Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Производительные силы крестьянских хозяйств Курской губернии в 1917 - 1921 гг.
1. Трудовые ресурсы деревни и занятия населения 18
2. Землевладение и землеустройство 43
3. Материально-техническая база индивидуальных крестьянских хозяйств 56
Глава 2. Экономика крестьянского хозяйства Курской губернии в 1917-1921 гг.
1. Сельскохозяйственное производство 68
2. Налоги и натуральные повинности курских крестьян 87
3. Торговля и товарообмен индивидуальных крестьянских хозяйств 119
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 144
ПРИМЕЧАНИЯ 154
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ 167
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 168
ПРИЛОЖЕНИЯ 183
- Трудовые ресурсы деревни и занятия населения
- Землевладение и землеустройство
- Сельскохозяйственное производство
Введение к работе
Актуальность темы. Глобальные изменения, произошедшие в России в конце XX века, стали причиной переосмысления исторического пути, пройденного страной. Одним из приоритетных направлений отечественной исторической науки по-прежнему остается тема революционных событий февраля и октября 1917 года и гражданской войны. В свою очередь важное место в этом направлении занимает проблема аграрной модернизации первой четверти XX века.
В настоящее время возрос интерес к аграрной истории в связи с происходящим сейчас процессом реформирования сельского хозяйства России. Проведение данных реформ было вызвано кризисом коллективных форм организации труда в аграрном секторе экономики и переходом страны к рынку. Одним из приоритетных направлений реформирования является создание индивидуальных фермерских хозяйств.
Данное исследование содержит большой исторический материал по преобразованию и развитию индивидуальных крестьянских хозяйств Курской губернии в переломный для них момент - революционных событий февраля и октября 1917 года и гражданской войны. Индивидуальное крестьянское хозяйство - хозяйство, ведущееся собственными средствами производства и силами своей семьи'.
Этот ценный исторический опыт может быть полезен современным реформаторам при выборе путей развития отечественного сельского хозяйства. Так, по словам академика А. Емельянова, объективное и непредвзятое изучение опыта позитивного реформирования, его оценка, творческое осмысление и извлечение уроков из потрясавших страну разрушительных преобразований позволяют сделать объективные выводы2. Решать же данные задачи лучше всего на конкретных материалах отдельных регионов страны.
Курская губерния в начале XX века являлась типичной аграрной губернией Центрально-Черноземного района Европейской России.
Процессы, происходившие в индивидуальном крестьянском хозяйстве с 1917 г. по весну 1921 г. в целом по стране, получили достаточно подробное освещение в научной литературе советского периода3. Однако, как отмечает член-корреспондент РАН А.А. Искендеров, господствующее положение марксизма в советской исторической науке серьезно ограничивало творческие возможности историков, «создавало условия для появления в науке пустоцветов». Она развивалась на почве монополизма в науке. К исторической науке стали относиться не как к самостоятельной сфере знаний, а как к чему-то «второстепенному и второсортному»4.
Так, например, в советской историографии считалось, что первая мировая война привела сельское хозяйство, а вместе с ним и индивидуальное крестьянское хозяйство, в кризисное состояние, что в свою очередь стало одной из причин революционных событий февраля 1917 года5. Однако материалы статистики по Курской губернии периода первой мировой войны свидетельствуют о динамичном развитии индивидуальных крестьянских хозяйств6,
В научной литературе советского периода выдающаяся роль отводилась революционным событиям февраля и октября 1917 года, которые, как утверждалось, поставили развитие индивидуального крестьянского хозяйства на качественно новый, успешный путь развития7. В то же время архивные материалы и современные работы историков не подтверждают такую точку зрения8. Так, например, известный исследователь данной проблемы В.В. Кабанов в своей статье пишет: «...деревню захлестнула передельная лихорадка. Стремительно падала культура земледелия вследствие войны и разрухи, затухания кооперативной службы и свертывания кооперативной работы. А главное - крестьянин не видел просвета, так как был не заинтересован в производстве продуктов своего труда, которые забирало у него государство. Тя-
желейшая продразверстка, трудгужповинности, реквизиции скота и мобилизации лошадей - вот какой расплатой обернулось для крестьянина «бесплатное» получение земли»9.
В советский период отечественная историческая наука однозначно отрицательно оценивала все, кроме большевистских, аграрные преобразования в годы революционных событий 1917 года и гражданской войны, в том числе аграрное законодательство Временного правительства и Белого движения.
