Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Общетеоретические и источниковедческие аспекты исследования 23
1.1 . Общетеоретические и методологические основания исследования 23
1.2. Источники по истории религиозного сектантства на Кубани в досоветский период 39
ГЛАВА 2. Становление и внутреннее развитие религиозных сект на Кубани (30-е гг. XIX в.— 1917 г.). 56
2.1. Источники, способы и время проникновения религиозных сект на Кубань 56
2.2. Численный и социальный состав сектантов Кубани 72
2.3. Размещение центров и очагов религиозного сектантства на территории Кубанской области. 83
2.4. Развитие отдельных сектантских общин Кубани 101
2.5. Идеология и обрядность религиозных сект на Кубани. 121
ГЛАВА 3. Сектанты Кубани во взаимоотношениях с государственными институтами и широкими социальными слоями 140
3.1. Взаимоотношения приверженцев.религиозного сектантства и органов государственной власти на Кубани . 140
3.2. Взаимоотношения сектантов Кубани
и представителей Русской Православной церкви. 168
3.3. Пропагандистская деятельность сектантов Кубани. 187
Заключение 206
Список использованных источников и литературы 210
Приложения 228
- Общетеоретические и методологические основания исследования
- Источники, способы и время проникновения религиозных сект на Кубань
- Взаимоотношения приверженцев.религиозного сектантства и органов государственной власти на Кубани
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В результате падения атеистической идеологии и провозглашения реальной свободы совести в нашей стране уже более десяти лет происходит заметная активизация деятельности различных религиозных объединений, наблюдается усиление их влияния, увеличение их численности. Данные тенденции прослеживаются не только по отношению к имеющим глубокую историю конфессиям, количество последователей которых исчисляется. десятками миллионов (буддизм, ислам, православное христианство) но также являются еще более характерными для массы сравнительно небольших по числу приверженцев религиозных групп, которые в литературе и общественном сознании; получили наименование сектантских. Эти группы ведут крайне интенсивную деятельность, особенно на местном уровне, и оказывают заметное влияние на идеологическую жизнь страны и ее регионов. В силу подобных обстоятельств общественный интерес к вопросам, связанным с религиозными организациями данного типа, возрастает год от года. Основная масса сектантов и первичных сектантских ячеек сосредоточена в регионах России, испытывающих на себе постоянно возрастающий гнет проблем, которые порождаются деятельностью сект. Действующий в настоящее время федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях», принятый в 1997 г., зачастую не может в силу своего несовершенства служить руководством при разрешении ряда спорных ситуаций, возникающих как следствие усиливающейся активности адептов различных направлений религиозного сектантства.
Данное положение в первую очередь касается запрета тех религиозных групп, деятельность которых полностью или частично противоречит законодательству Российской Федерации.
Однако выведение деструктивных религиозных объединений за рамки правового поля является довольно сложной задачей, ведь при этом не долж ны быть ущемлены интересы конфессий, последователи которых не нарушают правовых:установлений. Гораздо более реальным: представляется поэтапное достижение данной цели, и для; этого сначала необходимо создать условия, гарантирующие недопущение проникновения; религиозных учений подобного рода на. российскую - почву. Практически все такие доктрины содержат признаки религиозного сектантства, хотя, безусловно, далеко не каждая; секта является тоталитарной; или деструктивной. Тем- не менее, крайне важно в этой связи; изучение вопроса об источниках, возможных способах и путях появления тех или иных сектантских учений. в первую очередь: в рамках отдельного региона, обладающего единством исторически сложившихся особенностей.
Среди многочисленных местностей России з Кубань издавна занимала особое место, являясь краем, где пересекались разнообразные миграционные потоки, из-за чего состав ее населения изначально формировался как сложный, но вместе с тем целостный комплекс элементов,. различных по своей этнической и конфессиональной принадлежности. Таким образом, на примере данного локального района можно четко проследить процесс проникновения религиозных учений в регионы России. Немаловажное значение имеет и проблема складывания центров религиозного сектантства в самом регионе и роли различных факторов, определяющих этот процесс.
Распространяясь в каком-либо регионе, любое вероучение находит опору в определенных социальных слоях. Изучив социальный состав сект на основе исторического материала, сопоставив его с идеологическими установками, которые разделяются сектантами различных направлений, с данными о количестве приверженцев сектантства, можно будет с известной; степенью точности І прогнозировать потенциальную численность последних и оценить роль социальных факторов при формировании религиозных убеждений.
В ходе своей деятельности последователи религиозных сект неминуемо вступают в различные отношения как с обществом и его структурами, так и с
государственной властью и ее институтами. Они, в частности, проводят активную пропагандистскую работу, при этом иногда оттесняя на второй план «традиционные» религиозные конфессии. Анализ исторического опыта позволит подсказать основные принципы, которыми должно руководствоваться государство в отношениях с подобными организациями. Кроме того, крайне важными; были и остаются вопросы изучения форм и методов пропаганды сектантов, ныне подчас выходящей за рамки простой агитации.
