Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование единой системы военно-учебных заведений в условиях модернизации России 29
1. Предпосылки создания системы военно-учебных заведений в Сибири 29
2. Особенности становления и развития военно-учебных заведений в Сибири 46
Глава 2. Формирование профессионального и социокультурного облика командных кадров в военно-учебных заведениях Сибири в условиях мирного и военного времени 99
1. Учебная работав военно-учебных заведениях региона 99
2. Основные направления воспитательной работы 133
3. Ускоренная подготовка командных кадров в годы Первой мировой войны 166
Заключение 194
Примечание 200
Список используемых источников и литературы 220
Приложения 237
- Предпосылки создания системы военно-учебных заведений в Сибири
- Особенности становления и развития военно-учебных заведений в Сибири
- Учебная работав военно-учебных заведениях региона
- Ускоренная подготовка командных кадров в годы Первой мировой войны
Введение к работе
Актуальность исследования. Россия традиционно держалась и укреплялась Армией и Военно-Морским Флотом, которые по праву считались ее опорой и самыми надежными союзниками и заступниками народа. В настоящее время Вооруженные Силы по-прежнему являются важнейшим элементом системы национальной безопасности. В XXI веке, как и во все времена, их мощь определяется не только технической оснащенностью, выучкой личного состава, моральным духом войск, но и образованностью, искусством командного состава.
Богатое наследие русского офицерства постоянно изучается, всесторонне используется его опыт для укрепления духа личного состава и решения современных задач. Проблемы офицерства старой и новой российской армии во многом созвучны. Через знание, воспитание, опыт и традиции необходимо унаследовать дух и ценности предшествующих поколений, восстановить офицерскую преемственность, поднять звание офицера на должную высоту. Служение России в офицерском мундире всегда было делом чести. Необходимо, чтобы современный офицер знал и чтил свой исторический кодекс чести.
Как показывает исторический опыт, система военного образования России — уникальное социальное явление. Исторически сложилось так, что три столетия назад именно военное образование стало предтечей профессионального образования страны. На протяжении веков военно-учебные заведения России были и остаются основным источником комплектования армии и флота офицерскими кадрами. Закономерно, что преобразование системы военного образования стало одним из приоритетных направлений проходящей сейчас реформы Вооруженных Сил Российской Федерации.
Степень изученности темы. До настоящего времени нет обобщающей работы, раскрывающей заявленной темы. Отдельные сведения о деятельности военно-учебных заведений Сибири сосредоточены в разных работах. Отсюда возникает необходимость рассмотрения проблемы развития, становления и деятельности сибирских военно-учебных заведений в рамках общей историографии военной школы Российской империи.
Исследовательскую литературу по теме можно условно разделить на три группы. К первой следует отнести исследования, изданные до 1917 года. В числе этих работ следует назвать крупные обобщающие труды «Исторический очерк деятельности военного управления в России в первое двадцатипятилетие благополучного царствования Государя императора Александра Николаевича (1855-1880 гг.)»; «Столетие
воєнного министерства 1802-1902. Исторический очерк развития военного управления в России»; А.Ф. Редигер «Комплектование и устройство вооруженной силы»; «История русской армии и флота» в 15 т. Т. 13 / под ред. А.С. Гришинского, В.П. Никольского. В этих трудах приводятся данные о количестве и наименовании юнкерских училищ, в том числе и Иркутского, а также некоторые данные об Омском кадетском корпусе.
В дореволюционной историографии известны работы, освещающие различные вопросы истории военного образования в России. Они содержат богатый конкретно-фактический материал по личному составу учащихся и педагогов кадетских корпусов. Но, как правило они, являлись изданиями юбилейного и справочно-календарного типа, мало содержат научного анализа. Это работы А.В. Висковатова «Краткая история Первого Кадетского корпуса», Ф.Ф. Веселого «Очерки истории Морского кадетского корпуса (за 100 лет)», П.В. Петрова «Главное управление ВУЗов. Исторический очерк», П.В. Жерве «Исторический очерк 2-го Кадетского корпуса (1712-1912)». Интересным в этом жанре можно назвать трехтомное исследование М.С. Лалаева «Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных Главному их управлению». В рецензиях на это издание отмечалось, что особую ценность представляет попытка автора классифицировать учебные заведения в системе ГУВУЗа (Главное управление военно-учебными заведениями). Основное внимание автора сосредоточено на развитии отдельных типов военной школы: кадетских корпусов, военных гимназий, училищ. В целом в исследовательской литературе этого периода не анализировалась структура, особенности и деятельность военно-учебных заведений, размещенных в Сибири.
Об истории становления и развития военного образования в Сибири, и в частности в Омске, написан ряд работ. В их числе «Исторический очерк образования и развития Сибирского кадетского корпуса 1826-1876 гг. Составлен по официальным источникам»; «Юбилейная памятка Омского кадетского корпуса (1813-1913 гг.)»; «Краткий исторический очерк Первого Сибирского Императора Александра I кадетского корпуса (1813-1913 гг.)». Эти работы носят информационный характер. Они издавались, как правило, к юбилею учебных заведений.
Советский период историографии (1917-1991 гг.) исследуемой темы характерен снижением внимания военных историков к вопросам создания и развития военного образования и воспитания в дореволюционной России. Уже в первом обзоре деятельности Главного управления учебных заведений за 1917-1920 гг. в категорическом тоне отрицалась всякая преемственность между дореволюционными и советскими военно-учебными заведениями. В послереволюционные годы в военных 4
кругах еще ставился вопрос о необходимости создания кадетских корпусов. В диссертации были использованы работы Муранова, Алексан-дера, Гамбурцева1. В работах этих авторов впервые после революции 1917 года были предприняты попытки осмысления опыта деятельности военно-учебных заведений XIX века. К середине 1930-х годов это направление исследовательской работы было прекращено. В период культа личности Сталина вопрос о деятельности дореволюционных военно-учебных заведений вообще не поднимался.
Великая Отечественная война послужила своеобразным катализатором, заставившим власть и историков вновь обратить свои взоры на исследование опыта военно-учебных заведений дореволюционной России и в частности деятельности кадетских корпусов. Связано это было не только с открытием в 1943 году суворовских военных училищ, но и необходимостью широко использовать славные боевые традиции русской армии. Не случайно, уже в 1944 году к проблеме истории создания и развития кадетских корпусов в своей диссертации обратилась М.Н. Жесткова «История кадетских корпусов и военных гимназий в России». К опыту полководцев прошлого, их деятельности по воспитанию воинов, совершенствованию системы боевой подготовки был прикован взор в работах М.Д. Бонч-Бруевича «Драгомиров о боевой подготовке офицеров», Ф.Д. Кузнецова «Брусилов о воспитании и подготовке офицерских кадров».