Крестьянские восстания против методов политики «военного коммунизма» были названы советскими историками с подачи правящей коммунистической партии «кулацкими мятежами». Не до конца были изучены и причины перехода к новой экономической политике, и ее потенциал. Как пишет В.В. Кабанов, «последовавший затем в 1921 году голод был вызван не только и не столько неурожаем, сколько последствиями продразверстки. Реакция крестьян была естественной и незамедлительной. Мощные крестьянские выступления потрясли страну. Большевики, Ленин в первую очередь, искали выход из тяжелейшего политического и экономического кризиса. Он был найден в нэпе. Но нэп - это не научно обоснованная теория, нэп - это вынужденная политика, к которой пришли эмпирически под давлением крестьянских восстаний» .
Переосмысление революционных событий 1917 года и гражданской войны в отечественной исторической науке стало возможно только после перехода России к построению свободного демократического общества в августе 1991 года. Как пишет историк В.П. Данилов, происходящее в настоящее время у нас обновление оказалось особенно трудным и болезненным, связанным, пожалуй, с беспрецедентным идейным противостоянием. Острота и глубина этой драмы в общем понятна. Это результат многолетней догматической монополии сталинско-брежневского псевдомарксизма, всеохватывающей системы лжи, изоляции наших исследователей от теоретических поисков обществоведов других стран". Однако в 90-е гг. XX века так и не появилось
комплексного обобщающего исследования индивидуального крестьянского хозяйства России в период революционных событий 1917 года и гражданской войны.
Индивидуальное крестьянское хозяйство Курской губернии было обойдено вниманием исследователей как в советский период, так и на современном этапе. Историки ограничивались лишь фрагментарным изучением индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии12. На сегодняшний момент недостаточно изученным остается состояние трудовых ресурсов и занятий крестьянского населения, поземельных отношений, материально-технической базы, производства, налоговых и торговых отношений индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии накануне и в годы революционных событий 1917 года и гражданской войны, поэтому важное значение имеет комплексное исследование индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии в период революционных событий 1917 года и гражданской войны.
Объектом исследования стало индивидуальное крестьянское хозяйство Курской губернии.
Предметом исследования является исторический опыт развития индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии на переломном этапе российской истории - в годы революций и гражданской войны (1917 г.-весна 1921 г.).
Цель диссертационного исследования — на основе подробного изучения архивных и опубликованных материалов, а также научных исследований по данной теме целостно изучить индивидуальное крестьянское хозяйство Курской губернии в годы революционных событий февраля и октября 1917 года и гражданской войны.
В соответствии с определенным предметом исследования и поставленной целью в диссертации предполагается решить следующие задачи:
рассмотреть динамику обеспеченности трудовыми ресурсами индивидуальных крестьянских хозяйств Курской губернии, а также занятость промыслами крестьянского населения накануне и в годы революционных событий 1917 года и гражданской войны;
раскрыть трансформацию землевладения и землеустройства;
исследовать процесс деформации материально-технической базы ин- дивидуальных крестьянских хозяйств;
проследить процессы, происходившие в сельскохозяйственном производстве индивидуальных крестьянских хозяйств;
рассмотреть систему налогообложения индивидуальных крестьянских хозяйств;
проанализировать торговые отношения индивидуальных крестьянских хозяйств.
Хронологические рамки исследования ограничиваются февралем 1917 г. — весной 1921 г. Исходная дата- февраль 1917 года — обусловлена на- чалом коренных преобразований основ индивидуального крестьянского хозяйства, последовавших вследствие Февральской революции. Конечной датой исследования является март 1921 года, время перехода к нэпу - новому этапу в истории развития индивидуального крестьянского хозяйства.
Географические границы исследования. В феврале 1917 года Курская губерния состояла из 15 уездов. С марта по ноябрь 1918 года часть территории губернии (Грайворонскии, Белгородский, Корочанскии и частично Путивльский, Рыльский, Льговский, Суджанский, Обоянский и Новоосколь-ский уезды) была оккупирована германскими войсками и отрядами гайдама- . ков гетмана Скоропадского. В период с сентября по декабрь 1919 года губерния находилась под контролем Вооруженных сил Юга России. В ходе гражданской войны Рыльский и Путивльский уезды с 12 сентября 1919 года были временно присоединены к Орловской губернии. 30 декабря 1919 г. Рыльский и Путивльский уезды были снова включены в состав Курской губернии. Об-
щее число волостей за период с 1917 по 1920 гг. выросло до 225 (до револю-
— ционных событий 1917 года их было 198)13. Все это свидетельствует о дина-
мике изменения территории региона в исследуемый период. Однако совпадение границ губернии в феврале 1917 и в марте 1921 года дает возможность адекватного статистического сопоставления (с учетом соответствующей корректировки).
