно «благодатная» почва для этого была заложена, как мы показали выше, критическими работами конца XIX в. по вопросу о методах и результатах миссионерской деятельности.

Лишь некоторые из исследователей того времени, например, С.В. Бахрушин , говоря о христианизации коренного населения Сибири в XYII в., обращали внимание на вину правительства, сдерживавшего процесс христианизации, запрещавшего насильственное крещение и вывоз новокрещеных из Сибири, и это, по мнению исследователей, объяснялось ясачными интересами государства. Другие авторы - Г. Попов, С. Окунь ² полагали, что с самого начала христианизация опиралась на насильственные методы, и всеми без исключения исследователями отмечалась тесная связь института миссионерства с правительственной политикой. В оценке миссионерских школ все историки проявили единодушие: они оценили их как

22. Бахрушин СВ. История народов Сибири в XYI-XYII вв.- М„ 1955.-т. 3, ч. 2.

23. Попои Г. Христианство в Якутском крас // Очерки по истории Якутии. - Якутск, 1924; Окунь СБ. История СССР. 1796-1825. Курс лекций. - Л., 1947.

русификаторские, не оказавшие какого бы то ни было влияния на культурно-просветительский процесс среди коренного населения Сибири. Личности православных миссионеров получили негативные характеристики.

В то же время сквозь идейные установки исследователи первой половины XX в. пытались давать пусть и по частным вопросам, положительные оценки деятельности Русской Православной Церкви. Например, тот же СВ. Бахрушин признал большую роль Церкви в колонизационном процессе (земельном освоении), чем в культурном влиянии. В. Огородников сказал, что в

начальный период утверждения русских в Сибири политика царского

правительства характеризовалась «невмешательством во внутреннюю жизнь туземцев», но уже с начала XVIII в. смотрело на внедрение христианизации как на орудие государственной политики и средство закабаления сибирских народов. Сделал попытку осмысления итогов христианского просвещения на примере истории школьного и церковно-школьного образования среди бурят, видный общественный деятель М.Н. Богданов, который осуществил написание фундаментального труда «Очерки истории бурят-монгольского народа» . Оценка, данная Михаилом Богдановым, его замечания о положительных и

отрицательных сторонах православной миссионерской деятельности не потеряли актуальности и сегодня, а его основные оценочные категории деятельности православных миссионеров легли в основу наиболее объективных работ последующего времени.

В 1940 г. издается «История Бурят-Монгольского народа» ³ Ф.А.

Кудрявцева, который также обратился к проблеме становления Русской

і Православной Церкви в Прибайкалье и Забайкалье. Автор привел материалы,

будто бы свидетельствующие о насильственном присоединении к православию

коренного населения, покупки бурятских женщин и выдачи их замуж за

'„ Огородников В. Русская государственная власть и сибирские инородцы в XYI-XYIII вв. - М., 1940.

2. Богданов М.І [. Очерки истории бурят-монгольского народа. - Церчиеудииск, 1926.

3. Кудрявцев Ф.А. История Бурят-Монгольского народа (от 17ло60-х годов XIX в.). -М.:Л,, 1940.

монастырских крестьян. Мол, тем самым, монастыри пытались увеличить число зависимых от них работников.

Одной из характерных работ, выдержанных в рамках тогдашней классово-марксистской идеологии, является капитальная монография М.И. Помус «Бурят-Монгольская АССР» '. Приведем из нее небольшую выдержку о становлении Русской Православной Церкви в Забайкалье, чтобы зримо ощутить рамки, за которые исследователи не могли перейти из-за опасения репрессивных мер за обнародование иных, чем принято, мыслей: «По стопам царского самодержавия шла православная церковь. Начинается многострадальная полоса порабощения бурят к «вере христовой», сопровождаемая насилиями, принудительным крещением, экономической эксплуатацией - сдачей на кабальных началах в аренду непосредственным производителям имевшихся у православных монастырей и «архиерейских домов» земельных и рыболовных угодий и т.д. В 1681 г., когда еще не вполне закончилось «замирение» завоеванной страны, была уже основана Даурская православная миссия, а с 1682 г. строится Троицкий монастырь на берегу р. Селенги в 50 км от Байкала. Вскоре возникает и второй монастырь ~ Посольский, на берегу Байкала. Народные предания свидетельствуют, что бурят-монголов крестили группами, привязав к жердям по нескольку человек, троекратно погружая их в воду. Насильственно крещеные уже не возвращались

*

в свои улусы, а обращались в крепостных, невольников. Новокрещенные могли покупаться и продаваться, закладываться в обеспечение долга, переходить по наследству и завещанию и т.д...».

Аналогичные негативные высказывания о насильственной христианизации местного населения имеются в «Истории Бурят-Монгольской АССР» , ряде журнальных статей и других публицистических работах того периода.

1. Поиус М И. Бурі г-Монгол мил АССР. - М.. 1537.

2. История Бурят-Монгольской АССР. -Улан-Удэ, 1951, т. 1, с. 170. .

Небольшой перелом в переоценке деятельности Русской Православной Церкви за Байкалом произошел со второй половины XX столетия в связи с многолетней фундаментальной работой большого коллектива сибирских авторов по написанию 5-томной «Истории Сибири» '. Второй том этого исследования содержит большой фактический материал по местному православию, выдержанный хотя и в контексте изучения политики самодержавия в Сибири и истории сибирских народов, но ясно определил новую идейно-стратегическую линию на грани критики и признания большой роли Церкви в хозяйственно-культурном освоении сибирского края.

Отталкиваясь от нового взгляда на проблему, после «Истории Сибири», получившей государственную премию СССР, ряд ученых-исследователей Забайкалья пересмотрели свои теоретические положения.

Хотя они еще стояли на позициях марксистско-ленинского понимания историзма в приложении к общественным явлениям, но достаточно объективно оценивали исторические условия становления Русской Православной Церкви за Байкалом, распространения православия среди бурят и эвенков, логику развития миссионерского дела, впервые сказали о добровольном характере присоединения Бурятии к России.

Так, К.М. Герасимова в работе «Ламаизм и национально-колониальная политика царизма в Забайкалье в XIX и начале XX вв» высоко оценила вклад миссионеров в развитие лингвистической науки ². Л.П. Шорохов ³ доказал о преобладании ненасильственных методов крещения коренного населения на начальном этапе проникновения православного христианства в Сибирь. Л.В.

3. История Сибири. С древнейших времен до наших дней. - Л., 1968.-т. 2.

4. Герасимова К.М. Ламаизм и националы ю-колониальная политика царизма в Забайкалье в XIX и начале XX вв. - Улан-Удэ, 1957.

3 Шорохов Л.П. Церковь в Сибири в кон. XVII - XYIII вв. - Новосибирск, 1971; Он же. Корпоративно-вотчинное
землевладение и монастырские крестьяне в Сибири в ХУП - ХУШ вв. (развитие феодальных отношений и их особенности).
-Красноярск, 1983.

Машанова ' осуществила первое научное исследование забайкальских монастырей, но с позиций занятия ими хозяйством. Большой объем представленного статистического материала позволяет более полно воссоздать картину монастырской жизни XYII столетия и проследить изменения к XIX-XX вв. Вопросы влияния буддизма и православия на шаманизм изучил Т.М. Михайлов , который обосновал фактически наличие такого феномена, как двое - и троебожие, появление смешанных верований. Ряд интересных замечаний, новых сведений и статистических данных содержится в работах Е.М. Залкинда, М.М. Шмулевича, Л.К. Минерта³ и других.

В главах книги Е.М. Залкинда приводятся новые данные о влиянии христианизации на хозяйственную деятельность и социальное положение бурятского населения, приводится численность крещеных бурят. Исследователь не соглашается с выводами, сделанными в «Истории Бурят-Монгольской АССР» о том, что переход новокрещеных к земледелию не оказал влияния на их сородичей. Евгений Залкинд полагает, что именно через новокрещеных русская земледельческая традиция проникла в бурятское общество. Оно также способствовало разрушению их родовой структуры и переходу к более развитым общественным отношениям.

Довольно заметными оказались две книги Л.К. Минерта ⁴, в которых он впервые и подробно рассказал об архитектуре церковных учреждений Бурятии и города Улан-Удэ, привел краткие исторические очерки их строительства, указал на малое использование исследователями архивного материала по обозначенной теме.

1 Машанова Л.В. Хозяйство Сел сі і гипс ко го Троицкого монастыря в первой половине XY1I1 в.// Вопросы истории Сибири досоветского периода.-Новосибирск, 1973.

^f Михайлов Т.М. Влияние ламаизма и христианства на шаманизм бурят // Христианство и ламаизм у коренного населения Сибири (2 пол. XIX -началоХХ в.).-Л., 1979.-е. 127-149; Он же. Бурятский шаманизм: история, структура и социальные функции. - Новосибирск, 1987.

