Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Формирование центральноазиатского направления русской военной эмиграции 18-76
Раздел 2. Направления деятельности русской военной эмиграции в северо-западном Китае 77-126
Раздел 3. Мероприятия спецслужб советской России (СССР) по снижению активности белой эмиграции в Синьцзяне 127-193
Заключение 194-200
Список источников и литературы 201-213
- Формирование центральноазиатского направления русской военной эмиграции
- Направления деятельности русской военной эмиграции в северо-западном Китае
- Мероприятия спецслужб советской России (СССР) по снижению активности белой эмиграции в Синьцзяне
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Русскую военную эмиграцию, вне сомнения, можно назвать феноменом ХХ века. В мировой истории отсутствуют другие примеры массового исхода вооруженных людей с территории одного государства на сопредельные территории других государств. По разным оценкам, в течение событий 1917-1922 гг. Россию покинули от полутора до двух миллионов человек .
Подавляющее большинство среди этих лиц – солдаты, офицеры и генералы бывших белых армий. Главная причина оставления Родины – военные поражения белых армий в гражданской войне.
Азиатское направление русской военной эмиграции формировалось на протяжении нескольких лет. Отдельные проблемы получили отражение в научно-исследовательской литературе. Но одновременно появилось большое количество недостоверных фактов, с течением времени растиражированных в печатных и электронных средствах массовой информации, нашедших отражение в позднейших научных исследованиях. Имеющиеся исследования не раскрывают в полной мере заявленную тему.
Таким образом, актуальность темы исследования определяется воссозданием истинной картины событий того времени (с точки зрения цивилизационного, а не формационного подходов к глобальным и противоречивым процессам и событиям), и на этой основе возрождением духовных и иных связей с потомками русских эмигрантов, проживающих в
настоящее время в странах дальнего зарубежья. Расширением источниковой базы исследований по заявленной тематике. Замыкание исследователя на одной методологии неизбежно приведет к догматизму мысли. Монологизм исторических исследований должен уступить место диалогизму. Необходимо
продолжать работу по ликвидации «разлома» в общественном сознании. Гражданская война – трагедия всего народа, а не только одной из ее частей. В связи с этим требуется проведение кропотливой работа по воссозданию «единой России» в нашей исторической памяти.
Независимая от политических пристрастий оценка событий гражданской войны поможет восстановить связи современной России с потомками белой эмиграции. Кроме того, актуальность темы определяется военно-прикладным значением – возможностью использования практического опыта белоэмигрантских объединений, частей и учреждений в процессе адаптации в странах размещения на начальном и последующих этапах эмиграции.
Объектом исследования является белоэмигрантская деятельность в 1920-1926 годах на территории Китая.
Предметом исследования будут являться военные формирования под командованием генералов Б. Анненкова, А. Дутова, А Бакича в регионе Северо-западного Китая.
Хронологические рамки исследования охватывают период 1920-1926 годов. Начальная дата определяется решением атамана Анненкова об уходе за границу (март 1920 года). Конечная дата исследования – 1926 год, когда атаман Б. Анненков (наиболее авторитетный среди генералов белой эмиграции на Востоке) принял решение о переходе на сторону советской власти. Тем самым окончательно были похоронены надежды на объединение белой эмиграции, находившейся в Китае. В целях следования воссоздания объективных мотивов и причин поведения конкретных лиц, иногда приходилось выходить за обозначенные хронологические рамки.
Географические рамки исследования определяются нахождением основных белоэмигрантских сил на территории Китая в провинции Синьцзян (Северо-Западный Китай).
Степень изученности проблемы
Проведенный анализ историографии вопроса показал, что фундаментальных работ, в которых бы рассматривались проблематика создания и становление различных военных организаций русского зарубежья, а также различные аспекты их деятельности, отсутствуют. Как правило, изучению подвергались либо вся русская политическая эмиграция в целом, либо ее наиболее крупные партийно-политические группировки - кадеты, эсеры, монархисты, и только в контексте исследований по данной теме рассматривались отдельные вопросы истории военной эмиграции. Необходимо также отметить факт, что в основном эти исследования касались белой эмиграции, расселившейся в странах Центральной, Южной, Северной, Восточной Европы.
