Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление и развитие военно-образовательной системы в Саратовской губернии 22
1.1. Саратовский край в истории военно-учебных реформ XIX - начале XX вв. 22
1.2. Краткосрочные временные военно-учебные заведения в годы Первой мировой войны 47
1.3. Советские командные и специальные курсы — военно-учебные заведения периода Гражданской войны. 64
Глава 2. Проблема комплектования краткосрочных временных военно-учебных заведений 89
2.1. Комплектование военно-учебных заведений постоянным составом 89
2.2. Комплектование военно-учебных заведений переменным составом 119
Глава 3. Участие саратовских военно-учебных заведений в Гражданской войне 151
3.1. Красные курсанты на Восточном и Южном фронтах (1919 г.) 151
3.2. Борьба с «бандитизмом» в Поволжье (1920-1922 гг.) 167
3.3. Война в Закавказье, ликвидация антоновщины и экспедиция в Туркестан (1920-1922 гг.) 189
Заключение 220
Список использованных источников и литературы 226
Приложения 242
- Саратовский край в истории военно-учебных реформ XIX - начале XX вв.
- Комплектование военно-учебных заведений постоянным составом
- Красные курсанты на Восточном и Южном фронтах (1919 г.)
Введение к работе
Отечественная система военного образования - явление, не имеющее аналогов. Его роль всегда была большой и многогранной. Ни одно значительное событие Российской истории не осталось без влияния военно-учебной составляющей.
Переломным, и, пожалуй, одним из самых значимых этапов в истории отечественного военного образования оказалась первая четверть XX века. Потребность в массовой армии коренным образом изменила формы и методы обучения командного состава. В результате появились особого типа краткосрочные временные военно-учебные заведения - школы прапорщиков и командные курсы1. Функционировали те и другие в условиях различных общественно-политических систем, однако предназначались для выполнения похожих функций. Их политическая роль и до и после 1917 г. оказалась во многом идентична. Контингент слушателей был социально схож, а многие командиры и преподаватели представляли старое кадровое офицерство. Очевидны и существенные отличия, обусловленные особенностями Первой мировой и Гражданской войн.
Саратовское Поволжье - напрямую связано с организацией временных военно-учебных заведений. Появление на берегах Волги школы прапорщиков, а затем многочисленных курсов РККА - явление, имеющее свою предысторию и закономерность.
Организация дореволюционной системы военного образования в немалой степени продиктована государственной политикой «дешевизны содержания вооруженных сил». Военно-учебная инфраструктура попала в прямую
Краткосрочные временные военно-учебные заведения, в отличие от военно-учебных заведений, имевших долгосрочную перспективу (военные училища, военные школы, военные академии и т.п.), предназначались для подготовки командного состава только в военное время.
Под Саратовским Поволжьем мы понимаем территорию бывшей Саратовской губернии в границах 1917 г. и некоторые районы бывшей Самарской губернии, административно входящие в настоящее время в состав Саратовской области.
4 зависимость от экономической целесообразности. Большинство ВУЗов1 получило прописку в пограничных районах, что делало их уязвимыми в случае серьёзного военного конфликта. Не брался в расчёт и климатический фактор, влияющий на полноценную полевую подготовку. В результате такой политики благополучный по стратегическому положению, природным условиям, экономическому и культурному развитию район Саратовского Поволжья включился в процесс военно-учебного строительства с опозданием. Путём эволюции, начиная с кантонистских батальонов, через десятки лет в Вольске появился кадетский корпус. Он лишь обозначил перспективу развития в регионе военного образования.
Прорыв свершился в Первую мировую войну. Фронт потребовал масштабной подготовки офицерского резерва. Для решения кадровых вопросов государство предприняло небывалые прежде усилия. В сфере правительственного внимания оказалось и переполненное запасными частями тыловое Саратовское Поволжье. В губернском центре организовалась школа прапорщиков, а из Петрограда в Хвалынск перебазировалось Воєнно- топографическое училище.
Великая Октябрьская революция поставила крест на вышеназванных учебных заведениях. Тем не менее военное образование на территории Саратовского Поволжья получило наиболее мощный импульс именно в советский период.
В годы Гражданской войны Саратов и губерния продолжали оставаться крупным экономическим и военным центром. Поволжский хлеб питал находившуюся под Советской властью часть страны, а формируемые полки и дивизии пополняли Красную армию. Необходимость в подготовленных командных кадрах вызвало появление в регионе советских временных военно-учебных заведений - краткосрочных курсов. Создавались они не одновременно - все зависело от реальной обстановки, нужды в них и от материальных возможностей. Иногда курсы реорганизовывались, становились
1 Под аббревиатурой ВУЗ мы понимаем военно-учебное заведение.
5 родоначальниками других. Некоторые существовали на протяжении всей войны, другие только короткое время. Большая часть курсов находилась в ведении Главного управления военно-учебных заведений (ГУВУЗ), остальные подчинялись непосредственно армиям и фронтам, при штабах которых они состояли. Отличались они и по родам войск. Всего за период с 1918 по 1923 годы в Саратовском Поволжье в разное время функционировало более десятка военных курсов и школ.
Значительно увеличилось количество временных военно-учебных заведений и по стране. Перед Революцией в ведении Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) насчитывалось 39 школ прапорщиков. В Красной армии в 1922 г. было уже около двухсот краткосрочных курсов и школ. Все они сыграл и определённую роль в неоднозначных исторических событиях, обрушившихся тогда на страну. Однако их опыт не получил пока должного осмысления.
Представляется, что исследование государственной политики в области военного образования, в частности изучение системы краткосрочных временные военно-учебных заведений за недолгий, но исторически ёмкий период Первой мировой и Гражданской войн, позволит сделать некоторые выводы и рекомендации, могущие стать полезными для современных Вооруженных Сил России.
Изучение исторического наследия созданных в экстремальных условиях военно-учебных систем помогает выявлению различных аспектов военного строительства. В частности, позволяет определить состояние обороноспособности государства, максимально учесть особенности развития военно-теоретической мысли.
