Содержание к диссертации
Введение
Глава I ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ ИССЛЕДОВАНИЯ
1.1 Историография проблемы 23
1.2. Источниковый анализ 77
Глава 2. ОКРАИНЫ В СИСТЕМЕ ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
2.1. Российские окраины: типологическая характеристика и региональные особенности 105
2.2, Этнические и геополитические факторы в окраинной по литике империи 129
2.3- Российская империя и имперские окраины: модель управления 139
2.4. Варианты окраинной политики. Компаративный анализ 157
Глава 3. ВЫСШИЕ ИМПЕРСКИЕ ИНСТИТУТЫ ВЛАСТИ И СИБИРЬ
3.1. Россия и Сибирь; имперское и региональное в процессах социально-экономического развития 223
3.2. Российское іаконодательство и Сибирь; соотношение имперских принципов и регионализма 241
3.3. Особые комитеты, как орган управления окраинами Российской империи 261
Глава 4. РЕГИОНАЛЬНЫЙ КОМПОНЕНТ УПРАВЛЕНИЯ
4.1. Институт сибирских генерал-губернаторов в имперской территориально-административной системе .* 303
4.2, Губернская администрация- Компетенция, механизм и особенности функционирования 359
4.3. Управление каторгой и ссылкой как специфическая функция местных политических институтов власти 388
Заключение 428
Список использованных источников и литературы 437
- Историография проблемы
- Российские окраины: типологическая характеристика и региональные особенности
- Россия и Сибирь; имперское и региональное в процессах социально-экономического развития
Введение к работе
Актуальность темы. Интерес к феномену Российской государственности, активно демонстрируемый в последнее время представителями различных наук: историками, юристами, географами, политологами и др. -позволил вынести на обсуждение общественности сложные комплексные проблемы, решение которых невозможно не только в рамках одного научного направления, но диктуется практическими потребностями разработки парадигмы взаимоотношения регионов и метрополии в масштабах государства- Строго говоря, проблема эта не нова. Она стояла перед самодержавием на протяжении всех трехсот лет существования дома Романовых и, как представляется, существует и сегодня. Объясняется это как особенностями исторического развития, так и геополитического устройства российской государственности - ее расположением в пределах Евразийского континента (Европе и Азии), огромной протяженностью расстояний, этническим и религиозным составом населения, его образом жизни, культурными традициями... Не последнюю роль в этом процессе играли время и способы включения нерусских народов в состав России. Все это побуждало самодержавие к постоянному поиску путей консолидации империи, важнейшей и конечной целью которых было предотвращение угрозы национального сепаратизма. Народы и государства существуют не в безвоздушном пространстве, а в конкретном географическом и историческом измерении. Последнее обстоятельство накладывало существенный отпечаток на выстраивание системы отношений центра и периферии, которые вплоть до начала XX в. отличались известной гибкостью и поливариантностью. Именно поэтому важным средством инкорпорации окраинных территорий в единый общероссийских организм признавались не только административно-правовая унификация, но и земледельческая колонизация.
Современная Россия в значительной степени унаследовала особенности геополитического строения империи. Ее традиционное
география: Европа-Азия, неравномерность экономического и
социокультурного развития регионов, сохраняющиеся этническая, религиозная пестрота и имевший в недавнем прошлом место «парад суверенитетов» - все это выдвигает перед теоретиками и практиками государственного строительства весьма непростую и в то же время актуальную задачу выработки концептуальных основ региональной политики новой демократической России. В этом смысле изучение исторического опыта разработки моделей региональной политики в досоветской России является весьма полезным и актуальным. Что касается политического подхода к проблеме, то взгляд на нее через призму политики так же правомерен, как через призму философии, религии, культуры и т.д. Предпринимаемое историческое исследование предполагает как комплексный подход с использованием результатов смежных гуманитарных наук, так и компаративный анализ изучаемых процессов. Именно такой подход к оценке проблемы становления и развития российской государственности на всех этапах ее истории позволяет в совокупности представить общие закономерности и особенности ее территориального, этнического устройства, а в конечном итоге - эволюцию форм государственного управления, политических институтов и структур власти.
Хронологически исследование охватывает период с 1822 по 1917 гг. До 1822 г. в политике России отсутствовали значимые элементы имперского регионализма по отношению к Сибири. Впервые регионализм как политическая программа по отношению к краю был зафиксирован именно в 1822 г. Это была масштабная сибирская реформа М.М.Сперанского - знаменитое «Учреждение для управления Сибирских губерний», разработанное с учетом специфических особенностей края (экономических, географических, геополитических и пр.). Оно стало наиболее полным комплексом регионально-территориального законодательства империи, которое действовало вплоть до начала XX в. и опередило общероссийскую кодификацию на десять лет.
Расширение территории государства в первой половине XIX в. и, как следствие, усложнение внутриполитических задач выдвигали перед правительством требование поиска оптимальных путей инкорпорации окраинных территорий в общеимперское пространство. В этом смысле «сибирское учреждение» вполне вписывалось в общероссийское законодательство управления окраинами империи, то есть находилось в русле общегосударственной политики,
Конечная дата исследования - февраль 1917 г., время крушения империи и связанных с ней политических институтов власти и управления. Выделение такого хронологического периода позволяет, как представляется автору, проследить динамику развития имперских процессов на окраинах государства, выявить их наиболее характерные и специфические черты, определить основные этапы развития политики имперского регионализма.