Природные и социокультурные особенности каждого региона накладывают отпечаток своеобразия. на любое явление его общественной и культурной жизни. Не являются исключением в этом смысле и вопросы религиозной догматики и культа. В наибольшей степени данное положение применимо к религиозным сектам, идеология и обрядность которых в той или иной мере почти постоянно изменялись, не будучи стесненными многовековой традицией. Безусловно, самобытность культуры кубанских станиц, особый тип менталитета местного населения влияли на некоторые черты учения и религиозную практику сект, бытовавших здесь, и продолжают влиять в настоящее время. Изучение этих черт важно г с точки зрения исследования культуры региона в целом.
Наконец, большое научное значение имеет разработка теории религиозного сектантства, отвечающей современной ситуации, и поиск нового методологического подхода к изучению его истории, основание для которого может быть найдено лишь при произведенном на региональном уровне детальном исследовании, позволяющем максимально четко выявить закономерности, которыми детерминированы особенности развития данного явления.
Вышеупомянутые аспекты проблемы в своей совокупности определили бесспорную актуальность вынесенной в заглавие темы исследования, основные выводы которого послужат фундаментом для лучшего понимания совре
менных процессов и явлений религиозной жизни, во многом аналогичных тем, что имели место в прошлом.
Объектом данного исследования являются религиозные секты на Кубани, при этом сектантские ответвления мусульманства и буддизма элиминированы из круга объектов: первые — по причине их фактического отсутствия в регионе в исследуемый период, вторые — в связи с крайне слабой распространенностью буддизма в то время на территории Кубанской области.
В качестве предметов исследования выделяются как вопросы становления, внутреннего исторического развития различных сект на Кубани, их численного и-социального состава, идеологии, так и та роль, которую религиозное сектантство играло в системе отношений с общественными институтами и элементами социальной структуры региона.
Территориальные рамки настоящего исследования определены с привязкой к границам Черноморского казачьего войска (до 1860 г.), части Кавказского линейного казачьего войска, в 1860 г. вошедшей в состав Кубанского казачьего войска, и Кубанской области с учетом административно-территориальных преобразований, происходивших в течение изучаемого периода.
Хронологические рамки. Нижняя хронологическая грань определяется началом 30-х гг. XIX в., то есть моментом проникновения религиозных сект в регион, который входит в рамки большого периода с конца XVIIL в. по 1917, в целом характеризовавшегося массовым заселением и освоением Кубани русскими. Верхняя хронологическая грань связана с событиями 1917 г., когда после Февральской и Октябрьской революций 1 произошло коренное изменение экономической, социальной и политической инфраструктуры как всего государства, так и отдельных его частей, были полностью разрушены те институты, которые являлись основой государственного строя Российской империи, и изменена государственная политика по отношению к религии в целом и к религиозному сектантству, в частности.
Степень изученности проблемы. Теоретические основы современного научного понимания религиозного сектантства был и заложены в начале XX в. МІ Вебером, Э. Трёльчем и впоследствии развиты Р. Нибуром и другими западными І исследователями. В частности, Э. Трёльч выявил дихотомию «церковь-секта», определив отличительные признаки ее элементов1. В: Вебер рассмотрел этапы эволюции религиозных организаций; исследовал роль их лидеров и др. Р. Нибур дополнил существующую типологию понятием «деноминация»3. Среди трудов отечественных ученых наибольшее методологическое значение имеют работы В.Д. Бонч-Бруевича, А.И. Клибанова; Л.Н. Митрохина и др., в которых были сформулированы положения марксистской теории религиозного сектантства!
Историографию собственно заявленной в заглавии темы можно разделить на несколько периодов, в рамках которых получали свое развитие те или иные оценки явления религиозного сектантства.
Г период (середина XIX в. — 1917 г.Ув целом характеризуется наличием: трех основных направлений в понимании сущности русского сектантства и исследовании его истории: официально-охранительного, просектантского и объективистского. Данный период можно разбить на два этапа, в течение первого из которых (середина XIX в. — 1905 г.) в историографическом смысле доминировало официально-охранительное направление. Светские и церковные авторы, принадлежавшие к нему, начали изучение проблемы примерно в середине XIX" в. Их общая цель состояла в том, чтобы показать антигосударственную: и антихристианскую направленность сектантства. Данная цель и
определила: в целом заведомо негативное отношение этих исследователей к изучаемому явлению;
Целенаправленное изучение раскола и сектантства светскими исследователями изначально осуществлялось под эгидой Министерства внутренних дел, в число функций которого входил контроль над конфессиональной ситуацией в стране. Чиновники МВД, занимавшиеся вероисповедными; вопросами, явились первыми авторами сочинений; посвященных как истории религиозного сектантства в России, так и анализу положения отдельных сект на момент написания той или иной! работы. Данные труды издавались, как правило, ограниченным тиражом, обычно в форме служебных записок или. докладов?.
