Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Немецкая диаспора на российском Дальнем Востоке во второй половине XIX- начале XX вв 36-99
1. Особенности заселения Дальнего Востока России 36-46
2. Источники формирования немецкой диаспоры в дальневосточном регионе Российской империи 46-61
3. Социокультурная характеристика немецкой диаспоры на российском Дальнем Востоке 62-70
4. Политические аспекты и условия деятельности немцев в регионе 71-99
Глава 2. Роль немецких предпринимателей в экономическом развитии Дальнего Востока России 100- 162
1. Торгово-финансовая деятельность немецких предпринимателей 100-123
2. Вклад немецких предпринимателей в развитие промышленности российского Дальнего Востока 123-142
3. Влияние немецких предпринимателей на развитие сельского хозяйства Дальнего Востока России 143 - 162
Глава 3. Общественная деятельность немецких предпринимателей в регионе 163-204
1. Участие немецких предпринимателей в органах местного самоуправления и общественных организациях Дальнего Востока России 163 - 177
2. Благотворительная деятельность немецких предпринимателей на российском Дальнем Востоке 178 - 204
Заключение 205-210
Список источников и литературы 211 -232
- Особенности заселения Дальнего Востока России
- Политические аспекты и условия деятельности немцев в регионе
- Вклад немецких предпринимателей в развитие промышленности российского Дальнего Востока
- Благотворительная деятельность немецких предпринимателей на российском Дальнем Востоке
Особенности заселения Дальнего Востока России
Оформление границ России на Дальнем Востоке в основном было завершено на рубеже 50 - 60-х гг. XIX в. после подписания Айгуньского и Пекинского договоров. В числе основных побудительных мотивов колонизации Дальнего Востока России были военно-стратегические и политические цели. Необходимо было нейтрализовать устремления других государств на дальневосточные земли, укрепить границу, и таким образом окончательно закрепить этот регион за Россией.
Для осуществления этой цели было недостаточно концентрации здесь только военных сил. Необходимо было быстрое заселение и хозяйственное освоение, требовавшие значительных людских и материальных ресурсов. В освоение этого региона вкладывались значительные средства. Государство несло затраты на переселения, развитие сельского хозяйства, проведение разного рода казенных работ. За 1892 - 1907 гг. бюджетные расходы Приамурского края превысили получаемые здесь доходы на 0,5 млрд. руб., в результате сумма расходов была в 6 раз выше доходов1.
Заселение региона происходило под контролем и при участии российских властей. При этом использовались два основных способа переселения. Во-первых, принудительный способ (административное водворение государственных крестьян, отправка казаков, ссылка каторжан, поселение воинских команд и др.). Во-вторых, добровольный. Таким образом на Дальний Восток приезжали казаки, крестьяне, отпускные солдаты, рабочие и др.
Исторические условия, в которых протекала колонизация дальневосточной окраины России, его географическое положение обусловили своеобразие сочетания форм и методов заселения. Начало колонизации Дальнего Востока совпало с отменой крепостного права в стране. Реформа 1861 г. усилила миграционную подвижность населения, стимулируя приток переселенцев в самые отдаленные и слабоосвоенные регионы Российской империи. Миграционные процессы становились важнейшим фактором, влиявшим на заселение и освоение дальневосточного региона Российской империи.
Среди миграционных потоков, устремлявшихся на Дальний Восток, важнейшее значение имело переселение крестьянства и казачества.
Переселение казаков имело свои особенности. Выделяются три значительных потока казачьего переселения на Дальний Восток. Первое казачье переселение осуществлялось в 1855 - 1862 гг. Его основной задачей было заселить новые территории по Амуру и Уссури, обеспечить их оборону и хозяйственное освоение. Второе казачье переселение было осуществлено в течение одного года (1897 г.). Оно проводилось в целях хозяйственного освоения южного Приморья и обеспечения его пограничной охраны. 1895 г. дал начало новому крупному переселению казаков, на этот раз направленному в основном из европейской части страны в Приморье. Его цель заключалась в обеспечении охраны территории вдоль строившегося полотна железной дороги и увеличении численности казачества Дальнего Востока. Это переселение продолжалось до конца XIX в. и в первые годы XX в.