После XX съезда КПСС у исследователей появилась возможность шире использовать архивные, закрытые ранее источники, вести научные дискуссии о деятельности военно-учебных заведений царской России. Выходит работа Н.И. Алпатова «Учебно-воспитательная работа в дореволюционной школе интернатного типа (из опыта кадетских корпусов и военных гимназий в России)». В ней подробно рассматриваются вопросы практики обучения и воспитания кадетов. Работа стала по существу первым обобщенным изданием в советской историографии. Она была основана на широком круге документального материала из фондов Центрального Военно-исторического архива. Отличительной стороной исследования Н.И. Алпатова является системный подход в изучении темы.
1 Муранов В. Система военного образования / В. Муратов // Красный офицер. - 1919. -№ 1-2. - С. 24-25.; Александер Н. Учебное дело в военных училищах дореволюционного периода и в нынешних советских военных школах / Н. Алескандер // Военное знание. - 1922. - № 10. - С. 20-22.; Гамбурцев А. Строевое обучение в бывших юнкерских училищах и советских военных школах / А. Гамбурцев // Военные знания. - 1922. - № 10. -С. 16-20.
В 1960-е 1970-е годы свой вклад в историографию исследуемой проблемы внес известный военный историк Л.Г. Бескровный. Его работы «Военное образование в России в XIX веке» и «Русская армия и флот в XIX веке. Военно-экономический потенциал России» ввели в научный оборот новый материал о численности, социальном составе учащихся кадетских корпусов и военных гимназий, организации учебно-воспитательного процесса. В них анализировался уровень успеваемости, обобщался материал реформ в системе военного образования 60-70 гг. XIX века. История развития военно-учебных заведений широко представлена в книге П.А. Зайончковского «Самодержавие и русская армия на рубеже XIX-XX столетий, 1881-1903». Автор, пожалуй, впервые в советской историографии предпринял всесторонний анализ состава воспитанников кадетских корпусов. Он попытался выявить основные черты мировоззрения кадетов, их психологию.
Вопросам деятельности военно-учебных заведений в начале XX века, численности выпущенных ими офицеров, социального состава, качества их подготовки посвящены работы А.А. Буравченкова, А.Г. Кавтарадзе, А.И. Каменева1.
Таким образом, в отечественной историографии советского периода можно отметить неравномерное развитие изучения истории военного образования дореволюционной России. Если в 1920-е годы эта тематика еще исследовалась, то в 1930-40 гт. она ушла со страниц научных изданий. Только с середины 1950-х годов историки продвинулись в расширении сюжетной тематики, ввели в научный оборот обширный документальный материал, вновь стали изучать тему.
Российская историография берет свое начало с 1991 года. Возрастает интерес ученых и педагогов к истории военно-учебных заведений дореволюционной России. В этот период в России начинают возрождаться кадетские корпуса и кадетские школы. Из печати выходят работы СВ. Волкова, Н.А. Машкина, В.И. Харламова. В них предпринята попытка системного и комплексного анализа деятельности русской военной школы. Примечательна с этой точки зрения монография СВ. Волкова «Русский офицерский корпус». В ней представлен большой статистический обобщенный материал, включающий в себя 85 таблиц. В исследовании с позиции цивилизационного подхода дан анализ поня-
Буравченков А. А. Офицерский корпус русской армии накануне Октябрьской революции / А. А. Буравченков. - Киев, Изд-во при Киев. Гос. Ун-те, 1986. - 238 с; Кавтарадзе А. Г. Военные специалисты на Службе Республики Советов, 1917-1920 / А. Г. Кавтарадзе - М.: Наука, 1988. - 277 с; Каменев А. И. История подготовки офицерских кадров России / А. И. Каменев - М.: Военная полит, академия им. Ленина, 1990. 188 с.
тия долга и воинской чести, рассматривается преемственность традиций русского офицерства и современных военных кадров. В работе представлены материалы программ военно-учебных заведений, дана характеристика педагогического и руководящего состава военных училищ.
Определенный интерес вызывает монография В.И. Харламова «Русская школа (1700-1917)». Она посвящена исследованию системы подготовки офицерских кадров для пограничных войск страны на различных этапах ее развития. Монография Н.А. Машкина «Высшая военная школа Российской империи XIX - начала XX века» дает целостное представление о высшей военной школе исследуемого периода. Современные авторы внесли свой заметный вклад в историографию темы. Эти труды выявили новые аспекты военной теории и практики учебно-воспитательного процесса в военно-учебных заведениях до 1917 года. Однако наряду с новыми исследованиями в историографии темы заметными стали проблемы. В некоторых работах появляется идеализация дореволюционной военной школы.
Еще одним шагом в историографии проблемы военного образования в России стала монография А.А. Михайлова «Руководство военным образованием в России во второй половине XIX -начале XX века». Автор всесторонне изучил личный состав учащихся военно-учебных заведений и основные направления деятельности ГУВУЗа. Он показал тенденцию снижения доли детей дворян в закрытых военно-учебных заведениях к концу XIX века.
Отечественную историографию темы дополняют сборники статей и работ, посвященные отдельным направлениям военного воспитания. Одной из таких работ стала книга Е.П. Исакова «Военная быль: о доблести, добре и красоте». В ней представлены заповедь товарищества, размышления о роли и месте кадетского братства в жизни воспитанников корпуса, а также список кадетских корпусов.
Наряду с отечественными исследователями изучением истории военного образования в России занимались и зарубежные авторы, главным образом из числа эмигрантов. В большинстве своем это выпускники дореволюционных кадетских корпусов и военных училищ. Среди таких автор следует назвать А.Л. Маркова, В.Н. Никитина, К.Г. Гуторо-вич, В.Н. Бодиско1. Эти работы дополняют отечественную историографию темы. В них представлены интересные оценки внутренних поряд-
Марков А. Л. Кадеты и юнкера; Никитин В. Н. Многострадальные. - М.: Воениздат, 2001. - 262 с; Гуторович Г.К. Что такое кадетские корпуса? // Кадетская перекличка. -1975. № 14. - С.14; Бодиско В. Н.Кадетские традиции // Кадетская перекличка. - 1994. -№ 55-56. - С. 53-56.
ков военно-учебных заведений, деятельности отдельных педагогов, методов учебной и воспитательной работы.
Отечественную историографию дополняют также диссертации, написанные по близким к исследуемой проблеме темам. Это работы С.А. Бодунова «Развитие теории практики подготовки офицерского состава в военной школе дореволюционной России второй половины Х1Х-начала XX вв.»; Н.А. Машкина «История высшего военного образования в России (1860-1904 гг.)»; В.М. Крылова «Роль кадетских корпусов в подготовке артиллерийских и инженерных офицерских кадров русской армии (XVIII-XIX вв.)»; Ю.В. Ильина «Опыт деятельности Военного министерства по укреплению офицерского корпуса русской армии (1905-1914 гг.)»; А.Н. Назарова «Подготовка офицерских кадров в Российском государстве XVIII-начало XX вв.»; В.Н. Миронова «Кадетские образовательные учреждения России: история и современность» и др. Диссертационные работы углубляют эту тему. В них представлены хорошие историографические обзоры. Из числа диссертаций защищенных в последнее время, необходимо отметить работы А.С. Сушанского «Духовно-нравственное воспитание в военно-учебных заведениях России XVIII - начале XX века», В.Е. Морихина «Традиции офицерского корпуса русской армии XIX - начала XX веков», В.А. Свиридова «Становление и развитие военного образования в России во второй половине XIX - начала XX века».
