Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА І.Политическое положение Дагестана в середине XVII в. 22
1. Политическая карта Дагестана в середине столетия 22
2. Внутриполитическое состояние и внешнеполитическое положение Дагестана . 47
ГЛАВА II. Русско-дагестанские политические взаимоотношения во 2-й половине XVII в. 63
1. Русско-дагестанские политические взаимоотношения 63
107
в первой половине 50-х годов XVII в.
2. Русско-дагестанские взаимоотношения во 2-й половине 50-х - середины 70-х гг. XVII в. 131
3. Русско-дагестанские взаимоотношения в последней четверти XVII в.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 159
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И 168
ЛИТЕРАТУРЫ
- Политическая карта Дагестана в середине столетия
- Внутриполитическое состояние и внешнеполитическое положение Дагестана
- Русско-дагестанские политические взаимоотношения
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
История российско-дагестанских отношений уходит вглубь веков. Выход России к северному побережью Каспийского моря в 1556 г. с покорением Иваном Грозным Астраханского ханства сделал дагестано-российские отношения регулярными. Они носили разный характер в различные периоды истории. Имели место и военные конфликты и периоды, характеризовавшиеся налаживаем прочных торгово-экономических и военно-политических контактов между Россией и федеральными владениями Дагестана. Согласно имеющимся достоверным сведениям в 1555 г. шамхал казикумухский и князь Тюменского владения прислали к русскому царю Ивану IV послов с сообщением о готовности их служить ему и «ходити с государевыми воеводами вместе» в походы.
В декабре 1556 г. воеводы Черемисинов и Колупаев сообщили в Москву о приезде в Астрахань служивых людей шамхала и Тюменского князя с предложением о мире и торговле. В 1557 г. прибыло посольство уже в Москву от крым-шамхала, самого шамхала и Тюменского князя «бить челом государю», чтобы он их принял свое покровительство или «холопство»1.
Такие обращения дагестанских владетелей соответствовали и интересам политики русских царей, стремившихся распространить свое влияние на Кавказ, чтобы иметь выход через Дагестан в Закавказье -Азербайджан, Иран и т.д. Однако, вмешательство крымско-турецкой стороны, обеспокоенной выходом России к Каспию и возможным усилением
1 Белокуров С.А. Отношения России с Кавказом (1578-1613). М. 1888. с. 146; Карамзин Н.М. История Российского государства. СПб. 1842. T.IX. Примеч.258; Русско-дагестанские отношения XVII-первой четверти XVIIIbb. Документы и материалы. Состав. И автор вступительной статьи Р.Г. Маршаев. Махачкала: Дагкнига - издат. 1958. с.7
ее позиций в Дагестане и др. областях западного Прикаспия, привела к ухудшению отношений между дагестанскими феодалами кабардинским князем Темрюком, являвшим тестем Ивана IV, организовавшим по просьбе Темрюка ряд походов в пределы владений шамхалов. Такое обострение русско-дагестанских отношений продолжалось до 1604-1605гг., когда в Дагестан был совершен поход царских войск, приведший к захвату ими резиденции шамхалов Тарки, но в конечном итоге окончившейся неудачно для царских войск, потерявших до 7-8 тыс. стрельцов. Уже в 1613-1614гг. дагестанские феодалы урегулировали свои отношения с династией Романовых, пришедших к власти в 1613г. и стремившихся наладить свои отношения с северокавказскими, в том числе и с дагестанскими владетелями и народами. Довольно эффективно российско-дагестанские отношения, особенно политические, развивались во второй половине XVII в. Исследование этих отношений является проблемой отечественной историографии ввиду их исключительно важного значения для экономического развития и упрочения политического положения народов Дагестана и всего Восточного Кавказа, а также ввиду важной роли в международных отношениях России с Востоком. Эта проблема затрагивалась уже в трудах ряда отечественных авторов. По ней имеются разные толкования. Она нуждается в объективном исследовании с привлечением более широкого круга архивных источников, чем это делалось до сих пор. Сложность ее исследования заключается в ее многоаспектности, прежде всего в том, что она не является только политической, в нее вплетаются и другие факторы — экономический, международный (включая сюда межкавказский аспект), этнический, культурно-идеологический, оказывавшие существенное влияние на состояние и развитие весьма динамичных, зачастую изменчивых дагестано-российских взаимоотношений. К этому следует прибавить и специфические научно-методические
сложности (прежде всего необходимость уточнения многих исторических понятий и т.д.). При рассмотрении всех аспектов избранной темы, следует иметь в виду ее резко возросшую после распада СССР актуальность, учитывать интенсивное развитие межнациональных контактов в постперестроечный период во всей их противоречивости. С другой стороны необходимо — принимать во внимание попытки отдельных антироссийски настроенных общественно-политических деятелей Дагестана спекулировать на спорных или недоработанных до конца моментах этой проблемы для достижения своих политических и иных целей, направленных на отрыв Дагестана от России и т.д.