Крестьянское переселение носило в основном добровольный характер, за исключением первых лет освоения региона (до 1861 г.), когда государственных крестьян переселяли в административном порядке. Чтобы стимулировать процесс добровольного переселения генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев-Амурский в сентябре 1858 г. обратился с предложением к Правительству о том, чтобы предоставить ряд льгот переселенцам, в частности освободить их от рекрутской повинности, а также разработать систему выдачи на льготных условиях денежных ссуд. Сибирский комитет поддержал инициативу генерал-губернатора .
26 марта 1861 г. были изданы «Правила для поселения русских и иностранцев в Амурской и Приморской областях», в основу которых были положены начала добровольного льготного переселения с правом приобретения земли в собственность .
На разных этапах переселение крестьян проводилось за счет казны (казеннокоштное), и за счет переселенцев с предоставлением им льгот по новому месту жительства (своекоштное переселение). На масштабы и характер переселения, наряду с политикой российского правительства, серьезное влияние оказывало развитие транспортного сообщения Дальнего Востока с центральными районами империи. В 1880-е гг., с установлением регулярного морского сообщения с Европейской Россией поток крестьян-переселенцев заметно возрос. Увеличению потока переселенцев в значительной мере способствовало и строительство Транссибирской железнодорожной магистрали. Но особенно массовый характер переселение крестьянства приобрело с началом проведения в России столыпинской аграрной реформы: в 1907 - 1913 гг. среднегодовые темпы переселенческого движения составляли свыше 40 тыс. чел.5 В этом потоке переселенцев в 1907 г. на Дальний Восток России прибыло около 400 немцев-колонистов, которые основали здесь небольшие компактные поселения (подробнее речь об этом пойдет далее)6.
Очевидно, что российские крестьяне-переселенцы оказывали сильнейшее влияние на изменение демографической ситуации в регионе, являясь главным действующим лицом земледельческой колонизации Дальнего Востока. В связи с этим удельный вес крестьянского сословия в составе дальневосточного населения был очень высок, что, впрочем, было характерным для России в целом. Накануне первой мировой войны численность крестьян в Приамурском генерал-губернаторстве составила 489,2 тыс., казаков - 83,7 тыс., что соответствовало 49,4 % и 8,5 % населения .
Наряду с переселением крестьян и казаков, осуществлявших земледельческую колонизацию, развивалась и так называемая неземледельческая колонизация за счет притока ремесленников, рабочих-отходников, каторжан и ссыльных различных категорий, демобилизованных нижних чинов армии и флота и т.д.
Среди миграционных потоков, устремлявшихся в дальневосточный регион, заметное место занимал отход на несельскохозяйственные работы, а также переселение промышленных рабочих.
Еще в начале 1860-х гг. была предпринята попытка за счет казны вселить на Амур 712 «водворяемых рабочих». Однако этот опыт оказался неудачным и больше не повторялся. Открытие золотых месторождений вызвало приток рабочих из ближайших сибирских губерний, а также и самых отдаленных мест России. Причем уже в 70-е гг. появились рабочие, которые прибывали на прииски за свой счет. Голод и разорение российской деревни, усилившиеся в 90-е гг. и совпавшие со строительством Транссибирской железнодорожной магистрали, заметно повлияли на усиление отходничества: неземледельческий отход составил 33,5 % переселенческого движения в Амурскую область. Начиная с 90-х гг. власти практиковали массовое контрактирование квалифицированных рабочих в Европейской России на строительство и эксплуатацию железных дорог, казенных сооружений и т.д.8
Причем, в начале XX в. переселение рабочих в регион в процентах к переселению населения вообще был выше, чем на других окраинах России. Этот миграционный поток влиял на рост населения городов, железнодорожных поселков и рабочих слобод .
Особенностью процесса заселения дальневосточной окраины был активный рост городского населения, шедший быстрее, чем рост численности населения в целом. В частности, с 1890 г. по 1900 г. все население Дальнего Востока увеличилось в 2,3 раза, а численность горожан в 2,8 раза. В середине XIX в. городское население Дальнего Востока было очень малочисленным и составляло около 1 % населения. По данным переписи 1897 г. в Приморской области горожане составляли 22,7%, в Амурской 28 %. В 1917 г. горожане в Амурской области составляли 20,2 %, Приморской 33 % от общей численности жителей10. Однако сельское население продолжало преобладать, отражая определяющее значение аграрного направления в развитии Дальнего Востока.