В последние 10-15 лет к этой проблематике обратились сибирские историки. Здесь следует выделить исследования Ю.М. Ращупкина, посвященные деятельности Иркутского военного округа. В своей монографии и статьях автор приводит достаточно широкий анализ становления, развития и деятельности военного округа1. Отдельная глава в этой работе посвящена вопросам подготовки офицерских кадров в Иркутском военном округе.
Вопросам военного образования посвящены статьи и диссертация Е.М. Кунжарова . Автор исследовал историю военно-учебных заведений Восточной Сибири. Однако диссертационная работа имеет ряд су-
1 Ращупкин Ю. М. О характере распределения выпускников Иркутского юнкерского
училища в начале XX века / Ю. М. Ращупкин // экономический ежегодник: 1999. - Ир
кутск, 1999. - С. 240-243.; Ращупкин Ю. М. Иркутский военный округ (1884-1917 гг.):
Дис... канд. ист. наук: 07.00.02 / Ю. М. Ращупкин; Иркут. гос. ун-т, Иркутск, 1999. - 306 с.
2 Кунжаров Е.М. Подготовка офицерских кадров в Иркутском Генерал-губернаторстве в
1914-1918 гг. / Е.М. Кунжаров. // XX век в истории России: актуальные проблемы: сбор
ник материалов Всероссийской научно-практической конференции - Пенза: РИО
ПГСХА, 2005 - С.97-100.; Кунжаров Е. М. Подготовка офицерских кадров в Восточно-
Сибирском генерал-губернаторстве XIX- начале XX вв.: Автореф. дис. ...канд. ист. наук:
07.00.02 / Е. М. Кунжаров; Братский гос. ун-т. - Иркутск, 2008. - 24 с.
щественных недостатков. В ней недостаточно использовано новых архивных материалов, особенно центральных фондов, позволяющих всесторонне рассмотреть вопросы подготовки офицерских кадров. Большое внимание автор уделил изучению деятельности навигацких школ в Иркутске, Охотске и Якутске. Однако эти учебные заведения не готовили офицерские кадры. Фрагментарно рассмотрены вопросы деятельности Иркутского военного училища, кадетского корпуса, военной прогимназии. В параграфе «Краткосрочные временные военно-учебные заведения в годы Первой мировой войны 1914-1917 гг.» автор практически приравнял подготовку офицеров в школах прапорщиков к подготовке офицеров в военном училище. Это не верно. Качество подготовки офицеров отличалось не в пользу школ подготовки прапорщиков пехоты. Е.Н. Кунжаров утверждает, что материально и технически школы обеспечивались лучше, чем военные училища. На деле же было все иначе. Военные училища имели лучшую материально-техническую базу. Автор в основном рассматривает вопросы подготовки прапорщиков вообще в России, а не в Восточной Сибири. Так же освещаются внеус-тавные отношения в российских военных школах. В целом эта работа не дает широкой научной реальной картины подготовки офицерских кадров в военно-учебных заведениях Сибири.
Всего по вопросам исследуемой темы опубликовано около 300 научных работ. Специальных историографических работ по этой теме нет. По исследуемой теме не было специальных научных трудов, в которых бы рассматривались вопросы становления и развития военно-учебных заведений Сибири в целом. Сравнительный анализ подготовки военных кадров также не являлся предметом специального исследования. Не осуществлялось комплексного изучения истории военно-учебных заведений Сибири. В военно-исторических работах слабо разработаны вопросы социокультурного облика командных кадров военно-учебных заведений Сибири.
Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы исследовать историю создания, развития и деятельности военно-учебных заведений Сибири выяснить их роль и место в системе военного образования дореволюционной России.
Задачи исследования. 1. В ходе изучения выявить особенности, характерные черты и основные направления учебно-воспитательного процесса в военно-учебных заведениях региона.
Изучить и сравнить состав и условия комплектования военно-учебных заведений Сибири.
Выяснить качество и масштабы подготовки офицерских кадров в военно-учебных заведениях Сибири.
4. Учитывая опыт прошлого, разработать некоторые предложения по совершенствованию учебно-воспитательного процесса для современных военно-учебных заведений региона.
Объектом диссертационного исследования являются военно-учебные заведения Сибири в период с 1813 года по 1917 год.
Предметом диссертационного исследования является анализ процесса формирования и развития системы военно-учебных заведений Сибири. Он включает подготовку командных кадров от низшего звена до командных кадров среднего звена и ее эффективность.
Хронологические рамки темы охватывают период с 1813 года по 1917 год. Нижняя граница обусловлена тем, что в 1813 году в Омске было открыто первое «Войсковое казачье училище». До 1813 года в Сибири не было военно-учебных заведений, готовивших офицерские кадры. Верхней границей является 1917 год, когда были ликвидированы военно-учебные заведения Сибири. После 1917 года военно-учебные заведения готовили военные кадры на основе новых принципов. Изучение этого периода представляет собой отдельную, особую страницу советской истории и поэтому в данной работе не рассматривается.
Территориальные рамки темы определяются региональным составом военных округов (Иркутская и Енисейская губернии, Якутская область, Тобольская и Омская губернии, Акмолинская и Семипалатинская области). Прежде всего это г.Иркутск и г.Омск. Здесь размещались военно-учебные заведения, осуществлявшие подготовку командных кадров. В Иркутске такими заведениями являлись: военная гимназия, военная прогимназия, приготовительная школа Омского кадетского корпуса (впоследствии Иркутский кадетский корпус), Иркутское юнкерское (военное) пехотное училище, 1-я, 2-я и 3-я школы подготовки прапорщиков пехоты. В Омске - кадетский корпус, 1-я и 2-я школы подготовки прапорщиков пехоты. Всего в работе анализируется деятельность 10 военно-учебных заведений Сибири.
Методологическая основа исследования. При изучении проблем, связанных с историей военно-учебных заведений Сибири, автор руководствовался принципами историзма и научности. Такой подход дает возможность объективно рассмотреть историческое прошлое и выработать на этой основе некоторые концептуальные предложения. Методы разработки темы диссертации, базирующиеся на обозначенных исходных принципах, явились необходимым научным инструментом для комплексного подхода к изучению предмета исследования и последовательного освещения основных, связанных с ним проблем.
Для сопоставления фактического материала, характеризующего деятельность военно-учебных заведений Сибири, автором использован метод историко-сравнительного анализа.
Источниковедческий метод позволил выявить и определить основную фактологическую базу исследования, предоставившую вместе с принципом научности, возможность объективного и беспристрастного анализа связанных с ним вопросов.
Аналитический метод позволил преодолеть описательный характер работы и придать ей необходимый уровень теоретического обобщения. Он использован не только в постановке и рассмотрении проблематики исследования, но и в выявлении, отборе, структуризации и систематизации новых, ранее не использовавшихся фактических материалов.
