Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Опыт создания новой ментальности 21
1.1. Психологическая трансформация городского социума Терской области -
1.2. Гражданская война и «мирный обыватель» 44
Глава 2. Материальное положение городских жителей в годы революции и гражданской войны 63
2.1. Финансы, цены, зарплата
2.2. Предметы повседневного спроса 86
Глава 3. Городское пространство революционной провинции 101
3.1. Коммунальное хозяйство
3.2. «Дом» как структура повседневности 114
3.3. Общественное здоровье 128
Глава 4. Проблемы досуга в 1917-1920 гг 141
4.1. Владикавказский театр -
4.2. Становление советской массовой культуры 151
Заключение 173
Библиография 176
Приложения 197
- Психологическая трансформация городского социума Терской области
- Финансы, цены, зарплата
- Коммунальное хозяйство
Введение к работе
В общественных науках возрастает интерес к теоретическому осмыслению проблем трансформации и реформирования общества. Революции 1917 г. и гражданская война по праву могут считаться одними из самых знаковых исторических событий XX в., оказавших влияние на все дальнейшее политическое, экономическое и социокультурное развитие России. Научный интерес к событиям 1917-1920 гг., когда был свершен слом старого государственного и социально-экономического устройства и заложены основы новой, советской системы, очевиден и обоснован.
«Перевооружение» историков новыми научными подходами позволяет не только взглянуть на события революций 1917 г. и гражданской войны с новых позиций, но и рассмотреть те их составляющие, которые в советской историографии традиционно оставались за пределами научного поиска.
Развитие исторической науки в России и изучение истории советского периода в последнее время связаны со вниманием к «нестандартным», практически игнорировавшимся ранее проблемам исторической антропологии. Особый интерес для исследователей представляет повседневная жизнь населения страны в период революционной перестройки социума. По словам академика Ю.А. Полякова, «история по существу - это повседневная жизнь человека в ее историческом развитии, проявление стабильных, постоянных, неизменных свойств и качеств в соответствии с географическими и временными условиями, рождением и закреплением новых форм жилья, питания, перемещения, работы, досуга. Старые, традиционные формы человеческих отношений устойчивы, живучи. Они уходят, отживают, медленно, неоднократно возникая, из, казалось бы, навсегда ушедшего прошлого»1.
Актуальность исследования связана также с региональным подходом к изучению истории повседневности. Обращаясь к истории России, мы видим
Поляков Ю.Л. Человек в повседневности (исторические аспекты). // Отечественная история. 2000. №3. С. 125
4 еще большее своеобразие отдельных регионов, чем это имело место в других странах. Не существует универсальных повседневных практик; история неповторима и уникальна, поэтому необходимо изучение истории повседневности, соединяя ее, с одной стороны, с микроисторией, а с другой -с рсгионалистикой". Рассмотрение общероссийских процессов через призму истории повседневности конкретного региона позволяет отразить многообразие общеисторического процесса, обогатить историческую науку новыми конкретными фактами и событиями. В свете сказанного изучение социокультурной городской истории Терской области в период 1917-1920 гг. представляется особо актуальным.
Объектом исследования стал жизненный мир городского обывателя. Термин «обыватель» вошел в употребление в конце XVIII века и обозначал городские податные слои ремесленников, мелких торговцев и небогатых домовладельцев3. В период революций 1917 г. понятие «обыватель», широко использовавшееся, в частности, в прессе (причем как «красной», так и «белой») стало, скорее, нарицательным, обозначающим политически индифферентных людей с ограниченным политическом кругозором, на первом месте у которых стояли собственные «шкурные» настроения и интересы4. Обывательские слои можно идентифицировать со средними городскими массами, включающими представителей интеллигенции, собственников среднего и малого бизнеса, служащими, т.е. непролетарскими группами городского населения.
За сферу нашего исследования были сознательно выведены крайние социальные группы (рабочие и крупная буржуазия, дворянство) со своими специфическими особенностями.
Предмет исследования - изучение воздействия революционных процессов на повседневную жизнь городских обывателей, анализ социокультурной эволюции непролетарских слоев на примере изменений в
Текуева М.Л. Тендер как социокультурный конструкт адыгского общества. Авторсф. дисс.канд. нет. наук. Махачкала, 2006. С. 5 3 Вачинин 13.Л. Мещанство как социально-нравственная проблема. М., 1982. C.4I
Ожегов СИ. Словарь русского языка. М., 1987
5 их повседневной жизни и ответная реакция горожан на революционные события, их политическое поведение и общественные настроения; выявление общероссийских черт в региональной специфике этого процесса.
Хронологические рамки исследования (1917 - 1920 гг.) обусловлены тем, что в течение этого периода шло формирование перемен, определивших историю страны на многие десятилетия. Период революции и гражданской войны в России можно отнести к социокультурному полю фронтира.
Понятие фронтира как социокультурного пространства, для которого важна такая качественная характеристика, как неопределенность, используется в работе с целью акцентирования зыбкости, неустойчивости характера взаимопроникновения и взаимовлияния между различными социальными культурами транзитивного периода 1917-1920 гг.
Территориальные рамки исследования ограничены пределами Терской области, которая в результате революционных преобразований изменила свой статус на «Терская Республика», но ядро территориальной общности оставалось в это время неизменным, как и первоначальное административное название, что нашло отражение в официальной документации и периодике тех лет.
Заранее нужно оговорить, что большая часть материала касается, прежде всего, столицы области - г. Владикавказ. Это неизбежно, памятуя, что там было сосредоточено около 40% городского населения области.
Историография проблемы сравнительно невелика. Проанализировав степень изученности данной проблемы, диссертант вынужден констатировать, что, несмотря на достаточно обширную историографию революционной тематики, специально заявленный автором аспект не стал еще предметом самостоятельного исследования.