Некоторое значение в аспекте изучения истории взаимоотношений государства и сектантов имеют работы правоведов, которые на историческом материале пытались обосновать или опровергнуть правильность административных мер, применявшиеся к вероотступникам. Данная проблематика затрагивается в трудах А.М; Бобрищева-Пушкина, М:А. Рейснера и др.6
В связи с относительно поздним (по сравнению с внутренними губерниями -России) появлением религиозных сект на; Кубани светские исследователи не скоро обратили свое внимание на этот регион. Лишь в начале XX в. небольшим: тиражом была! издана записка В-А. Валькевича «О пропаганде протестантских сект в России? и, в особенности, наКавказе» с дополнительным томом приложений?. В ряде глав данного труда раскрывались отдельные факты І из истории баптизма и адвентизма: на Кубани; предпринималась попытка выявления"причин широкого распространения-баптистского; учения; в области.
Работы церковных авторов в основной своей массе отличались крайним негативизмом, содержали мало обобщений и выводов, носили ярко выраженный повествовательный характер. Главное место в них уделялось обличению и осуждению «заблудших».
Несмотря-на это, труды некоторых церковных исследователей имели научное значение. Среди них следует отметить сочинения; СВ. Булгакова, К. Кутепова, епископа Алексея (Дородницына) и др. , причем последний делал в своихработах основной акцент на южнорусском сектантстве, а статьи К. Кутепова; иногда печатались в, «Ставропольских епархиальных ведомостях», официальном органе Ставропольской духовной консистории.
Большая же часть работ церковных авторов, конкретно посвященных истории религиозного сектантства на Кубани, принадлежала перу епархиальных и окружных миссионеров, действовавших в Кубанской области, а иногда и простых приходских священников (Е. Соколов, М. Кальнев, С. Никольский; Н. Лебедев, Е. Капралов и др:). Эти публикации имели форму статей, печатавшихся в «Ставропольских епархиальных ведомостях», и в основном несли в себе лишь фактический материал (сведения о появлении сектантов в различных населенных пунктах, их численности, обрядности и идеологических установках, тезисы полемических собеседований православных священников с ними;и др.),.что позволяет с успехом использовать их в качестве нарративных источников9.
Просектантское направление получило свое воплощение в 70-х гг. Х1Х\ в. в работах Н.И. Костомарова, А.П. Щапова, А.С. Пругавина, и др..Эти ученые видели в русском религиозном инакомыслии явление самобытное и положительное, призванное изменить к лучшему существующий; порядок народной жизни!0. Безусловно, подобная точка зрения не одобрялась государством и подвергалась критике со стороны приверженцев официально-охранительного направления.
Начало XX в. характеризуется поступательно прогрессирующей либерализацией политики государства в отношении различных сектантских групп. Начало ее приходится на 1905 г., когда был издан именной высочайший указ «Об укреплении: начал веротерпимости», легализовавший положение сектантов и старообрядцев.
Изменение государственной политики отразилось и на содержании научных публикаций, определив тем самым начало второго этапа в развитии историографии изучаемой проблемы (1905-1917 гг.), входящего в рамки первого периода. Исследователи, придерживавшиеся просектантского подхода, получили возможность более или менее свободно публиковать свои работы. Помимо уже упоминавшегося А.С. Пругавина, широкой публике становятся известными такие авторы, как В.И. Ясевич-Бородаевская; В:Д: Бонч-Бруевич11. Последнему были присущи особенно радикальные взгляды, и в своих работах он всячески. пытался оправдать сектантов и защитить их от различных, нападок. В его монографиях, написанных в.досоветский период, освещаются вопросы, связанные с деятельностью секты Новый Израиль на
Кубани; упоминается о наличии в регионе приверженцев «духовного скопчества»1 .
Из исследователей данной категории о кубанском сектантстве писал А.С. Панкратов, который в своих очерках уделил внимание секте Новый Израиль, а также известному русскому сектанту A.M. Бодянскому, какое-то время жившему в Майкопе13.
Либерализация коснулась и. представителей официального направления. Светские исследователи уходят от безоглядного осуждения сектантов и в своих оценках приближаются к позиции нейтралитета. Одним из таких авторов был С.Д. Бондарь14.
Проправительственных взглядов придерживался В.М. Скворцов: В его записке «О существующих в старообрядчестве.и сектах толках и согласиях» (1910 г.) содержатся упоминания о наличии на Кубани сект иудействующих, дается анализ учения новохлыстов15.
Местные церковные авторы по большей части оставались на старых позициях непонимания даже поверхностных причин возникновения явления, правда, количество статей, опубликованных ими, возросло, особенно- с 1911 г., когда начали издаваться «Миссионерские известия»,,приложение к «Ставропольским епархиальным ведомостям». Тематический охват этих публикаций; был довольно широк: авторы коснулись истории практически всех сект, бытовавших на Кубани, особое внимание при этом обращая на баптистов и секту Новый Израиль. Существенным недостатком подобного рода работ по-прежнему было преимущественное преобладание описательного подхода.
