Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историография проблемы 34
1. Представления о городе и урбанизации в XIX в. в российской и зарубежной историографии
2. Тульские города XIX в. в исследованиях российских ученых 49
Глава 2. Пространство города 62
1. Природно-географические условия развития городов 62
2. Градостроительство как организация внутреннего пространства 80
Глава 3. Экономическое развитие городов 119
1. Хозяйственная деятельность горожан в XIX веке 120
2. Промышленность в городах Тульской губернии 141
3. Торговля и транспорт в городах Тульской губернии в XIX в. 169
Глава 4. Социальный состав городского населения 197
1 «Людность» провинциальных городов в XIX в. 197
2. Городская демография 211
3. Сословный состав городского населения в Тульской губернии в XIX веке 244
Глава 5. Управление и самоуправление в городах 270
1. Деятельность городских органов самоуправления 270
2. Городские финансы 296
Глава 6. Социокультурное пространство городов 323
1. Культурный аспект урбанизации в XIX в. 325
2. Социальное дно в контексте урбанизации 347
3. Особенности повседневной жизни провинциальных городов в XIX в. 367
Заключение 387
Приложения 397
Источники и литература 445
- Представления о городе и урбанизации в XIX в. в российской и зарубежной историографии
- Природно-географические условия развития городов
- Хозяйственная деятельность горожан в XIX веке
Введение к работе
В связи с развитием современных городов возникают сложные проблемы социально-экономического, психологического и культурного характера. В условиях перехода от плановой системы развития экономики к рыночной представляется закономерным возрастание интереса к истории городов в России. При изучении малых городов (а их большинство) исследователи отмечают необходимость рассмотрения целого комплекса факторов развития, не только общих, но и местных. По мнению Ж. Радвани, «маленький город - не специфический русский феномен, но здесь он имеет свою особенность, состоящую в том, что малейшая новация, событие, выходящее за рамки обычного, немедленно комментируется, тщательно анализируется, гипертрофируется. В конечном счете, изменения в малом городе в качестве объекта анализа предстают определенными, имеющими более осязаемые границы, чем в большом городе».1
Историческая наука обращается к городам в поисках определения факторов развития, выработки возможных направлений движения с учетом исторического опыта. М.А. Барг писал, что «подлинно научно историческое познание всегда ориентировано на движение истории в будущее... Исследователь изучает прошлое сквозь призму настоящего, а каждое новое настоящее открывает новые проблемы, новые стороны в вопросах, казавшихся в прежнем настоящем (ставшем уже прошедшим) решенными».2
Города всегда выступали одним из важных факторов исторического развития. В городе человек создает вторую искусственную природу и преобразует окружающую его среду. От динамики развития городов во многом зависит историческое движение страны, государства. Этим определяется актуальность избранной темы.
Термины «урбанизация» и «город» имеют различные толкования. Многообразие определений свидетельствует о сложности процесса урбанизации и его носителя - города. В исторической литературе преобладает взгляд на урбанизацию как процесс становления городов с древнейших времен до современности и изменения в связи с этим общей ситуации развития конкретных обществ. В социологи ческих и культурологических работах подчеркивается значимость урбанизации в процессе интеграции все более разнообразных форм труда, всей практической жизнедеятельности, особое внимание обращается на развитие общества за счет распространения форм и условий городской жизни. Близки в понимании сущности процесса урбанизации подходы географов и экономистов. В научной литературе этих наук исследуются вопросы экономической функции города, влияния хозяйственной жизнедеятельности города на округу и т.д.
Наиболее распространенным является толкование урбанизации как процесса роста городских поселений и формирования городского образа жизни, Э.В. Сайко определяет урбанизацию как «сложно организованный постоянный процесс накопления, интеграции и организации связей, отношений, закономерностей формирования экономических, социальных и культурных структур и явлений, возникающих и развивающихся в развертывании цивилизации». Урбанизация как поступательно развивающийся процесс, воспроизводит в соответствующей форме содержательную и функциональную сущность цивилизации,4 то есть отражает современное состояние и определяет тенденции развития будущего как отдельных стран и народов, так и более крупных цивилизаций. В то же время толкование урбанизации «через город» просто не в состоянии интерпретировать огромный исторический период, когда город уже существовал, но урбанизации еще не было. Сущность урбанизации может быть выявлена только в связи с эволюцией среды обитания и жизнедеятельности человека.5 Урбанизация начинается не с города, а с превращения его в ведущую, преобладающую форму поселения, поэтому сам термин появляется в конце XIX - начале XX в.6 Город во многом является «единицей измерения» этого процесса. Поэтому возникновение, развитие, расцвет или упадок города в конкретно-исторических условиях свидетельствует о развитии процесса урбанизации и является его характеристикой. Современный процесс урбанизации наряду с отличиями имеет много сходного с процессом, протекавшем в XIX в,7 Исследование внутренних закономерностей развития конкретных городов и их влияние на близлежащую территорию в XIX в., оставшихся к началу XXI в. в тех же географи ческих условиях, сети дорог, при наличии крупных городов (таких как Москва и Тула), конкурировать с которыми практически невозможно, в обстоятельствах слабости местной промышленности и торговли представляется весьма актуальным.
В науке для исследования какого-либо явления принято его структурировать, раскладывать на «части», изучать их по отдельности, устанавливать между ними связи, определять взаимовлияние. На каждом конкретном историческом этапе под влиянием разнообразных факторов взаимодействие таких частей может быть различным, вследствие чего «промежуточный» этап, фиксированный научно-исследовательским путем, может иметь различные результаты. Однако совокупность составляющих городскую систему и рассмотрение их эволюции на длительном временном отрезке демонстрирует устойчивое «ядро», которое определяет специфику города и способствует выявлению некоторых закономерностей развития. В конкретно-исторических условиях могут изменяться его ведущие функции, внешний облик, даже психотип, но будет жить и внутренняя основа, которая также будет оказывать влияние на формирование конкретно-исторической среды. Таким образом, современные города содержат в себе наряду с новыми, возникшими под влиянием конкретных исторических ситуаций, и устойчивые элементы, прошедшие исторический отбор и закрепленные в генотипе города. Такое видение городской системы согласуется с современными разработками историков и культурологов.
Обращение к теме развития городов Тульской области на современном этапе вызывает насущный интерес: из 11 уездных городов Тульской губернии XIX в. сохранили свое административное значение 7 (Кашира и Новосиль были включены в состав соседних Московской и Орловской областей, Крапивна и Епифань превратились в поселки). Тула продолжает быть областным центром. Рассматривая особенности социально-экономического развития современных городов Тульской области, мы находим общие черты с ходом их развития в XIX столетии.
Процесс урбанизации в XIX в. в России был во многом сходен с подобным процессом, происходившим в свое время в Западной Европе, и в то же время имел свою специфику. В свою очередь российский процесс урбанизации был неоднороден и по-разному проявлялся в различных регионах страны. Основной темой нашего исследования являются города Тульской губернии как субъекты процесса урбанизации в Центральной России на протяжении XIX столетия. Во многом они явля ются типичными для этого региона, который ученые как XIX в., так и XX в., условно разделяли на Центрально-Промышленную и Центрально-Земледельческую области. Тульская губерния, находившаяся в прямом смысле на границе этого деления, по сути, аккумулировала в себе типичные черты этих районов и становилась «зеркалом» процесса урбанизации всей Центральной России, для которой была характерна общность географо-экономических условий развития.
Исторически сложилось так, что город формируется и развивается как бы в противоположность селу. По мнению ряда ученых, город должен создавать благоприятные условия для обмена материальными и духовными ценностями. Следовательно, чтобы исследовать развитие города и, как следствие процесс урбанизации, необходимо рассмотреть тенденцию экономического и духовного развития, показать сущность происходивших изменений как внутри самого города, так и во взаимоотношениях с селом.
Город представляет собой сложное образование, что подчеркивает значимость задачи его изучения. Сложность феномена города заставляет ограничивать территориальные и хронологические рамки исследования.8 Локализация на материалах нескольких городов, объединенных общностью административной, экономической и социокультурной среды дает возможность изучить если не весь, то значительную часть комплекса городской жизни, проследить в динамике многообразные процессы развития города, что создает особый интерес и придает актуальность исследованию.
