Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Социально-экономическая программа «Вестника Европы» 24
1. «Вестник Европы» и правительственная политика в крестьянском вопросе 24
2. Промышленное развитие России в освещении журнала «Вестник Европы» 44
3. Финансовая политика правительства в оценке «Вестника Европы» 64
Глава П. Проблема образования и этноконфессиональный вопрос в публицистике «Вестника Европы» 78
Глава III. Политическая программа журнала «Вестник Европы» 106
1. Проблема ограничения самодержавия в публицистике «Вестника Европы» 106
2. «Вестник Европы» о местном самоуправлении 116
Глава IV. «Вестник Европы» в контексте идейной борьбы 80-х гг. XIX в . 139
1. «Вестник Европы» в полемике с консерваторами 139
2. «Вестник Европы» и народничество 163
Заключение 181
Источники 185
Использованная литература 1
- Промышленное развитие России в освещении журнала «Вестник Европы»
- Финансовая политика правительства в оценке «Вестника Европы»
- «Вестник Европы» о местном самоуправлении
- «Вестник Европы» и народничество
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Научная актуальность изучения программы ведущего либерального органа 1880-х гг., каким был журнал «Вестник Европы», определяется, прежде всего, необходимостью иметь максимально полную картину истории русской общественно-политической мысли в данный период. Это требование содержательной полноты относится и к каждому из ее течений. В то время как социалистическая и консервативная линии в общественном самосознании эпохи контрреформ достаточно хорошо исследованы, либеральная мысль 80-х гг. XIX в. во многом является еще «белым пятном». Поэтому задача создания исторически-конкретной, достоверной картины ее развития в это десятилетие по-прежнему остается привлекательной и многообещающей для исследователя.
Очевидна общественно-политическая актуальность темы работы. Исторический опыт русских либералов эпохи контрреформ Александра III может и должен быть востребован сегодня. Они пытались решить ту же задачу строительства правового и социального государства, гражданского общества, перед которой стоит современная Россия.
Объект исследования – журнал «Вестник Европы» 1880-х гг. и идейно-политический контекст, в котором он находился.
Предметом исследования является совокупность материалов на общественно-политические и экономические темы, опубликованных (или предназначавшихся для печати) в журнале «Вестник Европы».
Хронологические рамки исследования – 80-е гг. XIX в. – определяются, с одной стороны, новым содержанием внутриполитического курса самодержавия (наступлением политической реакции и проведением контрреформ), с другой стороны, связаны с переходом «Вестника Европы» на рубеже 7080-х гг. на позиции социального либерализма. Десятилетие в истории журнала, избранное для исследования, не ограничивает автора в обращении, в случае необходимости, к материалам, находящимся за его пределами.
Степень изученности темы. Первые попытки дать анализ деятельности публицистов «Вестника Европы» и определить место либерального органа в общественном движении России были сделаны еще в начале XX столетия – ведущим публицистом журнала К.К. Арсеньевым в статье «Взгляд на прошлое “Вестника Европы” (1866-1908)» и Н. Геккером в статье «М.М. Стасюлевич и старый русский либерализм».
Примечательно, что оценка «Вестника Европы» В.И. Лениным, при всей его нетерпимости к либералам, не была однозначно негативной. Он выделял «Вестник Европы» из ряда других либеральных изданий, называя его редактора Стасюлевича одним из «буржуа-просветителей» - носителей «наследства 60-х гг.». Ленин одним из первых обозначил наличие общих черт в социально-экономической программе «Вестника Европы» и народничества, подчеркнув при этом, что близость позиций носила поверхностный и непостоянный характер.
Понятно, что либеральная проблематика была идеологически чужда советской исторической науке. Только применительно к последней четверти ХХ и началу XXI вв. можно говорить об усилении интереса исследователей к «Вестнику Европы». Проблема своеобразия идейной позиции журнала, деятельность его публицистов рассматривается в контексте изучения вопросов внутренней политики страны, истории русской общественной мысли, журналистики. Появляются первые специальные исследования о журнале.
Обращает на себя внимание сборник «Либерализм в России», где был опубликован доклад В.Ф. Пустарнакова. Говоря о либерализме пореформенной эпохи, автор называет «Вестник Европы» ярким выразителем «нового» либерализма, основными отличительными чертами которого были социальное реформаторство и стремление выражать интересы всего народа.
Среди исследований по истории русской журналистики необходимо назвать работу М.А. Никитиной, посвященную деятельности журнала в 18901904 гг., и исследование Н.Н. Козловой о «Вестнике Европы» второй половины 1890-х гг.
Издательской и публицистической деятельности М.М.Стасюлевича были посвящены работы В.Е. Кельнера. А.А. Симутенко исследовал общественную деятельность и социально-политические взгляды К.К. Арсеньева.
Специальных исторических исследований о журнале «Вестник Европы» немного. Одно из первых - статья В.А. Будникова о решении податного вопроса на страницах либерального органа. По мнению исследователя, в 70-е гг. XIX в. публицисты «Вестника Европы» в ответ на правительственные меры сформулировали свою программу решения крестьянского вопроса, основной составляющей которого была налоговая реформа.