Некоторые светские исследователи старались подойти к явлению с максимальной объективностью, избегая как тотального негативизма сторонников официально-охранительного направления, так и восторженных панегириков сектантству, присущих приверженцам просектантского подхода. Однако, вместе с тем, исследователям данной категории было свойственно понимание сектантства как явления, имеющего большое значение для истории русского народа. Подобная точка зрения поддерживалась, например; известным историком русской культуры П.Н: Милюковым, в трудах которого получил свое воплощение объективистский подход к изучаемой проблеме16.
II период Г1917 г.- начало 30-х гг. XX в.) был ознаменован исчезновением работ официально-охранительной направленности и постепенным ослаблением позиций сторонников просектантского и объективистского направлений (хотя на первых порах последние продолжали публиковать свои труды ). В то же время появляется и постепенно набирает силу новый подход, который можно условно назвать негативистско-атеистическим. Его становление было тесно связано с формировавшейся идеологией; нового государства; предполагавшей провозглашение установок атеизма и постепенное отмирание религии по мере продвижения советского общества к коммунизму. В 20-х гг. работы по истории религиозного сектантства публиковались в крайне незначительном количестве, что можно объяснить вероятным «методологическим вакуумом»: само явление нуждалось в осмыслении с позиций марксистко-ленинского подхода, после чего стало возможным практическое применение полученных общетеоретических.выводов.
Всплеск научного интереса к религиозному сектантству ощущался в конце 20-х - начале 30-х гг., когда проблема подверглась изучению молодыми исследователями, разделявшими принципы марксистского подхода к религии
в целом и связанными с «Союзом воинствующих безбожников» . В их сочинениях позитивное понимание явления, свойственное работам В.Д; Бонч-Бруевича, сочеталось с атеистическим неприятием религии, но акцент все же делался на постулировании безусловной вредности «религиозных заблуждений».
Более чем двадцатилетний отрезок времени с 1932-1933 гг. до середины 50-х гг. XX в. характеризуется общим упадком в области изучения религиозной истории, что объясняется жестким диктатом господствовавшей тогда атеистической марксистской идеологии. В \ целом за эти; годы не было предпринято ни одного серьезного исследования в области истории религии в целом и-религиозного сектантства, в частности. Атеистический подход, отрицавший состоятельность религии, достиг своего апогея, при котором несостоятельным становилось и ее изучение.
В начале III периода (середина 50-х — начало 90-х гг. XX в.) в связи с некоторой либерализацией общественной жизни происходит оживление интереса к исследованиям в области истории религии. «Первой ласточкой» в этом: смысле стало издание сборников серии «Вопросы истории религии и атеизма» (1966 г. - «Вопросы научного атеизма»), которые начали выходить в 1950 г. под редакцией В; Д. Б онч-Бруевича. Некоторые из очерков, публиковавшихся в данных сборниках, были посвящены религиозным сектам!9. Исследование собственно религиозного инакомыслия после многолетнего перерыва было продолжено в середине 50-х гг. изданием монографии Н.А. Казаковой: и Я.С. Лурье «Антифеодальные еретические движения; на:Руси XIV 20
начала XVI в.» .
Затем с начала 60-х гг. изучение религиозного сектантства активизируется. Авторитетнейшим исследователем данной проблемы становится ученик
В.Д. Бонч-Бруевича А.И. Клибанов, в трудах которого явление было осмыслено несколько» по-новому. В его концепции установки, свойственные про-сектантскому направлению, были поставлены на фундамент марксистского понимания сущности религии, причем настроения негативизма начала 30-х гг. были оттеснены на второй план. По мнению А.И. Клибанова и его многочисленных последователей (А.В. Белов, И.А. Мартынчук, Л.Н. Митро-хин и др. ), сектантство было ничем иным, как формой политического протеста, облеченного в религиозную оболочку, что, в принципе, соответствовало позиции В.И; Ленина по данному вопросу22.
Авторству А. И., Клибанова принадлежат основные труды по истории русского религиозного сектантства . Несмотря на некоторое несовершенство подхода, заключавшееся в безоговорочном признании прямого влияния социально-экономических факторов на процессы появления и развития религиозного инакомыслия, исследование данной темы в его работах было впервые поставлено на относительно твердую методологическую основу. Интенсивные изыскания ученых в данной области имели место примерно до середины 70-х гг., затем исследовательская активность начала постепенно снижаться.
Не была обойдена вниманием на этом этапе и история сектантства на Кубани. Так, в монографишА. ИІ Клибанова «История религиозного сектантства в России (60-е гг. XIX в. - 1917 г.)» содержатся выводы о распространении секты Старый Израиль на Юге России, упоминаются лидеры этой секты, действовавшие на Кубани и др., однако данные сведения носят отрывочный характер и явно неполны. Вдругом своем труде «Религиозное сектантство в прошлом и настоящем» А.И: Клибанов упоминает о перемещении в
60-80-х гг. XIX в. членов секты христововеров на Юг России, и, в частности, на Кубань24, указывает Кубанскую область в числе регионов, где была наиболее распространена секта Новый Израиль25. В этом же исследовании подчеркивается факт возникновения в начале 1890-х гг. на Кубани «духовного скопчества», «отказавшегося от кастрации и проповедовавшего «чистоту плоти», достигаемую одной силой духа»26.
