Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Материальная культура крестьян Воронежской губернии 50-90-х годов XIX века с. 25
1.1. Социально-бытовое и нравственное состояние кретьянства с. 25
1.2. Особенности крестьянского костюма (элементы языческой символики и их связь с хозяйственной жизнью) с. 48
Глава 2. Обрядность крестьянства с. 60
2.1. Свадебные обряды с, 60
2.2. Родины, крестины, похороны с. 72
2.3. Календарные праздники и обряды с. 83
Глава 3. Мировоззрение крестьянского населения с. 100
3.1. Народная демонология с. 100
3.2. Колдовство, ведовство, знахарство и поверья, связанные с ними с. 106
Заключение с. 123
Приложения с. 128
Источники и литература с. 143
Введение к работе
В наше время резких экономических и социальных перемен культура стала одной из главнейших потребностей духовной жизни общества. Каждое общество обладает определенной системой образцов поведения, традиций, ценностей, представлений о мире, а, следовательно, своей культурой.
В науке трудно найти термин, который мог бы сравниться с "культурой" по частоте употребления и многозначности толкования. Дать этому термину одностороннюю трактовку практически невозможно, по причине того, что понятие культуры всеобъемлющее, и оно в каждом случае приобретает особый оттенок. Существует несколько сотен определений культуры, претендующих отразить всю широту и многозначность этого поистине всеобъемлющего понятия. Для данного исследования наиболее приемлемым, по нашему мнению, является следующее определение культуры: «Культура - есть специфический способ организации и развития человеческой жизнедеятельности, представленный в продуктах материального и духовного труда, в системе социальных норм и учреждений, в духовных ценностях, в совокупности отношений людей к природе, между собой и к самим себе.»1
Излишне говорить о том, какое важное значение при теперешнем направлении исторических работ получает изучение домашнего быта прошедших поколений. Выводы науки, даже события современной жизни с каждым днём всё больше раскрывают истину, что домашний быт человека - есть среда, в которой лежат зародыши и зачатки всех так называемых великих событий его истории, развития и всевозможных явлений общественной и политической жизни.
Девятнадцатый век - время, казалось бы, бесконечно от нас далекое, когда всё было иным: государственная и общественная структура, нравы и обычаи, наконец, сам темп жизни. И, тем не менее, именно это время заложило основы этического и культурного облика России.
Интерес историков к культуре русского крестьянства вполне объясним, так как оно, составляя большинство населения России, определяло уклад жизни. Сегодня потребность в самом серьёзном изучении народной культуры возрастает, ибо традиции прошлых поколений живы до сих пор и по-прежнему являются составной частью русской деревни. Переходя от одного поколения к другому, они частью исчезали, теряли своё значение, от многих оставалась искажённая форма, но тем не менее играли важную роль. Да и сами крестьяне нередко объясняли представления об обрядности народной мудростью: "Так делали наши отцы, так делаем и мы."
Понятие культуры многообразно, поскольку включает в себя все стороны духовной и материальной жизни общества. В настоящей работе представлены лишь некоторые аспекты этой темы, имеющие, по нашему мнению, доминирующую роль в развитии культурной жизни крестьян Воронежской губернии.
Центрально-Черноземный край является почти не изученным в отношении материальной культуры, его семейного и общественного быта, традиционных верований и ныне забытых обрядов и обычаев.
Значение материальной культуры Воронежской местности весьма важно в общеобразовательном и практическом смысле, эта сторона культуры служит основой для развития искусства, обогащает наше представление об определенном этапе исторического развития. В то же время постижение культурного наследия столь же необходимо и в современной жизни.
Сохранилось множество примет, отражающих материализм, рационализм и прагматизм крестьян. Эти народные приметы содержали громадный практический опыт, ценные наблюдения за природой.
Наша история представляет самое убедительное доказательство необыкновенной силы и живучести непосредственных народных элементов жизни и даже самих форм, в которых эти элементы выразились.
Так, более полутораста лет мы находимся под влиянием непрерывных реформ; очень многим, и к добру, мы воспользовались в течение этих неутомимых перестроек; многое вошло в нашу плоть и кровь; но неизмеримо больше остается еще в прежнем положении.
В.Брюсов писал о культурном наследии наших предков: "Их знания, их навыки, самые их предрассудки окажутся ценными, если их подвергнуть внимательному анализу; знания должно использовать, навыки брать за образец, предрассудки исследовать, т.к. они являются органическими элементами одной культуры и предостерегут от аналогичных предрассудков новой."
Научная разработанность темы
Изучение культурного процесса, особенностей духовной жизни и бытовых традиций крестьян, давно уже стало предметом пристального внимания отечественных авторов. Некоторые аспекты, касающиеся Воронежской губернии 2-ой половины XIX века, нашли своё отражение в специальной и обобщающей литературе, но конкретных исследований по данной теме нет.
В дореволюционной историографии тема крестьянской культуры была изучена недостаточно.
Исследованию свадебной обрядности была посвящена вышедшая в 1881 году, монография Н.Ф.Сумцова.3 Автор выступил в роли "первопроходца". Ко времени написания этой работы был уже накоплен материал, разбросанный по различным изданиям, но не было попыток его систематизации, а тем более осмысления. Разумеется, отдельные элементы свадебной и земледельческой обрядности рассматривались в работах предшественников Н.Ф.Сумцова, но из
.