В этой связи, безусловно, значима боевая деятельность ВУЗов. Факты и эпизоды использования их в уличной борьбе за власть, участие во фронтовых командировках раскрывают сущность выдающихся событий эпохи Революции и Гражданской войны. Здесь уместна различная оценка, учитывающая не только важность военных операций как таковых. Исследование данной про-
блемы делает возможным вскрыть нравственно-этическую сторону братоубийственного конфликта, мотивы поведения юнкеров и курсантов на поле боя или в карательной акции, их прямую зависимость от движущей силы, которая определяла лицо той или иной политической системы. Способствует это также пониманию общественных процессов, происходящих в воюющем государстве.
Специфика комплектования ВУЗов, постановка военно-учебного дела, подводит также к оценке роли армии в обществе, позволяет судить об отношении к военной службе представителей различных социальных и национальных групп населения.
В целом изучение позитивных и негативных сторон отечественного опыта подготовки командных кадров уменьшает вероятность ошибок, влияющих на выбор путей реформирования современного военного образования.
В связи с вышесказанным объектом исследования диссертационной работы является история становления военно-учебного дела в Саратовском Поволжье, рассмотренная в основном через призму функционирования временных военно-учебных заведений первой четверти XX века.
Поскольку объект и предмет исследования как категории научного процесса соотносятся между собой как общее и частное, предметом настоящего исследования выбраны формы и методы комплектования саратовских временных военно-учебных заведений, а также их боевая деятельность.
Изучение заявленной проблемы до сих пор не носило системного характера. К ней почти не обращались и саратовские краеведы. Специальные труды отсутствуют как на местном уровне, так ив общероссийском масштабе. Отдельные сведения сосредоточены лишь в работах общего плана. Вследствие этого не имеющая своей историографии тема временных саратовских ВУЗов может быть рассмотрена только в контексте общей историографии отечественной военной школы.
Следует учитывать и то, что краткое время существования школ прапорщиков не сделало их объектом исследования в дореволюционную пору. По идеологическим мотивам ВУЗы старой русской армии не сразу оказалась и в сфере интересов советских историков. Отрывочные сведения стали появляться только в «эпоху перестройки». Как-то «забыла» о школах прапорщиков в отличие, скажем, от военных училищ и русская эмиграция. Впрочем, командные курсы Красной армии начали исследоваться уже в Гражданскую войну. В связи с этим историографию краткосрочных временных ВУЗов условно можно разбить на два периода: советский (1918 - конец 1980-х гг.) и постсоветский (начиная с 1990-х гг.).
Первые исследования обобщающего характера появились в годы Гражданской войны или вскоре после её окончания. Готовились они главным образом руководителями советской военной школы1. Несмотря на идеологические стереотипы, эта литература достаточно объективно отражает трудности становления курсовой системы. Из ВУЗов Саратовского Поволжья вскользь упоминаются лишь 1-е Саратовские командные курсы, и то лишь в связи с боевыми командировками .
Для изучения первых шагов советской военной школы наиболее показателен изданный в 1920 г. коллективный труд сотрудников ГУВУЗа3. Представленная там статистика по курсам позволяет оценить образовательный ценз слушателей, их партийность, социальный состав, степень участия в боевых действиях и т.д. С другой стороны, следует учитывать, что данная информация справедлива только для первых двух лет строительства советского военного образования и не может служить обобщающим выводом всему этапу существования курсов Красной армии. Так, количественную оценку выпу-
1 См.: Авиновицкий Я. Л. Советские военно-учебные заведения за четыре года вой
ны. 1918-1922. М., 1922; Вознесенский Д. К двухлетию ГУВУЗА // К новой армии. 1920.
№ 2. С. 16; Петровский Д. А. Три года советской власти и командные курсы. Пг., 1920; Его
же. Военная школа в годы революции (1917-1924 г.г.). М., 1924 и др.
2 См.: Авиновицкий Я. Л. Указ. соч. С. 38; Петровский Д. А. Военная школа в годы
революции. С. 221.
3 См.: Главное управление военно-учебных заведений. 1917-1920: Обзор деятель
ности. М., 1920.
8 скников первых советских военно-учебных заведений стало возможным сделать лишь в конце 1920-х годов с появлением работы Н. Ефимова1.
Исследования того времени дополняют статьи и очерки, разбросанные в изданиях, посвященных некоторым столичным военно-учебным заведениям2. Юбилейный характер работ не исключил большого объёма информации об этих ВУЗах, созданных на базе бывших военных училищ. Любопытны попытки сопоставления опыта дореволюционной и новой советской военной школы. Приведённая же статистика даёт возможность сравнить её с показателями саратовских комкурсов, не имевших на тот момент большого исторического прошлого.
Особого внимания заслуживает юбилейный сборник Пензенских пулемётных курсов. На примере отдельно взятого ВУЗа в книге подробно освещен начальный этап советского военно-учебного строительства в Поволжском регионе в 1918-1919 гг3.
Из военно-учебных заведений Саратовского Поволжья похожим изданием смогла похвастаться лишь 20-я пехотная школа. Вышедший в 1924 г. специальный номер самиздатовского журнала содержал различные сведения из шестилетней истории бывших 1-х Саратовских советских командных курсов4. Этот юбилейный выпуск стал как бы продолжением на региональном уровне почина ГУВУЗа, издавшего годом ранее сдвоенный номер своего печатного органа «Военное знание», целиком посвященного истории советской военной школы5.
Следует упомянуть ещё одно юбилейное издание местного значения. Речь идёт о вышедшем в Саратове в 1922 г. сборнике «Пять лет пролетарской
См.: Ефимов Н. Командный состав Красной армии // Гражданская война 1918-1921 гг. М., 1928. Т. 2. С. 91-109.
2 См., например: Исторический очерк 2-й Московской пехотной школы. М, 1922.;
XI лет Военной школы имени ВЦИК Советов. М., 1928; Десять лет Первой Ленинградской
артиллерийской школы комсостава имени Красного Октября. Л., 1928.