Обращался к истории журнала и Б.С. Итенберг. По его мнению, в пореформенной России «Вестник Европы» был наиболее ярким выразителем либеральных стремлений, а в условиях политической реакции правительства Александра III оказался главной трибуной для прогрессивных общественных сил. Однако исследователя интересовали по большей части вопросы начальной истории журнала и деятельность отдельных публицистов «Вестника Европы».
Обсуждению проблемы городского самоуправления на страницах «Вестника Европы» и «Отечественных записок» в 70-80-е гг. XIX в. посвящена статья В.А. Нардовой. Изучив позиции этих журналов, автор приходит к выводу, что оба печатных органа выступали в поддержку городского самоуправления, хотя и критиковали городскую реформу 1870 г. При этом их мнения не совпадали, когда речь заходила об оценке роли местных органов власти в политической жизни страны.
Основываясь на публикациях «Вестника Европы» 18601870-х гг., Н.А. Чиркова охарактеризовала понимание либералами общественного идеала. Она приходит к выводу о его «гуманистической» сущности, о том, что в нем наличествовало стремление соединить свободу личности и ценности правового государства.
Работа А.А. Алафаева стала первым комплексным исследованием социально-политической платформы «Вестника Европы» рубежа 7080-х гг. XIX в. Но эта монография, к сожалению, унаследовала некоторые характерные для советской историографии оценки либерализма. Не утруждая себя поиском аргументов, А.А. Алафаев пишет об узкоклассовой направленности либерализма журнала, стремлении его сотрудников направить развитие страны по пути «буржуазно-помещичьей эволюции», а отстаивание ими ограничения самодержавия и введения конституции преподносит как «требованием нарождающейся, относительно прогрессивной буржуазии». А.А. Алафаев обвиняет либералов в том, что они несут вину за поражение освободительного движения в России в 1870–1880-х гг.
В.А. Китаев посвятил журналу 60начала 80-х гг. XIX в. несколько статей, вошедших в книгу «Либеральная мысль в России (1860-1880 гг.)». Он рассмотрел отношения либерального органа со славянофильством, освещение на его страницах проблемы конституционного представительства, проанализировал отношение журнала к институту общинной собственности и пришел в итоге к выводу о социальном характере либерализма «Вестника Европы». Однако за рамками исследования В.А. Китаева остались весьма важные элементы социально-политической программы журнала в 80-е гг. – проекты реформирования местного самоуправления, отношение журнала к конфессиональной политике правительства, предложения по крестьянскому и рабочему вопросам и т.д.
Таким образом, анализ исследовательской литературы позволяет сделать вывод о том, что общественно-политическая программа журнала «Вестник Европы» в 80-е гг. XIX в. остается недостаточно изученной. В свете этой констатации становится очевидной необходимость более детального и всестороннего изучения идейной позиции «Вестника Европы» в этот период.
Цель исследования выявление содержания и особенностей позиции журнала «Вестник Европы» в 1880-е гг. по наиболее важным вопросам социально-экономического и политического развития России, определение места журнала в общественном движении этого десятилетия.
В соответствии с этой целью в диссертации поставлены следующие задачи:
- охарактеризовать взгляд «Вестника Европы» на деятельность правительства по следующим ее направлениям: крестьянский и рабочий вопросы; финансовая политика, преобразования в области промышленности; конфессиональный вопрос; политика в области образования и местного самоуправления;
- проанализировать отношение «Вестника Европы» к своим идейным оппонентам справа и слева консерватизму и народничеству;
- выявить особенности либерализма «Вестника Европы» и место журнала в либеральном движении России 1880-х гг.;
- определить степень консолидированности взглядов ведущих сотрудников журнала по наиболее значимым вопросам социально-экономического и политического развития страны.
Методологическая основа исследования. При написании работы были использованы историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический и историко-структурный методы. Историко-генетический метод дает возможность проследить динамику обращения публицистов либерального журнала к тем или иным вопросам внутренней политики правительства. Использование историко-сравнительного метода оказывается необходимым при сопоставлении позиций «Вестника Европы» и печатных органов других идейных направлений. В свете историко-типологического метода становится возможным рассмотрение проблемы общего и особенного применительно к русскому либерализму 80-х гг. ХIХ в. Историко-системный метод нацеливает на анализ позиции журнала в контексте отношений общества и власти в России.
Научная новизна работы состоит в том, что она является первым исследованием, предлагающим всесторонний анализ общественно-политической программы журнала «Вестник Европы» в 1880-е гг. Принципиально новой для историографии темы является попытка рассмотреть социально-экономические требования, выдвигавшиеся журналом, в свете тех изменений, которые произошли в понимании его идеологами сущности либерализма. Впервые устанавливается, что социальный характер этого либерализма сближал линию «Вестника Европы» с социально-экономическим курсом правительства, в то время как его бескомпромиссный конституционализм сообщал его позиции бесспорную оппозиционность. Использование в работе архивных источников также придает ей определенную новизну.
Источниковая база. Источники, использованные для написания работы, можно разделить на три группы: 1) материалы периодической печати; 2) отдельные произведения публицистического и научного характера и 3)документы личного происхождения (переписка, дневники, воспоминания). В силу объективных обстоятельств у автора не было возможности обратиться к необходимым в данном случае материалам цензурных органов. Лишь отчасти этот пробел восполняется публикацией вырезанных цензурой «Внутренних обозрений» «Вестника Европы», осуществленной в свое время М.К. Лемке.