Территориальные рамки диссертации соответствуют географическим границам Сибири начала XIX в. и охватывают территории бывших Тобольской, Томской, Енисейской, Иркутской губерний, Забайкальской и Якутской областей. Между тем, со второй половины XIX в. административная конфигурация региона претерпела некоторые изменения, связанные с расширением территории государства на востоке и появлением в 1884 г. Приамурского генерал-губернаторства, происходит изменение регионального пространства Сибири - появляется понятие Дальний Восток, которое имело в себе не только административную, но и географ и чес куьо составляющую. Эти губернии и их население были тесно связаны общностью социально-экономических и политических процессов в составе империи, социокультурными, религиозными и иными традициями.
В то же время идеология компаративизма в исторических исследованиях, исповедуемая автором, повлекла необходимость привлечения и анализа материала, относящегося не только к Сибири, но и другим окраинам империи. В данном случае такими окраинами стали Польша - на западе, Финляндия - на северо-западе и Кавказ - на юге. Выбор данных окраин не случаен.
Именно эти территории последовательно вошли в состав империи в начале рассматриваемого хронологического периода, и таким образом, позволяют исследовать в динамике политику имперского регионализма по отношению окраинным территориям на протяжении всего XIX и начала XX веков.
Объектом исследования является Сибирь в российском имперском регионализме 1822-1917 гг. Предмет исследования - правительственная политика по отношению к окраинам государства, на примере Сибири. Приоритетное значение уделяется правительственным поискам путей инкорпорации зауральских территорий в административно-политическое, экономическое и социокультурное пространство империи, с одной стороны, и отражению в этой политике общих для империи региональных особенностей управления окраинами - с другой.
Цель диссертационного исследования - определение роли и места Сибири в имперской региональной политике через комплексное исследование административной политики на окраинах империи и компаративный анализ общих и специфических черт этой политики.
Задачи исследования заключаются в следующем:
- характеристика типов и моделей управления окраинами империи, их
компаративный анализ; характеристика влияния этнического и природно-
географического факторов в окраинной политике;
исследование деятельности высших институтов государственной власти в регионе, соотношения в ней общеимперских и региональных черт (на примере анализа государственно-правовой политики в крае и деятельности особых органов управления);
выявление особенностей деятельности регионального компонента в управлении (на примерах рассмотрения функционирования института генерал-губернаторской власти, управления каторгой и ссылкой как специфической особенности деятельности региональных институтов политической власти и анализа механизма деятельности губернского уровня управления).
Исключение сделано лишь для политики самодержавия в отношении сословия сибирских «инородцев», как проблемы, нашедшей достаточно полное освещение в исторической литературе.
Научная новизна работы заключается, прежде всего, в том, что впервые предпринято комплексное исследование соотношения имперских черт и регионализма в политике самодержавия по отношению к Сибири в сравнении с другими окраинами государства на протяжении почти столетнего периода. Это позволило сформулировать новое перспективное направление исследования внутренней политики самодержавия. В едином комплексе теоретического осмысления и конкретно-исторического анализа решается крупная научная проблема, связанная с изучением политики правительства по отношению к окраинам государства как составной части внутренней политики империи в целом, В диссертации основное внимание уделено Сибири. В то же время на основе компаративного анализа выявляются общие черты разных региональных моделей управления окраинами, их внутреннее содержание, особенности, причины смены вех и направлений во внутренней политике; роль и значение этнического и ресурсного фактора в управлении окраинами; исследован вопрос о месте Сибири в экономических и социальных процессах империи, этапы развития и суть законодательства самодержавия в отношении региона, существенно уточнено понимание деятельности особых высших правительственных комитетов по управлению окраинами, история возникновения и особенности деятельности института генерал-губернаторской и губернаторской власти на окраинах империи, в том числе в Сибири,
Проделанное исследование позволяет во многом по-новому представить процесс и глубину инкорпорации окраинных территорий в систему экономических, административно-политических и иных связей государства, с одной стороны, и причины развития национальной обособленности окраин империи и ее распада вначале XX в.-с другой.
В лиссертационном исследовании используется большой массив опубликованных и неопубликованных источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот-Основные положения, выносимые на защиту:
Ь Российские окраины различались по уровню социально-
экономического и политического развития, по национальному статусу, стратегическому значению для империи и характеру присоединения (добровольному или насильственному). Следствие этого - существование различных вариантов модели окраинного управления, с различной степенью распространения на присоединенных территориях общеимперского законодательства; разный уровень распространения на окраинах действия учреждений российской администрации. В первой половине столетия при разработке основ окраинной политики правительство руководствовалось принципами регионализма, во второй - жестким централизмом, подразумевающим унификацию окраин с остальной территорией государства. Усложнение задач государства толкало правительство к поиску оптимальной модели взаимоотношения с окраинами, созданию универсальной системы управления. Однако именно сложность этой задачи, обусловленная различными геополитическими, международными и иными факторами, порождала поливариантность управления и административного устройства окраин империи,
2, Важное место в имперской окраинной политике занимала
Сибирь, В российском законодательстве применительно к Сибири на протяжении длительного периода можно наблюдать сочетание имперских признаков и регионализма. Наи-
более ярко региональные мотивы проявились в первой четверти XIX в. и были связаны с преобразованием МА1. Сперанского. В конце XIX и начале XX столетия в законодательстве отчетливо прослеживается преобладание имперских тенденций, что было связано с формированием и реализацией на практике консервативной идеологии поздней империи, В России характерная особенность политики имперского регионализма - высшие территориальные комитеты. Их появление следствие убежденности правительства в необходимости особых звеньев по управлению тем или иным регионом, признания его особого статуса. В Сибири - это Первый и Второй Сибирские комитеты и Комитет Сибирской железной дороги. При несомненном учете специфики данной территории конечная цель деятельности этих высших территориальных комитетов - теснее увязать Сибирь с Рос-сиен.