Подобной фрагментарностью отличается; и повествование о кубанских сектантах в сборнике «Кубанские станицы», где, правда, имеется относительно полный перечень сект, бытовавших в регионе27. Похожее перечисление приводится в книге кубанского исследователя ВіА. Масалова «Религиозное сектантство и современность», который указывал на наличие до революции в регионе «общин молокан, духоборов, меннонитов, баптистов, пятидесятников, хлыстов, скопцов и других религиозных организаций»28.
IV период (современный) — (конец 80-х гг. XX — начало XXI в.) характеризуется глубинными экономическими и социально-политическими изменениями, обусловившими демократизацию общественной жизни и постепенное снижение монопольной роли марксистской идеологии. В связи с этим отечественная историческая наука, уже не сдерживаемая прежними установками, обрела новый импульс к активному развитию. Ушло в прошлое и тотальное господство доктрины научного атеизма, вследствие чего ученые получили возможность исследования религиозных явлений на основе плюралистических подходов.
Другой тенденцией данного периода явилась активизация деятельности различных сект и быстрый рост числа их последователей, что обусловило преимущественное изучение именно современного сектантства (например,.
А. Дворкин ), при этом авторы довольно редко обращаются к историческому материалу. Некоторым исключением является книга А. Эткинда «Хлыст», целиком посвященная истории христововерческой секты в России и являющаяся образцом применения современного подхода, предусматривающего многоаспектное изучение явления30.
В большинстве случаев современные исследователю становятся на позиции православной церкви, то есть оценивают изучаемое явление В:целом негативно. Подобная тенденция, возможно, является-следствием необосно-ванношэкстраполяции. признаков современных тоталитарных сект на учения XIX — начала XX в., что, безусловно, противоречит принципу историзма.
Изучение проблемы, на региональном уровне в настоящее время несколько . активизировалось. Появляются специальные работы, в которых раскрываются отдельные моменты, связанные с развитием сектантских течений на Кубани, факты из истории некоторых общин ( А. Симонова, В.Н. Белово-лов31), миссионерская деятельность Русской Православной церкви среди приверженцев религиозного инакомыслия (С.А. Раздольский32) и др.
В целом, подводя итог историографическому обзору, следует отметить, что научная оценка сектантства и его изучение в России в наибольшей степени находились в зависимости от «генеральной линии» политики, проводимой властями в отношении религиозного инакомыслия • ш его последователей, от официальной государственной идеологии. Исключением в этом смысле можно считать лишь современный период.
Применительно к Кубани более или менее подробное освещение в историографии получила история сект христововеров и баптистов; Однако, не смотря на некоторые успехи, достигнутые исследователями, приходится констатировать, что изучение проблемы проводилось ими зачастую бессистемно. В работах, авторы которых исследовали историю религиозного сектантства во всероссийском масштабе, сведения, относящиеся к Кубани, носят фрагментарный характер и отличаются разрозненностью. Местные авторы, как правило, посвящали свои работы истории какого-либо одного сектантского течения. В условиях отсутствия исследований, посвященных истории религиозного сектантства в целом на Кубани, многие аспекты проблемы остаются практически неосвещенными, до сих пор не разработана новая методология вопроса, которая отражала бы современное состояние, и адекватное ему научное понимание изучаемого явления.
Из состояния историографии вытекает цель настоящего исследования, состоящая в комплексном, многоаспектном анализе динамики развития религиозных сект на Кубани, производимом при учете органической взаимосвязи внутренних факторов этого развития и системы внешних влияний и взаимовлияний, оказывавших воздействие на данный процесс. Кроме того, при анализе. учитывается роль общероссийских тенденций и региональных особенностей изучаемого явления, которое рассматривается в рамках проблемы развития религиозных течений в условиях поликонфессионального региона.
Для достижения щели исследования необходимо решить комплекс нижеследующих задач:
рассмотреть пути и время проникновения религиозных сект в регион;
проанализировать изменение численного состава сектантов и охарактеризовать социальную структуру сект;
определить дислокацию центров и очагов религиозного сектантства в регионе;
исследовать процессы развития отдельных сектантских общин Кубани;
раскрыть специфические: черты в идеологии и обрядности кубанских сектантов;
охарактеризовать взаимоотношения, складывавшиеся в регионе между приверженцами религиозных сект и государственной властью;
изучить систему взаимных отношений сектантов; и представителей РПЦ, выявить методы противодействия последних проявлениям религиозного сектантства;
выявить методы религиозной агитации сектантов Кубани.
Методологическая основа. Теоретические основания изучаемого явления и методология его изучения подробно рассматриваются в параграфе 1.1 настоящего исследования. Необходимость отдельного анализа этих вопросов диктуется тем, что нынешнее научное понимание религиозного сектантства, фундамент которого был заложен советскими религиоведами и историками религии, является несколько односторонним, так как эти исследователи, будучи приверженцами марксизма, практически полностью отрицали состоятельность иных подходов. В настоящий момент создались социальные и научные предпосылки для более полной оценки религиозного сектантства с научной точки зрения.
