Содержание к диссертации
Введение
Глава I. На пути к эмиграции 30
Глава II. Г.П. Федотов во Франции (1925 — 1941 гг.) 49
1. Научно-педагогическая деятельность -
2. Публицистика 85
3. Вклад Г.П. Федотова в издательское дело русской эмиграции 136
4. Участие в общественно-политической жизни эмиграции 157
Глава III. Американский период жизни Г.П. Федотова (1941 — 1951 гг.) 190
1. Научные труды и преподавание
2. Проблемы мирового развития 1940-х годов
в публицистике Г.П. Федотова 218
Заключение 237
Список использованных источников и литературы 242
Введение к работе
Начало каждого нового столетия становится для человечества временем подведения итогов века предыдущего. Всякий раз люди осмысляют пройденный предшествующими поколениями путь, чтобы, отталкиваясь от их неудач и достижений, определить вектор дальнейшего развития. Для России начала XXI века это явление, пожалуй, имеет гораздо большую остроту, чем для какой-либо другой страны мира, поскольку пройденный нашим народом в XX веке путь не имеет себе равных по внутреннему драматизму.
Одним из уникальных явлений российской истории ушедшего столетия стала эмиграция. Не будет преувеличением сказать, что это явление не имеет себе аналогов в истории других стран, также знавших времена массового выезда своих граждан за пределы родной страны. С одной стороны, беспрецедентными были масштабы эмиграции и с точки зрения географии рассеяния русских эмигрантов, и с точки зрения их количества. С другой стороны, — и это имеет гораздо более важное значение для истории нашей страны — русская эмиграция XX века уникальна в том отношении, что на протяжении долгих десятилетий она не переставала жить напряжёнными духовными исканиями, смысл которых состоял в неустанных поисках путей к счастливому будущему своей Родины.
Уже сами эмигранты ясно осознавали значимость своих творческих поисков и ответственность перед будущими поколениями соотечественников. Исключительно ёмко сформулировал это внутреннее ощущение видный деятель эмиграции — писатель Г.В. Адамович: «Рано или поздно новые русские поколения спросят себя: что они (эмигранты — А.Г.) делали там, на чужой земле, эти люди, покинувшие после революции родину и отказавшиеся вернуться домой, — неужели только «жили-поживали», тосковали, вспоминали, ждали лучших дней, заботились о хлебе
насущном?»1 И сам же дал на этот вопрос глубоко продуманный, выстраданный долгими годами нелёгкой жизни на чужбине ответ: «У всякого человека, в особенности человека с творческими задатками, есть осознание, что живёт он только один раз, что если ему дано в жизни что-то сделать и какой-то след о себе оставить, то в ссылке на препятствия внешние он оправдания своему духовому дезертирству искать не вправе, и сознание это не только овладело мало по малу русской эмиграцией, но и позволило ей оказаться на уровне требований эпохи... У нас в эмиграции талантов, конечно, не больше (чем в России — А.Г.). Но у нас осталась неприкосновенной личная творческая ответственность, ... у нас осталось право выбора, сомнения и искания, и поэтому в некоторых областях нам в самом деле суждено было представлять ту Россию, голос которой на родной земле был в течение сорока с лишним лет заглушён... В литературе, притом литературе не только художественной, это обнаружилось особенно убедительно... Всё вместе может поистине быть оценено, как служение родной цивилизации, или даже больше: как подвиг, — если вспомнить, в каких условиях работа и творчество порой протекали, сколько лишений им сопутствовало, каким бескорыстием бывали они одушевлены» .
С этой оценкой трудно не согласиться. Творчество представителей русской эмиграции принесло зрелые плоды в самых различных областях научной и общественной мысли, литературы и искусства. Сегодня этот опыт имеет для России колоссальное значение, и потому одной из важных задач современной российской исторической науки представляется осмысление феномена Русского Зарубежья XX века.
Разумеется, такая задача не может быть решена в рамках одной работы, и едва ли она по силам одному исследователю. Её решение будет складываться из усилий многих историков, и мы попытаемся внести в это важное дело свой небольшой вклад. При определении темы настоящей
1 Адамович Г. В. Вклад русской эмиграции в мировую культуру. Париж, 1961. С. 3.
2 Там же. С. 12-13.
диссертации учитывалась некоторую однобокость интересов современных российских авторов, которые в большей степени увлекаются изучением правого крыла русской эмиграции, оставляя в тени представителей левого фланга, охватывавшего сторонников социалистического переустройства современного им общества. Кроме того необходимо исследовать феномен эмиграции в личностном измерении, рассмотреть это явление на уровне микроистории — сквозь призму драматических судеб выдающихся русских эмигрантов.
Мы остановили свой выбор на творческом пути видного историка, философа, публициста и общественного деятеля Георгия Петровича Федотова в годы его эмиграции.
Этот выбор был обусловлен рядом обстоятельств. Во-первых, удивительным богатством творческого наследия Г.П. Федотова, глубиной его анализа исторического прошлого России и событий современности, прозорливостью его прогнозов. Во-вторых, недостаточной изученностью федотовского наследия. По справедливому замечанию А.Ф. Киселёва, «осмысление наследия Георгия Петровича Федотова находится на самом начальном этапе и требует совместных усилий историков, философов, политологов, богословов в более полном раскрытии вклада Г.П. Федотова в отечественную и мировую науку, использовании его творческого наследия в осмыслении отечественной и всеобщей истории, развитии общественно-политической и философско-богословской мысли, а также истории культуры как высшего творческого акта человека»3. В-третьих, в выборе темы диссертации сыграло свою роль и то, что жизнь и судьба Г.П. Федотова была тесно связана с Саратовским краем и Саратовским университетом, что налагает на нас, саратовцев, особые обязанности в деле изучения жизни и творчества нашего выдающегося земляка.
3 Киселёв А.Ф. Страна грёз Георгия Федотова (Размышления о России и революции). М., 2004. С. 9.
Уже при жизни Георгия Петровича большинству знавших его современников было ясно, что он представлял собой яркое явление в эмигрантской науке и культуре. Первые обобщающие оценки исторического значения деятельности Г.П. Федотова были высказаны в некрологах, которые были опубликованы в двух столицах русской эмиграции, с которыми была связана судьба Федотова .
В некрологах отмечались главные заслуги и достижения Федотова и отчётливо высказывалась мысль о необходимости изучения его многогранной деятельности. Тогда же жена Георгия Петровича — Елена Николаевна Федотова — по собственной инициативе провела огромную и неоценимую для последующих поколений исследователей работу по составлению библиографии его трудов, рассеянных по многочисленным, выходившим малыми тиражами изданиям, след которых мог затеряться5.
Первые шаги на пути к научному осмыслению наследия Г.П. Федотова в собственном смысле этого слова были связаны с попытками виднейших представителей русской эмиграции подвести важнейшие итоги её деятельности в связи с юбилейными датами — сорокалетием и пятидесятилетием пребывания изгнанников советской власти за рубежом. Так, в 1960 и 1961 годах вышли в свет обобщающие очерки П.Е. Ковалевского и Г.В. Адамовича6.
Уже тогда был отмечен выдающийся вклад Георгия Петровича Федотова в мировую науку, причём П.Е. Ковалевский указывал на исключительную многогранность его исследовательской деятельности: имя Г.П. Федотова упоминалось П.Е. Ковалевским среди наиболее видных
4 См.: Карпович М.М. Г.П. Федотов // Новый журнал. Нью-Йорк, 1951. № 27. С. 266-272;
Херасков И.В. Г.П. Федотов // Возрождение. Париж. № 18. Ноябрь — декабрь. 1951. С.
196-197.
5 Федотова Е.Н. Библиография трудов Г.П. Федотова (1886 — 1951). Париж, 1951.
6 См.: Ковалевский П.Е. Наши достижения: роль русской эмиграции в мировой науке.
Мюнхен, 1960; Адамович Г.В. Вклад русской эмиграции в мировую культуру. Париж,
1961.
агиологов , исследователей как отечественной, так и всеобщей истории , историков церкви и философов9.
Тот же П.Е. Ковалевский в своей следующей работе, опубликованной десятилетием спустя, называл Георгия Петровича Федотова «самым видным агиологом в зарубежье»10.
К сожалению, эти первые опыты осмысления творческого наследия русской эмиграции не нашли в дальнейшем продолжения в литературе Русского Зарубежья. Это было, по-видимому, связано с тем, что представители старшего поколения эмиграции к рубежу 1960-х — 1970-х годов ушли из жизни, а для представителей нового поколения эта проблематика представлялась не только крайне сложной, но и не столь важной, поскольку они в гораздо большей степени ощущали себя причастными к культуре тех стран, в которых они выросли, нежели к русской.
Тем не менее работа по изучению наследия Г.П. Федотова в эмигрантских кругах никогда не прекращалась, и главной её формой до начала 1990-х годов являлась публикация сборников его трудов11.
Особое значение имело издание полного собрания его публицистических работ в четырёх томах12, первому тому которого был предпослан аналитический очерк Е.Н. Федотовой . Последний до
См.: Ковалевский П.Е. Наши достижения... С. 42.
8 См.: Там же. С. 40.
9 См.: Там же. С. 41.
10 См.: Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия. История и культурно-просветительская
работа русского зарубежья за полвека (1920 — 1970). Париж, 1971. С. 194.
1 В США увидело свет два такого рода сборника: Федотов Г.П. Новый Град. Сборник статей. Нью-Йорк, 1952; он же. Россия и свобода. Сборник статей. Нью-Йорк, 1981. Во Франции был издан сборник: Федотов Г.П. Христианин в революции. Сборник статей. Париж, 1957.