При такой ситуации вполне понятно существование в современных исследованиях различий в оценках, интерпретациях, точках зрения на те или иные аспекты русско-кавказских (в том числе и русско-дагестанских) отношений. Это становится особенно очевидным, если учесть состояние изученности источниковой базы затронутой нами темы: выявление и критический анализ фактических данных по ней далеко еще не завершены, отдельные периоды и стороны русско-дагестанских отношений в исторической литературе освещены неравномерно. В частности, это можно
»
сказать относительно русско-дагестанских отношений во 2-й половине XVII в. Изучение рассматриваемой проблемы приводит к двум основополагающим выводам:
необходимости признания в целом прогрессивной роли России в исторических судьбах кавказских народов;
необходимости всесторонне взвешенного подхода к оценке состояния и характера русско-дагестанских отношений в разные периоды истории, при анализе которых нужен максимум ответственности, научной объективности, при оценках обобщениях накопившихся за последние 15-20 лет
фактических данных, на основе которых и освещается затронутые нами многоаспектная проблема. Наиболее существенными аспектами проблемы являются: а) экономические связи; б) политические или международные отношения. Нами избраны для изучения политические контакты народов Дагестана и России во второй половине XVII в. Актуальность изучаемой проблемы заключается не только в необходимости ее исследования и освещения в условиях демократизации общественных отношений в стране и появления возможности уйти от принятых штампов в оценках событий. Ее актуальность заключается и в том, что она остается на повестке дня и в политическом плане, ибо процесс формирования системы взаимоотношений народов Дагестана и России продолжаются и сегодня, и здесь недопустимы всякие кривотолки и перегибы. И здесь нужно понимание, что колонизаторскую политику в Дагестане проводил не русский народ, а царское правительство, а русский народ сам был жертвой этой политики.
Хронологические рамки исследования охватывают период с начала 50-х гг. XVII в., когда происходит обострение русско-дагестанских отношений, вызванное втягиванием владетелей Дагестана в вооруженный конфликт Hpajfa с Россией, до рубежа XVII-XVIII вв., когда контакты российского правительства и дагестанских федеральных владетелей были ослаблены как междоусобицами в шамхальстве после смерти шамхала Будая в 1699 г., так и в результате антицаристского восстания в Астрахани в 1705-1706 гг.
Цель и задачи исследования. Учитывая особенно недостаточную разработанность избранной для изучения проблемы, относительно второй половины XVII в., в работе поставлены две цели. Одна из них состоит в том, чтобы на основе глубокого анализа и широкого использования уже опубликованных другими исследователями, а также обнаруженных автором источников, с учетом достижений отечественной историографии дать научно
обоснованное и объективное освещение процесса формирования развития русско-дагестанских политических отношений во 2-ой половине XVII в. и их обобщающую картину. Вторая цель работы: ввести в научный оборот большой фактический материал, выявленный нами в Российском государственном архиве древних актов (Москва), и облегчить современным специалистам по средневековой истории Дагестана работу по сбору фактического материала по русско-дагестанским отношениям XVII-XVIII вв. В соответствии с целями определены и задачи исследования:
охарактеризовать источниковую и историографическую базу диссертации;
ввести в научный оборот новые, выявленные нами архивные материалы и историки, на основе которых раскрываются основные аспекты изучаемой темы;
дать краткую характеристику политической карты Дагестана в XVII в. с учетом динамики ее изменений;
осветить в общих чертах политическое положение Дагестана к середине XVII в.;
подробно исследовать состояние русско-дагестанских политических взаимоотношений во второй половине XVII в.;
показать влияние на развитие русско-дагестанских отношений внедагестанских и внероссийских сил: Сефевидский Иран и Османская империя с ее вассалом — Крымским ханством), Большая Ногайская орда и т.д.
обобщить приведенный в диссертации материал и сделать объективно вытекающие из него выводы и рекомендации.
Методологические основы исследования. В основу исследования легли принципы объективности и историзма. Принципы объективности
предполагает исследование проблемы со всех точек зрения и беспристрастный подход при оценке тех или иных событий или явлений, связанных с изучаемой темой. Принцип объективности является одним из основополагающих исследовательских приемов, который обязывает исследователя рассматривать историческую реальность в целом в ее многообразии и в контексте непрерывности хода развития общества. Для принципа объективности научного исследования характерна опора на исторические факты, на реальные события, имевшие место в изучаемый период, и на беспристрастное отношение к ним, независимо от того, насколько они укладываются в авторскую концепцию научного исследования.
Принцип же историзма исходит из положения диалектической логики и предполагает рассмотрение анализируемых в работе фактов и событий в соответствии с конкретной исторической обстановкой, в их же неразрывной связи с прошлым и настоящим, а также с учетом как свойственных изучаемому периоду особенностей исторического развития, расстановки политических сил, уровня развития социально-экономических отношений, так и перспектив их эволюции.
Степень изученности и историография проблемы. Отдельные моменты рассматриваемой нами проблемы нашли отражение во многих трудах местной исторической традиции, обнаруживающей тенденцию сближения с европейской и русской историографией. Эта традиция представлена именами
в первую очередь А.К. Бакиханова и Г.-Э. Алкадари . Нисколько не пытаясь полемизировать с клерикальной идеологией, даже отводя им довольно почетное (но достаточно пассивное) место в своих концепциях, представители этого направления историографии центр тяжести
1 Бакиханов А.К. Гюлистан - Ирам. Баку, 1991.
2 Алкадари Г.-Э. Асари Дагестан. Махачкала, 1929.
исследования переносили в область сбора фактов и их эмпирического обобщения. Произведения А.К. Бакиханова и Г.-Э. Алкадари сохранили, с одной стороны традиционные черты местной историографии -основательное знакомство с местными хрониками и историческими преданиями и в то же время крайнюю слабость их критики, с другой.
