Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Институциональная основа российских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг.
а) Начало процесса образования культурно-просветительных организаций в 1920-е гг. 26
б) Деятельность Русского культурного комитета и других культурно-просветительных организаций в 1920-1930-е гг. 41
в) Культурно-просветительная деятельность Русского научного института в Белграде и других научных организаций в 1920- 1930-е гг. 64
д) Деятельность Земско-городского союза и общественно- политических организаций в культурно-просветительной сфере 76
Глава 2. Деятельность культурно-просветительных организаций в 1920-1930-е гг.: специфика и генезис
а) Основные направления и виды деятельности 107
б) Специфика деятельности российских культурно-просветительных организаций 123
Глава 3. Место и роль российских культурно-просветительных организаций в научной и общественной жизни Югославии
а) Вклад российских деятелей культурно-просветительного движения в науку и искусство Югославии 142
б) Российские эмигрантские культурно-просветительные организации в научной и общественной жизни Югославии 1920-193 0-х гг. 159
Заключение 173
Список использованных источников и литературы 179
- Начало процесса образования культурно-просветительных организаций в 1920-е гг.
- Основные направления и виды деятельности
- Вклад российских деятелей культурно-просветительного движения в науку и искусство Югославии
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью всестороннего изучения истории российской эмиграции в XX веке как части новейшей отечественной истории, в том числе и такого ее аспекта, как система культурно-просветительных организаций зарубежной России в 1920-1930-е гг.
Проблема дополнительно актуализирована спецификой современной социально-экономической и политической ситуации в России и на постсоветском пространстве: изучение опыта деятельности российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в период 1920-1930-х гг. может быть конструктивно использовано в рамках решения проблемы организации системы образования для русскоязычного населения стран СНГ и ближнего зарубежья.
Исследование процесса становления и развития институциональной основы культурно-просветительного движения в российском зарубежье в 1920-1930-е гг. позволяет внести вклад в изучение проблемы истории организации отечественной системы образования и просвещения, развивавшейся вне границ России в специфических условиях эмиграции, а также показать вклад российских деятелей науки и культуры в культуру и научно-техническую жизнь Югославии.
Объектом диссертационного исследования являются культурно-просветительные организации российского зарубежья в Югославии в 1920-1930-е гг., их институциональные структуры, нормативная документация, персоналии российского просвещения за рубежом и т.д.
Формирование и развитие системы российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии 1920-1930-х гг. рассматривается как явление отечественной и мировой истории XX века, а также как фактор влияния в российской эмигрантской диаспоре.
Предметом диссертационного исследования является деятельность российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в
Югославии в период 1920-1930-х гг., их благотворительная, учебная, научно-исследовательская работа, художественная жизнь, издательская деятельность и т.д.
В рамках диссертационного исследования изучается также развитие социальных, демографических, организационных, культурно-профессиональных и ментальных составляющих системы культурно-просветительных организаций российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-х гг.
Степень разработанности темы. Проблема возникновения и деятельности системы российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. стала изучаться отечественными и зарубежными учеными уже в период ее формирования. Однако обобщающего исследования данной темы до настоящего времени предпринято не было, что актуализирует данную диссертационную работу.
В РСФСР изучение проблематики культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии началось уже в первой половине 1920-х гг. в рамках работ, посвященных теме зарубежной российской контрреволюции. При этом подобные исследования носили в значительной степени пропагандистский характер и затрагивали тему культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии лишь фрагментарно. К таким исследованиям можно отнести работы Р.Л. Мещерякова, И. Сонова, П. Вольникова и др.1
В конце 1920-1930-е годы историографическая ситуация в СССР начинает радикально изменяться: главной задачей историков объявляется не объективное изучение исторического процесса, а уничтожение «вражеской идеологии», при этом начинает насаждаться метод упрощенного и одностороннего изображения зарубежной России как антисоветского анклава, вся деятельность которого подчинена подготовке вооруженной интервенции против СССР. Соответственно, вопросы
культурно-просветительной деятельности российской эмиграции, ее научного наследия в данную схему уже не вписываются; их рассмотрение полностью прекращается. Выходят в свет работы Е.А. Михайлова, Р. Кудрявцева, Э.Д. Гримма, Н. Коржанского и др.2
В период 1930-1950-х гг. тема российской эмиграции и в том числе -вопрос ее культурно-просветительной и научно-популяризаторской деятельности фактически становится запретной. В советской историографии начинает превалировать некритическое отношение к исторической истине, снижается общая методологическая культура исследований.
Начиная с конца 1950-х и в период 1960-х гг. советские историки предпринимают первые шаги для обновления подходов в изучении истории российского зарубежья и такой его неотъемлемой части, как система культурно-просветительных организаций, в том числе и в Югославии 1920-1930-х гг. В их работах данная проблема была в значительной степени освобождена от фальсификаций и штампов, избавлена от упрощенных схем и оценок. В данном контексте вышли в свет работы A.M. Брюханова, М.К. Гаврилова, ЯМ. Трифонова и др.3
В 1970-е - середине 1980-х гг. происходит интенсификация историографического процесса, что выразилось в значительном увеличении количества выпускаемой литературы, разработке новых направлений исторических исследований, в появлении новых методов исторического поиска в развитии исследовательского процесса. Данные новации, даже при сохранении прежних концептуальных подходов, вели к повышению теоретического и методологического уровня работ. В то же время для отечественной научной литературы, вышедшей в свет до конца 1980-х гг., все еще был характерен «обличительный» подход при рассмотрении темы российской эмиграции и в том числе - ее культурно-просветительной деятельности в Югославии 1920-1930-х гг. С другой стороны, многие исследования данного периода созданы на богатой
источниковой базе и вносят существенный вклад в изучение истории российского зарубежья и системы его культурно-просветительных организаций.