этих фрагментов не складывалась сколько-нибудь целостная картина того или иного обрядового комплекса. Н.Ф.Сумцов впервые систематизировал материал, относящийся к свадебному изменению прически новобрачных. Он видел в свадебной обрядности органичное единство разноплановых явлений. И всё же основное внимание Н.Ф.Сумцов уделял ключевым обрядовым символам, вокруг которых создавалось поле притяжения ритуальных действий, насыщенных разнообразным содержанием.
Н.Ф.Сумцовым была впервые специально рассмотрена обрядовая одежда молодых (сорочка невесты, платок, полотенце и т.д.)
На наш взгляд, большим плюсом в работе являлось то, что свадебный обряд показан как единое праздничное действо, но всё-таки мало внимания автор уделял отдельным его элементам. Тем не менее, для нас монография представляет определенный интерес и сегодня.
Видное место в дореволюционной историографии занимал капитальный труд Е.В.Аничкова. Эта работа целиком была посвящена весенней обрядности. Бесспорно, эти обряды охватывали самый важный период для крестьянина-земледельца. В монографии очень много сравнительного материала, обстоятельны выводы, которые делал автор. Но Е.В.Аничков исследовал только весенние обряды и совершенно не коснулся летних, а они находились в неразрывной связи. Также он не уделил внимания отдельным элементам весенних обрядов, которые были очень специфичны для определенного праздника или же входили в общие элементы, переходящие из одного обрядового цикла в другой.
Важную роль в систематизации собранного материала сыграло исследование П.В.Шейна.5 Сведения о небытующих уже обрядах дали нам возможность уточнить ареалы распространения отдельных типов обрядов и их характер на последнем этапе существования.
Дореволюционная литература по Воронежской губернии представлена материалами местных статистических, краеведческих организаций и работами отдельных исследователей.
Большой вклад в изучение истории Воронежской губернии 2-ой половины XIX века внесли В.Г.Веселовский, П.Малыхин, И.В.Веретенников, Ф.Щербина и др.
В.Г.Веселовский впервые собрал, систематизировал экономический, исторический, статистический, этнографический материал по Воронежской губернии и ее уездам, отметив наиболее характерные черты данной местности в хозяйственном, бытовом отношении.6
Следует отметить, что В.Веселовский исследуя народные календарные обычаи, пришел к выводу о первичности обрядового действа, связанного с хозяйственной, трудовой деятельностью человека.
Безусловного внимания заслуживают работы И.В.Веретенникова и Ф.Щербины.
В монографии И.В.Веретенникова содержались статистические сведения о рождаемости и смертности, давался сравнительный анализ на примере Задонского и Землянского у.у. Воронежской губернии.7
И.В.Веретенников сделал попытку выяснить причины падения рождаемости и увеличения смертности в те или иные годы. Очень значимы для нас демографические данные о рождаемости среди крестьянского населения, определение общей рождаемости, как отношение числа родившихся к общему населению; распределение данных о родившихся по полам и временам года.
И.В.Веретенников указал, что хозяйственный фактор решительно управлял всем ходом жизни и что брачность, рождаемость и смертность среди земледельческого крестьянского населения в общем зависели от жизненного уровня.
Ф.Щербина попытался проследить, как влияло наделение крестьян зем-лей на их семейный уклад. Определенный интерес для нас представляют сведения о крестьянских бюджетах, сведения о доходах и расходах в крестьянских семьях. Материал по бюджетам собирался корреспондентами. В процессе сбора информации на базе соответствующих программ, авторам-исследователям постоянно приходилось сталкиваться с рядом трудностей, что вносило определенные искажения в конечные результаты. Это нельзя не учитывать при использовании данной работы. Например, образованность, уровень грамотности в значительной мере определяли в прошлом веке размер потенциальной сети корреспондентов и, конечно же, качество сообщаемых ими сведений. Помимо названной социально-культурной причины, имевшей объективный характер, действовали причины субъективные. Так, не могло не влиять на содержание ответов мировоззрение корреспондента. Источником ещё одной группы помех выступали такие факторы, как жизненный опыт корреспондентов, в силу которых последние не всегда бывали беспристрастны при ответах. В итоге одни проблемы находили подробное освещение в передаваемых сведениях, другие остались едва затронутыми.
Тем не менее, для нас очень важны статистические сведения о количестве скота и домашней птицы, приходящегося на крестьянскую семью. Хотя эти сведения заметно дифференцированы в зависимости от зажиточности крестьян, они позволяют сделать сравнительный анализ обычного порядка жизни, характерного для семей высокого, среднего и низкого материального достатка.
Нельзя не отметить, что монография Ф.Щербины отражает интерес автора к проблемам демографии.
Характеризуя данные о крестьянской семье как элементе социальной структуры, следует отметить подробность сведений о семейном укладе, структуре семьи, об имущественных отношениях (раздел, наследование и т.д.).
Материальная культура (жилище, его внутреннее устройство и убранство; надворные постройки; описание праздничной и повседневной одежды мужчин и женщин; сведения об отоплении и освещении жилища; подробные сведения о пищевом рационе, составе продуктов в зависимости от времени года) представляла для историков всегда особый интерес. Публикации по этим вопросам носили и монографический характер и печатались в периодических изданиях. Многие из авторов рассматривали при этом какой-либо один уезд Воронежской губернии. Мы попытались собрать в единое целое этот материал.
Заметной в научной жизни стала публикация монографии по народному костюму Воронежской губернии Ф.Поликарпова.9 Примечательно то, что в дореволюционной литературе очень скудные сведения о крестьянском костюме. Ф.Поликарпов же описал подробно только женский костюм в с.Истобном, совершенно не упоминая о мужском. Интерес историков и ученых к крестьянскому костюму усиливается в последующие годы, но вклад Ф.Поликарпова в его изучение огромен.