На демографическую ситуацию на Дальнем Востоке и на процесс ее колонизации оказывало и размещение в крае вооруженных сил. Солдаты и матросы были среди первых поселенцев, основателями многих населенных пунктов. Армия и флот являлись также своеобразной формой поставки переселенцев для Дальнего Востока, т.к. часть отслуживших свой срок матросов и солдат оставались в крае. Их число стало увеличиваться в связи с принятием в 1893 г. закона, предоставившего пожелавшим остаться демобилизованным воинам ряд льгот. В общей массе населения миграционный осадок, оставленный военной колонизацией, составил в 1911 г. 4,4 %. Среди горожан его удельный вес достигал 5 - 6 % .
В деле освоения окраин царское правительство важное значение придавало штрафной колонизации. Царизм рассматривал ссылку и каторгу не только как способ наказания и перевоспитания, но и как форму колонизации. По сравнению с Сибирью ссылка на Дальний Восток имела скромные размеры, и лишь в заселении Сахалина она играла заметную роль. В целом на дальневосточную окраину России приходилась весьма незначительная часть сибирской ссылки: всего 4 % .
Политические аспекты и условия деятельности немцев в регионе
Немалое влияние на функционирование немецкой диаспоры в России оказывали политические факторы. Среди них состояние русско-германских отношений, события происходившие в Германии и т.д. Значительную роль в жизни немецкой диаспоры на российском Дальнем Востоке играли контакты немцев со своей исторической родиной.
Среди историков, изучающих германское предпринимательство в России, существует точка зрения, что немецкие предприниматели, прибыв в Россию, не искали поддержки внешнеполитического ведомства Германии и даже «...сторонились контактов с консульствами» . Однако это утверждение совершенно не характерно для деятельности немцев в дальневосточном регионе России во второй половине XIX - начале XX вв. Напротив, в затруднительных ситуациях, немецкие предприниматели обращались за помощью к внешнеполитическому ведомству Германии, и более того, некоторые из них сами исполняли обязанности представителей Германии на дальневосточной окраине России.
Уже в начале 60-х гг. XIX в. с увеличением иностранной торговли на дальневосточной окраине России возник вопрос о назначении в российские дальневосточные порты иностранных представителей. Однако российское правительство сочло возможным допустить сюда лишь коммерческих консульских агентов. Они не имели официального статуса. Однако имели право оказывать содействие подданным своих государств, разрешать между ними споры и т.д. В 1862 г. торговым агентом города Гамбурга и Пруссии на российском Дальнем Востоке был назначен Ф.А. Людорф13 . Он посылал донесения обо всем, что происходило на Амуре, прусскому королевскому правительству и управлению иностранных дел вольного города Гамбурга132. После объединения Германии Ф.А. Людорф стал исполнять обязанности германского коммерческого агента в Николаевске-на-Амуре. Таким образом, Ф. Людорф представлял интересы германских подданных в этом регионе на протяжении 60 - 70-х гг. XIX в. Во время его отсутствия должность германского коммерческого агента занимали также немецкие предприниматели Рудольф Келлер133, Густав Гуммель134 и др.
При необходимости, внешнеполитическое ведомство Германии оказывало поддержку своим представителям на российском Дальнем Востоке. Так, например, в 1876 г. Германский поверенный в делах информировал Министерство иностранных дел России о прибытии коммерческого агента Германии Ф. Людорфа в Николаевск, просил оказывать ему содействие135.
В начале 80-х гг. XIX в., с переносом административного и экономического центра в южные районы российского Дальнего Востока, возник вопрос о назначении германского коммерческого консульского агента во Владивостоке. В апреле 1887 г. гамбургский бургомистр и председатель парламентской комиссии по иностранным делам К. Петерсен обратился к владельцам фирмы «Кунст и Альберс» А. Даттану и Г. Альберсу с предложением кому-либо из них занять эту должность. Эти предприниматели имели широкие связи и значительные возможности на российском Дальнем Востоке, а также хорошую репутацию, как в России, так и в Германии. Отношения между Россией и Германией в тот период были напряженными и руководители фирмы опасались, что исполнение обязанностей представителей Германии на российском Дальнем Востоке может негативно повлиять на их бизнес. Однако они все же дали свое согласие и 3 сентября 1887 г. Министерство иностранных дел Германии назначило А. Даттана коммерческим консульским агентом Германии во Владивостоке. В письме, направленном ему из этого ведомства, говорилось: «Просим Вас содействовать советами и помощью там проживающим германским подданным и посещаемым тамошние порты германским судам. Предоставляем Вам право, у Вашего дома иметь вывеску «Императорский германский коммерческий агент»». Однако в письме подчеркивалось, что он не имеет официального статуса . Помимо содействия германским подданным, их предприятиям на Дальнем Востоке, А. Даттан систематически отправлял правительству Германии донесения об экономическом, политическом положении региона, его населении, транспорте и т.д.