В значительно меньшей степени исследовательская деятельность касалась проблем, связанных с центральноазиатскими и дальневосточными центрами оседания русской диаспоры. По различным оценкам, только на территорию Китая в 1917-1922 годах эмигрировало до 500 тысяч человек, среди которых военнослужащие занимали достаточно весомую часть. Численность белой эмиграции, оказавшейся в Китайском Туркестане, в имеющихся источниках, определяется в пределах до 100 тысяч человек.
В 1920-е годы русская военная эмиграция изучалась (в целом) советской историографией. Но даже из формулировок названий ярко видна их политическая ангажированность. Параллельно с советской историографией развивалась и эмигрантская публицистическая литература. Но, несмотря на определенную и отличную от советских публикаций источниковую базу, она также не отличались беспристрастностью оценочных суждений.
Советское высшее партийно-государственное руководство очень внимательно отслеживало все публикации «бывших». В НКВД был создан даже специальный отдел по скупке белоэмигрантской литературы. Для этих целей была выделена особая смета и группа специалистов для составления рецензий о некоммунистической литературе. (По решению, принятому Оргбюро и Секретариатом ЦК РКБ(б) еще летом 1922 г.). Но закупленная литература белоэмигрантских изданий строго засекречивалась. В конце 1926 г., решением Политбюро ЦК ВКП (б), резко сокращался список лиц и учреждений, получающих белоэмигрантские издания. Так, только три экземпляра получали библиотеки – Комакадемии, архива Октябрьской революции, института В.И. Ленина. Коммунистам, работавших в заграничных учреждениях, «не рекомендовалось» самостоятельно их покупать. Запрещались покупки белоэмигрантской литературы и командируемым за границу – они должны были даже об этом давать расписки. В советской историографии объективные оценки белоэмигрантской тематики оказались под запретом.
Только с 60-х годов дозировано разрешается исследовать белоэмигрантскую тему. Но в основном они рассматривали всю эмиграцию в целом, доказывали ее «враждебность» и «раскаивание». Собственно термин «белый» ассоциировался с понятием «плохой», «враг».
С начала 90-х годов ХХ века во всевозрастающем объеме открываются для более широкого круга исследователей секретные архивные документы, целые фонды документов. Облегчается доступ в ведомственные архивы «силовых структур». Стали публиковаться мемуары активных участников революции, гражданской войны, эмиграции с «другой, не красной стороны». Начинается процесс скрупулезного изучения белоэмигрантского движения. Публикуется значительное количество сборников документов, монографий, статей.
Эти работы, основываясь на новых документах, описывали самые различные стороны деятельности белой эмиграции, в самых различных регионах земного шара. Несмотря на то, что некоторые работы более предметно исследовали тему русской военной эмиграции, чаще изучались произвольно выхваченные вопросы этой проблематики, на основе рассекреченных и еще не отсистематизированных документов. Но, в любом случае, шел процесс приращивания знаний, введение в оборот новых ранее не известных документов. Появляются развернутые биографические исследования руководителей сопротивления советскому режиму.
Частично отражалась проблема русской военной эмиграции в работах, которые описывали деятельность советских спецслужб. Абсолютное большинство вышеперечисленных работ исследовали различные аспекты деятельности белой эмиграции, географически располагавшиеся на европейском континенте.
Одними из первых публикаций, напрямую относящихся к заявленной теме и периоду, являются работы советского историка В. Шалагинова, основанные, в первую очередь, на сообщениях прессы, широко освещавшей в 1927 году уголовный процесс над генералами Б.Анненковым и Н.Денисовым, проходивший в г. Семипалатинске.
Определенным вкладом в осмысление белого движения явился труд И.Е. Молокова. Но традиционно для советской историографии
здесь сохраняется уничижительное отношение к белогвардейским лидерам и к белому движению в целом. Красной нитью проводится мысль, что белое движение сражалось не за идею, а за сохранение угнетения трудящихся.
