Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Возникновение и развитие повстанческого движения
1. Причины 25
2. Возникновение, социальный состав и динамика развития 50
3. Идеология 77
4. Военная организация, вооружение и основные направления деятельности повстанческих отрядов 96
Глава II. Мероприятия советской власти по ликвидации повстанческого движения
1. Государственные органы борьбы с повстанцами 121
2. Система сбора информации 148
3. Агитационно-пропагандистская работа 163
4. Административно-полицейские и оперативно-агентурные меры.. 191
5. Военные антиповстанческие операции 220
Заключение 252
Список использованных источников и литературы 255
Приложения 267
- Причины
- Возникновение, социальный состав и динамика развития
- Государственные органы борьбы с повстанцами
Введение к работе
Актуальность. Проблема повстанческого движения в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья в 1920-е годы представляет значительный научный интерес.
В ту пору по стране прокатилась широкая волна народных выступлений против советского политического режима: Антоновщина, Донщина, Кронштадтский, Западносибирский мятежи, восстания в Заволжье, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, горских народов под руководством Н. Гоцинского, басмачество в Туркестане, антисоветские движения в Карелии и Якутии. До конца 1922 года военное положение сохранялось в 39 губерниях и автономных республиках.1
Являясь неотъемлемой частью антисоветского движения 20-х годов, повстанческое движение на Северо-Западном Кавказе было логичным продолжением ожесточенного противоборства с большевиками, которое велось на Кавказе со времени Октябрьской революции.
На протяжении долгого времени вопросы, связанные с партизанской борьбой против советской власти, освещалась отечественной историографией односторонне. В силу политических причин в исследованиях повстанческой проблематики отсутствовал взвешенный объективный подход, многие вопросы остались не раскрытыми. Сегодня имеется реальная возможность восполнить пробелы исторической науки о становлении советской власти в 20-е годы. Исследователи получили доступ к еще недавно засекреченным фондам. Некоторые документы уже опубликованы.
Изучение повстанческого движения 1920-х годов интересно и тем, что тактика партизанской, или малой войны, ранее применявшаяся крайне редко, в двадцатом веке получила большое распространение. Большинство конфликтов ушедшего столетия и войны начавшегося XXI века, в частности в Чечне, неразрывно связаны с партизанской войной и террором, а методы их ведения, равно как и методы борьбы с партизанами, несмотря на техническое совершенство современного оружия, по сути, ни сколько не изменились со времен Фостикова и Пржевальского, Левандовского и Буденного.
1 Яблочкина И.В. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческие движения в Советской России. 1921-1925ГГ. Автореф. дисс. докт. ист. наук. М.2000. С.З.
Историография. Первые публикации, уделявшие внимание вопросам антисоветского повстанческого движения на Северном Кавказе появились уже в 20-е годы. Исследуемая проблематика затрагивалась в трудах Р.П. Эйдемана, Н.Е. Ка-курина, М.Н. Тухачевского, А.В. Голубева, Е.С. Шейдемана, Н.Л. Янчевского, И. Гольдентула, Н."Ковалева и др.1 Особенностью историографии этого периода было то, что многие авторы являлись непосредственными участниками подавления антибольшевистских мятежей, в том числе на Северном Кавказе. В работах 20-х годов предпринимались попытки определить место повстанческого антисоветского движения в истории Гражданской войны, анализировались причины возникновения повстанчества, его идеология, социальный состав отрядов, мероприятия советской власти по ликвидации антисоветского движения. В это же время оформляется и терминологический аппарат. Антибольшевистское движение определялось как бело-зеленое, бело-партизанское, повстанческое, политический бандитизм. Таким образом, несмотря на многообразие применяемых терминов, подчеркивалась, с одной стороны, его антисоветская, политическая направленность (в отличие от действовавших в это же время многочисленных уголовных банд), а с другой, нерегулярная, партизанская форма.
Определение места повстанческого движения 1920-1922 гг. в истории Гражданской войны уже в то время являлось важной методологической проблемой, которая по-разному решалась исследователями 20-х годов. М.Н. Тухачевский, Р.П. Эйдеман, Н.Л. Янчевский рассматривали повстанческое движение как одну из форм Гражданской войны. В 20-е годы "гражданская война не закончилась, она лишь приняла формы бандитизма".2 Н.Е. Какурин, напротив, считал, что "гражданская война закончилась с ликвидацией врангелевского фронта", а все последующие выступления он относил к "последствиям гражданской войны".3
Вопрос о причинах возникновения антибольшевистского движения также решался неоднозначно. Одни авторы считали, что причиной его являлось недо-
1 Эйдеман Р.П. К вопросу о борьбе с бандитизмом. //Армия и революция. №2. 1922; Какурин Н.Е. Как сража
лась революция. Т. 2. М.1990; Тухачевский М.Н. Борьба с контрреволюционными восстаниями. Искоре
нение политического бандитизма. //Война и революция. Кн.8. 1926; Голубев А.В. Врангелевсие десанты на
Кубани. Август-сентябрь 1920 гг. М.-Л. 1929; Шейдеман Е.С. Ликвидация повстанческой армии генерала
Пржевальского.//Война и революция. Кн. 11. 1929; Янчевский Н.Л. Гражданская борьба на Северном Кав
казе. T.2. Ростов-на-Дону. 1927; Гольдентул И. Земельные отношения на Кубани. Краткий очерк. Краснодар.
1924; Ковалев Н. Южная контрреволюция - Врангель. Заметки и материалы к истории. Курск. 1925.
2 Янчевский Н.Л. Указ. соч. С. 152.
3 Какурин Н.Е. Указ. соч. С. 349.
вольство зажиточных слоев уравнительной политикой советской власти и ущемлением своих прав (И. Гольдентул, А.В. Голубев).1 Другие усматривали причины в активной деятельности Врангеля и английской разведки по формированию повстанческих отрядов на Кубани (Н. Ковалев).2
Вопрос об участии и роли казачества в антибольшевистском движении рассматривался в контексте выявления социального состава повстанческих отрядов, их политической направленности. Исследователи, в основном, были убеждены в изначальном контрреволюционном настрое казачества.3 Однако подчеркивалось, что наибольшую активность в повстанческих отрядах проявляло казачье и иногороднее "кулачье".4 А.В. Голубев и Н.А. Янчевский, разделяя тезис об общем контрреволюционном настрое казаков, обращали в то же время внимание на неприятие казаками и белогвардейской идеологии.5 Авторами подчеркивалось, что повстанчество не имело ничего общего с уголовным бандитизмом.6
Следует отметить, что идеологии повстанчества в 20-е годы уделялось большое внимание. Так, в работе А.В. Голубева цитируется и анализируется политическая программа Армии возрождения России. Н.Л. Янчевский приходит к важным выводам о трансформации с течением времени идеологии повстанчества. Им было отмечено, что в 1920 году доминировали монархисты-добровольцы во главе с генералом М.А. Фостиковым. 1921 год, отмечает Н.Л.Янчевский, прошел под флагом бело-эсеров и "федералистов-республиканцев". Оперировавшие в 1922 г. разрозненные банды уже не преследовали каких-либо широких задач. "Это была агония контрреволюции..." - делал вывод исследователь.7
В работах 20-х годов достаточно подробно освещался ход боевых действий и отдельных военных операций по ликвидации Армии возрождения России генерала ПА. Фостикова и Кубанской повстанческой армии генерала A.M. Пржевальского (Марченко).
Благодаря личному участию авторов в боевых операциях и уникальной возможности работать как с оперативными и разведывательными материалами Крас-
1 Гольдентул И. Указ. соч. С. 69; Голубев АВ. Указ. соч. С.25.