Источниковую базу диссертационного исследования составляют нормативные документы и архивные материалы. Их можно разделить на следующие группы. 1) Законодательные акты, нормативные документы правительства, военного ведомства, военно-окружного управления. 2) Сведения о размещении, количестве военно-учебных заведений. 3) Сведения о личном составе. 4) Отчеты. Материалы, условно отнесенные к первой группе освещают различные вопросы деятельности военно-учебных заведений. Сюда относятся законодательные акты, приказы по военному ведомству, различные наставления, памятки.
К следующей группе опубликованных источников относятся документы, которые содержат сведения о личном составе. Эти источники отличаются различной степенью информационной насыщенности. Например, в издававшемся в конце XIX века в Санкт-Петербурге справочнике «Адрес-календарь: Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в Российской империи» перечислены персоналии, возглавлявшие военно-учебные заведения государства. Интерес представляет «Памятная книжка Иркутской губернии», издававшаяся в г. Иркутске и использованная автором за время, начиная с 1863 года по 1916 год. К сожалению, этот источник сохранился не за все годы. Он позволяет выявить значительное количество офицеров, чиновников военного ведомства, занимавших различные должности в военно-учебных заведениях, размещенных в г. Иркутске. В исследовании широко использовался Свод военных постановлений -основных нормативно-правовых изданий военного законодательства страны, касающихся военно-учебных заведений.
В работе использованы различного рода инструкции, раскрывающие содержание учебно-воспитательного процесса, определяющие порядок службы, а также уставные положения и наставления.
Нормативным источником являются учебные программы и правила военных учебных заведений, в которых регламентируется время, учебные дисциплины и порядок обучения.
Следует отметить такой источник как издававшийся в Иркутском военном училище накануне Первой мировой войны журнал «Досуги
юнкеров Иркутского военного училища». Это издание содержит интересную информацию о постоянном кадровом составе, перемещениях офицеров по службе, количестве и местах распределения выпускников. В журнале также представлены внутренняя жизнь училища.
Еще одну группу источников представляют мемуары, дневники, письма. Интересные наблюдения военного быта оставили жители г. Иркутска и г. Омска. Это автор мемуаров «Пятьдесят лет в строю» генерал-лейтенант А.А. Игнатьев, а также воспоминания А.И. Деникина «Путь русского офицера», А.А. Корнилова «Воспоминания», Г.Н. Потанина «Заметки о Западной Сибири».
Основную источниковедческую базу при написании настоящей диссертации составили новые архивные документы, хранящиеся в фондах Российского военно-исторического архива (РГВИА) и в фонде Государственного Архива Иркутской Области (ГАИО). Автором изучались и использовались документы 18-ти фондов РГВИА. Важные данные были извлечены из фонда 310 (Михайловская артиллерийская академия и училище), фонда 400 (Главный штаб Военного министерства), фонда 725 (Главное управление военно-учебных заведений), фонда 757 (2-я Омская школа подготовки прапорщиков пехоты), фонда 1468 (штаб Иркутского военного округа), фонда 1483 (Иркутское военное училище), фонда 1485 (Иркутский кадетский корпус), фонда 1487 (Иркутская военная прогимназия), фонда 1489 (Заведующий школами подготовки прапорщиков пехоты в Иркутском военном округе), фонда 1490 (2-я Иркутская школа подготовки прапорщиков пехоты), фонда 1491 (3-я Иркутская школа подготовки прапорщиков пехоты).
Материалы Государственного архива Иркутской области (ГАИО) позволяют конкретизировать картину событий, формируемую документами РГВИА. Автором использовались: фонд 558 (Управление Иркутского Уездного воинского начальника) и фонд 524 (Канцелярия прокурора Иркутского военно-окружного суда). Всего по теме исследования автором было обработано более 300 дел архива.
Важным источником является периодическая печать. В исследовании использовано более 20-ти наименований газет и журналов.
Научная новизна диссертационного исследования определяется, прежде всего, тем, что впервые предпринята попытка комплексного и системного анализа истории становления развития и деятельности военно-учебных заведений Сибири, их места и роли в подготовке командных кадров армии. В научный оборот введены новые архивные материалы, связанные с историей военно-учебных заведений Сибири, раскрывающие особенности этих заведений в подготовке кадров для русской армии. 12
Практическая значимость работы состоит в следующем.
Анализ деятельности военно-учебных заведений может быть использован при разработке предложений совершенствования учебно-воспитательного процесса в современных военно-учебных заведениях. Теоретические обобщения и выводы можно применять в процессе преподавания курсов отечественной истории, истории государственных учреждений, военной истории, при разработке учебно-методических пособий для военных училищ. Результаты исследования могут быть использованы в военно-патриотической работе. Фактические сведения исторического характера могут применяться при составлении тематико-экспозиционных планов, текстов выступлений для экскурсоводов. Научная работа может послужить основой для дальнейших научных исследований, для разработки специальных курсов, публикаций в средствах массовой информации, работ по истории Сибири.
Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в опубликованных автором статьях, докладах на всероссийских и региональных конференциях, и также использованы в научно-исследовательской работе, выполненной в Иркутском высшем военном авиационном инженерном училище шифр - «Архив». Материалы, полученные в ходе работы над темой, используются в учебном процессе при изучении ряда разделов курса «Военной истории» в Иркутском высшем военном авиационном инженерном училище, а также при проведении воспитательных мероприятий с призывной молодежью г. Иркутска.
Положения выносимые на защиту:
Военно-учебные заведения Сибири являлись составной частью системы военного образования России, которая формировалась и развивалась в условиях модернизации страны и освоения восточных окраин.
Военно-учебные заведения Сибири входили в общую систему подготовки кадров, но имели свои особенности в комплектовании, прохождении службы. Их выпускники обладали качествами, особенно востребованными в войсках: сибирской закалкой, неприхотливостью в экстремальных ситуациях, стойкостью в боевых условиях.
Военно-учебные заведения Сибири играли важную роль в формировании общего образовательного и культурного уровня сибирского общества. Военные кадры попутно решали задачу просвещения населения региона, активно участвовали в научной, культурной и общественной жизни края.
Предпосылки создания системы военно-учебных заведений в Сибири
Военное образование в России начало зарождаться в период реформы Петра I, направленной на создание в России постоянной армии, эта реформа радикальным образом отразилась на системе подготовки офицеров для армии и флота. Наряду с обязательной записью дворянских детей в полки, где они должны были ознакомиться с военной службой, привлечением на русскую службу сведущих иностранцев и посылкой многих русских для обучения за границу, великий преобразователь России принял меры для подготовки в самой России военных специалистов, знакомых с различными отраслями военного дела. С этой целью в самом начале XVIII века были созданы первые военные школы, предназначенные для подготовки будущих офицеров по наиболее сложным наукоемким военным специальностям. Так возникли специализированные навигационные, артиллерийские и инженерные школы. Готовящие дворянскую молодежь к морской, артиллерийской и инженерным службам.