Фундаментальной работой в данной области является монография Л.К. Шкаренкова «Агония белой эмиграции»5, в которой рассматриваются и отдельные аспекты темы культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. Многие вопросы историко-культурной, общественной и просветительной деятельности российских эмигрантов в межвоенный период получили отражение в работах А.Л. Афанасьева, В.В. Комина, А.В. Квакина и др.6
В конце 1980-х - начале 1990-х гг. в условиях начавшихся изменений в политической и идейной жизни российского общества значительно возрастает общественный интерес к истории российского зарубежья, в том числе и к теме культурно-просветительной деятельности русской эмиграции в Югославии в период 1920-1930-х гг. В данный период в отечественной историографии практически впервые получила освещение историко-культурная и просветительная деятельность российских эмигрантских организаций.7
С начала 1990х гг. происходит новый этап в изучении российского зарубежья и, в том числе - такого его аспекта, как деятельность культурно-просветительных организаций в Югославии в межвоенный период. Начинается широкое освоение источниковой базы, происходит смена научных парадигм, изменяются методологические принципы исследований, происходит количественное и качественное расширение поля исследований, изучение различных частей и направлений истории российского зарубежья и среди них - историко-культурных мероприятий русской эмиграции в Югославии, научно-популяризаторской и просветительской работы.
В 1991 году в Москве и в 1992 году Санкт-Петербурге прошли конгрессы соотечественников. С 1991 года Отделение языка и литературы
Российской академии наук проводит круглые столы «Российское наследие. Разделенные архивы», осуществляя программу по формированию фондов русской зарубежной культуры XX века. В сентябре 1993 года Российская АН провела в Москве международную конференцию с участием ученых из семнадцати стран «Культурное наследие российской
эмиграции. 1917-1940».
Проблема российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. и ее вклада в югославскую культуру, науку, искусство, инженерное дело получила отражение в научных работах отечественных историков в 1990-е гг. В данный период выходит в свет ряд публикаций, посвященных данной проблематике, в которых предпринимается попытка раскрыть сущность данного явления, его особенности и причины возникновения. Так, вопросу научно-популяризаторской деятельности российской эмиграции в Югославии и в 1920-1930-е гг. и ее вкладу в югославскую науку и просвещение посвящены работы: Аксеновой Е.П. К истории русской научной эмиграции в Югославии: (Письма А.Л. Погодина А.В. Флоровскому); В.П. Борисова. Истоки и формирование российского научного зарубежья; Булатовой Р.В. Основатель югославской палеографической науки - В.А. Мошин и др. В данных исследованиях изучается характер культурно-просветительной и научно-популяризаторской деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг., показывается ее роль в процессе институционализации югославской науки и системы просвещения.9
Данные исследования освещают многие аспекты деятельности российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. Они характеризуют начало нового этапа в изучении российской эмиграции, которому становится присущи научный объективизм и методологический плюрализм, использование новейших исследовательских методов.
Вклад российской эмиграции в искусство и художественную жизнь югославского общества 1920-1930-х гг. рассматривается в работах Казовской Т.М., Кузиной Г.А., Кулагиной Г.М., Николютина А.Н. и др.10
Со второй половины 1990-х - в 2000-е гг. происходит интенсивное изучение проблемы деятельности российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии 1920-1930-х гг. При этом выделяются новые направления научного поиска, многие аспекты данной проблемы рассматриваются в новом ракурсе. Выходят в свет работы Алексеевой Е.В., Муромцевой Л.П., Перхавко В.Б., Сибинович М., Тесемникова В.А. и др.
В 1996 году вышел в свет сборник статей «Русская эмиграция в Югославии». Составители настоящего сборника исходили из значимости и актуальности этой проблематики для русского читателя. Книга издается по инициативе научного сотрудника Института славяноведения и балканистики РАН О.Л. Кирилловой и профессора Белградского университета М. Сибиновича при финансовой поддержке сербской фирмы «Информатика» (Белград - Москва). В нее вошли избранные статьи белградского двухтомника и работы московских исследователей. Здесь представлены различные аспекты феномена русской эмиграции в Югославии: общие статистические данные, сведения о прибытии и размещении беженцев, жизнь эмиграции в рамках созданных ею общественных организаций, культурные связи с местной интеллигенцией, вклад ряда видных представителей эмиграции в экономику, науку и искусство Югославии.
Сборник завершает публикуемая впервые в столь большом объеме «Избранная библиография книг и статей на общие темы жизни и деятельности русской эмиграции в Югославии», составленная А. Арсеньевым - перечень работ, опубликованных за 75 лет на разных языках и на четырех континентах. В библиографию не вошли сотни работ, относящиеся к отдельным русским ученым, общественным деятелям,
артистам и т.д., которые жили и творили в Югославии (византологу Г.А. Острогорскому, театральному режиссеру Ю.Л. Ракитину, математику Ан.Д. Билимовичу, художнику С.Ф. Колесникову, летчику В.И. Стрижевскому, журналисту А.И. Ксюнину, митрополиту Антонию Храповицкому, ген.-лейт. Б.В. Адамовичу и многим другим). Это задача на будущее. Особый раздел библиографии содержит перечень опубликованных мемуаров и известных составителю художественных произведений, в которых судьбы русских эмигрантов представлены в восприятии югославских и советских писателей.
В период 2000-2005 гг. в работах отечественных исследователей получили отражение самые различные аспекты культурно-просветительной и научно-популяризаторской деятельности российской эмиграции в Югославии межвоенного периода. В данном контексте необходимо выделить работы Пивовара Е.И., Петрушевой Л.И., Ершова В.Ф., Мироновой Е.М. и др.13
Современная ситуация в сфере исторического знания характеризуется существенным ростом исследовательского и публицистического интереса ко всему, что касается темы российского зарубежья, и в том числе такого ее аспекта, как деятельность культурно-просветительных организаций зарубежной России в 1920-1930-е гг.
В 1920-2005 гг. в рамках отечественной и зарубежной исторической науки происходит выход в свет литературы справочного характера -библиографических и биографических справочников, архивных путеводителей и т.п., содержащих существенные сведения о культурно-просветительной деятельности российских эмигрантских организаций 1920-1930-х гг. Так, в 1971 году вышла в свет работа П.Е. Ковалевского «Зарубежная Россия. История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970)»; в 1998 году вышли в свет «Библиографические и справочные материалы к изучению культурной жизни русской эмиграции».