А. Даттан исполнял должность германского коммерческого консульского агента до 1911 г., когда с разрешения российского правительства во Владивостоке было учреждено официальное консульство Германии138. Консулом Германии на российском Дальнем Востоке был назначен Георг Стоббе. А. Даттан также продолжал работать в консульстве в звании почетного консула и исполнял обязанности советника по коммерческим делам139.
При необходимости немецкие предприниматели обращались за содействием к правительству Германии. Так, например, в январе 1893 г. А. Даттан обратился к канцлеру Л. Каприви с письмом, в котором просил повлиять на правительство Турции, чтобы оно разрешило проход через черноморские проливы кораблей, зафрахтованных фирмой, с грузом пороха, динамита и других взрывчатых веществ. Канцлер Каприви дал поручение послу Германии в Турции обратиться с соответствующим ходатайством к властям этой страны .
Германское правительство не ограничивалось назначением своих представителей на российском Дальнем Востоке и всячески старалось поддерживать здесь своих подданных. Несколько раз крупнейшие населенные пункты края посещал брат германского императора Вильгельма II принц Генрих Прусский. Наиболее содержательным был его визит на российский Дальний Восток в августе - сентябре 1898 г. В это время Генрих Прусский был командующим германской эскадрой в Восточной Азии и возглавлял экспедицию в Китай. (Целью данной экспедиции было укрепление позиций Германии в Китае путем различных мер, в том числе и военного давления)142. Однако Генрих Прусский счел необходимым поддерживать и немцев, проживающих на российском Дальнем Востоке. Г. Зивекинг отмечает, что его приезд был настоящим праздником для всех немцев, проживавших здесь. Генрих Прусский общался с ними, участвовал в торжественном открытии дома для служащих фирмы «Кунст и Альберс». Этот торговый дом предоставил ему пароход для поездки в северные районы края143. Генрих Прусский встречался с представителями российской администрации. Он знакомился с экономическим потенциалом края, изучал возможности для усиления экономического влияния германского капитала на российском Дальнем Востоке144. Газета «Allgemeine zeitung», анализируя визит Генриха Прусского в этот регион, писала: «Можно смело предположить, что весь этот край ожидает блестящая будущность, и что это путешествие... находится в тесной связи с развитием и укреплением германской торговли в областях Амура и Уссури. Следует заметить, что Германия занимает уже первое место среди держав, которые ведут морскую торговлю через Владивосток с Уссурийским краем. Возрастающие торговые интересы немцев в Приамурской области, а также их старание доставить своей торговле и промышленности преобладающее влияние... следует считать достаточно основательным поводом поездки принца Генриха»145.
И в последствии Генрих Прусский проявлял заботу о немцах, проживавших на Дальнем Востоке. Так в годы первой мировой войны он оказывал покровительство жене и детям А. Даттана, которые в это время жили в Германии. Мария Даттан, опасаясь преследований за деятельность своего мужа в России, в обстановке антирусских настроений, вызванных войной, обратилась к принцу Генриху Прусскому с просьбой о поддержке. Тот немедленно отправил в г. Наумбург, где проживала семья Даттана, телеграмму, в которой писал, что «знает госпожу Даттан как настоящую германскую подданную» и что муж ее, А. Даттан, принял российское подданство из коммерческих соображений. Далее в этой телеграмме Генрих Прусский даже поручился своим именем за Марию Даттан и ее детей146.
На представителей немецкой диаспоры, проживавших на Дальнем Востоке России, в некоторой степени оказывала влияние та обстановка, события, которые происходили в Германии, т.к. часть немцев, подданных Германской империи поддерживали тесную связь с родиной. Так некоторые из них были членами обществ, объединявших сторонников идей пангерманизма47. Одной из таких организаций было общество «Флот», которое объединяло проживающих в России немцев. Целью этого союза было то, чтобы «путем добровольных взносов или иного сотрудничества способствовать интересам развития германского флота»148.
