Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Олонецкое крестьянство в XIX в.:численность, имущественное состояние и хозяйственная деятельность 28
1. Положение крестьян в социальной структуре населения Олонецкой губернии 28
2. Хозяйственное развитие крестьянства 34
Глава II. Крестьянский быт XIX в. в домашнем кругу 47
1. Жилые постройки крестьян 47
2. Особенности народных верований и церковной обрядности крестьян 51
3. Характеристика крестьянской семьи 53
Глава III. Православная церковь в повседневной жизни крестьян XIX в 67
1. Специфика православной традиции на территории края 67
2. Место православия в крестьянском досуге 73
3. Отношение крестьян к православной вере и церкви 86
Глава IV. Новые явления в повседневной жизни крестьян в последней трети XIX в 95
1. Эволюция крестьянской семьи 96
2. Характерные черты поведения крестьян в быту 98
3. Начальное народное образование в крестьянской среде 102
4. Просветительская деятельность в крестьянской среде 124
Заключение 132
Список использованных источников и литературы 135
Приложения 161
- Положение крестьян в социальной структуре населения Олонецкой губернии
- Жилые постройки крестьян
- Специфика православной традиции на территории края
Введение к работе
В последнее время резко возрос интерес исследователей к изучению социальных проблем развития общества, особенно отражению повседневной жизни людей. Это связано не только с деидеологизацией исторической науки и дистанцированием ее от политики, но и с необходимостью более глубокого и объективного анализа накопленных научных знаний в данной области.
В исторической науке дореволюционного периода известно немало работ о семейном и общественном быте жителей России и Карелии. Много примечательных сведений по этому вопросу содержится в трудах В.О.Ключевского, В.И.Семевского, С.Ф.Платонова и других видных историков.1 Еще на рубеже ХІХ-ХХ вв. П.Н.Милюков подметил, что «...история событий или «внешняя история» (она же политическая, прагматическая) уступает место истории быта или «внутренней истории» (она же бытовая, культурная)».2 В советский период все культурологические подходы были надолго забыты, а история отдельных народов, включая и русских, изучалась преимущественно в связи с рассмотрением хода революционного движения, политической борьбы, войн. Крайне тенденциозно подавалась и жизнь крестьян. В поле зрения ученых находились в основном экономические процессы и классовая борьба в деревне.3 Как пишет одна из авторитетных на сегодня исследователей крестьянской проблематики М.М.Громыко, такой примитивный взгляд плохо сочетался с доводами
1 См.: Андреев А.И. Обзор русских исторических работ по изучению
финно-угорских народностей СССР//Финно-угорский сборник. (Труды
комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных
стран). Л., 1928. Т. 15. С. 243-329; Балагуров Я.А. Сведения о прошлом Карелии
в дореволюционной исторической и краеведческой литературе//Вопросы
истории Карелии. (Труды Карельского филиала АН СССР). Петрозаводск,
1959. Вып.ХХН. С.87-109; Пименов В.В., Эпштейн Е.М. Карелия глазами
путешественников и исследователей XYIII-XIX веков. Петрозаводск, 1969.
2 Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3-х ч. 4.1.
Население, экономический, государственный и сословный строй. СПб., 1909.
С.5.
3 См., например, Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе. 1861 —
1880 гг. М., 1978; Литвак Б.Г. Русская деревня в реформе 1861 г. М., 1972;
Прокофьева Л.С. Крестьянская община в России во второй половине XYIII -
первой половине XIX веков. Л., 1981.
4 логического мышления и было совершенно не ясно, как же это крестьянам все-таки удавалось жить самим и кормить других.1 С конца 80-х гг. минувшего столетия наметился отход от односторонности в крестьяноведении. Поднимаемые современными исследователями многообразные проблемы крестьянского бытия свидетельствуют об их актуальности и необходимости дальнейшего освещения жизни человека в XIX - XX вв.2 Наиболее примечательной в этом отношении является монография Л.В.Милова об особенностях российского крестьянства XIX в.3
Сегодня представляется целесообразным более обстоятельное изучение культуры отдельных народов и социальных слоев общества в условиях российской модернизации XIX - начала XX вв. Обращение к научной разработке истории крестьянства на региональном уровне, в частности, Олонецкой губернии крайне важно для получения более объективных данных о положении этого податного сословия в дореволюционный период. Новые данные существенно дополняют наши представления о традиционном хозяйственном укладе олонецких крестьян, их духовной культуре и, конечно, новых явлениях, привнесенных реформами императора Александра П.
Интересные сведения о жизни крестьянства Олонецкой губернии сохранились в материалах научных обществ, созданных в период 1845-1909 гг.
1 Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991. С.5.
2 См. в частности: Бердова О.В. Культурная жизнь Костромы и
Костромской губернии по материалам местной периодической печати конца
XIX - начала XX веков: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1998; Болонев Ф.Ф.
Духовная культура и быт русских крестьян - старожилов Юго-Восточной
Сибири в XYIII-XX вв.: Автореф. дис. док. ист. наук. Новосибирск, 1996;
Громыко М.М. Семья и община в традиционной духовной культуре русских
крестьян XYIII - XIX вв.//Русские: семейный и общественный быт. М., 1989. С.
7-23; Она же. Традиционные нормы поведения и формы общения русских
крестьян XIX века. М., 1986; Ефимова А.И. Национально-культурное развитие
мордовского народа (конец XIX - середина 30-х гг. XX вв.): Автореф. дис.
канд. ист. наук. Саранск, 1995; Зенько А.П. Представления о
сверхъестественном в традиционном мировоззрении обских угров: Автореф.
дис. канд. ист. наук. СПб., 1992; Кучумова Л.И. Сельская община в России. М.,
1992; Марискин О.И. Крестьянское хозяйство и быт села Сабанчеево в 1860-е —
1990-е гг.: Автореф. дис. док. ист. наук. Саранск, 1996; Медведев И.Ф.
Социально-экономическое и культурное развитие национальных образований
Сибири (1960- 1985): Автореф. дис. док. ист. наук. Томск, 1997.
3 Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского
исторического процесса. М., 1998.
5 с целью изучения географической среды, этнического состава, хозяйственных занятий, культурных традиций Европейского Севера России. Исследователи акцентировали внимание на характеристике крестьянского сословия Олонецкой губернии.1
Местные краеведы XIX-XX вв. также проявляли интерес к историко-культурным событиям, своеобразию быта населения Олонецкой губернии. Широко известны такие дореволюционные издания, как «Олонецкие губернские ведомости» (1838-1917), «Олонецкие епархиальные ведомости» (с 1898 г.), экономико-статистические сборники - «Памятные книжки Олонецкой губернии» (1856-1869; 1902-1916), «Олонецкие сборники» (1876, 1886, 1894, 1916), где публиковались развернутые материалы о наиболее примечательных сторонах жизни местного населения, включая внутрисемейные обычаи, особенности вероисповедания, праздничный досуг и т.д. В числе первых работ этнографического плана, изданных в начале XX в., следует отметить книгу В.П.Крохина, посвященную карелам.2
Местные историки советского периода основное внимание уделяли преимущественно изучению социально-экономических процессов. Историки Я.А.Балагуров, Г.Н.Богданова, Е.П.Еленевский, Г.А.Нефедова, Р.В.Филиппов,
1 Балагуров Я.А. Указ. соч.//Вопросы истории Карелии. Петрозаводск,
1959. Вып.ХХП. С.88.
2 Крохин В.П. История карел. СПб., 1908.