Таким образом, можно сделать вывод о необходимости комплексного изучения городов на локальной территории, то есть на территории одной губернии с целью более глубокого исследования механизма развития городов, выявления их особенностей, которые закрепляются в исторической памяти, проявляются в настоящее время, и возможно окажут влияние на развитие в будущем. Еще в XVIII в. Г.Ф. Миллер, делая вывод о необходимости и важности изучения городов, написал: «Сколь некоторые города по нынешнему их состоянию, ни мало не важны, однако ж особенные оных происшествия, если ли к тому случай есть, заслуживают быть исследованы и обнародованы, потому они всегда к объяснению всеобщей истории государства несколько способствуют».
Исследование городов всегда было связано с локальной историей. М.М. Щербатов, Г.Ф. Миллер, П.И. Рычков и В.В. Крестинин10 очертили направления конкретно-исторического исследования городов и по сути регионального направления изучения истории. В середине XIX в. А.П. Щапов указывал, что господствовавшая в изложении русской истории идея централизации развила тенденцию к систематизации разнообразной областной истории. Это, по мнению ученого, привело к тому, что «не раскрываются в частности разнообразные историко-этнографические, экономические, юридические, общебытовые особенности каждой отдельной области..., не изображаются в надлежащей мере местные политические, моральные и физико-географические условия их внутреннего развития и быта, местное саморазвитие, внутренняя жизнь областей оставляются в стороне...». Это мнение нашло поддержку у Н.И. Костомарова12 и В.О. Ключевского, который отмечал, что «в историческом изучении с помощью усиленного наблюдения, сосредоточенного на ограниченном пространстве, можно яснее разглядеть наблюдаемый предмет».13
Развитию историко-регионального направления в отечественной науке в 20-е гг. способствовали работы Н.П. Анциферова, И.М. Гревса, Н.К. Пиксанова, С. Архангельского.14 Предвестником многих современных нам культурологических трудов по изучению города стали мысли (размышления, соображения) Анциферова и Гревса о городе как конкретном одушевленном целостном организме. Пиксанов сформулировал не только понятие «областных культурных гнезд», попытавшись тем самым выявить особенности культурного развития отдельных областей, но и сравнить их между собой, определить степень влияния «талантливых питомцев областного гнезда на столичную культуру».
Локальный подход, по мнению, высказанному еще Архангельским, обеспечивает более тщательный отбор и анализ источников, более надежную их интерпретацию. Особое место в укоренении в отечественной науке локального подхода сыграли работы М.А. Барга.15 Для нас важен, прежде всего, вывод ученого о многомерности исторического времени, временной разности всемирно-исторического и локально-исторического процесса. Историк пишет, что «всемирно-исторический процесс еще ровно ничего не говорит об особенностях данного процесса. Выяснить его основания может только точное исследование обстоятельств данного случая».
В настоящее время мы наблюдаем устойчивый интерес к так называемой ло-кальной истории. Е.В. Дуков отмечает, что в формировании особенностей российского культурного климата важную сыграл региональный компонент. Огромная территория страны при малой плотности населения и заметно отличающихся стилях жизни в разных точках ее пространства делает все рассуждения о том, что было в России «на самом деле», весьма относительными. Ученый пишет, что «мы еще не приблизились к пониманию реальных внутренних механизмов, лежащих в основе 1Я функционирования культуры такой гигантской империи как Россия».
В западной историографии тема локальной истории нашла свое воплощение в работах Х.П. Финберга, Б. Стилла, В.Г. Хоскинса.19 Основная мысль их работ заключается в необходимости исследования неповторимости местного, не теряя из вида общие процессы, помещая городскую историю как бы внутрь национального исторического опыта. Финберг, в частности, указывал, что локальный историк получает более ясное и правдивое представление о «ландшафте, простирающемся перед ним горизонта, чем исследователь национальной истории, обозревающий широкие просторы из своей высокой башни».20
В рамках исторической антропологии ученые обратили внимание на проблему соотношения микро- и макроподходов в историческом исследовании. Гер манская, австрийская и швейцарская «Alltagsgeschichte» (история повседневности), итальянская микроистория свидетельствуют о необходимости изучения преломления общих процессов «в определенной точке реальной жизни». Российские ученые, работающие в рамках исторической антропологии, в силу специфики данного направления по сути обращаются к «местной истории». Таким образом, обращение к исследованию урбанизационных процессов на территории одной губернии представляется закономерным и оправданным.
На современном этапе в рамках указанной тематики изучение местных материалов ведется не равномерно. В этом направлении выделяется Поволжский и Сибирский регионы, где ученые-регионоведы занимаются исследованиями городского быта, процесса формирования структуры городского населения, структуры го-родской семьи, правового положения городских обществ. На этом фоне Центральный регион представлен довольно слабо. Этим во многом определяется актуальность темы данного исследования.
Изучение города и процесса урбанизации имеет многовековую историю. Мировой информационный поток по урбанистике очень велик, начинается с XVI в., то есть почти одновременно с появлением книгопечатания, и оценивается приблизительно в 350 тыс. наименований. В России общее количество публикаций с 1708 г. оценивается в 35 тыс. названий (подавляющую часть составляют работы по отдельным городам страны).24 Аналитический обзор литературы публикаций по урбанистике на русском и иностранных языках без ограничений во времени дал Г.А. Гольц.25
Всю научную литературу по российскому городоведению можно классифицировать, во-первых, по времени ее появления и, во-вторых, по специфике подхода к освещению темы. Научно-теоретические подходы ученых XVIII-XIX вв. определили направленность исследований: в XVIII в. шел процесс накопления фактиче ского материала и предпринимались попытки его систематизации, а в XIX в. началось более глубокое осмысление сущности русских городов, выявления их отличий от западноевропейских, составление типологий. Российская историческая наука уделяла внимание теме городов с момента своего возникновения в XVIII в. И.К. Кириллов,26 составляя описание в 1727 г. «состояния Всероссийского государства» начинал с городов и смотрел на них как на военные укрепления и центры государственного управления. Одним из первых обратился к истории городов В.Н. Татищев.27 Ученый рассматривал историю империи через историю городов. В его работах представлена методика изучения города: ученый составил специальный вопросник для составления анкет губернаторами и другими должностными лицами. Предложенные вопросы, разделенные на главы («о званиях», «о границах», «о водах», «о жилищах») охватывали практически все стороны жизни и истории города. Например, глава «о жилищах» содержала в себе вопросы о географическом положении города, о топонимике и микротопонимике, социально-политической истории города (когда и кем заселен, подвергался ли разорению, происходили ли городские восстания), экономической состоятельности (о наличии торжищ, мануфактурного производства, городских ремесел), ученый делал попытку определить влияние города на округу (ставил вопросы о распространении торговли городских жителей за пределами города). В вопроснике содержались и направления изучения «социокультурной» среды города, а именно: о строительстве и учете археологических памятников.
Г.Ф. Миллер28 на примере сибирских городов представил свой план их изучения: определение названия города, рассмотрение его предыстории и географических условий расположения, определение стратегической и экономической выгодности расположения города и его окрестностей, указание на судоходность или мел-ководность реки, характеристика почвы вокруг города (пригодна ли для сельскохо зяйственных работ) и т.д. Отдельное место в системе изучения города ученый отводил его политической истории.
Проблема определения русского города волновала практически всех ученых, так как выявление сущности и типа давало, по существу, ключ к пониманию отправной точки развития этой «структуры». Татищев впервые в России дал определение города: «город, славный град, есть место укрепленное или без укрепления, в котором домы разных чинов, яко военные и гражданские служители, купечество, ремесленники и чернь и подлой народ и все обще называются граждане, состоят под властью начальства, но у нас токмо тот город имянуется, который уезд подсудный имеет, а прочие или крепости или пригороды и остроги».29 Миллер при определении «города», с одной стороны, следуя за буквальным значением слова, называл город местом или селением, огражденное стенами, с другой же стороны, понимал, что подобное объяснение слишком узко для понимания городов XVIII в. Ученый писал, что, например, город Борисов в «канцелярском штиле и поныне городком называется», хотя в нем «развалины тамошних зданий» и он «гораздо больше похож на деревню».30 И.Д. Беляев, составляя типологию городов, выделил среди них старшие и младшие (или старые и новые) и попытался определить направление развития тех или иных городов исходя из «исторической местности и характера племен, которыми они построены».31
Значительное влияние на формирование концепции развития русских городов как преимущественно политических организмов оказали теоретические положения представителей государственной школы. В работах СМ. Соловьева, А. О. Плошинского, А.П. Пригары, ДЛ. Самоквасова, И.И. Дитятина город изучался преимущественно в качестве административного центра. Хотя в работах Соловьева уделялось внимание и экономической истории городов.32 Плошинский подошел к изучению городского населения с юридической точки зрения и разделил народ «на два отдельных класса»: один из них «занимается по преимуществу промышленностью добывающей и обитает обыкновенно немногочисленными, рассеянными группами, селениями»; другая часть - занимается промышленностью преобразую щею и променивающею и обитает преимущественно в многосложных, тесно связанных между собою массах - в городах».33 Ученый дал периодизацию истории городского населения, в основу которой поставил фактор выделенности горожан в качестве сословия. Соловьев и Плошинский определяли городское население как население, занимающееся преимущественно торговлей и ремеслом.