Отдельные вопросы, такие как боевые действия противоборствующих сил, социально-экономическая политика советской власти, революционное движение населения, в том числе в городах, в советской историографии
изучались долгое время5. Основное внимание историков, как правило, уделялось революционному пролетариату, в изучении которого красной нитью проходила идея политического поведения рабочего класса, взаимодействие с ним наиболее «сознательной» части остального городского социума. Однако социальные слои непролетарского лагеря практически всегда рассматривались как антипод пролетариата, а в лучшем случае -аморфная деполитизированная масса.
Подобные партийно-идеологические установки не позволяли серьезно заниматься проблемой участия средних слоев в революции, фактически оставляя за рамками исследования вопросы, касающиеся повседневной жизни рядовых граждан и их сложные взаимоотношения с государством.
Поэтому в советской историографии проблемы участия разных социальных слоев в революции отчетливо проявлялся классовый подход, стремление показать неизбежность превращения пролетариата в господствующую политическую силу, давшую возможность «старой интеллигенции» участвовать в строительстве социализма.
В такой политизированной истории не было места для рассмотрения повседневных переживаний и настроений граждан. Но даже те единичные факты, которые все же находили место в исследованиях, использовались для подтверждения героизма народных масс6.
И все же уже в начале 1980-х гг. были сделаны первые попытки в рамках четко очерченной идеологически выверенной теории рассмотреть вопросы поведения различных социальных слоев в переломные моменты нашей истории7. Однако, несвободные в творчестве исследователи вынуждены были прийти к заведомо известному выводу о том, что средние
Лстрахаи Х.М. О начальном периоде Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде. // Исторический опыт Великого Октября. Сб. статей. М., 1986; Березов П.И. Свержение двуглавою орла. М., 1967; Бурджапов Э.Н. Вторая русская революция. М., 1971; Волобуев П.В. Пролетариат и буржуазия России в 1917 году. М., 1964; Знаменский О.Н. Интеллигенция накануне Великого октября. Л., 1988 и др.
См.: Изменения социальной структуры советского общества. Окт. 1917-1920 гг. М., 1976; Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны: территория и население. М., 1986; Жиромская В.Б. Советский город в 1921-1925 гг. М., 1988 и др.
Востриков Н.И. «Третьего не дано!». М., 1981; Борьба за массы в трех революциях в России: пролетариат и городские средние слои./ Под ред. В.П. Булдакова. М, 1981
городские слои непременно должны стать союзниками пролетариата в его революционной борьбе.
Ослабление идеологического партийного контроля привело к тому, что методологические принципы исследовательской работы существенно изменились. Создалась возможность пересмотреть устоявшиеся оценки. В науке появились работы междисциплинарного характера, что позволило вывести «из тени» многие научные проблемы, способствующие привлечь внимание ученых к сложности, нелинейности, многомерности и одновременно целостности истории, заставляет взглянуть на ход исторического развития с позиций многовариантности и альтернативности8.
В науке возрастает интерес к теоретическому осмыслению проблем трансформации и реформирования общества. Весьма популярной стала история повседневности. Повседневность - многомерный и сложный объект, который испытывает на себе любые социальные изменения и который может быть познан с помощью различных научных направлений и методик'. В настоящее время достаточно убедительно определено место истории повседневности в истории исторической мысли как попытки переосмысления традиционных представлений о прошлом человечества10.
Бсіунопа Л.И. Повседневная жизнь русского гусара в царствование Александра І. М, 2000; Андреевский Г.В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (20-30-е годы). М., 2003; Савченко Л.И. Социология повседневности. Р/Д., 2000; Шюц А. Структура повседневного мышления. // Социс, 1988, №2; Бродель Ф. Структуры повседневности: возможное и невозможное. / Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. М., 1986. Т. 1; Кром М.М. Историческая антропология. СПб, 2000; Гуревич А.Я. Историческая паука и историческая антропология. // Вопросы философии, 1988, №1; Люлтке А. Что такое история повседневности? / Социальная история. Ежегодник, 1998-1999; Мир повседневности. / И.В. Казаринова, О.Г. Филатова. М., 2001; Козлова О.Н. Повседневность как источник социального бытия. // Социально-гуманитарные знания, 2001, №6; Российская повседневность 1921-1941 гг.: новые подходы. / Доклады, сделанные на международной междисциплинарной конференции 16-19 августа. СПб, 1995; Кохтова Н.Н. Горизонты повседневности советской эпохи: голоса из хора. М., 1996; Советская песня и формирование новой идентичности. // Отечественная история, 2002, №1; Нормы и ценности повседневной жизни: становление социалистического образа жизни в России. 1920-1930-е гг. СПб, 2000; Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930-е гг. СПб, 1999; Советское прошлое: поиски понимания.//Отечественная история. 2000.№4
9 Российская повседневность. 1921-1941 гг.: новые походы. СПб, 1995; Пушкарева H.JI. Предмет и методы изучения «истории повседневности». // Этнографическое обозрение. 2004. №5; Хлынина Т.П. Советское повседневье в пространстве «большой» истории: проблемы и возможности «малого» жанра. // Гуманитарная мысль Юга России. 2005. №1; Лебина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города 20-30-х гг. // Вопросы истории. 1994. №2; Ее же. «Ленька Пантелеев - сыщиков гроза». // Родина. 1995. №1; Ее же. «Папа, отдай деньги маме...». // Родина. 1996. №12; Лебина Н.Б., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге (40-е гг. XIX-40-е гг. XX в.). СПб, 1994
Методологические проблемы истории: учеб. пособие для студентов, магистрантов.и аспирантов ист. и филос. специальностей. М., 2006. С. 244
Для изучения психоэмоционального состояния обывателей в период социальных потрясений методологическую помощь оказывают труды по философии истории, социалыюй психологии. В этой связи следует указать на идею В.М. Бехтерева и Г. Лебона о проявившемся в эпоху революции коллективном стремлении к самосохранению", а также на работу Э.Фромма о причинах и формах проявления насилия в революционную эпоху и чувства безысходности, в свою очередь, порождающего его агрессивность12.