Самое серьезное влияние на жизнь немецкой диаспоры в России оказывали отношения между Россией и Германией. Накануне первой мировой войны эти отношения были чрезвычайно напряженными. Россия и Германия входили в противостоявшие военно-политические блоки. И, конечно же, российские власти старались пресечь возможности распространения германского влияния на территории России.
Вклад немецких предпринимателей в развитие промышленности российского Дальнего Востока
Уже в конце 50-х - начале 60-х гг. XIX в. немецкие предприниматели, прибывшие на российский Дальний Восток, одновременно с организацией торгового дела пытались создать и промышленные предприятия. Простой коммерческий расчет показывал, что в слабо заселенном крае успешно можно было вести дело лишь сочетая различные виды предпринимательской деятельности, импорт с экспортом. Однако открывать здесь предприятия обрабатывающей промышленности в это время не имело смысла в силу сложившихся условий. Экономическая ситуация характеризовалась нехваткой квалифицированной рабочей силы, неразвитостью инфраструктуры, слабой заселенностью края, оторванностью его от экономически развитых и густозаселенных губерний центральной России. Все это не позволяло выпускать продукцию сколько-нибудь конкурентоспособную не только с товарами фабрично-заводской промышленности центральных районов России, но, в первую очередь, зарубежных стран. Тем более что в крае существовало положение порто-франко. Поэтому в экономике российского Дальнего Востока во второй половине XIX в. на долю добывающих отраслей промышленности приходилось более 80 % всей суммы годового производства промышленности .
В богатом природными ресурсами крае немцы начали в первую очередь создавать предприятия по добыче полезных ископаемых. Правда, первоначально эта их деятельность не всегда была успешной.
Начиная с первых лет своего пребывания на российском Дальнем Востоке, немецкие предприниматели много путешествовали по региону, оценивая его природные богатства. Так, в 1862 г. Г. Дикман, представлявший в то время на российском Дальнем Востоке интересы всемирно известной германской фирмы «Годефроа и К0», обратился к начальнику поста в гавани «Святая Ольга» с просьбой разрешить взять образцы свинцовой руды. Его просьба была удовлетворена . Планы этой компании в регионе были обширны. Предполагалась добыча и экспорт на рынки Восточной Азии каменного угля, полиметаллических руд, заготовка леса и т.д. В 1862 г. Г. Дикман закупил у Российско-Американской Компании на о. Сахалин 1000 тонн каменного угля и вывез его в Китай . Особенно значительными были планы у торгового дома «Годефроа и К» по заготовке и экспорту леса. Планировалось даже построить в крае лесопильный завод. Однако надежды предпринимателей не оправдались. Заготовка леса сопровождалась значительными трудностями. В начале 60-х гг. XIX в. Г. Дикман вывез партию строевого леса из Императорской Гавани в Шанхай. Однако он сумел реализовать лишь часть его, и то с убытком95. Дальневосточный лес оказался неконкурентоспособным на рынках Китая. Слишком велики оказались накладные расходы в крае, где практически не было дорог, ощущался недостаток квалифицированной рабочей силы, и все оборудование, товары первой необходимости нужно было везти из-за границы. В результате, в середине 60-х гг. XIX в. фирма «Годефроа и К» прекратила свою деятельность на дальневосточной окраине России.
По этим же причинам в конце 60-х гг. XIX в. иностранным предпринимателям, среди которых был и прусский подданный Лонкер, не удалось организовать сколько-нибудь серьезного производства по разработке угольных копей на о. Сахалин96.
В 60 - 70-х гг. XIX в. активно пытался организовать разработку природных ресурсов Дальнего Востока немецкий предприниматель Ф.А. Людорф. В 60-х гг. XIX в. он пытался создать компанию для разработки сахалинского угля и заготовки леса. Однако ему не удалось воплотить эти планы в жизнь. Сказывался недостаток капитала. Слишком сложным было получение разрешения на разработку леса и полезных ископаемых . Через некоторое время Ф.А. Людорф вновь возобновил попытки организовать добычу природных ресурсов Дальнего Востока. Это было одной из основных целей созданного им «Восточно-Сибирского торгового товарищества». Предприятие вело добычу золота в Южно-Уссурийском крае на о. Аскольд. Однако это дело, несмотря на вложенные в него солидные инвестиции, оказалось убыточным, так как при его организации было допущено много просчетов, даже оценка запасов месторождения была сделана неправильно . Вскоре обанкротилось и все «Восточно-Сибирское торговое товарищество» (см. 1).