А.С.Черевань и другие в своих трудах рассматривали специфику хозяйственного уклада олонецкого крестьянства в XIX в., динамику численности и имущественного состояния крестьян, влияние буржуазных преобразований 60-70-х гг. на развитие крестьянского хозяйства.1 Я.А.Балагуров, М.Г.Никулин и Р.В.Филиппов подробно охарактеризовали положение различных категорий зависимого населения края до и после
1 Амозова Л.Н. Земельная обеспеченность государственных крестьян Олонецкой губернии в конце XYIII - первой половине XIX вв.//Проблемы эволюции сельского хозяйства и крестьянского движения на Северо-Западе России. Псков, 1992. С.21-22; Она же. Крестьянские земельные угодья в Олонецкой губернии по новым источникам первой половины XIX в.//Историческая география: тенденции и перспективы. СПб., 1995. С. 123-128; Балагуров Я.А. Приписные крестьяне Карелии в XYIII-XIX вв. Петрозаводск, 1962; Богданова Г.Н. К вопросу об имущественном и социальном расслоении крестьянства Карелии во второй половине XYIII в.//Труды Карельского филиала АН СССР. Петрозаводск, 1958. Вып. 10. С.36-49; Данилова Л.В., Сивков К.В. Исследования историков Карельской АССР по истории Карелии//История СССР. 1959. №.3. С.117-184; Дубровская Е.Ю. Социально-экономическое положение карельских уездов в конце XIX - начале XX вв./Карел. фил. АН СССР, Ин-т яз., лит. и истории. Петрозаводск, 1989; Еленевский Е.П. Социально-экономические отношения в карельской деревне в конце XYIII - первой половине XIX века. Петрозаводск, 1962; Кораблев Н.А. Социально-экономическая история Карельского Поморья во второй половине XIX века. Петрозаводск, 1980; Нефедова Г.А. Важнейшие промыслы карельских крестьян в пореформенный период (1862-1905 гг.)//Учен. зап. Петрозаводского ун-та за 1956 г. Исторические и филологические науки. Петрозаводск, 1957. Вып.1. Т.6. С.74-87; Рыбак Е.Д. Условия труда и быта лесозаготовителей дореволюционной Карелии//Вопросы истории: Сб. статей. Петрозаводск, 1962. С.264-277; Ушаков А.В. Революционное движение в Олонецкой губернии во второй половине XIX - начале XX вв.//Учен. зап. Карел, пед. ин-та. Петрозаводск, 1956. Вып.1. Т.З. С.3-24; Филиппов Р.В. Реформа 1861 г. в Олонецкой губернии. Петрозаводск, 1961; Черевань А.С. Из истории земледельческого хозяйства государственных крестьян Карелии, Европейского Севера России и Урала во второй половине XYIII - первой трети XIX вв.//Вопросы истории: Сб. статей. Петрозаводск, 1961. С.68-106; Он же. Эволюция земельных отношений государственных крестьян Урала и Европейского Севера России во второй половине XYIII - первой трети XIX вв.//Учен. зап. Петрозаводского ун-та за 1957 г. Исторические и филологические науки. Петрозаводск, 1958. Вып.1. Т.7. С.65-100.
7 реформы 1861 года.1 Они отметили, что накануне крестьянской реформы в Олонецкой губернии государственные крестьяне составляли более 90% в общей массе податного сословия. Их социально-экономическое положение значительно отличалось от прочих категорий крестьянства. Государственные крестьяне имели возможность более рационально подходить к ведению хозяйства и совмещать земледелие с промыслами. Последнее обстоятельство известный историк Н.М.Дружинин считал главным преимуществом всего северного крестьянства России.2
В исследованиях Е.П.Еленевского, Р.В.Филиппова, Г.А.Нефедовой, Н.А.Кораблева убедительно показано проникновение капиталистических отношений в пореформенную деревню, вызвавших неизбежное социальное расслоение крестьянства.3 Однако этот процесс протекал крайне медленно.
В 70-80-е гг. XX в. вышло в свет большое количество научных сборников, посвященных социально-экономической истории районов Севера и
1 Балагуров Я.А. Характер землепользования в приписной деревне
Олонецкого горного округа в XYIII - первой половине XIX вв.//Вопросы
истории: Сб. статей. Петрозаводск, 1962. С.201-222; Никулин М.Г. Реформа
1861 г. на Олонецких горных заводах/ЛТриродные ресурсы, история и культура
Карело-Финской ССР. Петрозаводск, 1949. С. 15-31; Филиппов Р.В.
Поземельное устройство государственных крестьян Карелии по реформе
1866 г.//Учен. зап. Петрозаводского ун-та за 1956 г. Исторические и
филологические науки. Петрозаводск. 1957. Вып.1. Т.6. С.96-114.
2 Дружинин М.Н. Государственные крестьяне и реформа П.Д.Киселева:
В 2-х т. Т.1. М, 1946; Т.2. М., 1958.
3 Еленевский Е.П. Реформа управления государственной деревней в 1837-
1841 гг. в Карелии//Вопросы истории: Сб. статей. Петрозаводск, 1967. С.3-16;
Кораблев Н.А. Имущественная дифференциация и социальное расслоение в
Карельском Поморье во второй половине XIX в.//Вопросы истории
Европейского Севера: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1979. С. 140-144; Нефедова
Г.А. Краткая характеристика сельского хозяйства и расслоение карельской
деревни во второй половине XIX в.//Учен. зап. Петрозаводского ун-та за
1957 г. Исторические и филологические науки. Петрозаводск, 1958. Вып.1. Т.7.
С.24-40; Она же. Сельская община Карелии в пореформенный период//Учен.
зап. Карел, пед. ин-та. Петрозаводск, 1960. Т. 10. C.92-I00; Филиппов Р.В.
Развитие неземледельческого отхода в Олонецкой губернии во второй
половине XIX в.//Учен. зап. Петрозаводского ун-та за 1957 г. Исторические и
филологические науки. Петрозаводск, 1958. Вып.1. Т.7. С.298-303.
8 Северо-Запада России.1 Тогда же появились обобщающие труды по аграрным вопросам истории северного края. Один из них - 4-томная «История северного крестьянства» (Архангельск, Вологда, 1984).2 В первых двух томах этого издания, посвященных периоду феодализма и капитализма, рассматривается комплекс вопросов, связанных с взаимоотношениями крестьянства и власти: место и роль правительственной политики, в первую очередь, социально-экономической, государственное законодательство в области аграрных отношений государственной деревни на Севере, капиталистическая эволюция различных юридическо-правовых групп крестьян и т.д. Исследование охватывает значительный регион, включая Архангельскую, Вологодскую, Мурманскую области, Карельскую и Коми АССР.
Карельские этнографы и лингвисты немало сделали в освещении национальных особенностей края. Они обратили внимание на взаимное обогащение культуры русских и карелов в процессе их хозяйственной
1 См., например, Вопросы аграрной истории и крестьянства Северо-
Запада РСФСР: Сб. статей/Смол. гос. пед. ин-т им. К.Маркса/Отв. ред.
А.А.Кондрашенков. Смоленск, 1977; Вопросы истории Европейского Севера:
Межвуз. сб./Петрозавод. гос. ун-т им. О.В.Куусинена/Отв. ред. М.И.Шумилов.
Петрозаводск, 1982; Вопросы истории сельского хозяйства и крестьянства
Европейского Севера, Верхнего Поволжья и Приуралья до Великой
Октябрьской социалистической революции: Сб. статей/Киров, гос. пед. ин-т
им. В.И.Ленина/Отв. ред. А.В.Эммаусский. Киров, 1979; Изучение аграрной
истории Европейского Севера СССР на современном этапе: Сб. (Труды Коми
науч. центра)/АН СССР, Урал. отд-ние/Отв. ред. А.Д.Напалков. Сыктывкар,
1989; Сельское хозяйство и крестьянство Северо-Запада РСФСР в
дореволюционный период: Межвуз. сб. науч. тр./Смол. гос. пед. ин-т им.
К.Маркса/Отв. ред. А.А.Кондрашенков. Смоленск, 1979; Социально-правовое
положение северного крестьянства: досоветский период: Сб. статей/Ин-т ЯЛИ
Коми фил. АН СССР, Вологод. пробл. об-ние по аграр. истории Европ. Севера
СССР, Вологод. гос. пед. ин-т/Отв. ред. П.А.Колесников. Вологда, 1981.
2 История северного крестьянства: В 4-х т./М-во просвещения РСФСР,
Комис. по истории сел. хоз-ва и крест-ва СССР Ин-та истории СССР АН
СССР, Ин-т ЯЛИ Коми фил. АН СССР, Вологод. пробл. об-ние по аграр.
истории Европ. Севера СССР, Петрозавод. и Сыктывк. гос. ун-ты, Вологод. и
Арханг. гос. пед. ин-ты/Гл. ред. В.Т.Пашуто. Архангельск, Вологда, 1984-1985.