2 Ковалев Н. Указ. соч. С. 12-13.
3 Голубев АВ. Указ. соч. С. 21, 24, 25; Шейдеман Е С. Указ.соч. С 124-125.
4 Голубев А.В. Указ. соч. С. 25; Гольдентул И. Указ. соч. С. 69.
5 Голубев А.В. Указ. соч. С. 25, 34, 131. Янчевский Н Л. Указ. соч. С. 152-153.
6 Янчевский Н.Л. Указ соч С. 152.
7 Там же. С. 152-155.
* Голубев А.В. Указ, соч.; Шейдеман Е.С. Указ. соч.
ной Армии, так и трофейными документами повстанческих отрядов, был собран и проанализирован значительный фактический материал.
Проблема антибольшевистских выступлений в верховьях Кубани затрагивалась в работе У. Алиева - одного из борцов за утверждение советской власти в Ка-рачае.1 Будучи живым свидетелем описываемых событий, У. Алиев нарисовал достаточно целостную и объективную картину событий начала 1920-х годов. Вместе с тем, автор допускал упрощенную трактовку причин и характер борьбы с большевиками.
Таким образом, в 20-е годы было начато изучение повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья. Был накоплен фактический материал, сформулированы основные вопросы, требующие изучения и выработаны подходы к их решению. Причем, в отсутствие жесткого идеологического прессинга, для историографии этого периода характерно наличие плюрализма мнений в отношении определения места повстанческого движения в истории Гражданской войны, терминологии, идеологии и других проблем, связанных с изучением повстанчества.
Историография 30-50-х годов освещение антибольшевистского движения свела к построению упрощенных классовых схем. В соответствии с установками Краткого курса истории ВКП (б) такое сложное и неоднозначное явление как повстанчество однозначно определялось как "организованные белогвардейцами и эсерами кулацкие мятежи".2 Произошло серьезное изменение в понимании места повстанческого движения в истории Гражданской войны, окончание которой стало связываться с разгромом Врангеля. Антибольшевистские движения начала 20-х годов перестали рассматриваться как проявление гражданского противостояния. Повстанчество перестало фигурировать в качестве самостоятельной исследовательской темы. Вопросы антибольшевистских выступлений затрагивались вскользь лишь при разработке других проблем (разгром Врангеля, НЭП, установление советской власти на Северном Кавказе и т.п.). Определяя социальную базу повстанчества исследователи ограничивались крестьянством без упоминания казачества.
1 Алиев У. Карачай (Карачаевская автономная область). Историко-этнологический и культурно-
экономический очерк. Черкесск. 1991.
2 История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Под редакцией ко
миссии ЦК ВКП(б). Одобрен ЦК ВКП(б) 1938 г. Госполитиздат. 1953. С. 239
Используя марксистский классовый подход, Н.Т. Лихницкий доказывал, что главной движущей силой контрреволюции на Кубани было кулачество. По его мнению, при незавершенности в казачьих областях аграрных преобразований оживление сословных настроений в станицах и хуторах находилось в прямой зависимости от степени обострения классовой борьбы.1
И. Разгон причины антибольшевистского движения сводил к "попытке дени-кинского последыша - англо-французского наймита барона Врангеля вновь раздуть пламя Гражданской войны на Кубани".2
Причинам "бандитизма" в РСФСР в начале 20-х гг. уделила внимание Э.Б. Генкина в своей работе, посвященной переходу Советского государства к НЭПу.3 Активизацию повстанческих отрядов в 1921 году автор напрямую связывала с "новой тактикой классового врага", целью которой был взрыв советской власти изнутри путем контрреволюционных мятежей.4 В качестве классовых врагов рассматривались эсеры, меньшевики и кадеты. Э.Б. Генкина подняла серьезный вопрос о связи антибольшевистского движения в РСФСР с белой эмиграцией, которая, по мнению автора, была автором "новой тактики" и "новых лозунгов". Таким образом, был сделан важный вывод о смене идеологических конструкций, отказе от лозунга "Вся власть Учредительному собранию" и замене его новым: "Советская власть, но без коммунистов!". Э.Б. Генкина справедливо приходит к заключению, что повстанчество было также следствием недовольства крестьянства разверсткой, которое использовала контрреволюция.5 В качестве причины недовольства советской властью указывается также трудности перехода к продналогу в тех районах, где была не выполнена продразверстка.6 Э.Б. Генкина отмечала: "В основных зерновых районах (Украина, Сибирь и Северный Кавказ) организация перехода к продналогу при одновременном сохранении продразверстки до нового урожая требовали осуществления ряда дополнительных мер. еще большей агитационно-разъяснительной работы".7 Автором преувеличивалась миротворческая роль продналога. Формы и методы борьбы советской власти с оппозиционными крестьянскими выступления-
' Лихницкий Н.Т. Классовая борьба и кулачество на Кубани. Ростов-на-Дону. 1931.
2 Разгон И. Орджоникидзе и Киров и борьба за власть Советов на Северном Кавказе. ОГИЗ. 1941. С. 325.
3 Генкина Э.Б. Переход Советского государства к Новой экономической политике (1921-1922 гг.). М. 1954.
4 Там же. С. 54.
5 Там же. С. 55.
6 Там же. С. 128.
7 Генкина Э.Б. Указ. соч. С. 131.
ми сводились исключительно к агитационно-разъяснительной пропаганде большевиков.
Следующий период в изучении антибольшевисткого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья можно ограничить хронологическими рамками с середины 50-х до конца 80-х гг. В эти годы наметился отход от многих апологетических установок сталинского времени, появилось стремление к критическому анализу. Характерной чертой нового этапа стало постоянное наращивание числа публикаций, затрагивающих повстанческую проблематику. Историки приступили к подробному изучению казачье-крестьянских восстаний, как в качестве самостоятельной темы, так и в русле общих проблем Гражданской войны, социалистических преобразований в деревне, роли парторганизаций, ревкомов и ВЧК в разгроме повстанческого движения и установлении советской власти на Северном Кавказе. Со второй половины 50-х гг. началась систематическая публикация документов по истории установления советской власти и коллективизации.1 В 60-80-е годы появились работы А.А. Кондакова, И.Я. Трифонова, ЯЛ. Перехова, М.Т. Узнародова, Л.А. Этенко, Р.Г. Этенко, Н.Ф. Бугая, Б.И. Степаненко, Д.Л. Го-линкова, посвященные деятельности партийных органов и ревкомов в 1920-е гг., политике партии по вовлечению казачества в социалистическое строительство и собственно проблеме антибольшевистского движения.2
В этот период антибольшевистское движение по-прежнему рассматривалось как политический бандитизм. Р.Г. Этенко характеризует его как "проявление мелкобуржуазной контрреволюции, идущей под лозунгом борьбы против советской власти, данным ей империалистами, русской белогвардейщиной и мелкобуржуаз-
Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917-1920 гг. Краснодар. 1957; Коллективизация сельского хозяйства на Кубани. Т.1. Краснодар. 1959; Из истории Гражданской войны в СССР. Т.З. М. 1961; Директивы командования фронтов Красной Армии (1917-1922 гг.). Т.З. М. 1974.