На первоначальном этапе, система военного образования формировалась, прежде всего, для подготовки офицеров специальных родов войск и флота и развивалась по пути создания специализированных учебных заведений. Но их количество не обеспечивало потребности армии и флота в офицерах.
Учебные заведения по подготовке общевойсковых офицеров появляются лишь в конце первой трети XVIII века. В 1731 году в Петербурге был учрежден первый кадетский корпус. 29 июля императрица Анна Иоанновна подписала указ, в котором определялся штат корпуса в 200 человек. Право обучения в корпусе согласно указа имели дети дворян в возрасте от 13 до 18 лет. Для обучения военному делу были определены дисциплины: арифметика, геометрия, рисование, фортификация, артиллерия, фехтование, верховая езда, «и прочие воинскому искусству потребные науки». Корпус не был сугубо военным учеб зо ным заведением, выпускники могли выбрать и гражданскую службу. Для этого в корпусе преподавались и общеобразовательные дисциплины: иностранные языки, история, география, юриспруденция, танцы, музыка и «прочие полезные науки».1 Слово «cadet» (дословно - младший, несовершеннолетний) имеет французское происхождение. Так называли молодых дворян зачисленных на военную службу до производства в офицеры. С самого начала кадетский корпус получил двоякую цель: он должен был давать молодежи военное и гражданское образование, готовить офицеров для армии и гражданских чиновников для государственных учреждений.
Поступая в Шляхетский Сухопутный кадетский корпус, будущий воспитанник, должен был представить: свидетельство о дворянском происхождении; свидетельство о дате и месте рождения и крещения; свидетельство о состоянии здоровья.18 ноября 1731 года императрица утвердила Устав кадетских корпусов, в котором давался полный перечень наук для изучения молодым дворянам. В первом классе кадеты изучали общеобразовательные дисциплины и основы военного дела, причем срок обучения здесь не устанавливался, а зависел от исходного уровня домашнего образования. После окончания первого класса на совете корпуса решалась судьба каждого кадета: в зависимости от результатов учебы и склонностей молодого человека ему определялись предметы для обучения в трех старших классах, в них занимались еще 5-6 лет. «В 1732 году штат корпуса включал 360 кадет, а в 1760 году увеличен до 490».3
В 1734 году корпус получил название Сухопутного (для отличия от морского корпуса). При переводе в старший класс и перед выпуском совет корпуса определял для каждого кадета род войск, куда ему предстояло быть выпущенным на службу сообразно со способностями. Выпускникам присваивались унтер-офицерские чины или чин прапорщика, а особо отличившимся сразу чин подпоручика и даже чин поручика. При Екатерине II в 1762 году штат Сухопутного кадетского корпуса был увеличен до 600 человек, причем, теперь принимались, только малолетние дети не старше 5 лет, с тем, чтобы пробыть в корпусе не менее 15 лет. Право на поступление предоставлялось детям штаб-офицеров, причем преимущественным правом пользовались дети неимущих, раненых и убитых на войне. Родители давали подписку в том, что не будут забирать детей даже во временные отпуска.
Нельзя сказать, что появление Шляхетского корпуса в России сразу перевернуло всю систему подготовки офицеров. Но внутренний распорядок, изучаемые предметы и успешное в дальнейшем продвижение по службе привлекали в него недорослей из многих дворянских семей.
Система военно-учебных заведений сложилась в начале XIX века. Военно-учебные заведения, связанные с подготовкой офицеров, можно разделить на три группы. 1) Непосредственно готовящие офицеров (выпускающие своих воспитанников офицерами или с правом на офицерский чин). 2) Готовящие для поступления в заведения первой группы. 3) Занимающиеся повышением квалификации и переподготовкой уже имеющих офицерские чины. До 60-х гг. XIX века учебные заведения двух первых групп представляли собой единое целое в лице кадетских корпусов, и лишь затем функциональное различие между тремя типами учебных заведений было твердо установлено.
В XIX веке система военно-учебных заведений постоянно совершенствовалась. Можно выделить два основных периода ее развития. До реформ 1860-х гг. и после них, когда произошло принципиальное разделение военно-учебных заведений: на подготовительные (дающие общее образование) и собственно военно-специальные, непосредственно выпускающие офицеров.
Необходимость проведения коренных реформ была очевидна. Она вытекала из следующих причин:
- кадетские корпуса выпускали недостаточное количество офицеров, а обучение одного кадета стоило дорого, причем стоимость постоянно повышалась;
- закрытость и сословность кадетских корпусов;
- ранняя военная специализация детей;
- комплектование выпускниками кадетских корпусов в основном гвардии, инженерных войск и артиллерии; - необходимость отделить воспитание детей 11-12 лет от юношей 18-20 лет;
- слишком обширный учебный теоретический курс;
- переизбыток теории и недостаток практических занятий.
Суть реформ в области военного образования, состояла в отделении общеобразовательного курса в военно-учебных заведениях, от военно-специального. И создания для каждого из них отдельных учебных заведений. Младшие классы кадетских корпусов и кадетские корпуса для малолетних были преобразованы в военные гимназии. На них возлагались общеобразовательная подготовка на уровне реальных училищ (с естественно-математическим уклоном) и начальная (до вузовская) военная подготовка. Срок обучения устанавливался в 6 лет. «В 1873 году вместо 6-летнего в военных гимназиях был введен 7-летний курс и увеличены штаты».4 Офицерский состав в этих учебных заведениях был заменен в основном гражданскими преподавателями и воспитателями. Несмотря на упразднение строевого состава, военные гимназии должны были сохранять свое назначение - подготавливать детей к поступлению в военные училища. В последствии планировалось постепенно передать их в министерство просвещения. Ведущими предметами в общеобразовательном курсе военных гимназий были: математика, русский, немецкий и французские языки. Курс математики заканчивался тригонометрией. Педагогический комитет ГУВУЗ постоянно работал над усовершенствованием программ и методик преподавания.
Особенности становления и развития военно-учебных заведений в Сибири
Расположение Иркутска на перекрестке торговых, транспортных, экспедиционных путей и близость границы предопределили рост числа воинских формирований в Восточной Сибири, что в свою очередь, обусловило появление в Иркутске, начиная с XVIII века, военно-учебных заведений.
В середине XVIII века в ряде городов Сибири стали открываться «гарнизонные цифирные школы», в которых солдатские дети обучались грамоте и начальной арифметики. В 1740-х гг. по инициативе иркутского вице-губернатора Л. Ланге в городе была открыта школа для подготовки геодезистов и землемеров. В 1754 году она была преобразована в школу «навигации и геодезии». Первоначально в ней обучалось всего 32 ученика. В программу подготовки учащихся входили следующие дисциплины: арифметика, черчение, геометрия, геодезия, архитектура, судостроение и мореходство.
