Борьба группировок в придворном окружении Николая II Новиков Владимир Владимирович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Механизмы влияния придворного окружения Николая II на внутреннюю и внешнюю политику России в начале XX в 30

1. Придворное окружение Николая II: состав и особенности формирования группировок 30

2. Дальневосточный вопрос в его идеологическом и придворно-групповом аспектах 43

3. Борьба придворных группировок по вопросу об определении путей реформирования российского общества 69

Глава 2. Паранормальные фигуры (оккультисты, юродивые, «старцы») и придворные интриги 119

1. Русские юродивые и французские оккультисты как инструмент влияния придворных группировок на императорскую семью 119

2. Г.Распутин и придворные интриги 130

Глава 3. Группировки в придворном окружении Николая II в годы Первой мировой войны 153

1. Германофильские настроения в высшей придворной среде: реальность и вымысел. 153

2. Вопрос о подготовке сепаратного мира 172

3. Замыслы дворцового переворота в 1916 г.:общественная оппозиция и «оппозиция в верхах» Николаю II и Александре Федоровне 207

Заключение 262

Источники и литература 267

• Придворное окружение Николая II: состав и особенности формирования группировок
• Русские юродивые и французские оккультисты как инструмент влияния придворных группировок на императорскую семью
• Германофильские настроения в высшей придворной среде: реальность и вымысел.

Введение к работе

Царствование императора Николая II является переломным периодом российской истории конца XIX - начала XX вв. Именно сложившиеся на данном отрезке времени социально-экономические и общественно-политические противоречия внутри российского общества стали причиной революционных событий 1905-1907 и 1917 гг., приведших к падению монархии в России. Февраль 1917 года стал во многом результатом внутренней и внешней политики самого Николая И. Ответственность императора за последствия его политики очевидна для многих исследователей эпохи. Однако на определение политического курса монархии влиял не только Николай II как действующий император, но и его ближайшие родственники (жена Александра Федоровна, великие князья и т. д.), узкий круг приближенных к царской семье и другие лица, входившие в придворно-бюрократическое окружение.

Особенностью самодержавия является изолированность власти от подданных и бесконтрольность носителей этой власти. В этих условиях прослойка влияющих на политику людей замкнута исключительно на своих, нередко своекорыстных, интересах, и это фактически превращает политическую жизнь верхов в столкновение различных придворных группировок. Отсутствие ответственности придворных группировок перед страной и ее народом ведет к влиянию на власть людей не просто корыстных, но и зачастую случайных, не способных адекватно понимать суть стоящих перед государством задач.

В последние два десятилетия интерес к деятельности императора Николая II, императрицы Александры Федоровны и их окружения возрос не только в кругах профессиональных историков-исследователей, но и среди широких слоев российского общества. Причина этого кроется в произошедших в конце XX века политических переменах в России, что привело к переоценке принятых советской наукой представлений о царствовании Николая И. Особенно этот интерес возрос на рубеже 1990-2000-х гг., когда политическое руководство страны и Святейший синод Русской православной церкви (РПЦ) вели активную дискуссию о захоронении останков и канонизации расстрелянной в 1918 году царской семьи. А некоторые общественные деятели и политики активно обсуждали в этот период даже возможность возрождения монархии в России.

Огромный общественный интерес к жизни и деятельности Николая II и его окружения делает для современной российской и зарубежной исторической науки актуальным исследование группировок в придворном окружении Николая II и их влияния на внутреннюю и внешнюю политику России в конце XIX - начале XX вв.

С научной точки зрения актуальность темы определяется тем, что целый,ряд проблем остается недостаточно исследованным, и_дискуссионным. (формы и методы влияния придворных группировок на высшее должностное лицо и ключевую фигуру в государственно-политической жизни России — императора, степень его самостоятельности и зависимости и самостоятельности от различных группировок, противоречия и взаимозависимость двух центров принятия политико-экономических решений — официальных правительственных структур и неформальной «камарильи» и

т.д.).

Кроме того, сложившаяся в последнее десятилетие ситуация (снятие идеологических запретов, появление новых источников и т.д.) позволяет по-новому и более объективно рассмотреть события конца XIX - начала XX вв. Также следует отметить, что изучение механизмов власти и роль правящей элиты всегда является важной задачей для исторической науки.