2 Кондаков А. А Разгром десантов Врангеля и белогвардейских банд на Кубани в 1920 г. Ростов-на-Дону. 1962; Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале НЭПа (1921-1923 гг.). Л. 1964; Перехов Я.А. Политика коммунистической партии по вовлечению казачества Дона и Кубани в социалистическое строительство (1920-1925 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Ростов-на-Дону. 1966, Узнародов М.Т. Деятельность Кавказского и Юго-Восточного бюро ЦК ВКП (б) по руководству партийными организациями Юго-Востока России в 18-920-1924 гг. Орджоникидзе. 1968; Этенко Р.Г. Большевистские организации Дона и Кубано-Черноморья против внутренней контрреволюции при переходе к Новой экономической политике (1920-1922 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Ростов-на-Дону. 1976; Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Ставрополья. Черкесск. 1978; Его же. Ревкомы в национальных округах Северного Кавказа (1919-1920). Нальчик. 1977; Его же. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа (1919-1921). М. 1979; Бугай Н.Ф., Джимов Б. М. От ревкомов к Советам на Кубани. Майкоп. 1989; Степаненко Б. И. Борьба с вооруженной контрреволюцией на Дону и Кубани и ее разгром (март 1920-1922). Дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1972; Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн.2. М. 1986.
ными партиями". Отмечается, что политический бандитизм был новой тактической формой борьбы империализма против диктатуры пролетариата. Был сделан вывод, что "главными участниками банд были кулаки, остатки белогвардейщины, не успевшие эмигрировать или оставленные для подрывной, контрреволюционной деятельности".1 Подобные оценки встречаются и в работах И.Я. Трифонова, М.Т. Уз-народова и др.2 Для историографии этого периода характерно преувеличение роли Врангеля в организации антибольшевистского движения. В большинстве работ в качестве основной причины успокоения населения называется НЭП. Многие авторы, говоря о методах привлечения народа на сторону советской власти, делали акцент на пропаганду, умалчивая о силовых мерах. Оставаясь, в целом, в рамках сложившихся идеологических схем, исследователям удалось поднять новые неисследованные пласты и по-новому взглянуть на многие проблемы повстанческого движения.
Большое значение имел пересмотр в работах А.А. Кондакова, Я.А. Перехова, М.Т. Узнародова, Р.Г. Этенко взглядов на казачество как опоры контрреволюции. Кроме того, был сделан вывод о симпатиях середняков по отношению к новой власти.3 В 60-е годы в научный оборот вновь вводятся подходы, выработанные в 20-е годы. Так, И.Я. Трифонов, по-прежнему характеризуя антибольшевистское движение начала 20-х гг. как "кулацкий политический бандитизм", рассматривает его как завершающую стадию Гражданской войны. В работах М.Т. Узнародова, Р.Г. Этенко, Д.Л. Голинкова вновь начинает использоваться термин "бело-зеленое движение".
В 70-80-е гг. изучались вопросы о влиянии эсеровских и меньшевистских идей на бело-зеленое движение. Отмечалось, что "банды" имели различную политическую окраску.4
1 Этенко Р.Г. Указ. соч. С. 14.
2 Трифонов И.Я. Указ.соч. С.263; Узнародов М.Т. Указ. соч. С.28.
3 Узнародов М.Т. Указ. соч. С.29; Перехов Я.А. Указ. соч. С. 8-9; Этенко Р.Г. Указ. соч. С. 16-17, Кондаков
А.А. Указ. соч. С. 116.
4 Этенко Р.Г. Контрреволюционная деятельность эсеро-меньшевистского подполья на Дону и Кубано-
Черноморье после разгрома Деникинщины (1920-1921гт.)//Гражданская война на Северном Кавказе.
Материалы региональной научной сессии 23-24 декабря 1980 г. Махачкала. 1982. С. 106-107,109; Она же. О
роли мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков в активизации политического бандитизма на Дону и
Кубано-Черноморье в 1920-1922 гг.// Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. 1978. №2. С. 74-79.
Степаненко Б.И. Контрреволюция на Дону, Кубани и Тереке в декабре 1920 - мае 1921 г. и ее разгро
м/история СССР. 1986. №6. С. 120-135.
В это же время стали исследоваться проблемы влияния белой эмиграции на повстанческое движение в России.1
Наиболее глубоко проблема антибольшевистского движения на Северо-Западном Кавказе и Предкавказье в начале 1920-х гг. разрабатывается в этот период в работах Б.И*. Степаненко, А.А. Кондакова, И.Я. Трифонова. Большое внимание авторы уделяли силовым методам подавления восстаний. Кроме того, ими исследовались вопросы причин возникновения повстанчества, его идеология. Историками выделялись основные направления антибольшевистской идеологии, приводились характерные лозунги, под которыми выступали повстанческие отряды.
Б.И. Степаненко сделал попытку дифференцировать повстанческое движение по временному и географическому признакам, определил его основные этапы.2 Характеризуя деятельность повстанцев в 20-е годы, автор выделяет две господствующие идеологические доктрины оппозиции: великодержавную и самостийную. В 1921 году, по мнению исследователя, активизируются "вооруженные банды выступавшие...под лозунгами эсеров, анархистов, самостийников".3 Особенностью идеологии повстанцев 1922 году, Б.И. Степаненко считал смену политических лозунгов, появление бандформирований чисто уголовного характера.4 Автор показал деятельность Врангеля и Кубанской Рады по организации повстанческих отрядов в Кубано-Черноморской области. Были также проанализированы противоречия и соперничество между этими двумя центрами в борьбе за руководство "борьбой кубанской контрреволюции".5
Пытаясь определить характер антибольшевистского движения, А.А. Кондаков установил, что действия бело-зеленых банд не привели к появлению широкого повстанческого движения, поскольку для него не существовало социальной базы. Автор пришел также к важному выводу о том, что.бело-зеленые банды не имели единого руководящего центра и постоянной связи с Крымом.7 Кроме того, он убедительно доказывает, что летом 1920 г. ни Врангель, ни Кубанское правительство в Грузии не осуществляли политического и военного руководства бело-зелеными
1 Степаненко Б.И. Контрреволюция на Дону...; Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М. 1986.
2 Степаненко Б.И. Указ.соч. С.25-26, 30-31.
3 Там же. С. 112.
4 Там же. С. 184.
5 Там же. С. 51-53.
6 Кондаков А.А. Указ.соч. С. 115.
7 Там же. С. 113.
бандами на Кубани. Исследуя социальный состав банд, А.А. Кондаков пришел к выводу, что "банды в социальном отношении были неоднородны, и это накладывало отпечаток на характер их действий".1 К аналогичному выводу пришел и И.Я. Трифонов. В своем исследовании И.Я. Трифонов уделил внимание вопросам, ранее не изучавшимися советскими историками: военной организации, тактическим приемам и методам ведения боя повстанческими отрядами.
Проблема повстанческого движения на территории Баталпашинского отдела разрабатывалась К.Т. Лайпановым, который достаточно подробно осветил действия формирований М.А. Фостикова, К.Ш. Султан-Гирея и мероприятия советской власти по их ликвидации.2
В целом, для многих работ этого периода характерно однобокое упрощенное освещение повстанческого движения. Все многоаспектное антисоветское движение историки обычно сводили к деятельности "офицерско-кулацких банд".3 Повстанческая идеология по-прежнему характеризовалась как белогвардейская.4
Наличие у повстанцев лозунгов демократического содержания ("земля трудовому народу", требования созыва Учредительного собрания), согласно мнению авторов, "служило лишь прикрытием фактических целей антисоветского движения, находившегося под влиянием и управлением белогвардейцев".5
Определенный итог изучению повстанческого движения на Северном Кавказе в 20-е годы был подведен на Всесоюзной научной конференции "Казачество в Октябрьской революции и гражданской войне", состоявшейся в г.Черкесске в 1980 году. Участники конференции подчеркнули, что "история борьбы с вооруженной контрреволюцией в 1921-1922 годах разрабатывается очень робко. Между тем борьба с политическим бандитизмом и другими формами вооруженного сопротивления контрреволюции на Дону и Северном Кавказе после разгрома основных сил белогвардейских армий продолжалась более двух лет. Она была исключительно
1 Кондаков А.А. Указ.соч. С. 114.