3 Историко-литературный юбилейный сборник, посвященный годовщине сущест
вования Пензенских советских пулемётных курсов. Пенза, 1920.
4 См.: Звезда курсанта. Журнал 20-й пехотной Саратовской школы. 1924. № 6.
5 См.: Военное знание. 1923. № 1-2.
9 борьбы». Помещённый в нём обзор военных событий оказался излишне па-фосным и с серьёзными неточностями1. К примеру, героическую командировку 1-х Саратовских комкурсов на Южный фронт в мае-июле 1919 г. автор перепутал с маневрами около Саратова в августе того же года2.
Осторожно следует подходить и к статьям в местной периодической печати. Та же командировка на Южный фронт получила на страницах газет неоднозначное освещение3. В частности, в повествованиях о бое курсантов с белоказаками 31 мая 1919 г. у слободы Дёгтево, оказались завышенными численность противника и его потери, вместо генерала Секретева упоминается Шкуро, много временных нестыковок. Правда, наряду с мифотворчеством встречаются и серьёзные работы. Наибольшего внимания и доверия заслуживает написанный по горячим следам схватки под Дёгтево рассказ командира курсантской роты В. К. Триандафиллова. Вероятно, это самая первая работа прикладного характера известного в последующем военного теоретика. Она построена на примере удачного оборонительного боя4. Встречаются и другие заслуживающие внимания статьи5.
Отдельные фрагменты истории саратовских курсов можно найти в статье начальника Окружного управления военно-учебных заведений (ОкрУВУ-За) Заволжского военного округа (ЗВО) А. Я. Авиновицкого6, руководившего ВУЗами Поволжья в 1920-1921 гг. Конкретно о Саратовских курсах связи любопытные сведения содержатся в сборнике Кавказского ОкрУВУЗа7.
См.: Брагин В. Обзор военного дела и военных событий в Саратовской губернии (с 1917 по 1922 год) // Пять лет пролетарской борьбы. Саратов, 1922. С. 42-52.
2 См.: Там же. С. 50.
3 См.: Известия Саратовского Совета рабочих и крестьянских депутатов, 1922. 16
июля; Там же, 1923. 1 июля.
4 См.: Триандафиллов В. К. Боевое крещение // Красный боец (орган политического
отдела при реввоенсовете 4-й армии). 1919. 27 июня.
5 См., например: Карманов. Исторические дни Вольских курсов // Труженик
(Вольск). 1922. 23 февраля; Бондарь. Саратовская пехотная школа за 6 лет // Военный
вестник. 1924. № 27. С. 47-48.
6 См.: Авиновицкий Я. Л. Военно-учебное строительство в Заволжье // Военное
знание. 1921. № 19. С. 38.
7 См.: Историко - статистический очерк жизни и деятельности комиссии связи кав
казских военно-учебных заведений (1920-1922 г.). Изд. Центр, комиссии связи кавказских
ВУЗ. Вып. 12. 1922.
В 1930-е годы часть представителей командно-преподавательского состава первых советских ВУЗов подверглась преследованиям. Без упоминания об их деятельности достоверное освещение темы оказалось невозможным. Редким исключением стала статья Н. Мурахвера. Автор, избегая ссылок на труды репрессированных предшественников, в комплексе проанализировал количественные характеристики военно-учебных заведений в годы Гражданской войны. Ценно и то, что впервые на примере созданной в Саратове школы инструкторов при 4-й армии поднята проблема курсов красных командиров при штабах фронтов и армий, не подотчётных ГУВУЗу1.
Новая волна интереса к истории командных курсов обозначилась в 1950-е годы и продолжалась весь последующий советский период. Однако тема военно-учебного строительства была строго ограничена идеологическими рамками. Спорные вопросы либо трактовались традиционно, либо умалчивались. В результате этап Гражданской войны замкнулся в небольшом объёме отрывочных сведений познавательного характера . Таковыми оказались и работы А. М. Иовлева, долгое время претендовавшие на глубокое и всестороннее освещение всей темы советского военного образования3. В части же, касающейся краткосрочных временных ВУЗов, этот историк не пошёл дальше предшественников, а по сути - скомпилировал их идеи. Тем не менее новшеством стал подробно рассмотренный (хотя и с патетикой) вопрос партийно-политической работы на курсах.
На несколько расширенном фактическом материале «ленинские идеи по созданию командных кадров Красной армии» проанализировал
См.: Мурахвер Н. Подготовка командных кадров Красной Армии в годы Гражданской войны // Военно-исторический журнал. 1940. №6 (11). С. 72-88.
2 См. например: Власов И. И. В.И. Ленин и строительство Советской армии. М., 1958. С. 137-166; Лобода В. Ф. Командные кадры и законодательство о кадрах в развитии Вооружённых сил СССР. М., 1960. С. 12-39; Воропаев Д. А., Иовлев А. М. Борьба КПСС за создание военных кадров. Мм 1960. С. 11-60; В. И. Ленин и Советские Вооружённые силы. М, 1980. С. 326-342.
См.: Иовлев A.M. Становление и развитие Военно-учебных заведений Красной армии // Военно-исторический журнал. 1974. №.9. С. 86-90; Его же. Деятельность КПСС по подготовке военных кадров. М., 1976 и др.
Л. М. Спирин1. Однако сделанные им выводы по социальному и партийному составу курсантов, их образовательному цензу не несут обобщающего смысла для всего периода Гражданской войны. Справедливы они лишь применительно к начальному этапу (до середины 1919 г.) существования советских краткосрочных ВУЗов. Несомненной заслугой этого историка следует признать впервые предпринятую в советской историографии попытку путём выяснения социальной принадлежности командиров Красной армии из бывших офицеров военного времени связать дореволюционную и советскую военные школы.