Историография проблемы исследования. Изучение состояния инди-
^ видуального крестьянского хозяйства в годы революций и гражданской вой-
ны (1917 г. - весна 1921 г.) началось в 20-е гг. XX века. Практическая направленность была характерной чертой исследований этого периода. Для историков 20-х гг. вся совокупность проблематики, связанной с деревней, сводилась, по существу, к одной теме: социально-экономические сдвиги, происшедшие в деревне в 1917-1921 гг. Вопрос имел практическое и политическое значение. Получение соответствующих массовых статистических дан-
\j&. ных становится в этот период одним из важнейших направлений деятельно-
сти ЦСУ, Коммунистической академии, Аграрного института. Отправной точкой этой работы стали анализ и публикация результатов сельскохозяйственных переписей 1917, 1919 и 1920 гг.14 Статистическую обработку данных указанных переписей произвела известный статистик, сотрудник ЦСУ А.И. Хрящева15. В поисках всеобъемлющего классификационного признака Л.Н. Крицман, А.И Гайстер, И.Д. Верменичев и другие ученые предприняли экс-
А\ периментальные исследования. Появившийся в результате двухтомник «Ма-
териалы по истории аграрной революции в России» содержал богатый и разнообразный материал, анализ которого позволяет раскрыть некоторые стороны процесса развития индивидуальных крестьянских хозяйств . Весьма полезными для дальнейшего исследования оказались подворные обследования индивидуальных крестьянских хозяйств (в том числе и Курской губернии), проводившиеся в 1917, 1920 и 1922 гг. На их основе подготовили содержа-
^ тельные очерки о состоянии крестьянских хозяйств, их динамике известные
ученые и партийно-советские работники С.Г. Струмилин, Я.А. Яковлев и
. другие17.
Ценным дополнением к переписям 1917, 1919 и 1920 гг. стали бюджетные обследования 1918/19 и 1920/21 годов. Образец научного подхода к анализу данных бюджетов продемонстрировал А.Л. Вайнштейн, который применил метод параллельного сопоставления бюджетных обследований и массового учетно-статистического материала при исследовании тяжести налого-
^ вого бремени крестьянства18. В числе первых авторов, обратившихся к изу-
чению последствий продразверстки, ее методов, результатов, отношения к ней крестьянства, были работники Наркомпрода Н.А. Орлов, А.Г. Шлихтер, А.И. Свидерский и другие19. Засев крестьянских полей в значительной степени зависел от характера установившегося землепользования, его упорядочения в ходе землеустройства. В 20-е годы об этом много писали Б.Н. Книпо-вич, И.А. Кириллов, П.Н. Перший, В. Келлер, И. Романенко и другие20. Тогда
т же появляется и многочисленная, преимущественно агитационно-
пропагандистская, литература о первых коллективных хозяйствах. Более обстоятельными, с привлечением фактического материала, и содержащими ретроспективные оценки, оказались работы середины 20-х годов И.А. Коню-кова, А.Х. Митрофанова и других21.
На следующем этапе развития отечественной историографии — в 30-40-е годы - политические проблемы аграрной истории выходят на передний
отчасти и в 60-е гг., в большей или меньшей степени испытывали на себе прямое давление властей. Какие бы проблемы не выносились на обсуждение, все эти дискуссии не выходили за рамки дозволенного и сводились, по существу, к тому, чтобы лишний раз подтвердить правоту и незыблемость основных положений материалистического понимания истории22. В период 30-х -начала 50-х гг. главное внимание историков было сосредоточено на исследо-
w вании коллективизации сельского хозяйства, продолжалась разработка во-
просов содержания и значения первых аграрных законодательных актов советской власти, деятельности комитетов бедноты23.
С активизацией исследовательской работы (с середины 50-х годов) изучение жизни крестьянства в период революционных событий 1917 года и гражданской войны начинает вестись в разных направлениях. Характерным становится обращение преимущественно к политической истории деревни. Экономическими же вопросами первоначально по-прежнему занимаются
4р, только экономисты. Наиболее известными были исследования П.И. Лященко,
И.А. Гладкова24. Изучение политической истории деревни отразилось прежде всего в работах о продовольственной политике большевистской партии, о продразверстке. Детальный разбор этой литературы содержится в историографических обзорах А.И. Суслова, Ю.К. Стрижкова, С.А. Соколова и дру-гих25.
Возрастающим вниманием к истории крестьянства характеризуются
fc 60-70-е годы, о чем свидетельствуют обобщающие труды «История СССР»,
«История Коммунистической партии Советского Союза», оживленные обсу
ждения аграрных проблем на конференциях Научного совета «История со
циалистического и коммунистического строительства в СССР», на сессиях
Всесоюзного симпозиума по изучению аграрной истории, на региональных
конференциях и т.д26. Данные конференции способствовали появлению мо
нографий по истории крестьянства. Почти все они рассматривают политиче-
Wv скую историю. Лишь в книге Ю.А. Полякова «Социально-экономические
итоги аграрных преобразований Октябрьской революции. 1917-1920 гг.» (М., 1961) гармонично сочетаются все аспекты: политический, социально-экономический, социально-психологический .