Самыми общими основаниями, на которых базируется данное исследование, являются принципы историзма и объективности, игнорирование которых делает несостоятельным любое историческое исследование. Комплексное применение формационного и цивилизационного подходов к изучению исторического процесса позволили использовать обширный методологический инструментарий. В исследовании, в частности, нашли свое применение логический, структурно-системный методы, математические методьъ обработки данных (корреляционно-регрессионный анализ), а также аппарат спе циальных исторических методов (синхронный, хронологический, диахрон-ный, сравнительно-исторический, историко-генетический и др.) ..
Данное исследование основывается на широкой? источниковой базе, анализу которой полностью посвящен второй параграф первой главы настоящей диссертации; Приведенный в нем подробный анализ задействованных при написании работы источников, в качестве своей основы имеет традиционную схему, общепринятую в отечественном источниковедении, предполагающую систематизацию источников в зависимости от вида и происхождения.
Для достижения целей исследования были привлечены законодательные источники (манифесты, указы и «высочайшие повеления», положения, определения Святейшего правительствующего Синода,, мнения Государственного совета, «уложения», уставы и др.), опубликованные в юридических сборниках и периодической печати. Большое значение имеют также разнообразные делопроизводственные материалы (циркулярные распоряжения по различным ведомствам, отношения и\ отзывы государственных учреждений разных уровней, распоряжениями предписания, рапорты, протоколы дознаний, судебные резолюции, решения станичных сходов, прошения о переходе из православия в сектантство, отчеты миссионеров Кавказской (Ставропольской и Екатеринодарской) епархии и др.). Данные документы в большинстве своем были взяты из фондов Российского государственного исторического архива (РГИА) (2 фонда), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК) (17 фондов) и Государственного архива Ставропольского края: (ГАСК) (2 фонда).
Наиболее объемным явился корпус нарративных источников, в основном опубликованных в периодической печати в изучаемый период. К документам данной группы относятся отчеты миссионеров РПЦ и сектантских
проповедников, статьи и прочие материалы периодической печати, письма сектантов, катехизическая литература и пр.
В результате проведенного исследования были сформулированы следующие основные выводы, обладающие качеством новизны:
1. Изучение источников и способов проникновения различных сект в исследуемый регион показало, что данное проникновение осуществлялось из разных регионов России (внутренние губернии,, Ставрополье, Закавказье) в основном двумя способами: во-первых, через организованное переселение и стихийную миграцию; сектантов; и, во-вторых, посредством целенаправленной религиозной агитации; причем первый путь. являлся более характерным1 для начала периода, второй - для завершающих: изучаемый отрезок времени і десятилетий;
2. Сопоставление изменения численности сектантов и представителей других религиозных конфессий посредством впервые примененного при изучении религиозного сектантства метода корреляционно-регрессионного анализа привело к выводу о том, что изменение числа сектантов в Кубанской области; по крайней мере, за период с 1895 по 1915 гг. в большой степени (на 75%) зависело от общих.причин демографического характера: Исследование социального состава сект показало, что социальная конфигурация течений «старого русского сектантства» (духоборы, фракции христововерия, на первых порах — иудействующие) отличалась преобладанием войскового элемента. Приверженцами протестантских течений (баптизм, адвентизм) а также молоканства и духовного христианства были преимущественно иногородние.
3. При изучении истории сектантских общин Кубани было выяснено, что в ходе своего исторического развития некоторые секты претерпевали изменения, выражавшиеся в дроблении ранее единых течений, появлении новых толков и т.д. (христововеры Старого Израиля, иудействующие). Наиболее архаичные сектантские группы (духоборы и меннониты) полностью замкнулись, не обнаруживая тенденций к дальнейшему развитию. Ближе к
концу периода большую распространенность получили баптизм и адвентизм. Внутри общин происходили процессы социального расслоения.
4. Анализ взаимоотношений сектантов и-органов государственной власти позволил сделать вывод о том, что в целом отношение властей к сектантам в течение изучаемого периода характеризовалось чередованием периодов послаблений и реакции при общем сохранении либерализационной тенденции. Местные власти практически беспрекословно следовали вектору политики центрального правительства. Кубанские сектанты относились к государственной власти в целом лояльно.
5. Рассмотрение взаимных отношений сектантов Кубани и православной церкви показало, что они в целом носили сдержанный характер и не сопровождались обоюдными активными проявлениями агрессии. В целом миссионерская работа представителей православного клира с религиозными диссидентами была малоэффективной. Помимо чисто пропагандистских методов церковники зачастую применяли меры административного воздействия, опираясь при этом на представителей светской власти. Случаи откровенно насильственных действий клира были довольно редки.