Особенно важным и интересным с точки зрения развития дагестанской исторической мысли является то обстоятельство, что работа «Гюлистан-Ирам», по сути дела являлась первой попыткой написания последовательной, цельной светской истории Дагестана, с отходом от шаблонов, представленных в местных исторических хрониках, с четко выраженным стремлением к ясному осмыслению и изложению имевшихся исторических данных и фактов1.
Следует отметить еще одну ценную особенность труда А. Бакиханова «Гюлистан-Ирам»: текст этой работы сохранил и донес, до наших дней массу достоверных исторических сведений и фактов. Если принять во внимание, что многие из использованных А. Бакихановым письменных источников, исторических преданий и эпиграфических материалов ныне утрачены безвозвратно, легко понять огромную ценность этих фактов, сохраненных в работе А. Бакиханова для современной науки, в частности для раскрытия изучаемой нами проблемы.
Вторым крупнейшим представителем историографической «традиции» был Г. Алкадари. Книга его «Асари Дагестан» («Исторические сведения о Дагестане») - это история Дагестана с древнейших времен до конца XIX в. Как ученый, Алкадари формировался в дагестанской образованной среде (традиционная мусульманская схоластическая школа, традиционная духовная или несущая на себе клерикальный отпечаток литература, общение с местными алимами-арабистами. Сказалось это и на стиле его книги, в
1 Магомедов P.M. Дагестан: исторические этюды. Вып.П. Махачкала, 1975. С. 134.
которой история и поэзия переплетаются с религиозно-мистическими элементами. Однако наряду с этим, Г.-Э. Алкадари интересовался и устными историческими преданиями, использовал их широко в своих трудах.
В смысле научной концепции работы «Асари Дагестан» приходится признать, что ее автор был менее последователен в изложении фактов и их оценок и более эклектичен.
Г. Алкадари тоже часто обращался к местным письменным и фольклорным историческим источникам, в большинстве своем ныне утраченным. В то же время нельзя относиться к текстам «Асари Дагестан» как к равнозначным историческим источникам.
Несмотря на весь источниковедческий интерес, который они заслуживают, «Гюлистан - Имран» и «Асари Дагестан» все же являются не источниками, а историческими работами, в какой-то степени обобщающими и интерпретирующими фактические данные о событиях, имевших место в Дагестане и на Кавказе в целом.
Значительный шаг вперед в изучение интересующей нас темы был сделан Е.Н. Кушевой. В своей работе1 на основе анализа множества источников, в том числе и архивных, она подробно осветила социально-политический строй Дагестана, его внутри - и внешнеполитическую историю XVI - 30-х гг. XVII в., особенно хорошо ею были освещены русско-шамхальские отношения в этот период, а также отношения шамхалов с Турцией, Крымом, Кабардой, Чечено-Ингушетией, Грузией.
Изучал проблемы русско-дагестанских отношений и истории шамхальства XVI - первой половины XVII в. и Р.Г. Маршаев2. В его
1 Кушева Е.К.Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI - 30-е голы XVII века).
M., 1963.
2 Маршаев Р.Г. Сношения Кайтага и Казикумуха с Русским государством в первой половине XVII века//
Материалы сессии по истории народов Дагестана. М.1954. - 12с; Он же. Казикумухское шамхальство в
русско-турецких отношениях во второй половине XVI- начале XVII вв./УЗ ИИЯЛ Ин-та Н ДФ АН СССР.
Махачкала, 1963. T.XI с. 138-158; Он же О термине «шамхал» и резиденции шамхалов//УЗ Ин-та ИИЯЛ Даг.
совместной с Б. Бутаевым работе им были освещены вопросы о происхождении термина «шамхал», порядке его избрания, резиденции, внешнеполитических контактов с Россией, Ираном, Турцией, феодальных усобиц причин феодальной раздробленности и усобиц.
В первой обобщающей коллективной работе по истории Дагестана (1957 г.) , охватившей и феодальную эпоху, резюмированы выводы предыдущих исследований по истории Дагестана XVII в., в том числе русско-дагестанские отношения этого времени.
В последующих обобщающих трудах дагестанских исследователей рассматривались основные аспекты социально-экономической и политической истории Дагестана XVII в. («История Дагестана» Т.1. М., 1967); «История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в.» (М., 1988); Магомедов P.M., Магомедов А.Р. «История Дагестана» (Махачкала, 1994); Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. «Очерки история южного Дагестана» (Махачкала, 1964).
Исторические события XVII в. в шамхальстве были затронуты в монографии Р.М.Магомедова (1957 г.) , где рассмотрению общественно-экономического и политического строя каждой дагестанской народности в XVIII - начале XIX вв. предпослан краткий очерк ее предшествующей истории. В работе Р.М.Магомедова «История Дагестана» (Махачкала, 1961., переиздана в 1968 г.), несмотря на сжатый характер изложения, более подробно освещены события XVII в., в частности дагестанско-российские отношения, с использованием основной массы введенных к тому времени в научный оборот документальных источников. При этом значительное
ФАН СССР Махачкала. 1959 т.6. с.163-173; Он же русско-дагестанские отношения в XVII первой четверти XVIIIb Махачкала. 1958 (Вступительная статья с.5-24).
1 Маршаев Р.Г., Бутаев Б. История лакцев. Махачкала, 1991.
2 Очерки истории Дагестана. Т.1. Махачкала, 1957.
3 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX
веков. Махачкала, 1957.