В 1907 году вышла монография А.И.Шингарева, содержащая сведения о рождаемости, смертности, санитарном и экономическом состоянии сел Ново-Животинное и Моховатка.10 Очерк в ряде фактов и цифр показывал, как протекала жизнь крестьян, лишенных земли, осевших на "нищенском" даровом наделе в эпоху освобождения их от крепостной зависимости. А.ШИингарев указал на тесную зависимость санитарно-гигиенического состояния селений с общими условиями русской жизни, отметил резкий контраст между показным блестящим финансовым состоянием Российской империи и прогрессирующим разорением крестьянских масс, бесправных и обездоленных. Надо отметить, что
А.И.Шингарев, как и упомянутый выше И.В.Веретенников, пытался объяснить причины колебаний рождаемости. Помимо этих сведений в работе содержался материал о жилищах крестьян. Определенная расположенность изб позволила нам сделать выводы о количестве земли у крестьян, о зависимости построек от величины земельного надела.
Культурно-бытовая сторона жизни населения охарактеризована мимоходом в явлениях наиболее тесно соприкасающихся с санитарией. Нами было отмечено, что неурожаи, плохое состояние государственного хозяйства и резкое подорожание продуктов первой необходимости при упадке заработков дали лишь ещё большее увеличение крестьянской нужды. Ново-Животинное и Моховатка выделялись из селений крайним
неблагополучием. Мы можем предположить, что главная причина этого - безземелье и сопутствующая ему материальная необеспеченность населения, плохое питание.
Вышедший в 1916 году 1 том «Очерков по русской мифологии» Д.К.Зеленина предоставил нам обширный материал по анализу русской мифологии.11 Зеленин Д.К. избрал для исследования конкретный пласт духовной культуры. Однородность материала - характерная особенность "Очерков". Полнота материала делает монографию уникальной и неустаревающей.
Итоги 2-й и большей части "Очерков", посвященных русалке, сводились к тому, что ее мифологический образ сложен и уникален и не имел аналогий.
Следует отметить, что в дореволюционной историографии культура крестьян исследована недостаточно. Так, например, материал по обрядам хотя и многочисленный, но несколько разрозненный. Тем не менее, анализ социально-бытовой стороны по работам авторов, позволил нам проследить возникавшие различия в крестьянском хозяйстве, порожденные имущественной дифференциацией сельского населения.
В 20 - 30-е годы начался новый этап в историографии. Значительно активизировалась работа по изучению различных аспектов культуры крестьян.
Среди местных историков и краеведов следует отметить работы И.Тарадина, Н.В.Валукинского, Т.Я.Ткачева. Большую работу в изучении соци-ально-гигиенического состояния Воронежской губернии проделал Т.Я.Ткачев. Однако он так же, как и А.Н.Шингарев, дал самый сжатый обзор нашего края в отношении быта и культуры крестьянства Воронежской губернии.
Н.В.Валукинский подробно описал жилища и утварь у крестьянского населения Воронежской губернии, составил планы сел и усадеб великоруссов.
Исследованию экономики, истории, культуры и быта Центрально-Черноземной области посвящена монография И.Тарадина.14
Мы не могли не обратить внимания на перемены, происходившие в экономическом положении крестьян в 60-е годы XIX века. Это связано с тем, что для более глубокого изучения быта бывшей помещичьей деревни очень важно установить основные экономические условия существования крестьянского хозяйства. Определенный интерес представляет работа И.И.Игнатович.15
Таким образом, в историографии 20-х — 30-х годов XIX века было уделено большое внимание экономико-бытовой стороне культуры крестьян. Проводилось исследование жилища и хозяйственных построек, которые бесспорно отражают социально-экономические условия жизни.
Однако в дореволюционной историографии очень мало материала по семейно-календарной обрядности крестьян.
В 30 - 50-е годы началась работа по изучению народных обрядов через их связь с циклами сельскохозяйственных работ. Зимний период русского
народного календаря обстоятельно исследован В.И.Чичеровым.16 Чичеров рассматривал весь комплекс зимней обрядности в связи с хозяйственной деятельностью и мировоззрением народа.
Исследуя досконально русский сельскохозяйственный календарь и приуроченные к отдельным его датам обычаи и поверья, автор приходит к хорошо обоснованным выводам о материальной детерминированности всех этих обычаев и поверий. В.И.Чичеров сосредоточил внимание на архаических суеверных представлениях, магических действиях, религиозных верованиях, приуроченных к календарным датам, и оставил в тени праздничную игровую сторону народных обычаев.
В 60 - 80-е годы интерес историков к календарной обрядности значительно повысился. Об этом свидетельствует ряд монографий по данной теме. Так же уделяется большое внимание семейным обрядам, которые стали фиксироваться с начала XIX века, но записи с научными целями стали производиться в 60-е годы XIX века. При этом свадебные обряды чаще описывались специально, а обряды родильные, похоронные включались в общие описания или работы по народным верованиям.
Большим подспорьем для нашего исследования стало учебное пособие
1 7
Б.И.Краснобаева. В нем прослеживался процесс формирования русской национальной культуры: причины, закономерности ее возникновения, характер, особенности, этапы развития. Анализировался обширный фактический материал.