6. Исследование методов религиозной агитации сектантов Кубани дало основание утверждать, что пропагандистская деятельность представителей различных толков в течение периода поступательно развивалась, набор ее методов и приемов постепенно расширялся от практически полного отсутствия агитации в начале периода до сложных форм коллективной пропаганды, распространившихся в первые десятилетия XX в.
Исследование истории религиозного сектантства на Кубани\ в досоветский период на уровне кандидатской диссертации предпринимается впервые.
Цели и задачи исследования определили структуру настоящей работы, состоящей из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и приложений.
Практическая значимость. Результаты настоящего исследования могут быть использованы при создании учебников и лекционных курсов по краеведению и религиоведению для студентов высших учебных заведений. Кроме того, некоторые выводы работы могут найти свое применение в разработке современной политики по отношению к сектам и сектантам как государственными органами и учреждениями, так и Русской Православной церковью.
Апробация работы. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории и музееведения КГУКИ и рекомендована к защите. Доклад с изложением некоторых положений данного диссертационного исследования был сделан на международной научно-практической конференции «Философия, наука, религия: в поисках диалога» (Краснодар, КГАУ, апрель 2004 г.). Материалы диссертации были использованы в учебном процессе кафедры обществоведческих дисциплин Краснодарского краевого института дополнительного профессионального педагогического образования при чтении лекций в ходе курсовой переподготовки учителей истории и обществознания Краснодарского края, и, кроме того, в учебном процессе КГУКИ при разработке спецкурса «История; материальной культуры и быта народов Кубани» на кафедре истории и музееведения факультета культурологии, социального сервиса и рекламы. По теме диссертационного исследования было опубликовано 5 статей общим объемом 2,9 п.л.
Общетеоретические и методологические основания исследования
Проблема научно-теоретической основы и вопросы методологии являются краеугольным камнем любого исследования. Особенное значение они приобретают при изучении явлений духовной культуры, так как, каждое из подобных явлений - представляет; собой сложный комплекс разнохарактерных элементов, который, как правило, рассматривается во множестве аспектов в условиях плюрализма концептуальных подходов.
Приведенное утверждение правомерно и по отношению к объекту настоящего І исследования. На данный = момент существует около двух десятков определений религиозной секты (некоторые из них будут рассмотрены ниже), однако общепринятой дефиниции теоретическое религиоведение не выработало до сих пор. Главной задачей настоящего параграфа явилась попытка создания подобного всеобъемлющего определения на основе уже существующих. Попутно на его основе необходимо ввести несколько вспомогательных понятий, облегчающих исследование религиозного сектантства на региональном уровне. Немаловажным также представляется изложение взглядов автора на сущность исторического процесса, роль и место в нем религиозных явлений и, в частности, религиозного сектантства.
В первом приближении к определению религиозной секты можно подойти, анализируя.идеологический аспект становления сектантского течения. Основные догматы той или иной религии a priori не могут быть изменены или, тем более, отменены, так как, по мнению верующих, исходят от самого бога — источника непреходящей, неизменной истины. Данное обстоятельство обусловливает непременное появление среди верующих людей отдельных инакомыслящих индивидуумов, которые по-своему понимают и трактуют те или иные идеологические установки.
Подобные доктринальные расхождения могут быть крайне незначительными и не носить сознательного характера. Они случаются вследствие того, что какой-либо аспект религиозной доктрины «не был в данное время предусмотрен и предрешен символически» . Сектантское же учение (в христианстве — ересь) возникает, если уклонение от «ясно выраженного и формулированного догмата веры» является преднамеренным, и влечет за собой «выделение из состава церкви нового общества» . Религиозное сектантство можно считать формой инакомыслия, существующей практически во всех религиях.
Этимологически слово «секта» ученые возводят к латинскому sequor— следовать3. В латинском переводе Библии (Vulgata) термин secta употреблен три раза (Деян., 24:5; 2 Петр., 2:1; Гал., 5:20). Перевод данного текста на латынь был произведен св. Иеронимом в IV в. и впоследствии подвергался редакции при Карле Великом в IX в. В средневековой Западной Европе слово «секта» использовалось наряду с понятием «ересь» (от греч. «haeresis» — избирать, захватывать), причем поначалу никаких смысловых различий между ними не существовало. Лишь после Реформации «ересью стало называться неортодоксальное учение, содержащееся сектой или деноминацией»4, а слово» «секта» начало употребляться главным образом по отношению к группе людей. Подобное соотношение значений рассматриваемых терминов сохраняется как в католической, так и в православной (за исключением греческой) богословской литературе до сих пор.
Источники, способы и время проникновения религиозных сект на Кубань
Всякое религиозное, и, в частности, сектантское течение имеет два способа обоснования в том или ином регионе: либо оно появляется там вновь на основе некоей религиозной: доктрины, либо же привносится в данную местность извне. Сектантские учения, о которых идет речь в настоящем исследовании, были оформлены задолго до рассматриваемого периода и в течение его проникали на Кубань. В связи с этим важным представляется в первую очередь выяснить источники; способы и время проникновения религиозных сект в регион, что позволит увязать историю явления на местном уровне с процессом его распространения в масштабах всей страны. Однако предварительно необходимо произвести анализ условий, в которых бытовало данное явление.