Только в последующие годы стали появляться работы, авторы которых стремились давать более взвешенные оценки белому движению.
Отдельные малоизвестные подробности имеются также в публикации К. Myхаммедова, посвященной одной из тайных операций спецслужб советской России по физической ликвидации одного из лидеров белой эмиграции. Аналогичная тема - по организации специальной операции по устранению генерала А. Дутова - была поднята в статьях авторов, опубликованных в газете «Московский комсомолец».
Данная тема также была поднята в публикациях авторов Заики Л.M. и Бобренева В.А., работе Панцова А.В., а также в цикле статей историка Бармина В.Л., исследовавшего как различные аспекты российско-китайского экономического сотрудничества, так и пребывание белоэмигрантов в провинции Синьцзян.
Комплексное исследование по пребыванию русской эмиграции в провинции Синьцзян проведено молодым историком, преподавателем
Барнаульского государственного педагогического университета Е. Комиссаровой. Хотя при его проведении последней не удалось избежать множества ошибок, связанных с недоступностью ряда документов, хранящихся в Центральном архиве ФСБ России и которые автор настоящего диссертационного исследования впервые вводит в научный оборот.
Достаточно полно исследованы судьбы лидеров синьцзянской белой эмиграции: Б. В. Анненкова, Л. И. Дутова, А. С. Бакича.
Однако информация, содержащаяся в целом ряде информационно-справочных изданий, относится, в основном, к периоду до мая 1920 года, когда возглавляемые этими генералами воинские контингенты находились на территории России.
В исследовательской литературе поднимается вопрос и с позиции семантического значения слов «белое движение», «белая эмиграция». Этот вопрос не является предметом нашего исследования. Не вдаваясь подробно в значение этих слов, автор настоящего исследования понимает под вышеназванными терминами преимущественно русскую военную эмиграцию, принимавшую участие в Гражданской войне. Суть «белой идеи» - свержение большевистской власти, восстановление Великой, Единой и Неделимой России, установление гражданской власти, которая обязывалась бы определить политический и социально-экономический строй.
Нет не первого, не последнего слова в исторических исследованиях. Прошлые смыслы и явления не могут быть стабильными. Они изменяются и обновляются в процессе современных диалогов. У каждого явления и забытого смысла наступит свой день возрождения . Сегодня наступило время новых подходов, взглядов, оценок по отношению и к белому движению в целом и к белой эмиграции, в частности.
Таким образом, историографический анализ литературы по заявленной проблеме показывает ее недостаточную изученность и фрагментарность. Предстоит еще большая и кропотливая работа по воссозданию объективной и полной картины судеб белой эмиграции в Китае.
Исходя из анализа выявленной историографической литературы, формулируется цель работы: исследование процессов образования и деятельности центров русской военной эмиграции в Северо-Западном Китае.
Для достижения поставленной цели, на основе анализа малоизвестных и совершенно неизвестных до сих пор архивных документов, поставлены следующие задачи:
- исследовать историю образования центров русской военной эмиграции на территории провинции Синьцзян (ныне Синьцзян - Уйгурский автономный район в составе КНР);
- изучить механизмы взаимосвязи между белоэмигрантскими контингентами в Синьцзяне и центрами белой эмиграции в других провинциях Китая, а также Европы;
- проследить тенденции антисоветской борьбы в деятельности русской военной эмиграции;
- выявить процесс адаптации белоэмигрантских солдат и офицеров к мирной жизни в условиях эмиграции;
- внести ясность в действительные и мнимые мероприятия спецслужб советского государства по дискредитации и ликвидации лидеров белой эмиграции на территории Синьцзян.
Источниковая база исследования. Исследование истории белоэмигрантского движения невозможно без привлечения широкого круга источников, как опубликованных, так и впервые извлеченных из фондов государственных и ведомственных архивов Российской Федерации. Изучение заявленной темы, возможно только обратившись к документу, конкретно-историческому факту, а не на основе старых и вновь созданных схем, догм, теоретических построений.