Первыми учителями были назначены прапорщики А. Семыгин, И. Бритов и учителем географии поручик Юсупов. С 1756 года школу возглавил секунд майор М. Татаринов, при котором было введено преподавание иностранных языков, а выпускники стали получать обер-офицерские чины. С 1754 по 1765 гг. навигацкую школу закончили 142 человека. Из них 27 выпускников были направлены в морскую службу, 51 - в горное ведомство, 6 - геодезистами на Дальний Восток, 1 - в медицинскую службу, остальных «не понятных и нерадивых», определили в солдаты и казаки.
Первой по-настоящему военной, в городе Иркутске стала гарнизонная школа для солдатских детей, открытая в 1768 году, где солдатских детей обучали грамоте и солдатской экзерции, артиллерии и инженерному делу. При школе имелись военно-сиротское и артиллерийское отделение. В 1790-е годы детей солдат обучали ремеслам при артиллерийском арсенале — в детской школе-мастерской. Школа просуществовала до 1799 года. 10 июня 1799 года она была преобразована в школу военно-сиротского отделения, для обучения солдатских детей-сирот российской грамоте.23 В XIX веке развитие Иркутска было теснейшим образом связано с его превращением в столицу Восточной Сибири. Учреждение Восточно-Сибирского генерал-губернаторства, расширение его пределов на Приамурье и Приморье заметно изменило лицо Иркутска, его социальную структуру, сказалось на росте населения. Другими заметными вехами развития города стали демократические реформы, коренным образом изменившие ход социально-экономических процессов в России и послужившие мощным импульсом становления капиталистических отношений, а также включение Иркутска в систему железнодорожного сообщения. Превращение Иркутска в крупный железнодорожный центр содействовало увеличению населения и динамике экономической и социально-культурной жизни.
В течении XIX века наблюдался стабильный рост числа городского населения. «Если в 1833г. в Иркутске насчитывалось 16.216 жителей, то уже к 1864 г. их количество выросло до 26.594 человек. Еще большим динамизмом отличалось развитие города в конце Х1Х-начале XX вв. К моменту прокладки железной дороги население едва превышало 50 тысяч человек, а уже спустя десятилетие оно удвоилось».2 Соотношение между мужской частью жителей Иркутска и женской было заметно в пользу первой. В разные годы доля мужского населения колебалась от 54% до 6о%. Объясняется это значительным количеством военных команд в Иркутске, а с конца XIX века - большим наплывом поселенцев. О росте численности населения дают представление следующие данные: в 1881 году население г. Иркутска составляло — 33.800 человек, в том числе: мужского пола - 18. 278, женского пола - 15.522; в 1883 году - 36.117 человек, в том числе: мужского пола - 19.488, женского пола — 16.629; в 1885 году -39.426 человек, в том числе: мужского пола - 22.645, женского пола - 16.781. За четыре года население Иркутска увеличилось на 5.626 человек, причем число мужчин стало больше чем женщин, 4.367 человек против 1.259. Это объясняется ростом числа воинских частей в городе.
Деление по сословиям (в 1886 году) было следующим: дворян потомственных и личных: мужчин — 2.044 чел., женщин - 1.862 чел.; купцов: мужчин 804 чел., женщин — 698 чел., военного сословия (т.е. самих военнослужащих и членов их семей): мужчин — 7.057 чел., женщин - 5.108 чел., крестьян — 107.022 чел. мужчин и 107.949 чел. женщин. В последующие годы численность населения продолжает расти и к 1901 году составляет — 49.106 человек, из них: мужского пола - 25.109 человек, женского пола — 23.997 человек. Что касается сословного деления в этот год, то оно было следующем: дворян - 3.311 человек (мужчин), 2.585 человек (женщин); крестьян - 164.162 человек (мужчин), 155.407 человек (женщин); военного сословия — 7.691 человек (мужчин), 4.821 человек (женщин). Как видно из приведенных данных численность населения в г. Иркутске постоянно росла, значительно увеличилось число военных в связи с расположением в округе и городе воинских частей и военно-учебных заведений.
В начале XX века, Иркутск, стал крупнейшим городом Сибири. Его развитая торгово-промышленная инфраструктура привлекала значительное число сельского населения, ищущего дополнительные заработки. Проведение железной дороги содействовало притоку населения в город из России и различных уголков Сибири. Так в 1880 году в Иркутске было 114 фабрик и заводов, а в 1889 году их число составило 153.28
Вместе с ростом населения и промышленности в Иркутске росло и число учебных заведений. Первая школа в городе была открыта в 1725 году при Вознесенском монастыре. В 1754 г. открыта школа навигации и геодезии, в 1779 г. - мужское духовное училище, затем в 1780 г. — духовная семинария. Через год, т.е. в 1781 г. в Иркутске была открыта Градская школа, далее открываются ряд гимназий и прогимназий - в 1805г. гимназия, 1829г. — ветеринарный класс, в 1873г. техническое училище (преобразованное в 1890г. в промышленное училище). Первым женским учебным заведением был сиропитальный дом Елизаветы Медведниковой учрежденный 21 апреля 1830 г., затем в 1841 г. был открыт Девичий институт, а в 1854 г. - женское духовное училище.29
Учебная работав военно-учебных заведениях региона
По истечении двух месяцев юнкера обучающиеся в военно-учебных заведениях с 4-х месячным курсом могли производиться в унтер-офицерское звание. В отличии от 3-х месячных курсов учебная программа 4-х месячных курсов утверждалась военным министром по представлению начальника ГУВУЗ, а не начальником штаба округа. Оценка знаний (в том числе строевой службы), как во время прохождения курса, так и при выпуске производилась на тех же основаниях, что и в мирное время, т.е. по 12-ти балльной системе. Занятия в ВУЗах с 4-х месячным ускоренным курсом проводились во все дни, кроме воскресных и следующих праздников 1-го и 6-го января, 25-го марта, в пятницу и субботу Страстной недели, двух дней Святой Пасхи, 6-го мая, 6-го декабря, двух дней Рождества Христова, дня годового праздника училища. Религиозные праздники были особо почитаемы в государстве и имели свои исторические традиции. Поэтому естественно военное ведомство не могло не учитывать этого.
Таким образом, из учебного времени, которое и так было не большое, исключались еще 12 дней в год. Кроме того, в особо уважительных случаях юнкерам мог предоставляться отпуск не более 3-х дней, чего не было у юнкеров обучающихся 3-й месяца.
За дурное поведение юнкера также могли исключаться из ВУЗов, но не властью начальника школы, а приказом начальника ГУВУЗ по представлению начальника военно-учебного заведения. По получению уведомления об исключении, начальник заведения должен был немедленно передавать таких юнкеров в распоряжение местного воинского начальника для отправки их в войска.