Сторонником самобытности в историческом развитии России и ее городов был А.П. Пригара. Он выделял отличия русских городов от западноевропейских, обращая внимание на то, что для Западной Европы более характерно свободное естественное развитие городов в центры средоточия торгово-промышленного населения, в России же процесс отделения торгово-промышленных занятий от земледельческих промыслов был замедлен в силу природных условий страны.34
Д.Я. Самоквасов выделил две группы понятий «город» в зависимости от применения этого термина к местности и к форме организации населения. В первом случае термин употреблялся, по мысли ученого, для обозначения огражденной местности, укрепления, центров средоточия администрации, центров ремесла и торговли; во втором случае понятие город употреблялся как обозначение общины, пользующейся политической автономией, общины как совокупности лиц среднего и третьего сословия. Таким образом, Самоквасов первым поставил вопрос о многообразии термина «город», как отражения разнообразных функций этого вида поселения.35 И.И. Дитятин подошел к изучению русского города с точки зрения его роли в политическом развитии российского государства, юридических прав и структуры городского управления и самоуправления. Ученый находил общие черты в развитии городов России и стран Западной Европы, а также занимался типологией городов и периодизацией их развития.
А.П. Щапов в зависимости от путей возникновения выделял три группы городов: вольно-народные (торгово-промышленные, земско-вечевые), льготно-вотчинные (преимущественно княжеского строительства) и города, возникшие по указам. Периодизация состояла из двух этапов: вечевого и московского. Симпатии ученого были на стороне свободного естественного торгово-промышленного раз вития городов, которое «так глубоко и самосохранно коренилось в потребностях естественной жизни народа».36
С точки зрения анализа политической истории России, обращался к теме вольных городов (Новгорода, Пскова, Вятки) Н.И. Костомаров. Ученый идеализировал вечевой политический строй Новгорода. Он пытался проанализировать условия возникновения и развития «народоправства», обращал внимание при этом на экономические предпосылки этого устройства.37
И.Е. Забелин стремился познать «местные свойства русского исторического процесса», в связи с чем, обратился к изучению Москвы и других городов. Ученый отмечал различные начала, определявшие развитие городов, их первоначальное оборонное назначение, естественность и самопроизвольность их возникновения. В дальнейшем для развития городов особое значение имели торговля и образование промышленно-ремесленных поселений (посадов).38
Затрагивал историю городов в своих работах В.О. Ключевский. Ученый придерживался мысли о том, что появление городов в эпоху Московского государства происходило не в силу потребностей экономического развития, а в результате правительственной политики. В своих работах Ключевский попытался шире проанализировать механизмы возникновения и развития русских городов, рассмотреть действие в этом процессе не только политического, но и экономического, социального и географического факторов. Он считал, что на развитие города оказывает существенное влияние его местоположение, специфика хозяйственной деятельности (ремесло, торговля), состав и политический настрой слоев городского населения, а также его политическое положение как административного центра.
На сходство общих закономерностей исторического развития городов России и Западной Европы в эпоху феодализма, прежде всего в рамках «мирского самоуправления» указывал Н.П. Павлов-Сильванский. Его рассуждения нашли отклик в работах Т.П. Ефименко, который продолжил сравнение на основе анализа социального состава русских и английских городов и сделал вывод о том, что, не смотря на отличия в нравах, быте и в учреждениях средневековые города разных стран развивались на одной социально-экономической почве.
Таким образом, во второй половине XIX в. происходит выделение темы истории городов в особое направление исторических исследований, в рамках которых шел сбор и велась систематизация фактов из истории городов, рассматривались экономические особенности развития, уделялось внимание социальному составу населения, предпринималась попытка определить ведущие факторы генезиса. Исследователи все больше приходили к выводу о том, что на развитие российских городов существенное влияние оказывало государство, которое довлело над горожанами, сковывая их общественную и экономическую активность.
В XX в. наступает новый этап в городоведческих исследованиях: наблюдается переход к более глубокому осмыслению проблематики, предпринимаются попытки представить город как самодостаточный и саморегулируемый механизм и носитель урбанизационного процесса. 20-е гг. ознаменовались появлением работы Н.П. Анциферова «Пути изучения города как социального организма».40 Ученый сделал упор на необходимости «постижения» города как единого организма. Сама структура работы демонстрировала новизну комплексного подхода к изучению города. Ученый структурирует город на анатомию, физиологию и психологию. В анатомию он включил географическое место, план города, его площади и улицы (артерии). Под физиологией города он понимал отправление функций: «общежитийной», торговой и промышленной, транспортной, лечебно-гигиенической, административной, военно-стратегической и «последняя функция заключается в назначении города как средоточия духовной культуры во всех ее проявлениях (науки, искусства, религии)». Все эти функции, по мнению ученого, тесно связаны между собой, и изучать одну из них изолированно от других невозможно. К физиологии города также относится социальный состав населения.
Самым сложным в понимании жизни города является его психология. Анциферов вводит понятие «душа города». Ученый исходит из того, что каждый город имеет свое лицо, индивидуальность, которая сразу бросается в глаза приезжающему и которая сложилась на протяжении длительного времени на основе теснейшего взаимодействия анатомии и физиологии. При определении «души города» учитывается все: «и действие природных сил, и хозяйственные формы, и социальные отношения, и своеобразие духовного бытия его горожан. Все это нужно учесть не в статическом, а в динамическом плане». Ученый подвел черту под поисками дать городу однозначное определение и сделал вывод, что это понятие поддается «определению» с трудом. Называя город феноменом, он говорит, что «существенные признаки понятия город не являются прочно установленными». Каждая в отдельности функция города может быть присуща и селу, только совокупность указанных черт делает город городом.
Экономическая составляющая развития советского общества в XX в. определила подходы к изучению темы города и процесса урбанизации. Ведущее место в строительстве социализма принадлежало производству, человек отошел на второй план. Вследствие этого, тема человека в городе, исчезла из исследований. К ней обращаются только конца 70-х гг., когда начинается возрождаться интерес к урбанистике.41 Это было связано, прежде всего, с развитием современных городов, и «выходом их за свои границы».42
Пониманию городов как носителей процесса урбанизации способствовали работы ученых XX в. - СВ. Бахрушина, Б.А. Рыбакова, П.П. Смирнова, М.Н. Тихомирова, А.Л. Хорошкевич, Ю.Р. Клокмана, A.M. Сахарова.43 Так, например, Рыбаков писал: «Если деревня была основой феодальной рутинности, то город, и, прежде всего, городские ремесленники - творцы орудий труда, оружия, утвари и всевозможного узорочья - были носителями нового, изменяющегося; они сами в непрерывной борьбе и восстаниях создавали то новое, что делало город «точкой роста» феодальной социально-экономической формации».44 Работы этих ученых способствовали расширению рамок изучения города, а именно: отходу от упрощенного понимания города как промышленного центра и места торговли и признанию универсальности его предназначения в общественной жизни страны. Город представал независимо от пути своего возникновения сложным и многозначным социально-политическим и экономическим организмом.
В работах А.С. Ахиезера, Л.Б. Когана, О.Н. Яницкого, М.Г. Лаппо, Ю.Л. Пи-воварова,45 содержится объяснение географической сущности процесса урбанизации, его пространственной основы, изучение факторов, закономерностей, особенностей их проявления в странах разного типа, понимание важности сочетания гло-бальногои локального при конкретном анализе.