В 1993-2005 гг. в ИРИ РАН работала группа ученых-историков под руководством академика Ю.А. Полякова, подготовившая ряд концептуальных исследований по теме российской эмиграции, в том числе и по проблеме деятельности русских зарубежных культурно-просветительных организаций в Югославии.15
На историческом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова в Центре теоретических проблем исторической науки работает группа исследователей под руководством профессора Е.И. Пивовара, осуществляющая многоаспектное изучение темы российского зарубежья, включая проблематику культурно-просветительной деятельности российских эмигрантов в Югославии в 1920-1930-е гг.16
Исследования проблемы российской эмиграции 1920-1930-х гг., в том числе ее культурно-просветительной деятельности, во второй половине 1990-х - 2000-е гг. проводились также в МГУС, где был выпущен ряд статей по данной проблематике. В 2000 г. вышла в свет монография В.Ф. Ершова «Российское военно-политическое зарубежье в 1918-1945 гг.», в которой также изучаются многие аспекты культурно-просветительной деятельности российских эмигрантских военных организаций.1
В период 1990-2004 гг. многие отдельные аспекты темы культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в межвоенный период получили отражение в диссертационных исследованиях Е.И. Алдюховой, К.В. Бирюковой, О.А. Грибенчиковой и
ДР-
Эмигрантская историография российского зарубежья, включая тему
культурно-просветительной деятельности русских эмигрантских
организаций в Югославии в 1920-1930-е гг., зародилась уже на раннем
этапе эмиграции. В 1920-е гг. выходят в свет работы Н.С. Билимовича, Ю.
Вейцмана, В.Х. Даватца, Д.Н. Иванцова, С. Новикова и других деятелей
российской эмиграции, во многом непосредственно связанных с проблемой организации культурно-просветительной деятельности.20
Проблема истории деятельности российских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. получила освещение на страницах эмигрантской периодической печати; количество наименований российских газет и журналов, публиковавших статьи и материалы культурно-просветительного характера, насчитывает несколько десятков. Среди них: «Новое русское слово», «Иллюстрированная Россия», «Новое время», «Русский голос» и др.
В 1930-е гг. за рубежом продолжают выходить в свет работы эмигрантских авторов, затрагивающие в той или иной степени проблему культурно-просветительной деятельности российских эмигрантских организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. Были опубликованы исследования Т.Н. Пио-Ульского, В.В. Розенберга, Е.В. Спекторского и др. В этих работах отражалась культурно-просветительная деятельность российской эмиграции в Югославии как часть общего культурного влияния зарубежной России на социум и культуру стран проживания.21
В 1940-1960-е гг. количество изданий российского зарубежья сокращается, что было обусловлено изменением международной обстановки, исчезновением многих центров научной и общественной активности русской эмиграции в странах Центральной и Восточной Европы, в первую очередь - в Югославии. В данный период публикуются работы Д.А. Асеева, В.А. Маевского, Е.Э. Месснера, А.Н. Шуберского и
др.
В 1970-1990-х гг. число эмигрантских изданий, затрагивающих проблему культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии, продолжает сокращаться, тем не менее в этот период появляются исследования А. Арсеньева, Н.С. Белавина, Ю.К. Мейера, Д.М. Николаева-Волкова и др.
Во второй половине 1990-х - 2005 гг. эмигрантская историография максимально сокращается, в свет выходят лишь отдельные незначительные работы, эпизодически затрагивающие лишь некоторые аспекты деятельности российских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг.24
Вопросы истории культурно-просветительной деятельности российских эмигрантских организаций в Югославии в период 1920-1930-х гг. получили также отражение в западной (советологической) историографической традиции в 195 0-2 005-е гг. Можно в данном контексте отметить работу М. Раева «Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919-1939 гг., а также исследования С. Аврамовича, 3. Божовича, О. Джурича, М. Йовановича и др.25
Методологическую основу диссертации составили принципы историзма, объективности и системности. В работе использовались также специально-исторические методы ретроспекции и актуализации.
Системный метод предполагает рассмотрение изучаемой проблемы как целостного явления, анализа фактов во всей их совокупности и взаимосвязи.
Цели и задачи исследования. Целью диссертации является изучить деятельность российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг., определить специфику их деятельности, показать основные направления культурно-просветительной работы.
Для достижения вышеуказанной цели соискателем поставлены следующие задачи:
Изучить процесс формирования институциональной основы культурно-просветительного движения российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг.
Исследовать конкретную деятельность российских культурно-просветительных организаций в Белграде, Загребе и др.
Показать вклад российских эмигрантских деятелей культуры и науки в научную и художественную жизнь Югославии в межвоенный период.
Определить роль и место российских культурно-просветительных организаций в Югославии в системе культурно-просветительного движения зарубежной России 1920-1930-х гг.
Территориальные рамки исследования охватывают основные центры культурно-просветительной активности российских эмигрантов в Югославии, в первую очередь - Белград, Загреб, Нови Сад и др., затрагиваются также другие регионы и столицы Европы, на которые распространялось влияние культурно-просветительных центров - Прага, Берлин и пр.
Хронологические рамки исследования. Диссертационное исследование охватывает период с 1920 года, когда сформировалась российская эмигрантская диаспора в Югославии, и до 1939 года, когда система российских культурно-просветительных организаций зарубежной России была разрушена начавшейся Второй мировой войной.
Источниковая база диссертации определена предметом и задачами исследования.
Отдельную группу источников составляют публикации документов и материалов по истории деятельности российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в период 1920-1930-х гг. Данные сборники информативны, содержат большой фактический материал и позволяют в значительной степени воссоздать картину культурно-просветительной деятельности российских эмигрантских организаций в Югославии в таких сферах, как наука, просвещение, искусство, архитектура и инженерное дело, публицистика и т.д. Так, ценный исторический материал по проблеме культурно-просветительной деятельности в зарубежной России содержится в документальной публикации «Чему свидетелями мы были... Переписка
бывших царских дипломатов 1934-1940 гг.», подготовленной МИД России.
В российском зарубежье в период 1920-1970-х гг. также выходили в свет документальные публикации по проблеме культурно-просветительной деятельности в Югославии: «Краткий обзор возникновения и деятельности Общества ревнителей военных знаний в Королевстве СХС», «Доклад Объединенного комитета Российского общества Красного Креста, Всероссийского Земского Союза (ВЗС) и Всероссийского союза городов в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев»; «Отчет Общества помощи недостаточным ученикам Русской основной школы и Детского сада в Белграде с 1932/33 учебного года по 1936/37 год».26
Вторая группа источников состоит из памятников эмигрантской общественно-политической и научной мысли - программных документов культурно-просветительных организаций, уставов научных обществ и союзов и т.д., например: «Новый путь», «Записки Русского Научного института», «Русская культура и Югославия» и др.27
Третью группу источников составляют материалы периодической эмигрантской и советской печати, содержащие сведения фактологического характера по теме культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. В диссертационном исследовании были использованы материалы газет и журналов: «Призыв», «Духовный мир студенчества», «Русский Сокол в Земуне», «Вестник
Воздушного Флота» и др.