12 Федотов Г.П. Собрание статей в 6 т. Париж, 1967 (2-е изд.: Париж, 1988). Т. 1: Лицо
России; Париж, 1973. Т. 2: Россия, Европа и Мы; Париж, 1982. Т. 3: Тяжба о России;
Париж, 1988. Т. 4: Защита России. Задуманное как шеститомное, издание не было
доведено до конца: два его последних тома, куда должны были войти статьи
американского периода, так и не увидели свет.
13 См.: Федотова Е.Н. Георгий Петрович Федотов // Федотов Г.П. Собрание статей в 6 т.
Париж, 1988. Т. 1: Лицо России. С. 1-34.
настоящего времени является основой сложившихся в научной литературе представлений о жизненном и творческом пути Георгия Петровича.
В советской историографии имя Г.П. Федотова замалчивалось, а освещение истории русской эмиграции носило крайне тенденциозный, политизированный характер. Упоминания имени и работ Георгия Петровича можно было встретить лишь на страницах узкоспециальных исследований по истории отечественной медиевистики14. О наиболее значительных научных трудах Г.П. Федотова, созданных им в годы эмиграции, знал только узкий круг высокообразованных деятелей русской православной церкви. Известно, в частности, что его книги по истории Русской Церкви и религиозности читались и распространялись среди духовенства15.
Подлинное же возвращение Г.П. Федотова в Россию было связано с периодом перестройки и, в первую очередь, с тем коренным переломом в политике государства по отношению к церкви, который был обозначен торжественным празднованием тысячелетия крещения Руси в 1988 году. Характерно, что первые публикации трудов Г.П. Федотова и кратких биографических сведений о нём появились на страницах самых популярных журналов времён перестройки1 .
Вслед за первыми публикациями последовал мощный прорыв в деле издания произведений Г.П. Федотова на Родине17. Эти публикации сделали
14 См., например: Вайнштейн О.Л. История советской медиевистики. 1917 — 1966. Л.,
1968. С. 61.
15 См.: Бычков С.С. Примечания и комментарии // Федотов Г.П. Русская религиозность. Ч.
1: Христианство Киевской Руси. X — XIII вв. М., 2001. С. 381.
1 Публикации: Федотов Г.П. Из книги «Святые Древней Руси» // Наше наследие. 1988. № 4. С. 50-53; он же. Три столицы // Новый мир. 1989. № 4. С. 209-218; он же. Рождение свободы // Там же. С. 218-239; он же. На поле Куликовом // Литературная учёба. 1989. № 4. С. 133-142. Статьи о Г.П. Федотове: Топоров В. О русском мыслителе Георгии Федотове и его книге // Наше наследие. 1988. № 4. С. 45; Борисов В. Историческая публицистика Г.П. Федотова // Новый мир. 1989. № 4. С. 207-209.
17 См. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М., 1990; он же. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С.403-443; он же. Национальное и вселенское // Там же. С. 444-449; он же. Будет ли существовать Россия? // Там же. С. 450-462; он же. Лицо России // Вопросы философии. 1990. № 8. С. 131-136; он же. Carmen saeculare II Там же. С. 137-146; он же. Православие и историческая критика // Там же. С. 146-153; он же. Александр
имя и произведения Федотова широко известными в нашей стране, а сопровождавшие их предисловия и комментарии представляли собой первые попытки обобщающей характеристики творческого наследия Георгия Петровича в советской и постсоветской российской историографии. При этом каждый из такого рода опытов нёс на себе глубокую печать личности и круга научных интересов его автора.
Академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв несколькими штрихами мастера определил место Г.П. Федотова в истории изучения русской культуры18. Протоиерей Александр Мень в своём очерке «Возвращение к истокам» рассматривал Федотова как самобытного религиозного мыслителя и историка русской православной церкви19. В.В. Бойков попытался охватить все составные части его научного наследия (философию, социологию, историческую мысль) . СЕ. Никитина выявляла новизну исследовательского метода талантливого учёного при изучении памятников
Невский и Карл Маркс // Там же. С. 154-156; он же. Как Сталин видит историю России // Там же. С. 156-159; он же. Мысли по поводу Брестского мира // Вопросы литературы. 1990. № 2. С. 193-195; он же. Рец. на кн. В. Розанова «Опавшие листья» // Там же. С. 195-198; он же. О Виргилии // Там же. С. 199-204; он же. О св. Духе в природе и культуре // Там же. С. 204-213; он же. Борьба за искусство // Там же. С. 214-225; он же. Четверодневный Лазарь // Там же. С. 225-228; он же. Потерянный писатель А.И. Герцен (1812 — 1870) // Там же. С. 228-231; он же. О парижской поэзии // Там же. С. 231-238; он же. Русский человек // Дон. Ростов-на-Дону, 1990. № 6. С. 161-171; он же. Судьба и грехи России. Избранные статьи по философии русской истории и культуры. СПб., 1991-1992. Т. 1-2; он же. О судьбе русской интеллигенции. Сборник статей /Сост. Р.И. Гирёнок. М., 1991; он же. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). М., 1991; он же. Святой Филипп митрополит Московский. М., 1992; он же. О святости, интеллигенции и большевизме. Избранные статьи. СПб., 1994.
18 См.: Лихачёв Д.С. Предисловие // Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М., 1990. С. 3-7.
19 См.: Мень А.В. Возвращение к истокам // Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М., 1990.
С.8-27.
20 См.: Бойков В.Ф. Судьба и грехи России (философско-историческая публицистика Г.П.
Федотова) // Федотов Г.П. Судьба и грехи России. СПб., 1991. Т. 1. С. 3-38.
древнерусской литературы" . А.Ф. Замалеев сделал попытку определить место Г.П. Федотова в истории русской философской мысли .
Уже на пороге 1990-х годов наблюдался взрыв исследовательского интереса к творческому наследию Георгия Петровича Федотова в нашей стране. Каждый год был отмечен появлением нескольких специальных работ о творчестве Федотова, причём до настоящего времени наблюдается тенденция к неуклонному увеличению количества и объёма публикаций о нём. Характерно, что безоговорочно господствующим жанром научных работ о Федотове была и остаётся статья, основанная на анализе одного или нескольких его произведений и посвященная "тому или иному аспекту его наследия.
Наибольшую активность проявили при этом философы, в трудах которых анализировались взгляды мыслителя на такие проблемы философского познания мира, как философия культуры23, эстетика и философия истории24, категория свободы25, социальная философия26, философия религии .
См.: Никитина СЕ. «Стихи духовные» Г. Федотова и русские духовные стихи // Федотов Г.П. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). М., 1991. С. 137-153.
22 См.: Замалеев А.Ф. Слышать голос Христа и голос истории: О социальной философии Г.П. Федотова // Федотов Г.П. О святости, интеллигенции и большевизме. Избранные статьи. СПб., 1994. С. 5-13.
См.: Сербиненко В.В. Оправдание культуры: Творческий выбор Г. Федотова// Вопросы философии. 1991. № 8. С. 41-53.
24 См.: Исупов Н.Г. Памфлет Г. Федотова «Три столицы» в истории московско-
петербургского диалога// Человек и культурно-историческая традиция. Тверь, 1991. С. 10-
14; Галахтин М.Г. История трагедии и трагедия истории (историософия Георгия
Федотова) // Философские науки. 2005. № 9. С. 48-55; № 10. С. 59-72; Бабаева К.Б. Образ
Руси в историософии евразийцев и Г. Федотова // Философские науки. 2006. № 5. С. 82-94.
25 См.: Померанц Г.С. Г.П. Федотов — философ свободы и святыни // Человек. 1991. С.
34-37; Исупов К.Г. Георгий Федотов: философия исторической свободы // Философские
науки. 1991. № 3. С. 65-71; Гирёнок Ф.И. Своевременный мыслитель // Свободная мысль.
1992. №5. С. 101-112.
26 См.: Гирёнок Ф.И. Роковая тема Георгия Федотова (Трагедия о России) // Социум. 1993.
№ 26-27. С. 77-84; Закунов Ю.А. О различиях в социально-философском осмыслении
России и русской революции у Г.П. Федотова и И.А. Ильина // Отечественная философия:
русская, российская, всемирная. Нижний Новгород, 1998. С. 143-147; Ананьев О.В.,
Ермичев А.А. «Новый Град»: проект духовного и социального переустройства мира //
Философия и общество. 1999. № 1. С. 154-172; Столович Л. Философия Георгия Федотова
Свой вклад в дело изучения наследия Г.П. Федотова внесли также социологи и политологи . Место федотовского наследия в истории отечественного литературоведения и литературной критики стало предметом ряда специальных исследований филологов29.
Отдельную группу составляют статьи краеведов и архивистов из трёх городов России (Саратова, Воронежа и Санкт-Петербурга), с которыми была связана жизнь Г.П. Федотова до эмиграции30.
К изучению наследия Г.П. Федотова подключились также и собственно историки, причём тематика их исследований отличалась фрагментарностью. Нельзя не отметить труды, опубликованные ивановским центром изучения интеллигенции31, наряду с которыми выходили в свет работы, посвященные
и современность // Звезда. СПб., 2001. № 9. С. 205-212; Кантор В.К. Философия национальной самокритики // Вопросы философии. 2006. 3 3. С. 132-143; Прохоренко А.В. Идейные течения эмигрантского россиеведения // Философские науки. 2006. № 3. С. 145-158.