Историография 80-х гг. была отмечена появлением фундаментального труда «История советского крестьянства». Продолжали издаваться монографии отдельных историков. Примером таких работ являются исследования
^ И.Я. Юркова «Экономическая политика партии в деревне (1917-1920 гг.)»
(M., 1980) и В.В. Кабанова «Крестьянское хозяйство в условиях "военного
ф коммунизма"» (М., 1988). В первой работе освещается ряд вопросов эконо-
мической политики, дается анализ материально-технической базы крестьянского производства и ее влияния на упадок сельского хозяйства, оценка земельной политики Советской власти, роли и места хлебной монополии, налоговой политики и товарно-денежных отношений в системе экономических мероприятий. В монографии В.В. Кабанова впервые в отечественной исто-
^, риографии была дана комплексная характеристика основных элементов кре-
стьянского хозяйства (землепользование и землеустройство, производство и производственные отношения, рыночные связи, налоги и прочее). Автор раскрывает социально-экономические и социально-демографические сдвиги в деревне в 1918-1920 гг.28
Развитие историографии 90-х гг. было ознаменовано отказом от марксистской идеологии. По словам академика И.Д. Ковальченко, в настоящее
№ время сложились в целом благоприятные условия для преодоления теорети-
ко-методологического кризиса исторической науки в нашей стране29. С ним солидарны и многие другие исследователи. Так, академик П.В. Волобуев пишет, что с крахом советского коммунизма исследователи Октябрьской революции оказались в совершенно новой историографической ситуации, впервые появилась возможность отказа от идеологизации и политизации Октября, возник шанс двигаться от конкретного исторического материала к
<4Ї. обобщениям, а не наоборот. Открылась перспектива использования при рас-
смотрении событий 1917 года самых разнообразных методологий и методик30. На страницах научных журналов и в рамках конференций развернулся целый ряд оживленных дискуссий. Среди исследований современного периода следует выделить монографии В.В. Кабанова «Крестьянская община и кооперация», Г.И. Шмелева «Аграрная политика и аграрные отношения в России в XX веке», А.А. Куренышева «Крестьянство и его организации в
4 первой трети XX века»31. В 90-е годы было защищено несколько связанных с
рассматриваемой темой кандидатских и докторских диссертационных иссле-
ф дований (в том числе М.Л. Родикова «Российская деревня: дискуссии о путях
развития и уроки аграрных реформ», А.О. Бунина «Сельскохозяйственная кредитная кооперация в системе советского хозяйства», Ю.А. Ильина «Советская власть и крестьянство. Октябрь 1917 года - начало 1921 года», СВ. Фефелова «Диктатура большевиков и крестьянство в 1918 - 1921 гг.: у истоков левого тоталитаризма», СВ. Федорова «Крестьянство Тамбовской губер-
у, ний в годы гражданской войны, 1918-1921 гг.» и других32). Однако во всех
монографических и диссертационных трудах современного периода рассматриваются лишь отдельные элементы индивидуального крестьянского хозяйства.
Изучение же индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии в годы революций и гражданской войны (1917 г. - весна 1921 г.) на региональном уровне началось в 20-е гг. XX века. Первыми его исследовате-
\fc лями были не историки, а экономисты. Большой вклад в изучение этой про-
блемы внесли работы председателя Курского губернского статистического бюро Е.К. Введенского. Его исследования отличались использованием большого статистического материала, независимостью оценок33. К сожалению, региональные историки до 90-х гг. XX века так и не обратились к изучению данной темы. Важное значение имело опубликование в 1957 и 1967 гг. двух сборников, в которых содержалось большое количество документов о со-
4^ стоянии индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии в годы
революционных событий и гражданской войны34. В 90-е гг. XX века попытку рассмотрения индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии предпринял О.Н. Мигущенко «Военный коммунизм в Курской губернии». Однако эта работа носит обзорный характер и не исчерпывает всей глубины данной проблемы35. Следует отметить также другого известного регионального исследователя Н.Г. Кононова, который в своих работах, в основном по-
4 священных развитию сельского хозяйства Курской губернии в годы нэпа,
анализирует итоги развития крестьянского хозяйства в годы революций 1917
. ^ года и гражданской войны36.