Немецкие предприниматели проявляли интерес и к морским ресурсам Дальнего Востока. Несколько лет, еще в период своего становления, торговый дом «Кунст и Альберс» отправлял морскую капусту в Китай. Ею на обратном пути загружались суда, доставившие в российские дальневосточные порты различные товары". В начале 80-х гг. XIX в. еще один германский предприниматель Р. Вольфарт занимался добычей и экспортом морской капусты в Китай100. Однако эта сфера деятельности не приносила значительных прибылей и более того, в 90-е гг. XIX в. на морепродукты, вывозимые иностранцами, стали вводиться пошлины. Поэтому этот вид деятельности не получил впоследствии широкого распространения.
Таким образом, в 50 - 60-х гг. XIX в., несмотря на предпринимаемые усилия, немцам не удалось организовать в сколько-нибудь значительных объемах добычу и переработку природных ресурсов российского Дальнего Востока. Впрочем, такая ситуация была характерна для экономики российского Дальнего Востока в целом.
В конце XIX в., со строительством Транссибирской железнодорожной магистрали, ростом населения региона, сложились предпосылки для развития промышленности. Особенно это касалось ее добывающих отраслей. Таким образом, только в конце XIX в. появилась перспектива организации прибыльных предприятий добывающей промышленности. Хотя условия для иностранного предпринимательства на российском Дальнем Востоке и в это время были достаточно сложными. Одной из главных проблем была противоречивая политика российского правительства по отношению к иностранному капиталу на дальневосточной окраине России. Для иностранных предпринимателей существовали серьезные территориальные ограничения в добывающей промышленности, обусловленные главным образом военно-политическими мотивами.
В 1885 г. был издан закон, по которому производство золотого и вообще горного промысла, как на материке, так и на прилегающих островах разрешалось исключительно российским подданным. Иностранные предприниматели сохраняли право на разработку тех месторождений, которые были отведены им до издания этого закона . Но, столкнувшись в реальной жизни с отсутствием притока российских капиталов в эту отрасль добывающей промышленности, правительство 6 июля 1895 г. несколько изменило порядок, устанавливаемый ст. 267 Устава горного. Теперь дозволялось иностранцам заниматься горным промыслом в Приморской области после получения на то особого разрешения. Министр земледелия и государственных имуществ, по предварительному соглашению с министром внутренних дел, министром финансов и Приамурским генерал-губернатором, мог обращаться в Комитет министров с представлением о допущении иностранных компаний к горному промыслу, если таковое не будет противоречить государственным интересам . Политика поощрения иностранного капитала, особенно активно проводимая министром финансов СЮ. Витте, в известной мере была распространена и на дальневосточную окраину. Поэтому большинство иностранцев, обращавшихся к российскому правительству с прошением о предоставлении им права на разработку полезных ископаемых, получали соответствующее разрешение .
В 1901 г. правительство ввело новые ограничения на занятие горным промыслом. Он был запрещен в 100-верстной береговой полосе для всех вообще частных лиц, за исключением лишь вполне благонадежных российских предпринимателей, после получения ими особого разрешения104. Однако несмотря на формальный запрет иностранцам заниматься горным промыслом в Приморской области, многие из них все же получали доступ к разработке полезных ископаемых, даже в тех районах, где для них существовали ограничения. Для этого некоторые иностранные предприниматели получали российское гражданство, использовали подставных лиц из числа российских граждан. Некоторые из них добивались права заниматься горным промыслом, используя связи в среде высокопоставленных российских чиновников.
После окончания русско-японской войны получение разрешений для иностранцев было облегчено, что соответствовало политике руководителей Приамурского края. Приамурский генерал-губернатор Н.Л. Гондатти в отчете за 1911 г. писал: «В привлечении к нам иностранного капитала нельзя, по моему мнению, видеть сколько-нибудь существенное отступление от основного начала намеченного плана - сделать Дальний Восток русским. Допуск же сюда иностранных капиталистов, при обязательном требовании производства работ и вообще обслуживания предприятий русскими людьми, не представляет опасности поглощения русского элемента иноземным, но наоборот послужит к усилению русского населения за счет лишь иностранных денег»105. Таким образом, руководство российского Дальнего Востока считало особенно благоприятным вложение иностранного капитала в ссудной форме. Хотя в регионе присутствовала как ссудная, так и предпринимательская формы вложения иностранного, в том числе и германского капитала.