Степень разработанности проблемы

Историография, использованная при проведении диссертационного исследования, представлена отечественной литературой, созданной на протяжении XX века историками разных направлений. Об императоре Николае II и его времени советскими и русскими эмигрантскими историками написано немало работ. Их можно разделить в основном на две группы - персоналии и исследования, посвященные важнейшим событиям внутренней и внешней политике в его царствование.

К персоналиям следует отнести литературу о Николае II и императрице Александре Федоровне, а также о государственных, общественных и придворных деятелях той эпохи (СЮ. Витте, П.А. Столыпине, Г.Е. Распутине и др.).

Анализ литературы о Николае II позволяет выделить два взгляда на личность последнего русского императора - апологетический и негативно-критический. Апологетический взгляд на Николая II берет свое начало в официальной историографической традиции царской России.

Первой книгой о Николае II, выдержанной в официально-апологетическом духе, следует назвать сочинение видного российского исследователя Востока князя Э.Э. Ухтомского. «Путешествие на Восток»¹. В ней подробно описывается кругосветное путешествие цесаревича Николая Александровича в 1890-1891 гг., в ходе которого он посетил Грецию, Египет, Индию, Китай и Японию. Об этом же повествует также книга журналиста B.C. Кривенко «Путешествие наследника цесаревича на Восток»². Книга Кривенко была написана на основе его же отчетов о ходе кругосветного путешествия

¹ Ухтомский Э.Э. Путешествие на Восток. Спб., 1891.

² Кривенко B.C. Путешествие наследника цесаревича на Восток. Спб., 1891.

Николая, публиковавшихся в «Правительственном Вестнике» в течение 1891 года¹.

Апологетика характерна и для других сочинений, изданных в период правления Николая П. В частности, в 1913 г. появилась книга А. Елчанинова «Царствование государя императора Николая Александровича»². Она была опубликована к 300-тию царствования Дома Романовых и представляет собой официозно-хвалебный обзор событий правления Николая П. Образцом подобной литературы может служить и книга генерала Д.Н. Дубенского «Его императорское величество государь император Николай Александрович в действующей армии. Сентябрь 1915-февраль 1916 г.г.» .

Характерной особенностью данных работ является то, что они, по сути, являются своего рода хроникой жизни императора Николая II. Никакого анализа деятельности как самого самодержца, так и его окружения в них не приводится. При этом окружение Николая II присутствует в вышеназванных книгах как монолитная свита. Сама тема каких-то конфликтов в императорском окружении была табуирована в официозной историографии.

Апологетические оценки характерны и для ряда работ русской эмигрантской и зарубежной историографии. В качестве примера можно привести работу видного историка русской эмиграции С.С. Ольденбурга «Царствование императора Николая II»⁴. Эта книга выдержала несколько изданий не только за рубежом, но и в России в постсоветский период⁵. Книга Ольденбурга охватывает период 1894-1917 гг. - от восшествия на престол императора Николая II до его отречения в феврале 1917 года.

Основой для книги Ольденбурга стали воспоминания современников событий (А.Н. Куропаткина, СЮ. Витте), опубликованные материалы Временной Чрезвычайной следственной комиссии (ВЧСК) Временного правительства и переписка Николая II с различными лицами (матерью, вдовствующей императрицей Марией Федоровной, супругой, императрицей Александрой Федоровной, министрами), стенограммы заседаний Государственной думы. Также в качестве источника Ольденбург использовал периодические издания эпохи царствования Николая II.

В апологетическом ключе написана и работа русского эмигранта Б.Л. Бразоля «Царствование императора Николая II (1894-1917) в цифрах и фактах»⁶. В ней средствами экономической статистики доказывается благотворность политики Николая II для страны. Именно Бразоля можно смело назвать автором популярного в перестроечные годы тезиса о «1913 г., как о годе максимального роста благосостояния Российской империи».

Кривенко B.C. От Гатчины до Бомбея: Очерки путешествия наследника цесаревича. //Правительственный вестник. 1891. №.,№ 41,48, 56, 78, 100.

² Ельчанинов А. Царствование государя императора Николая Александровича. Спб-М.,1913.