внимание уделено политической истории Дагестана. Некоторые сюжеты этой работы, относящиеся к политической истории Дагестана XVII в., получили широкое хождение в нашей историографии.
В работе Р.М.Магомедова «Дагестан. Исторические этюды» отмечены наиболее существенные особенности развития феодализма в Дагестане.
P.M. Магомедов специально остановился на анализе русско-дагестанских отношений от их зарождения до XX в. в работе «Россия и Дагестан» (Махачкала, 1987).
Вопросы истории Дагестана XVII в. затронуты во многих работах Л.И.Лаврова1. Его «Эпиграфические памятники Северного Кавказа» являются не только собранием ценнейших источников - самостоятельное значение имеют вступительные разделы этого труда и комментарии к надписям. В своих трудах2 Л.И.Лавров, в частности, составил перечень шамхалов, изучил проблему вхождения Тюменского и Брагунского княжеств в шамхальство, дал краткое описание деятельности ряда шамхалов до 70-х гг. XVII в., определил принадлежность к шамхальству некоторых селений (Рича и др.), составил историческое описание сел. Тарки до XVIII в.
Довольно полно и подробно проблему русско-дагестанских отношений в целом исследовал и осветил проф. В.Г. Гаджиев3. Им отстаивается концепция постепенного вхождения Дагестана в состав России, первый этап которого относится к 1614-1635 гг.
1 Лавров Л.И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа. 4.1. М., 1966; 4.2. М., 1968; 4.3. М., 1980
(далее - Лавров Л.И. Указ. соч.).
2 Лавров Л.И. Тарки до XVIII века/УЗ Ин-та ИИЯЛ ДФ АН СССР. T.4. Махачкала, 1958; его же. Кавказская
Тюмень/Из истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1976.
3 Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. М:Наука.1965; Он же. Вхождение Дагестана в состав
России/Русско-дагестанские взаимоотношения в XVI - начале XX в. Махачкала, 1988.
Наиболее подробно исследована и охарактеризована политическая история Дагестана XVII в. М.-С.К. Умахановым. В своей монографии1 он на основе анализа большого комплекса источников осветил вопросы внутриполитического и социально-экономического устройства Дагестана XVII в., взаимоотношения владетелей шамхальства до 60-х гг. XVII в., контакты дагестанских феодальных владений с Россией, Ираном и Турцией в XVII в. (акцентируя внимание с 60-х гг. XVII в. на интерпретацию наиболее важных фактов внешнеполитических отношений дагестанцев с Россией, затрагивает и проблему дагестано-кавказских отношений. Эти же аспекты интересующей нас темы М.-С.К. Умаханов более углубленно и шире освещает в ряде других работ . Несомненный интерес представляют для раскрытия темы нашего исследования наблюдения и выводы Д.С. Васильева и фактические данные по истории формирования полиэтнического по составу населения в низовьях Терека, по взаимоотношениям русских переселенцев с местными северокавказскими жителями, в том числе и с дагестанцами3.
Большое значение для изучения проблемы истории Дагестана XVII в. имеют работы Т.М. Айтберова, посвященные в основном источниковедению и текстологии4. В них он, исследуя родословие князей шамхальского дома, сделал вывод о наличии земельных владений эндиреевских князей в Салатавии. Приблизительно эти же выводы затронуты в статье P.M.
Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в XVII веке. Махачкала, 1973 (далее - Умаханов М.-С.К. Указ. соч.)-252с.
2 Умаханов М.-С.К. Отношение России к борьбе народов Дагестана с иранской агрессией в XVII в./Из
истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1977; его же. Маршруты войск шаха Аббаса II по
Дагестану (1645, 1652-1653, 1659-1660 гг.)//Кавказ в геополитике великих держав. Кафедральный сборник.
№1. Махачкала, 2000
3 Васильев Д.С. Очерки истории низовьев Терека (Досоветский период).-Махачкала: дагкнигоиздат.1986.-
248с.
4 Айтберов Т.М. Два кайтагских документа XV-XVI вв.//Источниковедение истории довоенного Дагестана.
Махачкала, 1987; его же. Материалы по истории Дагестана XV - XVII вв./Восточные источники по истории
Дагестана. Махачкала, 1980; его же. Древний Хунзах и хунзахцы. Махачкала, 1990; его же совместно с
А.С.Шмелевым. Генеалогия и хронология мехтулинских правителей//Айтберов Т.М., Шмелев А.С. Из
истории политического строя Мехтулы.
Умаханова, посвященной разным вопросам истории Мехтулинского ханства, в том числе и его генезису1. Вопросы дагестано-кавказских связей в XVII в. затрагивались Г.Х. Мамбетовым ; политическая история Акуша-Дарго исследовалась Б.Г.Алиевым3; контакты владетелей шамхальства с Россией и Ираном в XVII в. изучались П.П. Бушевым4.
Весьма значительное внимание уделено политической истории Дагестана XVII в. и в монографии ЯЗ. Ахмадова (1988 г.)5. Автор подробно исследует политическую жизнь Дагестана в XVI - 50-х гг. XVII в., вкратце характеризует отдельные события последней трети XVII в., анализирует, в частности, перипетии русско-иранского конфликта 1651-1653 гг. и проч.