3. Залкинд Е.М. Общественный строй бурят XY11I в. и первой половины XIX В.-М,, 1970; Шмулсвич М.М. Очерки истории Западного Забайкалья. XYII- середина XIX в. - Новосибирск, 1985; Миисрт Л,К, Памятники архитектуры Бурятии.-Новосибирск, 1983; Он же. Архитектура Улан-Уді. - Улан-Удэ, 1987.

4. Миперт Л.К. Памятники архитектуры Бурятии,- Новосибирск, 1983; Он же. Архитектура Улан-Удэ. - Улан-Удэ, 1987.

Интересны также две монографии М.М. Шмулевича ¹. Одна посвящена истории Троицко-Селенгинского монастыря, а вторая - истории Западного Забайкалья, монастырскому крестьянству и церковной жизни Забайкалья. Первая книга охватывает период существования обители со времени ее основания до середины XIX в. Исследователь подробно описывает архитектурный облик монастыря, хозяйственно-экономическую деятельность монашествующих, землевладение, отношение насельников и монастырских крестьян подчиненных деревень. Работа оценивается исследователями только позитивно, но со своей стороны скажем, что Михаил Шмулевич так и не сумел преодолеть марксистско-ленинского взгляда на религию.

Большого внимания заслуживает вторая монография М.М. Шмулевича, где он рассмотрел историю освоения русскими Забайкалья на основании хорошо изученного и обширного архивного материала. Один из очерков посвящен монастырскому крестьянству края (на материалах Селенгинского Троицкого и Посольского Спасо-Преображенского монастырей). Привлекает внимание также очерк о старообрядцах и единоверцах Забайкалья, времени их появления, положению в сравнении с официальной церковью, гонениям со стороны государства. Этот материал ценен при рассмотрении миссионерской деятельности монастырей в отношении старообрядцев.

Данные о состоянии духовных миссий, числе миссионеров, их деятельности в Сибири и Забайкалье привел в своих исследованиях Л.М. Дамешек . Здесь бесспорный научный интерес представляет анализ ряда законодательных актов правительства в отношении коренного населения.

Но из всех работ начала второй половины XX в., рассматривавших различные проблемы становления Русской Православной Церкви за Байкалом,

1. Шмулевич М.М. Троицко-Сслснгинекий монастырь, - Улан-Удэ, 1982; Он же. Очерки истории Западного Забайкалья. XY1I-середина XIX в. - Новосибирск, 1985.

2. Дамешек Л.М. Русская церковь и народы Сибири в первой половине XIX в.// Социально-экономическое развитие Сибири XIX -XX вв.-Иркутск, 1976. -с. 39-46; Он же. Внутренняя политика царизма и народы Сибири {XIX-начало XX ва.).-Иркутск:Изд-воИГУ, 1986,-168 с,

следует особо отметить коллективный труд - «Очерки истории культуры Бурятии» ^f олицетворявший как бы вариант «Истории Сибири» применительно к отдельно взятому региону, правда, с уклоном на этнографию. Отдельный большой раздел посвящен христианизации края, влиянию Церкви на социально-экономическое и культурное развитие территории «этнографической Бурятии», то есть земель, заселенных бурятами. В ряде моментов авторы еще не преодолели идеологические партийно-классовые установки, но работа все же ценна как первый обобщающий труд по изучаемой нами проблеме.

С момента подготовки к 1000-летию принятия христианства в России начинается так называемый «возрожденческий» период России, совпавший с началом кардинальной перестройки общественного сознания страны, когда положительная и государствен но-консолидируюшая роль Русской

Православной Церкви признана безоговорочно не только церковными, но и светскими учеными. Кардинальная переоценка ценностей произошла и в і Забайкалье, но и здесь многие авторы с трудом расстаются с прежней идеологической установкой рассмотрения православия через призму критики.

Из наиболее заметных работ последнего десятилетия, в той или иной мере затрагивающих различные проблемы становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Восточной Сибири и Забайкалье следует отнести монографию О.Е. Наумовой , где автор, впервые в пост-советский период, объективно рассматривает процесс

становления и укрепления Иркутской и Нерчинской епархии с момента ее основания в январе 1727 г. до середины XIX в., особенности деятельности \ Православной Церкви на территории Восточной Сибири, участию духовенства епархии в освоении и развитии сибирского края. Однако автор, к сожалению, уделяет большое внимание «иркутской» стороне, хотя в тот период епархия занимала площадь размером в 6 млн. кв. км., от Енисея до Тихого океана.

1 Очерки истории культуры Бурятии.-Улан-Удэ, 1972.-Т. 1.

¹ Наумова О.Е. Иркутская епархия XYII-первой половины XIX века.-Иркутск, 1996.

Книгу А.Д. Жалсараева , можно охарактеризовать как энциклопедический справочник, не только дающий представление об основных этапах проникновения и закрепления православного христианства за Байкалом, но и систематизирующий исторические источники по данной проблеме. Данная работа построена по территориальному принципу, основная структура подачи материалов «привязана» к конкретному району, местности, территории; содержание материалов в основном базируется на Иркутских и Забайкальских Епархиальных Ведомостях, а также на архивных документах; приведены данные о численности жителей, о строительстве зданий церквей, о иереях, их биографические данные, о миссионерах и миссионерских церквах. Работы Г.С. Митыповой и ВТ. Михайловой ², посвящены основным этапам распространения христианской культуры во взаимосвязи функционирования храмов и монастырей как культурных и религиозных центров, историко-Аультурологическим проблемам распространения православной культуры и традиций через «призму» духовной культуры бурятского общества, этическим сторонам взаимоотношений традиционных для региона конфессий -православия, буддизма и шаманизма. На основании многочисленных архивных материалах прослеживает историю Забайкальской епархии с 80-х гг. XIX в. по время первой российской революции В.И. Косых , где выясняет роль и место Православной Церкви в Забайкалье, представляет социальный портрет приходского и монашеского духовенства. Ряд работ (М.В. Анахиной, А.П.

Жалсараев А,Д, Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XY1I-XX столетии. Энциклопедический справочник, - Улан-Удэ, 2001; Он же. Православные храмы Верхнеудинска // Бурятия, 2002, 3 января, с. 4; Он же. Свято-Троицкий храм столицы Бурятии (краткий исторический очерк) // Троицое слово Забайкалья, - 2003, - № 3, - с. 32-35; Он же. Православная Церковь в Бурятии. Чудотворные иконы Забайкалья. Православие Бурятии: даты и факты // Исторический вестник. Научный журнал. - М„- Воронеж, 2001. №1(12). с. 80-114.

¹ Митыпова Г.С. Православные храмы в Забайкалье (XYII- нач. XX в.): опыт историко-культурного исследования. - Улан-Удэ, 1997; Она же. Православные храмы Западного Забайкалья ХУП - нач. XX в. Дисс.канд. ист. наук. - Улан-Удэ, 1998; Она же. Православие в истории и культуре Бурятии. - Улан-Удэ, 2005; Она же. Православная церковь в Бурятии (XX-XXI вв.). Улан-Удэ, 2006; Она же, История становления и развития православной традиции в Бурятии (XYII-XXI вв.). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук,- Улан-Удэ, 2006; Михайлова В.Т. Православие в духовной культуре бурят (1861-1917 гг.): Днсс. на соискание ученой степени канд. ист. наук, - Улан-Удэ, 1997; Православная церковь и социум в Байкальской Сибири в пореформенный период (1861-1916 гг,). - Улан-Удэ, 2003.

³ Косых В.И. Забайкальская епархия накануне и в годы первой российской революции, - Чита, 1999.

Санникова '), в основном, авторефератов кандидатских диссертаций, посвящены общим проблемам истории Русской Церкви. Истории православной церковной архитектуры и градостроительства посвящены работы И.В, Калининой, В.К, Гурьянова, Э.В. Демина и А.Б. Панова . История монастырей и их хозяйственная деятельность отражена в работе Е.В. Дроботушенко, в котором рассматриваются и анализируются виды деятельности православных г.бителей, воссоздается их история³.

Вопросы миссионерской деятельности в Северо-Восточной Азии и Забайкалье рассмотрены в рефератах и статьях И.В, Ваниной, Н.С. Богодуховой, З.А. Шагжиной, СВ. Бураевой, Т.Н. Гусейновой ⁴; которые отмечают прогрессивное значение христианизации аборигенного населения Сибири, даны положительные оценки деятельности миссионеров, обращается

¹ Анахина М.В. История Русской православной церкви в Забайкалье (XY1I - начало XX в.). -Автореф. дисс. канд. ист. наук - Улан-Удэ, 2000; Она же. К истории распространения православия в Юго-Восточной Сибири (ХУП - 1 четв. ХУШ в.// Бурятия: Проблемы региональной истории и исторического образования: Мат-лы науч.-практ. Конф. «Егуновские чтения», - Улан-Удэ, 2005, - Вып. 2. с. 38-42.