3. Общий признак окраин империи, управляемых на «особом
положении» - наличие в ней генерал-губернаторской власти. К середине XIX в. этот институт приобрел чрезвычайный политический характер. Базируясь на общеимперском законодательстве, организация генерал-губернаторской власти в Сибири основывалась на специально разработанных для данного региона законодательных актах, важнейшим из которых было «Сибирское учреждение» 1822 г. Специфику института генерал-губернаторов в Сибири обусловливали геостратегическое положение края, необходимость закрепления новых территорий в составе России и дальнейшего расширения имперского пространства; управление ссылкой и этнический фактор. Один из основных институтов мест-
ной региональной власти - губернаторская власть. Сибирские губернаторы в реализации своих властных полномочий были ограничены наличием генерал-губернатора, с разрешения которого они действовали. Наличие особого сибирского учреждения обусловило ситуацию, в результате которой ряд последующих нормативных актов, определяющих (корректирующих) юрисдикцию губернаторов, не распространялся на их сибирских коллег, о чем в документах особо указывалось.
4. Одна из специфических особенностей деятельности системы
сибирской администрации - управление каторгой и ссылкой. Общее руководство пенитенциарными учреждениями края было возложено на генерал-губернатора как главное должностное лицо региона. Наделенный исключительно широкими полномочиями, он через подчиненных чиновников обеспечивал прием, распределение, сопровождение и в конечном итоге надзор за расположенными на подведомственной территории учреждениями пенитенциарной системы. Губернатор должен был следить не только за состоянием тюрем и острогов, но и в целом за всеми ссыльными, находящимися на вверенной ему территории (в том числе политическими). Компетенция генерал-губернатора по установлению и соблюдению режима политической ссылки ограничивалась только распоряжениями самого императора, а впоследствии и шефа жандармов.
Методология и методика исследования определялись и вырабатывались, исходя из объекта, предмета, целей и задач диссертационной работы. При этом автор исходит из представления о методологии, как совокуп-
ности общих правил, принципов и научных подходов к теме, а методов исследования, как инструментария и конкретных приемов исторического анализа, научно обоснованное познавательное средство, В работе над дис-сертацией автор придерживался ряда методологических принципов - норма-тивных аспектов методологии. Прежде всего, это принцип историзма, объективности и принцип полидисциплинарности.
Методологическую основу исследования составляет совокупность общенаучных и конкретно-исторических методов. Обще-научные методы направлены на решение задач в познавательско-исследовательской деятельности. Автором были использованы ряд подобных методов; исторический и логический; метод восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному. Любая реальность- это не только данность, прежде всего, она имеет свою историю возникновения, развития и исчезновения. Поэтому, в конкретном случае, окраинная политика Российской империи должна изучаться синхронно и диахронно - то есть в пространственном и временном выражении. В содержательном аспекте исторический метод раскрывает конкретный мир явлений, а логический - их внутреннюю суть.
Применение метода компаративного анализа (включающего историко-генетический и историко-системный методы) позволило по-новому рассмотреть одну из центральных проблем диссертации - взаимоотношения центра и регионов в императорской России, более зримо представить идеологию и практику империи в таком принципиально важном для нее вопросе, как централизация и деконцентрация власти в центре и на местах. Именно в рамках сочетания конкретного и абстрактного мышления, можно говорить о несомненной связи имперской политики на окраинах с общероссийскими политическими и управленческими процессами, с одной стороны, и о причинно-следственной обусловленности региональных мотивов в управлении с логикой развития окраин империи - с другой. Высказанные соображения находятся в неразрывной связи с принципами междисциплинарного исследования, что позволяет применить к анализу исторического материала подходы из смежных с
историей гуманитарных дисциплин: истории и теории государства и права, исторической демографии и географии, политологии и социологии. В постсоветской исторической литературе имеются весьма удачные примеры такого рода.1 Значительный - около 100 лет - хронологический период исследования при анализе источникового материала предопределил необходимость использования принципов историзма и сопоставления изучаемых явлений и событий. Это позволило не только выявить общие и особенные черты в окраинной политике самодержавия, но и рассмотреть сам политический процесс в динамике и во взаимосвязи- Одним из примеров такого подхода может служить проделанный в диссертации и сопоставимый во времени анализ развития законодательства в отношении различных окраин государства - Польши, Финляндии, Кавказа и Сибири. Междисциплинарный подход прослеживается при анализе и характеристике такой социальной группы, как сибирские генерал-губернаторы. Принадлежа к бюрократической элите российского общества, генерал-губернаторы на местах были основными проводниками политического курса самодержавия во вверенном им регионе. Поэтому при разработке социальной характеристики этого института власти применялся просографи-ческий принцип, суть которого заключается в рассмотрении индивидуальных характеристик с целью выявления общих черт, присущих данной социальной группе. Необходимо подчеркнуть, что в данном случае речь идет не только и не столько о создании социологического портрета представителей генерал-губернаторского корпуса, сколько о характеристике, месте и значении этого института власти в политическом механизме империи. Принадлежность лиц к этой социальной группе определялась формально-юридическими критериями. В основе используемой автором методологии лежит сочетание характеристик понятий «окраина», «регион», «империя» и «регионализм», которые рассматриваются в едином комплексе. Понятие «окраина» давно при-
Рсмнсв Л.В. Россия Дальнего Востока. Имперская география власти XIX - начала XX вв. Омск, 2004; Матханива II.П. Высшая сибирская администрация Восточной Сибири в середине XIX в: Проблемы социальной стратификации. Новосибирск, 2002.