Сравнительно широк круг работ, затрагивающих локальный вопрос; но оказавший определенное влияние на русско-дагестанские отношения начала XVIII в. пребывание донских казаков-раскольников в Дагестане. Это труды: Потто В.А. Два века Терского казачества. ТЛ. (Владикавказ, 1912); Ахмадов ЯЗ. Российское повстанческое движение конца XVII начала XVIII вв. и народы Дагестана//Дагестан в составе России: исторические корни дружбы народов России и Дагестана (Махачкала, 1987); Ригельман А. История-повествование о донских казаках. (М., 1846); Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. (М., 1961); Короленко П.П. Некрасовские казаки//Известия общества любителей изучения Кубанской области. Вып.2. (Екатеринодар, 1900).
Умаханов P.M. Мехтулинское ханство: генезис, историческое положение, этно-территориальный состав//Кафедральный сборник №2 кафедры истории стран Европы и Америки ДГУ. Махачкала 2001 .с.49-54.
2 Мамбетов Г.Х. Взаимоотношения кабардинцев и балкарцев с народами Дагестана в XVI - XVIII
вв./Взаимоотношения Дагестана с народами Кавказа. Махачкала, 1977.
3 Алиев Б.Г. Акуша-Дарго в XVII - XVIII вв. (опыт монографического исследования социально-
политической истории): Автореферат канд. дисс. Махачкала, 1966 и др.
4 Бушев П.П. История посольств и дипломатических отношений Русского и Иранского государств в 1613-
1621 гг. M., 1987.
5 Ахмадов Я.З. Очерки политической истории народов Северного Кавказа в XVI - XVII вв. Грозный, 1988.
Западноевропейская, турецкая и иранская историческая литература, также содержит важные для раскрытия темы нашего исследования наблюдения авторов и материалы XVIIb. Эта иностранная литература привлекалась нами для нами для использования содержащих в ней фактических данных. Из европейских авторов XVII в. особо следует выделить уже упоминавшийся капитальный труд Адама Олеария, секретаря гольштинского посольства в Иран, проезжавшего в 1636-1639гг, через Дагестан и оставившего весьма ценные сведения об Эндирее и Тарках, их правителях и жителях, их занятиях и связях с Русским государством, о борьбе внедагестанских сил за приоритетное положение в западном Прикаспие1. Несомненно ценные для раскрытия темы нашего диссертационного исследования сведения содержит «Книга путешествия» турецкого путешественника-географа, историка и т.д. Эвлия Челеби. В ней содержится описание основных опорных центров о сухопутной трассе прикаспийского торгового пути - Эндирея, Тарков, Карабудахкента. Дербента, приводятся сведения о феодальных владениях и владетелях Дагестана середины XVII в., ремеслах и торгово-экономической деятельности жителей целого ряда населенных пунктов Дагестана, о караван-сараях, деньгах и базарах . Здесь же отметим сведения историографа иранского шаха Аббаса II Мухаммеда Тахира Вахида Казвини и восстании в Дагестане в 1659-1660 гг. против иранских завоевателей3.
Вышеизложенный краткий обзор состояния изученности политической жизни шамхальства XVII в. свидетельствует о том, что:
Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. - СПб.: Изд-во А.С.Суворова. 1906.-578 с.
2 Челеби Э. Книга путешествия: земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья.- М.: Наука. 1979. вып.2.-
287 с; вып.З.М.: Наука - 376 с.
3 Хрестоматия по истории СССР XVI-XVII вв. под ред. Зимина А.А. - МЛ 962.
Русско-дагестанские отношения имеют длительную традицию исследования, в том числе и монографическую (в основном в рамках общедагестанской истории и северокавказской истории);
Сравнительно подробно изучены политические взаимоотношения России и дагестанцев в пределах конца XVI - 50-х гг. XVII в. Русско-дагестанские отношения последнего 40-летия XVII в. остались слабо исследованными (за исключением обобщения нескольких разрозненных политических событий). Это и было одной из причин выбора нами темы для исследования.
Обзор имеющихся источников по теме позволяет говорить о достаточности их для ее раскрытия. Необходимо отметить здесь же, что по сравнению с предшествующим (XIII - XVI вв.) периодом, источниковедческая база XVII в. Значительно богаче, но это относится лишь к началу 50-х гг. XVIIb. Однако ни одна группа письменных источников не представляет абсолютно полной основы для изучения и освещения политической жизни Дагестана в XVII в. Поэтому наряду с обязательностью их критического анализа и использования, необходимо привлечь для создания достаточно надежной источниковой базы, также данные эпиграфики, исторического фольклора, топонимики.
Среди использованных нами в диссертации источников преобладают письменные. Самая известная и значительная группа среди них - это русские архивные материалы. Наиболее значительный комплекс их сосредоточен в фондах Посольского приказа в РГАДА (г. Москва), а также в фонде 178 (Астраханская приказная палата) архива СПб ОИН РАН. Поскольку в свое время Е.Н. Кушева дала подробную характеристику этого рода источников , мы сочли возможным ограничиться краткими замечаниями по ним. В составе этих документов особенно ценны отписки терских и астраханских воевод,
1 Кушева Е.Н. Указ.соч. С. 11-21.
статейные списки и отписки гонцов и послов России в Иран, Турцию, Ногаям, в Крым, Дагестан, комплексы дел дагестанских посольств в Москву (особенно «речи» послов и письма феодальных владетелей). Эти источники содержат богатый материал по внутриполитической истории Дагестана (усобицы владетелей, их съезды и пр.), а также по его внешнеполитическим контактам (особенно с Россией и Ираном). Основной сложностью при работе над документами этого плана является необходимость учитывать интересы информаторов русского правительства при оценке объективности сообщаемых ими сведений (в некоторых случаях ими допускались сознательные искажения - авт.