В 70-е годы наметилась тенденция к осмыслению традиционной праздничной культуры и религиозной обрядности. Этому посвящены монографии Н.Н.Велецкой «Славянский и балканский фольклор», «Календарные
обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев».18
В работе Н.Н.Велецкой рассматривались архаичные явления славянской обрядности, связанные с культом предков, аграрными культами. На основе сравнительно-исторического анализа данных мифологии, источников выявлялось мировоззрение языческих славян, реконструировались формы древнесла-вянских ритуалов, прослеживалась трансформация их функциональной направленности и знаковой сущности.
Выявлению социальной сущности обряда посвящена работа Д.М.Угринович.19 Показано, что безрелигиозные обряды на протяжении веков играли важную роль в передаче опыта новым поколениям.
Принципиальное значение для изучения восточнославянской календарной обрядности имела работа В.Я.Проппа.20 Он считал, что праздники нельзя изучать изолированно друг от друга. В.Я.Пропп правильно отметил, что понять смысл отдельного праздника можно лишь тогда, когда будет изучен весь годовой цикл, так как при всем различии праздничных обрядов в них ясно выступают сходные повторяющиеся элементы, значение которых очень велико. В качестве таких общих и наиболее важных элементов автор рассматривал поминовение усопших, обрядовую еду, культ растений. Методологические принципы, сформулированные В.Я.Проппом, важны для дальнейшего сравнительного изучения и выработки типологии восточнославянских календарных обрядов.
Следует отметить, что данные исследования написаны в одностороннем плане: на первое место выдвинуты религиозные представления, магические обряды и заклинания, а собственно праздники, как дни народного веселья, развлечений, остаются у автора на заднем плане. В.Я.Пропп дает резко
отрицательную оценку вообще народных календарных праздников, первичную основу которых он видит в поминальных и погребальных обрядах.
Роли молодежи в обрядовой жизни конца XIX — начала XX веков по-священа монография Т.А.Бернштама. В центре внимания - молодежь, достигшая совершеннолетия. Автор обращал внимание на особенности образа жизни, функций, поведения, место и роль в обрядовой символике.
Народная этика, традиции поведения в труде и в праздничной обстановке рассматривались в монографии М.М.Громыко.22 Она показала, что обычай служил опорой в нелегкой крестьянской жизни, а также связь различных форм общения с хозяйственно-сезонными условиями жизни крестьянства и особенностями его культуры.
Одной из попыток обобщить весь накопленный материал по календар-ной обрядности была монография В.К.Соколовой. Но надо отметить, что в работе анализировался не весь круг сельскохозяйственного календаря, а только весенние и летние циклы, начиная с проводов зимы (масленица) и встречи весны и кончая купальскими и петровскими обрядами.
Частично вопросы крестьянской культуры были затронуты в работе Л.Н.Чижиковой.24
Не могли мы не обратить внимания на очерки о традиционной культуре восточных славян, опубликованные в 1987 году в "Этнографии восточных ела-вян. Очерки традиционной культуры". Здесь содержался интересный и значимый материал и по календарной и семейной обрядности, и по материальной культуре крестьян.
В 60 - 80-е годы не остался без внимания и народный крестьянский костюм. В 1988 году вышла в свет монография МН.Мерцаловой26, в которой содержались описания костюма крестьян Воронежской губернии. Но описание одежды было бы скудным без наглядного представления, тем более что крестьянский костюм Воронежской губернии очень разнообразен. Да и к тому же словами не передать то великолепие и красоту, которые присущи ему. Поэтому в нашей работе мы использовали рисунки из книги М.Н.Мерцаловой и фотографии из альбомов.27 Влиянию экономических процессов на жизнь крестьян посвящены работы Н.М.Дружинина и Б.Г.Литвака. Для нас интересно изменение крестьянского хозяйства после реформы 1861 года.
В монографии Н.М.Дружинина исследовались сложные социально-экономические процессы, которые переживало крестьянство в первое 20-летие после отмены крепостного права.28 Автор анализировал двойственное влияние аграрных реформ 60-х годов XIX века: с одной стороны, переход от феодальной эксплуатации к свободным договорным отношениям повысил работоспособность крестьян, создал отдельные очаги капиталистического хозяйства; с другой - непрерывное сокращение крестьянских наделов, непомерное увеличение денежных повинностей и наличие феодальных пережитков привели к массовому обеднению крестьянского населения.
Монография Б.Г.Литвака основана на изучении 18 тыс. уставных грамот и такого же количества выкупных актов Воронежской и других губерний.29 Автор освещал предреформенное положение в помещичьей деревне. Показывал на массовом конкретном материале анахронизм надельной системы.
Из данного исследования мы выяснили роль и значение реформы в капиталистической эволюции Черноземного центра, в том числе и Воронежской
губернии, проследили ее влияние на изменение экономического положения крестьян.
В 90-е годы вышел ряд работ по народной культуре восточных славян, чаще обращалось внимание на обычаи и обряды, предания, суеверия крестьян.
В монографии М.Забылина предельно широко была представлена бытовая русская народная культура прошлых столетий.30 Читателю давалась прекрасная возможность узнать, какие праздники и как отмечались на Руси, откуда пошли те или иные обычаи, кто такие колдуны и как от них защищались, чем лечились, во что одевались, что ели и пили наши предки.