Первостепенную роль в ряду используемых исторических источников занимают материалы журнала «Вестник Европы», что связано с характером, целью и задачами исследования. «Вестник Европы» относится к традиционному для России второй половины XIX века типу толстого общественно-политического журнала. Наряду с постоянными разделами – «Внутреннее обозрение» и «Из общественной хроники», «Иностранная политика», «Литературное обозрение», «Библиографический листок», «Корреспонденция» и «Известия» - в его структуру входили беллетристика, критические статьи, а также публикации по актуальным вопросам внутренней и внешней политики России.
Наиболее ярко общественно-политическая программа «Вестника Европы» отражена в материалах разделов «Внутреннее обозрение» и «Из общественной хроники» и отдельных статьях. Как правило, автором названных разделов выступал К.К. Арсеньев. Обычно, специальные статьи использовались публицистами журнала для более детального рассмотрения проблемы и четкого определения позиции по тому или иному вопросу. В публикациях постоянных разделов обозреватели либо ставили проблему, либо, из-за недостатка места, освещали только один аспект вопроса, но благодаря периодичности появления этих рубрик в журнале, в целом имели возможность из номера в номер достаточно подробно освещать одновременно несколько проблем. Как правило, обострение интереса «Вестника Европы» к тому или иному вопросу было связано с правительственными мероприятиями в этой сфере. К примеру, усиление внимания к земскому вопросу приходится на 1882, 1883, 1885-1888 гг., что связано с правительственными мероприятиями в области местного управления и самоуправления. Весной и осенью 1881 г. состоялись совещания «сведущих людей», с ноября 1881 по 1885 гг. работала Кахановская комиссия, а с конца 1885 г. началась разработка правительством земских контрреформ.
В исследовании были также использованы передовые статьи М.Н. Каткова в газете «Московские ведомости».
К группе произведений публицистического и научного характера относятся работа В.П. Воронцова «Судьбы капитализма в России» и брошюра М.М. Стасюлевича «Черный передел реформ Александра II».
Наибольшую ценность среди опубликованных эпистолярных материалов представляют переписка М.М. Стасюлевича с К.Д. Кавелиным, а также письма Вл.С. Соловьева Стасюлевичу, вошедшие в пятитомник «М.М. Стасюлевич и его современники в их переписке». К ним примыкают сравнительно недавно опубликованные письма П.В. Анненкова к И.С. Тургеневу. Автором привлекалась переписка К.П. Победоносцева с Александром III, М.Н. Катковым, Б.Н. Чичериным, Я.П. Полонским.
В ряду неопубликованных эпистолярных источников на первом месте стоят материалы переписки между редактором журнала М.М. Стасюлевичем и его главным помощником по изданию журнала А.Н. Пыпиным (РО ИРЛИ, ф.621, ф.293), а также переписка между ними и основными сотрудниками журнала (в первую очередь, К.К. Арсеньевым (ОР РНБ, ф.621; РО ИРЛИ, ф.359, ф.293; РГАЛИ, ф.1167), Л.З. Слонимским (ОР РНБ, ф.621; РО ИРЛИ, ф.293), К.Д. Кавелиным (ОР РНБ, ф.621), И.И. Янжулом (РГАЛИ, ф.1167), общественными деятелями и учеными (В.И. Герье (НИОР РГБ, ф.70), Н.Н. Запольским (РО ИРЛИ, ф.359), И.И. Первольфом (ОР РНБ, ф.621)). Содержание этих эпистолярных комплексов помогает разобраться в том, что происходило на редакционной «кухне» «Вестника Европы». О своем отношение к опубликованному в журнале материалу Стасюлевич также писал в письмах к жене (РО ИРЛИ, ф.293), предлагая ей обратить внимание на те или иные статьи.
В сравнительно небогатой мемуарной литературе по теме особое значение имеют воспоминания В.В. Бартенева об общественном движении в России во второй половине 80-х гг. XIX в.. Они проливают некоторый свет на отношения между либералами «Вестника Европы» и народниками.
Немалый интерес представляют воспоминания сотрудников «Вестника Европы» о Стасюлевиче. Они важны для определения степени единства во взглядах основных авторов журнала, дают дополнительный материал для характеристики особенностей редакционной политики Стасюлевича.
Историк «Вестника Европы» не может пройти мимо автобиографии одного из основных сотрудников журнала – К.К. Арсеньева. Существует два варианта этого документа. В краткой версии автобиографии (1911 г.) он сообщает о причинах и обстоятельствах начала своей публицистической деятельности. В неопубликованной, пространной версии (РГАЛИ, ф.40) (1894 г.) Арсеньев описывает обстоятельства своей литературной и общественной деятельности в 1860-е – начале 1890-х гг.
Неопубликованная автобиография Арсеньева, по-видимому, была написана им на основе дневниковых записей (РГАЛИ, ф.40), которые он скрупулезно вел с 1855 г. до конца жизни. Особую ценность неопубликованного дневника Арсеньева представляют итоговые записи в конце каждого года. В них содержится информация о количестве публикаций и названии статей, напечатанных им в журнале, что позволяет решать проблемы атрибуции, а также более точно судить о роли Арсеньева в формировании программы «Вестника Европы».