В основном работа построена на выявленных в отечественных архивах и впервые вводимых в научный оборот источниках. Были привлечены материалы 12 фондов из 4-х архивов Российской Федерации, в том числе 3-х - центральных.
В Центральном архиве Федеральной службы безопасности России (ЦА ФСБ России) изучались следующие архивные дела:
- архивное дело № Н-4498 на Б.В. Анненкова и Н.А. Денисова (в 4-х томах);
- архивное дело № ПФ-8171 на Дутова А.И. (в 1-м томе);
- архивное дело № Р-46802 на Дутова Н.И. (в 1-м томе).
В ходе работы над диссертацией выявлены отдельные документы из фондов секретного делопроизводства различных подразделений ВЧК-ГПУ-ОГПУ (Ф. 1, оп. 4 (1920 г.); Ф. 1, оп. 5 (1921 г.); Ф. 1, оп. 6 (1922 г.); Ф. 2, оп. 1 (1923 г.); Ф. 2, оп. 2 (1924 г.); Ф. 2, оп. 3 (1925 г.); Ф. 2, оп. 4 (1926 г.); Ф. 2, оп. 5 (1927 г.); архивных фондов Российского государственного военного архива (РГВА, Ф. 39711 («Материалы штаба партизанской дивизии Анненкова»), Ф. 39625 («Материалы штаба отдельной Оренбургской армии»), Ф. 39498 («Материалы управления 2-го отдельного Степного Сибирского корпуса»), Ф. 39615 («Материалы штаба Семиреченского отряда Степного Сибирского корпуса»), Ф. 39930 («Материалы штаба 1-го конно-киргизского полка»); архивных фондов Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) (Ф. Р-6121, оп. 1 (Материалы по деятельности Б.В. Анненкова), Ф. 5873, оп. 1 (переписка Дутова и Бакича в 1920-1921 гг., дневник военного чиновника А.И. Ефимова о походе корпуса Бакича по территории Китая, программные приказы Бакича по корпусу, воззвания, политическая программа, разработанная в его окружении в1921 году), Ф.Р-5881, оп. 2 (коллекция отдельных документов и мемуаров эмигрантов); архивных фондов Государственного архива Новосибирской области (ГА НО): Ф.Р.- 1146, оп. 1, д.д. 135-140 (Материалы фонда Сибирского отделения Верховного трибунала ВЦИК (с 1922 г. Сибирское отделение Верховного Суда РСФСР).
Выявленные архивные документальные источники условно можно разделить на следующие группы:
- документы официального делопроизводства (приказы, инструкции, следственные материалы, воззвания, обращения к населению, показания атамана Анненкова при допросах);
- дипломатическая и служебная переписка (письма к представителям китайских властей, русским дипломатам и военным);
- документы личного происхождения (они достаточно разнообразны – личная переписка белоэмигрантских лидеров между собой, неопубликованные ранее записки и дневники казаков и офицеров).
Анализируя архивную источниковую базу диссертационного исследования необходимо отметить ее очень плохую сохранность, отсутствие системности, фрагментарность. Это находит свое объяснение в резко-отрицательном отношении советской историографии к белому движению в целом. В архивах, в основном, хранились, собирались документы, характеризующие белое движение с отрицательной стороны. В разбросанности документов по странам мира. Поэтому автор максимально комплексно анализировал все имеющиеся в распоряжении материалы и широко применял историко-сравнительный метод.
К вводимым в широкий оборот архивным документам необходимо также добавить уникальную подборку ранее засекреченных документов, опубликованных в сборнике документов и материалов. Разнообразные по характеристике, происхождению, они содержат ценную информацию о белой эмиграции, в том числе и о военной. Их общий анализ позволяет выявить особенности операций советских спецслужб по нейтрализации лидеров эмигрантских вооруженных формирований.
Некоторую общую характеристику политических настроений военной эмиграции дает сборник документов русской политической эмиграции 20-х – 30-х гг., а также материалы Политбюро ЦК РКП(б) 1923 – 1924 гг.