³ Дубенский Д.П. Его императорское величество государь император Николай Александрович в действующей
армии. Сентябрь 1915-февраль 1916 г.г. Спб.,1916.

⁴ Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. Берлин., 1939.

⁵ См., напр.: Ольденбург С.С. Николай И. М., 2003.

⁶ Бразоль Б.Л. Царствование императора Николая II (1894-1917) в цифрах и фактах. Нью-Йорк., 1966.

К сочинениям апологетического характера в русской эмигрантской историографии следует причислить работы. В.. Алферьева¹. Монографии и статьи Алферьева имели узко-специальное назначение: сбор материалов для канонизации Николая II и его семьи Русской православной церковью за рубежом (РПЦЗ). Поэтому они не имеют особой историографической ценности, так как предметом исследования для Алферьева являются не исторические события в царствование последнего императора, а личные поступки Николая II в различных ситуациях. Сама цель Алферьева - сбор материалов для канонизации - говорит о его пристрастности и явной «работе под идею».

В работах историков-эмигрантов апологетического направления (в первую очередь, С.С. Ольденбурга) тема окружения Николая II разрабатывается в контексте общей задачи - исторической реабилитации Николая П. Многие острые конфликты (например, противоречия между императором и П.А. Столыпиным в 1909-1911 гг.) затушевываются; оппозиционеры как из числа представителей либеральной оппозиции (П.Н. Милюков, А.И. Гучков, М.В. Родзянко), так и из сановно-бюрократической и придворной среды (великий князь Николай Николаевич, А.А. Поливанов, СЮ. Витте и др.) демонизируются, обвиняются в предательстве, двуличии и т.п.

Такая «острая» тема, как влияние Г.Е. Распутина и покровительствовавших ему фигур (А.А. Вырубова и др.) на Николая II и Александру Федоровну, в сочинениях эмигрантских историков апологетического направления либо аккуратно и под разными предлогами обходится стороной, либо в оборот пускается тезис о незначительном влиянии «распутинского кружка» на политику. Так, в частности, тот же С.С. Ольденбург в своей книге приводит статистические подсчеты, из которых следует, что. император Николай II в большинстве случаев не следовал советам Распутина при назначении тех или иных лиц на важные государственные должности.

Апологетика личности Николая II характерна и для зарубежной историографии. Здесь следует назвать книгу американского историка и журналиста, лауреата Пулитцеровской премии, Р. Мэсси «Николай и Александра», впервые опубликованную в США в 1967 году². Она выдержала несколько изданий в постсоветской России³. При ее создании «Николая и Александры» Мэсси использовал мемуары (М. Палеолога, А.А. Мосолова и других), опубликованную переписку Николая II и его супруги Александры Федоровны, материалы ВЧСК Временного правительства. Характеризуя книгу Мэсси, стоит отметить, что она носит не строго научный, а скорее научно-популярный характер и рассчитана на широкие читательские массы.

В современной российской историографии реабилитации фигуры последнего российского императора посвящены работы А.А. Боханова. Его

См.,напр: Алферьев В. Император Николай II как человек сильной воли. Джоарданвиль., 1982.

² Massie Robert К. Nicholas and Alexandra. New York., 1967.

³ См., например. Мэсси P. Николай и Александра. М., 2003.

монография о Николае II вышла в 1997 году¹. Книга Боханова - личностная и политическая биография Николая II, написанная, на основе материалов ГАРФ (использованы материалы из личных фондов Николая II, Александры Федоровны, ВЧСК и т.д.), источников личного характера (мемуаров, дневников, переписки). К несомненным достоинствам книги, несмотря на уязвимость концепции, следует отнести ее высокий профессиональный уровень.

Следует отметить, что для работ Мэсси и Боханова тема окружения последнего императора и процессов внутри этого окружения не является главной. Политические события, подробности придворной жизни, отношения императора и императрицы с ближайшими родственниками и придворными в этих книгах рассматриваются сквозь призму личностно-психологических переживаний Николая П. Многие, наиболее острые конфликты в окружении последнего императора либо замалчиваются, либо освещаются в благоприятном для Николая II ключе.