Определенный интерес представляют воспоминания дочери А.Н. Пыпина В.А. Ляцкой (ОР РНБ, ф.621). Она касается таких проблем, как отношение Пыпина к революционерам, атмосфера внутри редакции журнала, взаимоотношения Пыпина и Стасюлевича. Очевидный субъективизм автора заставляет критически отнестись к ее свидетельствам.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
-
Экономическая программа «Вестника Европы» в 1880-е гг. имела социально-реформистский характер. Это нашло выражение в преимущественном внимании журнала к аграрной и промышленной политике правительства. Принимая в целом результаты крестьянской реформы 1861 г., «Вестник Европы» проявлял умеренную оппозиционность и настаивал на продолжении преобразований, отмене выкупных платежей, решении проблемы малоземелья за счет переселения на свободные земли. В вопросах промышленного развития журнал был противником проводимого правительством «неумеренного протекционизма». Наименьшая оппозиционность «Вестника Европы» проявлялась в рабочем вопросе. Авторы журнала были солидарны с политикой министерства Н.Х. Бунге по введению фабричной инспекции, сокращению рабочего дня для женщин и детей.
-
Политическая программа «Вестника Европы» базировалась на требовании сохранения земских и судебных учреждений хотя бы в том виде, в каком они сформировались в середине 60-х гг. В качестве низшей ступени местного самоуправления рассматривалась всесословная волость. Идея политизации земства доводилась журналом до требования конституционного представительства.
-
Государственная политика в области просвещения, религиозного и национального вопросов корректировалась журналом через требования всесословного и всеобщего начального образования, введения свободы совести и равенства национальностей.
-
Отношение «Вестника Европы» к политическим соперникам – консерваторам и народникам не было однозначным. Будучи принципиальным противником славянофильства, «Вестник Европы» в то же время был готов к тактическому союзу с аксаковской «Русью» в деле защиты свободы слова. Последовательно враждебно оценивалась линия «Московских ведомостей» М.Н. Каткова. Сближение «Вестника Европы» с реформистски настроенными народниками происходило на почве защиты крестьянской общины, но носило временный характер и не исключало критики народнической идеализации крестьянства. Принципиально неприемлемыми для журнала Стасюлевича были народнический аполитизм и враждебность идеологии либерализма.
-
Либерализм в России 1880-х гг. представлял собой неоднородное идейно-теоретическое образование. «Вестник Европы» принципиально оппонировал манчестерству Б.Н. Чичерина. Журнал был проводником социального либерализма, выражавшегося в требовании и поддержке широких социальных реформ, активном участии государства в экономических отношениях и стремлении защищать интересы всех слоев общества. В качестве общественной опоры социального либерализма в России журнал видел интеллигенцию, способную органически соединить идеи свободы, демократии и народного блага.
-
Степень единства во взглядах основных сотрудников «Вестника Европы» в целом была достаточно высока. Некоторым диссонансом выглядели взгляды К.Д. Кавелина с характерными для них крестьянофильством и неприятием конституционализма. Однако не они определяли идейное лицо журнала в целом. Научный же и моральный авторитет этого мыслителя и публициста усиливал позиции журнала в общественной борьбе исследуемого периода.
Практическое значение. Результаты исследования могут быть использованы в обобщающих трудах и учебных пособиях по истории общественной мысли и общественного движения, истории журналистики пореформенной Россию. Они могут быть востребованы при подготовке общих и специальных курсов по отечественной истории.
Апробация работы. Результаты работы были обсуждены на заседании кафедры методологии истории и исторической информатики ННГУ и в рамках аспирантского семинара на кафедре, представлены в качестве докладов на научных конференциях (VII, VIII, IX Нижегородские сессии молодых ученых. Гуманитарные науки. 2002, 2003, 2005 гг.; V Всероссийская научно-практическая конференция «История России XIX-XX вв.: историография, новые источники», 2005; Научная конференция «Мининские чтения», 29-30 октября 2004 г.; Международная научно-практическая конференция «100 лет российского парламентаризма: история и современность», 2006; Всероссийская научная конференция «Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России», 14-16 мая 2008 г.), опубликованы в форме статей и сообщений.
Структура диссертации определяется поставленными в исследовании целью и задачами. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы.
Промышленное развитие России в освещении журнала «Вестник Европы»
Источниковая база. Источники, использованные для написания работы, можно разделить на три группы: 1) материалы периодической печати; 2) отдельные произведения публицистического и научного характера и 3) документы личного происхождения (переписка, дневники, воспоминания). В силу объективных обстоятельств у автора не было возможности обратиться к необходимым в данном случае материалам цензурных органов. Лишь от части этот пробел восполняется публикацией вырезанных цензурой «Внут ренних обозрений» «Вестника Европы», осуществленной в свое время М.К. Лемке39. Первостепенную роль в ряду используемых исторических источников занимают материалы журнала «Вестник Европы», что связано с характером, целью и задачами исследования. «Вестник Европы» относится к традиционному для России второй половины XIX века типу толстого общественно-политического журнала. Наряду с постоянными рубриками - Внутреннее и Литературное обозрения, Иностранная политика, Из общественной хроники, Библиографический листок, Корреспонденция и Известия - в его структуру входили беллетристика, критические статьи, а также публикации по актуальным вопросам внутренней и внешней политики России.