В 90-е годы увеличился интерес ученых к изучению различных явлений народной культуры. Свидетельством тому явились перевод на русский язык и издание в 1991 году монографии Д.К.Зеленина31, а также переиздание трудов А.Н.Веселовского, Н.Ф.Сумцова.32
Обряды и приметы, связанные с такими праздниками, как Новый год, Рождество, Благовещение и др. в Воронежской губернии, описаны в книге "Круглый год. Русский земледельческий календарь".33
Более обстоятелен труд М.Громыко, вышедший в 1991 году.34 Автор показала, что для крестьян характерна органическая переплетенность предсвадебных и послесвадебных обрядов с календарными. Она выражалась в календарном ритме молодежных гуляний, брачных гаданий, в специфических девичьих обрядах (например, обрядах русальной недели) и в календарном приурочении целой серии октябрьско-ноябрьских церковных и полуцерковных женских и девичьих дней, сформировавшихся в результате симбиоза дохристианского культа покровительницы брака, женского рукоделия и ремесел с христианскими религиозными представлениями.
Особый вклад в изучение воронежского народного костюма в 90-е годы внесли И.А.Толоконникова и П.Д.Пономарев.35 В нашей работе мы использовали замечательные рисунки воронежского художника П.Пономарева. Он показал, что крестьянский костюм 2-ой половины XIX века являлся незаменимым источником изучения истории прошлого русского народа, его мировоззрения, художественно-эстетических взглядов.
Интересующие нас сведения имелись в материалах 3 научно-практической конференции 1994 года, прошедшей в г. Воронеже. Доклад Г. Я. Сысоевой «Обряд повивання молодой в южнорусской свадьбе» представил нам эту часть свадебного ритуала как факт передачи невесты роду жениха и общего утверждения новых социальных ролей вступающих в брак.
Монография В.Н.Фурсова36 помогла нам лучше понять влияние особенностей экономической жизни крестьян Воронежской губернии на их психологию, быт, традиции, верования. Впервые была исследована социальная психология крестьянского населения в 60-70-е годы XIX века.
В 90-е годы увеличилось число диссертационных исследований, которые характеризовались новым этапом развития краеведческой историографии в рамках отдельных регионов.
В диссертационных исследованиях Т.В.Иенсена, И.И.Масловой на базе охарактеризованного историографического и источникового материала раскрывались проблемы исторического развития и социально-психологической транс-формации крестьянства. Изучению истории крестьянского хозяйства и быта посвящены исследования С.ВЛаскиной, Н.С.Семеновой, базировавшиеся на материалах Орловской и Тамбовской губерний. Т.Д.Пронина проанализировала развитие провинциальной культуры Центрального Черноземья в XIX -XX веках. 9
Значительное внимание в вышеперечисленных диссертациях было уделено изучению аграрных процессов, протекавших в крестьянском хозяйстве.
За пределами практически всех исследований оказалось рассмотрение вопросов духовной жизни крестьянства, социально-нравственной основы, не уделено внимание традиционной праздничной культуре, религиозной обрядности.
Подводя итоги историографического обзора, следует отметить, что культура крестьянства Воронежской губернии XIX века относится к наименее изученной историками. Мы стремились из всей обобщающей литературы выделить аспекты культуры, касающиеся только Воронежской губернии 50-90-х годов XIX века. С этой целью нами была изучена историческая, краеведческая и этнографическая, литература. Данная работа является первой попыткой собрать воедино весь накопленный опыт и воссоздать целостную картину крестьянской жизни (быта, нравов, традиций, верований) в Воронежской губернии.
Цель и задачи исследования Хронологические рамки исследования
Исходя из актуальности и практической значимости темы, ее недостаточной изученности, свою основную цель мы видим в том, чтобы на основе широкого круга источников, изучить и оценить культурно-бытовую сторону жизни крестьянства, проанализировать духовные и социальные процессы и их взаимосвязи внутри крестьянского мира.
Для достижения этой цели нам представляется необходимым сосредоточить внимание на следующих задачах:
- выявить влияние экономических условий на бытовую сторону крестьянского хозяйства;
- показать особенности материальной культуры Воронежской губернии XIX века;
- изучить взаимодействие календарных и семейных обрядов, динамику их изменения;
- проследить влияние религиозно-мифологических представлений на духовную жизнь русской деревни.
Хронологические рамки исследования охватывают 50-90-е годы XIX века. Реформа 1861 года способствовала изменению сознания крестьян и вместе с тем накладывала отпечаток на все стороны их жизни.
Само собою разумеется, что в истории и культуре каждого народа домашний быт составляет важное звено, по крайней мере, в его уставах и порядках, в его нравственных началах скрывались основы всего общественного строя земли. В этой среде воспитывался каждый крестьянин, и мало-помалу созидались те силы, которые потом управляют ходом истории. Поэтому для нас домашний народный быт стал ближайшим предметом в изучении истории и по необходимости занимает в ней начальное место.
Источниковая база исследования
Настоящее исследование опирается на опубликованные и архивные материалы.
Первая группа источников представлена статистическими сборниками. Нами были исследованы статистические сведения по Воронежской губернии, которые охватывали все уезды с 1884 года Предлагаемые в этом издании данные представляли результат разработки материалов, собранных по карточному способу подворной переписи. Нас интересовали таблицы общих сведений, которыми характеризовались общие черты и особенности общины: численность
населения, землевладение, урожаи, платежи. Таблицы, составленные по пяти хозяйственным группам - безземельные, малоземельные (до 5 дес), середняки (от 5 до 15 дес), зажиточные (от 15 до 25 дес.) и хозяйства с наивысшим наделом (свыше 25 дес.) - содержали ценный материал о внутрисемейных отношениях у пяти типов хозяйств, резко отличающихся различными степенями экономической силы, благодаря различному обеспечению надельной землей; дали возможность шире проследить зависимость между разными экономическими явлениями и обеспечением хозяйств землею и рабочим скотом.