27 См.: Сербиненко В.В. Спор об антихристе: Вл. Соловьёв и Г. Федотов // Общественная мысль: исследования и публикации. М., 1990. Вып. 2. С. 29-40; Барабанов Е.В. «Русская идея» в эсхатологической перспективе // Вопросы философии. 1990. № 8. С. 62-73; Галахтин М.Г. Особенности русской святости в культурологи Г.П. Федотова // Философия в России XIX — начала XX вв.: преемственность идей и поиски самобытности. М., 1991. С. 79-91.
См.: Соловьёв Э.Г. Судьбы европейской культуры (феномен тоталитаризма в творчестве Г.П. Федотова) // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. М., 1997. № 5. С. 78-92; Шувалов В.И. Проблема видов ментальносте в работах Г.П. Федотова // Социальные науки: история, теория, методология. М., 2000. Вып. 2. С. 45-58; Хоменко Н.А. Самый умный и тонкий русский мыслитель XX века // США — Канада: экономика, политика, культура. 2002. № 8. С. 54-70.
29 См.: Кибальник С. Из русской философской критики (Г.П. Федотов о Пушкине) //
Волга. Саратов, 1990. № 6. С. 121-134; Пьяных М.Ф. «Медный всадник» Пушкина в
восприятии русских писателей и философов трагического XX столетия // Нева. СПб.,
2003. № 5; Литературная энциклопедия Русского Зарубежья. 1918 — 1940. М., 2000. Т. 2:
Периодика и литературные центры. С. 15, 22, 54, 59, 122, 168, 171-172, 185, 210-212, 261-
262, 283, 301, 333, 388, 445, 450, 497-499, 547, 558, 567; М., 2002. Т.З: Книги. С. 28, 123,
172, 368-369, 382, 396, 567-568; М., 2006. Т. 4: Всемирная литература и Русское
Зарубежье. С. 11, 85, 103-104, 121, 129, 222, 241, 355, 466, 518-519.
30 См.: Гусакова З.Е. Из биографии философа, историка и публициста Г.П. Федотова //
Советские архивы. 1991. № 6. С. 87-89; Катков С, Лукин С. Возвращение. К биографии
Георгия Федотова // Годы и люди. Саратов, 1992. Вып. 7. С. 35-48; Михеева Г.В. К
биографии русского философа Г.П. Федотова // Отечественные архивы. М., 1994. Вып. 2.
С. 100-102; Акиньшин А.Н. Семья Федотовых в Воронеже // Русская мысль. Париж, 1997.
№4173.
31 См.: Бойко Ю.В. Г.П. Федотов о судьбах интеллигенции в Советской России //
Интеллигенция России: уроки истории и современность. Тезисы докладов научно-
самым различным аспектам исторических взглядов Г.П. Федотова и его места в истории отечественной общественной и исторической мысли .
Вслед за статьями стали появляться и более крупные исследования, предметом которых являлось творческое наследие Г.П. Федотова. Наибольшую активность и здесь проявили философы33. Диссертации современных российских философов нацелены на решение приоритетных задач — реконструкции философских взглядов Федотова, их анализа как целостной системы и рассмотрения в контексте развития русской и мировой философской мысли XX века. Для работ нового поколения отечественных философов характерен плюрализм теоретико-методологических подходов34, а также широкое обращение к компаративистике35.
теоретической конференции. Иваново, 1994. С. 283-284; Балабан Н.А. Проблема определения понятия «интеллигенция» в 20-е годы XX века (Г. Шпет, Г. Федотов, А. Лосев) // Российская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии. Иваново, 1995. Т. 2. С. 592-594; Усманов СМ. Роковая тема: Интеллигенция и сё трагедия в историографии Георгия Федотова // Интеллигенция и мир. Иваново, 2006. № 3. С. 4-13. 32 См.: Смирнов Л. Империя культуры. О творчестве Г.П. Федотова // Наше наследие. 1991. № 3. С. 87-90; Горбунов В.В. Святая Русь Георгия Федотова и современные проблемы духовного возрождения общества // Кентавр. 1995. № 1. С. 86-98; Каганович Б.С. Первые шаги Г.П. Федотова в эмиграции // Российская интеллигенция на историческом переломе. Первая треть XX века. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. СПб., 1996. С. 179-183; Антощенко А.В. Концепция древнерусской святости Г.П. Федотова (об одной скрытой полемике в русской эмиграции 1930-х годов) // Перекрёсток культур. Междисциплинарные исследования в области гуманитарных наук. М., 2004. С. 132-152.
См.: Рыбачук В.Б. Философия культуры Г. Федотова: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 1995; Довгий Т.П. Историософская концепция России в творчестве Г.П. Федотова: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 1996; Шаряпова Э.А. Философия русской культуры Г.П. Федотова: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 1999; Иванова Т.В. Проблема свободы в историософских воззрениях Г.П. Федотова: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 2001; Гребешев И.В. Опыт персоналистской философии истории: Н. Бердяев и Г. Федотов: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 2005; Елькин А.В. Философия культуры Ф.А. Степуна и Г.П. Федотова. Новоградство: Дисс. ... канд. филос. наук. М., 2005.
Достаточно привести два примера определения методологических позиций авторов диссертаций. Если Т.В. Иванова пишет о том, что руководствовалась в своей работе традиционными методами историко-философского исследования (см.: Иванова Т.В. Проблема свободы в историософских воззрениях Г.П. Федотова: Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. М., 2001. С. 12), то, например, А.В. Елькин называет в качестве методологической основы своей работы идеографический метод Виндельбанда (см. Елькин А.В. Философия культуры Ф.А. Степуна и Г.П. Федотова. Новоградство: Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. М., 2005. С. 10). 35 См. вышеназванные диссертации И.В. Гребешева и А.В. Елькина.
В докторской диссертации Юлии Викторовны Селивановой была предпринята попытка социологического анализа социально-политических взглядов Г.П. Федотова на основе изучения его публицистики. Работа Ю.В. Селивановой выполнена в строгих рамках социологического исследования, выявляя новизну и оригинальность федотовского наследия для изучения социально-классовой структуры общества первых десятилетий XX века .
Наследию выдающегося мыслителя Русского Зарубежья были посвящены и диссертационные исследования современных российских историков. В 1995 году была защищена историографическая диссертация О.Г. Юмашевой . По преимуществу историографический характер носила и диссертационная работа Е.А. Волковой, которая была в основном построена на материале федотовской публицистики парижского периода его жизни и
деятельности . Как видно из содержания авторефератов, автор шёл по пути постепенной конкретизации темы исследования и в конечном счёте сосредоточил свои основные усилия на анализе публикаций Георгия Петровича в парижском периодическом издании «Новая Россия».
Перу историков принадлежат и две монографии, посвященные творческому наследию Г.П. Федотова. Первая из них — книга самарской исследовательницы Н.В. Зайцевой — обобщает большой фактический материал, включает в себя обстоятельный биографический очерк жизни и научно-публицистической деятельности Г.П. Федотова, рассматривает
См.: Селиванова Ю.В. Социально- политические взгляды Г.П. Федотова (Социологический анализ): Дисс. ... доктора социологических наук. Саратов, 2005. Защите диссертации предшествовало опубликование монографии: Селиванова Ю.В. Политическая социология Г.П. Федотова: идеи, проблемы, прогнозы. Саратов, 2003.
-7-у
См.: Юмашева О.Г. Традиции русской исторической науки второй половины XIX — начала XX вв. в наследии Георгия Петровича Федотова: Дисс. ... канд. ист. наук. М., 1995.
Нам удалось обнаружить три автореферата кандидатских диссертаций Е.А. Волковой, посвященных Г.П. Федотову: Волкова Е.А. Формирование и эволюция историко-политических взглядов Г.П. Федотова: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Воронеж, 2003; она же. Формирование и эволюция историко-политических взглядов Г.П. Федотова: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Курск, 2003; она же. Исторические взгляды и политическая деятельность Г.П. Федотова в «парижский период». 1925 — 1940 гг.: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Орёл, 2004.
39 См.: Зайцева Н.В. Логика любви: Россия в историософской концепции Георгия Федотова. Самара, 2001.
исторические взгляды Георгия Петровича в широком контексте идейных и методологических исканий историков и философов Русского Зарубежья 20-х — 30-х годов XX века. Последнее достоинство работы Н.В. Зайцевой оборачивается, однако, на наш взгляд, и существенным недостатком. Нам представляется, что содержание монографии гораздо шире её названия: исторические взгляды Г.П. Федотова занимают в ней, пожалуй, даже не центральное место, а являются лишь одним из многих исследовательских сюжетов. Автор не обращается к анализу таких крупных работ Г.П. Федотова, как исторические монографии «Святой Филипп митрополит Московский» и «Русская религиозность», которые имеют первостепенное значение для осмысления федотовских взглядов на исторические судьбы России до рубежа XVII — XVIII веков. Возможно, это станет предметом будущих исследований Н.В. Зайцевой40.
Значительным явлением в изучении творческого наследия Георгия Петровича Федотова стал выход * в свет монографии А.Ф. Киселёва41. Представив в общих чертах взгляды Г.П. Федотова на основные этапы
истории нашей страны ", А.Ф. Киселёв вместе с тем определяет цель своей монографии более узко: «Автор данной работы ... поставил перед собой задачу изучить взгляды Г.П. Федотова на проблемы истоков революционных потрясений, на характер и особенности российской революции, на отличительные черты облика постреволюционной России и определение мыслителем основных путей возрождения Отечества»43.
Ряд новых сравнительно с текстом монографии вопросов поднимается ею, в частности, в статье: Зайцева Н.В. «Основная русская тема»: проблема «Востока» и «Запада» в теоретическом наследии Георгия Федотова // Самарский земский сборник. Самара, 2006. №1-2(13-14). С. 260-267.