Кроме этого стоит упомянуть работы таких исследователей как Ф.А. Хайек, К. Ясперс, Г.Г. Дилигенский, В. Феллер, дающие возможность понять психологию людей в критические периоды политической истории, проследить пути развития исторического сознания и найти его когнитивные источники1'.
Надо сказать, что на фоне сравнительно большого количества работ, посвященных повседневной жизни, революционная эпоха представлена явно недостаточно. Первыми работами, специально посвященными этому периоду, стали монографии СВ. Ярова . Автор анализирует политико-психологическое преображение горожанина в период революции и гражданской войны, впервые вводит в научный оборот историю политических обрядов, мифов, языка, которые, в конечном счете, изменили массовое мышление. Исследователь отмечает, что, поначалу часто внешне, но неуклонно и последовательно, формировался «новый человек» - самим укладом жизни, идеологией и практикой эпохи, ее ритуалами и привычками.
Следом вышла коллективная монография «Петроград на переломе эпох» . В ней рассматривается процесс формирования властной вертикали,
11 Бехтерев В.М. Коллективная рефлексология. Пг., 1921. С. 167; Лебон Г. Психология народов и масс. СПб,
1995
12 Фромм Э. Душа человека. М., 1992. С. 21-23
11 Хайек Ф.Л. Дорога к рабству. // Новый мир. 1991. №7-8; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991;
Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994; Феллер В. Введение в историческую
антропологию. М., 2005
14 Яров СВ. Пролетарий как политик: политическая психология рабочих Петрограда в 1917-1923 гг. СПб,
1999; Его же. Горожанин как политик: революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб,
Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и гражданской войны. / Отв. ред. В.Л. Шишкин. СПб, 2000
9 партийной элиты; структуры повседневности горожан; политические настроения различных социальных слоев; отклоняющееся поведение и его профилактика.
Работ, посвященных повседневной жизни в период революции и гражданской войны, заметно меньше, чем исследований, затрагивающих последующий период. Одна из причин этого в том, что среди отечественных историков идет переоценка исторического значения революций 1917 г.: «Существуют некоторые особенности познания истории, обусловленные самой историей, которые серьезно ограничивают в тот или иной исторический момент наши возможности «читать и разуметь» прошедшее»16.
Особого внимания заслуживает цикл работ В.П. Булдакова, одного из родоначальников истории революционной повседневности в России. Автор впервые в отечественной историографии органично объединил политический, социальный и психологический подходы к изучению революций 1917 г.17
На современном этапе отечественной исторической науки проблема повседневности и человеческого фактора в революции прослеживается в ряде работ . Авторы указывают, что комплексное знание базируется на онтологическом допущении, согласно которому объект анализа -повседневность - обладает многослойной структурой и разнообразен в формах осуществления. Разнообразие подходов и методов в изучении феномена повседневности указывает на многогранность и сложность объекта исследования. Каждый из авторов в предлагаемом им исследовании предметом своего анализа делает одну из сторон многогранного объекта.
Фроянов И. Октябрь семнадцатого: взгляд из настоящего. М, 2002. С. 7
Булдаков В.П. Имперство и российская революционность (Критические заметки). // Отечественная история. 1997. №1-2; Его же. Историографические метаморфозы «Красного Октября». / Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М, 1996; Его же. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997
Архипов ИЛ. Общественная психология петроградских обывателей в 1917 году. // Вопросы истории. 1994. №7; Аксенов В.Б. Повседневная жизнь Петрограда и Москвы в 1917 г. Дисс.канд. ист. наук. М., 2002; Коликов Р.Ю. Политическая культура средних слоев населения города Петрограда в дни Февральской революции 1917 года. Автореф. дисс.канд. ист. наук. СПб, 2003; Колоницкий Б.И. Символ власти и борьба за власть. К изучению политической культуры российской революции 1917 г. СПб, 2000; Дробкин А.И. Лишенцы. 1918-1936 гг. // Звенья. Исторический альманах. Вып.2. М., 1992; Тихонов В.И., Тяжельникова B.C., Юшин И.Ф. Лишение избирательных прав в Москве в 1920-1930-е годы. М., 1998
10 Отмечая определенные успехи историофафии проблемы «Обыватель и революция», мы все же констатируем, что вплоть до настоящего времени сохраняется тенденция к изучению городского социума как объекта политического воздействия различных организаций и партий, нежели самостоятельного субъекта в революции и гражданской войне.
Применительно к региону, повседневная жизнь населения в годы революции и гражданской войны пока специально не изучалась. В какой-то мере эта проблема затрагивалась в книгах и статьях, посвященных событиям 1917-1920 гг. в Терской области. Первые такие работы были изданы к десятилетию революции19. Несмотря на слабость источниковой базы, в них можно найти некоторые детали революционного быта: сведения о ценах и заработной плате рабочих, пьяных пофомах, поведении горожан и т.д.
Начало было положено, но потом последовал долгий перерыв и следующие работы на эту тему появились лишь в 1950-1970-е гг." .
Региональная историография развивалась как вариант общероссийской, поэтому для местных исследований было характерно изучение вопросов, связанных с формированием духовного облика советского человека в городах в контексте историко-партийной проблематики. Особенно это заметно в обобщающих трудах . Авторами этих исследований изучались вопросы просвещения, работа культурно-просветительных учреждений.
После выхода в свет юбилейных изданий, эта тема забывается почти на два десятилетия. С конца 1990-х гг. начинается новый этап изучения
Янчевский H.JI. Гражданская борьба на Северном Кавказе. В 2-х тт. Ростов/Д., 1927; Ворисснко И.И. Советские республики на Северном Кавказе в 1918 году. В 2-х тт. Ростов/Д., 1930; Мартиросиан Г.К. Социально-экономические основы революционных движений на Тереке. Владикавказ, 1925; и др.