В отечественной литературе на смену эмпирическим обобщениям уже в конце 70-х, но еще в большей степени в 80-90-е гг. XX в. пришли новые подходы и успешно развиваются исследования, ориентированные на более широкое осмысление урбанизации в контексте общественного развития. В этих исследованиях урбанизация рассматривается как особый феномен социальной организации и развития общества, имеющий всеобщий характер. При этом более пристальное внимание уделяется определению степени и характера воздействия города на окружающие районы, области, т.е. распространение городского образа жизни. Также отдельной темой исследований стало изучение степени развитости самого города и его субъектов как реальных горожан и граждан, представляющих в соответствующем плане урбанизированность общества.46 В рамках этого подхода мы и будем рассматривать развитие городов Тульской губернии в XIX в.
Свой вклад в развитие российского городоведения внесли экономисты, географы, культурологи. Экономисты, сосредотачивая свое внимание на экономической жизни города, называют ее «смыслом существования города».47 Ж. Шабо считал, что город может выполнять одну или несколько главных функций: функции центрообрабатывающей промышленности; горнодобывающие функции; торговые или складские функции; транспортные функции; административные, политические или военные функции; функции рекреации (туризм, здравницы и курорты); функции культурные, университетские и даже религиозные. М. Вебер считал, что с точки зрения экономического определения городом можно назвать населенное место, обитатели которого в своем большинстве живут не земледельческим трудом, а торговлей и промышленностью. О городе, по мнению ученого, в экономическом смысле можно говорить «лишь в том случае, если местное население удовлетворя ет существенную часть своего ежедневного экономического спроса на местном рынке, притом в значительной части предметами, произведенными или приобре-тенными для сбыта населением местным же или ближайшей округи». При этом данный подход оставляет возможности для сущностной вариативности в определении конкретных городов. Так, например, Вебер, структурируя качественные характеристики города, выделил города-потребители, города-производители (т.е. промышленные города), торговые города, «земледельческие города» (т.е. места, «которые, сильно отличаясь от типичных деревень в качестве мест рыночной торговли и наличия типично городских ремесел, имеют, значительный слой местных жителей, производящих собственными силами продукты питания в количестве, достаточном не только для собственного пропитания, но даже и для сбыта на сторо НУ»)-49
В то же время, город становится городом, если он выполняет политико-административные функции. Только в этом смысле «городу принадлежит особая городская территория».50 Сравнивая развитие городов в Западной Европе и на Руси, Вебер формулирует качественные признаки города: укрепление, рынок, собственный суд, или частичное собственное право, корпоративность, наличие аппарата управления, в формировании которого или в его работе участвовали горожане. На Западе наличие таких прав выливалось в форму сословных привилегий, и носителем такого права было особое сословие горожан. Городская община с правами и системой функционирования, таким образом, являлась чертой города в политическом отношении. Ученый писал, что с социологической точки зрения город представляет собой селение, т.е. жительство в тесно друг к другу примыкающих домах, составляющих настолько обширное населенное место, что взаимное личное знакомство жителей друг с другом, отличающее соседскую связь, в нем отсутствует: «В таком случае только сравнительно обширные селения могли именоваться городами, и только от общекультурных условий зависело бы, при какой именно величине селения оно начинает именоваться городом».51
Пониманию роли города в процессе урбанизации способствуют размышления П. Мерлена о том, что город не представляет собой замкнутого мира, что его существование в значительной степени зависит от связей с окружающей средой, с другими городами. Ученый выделяет эти связи: демографические (переселенческие и маятниковые миграции); земельные (связь с сельским хозяйством типа «горожанин - крестьянин»); торговые; связи, связанные с услугами (административными, развлекательными, культурными); финансовые (кредит, сбор накопленных сбере-жений); трудовые (поступление рабочей силы из сельской местности).
Ж. Шабо, отмечая сложность и уникальность процесса урбанизации, ввел в научный оборот термин «феномен урбанизации». В свою очередь П. Мерлен отмечал, что «феномен урбанизации - явление всеобщее и наблюдается в пределах всего земного шара и во всех странах».54 Города определили собой возникновение человеческой цивилизации, а начало процесса урбанизации ученый относит к XIX в.
Культурологи В.М. Долгий, Ю.А. Левада и А.Г. Левинсон отмечали, что анализ таких показателей урбанизации, как рост городской концентрации населения, производства и культуры, недостаточен для характеристики многообразия происходящих изменений и тем более для понимания их механизма. Ученые попытались подойти к исследованию процесса урбанизации как социокультурному процессу, выделив два подхода к изучению города: в плане социальной организации (город как концентрация социальных структур, групп, ролевых функций) и в плане культуры (город как средоточие культурных ценностей, образцов, определенных норм человеческой деятельности, которая обеспечивает «связь времен», воспроизводство и развитие общественного целого).55
Авторы представляют городское и урбанизированное пространство как систему общения через систему каналов взаимодействия, взаимовлияния людей и социальных групп в рамках города и территории, центром которой он является.56 По их мнению, процесс урбанизации формирует и трансформирует пространственно-временную организацию общества, изменяя социальные функции по трем направлениям: трансформация культурного содержания («текста») города; универсализа ция городских функций в обществе и эволюция социокультурной структуры города. Под культурным текстом города понимаются предметные средства культурной записи - здания, сооружения, (т.е. вся архитектоника городской территории как в ее пространственном, так и временном аспекте) и специфическая знаковая система (письменность в различных видах).
Исследователи считали общую культурную функцию города фундаментальной для развития города, так как она, по их мнению, отвечает за воспроизводство данного типа общественной структуры («поддержание культурного образца»). На разных этапах исторического развития способы осуществления этой функции различны, как и различны сами типы городов, в которых она реализуется. Но главное - функция действует и определяет собой во многом механизм саморазвития города. Ученые выделили уровни социокультурной характеристики города: образ жизни города, нормативно-ценностные механизмы, институциональная структура общества, личностная структура. Под образом жизни города (структурой социального поведения) они подразумевают изменения социально-групповой структуры общества (распад «сложной семьи, локальных форм коллективности, выдвижение на первый план новых общностей - профессиональных, культурных, социально-политических) и изменения ролевой структуры общества (дифференциация ролевых функций в сферах работы, быта и досуга, сфер формального образования, воспитания детей, общения). В свою очередь урбанизация влияет на личностную структуру города: формирует нового человека на основе развития правосознания, формальной дисциплины, повышения социального статуса, ценности работы, образования, общения как средства самоутверждения личности. Урбанизация, таким образом, изменяет природу социальной и культурной мобильности общества. В свою очередь, город придает динамичность урбанизированному пространству во многом за счет расширения средств массовой коммуникации (образование, печать, уровень потребления благ, мода и т.д.).
Исследования культурологов последних лет в плане разработки теоретических подходов к изучению города и урбанизации показывают, что в настоящее время отсутствуют четкие и единые определения и смысловые разграничения используемых таких терминов, как: «урбанизация как явление», «урбанизация как процесс», «урбанизационная среда и пространство», «урбаническая система», «ур-баническая структура» и т.д. Зачастую прослеживается полный отрыв характеристик города и его культурно-исторической оценки от явлений урбанизации. В исторических исследованиях урбанизация часто сводится к истории города или город отрывается от урбанизации как особого процесса, постоянно порождающего его, и тем самым разрываются связи их взаимодействия.58
В работах А.С. Ахиезера, Э.В. Сайко, И.В. Кондакова, Н.А. Хренова, Т.И. Алексеевой59 город предстает «двигателем» и «отражателем» сложного и многообразного социогенеза в историческом измерении. Исследователи характеризуют город как живой организм, который пока еще не понят и не исследован. Город - явление исторического процесса, и воспроизводится в последнем в качестве особого сложноструктурированного социального организма. Как отмечает Сайко, город -«это особый мир отношений, ценностей - материальных и духовных, это особая пространственная организация специфических структурных компонентов и это особое социокультурное пространство - интеллектуальное, языковое, коммуникативное и т.д.».6
Г.А. Гольц, на основе анализа научный публикаций, тем и проблем по урбанистике дал обобщенную характеристику понятиям: урбанизация - территориально выраженный процесс распределения и давления интеллектуальных информационных потоков, зарождающихся в городах, на саморегуляцию воспроизводственных процессов в обществе; город - территориально ограниченное («огороженное») по времени передвижения повседневных эффективных социальных контактов людей место хранения и переработки коллективной памяти (интеллекта) общества, служащее основой для концентрации и прогрессивного развития других видов жизнедеятельности (ремесленной, промышленной, торговой и т.д.).61 При этом ученый отмечает, что по-прежнему определить понятие город очень сложно, и приблизиться к его пониманию можно, только определяя общие абстрактные понятия. По-прежнему понятие урбанизации трактуется шире понятия совокупности городов.