Т.1.: Крестьянство Европейского Севера в период феодализма; Т.2.:
Крестьянство Европейского Севера в период капитализма.
9 деятельности.1 Изучение этнического состава жителей Олонецкой губернии, главным образом, карелов и вепсов наиболее активно развернулось с начала 30-х гг. XX в. и проводилось сначала на базе столичных научных центров, а позже Института языка, литературы и истории Карельского филиала АН СССР. В ходе этнографических, фольклорно - языковых экспедиций был собран огромный фактический материал по истории материальной и духовной культуры малых народностей края. Этнография как наука, изучающая вопросы культуры этносов, позволила ввести в научный оборот данные о жилищных условиях, питании, особенностях национального костюма, украшений, орнаментов карельского крестьянства XIX в. При разработке отдельных этнографических аспектов краеведы касались и тематики повседневной жизни. Их интересовали вопросы быта, условий труда,
1 См. в частности: Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья в XIX - начале XX века. Л., 1983; Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М., 1987; Криничная Н.А. Домашний дух и святочные гадания. Петрозаводск, 1993; Логинов К.К. Материальная культура и производственно-бытовая магия русских Заонежья. СПб., 1993; Он же. Семейные обряды и верования русских Заонежья. Петрозаводск, 1993; Он же. Этнографическое описание села Суйсарь//Село Суйсарь: история, быт, культура. Петрозаводск, 1997. С.91-156; Мальми В.В. Народные игры Карелии. Петрозаводск, 1987; Тароева Р.Ф. Русско-карельские культурные связи//Науч. конф. по итогам работ за 1964 г. Петрозаводск, 1965. С. 100-101.
10 различные аспекты духовной сферы.1
Многолетний опыт изучения материальной культуры карелов и вепсов показал, что она обладает высокой устойчивостью к разного рода внешним культурным новациям и проходит длительный этап своего формирования под влиянием как внешних (географическая среда, природа, экономика), так и внутренних (национальный характер, психология) факторов. В исследованиях этнографов и историков - Р.М.Габе, М.В.Витова, Р.Ф.Тароевой-Никольской, В.В.Пименова, В.П.Орфинского, З.И.Строголыциковой и других подчеркивается, что карельская культура никогда не теряла своих самобытных
1 См., например, Богданов Н.И. К истории вепсов//Известия Карело-Финского филиала АН СССР. Петрозаводск, 1951. №2. С.24-31; Бубрих Д.В. О двух этнических элементах в составе карельского народа//Учен. зап. ЛГУ. Ленинград, 1948. Вып.2. №.105. С. 114-122; Дружинин В.Г. К истории карельского искусства XYIH-XIX вв. в Олонецкой губернии//Известия АН СССР. Серия 6. М., 1926. Т.20. №.15-17; Зеленин Д.К. О старом быте карел Медвежьегорского р-на//Советская этнография. М.-Л., 1941. Вып.5. С.110-125; Золотарев Д.А. Карта расселения финно-угорских народностей СССР//Финно-угорский сборник. (Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран). Л., 1928. Т. 15. С. 130-133; Он же. В северо-западной Карелии//Западнофинский сборник. (Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран). Л., 1930. Т. 16. С. 1-21; Линевский A.M. Карелы//Советская этнография. М.-Л., 1941. Вып.5. С.89-109; Логинов К.К. Еще раз о «вепсском» прошлом Водлозерья//Вепсы: история, культура и межэтнические контакты. Петрозаводск, 1999. С. 104-111; Любимов И. Из пережитков прошлого у карел (заговоры и поверья)//Этнографический исследователь. 1927. №.1. С.11-17; Макарьев С.А. Береста в вепсском быту//Финно-угроведение. 1931. №1. С.29-42; Он же. Расселение вепсов в Прионежском районе (из народных преданий)//Этнографический исследователь. 1927. №1. С10-11; Пименов В.В. Вепсы. Очерк этнической истории и генезиса культуры. М.-Л., 1965; Он же. Поездка к прионежским вепсам//Советская этнография. М.-Л., 1957. Вып.З. С. 158-163; Поппе Н.Н. Этнографическое изучение финноугорских народов в СССР//Финно-угорский сборник. (Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран). Л., 1928. Т. 15. С.27-64; Тароева Р.Ф. Карелы//Народы Европейской части СССР. М., 1964. Т.2. С.329-363; Шаскольский И.П. К изучению первобытных верований карел//Ежегодник музея истории, религии и атеизма. М.-Л., 1957. Т.1. С.214-221.
черт.'
Духовная культура карельского народа развивалась под влиянием многообразных внешних и внутренних факторов. Выявлению духовного богатства этого народа были посвящены исследования Ю.Ю.Сурхаско, Н.А.Лавонен, У.С.Конкка и др.2 В своих работах ученые отразили особенности традиционной семейной обрядности, верований, семейных отношений, характер сельских праздников, глубину православного восприятия и пр. В самостоятельное направление научного поиска сейчас оформляется и
1 Белицер В.Н. Финно-угорские народы Европейского
Севера//Крестьянская одежда населения Европейской России: XIX - начало
XX вв. М., 1971. С.260-287; Битов М.В. Гнездовой тип расселения на русском
Севере и его происхождение//Советская этнография. М.-Л., 1955. Вып.2. С.27-
40; Габе Р. Интерьер крестьянского жилища//Архитектурное наследство. 1955.
№5. С.81-100; Логинов К.К. «Вепсский след» в традиционной культуре русских
юго-восточного Приладожья/УВытегра. Вологда, 2000. С. 135-141;
Материальная культура и декоративно-прикладное искусство сегозерских
карел конца XIX - начала XX века: Сб./АН СССР, Карел, фил., Ин-т яз., лит. и
истории/Отв. ред. Е.И.Клементьев. Л., 1981; Орфинский В.П. Вековой спор.
Типы планировки как этнический признак на примере поселений Русского
Севера//Советская этнография. М.-Л., 1989. Вып.2. С.55-70; Он же. Деревянное
зодчество Карелии. Л., 1972; Пименов В.В. К истории сложения типов
поселений в Карелии//Советская этнография. М.-Л., 1964. Вып.2. С.3-18;
Строгольщикова З.И. Традиционное жилище Межозерья (1900-1960). Л., 1986;
Тароева Р.Ф. Материальная культура карел (КАССР). Этнографический
очерк. М.-Л., 1965; Трифонова Л.В. Традиционный костюм Южной Карелии
конца XIX века по материалам «Этнографической экскурсии»
М.А.Круковского/ЛСижский вестник. Петрозаводск, 2001. №6. С.57-72.
2 Витухновская М.А. Изучение народной культуры карел Олонецкой
губернии в XIX - XX вв.//Развитие современных финно-угорских народов.
Сыктывкар, 1991. С.60; Духовная культура сегозерских карел конца XIX -
начала XX в.: Сб./АН СССР, Карел, фил., Ин-т яз., лит. и истории/Отв. ред.
Е.И.Клементьев. Л., 1980; Кондратьева С.Н. Карельская народная песня. М.,
1977; Конкка А.П. Жертвоприношения животных на летних календарных
праздниках карел/Юбряды и верования народов Карелии. Петрозаводск, 1988.
С.77-95; Косменко А.П. Карельское народное искусство. Изобразительное
творчество. Петрозаводск, 1977; Лавонен Н.А. Заговоры в кругу религиозно-
магических представлений карел/Юбряды и верования народов Карелии.
Петрозаводск, 1988. С. 130-139; Она же. Стол в верованиях карелов.
Петрозаводск, 2000; Песни Карельского края/Петрозавод. фил. Ленинград,
консерватории им. Н.Н.Римского-Корсакова/Сост. Т.Краснопольская.
Петрозаводск, 1977; Сурхаско Ю.Ю. Карельская свадебная обрядность (конец
XIX - начало XX вв.). Л., 1977; Он же. Семейные обряды и верования карел.
Л., 1985.
12 так называемая социальная история карельского этноса, куда входят вопросы современной этнической ситуации и перспектив будущего развития.1
Результаты многоплановых исследований по этнической истории карел были обобщены в таких работах, как «Этнография Карелии»/Под ред. Р.Ф.Никольской (Петрозаводск, 1976), «Карелы Карельской АССР» (Петрозаводск, 1983), «История Карелии с древнейших времен до наших дней» (Петрозаводск, 2001).2
Изучение общественной жизни местного населения в XIX в. отчасти проводилось в работах А.Я.Степанова, Л.Я.Резникова, Н.Кучепатова,
1 См. в частности: Карелы. Финны: Проблемы этнической истории: Сб.