20 Колосов Л.Н. Чечено-Ингушетия накануне Великого Октября (1907-1917 гг.). Грозный, 1968; Гугов P.X.
Совместная борьба народов Терека за Советскую власть. Нальчик, 1975; Тотоев МС. Октябрьская
революция и культура Северной Осетии в 1917-1920 гг. // Ученые записки СОГПИ. Орджоникидзе, 1968,Т.
28. Вып.2; Цуциев Б.Л. Экономика и культура Северной Осетии. Орджоникидзе, 1967; Малиев 11.Д.
Историография Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны на Тереке.
Орджоникидзе, 1977; Куценко И.Я. Революция и культура. Из истории борьбы партийных организаций
Северного Кавказа за осуществление культурной революции в 1918-1932 гг. Краснодар, 1973; Семенов Л.П.,
Тедтоев А.А. Город Орджоникидзе. Исторический очерк. Орджоникидзе, 1957; Семенов Л.П., Тедтоев А.Л.,
Кусов Г.И. «Орджоникидзе-Владикавказ». Очерки истории города. Орджоникидзе, 1972
21 История Северо-Осетинской АССР. Советский период. М., 1966; История Ставропольского края от
древнейших времен до 1917 года. Региональный учебник для образовательных школ. / Под ред. В.П.
Невской. Ставрополь, 1996; Очерки истории Северо-Осетинской партийной организации. Орджоникидзе,
1969; История Северной Осетии. XX век. М, 2003.
социокультурной истории городов. Работы современных авторов отличаются новизной методологических подходов, введением в научный оборот новых комплексов архивных источников, определенной полидисциплинарностью".
Основная тенденция краеведческих работ современного этапа проявилась в переходе от общих схематических обобщений к анализу региональной специфики, к разработке новых тем. Примером могут служить книги З.В. Кануковой, Г.И. Кусова23.
В современной историографии интерес к эпохе революции становится устойчивым. Число созданных в это время исследований превышает все написанные за предыдущие годы . Отдельные моменты изучаемой темы также нашли отражение в диссертациях . В них выделяются такие аспекты регионального социокультурного развития, как особенности развития культурного ландшафта, девиации, тендерная составляющая городского социума. Использование приемов исторической антропологии можно наблюдать в трудах историков, посвященных различным аспектам городской повседневности. В них рассматриваются проблемы развития индустрии, культурного досуга в области, трансформации общественных настроений, уровень жизни горожан и т.д.
" Матецкий В.А. Художественная культура. Власть. Большевики: на материалах Дона и Северного Кавказа. 1917-1941 гг. Ростов/Д., 1994; Дзидзоев В.Д. Красный и белый террор на Северном Кавказе. 1917-1918 гг. Владикавказ, 2000; Дзахова Л.Х. Горская республика в восстановительный период: экономика и социальная политика. Владикавказ, 2003; История Дона и Северного Кавказа (1917-2000). / Отв. ред. A.B. Венков. Ростов/Д., 2004
"' Канукова З.В. Старый Владикавказ. Владикавказ, 2002; Кусов Г.И. Встречи со старым Владикавказом. Владикавказ, 1998; Его же. Владикавказ в историях и лицах. Владикавказ, 2004
:| Хубулова С.А. Весь мир мой храм: Поликоифессиональный Владикавказ в XX веке. Владикавказ, 2005; Будилова К.А. Деятельность органов зрелищной цензуры в период нэпа. // Северная Осетия: история и современность. Сб. научных статей. Владикавказ, 2006. Вып.8; Царикаев A.T. Хозяин улиц слободских (штрихи к портрету владикавказского хулигана). //Северная Осетия: история и современность. Сб. научных статей. Владикавказ, 2006. Вып.7; Горобец А.А. Благотворительные организации Владикавказско-Моздокской епархии РПЦ (конец XIX - 1917 г.). // Материалы 1 Летней историко-филологической школы-семинара. Владикавказ, 2006; Киреев Ф. К истории Августовских событий 1918 года во Владикавказе. // Северная Осетия: история и современность. Сб. научных статей. Владикавказ, 2004. Вып.5; Танеева М.С., Хубулова С.А. Городская ментальность Владикавказа в эпоху перемен: (1917-1920 гг.) // Научная мысль Кавказа. Приложение. 2006. №. 13; Метревели О. Владикавказ начало двадцатых. // Дарьял. 2004. №2; Игумен Андрей (Мороз). История Владикавказской епархии. Элиста, 2006 и др.
25 Ногина Е.В. Социокультурное развитие городского населения Ставрополья в 1920-1930-е годы: Опыт исторического исследования. Дисс.канд. ист. наук. Ставрополь, 2004; Дзалаева К.Р. Осетинское городское население в условиях пореформенной модернизации (вторая половина XIX - начало XX вв.) Дисс.канд. ист. наук. Владикавказ, 2005; Чехоева И.А. Социальная политика Советской власти на Северном Кавказе в 1917-1924 гг. (на материалах Терской Республики и Горской АССР). Дисс.канд. ист. наук. Владикавказ. 2001; Серегина О.И. Курорты Северо-Западного Кавказа в политической, экономической и культурной жизни России конца XVIII - начала XX веков. Дисс.канд. ист. наук. Ставрополь, 2003.
В целом, историографический обзор литературы показывает, что проблема повседневной жизни городского населения Терской области в 1917-1920 гг. не стала предметом самостоятельного научного исторического исследования. Это усиливает актуальность диссертационной работы и придает ей научно-проблемный характер.