Таким образом, центральная и местная историография отражает с разной степенью изученности отдельные стороны жизни индивидуального крестьянского хозяйства. До сих пор так и не появилось целостного объективного исследования данной темы, а многие вопросы и сегодня еще не переосмыслены или раскрыты недостаточно.
'А>, Методологическая основа и методы исследования. Диссертационное
исследование выполнено на основе важнейших методологических принципов объективности и историзма, а также с привлечением таких специальных методов исследования, как сравнительный, классификационный, статистический и типологический.
Источниковую базу диссертационной работы составляют архивные и печатные материалы.
^Ц* Диссертацию значительно обогатило привлечение документации из
фондов Российского государственного архива экономики (г. Москва). Так, в
фонде Народного комиссариата земледелия РСФСР (Ф. 478) были выявлены
материалы о состоянии сельского хозяйства Курской губернии накануне и в
годы революционных событий 1917 года и гражданской войны, о деятельно
сти Курского губернского земельного отдела в 1918 году, о ходе посевной и
уборочной кампании в губернии в 1921 году. Целый ряд ценных документов
^ содержится в фонде Центрального статистического управления (Ф. 1562), в
том числе информация о советских хозяйствах в Курской губернии в 1918-1919 гг., выборки из бланков обследования бюджетов крестьянских хозяйств по Курской губернии, таблицы динамики сельского хозяйства по типам хозяйственных групп, по размерам и категориям хозяйств Курской губернии за 1921 год, таблицы итогов выборочной переписи крестьянских хозяйств по уездам Курской губернии.
Наибольшей ценностью и разнообразием характеризуется информация,
. ^ почерпнутая в фондах Государственного архива Курской области.
Для анализа состояния индивидуального крестьянского хозяйства Кур- ской губернии накануне революционных событий 1917 года привлекались материалы фондов различных учреждений Российской империи. Фонды Канцелярии Курского губернатора (Ф. 1), Курской губернской земской управы (Ф. 39), Инспектора по сельскохозяйственной части в Курской губернии
'4>\ (Ф. 1504), Курской казенной палаты (Ф. 184) содержат отчеты и сведения о
состоянии губернии накануне революционных событий 1917 года, ведомости об урожайности культур, материалы о развитии сельскохозяйственного производства индивидуальных крестьянских хозяйств и кустарных промыслов, показатели цен, сведения о заготовках сельскохозяйственной продукции.
Процессы, происходившие в индивидуальном крестьянском хозяйстве Курской губернии после Февральской революции 1917 года и до октябрьских
^ революционных событий 1917 года, были изучены на основе документов,
выявленных в фондах Курского губернского комиссара Временного правительства и Льговского уездного комиссара Временного правительства (Ф.Р. 322). В этих фондах были обнаружены и исследованы протоколы земельных комитетов и крестьянских сходов, а также данные о сборе налогов и заготовке сельскохозяйственной продукции.
Значительный объем информации для изучения индивидуального кре- .
4 стьянского хозяйства Курской губернии после революционных событий ок-
тября 1917 года и вплоть до весны 1921 года содержится в различных фондах советской администрации. Среди них: Курское губернское статистическое бюро (Ф.Р. 327), Курский губернский исполнительный комитет (Ф.Р. 325), Курский губернский комиссариат по военным делам (Ф.Р. 328), Курское губернское земельное управление (Ф.Р. 313), Курский губернский продовольственный комитет (Ф.Р. 170), Курский губернский отдел управления (Ф.Р.
14 323). В этих фондах содержатся следующие ценные материалы: поуездные
итоговые и подворные карточки сельскохозяйственных переписей 1917,
-» 1918, 1919 и 1920 гг.; таблицы распределения земли по категориям землевла-
дельцев в 1917 году; сведения о деятельности коллективных хозяйств; пока
затели цен; данные о крестьянском производстве и промыслах; резолюции
губернских земельных съездов; сведения о дезертирах, о снабжении сельхо-
зинвентарем, о социализации земли, о повинностях; отчеты губернского про
довольственного комитета; сведения о количестве беженцев.
'4>, Важнейшим источником для изучения процессов, происходивших в
индивидуальном крестьянском хозяйстве Курской губернии в период немец
кой оккупации и во время занятия губернии войсками Вооруженных сил Юга
России (далее - ВсЮР), являются материалы фонда «Учреждения периода
оккупации Курской губернии немецко-гайдамацкими войсками и армией Де
никина» (Р. 1010). Здесь содержится информация: о заготовках в период не
мецко-гайдамацкой оккупации, об отношении «белой власти» к аграрному
^ вопросу, о введении свободной торговли, о положении в губернии в период,
когда она находилась под контролем войск ВсЮР.