статей и докл. (Материалы к серии «Народы и культуры», Вып.ХУ1)/Рос.
Акад. наук, Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая, Карел,
науч. центр РАН. М., 1992; Карелы: этнос, язык, культура, экономика.
Проблемы и пути развития в условиях совершенствования межнациональных
отношений в СССР: Тез. докл./Совет Министров КАССР, Карел, фил. АН
СССР, Ин-т яз. лит. и истории/Отв. ред. Ю.А.Савватеев, Г.М.Керт.
Петрозаводск, 1989; Клементьев Е.И. Карелы. Петрозаводск, 1991.
2 История Карелии с древнейших времен до наших дней/Карельский
научный центр РАН, Ин-т яз., лит. и истории/Под ред. Н.А.Кораблева,
В.Г.Макурова, Ю.А.Савватеева, М.И.Шумилова. Петрозаводск, 2001; Карелы
Карельской АССР/Ин-т яз., лит. и истории Карел, фил. АН
СССР/А.С.Жербин, Г.М.Керт, К.А.Морозов и др. Петрозаводск, 1983;
Этнография Карелии/Карел, фил. АН СССР, Ин-т яз., лит. и
истории/Р.Ф.Никольская, Е.И.Клементьев. Петрозаводск, 1976.
13 А.И.Афанасьевой, Я.А.Балагурова, П.В.Иванова.1 В них авторы указывали на значительное влияние языческих верований на духовную жизнь народов нашего края, роль раскольничьих общин в развитии грамотности среди крестьян. А.И.Афонасьевой и Я.А.Балагуровым были выделены этапы в зарождении и становлении начального народного образования в Олонецкой губернии, подробно освещалась история земской и церковно-приходской школы.
В последнее время тематика общественной жизни населения отражается в работах А.М.Пашкова, О.П.Илюхи, М.В.Пулькина, А.Ю.Жукова,
1 Афанасьева А.И. Сельская интеллигенция Олонецкого края во второй половине XIX - начале XX вв.//Рябиниские чтения-95. Петрозаводск, 1997. С.286-290; Балагуров Я.А. Из истории дореформенной сельской школы//Вопросы истории. Петрозаводск, 1967. С.48-54; Иванов П.В. Из истории русской школы в Карелии//Учен. зап. Карел, пед. ин-та. Петрозаводск, 1960. Т. 10. С. 101-107; Кучепатов Н. Выгов и Лекса - очаги грамотности в Олонецком крае//На рубеже. 1947. №.7. С.59-65; Он же. У истоков народного образования//На рубеже. 1946. №.2-3. С.108-115; Он же. Школа в дореволюционной Карелии. Петрозаводск, 1956; Очерки истории Карелии: В 2-х т./Карельский филиал АН СССР, Ин-т яз., лит. и истории/Под ред. В.Н.Бернадского, И.И.Смирнова, Я.А.Балагурова. Петрозаводск, 1957. Т.1; Резников Л.Я. Раскол среди верующих северного Приладожья/Щравославие в Карелии: история и современность. Петрозаводск, 1987. С.73-84; Смирнов А.В. К истории зарождения сельских школ и сельскохозяйственных учебных заведений на севере России//Вопросы аграрной истории. Вологда, 1968. С.253-277; Степанов А.Я. На путях духовного восхождения. Религия и атеизм в Карелии. Петрозаводск, 1986; Он же. Школа и православная церковь/ЯТравославие в Карелии: история и современность. Петрозаводск, 1987. С.36-45.
14 Е.Ю.Дубровской, В.Г.Баданова, Б.А.Гущина и др.1 Историки показывают большой вклад церкви и значительные усилия земства в организации народного просвещения, а также влияние социально-экономических факторов на развитие школьного начального образования в Олонецкой и Архангельской Карелии. При этом они высказывают мысль о дифференцированном отношении крестьян к школе и образованию. О.П.Илюха-ггодчеркивает стимулирующее воздействие отхожих промыслов на
1 Амозова Л.Н. Старообрядчество в Олонецкой губернии к началу XX века//Выговская поморская пустынь и ее значение в истории русской культуры. Петрозаводск, 1994. С.5-7; Баданов В.Г. Земство и школа//Традиции образования в Карелии. Петрозаводск, 1995. С.22-23; Он же. Земство на Европейском Севере России (1867-1920 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Петрозаводск, 1996; Гущин Б.А. Крестьянство и земство. (Заонежье 1867-1917 гг.)//Рябининские чтения-95. Петрозаводск, 1997. С.291-298; Дубровская Е.Ю. Журнал «Карельские известия» (1914-1917) о состоянии школьного дела в Карелии//Традиции образования в Карелии. Петрозаводск, 1995. С.36-37; Она же. Постановка школьного дела в карельских уездах в конце XIX - начале XX вв.//Народная культура Севера: «первичное» и «вторичное», традиции и новации. Архангельск, 1991. С.58-60; Илюха О.П. Книжное дело в Олонецкой губернии (1860-е - 1880-е гг.)//Книжное дело в России во второй половине XIX - начале XX века. Л., 1989. Вып.4. С. 107-115; История становления духовного образования в Олонецком крае//Карелия. 1994. 7 дек.; Камкин А.В. Православная церковь на Севере России: очерки истории до 1917 года. Вологда, 1992; Он же. Сельский приход Севера//Север. 1994. №.1. С.89-98; Кондратьев В. Образование в Карелии в XYIII-XX в.//Краевед - 10 лет. Петрозаводск, 1999. С.23-30; Олонецкая епархия: страницы истории/Петрозаводская и Карельская епархия, Национальный архив РК/Сост. Н.А.Басова и др. Петрозаводск, 2001; Пашков A.M. Выговская поморская пустынь и ее культура//Старообрядчество: история, культура, современность. М., 1996. С.50-54; Он же. Карелы глазами русских исследователей и краеведов Олонецкой губернии XIX в.//«Свое» и «чужое» в культуре народов Европейского Севера. Петрозаводск, 2001. С. 16-21; Он же. Олонецкая духовная семинария и ее вклад в формирование интеллигенции Карелии//Новое в изучении истории Карелии. Петрозаводск, 1994. С.38-55; Пулькин М.В. Приходы Заонежья во второй половине XYIII в.//Рябининские чтения-95. Петрозаводск, 1997. С.279-285; Пулькин М.В., Захарова О.А., Жуков А.Ю. Православие в Карелии (XY - первая треть XX вв.). М., 1999; Рощевская Л.П. Роль ссыльных революционеров в развитии книжной культуры на Европейском Севере России в XIX в.//Европейский Север: история и современность. Петрозаводск, 1990. С.38-39; Семаков В.В. Книжная культура Выго-Лексинского общежительства//Культура староверов Выга. Петрозаводск, 1994. С.31-37; Старообрядческая культура Русского Севера/Археолог, комис. РАН, Моск. гос. ун-т культуры, Каргопол. историко-архитектур. и худож. музей-заповедник/Науч. ред. и сост. Н.И.Решетников. М.; Каргополь, 1998.
15 желание карельских крестьян обучать своих детей грамоте. Помимо отходничества, она выделяет и такие условия, способствовавшие посещению детьми занятий в сельских школах, как «хлебные языки» (русский, финский), удовлетворительная внешняя сторона учебного процесса (красивое здание, уютная обстановка в классах и т.п.), хорошая организация массового внеклассного досуга учащихся, создание приютов при училищах и пр.1
Ввиду ограниченных возможностей в изучении бытовой культуры народов, имевших место в советский период, многие ее аспекты до настоящего времени остаются еще нераскрытыми. Нам представляется, что пока еще недостаточно исследований сравнительного, межэтнического плана, в которых бы сопоставлялся русский и карельский материал, как в бытовой, так и в общественной сфере. Также ощущается потребность в систематизации уже накопленного материала.