Следующая группа источников - мемуарная литература, имеющая большую значимость для данного исследования. О культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. рассказывают воспоминания Л. А. Девель-Иванниковой, архиепископа Иоанна Шаховского, А. Бертельс-Меньшого, В.В. Бодиско,
В.Н. Вагнера и др.
Комплекс опубликованных мемуаров по теме культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. является одним из наиболее крупных мемуарных пластов русской эмиграции и свидетельствует о таких сторонах деятельности представителей российской науки и культуры в Югославии, как организация публичных лекториев, проведение открытых семинаров, съездов ученых, выступлениях в югославских высших и средних учебных заведениях, а также об их вкладе в науку, культуру и искусство югославского общества в 1920-1930-е гг.
По теме культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. существует также достаточно обширная справочно-информационная литература. Например: Литература русского зарубежья: Материалы к библиографии. Кн.1. 1917-1940; Армия и Флот. Военный справочник; Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970); Биобиблиографические и справочные материалы к
" 30
изучению культурной жизни русской эмиграции, и др.
В диссертационном исследовании широко использованы неопубликованные архивные материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), комплекс фондов Русского Заграничного Исторического архива РЗИА в Праге (т.н. «Пражский архив»). При научной разработке темы институционализации и деятельности культурно-просветительных организаций российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. данные материалы являются базовыми: именно в фондах ГАРФ сосредоточен основной массив документов по проблеме - материалы общественных и культурно-просветительных организаций российского зарубежья в Югославии, уставы культурно-просветительных обществ и союзов, научных учреждений, военных лекториев, учебно-воспитательные программы, конспекты лекций и т.д. В данном массиве уникальных исторических источников отражены практически все стороны культурно-
просветительной, учебно-благотворительной и научно-популяризаторской деятельности российских эмигрантских центров в Белграде, Загребе, Земуне. Нови Саде и др. Так, в фонде 7893 «Русского Культурного комитета в Белграде» содержатся материалы по организации выставки русского искусства с участием А.Н. Бенуа, К.А. Коровина, М.В. Добужинского и др., протоколы, журналы заседаний издательской комиссии, доклады председателя Русского Культурного комитета и др. В фонде 2482 «Союза русских писателей и журналистов в Югославии» содержатся документы о деятелях русской эмиграции, работавших в области медицины и других естественных наук. Фонд 6820 «Русский Научный институт в Белграде» содержит материалы о деятельности института: Положение о РНИ, распределение занятий института, программу лекций академика П.Б. Струве, протоколы заседаний, тезисы докладов и другие материалы IV съезда русских ученых в Белграде (1928 г.), переписку с учеными о зачислении их на должность и др.
Архивные материалы фонда 6821 «Института изучения России в Югославии» также содержат богатый фактический материал по теме диссертационного исследования; среди них: объявление о подписке на издания института, афиши о его торжественном открытии, материалы информационно-статистического характера и т.д.31
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые
комплексно исследуется процесс формирования и деятельности
российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в
Югославии в 1920-1930-е гг. Впервые изучается проблема
институционализации российских культурно-просветительных структур в Белграде и других центрах социально-политической и общественной жизни югославского социума, раскрывается структура и деятельность таких крупных центров культурно-просветительной деятельности, как Русский Научный институт, Институт изучения России, Русская Матица и
др.
В диссертации выдвигается положение о том, что создание российскими эмигрантами в Югославии в 1920-19390-е гг. системы культурно-просветительных организаций в значительной мере облегчало процесс социальной адаптации российских беженцев, а также способствовало сохранению ими основ отечественной культуры.
В работе анализируется активность российских культурно-просветительных организаций в Югославии, направленная на расширение своей деятельности, на повышение количественных и качественных стандартов работы.
В диссертационном исследовании показана и проанализирована социокультурная ментальность организаторов и участников культурно-просветительного движения, их политические и историко-культурные взгляды, художественная жизнь, варианты прогнозирования развития социальной и общественно-политической ситуации в России.
В работе доказывается, что российские культурно-просветительные организации в Югославии в 1920-1930-е гг. осуществили значительный объем деятельности в рамках широкого спектра: от научно-исследовательской и популяризаторской до организации учебного процесса в системе российского (и югославского) образования.
В диссертационном исследовании впервые отмечается, что институциональная основа российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. являлась неотъемлемой составной частью системы обществ и профессиональных союзов зарубежной России, прослеживается генезис ее организационных структур.
В диссертации вводится в научный оборот обширный комплекс исторических источников, в том числе архивных, по исследуемой теме.
Практическое значение диссертации состоит в возможности использования ее положений и выводов при подготовке научных исследований и учебных пособий в области отечественной истории XX
века, в лекционных курсах вузов и в рамках семинарских занятий, а также при организации системы культурно-просветительной деятельности для русскоязычных диаспор в странах СНГ и ближнего зарубежья.
Апробация исследования. Выносимые на защиту положения диссертации прошли научную апробацию в Московском государственном университете сервиса в рамках деятельности кафедры истории. В 2004-2005 гг. соискателем опубликованы две работы по теме диссертации.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Мещеряков Р.Л. На переломе (Из настроений белогвардейской эмиграции). М., 1922; Сонов И. Капиталистический заговор против Страны Советов. М.; Л., 1927; Вольников П. Развал авиационной эмигрантщины // Вестник воздушного флота. 1925. № 3; Покровский М.Н. Контрреволюция за 4 года. М., 1922; На идеологическом фронте борьбы с контрреволюцией: Сборник статей. М., 1923.
2 Кудрявцев Р. Белогвардейцы за границей. ,М., 1932; Михайлов Е.А. Белогвардейцы - поджигатели войны. М., 1932; Гримм Э.Д. Эмиграция и интервенция // В кн.: К десятилетию интервенции: Сборник статей. М.; Л., 1929; Коржанский Н. Зарубежная Россия // Новый мир. 1926. № 8-9.