Журнал начал издаваться с 1866 г. отставным петербургским профессором истории М.М. Стасюлевичем. Первоначально «Вестник Европы» был научным печатным органом, где наряду со специально историческими исследованиями публиковались художественные произведения и критические статьи по искусству. Однако слабость либерального фронта русской журналистики в конце 60-х гг. XIX в. подталкивала редакцию к политизации журнала. Обозреватель «Вестника Европы» Арсеньев впоследствии вспоминал, что «в
1865-м году русская периодическая печать представляла собою далеко не полное отражение течений, существующих в русском обществе». Среди толстых журналов «менее всего благоприятно было положение центра», где находились сторонники «безостановочного движения по той дороге, которую взяла Россия в эпоху великих реформ». Правые позиции успешно отстаивал «Русский Вестник», редактируемый М.Н. Катковым; слева находились «Современник» и «Русское слово», а «между теми и другими зияло пустое пространство, которого не могли заполнить опустившиеся и обесцвеченные "Отечественные записки"»40.
С 1868 г. «Вестник Европы» становится идейным рупором либерально мыслящей части российского общества41. Журнал стал выходить ежемесячно (вместо четырех книг в год) объемом до четырехсот страниц, и наряду с отделами критики (например, «Литературное обозрение»), в нем появились такие постоянные разделы, как «Иностранная политика» и «Внутреннее обозрение», а с 1882 г. «Из общественной хроники». Постепенно к 80-м гг. XIX в. «Вестник Европы» прочно занял позиции лидера легальной оппозиции правительству. Показательно, что в начале XX в. ведущие публицисты журнала вошли в партию кадетов, а затем в 1906 г. организовали «Партию демократических реформ».
В 1880-е гг. по числу подписчиков «Вестник Европы» оставался одним из самых читаемых общественно-политических толстых журналов России, в начале десятилетия уступая по тиражу только «Отечественным Запискам». По данным В.Е.Кельнера, ежегодно число подписчиков либерального журнала составляло более 6 тыс. человек42. Ведущее положение «Вестника Европы» базировалось не только на стабильном количестве читателей, но и на качестве публикуемого материала. К работе в журнале привлекались маститые ученые (И.М. Сеченов, И.И. Янжул), искусствоведы и критики (В.В. Стасов,
И.В. Цветаев), известные писатели и поэты (А.И. Жемчужников, И.С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин), специалисты в сфере образования (Н.А. Корф, В.Я. Стоюнин). При этом Стасюлевич никогда не оказывал давления на авторов, не корректировал статьи в пользу чистоты мнения редакции. Как отмечал Пыпин, «в случае явного несогласия мнений, редакция просто отказывается от статей; в случае несогласия в частных сторонах дела, редакция ... заявляет несогласие в собственном примечании»43. Нужно отметить, что для написания статей журналисты «Вестника Европы» привлекали статистические данные, дающие наиболее объективную информацию о реальном состоянии дел в той или иной сфере, нормативные акты и их разъяснения официальной прессой, свидетельства участников событий, а также использовали свои профессиональные навыки и личный опыт44 - все это повышало ценность и значимость публикаций.
Наиболее ярко общественно-политическая программа «Вестника Европы» отражена в материалах разделов «Внутреннее обозрение» и «Из общественной хроники» и отдельных статьях. Как правило, автором названных разделов выступал К.К. Арсеньев. Обычно, специальные статьи использовались публицистами журнала для более детального рассмотрения проблемы и четкого определения позиции по тому или иному вопросу. В очерках постоянных разделов обозреватели либо ставили проблему, либо, из-за недостатка места, освещали только один аспект занимаемого вопроса, но благодаря периодичности появления этих рубрик в журнале, в целом имели возможность из номера в номер достаточно подробно освещать одновременно несколько проблем.
Финансовая политика правительства в оценке «Вестника Европы»
Как известно, император и Государственный совет поддержали поэтапную программу Бунге. 18 мая 1882 года Александр III подписал указ о прекращении сбора налога только с мещан, приписанных к волостям безземельных крестьян и дворовых людей и бывших крепостных, освобожденных от своих обязательств перед помещиками и получивших даровой четвертной надел112.
Арсеньев подчеркивал, что подушная подать является «большим злом в виду настоящего экономического положения народа»113, ее сохранение тормозит проведение других важных для улучшения положения крестьян реформ, как, например, изменение паспортной системы. Поэтому публицист при анализе нового закона продолжал настаивать на ускорении проведения преобразования. По его мнению, сложная задача поиска правительством дополнительных источники финансирования, чтобы компенсировать потерю пятидесяти пяти миллионов рублей от подушной подати, разрешима. Резерв для скорейшего завершения реформы Арсеньев видел в уменьшении непроизводительных государственных расходов, а также замене подушного сбора другими налогами и распределении их выплаты на все сословия. Правительство не должно терять главную цель податной реформы - улучшение и стабилизация экономического положения крестьян в государстве. Замена подушной подати на другие прямые и косвенные налоги, без распределения их выплат на все слои населения, не приведет к положительному результату, фактически же будет означать лишь смену названий. В подтверждение этого что «для крестьянина безразлично официальное наименование платежа ... сборы сливаются для него в одну огульную цифру»115. В этом же причина недоимок различных налогов - «крестьяне платят деньги в счет оклада, не заботясь о том, пойдут ли они в счет подушных, или выкупных, или другого сбора; направление уплаченных денег в ту или другую сторону зависит преимущественно от сельского или волостного начальства»116. Пропорциональный расклад платежей на все сословия, введение налогов на обеспеченные слои общества упростит и улучшит процедуру сбора податей как на местах, так и во всей стране в целом. Примером может служить гербовый сбор. Крестьяне фактически освобождены от уплаты этого налога. Его выплата «упадет преимущественно на те классы общества, которые платят в казну несоразмерно мало и могли бы платить без всякого труда несравненно боль-ше»117.