41 См.: Киселёв А.Ф. Страна грёз Георгия Федотова (Размышления о России и революции). М., 2004.
См. также специальную статью автора, посвященную этой проблематике: Киселёв А.Ф. «Московский тип — исторически самый крепкий» // Родина. 2003. № 12. С. 107-111. 43 Киселёв А.Ф. Страна грёз Георгия Федотова. С. 9.
Книгу А.Ф. Киселёва отличает своеобразие творческого почерка, она написана в публицистическом ключе и представляет собой как бы диалог-
соразмышления автора и главного героя его исследования .
В 1990-е годы интерес к жизни и творчеству Георгия Федотова стали проявлять и зарубежные исследователи. Среди последних следует прежде всего назвать имя французского учёного — специалиста по истории русской литературы и философии, профессора Даниэля Бона45. В центре внимания его работ находится эволюция исторических воззрений Федотова во время его французской эмиграции. Работы Д. Бона особенно интересны для русского читателя постановкой вопроса о степени влияния французской культуры и науки на творчество Г.П. Федотова. Это влияние, как убедительно показывает Д. Бон, осуществлялось двояким образом: во-первых, благодаря урокам петербургских учителей Федотова — профессоров И.М. Гревса и Н.И. Кареева, поддерживавших теснейшие контакты с французскими коллегами и буквально жившими воздухом французской культуры конца XIX — начала XX вв.; во-вторых, уже во время жизни Георгия Петровича в Париже через его прямое общение с французскими учёными и писателями межвоенных десятилетий46.
Личность и творчество Г.П. Федотова привлекли также внимание видного американского историка, заслуженного профессора Колумбийского университета Марка Раева, который уделяет своё преимущественное
Эти же черты характерны и для других публикаций А.Ф. Киселёва о Г.П. Федотове. Их природа отчётливо отразилась в названиях. См.: Киселёв А.Ф. «Идейность задач» и «беспочвенность идей» (Георгий Федотов) // Высшее образование в России. 2003. № 5. С. 152-170; он же. «Убийственный разлад духа и сил» (Георгий Федотов) // Там же. 2004. № 1. С. 127-141; он же. «... Где класс, который вольёт новую кровь в дряхлеющий государственный организм?» // Там же. 2004. № 2. С. 127-143.
45 См.: Бон Д. Новый Град Георгия Федотова // Человек. 1993. № 1. С. 82-85; К 110-летию
Георгия Федотова. Документы и письма по поводу разногласия, возникшего между
профессором Г.П. Федотовым и Правлением Православного богословского института в
Париже /Подготовка к печати, вступит, статья и коммент. Д. Бона // Звезда. СПб., 1996. №
10. С. 117-151; Baeune-Gray D. L'evolution de Fedotov en Emigration II Cahiers de
l'emigratoin russe 7. Les historiens de l'emigration russe. Paris, 2003. P. 106-120.
46 См.: Baune-Gray D. L'evolution de Fedotov en Emigration. P. 108-109.
внимание вкладу Федотова в русскую историографию , обосновывая при этом вывод о том, что имя русского учёного-эмигранта стоит у истоков такого важного направления в исторической мысли XX столетия, как
историческая антропология .
Специальную работу, основанную на анализе исторической публицистики Г.П. Федотова, подготовил польский учёный М. Богун49. По его мнению, Георгий Петрович являлся одним из создателей популярной в современной историографии и социологии теории элит. М. Богун выявлял при этом точки соприкосновения научных исканий Г.П. Федотова с творчеством польских историков и социологов XX века50.
Несмотря на большое количество работ о Федотове, до настоящего времени нет исследования, которое позволило бы рассмотреть его жизнь и творчество как единое, органическое целое51. На наш взгляд, любое фрагментарное исследование того или иного аспекта его наследия таит в себе опасность недопонимания внутренних, мировоззренческих истоков тех или иных взглядов, оценок, суждений мыслителя.
В связи с этим мы определили цель настоящей работы, каковой является всесторонний анализ жизненного пути, творчества и многогранной деятельности Георгия Петровича Федотова в годы эмиграции (1925 — 1951 гг.), на которые пришёлся расцвет его научно-педагогической работы и
См.: Раев М.И. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919 — 1939. М., 1994. С. 228-232; он же. Из истории русской культуры за рубежом: Вклад Г.П. Федотова// Россия и современный мир. М., 1995. № 2. С. 285-299.
48 См.: Раев М. Россия за рубежом. С. 231.
49 См.: Bohun М. «Nowy czlowiek» і tragedia elit w mysleniu Gieorgija Fiedotowa II Emigracja
rosyjska. Losy і idee. Lodz, 2002. S. 91-102.
50 См.: Ibid. S. 97.
51 До настоящего времени в литературе встречаются неточности даже в приводимых
фактических данных о биографии Г.П. Федотова. См., например, сведения из новейшего
справочного издания, переведённого с французского языка: Нивьер А. Православные
священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и
Центральной Европе. 1920 — 1995: биографический справочник. М.; Париж, 2007. С. 507:
Федотов, согласно приводимым здесь сведениям, защитил магистерскую диссертацию
(1914), являлся приват-доцентом Саратовского университета по кафедре истории средних
веков (1920 — 1922), был выслан из Советского Союза в 1922, поселился в Праге в 1925 и
переселился в Париж в 1926. Все эти данные не соответствуют действительности и
требуют исправления и уточнения.
общественно-политической активности. Достижение этой цели предполагает решение ряда взаимосвязанных задач. Во-первых, мы попытаемся выявить причины и обстоятельства выезда Г.П. Федотова из Советской России, которые были не характерны для абсолютного большинства эмигрантов первой волны. Во-вторых, нашей задачей является всестороннее осмысление всех составляющих творческой деятельности Федотова за рубежом в их неразрывном единстве. В-третьих, мы внимательно рассмотрим общественно-политическую деятельность Г.П. Федотова с тем, чтобы выявить её мировоззренческое содержание и взаимосвязь с творчеством. Наконец, в-четвёртых, в круг наших задач входит выявление специфики идейных и научных исканий, а также общественно-политических устремлений нашего выдающегося соотечественника в годы его жизни во Франции и США.
Цель и задачи работы предполагают обращение к широкому кругу источников. Главной их составной частью стали для нас произведения Георгия Петровича Федотова. В связи с этим необходимо исключительно высоко оценить тот колоссальный труд, который был проделан С.С. Бычковым в процессе подготовки к изданию двенадцатитомного собрания сочинений Г.П. Федотова ". В собрание сочинений вошли многочисленные публикации Георгия Петровича разных лет и мест издания, в том числе и те его работы, которые прежде не переводились на русский язык . Однако это издание до сих пор остаётся малодоступным и, к сожалению, не завершено
до настоящего времени .
Отмеченные обстоятельства заставили нас вести самостоятельные библиографические поиски, в результате которых нам удалось найти и
Федотов Г.П. Собр. соч. в 12-ти тт. Первый том этого издания вышел в 1996 году. См.: М., 1996. Т. 1: Абеляр. Статьи 1911 — 1925 гг.
53 См.: Федотов Г.П. Собр. соч. в 12-ти тт. М., 2001. Т. 10: Русская религиозность. Часть 1.
Христианство Киевской Руси. X — XIII вв.; М., 2004. Т. 11: Русская религиозность. Часть
2. Средние века. XIII — XV вв.
54 До сих пор не вышли в свет и не дошли до крупнейших библиотек страны 5-й, 6-й и 12-
й тома собрания.
изучить около 200 статей, очерков, рецензий и эссе Г.П. Федотова на русском и английском языках. Важным подспорьем явились для нас все вышедшие за рубежом и в России сборники федотовской публицистики, хотя не все важные, на наш взгляд, произведения Георгия Петровича вошли в их состав. Существенно пополнить источниковую базу работы нам позволило фронтальное изучение содержания таких влиятельных периодических изданий русской эмиграции, как «Новый Град», «Путь», «Современные записки», «Числа», «Новая Россия». Работа в Отделе редкой книги и в Отделе литературы Русского Зарубежья Библиотеки Российской Академии наук в Санкт-Петербурге дала нам возможность ознакомиться с публикациями Г.П. Федотова в малотиражных эмигрантских изданиях — «Круг», «Сергиевские листки», «The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius», «Sobornost'»55. Эти редкие издания, не учтённые ни в одном из собраний сочинений Г.П. Федотова, стали достоянием библиотеки благодаря дарению видного деятеля русской эмиграции Льва Александровича Зандера, хорошо знавшего Федотова и в течение всей своей жизни собиравшего коллекцию материалов о духовной жизни Русского Зарубежья56.
Особую благодарность мы выражаем доценту Саратовского государственного технического университета Александру Павловичу Новикову, предоставившему в наше распоряжение полный комплект эсеровского журнала «За Свободу» . С 1943 по 1947 год Г.П. Федотов сотрудничал с этим журналом в годы американской эмиграции, откликаясь на события современности и размышляя о путях развития человечества в послевоенную эпоху.
" Круг. Берлин; Париж, 1938. Кн. 1-3; Сергиевские лисгки. Издание Братства имени Преподобного Сергия Радонежского при Православном Богословском Институте в Париже. Париж, 1928 — 1937. № 1-104; The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius. London, 1929 — 1934. № 6-26; Sobprnost'. London, 1935 — 1936. № 1.5.
56 Основы коллекции были заложены в 1926 — 1929 гг., когда Л.А. Зандер являлся
библиотекарем Богословского института им. Преподобного Сергия Радонежского в
Париже.