Так как толкование урбанизации «через город» просто не в состоянии интерпретировать огромный исторический период, когда город уже существовал, а урбанизации еще не было. Урбанизация начинается с превращения города в ведущую, преобладающую форму поселения.62
Таким образом, урбанизация предстает процессом, порождающим города как специфические социальные организмы. Являясь носителем свойств и смыслов урбанизации, город в то же время формирует свое особое пространство, свою специ-фическую городскую социальную топографию и своего субъекта - горожанина. Этот вывод определяет собой и наше видение городов, которые являются носителем урбанизационного процесса и отражением его состояния в конкретных местах и времени. 4
Практически все исследователи отмечают, что в настоящее время отсутствуют единые принципы и критерии не только определения города как явления, но и критериев стадиальных характеристик его развития.65 Авторы рассматривают город не только как результат развития цивилизации, но, прежде всего, как фактор развития.66 Размышления исследователей позволяют трактовать город как «аккумулятор творческого потенциала»,67 в котором и сам город и его горожане видят, осознают и постигают себя в зеркале искусства.
Коллектив авторов во главе с Э. Сайко предлагает рассматривать понятия «урбанизационная среда», «урбанизация» и «город» в «смысловой связке». В их понимании урбанизационная среда - система определенных отношений, технических и производственных конструкт, создающая определенный «социальный бульон», обеспечивающая возможность и необходимость структурирования особых интегрирующих их организмов; урбанизация - процесс реализации такой среды; город - реальный результат процесса и носитель урбанизационной среды. Таким образом, урбанизация рассматривается как реализация города в качестве транслятора урба-низационных структур и организатора урбанизационных процессов.
Ю.Ц. Тыхеева, опираясь на исследования Л.Б. Когана, формулируя задачи новой науки урбанологии, предлагает исследовать город как процесс.69 Такой подход позволяет, во-первых, рассмотреть на относительно замкнутом пространстве взаимодействие производства, науки, культуры, образа жизни. Во-вторых, внутри города можно проследить изменяемость, подвижность социального пространства. В-третьих, это позволит рассмотреть городскую динамику, ее уникальность, своеобразие и силу функциональных изменений, происходящих в городском организме. Однако в настоящее время пока еще достаточно сложно состыковать теоретические разработки культурологов с практическими исследованиями историков. В то же время необходимо учитывать достижения смежных наук в области городоведения.
В 50-х — 60-х гг. на Западе и в 90-е гг. в России получило развитие новое направление исторических исследований - историческая антропология. Подробный историографический анализ данного направления дали А.И. Куприянов и М.М. Кром. На основе анализа работ зарубежных ученых (А. Бюргьера, П. Берка, Л. Февра, М. Блока, К. Леви-Строса, Э. Хобсбаума, Ж.Ле Гоффа)71 и российских (Б.А. Романова, А.Я. Гуревича, Ю.М. Лотмана, А.А. Горского и др.)72 было рассмотрено содержание понятий «социальная антропология», «история ментальностей», «исто рическая антропология», «человеческая география» и сделан вывод о том, что между этими понятиями есть тонкие различия, обусловленные местом возникновения (страной) и собственным пониманием учеными сформулированных ими терминов. Однако все подобные исследования объединяет общая основа - они направлены на изучение психологии людей (как индивидуальной, так и массовой) и повседневной жизни (хозяйственные заботы, родственные связи, мысли о боге, о грехе, моделей поведения, осознания себя во времени и т.д.).
В настоящее время это направление исторических исследований вызывает особый интерес у ученых. Так, например, в Институте истории естествознания и техники была начата работа над проектом изучения науки в России с точки зрения повседневной жизни ученых, характеристики их межличностных и корпоративных отношений, неформальных контактов, покровительства и зависимости и т.д.73 При Ставропольском государственном университете действует региональный научно-образовательный центр «Новая локальная история», одним из направлений деятельности которого является изучение истории повседневности и городовой истории.
Это направление открывает новые возможности в исследованиях городов и, прежде всего, особенностей городской повседневной жизни. Однако в рамках ис-торико-антропологического подхода возникает проблема репрезентативности того или иного изученного антропологического явления и перехода от микро- к макроуровню. К тому же информация ментального характера почти никогда не фиксируется в источниках непосредственно, что усложняет работу историка.74
Таким образом, накопленный исторической наукой научный опыт в области российского городоведения и развитие новых подходов определили исходные посылки нашего исследования:
• город, как всякий развивающийся организм, подвергаясь качественным изменениям во времени, сохраняет преемственность этапов, вырабатывая некий «генотип», носитель коллективно-пространственной информации;
задача научного осмысления города требует не только конкретно-исторической оценки на разных этапах (в разных регионах) и не только последо вательного поэтапного рассмотрения его на большой исторической дистанции, но предполагает выявление внутренней логики саморазвития;
• понятия города и процесса урбанизации широки и глубоки, трудно поддаются определению; на разных исторических этапах город и урбанизационный процесс активизируют те или иные функции, формирующие новые или реанимирующие «старые», но в новой интерпретации качественные характеристики;
• город можно рассматривать как носителя, участника и отражателя процесса урбанизации;
• важным фактором функционирования и развития города наравне с экономическим, демографическим, культурным является личностный (социальный тип горожанина, его настрой и позиция по отношению к себе и окружающей действительности).
Актуальность и степень разработанности темы (которая подробно рассмотрена в первой главе) определили цель исследования - выявить тенденции развития близких к столице провинциальных городов (на материале Тульской губернии) в XIX в. как субъектов и носителей процесса урбанизации.
Для реализации цели необходимо решить следующие задачи:
• Охарактеризовать влияние природно-географических и исторических условий возникновения тульских городов на их дальнейшее развитие.
• Проследить динамику формирования внутренней пространственной среды городов.
• Рассмотреть хозяйственную организацию, производственную и торговую деятельность городов, а также выявить степень их воздействия на социально-экономическую и социокультурную жизненную среду как самих горожан, так и близлежащих селений.
• Установить факторы, влияющие на «людность» городов, выявить отличия городской демографии и сословной структуры городского населения.
• Определить влияние деятельности органов управления и самоуправления на развитие городов.
• Охарактеризовать социокультурную среду городов в многообразии возникающих потребностей городского населения и предоставляемых возможностей их удовлетворения.
Объект исследования - процесс урбанизации, протекавший в XIX в. на территории Центральной России.
Предмет исследования - города Тульской губернии как субъекты и носители процесса урбанизации.
Географические и хронологические рамки работы.
В диссертационном исследовании рассматривается развитие провинциальных городов центра России на материале городов Тульской губернии на протяжении XIX столетия. Административно-территориальный облик Тульской губернии окончательно сформировался к началу XIX в.: в 1777 г. по указу Екатерины II была образована Тульская губерния в составе 12 городов и уездов, в 1796 г. при новом разделении на губернии перестали быть уездными городами Богородицк, Крапивна и Чернь, в 1802 г. они были восстановлены в уездном значении. Экономическая, политическая и социокультурная среда городов в начале XX в. во многом изменилась: факторы, влиявшие на развитие процесса урбанизации, подверглись влиянию первой революции и мировой войны.
Внутренними хронологическими границами в диссертации являются 60-е -70-е гг. XIX в., которые дали новый стимул развитию городов (отмена крепостного права, введение городского и земского самоуправления, интенсивное железнодорожное строительство), но не изменили общего вектора процесса урбанизации.
Научная новизна работы обусловлена постановкой проблемы, значимой как в региональном, так и общероссийском плане, а также ранее не являвшейся предметом специального исследования. В диссертации впервые на основе широкого комплекса архивных источников проведен всесторонний анализ развития расположенных на территории одной губернии провинциальных городов как субъектов ур-банизационного процесса. Комплексность основывается на анализе внутренней организации и функционировании городов путем рассмотрения определенных характеристик: видов хозяйственной деятельности (от ремесла до огородничества и садоводства), экономического взаимодействия с округой, демографической, социокультурной (как с положительным знаком - расширения культурных возможностей через школы, библиотеки, театры и т.д., так и с отрицательным - развития преступности, проституции), а также выявления взаимодействия всех сторон городской жизни между собой. На основе сопоставительного анализа были определены различия в развитии губернского центра и уездных городов, обусловленные наличием транспортных сетей и наличием перспективных видов производства.