Роль командного состава старой армии в советских военно-учебных заведениях подробнее рассмотрел в своей монографии А. Г. Кавтарадзе2. Он же уточнил цифры по выпускникам школ прапорщиков и их социальный генезис. Примечателен итоговый вывод, что основную массу строевого офицерства русской армии в годы Первой мировой войны составляли офицеры военного времени, происходившие в основном из «мелкой и средней буржуазии, интеллигенции, служащих и даже из рабочих»3. Нельзя не согласиться с очень важным заключением и по командному составу на курсах: его основной контингент в первое время состоял из бывших офицеров военного времени, имевших недостаточную общеобразовательную и военную подготовку.
Отдельные справочные сведения по школам прапорщиков привёл в своей работе Л. Г. Бескровный4. К сожалению, известный советский военный историк допустил серьёзную неточность, приписав Саратову два лишних ВУЗа. Эта ошибка гуляет в серьёзных изданиях и поныне5.
См.: Спирин Л. М. В. И. Ленин и создание советских командных кадров // Военно-исторический журнал. 1965. № 4. С. 3-16.
2 См.: Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на службе Республике Советов, 1917-
1920 гг. М., 1988.
3 Там же. С. 27.
4 См.: Бескровный Л. Г. Армия и флот России в начале XX века. М., 1986.
5 Подробнее см. текст и сноски на С. 58-59.
Одним из первых среди историков детально изучил тему отечественной военной школы в 1914-1917 гг. И. В. Объедков1. Его работа носит обобщающий характер, поскольку исследует все типы ВУЗов старой армии, в том числе и школы прапорщиков.
По сюжетной линии с предыдущим трудом перекликается книга А. А. Буравченкова . Она любопытна ещё и тем, что автор, исследуя социальный состав краткосрочных временных ВУЗов, привёл некоторые данные по Саратовской школе прапорщиков. Упоминается и революционная работа юнкеров той же школы3.
Специальными же трудами по истории военного образования за первые годы Советской власти отметился Ю. Г. Кисловский. Однако свою диссертацию4 он ограничил лишь наиболее активной фазой Гражданской войны (до конца 1920 г.), что придало исследованию системы командных-курсов поверхностной характер. Этот недостаток автор частично исправил в изданной позднее небольшой монографии5. Тем не менее ошибок и недоговорок хватает и на её страницах. Так, в рассказе о разгроме мятежа Сапожкова в Заволжье среди прочих ВУЗов почему-то не упоминаются саратовские курсанты, сыгравшие в той исторической драме не последнюю роль.
Непосредственно о саратовских курсах РККА, а,конкретно — о 1-х Советских командных пехотных, поведано в историческом очерке, посвященном Саратовскому филиалу военного артиллерийского университета (СФВАУ)6. К сожалению, авторы очерка мало использовали материалы центральных архивов, что не позволило им создать полномасштабную картину курсовой жизни. Количество неточностей существенно искажает реальность.
1 См.: Объедков И. В. Военно-учебные заведения России в 1914-1917 гг.: Автореф. канд. ист. наук. М., 1989.
См.: Буравченков А. А. В ногу с революцией. Демократическое офицерство в Великой Октябрьской социалистической революции. Киев, 1988.
3 См.: Там же. С. 12,21.
4 См.: Кисловский Ю. Г. Создание командно-политических кадров Красной армии в
годы Гражданской войны (1918-1920 гг.): Автореф. канд. ист. наук. М., 1965
См.: Кисловский Ю. Г. Красные командиры. Алма-Ата, 1973. Полувековой путь Саратовского высшего командно-инженерного Краснознамённого ордена Красной Звезды училища: Исторический очерк. Саратов, 1968. С. 7-34.
13 Доводы построены в основном на материале газет 1920-х годов и дословно повторяют изложенные в них нелепости. Более близка к источникам брошюра В. А. Каткова1. Она ценна также ссылками на местные документы, впоследствии утерянные в результате пожара в областном архиве.
В общем, надо отметить, что в советский историографический период краткосрочные временные военно-учебные заведения изучались в сравнении с другими подразделениями военной школы менее интенсивно. Сведения же о саратовских ВУЗах носили отрывочный характер и не избежали мифологизации.
Прорыв в изучении общей темы краткосрочных временных ВУЗов наметился в конце 90-х годов с появлением работ А М." Лушникова2. Комплексно изучив социально-политические аспекты отечественного военного образования, этот исследователь впервые поднял проблему переходных процессов и преемственности русской и советской военных школ. В качестве аргумента такой постановки вопроса автор приводит слова великого русского историка С. М. Соловьёва, который призывал: «Не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, но соединять их». «Для истории военно-учебных заведений это тем более очевидно, - утверждает автор,- ибо советскую военную школу в основном сформировали и первоначально возглавляли именно русские офицеры»3. Признавая, что любое сравнение всегда условно, А. М; Лушников доказывает схожесть социальных и политических функций временных краткосрочных военно-учебных заведений до и после 1917г. Проводится мысль и о том, что в качестве военных руководителей выпускники советских ВУЗов не сыграли значительной роли в ходе Граж-
1 См.: Катков В. А. Из истории Саратовских командных курсов в годы Граждан
ской войны. Саратов, 1974.
2 См.: Лушников A.M. Военно-учебные заведения России в 1861-l94irr.: социаль
но-политические аспекты развития. Дис... докт. ист. наук. Ярославль, 1998; Его же. Ар
мия, государство и общество: система военного образования в социально-политической
истории России (1701-1917 гг.). Ярославль, 1996; Его же. Советская военная школа в
1921-1941 гг.: Социально-политические аспекты развития. Ярославль, 1997; Его же. Воен
но-учебные заведения в переходный период от Российской империи к СССР (1917-1922).
Ярославль, 1998.
3 Лушников А. М. Военно-учебные заведения России в 1861-1941 гг. С. 12.
14 данской войны. Вместе с тем справедливо отмечается, что существенным вкладом в победу Красной армии стало участие курсантов в боевых действиях в составе отдельных частей и подразделений в качестве рядовых.
В части, касающейся дореволюционного периода истории временных ВУЗов, созвучны с исследованиями А. М. Лушникова работы В. В. Изонова и А. А. Михайлова1.