Исходя из состояния изученности вопроса, цель диссертации -рассмотреть основные структуры жизненного мира городского обывателя Терской области в период революции и гражданской войны (дом, улица, работа, материальное благосостояние, политические настроения и поведение, общественное здоровье, досуг), определить общие и специфические мотивы возникновения обывательских переживаний и степень их влияния на политическое, социокультурное поведение. Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:
изучить процесс формирования обывательских настроений в переходный период;
выявить региональную специфику революции и гражданской войны, повлиявшей на обывательские переживания,
исследовать общественно-политическую и экономическую среду, в которой происходило становление нового социокультурного типа горожанина;
проанализировать роль социального, возрастного и этнического статуса, материальное положение и личные политические убеждения обывателя в процессе складывания и развития его повседневных настроений и взглядов;
охарактеризовать взаимозависимость обывательских переживаний и их политического поведения,
рассмотреть основные способы адаптации и выживания рядовых обывателей в изменяющихся политических условиях России 1917-1920 гг.
Методологической основой работы послужили принципы историзма, объективности, преемственности и системного научного анализа. Исследование выполнено в рамках междисциплинарного подхода. Для решения поставленной проблемы были синтезированы принципы и исследовательские методы, сложившиеся в этнологии, истории, социологии, культурологии.
Повседневность структурирована по сферам жизнедеятельности человека: дом, улица, работа, досуг. В рамках указанных структур предполагается рассмотреть более частные проблемы, воздействовавшие на настроения и поведение обывателей в 1917-1920 гг.
Антропологические принципы в рамках исторической парадигмы, и, в частности, в истории повседневности, предполагают наличие разнообразных методов исследования, что вызвано необходимостью исследования совокупности материально-экономической, психической, политической, социокультурной составляющих существования горожанина.
В общетеоретическом плане мы опирались на цивилизационный подход, который предлагает рассматривать революцию и гражданскую войну как социокультурный разлом модернизированных и традиционных слоев общества. Учитывая гигантские масштабы революционных и военных событий в России 1917-1920 гг., можно констатировать, что и «продвинутые», и «забитые» городские обыватели не могли укрыться от потрясений цивилизационного раскола26.
Источниковая база исследования. Источники по истории повседневности многочисленны и разнообразны. Фактически любой документ, созданный в изучаемую эпоху, несет в себе ту или иную информацию о повседневье людей того времени. Но информация эта различается как по количеству, так и по содержанию, в зависимости от характера документа. По этой причине мы считаем необходимым разделить использованные источники на группы и дать характеристику каждой из них.
26 Аксенов В.Б. Указ. соч. С. 30
14 В первую группу входят законодательные акты и различного рода нормативные документы: правительственные распоряжения, разъяснения действующих законов и т.д. В 1917 г. большая часть документов такого рода публиковалась в «Собрании узаконений и распоряжений правительства» и «Вестнике Временного правительства», «Декретах Советской власти». Законодательные акты - очень важный источник, поскольку они формируют нормы повседневной жизни. Но в их освещении она предстает такой, какой должна была быть, а не той, какой была на самом деле. Здесь на помощь приходит внутренняя документация и служебная переписка центральных и местных органов власти. Частично эти материалы опубликованы, прежде всего, в известном многотомном издании «Революционное движение в
России в 1917 году» .
Большое количество документов, раскрывающих ход революционных
событий в Терской области, включено в юбилейные сборники . Еще одним важным источником являются статьи, речи и письма. Среди политических субъектов, имевших самое прямое отношение к революционным событиям в области, можно отнести работы А. Цаликова, К. Бутаева, Г. Орджоникидзе, С. Кирова29.
Даже, казалось бы, идеологически выправленные юбилейные сборники документов содержат массу интересного материала о повседневной обстановке в городах Терской области в 1917-1920 гг. Их составители во многом имели цель передать суровую, но героическую и романтическую атмосферу тех лет. Поэтому в сборниках помещались многочисленные приказы и распоряжения советских властей об установлении революционного порядка в городах, решительной расправе с врагами революции, коренных преобразованиях в социально-экономической и
Революционное движение в России после свержения самодержавия. М., 1957; История Владикавказа (1781-1990 гг.). Сб. док-тов. Владикавказ, 1991
Борьба за Советскую власть в Северной Осетии в 1917-1920 гг. Орджоникидзе, 1972; Борьба за власть Советов в Чечено-Ингушетии. Док-ты и материалы. Грозный, 1958; Москва, Кремль, Ленину. Сб. док-тов и материалов. Грозный, 1969; Съезды народов Терека. В 2-х тт. Сб. док-тов и материалов. Орджоникидзе, 1977.
29 Орджоникидзе С. Статьи и речи (1910-1926). М., 1956; Киров СМ. Избранные статьи и речи (1912-1934). М., 1957; Цаликов Л. Избранное. Владикавказ, 2002; Бутаев К. С. Избранное. Владикавказ, 2003
15 культурной сферах жизни горожан. Естественно, во многих отобранных к опубликованию документах решительность советской власти и революционный энтузиазм ее отдельных представителей отразились на фоне «трясущегося обывателя», боящегося ужасов революции и гражданской войны, переживающего утрату мелкой собственности и т.д.
Вопросы материального положения людей и, особенно, питания волновали современников. В силу этого, государственные статистические органы и отдельные ученые проводили широкую исследовательскую работу по изучению материального состояния людей различных категорий. Огромный интерес представляют в связи с этим статистические сборники30.
Однако опубликованные источники не позволяют реконструировать повседневную жизнь городских обывателей и исследовать динамику ее развития полностью. В связи с этим в диссертации был использован значительный массив неопубликованных архивных источников из ЦГЛ РСО-А, ЦГА ИПД РСО-А, Архива СОИГСИ, Архива Объединенного музея истории, архитектуры и литературы города Владикавказа.
Нами были извлечены документы из 24 архивных фондов, которые отражают самые разные стороны повседневной жизни. Прежде всего, это фонды органов местного управления и самоуправления. В фонде канцелярии начальника Терской области (ЦГА РСО-А. ФР. 12) нас заинтересовали документы, характеризующие общественные настроения горожан накануне Февральской революции. В фонде городской управы (Ф. 211) отложились и более поздние материалы, дающие сведения о материальном положении рядовых обывателей, служащих, структуре и деятельности областной милиции, состоянии коммунального хозяйства в 1917-1920 гг. Они отражают законотворчество центральных властей. Особо много актовых материалов относится к периоду смены властей (ЦГА РСО-А. ФР. 39,47, 50).