Настоящая кандидатская диссертация посвящена изучению повседневной жизни крестьян Олонецкой губернии в XIX в. Предметом исследования является быт местного населения. Учитывая, что понимание быта достаточно широко, мы сознательно ограничили изучение темы культурно-бытовыми рамками и оставили в стороне весь комплекс вопросов, связанный с экономическим развитием крестьянства в этот период. Такой шаг объясняется убеждением, что внепроизводственная сторона жизни в отличие от экономической сферы освещена в научной литературе не так подробно и глубоко.
В центре внимания автора находятся вопросы домашнего и общественного быта крестьян: семья и семейные отношения, православная церковь и вера, народное просвещение. Кроме того, рассматриваются особенности ведения домашнего хозяйства, проведения праздничного и повседневного досуга, народных верований и т.д. К сожалению, не все из указанных проблем могут быть нами раскрыты полностью. Часть из них требует приложения совместных усилий историков, этнографов, демографов и
1 Илюха О.П. Создание школьной сети и организация народного просвещения в Беломорской Карелии во второй половине XIX - начале XX вв.//Исторические судьбы Беломорской Карелии. Петрозаводск, 2000. С.64-88.
лингвистов. Очень важно правильно определить основные направления в изучении некоторых аспектов крестьянской повседневности.
В данной работе ставится задача отразить не только общие черты крестьянской бытовой культуры, но и выявить специфические региональные и национальные особенности. Объектом исследования являются русские и карелы. В XIX в. они составляли подавляющее большинство населения края.
Территориальные рамки исследования охватывают Олонецкую губернию, которая в позапрошлом столетии представляла собой обособленную от остальной части России территорию, практически не затронутую внешними миграционными процессами. Олонецкая губерния включала в то время Олонецкий, Петрозаводский, Повенецкий и Пудожский уезды, вошедшие впоследствии в состав Карельской АССР, а также Каргопольский, Вытегорский и Лодейнопольский уезды (ныне это часть Ленинградской, Вологодской и Архангельской областей). Сразу отметим, что не все уезды изучены нами одинаково подробно. Преобладают материалы, относящиеся к Повенецкому, Олонецкому и Петрозаводскому уездам, тогда как сведения по остальным представлены более обобщенно.
Хронологические рамки работы охватывают весь XIX век. Выбранный отрезок времени интересен динамизмом российской модернизации и соответствующими изменениями в жизни данного региона. В этот период произошли крупные социально-экономические преобразования, вызванные отменой крепостного права и последовавшей серией буржуазно-демократических реформ в различных областях общественной жизни. Первая и вторая половины столетия разделяются 1861 годом и представляются отдельными эпохами. Первая - сохраняла устои средневекового развития общества, а вторая - способствовала утверждению в нем новых буржуазных отношений.
Основными источниками для данной работы послужили как опубликованные, так и архивные материалы. В первую очередь, это материалы периодической печати позапрошлого столетия - газета «Олонецкие
17 губернские ведомости», 'журналы «Живая старина» и «Вестник Олонецкого губернского земства».1
Официальный орган местной власти, газета «Олонецкие губернские ведомости», была учреждена в 1838 г. и содержала информацию о событиях внутриполитической жизни страны и региона. Разнообразный исторический и этнографический материал о жизни крестьянского населения публиковался, как правило, в неофициальной части газеты.2 Вопросы духовной культуры занимали здесь одно из центральных мест. Нами обнаружены подробные описания народных верований, семейной обрядности (родины, свадьба, похороны), праздничного и повседневного досуга. Все перечисленные явления достаточно ярко характеризовали традиционную крестьянскую культуру XIX столетия. В то же время не все вопросы духовной жизни отражены в газете одинаково полно. Слабо освещена религиозная сторона в повседневном укладе сельских жителей, а также развитие народного просвещения. Нельзя не упомянуть о такой важной особенности источника, как локальность в освещении местной культуры. Часто приводимые сведения касаются лишь отдельных сел и приходов.
Журнал «Живая старина», выходивший в 1890 - 1916 гг., выражал взгляды либеральных кругов.3 На его страницах публиковалось множество статьей о народных традициях. Авторы материалов стремились к всестороннему и объективному отражению этнической специфики данного региона. Одним из них являлся краевед Н.Лесков, писавший преимущественно о карелах Олонецкой губернии. Он приводил сведения о свадебной обрядности, фольклорных традициях, гаданиях, воспитании детей и прочие, которые добывал в экспедиционных поездках по карельским деревням. Будучи карелом по национальности, Н.Лесков выражал чувство сопереживания и уважения к своему народу. Личное пристрастие автора не снижает ценности
1 Гудожников М.А. Дореформенная периодическая печать в
Карелии//Известия общества изучения Карелии. Петрозаводск, 1924. №2. С.37-
41.
2 Деач Г.М. Губернские ведомости как исторический
источник//Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978. Т.9. С.236-
253.
3 Витухновская М.А. Журнал «Живая старина» о народной культуре
карел в конце XIX - начале XX вв.//Европейский Север: история и
современность. Петрозаводск, 1990. С. 141-142.
18 опубликованных материалов, тем более, что русскими краеведами карельская тема почти всегда освещалась поверхностно. Заслугой Н.Лескова, без сомнения, можно считать то, что он обращал серьезное внимание на межэтнические связи карелов и русских, отразившихся на характере их духовной культуры.
В журнале «Вестник Олонецкого губернского земства» (1907-1916) как органе земского самоуправления отражено мнение провинциальной интеллигенции о политическом и социально-экономическом развитии Олонецкой губернии пореформенного периода. Публикуемые в журнале статьи дают немало сведений по острым социальным проблемам: пьянству, невежеству, общей распущенности нравов. Журнал касался вопросов повышения грамотности в деревне, в нем печатались сведения по истории народного образования.
Основной документальный материал по теме исследования был выявлен в фондах Национального архива Республики Карелия (НА РК): канцелярии олонецкого губернатора (ф.1), Олонецкой губернской палаты государственных имуществ (ф.ЗЗ), Олонецкой губернской земской управы (ф.10), Петрозаводской уездной земской управы (ф.14), Пудожской уездной земской управы (ф.236), директора народных училищ Олонецкой губернии (ф.17), инспектора народных училищ 5-го и 6-го районов Олонецкой губернии (ф.335), Олонецкой духовной консистории (ф.25), третьего благочиннического округа Олонецкого уезда Олонецкой епархии (ф.702), третьего благочиннического округа Повенецкого уезда Олонецкой епархии (ф.719). В архивных фондах содержатся статистические ведомости о численности населения в различные периоды XIX в.; сведения о посевах и урожае зерновых культур, состоянии и развитии кустарных промыслов, количестве удобных крестьянских земель; отчеты и переписка уездных земских управ о состоянии школьного дела (количество начальных школ и снабжение их учебными принадлежностями и книгами), о работе библиотек, об устройстве народных чтений при земских училищах; приговоры сельских сходов о содержании училищ, постройке и ремонте церковных зданий; статистические сведения и описания церквей губернии, рапорты благочинных о доходах церквей и пожертвованиях в их пользу, отчеты благочинных и ведомости о состоянии
19 церковно-приходских школ, сведения о количестве раскольников по приходам и т.д.
Большинство источников относятся к актам делопроизводственной документации. Их авторами являлись местные чиновники, районные инспекторы, земские учителя, сельские старосты, приходские священники и другие лица низшего звена управленческого аппарата. По социальному составу они относились к духовенству и так называемым разночинцам -выходцам из крестьянского, мещанского и отчасти дворянского сословий. Их жизненные и профессиональные интересы прямо или косвенно были связанны с жизнью крестьян, что обусловливало соответствующую социальную направленность содержащихся сведений. При этом многие источники имеют отпечаток чисто крестьянского восприятия ряда социально-экономических и культурных явлений.
Важную информацию содержат материалы крестьянских сходов. Они позволяют проследить, хотя и не полностью, степень заинтересованности крестьянского населения в строительстве новых и воссоздании старых церквей, как, например, в Речно-Георгиевском приходе (Каргопольский уезд), в Кулгальском приходе (Пудожский уезд), в Юштозерском приходе (Повенецкий уезд). Ход строительства церквей и часовен отражен не слишком подробно, но по документам можно судить о высокой активности крестьян в сборе добровольных пожертвований, поиске средств на содержание храмов. Другие источники касаются состояния сельских приходов, хозяйственной и общественной деятельности прихожан.