57 За Свободу. Нью-Йорк, 1943 — 1947.
Особо значимую часть творческого наследия Г.П. Федотова составляют его книги. В ходе работы над диссертацией мы изучили шесть монографий Федотова, созданных мыслителем и учёным в разные периоды его жизни и опубликованных на русском языке58. Кроме того, предметом нашего изучения стала до сих пор не переведённая на русский язык книга Г.П. Федотова «Сокровища русской духовности»59, которая представляет собой своеобразное учебное пособие, сочетавшее в себе тексты источников (главным образом, древнерусской житийной литературы) и оригинальный текст автора-составителя.
Научная и публицистическая проза Г.П. Федотова характеризуется редким стилистическим своеобразием, зачастую трудна для однозначного истолкования, отмечена глубоким влиянием субъективистских тенденций в современной ему философии и символизма в литературе и искусстве. Поэтому она предполагает необходимость многократного прочтения, требует проникновения в своеобразие его внутреннего мира, постижения свойственных мыслителю форм выражения своих взглядов.
О взглядах Г.П. Федотова на те или иные вопросы философии, истории и современности можно судить также на основании текстов произнесённых им по разным поводам речей. В связи с природой устного слова здесь федотовские оценки и суждения высказаны гораздо более отчётливо, хотя поднимать и излагать сложные научные и философские вопросы в речах было гораздо труднее. В то же время речи проливают свет и на различные аспекты общественно-политической деятельности Г.П. Федотова, поскольку произнесены они были на различных съездах, заседаниях, конференциях тех
Мы пользовались нижеуказанными изданиями: Федотов Г.П. Абеляр. Пг., 1924; он же. Святые Древней Руси. М., 1990; он же. Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам). М., 1991; он же. Святой Филипп митрополит Московский. М., 1992; он же. Русская религиозность. Часть 1: Христианство Киевской Руси. X — XIII вв. // Собр. соч. в 12-ти тт. М., 2001. Т. 10; он же. Русская религиозность. Часть 2: Средние века. XIII — XV вв. II Собр. соч. в 12-ти тт. М., 2004. Т. 11. 59 См.: Fedotov G.P. A Treasury of Russian Spirituality. New York, 1948.
творческих, религиозных и благотворительных организаций, с которыми он сотрудничал в годы эмиграции60.
Многие работы Федотова носили ярко выраженный полемический характер, и потому их содержание может быть понято только в контексте этой полемики. Отмеченное обстоятельство обусловило необходимость привлечения "к анализу работ оппонентов и единомышленников Георгия Петровича61, а также всех откликов на его произведения в печати, включая обзоры и рецензии62.
Задача изучения общественно-политической деятельности Г.П. Федотова сделала необходимым обращение к материалам современной ему публицистики, в которых нашли отражение те события и явления, которые привлекали его наибольшее влияние, а также содержатся сведения о
См.:Федотов Г.П. Трагедия древнерусской святости. Актовая речь 9 ноября 1930 г. в Православном Богословском Институте // Путь. Париж, 1931. № 27. С. 43-70; он же. Христианство перед лицом современной социальной действительности. Речь в открытом собрании Религиозно-философской Академии в Париже // Христианство перед современной социальной действительностью. Приложение к 27-му номеру журнала «Путь». Париж, 1932. С. 17-26; он же. Святость и творчество. Отчёт о докладе в обществе «Круг» 23 февраля 1936 г. // Новый Град. Париж, 1936. № 11. С. 142-143; он же. Встреча с англичанами. Речь на Парижском заседании собрания Содружества св. Албания и Преподобного Сергия 7 — 20 марта 1937 г. // Вестник РСХД. 1937. № 5-6. С. 4-9; то же на английском языке: Meeting the English II Sobornost'. London, 1937. № 12. P. 11-16; он же. Любовь и социология. Речь на собрании «Православного дела» // Православное дело. Париж, 1939. Вып. 1. С. 62-84.
61 См.:Бердяев Н.А. О социальном персонализме (К критике «Нового Града») // Новый
Град. Париж, 1933. № 7. С. 40-50; он же. Существует ли в православии свобода мысли и
совести? // Путь. Париж, 1939. № 59. С. 46-54; Вишняк М.В. Что есть победа? //
Современные записки. Париж, 1933. № 51. С. 386-397; Лаговский И. Отвлечённо-духовная
церковность // Вестник РСХД. Париж, 1931. № 1. С. 24-30.
62 См.: Бицилли П.М. Рец. на кн.: Федотов Г.П. Святой Филипп митрополит Московский //
Современные записки. Париж, 1928. № 36. С. 539-542; он же. Рец. на кн.: Федотов Г.П.
Святые Древней Руси // Современные Записки. Париж, 1939. № 68. С. 492-493; Жаба СП.
Рец. на кн.: Федотов Г.П. «И есть, и будет». Размышления о России и революции //
Современные записки. Париж, 1932. № 49. С. 477-478; Ильин В.Н. Рец. на кн.: Федотов
Г.П. Святой Филипп митрополит Московский // Путь. Париж, 1928. № 10. С. 133-134;
Карпович М.М. Рец. на кн.: Fedotov G.P. The Russian Religions Mind. Kievan Christianity.
Harvard University Press, 1946 II Новый журнал. Нью-Йорк, 1947. № 16. С. 301-303;
Мочульский К.В. Рец. на кн.: Федотов Г.П. Стихи духовные (Русская народная вера по
духовным стихам) // Современные записки. Париж, 1936. № 61. С. 460-462; Шмеман А.Д.
Рец. на кн.: Федотов Г.П. Христианин в революции: Сборник статей. Париж, 1957 //
Новый журнал. Нью-Йорк, 1957. № 51. С. 171-173.
программных установках и практической деятельности объединений и движений, в которых он принимал участие63.
Очень важным видом источников при написании настоящей работы стали воспоминания видных деятелей русской эмиграции, знавших Г.П. Федотова и сотрудничавших с ним в различных начинаниях. Особенностью воспоминаний как исторического источника является то, что они содержат сведения по широчайшему кругу вопросов — от тонких нюансов философских споров до мелких деталей повседневного быта эмигрантов. Разумеется, при анализе мемуарных текстов приходилось учитывать присущую этому виду источников субъективность отражения исторической действительности, которая определяется жизненным опытом и личными пристрастиями мемуаристов.
Из круга мемуарной литературы особо выделяются те воспоминания, которые были посвящены непосредственно Г.П. Федотову. Здесь на первое место следует поставить очерк Е.Н. Федотовой . Его значение определяется прежде всего тем, что никто не мог знать Георгия Петровича так хорошо, как его жена, которая могла судить не только о его поступках, но и об их подлинных мотивах. На страницах очерка Федотов предстаёт в первую очередь не как учёный, преподаватель или общественный деятель, а как человек. Воспоминания супруги помогают понять особенности
См.: Алексеев Н. Всемирный съезд практического христианства в Оксфорде // Новый Град. Париж, 1938. № 13. С. 152-163; Андерсон П. Англо-русское содружество во имя Св. мученика Албания и Преп. Сергия Радонежского // Путь. Париж, 1928. № 10. С. 112-115; Арсеньев Н. Лозаннская конференция // Путь. Париж, 1928. № 10. С. 102-112; Вышеславцев Б.П. Балканские впечатления // Путь. Париж, 1927. № 8. С. 134-141; Жиле Л. (иеромонах). Христианское движение против войны // Новый Град. Париж, 1932. № 3. С. 72-73; Зеньковский В.В. Факты и наблюдения (Психология современной молодёжи) // Путь. Париж, 1927. № 8. С. 73-89; Иванов П.К. Сокровенный смысл современных церковных событий // Путь. Париж, 1927. № 8. С. 122-131; Мать Мария. Православное дело // Новый Град. Париж, 1935. № 10. С. 111-116; Мать Мария. Под знаком нашего времени // Новый Град. Париж, 1937. № 12. С. 115-122; Степун Ф.А. Задачи эмиграции // Новый Град. Париж, 1932. № 2. С. 15-28; Tatlow Т. The Russian Student Christian Movement in Emigration II The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius. London, 1931. № 14. December. P. 11-13.
64 См.: Федотова Е.Н. Георгий Петрович Федотов // Федотов Г.П. Собрание статей в 4-х т. Париж, 1988. С. 1-34.
психологического склада характера Георгия Петровича, оценить роль семьи и близких друзей в его судьбе. К сожалению, за пределами очерка по существу полностью остался американский период жизни Федотова, поскольку после Второй мировой войны жизненные пути супругов Федотовых разошлись65.
Специальный очерк воспоминаний о Г.П. Федотове принадлежит перу видного русского литературоведа-эмигранта Ю.П. Иваска66. Главное своё внимание мемуарист уделил научным и культурным пристрастиям мыслителя, пытаясь дать ответ на вопрос о секрете воздействия исторической публицистики Федотова на читателя.
Интересный очерк воспоминаний о Г.П. Федотове оставил также его близкий друг и коллега по изданию журнала «Новый Град» Фёдор Августович Степун . В центре его повествования находятся годы их сотрудничества в деле издания журнала (1931 — 1939), споры внутри редакции «Нового Града», особенности работы Федотова как публициста и редактора.