Упомянул о школах прапорщиков и апологет темы русского офицерст-ва С. В. Волков . К сожалению, его замечательная монография не продвинула историю краткосрочных временных ВУЗов дальше короткой справки. Попал в это серьёзное издание и миф о существовании в Саратове трёх школ прапорщиков. Кстати, именно ссылка на эту книгу ввела в заблуждение при подсчёте количества временных ВУЗов историков В. М; Коровина и В.А.Свиридова. Их совместная работа - новейшая попытка комплексной оценки военного образования в годы Первой мировой войны3. Однако использование авторами в основном известного материала и недостаточное обращение к архивам не придали труду необходимой свежести.
Отдельная же тема саратовских краткосрочных временных военно-учебных заведений продолжала оставаться в неведении. Мало того, вышедшие за последние годы труды, посвященные истории некоторых военных училищ, могут служить или образчиком компиляции, а значит повтором ранее утвердившихся ошибок4, или примером прямого игнорирования данного периода5. Наконец, в «Энциклопедии Саратовского края» история командных
1 См.: Изонов В. В. Подготовка военных кадров в России (XIX- нач. XX в.): Дис...
докт. ист. наук. СПб., 1998; Михайлов А. А. Руководство военным образованием в России
во второй половине XIX- начале XX века. Псков, 1999.
2 Волков С. В. Русский офицерский корпус. М., 1993.
3 Коровин В. М., Свиридов В. А. «Народные учителя, мелкие служащие, небогатые
торговцы, зажиточные крестьяне... получали статус "Ваше благородие"». Особенности
восполнения офицерского состава в России в 1914-1917 гг. // Военно-исторический жур
нал. 2004. № 2. С. 34-39.
4 Незабываемое... Краткий исторический очерк СВВКИУ. Саратов, 1993. С. 12-28.
5 Вольское военное... Исторический очерк. Саратов, 1998.
15 курсов уместилась всего в три строчки приблизительных сведений1. В порядке исключения отметим рассказ о подготовке красных командиров из немцев Поволжья на 1-х Саратовских комкурсах, изложенный на страницах диссертации И. И. Шульги2.
Нельзя не упомянуть и о стремлении местных краеведов Ю. А. Сафро-нова и А. П. Сидоровичева проследить судьбу отдельных личностей, стояв-ших в Саратове у истоков советской военной школы . Первый исследователь проявил также интерес к школе прапорщиков4. Однако вместе с правильными предположениями его статья содержит немало ошибок.
Как видно из приведённого историографического обзора, тема краткосрочных временных военно-учебных заведений периода Первой мировой и Гражданской войн до сих пор обстоятельно не изучена. Слабо освещена и деятельность саратовских ВУЗов. Мало что известно об их численности, формах и методах комплектования, местной специфики функционирования, не выяснена степень их участия в боевых действиях.
Исходя из научной значимости проблемы, уровня её разработки, диссертант поставил перед собой цель, основываясь главным образом на вновь выявленных документах и фактах, исследовать историю создания, развития и эволюции временных военно-учебных заведений в Саратовском Поволжье.
Учитывая новизну и сложность проблемы, автор ограничил круг исследования следующими задачами:
- определить и исторически проследить этапы становления и развития военно-образовательной системы в Саратовском Поволжье;
Энциклопедия Саратовского края в очерках, событиях, фактах, именах. Саратов, 2002. С. 574.
См.: Шульга И. И. Воинская служба поволжских немцев и её влияние на формирование их патриотического сознания (1874-1945 гг.): Дис... канд. ист. наук. Саратов, 2001.
3 См.: Сафронов Ю. А. Братья Аргентовы // Саратовские вести. 2001. 8 ноября; Си-
доровичев А. П. Приказ номер один // Саратовская панорама. 2003. № 37 (3-8 июня). С. 4.
4 См.: Сафронов Ю. А.. Где третий жетон? // Саратовские вести. 2001. 2 ноября.
изучить процесс становления и развития системы краткосрочных временных военно-учебных заведений в годы Первой мировой и Гражданской войн;
- исследовать формы и методы комплектования Саратовской школы
прапорщиков и курсов Красной армии;
установить социальную принадлежность и образовательный уровень постоянного и переменного состава временных саратовских ВУЗов;
выяснить количество саратовских курсов Красной армии, их военно-профессиональную направленность и время функционирования;
исследовать боевую деятельность саратовских курсантов, их командировки на Восточный и Южный фронты, Закавказье и Туркестан, а также участие в борьбе с «политическим бандитизмом»;
провести сравнительный анализ исторического опыта краткосрочных временных военно-учебных заведений в Саратовском Поволжье.
Территориально рамки исследования обусловлены местом дислокации военно-учебных заведений в Саратовском Поволжье, а также районами их боевых командировок.
Хронологические рамки определяются основным периодом'исследования, ограниченного существованием в Саратовском Поволжье школы прапорщиков и курсов Красной армии, то есть 1915-1923 годами. При всём том нельзя не учитывать исторических предпосылок, заложивших основу появления на Саратовской земле краткосрочных временных военно-учебных заведений эпохи Первой мировой и Гражданской войн. В диссертации, поэтому, частично затрагивается более продолжительный период, очерченный этапом становления и развития отечественного военного образования в XIX -начале XX вв.
Научная новизна исследования заключается уже в самой постановке проблемы. По существу, настоящая диссертационная работа является первой попыткой изучения истории военной школы в Саратовском Поволжье в контексте общей истории военного образования в России. В рамках проведённо-
17 го исследования определены общие и частные закономерности возникновения ВУЗов. Подробно рассмотрен такой социально-политический аспект, как комплектование постоянным и переменным составом. Сделан доскональный анализ боевой деятельности саратовских курсов, освещены механизмы их использования на фронтах Гражданской войны. Некоторым событиям, связанным с боевыми командировками, даются обоснованные оценки, иногда не совпадающие с общепринятым в историографии мнением. По различным позициям ВУЗовской жизнедеятельности широко представлена выявленная статистика.