Вторую группу источников составляют печатные материалы Курского
губернского статистического бюро. Значительный объем информации для
изучения процессов, происходивших в индивидуальном крестьянском хозяй
стве Курской губернии накануне и в период революционных событий 1917
года и гражданской войны, содержится в опубликованных статистических
'Hf материалах, таких как: «Итоги сельскохозяйственной переписи 1916 года по
Курской губернии», «Итоги сельскохозяйственной переписи 1920 года по Курской губернии», «Итоги сельскохозяйственной и земельной переписи 1917 года по Курской губернии», «Население по переписи 1920 года».
При написании диссертации широко использовалась законодательные акты Российской империи, Временного и советского правительств, а также органов администрации «белой власти».
В ходе исследования нами были использованы материалы периодиче-
щ ской печати центральных и местных изданий, в том числе газеты: «Известия»
(Москва, 1919, 1920, 1921), «Курские губернские ведомости» (1917), «Курская жизнь» (1917, 1918), «Курская правда» (1919, 1920), «Известия» (Курск, 1921). В них были выявлены следующие материалы: о динамике цен по уездам губернии, о промысловой деятельности, о товарообмене, о проведении продовольственной кампании в 1920 году по уездам губернии, о трудовой
&, повинности, о борьбе со свободной торговлей, о введении карточной систе-
мы, о крестьянском движении, о внутреннем социально-экономическом положении губернии, данные крестьянских, земельных, продовольственных съездов.
Итак, использованный круг источников отличается необходимым разнообразием и возможностью перепроверки информации, что обеспечивает создание вполне достоверной картины развития основных элементов инди-
v4> видуального крестьянского хозяйства Курской губернии в годы революцион- .
ных событий и гражданской войны (1917 г. - весна 1921 г.).
Научная новизна. Данное диссертационное исследование основано на большом количестве ранее не изученных архивных материалов. В диссертации впервые комплексно рассматриваются отдельные элементы индивидуального крестьянского хозяйства Курской губернии. В том числе трудовые ресурсы и занятия крестьянского населения, поземельные отношения, уро-
'4^ вень материально-технической базы хозяйств, сельскохозяйственное произ-
водство, система налогов, торговые отношения. Именно такой комплексный подход в исследовании позволяет наиболее глубоко рассмотреть данную те- . му.
Практическая значимость. В настоящее время возрос интерес к аграрной истории в связи с происходящим процессом реформирования сельского хозяйства в стране. Данная диссертация содержит большой историче-
14 ский материал, который может быть полезен современным реформаторам
при выборе путей развития аграрного сектора. Кроме того, основные поло-
хщ жения исследования могут быть использованы при создании обобщающих
трудов по отечественной истории, в процессе преподавания исторических и экономических дисциплин в различных учебных заведениях, в том числе на уроках отечественной истории и исторического краеведения в школе.
Апробация. Материалы исследования нашли свое отражение в шести
публикациях автора общим объемом 1,5 п.л. , а также в докладах на Всерос-
'4~\ сийских (Санкт-Петербург, 2003 г.; Москва, 2004 г.) и региональных конфе-
ренциях (Курск, 2003 г., 2004 г.).
Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников, литературы и приложений.
*
;«
Трудовые ресурсы деревни и занятия населения
Накануне революционных событий 1917 года в состав Курской губернии входили 15 уездов: Белгородский, Грайворонский, Дмитриевский, Коро- Х чанский, Курский, Льговский, Новооскольский, Обоянский, Путивльский, Рыльский, Старооскольский, Суджанский, Тимский, Фатежский, Щигров-ский. Уезды делились на волости, общая численность которых составляла 198. Каждый уезд состоял из 10-18 волостей в зависимости от величины уезда и численности населения38. Общая численность населения губернии в 1917 году была 2910 тыс. че ловек, из них в сельской местности проживало 2669 тыс. человек (91,7 % от общей численности) (см. Приложение З39). Мужское население составляло 1342 тыс. человек (50,2 %), женское - 1327 тыс. человек (49,8 %). Таким образом, в 1917 году в курской деревне на каждую 1000 женщин приходилась 1011 мужчин. В национальном отношении сельское население было следующим. Подавляющее большинство курских крестьян были русскими — 1919 тыс. (74,6 %), 613 тыс. (23,8 %) крестьян являлись украинцами. Большая часть украинского населения располагалась в южных и западных уездах гу-бернии. В Грайворонском, Новооскольском, Путивльском, Суджанском уез-дах их численность составляла более половины населения, а в Белгородском, Корочанском и Рыльском уездах от 28 до 41 %.