Нами были привлечены и использованы для изучения истории отношений России и Дагестана в XVII в. Дела следующих фондов РГАДА: ф. 111 (Донские дела), ф. 119 (Калмыцкие дела), ф.159 (Приказные дела новой разборки), ф.210 (Разрядный приказ. Столбцы Белгородского стола); ф. 121 (Кумыцкие и тарковские дела); ф. 115 (Кабардинские, черкесские и иные горские дела); ф.123 (Сношения с Крымом); ф.77 (Сношения с Персией). Дела этих фондов содержат данные о поселениях казаков на Аграхани, контактах с ногайцами, а также о политической обстановке в изучаемом нами регионе, оказывающей существенное влияние на состоянии русско-дагестанских отношений и во второй половине XVII в.
Нами использовались и многочисленные публикации подобного рода источников1.
Вторая группа письменных источников - известия лиц, побывавших в Дагестане в XVII в. Среди них необходимо особо выделить путевые заметки
Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из Московского главного архива. Мин.иностр.дел. Вып.1. (1518-1613). M., 1889; Кабардино-русские отношения в XVI-XVH вв. Документы и материалы. Т.1. М., 1957 (далее - КРО. Т.1.); Русско-дагестанские отношения XVII - первой четверти XVIII вв. Документы и материалы. Сост. Р.Г.Маршаев. Махачкала, 1958 (далее - РДО).
А. Олеария (2-я половина 30-х гг. XVII в.)1. Гольштинский дипломат зафиксировал сведения о порядке избрания шамхала, связях владетелей Дагестана с Ираном и Россией, феодальных усобицах и др.
Записки Я. Стрейса (70-е гг. XVII в.)2 содержат данные о событиях 1670 г. в Терском городе, о положении в Дербенте и т.д.
Работа этих авторов представляют ценность своими сведениями о внутриполитической жизни Шамхальства. В то же время они содержат авторские интерпретации освещаемых ими событий. Это дает нм основание рассматривать эти работы и как источники, и как авторские работы.
Третьей группой письменных источников являются исторические хроники.
Труд грузинского историка Вахушти Багратиони3 содержит упоминания об отдельных столкновениях Кахети и дагестанцев в XVI-XVII вв.
Иранские хроники XVII в. (Искендер Мунши и по трудам А.А. Рахмани4, М. Казвини, в переводе А.П. Новосельцева5), содержат данные о контактах владетелей Дагестана с Ираном и Турцией, о событиях 1659-1660 гг. в Дагестане, о походе на Сунженский острог в 1652-1653 гг. иранских войск и отрядов ряда дагестанских владетелей.
Большой интерес представляют и эпистолярные материалы владетелей Шамхальства царю, терским воеводам, администрации Азова6 и проч., содержащие разнообразную информацию политико-экономического характера. Однако данные этих писем зачастую нуждаются в проверке
1 Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906.
2 Стрейс Я. Три путешествия. М., 1935
3 Вахушти Багратиони. История царства Грузинского. Тбл., 1976
4 Рахмани А.А. «Тарихи-алам арай-и Аббаси» как источник по истории Азербайджана. Баку, 1960
5 Мухаммед Тахир Вахид Казвини о восстании в Дагестане в 1659-1660 гг./Хрестоматия по истории СССР.
XVI-XVII вв. Под ред. АА.Зимина. M., 1962
6 Шмелев А.С. Письмо Сурхай-шамхала азовским начальным людям//Болгария. Дагестан. Турция. Вып.2.
Махачкала, 1997
сведениями других источников в силу субъективизма их авторов, а порой и фабрикации писем - фальшивок.
Следующую группу местных письменных источников представляют памятные записи по истории Шамхальства XVII в., встречающиеся обычно в составе рукописных книг или на их полях1. Данные этих кратких записей в сочетании с другими источниками существенно уточняют картину дагестанской политической жизни изучаемой эпохи.
Эпиграфические материалы , относящиеся к событиям XVI - XVII вв. в Шамхальстве, довольно многочисленны. По характеру это в подавляющем большинстве эпитафии, содержащие сведения по изучаемой нами теме. Достоверность которых не вызывает сомнений. Преобладают в них краткие констатации событий вскоре после их свершения - отсюда хронологическая достоверность таких надписей (за единичными исключениями). В случае отсутствия даты на надписи нередко можно датировать по другим признакам (упоминание известных лиц и деталей и др.). Локальная определенность такого материала самоочевидна. Вместе с тем лапидарность краткость этого материала не позволяет ему отразить ход исторических событий как связного исторического процесса. Данные эпиграфики мы используем как своего рода «опорную сеть достоверных фактов и дат, к которой нередко можно привязать менее определенные сведения других источников, а также для проверки и уточнения последних». Эпиграфика дает сведения об усобицах в Шамхальстве в начале XVII вв. и борьбе с иранцами , о дате их смерти владетелей и проч.
При написании работы использовались также памятники обычного права Дагестана (адаты), содержащие обширный материал социально-
1 Из дагестанских памятных записей//Восточные источники по истории Дагестана. Махачкала, 1980
2 Эпиграфические тексты использовались нами по изданию: Лавров Л.И.Указ.соч. (см.выше).