Новым является и рассмотрение пространственного развития городов: внутренней архитектурно-пространственной организации, динамики территориального роста. Определенным новшеством является использование литературного творчества писателей для характеристики развития городов. Город в данном случае выступает в роли инициатора и побудителя творчества писателей, а созданный ими художественный образ рассматривается как отражение конкретной реальности.
В ходе исследования в научный оборот были введены ранее не привлекавшиеся использовавшиеся архивные источники, что позволило создать информативную базу статистических данных для характеристики урбанизационных процессов. Таким образом, в диссертации сделана попытка на основе «насыщенного изучения» на локальном уровне выявить качественные характеристики носителей и отражателей урбанизационного процесса - городов. Комплексное рассмотрение темы в определенной степени вывело исследование на междисциплинарный уровень.
Научно-практическая ценность.
Диссертация существенно дополняет исследования в области урбанистики, она важный этап в развертывании темы сравнительно-исторического изучения городов и особенностей урбанизационного процесса в Центральном регионе России. Основные положения и фактический материал могут быть использованы при создании обобщающих трудов по отечественной истории и регионалистике, а также при подготовке учебных пособий. Изучение особенностей механизма развития городов в XIX в. будет полезно современным органам местного управления и самоуправления, со стороны которых наблюдается повышение интереса к историческому опыту. Так, например, Администрация Алексинского района Тульской области ежегодно организует «Львовские дни», пытаясь на основе достижений местного самоуправления в дореволюционный период разработать концепции современного развития города и района. Городская дума и управа г. Тулы поддержали выпуск краеведческого альманаха, на страницах которого были представлены материалы об истории городского самоуправления в губернском центре.
Материалы диссертации могут помочь в разработке школьных учебных пособий в рамках регионального компонента базисного учебного плана.
Методология и методы исследования.
В исследовании применен комплексный подход, который основывается на принципах историзма, предполагающих изучение фактов во взаимосвязи с конкретно-исторической обстановкой и сосредоточения внимания на внутренней природе изучаемой реальности.
В настоящее время подходы к изучению городов и урбанизации зависят от понимания исследователями структурных элементов этих понятий, вариативность которых представлена в трудах историков, экономистов, географов, культурологов. Приблизиться к пониманию сущности города и урбанизации можно только на основе характеристики отличительных признаков. Исходным пунктом в понимании города в нашем исследовании является представление о нем как о полифункциональной системе, воспроизводящей себя в процессе развития. Город является центром сосредоточения социокультурных достижений общества, и в силу этого является их транслятором. Процесс урбанизации связан, прежде всего, с повышением роли городов в жизни общества, поэтому носителем этого процесса являются города. Однако уровень их развития и «сила» влияния на близлежащую округу, регион и страну в целом была различной. Урбанизация - сложный многомерный процесс, создающий особую социокультурную среду, в которой города являются не только носителями процесса, но и его отражателями. То есть процесс урбанизации в свою очередь начинает оказывать ответное влияние на города, которое в разных регионах и конкретных экономико-социальных и культурных средах проявляется по-разному.
Исследование основано на локальном подходе, который позволяет рассмотреть на относительно замкнутом пространстве взаимодействие производства, культуры и повседневного образа жизни, проследить изменяемость и подвижность социального пространства внутри города на определенном отрезке времени, а также зримо представить городскую динамику развития, выделить ее уникальность и силу функциональных изменений, происходящих в городском организме. Также в работе были использованы теоретико-методологические работы И.Д. Ковальченко, О.М. Медушевской, К.В. Хвостовой, Б.Г. Могильницкого, Н.И. Смоленского, А.В. Лубского, Г.А. Бордюгова75 и других ученых.
Изучение темы требует определенного отбора методов исследования. Город рассматривается как система, поэтому в работе применяется системно-структурный метод, который позволяет провести «внутренний срез» объекта и обнаружить линии взаимосвязей составляющих его элементов. Изучение социокультурной системы города на различных уровнях «срезов» (экономическом, социальном, политическом) позволяет получить определенные результаты. Причем структуры можно сравнивать как по «горизонтали», т.е. между собой, так и, принимая во внимание постоянный процесс обновления, по «вертикали», на временном отрезке. Применение этого метода позволило при учете многообразия региональных особенностей, как относительно устойчивых черт, присущих части территории страны, проанализировать особенности провинциальных городов в контексте исторического процесса.
Работа основана на привлечении широкого круга источников, для обработки которых были применены методы статистического анализа и сравнительно-исторический, которые позволяют рассмотреть динамику развития процессов, глубже проникнуть в природу рассматриваемого явления, выявив степень зрелости и устойчивости тех или иных тенденций. Целесообразным стало применение этих методов в исследовании социальной структуры города, состава органов местного управления и самоуправления и т.д.
О количественных методах в исторических исследованиях (о сущности, масштабах применения, результативности и т.д.) писали И.Д. Ковальченко, Л.И. Бородкин, А. Собуль, Т. Славко,76 и многие другие. Урбанисты второй половины XX и начала XXI вв. для изучения современных городов составляют банки данных, на основе статистики пытаются найти закономерности, которые бы отражали протекающие процессы и выявляли бы тенденции перспективного развития, занимаются прогнозированием и моделированием. В ходе исследования была создана база статистических данных по основным параметрам развития городов (динамики промышленного и торгового развития, движения населения и т.д.). В работе были подсчитаны абсолютные и относительные показатели промышленного, ремесленного, торгового развития, определены показатели основных демографических параметров (уровни брачности, рождаемости, смертности) и др.
В данном исследовании частично использовался метод аналогии и исторической реконструкции,77 в основном, при характеристике социокультурной среды городов.
Источниковая база исследования.
В соответствии с намеченным кругом задач были выделены группы и виды источников, анализ которых использован для достижения поставленной цели. Главное место среди них занимают документальные материалы, позволяющие изучить динамику экономического развития (виды и масштабы хозяйственной деятельности горожан, количественные и качественные показатели городской и уездной промышленности и торговли). Такую статистическую информацию представляют материалы следующих фондов Государственного архива Тульской области (ГАТО):
• 90 «Канцелярия тульского губернатора. (1804-1917)», в котором содержатся «Сведения уездных исправников к всеподданейшему отчету губернатора» с 30-х гг.ХІХ в., поименные списки владельцев фабрик и заводов, общие сведения о развитии промышленности, отчеты городских дум о своей деятельности, экономическом состоянии городов, характеристика бюджетов, данные о сословном составе городского и уездного населения. К сожалению отчетов тульского губернатора более раннего периода (с 1804 г.) в ГАТО не отложилось, в РГИА первый отчет губернатора датирован 1835 г.;
• 1639 «Тульское губернское по городским делам присутствие. (1871-1888)», содержащие сведения о деятельности городских дум (текущих делах, городских финансах);
• 73 «Тульское губернское по земским и городским делам присутствие. (1891-1917)», в котором отложились материалы о деятельности городских дум в Тульской губернии (журналы заседаний, сметы городских доходов и расходов, сведения о строительстве мостов, тротуаров, железных дорог, дела о выборах гласных в городские думы);
• 835 «Алексинский городовой магистрат», 837 «Богородицкий городской магистрат (1777-1799)», 837 «Богородицкий городовой магистрат», 838 «Веневский городовой магистрат», 604 «Крапивенская городская ратуша», 603 «Чернская городская ратуша», 839 «Епифанский городовой магистрат», 840 «Ефремовский городовой магистрат», 841 «Крапивенский городовой магистрат», 836 «Одоевский городовой магистрат», 842 «Тульский городовой магистрат», 528 «Белевская городская дума. (1794-1871)», 232 «Богородицкая городская дума (1800-1871)», 518 «Тульская городская дума (1785-1870)», 1951 «Ефремовская городская дума», 1952 «Веневская городская дума», 1949 «Чернская городская дума», 1763 «Алексинская городская управа (1897-1915)», 168 «Белевская городская управа (1871-1917)», 226 «Богородицкая городская управа (1872-1918)», 1198 «Веневская городская управа (1896-1910)», 1175 «Епифанская (1876-1915)», 1199 «Ефремовская городская управа (1914-1915)», 174 «Тульская городская управа (1871-1918)», в которых представлены материалы для характеристики текущей деятельности органов городского управления и самоуправления (журналы заседаний, текущие дела) и составе гласных;
• 52 «Тульский губернский статистический комитет (1847-1917)», содержащий погодные первичные статистические данные о состоянии городов и уездов с 1850 г. (о движении населения, фабриках и заводах, ремесленных заведениях, зданиях, числе скота, садах и огородах);
• 1300 «Тульское губернское жандармское управление (1867-1917)», в делах которого отложились ведомости о «народной нравственности», происшествиях, ведомости о домах терпимости, дополнительные сведения к статистическим отчетам по фабрикам и заводам губернии, списки поднадзорных полиции;
• 734 «Коллекция карт, планов, схем различных наименований и учреждений, хранящихся в Тулоблгосархиве», включающий в себя дела с планами и строениями города Тулы, картами городов и их уездов с указанием расположения заводов и фабрик;
• Р-3948 «Фонд фотодокументов», в котором сохранились фотографии и открытки с видами уездных городов.