В 1883 г. Воропонов, подводя итоги полугодового действия закона, еще раз призывал к ускорению полной отмены подушной подати и улучшения положения малоимущих крестьян. По его мнению, даже в рамках поэтапного реформирования необходимо начать с бывших помещичьих крестьян, больше всех страдающих от малоземелья и высоких цен на землю. Затем от упла-ты подушной подати должны быть освобождены остальные сословия .
В мае 1885 года правительство приняло решение об отмене сбора подушной подати с бывших помещичьих (с 1 января 1886 г.) и государственных крестьян (за исключением живущих в Сибири, с 1 января 1887 г.). Кроме того, с целью уравнения суммы налоговых выплат этих групп бывших крепостных, повышалась оброчная подать черносотенных крестьян «по каждому селению на сумму уплачиваемой им подушной подати».
Арсеньев называет отмену основного прямого государственного сбора «широкой, гуманной, справедливой мерой»119. С нескрываемым удовлетво рением поддерживая завершение этой реформы, он оправдывает даже увеличение оброка для черносошных крестьян и повышение питейного акциза. «Если значительная часть отменяемого сбора, - пишет публицист, - и упадет, в другой лишь форме, на ту массу населения, которая несла его до сих пор, то перемена к лучшему все-таки будет далеко не маловажна» . Будущее после ликвидации подушной подати представляется Арсеньеву только в радужных тонах. Тогда «исчезнет, наконец, ненавистное различие между податными и неподатными классами общества; распределение платежей сделается более правильным» . Как считает публицист, следующей реформой, «давно уже поставленной на очередь, но до сих пор не двигавшейся с места»122 будет изменение паспортной системы. За ней последует «переоброчка» государственных крестьян в зависимости от доходности надела, а также отмена круговой поруки. Но в действительности выполнение этого плана растянется на несколько десятилетий. К примеру, паспортная проблема будет решена только в 1894 году, а круговая порука отменена накануне Первой русской революции 1905-1907 годов.
Еще одним аспектом крестьянского вопроса в 1880-е гг. была крестьянская поземельная община. Нужно отметить, по отношению к крестьянской общине в исследуемый период русское общество разделилось на ее сторонников и противников. Последняя точка зрения преобладала среди консерваторов. Ссылаясь на частоту сельскохозяйственных кризисов в России и во всем мире, они утверждали, что аграрная сфера себя исчерпала и поэтому закономерно уступает лидирующие позиции промышленности. Для успешного развития экономики необходимо мобилизовать все ресурсы, в том числе и свободные рабочие руки.
В противовес охранительной позиции, народники связывали с общиной будущее крестьянского хозяйства. Они идеализировали ее социально-экономическую сторону и видели в общине фундамент нового строя - социа лизма. Авторы «Вестника Европы» разделились на защитников сторонников общины, основывающихся на идее о возможности сохранения обеих форм собственности, и поборников частной собственности и индивидуальности, призывающих к разрушению общины.
Одну из тенденций в отношении журнала к поземельной общине было выразил в 1882 г. Арсеньевым. Одним из первых пунктов «Программы русских либералов» он называл «поддержание общинного землевладения» «главной гарантией против обезземеления массы», которое должно было опираться на «правительственное и земское содействие к переходу земель во владение крестьян, в особенности там, где они наиболее страдают от малозе мелья» .
Однако, несмотря на заявленную позицию, единогласного мнения в журнале не было. Стасюлевич, согласно воспоминаниям Слонимского, был противником общинного землевладения124, но «не считал себя в праве стеснять свободу суждений компетентных авторов по вопросам, не затрагивающим основ политической программы»125. Поэтому на страницах журнала были представлены разные мнения.
«Вестник Европы» о местном самоуправлении
Публицист «Вестника Европы» считал нецелесообразным объединение всех начальных училищ (в том числе министерских и земских) под управлением Св. Синода и установление единых правил преподавания по образцу церковных начальных училищ. По мнению Арсеньева, церковно-приходская школа уже сыграла свою роль в истории просвещения в России. Она может быть «полезной и даже необходимой», но только как «одно из орудий народного образования».