Изучение поставленной цели исследования невозможно без материалов прессы русского зарубежья. Публикуемые здесь материалы достаточно колоритны, претензии авторов амбициозны. Они передают атмосферу того времени. Хотя к ним, как к фактологическому источнику, автор относился достаточно осторожно. В основном они использовались для характеристики общего политического фона белой эмиграции.
История всегда персонифицирована. Поэтому большой материал был почерпнут автором исследования из мемуарной литературы и воспоминаний. Они хранят информацию, которая не отражается ни в одном документе (картины быта, настроения, отношения с однополчанами).
Значение мемуаров, тем более возрастает, что открылись спецхраны, где «складировались» воспоминания неугодных советскому строю авторов и
свидетелей тех или иных событий. Они отражают колорит эпохи, не связанный с официальной доктриной. Особенно ценны воспоминания, написанные в первые годы возникновения русской военной эмиграции, которые создавались по свежим впечатлениям, отражали атмосферу эпохи.
Но к мемуарам, как ни к какому другому источнику, следует относиться внимательно. Их значимость проявляется только в соотнесении с другими документами, в сравнительном анализе.
При работе с источниками автор стремился избегать «цитатной» методологии. Приведение и сопоставление цитат не позволяет вникнуть в суть проблемы. В конечном счете, важно не то, что сказали, а почему сказали, что сделано в соответствии со сказанным.
Источники 20-х годов ХХ века требуют особо критического подхода, «перекрестного их допроса», ибо своим содержанием они нередко неадекватно отражали действительность. Особенно это относится к статистике, мемуарам, периодической печати. В связи с чем, автор использовал комплекс источников без их деления на важные и второстепенные, разнообразных по происхождению и содержанию. Стремился воссоздать объективную панораму исторического явления, изучить проблему во всей ее многогранной сложности.
Методологической основой работы являются принципы историзма, целостности и объективности, а также комплексный характер изучения и анализа выявленных источников. Это дало возможность избежать политической и идеологической предвзятости, изучать поставленные задачи
на основе совокупности выявленных факторов. Так, с целью выявления и анализа широкой и противоречивой фактологической базы исследования, использовался источниковедческий метод. Историко-генетический метод позволил выявить сущность событий и явлений через призму исторического развития, выявления его причинных основ и обстоятельств.
Научная новизна исследования заключается во введении в научный оборот новых исторических источников, которые позволили проследить процесс возникновения и основные направления деятельности центра русской военной эмиграции в провинции Синьцзян. На основе документальных источников выясняется суть происходивших в данном регионе сложных общественно-политических и социальных процессов, связанных с деятельностью русских военных эмигрантов, которые многими исследователями трактуются неоднозначно.
С привлечением значительного количества документальных источников прослеживается многоаспектная деятельность спецслужб советской России (СССР) по снижению активности белой эмиграции, их дискредитации и ликвидации.
Практическая значимость работы заключаются в возможности использования полученных в ходе научных поисков результатов для дальнейших исследований в области отечественной истории ХХ века. В создании новых спецкурсов, учебников по истории гражданской войны и белой эмиграции. Результаты исследования позволят пересмотреть отдельные теоретические и методологические основы причин раскола российского общества.
Апробация результатов исследования. Основные результаты научных изысканий опубликованы в 5-ти томном академическом издании «Русская военная эмиграция 20-40 годов. Документы и материалы», издававшихся в 1998-2010 годах, готовящихся к выходу в свет последующих томов, где исследователь являлся автором комментариев и членом Коллектива составителей. В 2-х монографиях: «Три атамана», общим объемом 17,6 п.л. и «Одиссея Атамана Анненкова», общим объемом 20,6 п.л. В 7-ми научных статьях, опубликованных в периодической прессе, в том числе в журнале «Известия Курского государственного технического университета», включенном в перечень ведущих научных журналов и изданий ВАК РФ. А также в кинодокументальных проектах, созданных совместно с Н.С. Михалковым: «Русские без России» (Пролог, Колчак, Деникин, Врангель, Моряки, Казаки, Кадеты, итого – 7 фильмов); «Русскiе безъ Россiи» (Тамо далеко, Берлинские звезды, Русская муза французского сопротивления, Проявленное время, Дорога домой, Кавалеры почетного легиона – итого 6 фильмов). Эти фильмы стали лауреатами нескольких фестивалей документального кино, в том числе международных.