Поуездные итоги Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 года но 57 губерниям и областям. М., 1923; Статистический ежегодник 1921 года. М., 1922; Итоги сельскохозяйственной переписи 1920 г. по округам и географическим полосам. Владикавказ, 1923
Фонд комиссара Терского гражданского исполкома М. Караулова (Ф. 225), Фонд исполнительного комитета Терской области Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (ФР. 36) содержат переписку с вышестоящими инстанциями, циркуляры, распоряжения Министерства внутренних дел, протоколы заседаний Тероблревкома об организации власти на местах, по вопросу проведения всеобщей трудовой повинности и т.д. Фонд исполнительного комитета Владикавказского окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (ФР. 47), Фонд Владикавказского окружного революционного комитета (ФР. 39) включают приказы, постановления о развитии промышленности в округе, об улучшении врачебно-санитарной помощи населению. Уникальный материал о реальных настроениях в обществе, о социальной политике власти по отношению к различным группам населения дают документы правоохранительных органов. Это - материалы революционных трибуналов (ЦГА РСО-А. ФР. - 160, 161); дисциплинарной коллегии главного суда (ФР. -162). Данный вид источников включает в себя информационные сводки и аналитические обзоры, приговоры областного трибунала. Эти источники пока сравнительно объективны и позволяют реконструировать социальную политику властей.
Большую группу архивных источников составляют документы текущего делопроизводства. Этот корпус документов включает материалы местных органов Временного правительства, советских учреждений. Судебные тяжбы по спорным вопросам, связанным с гражданскими делами, вооруженные столкновения между представителями разных национальностей, рост преступности - все это нашло место в фондах «Прокурора Владикавказского суда» (ЦГА РСО-А. Ф.120), «Владикавказского окружного революционного комитета» (ЦГА РСО-А. ФР. 41).
При анализе данной темы были изучены уставы, протоколы заседаний, отчеты о деятельности различных местных организаций (ЦГА РСО-А ФР. 1-
17 Войсковое правительство Терского казачьего войска; ФР-121 - Народный комиссариат просвещения Терской области; ФР- 627 - Моздокский отдел Терского окружного управления коллективов по оказанию трудовой помощи безработным). Используемые материалы позволили рассмотреть не только деятельность различных обществ по организации повседневной жизни, культурного досуга населения, но и оценить степень активности горожан в общественной жизни региона, а также проследить реализацию социально-культурных проектов власти через сеть низовых ячеек, непосредственно участвовавших в деле формирования нового социокультурного типа человека.
При изучении истории повседневности на первое место должны выдвигаться источники личного происхождения. Они подразделяются на такие группы, как мемуаристика, дневниковые записи и эпистолярное наследие. Причем следует отделить дневники и письма, как создаваемые непосредственно в период революции и гражданской войны, от мемуаров, написанных позже. Но на практике дело с ними обстоит непросто. Не удалось найти и дневниковых записей горожан - современников революции.
Следует назвать такое уникальное произведение М. Горького, как «Несвоевременные мысли» - заметки, написанные в 1917-1918 гг. по актуальнейшим проблемам революции. М. Горький поднимает такие из них, как свобода личности в революции, цель и средства, воспитательная роль революции и др.31.
Немногим лучше обстоит дело с воспоминаниями. Для воссоздания атмосферы общественных настроений в настоящей работе использованы воспоминания «Полгода во Владикавказе»: Отрывки из анонимного дневника. 1918-1919 гг., Мемуары полковника Беликова (Владикавказ 1918 г.). В государственном архиве историко-партийной документации есть фонд 1849 - Истпарт, где хранятся воспоминания участников революционных событий на Тереке. Здесь отложились самые разнообразные по объему и
Горький М. Несвоевременные мысли: Заметки о революции и культуре. М., 1990
18 содержанию воспоминания. Авторами большинства являются преимущественно старые большевики, писавшие мемуары на склоне лет, многое забывшие, а остальное корректирующие по официальным учебникам. Мо даже здесь иногда можно найти какую-то деталь, дополняющую картину повседневной жизни в эпоху революции. В рукописном фонде Объединенного музея также отложилось много воспоминаний участников революционных событий (Ф. 4 История дореволюционного прошлого Северной Осетии). Отдельными книгами издавались мемуары активных участников революционных событий на Тереке' .
Велико значение писем, жалоб как исторического источника но
истории повседневности. Они дают широкую панораму образа жизни
зз крупных социальных слоев, как рядовых граждан, так и властных лиц .
Анализ писем и жалоб позволяет увидеть специфику поведения людей в конкретных материальных и юридических обстоятельствах (ЦГА РСО-А. ФР. 58).
Ограниченные возможности источников личного происхождения в значительной степени восполняются материалами периодической печати. Можно сказать, что газеты представляют собой коллективный дневник городской жизни, очень подробный, фиксирующий день за днем. Это во многих случаях делает газеты первостепенным источником. По большей части сведения, сообщаемые газетами, можно считать достоверными. Это диктовалось обстановкой жесткой конкуренции на рынке местной прессы. Газета, позволившая напечатать откровенную выдумку, мгновенно стала бы объектом критики других органов печати. В такой ситуации немногие бы решились рисковать авторитетом, а, значит, и подписчиками.
В Терской области выходило свыше двух десятков газет. К сожалению, полных комплектов не сохранилось. Около 10 газет издавалось в самом
32 В борьбе за власть Советов (Воспоминания участников революционных боев в Чечено-Ингушетии). Грозный, 1970; Владикавказ в Октябрьские дни. Владикавказ, 1927; Гражданская война в Северной Осетии (По воспоминаниям участников). Орджоникидзе, 1965
" См.: Лифшин А.Я., Орлов И.Б. Власть и народ: «сигналы с мест» как источник по истории России 1917-1929 годов. // Общественные науки и современность. 1999. №2
19 Владикавказе. Это, прежде всего, «Терские ведомости», «Горская беднота», «Вперед», «Народная власть», «Терек» и др.