* Калинина И.В, Православные храмы Иркутской епархии XYII - нач. XX в, - М, 2000; Санников А.П. Организация и деятельность православной церкви на территории Прибаґікалья во второй половине XYII-XYIII в в, - Автореф. дисс, канд. ист. наук. - Иркутск, 2004; Гурьянов В, К. История фа до строите л ьств'а Всрхнеудинека (XYI1 - первая половина XIX в.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Улан-Удэ, 2001; Он же. По Большой, Большой Николаевской. Из истории улиц Верх не уди иска. - Улан-Удэ, 1998; Демин Э.В., Панов А.Б. Инженерно-сейсмическое обследование Свято-Одигитриевского собора г. Улан-Удэ - Улан-Удэ, 2003; Демин Э.В. Посольский монастырь на Байкале: исторические материалы. - Улан-Удэ, 2004; Он же. Удинск-Верхпеудинск (Улан-Удэ) в описаниях и лицах. - Улан-Удэ, 2006.

³ Дроботушенко Е.В. Православные монастыри Забайкалья во второй половине XIX - начале XX вв. Автореф.
дисс. канд. ист. наук. - Чита, 2001,

4 Панина И.В. Миссионерская деятельность Русской Православной Церкви в Северо-Восточной Азии (середина XY1I -
середина XIX вв). - Иркутск, 1995; Бо году хова Н.С. Забайкальская духовная миссия и образование//Роль интеллигенции в
духошюм развитии общества: Вторые Иниокснтиевскис чтения,- Чита, 1999; Шагжина З.А. Миссионерская деятельность
русской православной церкви в Забайкалье (вторая половина XYII - начало XX в.). Автореф. дисс. канд. ист. наук, - Улан-
Удэ, 2000; Она же. Иконы для новокрещеных в миссионерской практике русской православной церкви в Забайкалье в XIX -
начале XX в. // Ефремовские чтения: Материалы регион, науч.-практ. конф. - Улан-Удэ, 2004; Бураева С.В, Культурная
деятельность православных миссионеров в Тункинской долине (2 пол, XIX - нач. XX в.) // Культура Центральной Азии:
письменные источники. - Улан-Удэ, 2001, - вып. 5; Гусейнова Т.Н. Православие и английская христианская миссия в
Забайкалье в первой половине XIX века.// Историко-культурное и природное наследие: проблемы сохранения, трансляция и
подготовка кадров: Материалы науч.-практ, конф. - Улан-Удэ, 2004.

внимание на важность просветительской деятельности миссионеров, на особое положение православия как идеологической платформы Российской государственности. Об истории православных приходов и духовного сословия Верхнеудинска написала М.А, Голованова ; о влиянии буддизма и православия на шаманизм и о православных священниках-бурятах Т.М. Михайлов ; об источниковедении и становлении православной книжной дореволюционной культуры в Бурятии М.И. Санникова ; о церковной благотворительности Забайкалья в XIX в. Н.Д. Ногайцева ⁴; о православной музыкальной культуре Забайкалья Т.Ф. Ляпкина ⁵. Более частные вопросы истории православия за Байкалом рассмотрены также в статьях и заметках Г.П. Мальцева, Г.В. ОглезневоЙ, СВ. Гармаевой, Н.Д. Зольниковой, А.Е. Басалаева, О.В. Васильковой,Н.И. Пилсуевой,В.Г. Лобанова⁶ и других.

Большое количество статей по истории Русской Православной Церкви в Забайкалье появляется в светских и церковных оганах издания, в том числе на

1 Голованова М.А. история православных приходов и духовного сословия Верхнеудинска (конец XY!! - начало XX вв.).
Автореф. лисе, канд. ист. наук. - Улан-Удэ, 2004.

2 Михаилов Т.М. Влияние ламаизма и христианства на шачаннлм бурят її Христианстно н ламаизм у коренного населения Снонрн (2 пол- XIX - начало XX на.). -Л.. 1979;
На попришс православного миссионерства, просвещения н науки. И Национальная интеллигенция н духовенство: не горня н современность. Тезисы и материалы докладов
республиканской научно-практической конференции. -Улан-Удз_т 1994, Он же. Буряіскнй шаманизм: история, сірукіура и социальные функции. - Новосибирск, 1987.

' Санникова М.И. Становление и развитие русской книжной культуры в Западном Забайкалье в XYII - начале XX вв. Автореф. дисс. канд. ист. наук.-Улан-Удэ, 1999.

4. Ногайцева [[.Д. Благотворительность Забайкалья в XIX в.: исторический аспект.-Автореф. дисс. канд. ист. паук. -Улан-Удэ, 2002.

5. Ляпкина Т.Ф. Православная музыкальная культура Забайкалья (вторая половина XY11 - начало XX вв.). Автореф. дисс. канд. ист. паук. - Улан-Удэ, 2001.

6. Мальцев Г.П. Миссионерская деятельность русской православной церкви в Сибири.// Попроси научного атеизма, - M., 1988; Оглсзиева Г.В. Русское географическое обшество; изучение народов северо-востока Азии 1845-1917 гг. -Новосибирск, 1994; Она же. Роль православной церкви в социализации подрастающего поколения (па примере Восточной Сибири второй половины XIX века).//Сибирский город XY1II-началаXX веков,-Сборник статей. Вып. V.-Иркутск, 2005; Гармаева СВ. Взаимодействие и взаимовлияние русской и этнической культуры в Бурятии.// Мат-лы паучно-практ. конф, «Возрождение традиционных культур народов Бурятии». - Улан-Удэ, 1998; Зольникова И.Д. Сибирская приходская община dXYIII в. -! Іовосибирск, 1990; Басалаев А.Е. Церковно-приходские школы и школы грамоты Забайкальской области (1884-'„"П гг.). - Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Ирутск, 2000; Василькова О.В. Крестные ходы в Забайкалье: история и современность // 4-е Иинокептиевскис чтения.- Чита, 2001; Пилсуева Н.И. Коллекция русской православной иконы в фондах музея.//Сборник науч. статей Музея истории им. МИ, Хангадова.- Улан-Удэ, 1999; Лобанов В.Г. Преосвященный Мсфодий // Ваша реклама. - Чита. - 1998.

уровне благочинных, районных и приходских газет («Православное Забайкалье», «Троицкое слово», «Православная Бурятия»), которые требуют специального библиографического изучения. Отметим лишь то, что абсолютное большинство из них, вслед за научными изданиями, не избавлено от тиражирования фактических ошибок, допущенных авторами предыдущего периода, ввиду слабого знания архивных источников. Бывают случаи, когда в епархиальной газете «Православное Забайкалье» на страницах одного номера допускаются разные толкования того или иного события.

Большое сожаление вызывают попытки ряда современных авторов обосновать особый путь становления церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье, связанного с бурятским этносом, вплоть до того, что в печати начал появляться ложный термин «Бурятское православие». Это создает опасный политический прецедент перекоса общественного внимания в пользу только одной группы верующих, с последующим искажением причинно-следственных связей распространения христианского православия за Байкалом.

Итак, за два столетия формирования и становления церковной истории как науки, исследователи прошли несколько этапов изменения мировоззренческих подходов, порой подстраиваясь под господствовавшие ьдеологические установки, и только на современном этапе вновь переходят к объективной оценке минувших событий.

Целью данного исследования является изучение становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в / Забайкалье (середина XYII - начало XX вв.).

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи исследования: воссоздать ретроспективную картину начального этапа проникновения христианства, становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье. ?1сходя из поставленной цели в диссертации поставлены следующие конкретные задачи:

Выявить предпосылки распространения православия и учреждения Даурской Духовной миссии (1681 - 1727); Даурской десятины и Иркутско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви (1727- 1861).

Обосновать причины образования Забайкальской Духовной миссии и Селенгинского викариатства(1862- 1893).

Проанализировать завершающий этап становления церковно-административной системы Русской Православной Церкви за Байкалом -учреждение Забайкальско-Нерчинской епархии (1894 - начало XX в.).

Выяснить роль и значение свящешюцерковнослужителей из среды бурят в сложении местных особенностей забайкальского православия.

Объект исследования: становление и развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье.

Предмет исследования: динамика изменения церковно-административной системы Русской Православной Церкви.

Хронологические рамки: середина XYII - начало XX столетия, в рамках которых происходило проникновение и распространение христианского православия в Забайкалье; становление и развитие церков но-административной системы духовного управления Забайкальем.