Уезды губернии по численности сельского населения значительно отличались друг от друга. Самым крупным был Обоянский уезд (220 тыс. человек), а самым малочисленным - Фатежский (131 тыс. человек). Численность населения уездов была обусловлена несколькими факторами: плодородием почвы, размером самих уездов, историческим расселением, а также близостью крупных экономических и административных центров. По численности населения южные уезды (Белгородский, Грайворонский, Корочанский, чье население приближалось, либо превышало 200 тыс. человек) превосходили другие. В северо-западной части губернии выделялись довольно крупные по численности населения уезды: Рыльский - 185 тыс. человек, Путивльский - 177 тыс. человек, Льговский - 154 тыс. человек и Дмитриевский - 141 тыс. человек. В центральной части губернии наиболее густонаселенными были Курский уезд - 204 тыс. человек и Суджанский уезд - 167 тыс. человек. В восточной части губернии все уезды имели примерно равную численность населения. Количество крестьян в Щигровском, Тимском, Старооскольском уездах колебалось в пределах 160-170 тыс. человек. В губернии в 1917 году насчитывалось 420996 крестьянских хозяйств.
Наименьшее их количество было в Фатежском уезде (21583 хозяйства), а наибольшее - в Белгородском уезде (34361 хозяйство). По признаку принад- лежности к месту жительства все крестьянские хозяйства можно разделить на три типа (см. Приложение I40). Первый - приписные наличные хозяйства, то есть хозяйства, население которых было приписано к одному из селений, обществ губернии и могло владеть в нем надельной землей (таких хозяйств было 359530 (85,4 %)). Второй тип - хозяйства приписные отсутствующие, то есть хозяйства, население которых было приписано к одному из селений, обществ губернии и могло владеть в нем землей, но отсутствовало по раз- личным причинам, таких было 35885 хозяйств (8,5 %). Третий тип хозяйств - посторонние наличные, т.е. такие хозяйства, население которых не было приписано ни к одному из селений, обществ губернии и не владело в нем на- дельной землей (к ним относились хозяйства бывших горожан, беженцев, военнопленных - всего 25445 хозяйств (6,1 %)41). Так, например, в результате событий первой мировой войны, приведших к массовой внутренней миграции, огромное количество населения из прифронтовых регионов вынуждено было переехать вглубь страны (в том числе и в Курскую губернию). Всего в
Землевладение и землеустройство
Такое соотношение сохранялось не во всех уездах губернии, однако ни в одном из уездов крестьянское землевладение не было ниже 58 % (См. Приложение 9 ). Больше всего крестьянской земли было в Корочанском уезде (87,1 %), а меньше всего - в Путивльском (58,4 %). Западные и северозападные уезды губернии (Путивльский (38,7 % частновладельческих земель), Рыльский (32,8 %), Льговский (25,8 %) и Дмитриевский (26,8 %)), а также южные (Белгородский (27,2 %) и Грайворонский (23,2 %) уезды)) и центральные (Щигровский (24,2 %)) характеризовались наибольшим распространением частного поместного землевладения. Там были расположены крупные экономии. Значительно меньшее количество некрестьянских земель было в центральных уездах - Фатежском (15,3 %), Курском (15,5 %), Тим ском (15,1 %), Обоянском (13,3 %), а также в юго-восточных - Староосколь-ском (19,4 %), Новоскольском (17,3 %) и юго-западном - Суджанском (12,6 %)86.
Значительную роль в процессе укрепления крестьянского землевладения в Курской губернии сыграла столыпинская аграрная реформа. Ее итоги имели принципиальное значение для всего дальнейшего развития крестьянского хозяйства губернии, которое накануне реформы из-за перенаселенности, ограниченности земельных ресурсов и консервировавшей поземельные отношения общины оказалось на грани социально-экономического кризиса. Реформа способствовала постепенному выходу крестьянского хозяйства из кризисного состояния посредством внедрения в него капиталистических отношений.
Всего по данным переписи 1917 года в Курской губернии было 382199 наличных приписных крестьянских хозяйств (данные без учета хозяйств, расположенных на купленной земле), которые владели 1799 тыс. десятин удобной земли. Из них 216855 хозяйств (56,7 %) с 1138,3 тыс. десятин удоб- ной земли (63,3 %), получивших свои наделы в частную собственность. В общинах осталось 165344 хозяйства (43,3 %), с 660 тыс. десятин земли (36,7 %). На хутора и отрубы вышло 21638 хозяйств (10 % от всех хозяйств, укрепивших свои наделы), со 122,3 тыс. десятин удобной земли (10,8 % от общей площади укрепленной земли). В каждом из уездов образовалось от нескольких сотен до нескольких тысяч хуторских и отрубных хозяйств. Меньше всего их было в Белгородском уезде: 350 с 2,3 тыс. десятин земли, а больше всего - в Грайворонском уезде: 3773 с 18,3 тыс. десятин земли.