Брюханов A.M. Гаврилов М.К., Филатов Н.А. Страница истории, ждущая своих исследователей // Вопросы истории. М., 1961; Трифонов Я.И. Из истории борьбы Коммунистической партии против сменовеховства // История СССР. 1959. № 3.
4 Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в
России (начало XX века 0 1920 год). М., 1977; Мухачев Ю.В. «Новая
тактика» российской контрреволюции и ее провал. 1920-1922 //
Исторические записки. М., 1977. Т. 99; Барихновский Г.В. Идейно-
политический крах белой эмиграции и разгром внутренней
контрреволюции (1921-1924). Л., 1978, и др.
5 Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М., 1981.
6 Афанасьев А.Л. Полынь в чужих полях. М., 1987; Комин В.В. Крах
российской контрреволюции за рубежом. Калинин, 1977.
Роль русского зарубежья в сохранении и развитии отечественной культуры. М., 1993; Тарле Г.Я. Российское зарубежье и Родина. М., 1993; Борисов В.П. Российская научная эмиграция первой волны // Российские ученые и инженеры в эмиграции. М., 1993; Козлитин В.Д. Российская эмиграция в КСХС (1919-1923 гг.) // Славяноведение. 1992. № 4; Косик В.И. Русская Югославия: Фрагменты истории 1919-1944 // Славяноведение. 1992. № 4; Косик В.И., Тесемников В.А. Вклад русской эмиграции в культуру Югославии // Педагогика. 1994. № 5; Михеева Г.В. История русской библиографии 1917-1922 гг. // Текущая базисная библиография непериодических изданий. СПб., 1922; Никифоров К.Д. Русский Белград: (К вопросу о деятельности русских архитекторов-эмигрантов) // Славяноведение. М., 1992. № 4; Пашуто В.Т. Русские историки-эмигранты и ученые в Европе. М., 1992; Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов (гражданские беженцы, армия, учебные заведения): Учебное пособие для студентов: Москва - Геттинген, 1994; Сысоев Г. О судьбе нашей первой эмиграции в Югославии // Новое время. М., 1992. № 4; Тесемников В.А. Российская эмиграция в Югославии. 1919-1945 гг. // вопросы истории. 1988. № 10; Ураков М.А. 60 лет Русскому дому в Белграде // Славяноведение. М., 1994. № 4, и др.
8 Культурное наследие российской эмиграции. 1917-1940 / Под общ.
ред. Челышева Е.П., Шаховского М.М. М., 1994 (кн.1 - 520 с; кн.2 - 519
с).
9 Аксенова Е.П. К истории русской научной эмиграции в Югославии:
(Письма А.Л. Погодина А.В. Флоровскому) // Славяноведение. М., 1995. №
4; Борисов В.П. Истоки и формирование российского научного зарубежья
II В сборнике: Культурное наследие российской эмиграции. 1917-1940. Кн.1, 1994; Булатова Р.В. Основатель югославской палеографической науки - В.А. Мошин // В сборнике: Русская эмиграция в Югославии. М., 1996; Вандалковская М.Г. Центры исторической науки русского зарубежья в Европе (1920-30-х гг.) // Роль русского зарубежья в сохранении и развитии отечественной культуры. Научная конференция. Москва, 13-15 апреля 1993. М., 1993; Вандалковская М.Г. Некоторые аспекты адаптации научной и политической эмиграции (1920-30-е гг.) // История российского зарубежья. Проблемы адаптации мигрантов XIX-XX вв. Сборник статей ИРИРАН.М., 1996.
10 Казовская Т.М. Художественно-просветительская деятельность русской эмиграции (20-30-е гг. XX в.) // В сборнике научных трудов СПбГАК: Наука и культура русского зарубежья. СПб., 1997; Кузина Г.А. Значение «Дней русской культуры» в жизни российской эмиграции первой волны // В сборнике: Культура российского зарубежья. М., 1995; Кулагина Г.М. Создание Зарубежного союза русских писателей и журналистов // Российское зарубежье. Итоги и перспективы изучения. М., 1997; Николютин А.Н. «Не в изгнании, а в послании» - миссия литературы // В сборнике: Культурное наследие российской эмиграции. 1917-1940. Кн.2. М., 1994, и др.
1 х Сибинович М. Значение русской эмиграции в сербской культуре -границы и перспективы исследования // В сборнике: Русская эмиграция в Югославии. М., 1996; Русский Дом имени императора Николая П в Белграде // Россия и современный мир. 1997. № 3(16); Российское зарубежье: образование, педагогика, культура. 20-50-е гг. XX века: Материалы Второй Всероссийской научной конференции «Образование и педагогическая мысль Российского зарубежья. 20-50-е годы XX века. Саранск, 16-18 октября 1997. Саранск, 1998; Муромцева Л.П., Перхаво В.Б. Музейные собрания российской эмиграции во Франции и Югославии //
Вестник Московского университета. Сер.8. История. М., 1998. № 2; Тесемников В.А. Русские профессора Белградского университета (1919-1941 гг.) // Педагогика. 1998. № 5; Алексеева Е.В. Державная комиссия по приему русских беженцев в Королевстве СХС (Югославия) в 1920-1941 гг. // Отечественная история. 2000. № 1; Зарубежная Россия. 1917-1939: Сборник научных статей. СПб., 2000.
Русская эмиграция в Югославии. М., 1996.
13 Сухарев Ю.Н. Материалы к истории русского научного зарубежья.
Кн.2. М., 2002; Базанов П.Н., Шомракова И.А. Книга русского зарубежья:
Из истории книжной культуры XX в. СПб., 2003; Петрушева Л.И.
Российская эмиграция в Югославии в документах югославских и
российских архивов // Вестник архивиста. Информационный бюллетень.
2003. № 2 (74); Миронова Е.М. Дипломатическая поддержка
формирования колонии русских беженцев в Королевстве сербов, хорватов
и словенцев (1917-1922) // Русский исход. Серия: Русское зарубежье.
Источники и исследования. СПб., 2004; Наука, культура и политика
русской эмиграции: Сборник статей и материалов Всероссийской научной
конференции: Санкт-Петербург 24-26 июня 2002 г. СПб., 2004; Ершов
В.Ф., Курамина Н.В. Российские образовательные учреждения за рубежом:
опыт 1920-1930-х годов // Исторические записки. М., 2004. № 7(125);
Пивовар Е.И. Профессора и студенты вузов российского зарубежья в 1920-
1930-е годы: социально-психологический аспект // В кн.: Российское
студенчество: условия жизни и быта (XVIII-XX век). М., 2004; Проблемы
истории Русского зарубежья: материалы и исследования / ИВИ РАН. М.,
2005.