Наиболее многочисленную группу источников составляют материалы, содержащиеся в «Воронежских губернских ведомостях» с 1850 по 1890 годы. «Воронежские губернские ведомости» подразделены на официальную и неофициальную часть. Мы работали только с неофициальной частью.
Если рассмотреть интересующие нас сведения по десятилетиям, то следует отметить, что основной материал мы почерпнули из публикаций 1850-х, 1860-х и 1870-х годов XIX века. Хотя в 70-е годы материал уже более скуден.
За 1850-е годы интересны сведения о Нижнедевицком и Бирюченском у.у. Воронежской губернии. Содержателен материал о нравах и обычаях поселян, о праздновании Нового года, Рождества Христова, Масленицы. Причем в сл.Алексеевке (Бирюченский у.) праздники носили малороссийские особенности. Не обратить на это внимания нельзя, так как, сравнив праздник малороссийский и великорусский, можно точнее передать его структуру и особенности.
Исходя из проанализированного материала, мы можем сделать вывод о том, что обряды крестьян Воронежской губернии, формировались в процессе развития трудовой деятельности людей, их общественных отношений. Каждый народный праздник или обряд содержал определенную идею, а обрядовые действия несли целенаправленный эмоциональный заряд.
За 1860-е годы имелись историко-статистические, экономические и этнографические сведения по Бирюченскому, Бобровскому, Богучарскому, Задонскому, Павловскому, Валуйскому, Острогожскому и Коротоякскому у.у.
Для нас значим материал о домашнем быте, религиозном и нравственном состоянии крестьян. В подробностях характеризовались физические свойства малороссов и великороссов (внешний вид, манера держаться на людях, физическая сила, выносливость в труде). Сведения о внешнем виде позволили нам проследить изменения в крестьянской одежде в связи с проникновением капиталистических отношений в сельское хозяйство. Вместе с тем следует отметить, что низкий жизненный уровень, явное доминирование полупатриархального способа ведения хозяйства, консерватизм общественных отношений и другие факторы в вышеперечисленных уездах объективно сдерживали духовный рост крестьянского населения.
С 1872 по 1879 годы отсутствует интересующая нас информация. За другие годы этого десятилетия имелись описания Новохоперского (ел., ел. Ал-феровка, Красная), Землянского (с.с. Большая Верейка, Троицкое, Козачье), Богучарского (ел. Подколодновка) уездов. Очень интересны сведения об особенностях расселения крестьян в этих уездах, поверьях и суевериях их жителей. Материал о домашнем быте позволяет нам судить о степени зажиточности семей, а также сделать вывод о том, что семьи в конце XIX века уже не были большими, женатые сыновья редко жили с отцом. Выдел происходил непременно, если в семье было двое - трое сыновей.
Таким образом, собранный материал по «Воронежским губернским ведомостям» позволяет, с одной стороны, делать глубоко научные обобщения и выводы, а с другой - повышает достоверность и самих научных исследований.
Достаточно обширная группа источников опубликована в документах и материалах различных сборников: «Воронежская старина», «Воронежская беседа», «Воронежский литературный сборник», «Воронежский юбилейный сборник». Очень значим содержащийся в них материал о поверьях, суевериях, религиозных обычаях крестьян Воронежской губернии. Его анализ позволил нам проследить различия малорусских и великорусских обычаев, а также выяснить их взаимовлияние друг на друга.
В «Памятных книжках Воронежской губернии» крестьянская свадьба описывается не только как красивое, веселое действо, но и торжество, каждый день которого имел свое значение, свой смысл. Крестьянские свадьбы не однообразны, переменчивы, это зависело от местных привычек и образа жизни.
К числу несомненных достоинств «Памятных книжек» относится анализ специфики обычая как особой традиционной формы передачи новым поколениям культурного наследия. Оно состоится в том, что обычаи воспроизводят целесообразные действия: трудовые действия в быту, в семье. Целью каждого действия регламентируемого обычаем является достижение результата. Поэтому обычаи неотделимы от реальной жизни.
Неоценимое значение для раскрытия темы диссертации имели документы архивохранилища. Нами были изучены четыре фонда Государственного архива Воронежской области: ф.ИЛ (Воронежское Губернское Жандармское управление), ф.И.26 (Крестьянское по губернским делам присутствие), ф.И.84 (Воронежская духовная консистория), ф.И.6 (Канцелярия воронежского губернатора).
Из указанного архивохранилища Воронежской области нами были использованы документы, касающиеся нравственности крестьян Воронежской губернии 60-90-х годов XIX века. Это донесения сотрудников Жандармского управления о драках, воровстве, пьянстве среди крестьянского населения. Документы Воронежской духовной консистории, Крестьянского по губернским делам присутствия содержат интересный материал о внутреннем укладе крестьянской семьи, об имущественном положении.
Научная новизна диссертационной работы
Научная новизна диссертационной работы заключается в следующем: а) автор впервые предпринял попытку комплексного анализа предмета исследования;
б) диссертационное исследование опирается на ранее неопубликованные материалы и архивные документы;
в) нами уделено значительное внимание малоизученным вопросам крестьянской культуры (родины, крестины, похороны, демонология);
г) мы стремились к раскрытию проблемы с новых позиций, выявляя при этом не только положительные, но и отрицательные стороны крестьянской культуры, накладывающие отпечаток на весь семейный уклад (в связи с хозяйственной деятельностью и мировоззрением народа);
д) нами отмечено, что культура малороссийского и великорусского населения отлична друг от друга, тем не менее, прослеживалось взаимопроникновение культур;
е) мы систематизировали разрозненный материал, выявили особенности различных аспектов крестьянской культуры на примере конкретных крестьянских фамилий.