сутствует в российской административной практике, но внутреннее содержание его менялось.
Индуктивный и дедуктивный подходы к анализу проблемы и основанные на них конкретные методы исторических демографии и географии, статистического анализа были использованы автором при изучении роли, а также значения этнического и природно-географического фактора в окраиной политике, при определении места Сибири в системе экономических и социальных процессов империи. Однако важной задачей автора стало четкое определение понятийного аппарата, без чего было бы невозможно изучение избранной проблематики. Это замечание касается прежде всего таких дефиниций, как «окраина», «империя» и «регион».
Советские исследователи не раз пытались определить содержание дефиниции «окраина». Особенно много писал на эту тему известный исследователь истории Сибири Л.М. Горюшкин. Оценивая вклад этого историка в разработку интересующего нас понятийного аппарата, необходимо учитывать, что основные работы Л.М. Горюшкина были опубликованы в середине 70-х - 80-х гг. XX в., когда ленинская методология в СССР казалась незыблемой. Как известно, В.И. Ленин относил к окраинам «незаселенные, или не вполне заселенные, не вполне вовлеченные в земледельческую культуру земли». Основываясь на этом положении, ЯМ, Горюшкин отнес Сибирь к окраинам России конца XIX в. В то же время он высказал суждение о том, что «отнесение к окраинам ...уже заселенных и вовлеченных в «земледельческую культуру Царства Польского...начала XIX в. представляется ошибочным».3 Л.М. Горюшкин признавал, что «окраина» - понятие историческое, однако подчеркивал, что основным критерием для определения окраины является степень заселенности той или иной территории. «Территория, которая в 60-70-х гг. XIX в. была слабо заселена, в начале XX в. могла уже не являться таковой».4 Данное за-
2 Ленин В-И. Полн.собр,соч.-Т,3, - С.565.
Горюшкин Л.М. Аграрные отношения в Сибири периода империализма (1900-1917). -Новосибирск, 1976.- С.73. 4Тамже.С,73-75,
мечание справедливо. Однако сомнительно, чтобы степень заселенности и земледельческое освоение являлись основными критериями для определения понятия «окраина». Для современных исследователей имперской региональной политики окраина является, прежде всего, понятием политико-правовым и управленческим. Если центр традиционно воспринимается как средоточие государственной деятельности, где принимаются стратегические управленческие решения, то окраина - это большая территориальная общность, традиционно располагающаяся на границе государства и имеющая национальный характер; место приложения усилий имперских властей по интеграции территории в единое общеимперское политическое, экономическое, социокультурное пространство. Иными словами, это «пограничье», оппозиция цивилизованному центру, место, которое центр осваивает/присваивает- Используемый автором региональный подход к изучению проблемы позволяет утверждать, что история выстраивания отношения с центром различных земель, входивших в состав империи, отнюдь не сводится к земледельческому освоению, заселению и уж тем более к колониальной эксплуатации. Это еще и очень длительный и сложный процесс инкорпорации этих территорий в единую административно-политическую, правовую системы и социокультурную жизнь государства. Присоединение новых обширных территорий, достижение естественных границ рассматривалось правительством как необходимое обеспечение гарантий безопасности, сознание того, что с данной окраины России опасность не грозит. Изучение конкретно-исторического материала свидетельствует о том, что вслед за присоединением перед правительством вставала проблема властного освоения этих земель, а решение проблем хозяйственного обустройства отодвигалось на второй план. Но в силу уже отмеченного нами существенного
5 Подробнее о значении фактора «рубежа» в истории см.: Агеев А.Д. Американский «фронтир» и сибирский «рубеж» как факторы цивилизованного разлома // Американский и Сибирский фронтир: Материалы международной научной конференции. 4-6 сень 1996.-Томск, 1997,- С, 30-36; Агеев АД, Движение России на Восток и США на Запад: сходства и оппозиции (методологический аспект) // Взаимоотношение народов России, Сибири и стран Востока: история и современность: Доклады второй Международной научно-практической конференции 11-14авг 1997.-М,; Иркутск; Гэгу, 1997, - Ки.2. - СЛ8-23.