Близки по характеру к воспоминаниям Ф.А. Степуна посвященные Георгию Петровичу страницы мемуаров другого известного эмигранта — издателя и публициста, знавшего Федотова и во Франции, и в Америке, М.В. Вишняка68, оценки и характеристики которого отличаются большей степенью критичности, поскольку М.В. Вишняк далеко не всегда выступал в качестве единомышленника Федотова. Книга М.В. Вишняка «Современные записки». Воспоминания редактора» прежде всего проливает свет на историю сотрудничества Г.П. Федотова с парижским журналом
Об американском периоде жизни Георгия Петровича говорится лишь на двух заключительных страницах воспоминаний. См.: Федотова Е.Н. Георгий Петрович Федотов. С. 32-34.
66 См.: Ivask G. George Fedotov (1886 — 1951) II The Russian Review. 1953. Vol. 12. № 1.
April. P. 79-82.
67 См.: Степун Ф.А. Г.П. Федотов // Степун Ф.А. Сочинения. М., 2000. С. 747-761.
68 См.: Вишняк М.В. «Современные записки». Воспоминания редактора. Indiana University
Publications graduate School. Slavic and East European series. Vol. 7. 1957. C. 243-257; 297,
323.
«Современные записки» в 1927 — 1939 гг. Другая книга воспоминаний М.В. Вишняка особенно ценна содержащимися в ней сведениями о публицистической деятельности Г.П. Федотова в Америке69.
В своеобразной книге Н.А. Бердяева «Самопознание», немалую часть которой составляют воспоминания, даётся нравственная оценка личности и поступков Г.П. Федотова, прежде всего — в связи с конфликтом Георгия
Петровича с коллегами по Парижскому Богословскому институту .
Принципиально иной характер носят воспоминания писателя-эмигранта Василия Семёновича Яновского, который в своей книге «Поля Елисейские. Книга Памяти» попытался нарисовать широкую картину повседневной жизни русской эмиграции на грани мемуаров и художественной прозы. Г.П. Федотов занимает видное место в портретной галерее выдающихся представителей русской эмиграции, мастерски написанной B.C. Яновским, где каждый персонаж предстаёт со своими
достоинствами и маленькими человеческими слабостями .
Отдельные штрихи творческой деятельности, жизни и быта Г.П. Федотова в годы эмиграции сохранили воспоминания писателей Г.В. Адамовича и Н.Н. Берберовой, главы Богословского Института в Париже митрополита Евлогия (Георгиевского), видного деятеля экуменического движения Н.М. Зёрнова и др.72
Важные для нашего исследования черты духовной атмосферы эпохи и жизни русской эмиграции нашли отражение также в мемуарах Г.В.
69 См.: Вишняк М.В. Годы эмиграции. 1919 — 1969. Париж — Нью-Йорк (Воспоминания).
Stanford (Caliphornia), 1970. С. 197, 230, 242-243.
70 См.: Бердяев Н.И. Самопознание. М., 1991. С. 256-287.
71 См.: Яновский B.C. Поля Елисейские. Книга Памяти. СПб., 1993. О Г.П. Федотове см.:
С. 10, 51-72, 74, 78, 80, 93, 103, 123, 143, 151-152, 160, 162-164, 243.
72 См.: Адамович Г.В. «Комментарии» (главы из книги)//3намя. 1990. № 3. С. 153;
Берберова Н.Н. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 263, 343, 396, 401; Евлогий
(митрополит). Путь моей жизни. Воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского).
М., 1994. С. 413, 492, 539; Зёрнов Н.М. Русское религиозное возрождение XX века.
Париж, 1974. С. 220, 249-252, 269, 291, 306; Седых А. Монпарнасские тени // Борис
Поплавский в воспоминаниях современников. СПб.; Дюссельдорф, 1993. С. 83.
Адамовича, В. Л. Андреева, С.Н. Булгакова, И.В. Одоевцевой, В. Сухом лина, В.Ф. Ходасевича.73
Своеобразным источником личного происхождения являются дневники жены Н.А. Бердяева — Лидии Юдифовны Бердяевой, увидевшие свет в форме книги «Профессия: жена философа»74 и хроникальных заметок «Дни напряжённой тревоги»75. Дневники Л.Ю. Бердяевой, которая была связана долгой дружбой с семьёй Федотовых, содержат немало интересных фактов, деталей и штрихов, дополняющих наши представления о Георгии Петровиче Федотове76.
Немало интересных сведений, касающихся прежде всего творческих поисков Г.П. Федотова, характера его общения с ближайшим окружением, деталей повседневного быта содержит его переписка. Особенно ценны в этом отношении письма Федотова к семье, своему учителю И.М. Гревсу, Н.А. Бердяеву, м. Марии, митрополиту Евлогию и др., а также адресованные ему письма жены и дочери, коллег по Парижскому Богословскому институту, его учеников, Н.А. Бердяева, М.И. Цветаевой, С.Л. Франка, архиепископа
Анастасия и др.
В качестве отдельной группы источников представляется возможным выделить отчёты Георгия Петровича Федотова о работе съездов,
См.: Адамович Г.В. Парижские впечатления // Литературная учёба. 2005. № 3. С. 126-130; Андреев В.Л. и др. Герои Олерона. Минск, 1965; Одоецева И.В. На берегах Сены. М., 1989; Сухомлин В. Гитлеровцы в Париже/УНовый мир. 1965. № 11. С. 111-156; Ходасевич В.Ф. Некрополь: Воспоминания. М., 1991.
74 См.: Бердяева Л.Ю. Профессия: жена философа. М., 2002.
75 См.: Бердяева Л.Ю. Дни напряжённой тревоги. Дневники. 1939 — 1945 гг. // Встречи с
прошлым. М., 1996. Вып. 8. С. 322-366.
См.: Бердяева Л.Ю. Профессия: жена философа. С. 28, 121, 133, 174, 180, 191, 193. 77 Федотов Г. П. Письмо к СБ. Пиленко // Вестник РХД. Париж; Нью-Йорк; М., 1992. № 166. III. С. 154; Цветаева М.И. Письма Г.П. Федотову // Цветаева М.И. Собр. соч. в 7 тт. М., 1995. Т. 7: Письма. С. 427-437; Федотов Г.П. Письмо к И.М. Гревсу // Российская интеллигенция на историческом переломе. Первая треть XX века: Тезисы докладов и сообщений научной конференции. СПб., 1996. С. 180-182; К 110-летию Георгия Федотова. Документы и письма по поводу разногласия, возникшего между профессором Г.П. Федотовым и Правлением Православного Богословского Института в Париже // Звезда. СПб., 1996. № 10. С. 117-151; Федотов Г.П. Письмо матери Марии Скобцовой // Вестник РХД. Париж; Нью-Йорк; М., 2001. № 182. С. 113-114; Письма архиепископа Анастасия Г.П. Федотову // Вестник РХД. Париж; Нью-Йорк, М., 2004. № 187. I. С. 270-279; Франк С.Л. Письмо Г.П. Федотову // Вопросы философии. 2006. № 3. С. 141-143.
конференций, различных общественных организаций, а также руководимых им кружков. Отчёты уникальны тем, что сочетают в себе элементы различных видов источников. С одной стороны, они несут на себе яркую печать личности их составителя, а с другой — выполняют функции официальных документов, призванных дать объективные и точные сведения
о проделанной работе .
Для изучения общественно-политической деятельности Георгия Петровича Федотова мы обращались к опубликованным документам, в которых нашла отражение работа Русского студенческого христианского движения (РСХД), благотворительной организации «Православное дело», литературно-философского общества «Круг», Содружества имени святого Албания и преподобного Сергия Радонежского, Парижского Богословского института79.
В ходе работы над диссертацией нам удалось также обнаружить и некоторые неопубликованные архивные материалы. Все они касаются российского периода жизни и деятельности Г.П. Федотова. Мы использовали материалы двух архивов — Архива Российской Национальной Библиотеки
Примерно треть объёма отчётов занимают составленные Г.П. Федотовым протоколы заседаний. См.: Федотов Г.П. Оксфорд // Путь. Париж, 1937. № 54. С. 51-62; он же. После Оксфорда // Современные записки. Париж, 1937. № 4. С. 430-444; он же. Хай-Ли (Англорусский съезд молодёжи) // Федотов Г.П. Собрание статей в 4 т. Париж, 1988. Т. Г. Лицо России. С. 274-280; он же. Англо-русская конференция в Хай-Ли // Там же. С. 296-300; он же. Изучения России // Федотов Г.П. Судьба и грехи России. СПб., 1991. Т. 1. С. 123-126.
См.: «Нивы побелели». Русское студенческое христианское движение за рубежом (Программа РСХД). Париж, 1927; Отчёт о съезде Совета Движения (27 мая —2 июня 1931 г.) // Вестник РСХД. Париж, 1931. № 7. С. 29; Предстоящая работа Центрального Секретариата РСХД//Вестник РСХД. Париж, 1931. № 8-9. С. 39; Отчёт о съезде Движения в Ле Пертюи // Вестник РСХД. Париж, 1931. № 11. С. 26-27; Хроника жизни движения // Вестник РСХД. Париж, 1931. № 12. С. 27-28; A general Meeting of the Fellowship in Paris (May, 6th 1931)// The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius. London, 1931. № 12. June. P.3; Протоколы заседаний литературно-философского общества «Круг» (Беседа 4-ая, 2 декабря 1935 г. — беседа 11-я, 3 мая 1936 г.) // Новый град. Париж, 1936. N 11. С. 136-160; Хроника РСХД // Вестник РСХД. Париж, 1937. № 5-6. С. 12-14; Объединение «Православное дело» // Там же. С. 14; Отчёт о второй всемирной конференции по вопросам вероучения и церковного устройства. Эдинбург. 3 — 18 августа 1937 года (Перевод официального английского текста). Париж, 1937; Выписка из Протокола заседания Правления Богословского института, состоявшегося 8 февраля 1939 г. // Звезда. СПб., 1996. №10. С. 123-124.