Территориальные рамки: Забайкалье на протяжении трех веков помимо административно-территориального деления, имело и церковное, которое не совпадало между собой. Поэтому, по административно-территориальному делению Забайкальем подразумевается в XYII в. Иркутское и Нерчинское воеводство; в XYIII в. Селенгинский и Нерчинский дистрикты; в XIX в. / Баргузинский, Верхнеудинский, Селенгинский и Нерчинский уезды и Забайкальская область (с 1851 г.). По церковно-административному делению -Даурская и Нерчинская десятины Сибирской митрополии Русской Православной Церкви (1681 - 1726); Иркутское викариатство Сибирской митрополии Русской Православной Церкви (1707); Иркутско-Нерчинская епархия Русской Православной Церкви (1727 - 1861); Селенгинское викариатство Иркутско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви

(1862 - 1893); Забайкальско-Нерчинекая епархия Русской Православной Церкви (с 1894 г. по 1930 г.).

Методологической основой исследования является принцип историзма, а также позиция многостороннего, объективного и взвешенного подхода к изучению церковной истории.

Для достижения поставленной цели использованы конкретные методы источниковедения:

Системный: формирование источниковой базы данных, систематизация полученных сведений по различным темам и датам церковной истории;

Хронологический: классификация рассматриваемых процессов по датам общегражданской и церковной истории первых двух столетий;

Синхронный: рассмотрение истории забайкальского православия в свете общегосударственных, межрегиональных и общецерковных (епархиальных, местных) событий XYII - начала XX вв. с целью определения общих и локальных тенденций в истории Русской Православной Церкви на начальном этапе становления и развития христианского православия в Забайкалье.

»

Наряду с вышеназванными методами источниковедения применены и специальные библиографические методы:

Аналитический; осуществлено подробное изучение государственных архивных фондов Иркутской и Читинской областей; Национального архива Республики Бурятия, а также центральных и t ведомственных хранилищ (по путеводителям); произведен отбор документов, относящихся к периоду XYII - начало XX вв. в рамках исследовательской темы, их аннотирование и реферирование.

Синтетический: составлена библиография письменных источников по ранней истории становления православия в Забайкалье, которая делится на 2 категории: 1) церковные издания (епархиальные ведомости, отчеты о миссионерской деятельности, исторические заметки церковных

авторов) и, 2) светские издания (публикации авторов научных учреждений и краеведов).

Критический: проверка дат и фактов путем сопоставления их данными других источников, установление исходной причины, когда допущенные ошибки начали «кочевать» из одной исторической работы в другую.

По мере необходимости использовались также археологические, искусствоведческие и историко-архитектурные методы при консультациях специалистов соответствующих научных дисциплин и тесном сотрудничестве с клиром Читинско-Забайкальской епархии и руководством Московского Патриархата. В частности, велась паспортизация развалин храмовых строений (до их возрождения в 90-х гг. XX в.); раскопки захоронения местночтимого святого, преподобного Варлаама Чикойского, поиски могил членов Российского посольства Ерофея Заболоцкого в Забайкалье и Монголию (в память о которых был учрежден Посольский Спасо-Преображенский монастырь); велось выявление и атрибутирование церковных святынь, хранящихся в музейных фондах и др.

Применение названных методов в совокупности позволяет воссоздать целостную картину начального этапа становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви середины XYII -начала XX вв., в Забайкалье и такой подход должен использоваться при изучении последующего этапа развития православной конфессии в рассматриваемом регионе (с рубежа XIX - XX вв. и по наши дни).

Источниковая база исследования

Литературу по истории Русской Православной Церкви принято делить на следующие разделы: исследования по истории Православной Церкви в Древней Руси (X-XYII вв.), труды синодального периода (1700-1917), работы по истории Русской Православной Церкви XX столетия. Источники истории древнего периода едины как для русской светской, так и для церковной истории. Это летописи, документы, связанные с управлением государственным и церковным

имуществом, переписка с отечественными и зарубежными корреспондентами, памятники древнерусской, преимущественно церковной письменности. Надо признать, что период, так называемого «монголотатарского ига», подается, как светскими, так и церковными исследователями, крайне тенденциозно и не объективно. «Благодаря» им мало кто знает, что столь ненавидимый позднейшими поколениями хан Золотой Орды Батый сохранил православие на тех славянских землях, которые захватил он или его преемники. Те же славянские православные земли, которые находились за пределами влияния Золотой Орды, перешли в католичество. Но, как в дореволюционных, так и в советских учебниках истории об этом не было сказано ни слова. Как не сказано и о том, что хан Узбек, в XIY в. провозгласивший ислам в качестве государственной религии Золотой Орды, тем не менее, многое сделал для Русской Православной Церкви. Своими указами он поставил под защиту исламского государства Православные Церкви. Покушавшимся на них, грозила смертная казнь. Именно во времена его правления столица православия была перенесена в Москву, а золотоордынские ханы посылали князьям свои отряды для расширения Московского княжества. Таким образом, формированию централизованного российского государства «монголотатарское иго» многим поспособствовало.

Синодальный период характеризуется более отчетливым отделением собственно церковных источников от источников по социально-политической и культурной истории России. Архивы Святейшего Синода, церковно-юридические документы, статистические сборники и отчеты составляют основу источниковедческой базы этого периода. Ценно и то, что именно в это время появились многочисленные богословские и церковно-исторические сочинения, общие курсы по церковной истории, монографии по отдельным проблемам жизни Русской Православной Церкви.

Что же касается источниковой базы истории Русской Православной Церкви в советский период, то она до сего дня остается неопределенной: документы, сосредоточенные в государственных архивах, в том числе в

архивах спецслужб, зачастую содержат заведомо ложные сведения; мемуары современников, переписка и даже официальные церковно-юридические документы также не могут приниматься исследователями без учета тех условий, в которых они создавались. Критическое осмысление источников по истории Русской Православной Церкви XX столетия - одна из насущных задач современной российской исторической науки.

Использованные в работе архивные источники, хранящиеся в

государственных и ведомственных хранилищах, можно условно разделить на неопубликованные и опубликованные. Они ценны тем, что были созданы авторами - современниками описываемых событий, и при этом (до конца XIX в.) освобождены от идеологических диктатов, мешающих адекватно оценивать минувшее. Часть архивных документов вводится в научный оборот впервые. В рамках темы из архивных учреждений страны нами исследованы:

1. Российский Государственный Архив Древних Актов
(документы Сибирского приказа, касающиеся начального периода
проникновения православия за Байкал и первых шагов учреждения там

церковно-административиой системы Русской Православной Церкви);

2. Российский Государственный Исторический Архив (документы канцелярии Святейшего Синода Русской Православной Церкви по управлению церковными учреждениями Иркутско-Нерчинской, Забайкальско-Нерчинской епархий, Даурской и Забайкальской Духовных миссий);

3. Государственный Архив Республики Татарстан (сведения о начале постройки Троицко-Селенгинского и Посольского Спасо-Преображенского монастырей);

4. Государственный Архив Тюменской области (история

«

церквей и монастырей Сибири, описание деятельности Забайкальской и Албазинской Духовных миссий, а также Английской Духовной миссии в Забайкалье);

5. Государственный Архив Республики Мордовия
(деятельность игумена Феодосия в Богородице-Сретенской Санаксарской

мужской Пустыни Темниковского уезда Тамбовской губернии до его направления и назначения руководителем Даурской Духовной миссии; история организации миссии, состав миссионерского братства);

6. Государственный Архив Иркутской области (документы начального периода становления русского православия в Забайкалье, Иркутско-гГерчинской и Забайкальско-Нерчинской епархий, по истории отдельных храмов и монастырей, клировые и метрические ведомости, переписка и пр.);

7. Государственный Архив Читинской области (наиболее насыщенное документами архивное хранилище, которые сосредоточены в фондах Забайкальской Духовной Консистории, Забайкальского епархиального училищного совета, монастырей и церквей; в фондах по личному составу священно-церковно-служителей; в клировых ведомостях; отчетах Забайкальской Духовной миссии; полугодовых и годовых рапортах иереев и благочинных; в переписке архиереев и Консистории с благочинными по разным аспектам церковной жизни; в сведениях по вопросам хозяйственно-экономической деятельности епархии; в приходно-расходных книгах церквей и монастырей и другим аспектам деятельности православной конфессии. Кстати, эти фонды содержат и солидный пласт ценного статистического материала по православным культовым зданиям и духовенстве епархии, по открытию новых приходов, по местно-чтимым святыням, о жизни монашествующей братии и сестричестве, о насельниках и послушниках, о земельных и рыболовных владениях обителей и по другим вопросам внутрицерковных отношений);

8. Национальный Архив Республики Бурятия (значительно беднее документальным материалом, хотя документы собраны в 59 фондах (благочинных советов, церквей, монастырей, личных дел протоиереев и т.п.), но они слабо систематизированы и отличаются случайностью подбора дел. Впрочем, это объясняется тем, что при закрытии и ликвидации церквей власть того времени не заботилась о сохранении ведомственных архивов епархиальных учреждений, что хорошо видно при изучении деятельности Совета по делам религий СНК БМАССР.