Литература, написанная в критическом плане, впервые появилась еще до Февральской революции 1917 года. В 1912 году в Берлине была издана книга члена ЦК партии конституционных демократов (кадетов) В.П. Обнинского «Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II»². В этой книге дан первый - еще прижизненный - анализ личности, семейного окружения и самодержавного правления Николая II. Кроме того, в ней затронуты актуальные вопросы внутренней и внешней политики России царствования Николая II в период 1894-1911 гг.

Тема придворного окружения и его влияния на принимаемые императором решения - одна из центральных в книге Обнинского. Он рассматривает роль различных группировок исключительно с отрицательной стороны. Обнинский показывает на конкретных примерах (деятельность «безобразовской шайки», управление некоторыми великими князьями вверенными им отраслями экономики и родами войск и т.д.) пагубность влияния ближайших родственников царя и их приближенных на внутреннюю и внешнюю политику России.

Причину такого пагубного влияния Обнинский видит не только в отрицательных чертах и привычках отдельных личностей, но и в самой системе управления Российской империей, допускавшей влияние на политику и экономику профессионально непригодных людей. Особое внимание он уделяет практике назначения некомпетентных, безответственных великих князей, которые буквально «тащили» за собой столь же некомпетентных и безответственных чиновников и коммерсантов, на ответственные должности в правительственно-бюрократическом аппарате.

Обнинский также одним из первых серьезных авторов обратил внимание на личные отрицательные качества Николая II и Александры Федоровны. Но следует заметить, что книга «Последний самодержец» была не

¹ Боханов А.А. Николай II. М., 1997.

² Обнинский В.П. Последний самодержец. Берлин., 1911.

исторической или политологической монографией, а остро-политическим памфлетом против существующей власти. Поэтому многие - факты и их интерпретацию следует принимать с осторожностью.

Период 1917-1930 гг. отмечен выходом ряда сочинений о Николае II остро критического направления. К ним относятся работы И. Василевского

(He-Буква) , К.Н. Успенского , Л. Жданова и ряд других. Эти работы отличает достаточно поверхностный взгляд на события, публицистическо-полемический стиль. Их историографическая ценность невысока.

Но, несмотря на незначительное историографическое значение, эти работы породили в общественном и научном сознании достаточно устойчивое представление о Николае II и его придворном окружении, существовавшее в течение нескольких десятилетий. Суть этого представления сводилась к смакованию фактов личностной дегенерации членов семьи Романовых, придворных и бюрократов. Кроме того, авторы данных работ зачастую вводили в оборот упрощенные и даже примитивные схемы, приписывали участникам событий несвойственные им мотивы и т.д.

Фактически единственной политической биографией Николая II в советской историографии является монография М.К. Касвинова «Двадцать три ступени вниз»⁴. Данная работа была написана на основании архивных материалов ЦГАОР (ныне ГАРФ). В первую очередь автор использовал личный фонд Николая II, фактические материалы, имевшиеся в советской и частично эмигрантской литературе. В книге отражены основные события царствования Николая II: русско-японская война 1904-1905 гг., революция 1905-1907 гг., режим «третьеиюньской монархии» и реформы П.А. Столыпина, кризис власти в период Первой мировой войны.

Оценивая роль и значение так называемой «придворной камарильи» (в первую очередь, окружения императрицы Александры Федоровны и Распутина) на политическую жизнь России (особенно в период Первой мировой войны), Касвинов заимствует оценки зачастую из эмигрантской историографии, в частности, из книги следователя Н.А.Соколова «Убийство царской семьи». Так, например, он повторяет тезис о Распутине, как о «несознательном шпионе». Кроме того, Касвинов приписывает «камарилье», императрице и Распутину действия, которые вряд ли они реально совершали. Он утверждает, что назначение В.А. Сухомлинова в 1909 году сначала начальником Генерального штаба, а затем и военным министром произошло под влиянием Г.Е.Распутина. Однако это утверждение не соответствует действительности.

Монография М.К. Касвинова о Николае II «Двадцать три ступени вниз» является квинтэссенцией советского историко-идеологического подхода к

¹ Василевский И.М. (He-Буква) Николай II. Берлин., 1923.

² Успенский K.H. Очерки царствования Николая II // Голос Минувшего. 1917. №4.