Газеты содержат значительный пласт информации, характеризующий официальную политику властей. Газетная информация обладает одним существенным недостатком - она сложно поддается статистическому обобщению. В этом случае на помощь приходят многочисленные справочники, издававшиеся как до, так и после революции'14.
В газетах были специальные разделы новостей и постановлений органов власти, где публиковались обзорные статьи о ситуации по стране и в отдельных городах, отклики рядовых граждан на происходящие события. Особенно интересным для нас является жанр газетного фельетона или сатирического рассказа, посредством которого советские журналисты высмеивали мелкие переживания и «шкурные» интересы городских обывателей.
Подводя итог характеристике источников, можно заключить, что в количественном и качественном отношении они вполне достаточны для того, чтобы дать разностороннюю картину повседневной жизни горожан в период революции и гражданской войны.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
впервые предметом самостоятельного и специального исследования в совокупности стала история повседневности городских обывателей Терской области в условиях политических трансформаций революции и гражданской войны;
впервые реконструирован жизненный мир человека революционной эпохи;
Отчеты начальника Терской области за 1896-1916 гг.; Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года. Терская область.' М., 1904; Поуездные итоги Всероссийской поземельной переписи 1917 года. М., 1923; Статистический ежегодник 1921 года. М., 1922; Итоги сельскохозяйственной переписи 1920 г. по округам. Владикавказ, 1923 и др.
использование принципов исторической синергетики позволило противопоставить прямолинейно-классовой методологии более сложную картину социальных структур и страт, что дало возможность выявить характер социокультурных противоречий;
научная новизна диссертации определяется также характером и объемом использованных источников, вводимых в большинстве своем в научный оборот впервые.
Научно-практическая значимость исследования. Полученные результаты исследования, а также введенные в научный оборот источники могут быть использованы в учебном процессе для разработки общих и специальных курсов по новейшей истории России и истории Северной Осетии. Изменения в повседневной жизни служат наиболее точным критерием того, насколько глубоки оказались политические и социальные перемены. По этой причине изучение истории повседневности может быть особенно продуктивным применительно к переломным эпохам.
Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в научных публикациях. Результаты исследования были представлены в выступлениях на всероссийских и региональных конференциях.
Структура работы. Исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Психологическая трансформация городского социума Терской области
В дореволюционном владикавказском обществе помимо основных классов - буржуазии и пролетариата - велико число социальных слоев, групп, занимавших серединное, промежуточное между ними положение. Их нельзя целиком и полностью отнести к одному классу. С одной стороны, это владельцы частной собственности, могущей превратиться в собственность капиталистическую, или обладатели знаний, умений, дающих им возможность получать определенную долю из капиталистической прибыли, а с другой - это труженики, своим трудом добывающие себе средства к существованию.
К тому же слои эти весьма многочисленны. В канун Февральской революции во Владикавказе насчитывалось свыше 150 владельцев ремесленных заведений, около 1013 чиновников и служащих государственных, городских (муниципальных) и частных банков. Свыше 300 учителей и лиц обслуживающего персонала были заняты в среднетехнических и общеобразовательных учебных заведениях. Численность военных составляла 3772. Торговлей занимались свыше 2500 человек.
Для большинства средних слоев была характерна тенденция к пролетаризации. Рано или поздно большая часть их становилась пролетариями. Происходило это в силу объективных законов развития капиталистического общества. В связи с этим важное значение имеет вопрос о политической позиции этих слоев города. Она была следствием социально-экономического положения данного контингента населения в обществе.
Факторами, существенным образом повлиявшими на революционизацию повседневной жизни городских слоев в 1917-1920-м гг., можно считать, прежде всего, тяжелое материальное положение основной массы средних слоев. Оно было вызвано причудливым переплетением высших и низших форм капитализма, а также комплексом объективных долговременных факторов исторического и макроэкономического характера, как-то: природно-климатические условия, политика правительства, аграрное перенаселение. Невысокий уровень жизни и двойственное положение, порождали определенную иерархию ценностей, ключевыми среди которых являлись общинность, уравнительность, неосознанный патернализм .
Эти особенности в полной мере проявились в период революционной трансформации городского социума в 1917-1920 гг.
Общественные настроения во многом подсознательны и продиктованы не рациональными, а эмоциональными аспектами восприятия" . В отличие от общественного мнения, общественные настроения представляют собой оценку не конкретных событий, а эпохи в целом. Пас интересуют эволюционные стадии этого процесса - крушение старой и формирование новой системы ценностей, начало политического размежевания.
Голод, разруха, ненависть к царизму, ввергшему Россию в пучину горя и бед, чувствовались не только в столице и крупных промышленных центрах, но и на окраинах империи, в её национальных районах39.
Финансы, цены, зарплата
В рассматриваемые годы фактическая денежная масса выросла колоссально, печатный станок работал с полной нагрузкой, на купюрах ставилось все больше нулей. Как известно, к концу 1917 г. в России находилось в обращении более 22 млрд. руб. Основная масса этих денег состояла из царских рублей - «николаевок». В ходу были и деньги, выпущенные Временным правительством, так называемые «керенки». Однако реальная ценность денег, находящихся в обращении, уменьшилась до уровня, не обеспечивающего ни оплату труда, ни функционирование экономики .
Денежные эмиссии и появление денежных «суррогатов» было следствием утраты экономических связей между районами страны и сложившаяся вследствие этого острая нехватка денежных знаков на периферии. Это повлекло падение покупательной способности населения, резкое сокращение торговых операций, продуктовый и промышленный голод. Для преодоления возникшего коллапса и стали производиться местные денежные знаки.