Сельское население губернии через своих старост и иных доверенных лиц вступало в регулярные контакты с представителями земств по различным вопросам местного самоуправления, включая и образование детей. Документы Олонецкой губернской земской управы и уездных управ - Петрозаводской, Олонецкой, Пудожской - представляют для нас большой интерес как источники, содержащие элементы непосредственного крестьянского восприятия начального образования. Среди них - контракты, заключавшиеся между крестьянами и земскими управами по найму помещений под училища в Великой губе, Тивдии, Толвуе и других селениях. Сопоставление условий контрактов с реальными жизненными ситуациями, отраженными в рапортах
20 учителей, позволяют судить об устройстве первых учебных заведений в сельской местности. Косвенно они также отражают реальное отношение крестьян к обучению детей грамоте. Учетные листы, где фиксировался состав фондов училищных библиотек, показывают популярность некоторых светских произведений в процессе обучения (басни И.А.Крылова, сказки А.С.Пушкина и пр.). Имеются данные, по которым можно судить о различиях в обеспечении учебной и методической литературой народных училищ разных типов. Часть документальных источников отражает характер такого нового явления в духовной культуре, как народные чтения, где показаны две стороны, религиозно-нравственная и просветительская.
Методика сбора информации предполагала использование первичных делопроизводственных документов (например, сведений приходских священников о состоянии храмов), а также личное участие (например, данные земских учителей о характере и условиях обучения). Степень достоверности излагаемых фактов зависела как от добросовестности чиновников, так и от их способности к сопереживанию нелегкой крестьянской доле. В прошениях, донесениях и рапортах прослеживается личное отношение пишущих к проблеме, и чем острее она стояла, тем заметнее это отношение.
Ценность данного рода источников состоит в непосредственном восприятии крестьянской культуры.
В отдельную группу источников можно выделить широкий круг работ экономического, статистического и культурологического характера. Авторами монографических исследований были ученые и путешественники, местные чиновники и преподаватели Олонецкой духовной семинарии, политические ссыльные и др. По социальному статусу они относились к дворянству и духовенству, по роду деятельности представляли «пеструю» интеллигенцию.1
Отдельные сведения о свадебной обрядности и народных верованиях олонецких крестьян в первой половине и середине XIX в. удалось почерпнуть из путевых заметок путешественников и исследователей, побывавших в то время в Олонецкой губернии - К.К.Случевского, К.Ф.Бергштрессера, В.А.Дашкова и др. Местные краеведы, такие как К.Петров, А.И.Иванов,
1 См., например, Витухновская М.А. Статьи Благовещенского Ив., Елпиденского Я. в Олонецких сборниках//Вопросы истории Европейского Севера. Петрозаводск, 1988. С.79-84.
21 И.Соколов, Л.Малиновский дали характеристику этнических особенностей в погребальной и свадебной обрядности русских и карелов. Ими, например, подробно рассматривалась роль колдуна в карельской свадьбе, способ «увода девиц» в свадьбе «убегом» у русских и т.д. П.Н.Рыбников, Колясников и А.Н.Смирнов в своих материалах отразили тему семейных отношений, а именно: положение женщин и детей в крестьянских семьях. Вопросы приходской жизни затрагивали П.Минорский, Я.Елпиденский, языческие верования освещены в статьях А.Соборнова, В.Реброва, Н.Н.Харузина. В заметках путешественников последней трети XIX в. запечатлена общественная жизнь крестьянства пореформенного периода, в частности, его отношение к школьному делу. Развернутые сведения по истории народного образования представлены в соответствующих сборниках, выпущенных к юбилейным датам наиболее крупных учебных заведений Олонецкой губернии - Олонецкой духовной семинарии и Петрозаводского духовного училища, а также в материалах отчетного характера о деятельности земских организаций на территории края.1 Данные работы существенно дополняют и конкретизируют фактический материал. .
Большой интерес для изучения демографического положения олонецкого крестьянства в позапрошлом столетии представляют статистические материалы. Целенаправленное статистическое исследование численности населения региона началось с образованием Олонецкого губернского статистического комитета в 1835г.2 Некоторое время спустя был проведен учет этнических групп нерусского населения, проживавших на территории губернии. Этот уникальный документ хранится в Национальном архиве Республики Карелия и носит название - «По отношению Санкт-Петербургской Академии Наук о доставлении сведений касательно нерусских
1 Заводовский А.С. О действиях земских учреждений в Олонецкой
губернии за 1867-68 гг.//Памятная книжка Олонецкой губернии на 1868-69 год.
Петрозаводск, 1869. 4.2. С.3-18; Малиновский Л. Краткая историческая
записка о Петрозаводском духовном училище/Юлонецкий сборник.
Петрозаводск, 1886. Вып.2. Отд.2. С. 10-15; Олонецкая духовная семинария. 50
- летний юбилей. Петрозаводск, 1879; Шайгрин Н.С. 100 - летний юбилей
Петрозаводского духовного училища (1809 - 1909). Петрозаводск, 1909.
2 НА РК, ф. 1, оп.36, д.40/23, л. 12-14.
22 жителей губернии», датированный 23 марта 1846 г. - 21 марта 1850 г.1 Источник дает сведения о численности, половой структуре, социальном положении, вероисповедании и месте проживания (уезд, волость, сельское общество, село\деревня) в Олонецкой губернии так называемых «инородцев», под которыми понимались карелы, финны, вепсы и цыгане, в первой половине XIX в. (по материалам 8-й ревизии, 1833-34 гг.). Эти данные известный русский этнограф и географ П.И.Кеппен (1793-1864) отразил в своем главном труде -этнографической карте Европейской России, изданной в 1851 г.
Позже, в 1873 г. был составлен и опубликован список населенных мест Российской империи за 1873 г. по Олонецкой губернии (СПб., 1879),2 где приводятся расширенные по сравнению с предыдущим источником сведения о национальном составе жителей края. Кроме карелов, финнов и вепсов отдельно упоминаются обрусевшие представители этих народностей и группы смешанного населения, например: «чудь и русские» или «карелы и русские». В указанном списке 1873 г. отражено также русское население и лопь. Имеется подробная информация о местонахождении населенных пунктов с расположением в них православных церквей и часовен. В то же время, список 1873 г. не дает прямых сведений о вероисповедании и социальном положении населения, хотя из источника видно, что большинство составляли православные крестьяне.
Материалы первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. по Олонецкой губернии опубликованы в 3-х тетрадях, изданных в С.-Петербурге в течение 1899-1904 гг.3 Они впервые предоставили ученым громадный и ценный материал по возрастному, вероисповедному и этнографическому составу населения, его занятиям, бытовым особенностям.
Статистические материалы позволили проследить динамику численности и национального состава населения Олонецкой губернии за XIX в., выявить сословно-социальную структуру общества.
» НА РК, ф.1, оп.36, д.67/26, 101л.
2 Списки населенных мест Российской империи. Олонецкая губерния.
1873г. СПб., 1879.
3 Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г.
Т. XXYII. Олонецкая губерния. СПб. Тетрадь 1. 1899, тетрадь 2. 1900, тетрадь
3 (последняя). 1904.
В качестве дополнительного материала при написании настоящей диссертации привлекались источники по быту русских жителей, изданные в Москве и С.-Петербурге.1 Некоторый интерес представляют наблюдения К.Авдеевой, М.Забылина, С.Приклонского и А.Смирнова о характере народных верований, знахарстве, семейных обрядах и обычаях населения центральной России. Однако за яркими картинками провинциального крестьянского быта нельзя не видеть того, что данные описания во многом неполны и неточны. В значительной мере они субъективны, поскольку основаны на личных впечатлениях и воспоминаниях авторов. Последние хотя и собирали свои материалы в непосредственном общении с крестьянами ряда губерний, тем не менее, не подвергали полученные данные жесткому отбору и научному анализу, сопоставлению с другими источниками. Понятно, что объективность таких данных невелика. Тем не менее, имеющиеся в работах ссылки на северный край дают возможность сопоставить некоторые сведения с материалами о духовной жизни населения, созданными краеведами Олонецкой губернии.