14 Каталог книг Русской библиотеки в Белграде. Белград, 1929;
Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия. История и культурно-
просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970).
Париж, 1971; Библиографические и справочные материалы к изучению
культурной жизни русской эмиграции. М, 1998; Государственный архив Российской Федерации. Путеводитель. Т.4. Фонды Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) по истории белого движения и эмиграции / Ред. СВ. Мироненко. М., 2004, и др.
15 Поляков Ю.А. Проблемы изучения истории российского
зарубежья. М., 1996; История российского зарубежья: Сборник статей ИРИ
РАН. М., 1996, и др.
16 Россия в изгнании. Судьбы российских эмигрантов за рубежом /
Пивовар Е.И., Владимирская Т.Л., Ершов В.Ф. и др. М., 1999.
1 *7
Свириденко Ю.П., Ершов В.Ф. Деятельность Державной комиссии Югославии по оказанию помощи беженцам в 1920-1930-е гг. // В сб. научных трудов: Россия: идеи и люди. МГУС. Вып.З. М., 1998; Ершов В.Ф. Военная периодика Зарубежной России в 1920-1930-е гг. // Сборник научных трудов: Россия: идеи и люди. МГУС. Вып.4. М., 1999, и др.
18 Ершов В.Ф. Российское военно-политическое зарубежье в 1918-
1945 гг. М., 2000.
19 Алдюхова Е.И. Социальный состав российской эмиграции в
Королевстве сербов, хорватов и словенцев (По материалам анкетного
обследования 1921-1923 гг.): Автореферат дис. канд. ист. наук. М., 1996;
Бирюкова К.В. Российские студенческие эмигрантские союзы в
Центральной и Восточной Европе в 1920-1930-е гг.: Дис... канд. ист. наук.
М., 2005; Грибенчикова О. А. Российское предпринимательство в
эмиграции (1918-1929 гг.): Дис... канд. ист. наук. М., 1997, и др.
20 Билимович Н.С. Русская Матица. Любляна, 1924; Вейцман Ю.
Собирательство и библиография // Русская книга за границей. 1924. № 1;
Даватц В.Х., Львов Н.Н. Русская армия на чужбине. Белград, 1923;
Иванцов Д.Н. Русские беженцы в Югославии в 1921 году // Русский
экономический сборник. Прага, 1925. Вып.2; Новиков С. Русская жизнь за
границей. Земгор в Белграде // Воля России. Прага, 1924. № IV;
Профессиональные и технические курсы // Новое время. Белград. 1021. № 4.
21 Пио-Ульский Т.Н. Русская эмиграция и ее значение в культурной
жизни других народов. Белград, 1939; Розенберг В.В. Русская школа в
Югославии // Россия и славянство. Париж, 1930; Спекторский Е.В.
Деятельность Русского Научного института в Белграде (1928-1938 гг.) //
Записки Русского Научного института в Белграде. Белград, 1938. Вып. 14;
Школа подхорунжих в Югославии (Кубанской казачьей дивизии в Белом
Монастыре, Белище) // Часовой. Париж. 1932. № 90, и др.
22 Асеев Д.А. Гибель русских книгохранилищ: Русская публичная
библиотека в Белграде // Новое русское слово. Нью-Йорк, 1952; Маевский
В.А. Русские в Югославии. Взаимоотношения России и Сербии. Т.2. Нью-
Йорк, 1966; Месснер Е.Э. Ключ... (статья о русских в Югославии) //
Русская жизнь. Сан-Франциско, 1959; Троицкий СВ. Правовое положение
Русской церкви в Югославии. Белград, 1940; Шуберский А.Н. К 25-летию
со дня основания Высших военно-научных курсов профессора генерала
Н.Н. Головина в Белграде. Ментона. Франция, 1955, и др.
23 Арсеньев А. Праздник русской культуры: 60-летие Русского Дома
в Белграде. 1933-1993 // Русская мысль. Париж, 1993. № 3978; Он же.
Сербия и Россия // Православная Русь. Джорданвиль. 1993. № 12; Белавин
Н.С. Мариинский Донской институт // Кадетская перекличка. Нью-Йорк,
1974, 3 10; Мейер Ю.К. Памяти В.Н. Штрандтмана // Новое русское слово.
Нью-Йорк, 1964; Он же. Русские беженцы в Югославии // Новое русское
слово. Нью-Йорк, 1982; Николаев-Волков Д.М. Русский дом в Белграде //
Бюллетень Объединения кадет Российских кадетских корпусов в
Венесуэле. Каракас, 1994, № 37, и др.
24 Полчанинов Р.В. Русская колония в Великом Бечкереке (рец. на
кн. Б.Л. Павлова) //Новоерусское слово. Нью-Йорк, 1995.
Раев М. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919-1939. М., 1994; Аврамович С. Житие и труды Александра Соловьева, корифея истории права // Русская эмиграция в Югославии. М., 1996; Божович 3. Мхатовцы и восприятие в Сербии драматургии А.П. Чехова // В сб.: Русская эмиграция в Югославии. М., 1996; Джурич О. 60 лет Русскому дому имени императора Николая П в Белграде (1933-1993) // В сборнике: Культурное наследие российской эмиграции 1917-1940 гг. Кн.1. М., 1994; Иованович М. Россия в изгнании. Границы, масштабы и основные проблемы исследования // В сборнике: Русская эмиграция в Югославии. М., 1996.
26 Отчет Общества помощи недостаточным ученикам Русской
основной школы и Детского сада в Белграде с 1932/33 учебного года по
1936/37 год. Земун, 1937; Краткий обзор возникновения и деятельности
Общества ревнителей военных знаний в Королевстве СХС // Военный
сборник. Белград, 1921; Доклад Объединенного комитета Российского
общества Красного Креста, Всероссийского Земского Союза (ВЗС) и
Всероссийского союза городов в Королевстве Сербов, Хорватов и
Словенцев. Белград, 1922.
27 Бальцер Б. Новый путь // Русский Сокол. Белград, 1932. № 1-2;
Записки Русского Научного института. Белград, 1939. Вып.14; Голенищев-
Кутузов И. Русская культура и Югославия // Числа. Париж, 1930. № 2-3;
Русская молодежь в высшей школе за границей. Деятельность
Центрального комитета по обеспечению высшего образования русскому
юношеству за границей (1922-1923-1931-1933 уч. гг.). Париж, 1933.