2 Лайпанов К.Т. Борьба большевиков за упрочение советской власти в Карачае и Черкесии (март-декабрь
1920 г).//Из истории Карачаево-Черкесии. Труды КЧНИИ. Вып. VI. Ставрополь. 1970.
3 Лайпанов К.Т. Указ.соч. С. 5, 19.
4 Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Ставрополья. Черкесск. 1978. С.43.
5 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М. 1986. Кн. 2. С. 88. См. также: Лайпанов
К.Т. Октябрь в Карачаево-Черкесии. Борьба большевиков за власть Советов (1917-1920). Черкесск. 1987;
Бугай Н.Ф., Джимов Б.М. От ревкомов к Советам на Кубани. Майкоп. 1989.
упорной, напряженной и приобретала в отдельные периоды весьма широкие масштабы".1
Новые подходы в изучении антисоветского движения наметились в конце 80-х - нач.90-х гг. Глубокий анализ проблем установления советской власти на Северном Кавказе'был дан К.А. Хмелевским, А.И. Козловым, В.Н. Ратушняком, Л.А. Этенко, Н.Ф. Бугаем и др. Исследователями было отмечено, что отечественная историография собрала "огромный фактический материал".2 Однако отмечалось недостаточное изучение причин антибольшевистского движения, его социального состава и требований,3 причин появления сепаратистских устремлений'казаков.4 Аргументировано был поднят вопрос о том, что "антибольшевистское движение на Северном Кавказе в советской исторической науке специально не рассматривалось", т.к. "все внимание исследователей было направлено на борьбу за власть Советов в регионе". Недостатком предыдущей историографии было признано недостаточное изучение конфликтов и столкновений внутри повстанческого движения.5 Поэтому исследователи 90-х занялись восполнением обнаруженных "белых пятен". В это время начали рассматриваться методы борьбы контрреволюционных сил за симпатии казачества исходя из их политических и экономических интересов, используя исторические и сословные особенности организации, самоуправления, быта, методов хозяйствования и "реально сохранившегося архаичного порядка станичного общинного землевладения".6 Был признан факт ведения организованной пропаганды повстанцев через "органы, направляющие политическую линию движения", которыми являлись политотделы при отрядах.7 Вообще, в 90-е гг. резко возрос интерес к истории казачества, в том числе, к вопросу об их участии в антисоветском движении. В последнее десятилетие XX века произошли изменения в определении характера антибольшевистского движения. По справедливому замечанию Яблочкиной И.В. "в исследованиях российских историков 90-х годов явно
1 Козлов А.И., Хмелевский К.А., Этенко Л.А. Историография борьбы за власть Советов на Дону и на Север
ном КавказеУ/Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной
конференции. 12-13 ноября 1980 г. г. Черкесск. 1984. С. 26.
2 Венков А В. Антибольшевистское движение на Юге России (1917-1920). Автореф. дисс. докт. ист. наук.
Ростов-на-Д, 1996. С.8; Баранов А.В. Повстанческое движение казачества и крестьянства на Северном Кав
казе в условиях становления НЭПа (1921-1922).//Кубань: 20-е годы. Сборник научных трудов. Краснодар.
1996. С.26.
3 Баранов А.В. Повстанческое движение... С.26.
4 Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России (1917-1920). Автореф. дисс. канд. ист. наук. М.1998. С.9.
5 Венков А.В. Антибольшевистское движение... С. 13.
6 Куценко И.Я. Кубанское казачество. Краснодар. 1993. С. 383-385.
7 Там же. С. 391.
проявилась тенденция к отказу от использования термина "бандитизм" в отношении вооруженных антигосударственных выступлений".1 Глубокий анализ политики органов советской власти на Северном Кавказе был дан А.В. Барановым. Автор рассмотрел социально-экономические и политические причины недовольства казаков и крестьян б 1920-1922 годах, противоречивые политические настроения населения в связи с первыми шагами НЭПа на Северном Кавказе. Исследователь уделил внимание проблемам инакомыслия в большевистских организациях. Вопреки предыдущей историографии, А.В. Баранов сделал важный вывод о том, что "эсеры и меньшевики Северного Кавказа не имели общей идейной программы, а тем более единого плана действий".2 Автор убедительно доказал, что не могло быть и речи о руководстве эсерами и меньшевиками повстанческим движением.3 Баранов А.В. указал на стихийность совпадения запросов и требований части повстанцев с идеями ПСР.4 Автор поднял вопрос о восставших красноармейцах, рассмотрел характерные для них идейные программы.5
Наряду с вопросами о причинах, социальном составе антисоветского движения активно начала разрабатываться проблема повстанческой идеологии. Отмечалась пестрота политических взглядов оппозиции: самостийники, отряды с лозунгами левоэсеровского, меньшевистского толка, а также не преследующие никаких политических целей, просто грабители и насильники.6 При этом подчеркивалось доминирование самостийных и антибольшевистских идей. Была предпринята попытка проследить эволюцию взглядов от пророссийских до самостийных.7
Исследовались причины трансформации белогвардейских идей. Отмечалось, что в 1920-1922 гг. произошла корректировка программных установок, "принцип "единой, неделимой России" уступает место принципу "федерации". Изучается проблема "обновления социального состава белого лагеря, получения поддержки со стороны крестьянства", вовлечения в движение других народностей.8 Признавая
'Яблочкина И.В. Указ.соч. С. 16.
2 Баранов А.В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой эконо
мической политики (1921-1922). СПб. 1996. С. 138.
3 Там же. С. 138.
4 Там же. С. 177.
5Тамже.С.154-155.
6 Там же.
7 Там же. С. 384-385.
8 Цветков В.Ж. Белое движение в России. 1917-1922 гг. //Вопросы истории. 2000. №7. С. 64-65, 68-69.
факт изменения белогвардейской идеологии, А.В. Венков обратил внимание на обмен лозунгами между противоборствующими силами. Если "белые" отказались от восстановления "единой, неделимой России", то "большевизм перехватил у своих противников лозунг восстановления и объединения страны и под лозунгами социализма и мировой революции стал на путь возрождения империи".1 Впервые был поставлен вопрос о расколе внутри кубанского казачества, выразившегося в противоречиях.между линейцами и черноморцами.2
Принципиально важный вывод о том, что "вопреки стереотипам советской историографии, Белое движение было не монолитным, а разноликим явлением с глубокими внутренними противоречиями" сделал А.И. Козлов. Он подчеркнул, "что главные его составляющие расходились между собой по коренным вопросам. Одни стояли за реставрацию монархии в России, другие - за развитие в стране либерально-демократических основ. Все это подрывало Белое движение, лишало его внутренней и внешней опоры".3
В историографии 90-х гг. была предпринята попытка дать классификацию антибольшевистского движения, учитывающую участие и цели всех составляющих его социальных групп.4 Исследователи обращали внимание на восприятие определенных идей различными социальными и возрастными категориями населения.5
В конце 90-х гг. выходят в свет работы, поднявшие целый ряд ранее не изученных проблем. Одной из таких лакун является вопрос о политическом сознании казаков и крестьян в 20-е гг., который рассматривает в своих исследованиях О.И. Кожура. Говоря о причинах возникновения широкого спектра политических симпатий казаков "от приверженцев монархических традиций до принятия большевистского режима", автор отмечает, что такой политический плюрализм возник из-за наличия разнообразного видения будущего устройства России.6
Венков А.В. Антибольшевистское движение.... С.23,32.