Сочинения Н.Костомарова, А.Терещенко, П.Соколовского, Д.Ушакова2 носят ярко выраженный обобщающий характер. Явления духовной культуры русского быта показаны в комплексе с социально-экономическими, географическими, этнографическими условиями в различные периоды культурно-исторического развития народа (XYII-XIX вв.). Описания семейных отношений и обрядов как церковных, так и семейных, праздничного досуга, поэтического и художественного творчества нацелены на отражение особого национального духа, которым, по мысли авторов, проникнута вся жизнь данного этноса. Общественной деятельности в сфере народного образования, а
1 Авдеева К.Н. Записки о старом и новом русском быте. СПб., 1842;
Приклонский С.А. Народная жизнь на Севере. М., 1884; Русский народ: его
обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия: В 4-х ч./Собр. М.Забылин. 4.1.
М., 1880; Смирнов А.П. В глуши. Очерк быта корелов. СПб., 1899.
2 Костомаров Н.И. Исторические монографии и исследования (собрание
сочинений). Т.19-21. (Кн.8). СПб., 1906. Т. 19. С.6-176; Соколовский П.А.
История сельской общины на Севере России. СПб., 1877; Терещенко А.В. Быт
русского народа:В 7 ч. Конволют: Ч.З. Времяисчисление, Крещение,
Похороны, Поминки, Дмитровская суббота. СПб., 1848; 4.4. Забавы: игры,
хороводы. СПб., 1848; 4.5. Простонародные обряды. СПб., 1848; Ушаков Д.
Материалы по народным верованиям великорусов//Этнографическое
обозрение. 1896. №.2-3. С. 146-204.
24 также православной этике крестьянства уделено мало внимания. Несмотря на информативность, необходимо учитывать, что подача материала в работах часто дается историками с романтических позиций и наполнена просвещенческим духом. Такой подход снижает социальную остроту темы крестьянской повседневной жизни. В целом, научные труды позапрошлого века помогают лучше представить русскую этническую специфику при изучении духовной культуры населения Олонецкой губернии.
Разнообразие видов источников обусловило разные методы анализа явлений культуры.1
Основным методом в изучении исторической реальности послужил историко-генетический или метод историзма. Его цель заключается в последовательном раскрытии свойств, функций, изменений изучаемого объекта/явления в процессе его исторического развития, позволяющих из ряда отдельных фактов увидеть общую картину событий.
Важную роль в-сопоставлении элементов бытовой культуры различных народов сыграл историко-сравнительный метод. Он имеет целью раскрытие сущности явлений через сходство и различие присущих им свойств. Этот метод также основывается на движении от единичного к общему.
Для получения представления о месте данного культурного явления в крестьянской жизни XIX в. наилучшим представился историко-системныи метод. Его целью является определение значимости явления в системе окружающей среды. Для этого признается необходимым «разбить» данное явление на отдельные факты и выявить функцию последних.
Упомянутые методы предполагают общую методику работы с источниками: выяснение происхождения, обстоятельств создания, особенностей интерпретации, роли субъективного фактора. Технически они осуществляются на основе чтения и выписок.
При обработке статистических данных ведущим являлся количественный метод. Его цель состоит в измерении явлений, как в количественном, так и в качественном отношении с помощью
1 См.: Источники и методы исследования социальных и культурных процессов/Ред. В.П.Корзун и др. Омск, 1988; Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.
25 математического анализа и обработки данных на ЭВМ (в нашем исследовании это сплошной подсчет данных).
Поскольку настоящее исследование затрагивает значительный пласт этнографических материалов, приходилось учитывать и такой специфический способ, как создание этнических представлений. Н.А.Ерофеев в своей работе, посвященной методологии изучения национального характера, определяет этнические представления как образы чужого народа путем выделения наиболее существенных его особенностей1. При этом автор подчеркивает зависимость этнопредставлений от социального положения, географических и исторических условий жизни людей; выделяет их типы (этнические предубеждения, стереотипы, образы, идеи). Важно иметь в виду, что метод этнических представлений признан далеко не всеми учеными, профессионально занимающимися этнографическими исследованиями. Он еще довольно слабо изучен, но применение его отдельных элементов в той или иной степени ведется. Нам известны методологические разработки по этническому самосознанию, которые предполагают использование знаний психологических актов; учета внешних (окружающая среда) и внутренних (опыт, личные характеристики) факторов.
Более широко применяется этнографический подход, который не стал исключением и для нашего исследования. Его особенная черта состоит в подчеркнутом внимании к этнической общности. Последняя признается носителем и творцом этнического своеобразия и колорита. Этническая общность характеризуется по ряду этнодифференцированных признаков: особенности культуры и быта, язык, национальное самосознание и т.д. Кроме того, понимается, что во всякой национальной культуре помимо собственной специфики наличествуют элементы межнациональные или инонациональные.
Основная гипотеза настоящей работы сводится к идее о двух направлениях, по которым протекала повседневная крестьянская жизнь в XIX в.: этнической самобытности и общенационального взаимодействия. Эти направления уравновешивали друг друга, что характеризовало уникальное состояние всего культурного процесса в Олонецкой губернии. На данном
1 Ерофеев НА. Туманный Альбион (Англия и англичане глазами русских. 1825- 1853 гг.). М., 1982.
26 примере хочется еще раз подчеркнуть особенное положение северных территорий в истории России.
Наше исследование включает четыре главы. Первая глава является вводной, где дается характеристика объекта изучения - социального слоя крестьян в численном, имущественном и экономическом отношениях. Мы показываем, какие качественные и количественные изменения в его составе наблюдались в течение всего столетия. При этом русские и карелы оставались преобладающими в народонаселении края, чьи традиции оказывали определяющее влияние на развитие всего региона.
Вторая глава освещает особенности бытовой жизни крестьян в домашнем кругу. В центре внимания - семейные отношения (между супругами, родителями и детьми). Получение целостного представления о них невозможно без изучения материальных и духовных условий повседневной жизни народа: жилых построек, верований и церковной обрядности. Сразу отметим, что данные аспекты отражены не в полной мере, а скорее схематично. Это объясняется как спецификой самих этнографических материалов, требующих знания особой методологии работы с ними, так и стесненностью рамками кандидатской диссертации. Использование этнографических данных позволяет высветить национальные особенности русского и карельского народов, что является крайне важным при изучении темы.
Третья глава посвящена изучению места православия в повседневной жизни крестьян. Здесь важно выявить специфику православной традиции в Олонецкой губернии, что в дальнейшем поможет в понимании особенностей «православного поведения» прихожан. Отношение крестьян к православной вере мы показываем через анализ их участия в делах прихода: членство в общине верующих, посещение церковных служб, религиозное просвещение, благотворительная деятельность в пользу своей церкви. Среди явлений, выходивших за рамки приходской организации жизни, но, которые продолжали объединять в XIX в. крестьянский быт и церковь, мы выделяем праздничный досуг. Единая вера способствовала унификации этнических различий и выделению общих для обоих народов духовных традиций. Их освещение и является главной задачей данной главы.
В четвертой главе рассматривается ряд культурных новаций, внесенных в крестьянскую повседневность реформами 60-70-х гг. XIX в. и, прежде всего, отменой крепостного права. Это - изменение форм семьи, характера поведения крестьян в быту (песенный и танцевальный репертуар, пристрастие к алкоголю, пренебрежение к религии и т.д.), зарождение начального народного образования и просвещения. Все перечисленные явления свидетельствовали о динамизме культуры быта и в то же время отражали всю сложность «нового» времени. Наиболее показательным в этом отношении для нас является изучение школьного дела, точнее, как проходило его восприятие простыми людьми. Это может свидетельствовать о степени органичной трансформации повседневной жизни крестьян в конце столетия. На первый план здесь выступают не узкоэтнические, а общенациональные черты.
Исследование завершает заключительная часть, где содержатся итоги изучения темы. Цифровую информацию мы вводим в качестве дополнения к главам в виде приложений.
Оформление библиографического аппарата работы (библиографический список и библиографические ссылки) выполнялось на основе нормативов ГОСТа 7.1.84, изложенных в пособии по общей методологии научного творчества Ф.А.Кузина.1
1 Кузин Ф.А. Кандидатская диссертация. Методика написания, правила оформления и порядок защиты. (Практическое пособие для аспирантов и соискателей ученой степени). М., 1997.