³ Жданов Л. Николай Романов - последний царь. Исторические наброски. Пг., 1917.

⁴ Касвинов М.К. Двадцать три ступени вниз. М.,1987.

фигуре Николая II. При этом идеологическая направленность и даже ангажированность работы Касвинова не скрывалась ее автором.-

На современном этапе развития отечественной историографии написанная с критических позиций литература о Николае II достаточно малочисленна. Из этой литературы следует отметить статью Б.В.Ананьича и Р.Ш.Ганелина¹, написанную в жанре исторического портрета.

Против исторической реабилитации Николая II в последние годы жизни выступал и К.Ф.Шацилло. В качестве яркого примера такого выступления следует привести предисловие Шацилло к дневникам Николая II².

Другую научную литературу можно разделить на четыре подгруппы (с учетом сюжетов, затронутых в диссертационном исследовании).

К первой подгруппе следует отнести литературу, затрагивающую сюжеты о влиянии окружения Николая II на дальневосточную политику России. Первые работы по этой проблеме появились в 1920-е гг. Из них следует особо отметить монографию Б.А. Романова «Россия в Маньчжурии 1892-1907 гг.»³. В основу книги положены опубликованные к моменту ее написания источники по истории российской дальневосточной политики начала XX века (документы правительственных учреждений, переписка и мемуары действующих лиц) и архивные документы.

Б.А. Романов рассматривает деятельность группы A.M. Безобразова, пытавшейся определять политику России на Дальнем Востоке в период 1898-1904 гг., и борьбу этой группы с министром финансов СЮ. Витте. Он убедительно показывает связь экономических предприятий A.M. Безобразова с членами царской семьи (великий князь Александр Михайлович) и высшей аристократии (граф И.И. Воронцов-Дашков, граф А.П. Игнатьев, князь Ф.Ф. Юсупов-старший и другие). В монографии анализируется борьба в высших придворно-правительственных кругах России в 1903-1904 гг. накануне русско-японской войны.

К этой же подгруппе можно отнести также исследования типа персоналий. В работе Б.В. Ананьича и Р.Ш. Ганелина «СЮ. Витте -мемуарист»⁴, подводящей итоги многолетней совместной работы данных ученых по изучению мемуарного, публицистического и эпистолярного наследия СЮ. Витте, показано, как Витте вел руками близких к нему публицистов «газетную войну» с A.M. Безобразовым и его главным покровителем — великим князем Александром Михайловичем. При этом отмечается, что публицистическая борьба Витте и близких к нему журналистов против оппонентов по вопросам дальневосточной политики продолжилась и в период после первой русской революции.

¹ Ананьич Б.В. Ганелин Р.Ш. Николай И. // Вопросы истории. 1993. №2.

² Шацилло К.Ф. Дневник императора Николая II: предисловие. M., 1991.

³ Романов Б.А. Россия в Маньчжурии. Л.,1928.

⁴ Ананьич Б.В. Ганелин Р.Ш. С.Ю.Витте-мемуарист. Спб., 1994.

Еще одна монография Б.В. Ананьича и Р.Ш. Ганелина «Сергей Юльевич Витте и его время»¹ освещает борьбу Витте с так называемой «безобразовской шайкой». Несомненным достоинством данной книги является то, что в ней впервые в отечественной историографии показано, что борьба между Витте и «безобразовцами» касалась не только вопроса о дальневосточной политике России, но и некоторых аспектов внутренней политики (вопрос о фабричной инспекции и т.д.). Кроме того, Ананьич и Ганелин устанавливают связь между «безобразовцами» и существовавшей в 1881-1882 гг. аристократической контрреволюционной организацией «Священная Дружина» (А. М.Безобразов был членом «Священной Дружины», а одним из покровителей «безобразовцев» в 1899-1904 гг. был фактический руководитель «Дружины» И.И. Воронцов-Дашков).

В числе работ о СЮ. Витте следует также назвать монографию А.П. Корелина и С.А. Степанова², в которой проводится анализ его жизни и деятельности. Тема борьбы группировок в окружении Николая II дается в ней через призму биографии Витте. В значительной степени монография Корелина и Степанова уступает по аналитичности работам Ананьича и Ганелина о Витте.