Практическая значимость работы состоит в том, что она даёт достаточно полное представление об эффективности функционирования военно-учебных заведений в экстремальных условиях. Выводы и обобщения могут быть использованы в разработках по сегодняшним проблемам реформирования системы военного образования. Кроме того, раскрыта пока ещё мало кем прочитанная примечательная страница в истории Саратовского края. Познавательный момент исследования тесно связан с моментом научным и даёт определённый материал для написания обобщающих трудов по истории региона и Вооруженных Сил.
Методологической основой диссертационной работы стали общепринятые принципы исторического исследования - историзм, объективность, диалектика и системность научного анализа. Применялись также специальные исторические методы - фронтального обследования архивных и других источников, исторического описания, проблехмно-хронологический, ретроспективный и др. В работе использованы и методы, заимствованные у других наук: статистики, математики, социологии. Перечисленные методы использовались как в совокупности, так и по отдельности - в зависимости от специфики рассматриваемого вопроса, поставленной задачи, характера и содержания источника и т.п.
Источниковую базу исследования составили опубликованные документы, материалы архивных фондов, периодическая печать и мемуары.
Среди изданных документов интерес представляют, находящиеся в различных законодательных сборниках нормативно-правовые акты дореволюционного и советского периодов1. В первую очередь, это обнародованные указы, распоряжения, протоколы заседаний саратовских органов власти 2. Боевую деятельность командных курсов характеризуют директивы главного командования Красной армии и другие документы, связанные с тем или иным эпизодом Гражданской войны3. Определённую роль в социально-политической направленности жизнедеятельности советской системы военно-учебных заведений играли межвузовские конференции. Их решения оперативно публиковались в специальных сборниках4.
Основу источниковой базы составили документы 43 фондов 7 центральных и местных архивов. Все документы введены в научный оборот впервые.
Материалы, дающее представление об эволюционном процессе становлении и развитии военно-учебного дела в Саратовском Поволжье в XIX - начале XX вв. находятся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА). О цепочке преобразований кантонистских батальонов в Вольский кадетский корпус повествуют документы из фондов Управления училищ военного ведомства и ГУВУЗа (фонды 324 и 725). Последний фонд, а также материалы фондов Казанского военного округа и Саратовской школы прапорщиков (фонды 1720 и 1753) дают возможность выяснить причину создания краткосрочных временных военно-учебных заведений, проследить этапы их существования. В этих же документах представлена история Сара-
1 См.: Свод военных постановлений 1869 года. Кн. XV - заведения военно-
учебные. Издание 5-е (по 1 марта 1917 г.). Пг., 1918; Свод Законов Российской империи.
Т. IV. Устав о воинской повинности. Пг., 1915; Декреты Советской власти. В 2 т. М., 1957;
2 См.: Саратовская партийная организация в годы Гражданской войны: Документы
и материалы. 1918-1920 гг. Саратов, 1958; Саратовский Совет рабочих депутатов. 1917-
1918. Сб. документов. М., 1931; Хроника революционных событий в Саратовском Повол
жье 1917-1918 гг. Саратов, 1968.
3 См.: Директивы главного командования Красной армии (1917-1920): Сб. докумен
тов. М, 1969; К истории ликвидации Антоновского мятежа // Исторический архив. 1962.
№ 4. С. 203-208; Неизвестный Троцкий. М., 2000.
4 См.: Конференция начальников, комиссаров и представителей курсантов В.-У.З.
Московского военного округа (11-14 декабря 1921 г.). М., 1921.
19 товской школы прапорщиков. К сожалению, почти полностью отсутствуют материалы по школе за 1917 год.
Большая часть работы по краткосрочным курсам была проделана на материалах Российского государственного военного архива (РГВА). Главными источниками по истории курсов стали 11 фондов различных ВУЗов. Основные же нормативные документы, регламентировавшие военно-учебную деятельность РККА, содержатся в фондах «Высшей военной инспекции», Всеросссийского главного штаба и ГУВУЗа (фонды 10, 11, 62). Там же была почерпнута различная общая статистика по курсам. Боевой путь саратовских курсов характеризуют фонды Заволжского и Приволжского военных округов, 11-й Кавказской армии и некоторых штабов - как красных, так и белых вооружённых сил (фонды 25872,25889, 34228, 192,40136).
Из местных архивов были использованы документы из фондов Государственного архива Саратовской области (ГАСО) и его филиала, находящегося в г. Энгельсе (ЭФГАСО), а также Центра документации новейшей истории Саратовской области (ЦДНИСО). Были найдены протоколы заседаний губисполкома и губвоенкомата, доклады начальников различных курсов, списки аттестационных комиссий, подбиравших командно- преподавательский состав из бывших офицеров, копии приказов РВСР, ВЦИК, СНК, ГУВУЗа, объявления о наборе на курсы. Обработанные данные позволили подсчитать общее количество саратовских курсов и частично восстановить картину их деятельности. В этих же архивах оказалось некоторое количество материала, дополнившего сведения о фронтовых командировках.
В фондах научного архива Саратовского областного музея краеведения (СОМК), архива Хвалынского краеведческого музея и архива Военно-исторического музея Регионального учебного центра Ракетных войск и артиллерии (г. Саратов) хранятся рукописи воспоминаний и дневники очевидцев Первой мировой и Гражданской войн. Среди авторов - абитуриент Саратовской школы прапорщиков Б. И. Залётов, саратовские курсанты В; Н. Мордвинкин, С. В. Межевников, А. Я. Калягин, С. П. Сумбаев., а также
20 гражданское лицо - журналист Н. М. Архангельский. Все эти воспоминания никогда не публиковались и малоизвестны большинству историков1. Появились они в разные годы и сильны прорисовкой эпизодов, содержат массу деталей и ценных для исследователя бытовых мелочей. К сожалению, за давностью лет мемуаристы допустили много фактических ошибок. Особая путаница в датах и оценке оперативной обстановки при описании боевых действий видна у А. А. Калягина и С. П. Сумбаева.