Практическая значимость исследования.
Материал диссертации может быть использован в преподавании курса отечественной истории в высших и средних учебных заведениях, лекционных курсах по краеведению, разработке спецкурсов и семинаров, методических пособий, при написании обобщающих трудов. В научный оборот введены новые источники.
Апробация работы
Основные положения и выводы диссертации были изложены автором на межвузовских научных конференциях, международных научно-практических конференциях, в шести статьях, опубликованных в научных сборниках.
Социально-бытовое и нравственное состояние кретьянства
Материальная культура является одной из сторон крестьянской жизни. Эта сторона имеет, по меньшей мере, два основных аспекта, в рамках которых мы, опираясь на материалы источников и различных исследований, стремились поставить ряд вопросов:
1) влияние экономических процессов на семейный уклад крестьянской семьи;
2) домашний быт крестьян Воронежской губернии 50-90-х годов XIX века (жилище, утварь, пища);
3) повседневный образ жизни, будничное поведение мужчин и женщин;
4) особенности крестьянского костюма.
Эти вопросы мы исследовали в данной главе.
Центрально-Черноземный район с полным основанием считался житницей Европейской России: он кормил не только местное население, но и более северные, потребляющие районы. Немалая роль отводилась и Воронежской губернии.
Крестьянское население накануне реформы 1861 года делилось на три основные группы - крестьян помещичьих, государственных и удельных. Эти разряды отличались друг от друга и в правовом, и в экономическом отношении.
1. Помещичьи крестьяне были крепостными, т.е. прикрепленные к дворянским имениям, и считались собственностью помещиков. Хотя по закону помещик не имел права убивать и истязать крестьян, он мог дарить, продавать и закладывать их в кредитные учреждения, облагать их пользование земельным наделом феодальной рентой в форме барщины и оброка, регулировать их браки и ведение их хозяйства, распоряжаться приобретенным ими имуществом. Власть помещика была почти не ограничена законом. Значительную часть составляли дворовые, которые выполняли различные работы в имении и доме помещика или сдавались внаем посторонним лицам.
2. Особый разряд крестьян составляли удельные крепостные, которые были прикреплены к имениям царской фамилии. Они тоже не пользовались гражданскими правами, но их положение было легче, чем у крестьян частновладельческих: они не отбывали барщины, а платили дворцовому ведомству денежный оброк.
3. Государственные, или казенные, крестьяне, по закону, считались "свободными сельскими обывателями". Они жили и вели собственное сельское хозяйство на землях казны и подчинялись власти Министерства государственных имуществ, платили в казну феодальную ренту в форме денежного оброка.
Число государственных крестьян, по данным Б.Г.Литвака, - 602402, что равнялось 70,01% к общей сумме.2 По 10-й переписи, проведенной в 1858 году, за помещиками числилось 517346 душ крепостных обоего пола, что составляло 27% жителей губернии. Распределение их было неравномерным. В южных уездах - Бирюченском, Бобровском, Богучарском, Валуйском, Новохоперском, Острогожском, Павловском - проживало 66% крепостного населения, а в остальных пяти уездах - 34%.3
Соотношение крестьян, состоявших на разных формах повинностей, характеризовалось следующим образом: оброчные - 23,4%, барщинные - 46,8%, на смешанной повинности - 29,8%.4
Свадебные обряды
Яркую, очень живую, многообразную сторону жизни русских крестьян составляла культура праздника. Она впитывала в себя что-то от каждого этапа развития общества. Постепенно создавалось единство сложных религиозных и этических представлений и обрядов. Этот особый вид народной культуры, воспринявший разнородные элементы художественного сознания отличался в то же время цельностью и своеобразием каждого в отдельности праздника, приуроченного к определенной дате церковного календаря или важнейшему семейному событию. Опираясь на длительную традицию, праздничная культура, тем не менее, постоянно развивалась. Общая для всех русских основа ее обогащалась местными вариантами. Глубокая традиционность сочеталась с обновлением на каждом конкретном празднике за счет импровизаций, живого творческого вклада участников. Ведь крестьянская культура была активной.
Крестьянская свадьба представляла собою интереснейшую сторону народного творчества. В жизни самого крестьянина она играла очень важную роль, вероятно, потому, что она была обставлена большей торжественностью, чем другие события семейной жизни.
В нашем исследовании мы стремились рассмотреть свадьбу крестьян Воронежской губернии в 50-90-е годы XIX века в подробностях и указать внутреннее единство ее составных частей, а также показать ее влияние на историко-бытовую сторону жизни.
Заключение брачных союзов у всех народов, как языческих, так и христианских, во все времена сопровождалось многими оригинальными обрядами, которые от времени приобретали какую-то законченность и нарушение их считалось некоторого рода делом святотатственным. Кто установил неизменный церемониал свадебных обычаев - неизвестно, только они переходили из рода в род, как завет предков потомству, в них отражалось много самобытного, определяющего народный характер.
В жизни брак - дело особой важности, оттого он и сопровождался такими обрядами, в которых прослеживались вера и суеверие. Простой народ в этом отношении представляет еще много любопытного в разных областях нашего Отечества.
Во многих местностях Воронежской губернии при заключении браков сохранялись некоторые обычаи старины, хотя и теряли свое значение год от года, но все-таки не утратившие своего оригинального характера.