Структура диссертации определена в соответствии с поставленной целью и задачами работы. Она состоит из введения, 3-х разделов, заключения, списка источников и литературы.
Формирование центральноазиатского направления русской военной эмиграции
Исследовать вышеназванную тему диссертационной работы; невозможно без биографических справок лиц, обладавших: организаторскими; способностями и« определенными; военными; талантами; В;: истории; гражданской войны и иностранной: интервенции; вь Сибйрт ИІ на; Дальнем Востоке среди русскош белогвардейщины видное место занимал; один? из атаманов Сибирского казачьего войска, командующий, Отдельной семиреченской армией!генерал Анненков Борис Владимирович.
Анненков Борис Владимирович: родился в апреле 1889 г. в имении. Драповка,. Киевской губернии; в; семье полковника императорской армии, потомственного русского дворянина- Новгородской; губернии; До ноябрьского переворота 1917 года у его отца было имение Сомовкаї, находившееся в Волынской губернии
Будущий атаман последовательно. закончил Одесский военный корпус (1906 год); Александровское военное училище в Москве (1908 год)?.
Проходил военную службу в Средней Азии. Был преподавателем фехтования: в военной школе.. Здесь проявился; его бунтарский? характера стремление отстаивать-собственную позицию даже незаконными: способами:-В 1914 году, в Кокчетаве в связи::с бунтом-в казачьих частяхон был осуждён военным судом на- срок 1 год и. 4 месяца- Ног в заключение-пробыл недолго; так как спустя 2 недели,, в, связш с, начавшейся; I мировой- войной, был отправлен в:действующую армию.
На фронте Анненков находился в 4-м Сибирском казачьем полку, имея под своим командованием сотню. С 1915 по 1917 годы был начальником партизанского отряда на Западном фронте, регулярно организуя рейды по вражеским тылам (по воспоминаниям казаков немцы, его панически боялись). Войну закончил в чине войскового старшины. Атаман Анненков имел восемь ранений, ряд российских офицерских наград, французский орден Почетного легиона- и английскую медаль королевы Виктории за храбрость.
Верный присяге императору (а также, по мнению автора, прежде всего, по причине конфискации большевиками имения отца, резко отрицательного отношения Советской власти ко всему дореволюционному) в 1918 году перешел в армию Колчака.
После перехода в 1920 году российско-китайской границы, отряд Анненкова был интернирован в Китае, а в феврале 1923 г. атаман был заключен в тюрьму. Однако,1 спустя два года- был освобожден, отошел от активной политической жизни, организовав хутор в провинции Ганьсу, где занимался сельским хозяйством.
Но военные таланты и практический боевой опыт не остались вне зоны внимания китайских властей; В условиях гражданской войны в Китае, обе противоборствующие стороны активно агитировали Анненкова принять участия в боевых действиях. Но так как он находился на территории Китая, контролируемой Народной армией, его руководство в приказном порядке назначило Анненкова советником при маршале Чжан-Шу-Дзян (командующий Народной армией Китая) в марте 1926 г.1
Необходимо также отметить негативное отношение Анненкова к политической жизни вообще - на протяжении всей своей военной карьеры он в каких-либо партиях не состоял, хотя и активно боролся (до ухода за границу в 1920 году) против Советской власти. Такое отношение к новой власти продолжалось вплоть до ноября 1925 года, хотя атаман и отошел практически полностью от вооруженной борьбы против своих соотечественников. Вместе с тем он оставался центром притяжения многих антисоветских сил, склонявших его, как наиболее авторитетного в военном плане военачальника к организации и деятельности вооруженных отрядов на территории СССР; в том числе - к открытому вооруженному вмешательству.