2 Венков А.В. Сепаратизм казачьей контрреволюции внутри деникинского лагеряУЛПроблемы истории
казачества XVI-XX вв. Ростов-на-Дону. 1997. С. 148.
3 Козлов А.И. Генерал ДеникинУ/Козлов АИ. Генерал Деникин. Финкельштейн Ю.Е. Симон Петлюра. Рос
тов-на-Дону. 2000. С. 252.
4 Баранов А.В. Повстанческое движение... С. 28; Он же Социальное и политическое развитие... С. 141-142.;
Яблочкина И.В. Указ.соч. С.238.
5 Баранов АВ. Региональная политическая культура Юга России в 20-х годахУ/Гуманитарная мысль Юга
России в XX в. Краснодар. 2000. С. 79-82.
6 Кожура О.И. Социально-психологический облик кубанского крестьянства и казачества в годы НЭПа. Ав-
тореф. канд. ист. наук. Краснодар. 1999. С.20.
Таким образом, в 90-е гт. был сделан значительный прорыв в исследовании проблематики антибольшевистского движения. Исследователи приступили к углубленному изучению причин повстанческого движения, деятельности партийных органов на Северном Кавказе, особенностей политики НЭПа на Юго-Востоке, идейных основ различных политических течений в антибольшевистском движении. Кардинально пересмотрены выводы об участии казачества в повстанческом движении начала 20-х. Эту категорию населения, наконец, перестали рассматривать как оплот самодержавия, стоящий на страже интересов царизма. В работах 90-х гг. казачество Юго-Востока России совершенно справедливо показывается как третья, самостоятельная сила, имеющая свой собственный социально-политический облик, свою психологию и интересы. Именно за эту силу, за ее поддержку боролись и большевики, и их противники. От политических симпатий казачества напрямую зависело установление на Юго-Востоке того или иного режима. Казачество в грудах историков последних лет не предстает как монолит - исследователи подчеркивают наличие в нем различных политических симпатий.
Оценивая современное состояние историографии интересующей нас проблемы, исследователи все же отмечают, что повстанческая тема применительно к Северному Кавказу разрабатывается "довольно вяло".1 Обращается внимание на не изученные до сих пор темы влияния на казачество в годы Гражданской войны представителей различных политических партий, особенностей агитационно-пропагандистской работы среди казачества со стороны красных и белых войск и административных структур, общего и особенного в деятельности бело-зеленых отрядов в различных казачьих районах.2
Цель и задачи исследования. Учитывая состояние изученности проблемы, основной целью исследования будет являться анализ проблемы повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.
Реализация поставленной цели будет осуществлена посредством решения следующих задач:
определения причин возникновения оппозиции советской власти в регионе в контексте общеполитической ситуации в России в начале 1920-х годов;
1 Телицын В.Л. Бунтующий землепашец: 1917-1920 гг.//Гражданская война в России: события, мнения,
оценки. М. 2002. С.589.
2 Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России в 1917-1920 гт: истоки, сущность, последствия. Дисс. канд.
ист. наук. М. 1998. С.203.
рассмотрения этапов, идеологической основы, форм и основных направлений деятельности повстанческого движения;
анализа форм и методов борьбы советской власти с повстанчеством.
Объект исследования. Объектом исследования является проблема антисоветского повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.
Предмет исследования. Предметом исследования является деятельность бело-зеленых формирований и меры советской власти по их уничтожению.
Хронологические рамки. Исследование охватывает период с марта 1920 года, когда на Кавказе была восстановлена советская власть, по декабрь 1922 года, связанного с угасанием политического антибольшевистского движения.
Территориальные рамки. В исследовании рассматриваются события, происходившие на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, в частности, на территории Кубано-Черноморской области и прилегающими землями Пятигорского уезда Терской губернии, Ставропольского и Александровского уездов Ставропольской губернии.
Источниковая база. Источниковую базу диссертационного исследования составили как опубликованные, так и архивные документы и материалы, содержащиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного Военного архива (РГВА), Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР). Весь имеющийся источниковый материал можно разделить на следующие группы:
Законодательные источники.
Делопроизводственные материалы.
Массовые агитационные источники.
Документы личного происхождения.
Программные документы антисоветских политических организаций.
Публицистика.
Материалы периодической печати.
Законодательные источники. В эту группу входят, прежде всего, декреты и постановления центральных советских органов - ВЦИК, Совнаркома - опреде-
ляющие основные направления большевистской политики в отношении повстанческого движения. Большинство использованных автором документов было опубликовано в 8-13 томах издания "Декреты Советской власти".1
Делопроизводственные материалы государственных учреждений, армейских штабов составляют наиболее обширную группу источников. Наряду с документами партийных, советских органов и Красной армии, сохранились материалы противоборствующей стороны.
Партийные документы большей частью сконцентрированы в Российском Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ): фонд 17 -"Центральный комитет РКП (б)", фонд 65 - "Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б)", фонд 85 - "Орджоникидзе Г.К." Кроме того, были использованы документы местных партийных органов из Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР): фонд Р-114 - "Карачаево-Черкесский обком КПСС".
Документы советских органов - Совнаркома РСФСР, ВЦИК - собраны в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ): фонд Р-130 - " СНК РСФСР" и фонд 1235 - " ВЦИК, Казачий отдел". Использовались материалы местных советских органов из ГА КЧР: фонд Р-40 - "Учкуланский аульный революционный комитет Баталпашинского отдела Кубано-Черноморской области", фонд Р-327 - "Рабоче-крестьянская инспекция Карачаевской автономной области".
Документы военных структур сосредоточены в Российском Государственном Военном архиве. Интересующие нас материалы находятся в фонде 4 - "Управление делами при Народном комиссаре обороны СССР", фонде 6 - "Полевой штаб РВСР", фонде 7 - "Штаб РККА", фонде 58 - "Штаб командующего Частями особого назначения", фонде 109 - "Штаб Кавказского фронта", фонде 192 — "Управление 9-й Кубанской армии", фонде 25896 - "Управление войсками СКВО, Краевое военное совещание". В ГА КЧР отложились документы Карачаево-Черкесского областного военного комиссариата (фонд Р-43) и Карачаево-Черкесской роты части особого назначения Кубано-Черноморской области (фонд Р-42).
Уникальные коллекции документов Русского заграничного исторического архива находятся в ГАРФ - фонд Р-5784 "Центр действия", фонд Р-6055 "Информационные материалы о Советской России, Германии, Польше и о других странах
1 Декреты Советской власти. Тт.8-13. М. 1976-1989.
за 1917-1937 гг.", фонд 6217 "Материалы, относящиеся к правительству Врангеля за период пребывания его в Крыму". Документы штаба Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского собраны в РГВА в фонде 39862.
Из огромного массива делопроизводственных материалов, прежде всего, следует отметить 'организационно-распорядительную документацию войсковых штабов и управлений.
На.протяжении всего периода борьбы с повстанческим движением большевики уделяли большое внимание созданию специальных организационных структур, способных максимально эффективно решать возникающие проблемы. Создание нового органа сопровождалось изданием соответствующего положения, определяющего направления его работы. При этом, как правило, в документе давалось обоснование необходимости создания структуры, опиравшееся, обычно, на серьезный анализ военной и общественно-политической ситуации в регионе. Таковы приказы о создании института политических инспекторов и ударных отрядов, инструкции, определявшие их полномочия, положения о деятельности военсовеща-ний, приказы о создании экспедиционных отрядов и политических комиссий.