Однако в историографии практически не рассматривалась деятельность «безобразовской клики» в политико-идеологическом контексте эпохи. В частности, не был рассмотрен вопрос о связи между идеологическими и историософскими построениями представителей консервативных политических кругов (Э.Э. Ухтомский, П.А. Бадмаев) и началом российской внешнеполитической экспансии на Дальнем Востоке.

Ко второй подгруппе следует отнести литературу, посвященную борьбе группировок в окружении Николая II по вопросу о направлении внутренней политики и путях реформирования российского общества в 1900-1911 гг. («зубатовщина», борьба вокруг учреждения Государственной думы, столыпинские реформы).

«Зубатовщине» и связанному с ней вопросу о направлении политики царского самодержавия в рабочем вопросе посвящен значительный объем тематической литературы. Первые работы о «зубатовщине» стали выходить еще до революции. В 1913 г. вышла книга «Зубатовщина: странички из истории рабочего вопроса в России». Ее автор - В.И. фон Штейн - был доверенным лицом СЮ. Витте и использовал литературный псевдоним А. Морской³. Основой для написания данной работы были материалы из личного архива Витте, доступные фон Штейну. В книге отражена точка зрения Витте, считавшего «зубатовщину» явлением чрезвычайно опасным для политической системы Российской империи.

1920-е гг. отмечены появлениями в советской историографии нескольких работ о «зубатовщине» С. Айнзафта⁴, Д. Беленького¹, Б. Козьмина .

¹ Ананьич Б.В. Ганелин Р.Ш. Сергей Юльевич Витте и его время. Спб., 1999.

² Корелин А.П. Степанов С.А. СЮ. Витте - финансист, политик, дипломат. М., 1998.

³ Морской А. (В.И. фон Штейн) Зубатовщина: странички из истории рабочего вопроса в России. М.,1913.

⁴ Айнзафт С. Зубатовщина и гапоновщина. М.,1925.

Все эти книги основаны на опубликованных воспоминаниях участников
событий и архивных материалах (в том „числе на личном архиве СВ.Зубатова).-
Особый интерес представляет работа Б.П. Козьмина «СВ. Зубатов и его
корреспонденты», в которой собрана переписка Зубатова периода 1904-1917 гг.
с главным редактором журнала по истории революционного движения
«Былое» В.Л. Бурцевым, видными администраторами политической полиции
Е.П. Медниковым, А.И. Спиридовичем, бывшим народовольцем и
публицистом консервативно-монархической направленности Л.А.

Тихомировым, издателем газеты «Гражданин» князем В.П. Мещерским и рядом других лиц.

Интересным явлением в историографии 1920-х гг. следует считать книгу К. Бецкого и П. Павлова «Русский Рокамболь (Приключения И.Ф. Манасевича-Мануйлова)»³. Ее действительным автором был видный историк революционного движения П.Е. Щеголев. А источником для этой книги об одном из наиболее известных деятелей охранки И.Ф. Манасевиче-Мануйлове стали архивы Департамента полиции, материалы ВЧСК Временного правительства, беседы с непосредственными участниками событий. Важно отметить, что П.Е. Щеголев был активным сотрудником ВЧСК, являлся одним из организаторов архивного дела в СССР и участвовал в передаче в государственные архивы материалов Департамента полиции. В книге освещается также вопрос о роли И.Ф. Манасевича-Мануйлова в секретных переговорах между Г.А. Гапоном и СЮ. Витте в 1905 году.

Тема «зубатовщины» и «гапоновского движения» отражена и в трудах советских историков 1980-х гг. Стоит отметить, например, книгу Ф.М. Лурье «Полицейские и провокаторы: политический сыск в России. 1649-1917»⁴. Она написана на основе воспоминаний участников событий (П.М. Рутенберга, Г.А. Лопатина, СВ. Зубатова, СЮ. Витте и других), советской историографии 1920-х гг. (Б.П. Козьмин и т.д.). В книге Лурье прослеживаются перипетии биографий СВ. Зубатова и Г.А. Гапона, показаны основные моменты развития «полицейского социализма» в России.