Сильный недостаток в денежных знаках почувствовался в городах области осенью 1917 г. Терско-Дагестанское правительство разработало проект выпуска собственных бон: «Местные бумажные деньги (боны) выпускаются в обращение Терско-Дагестанским правительством на сумму 20 000 000 рублей билетами в 100, 25, 10, 5, 3 и 1-рублевого достоинства, за подписью Главноуправляющего финансовым ведомством»160.
В самом конце января 1918 г. появилось официальное сообщение о выпуске разменных денежных знаков, общеобязательных для населения и организаций161. По внешнему виду это были контрольные марки номиналом в 1, 3, 5, 10 руб. на зеленой бумаге, 25 и 100 руб. - на красной, небольшого размера. Все надпечатки были сделаны в типографии газеты "Терский казак" . В середине февраля того же года появились в обращении также купюры в 25 и 50 коп. на белой бумаге.
11 апреля 1918 г., по декрету Терского Народного Совета разрешался второй выпуск «контролек» на сумму 17 500 695 руб. ".
По внешнему виду это были простые талоны, не имевшие ни серийного номера, ни других атрибутов казначейских билетов, их было легко подделать.
В апреле 1918 г. был опубликован декрет о выпуске облигаций "Займа свободы" достоинством не выше 100 руб.16 .
Летом 1918 г. СНК Терской республики довел до сведения граждан, что в целях унификации денежного обращения надлежит все выпущенные прежде бумажные деньги обменивать в конторе Народного банка на денежные знаки Терской республики . Эти денежные знаки выпускались 5 раз достоинством 1, 3, 5, 10, 25 и 50 рублей и имели хождение как во Владикавказе, так и в округе; особенно много было пятидесятирублевок в Пятигорске, Георгиевске, Моздоке; они не изымались даже в период установления «белого» режима.
В 1920-м г. на территории Терской области имели хождение самые разнообразные денежные знаки, что подрывало финансовую систему и приводило к инфляции: «Работа финотделов сводилась в большинстве случаев к изысканию средств для существования органов Советской власти, что достигалось отчасти восстановлением различных суррогатов денежных знаков бывших правительств Северного Кавказа, а также выпуском различных бон».
Коммунальное хозяйство
Улица стихийно «ворвалась» в квартиры горожан, ущемляя их коммунальные удобства. Проблемой для жителей было значительно ухудшившееся санитарное состояние. Были разрушены или парализованы системы вывоза мусора и нечистот, повсеместно закрылись бани, некому было убирать улицы. Города утопали в грязи, мусоре и нечистотах. Былая красота владикавказских улиц сменилась руинами, обломками зданий: «По приблизительным данным в г. Владикавказе разрушено до 400 зданий, некоторые из них погорели, часть же просто разграблена во время бегства их владельцев» .
В начале XX в. протяженность владикавказских улиц составляла примерно 33 км. Из них замощено было 18 км или чуть больше трети. Зимой мостовые и тротуары покрывались льдом и для удобства прохожих и проезжих их посыпали золой и рубленными гвоздями. Летом такой же проблемой становилась пыль, а весной и осенью даже центральные улицы утопали в непролазной грязи.
Канализационные трубы были проложены только в центре, а на окраинах их заменяли обычные канавы. К тому же и трубы и канавы постоянно засорялись, что способствовало появлению гигантских луж после каждого дождя.
Во Владикавказе в начале XX в. был пущен электрический трамвай. Трамваи состояли из одного или двух вагонов. Революционные события стали своеобразным испытанием для владикавказского трамвая. Перебои с электричеством, разрушенное депо привели к тому, что движение трамваев было сокращено до 19 часов, а сами трамваи ходили с перебоями: «В настоящее время движение трамваев происходит слишком нерегулярно, -сетовали горожане, - большей частью вагоны идут друг у друга в хвосте, передние переполнены, а задние - пустые. Благодаря этому пассажирам приходится по четверть часа ожидать вагона» . Крайне затруднительно было попасть в трамвай, битком забитый военными. Если раньше солдатам запрещалось ездить в трамваях, то теперь они заполняли вагоны, и ездили бесплатно, это было оговорено в приказе начальника Владикавказского гарнизона.
Поэтому самым распространённым видом транспорта в городе оставался гужевой. Извозчики, пользуясь транспортными затруднениями, подняли таксу за провоз пассажиров: «за час 2 рубля с 2-х пассажиров, за конец в центральной части, т.е. не далее Госпитальной, Шоссейной, Михайловской; за пределы же этих улиц - 70 коп. за конец»" . В результате повышения цены на услуги извозчиков даже не все представители среднего класса теперь могли позволить себе этот транспорт. Все чаще люди перемещались пешком.
В г. Грозном население составило к 1917 г. свыше 20 тыс. человек. Это показатель, конечно, меньше, чем во Владикавказе, но для маленького Грозного и такой прирост составлял серьезную проблему. Что касается благоустройства, то в этом отношении Грозный выглядел достаточно прилично. К 1917 г. в городе уже существовал телефон и электрическое освещение, центральные улицы и площадь были замощены булыжником. Трамвая в городе не было, но к услугам жителей было 65 экипажей, готовых везти пассажиров в любой конец города.
Гораздо хуже обстояли дела в малых областных городах. Примером может служить Кизляр: десять тысяч населения, пятьдесят собак и 34 арбы" . Ни водопровода, ни ассенизационного обоза, а на улицах, как в старину, горят керосиновые фонари. Еще более традиционными были другие города -Моздок, Георгиевск, Пятигорск. Последнему еще повезло, что он оказался российской здравницей. В 1916 г. возникло акционерное общество «Курорты и культура», целью которого было устройство санаториев, гостиниц и пансионатов249. Сюда стекались разные люди, вокруг города крутились большие деньги, что отражалось и на самом городе. В других городах жизнь, казалось, заснула.