По мере выяснения особенностей партизанской войны и анализа накопленного опыта вырабатывались соответствующие рекомендации и предложения, оформленные в виде инструкций о методах борьбы с повстанцами.
Деятельность войсковых частей, партийных и советских органов, военных совещаний, а также партизанских отрядов отражена в многочисленных приказах, инструкциях, циркулярах, распоряжениях. Помимо документов штабов СКВО, 9-й Кубанской армии и ее подразделений сохранились постановления собраний граждан населенных пунктов Баталпашинского отдела, постановления Кубано-Черноморского областного исполкома, приказы, постановления и циркуляры Баталпашинского (Карачаево-Черкесского) отдельского (областного) исполкома, ревкома, комиссариата, а также приказы командиров рот ЧОН, приказы Кубано-Черноморского областного управления милиции. Сохранилось достаточное количество приказов, изданных штабами повстанческих формирований - Армии возрождения России, Группы войск Кубанского полкового округа есаула Арканникова, Первой Кубанской повстанческой армии полковника Серебрякова, Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского и ряда других отрядов.
Содержательным источником является текущая переписка различных органов (письма, телеграммы, телефонограммы и прочее), а также письма граждан в государственные и общественные органы. Активная переписка велась между штабом 9-й Кубанской армии и штабом СКВО. Сохранилась переписка Карачаево-Черкесского областного ревтрибунала с центральным ревтрибуналом, ГПУ и т.п. Помимо писем сохранилось значительное количество записей телефонных разговоров. В последнее время осуществлены серьезные научные публикации писем советских граждан во властные структуры.1 Однако значительное количество писем продолжает храниться в архивах. В ГА КЧР, в фонде Исполкома Черкесского областного совета рабочих, крестьянских, красноармейских, горских и казачьих депутатов отложилось значительное количество заявлений и писем от красных партизан в Комиссию по делам бывших красных партизан. Интерес представляет и переписка руководителей повстанческих отрядов как между собой о координации действий, соподчинении, так и со штабами красных частей - как правило, оговаривающих условия сдачи, либо, напротив, содержащие заявления о продолжении борьбы.
Деятельность различных органов фиксировалась в протоколах. Сохранились протоколы заседаний Краевого военного совещания, а также губернских и областных военсовещаний, протоколы съездов начальников милиции, протоколы Баталпашинского отдельского управления милиции, Баталпашинского отдельского предревкома и парткома. Принятие важных решений по общественно-политическим вопросам отражено в протоколах и резолюциях различных съездов, совещаний, пленумов. В архивах отложились протоколы заседаний Юго-Восточного бюро ЦК РКП (б), Кубано-Черноморского областного и Баталпашинского отдельского комитетов РКП (б), ревкомов различных уровней, совместных заседаний представителей парткомов, ревкомов, ВЧК и т.п.
Чрезвычайно интересным и насыщенным разнообразными сведениями источником являются информационные материалы: оперативные и разведывательные сводки, отчеты, обзоры, рапорты.
1 Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. М. 1998.
Оперативные и разведывательные сводки являются первичным источником, на их основании в штабах проводилось составление обобщающих информационно-аналитических документов. Эти сводки дополняют друг друга, поскольку если оперативные сводки дают представления о действиях воинского подразделения, его передвижениях, проводимых операциях, то разведсводки проясняют с какими частями противника, собственно, произошло столкновение, в каком направлении он отошел и какие действия намерен осуществить. В штабах СКВО и 9-й Кубанской армии регулярно составлялись ежемесячные Обзоры повстанческого движения. Как правило, они состояли из аналитической части, в которой давалась характеристика обстановки по отдельным районам, и сведений о местах дислокации и численности партизанских отрядов. Кроме того, регулярно издавались боевые расписания, где также приводились сведения о действовавших повстанческих отрядах, оперировавших на контролируемой территории. Интересны приложения к боевым расписаниям: карты и схемы, которые дают наглядное представление о распространении повстанчества.
Использованы также оперативные сводки Кубано-Черноморской областной милиции о политическом и военном положении в области, а также сводки об оперативных действиях милиции Армавирского отдела и г. Армавира, Баталпашин-ской отдельской милиции.
В связи с документальными публикациями, предпринятыми в последнее время, стали доступны информационные сводки ВЧК-ОГПУ, отражающие политические настроения населения.1
Большой интерес представляют отчеты о деятельности военсовещаний, докладные записки по различным вопросам, полумесячные ведомости о ходе работ ревкомов в населенных пунктах Баталпашинского отдела, рапорты Предревкомов Баталпашинского отдела.
Сохранились аналогичные документы и из противоборствующего лагеря: отчетные сводки разведывательного отделения и сообщения начальника особого отделения Штаба Вооруженных сил Юга России о внутреннем и военном положении, сводки "Центра действия", рапорты войскового старшины Черного Кубанскому атаману, "Тетрадь военного похода" есаула Арканникова.
1 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т.1. 1918-1922. М.1998; Кубанская ЧК: Органы госбезопасности Кубани в документах и воспоминаниях. Краснодар. 1997.
Безусловный интерес представляют учетные документы: учетные карточки повстанческих отрядов, списки граждан, лишенных избирательных прав, анкеты бывших красных партизан.
Обработка значительного объема делопроизводственных источников массового характера,* прежде всего оперативных и разведывательных сводок, иных штабных документов красноармейских и милицейских частей, белогвардейских центров и повстанческих формирований была осуществлена посредством составления электронной базы данных о действиях повстанцев на территории региона.
Массовые агитационные источники - листовки, воззвания - активно распространялись как повстанцами, так и большевиками. Это основной источник, позволяющий составить представление об идеологических конструкциях, которые пытались выработать партизаны, так и об ответных шагах, предпринятых властями.
Среди документов личного происхождения, в которых освещается исследуемая проблематика, преобладают воспоминания противников большевиков. Некоторые из них опубликованы - мемуары Врангеля, Вороновича.1 Остальные недоступны широкому читателю, хотя воспоминания генералов Старицкого, Фостикова, записки хорунжего Турина, есаула Супрунова, войскового старшины Черного, фрагменты дневников неизвестных бойцов дают яркую картину событий, происходивших на Северо-Западном Кавказе в 20-е годы.
Из воспоминаний представителей командования Красной армии следует отметить небольшие очерки командира заградительного полка по борьбе с повстанцами ст. Баталпашинской П. Редкозубова и комиссара левофланговой группы 9-й Кубанской армии И. Шевцова.2
В распоряжении автора имеются воспоминания непосредственного очевидца событий 1920-х годов, участника коммунарского движения в Баталпашинском отделе Г.М. Кратова.
Программные документы антисовестких политических организаций, действовавших на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, отражены программами Комитета возрождения России и Трудовых земледельцев-повстанцев Северного Кавказа.
1 Врангель П.Н. Записки. 4.2.// Белое дело. Кн.5. М.,1995.; Вороновим Н. Меж двух огней.// Архив русской революции. М.1991. T.VII. Незабываемые годы. Ставрополь. I960. С. 198-203.
Из публицистических материалов вызывают интерес работы Григория Ра-ковского. Блестящий журналист смог проинтервьюировать многих видных деятелей антибольшевистского движения, в том числе генералов Врангеля и Фостикова, членов Кубанской Рады Тимошенко и Быча. Диссертантом использовались как сохранившиеся ийтервью, так и написанная Раковским книга.1
Материалы периодической печати представлены советскими газетами "Красное знамя", "Советский юг", "На страже революции", а также эсеровской газетой, издававшейся за рубежом "Революционная Россия". В советских газетах размещались призывы к населению, приказы о проводимых акциях, кампаниях по добровольной явке, а также информация о проведенных операциях против партизан. Зарубежная печать пыталась освещать положение в Советской России, размещая наряду с небольшими заметками и пространные аналитические материалы.