различия новых земель процесс и методы их хозяйственного и властного освоения не могли быть одинаковыми. Так зарождались «особенные правила» взаимоотношения с новыми окраинными территориями, которые в каждом конкретном случае имели как общие, так и индивидуальные особенности. По мере упрочения самодержавия во внутренней политике начинает четко прослеживаться тенденция к ликвидации остатков былой самостоятельности пограничных и окраинных территорий. На примере Сибири можно утверждать, что этот процесс в конечном итоге способствовал превращению колониальной окраины в периферийную часть государства.
Таким образом, определение окраин как «незаселенных, или не вполне заселенных, не вполне вовлеченных в земледельческую культуру земель» может быть верным лишь отчасти, поскольку касается только хозяйственной стороны процесса инкорпорации окраинных территорий и совершенно не учитывает административные, правовые, социокультурные аспекты, иными словами, отрывает политику от экономики, В диссертации основное внимание уделяется изучению окраинной политики империи, которая рассматривается на региональном уровне. Это один из наиболее принципиальных подходов автора к изучаемой проблеме. Не касаясь споров о понятии «регион», подчеркнем, что под «регионом» подразумевается не административное или политическое образование, а, прежде всего, исторически сложившаяся социально-территориальная, географическая общность, на территории которой могут существовать свои субъекты с присущим им административным устройством. В этом смысле Сибирь представляла собой единый регион, состоящий из 4 губерний и 2 областей. Административно-территориальное деление любого государства основывается на узловом принципе районирования - «центр-периферия»/' В унитарном государстве, каким была Россия рассматриваемого периода, строгость иерархии соблюдалась незыблемо. Имперский центр, исходя из стратегической цели экономической и политической консолидации го-
6 Колосов В.А., Миронснко Н.С. Геополитика и политическая география. - М., 2002. -С. 413.
сударства, стремился не только извлекать из периферии ресурсы, но и «проникнуть в нее, перестроить ее духовно-символические принципы,--», а в конечном итоге, «мобилизовать ...для своих целей». В то же время существовала возможность и для «воздействия хотя бы какой-то части периферии на центр», определенная часть населения которой имела к нему «символический доступ ,„»7 Однако взаимоотношения между центром и периферией и, как следствие, автономность окраин империи были жестко регламентированы, исходили из постулата политического превосходства центра и подчинены были задаче сохранения не только целостности империи, но и системы российской державносте. Это стало особенно заметно во второй половине XIX в., когда любые проявления нерусскости, особенно на периферии, «стали рассматривать как признаки раздробленности, слабости и даже предательства». Анализируя проблему региональной политики империи, взаимоотношения между центром и окраинами, целесообразно исходить из характеристики империи не только как сверхгосударства, в центре которого находится могущественная государственная власть, но и как категории «мир-империя», на пространстве которого располагались как центр, так и периферия. Центр выступает несопоставимо сильнее периферии, последняя же имеет свою иерархию по отношению к центру,9 Иными словами, между периферийными территориями, входящими в состав империи, существует неравенство. Эти «миры-экономики», по мнению Ф. Броделя, образовались в результате «побед политики над экономикой», В России свою реальность «мир-экономика» доказал существованием обширных периферийных областей, в том числе «фантастическими территориями Сибири». (И-Д. - Ф, Бродель называет Сибирь «бескрайней периферией»,)" Эти «зачаровывающие» земли, «баснословное пространство» были завоеваны «в несколько стихийных продвижений», однако
7 Эйзешптадт ПК Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивили
заций. -М., 1999.-С.134-135.
8 Туомо Полбинсн. Держава и окраина,- СПб., 1997,-С, 23.
9 Бродель Ф. Время мира.- ТЗ.-М, 1992.- С.17-18,49.
|0Тамже.-С.46Я.
11 Там же,- С.49.
даже к концу XVIII в. «до полного овладения Сибирью было далеко»- Вовлечение новых регионов в капиталистическую мироэкономику, по справедливому замечанию И. Валлерстайна, большей частью выглядело «исторически очень драматично, поскольку ... предполагали ущемление...прежде существовавшей суверенности»,3
В исторической литературе процесс территориального расширения России обычно рассматривается как создание империи, В данном качестве Российская империя являлась особой евразийской цивилизацией. В этой связи весьма уместным представляется замечание о том, что в культурологическом смысле империя есть ни что иное, как борьба цивилизации с варварским смыслом внутри своей культуры и варварскими окраинами. В политологическом смысле термин «империя» также не несет в себе никакого отрицательного смысла. Происходя от латинского «imperio», термин этот означает власть государства Характерными признаками империи являются высокая концентрация власти, распространение ее на обширную территорию, значительный этнический и культурно-разнородный состав населения, мощный бюрократический аппарат. Отмеченные характеристики базируются на определении империи, данном Ф, Броделем, как общности. Таким образом, Россия представляла собой классическую империю.
Одно из центральных понятий исследования является «регионализм» - политика учета региональных (местных) особенностей территорий. Эта политика отнюдь не была проявлением симпатий властей к тому или иному региону. Главная задача этой политики заключалась в консолидации имперского пространства.