Из ведомственных архивов изучались собрания Музея истории Республики Бурятия, Читинской и Забайкальской епархии РПЦ, Бурятского благочиния, рукописного фонда Бурятского научного центра СО РАН и Научно-производственного центра охраны памятников истории и культуры Министерства культуры и массовых коммуникаций Республики Бурятия.

В диссертации использованы также опубликованные документы, которые публиковались в специальных сборниках, тем более, что многие документы Сохранились только в печатном варианте. Это:

Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти 1917- 1943 гг.;

Дополнения к Актам историческим;

Древние церковные грамоты Восточно-Сибирского края (1653 - 1726) и

»

сведения о Даурской миссии, собранные миссионером свт. Мелетием;

Из истории религиозных конфессий Бурятии (Сборник документов).

Материалы по истории русско-монгольских отношений 1636 - 1654 гг. (Сборник документов).

Полное собрание постановлений и распоряжений Синода по ведомству православного вероисповедания Российской Империи;

Сборник документов по истории Бурятии. ХУП в.

Хрестоматия по истории Бурятии (Документы и материалы).

Труды Иркутской ученой архивной комиссии.

Летописи Бурлакова Н.Н., Романова Н.С., Лосева А. И. и др.

Перечисленные первоисточники из архивных хранилищ России ценны для темы нашей диссертации тем, что дают достоверные сведения о начальном этапе проникновения православия в Сибирь и Забайкалье в составе первых казачьих экспедиций, о предпосылках учреждения Даурской и Забайкальской Духовных миссий, о становлении церковно-административной системы за Байкалом: Иркутская и Даурская десятины, Иркутско-Нерчинская епархия, Селенгинское викариатство, Забайкальско-Нерчинская епархия; о начале деятельности Троицко-Селенгинского, Спасо-Преображенского и Нерчинского

''спенского монастырей; о первых храмах и часовнях; о священноцерковнослужителях и т.п. Опубликованные сборники архивных документов (особенно Г.Ф. Миллером, И.В. Щегловым, святителем Мелетием и др.) дают наглядное представление о богатстве, ценности и новизне этих первоисточников, абсолютное большинство которых проходят вне внимания исследователей в связи с отсутствием их в региональных архивах и объективными трудностями работы над ними в центральных хранилищах.

Однако безоговорочно полагаться на архивные документы нельзя, и их нужно перепроверять иным кругом источников. Мы выявили немало примеров, і*огда эти документы вольно или невольно содержат неверные сведения по тем или иным вопросам церковной жизни, что заметно при сравнительном методе источниковедения. Например, зачастую преувеличивается личное участие местных иерархов Русской Православной Церкви в строительстве храмов или пастырском окормлении населения Забайкалья. Мемуары современников, переписка и даже официальные церковно-юридические документы также грешат субъективным мнением авторов. Но работа с архивными документами более важна, чем тиражирование ранее высказанных суждений предыдущими авторами, и в конечном итоге позволяет выявить первопричину «кочующей» ошибки.

Некоторые исследователи Забайкалья к первоисточникам относят еженедельно издававшиеся «Епархиальные Ведомости» Иркутско-Нерчинской и Забайкальско-Нерчинской епархий Русской Православной Церкви, в «Прибавлениях...» к которым публиковались те или иные сведения по истории церковно-административной системы региона. Однако в плане нашей темы они ценны лишь распорядительными документами по личному составу священноцерковнослужителей. Что же касается непосредственно начального этапа местной церковной истории, то в лучшем случае, это пересказы известных нам архивных документов, в худшем - субъективная интерпретация авторами.

Точно также мы не делаем анализ монографий и статей светских и церковных исследователей, полагая, что при наличии архивного материала они jje могут служить источниковой базой нашей работы.

Менее всего известны исследователям официальные источники по истории Русской Православной Церкви, так называемого синодального периода, хотя они обширны и многообразны. В первую очередь, это богатый законодательный материал, вошедший в Полное собрание законов Российской империи '. Эти законодательные собрания содержат царские манифесты, именные указы и повеления, определявшие статус Русской Православной Церкви, ее управление, проведение церковных реформ, правовое положение православного духовенства. На основе их издавались собрания законодательных актов и других официальных распоряжений по Ведомству православного исповедания (Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи) . К указанным законодательным собраниям общего характера примыкают тематические сборники³.

В материалах официального характера важны годовые «Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству православного исповедания», содержащие сведения о деятельности Синода, бюджете, духовных учебных заведениях, монастырях, миссионерстве и пр. с

1. Полное собрание законов Российской империи (Собр. 1-е. 1700-1825 гг. Т. 4-45; Собр. 2-е. 1825-1881 it. Т. 1-55; Собр. 3-е. 1881-1913 гг. Т. 1-33).

2. Полное собрание постановлении и распоряжении но ведомству православного исповедания Российской империи. - Спб.; Пг., 1885-1916. 33т.

3. Собрание постановлений Святейшего Синода 1867 - 1874 гг. относительно устройства духовных училищ. - Спб., 1875; Ивановский Я.И. Обозрение церковных узаконений. - Спб., 1883; Ьарсов ТВ. Сборник действующих и руко вод ственных церковных и перковно-гражданских постановлений по Ведомству православного исповедания. - Спб., 1885; Завьялов А. Циркулярные указы Святейшего Правительствующего Синода 1867 - 1900. - Спб., 1901; Руновский II. Материалы по истории Православной Церкви в царствование императора Николая 1. - Спб., 1902; Он же. Церковно-гражданскос законодательство относительно православного духовенства в царствование императора Александра [[. - Казань, 1898; Сборник законоположений и распоряжений по духовкой цензуре с 1720 по 1870 г. - Спб., 1870; Касаткин И. Сборник законоположений о порядке приобретения церквами, монастырями и учреждениями Духовного ведомства недвижимых

приложением подробных статистических данных. Отчетность Святейшего Синода стала публиковаться с 1838 г., сначала в виде извлечений из годовых отчетов (за 1837, 1842, 1846, 1851-1852, 1859, 1865-1878 гг.). С 1891 г. отчеты стали публиковаться полностью (Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода за 1884-1913 гг.) '. К источникам официального характера следует отнести «Стенографические отчеты» Государственной думы и Государственного совета (изданы в 1906-1916), содержащие важные сведения об обсуждении церковных вопросов.

К источникам по истории Русской Православной Церкви можно отнести дневники и мемуары церковных иерархов, приходских священников, монашествующих, преподавателей духовных учебных заведений и светских лиц, находившихся на службе по духовному ведомству. В библиографическом указателе «История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях» (под ред. П.А. Зайончковского) значится более 1300 дневников и мемуаров, опубликованных отдельно и в различных периодических изданиях - «Русском архиве», «Русской старине», «Историческом вестнике», в общественно-литературных журналах и в «Епархиальных Ведомостях». Мемуарная и дневниковая литература содержит много ценных фактов о жизни и быте православного духовенства, о событиях истории Русской Православной Церкви, характеристики церковных деятелей. Очень важным, но почти не использованным до настоящего времени источником, для изучения синодального периода, являются церковно-приходские летописи, ведение которых стало обязательным во всех приходских церквах после указа Святейшего Синода от 12 октября 1866 г. В летописи вносились сведения об истории храма, о священно- и церковнослужителях, о приходе и прихожанах,

имущсств и о мерах к охране церковных земель. - II. Новгород, 1904; Климов Н. Постановления по делам православного духовенства и Церкви в царствование императрицы Екатерины И. -Спб., 1902.

4. Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода за 3884- 1913 гг. -Спб., 1891 - 19! 6.

5. История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. - М., 1976- 1989.

событиях из истории прихода и края. Этот вид источников еще недостаточно изучен и только начинает использоваться историками.