В современной научной литературе Г.А. Гапону посвящена книга И.Н. Ксенофонтова, основанная на мемуарах современников и участников событий (П.М. Рутенберг и другие)⁵. Ксенофонтов не только характеризует основные этапы его биографии, но и впервые в отечественной историографии пытается показать разницу между экспериментами СВ. Зубатова и возглавляемыми Г.А. Гапоном «рабочими отделами».

Следует заметить, что многочисленные исследования «зубатовщины» в советской историографии рассматривают этот вопрос лишь с одной из

Н.Ростов (Д.Беленький) Крушение одного опыта: Зубатов и Гапон. М.,1927.

² Козьмин Б.П. С.В.Зубатов и его корреспонденты. М-Л., 1928.

³ Бецкий К., Павлов П. Русский Рокамболь (Приключения И.Ф.Манасевича-Мануйлова). Л.,1925.

⁴ Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы: политический сыск в России. 1649-1917. М.,1998.2-е изд.

⁵ Ксенофонтов И.Н. Георгий Гапон: вымысел и правда. М.,1996.

возможных точек зрения - как эпизод истории рабочего движения и классовой борьбы в конце Х1Х-начале XX вв.

Борьба в придворном окружении Николая II по вопросам введения в России гражданских свобод, учреждении Государственной думы освещается в монографии А.Ф. Смирнова¹. Она написана на основе мемуаров основных участников событий - СЮ. Витте, СЕ. Крыжановского, А.А. Мосолова, И.В. Гессена, В.Н. Воейкова и других. А.Ф. Смирнов не только подробно описывает борьбу в придворно-бюрократической среде в преддверии принятия Манифеста 17 октября 1905 года, но и прослеживает конфликты вокруг введения представительного образа правления в период «политической весны» П.Д. Святополк-Мирского в конце 1904 - начале 1905 гг.

Борьба вокруг проекта преобразований, выдвинутых в 1907-1911 г.г. П.А. Столыпиным, отражена весьма полно в советской историографии (в первую очередь, в работах B.C. Дякина и А.Я. Авреха). B.C. Дякин подробно рассматривает борьбу в придворно-бюрократических кругах между П.А. Столыпиным и его оппонентами из наиболее реакционных аристократическо-помещичьих кругов. Сам П.А. Столыпин оценивался Дякиным в монографии «Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг.» как крупный исторический деятель, пытавшийся спасти монархию за счет интересов помещичьих кругов².

П.А. Столыпину и борьбе вокруг его преобразований посвящены монографии А.Я. Авреха («Царизм и третьеиюньская система» , «Столыпин и Третья Дума»⁴, «Царизм и IV Дума»⁵). Оценка им деятельности и личности П.А. Столыпина фактически прямо противоположна оценке B.C. Дякина. Для Авреха нет особой разницы между крайне реакционным лагерем и Столыпиным. Это расхождение во взглядах (Авреха и Дякина) в свое время вызвало полемику между этими двумя авторами.

Следует отметить, что большинство работ о борьбе придворных группировок по вопросам направления внутренней политики России в 1900-1911 гг. зачастую страдает однобокостью. В них рассматриваются лишь политико-идеологический аспект этой борьбы. Придворный аспект, межличностные и межведомственные противоречия зачастую остаются вне внимания исследователей.

К третьей подгруппе относится литература о влиянии так называемых «безответственных сил» (придворных оккультистов Филиппа и Папюса, Распутина и других персонажей сходного типа) на власть. Главным вопросом для любого исследователя была степень влияния этих фигур (особенно Распутина) на политическую жизнь страны.

¹ Смирнов А.Ф. Государственная Дума Российской империи 1906-1917. М.,1998.

² Дякин B.C. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 г.г. Л.,1978.

³ Аврех А.Я. Царизм и третьеиюньская система. М., 1966.

⁴ Аврех А.Я. Столыпин и Третья Дума. М., 1968.

⁵ Аврех А.Я. Царизм и ІУДума. М., 1981.

Сразу же после Февральской революции появилось множество книг и брошюр о всесилии так называемых «безответственных, сил» при- дворе Николая П. Особенно много было литературы о Г.Е. Распутине. Можно назвать книги И. Ковыля-Бобыля , Б. Леонидова , П. Ковалевского . Эти работы не имеют особой историографической ценности и основаны на многочисленных газетных публикациях периода Первой Мировой войны и циркулировавших в тот период слухах. Содержание их фактически можно свести к тезису о «чудовищном Распутине», который захватил власть в Царском Селе, самовольно назначал министров, сожительствовал с императрицей, окружил себя германской агентурой и т.д.