Из специальных методов исторического исследования использовались историко-генетический, историко-сравнительный и историко-системный ме-
12 Там же. - С.469.
13 Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.
С 70,
Кантор Вл. О русской империи к националистической деспотии // Материалы международной конференции «История империй: сравнительные методы в изучении и преподавании». Москва, 7-9 июня 2003.
тод, Историко-генетический метод (по логической природе - индуктивный, по форме выражения информации - описательный) позволил воссоздать модель и внутреннее содержание окраинной политики; историко-системный метод (один из распространенных методов современного научного познания) позволил провести анализ этой политики, раскрыть ее сущность.
Апробация работы. По теме диссертации автором опубликованы две индивидуальные монографии и две - в соавторстве, получившие положительную оценку научной общественности, признание органов власти и управления, В академических и университетских изданиях Москвы, Барнаула, Владивостока, Иркутска, Красноярска, Новосибирска, Омска, Улан-Удэ автором напечатан цикл статей и тезисов, в том числе 6 статей в реферируемых журналах: Вестник Бурятского университета. Сер.4: История. Вып.8, Вып. 11.- Улан-Удэ, 2004, 2006; Известия Иркутской государственной экономической академии. - Иркутск, 2004. - № 2 (39), № 3 (40), № 4 (41).; Вестник НГУ- Серия: История, филология.2005. - Вып.2., 2005. ТА
Диссертационное исследование было поддержано грантами института «Открытое общество» (фонд Сороса, 2002), Межрегионального института общественных наук Иркутского государственного университета (2002), Иркутского государственного педагогического университета (2005). Основные положения диссертации были изложены автором на международных, всероссийских и региональных конференциях: Научной конференции «Вторые Романовские чтения» (Иркутск, 8-9 октября 1998 г.); Международной научной конференции «Сибирь в истории и культуре зарубежных стран» (Иркутск, 15-17 октября 1998 г.); Третьей международной научно-практической конферен-
Шиловский М.В Имперская окраина // Адмимисгративное и государственно-правовое развитие Сибири XVII-XXI вв. - Иркутск, 2003,- С. 233-235. Как один из авторов коллективной монографии «Иркутск в панораме веков. Очерки истории города» (Иркутск, 2003) автор был удостоен премии губернатора Иркутской области; Казарин В.Н. Реформа управлении Сибирью 1819-1822 п\ в исторический и историко-юридической литературе конца XX - начала XXI вв. // Сословное (народное) представительство и самоуправление її России XV - нач, XXI в.: Третьи Щаповские чтения: Материалы, Всероссийской научно-практической конференции 8 октября 2003 г.- Иркутск, 2003.- С.26-41.
ции «Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и современность» (Иркутск, 13-16 сентября 1999 г.); Научной конференции «Пятые Макушинские чтения» (Томск, 25-26 мая 2000 г,); Международной научно-практической конференции «Россия и Восток: взгляд из Сибири в конце столетия» (Иркутск, 24-27 мая 2000 г.); Международной научной конференции «Сибирско-польская история и современность: актуальные вопросы» (Иркутск, 11-35 сентября 2000 г.); Международной научно-практической конференции «Силовые структуры как социокультурное явление: история и современность» (Иркутск, 7 мая 2001 г,); Всероссийской научно-практической конференции «История России», АЛ Щапова в истории России: Первые Ща-повские чтения» (Иркутск, 10 октября 2001 г.); Международной научно-практической конференции «Мир центральной Азии. История, Социология» (Улан-Удэ, 9-11 февраля 2002 г.); Научной конференции докторантов, аспирантов, молодых преподавателей и исследователей гуманитарных кафедр «Диалог культур народов России, Сибири и стран Востока» (Иркутск, 25-26 апреля 2002 г.); Научно-теоретическом семинаре «Административное и государственно-правовое развитие Сибири XV11-XXI веков» (Иркутск, 12-13 ноября 2002 г,); Международной научной конференции «Сибирь на этапе становления индустриального общества в России (XIX - начало XX вв.) к 75-летию члена-корреспондента РАН JLM. Горюшкина» (Новосибирск, 19-21 ноября 2002 г.); Международной научно-практической конференции «Россия и Сибирь: проблемы взаимодействия в региональной политике в исторической ретроспективе» (Иркутск, 25-26 февраля 2003 г.); Международной конференции «История империй; сравнительные методы в изучении и преподавании» (Москва, 7-9 июня 2003 г.); Международной научной конференции «Этнокультурные взаимодействия в Сибири (XVII-XX вв.)» (Новосибирск, 19-20 июня 2003 г.); Научно-практической конференции «Государственно-правовое развитие Сибири» (п, Б.Коты, 18-21августа 2003 г., Иркутск, 20-21 ноября 2003 г.); Международной научной конференции «Исторический опыт хозяйственного и культурного освоения Западной Сибири. Четвертые научные чтения