К сожалению, за три минувших столетия научное наследие первых Сибирских Академических экспедиций, и того же Г.Ф. Миллера, еще недостаточно изучено всеми, кто обращался и сегодня обращается к истории православия за Уралом, и тем более Забайкалья. Примером тому служат так называемые «Портфели Миллера», хранящиеся в РГАДА. Они содержат карты, чертежи, записки, копии документов XYI-XYIII вв. из острожных и церковных канцелярий, неопубликованные дневники и статьи, исключительно важные как в деле изучения отдельных храмов и монастырей, так и первых русских населенных пунктов Забайкальского края: Селенгинска, Кяхты, Читы, Удинска, Нерчинска, Аргуни, Цурухайтуя, Баргузина, Итанцы, Троицка, Посольска и др. Авторами части документов являются помощники Г.Ф. Миллера по экспедиции СП. Крашенинников, И. Яхонтов, А. Горланов, А. Иванов, Я. Линденау, И.Г. Гмелин, М. Зиновьев, М. Ушаков. Часть документов представляют собой ответы из канцелярий острогов на вопросные пункты Г.Ф. Миллера, где академик просил предоставить сведения по самым различным темам современного ему (на начало XYIII в.) социально-экономического положения в Сибири, в том числе описания городов, острогов и слобод, монастырей и церквей епархии, их земельных вотчинах, о Тобольском архиерейском доме, о количестве русских жителей.

Материалы «Портфелей Миллера», содержат копии переписных и писцовых книг монастырских вотчин Сибири, грамоты и ведомости, которые ценны для раскрытия истории церкви в XYII-XYIII вв. Среди хозяйственных Документов особо следует выделить приходно-расходные книги забайкальских монастырей (Посольского, Селенгинского и Нерчинского).

Аналогичная методика, судя по всему, широко применялась в исследованиях того времени по частным вопросам истории забайкальского православия, и основана она, прежде всего на статистических сведениях по отдельным храмам и монастырям, направляемым в Святейший Синод Русской

Православной Церковью. Абсолютное большинство таких материалов еще неизвестны исследователям, но они, как правило, обнаруживаются в настоящее время при усилении интереса к епархиальным и иным ведомственным архивам.

Среди примеров можно назвать «Описание Иркутского наместничества 1792 г.», опубликованное лишь сравнительно недавно . Оно представляет собою данные о строительстве церквей и монастырей, количестве церквей к священнослужителей, степени усвоения жителями Иркутско-Нерчинской епархии основ православия. В частности, в нем даны сведения о времени основания и первом веке существования двух забайкальских монастырей -Селенгинского и Посольского.

Другой пример - «Историческое описание Посольского Спасо-Преображенского монастыря...» , обнаруженное в отделе рукописей фонда Казанской Духовной академии ЦГА Республики Татарстан. Тетрадь из 20 листов скорописным текстом, характерным для Иркутско-Нерчинской епархии, датируется периодом между 1806-1812 гг., и написано сочинение это по заказу Казанской Духовной академии, где, как известно, сложилась сильная школа исследователей церковной истории Сибири. Сама работа, имеет безусловно исследовательский характер, так как ее автор, судя по представленному материалу, имел доступ к Иркутскому епархиальному и Посольскому монастырскому архивам. Приверженность к статистико-летописному методу хорошо видна из самого заглавия рукописи - «Историческое описание Посольского Спасо-Преображенского монастыря Иркутской епархии от начала онаго до нынешних времен, с показанием, кто был первый основатель онаго, и кто по нем были в оном строители и настоятели, когда святые церкви имевшиеся во оном, и ныне существующия при котором строителе или настоятеле построены и освящены и других замечания достойных случившиеся в нем произшествии почерпнутые из архивных монастыря сего бумаг».

6. Описание Иркутского наместничества 1792 г.-Новосибирск, 1988.

7. Историческое описание Посольского Спасо-Преображенского монастыря Иркутской епархии... // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XYII-XIX вв. Иеторико-археолошческие исследования. - Владивосток, 1998.-т. 3.

Подобные летописи, которые еще ждут исследователя, представляют уникальный тип исторических источников, которые еще нужно вводить в научный оборот. Эти источники раскрывают перед нами не только прошлое отдельного монастыря или церкви, но и целый пласт нашей отечественной истории, недостаточно исследованный. Кроме того, эти летописи являются самобытными и интересными научными сочинениями, несомненно, заслуживающими основательного и всестороннего изучения. г Неправы те современные исследователи, которые полагают, что подобная научная деятельность в рамках отдельного церковного учреждения мало эффективна, а созданной церковно-приходской летописи немного. Если быть точнее, то работ типа той, что создали о Посольском монастыре, как бы не существует. По крайней мере «сохранившихся церковных и монастырских летописей невелико» '. Но ведь существуют же в архивах и «Епархиальных Ведомостях», например, «Летописи Чикойского Иоанно-Предтеченского монастыря Верхнеудинского уезда», «Летопись Мысовской женской общины» или «Летопись Куйтунской Николаевской церкви Верхнеудинского уезда», чусть и более позднего времени, до сих пор не опубликованные или не переизданные, и явно писавшиеся с претензией на научность, хотя, надо признать, велись они не регулярно и даже за несколько лет не дают законченного представления о монастырской или церковно-приходской жизни.

Все же, церковно-приходские летописи не носили характер научности, а являлись обязательными отчетами во всех приходских церквах в епархиальное управление после указа Святейшего Синода от 12 октября 1866 г. Они составлялись по единым требованиям и в летопись вносились сведения об истории храма, о священноцерковнослужителях, о приходе и прихожанах, события из истории прихода и края. Этот вид источников еще недостаточно изучен и только начинает использоваться историками.

1 Санников А.П., Бычков О.П. Комментарий к историческому описанию Посольского С пасо-Преображено ко го монастыря // Русские первопроходцы гга Дальнем Востоке в XY1I - XIX вв. Историко-археологические исследования. - Владивосток, 1998.-т. 3.-е. 83.

В любом случае, подобная рукописная литература с мест, сосредоточенная в Святейшем Синоде, впоследствии послужила основой для написания в XIX в. и позже церковной литературы справочно-энциклопедического характера в масштабе всей Русской Православной Церкви.

Завершая историографический обзор начального периода становления церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье, скажем, что современные исследователи православия недостаточно изучили еще один вид источников - работы участников других (после Г.Ф. Миллера) академических экспедиций, записки путешественников и чиновников. Например, «Описание о братских татарах» ', сделанное капитаном Михаилом Татариновым в 1765 г., содержит помимо этнографии интересные материалы по забайкальскому православию, в частности, о новокрещеных, раскрывая особенности первого этапа миссионерской деятельности среди бурят. В свете отсутствия периодических статистических сведений о числе крестившихся людей (они начинают появляться только с середины 30-х гг. XIX в.), сведения М. Татаринова представляют большой интерес.

Еще один малоизученный источник - бурятские летописи и хроники, в которых зафиксированы наиболее важные события и факты, связанные с христианизацией бурят с XYII до конца XIX вв. При этом необходимо отметить, что авторы этих сочинений (Тобоев Т., Юмсунов В., Ломбоцыренов Д.Ж. и другие) использовали подлинные исторические документы, хранившиеся в канцеляриях Степных дум, инородных управ и дацанов, в личных архивах представителей бурятской аристократии, духовенства и просветителей, и поэтому написанные ими произведения отличаются документальностью, особенно начиная с событий XYII-XYIII вв. Летописные данные рассказывают об истории бытования и распространения различных

религий, в том числе и православия, о переходе части буддийского духовенства

I Описание о брагскич таїарах, сочиненное морского корабельного флота штюрмапом ранга капитана Михаилом Татариновым.- Улан-Удэ, 1958.

в православие '. Если учесть, что многие архивные документы прошлых столетий не дошли до нас, становится ясным, насколько ценными историческими источниками являются бурятские летописи, поэтому сведения, сохранившиеся в них, приобретают особое значение.

Научная новизна диссертации Впервые решена проблема становления и развития церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье с середины XYII и по начало XX вв. Впервые выяснено, что начальная история православного христианства тесным образом связана с учрежденной царской властью миссионерской деятельностью на восточной окраине страны Даурской и затем Забайкальской Духовных миссий. Впервыр дано обоснование местной специфической особенности забайкальского православия, обусловленной деятельностью священноцерковнослужителей из среды бурят и выяснены конкретные фамилии 150 человек. Впервые уточнены хронологические даты и факты из истории православия Забайкалья (время возведения и освящения церквей). Впервые составлен помянник священноцерковнослужителей, церковных старост и учителей церковноприходских школ Забайкалья, состоящий из 4700 фамилий. Впервые введены в научный оборот новые архивные материалы.

Практическая значимость диссертации Достигнута востребованность полученных материалов в современной деятельности церковных учреждений Читинско-Забайкальской епархии Русской Православной Церкви в связи с активным возрождением ранее разрушенных храмов, образованием общин и сложением современной религиозно-административной системы. В 2001 г. по заказу Бурятского благочиния Русской Православной Церкви диссертантом издан фундаментальный энциклопедический справочник «Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии XYII-XX столетий» как руководство к деятельности возрождающихся православных общин Республики Бурятия. Аналогичная работа начата по написанию истории церковных

1 ЛомбоцыренопД-Ж. История селепгинских монгол-бурят //бурятские летописи.- Улан-Улэ, 1995, с. 113.