Методологической основой исследования являются принципы объективности, научности, историзма. Указанные принципы подразумевают соблюдение ряда требований при создании исторического исследования: построение его на широкой источниковой базе, тщательно изученной с помощью методов источниковедческого анализа; всестороннее изучение объекта исследования на конкретно-историческом фоне в тесной связи с другими историческими реалиями, с использованием комплекса различных исследовательских методов; широкий и глубокий подход в объяснении фактов, раскрытие содержания и форм, внутренних противоречий и движущих сил исследуемых явлений; опору на накопленный опыт и в то же время творческую работу по изучению слабоосвещенных вопросов. В работе над диссертацией применялись в комплексе общенаучные методы - исторический, логический, классификационный, а так же методы специально-научные - историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный.
Научная новизна. В диссертации впервые было проведено всестороннее изучение повстанческого антибольшевистского движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг. Исследование основано на широком круге источников, многие из которых были впервые введены в научный оборот. Сделаны обоснованные выводы и теоретические обобщения.
1 РаковскийГ. Конец белых. От Днепра до Босфора. (Вырождение, агония и ликвидация). Прага. 1921.
Дан анализ комплекса причин возникновения повстанчества на изучаемой территории. Сделан вывод о том, что повстанческое движение являлось неотъемлемой частью Гражданской войны, ее составным этапом с характерными формами гражданского противостояния и методами борьбы.
Рассмотрено влияние различных политических антибольшевистских центров на возникновение и развитие повстанческого движения. Автор не разделяет тезис, утвердившийся в отечественной историографии о том, что повстанчество являлось исключительно привнесенным феноменом, инспирированным внешними антибольшевистскими центрами и не имевшим поддержки населения. В диссертации обоснован вывод о том, что антисоветское движение имело глубокие социальные корни и явилось, прежде всего, следствием широкого недовольства населения проводимой политикой большевиков.
Выявлены различные способы формирования партизанских отрядов, география их оперирования.
Установлено, что повстанческие формирования включали практически весь этнический и социальный спектр Северного Кавказа.
Впервые в отечественной историографии полно представлены количественные характеристики повстанчества, выявлена динамика колебаний общего количества повстанцев, числа действовавших бело-зеленых формирований, оснащенности их вооружением.
На основе динамических характеристик развития повстанчества разработана периодизация повстанческого движения. Первый этап связан с возникновением и развитием антибольшевистского движения в 1920 году. Второй этап соответствует всплеску активности повстанцев в 1921 году. Во время третьего этапа, в 1922 году произошло угасание сопротивления населения советскому режиму, а бело-зеленые отряды были практически ликвидированы.
Обстоятельно рассмотрена идеология повстанческих формирований: великодержавная, самостийная, анархическая и эсеровская. Установлена география распространения лозунгов и политическая окраска отдельных отрядов. Автор считает, что на разных этапах развития движения преобладали идейные конструкции наиболее крупных формирований, действовавших на определенной территории в данный период.
Проанализирована организация и структура бело-зеленых отрядов, освещены основные направления их деятельности, особенности использовавшейся тактики в различных районах Северо-Западного Кавказа и Предкавказья. Реконструирован ход наиболее значимых операций повстанческих формирований.
Выявлено' влияние внутренних противоречий антибольшевистского лагеря на его устойчивость. По мнению автора, неспособность лидеров движения объединить усилия, преодолеть идейную и организационную разобщенность, а порой и личные амбиции не позволили повстанцам развернуть широкий фронт борьбы и, в конечном счете, привели к поражению антисоветских сил.
Рассмотрены комплекс мероприятий советской власти по ликвидации повстанческого движения; система военных и государственных органов, задействованных в борьбе с повстанцами; основные способы подавления антибольшевистских выступлений и приведения населения к покорности на различных этапах борьбы; формы агитационно-пропагандистской работы и административно-полицейских мероприятий. Изучена тактика советских частей и ход основных военных антиповстанческих операций.
Представленные положения и выводы выносятся на защиту диссертации.
Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы в научной и преподавательской работе, а также при разработке проблем отечественной истории новейшего времени, при составлении лекций и учебников, в спецкурсах и спецсеминарах по истории Гражданской войны и регионоведению.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в докладах и сообщениях на конференциях 1997-2003 годов в пос. Архыз, Краснодаре, Пятигорске, Армавире, публикациях автора. Идеи и отдельные главы исследования использовались при подготовке и проведении лекционных занятий по региональной истории в Карачаево-Черкесском Республиканском институте повышения квалификации работников образования. Работа обсуждалась в отделе истории народов КЧР Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований и кафедре Отечественной истории новейшего времени Ростовского государственного университета.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Причины
В результате Северо-Кавказской стратегической наступательной операции войска Кавказского фронта к маю 1920 года завершили разгром главной группировки Вооруженных сил юга России. От Черного до Каспийского моря Красная армия вышла к границам закавказских республик. Северный Кавказ оказался полностью очищенным от Добровольческой Армии, и на всей территории была восстановлена советская власть.
Смена политического режима была встречена населением достаточно спокойно. Вызвано это было не столько симпатиями населения к советской власти, сколько неприятием политики Вооруженных сил юга России (ВСЮР). Местные жители не испытали всех ужасов большевистских репрессий, зато в полной мере вкусили тяготы деникинского режима.1 Самого Деникина казаки считали оккупантом, а проводимую им жесткую централизаторскую политику рассматривали как попытку ограничить казачью самостийность. Неприятие политики, проводимой Деникиным, выразилось и в отказе кубанцев участвовать в Добровольческом движении, что приводило к массовому дезертирству из армии. Если в конце 1918 года доля кубанских казаков в Деникинской армии составляла около 69%, то в начале 1920 г. их было всего около 10%.2 Большевики в своей пропаганде умело использовали сепаратистские настроения казаков против Добровольческой армии. Многие красно-зеленые отряды влились в ряды Красной армии.
Иногороднее население, в большинстве своем, объективно являлось союзником советской власти, рассчитывая на ликвидацию сословного неравенства и справедливое перераспределение земельных наделов.
Горское население было также недовольно великодержавными устремлениями ВСЮР. Декларируемое же большевиками право наций на самоопределение, приобретение государственной независимости целым рядом территорий бывшей Российской империи, а также обещания разрешить проблему земельного голода, весьма актуальную в горных условиях, давало горцам надежду на возможность удовлетворения при новом режиме своих политических и экономических устремлений.
Приход советской власти горцы встретили с готовностью к сотрудничеству. Представители горского населения Карачая обратились в политотдел 12-й дивизии 10 армии с просьбой оказать содействие в организации советской власти в аулах и предлагали свою помощь в очищении их местности от противника.2 Газета "Горская беднота" отмечала, что "черкесы, сочувствуя Советской власти, охотно записываются в Красную армию и жертвуют в ее пользу деньги, фураж и продовольствие". Общее собрание граждан а. Кувинского Баталпашинского отдела постановляло "всякие выступления строго подавлять; преступников выдавать советскому поставленному начальству". В случае же перехода к "кадетам" кого-либо из жителей аула, "то лицо будет проклято по мусульманскому обычаю и не будет принято на жительство среди граждан аула, с выселением его и семейства его из аула по усмотрению советского правительства в отдаленные места с конфискацией его имущества в пользу Красной Армии...