Издревле считали, что для крестьянина жена была помощницей в его тяжелых трудах и домашнем быте. «Вот почему лишь только у крестьянина сын, как говорили, поднялся на ноги, т.е. достигал 18 лет, отец уже заботился о том, чтобы найти ему невесту. И выбор его падал не на красоту или ум девушки (хотя и это учитывалось), а на здоровье и физическую силу, на охоту к работе, чтобы жена в поле для мужа была правой рукой, умела и прясть, и шить. Жена-белоручка для крестьянина не годилась. "Мне на жену не богу молиться. Мне нужна в доме работница и приспешница, а не барыня", - говорил он.»2
В низовьях р.Хворостани в с.с.Старой Хворостани (в старину называлось Избильное или Избыльское), Аношкин, Машкин, Бодеев было поселение талагаев. (Приложение 1)
«Талагаи брали себе невест, и девушки (талагушки) выходили замуж почти всегда в одном селе, этот обычай был очень крепкий. Выбор невесты и согласие выйти замуж почти всегда основывался на том, каковы физические и духовные качества жениха и невесты. Обращали внимание, конечно, и на то, каковы по характеру и родители молодых людей. Прежде всего обсуждали нравственные качества жениха и невесты- Работящий жених, хозяйка-невеста пользовались большими симпатиями, чем молодые, не приученные к крестьянской работе. Такое отношение к невесте особенно было развито у крестьян среднего достатка, желавших видеть в человеке рабочую силу, а не лишний рот. Зажиточность жениховой родни имела немалое значение, так как редко какие родители были согласны выдать свою дочь на недоедание и тяжелую работу в бедную семью. Понятия крестьян-талагаев о физической красоте своеобразны. Красивая невеста всегда высокого роста, "в теле" - "пыхатая", т.е. пышная с круглым лицом - "личманистая", с лицом белым, как "кипень" - пена, на котором играет румянец, походка ее должна быть степенная. Красивый жених - бел, кудряв, высокого роста и тоже полный собой. Кроме того, положительными качествами жениха и невесты являлось то, что они разбитны, т.е. умевшие толково, разумно рассуждать, поговорить о своих крестьянских делах и, вообще, о чем придется к случаю. Для девицы это качество, впрочем, не так важно. Скромность лучше, чем бойкость для крестьянской девушки. Трудно узнать, какие из описанных условий играли первую роль; но, скорее всего более важны нравственные качества жениха и невесты и материальные условия жениховой родни.»3
Народная демонология
Суеверия и сегодня окружают нас в повседневной жизни, поразительно живучи в народном сознании образы нечистой и "другой" сил. В XIX веке особенно устойчивые представления у крестьян Воронежской губернии были связаны с ведьмами, колдунами, покойниками, водяными, лешими и иными существами.
Мы стремились дать наиболее полное представление о сложном комплексе верований, бытовавших в среде крестьянина.
Воронежская губерния, как смежная с Малороссией, имела много общего с нею в демонологии. Крестьяне были уверены, что не было ни одного дома, в котором не жил бы домовой. По общим понятиям, домовой представлял нечто особенное, он не видим как дух. Однако считали, что в некоторых случаях его можно было увидеть. Описывали его так: образ человека преклонных лет с длинной седой, всклоченной бородой. На голове - шапка, все тело в волосах, на руках длинные загнувшиеся ногти, ноги лошади, одет в женскую сорочку. От сатаны домовой отличался тем, что не делал зла, а только шутил иногда.
Проживая в доме, домовой или вредил или помогал хозяину. Крестьяне Воронежской губернии считали, что домовой один во дворе и в доме. По общему поверью, жил он по зимам близ печи, а если у хозяина были лошади или конюшня, то и располагался он близ лошадей, т.к. все считали, что у домового связь с лошадьми.1
Если хозяин не нравился, то домовой ездил на лошадях до тех пор, пока те не падут. И наоборот, если нравился, то лошади всегда были чисты, гривы заплетены в косы, даже овес домовой воровал для них у соседей. Поэтому, когда покупали новую лошадь, то не ставили ее на место, а пускали по двору, говоря: "Нехай уже домовой сам найде для ней место".2 Где лошадь останавливалась и немного покачнулась, там домовой находил место. Бывало даже, что всё стоило переносить на такое место.
В Богучарском у. считали, что домовой реагировал на цвет шерсти скота. Если он ему нравился, то лошади или коровы были сыты и вычищены. Если нет, то беда.3
Влияние домового простиралось и на всех жильцов дома. Он предупреждал о счастье или горе, являясь в полночь, караулил дом и двор; в противном же случае, он бил и колотил посуду, топал, кричал и пр.
Тому, кого любил, завивал волосы и бороды в косы, а кого не любил, то ночью щипал до синяков. По этим синякам судили о какой-нибудь неприятности, особенно, если синяк болел. Также наваливался во время ночи на спящего и давил его так, что в это время нельзя было ни пошевелиться, ни сказать слова. Обычно эта стень наваливалась на того, кто спал на спине, в это время спрашивали: "К худу или к добру", а домовой отвечал мрачным голосом "да" или "нет".
Говорили, что он не любил зеркал, также козлов, а также тех, кто спал близ порога. Особенно любил париться в банях и жить в ригах и теплых местах. Перед кончиною кого-нибудь в семействе домовой выл, стучал дверьми, иногда даже показывался кому-нибудь из семейства.
Способы увидеть домового были иногда достаточно сложными. Кто хотел, по верованию крестьян, мог видеть домового и пользоваться его услугами. Для этого нужно было пойти в четверг страстной седьмицы в церковь на вечернюю службу, оставить потом себе часть страстной свечи и хранить ее до Пасхи и стоять с ней заутреню.