учреждений и клира Иркутской и Читинской областей. Исполнены заказы от настоятелей отдельных храмов и монастырей по воссозданию их истории (Баргузинский Спасо-Преображенский, Турунтаевский Спасский, Улан-Удэнский Свято-Троицкий, Усть-Кяхтинский Богородице-Тихвинский). Диссертант принимал участие в поисках захоронения забайкальского местночтимого святого преподобного Варлаама Чикойского и подготовил биографические справки на ряд священнослужителей для последующей канонизации Святейшим Синодом Русской Православной Церкви. Собранные материалы также востребованы светскими учреждениями и уже используются: 1) Комитетом по межнациональным отношениям, связям с общественными, религиозным объединениями и информации Администрации Президента и Правительства Республики Бурятия; соответствующим Комитетом Народного Хурала Республики Бурятия и Мэрией г. Улан-Удэ; 2) в спецкурсах по истории православия России и Забайкалья, истории Сибири и Дальнего Востока; 3) в музейных экспозициях; 4) в краеведческих работах по сохранению историко-культурного наследия; 5) в журнальных и газетных публикациях; 6) в серии телевизионных православных передач «Троицкое слово», «Купола наши -храмы Божий», «Святитель Иннокентий в Забайкалье».

Апробация работы. Отдельные результаты и выводы темы диссертационного исследования опубликованы в 1 монографии и 12 научных статьях (1 - в реферируемом сборнике «Вестник БГУ»; 3 - опубликованы в «Историческом Вестнике» Историко-правовой комиссии Русской Православной Церкви (М., - Воронеж, 2001. - № 1 (12), а также представлены докладами по теме исследования на конференциях различных уровней:

Международной научно-практической конференции: «Диалог культур

и межрелигиозное сотрудничество» (Нижний Новгород, 2006);

научной конференции: «Церковь и государство: история и

современность» (Иркутск, 2005);

научной конференции: «Цыбиковские чтения - 7» (Улан-Удэ, 1998);

региональной научной конференции - «Русская Православная Церковь

в Сибири: история и современность (Посольск, 2003); региональной научно-практической конференции «Иннокентиевские чтения -1» (Чита, 1996);

региональной научно-практической конференции «Ефремовские чтения» (Улан-Удэ, 2004,2005).

Структура исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка библиографической литературы и приложений: списка церквей, монастырей и часовен Забайкалья (Республики Бурятия - 211 храмов, 7 монастырей, 95 часовен и Читинской области - 306 храмов, 5 монастырей, 9 часовен); обзора православных исторических памятников и святынь Забайкалья.

Распространение православия с казачьими экспедициями: Даурская Духовная миссия (1681 - 1727 гг.)

Ко времени проникновения первых казачьих отрядов в Забайкалье (1646 г.) этническая ситуация в крае была сложной. Южные лесостепные частки занимали монголоязычные племена (хоринцы по р. Уде, табангуты по pp. Селенге, Хилку и Никою, дауры по р. Аргуни), в то время как горнотаежные и северные районы заняты были тунгусами (эвенками). Сибирская администрация и казаки-землепроходцы осознавали политическую и военную силу Северной Халха-Монголии, куда входило и южное Забайкалье, как часть владений монгольского Цецен-хана. В 1647 г. казакам-землепроходцам стало известно, что южнее р. Уды, впадающей в Селенгу, начинается, собственно, Монгольское государство, и естественной границей являлась река Хилок. Южнее Хилка, в кочевьях монголов, располагалась группа «братских немирных мужиков», состоявшая из кыштымов (данников) Турухай-табунана . По данным Ханхараева B.C., численность всех бурят могла составлять около 50 000 человек . Только в ведении Турухай-табунана, по словам самого хана, числилось «добрых дельных и конных 20 тысяч, опрочь мелких людей и кыштымов, а мелких людей и кыштымов он, князь, мало и числа (не ведает)»3..

Вот почему вплоть до 1665 г. русские старались обойти кочевья халха-монголов и бурят-табангутов северным путем, не желая вступать в пограничные конфликты, В 1640/1641 гг. на основе собранных сведений в Верхоленском остроге была составлена «Роспись рек», в которой говорилось и о «мунгальском» населении по Селенге и упоминалась даже р. Шилка 4. Поэтому в 1644 г. Иван Ермис подал в Енисейске сибирским властям челобитную с проектом похода через Забайкалье: р. Ангара - р. Баргузин -волоком на Еравнинские озера - р. Ципа - р. Витим, оттуда через волоки на реки Нерчи и Шилку к даурскому князю Лавкаю . Этот проект был принят, и несколько десятилетий русские следовали на восток столь трудным направлением. Уже в 1649 г. небольшие отряды казаков прошли от Байкала весь север Забайкалья и достигли р. Шилки.

В религиозном отношении все коренные народы Забайкалья были шаманистами. Только лишь в ставке главного князя над табангутами - зятя монгольского Цецен-хана Турухай-табунана - в 1646 г. отмечен буддийский дуган 6, вероятно прибывший с дочерью Цецен-хана, содействовавшего, как известно, закреплению буддизма в качестве общегосударственной религии на территории Монголии.

Присоединение к Российскому государству Забайкалья началось во второй половине 40-х гг. XYII в. В 1646 г. казачьий атаман Василий Колесников поставил в устье впадающей с севера в оз. Байкал р. Верхняя Ангара острожек и начал объясачивать местное тунгусское население. В короткий срок было собрано 4 сорока 35 соболей (сорок - 4 десятка, то есть было собрано 195 соболей). Однако из-за «хлебной скудости» В. Колесников вынужден был отпустить 40 служилых и «гулящих» людей от себя в Енисейский острог. Ввиду этого в том же 1646 г. енисейский воевода Ф. Уваров послал в помощь Колесникову сына боярского Ивана Похабова со служилыми и охочими людьми, а главное - с 200 пудами ржаной муки. 29 сентября 1647 г. В. Колесников сам прибыл в Енисейский острог и привез с собой 11 сороков 7 соболей ясака, оцененных в 951 руб. Атаман доложил воеводе, что посылал из Ангарского острога трех служилых людей во главе с Костькой Ивановым Москвитиным с проводниками-тунгусами вниз по рекам Баргузин и Селенга «в Мунгалскую землю» для поиска новых ясачных людей и сведений о серебряной руде. Этим казакам первым из русских людей удалось пересечь Западное Забайкалье с севера на юг и достичь 29 июня 1647 г. ставки монгольского князя Турухай-табунана, кочевавшего с 20 тысячами своих подданных между правыми притоками Селенги - реками Чикой и Хилок. Князь доброжелательно принял русских и их подарки: шкуры бобра, выдры, рыси, пару соболей и «сукна лазоревого вершок». Турухай-табунан передал со служилыми людьми в дар царю золотой «усечек» и серебряную чашку, а атаману Василию Колесникову - серебряную тарелку. В знак своей покорности русскому царю, князь Турухай-табунан предоставил казакам право сбора ясака с 2 тысяч своих улусных людей, которые внесли им 50 соболей .

Забайкальская Духовная миссия: Селенгинское викариатство (1862 -1893 гг.)

С увеличением численности населения в Забайкалье росло и количество храмов. На 1851 г. одних только русских на территории нынешней Бурятии насчитывалось 183, 1 тыс. человек . К 1863 г. здесь было 42 церкви и 3 монастыря: Посольский Спасо-Преображенский, Селенгинский Свято-Троицкий и Пустынь преподобного Нила Столбенского в Тункинской долине.

Поэтому с начала XIX в. церковные власти серьезно подумывали об учреждении новой миссии для усиления проповеднической деятельности. По ходатайству ПреосвященнеЙшего епископа Михаила (в миру - Матвей Герасимович Бурдуков) такая миссия в 1821 г. даже была создана, но из-за недостатка средств ее успех оказался незначительным, и в 1842 г. она была упразднена . К этому вопросу вернулись лишь в 1862 г., создав Селенгинское викарное епископство с центром при Посольском монастыре, для «озарении светом евангельским седящих во тьме и сени смертной язычников обширной Забайкальской Области» . Первым епископом «соизволении Государя Императора» стал бывший ректор Томской Духовной семинарии Преосвященный Вениамин (Благонравов), впоследствии архиепископ Иркутский и Нерчинский. Ему велено было именоваться «епископом Селенгинским», «так как в городе Селенгинске имел немаловременное пребывание перво-святитель Иркутский святый Иннокентий, и отсюда возвещал глаголы живота монголобурятам» . Под его энергичным руководством в крае начали учреждаться новые миссионерские станы, церковно-приходские школы, издаваться на бурятском языке религиозно нравственные сочинения. Затем викарными епископами были Преосвященнейшие - Мартиниан (Муратовский), свт. Мелетий (Якимов)(при нем центром викариатства с 1880 г. стал город Чита), Макарий (Дарский) и Георгий (Орлов) (последний с 12 марта 1894 г. стал первым епископом Забайкальским и Нерчинским). Новая епархия, выделенная из состава Иркутской и Нерчинской епархии (вскоре переименованной в Иркутскую и Верхоленскую), стала десятой по счету в Сибири. Итогом активной подвижнической деятельности стало то, что к 1894 г. на территории Забайкальской епархии было 200 церквей, а к 1909 - 376 (из них приходских -186, приписных - 143, домовых - 3, тюремных - 3, кладбищенских - 8, железнодорожных - 2, церквей-школ - 2, монастырских - 5). Большинство церквей (около 300) были деревянные. В них несли службу: протоиереев - 23, священников - 207, диаконов - 61, псаломщиков - 244 5.