Положение крестьян в социальной структуре населения Олонецкой губернии
Олонецкая губерния, образованная в 1801 г. вместо Олонецкого наместничества, занимала обширную и малонаселенную территорию от побережья Ладоги до Обонежья в составе семи уездов - Олонецкого, Петрозаводского, Лодейнопольского, Вытегорского, Повенецкого, Пудожского и Каргопольского.1 В то время, по сведениям исследователя В.М.Кабузана, в нашем крае проживало около 200 тыс. чел.2 На протяжении всего столетия общая численность жителей губернии увеличивалась крайне медленно. Темпы естественного прироста населения здесь были ниже среднего по России (1%/год), а приток людей на территорию края незначительным и не играл существенной роли в демографических процессах. К концу изучаемого периода (1897 г.) общая численность населения достигала 364156 чел. Из них 49% (или 179555 чел.)3 проживало на территории четырех уездов, которые позже вошли в состав Карелии: Петрозаводском, Олонецком, Повенецком и Пудожском. Женское население преобладало над мужским: 53% против 47%4 (см. табл.1, с.29).
По средней плотности населения - менее 4 чел. на кв. в. - Олонецкая губерния занимала предпоследнее место в Европейской России, в то время как по величине территории - одно из первых. Данный показатель к тому же варьировался в различных уездах. Наиболее многолюдным считался Петрозаводский уезд с плотностью населения 5,9 чел. на кв. в. В южных -Лодейнопольском, Вытегорском Олонецком и Каргопольском - уездах, где природно-климатические условия были мягче, средняя плотность достигала 3,43 чел. на кв. в. К северу наблюдалось снижение плотности населения на кв. в. до 0,54 чел. Самые северные Повенецкий и Пудожский уезды оставались слабо заселенными жителями в течение всего XIX в.1 (см. приложение 1.).
В данный период подавляющая масса населения - свыше 90%2 -проживала в сельской местности (табл.1), в разбросанных далеко друг от друга деревнях и селениях, между которыми лежали огромные незаселенные пространства. Города оставались малолюдными. В самом крупном из них -Петрозаводске - население увеличилось за столетие лишь в 2,5 р.: с 4,7 тыс. чел. в 1801 г. до 12,5 тыс. чел. в 1897 г.3 В уездных центрах - Олонце, Повенце, Пудоже, Каргополе, Вытегре, Лодейном поле - население почти не увеличивалось. За столетие они так и не приобрели промышленного значения и играли роль локальных административно-торговых центров.
В социальном отношении население края представлялось однородным. Подавляющую часть его составляли крестьяне.4 Статистические данные XIX в. в целом показывают динамику роста в развитии их численности (табл.1). В то же время в отдельные годы было зафиксировано незначительное уменьшение численности крестьян. По нашему мнению, это могло объясняться повышенной миграцией населения в результате возросшего значения отхожих промыслов («...многие из здешних жителей перемещаются в другие города, как-то в Санкт-Петербург, Ригу по торговым видам» - писал
Жилые постройки крестьян
Особенности внешней среды (большое количество водоемов, лесных массивов, низкие среднегодовые температуры) и неразвитые средства сообщения между отдельными районами края обуславливали исторически сложившийся специфический характер расселения. В этнографических исследованиях выделяются несколько ключевых моментов, которые раскрывают данный вопрос. Это - тип заселения, тип расселения, тип поселения и форма поселения. В Карелии традиционным являлся прибрежный тип заселения местности, гнездовой тип расселения по территории, малодворные поселения. Карельское и русское крестьянство одинаково тяготело к указанным особенностям. В то же время у двух этих народов наблюдались и определенные этнические различия. Они касались, главным образом, форм поселений. Русские деревни в XIX в. чаще имели упорядоченную систему планировки улиц и домов, а карельские -хаотическую.
Крестьянские дома в Олонецкой губернии XIX в. строились по архитектурному типу северно-русского дома-комплекса. Этот тип отличали снаружи высота и монументальность.1 Структурно он представлял собой срубное жилище на высоком подклете, обычно двух- или трехкамерное (состоял из нескольких помещений: «изба», сени и горница) с однорядной связью жилья с двором (два подвида: «брусом» и «охватом») или двухрядной (подвиды: «Т», «Г», «L» - образные, «кошелем»). Все сооружение венчалось двухскатной крышей, покрытой тесом. Зажиточная часть крестьянского населения преимущественно с середины столетия переходила к строительству двухэтажных домов с богатым наружным декором. Менее состоятельные крестьяне продолжали вести одноэтажную застройку.
С учетом географического фактора этнографы различают южный и северный варианты домов-комплексов, бытовавших в Карелии.2 Южный вариант наиболее полно воспроизводил все основные черты классического северорусского образца: высокий подклет, однорядная и двухрядная связь, богатый внешний декор. Этот вариант помимо русского населения был также воспринят южными карелами (людиками, ливвиками) и вепсами.3 Карелы обычно делали однорядную связь по типу «бруса», при котором двор пристраивался к задней стене дома в один ряд в таких же размерах, что и жилая часть. В.П.Орфинский отмечал при этом, что у карельских жителей совсем не существовало домов-комплексов по типу «кошеля», в то время как дома именно такого типа в большей степени характеризовали русский стиль.4 У карелов также нечасто можно было встретить дома со сложной «Г» и «Т» -образной связью.
Специфика православной традиции на территории края
Распространение православия среди населения Обонежской пятины Новгородской республики началось с конца XII в., а в 1227 г. новгородский князь Ярослав Всеволодович произвел добровольную христианизацию карел, проживавших на землях между Онежским и Ладожским озерами. Однако православие проникало в среду карельских племен довольно медленно. Язычество еще долго бытовало среди карелов и вепсов и лишь в течение столетий было вытеснено христианством.
В 1478 г. карельские земли вошли в состав Русского централизованного государства, что ускорило проникновение православной веры в обыденную жизнь местного населения. Тогда же стали образовываться и первые приходы. В 1598 г. была учреждена Карельская епископия, распространившая свое влияние на Олонецкий край, а в северной Карелии и поморских волостях центром всей духовной жизни стал Соловецкий монастырь. К началу XYII в. в Карелии насчитывалось 77 приходов, 35 часовен и около 50 монастырей и пустынь, которые охватывали своим влиянием значительную часть местного населения, хотя крестьяне воспринимали лишь внешние элементы христианской обрядности, не понимая смысла и значения богослужения, и сохраняли еще языческие обычаи и традиции. Во второй половине XYII в. среди местного населения, разобщенного огромными незаселенными пространствами, распространилось учение раскольников, выступавших за строгую, благочестивую жизнь и почитавших Соловецкий монастырь, являвшийся очагом раскола. Религиозным центром старообрядчества стал Данилов монастырь на реке Выг.2 На протяжении XYIII в. неоднократно менялась подчиненность православных приходов и монастырей Олонецкого края, шло запустение православных церквей и часовен. Большинство духовенства тогда было неграмотным и не могло выполнять свои обязанности, что вело к усилению влияния старообрядцев.
Положение начало меняться после того, как в 1801 г. была восстановлена Олонецкая губерния и в 1828 г. создана отдельная епархия во главе с епископом Игнатием (1791-1850) . За время пребывания владыки Игнатия в Олонецкой епархии (1828-1842) было выстроено до 40 каменных и деревянных церквей и большинство существующих деревянных храмов были отремонтированы и наполнены церковной утварью. Последователи архиепископа Игнатия: владыки Аркадий (1851-1869), Ионафан (1869-1877) и Назарий (1897-1901) продолжили строительство новых храмов и часовен, открыли три духовных училища, духовную семинарию, женское епархиальное училище. Церковнослужители вели активную богослужебную и просветительскую работу среди прихожан.
Во второй половине XIX. в. на территории Олонецкой епархии имелось уже около 230 приходов, которые входили в состав более чем 20 благочинии.2 Обычно, штат приходской церкви состоял из одного священника и псаломщика. В крупных приходах могло быть несколько церквей и соответственно представителей духовенства там числилось больше. К началу изучаемого периода в церковной организации прочно закрепился принцип назначения церковнослужителей. Этому способствовало учреждение специализированных средних учебных заведений, которые целенаправленно вели подготовку приходских священников.