Земская начальная школа, по замечанию публициста, постоянно совершенствуется и развивается, опираясь, в том числе на опыт и методы преподавания церковно-славянского языка и закона Божьего в приходских школах. Она пользуется популярностью у населения и местных органов власти и нуждается только в поддержке правительства. Церковно-приходские начальные училища, в отличие от земских, существуют сравнительно недавно, «чтобы могли выяснить вполне их достоинства и недостатки» . Поэтому нет оснований для игнорирования положительного опыта светской школы и идеализации результатов церковной. Напротив, переход земских и министерских школ под юрисдикцию св. Синода и введение единой программы по образцу церковно-приходской школы создало бы новые серьезные проблемы для государства. Возникла бы необходимость открывать приходские школы для представителей других вероисповеданий. «Но это,- как пишет Арсеньев,- без сомнения, не будет допущено ни по отношению к католикам, ни по отношению к лютеранам, ни, тем менее, по отношению к раскольникам, у которых вовсе даже нет признанного правительством духовенства» . Учреждение светской школы для иноверцев повлекло бы за собой разрушение «единства направления и управления, из-за которого предпринимается реформа»252. Двойственность политики осложнила бы национальный и религиозный вопросы и впоследствии привела бы к новым антиправительственным выступлениям и покушениям на жизнь крупных чиновников. Поэтому единственно верным решением при сохранении церковно-приходских школ может быть передача всех начальных учебных заведений в ведении министерства народ-ного образования. Именно «взаимодействие, а не слияние» светской и духовной школ обеспечит наилучший результат и будет способствовать распространению всеобщего начального образования.
Целью всех правительственных мероприятий в области средней школы было сохранение утвержденной еще в 70-е гг. классической системы образования, а также ограничение доступа в гимназии низших и средних слоев населения и реформирование реальных училищ. По мнению государственных чиновников, классическая система, основанная на глубоком изучении греческого и латинского языков, способствует отвлечению российского юношества от революционных крамольных теорий и участия в антиправительственных мятежах.
Шагом на пути превращения гимназий в элитарные учебные заведения стал так называемый «циркуляр о кухаркиных детях», утвержденный 18 июня 1887 г. Согласно этому документу, допуск в средние учебные заведения разрешался только детям, находящимся «на попечении лиц, представляющих достаточное ручательство в нравственном над ними домашнем надзоре и предоставлении им необходимого для учебных занятий удобства»254. Таким образом, «при неуклонном соблюдении этого правила гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детей коих, за исключением разве одаренных необыкновенными способностями, вовсе не следует выводить из среды, к коей они принадлежат»255. Вступительным испытаниям должна предшествовать оценка «житейской обстановки» будущего ученика, условий «материального и семейного быта»" . Причиной изменения социального состава учащихся правительство называет понижение уровня образования. Оно, в свою очередь, вызвано переполнением гимназий и прогимназий «детьми явно неспособными ни материально, ни нравственно вынести продолжительный и нелегкий путь классического образования»257.
По мнению публициста «Вестника Европы», новый циркуляр министра народного просвещения нарушает существующее законодательство в России и основные принципы международного права. Арсеньев с позиции юриста и либерального деятеля требовал уважения и соблюдения закона - гарантии правовой защищенности отдельной личности. «В государстве,- писал он,-каждый должен знать заранее объем своих прав и сущность условий, кото-рыми обставлено их существование» . Правительственный циркуляр выходил за рамки действующего учебного кодекса и игнорировал одну из основных юридических аксиом о не присвоении закону обратной силы. «В гимназиях и прогимназиях,- читаем мы в статье 23 действующего устава,- комментировал публицист,- обучаются дети всех состояний, без различия звания и вероисповедания»259. Преградой для поступления могут стать молодость, отсутствие необходимых знаний и неудовлетворительное состояние здоровья претендентов. Новый циркуляр обходил эти положения стороной. Главным критерием оценки способностей и навыков ученика становились его сословная принадлежность и материальное состояние.
Однако, как считал Арсеньев, «произвол в приеме учеников, несмотря на все его неудобства, все-таки менее опасен, чем произвол в их увольнении. Согласно новому закону, гимназическое начальство несет ответственность за «благонадежность» учеников и после окончания последними среднего учебного заведения. Поэтому, как считает публицист «Вестника Европы», страх за свою карьеру и материальное положение, стремление выслужиться перед руководством «усиливает опасность пересола»" . В результате, могут быть отчислены перспективные и талантливые ученики — выходцы из «необеспеченных сословий». Усиливает негативные последствия нового циркуляра возможность применения его для наказания уже принятых учеников.
Публицист упрекал министерских чиновников в субъективности. По его мнению, разработчики нового циркуляра — в основном выходцы из дворян — не желающие замечать отрицательных сторон «нравственных условий» жизни привилегированного сословия России. Акцентируя внимание на моральном климате элитных учебных заведений, Арсеньев подчеркивал, что в них «меньше грубости, зато больше праздности; меньше разгула, зато больше утонченных пороков. Шум и беспорядок в тесной лакейской или на кухне не более серьезное препятствие для занятий, чем беспрестанные выезды, масса посетителей, карточные столы, танцы, театр, представления»261. По мнению Арсеньева, бедность не влияет на способности и старание детей. Скорее, наоборот, «сознание лишений, оплачивающих его учение, заставляет мальчика напрягать все свои силы, трудиться, насколько хватает способностей и умения; родители, со своей стороны постоянно заботятся о том, что бы их по-жертвования не пропадали понапрасну» ". Многие ученики старших классов становятся репетиторами и сами платят за обучение. Таким образом, «упорный и добросовестный труд - лучшая гарантия против нравственной порчи, OCX лучший суррогат недостающего «домашнего надзора»» .