памяти профессора A.TL Бородавкина (1919-1996)» (Барнаул, 3-5 октября 2003 г.); Всероссийской научной конференции «Сословное (народное) представительство и самоуправление в России XV - начала XXI вв. Третьи Щаповские чтения» (Иркутск, 8 октября 2003 г.); Научно-практической конференции «Сохранение и взаимопроникновение национальных культур как фактор устойчивого развития Приенисейского края» (Красноярск, 4-5 ноября 2003 г.), V Всероссийской научной конференции «Проблемы истории местного управления Сибири XVI-XXI вв.» (Новосибирск, 26-27 ноября 2003 г.); Международной научно-практической конференции «Россия и Восток: взгляд из Сибири» (Иркутск, 20-22 мая 2004 г.); Региональной научной конференции «Проблемы самоуправления в истории Сибири XIX-XX вв.» (Новосибирск, 30 июня 2004 г.); Межрегиональной научно-практической конференции «Архивы и управление Восточной Сибирью. Теория и практика. Прошлое, настоящее и будущее» (Иркутск, 27 сентября 2004 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Правовое развитие Сибири в рамках реализации внутренней и внешней политики РФ: региональное правотворчество и правоприменение» (Иркутск, 28-29 ноября 2004 г.); Конференции «Государственные реформы М.М. Сперанского в исторической ретроспективе» (Новосибирск, 30 сентября-1 октября 2004 г.)-
Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее материалы были и будут использоваться при создании коллективных монографий * и обобщающих трудов по истории Сибири17, в учебном пособии (курсе лекций) по истории Сибири для студентов высших учебных заведений, подготовленном при поддержке института «Открытое общество» (фонд Сороса) группой профессоров Новосибирского, Томского, Омского и Иркутского государственных университетов^ На основе материалов диссертации автором был разработан ряд спецкурсов, которые читаются на гуманитарном
16 М.М, Сперанский: сибиркий вариант имперского регионализма. - Иркутск, 2003.
Иркутск в панораме веков: Очерки истории города. - Иркутск, 2002; История Иркутской области. - В 2 т. (в печати). 18 Сравнительная история империй. Курс лекций, (в печати).
факультете Иркутского государственного педагогического университета. Материалы исследования могут быть полезны теоретикам и практикам государственного строительства для разработки основ и методов современной региональной политики в Российской Федерации.
Историография проблемы
Имперская проблематика в целом, а также имперская система управления (как ее составляющая часть), вопросы взаимоотношения империи и окраинных (периферийных) регионов в последние десятилетия приобрели особую актуальность и значимость в России и на Западе. Актуализация имперской проблематики обусловлена общим процессом глобализации, а также рядом серьезных событий, произошедших в мире на рубеже 80-90-х годов прошлого столетия. Существенное влияние на историографию (в равной степени, отечественную и западную) оказал распад последней империи - Советского Союза. В частности, в западной исторической русистике зарождается новый подход к истории России, которая стала восприниматься па Западе как полиэтническая, поликонфессиональная и поликультурная империя.
Имперская система управления вот уже более века не теряет своей актуальности, вероятно, потому, что это «вечно юные, неисчерпаемые вопросы, на которые, по-видимому, вовсе не может быть дано одного определенного ответа, одинаково пригодного для всех эпох и народов».
Интерес к проблемам внутренней политики России исследуемого периода возник в отечественной историографии в середине XIX столетия. Генерал М.И.Богданович, историк-юрист А.Д. Градовский, историки государственного права Б.Э. Нольде, Э.Н. Берендтс, Н.М Коркунов, Н.И, Лазаревский и др. подготовили ряд интересных публикаций об истории государственного управления в России. Однако вопросы управления и правового статуса окраин империи в этих общих работах освещались весьма фрагментарно. Не изменила ситуации работа выдающегося профессора русского государственного права В.В. Ивановского. Тем не менее практические задачи государствоведения, интерес правящих кругов к окраинам, практические задачи по организации управления ими дали толчок к изучению окраинной политики российского государства. Формировалось так называемое официальное направление историографии.
Одной из первых дореволюционных работ, посвященных имперской политике по отношению к Кавказской окраине русского государства, стала монография С, Эсадзе22. В работе автор весьма подробно и последовательно излагает систему управления Кавказом с момента его присоединения к России. При этом он не указывает никаких причин (предпосылок) и мотивов, которьши руководствовалось российское правительство при разработке своей политики в этом регионе. Иными словами, содержание книги вполне соответствует ее названию - «Историческая записка». В то же время С, Эсадзе замечает, что система управления этим регионом была чужда местному населению, вследствие чего возникали трудности, требующие ее совершенствования. Ценность данного исследования заключается в большом количестве приведенных Эсадзе документов различного характера (в первую очередь делопроизводственных), которые отложились за сорок лет - времени поиска и разработки оптимальной, с точки зрения самодержавия, системы управления Кавказом.