(РНБ) в Санкт-Петербурге и Государственного архива Саратовской области (ГАСО), которые позволили нам уточнить и дополнить ставшие достоянием науки сведения о жизненном пути Г.П. Федотова, а также о причинах его выезда из России.
Своеобразную группу источников, представляющую собой памятник так называемой устной истории — одного из самых популярных направлений в развитии современного источниковедения, составляют записи воспоминаний и бесед-интервью с выпускниками Парижского Богословского института, хранившими память о Георгии Петровиче Федотове как учёном, преподавателе и человеке .
Таким образом, изученный комплекс источников позволяет, на наш взгляд, решить поставленные в диссертации задачи.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют главные принципы современного исторического познания — историзм и объективность. Принцип историзма применительно к нашей работе предполагает рассмотрение жизни и деятельности, общественно-политических взглядов и научных исканий Г.П. Федотова в контексте определённого периода исторического развития России и мира, выявление причинно-следственных связей и взаимной обусловленности событий жизненного пути Г.П. Федотова и современной ему эпохи. Принцип объективности требует привлечения для исследования максимально широкого круга источников, а также критического осмысления научной литературы, содержащей различные оценки, исследовательские подходы и выводы.
Использовавшиеся при работе над диссертацией методы исследования можно разделить на две группы. Во-первых, это общенаучные методы: анализа, синтеза, систематизации, классификации, аналогии. Во-вторых,
80 См.: Бобринский Б. (протопресвитер). Выступление на вечере памяти отца Алексия Князева 8 февраля 1999 года // Свято-Сегиевское подворье в Париже: К 75-летию со дня основания. СПб.; Париж, 1999. С. 158-161; Три беседы с Н.М. Осоргиным // Там же. С. 178.
специальные методы исторического исследования: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический и метод структурного анализа. Проблемно-хронологический метод позволил поставить ряд проблем и рассмотреть каждую из них в хронологической последовательности событий. Сравнительно-исторический метод дал возможность на протяжении всего исследования выявлять сложную диалектику общего и особенного применительно как к судьбе Г.П. Федотова, так и к развитию государств, народов, социальных групп. Метод системно-структурного анализа исходит из признания объективного существования общественно-исторических систем разного уровня, каждое событие и явление исторического прошлого рассматривается как элемент одной или нескольких систем во всём многообразии внутрисистемных и межсистемных связей.
Важнейшим методологическим ориентиром являлось для нас такое направление современной исторической мысли, как историческая антропология, которая предполагает изучение истории в её человеческом измерении, взгляд на эпоху сквозь призму мировоззрения одного человека во всём его богатстве и внутренней противоречивости.
Историко-антропологический подход составляет основу научной новизны нашей работы, которая представляет собой первую в научной литературе попытку целостного, всестороннего рассмотрения жизни и многопланового творчества Георгия Петровича Федотова в годы его эмиграции. Впервые был специально поставлен вопрос о причинах выезда Г.П. Федотова из Советской России. Предметом исследования стал также не рассматривавшийся прежде аспект: общественно-политическая деятельность Георгия Петровича во Франции, что позволило взглянуть на его научную, педагогическую и публицистическую деятельность как на единое и неразрывное целое, направлявшееся основополагающими нравственными принципами. Новым для историографии сюжетом стало специальное рассмотрение американского периода жизни и творчества русского мыслителя, занимавшего важное место в его биографии. Существенным
элементом научной новизны диссертации является привлечение источников на русском и английском языках, которые не вовлекались прежде в научный оборот. К их числу относятся тексты публицистических выступлений Г.П. Федотова — его статьи, опубликованные в европейских изданиях «Сергиевские листки», «The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius», «Sobornosf», а также его публицистическое наследие времён американской эмиграции. До настоящего времени за пределами внимания исследователей остаются и изученные нами научные труды Федотова, опубликованные в США — «A Treasury of Russian Spirituality» и «Русская религиозность» (части 1 и 2). Наконец, нам удалось обнаружить некоторые оригинальные неопубликованные документы в Государственном архиве Саратовской области и Архиве Российской Национальной Библиотеки в Санкт-Петербурге.
Научная и практическая значимость работы состоит в том, что её материалы и выводы могут быть использованы при подготовке новых исследований по истории русской эмиграции, истории отечественной исторической и философской мысли XX века, истории Русской Православной Церкви, а также при разработке общих и специальных курсов по отечественной истории.
Основными фактами апробации работы стали публикация 12 статей по проблематике диссертации (в том числе одной в сборнике из числа ведущих
о і
рецензируемых изданий, рекомендованных ВАК РФ) , а также 15 докладов, сделанных автором на научных конференциях разного уровня82.
81 А) Статья в научном журнале, рекомендованном ВАК РФ: Галямичева А.А. Георгий Петрович Федотов: Путь к эмиграции//Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. М., 2008. Вып. 22. С. 204-216; Б) Статьи в иных изданиях: Галямичева А.А. Г.П. Федотов о путях духовного развития России (по материалам эссе «Три столицы») // Античный мир и мы. Саратов, 2005. Вып. 10. С. 64-67; она же. Периодизация российской истории в историософской концепции Г.П. Федотова // Самарский земский сборник. Самара, 2005. № 1 (9). С. 75-77; она же. Г.П. Федотов об образе Руси — России в поэзии А.А. Блока // Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература: Художественный опыт XX — начала XXI веков. Саратов, 2006. С. 112-116; она же. Г.П. Федотов об осмыслении истории в произведениях русских писателей // Междисциплинарные связи при изучении литературы. Саратов, 2006. Вып. 2. С. 113-116; она же. Г.П. Федотов о месте А.С.
Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Пушкина в истории русской общественно-политической мысли // Новый век: история глазами молодых. Саратов, 2006. Вып. 5. С. 28-32; она же. Г.П. Федотов о научном наследии С.Ф. Платонова // Платоновские чтения: Материалы XII Всероссийской конференции молодых историков. Самара, 2006. С. 165-168; она же. К вопросу о стилистическом и жанровом своеобразии исторической публицистики Г.П. Федотова // Античный мир и мы. Саратов, 2007. Вып. 11. С. 35-37; она же. Русская эмиграция в Париже в 1920-е — 1930-е годы: поиск путей к спасению мира // Платоновские чтения: Материалы XIII Всероссийской конференции молодых историков. Самара, 2007. С. 149-152; она же. Г.П. Федотов о месте в.О. Ключевского в истории русской исторической мысли // Историографический сборник. Саратов, 2007. Вып. 22. С. 84-90; она же. Г.П. Федотов о гуманизме Горького // Материалы XXXI Зональной конференции литературоведов Поволжья. Елабуга, 2008. Ч. 2. С. 90-93. она же. Герменевтика в творчестве Г.П. Федотова (по материалам книги «Стихи духовные. Русская народная вера по духовным стихам») // Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература: художественный опыт XX — начала XXI веков. Саратов, 2008. С. 110-113. 82 Конференции, на которых автор диссертации выступал с докладами по её проблематике: Научная студенческо-аспирантская конференция исторического факультета СГУ (Саратов, апрель 2004 г.); X Всероссийские Платоновские чтения (Самара, декабрь 2004 г.); Научная студенческо-аспирантская конференция исторического факультета СГУ «Новый век: история глазами молодых» (Саратов, апрель 2005 г.); Всероссийская научная конференция «Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература: художественный опыт XX — начала XXI века» (Саратов, май 2005 г.); Межвузовская научно-практическая конференция «Междисциплинарные связи при изучении литературы» (Саратов, октябрь 2005 г.); 49-я Научная студенческо-аспирантская конференция исторического факультета СГУ «Новый век: история глазами молодых» (Саратов, апрель 2006 г.); XII Всероссийские Платоновские чтения (Самара, ноябрь 2006 г.); 50-я Научная конференция студентов и аспирантов исторического факультета СГУ «Новый век: человек, общество, история глазами молодых» (Саратов, апрель 2007 г.); Межвузовская научная конференция «Молодёжь и здоровье» (Саратов, апрель 2007 г.); Международная научная конференция «Изменяющаяся Россия — изменяющаяся литература: художественный опыт XX — начала XXI в.» (Саратов, май 2007 г.); XXIX Международные научные чтения «Чернышевский и его эпоха» (Саратов, октябрь 2007 г.); XIII Всероссийские Платоновские чтения (Самара, ноябрь 2007 г.); Вторые научные чтения памяти профессора А.И. Озолина (Саратов, февраль 2008 г.); 51-я Научная конференция студентов и аспирантов Института истории и международных отношений СГУ «Новый век: человек, общество, история глазами молодых» (Саратов, апрель 2008 г.); XXXI Зональная конференция литературоведов Поволжья (Елабуга, май 2008 г.).
На пути к эмиграции
Последние годы отмечены огромным интересом исследователей к творческому наследию выдающегося русского мыслителя, философа и историка Г.П. Федотова (1886 — 1951). Сделано очень много для того, чтобы выстраданные им мысли о путях к новой России стали достоянием современного поколения. Представляется при этом, что в литературе о Г.П. Федотове присутствует определённый разрыв между двумя периодами его жизни и деятельности — российским и зарубежным.
Анализ дошедших до нас фактов убеждает, что Г.П. Федотов прошёл долгий и непростой путь к решению покинуть Родину. Рассмотрение причин, побудивших Георгия Петровича к этому шагу, представляется очень важным, позволяя восстановить связующие нити между российским и «эмигрантским» периодами его жизни и творчества. Кажется очевидным, что глубокие идейные искания мыслителя в период эмиграции являлись прямым продолжением его размышлений о судьбах России, побудительным толчком к которым стали революционные события 1917 года и гражданская война.