В свое время много сделал для подготовки открытия Забайкальской Духовной миссии Преосвященный Нил (в миру - Николай Федорович Исакович) - один из образованнейших Сибирских иерархов. С 23 апреля 1836 г. он был епископом Иркутским и Нерчинским, а с 1840 г. по 25 декабря 1853 г. -архиепископом. Ему, в частности, принадлежит сочинение «Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири» и другие материалы, напечатанные в Епархиальных Ведомостях и различных изданиях. Он неоднократно посещал Забайкалье, а в Тункинской долине основал Ниловскую пустынь во имя преподобного Нила Столбенского. Был крестным отцом бывшего ламы Кыренского дацана (а впоследствии деятельного миссионера) протоиерея Николая Нилова Доржиева. Изучив бурятский язык, Высокопреосвященный Нил при помощи о. Николая Доржиева перевел литургию, вечерню, утреню, все песнопения обихода, часослов, воскресную службу, а позднее, уже в Ярославле, 145 воскресных Евангелий, 97 апостольских чтений . Он же организовал проведение богослужения на бурятском языке в основанной им в 1845 г. Ниловой пустыни 7. Скончался архиепископом Ярославским и Ростовским 21 июня 1874 г., будучи твердоубежденным, что проповедь христианства среди бурят и эвенков может быть успешной только тогда, когда миссионер сроднится духовно с этой средой, будет понимать их язык и заговорит сердечно на этом языке, проповедуя слово Божие, а главное, будет гнаться не за количеством обращенных, а за качеством души обращенного христианина. Он же приложил немало сил для подготовки нового положения для буддистов Восточной Сибири (13 мая 1853 г.), в котором правительством было ограничено количество штатных лам: 285 (с хувараками -320). Высокопреосвященный Нил также добился уничтожения присяги при вступлении в должность Пандидо Хамбо ламы, в которой Хамбо обязывался российскому правительству поддерживать и распространять ламаистскую веру в России. Однако эти мероприятия оказались запоздалыми: к тому времени бурятское население считало, что буддийская религия исконна, а православная религия традиционна для русских, в чем бурят активно поддерживали ламы.

Образование Забайкальско-Нерчинскои епархии Русской Православной Церкви (1894-1930 гг.)

Логика образования в 1851 г. Забайкальской области предполагала учреждение и самостоятельной епархии. Однако долгое время храмы и духовенство края все еще находились в подчинении Иркутской епархии. Только в 1880 г. было создано Читинское Духовное правление под руководством викария Иркутской епархии, епископа Селенгинского. В июне 1885 г. в Святейший Синод ушла «Записка по вопросу об отделении

Забайкальской области от Иркутской епархии», составленная забайкальскими священниками под руководством архиепископа Иркутского и Нерчинского Высокопреосвященного Вениамина (Благонравова). Помимо прочих объективных причин (протяженность епархии, большое количество «иноверцев», невероятная разбросанность храмов и др.) сильным аргументом в пользу создания самостоятельной Забайкальской епархии было наличие в Чите гражданской, военной и церковной властей. Предлагались и варианты титулования архиерея новой епархии: епископ Забайкальский и Нерчинский, Нерчинский и Селенгинский, Даурский и Селенгинский .

Только 12 марта 1894 г. Святейший Синод повелел образовать в пределах Забайкальской области одноименную епархию с открытием в Чите епископской кафедры. При епископе Забайкальском и Нерчинском (им стал викарий Иркутской епархии, епископ Селенгинский Преосвященный Георгий) открылась Духовная консистория, преобразованная из Духовного правления 24 августа 1894 г.15 На время образования Забайкальской и Нерчинской епархии в крае проживали последователи самых различных конфессий, представлявшие определенную трудность в развитии христианской идеи. Так, в 1895 г. здесь числилось 400 147 православных, 40 860 старообрядцев, 90 католиков, 165 лютеран-протестантов и армяно-григориан, 6 181 иудей, 1 914 магометан, 164 780 ламаистов, 5 941 «язычник» 16. Эти цифры в последующие годы мало менялись, и поэтому именно здесь активно действовала Забайкальская Духовная миссия, пытавшаяся привлечь в лоно православия ламаистов, раскольников, магометан, язычников и представителей других религиозных зчений.

Чтобы быть более точным в вопросе конфессионального состав а Забайкальской области в период деятельности Забайкальско-Нерчинской епархии Русской Православной Церкви, приведем статистические данные за 1911 г. По исповедальному верованию все население края состояло из: православных - около 70 % от всего населения региона; ламаистов и буддистов - 21 %; старообрядцев - 6, 4 %; иудаистов -1,7 %; мусульман, католиков,протестантов-лютеран, шаманистов - около 1 %. Представителей прочих вероисповеданий христианского направления типа иоаннитской ереси, в Забайкалье не отмечено . Такие конфессии, как православная, православно-старообрядческая, ламаистская, мусульманская, римско-католическая, иудаистская - имели свои храмы и культовые постройки для отправления богослужений. Из них только Русская Православная Церковь в начале XX в. имела 278 церквей, 4 монастыря и 302 часовни. Во время строительства Транссибирской магистрали и с началом ее эксплуатации в полосе железной дороги среди строителей и рабочих, прибывших из Европейской части России, были единичные представители баптистских общин и последователи протестантского учения американского происхождения - «адвентисты седьмого дня». После опубликования Указа от 17 октября 1905 г. «о даровании гражданских и исповедальных свобод подданным Российской империи», все неправославные конфессии и секты действовали в Забайкалье открыто, но такие секты, как баптисты, пятидесятники, духоборы, адвентисты и пр. не имели молельных домов, так как население городов и сел крайне осторожно относились к ереси и оставались в лоне традиционных вероучений. В 1915 г. о сектах Забайкальской епархии писали так: «С проведением железной дороги завелись баптизм, адвентизм и хлыстовство. Баптизм держится на станции Карымской, Хилок, Танхой, а хлысты киселевцы, более известные под именем иоаннитов, проживают в Чите, в Верхнеудинске, появляются в других местах по линии Заб. ж. д. Иоанниты отличаются лицемерной набожностью, хитростью и упрямством, распространяют свое лжеучение путем книгоношества, баптисты же - проповедью о легкости спасения и денежным пособием бедным членам общины. Баптистов и штундистов считается до 450 человек.

Похожие диссертации на Становление и развитие церковно-административной системы Русской Православной Церкви в Забайкалье : середина XVII-начало XX вв.

Становление и развитие малых городов Среднего Поволжья : XVII - начало XX вв.Корнеева, Юлия Васильевна

Становление и развитие кредитной системы Уфимской губернии : вторая половина XIX - начало XX векаИванова Ольга Федоровна

История становления и развития российской судебной системы на Северном Кавказе : Конец XVIII - начало XX в.Кубатко Анатолий Николаевич

Становление и развитие системы начального образования в Чувашском крае в XIX - начале XX вв.Иванова Ирина Петровна

История становления и развития пенсионной системы Красноярского края в 90 - е гг. XX в. - начало XXI в.Акбулатов, Рустам Саетович

Становление и развитие системы образования в Российской провинции во второй половине XIX - начале XX века : на материалах Курской губернииАнуфриев Владимир Валентинович

Становление и развитие пенитенциарной системы в Курской губернии во второй половине XIX - начале XX веков Локтионова Елена Александровна

Становление и развитие среднего образования на Ставрополье в условиях реформирования системы просвещения в XIX - начале XX века (На примере Ставропольской мужской гимназии) Русак Светлана Николаевна

Становление и развитие системы взаимодействия государственной власти и земств в провинции во второй половине XIX - начале XX в. : на материалах Владимирской и Костромской губернийСидоров Дмитрий Вячеславович

Становление и развитие системы территориальных органов военного управления на Дальнем Востоке во второй половине XIX - начале XX вв.Петренко Валерий Михайлович