«Вестник Европы» и народничество
Кахановская комиссия интересовала Арсеньева по нескольким причинам. Публицист связывал с ней надежды на составление плана широкой реформы местного самоуправления. В начале работы Кахановской комиссии Арсеньев писал с надеждой, что при глубоком изучении ею самоуправления и широком обсуждении ее деятельности обществом, самым сложным для комиссии станет вопрос о «размерах разрушительной работы, необходимой для перехода к созиданию» . Другой причиной стал вопрос о крестьянском самоуправлении. Эта проблема, неоднократно обсуждаемая комиссией, имела программное, принципиальное значение для «Вестника Европы».
Крестьянство рассматривалось в журнале как социальный слой, определяющий особенности развития страны. После отмены крепостного права, крестьяне оставались самой незащищенной в правовом отношении группой общества, несущей основное налоговое бремя. В качестве одной из мер по улучшению положения крестьянства публицисты журнала предлагали пересмотреть вопрос о крестьянском самоуправлении. И все же либералы не были согласны с проектом, предложенным Кахановской комиссией.
Комиссия предполагала создание всесословной волости в виде самой мелкой административно-территориальной единицы, заменяющей существующую крестьянскую волость. Возглавлять ее должен был волостель, избираемый уездным земским собранием на шесть лет из числа жителей губернии, имеющих среднее образование. Волость не должна иметь своего суда и не могла обладать правом самообложения. В её состав должны включаться не только сельские общества, но и посады, местечки и заштатные города, не имеющие городского общественного управления. В свою очередь, сельское общество, по проекту комиссии, должно было включать в себя всех имеющих на его территории оседлость, недвижимое имущество или какое-либо заведение на праве собственности или ином долгосрочном праве. В определенной ситуации к нему могли приписать владельцев земель и иных угодий, находящихся вне территории общества.
В предложенном Кахановской комиссией проекте Арсеньев увидел возможность сохранения сословности. «Волость становится всесословной, - писал он, - только в том смысле, в каком может быть и теперь назван всесословным полицейский стан»407. Вхождение крупных землевладельцев в состав сельского общества носит рекомендательный, а не обязательный характер. По мнению Арсеньева, волость в проекте комиссии, сужается до масштабов сельского общества. Землевладельцы, как предполагал публицист, не будут входить в нее, чтобы не платить новые налоги государству.
Арсеньев настаивал на создании всесословной волости на основе самоуправления и самообложения. Ее главой должен был быть выбираемый волостью старшина. По проекту публициста, размер этой единицы местного самоуправления не имеет принципиального значения: она может включать в себя одну - две уже существующие волости или соответствовать территории церковного прихода, но в последнем случае нужно учитывать, что тогда, в силу сложившихся правил и традиций будут исключены раскольники и иноверцы. Бессословная волость «должна быть настолько мала, - писал Арсеньев, - чтобы лица, входящие в её состав, имели много общих интересов и могли бы хорошо знать друг друга, но вместе с тем настолько велика, чтобы не было слишком больших затруднений в приискании средств к деятельности и лиц, к ней способных»408. Правительству необходимо законодательно закрепить лишь минимум населения бессословной волости с учетом состава и преобладающих форм земельной собственности. Эта мера помогла бы избежать, с одной стороны, экономической зависимости всей волости от одного крупного землевладельца, там, где четвертные (дарственные) крестьянские наделы соседствуют с крупным личным хозяйством, а с другой, сделала бы невозможным образование в уездах несколько небольших по размеру бессословных волостей. В последнем случае «это, - писал публицист, - были бы маленькие уезды, а не мелкие земские единицы ... , где власть могла бы сделаться монополией одного или немногих»4 9.
Управление всесословной волостью, по проекту Арсеньева, должно базироваться на двух началах: принципе разделения властей и равном представительстве всех сословий. При этом административная власть сосредотачивается в руках волостного собрания, поставленного под контроль земского собрания, но пользующегося определенной самостоятельностью. Для того чтобы избежать преобладания в собрании одного сословия, Арсеньев предлагал заменить имущественный ценз образовательным410. Лица, стоящие за цензом, могли бы посылать в волостное собрание уполномоченных. Причем, как считал публицист, крестьянские общества должны избрать такое число представителей, «которое превышало бы число участвующих в волостном собрании личных землевладельцев (так как на стороне помещиков было преимущество развития и достатка, а, следовательно, и влияния)»411.
Арсеньев надеялся, что всесословная волость коренным образом изменит роль крестьянства в местном самоуправлении. Из пассивных исполнителей воли волостного старшины, который на крестьянских избирательных съездах указывает на нужную кандидатуру, они превратятся в активных участников волостного собрания, чему в немалой степени и будет способствовать положительный пример образованных гласных от крупных земельных собственников. «В волостном собрании, - по мнению Арсеньева, - крестьяне и личные землевладельцы будут сходиться между собой так часто и так близко, что это не может не уменьшить разницы в привычках, в приёмах, в самих взглядах на некоторые предметы.