28 Балтийский альманах: Ежемесячник литературы, искусства и
экономики. Каунас, Берлин, 1924. № 2; Призыв. Белград, 1926, № 1; Пути
русского сокольства. Белград, 1939. № 9-Ю; Русский Сокол в Земуне.
Духовный мир студенчества // Вестник русского студенческого
христианского движения в Европе. Прага, 1923-1924; Информационный
бюллетень ОРОВУЗ. Париж, 1930; Вестник Воздушного Флота. Москва, 1925, и др.
29 Алексеева Лидия (Девель-Иванникова Лидия Алексеевна). Из воспоминаний о Белграде // Русский альманах. Париж, 1981; Архиепископ Иоанн Шаховской. Вера и достоверность: Первое служение (Русские в Белой Церкви). Париж, 1982; Бертельс-Меныной Андрей. Кадетский театр в Стрнище // Кадетская перекличка. Нью-Йорк, 1973. № 5; Бодиско В.В. Русские соколы за рубежом («Русский сокол» в Земуне) // Бюллетень Объединения кадет российских кадетских корпусов в Венесуэле. Каракас, № 42; Вагнер В.Н. Система организации помощи русским эмигрантам в Чехии и Словакии (Воспоминания) // В книге: Социально-экономическая адаптация российских эмигрантов (конец XIX-XX вв.). М., 1999.
Алексеев А.Д. Литература русского зарубежья: Материалы к библиографии. Кн.1. 1917-1940. СПб., 1993; Армия и Флот. Военный справочник / Под ред. В. Орехова и Е. Тарусского. Париж, 1931; Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). Париж, 1971; Биобиблиографические и справочные материалы к изучению культурной жизни русской эмиграции. М., 1998.
31 Фонды Русского Заграничного исторического архива в Праге. Межархивный путеводитель М., 1999. С.238-240.
Начало процесса образования культурно-просветительных организаций в 1920-е гг.
Культурно-просветительные организации российской эмиграции являются важнейшей институциональной основой зарубежной России 1920-1930-х гг. Процесс их образования активно развивается уже с начала 1920-х годов, причем Югославия становится страной, где российские эмигрантские культурно-просветительные учреждения имели наиболее благоприятный режим деятельности.
Большое значение для успешного хода формирования российских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. имело наличие в этой стране значительного кадра российских специалистов: «Очагами притяжения являлись энергичные и творчески активные люди, которые, несмотря ни на что, продолжали вносить вклад в развитие русской культуры».1
Российско-югославские культурные связи были традиционно крепкими, а в условиях складывания в стране обширной русской диаспоры в 1920-е гг. они получили дополнительный импульс развития. В Югославии образовались новые российские культурно-просветительные организации: «возникновение подобных центров стало возможным благодаря значительной русской аудитории, готовой и стремящейся к восприятию культурных ценностей, создаваемых их товарищами по изгнанию».
В современной российской исторической науке наметился высокий интерес к изучению культурно-просветительной деятельности российской эмиграции 1929-1930-х гг. В то же время анализ методологических проблем изучения и культуры зарубежья должен опираться на прочную эмпирическую основу - на конкретное рассмотрение трудов российских эмигрантов: П.Б. Струве, Ф.В. Тарановского, Е.В. Спекторского, Г.А. Острогорского и др. Королевство сербов, хорватов и словенцев (Королевство СХС), возникшее 1 декабря 1918 г., стало одним из центров сосредоточения российских беженцев и эмигрантов. Первыми после революционных событий 1917 г. российскими эмигрантами в Королевстве СХС были солдаты и офицеры Русского экспедиционного корпуса, воевавшего в 1916-1918 гг. на Салоникском фронте, и военнопленные российской армии, не пожелавшие возвращаться на объятую пламенем гражданской войны родину.4
Российские научные кадры, прибывшие в Югославию в 1920-1921 гг., в значительной степени уже обладали высоким научным авторитетом: среди прибывших из России профессоров и преподавателей были ученые, уже известные в зарубежных и научных кругах Европы и Америки. Соответственно, их интеграция в научный мир Югославии проходила особенно легко.5
Так, по данным Министерства иностранных дел, в 1923 г. общее число русских эмигрантов в Югославии насчитывало около 45 тысяч человек. В Югославию прибыли люди разных социальных слоев: военные, казаки, осевшие в сельскохозяйственных районах, представители многих гражданских специальностей; среди них были монархисты, республиканцы, либерал-демократы. Они прибывали пятью крупными волнами с весны 1919 и до осени 1921 года. В середине двадцатых число русских беженцев начало уменьшаться, и к 1941 году в Югославии их оставалось около 25 тысяч.
Русские эмигранты расселялись по всей территории страны. В них нуждались восточные и южные районы; особенно пострадавшие во время первой мировой войны, северо-восточные сельскохозяйственные области, входившие до 1918 года в состав Австро-венгерской монархии и теперь подверженные миграции (немцы, чехи, венгры уезжали из Королевства).7
Центральная часть государства - Босния и Сербия - испытывали большую нужду в рабочих руках на заводах, фабриках и промышленных предприятиях, на строительстве железных и шоссейных дорог, куда направлялись главным образом военные. Из военного контингента формировалась и пограничная служба - в 1921 году в ней было занято 3800 человек.8
Основные направления и виды деятельности
Культурно-просветительная деятельность российской эмиграции являлась важнейшей институциональной основой зарубежной России в 1920-1930-е гг. и происходила в рамках широкого поля деятельности, включая различные виды и направления просветительской и научно-популяризаторской работы.
При этом главной своей целью при осуществлении культурно-просветительной деятельности российская эмиграция видела проблему сохранения традиционной отечественной культуры: «почти вся эмигрантская интеллигенция ... воспринимала российское зарубежье как единственно возможный вариант спасения культуры России».1
Так, фрагменты хроники культурной жизни русского зарубежья в Югославии в 1920-1930-е гг. свидетельствуют не только о целенаправленности и высокой организации культурной жизни в эмиграции, но и о ее содержательной наполненности.2
Исследование истории российского зарубежья должно включать все аспекты жизни российских выходцев за рубежом3.