Немногочисленная опубликованная мемуарная литература представлена в основном участниками военных действий — саратовскими курсантами или их командирами. Среди них руководители подавления антоновщины Н. Доможиров и В. Мокеров, подробно осветившие отдельные эпизоды с участием Саратовских артиллерийских курсов; начальник карательного отряда зимой 1919 г. в Уральске И. П. Фирфаров; курсант школы инструкторов при 4-й армии В. Вершинин2. Особо следует отметить рассказ о боевой жизни Вольских курсов А. Котельникова 3. Все воспоминания позволяют наглядно представить атмосферу и обстановку тех лет, психологию и духовный облик свидетелей исторической драмы.
Немаловажные сведения были почерпнуты из периодики4. В газетах и журналах печатались многие документы, связанные с нормативно-законодательной базой краткосрочных временных ВУЗов. В основном это приказы по различным военным управлениям и ведомствам. Достаточно информативны рекламные объявления о приёме на курсы. На страницах прессы присутствуют также данные социологического плана - скажем, рассказы о быте, проблемах снабжения, санитарного состояния и т. п.
Отдельными фрагментами публиковался дневник Н.М. Архангельского. 2 См.: Доможиров Н. Ликвидация антоновщины // Военное знание. 1921. № 18. С. 9-11; Мокеров В. Курсантский сбор на борьбе с антоновщиной //Война и революция. 1932. № 1. С. 61-92; Фирфаров И. И. Пять лет борьбы // В боях за диктатуру пролетариата. Сб. воспоминаний. Саратов, 1933. С. 32; Вершинин В. Вышли мы все из народа // Годы боевые. М„ 1960. С. 139-146.
См.: Котельников А. Бой с бандой Попова. Воспоминание курсанта // Власть советов (Вольск). 1921.1 мая.
См.: Список использованных источников и литературы, раздел третий.
Различный характер источников потребовал их сопоставления и критического подхода к оценке содержащейся в них информации. В целом же представленная источниковая база позволяет подробно рассмотреть отдельные, неизвестные ранее фрагменты истории саратовских временных военно-учебных заведений и сделать определённые выводы.
Основные положения данной диссертации были апробированы автором в трёх научных статьях1 и нескольких газетных публикациях2.
1 См.: Симонов А. А. Добровольческий период комплектования Красной армии и «офицерский вопрос» в Саратове // Новый век: история глазами молодых: Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. Вып.1. С. 321-336; Его же. Командные курсы Красной армии в Саратовском Поволжье // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. Вып. 5. С. 262-274; Его же. Саратовские курсанты на Южном фронте // Новый век: история глазами молодых: Сб. науч. трудов. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. Вып. 2. С. 308-324.
См.: Симонов А. А. Волжская эпопея военных топографов // Саратовские вести.
28 сентября; Его же. Господа юнкера, где вы были вчера... // Саратовские вести.
15 января.
Саратовский край в истории военно-учебных реформ XIX - начале XX вв
Заложенные в XVIII веке основы системы отечественного образования в начале следующего столетия получили весомый повод к своему развитию. В первый же год своего царствования Александр I (1801-1825) обратил внимание на представленный князем П.А. Зубовым проект создания новых военно-учебных заведений. В дополнение к четырём кадетским корпусам1, готовившим офицеров для сухопутных войск, предполагалось открыть в 17 городах на средства местных дворян подготовительные губернские военные училища. По проекту училища делились на большие и малые. Имея единую общеобразовательную программу обучения, они должны были отличаться лишь числом воспитанников. Лучших выпускников училищ планировалось направлять в кадетские корпуса для прохождения военных наук, а остальных согласно квотам в университеты. В кадетские корпуса, таким образом, долж-ны были попасть наиболее способные и подготовленные молодые люди .
Государь, одобрив проект, «назначил к ежегодному отпуску из казны по 500 тыс. руб. ассигнациями». Российскому же дворянству поступило предложение: «...Не пожелает ли и оно принять участие пособиями в таком полезном для него деле»3.
Среди городов-кандидатов фигурировал и Саратов, где предполагалось открытие малого военного училища с одной ротой кадет (120 чел.). Однако пожертвованные местными дворянами 6235 руб. 50 коп. оказались ничтожным вкладом в общую сумму 890 тыс. руб. К примеру, только минское дворянство пожертвовало около 100 тыс. руб. Более чем скромное участие саратовцев в осуществлении намерений правительства оправдывалось относительной малочисленностью высшего сословия недавно созданной губернии. К тому же, основная масса крупнопоместного дворянства проживала в столицах и «без них скудный ручеек денежных взносов иссяк довольно быстро»1.
Число предполагаемых ВУЗов сократилось. В выборе городов «преимущество пред прочими» отдавалось «тем из них, которых губернии объявили уже готовность к пожертвованиям на заведение сих училищ»2. Естественно, Саратов и ряд других «малосостоятельных» провинциальных центров оказались вычеркнутыми из списка. Утверждённый в 1805 г. Александром I «План военного воспитания» предусматривал развёртывание уже только 10 военно-учебных заведений подобного типа. Но и этим намерениям не суждено было сбыться. Реформа затянулась, и в первой четверти XIX в. всё свелось к открытию подготовительных училищ в Туле, Тамбове и Оренбурге. Большего внимания удостоились заведения, непосредственно выпускавшие дворян на офицерские должности. Создавались они в условиях почти непрерывных войн и пользовались кадрами и базой уже сформированных кадетских корпусов или воинских частей. В результате в Петербурге появились ещё 5 военно-учебных заведений. В Финляндии и Царстве Польском - по одному 3. Развитая инфраструктура этих регионов значительно сократила финансовые расходы, что для казённого содержания воспитанников имело немаловажное значение. Ядро военной школы продолжало формироваться в основном вокруг столичных центров.