Во вторую группу входят печатные источники, написанные по статистическим сведениям, представленным с мест в центр (сначала в Министерство внутренних дел, затем в статистическое отделение Министерства полиции, с 50-х гг. в по
Центральный статистический комитет при МВД). Это различные «Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи», «Статистические временники Российской империи», а так же отчеты Тульского губернского статистического комитета, погодные «Обзоры Тульской губернии», составленные по материалам отчетов тульского губернатора за период с 1872 по 1905 гг., содержащие обширные материалы о движении населения в губернии, развитии фабрик и заводов, бюджетах городов и т.д. Важным источником для исследования являются «Памятные книжки Тульской губернии», изданные с 1864 по 1917 гг., и «Адрес-календари». В них наряду со статистическими сведениями о фабриках, заводах и торговых заведениях имеется информация о деятельности железнодорожных станций и почтовых контор, данные о чиновничьем корпусе. В эту же группу входят «Материалы для статистики Российской империи» и «Военно-историческое обозрение Российской империи», составленные на основе статистически данных и наблюдений авторов. Сюда же относятся различные отчеты («Отчеты о деятельности общества Тульских врачей за 1894-1895 гг.; Медико-санитарные отчеты врачей, состоящих на службе Тульского городского общественного управления за 1905-1910 гг., статистико-обобщающие работы санитарных врачей В.И. Смидовича и В.П. Грушецкого).
Третью группу составляет периодическая печать, прежде всего «Тульские губернские ведомости», журналы Министерства внутренних дел, «Северный архив», «Тульская старина», «Тульский край», и др. В них публиковались статьи современников об истории городов, наблюдения о быте, типах горожан, нравах и обычаях, а также новшествах, входящих в жизнь городов в XIX в. Четвертую группу образуют свидетельства и мемуары современников, таких как одоевца И. Краснопевцева, туляков В.А. Левшина, И. Линка, П. Мартынова, Н.Ф. Андреева, тульского городского головы А.А. Любомудрова, прокурора Тульского окружного суда Н.В. Давыдова, помещиков Е.А. Сабанеевой и Д.Н. Свербее-ва, иностранца-путешественника Барбота де Марни, тульских писателей, их родственников и друзей. Эти источники ценны размышлениями людей XIX в. о людях времени и городах в целом. Воспоминания или исторические обзоры, составленные этими авторами, позволяют вникнуть в психологию человека XIX в., рассмотреть значимые для него понятия, а также выявить взгляды на современную ему городскую жизнь.
Пятая группа - художественные произведения писателей, проживавших в Тульской губернии и отразивших в своем творчестве городскую жизнь (М.Е. Салтыкова-Щедрина, Г.И. Успенского, Н.И. Успенского, В.В. Вересаева, Л.Н. Толстого). В настоящее время появился ряд работ, в которых проводится мысль о том, что строгое разведение истории и литературы не совсем правомерно, так как литература определенного периода, по сути, является производной реальной жизни и следовательно характеристикой культурной среды. Ю.В. Лобанова считает, что «типическую» характеристику города можно получить, основываясь на текстах ху-дожественной литературы». Подобный подход нашел отражение и в работах зарубежных ученых. Так, например, ученый Г. Иггерс считает, что «историю как совокупность свидетельств прошлого можно изложить весьма изрядным числом состоятельных способов».81 X. Уайт, в свою очередь, дополняет эту мысль: «не всякое «литературное» сочинение - «вымысел» и что одна из характерных «содержательных» проблем литературного сочинения - представление «реальности», о которой говорится (буквально и образно) на том же языке, что служит для ее «пере 82 дачи» «описания»».
Таким образом, все указанные источники составляют репрезентативную источ-никовую базу, дополняют друг друга, позволяют всесторонне рассмотреть и про анализировать внутреннюю жизнь городов как по объективным показателям (на основе статистических данных), так и по субъективным характеристикам (свидетельствам современников, художественным образам городов, созданных писателями).
Апробация результатов исследования.
Многие положения работы нашли отражение в докладах и сообщениях на международных и всероссийских конференциях, семинарах, а именно:
международных научных конференциях - «Города Европейской России конца XV-первой половины XIX века» (25-28 апреля 2002 г., Тверь - Кашин - Калягин), «Преподавание краеведения и москвоведения в высших учебных заведениях» (ИАИ РГГУ, Москва, 2004), «XIX век в российской истории и культуре (поиск новых подходов, приглашение к диалогу)» (Институт всеобщей истории РАН, 9-11 декабря 2004 г., Москва); «Художественная литература как историко-психологический источник» (14 декабря 2004 г., Санкт-Петербург);
Всероссийских научных конференциях - «Н.И. Троицкий и современные исследования историко-культурного наследия Центральной России» (2001 г., Тула), «Куликово поле: исторический ландшафт. Природа. Археология. История» (28 - 30 ноября 2002 г., Тула), «Столица и провинция в отечественной и всемирной истории» (12-15 апреля 2004 г., Тула), «Верхнее Подонье. Природа. Археология. История» (16-18 октября 2003 г., Тула); «Провинция в литературе и истории» (18-19 декабря 2004 г., Ясная Поляна - Крапивна);
межвузовских и региональных научных конференциях: «200 лет министерской системе России» (30 мая, ИАИ РГГУ, Москва, 2002 г.), «Государственная власть и общество в России XX века» (16 мая, Москва, ИАИ РГГУ, 2004), «Проблемы истории Московского края» (Москва, МГОУ, 25 февраля, 2004); IV Белев-ских чтениях, посвященных памяти протоиерея М.Ф. Бурцева (Белев, ноябрь 2003 г.), «Социальная история российской провинции» (Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, Тамбов, май 2004);
семинарах - «Методологические проблемы преподавания истории России» (Москва, ИНИОН РАН, октябрь, 2000), «Научное знание о благотворительности и некоммерческом секторе в высшей школе» (Санкт-Петербург, фонд Д. Лихачева, 13-15 октября 2003).
Представления о городе и урбанизации в XIX в. в российской и 34 зарубежной историографии
Для нашего исследования, претендующего на комплексность рассмотрения урбанизационных процессов в конкретных точках (городах), необходимо охарактеризовать опыт научного изучения городов историками, географами, экономистами, культурологами, определить пересекающиеся «научно-исследовательские пространства» и наиболее полно выявить работы, раскрывающие сущность и роль города в урбанизационном процессе в XIX в.
Одной из главных тем в российском городоведении был поиск научного определения самого понятия «город». Уже в XIX в. ученые пытались уточнить его, наблюдая развитие современных им городов. Так, И.И. Дитятин, исходя из анализа российского законодательства, показал сложность юридического термина «город». Он писал: «ведь городом является в огромном большинстве случаев данный пункт поселения только потому, что в нем сосредотачиваются власти местной администрации, и что это населенный пункт снабжается определенными городскими учреждениями; никаких жизненных условий к развитию в этих пунктах так называемого «городского общества», не существует и не может существовать, за отсутствием самых элементов для того необходимых - представителей торговли и промышленности».83 Определяя уровень развития русских городов в середине XIX в. и сравнивая их с европейскими, Дитятин ввел понятие «деревни-города» исходя из того, что «в большинстве наших городов мало признаков городской жизни».