Направления деятельности русской военной эмиграции в северо-западном Китае
Находясь в эмиграции, Анненков пользовался случайной информацией о положении дел в Советской России (путем опроса или переписки с людьми, приехавшими из СССР, с которыми он был знаком еще по гражданской войне). Но так как приезжавшие из СССР лица, которых он встречал, были исключительно из участников белых армий и беженцев, то, естественно, объективной или глубокой информации от них получить о положении в СССР было невозможно. "Быд единственный случай в 1924 г., когда он встретил в городе Ланьчжоу, одного бывшего студента Томского университета, выехавшего из СССР в Китай в 1923 г. Сергеева. Он служил в иностранной фирме «Фауст», отделение коей имелось в Ланьчжоу, куда он приезжал по делам службы; От него были1 получены некоторые сведения об СССР, но уже совершенно" противоположные тем, что раньше получались от других лиц. Сергеев отзывался положительно о положении в СССР.
Более глубокую информацию об СССР Анненков получил впервые в феврале 1925г. от Остроухова Николая, находящегося в Харбине, который возглавлял монархическую организацию «Н.Н. Романов». Остроухов прислал письмо в виде информационной сводки, чисто военного характера, о состоянии и расположении военных частей Красной армии на территории Восточной Сибири. В этой- сводке были указаны части, которые были расположены во Владивостоке1,1 Хабаровске Благовещенске, Никольске-Уссурийском и других5 гор одахЬ1 Вышеуказанная военная сводка была достаточно подробная, с указанием количества частей, красноармейцев, командного состава — с указанием фамилий последних, вооружения, рода оружия, боевого состояния, настроения и материального положения частей и т.д. и т.п. По данным вышеуказанной сводки, было видно, что харбинская монархическая организация, возглавляемая Остроуховым, весьма деятельно вела разведывательную работу в СССР, где, очевидно имела, в особенности в военных кругах Красной армии, законспирированные информационные источники. Указанную сводку военного характера Анненков получил единственный раз. В других письмах тот же Остроухов касался только в общих чертах о положении в СССР. В частности, он сообщал о предстоящих восстаниях в приграничных с Китаем районах и т.п.
Также общего характера информацию об СССР Анненков получал почти регулярно, два раза в месяц, от доктора Казакова Дмитрия Иосифовича из Шанхая, но сведения последнего также носили весьма неопределенный и расплывчатый характер.
Имела белогвардейская эмиграция связи и с Лигой Наций. Так, в конце 1924 г., бывший начальник штаба Денисов, вел переговоры с находившимся в Пекине представителем Лиги Наций по делам русской эмиграции доктором Грейком, на предмет возможного переезда Анненкова с группой приближенных ему лиц на жительство в Канаду, в чем доктор Грейк должен был оказать свое содействие. Но это не удалось провести в жизнь, так как для переезда в Канаду требовалась сумма в 3000 американских долларов, которых у них не было.
За все время пребывания Анненкова в тюрьме связи с внешним миром почти не имел. Хотя, уже на втором году его содержания в тюрьме, удалось, за деньги, связаться с тремя однополчанами, и через них установить письменную связь с начальником штаба Николаем Александровичем Денисовым. В информациях сообщалось о положении отряда в 80 человек и о собственной дальнейшей судьбе. Денисов писал на этот счет письма на восток ко многим лицам, играющим ту или иную роль в эмиграции. Например, писал Казакову в Шанхай, Кукуранову — доверенному английской фирмы (бывпшй офицер из армии Анненкова) в Тяньцзине. В своих письмах к ним Денисов описывал тяжелое положение в китайской тюрьме, и просил принять все меры к освобождению Анненкова1. В тоже время лица, антисоветски настроенные, освобождались из тюрем. Так, известны фамилии трех русских белых офицеров, освобожденных из заключения: полковник Савин, есаул Шишкин и войсковой старшина Остроухое. Все колчаковцы. На освобождении их настояло английское посольство в Пекине, и все трое по предложению английского посольства были взяты на поруки директором почт провинции -Гуайтой, по происхождению итальянцем, служащим английского правительства.