Комплектование военно-учебных заведений постоянным составом
Появившиеся в самом начале Первой мировой войны школы прапорщиков не стали точной копией военных училищ. Предназначенные для подготовки офицерских кадров только в военное время, они получили от государства более экономное содержание. Их структура и штат носили упрощённый характер. Другими оказались и правила комплектования. Военному ведомству на первых порах пришлось с трудом осваивать и внедрять механизм этого процесса. Выше уже отмечалось, что осенью 1914 г. «Положение о школах подготовки прапорщиков пехоты» рассматривалось и утверждалось дважды. Но и после изменения руководящего документа, пункты, связанные с комплектованием школ носили расплывчатый характер и трактовались на местах весьма вольно. Долгое время все вопросы армейское руководство разъясняло с помощью директив. Большая их часть затрагивала личный состав.
Проблема с командно-преподавательскими кадрами нашла своё окончательное решение примерно через год. Вначале Генштабу удалось настоять на откомандировании от ГУВУЗа до трёх курсовых офицеров в каждую школу1. Но реализация этой инициативы как-то быстро заглохла. Военно-учебное управление очень скоро отказалось делиться своими работниками, и «кадровый голод» пришлось утолять за счёт других ресурсов. Поиск был не долгим. Хлынувший с фронта поток раненых офицеров быстро разрядил ситуацию. Опытные командиры, лишённые возможности из-за различных увечий сражаться на передовой, стали основным контингентом командно-преподавательского состава. Для работы в школах требовалось только их желание. «Инвалидность офицеров была такова, что не мешала им заниматься строем в условиях мирного времени, - вспоминал о своих коллегах по 4-й Московской школе прапорщиков штабс-капитан Л. Невзоров. - Например, капитан С. был ранен в пятку правой ноги и не мог ступать на эту пятку. Штабс-капитан М. ранен в кисть левой руки, но мог делать что-либо одной правой рукой. У поручика JI. не сгибалась левая рука от ранения в локоть и т. д., всё в таком же духе»1. Автор вышеозначенных строк, сам инвалид, не представляя военную службу на нестроевых должностях, попросил в штабе Московского военного округа назначить его куда-либо на командную должность. Получив такое предложение, он согласился стать курсовым офицером в школе прапорщиков.
Если критерием отбора офицеров в школы стали боевой опыт и заключение медицинской комиссии, то регламентация их службы вызвала споры. Обычно на практике офицеры, получившие различные категории инвалидности, но годные к нестроевым должностям, продолжали военную службу. Для них находилась административно-хозяйственная и даже строевая работа в тыловых военных учреждениях и запасных частях. Офицеры же, прикреплённые к школам прапорщиков, продолжали числитьсяв боевых полках и получать различные виды довольствия; соответственно своим прежним должностям. Военное руководство сознательно шло на это, списывая тем самым со школ прапорщиков лишнюю финансовую статью. Командирам же действующих частей вряд ли нравились «игры» с личным составом помимо их воли. Не видя юридической основы для собственных неудобств, они не могли мириться с этим. Окончательно и бесповоротно расставил всё по своим местам специальный приказ по Военному ведомству2. Теперь, прежде чем определить какого-либо офицера в школу прапорщиков, Генштаб обязательно советовался с начальником дивизии, в кадрах которой офицер состоял.
Красные курсанты на Восточном и Южном фронтах (1919 г.)
В годы Гражданской войны специфика принудительного комплектования частей Красной армии и, как следствие, низкая боеспособность многих из них, вынуждало большевистское руководство в наиболее трудные и решающие моменты на фронтах использовать курсантские подразделения. Будущие красные, командиры вместе с немногочисленными национальными формированиями и сколоченными на скорую руку коммунистическими отрядами составляли, по сути, главный резерв. Не менее трёх четвертей общего числа военно-учебных заведений в той или иной мере приняли участие в войне.
Первым боевым крещением для военно-учебных заведений стал мятеж левых эсеров и ярославские события летом 1918 г.1. Но лишь в следующем году применение курсантских подразделений стало массовым. И начало тому положили саратовцы.
Зимой 1919 года у советских войск наметились определённые успехи на Восточном фронте. В начале января 5-й армией была взята Уфа. А в двадцатых числах того же месяца под ударами 1-й и 4-й армий пали Оренбург и Уральск. Но наряду с этими достижениями в самих красноармейских частях далеко не всё обстояло благополучно. Особенно в 4-й армии.
Боевое ядро этого объединения составляли две стрелковые дивизии: 25-я Самарская и 30-я Николаевская... Сформированные ещё осенью 1918 года из нескольких красногвардейских отрядов Николаевского и Новоузенско-го уездов Самарской губернии, они были заражены духом партизанской вольницы. Строгая дисциплина отсутствовала. Господствовала атмосфера крестьянской стихии. Ее поддерживали и командиры частей, сами в основном из простых сельских жителей. Решения принимались часто совместно, под воздействием митингующей толпы. На настроении же солдатских масс сказывалась проводимая Советской властью экономическая политика. В первую очередь жёсткая продразвёрстка. Были на слуху и отдельные случаи бесчинства советских и партийных работников. И всё это под боком - в родных для большинства красноармейцев 4-й армии сёлах и деревнях. Назревал бунт.
Первыми отказались подчиниться боевому приказу в решающем наступлении на Уральск 10 января 1919 года красноармейцы 3-й бригады 30-й дивизии1. Мало того, под влиянием эсеров ими был выдвинут лозунг: «Брататься с казаками». Такая позиция оправдывалась тем, что казаки вот уже два месяца ведут себя спокойно и с ними пора заключать мир . Командир бригады А. П. Сапожков занял нейтральную позицию и тем самым позволил своим бойцам своеобразно расправиться с коммунистами и комиссарами. Тех просто передали казакам в качестве заложников как гарантию мирных намерений3.
События в 3-й бригаде вскоре повлияли на соседнюю 2-ю бригаду, где начались митинги4. Вся тяжесть борьбы с белоказаками легла на полки первых бригад 30-й и 25-й дивизий, проявивших в этот критический момент стойкость .Таким образом, из восьми стрелковых полков 30-й Николаевской дивизии только два участвовали во взятии Уральска 24 января.