3 Алиев Б.Г. Памятники арабской письменности XVII-XVIII вв. по истории Верхней Даргинии//У3 ИИЯЛ
Даг. ФАН СССР. T.XX. Махачкала, 1970
экономического и отчасти политического характера. Среди них особо богаты необходимыми для нас данными «Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв.». (Сост. Хашаев Х.-М. М, 1965); Магомедов P.M. «Памятник истории и письменности даргинцев XVII века» (Махачкала, 1964); «Постановления кайтагского уцмия Рустам-хана //ССКГ. Вып.1. (Тифлис, 1868); Омаров А.С., Маршаев Р.Г. «Об одном памятнике по истории Аварии XVII века»//Ученые записки ИИЯЛ Даг ФАН СССР. T.V. (Махачкала, 1958).
Наряду со сведениями письменных источников, фольклора, эпиграфики нами были использованы и данные топонимики1, касающиеся нашей темы. Комплексное использование достижений и опыта отечественное историографии и разнообразного источникового материала позволило нам раскрыть поднятую в нашем труде тему, оставшуюся практически не разработано, хотя ее многие аспекты и затрагивались в работах целого ряда исследований.
Новизна представленной работы состоит в следующем.
Уточняется политическая карта Дагестана, прослеживаются изменения, происшедшие на ней в XVII в.
Реконструирован ход русско-иранско-дагестанского конфликта в 1651-1653 гг., выявлены его этапы и участники. Объяснены его причины.
Прослежен ход дипломатических контактов России с государственно-политическими образованиями Дагестана.
Рассматриваются события, связанные с пребыванием разинцев в Дагестане в период Крестьянской войны, установлен при этом факт помощи со стороны шамхала Будая царскому правительству.
Таймасханова Т.Г. Тюркский элемент в аварской топонимии (на материале салатавского диалекта)// Тюркско-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. С.114
Прослежены моменты обострения русско-дагестанских отношений во 2-й половине XVII в., причины этого и ход урегулирования конфликтов.
Разработан вопрос о пребывании донских казаков-раскольников на территории шамхальства в конце 80-х - начале 90-х гг. XVII в. (более подробно, чем ранее).
Установлены конкретные факты выезда дагестанских феодалов на русскую службу в конце XVII в.
В научный оборот вводятся новее архивные данные (матеиалы), выявленные нами в архивохранилещах страны.
В целом же, научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в ней сделана первая попытка на основе анализа и обобщения широкого круга разнообразных источников, учета достижений отечественной историографии дать объективную картину состояния и развития русско-дагестанских политических отношений в изучаемый период. Научная новизна диссертации заключается и в том, что в ней в хронологической последовательности прослеживается процесс сближения народов Дагестана с Россией. Объективному освещению поднятых в диссертации вопросов проблемы способствует демократизация политической обстановки в стране, отсутствие заранее определенных идейных установок.
Политическая карта Дагестана в середине столетия
На территории современного Дагестана в XVII в. отсутствовало единое государство. Политическая карта страны гор являлась весьма пестрой. Поскольку из двух типов государственных образований - феодальных владений и союзов сельских обществ - преобладал в политическом отношении первый, мы начнем характеристику политической "палитры" Дагестана именно с него.
Феодальные владения Дагестана в данный период существенно отличались друг от друга по территориальным размерам, численности и этническому составу населения, по географическому положению. Но они, как отмечает М.-С.К.Умаханов, "по уровню социально-экономического развития в целом находились на одной ступени"1.
Наиболее крупным феодальным княжеством в конце XVI - первой половине XVII в. было шамхальство Казикумухское. Границы его простирались с севера на юг от Кабарды и р.Терек вдоль Каспия до владений уцмия Кайтагского - и от Каспийского моря на западе до владений Аварского нуцальства . Шамхальство было пестрым по национальному составу населения: его населяли кумыки, даргинцы, лакцы, агулы, часть лезгин, аварцев и др. Шамхальство располагало большими для того времени военными силами (до 15 тысяч воинов)
Являясь сложным по своему этническому составу объединением в условиях роста сепаратистских устремлений удельных правителей, шамхальство во второй половине XVII в. начало обнаруживать тенденции к распаду. После смерти Чупан-шамхала в 1577 г., в ходе междоусобной борьбы один из его сыновей - Султан-Махмуд, рожденный от кабардинки из узденского рода Анзоровых, с помощью своих родственников по материнской линии утвердился в Засулакской Кумыкии, избрав своей резиденцией селение Эндирей, из которого эффективно контролировал междуречье Сулака и Терека1.
В конце XVI-XVII вв. Эндиреевское княжество "поглотило" и несколько более слабых соседей, о которых пойдет речь ниже. Тюменское княжество, существовавшее в бассейне Терека, по меньшей мере, как утверждает Л.И.Лавров, с XV в. , после неоднократного разорения его царскими войсками и постройкой в конце 80-х - первой половине 90-х гг. XVII в. российских крепостей на Тереке, Сунже и Сулаке, потеряло большую часть своей территории и лишилось выхода к морю. Вследствие этого тюменцам пришлось оставить свои жилища и искать убежища у соседних кумыков Эндирейского владения. Таким образом, независимое Тюменское княжество прекратило свое существование около 1594 г.3 Тюменские князья стали вассалами эндирейских правителей , в качестве таковых совместно с биями Эндирея неоднократно присягали на верность России (например, в 1625, 1641 гг.)5.