По окончании ускоренного 4-х месячного курса экзамены также не производились. Постановлением педагогического (учебного) комитета юнкера делились на два разряда: к 1-му разряду относились все удовлетворяющие условиям отнесения в мирное время к первым двум разрядам, а ко 2-му разряду - не удовлетворившие этим условиям. Распределение офицерских вакансий между юнкерами, окончившими ускоренный курс военно-учебных заведений, производилось тем же порядком как и в мирное время. Юнкера, окончившие курс по 1-му разряду производились в прапорщики с правом производства в подпоручики (корнеты, хорунжие) по истечению 8-ми месяцев со дня производства в прапорщики, а за боевые отличия - в любое время. При дальнейшем прохождении службы эти офицеры пользовались всеми правами офицеров, окончивших военные училища в мирное время. Юнкера, выпущенные по 2-му разряду, зачислялись в строевые части унтер-офицерами. Они могли быть произведены в прапорщики, но не ранее 4-х месяцев со дня окончания курса, а за боевые отличия в любое время. Кроме того, юнкера достойные производства в офицеры, но признанные по состоянию здоровья неспособными к военной службе, одновременно с производством в офицеры переименовывались в соответствующий гражданский чин, со старшинством в военном чине. Выпускники Пажеского корпуса, выходящие в кавалерийские части, а также юнкера кавалерийских и казачьих училищ, не достигшие требуемых для кавалерийского и казачьего офицера качеств, по решению начальства могли быть оставлены в училище после его окончания еще на 4-е месяца для совместных занятий со следующим набором.
Выпущенные, по окончании ускоренного курса военно-учебных заведений с правами 1-го разряда также получали при выпуске по 300 рублей на обмундирование и прогонные деньги до места расположение части. Но в отличии от выпускников 3-х месячных курсов, они кроме этого получали по 100 рублей на обзаведение предметами домашнего обихода первой необходимости и имущество: револьвер установленного образца, шашку, полевой бинокль, компас и экземпляр действующих уставов. А выпущенные в казачьи войска, кроме того, 200 рублей на приобретение лошади и седла. Выпущенные по окончании курса с правами 2-го разряда снабжались силами заведения перед отправкой в войска, как обмундированием, так и прочими видами довольствия установленными для нижних чинов. При производстве впоследствии этих лиц в офицеры, им выдавалось единовременное пособие на обмундирование в размере 250 рублей.
В отличии от юнкеров выпущенных в мирное время, фамилии выпускников ускоренного курса окончивших с отличием не заносились на мраморные доски. Им также не выдавались призы и денежные премии, однако и предоставлялось право ношения знаков своих военно-учебных заведений.
В случае демобилизации армии, юнкера также могли оставаться в учебных заведениях и продолжать курс обучения по правилам мирного времени.
19 ноября 1914 года был издан приказ по военному по ведомству № 742, согласно которому помимо существующих школ ускоренной подготовки офицеров при запасных пехотных бригадах открывались школы: в Петроградском военном округе - 2-е школы: в Москве, Киеве, Одессе и Тифлисе по одной, всего 6 школ на 400 человек каждая. Петроградские школы открытые раннее по 200 человек каждая сводились в две школы штатом по 400 человек. Этим же приказом вводилось в действие новое положение, которое незначительно отличалось от предыдущего положения. Согласно ему штат юнкеров в школах определялся от 200 до 400 человек. В штат постоянного состава вводились должности: на каждую школу, а при совместном картировании на каждые две школы по одному офицеру или чиновнику на должности заведующего хозяйством и казначея (на казначея возлагалось делопроизводство по хозяйственной части). Так же в новом положении устанавливались дополнительные выплаты на хозяйственные нужды единовременные пособия. В остальном новое положение не отличалось от старого.
Через несколько дней, а именно 26 ноября 1914 года Приказом по военному ведомству № 756 вводилось еще одно положение - «Положение об ускоренной подготовки в военное время в специальных военно-учебных заведениях с 8-ми месячным ускоренном курсом». Положение определяло порядок подготовки офицеров в специальных военных училищах таких как: Михайловское, Константиновское и Сергеевское артиллерийские, Николаевское инженерное. В Сибири же специальных военных училищ не было.
В декабре 1914 года были открыты школы в Иркутске и Тифлисе. (Приказ по военному ведомству № 788, 818, 1914 г.) С 1 мая 1915 года максимальное количество юнкеров в школах могло достигать 500 человек.102 С 27 августа -до 600 человек.103
В Управлении Заведующего школами подготовки прапорщиков пехоты в Иркутском военном округе в октябре 1917 году по списку числилось 3 офицера: «1. Генерал-майор Наперстков - Вр.и.д. Заведующего школами, он же начальник местной бригады. 2. Поручик Агапьев — Адъютант Управления, командированный в распоряжение исполнительного комитета общественных организаций города Иркутска. 3. Прапорщик Агеев — Вр.и.д. Адъютанта управления». Размещалось управление с мая 1917 года на углу Медведниковской и Толкучей улиц в здании штаба Округа.105
Основными школами подготовки прапорщиков были пехотные. Но имелись и школы прапорщиков инженерных (Петроградская) и казачьих (Екатери-нодарская) войск.106
Ускоренная подготовка командных кадров в годы Первой мировой войны
Во время Первой мировой войны для восполнения больших потерь офицерского состава армии были открыты краткосрочные военно-учебные заведения по подготовке офицеров военного времени — прапорщиков. В данной работе выше уже говорилось о положениях школ и о порядке комплектования. Рассмотрим же деятельность школ прапорщиков в сравнении с другими военно-учебными заведениями Сибири в период Первой мировой войны.
Сразу же следует сказать, что на ускоренную подготовку офицеров перешли все военные училища страны, в том числе и Иркутское военное училище в частности. Не сократились сроки обучения в кадетских корпусах, поскольку они не выпускали офицеров, а лишь осуществляли подготовку для поступления в военные училища.
Об общем состоянии дел в школах подготовки прапорщиков указывалось в отчетах генерал-майора Адамовича, который посетил в 1916 году несколько школ в разных городах страны. Школы оценивались им по нескольким параметрам. В частности размещение, состав юнкеров, содержание обучаемых и внутренний порядок, расчеты и распределение времени, постановка обучения. Рассмотрим состояние школ подготовки прапорщиков пехоты расположенных в Сибири, а именно 1-й и 2-й Омской и 1-й, 2-й, 3-й в Иркутске.