Одним из видов культурно-просветительной деятельности в российском зарубежье в Югославии 1920-1930-х гг. являлось библиотечное дело; при этом часть библиотечной работы осуществлялась на коммерческой основе. Так, абонементное обслуживание в Русской Народной библиотеке Белграда с самого начала было платным, причем организаторы библиотеки вкладывали в это не только коммерческий, но и моральный смысл, считая плату за пользование книгами важным воспитательным фактором, поскольку «всякая даровая помощь всегда является менее ценной и серьезной».4 Еще в 1924 г. на абонемент выдавалось до 50 книг в месяц, а пользовалось этой услугой около 1500 человек, несмотря на появление бесплатной библиотеки Земгора, ежедневно приходило от 150 до 300 человек, среди которых присутствовали и сербы. В 1932 г. услуги библиотеки оплачивались из расчета одна книга - 14 динар в месяц, две - 24 динара, три - 34 динара, а свыше - по 12 динаров за каждую; обычный залог составлял 20 динаров, а за особо ценные и редкие книги мог быть поднят до их стоимости. При этом освобождались от залогов лица, имевшие гарантии от учреждений и общественных организаций. В результате за период деятельности библиотеки число иногородних подписчиков Русской Народной библиотеки Белграда постоянно росло.6
Первые российские эмигрантские библиотеки начинают складываться на самом раннем этапе формирования российских диаспор за границей, в том числе и в Югославии 1920-1930-х гг. как вид культурно-просветительной деятельности.
На базе многих библиотек российского зарубежья 1920-1930-х гг. проводились историко-культурные мероприятия: лекции, собрания, выставки, акции «Дней русской культуры». Библиотеки имели тесные связи с издательствами, музеями, вузами, архивами российских эмигрантских диаспор. Таким образом, библиотеки в зарубежной России создавали дореволюционное (традиционное) историко-культурное пространство, являлись своего рода оазисами российской культуры как в 1920-1930-е гг. за рубежом, так и в историческом измерении.
Важнейшим направлением культурно-просветительной деятельности российской эмиграции в Югославии в 1920-1930-е гг. являлась научно-популяризаторская деятельность. «С целью осуществления вышеуказанных задач Русский научный институт организует в Королевстве Югославия научные исследования, устраивает торжественные собрания, научные и популярные лекции при участии юго-словенских и русских ученых, проживающих в Югославии и в других странах. В связи с этими своими задачами Русский научный институт печатает научные исследования, научно-популярные и библиографические труды. Для большей продуктивности деятельности Института по постановлению Совета работы Института производятся в отделениях по специальностям».7
Русский научный институт в Белграде периодически организовывал научно-популярные доклады. Так, 8 октября 1928 г. в помещении при русской публичной библиотеке состоялся доклад Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус «Достоевский и теократия».8
С 1928 по 1935 гг. Ф.В. Тарановский 35 раз выступал с докладами на заседаниях Русского научного института.9
26 октября 1928 г. в Русском научном институте в Белграде состоялось соединенное заседание отделений философского, языка и литературы, наук исторических и общественных. На нем был заслушан доклад П.Б. Струве «Толстой как религиозный мыслитель и его место в мировой культуре».10 30 октября проходило продолжение доклада.11
4 февраля 1932 г. состоялось заседание Отделения наук естественных, агрономических и медицинских Русского научного института в Белграде. На нем с докладами выступили Ю.Н. Вагнер «Этнопаразиты как индикаторы генезиса фауны» и Д.Т. Тихомирова «Рак в молодом возрасте в Югославии по материалам Белградского Патологического института».
Вклад российских деятелей культурно-просветительного движения в науку и искусство Югославии
Деятели российских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. внесли большой вклад в развитие югославской науки, инженерии и культуры, на многие годы вперед определившие вектор их развития. Благодаря культурно-просветительным организациям зарубежной России достоянием югославского общества стали новейшие достижения науки и искусства, образованные в дореволюционной России и отвечающие высочайшему уровню мировых стандартов. Многие российские ученые-эмигранты в зарубежных научных учреждениях вносили свой вклад в науку и не были организационно связаны с эмигрантскими научными центрами.[
Вклад русской эмиграции в сербскую культуру XX века представляет большой интерес для научного исследования, в том числе и с методологической точки зрения; сношение отечественной культуры с югославской, имеющее, как правило, контактный, ограниченный временем характер, в данном случае развивалось более активно и разнообразно, поскольку жизнь поставила представителей разных культур в одни и те же социальные и культурные условия. Русская эмиграция в Югославии представляла собой сложный многослойный общественный организм; соответственно, русско-сербские связи на территории Сербии стали широкими и разнообразными. Для них характерно прежде всего то, что они осуществлялись почти во всех видах культурной деятельности, хотя в отдельных случаях их результаты не всегда были на должной высоте; поэтому изучение интенсивного взаимопроникновения сербской и русской культуры в обозримый период и при наличии множества сохранившихся письменных и прочих источников может дать ценный научный материал по методологии исследования взаимодействия и взаимовлияния национальных культур России и Югославии 1920-1930-х гг. В то же время во многих работах, посвященных проблеме влияния русской эмиграции, нередко высказывается мысль о ее закрытом характере, нежелании смешиваться с местным сербским или югославским населением.
Деятельность российских эмигрантских культурно-просветительных организаций в Югославии в 1920-1930-е гг. имела большое конструктивное значение для страны. Притом, что многими российскими эмигрантами был внесен личный вклад в развитие хозяйства, науки и культуры стран пребывания, для Югославии это особенно характерно. Деятельность некоторых из российских эмигрантов получила мировое признание, в Югославии количество ученых такого уровня было особенно велико .
В рамках российских культурно-просветительных организаций в 1920-1930-е гг. в Югославии многие российские ученые и деятели искусств продолжали свою активную деятельность, «...причем творчество их предназначено не только для своих сограждан, но и для всего мира».3
Обогащая культуру этого государства... русская эмиграция превратила многие города Югославии, и прежде всего Белград, в специфические центры сербской и русской духовной жизни.4 При этом формирование российских эмигрантских культурно-просветительных организаций являлось для Югославии 1920-1930-х гг. особым историко-культурным явлением.5 Изучение механизма и последствий воздействия культуры России, носителями которой являются эмигранты, предполагает глубокую разработку истории научного зарубежья в отдельных государствах.