Внутриполитическое состояние и внешнеполитическое положение Дагестана
Внутриполитическое состояние и внешнеполитическое положение Дагестана во многом зависели от ситуации, складывавшейся в феодальных владениях и союзах сельских общин. В этом отношении характерно то, что в середине XVIIB. в шамхальстве Казикумухском разгорелась междоусобная борьба за звание шамхала между Андием Кафиркумухским и Гиреем Тарковским, втянувшая в свою орбиту и других владетелей Дагестана.
На стороне Гирея выступили Алибек Казикумухский, Сурхай Карабудахкентский, некий аварский "князь" Махди, эрпелинские владетели1, "таркаловские" (кумторкалинские - авт.) владетели и другие. Его притязания поддержали Иран и первоначально - Россия. Андия, который был законным наследником шамхальского достоинства, как старший в роду, поддержали Султан-Махмуд Эндиреевский, кадий Акуша-Дарго, а также уцмий Кайтага и нуцал Аварии3.Борьба велась с обеих сторон в основном методом набегов4, однако, были и крупные походы Гирея при активной поддержке иранских войск в 1611 г. и в 1615г. русских войск, когда противники Гирея понесли серьезные потери.
Вражда Гирея с Андием и Султан-Махмудом ослабляла крупнейшее из дагестанских государств - шамхальство перед лицом реальной внешней угрозы со стороны сефевидского Ирана, что серьезно беспокоило дагестанских владетелей и рядовое население. Не случайно, что переговоры о примирении между враждующими шамхальскими группировками начались в 1615 г. после разгрома шахом Аббасом Восточной Грузии 2, а мир между Андием, признанным шамхалом и Гиреем, получившим достоинство крым-шамхала, наследника нешамхальского достоинства, был достигнут после страшного разорения иранскими войсками Кахетии в 1616 г.3
Вражда же между тарковскими и эндиреевскими князьями, боровшимися за гегемонию в шамхальстве и за экономические интересы в плоскостном Северном Дагестане, не прекращалась в течение всей первой половины XVII в. и продолжалась с перерывами в 1617-1618, 1622-1623, 1634 гг.4
Новую серьезную вспышку противоречий в шамхальстве вызвало избрание в 1635 г. в Казикумухе шамхалом Айдемира эндиреевского сына Султан-Махмуда вместо покойного Илдара тарковского. Претензии на шамхальство, помимо него, выдвинули сыновья Илдар-шамхала, поддержанные своим тестем - уцмием Кайтага Рустам-ханом5 и племянник Илдара - Сурхай, сын Гирея Тарковского. В борьбе за титул правителя шамхальства соперники не гнушались никакими средствами: от попыток физического устранения конкурентов до обращения к соседним державам -Ирану и России6.
Русско-дагестанские политические взаимоотношения
В середине XVII в. наступает период ухудшения отношений России с дагестанскими политическими владетелями, прежде всего с правителями шамхальства, непосредственно граничившими с Россией, а также с Ираном, о чем свидетельствуют следующие факты.
6 апреля 1650 г. служилый кабардинский князь Муцал Сунчалеевич Черкасский подал царю челобитную, в которой заявил, что в бытность его в Москве в 1649 г. эндиреевский князь Казаналп «собрався с своими ратными людми» и с аварцами и чеченцами совершил нападение на правителя Брагунского княжества Илдара Куденетова и перевел брагунцев в свои владения1. Муцал, по его заявлению, вел переговоры с Казаналпом, пытаясь убедить последнего отпустить брагунцев, но безуспешно. После этого Илдар Куденетов со своими подданными бежал от эндирейского князя и поселился на Сунже «до государева указу».
Брагу некие князья Илдар, Асламбек, Турмахан и Хан Куденетовы в апреле 1650 г. прислали в Терский город 2 челобитные, в которых подтвердили информацию Муцала Черкасского и просили царя принять их «в службу» с 400 узденями2.
26 января 1651 г. в Москве бывший терский воевода В.В. Волынский информировал правительство о том, что брагунцев желательно переселить подальше от казачьих городков на Тереке, чтобы терским казакам не было «утесненья большого»1. Царь приказал убрать барагунцев на прежние кочевья, а на Сунже поставить острог, строительство которого было поручено астраханскому воеводе М.П. Пронскому.
В июне 1651 г. был построен Сунженский острог, который находился в 15 верстах от перевоза через реку Сунжу, а брагунцев поселили в 2 верстах от крепости. Последние приняли деятельное участие в строительстве крепости.
Следует отметить, что бегство брагунцев из Эндирейского княжества под покровительство Муцала Черкасского и строительство российским правительством Сунженского острога, несомненно, насторожило северокавказцев, прежде всего кабардинцев, дагестанцев и чеченцев. Кроме того, факт существования данной крепости неизбежно должен был вызвать недовольство Турции и Ирана, которые никоим образом не были заинтересованы в усилении позиций России на Кавказе, в том числе ее военного присутствия. Масла в огонь подлили столкновения горцев с терскими казаками. В 1650 г. казаки разгромили торговый караван, в котором находились тарковские, карабудахкентские и крымские купцы, а также товары шемахинского беглер-бега Хосров-хана, который направил астраханским воеводам письмо с протестом по этому поводу, с угрозой применения силы и требованием вернуть разграбленные товары .