Таким образом, политика российского правительства, хотя и ограничивала деятельность иностранного капитала определенными рамками, в целом не препятствовала его проникновению в промышленность дальневосточного региона империи.
Благотворительная деятельность немецких предпринимателей на российском Дальнем Востоке
В дореволюционной России неотъемлемой частью деятельности предпринимателя были благотворительность и меценатство.
Благотворительность была значительным общественным явлением. Ею в России занимались очень многие, однако предприниматели занимали здесь особое место, так как имели больше возможностей для щедрых пожертвований.
Немцы, приехав в Россию, также активно включились в благотворительную деятельность. Принимая участие в городском управлении, участвуя во всевозможных комиссиях, они постоянно сталкивались с проблемами нехватки финансов на городские нужды, с плачевным состоянием здравоохранения, народного образования, тюремной системы, городского хозяйства. Большая потенциальная энергия деловых людей, их желание реализовать свои силы на общественном поприще, повысить свой социальный статус, находили выход в занятии благотворительностью.
На Дальнем Востоке благотворительность как общественная система призрения сложилась в конце XIX в. с созданием благотворительных обществ во Владивостоке (1876 г.), Благовещенске (1886 г.), Хабаровске (1890 г.), на Сахалине (1892 г.), в Петропавловске (1895 г.), Николаевске (1898 г.), Никольск-Уссурийске (1901 г.). К 1917 г. на дальневосточной окраине России было более 40 благотворительных обществ51. Результатом их деятельности было открытие десятков богаделен, приютов, школ, ночлежных домов и др.
Немецкие коммерсанты входили в состав почти всех крупных благотворительных обществ края. Так А. Даттан почти тридцать лет был почетным членом Владивостокского благотворительного общества (с 8 октября 1884 г. и до начала первой мировой войны и его высылки в Сибирь) .
На средства этой организации содержались богадельня, детский приют и ночлежный дом, оказывалась другая помощь нуждавшимся. Членами общества в разное время также были П. Мейер, А. Альберс, Г. Юнгхендель и др. Обязанности казначея несколько лет исполнял один из ведущих служащих фирмы «Кунст и Альберс» Э. Корнельс. Жена совладельца фирмы Маргарита Альберс входила в состав комитета общества, обязанностями которого было привлечение благотворителей и средств, вопрос их распределения между неимущими, который должен был доведен «до пределов разумной осторожности и возможной справедливости»53.
Немецкие предприниматели активно работали в попечительных советах детских благотворительных учреждений. Несмотря на то, что А. Даттан постоянно проживал во Владивостоке, он был пожизненным членом Хабаровского благотворительного и попечительного общества Ольгинского детского приюта трудолюбия. Этот приют содержался только на благотворительные средства. Они складывались из взносов членов общества, разного рода пожертвований, сборов с благотворительных концертов, спектаклей, гуляний с устройством лотереи-аллегри, кружечного сбора и т.д. Всю работу организовывал комитет общества, в котором также работали представители немецких фирм, например, сотрудник хабаровского отделения торгового дома «Кунст и Альберс» Ф. Гутт54. Он также принимал участие в работе Хабаровского общества содействия физическому развитию детей, исполняя в нем должность казначея, а затем и члена ревизионной комиссии55.
Значительную помощь оказывали немецкие предприниматели и хабаровскому детскому приюту «Ясли». Действительными членами этой организации на протяжении всей его истории были руководители хабаровского филиала торгового дома «Кунст и Альберс» М. Шпитце56, К. Штейнберг и др. Причем, немецкие предприниматели старались делать пожертвования адресно. К примеру, в 1913 г. К. Штейнберг выделил средства для оборудования в приюте «Ясли» 15 детских кроватей для малышей . В 1911 г. для постройки приюта им. Н.Л. Гондатти для детей переселенцев фирма «Кунст и Альберс» безвозмездно выделила 70 пудов оцинкованного железа, за что ей была выражена благодарность руководителей края58.
Много лет представители торгового дома «Кунст и Альберс» работали в составе Общества по оказанию помощи и покровительства нуждающимся переселенцам Приморской области. Это общество выдавало переселенцам пособия на покупку скота, сельскохозяйственных орудий труда, семян. При помощи солидных предприятий края, чьи представители входили в состав общества, были открыты склады для продажи переселенцам предметов первой необходимости по льготным ценам. 23 марта 1900 г. почетным членом этого общества был избран А. Даттан59.