Мероприятия спецслужб советской России (СССР) по снижению активности белой эмиграции в Синьцзяне
Подтверждением того, что иностранные державы относились в высшей степени враждебно по отношению к Советскому Союзу, могут служить примеры лжепроцессов, имевших место в Шанхае еще в 1925г.. Приведем некоторые конкретные примеры, в частности, процесс в отношении Доссера, бывший советским гражданином.
Доссер прибыл в Шанхай по своим частным делам, как коммерсант. Англичане, которые- вообще крайне подозрительно относились ко всем советским гражданам, прибывающим в Шанхай, обратили почему-то особое внимание именно на Доссера. Подозревая в нем, как и во всяком советском гражданине большевистского агента, произвели силами своей английской полиции тщательный обыск, с целью обнаружения компрометирующих советскую власть документов: Обыск был явно провокационный, и Доссер об этом также сказал на процессе. Ясно было, что во время обыска компрометирующий документ был одним из полицейских вложен в книгу, принадлежавшую Доссеру. Документ, грубо сфабрикованный, указывал на Доссера как на представителя Коминтерна, командированного в Китай для ведения агитации. Несмотря, однако, на то, что английский суд вынужден был его оправдать, Доссер, как «опасный» человек, был в 24 часа выслан из шанхайской английской концессии.
Процесс Фортунатова англичанами был создан с еще большей грубостью, в том же году. Англичане делали попытку спровоцировать Фортунатова, являющегося советским гражданином, как большевистского агента, занимающегося, якобы, склонением английского полицейского из русских эмигрантов на службу советского правительства. Несмотря на все ухищрения английской полиции, эта провокация также провалилась.
Эти два примера ясно подтверждают враждебность английского правительства в Шанхае по отношению к советскому правительству, о чем упоминал и Казаков в своих письмах, подчеркивая, в то же время, что признание англичанами советского правительства является лишь фикцией, и что англичане при удобном для них моменте выступят против Советского Союза. Казаков, вращающийся среди представителей английской власти, безусловно, верно отражал мнение всех тех английских руководителей, которые были заинтересованы в белом движении на востоке, и которые с таким же успехом направляли руководителей белых организаций, в том числе — Казакова.
Считая, что эмиграция совершенно недееспособна, и не могла играть никакой роли в будущем белом движении, послужило первоначальной причиной к отказу Анненкова принять участие в каких-либо организации. Понимая, роль, значение и авторитет Анненкова среди эмигрантов на Дальнем Востоке, советская разведка сразу же, после выхода его из тюрьмы, взяла его в «разработку». Так, ему постоянно, через третьих лиц, отправляли советскую прессу. А «случайные встречи» с советскими людьми добавляли сведения об СССР.
Уже в сентябре-октябре 1924г. Анненков имел возможность убедиться в том, что белое движение никакой роли уже не может играть, и никакая борьба против Советской власти немыслима и не нужна. Но он еще не был к этому времени в достаточной степени убежден в том, что советская власть действительно возрождает разрушенную Россию. Только в феврале-марте 1925г., со слов прибывавших из советской России граждан, и после основательного ознакомления с советской литературой, он, наконец, убедился и в том, что советская власть является признанной всем народом Советского Союза, и при его полной, широкой поддержке создает новое государство.
На захваченной, просоветски настроенной армией Китая территории, обстановка распропагандирования белоэмигрантов благоприятствовала. В результате свидания с маршалом Фын-Юй-Сяном, а дальше, по прибытии в Калган, установлена была связь и знакомство с работниками СССР. В конце марта 1926г. был совершен переход на службу Советскому правительству. 7 апреля атаман Анненков отбыл в Москву. Денисов же остался в Калгане, где должен был быть использоваться для работы в интересах советской разведки, а также дожидаться прибытия в Ганьсу 4-х человек, которые были также завербованы советской разведкой.
Апрель и май Денисов прожил среди группы советских работников, инструкторов и советников Народной армии, стараясь добросовестно и честно исполнять все даваемые поручения.