Основную массу русских эмигрантов в межвоенной Европе составляли сторонники белого движения, которые вступили на путь решительной борьбы с большевистской властью с первых дней её существования и, потерпев поражение в гражданской войне, были вынуждены покинуть Россию. Что же касается Г.П. Федотова, то он воспринял революцию и последовавшие за ней события не столь однозначно.
Причин этому несколько. Во-первых, свою роль сыграла причастность Федотова к социал-демократическому движению в гимназические и ранние студенческие годы1.
К тому же, во-вторых, несмотря на то, что Федотов отошёл в начале 1910-х годов от участия в революционной деятельности, он сохранил весьма критическое отношение к существовавшим в царской России порядкам, поддерживал f личные связи в социал-демократической среде, и рассматривался органами Министерства внутренних дел Российской империи как неблагонадёжный2.
В-третьих, в событиях революции 1917-го года Георгий Петрович изначально увидел большой созидательный потенциал и творческую силу. Он сравнивал её с великими революциями Нового времени — английской и французской , хотя с самого начала его тревожила возможность перерождения новой власти в «личную тиранию»4.
Федотов был далёк от мысли о случайности произошедшего в России переворота, поскольку видел его причины не только в досадных просчётах правительства или неудачах последних десятилетий, приведших народ к неисчислимым бедствиям и страданиям, а просматривал глубокую внутреннюю противоречивость развития России на протяжении веков.
Более того, в отличие от многих российских интеллектуалов, Георгий Петрович признавал право народа на революцию, как выражение его сокровенных чувств и чаяний. В революции он увидел действие сверхъестественных, не вполне подвластных логике научного исследования сил общественного развития, которое он воспринимал как нечто, данное свыше.
Как подчёркивал Ю.П. Иваск, Федотов рассматривал весь период с 1905 по 1917 год как революционный и видел в нём действие творческих сил, направленных на культурное и политическое оздоровление России. При этом самодержавие представлялось ему изжившей себя формой государственного устройства5.
В то же время ход самой революции способствовала стремительному внутреннему перерождению Федотова. Кровавые события, насильственные меры, посредством которых «вершилась справедливость», привели его к окончательному преодолению атеистических увлечений юности.
Научно-педагогическая деятельность
Научное изучение истории раннесредневековой Франции было той сферой деятельности, с которой Г.П. Федотов связывал свои главные надежды, выезжая за рубеж. Как вспоминала его жена Е.Н. Федотова, «прежде всего он мечтал продолжить свою работу по меровингской церкви и напечатать уже законченные очерки во французских исторических журналах»1. По прибытии в Париж Георгий Петрович предпринял усилия в этом направлении и даже достиг некоторых успехов, о которых мы имеем возможность узнать из его письма к И.М. Гревсу, написанного в 1925 году. Федотов сообщал, что он «слышал впервые многих знаменитостей в Сорбонне и College de France»". Особые отношения сложились у него с виднейшим французским медиевистом того времени Ф. Лотом. Федотов писал учителю: «У Лота я бываю в семинарии на правах гостя. Человек он остроумный и основательный и умеет заражать студентов, так что работать у него хорошо» . В Париже Г.П. Федотов начал изучать новую для себя тему по истории раннего средневековья — историю южнофранцузского Леринского монастыря, основанного в 410 году4.
Как можно судить по письму Г.П. Федотова к И.М. Гревсу, первые впечатления от Парижа настраивали его на оптимистический лад: «О Вас я часто думаю в Париже: думаю всё о том, как Вы были бы счастливы, если могли увидеть этот прекрасный город. На меня и сейчас, после двух месяцев, самый вид улиц, тонкое благородство архитектуры действует освежающе. Всякая прогулка по Парижу — теперь, увы, всегда деловая — точно хороший душ, восстанавливающий духовное равновесие»5. Отмечая успехи технического прогресса и городского благоустройства, Георгий Петрович подчёркивал общее изменение духовной атмосферы великого города к лучшему после Первой мировой войны («Пережитая трагедия наложила свой облагораживающий отпечаток»), в том числе и в отношении парижан к иностранцам.
Однако надеждам Г.П. Федотова на продолжение карьеры историка-медиевиста за границей не суждено было сбыться, поскольку во Франции в те годы имел место избыток специалистов в указанной области средневековой истории, к тому же недостаточное знание французского языка лишало Георгия Петровича возможности на равных конкурировать с питомцами французских университетов.
Цикл его ранних работ о духовной культуре европейского средневековья нашёл продолжение в статьях «Св. Геновефа и Симеон Столпник» и «Св. Мартин Турский — подвижник аскезы» , опубликованных на страницах русских эмигрантских историко-богословских журналов «Путь» и «Православная мысль».
Статья «Св. Геновефа и Симеон Столпник» являлась одной из первых в мировой историографии попыток сопоставительного анализа двух житий IV века. Главным научным достижением Федотова в этой статье стал вывод о принципиальном сходстве путей христианских подвижников Востока и Запада.
Работа «Св. Мартин Турский — подвижник аскезы» также отличалась новизной исследовательского подхода. В этой статье Георгий Петрович дал образец тонкого источниковедческого анализа агиографического памятника V века — жития Мартина Турского, составленного Сульпицием Севером.
Это была одна из первых в мировой науке попыток определить степень достоверности житийного источника как памятника именно духовной, именно религиозной истории. В предшествующий период жития святых использовались главным образом в качестве источника по социально-экономической и политической истории9.
Научные труды и преподавание
12 сентября 1941 года, с вступлением Г.П. Федотова на американскую землю, начался последний период его жизни и творческой деятельности, который продолжался 10 лет. Первые два года (1941 — 1943) Георгий Петрович жил в Нью-Хевене и преподавал на богословском факультете Иельского университета, пользуясь поддержкой Бахметьевского стипендиального фонда . По воспоминаниям Елены Николаевны Федотовой,в первые годы жизни в США Георгий Петрович мечтал о преподавании в светской высшей школе , вероятно все еще находясь под впечатлением от конфликта в Парижском Богословском Институте. Но «все его попытки, правда, не очень энергичные, устроиться преподавателем, хотя бы русского языка, в американской высшей школе оказались обречёнными на неудачу»
В 1943 году Федотов принял приглашение Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке, в которой он и работал до конца жизни, преподавая историю русской церкви.
Если Париж после Петербурга был, по выражению Е.Н. Федотовой, «большим обеднением возможностей в смысле духовного общения»4, то ещё более это сравнение относится к Нью-Йорку.
К этому времени серьёзно обострился идейный конфликт в среде русской эмиграции, начавшийся с момента нападения фашистской Германии на СССР. Тогда взгляды бывших соотечественников разошлись по вопросу об отношении к политическому режиму в Советском Союзе. Одни в те годы умерили остроту своей критики по отношению к СССР, мечтая лишь о скорейшей его победе над фашизмом, другие же не переставали размышлять о кризисе мировой демократии, осуждая сталинский режим, равно как и нацистский. Георгий Петрович был в числе последних5.
В Америке Г.П. Федотов даже не стремился создать что-то, подобное кружку близких друзей-единомышленников, какими были для него в Париже «Круг» и «Православное дело»6. Студенты Георгия Петровича, по определению Елены Николаевны Федотовой, тоже были «американцы», к тому же очень молодые, и найти среди них таких верных друзей и учеников, как в Париже, нечего было и надеяться»7.
Но, с другой стороны, отношения Федотова с коллегами по Семинарии в США, хотя и носили чисто формальный характер, зато по самой своей природе уже не могли породить такой неприязненной отчуждённости, какую ему довелось испытать в Париже.
По воле судьбы Георгию Петровичу и в Америке пришлось работать вместе с В.В. Зеньковским и Г.В. Флоровским в Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке.
Коллеги не забыли о конфликте в Богословском Институте и в Америке продолжали открыто осуждать публицистику Федотова. В годы деканства Г.В. Флоровского в Семинарии, когда Георгию Петровичу пришлось работать под его непосредственным руководством, отношения между ними особенно обострились. Эти отношения между двумя выдающимися мыслителями были настолько сложными, что дали основание окружающим расценить некоторые факты следующим образом: «По болезни Георгий Петрович часто пропускал занятия в Институте богословия. Его непосредственный начальник о. Флоровский ... почему-то не доверял болезни Федотова, во всяком случае, не проявлял особой нежности и грозился его исключить... Так что, когда о. Флоровскому пришлось отпевать Георгия Петровича, то некоторые восприняли это как временное торжество врага»8, — так вспоминал о затянувшемся на долгие годы конфликте B.C. Яновский.
В то же время американский период жизни и творчества Г.П. Федотова был отмечен и новыми знакомствами и дружескими связями с такими видными русскими учёными-эмигрантами, как М.М. Карпович, P.O. Якобсон и Г.В. Вернадский9.
С Михаилом Михайловичем Карповичем10 Георгия Петровича связывала совместная работа в «Новом журнале», единоличным редактором которого в 1945 — 1959 гг. являлся Карпович. Михаил Михайлович высоко ценил федотовский талант публициста и иногда даже обращался к Федотову за советом в редакторской работе. Не случайно опубликованный в «Новом журнале» некролог памяти Георгия Петровича Федотова был написан именно Карповичем, хорошо знавшим Федотова. В прощальном слове Михаил Михайлович назвал ушедшего из жизни друга «одним из самых замечательных явлений в русской культурной жизни пореволюционной эпохи»11.