Интерес к истории средневековых городов стимулировал изучение городов XIX в. Сбору и систематизации сведений об их состоянии в этот период способствовала деятельность статистического комитета Министерства внутренних дел. К.Ф. Герман, П.И. Кеппен, П.К. Ткачев, Н.В. Шелгунов и другие84 отмечали такие черты урбанизационной недоразвитости, как стагнацию городской экономики, упрощенность общественной жизни, бедность горожан, низкий уровень благоустройства, распространенность сельскохозяйственных занятий городских жителей, «похожесть» города на село. В качестве причин сложившихся тенденций развития городов назывались их военно-административное происхождение, натуральное хозяйство деревни, тяжелое бремя городских налогов, узость внутреннего рынка.
К.Ф. Герман причину слабого развития городов связывал с правительственной политикой. Он писал, что все государи умножали число городов не для «ободрения мануфактурной и торговой промышленности, сколько по видам управления: и хотя место называлось городом, но промышленность оного всегда оставалась земледельческая, и народонаселение не умножалось до той степени, чтобы доставить оному поистине наименование города».85 П.И. Кеппен обратил внимание на то, что в российском законодательстве нет четкого определения города. В юридическом смысле город - это «место, пользующееся городовым положением, сколь бы велико или незначительно ни было его население».
Историко-географическому изучению городов XIX в. способствовали работы ряда географов. К.И. Арсеньев составил гидрографическо-статистическое описание городов Российской империи, рассмотрев при этом их историческую судьбу и изменения, которые произошли с ними, а также попытался выявить причины изменений и определить факторы, стимулирующие их саморазвитие. Ученый считал, что важную роль в развитии городов играет «выгодность положения для торговли и городской промышленности».
Природно-географические условия развития городов
Существующие природно-географические условия оказали влияние на характер российской государственности. Л.В. Милов отмечает, что недооценка при-родно-географического фактора в отечественной историографии привела к искажению анализа путей развития России как в прошлом, так и в настоящем. Опираясь на работы Соловьева и Ключевского, ученый поставил задачу исследования взаимосвязи природно-географических особенностей той или иной местности и хозяйственно-культурной организации жизни людей, ее населяющих. Эти факторы во многом статичны и довольно медленно подвергаются изменениям. Тем не менее, более правомерно представляется ориентироваться при характеристике природно-климатических условий на исследования и свидетельства современников XIX - начала XX вв.
Географическое положение, горы, низменности, геологическое строение, распределение и направление водных и иных путей сообщения, климат, почва, качество ее верхнего слоя и ископаемые оказывают существенное влияние на экономическую жизнь любой местности.
Тульская губерния лежит между 524Г и 5454 северной широты и 5336 и 3648 восточной долготы, то есть между «холодною и теплою полосою и подвергается частым воздушным переменам».172 Перепады температур тепла и холода влияют на жителей, которые не редко подвергаются эпидемическим катарам, гриппу и подобным болезням, не производящим однако по себе несчастливых последствий, потому что климат Тульской губернии вообще здоров, а нагорное местоположение и здоровые, чистые, и большею частью сквозь хрящ и песок истекающие воды производят людей сложением крепких и в сравнении с другими губерниями долговечных».173 Левшин свидетельствует о том, что в губернии «не диковинка» видеть столетних людей. По данным тульского статистического комитета в 80-х-90-х гг. XIX в. встречались случаи долгожителей, умерших в возрасте свыше ста лет.
Климат Тульской губернии умеренно-континентальный. Лето умеренно жаркое, а зимы холодные и продолжительные, хотя континентальность климата увеличивается к востоку и юго-востоку. В зимний период существенным было атлантическое влияние. Зима обыкновенно устанавливается в последних числах ноября, реже - в октябре и первых числах ноября. На основе исследований изотерм января (самого холодного месяца) исследователями было установлено, что температура понижается по направлению от запада на восток, а не с севера на юг, а в летние месяцы (например, в июле) изотермы принимают направление от запада-северо-запада к востоку-юго-востоку, благодаря чему температура летних месяцев на всем пространстве Среднерусской области выше, чем в Московской примерно на 2 градуса, что существенно влияло на растительность и, как следствие, на сельскохозяйственные занятия.
Среднеянварская температура колебалась от 9 до 12 мороза. Наряду с западными и юго-западными циклонами холодный период сопровождался прорывами арктического воздуха, что вызывало иногда сильные морозы, доходящие до 35-40. Среднеиюльская температура на северо-западе достигала показателя +19, с некоторым увеличением жары на юго-востоке.
Климатические условия влияли на хозяйственную деятельность населения, занятого в основном земледелием. В малоснежные зимы озимый хлеб вымерзал, что приводило к неурожаю. Яровые хлеба давали малую урожайность в случае весенней засухи (мае - начале июня). Заморозки, частые в июле и августе, пагубно сказывались на гречихе. Дождливое лето наносило вред гороху и в целом сбору урожая. Июль и август «почти ежегодно» бывали дождливы, что приводило к прорастанию зерна в копнах и частично к потере урожая.
Хозяйственная деятельность горожан в XIX веке
В условиях слабого (по западным меркам) промышленного развития необходимо рассмотреть хозяйственную деятельность горожан в XIX в., перед которыми стояла задача не только прокормиться, но и получить возможные прибыли для приумножения своего хозяйства.
По причине наличия мелких промышленных заведений, на производстве была занята небольшая часть горожан, поэтому их хозяйственная деятельность сочетала в себе занятия ремеслом, садоводством, огородничеством, работами по найму, мелкой торговлей. Данные, содержащиеся в отчетах губернатора, статистического комитета Тульской губернии, показывают, что профессионально ремеслом занималась небольшая часть городского населения: мещане и крестьяне, мигрировавшие в город для заработков.
В первой половине XIX в. людность городов была очень мала: в первой четверти века 1,5-3 тыс. жителей проживало в Алексине, Крапивне, Новосили, Епифа-ни, Богородицке, Кашире, Одоеве; 3-4,5 тыс. - в Белеве, Веневе, Ефремове. Во второй четверти и середине столетия численность городов колебалась от 5 до 10 тыс.: в Белеве (6-8 тыс.), Богородицке (5-7 тыс.), Ефремове (8-Ю тыс.), в Алексине, Крапивне, Новосили, Епифани, Кашире сохранился тот же уровень (1,5-3 тыс.), немного увеличился численный состав жителей Одоева (4 тыс.). В Черни увеличилось количество горожан на протяжении первой половине XIX в. с 1,3 до 3 тыс.356 Учитывая, что ремеслом в основном занимались мужчины, то расчет удельного веса населения, занятого в ремесле, будем производить по отношению к горожанам мужского пола.
Подсчеты показали, что процент занятых ремеслом людей был невелик. В 1833 г. в Ефремове работало 78 ремесленников, что составляло 4% мужского населения города.357 В 1833 г. в Кашире «ремесленников не имеется, кроме мастеровых портных и сапожников из каширских мещан, которых весьма малое количество».358 В Одоеве по данным того же года «ремесленной управы не имеется по малочисленности мастеровых ... хотя некоторые из мещан и занимаются кузнечной работою и частью из вольноотпущенных портному мастерству, но настоящего цеха не составляют, ибо таковое занятие бывает временно». В Новосили работало в 1837 г. 32 ремесленника (примерно 3% мужского населения того времени).360 В Черни указано 6 сапожников, 5 кузнецов и 4 портных - «вот и вся ремесленность города»,361 это составило 1,1% от общего числа мужчин. В 1837 г. «ремесленность го-рода Крапивны крайне ничтожна». По ревизии 1843 г. местные осведомители почти всех уездных городов отмечали, что ремесленников нет или что ремесленное производство ничтожно.363 В 1857 г. в Богородицке действовало 26 ремесленных заведений, на которых было занято около 260 человек (7% мужского населения города), однако большинство из них занималось ремеслом только в зимнее время, а летом их занятием становилось садоводство, торговля, наемные работы.
Ремесленные цехи были только в Туле и Белеве. В 1833 г. в Белеве занимались ремеслом 334 горожанина (13%),364 а в 1837 г. - 279 человек (6%).365 В середине века в Белеве действовало 38 ремесленных заведений, на которых трудилось 250 человек (примерно 8%). В цехах состояло 106 мастеров. (См. таблицу.).