Сложнее складывались отношения новой власти с казачеством. По словам видного исследователя А.В. Голубева, являвшегося в 1920-е гг. военкомом артдивизиона 9-й Кубанской армии, "казачество в целом встретило приход /советской власти/ с осторожностью, граничащей с прямым неверием, опасаясь расплаты за контрреволюционное прошлое и мести иногородних".4 Успех новой власти на Кубани зависел напрямую от поддержки населения. Поэтому основной задачей большевиков было вовлечение как можно большего числа кубанцев в советское строительство. Первоначальная политика советской власти на Кубани была достаточно осторожной. Председатель Кубано-Черноморского ревкома Я.В. Полуян отмечал: "...мягкое, всепрощающее отношение советской власти не только удивило, но прямо ошеломило кубанское казачество".5 Некоторые бывшие члены Кубанской Рады, которые имели в прошлом серьезные противоречия с командованием ВСЮР, перешли к сотрудничеству с советской властью.
Возникновение, социальный состав и динамика развития
Возникновение повстанческих отрядов. Недовольство населения советской властью проявлялось в разных формах: от пассивного неприятия и саботажа мероприятий новой власти до активных вооруженных выступлений и создания организованных отрядов с выраженной политической направленностью.
Возникновение первых повстанческих отрядов было зафиксировано в предгорных районах Кубано-Черноморской области - Баталпашинском, Майкопском отделах - уже в конце апреля 1920 года, вскоре после занятия этих территорий частями Красной армии. И это не удивительно. Населенные пункты, расположенные в труднодоступных горных и лесных районах, служили удобной базой для формирования и оперирования вооруженных отрядов, в которые стекались недовольные восстановлением советской власти. На возможность возникновения широкого антибольшевистского движения в нагорной полосе специалисты указывали уже в июне 1920 года. Именно в это время появляются первые сведения о начале активных действий повстанцев. Один из бывших организаторов и участников партизанского красно-зеленого движения на Кубани так обрисовывал в начале июня 1920 г. перспективы антибольшевистского движения: "Я опасаюсь, что эта новая опасность не будет учтена. Мы думаем о десанте Врангеля, тогда как кавказская опасность имеет гораздо большее значение. Здесь равнина, балки, солидные силы Красной Армии, там горы, ущелья, тропинки..., где засады в 15-10 человек могут обратить в бегство, перебить несколько сот человек, где население, если бы и хотело подчиниться мобилизации, не может этого сделать, когда вблизи действуют бело-зеленые, так как будут непосредственно угрожать их семьям, живя среди них".
Опасения были совершенно обоснованными. К 20-м числам июня практически все отделы Кубано-Черноморской области в той или иной степени были охвачены антибольшевистским движением. К этому времени складываются районы постоянной дислокации повстанческих отрядов. Наиболее "зараженными" повстанчеством оказались" предгорные и лесные районы Баталпашинского, Лабинского, Майкопского и Краснодарского отделов. Значительное число отрядов повстанцев скрывалось в лесах и плавнях рек Тимошевского, Темрюкского и Славянского отделов. Количество отрядов напрямую зависело от природно-географических условий. Так в Кавказском отделе, лишенном удобных мест для укрытия отрядов, отмечались лишь периодические действия повстанцев, приходивших из других районов.1
В формировании повстанческих отрядов прослеживаются две тенденции: с одной стороны, шло стихийное возникновение небольших по численности отрядов, с другой, повстанческие отряды появлялись в результате планомерной организованной работы крупных антисоветских центров и связанных с ними офицеров, оставшихся на Кубани после разгрома Добровольческой армии.
Характерной чертой стихийного повстанчества был территориально-милиционный принцип формирования и функционирования повстанческих отрядов.2 Как правило, отряды бело-зеленых возникали вблизи населенных пунктов, из жителей которых эти отряды, собственно, и состояли. Станицы и хутора снабжали повстанцев-односельчан продовольствием, оружием, лошадьми.3 Повстанцы являлись "живой составной частью"4 местного населения, что превращало движение в устойчивое, трудноискоренимое явление.
Стихийное повстанчество активно использовалось руководителями антисоветского движения для подъема населения на борьбу с большевиками и создания на основе местных повстанческих отрядов крупных организованных формирований по образцу регулярной армии.
Государственные органы борьбы с повстанцами
Подавление повстанческого движения являлось серьезной проблемой для большевиков. От того, насколько быстро и успешно население будет приведено к покорности, зависела не только внутренняя стабильность молодого Советского государства, но и признание его на международной арене. В организации и контроле за проведением антиповстанческих мероприятий непосредственно участвовали как центральные партийные, советские, военные и карательные структуры - Центральный комитет РКП(б), Всероссийский центральный исполнительный комитет РСФСР, Совет народных комиссаров, Совет труда и обороны, Главное командование Красной Армии, Революционный военный совет Республики, Всероссийская чрезвычайная комиссия, Революционный трибунал, - так и их подразделения, действовавшие на местах.
Антиповстанческие структуры, действовавшие в 1920 году. Повстанческое движение, захлестнувшее Северо-Западный Кавказ в 1920 году, представляло серьезную угрозу завоеваниям большевиков, но, тем не менее, не было неожиданностью для советского руководства. Еще в начале февраля 1920 года на IV конференции губернских Чрезвычайных Комиссий В.И. Ленин обращал внимание чекистов, что "...первый острый момент борьбы с контрреволюцией, с белогвардейской вооруженной силой как скрытой, так и явной, этот острый период, по-видимому, проходит. Но более чем вероятно, что попытки тех или иных контрреволюционных движений будут повторяться... Сохраняя...боевую готовность..., не ослабляя аппарата для подавления эксплуататоров, мы должны учитывать новый переход от войны к миру, понемногу изменяя тактику, изменяя характер репрессий".1
Уже 19 февраля 1920 года В. И. Ленин подписал постановление СНК "О мерах борьбы с бандитизмом", возлагавшее ответственность за пресечение воруженных выступлений на органы ВЧК и ревтрибуналы. Постановление СНК от 19 февраля 1920 года, подтвердило компетенцию суда военно-революционного трибунала в делах по вооруженным грабежам, разбойным нападениям и налетам. Однако теперь существенно возросло значение Всероссийской чрезвычайной комиссии. Трибуналы создавались в местностях, находившихся вне фронтовой полосы по соглашению ВЧК и Ревтрибуналом Республики. Трибунал состоял из председателя и двух членов утвержденных в должности в ВЧК и Ревтрибунале Республики. После проведения расследования милицией, чрезвычайными комиссиями, следственными комиссиями дела поступали в трибунал, который и выносил приговоры. Шестой пункт постановления подчеркивал: "Приговоры реввоентрибуналов без-апелляционны, окончательны и никакому обжалованию не подлежат". Подразделения этих органов устанавливались в занятом советскими войсками районе в первую очередь. Несмотря на отмену в январе 1920 года смертной казни и запрет ЧК и трибуналам выносить смертные приговоры, полномочия карательных органов постоянно расширялись. Декретом ВЦИК 18 марта 1920 года, положением о Революционных военных трибуналах 4 мая 1920 года, приказом Президиума ВЧК №48 от 17 апреля 1920 г. предписывался "упрощенный порядок" рассмотрения дел, а трибуналам запрещалось противиться директивам ЧК, которая проводила и следствие по делам. Кроме того, в местностях, объявленных на военном положении, а также в прифронтовой полосе губернские трибуналы, согласно Декрету ВЦИК от 19 мая 1920 года, имели право выносить высшую меру наказания.4 Право выносить смертный приговор и приводить его в исполнение подтверждалось и положением о местностях, объявляемых на военном положении, принятым ВЦИК 1 июля 1920 года.5