Немецкие предприниматели не только выделяли средства, но и активно работали в местных отделениях Российского общества Красного Креста. Это общество осуществляло сбор пожертвований и организовывало медицинскую помощь больным, ранен: :ым и пострадавшим от стихийных бедствий людям. 5 декабря 1891 г. членом комитета Владивостокского отделения Российского общества Красного Креста был избран А. Даттан. 3 марта 1903 г. он был избран в члены правления этого общества. В этом же году с соизволения покровительницы Российского общества Красного Креста императрицы Марии Федоровны, по постановлению Главного управления общества, за значительную помощь этой организации, А. Даттан получил право ношения Знака Красного Креста. 29 января 1904 г. он был избран казначеем Владивостокского местного управления Российского общества Красного Креста60. Особенно активно немецкие предприниматели и служащие их фирм работали в этой организации в годы русско-японской войны. Членами Владивостокского управления общества Красного Креста помимо А. Даттана были служащие фирмы «Кунст и Альберс» Э. Корнельс, П. Мейер, Н. Тюрепин, представители фирмы «Вальдекер и Пеппель» Б. Озмидов и Е. Пеппель, доверенный торгового дома «И. Лангелитье» В. Шумахер и др. В 1909 - 1910 г. из семнадцати действительных членов и руководителей Владивостокского управлении Российского общества Красного Креста, семь представляли немецкие фирмы .
В XIX в. в России сложилась система благотворительно-тюремных обществ. Тюремная система была в состоянии кризиса. Отсутствовала необходимая материальная база, хронически не хватало средств на содержание заключенных, тюремные помещения были переполнены. Участь арестантов царской России не оставалась без внимания общественности. Образовались специальные благотворительные организации. Крупнейшей из них было Общество попечительное о тюрьмах. Оно сочетало в себе черты общественной и государственной структуры. С одной стороны, правительство было заинтересовано в привлечении благотворительных средств для содержания мест заключения, а с другой, опасалось отдавать бразды правления в этой сфере общественным организациям. Поэтому в местные комитеты попечительного о тюрьмах общества избирались так называемые директора «по должности» (в основном государственные чиновники, в том числе губернатор области, городской голова, прокурор, полицмейстер и т.д.) и директора «по избранию» (общественные покровители мест заключения).
Уже в 60-е гг. XIX в. немецкий предприниматель Ф.А. Людорф был избран директором Приморского областного попечительного о тюрьмах комитета62. Активное участие в работе Николаевского комитета этого общества принимал П. Небель. В октябре 1875 г. он был избран директором, а еще через восемь месяцев - директором-казначеем комитета. Тюрьма Николаевска-на-Амуре находилась в это время в плохом состоянии. Помещение, где она располагалась, было ветхим, не хватало одежды и провианта для арестованных. П. Небель ежегодно жертвовал на нужды тюрьмы от 800 до 2000 руб. Помимо этого он выполнял обязанности по заготовке и хранению продуктов питания и других предметов первой необходимости и принимал деятельное участие в решении других проблем тюремного ведомства. За эти заслуги в ноябре 1880 г. П. Небель был представлен к ордену Святой Анны 3 степени .
Самое активное участие в работе попечительных о тюрьмах комитетов принимали владельцы и ведущие служащие крупнейшей немецкой фирмы «Кунст и Альберс». 31 мая 1884 г. директором Владивостокского попечительного о тюрьмах комитета был избран А. Даттан. Вскоре он на общественных началах стал исполнять обязанности казначея этого комитета. Однако его деятельность не ограничивалась только формальным исполнением своих обязанностей и уплатой членских взносов. Видя самые насущные потребности тюремного ведомства, он часто сам проявлял инициативу, и оказывал необходимую помощь. В 80-х гг. XIX в. этот предприниматель построил во Владивостоке на свои средства деревянное на каменном фундаменте здание для тюремного лазарета. Затем, когда тюрьма была переведена в другое место, взял на себя хлопоты по переносу здания лазарета. А. Даттан за помощь тюремному ведомству неоднократно получал правительственные награды и благодарности. В 1909 г. он был избран директором-распорядителем комитета Владивостокского попечительного о тюрьмах общества .