Все указанные школы размещались в достаточно хороших условиях, помещения были приспособлены для обучения и жизни юнкеров, и содержались в чистоте. «Оба здания (2-й Иркутской школы) настолько хороши по постройке и ремонтному состоянию и настолько свободны, что помещение может быть признано лучшим из (18-ти) доныне осмотренных».115 Расположение 3-й Иркутской школы было признано почти идеальным. «В общем, расположение школы среди поля, у станции железной дороги, в близи большого города и в таких зданиях, надо признать близким к идеалу и несомненно лучшим...».116 Для сравнения выдержка из отчета о Саратовской школе: «Бараки для жилья тесны, холодны, не оборудованы и неуютны до крайности»."7 Юнкера Омских и Иркутских школ произвели на генерала вполне хорошее впечатление: «(о 2-й Омской школе)...юнкера коротко стрижены, хорошо одеты и производят впечатление благообразное, (о 1-й Омской школе) ...юнкера имеют свежий вид, чисты, опрятны, коротко стригутся и производят впечатление хорошее... (о 1-й Иркутской школе) ...юнкера одеты чисто, стрижены и держатся прилично, (о 3-й Иркутской школе) ...вид юнкеров чистый, все стриженые, строй дисципли но нирован». В худшую сторону по этому вопросу была отмечена 2-я Иркутская школа «Юнкера почти не тронуты выправкой, имеют вид весьма некультурный и понурый...носят самые неприличные для юнкеров прически».119 Объяснение этому может быть то, что 2-я школа комплектовалась из студентов, людей не привыкших к армейским порядкам. К слову их оценка была не самой плохой в сравнении с другими школами страны. Например, гораздо хуже были юнкера в Петергофских школах и уже указанной Саратовской. «В общем, наличный состав обучающихся в 1-й, 2-й и 4-й Петергофских школах производит настолько невыгодное впечатление, что представляется необходимым остановиться более внимательно на его оценке и выяснении условий комплектования. Значительное большинство состава - люди неблагообразной внешности, слабых физических качеств, мало развитые и не имеющие той первоначальной обработки и подготовки». И о Саратовской школе: «В общем, среда обучающихся производит тяжелое впечатление: полное отсутствие хоть немногих культурных людей, которые подтягивают за собой всю массу; серое, понурое, необразованное простонародье, уступающее внешним видом подбору сколь-нибудь удачно сформированной учебной команды».120
Качество поступающих в школы подготовки прапорщиков пехоты оставляло желать лучшего. Причем, чем ближе к 1917 году тем, хуже становилось качество поступающих. Уровень образования был низким, и значительно отличался от уровня молодых людей поступающих в то же время в военные училища. Так например, из анализа сведений на юнкеров 1916 года Иркутского военного училища видно: всего в списке числилось - 127 человек, из них по происхождению: крестьян - 31 человек; из дворян (включая потомственных дворян) - 30; из мещан - 29; детей чиновников - 17; из купцов - 5; детей священников (духовных служителей) - 7; на 8 человек нет данных о происхождении. По уровню образования: окончили реальные, коммерческие и др. училища и гимназии — 13 человек; окончили училища, гимназии и продолжили обучение в высших учебных заведениях (из которых с разных курсов прибыли для поступление в военное училище) — 108 человек, из них закончили полный курс обучения - 25 человек (Тифлисский учительский институт — 1 человек; Иркутский учительский институт - 6; Томский технологический институт —11; Петербургский университет — 1; Московский университет - 4; Киевский коммерческий институт- 1; Варшавский политехнический институт— 1); кадетский корпус - 3 человека; духовную семинарию — 3 человека. По вероисповеданию: православных - 119 человек; католиков - 6; армяно-григорианского - 2. По семейному положению - 119 человек холостых, 18 - женатых. По возрасту: от 19 лет до 35, средний возраст 22 года 6 месяцев. «Средний возраст юнкеров школы (имеется в виду 3-я Иркутская школа прапорщиков) старше нежели во всех 19-ти школах рассмотренных до ныне; моложе 25 лет - 61,5 %, как в других школах этот процент не опускался ниже 63 и восходил до 81 %».122
Среди поступающих в школы прапорщиков были кандидаты с уровнем образования в 3 класса учительской семинарии, 2 класса духовной семинарии и т.д. В военные училища же такие кандидаты поступить не могли. Еще одно свидетельство тому предписание ГУВУЗ от 22 февраля 1916 № 6837: «...воспитанники городских училищ, приобретшие права вольноопределяющихся 2-го разряда будут подлежать приему в военные училища только по экзамену (подчеркнуто в тексте) ...без экзамена к приему в военные училища допускаются а) окончившие курс двух классов средних четырехклассных технических училищ или шести классов таких же училищ, семи и восьмиклассных, каковое образование ...приравнивается к курсу 6-ти классов средних образовательных учебных заведений; б) имеющие звание домашнего учителя, учителя двухклассных училищ...а также окончившие педагогические курсы при высших начальных училищах. Оставшиеся свободные вакансии при приеме 1 мая и 1 июня предложено заместить воспитанниками военно-учебных заведений».123 При этом минимальный возраст для приема молодых людей во все военно-учебные заведения с 4-х месячным курсом обучения устанавливался в 17 лет.124 По социальному происхождению воспитанники школ прапорщиков также уступали кандидатам в военные училища: «...наши господа прапорщики — бывшие приказчики и портные, а то и просто «собакогоняи» надев форму, думают, что они черт знает, как образованы. Эти погоны ужасно ослепляют людей». Озабоченность качеством поступающих кандидатов высказывалась на самом высоком уровне в армии. Об этом свидетельствует предписание помощника военного министра от 22 декабря 1915г. за № 4487: «Секретно. Главное Управление Генерального Штаба. Начальник штаба Верховного Главнокомандующего уведомил Военного Министра, что Государь Император, при рассмотрении доклада генерала от Инфантерии Адлерберга о результатах осмотра им запасных батальонов изволил подчеркнуть в означенном докладе следующее место. Большинство прапорщиков состоит из крайне нежелательных для офицерской среды элементов (подчеркнуто в тексте). Между ними были из чернорабочих, слесарей, каменщиков, полотеров, и буфетчиков».126 Стараясь не допустить хотя бы в военные училище лиц низкого социального происхождения в руководящих документах указывалось: «...при приеме в военные училища молодых людей со стороны обращать строгое внимание на соответствие кандидатов офицерскому званию. Нижних чинов принимать в военные училища при непременном удостоєний их тому начальством».127 Прибывали же эти кандидаты на поступление в школы из различных воинских частей, причем не только из Сибири, но и из других уголков страны. Судить об этом можно на основании сопроводительных документов поступающих. Так в июле 1916 года в 3-ю Иркутскую школу прибыли кандидаты из следующих воинских частей: «Препровождаю при сем документы... на казаков 1-го Верхнеудинского полка ...1 чело 170
век, 1-го Читинского полка...2 человека, ...Забайкальского казачьего войска, ...2-й Заамурский железнодорожный полк, ...14-й (Красноярский) Сибирский стрелковый полк, ...Уссурийский казачий полк (Владивосток), ...27-й Сибирский стрелковый полк (Омск), ...32-й Сибирский стрелковый полк (Томск), ...718- я пешая Астраханская дружина (Астрахань)». Зачислены в школу 4 октября 1916 г. из: «...6-й Либавский пехотный полк, ...18-й Вологодский пехотный полк, ...33-й Елецкий пехотный полк, ...106-й Уфимский пехотный полк, ...166-й Ровненский пехотный полк, ...256-й Елисаветградский пехотный полк ... и др.». Не смотря на то, что школы готовили офицеров для пехоты, поступали в них не только из пехотных частей. Зачислены...4 октября 1916 г. ...2 человека из Воздухоплавательного парка армии юго-западного фронта, ... по 1 человеку из 16-й воздухоплавательной роты, 3-го авиационного парка, 16-го авиационного парка,...6 человек из 3-й Самокатной роты, ...16 человек из запасного понтонного батальона, ... 10 человек из 2-го запасного телеграфного батальона.130