Военно-казачья колонизация изучаемого региона, начавшаяся в 90-х гг. XVIII в. с перевода Черноморского казачьего войска на правобережье реки Кубань, развертывалась в двух формах: административной и стихийной! Правительство, заинтересованное в обороне южных границ страны и; одновременно, в колонизации новых земель, массами переселяло на Кубань крестьян и казаков главным образом из Малороссии.
Казачество было особым сословием, представители которого в изучаемый период несли практически пожизненную военную службу, совмещая ее с хозяйственной деятельностью. Основными занятиями казаков на Кубани были земледелие, скотоводство, рыбная ловля (в Приазовье), различные промыслы и др.
В 1860 г. была образована Кубанская область, а 4KB преобразовано в Кубанское казачье войско. Ему одновременно передавались шесть бывших бригад Кубанского линейного казачьего войска1.
Долгое время казачество являлось ведущей и самой многочисленной сословной группой на Кубани. В 1868т. русским подданным было разрешено селиться приобретать собственность на войсковой земле. Данная мера резко усилила приток мигрантов в регион, однако эти люди, которых называли «иногородними», были ущемлены в правах по сравнению с казачьим населением. По большей части они принадлежали к сословию крестьян. В конце 1900 г. лица невойскового сословия составляли 51 % населения области . Лица мещанского сословия концентрировались в городах. Сравнительно ; в; небольшом количестве в регионе проживали также дворяне и купцы.
Этнический состав населения Кубанской области и Черноморской губернии был весьма разнообразен. Здесь жили русские, горцы, армяне, немцы, греки, чехи, евреи, молдаване и представители других этнических групп. В условиях постоянного их взаимодействия на Кубани оформился особый самобытный тип культуры.
Не менее пестрым был и конфессиональный состав населения региона. Переселившиеся сюда в конце XVIIIB. казаки были по своему вероисповеданию православными, горские народы исповедовали ислам. Позднее на Кубани появляются приверженцы иудаизма, армяно-григорианства, католицизма, лютеранства и других конфессий.
Взаимоотношения приверженцев.религиозного сектантства и органов государственной власти на Кубани
Одним из главнейших внешних факторов, оказывавших воздействие на развитие религиозного сектантства, являлась политика, проводимая органами государственной власти по отношению к его приверженцам. В условиях господства единой государственной идеологии, основой которой являлось православие, сектанты считались последователями религиозного инакомыслия, диссидентами. Учитывая данный фактор, следует, забегая вперед, отметить, что они не пользовались расположением властей, как в центре, так и на местах. Однако рассматриваемый в исследовании период довольно велик, и в его рамках, безусловно, происходили изменения, корректировка комплекса норм, применяемых государством к сектантам. Выявление этапов данного процесса, и составило одну из задач настоящего параграфа.
Другая проблема, нуждающаяся в решении, заключается в том, насколько соответствовали меры местной» власти- принимаемые в отношении сектантов вектору политики центральных властей, проводимой в данном направлении.
Кроме того, существенным представляется выяснение отношения самих сектантов к государственной власти и ее представителям, ибо адепты сектантства так или иначе являлись подданными Российской империи, обладавшими определенной политической позицией, которая в некоторой степени определялась их религиозными воззрениями. Решение совокупности обозначенных вопросов составило содержание настоящего параграфа.
Согласно выявленным данным, слово «секта» впервые фигурирует в материалах официального делопроизводства в 1800 г.1 Тогда оно было употреблено применительно к духоборчеству. В последующие годы, примерно до конца второй трети XIX в., термин «секта» и производные от него использовались в официальной переписке сравнительно редко, уступая место более распространенным понятиям, таким, как «раскол», «толк», «ересь».и т.п. Последователи сектантских учений назывались «раскольниками», так же, как и старообрядцы, вплоть до 1905 г., когда, наконец, терминологическое разли-чиє между ними не было закреплено законодательно .
В течение изучаемого периода, безусловно, отношение центральных и местных властей:к сектам было непостоянным и испытывало колебания: Исследование юридических документов, материалов делопроизводства позволило выделить в рамках анализируемого временного отрезка с 20-х гг. XIX в;, по 1917 г. ряд периодов, каждый из которых характеризовался господством определенного устойчивого отношения властей к сектантам.
В начале первого периода Г20-е гг. XIX в. -1874 г.) все, отколовшиеся от православия, были дифференцированы на пять категорий: 1)старообрядцев, приемлющих священство, 2)раскольников разных согласий, не приемлющих священство, но поклоняющихся иконам, 3)духоборцев, молокан и иконоборцев, не приемлющих священство и не поклоняющихся иконам, 4)субботников, или «жидов, приемлющих вместо крещения обрезание», 5)скопцов.... При этом «особо вредными сектами» считались «духоборцы, иконоборцы, молокане и иудействующие»4. С октября 1836 г. к «особо вредным» причислили также скопцов и всех сектантов, «не молящихся за царя»5.