Российские окраины: типологическая характеристика и региональные особенности
В рассматриваемый период XIX - начала XX вв. Российская империя представляла собой континентальное многонациональное государство, раскинувшееся на двух территории - Европы и Азии, Включив в себя значительное экономическое, социальное и географическое многообразие, империя в течение длительного времени сумела обеспечить свою стабильность и развитие, равно как и безопасность населения, В значительной степени это стало возможным благодаря экономическому и военному потенциалам, которыми обладала Россия. Основываясь на своем культурном, духовном и этническом разнообразии, она создала особый мир, не принадлежащий ни к Европе, ни к Азии,230
Таким образом, постепенно Российская империя стала своеобразным союзом этносов, огромной естественно сложившейся общностью людей, в которой различные народы и культуры научились жить вместе," В данном качестве Российская империя являлась особой евразийской цивилизацией, В этой связи весьма уместным представляется замечание о том, что в культурологическом смысле империя есть нечто иное, как борьба цивилизации с варварскими смыслами внутри своей культуры и с варварскими окраинами. В политологическом смысле дефиниция «империя» также не несет в себе никакого отрицательного смысла. Происходящая от латинского imperiling она означает власть государства. Характерными признаками империи являются: высокая концентрация власти; распространение ее на обширной территории; значительный этнический и культурно разнородный состав на-селения; мощный бюрократический аппарат. Таким образом, Россия представляла собой классическую империю.
Собственно политическая система России означенного периода в течение продолжительного времени представлялась отечественной историографией в упрощенном виде. Отсутствие историко-генетического подхода обусловило длительное существование представления о России как колониальной империи, состоящей ш метрополии и колоний- При этом полностью игнорировалось существование протекторатов, административных и политических автономий. Достижения современной историографии, равно как изменение подходов к рассмотрению истории и исторического опыта в целом, поставили перед исследователями проблему определения типологии российской полити ко-адм и ни страти вно и системы на различных этапах ее исторического развития.
Образование единого централизованного государства и трансформация его в многонациональную систему имело в своей основе поливариативность моделей вхождения и дальнейшего существования соседних территорий и населяющих их народов в состав империи.
Россия и Сибирь; имперское и региональное в процессах социально-экономического развития
Изучению проблемы взаимоотношения России и Сибири (центра и региона, метрополии и колонии) необходимо предпослать рассмотрение места Сибири в экономических процессах империи. Постановка вопроса о том, какими ресурсами, в том числе трудовыми, экономическими и социальными, обладал регион, позволит более отчетливо представить мотивы и параметры деятельности имперского центра, формирование региональных особенностей имперской идеологии и практики.
Присоединение Сибири к России является, бесспорно, одним из выдающихся событий отечественной истории XVII в. Имея в виду именно это обстоятельство, МЛ. Гефтер отмечал, что Россия только тогда стала Россией, «когда вобрала в себя Сибирь». Именно с Сибирью Россия стала тем огромным пространством, которое называется Евразией.557 Дальнейшие взаимоотношения центра и вновь присоединенных восточных территорий в немалой степени определялись характером присоединения этих земель к России. Отечественные и зарубежные исследователи истории России едины в том мнении, что именно отмеченное обстоятельство выступало весьма весомым аргументом при выстраивании политики центра на окраинах ее о ний методов колонизации, как освоения пустопорожних земель и прямой экспансии, под которой автор понимает захват чужой территории. Продвигаясь на Восток, русское государство решало двуединую задачу: с одной стороны, расширение территории несомненно способствовало упрочению границ на восточном порубежье; с другой - Сибирь манила к себе и своими немалыми естественными ресурсами - пушниной, солью, рыбой. Отмеченное обстоятельство в сочетании с природно-географическими и этническими особенностями региона предопределило «в известном смысле умеренный», мягкий характер колонизации, «мягкое» отношение к местным народностям.560 Последние рассматривались как данники московского царя, то есть подданные государства, которые наряду с русскими крестьянами должны были нести определенные податные обязанности на его содержание. Это обстоятельство принципиально отличало колонизационную политику России в Сибири от политики США по отношению к индейцам, которые не платили налоги, и в соответствии с конституцией США не считались гражданами государства.561
Начавшаяся одновременно с этим промысловая и земледельческая колонизация Сибири своим важнейшим следствием имела инкорпорацию Зауралья в систему экономических, административных и социокультурных связей империи. Историю хозяйственного освоения этой огромной территории можно проследить по датам основания сибирских городов: Тюмень тельную отрасль хозяйства. Строительство Московского почтового тракта позволило установить регулярные, по тем временам, отношения с центром, усилило поток новых переселенцев в лесостепные районы, способствовало укреплению безопасности проживающего населения.
В организации административно-территориального устройства восточных территорий московские, а затем и петербургские власти использовали схемы, уже апробированные в центре страны. В XVIII в. управление Сибири при некоторой специфике приобрело формы и содержание, характерные для централизованного государства. В XIX в. Сибирь вступила как неразрывная составная часть России. В административном отношении она составляла единое генерал-губернаторство, однако в 1822 г. в результате преобразований М.М. Сперанского была разделена на Западно-Сибирское и Восточно-Сибирское генерал-губернаторства с административными центрами соответственно в Тобольске (с 1839 г, в Омске) и Иркутске. Западно-Сибирское генерал-губернаторство включало в себя Тобольскую и Томскую губернии, Восточно-Сибирское - Енисейскую и Иркутскую губернии и Якутскую область. Небезынтересно отметить, что границы вновь образованной Енисейской губернии и Якутской области практически совпадали с границами современных Красноярского края и республики Саха (Якутия), а вот территория Иркутской губернии простиралась от границ нынешнего Красноярского края до побережья Тихого океана на востоке. В территориальном отношении это была одна из самых больших административных единиц империи.