Одним из таких хозяйств было хуторское хозяйство Д.П. Курочкина из . села Белый Колодезь, Николаевской волости, Щигровского уезда. За труды по сельскому хозяйству оно было отмечено в 1914 году Романовским знаком отличия. В 1909 году хозяйству было выделено из общинного владения 7 десятин земли. Крестьянин Курочкин вел правильное показательное хозяйство. В полеводстве применялся восьмидольный севооборот. Несмотря на неблагоприятное расположение земельного надела (косогор над обрывом) и истощенность почвы, благодаря неутомимому труду, энергии крестьянина за 5 лет земля была приведена в образцовое состояние и, вместо получаемой ранее наибольшей урожайности 50 пудов с десятины, было получено 165 пудов . озимых и 130 пудов яровых. В усадьбе был заложен сад. Все хозяйство содержалось в образцовом порядке89.
Сельскохозяйственное производство
Курская губерния носила ярко выраженный земледельческий характер. Подавляющее большинство населения губернии (92 %) в 1916 году проживало в деревне. Все остальные виды деятельности крестьян по своему объему уступали земледелию. Так, из 2902,7 тыс. десятин принадлежавшей крестьянам в 1917 году земли 2328 тыс. десятин земли (80 %) было вовлечено в полевой цикл. Земледелие в крестьянских хозяйствах губернии характеризовалось преимущественным посевом зерновых культур, со сравнительно незначительным преобладанием озимых посевов над яровыми.
Первая мировая война не привела к кризису сельскохозяйственное производство, напротив, имея необходимые ресурсы, крестьянское хозяйство продолжало развиваться, приспосабливаясь к условиям войны. За годы первой мировой войны производство сельскохозяйственной продукции в крестьянских хозяйствах губернии не только не снизилось, но даже возросло (см. Приложения 18-19133). Так, в 1914 году площадь посевов важнейшей в крестьянском полевом хозяйстве товарной зерновой культуры — озимой ржи занимала 581 тыс. десятин, в 1915 году 686 тыс. десятин (118 % от уровня 1914 года), в 1916 году - 687 тыс. десятин (118 %). Тот же процесс наблюдался и с площадью посевов озимой пшеницы. Рост площади посевов товарных культур в годы мировой войны свидетельствовал о наличии необходимого количества рабочих рук в хозяйствах и о приемлемых для крестьян закупочных ценах. В отличие от озимых, площади посевов яровых на крестьянских полях в годы мировой войны несколько сократились. Например, под овес в 1914 году было занято 491 тыс. десятин, в 1915 году - 485 тыс. десятин (98,7 %), в 1916 году - 437 тыс. десятин (89 %). Несколько иной была ситуация с площадью посевов гречихи. В 1914 году она занимала 154 тыс. десятин, в 1915 году - 148 тыс. десятин (96 %), в 1916 - 153 тыс. (99,3 %)134.
Таким образом, снижение площади посевов одних культур происходило за счет роста других. Посевы яровой пшеницы и ячменя занимали незначительное место среди других яровых культур на крестьянских полях. Развитие производства.технических культур в крестьянских хозяйствах в годы мировой войны было следующим. Площадь посевов конопли на протяжении всего периода оставалась неизменной; в 1914 году она составляла 52 тыс. десятин, в 1916 году - 52 тыс. десятин (100 %). Подсолнечником в 1915 году было засеяно 27,2 тыс. десятин, в 1916 году - 21 тыс. десятин (77 % к 1915 году). Площади посевов льна подверглись значительному сокращению: в 1914 году они занимали 4,9 тыс. десятин, в 1916 году - 0,4 тыс. десятин (9,6 %). Картофель занимал в 1914 году 78,4 тыс. десятин, в 1916 году - 63 тыс. десятин (80 %). Сахарная свекла имела небольшое значение в крестьянском полевом хозяйстве, её выращивали в основном сахарные заводы и владельческие хозяйства. В 1916 году сахарная свёкла занимала всего 9 тыс. десятин (14 % от всех посевов сахарной свеклы в губернии).
В 1914-1917 гг. сократились площади посевов озимых культур на владельческих землях. Так, в 1914 году площадь посевов озимой ржи во владельческих хозяйствах составляла 193 тыс. десятин, в 1915 году - 65 тыс. десятин (33,6 %), в 1916 году - 45 тыс. десятин (23,3 %). Такая же ситуация на- блюдалась и с площадью посевов озимой пшеницы135. Это было вызвано дефицитом рабочей силы во владельческих хозяйствах. Наемный труд был достаточно дорог, поэтому помещики все в большем объеме сдавали свои земли в аренду крестьянам.