Среди советских историков, высказывавших свою точку зрения на Распутина, в первую очередь, следует отметить Г.З. Иоффе и А.Я. Авреха.

Г.З. Иоффе в книге «Великий Октябрь и эпилог царизма»⁴ писал, что «старец» «улавливал черносотенные склонности и желания «царственных особ» и довольно тонко подыгрывал им». Кроме того, он «был скорее проводником определенных влияний на «носителей власти», но характер и размер этих влияний ни в коем случае не следует доводить до общегосударственных масштабов».

А.Я. Аврех в монографии «Царизм накануне свержения»⁵ считал, что Г.Е.Распутин и императрица Александра Федоровна действительно приобрели в конце 1915 - начале 1916 гг. влияние на власть, которое стало к декабрю 1916 года практически неограниченным. При этом Аврех различает отношение к Распутину императора и императрицы, отмечая, что Николай II относился к «старцу» сдержанно и даже отчасти скептически.

Если в советской историографии отсутствовали работы, посвященные роли Филиппа и Папюса при дворе, то в современной историографии деятельность «безответственных сил» освещена более широко.

B.C. Брачев в работе «Религиозно-мистические кружки и ордена в России. Первая треть XX века»⁶ разбирает вопрос о проникновении к царскому двору Филиппа и Папюса, характеризуя существовавшие тогда мистические кружки и оккультные ложи, сделавшие возможным проникновение Филиппа и Папюса в придворные сферы. Кроме того, Брачев также ставит вопрос о принадлежности к оккультным придворным кружкам самого Николая II.

В работе «Русские розенкрейцеры начала XX века - реальность?» петербургский ученый И.В. Лукоянов рассматривает деятельность так называемой ложи «Мезори» - анонимного придворного оккультного кружка, скандально «прославившегося» своим смертным приговором в отношении

¹ Ковыль-Бобыль И. Вся правда о Распутине. Пг., 1917.

² Леонидов Б. Богоискатели (Распутинцы"). Пг., 1917.

³ Ковалевский П. Гришка Распутин. М., 1922.

⁴ Иоффе Г.З. Великий Октябрь и эпилог царизма. М., 1987.

⁵ Аврех А.Я. Царизм накануне свержения. М.,1989.

⁶ Брачев B.C. Религиозно-мистические кружки и ордена в России. Первая треть XX века. Спб., 1997.

⁷ Лукоянов И.В Петербургские розенкрейцеры начала XX века - реальность? // Петербургская историческая
школа:. Альманах. Спб., 2002. С. 282-302.

СЮ. Витте. Лукоянов указывает на возможную связь между ложей «Мезори» и «политическим салоном» графини С.С. Игнатьевой.

Стоит отметить, что тема влияния различного рода оккультистов типа Филиппа или Папюса и существования в придворной среде оккультно-мистических кружков разработана недостаточно. Зачастую эта проблема рассматривается в контексте вопроса о роли «масонского фактора» в политической жизни России начала XX в. Фактически большинство исследователей не делают разницы между «политическим масонством», объединившим в своих рядах многих представителей буржуазно-либеральной оппозиции, и оккультным масонством, к которому тяготели представители консервативных кругов.

В специально посвященной Г.Е. Распутину книге «Жизнь за царя»¹ О.А. Платонов ставит перед собой задачу «развенчания мифа о Распутине». Главная мысль его книги — образ реального Г.Е.Распутина не соответствует тем представлениям, которые возникли в предреволюционные годы и растиражированы советской историографией. Согласно концепции Платонова, Распутин был занят исключительно религиозными вопросами. Его влияние на царскую семью относилось исключительно к религиозной сфере. При этом вмешательство Распутина в политику, согласно Платонову, было минимальным. Политической же неопытностью «старца» пользовались разного рода авантюристы (И.Ф. Манасаевич-Мануйлов, М.М. Андроников, А.Н. Хвостов и др.), которые пытались с помощью Распутина вести разного рода выгодные дела (новые назначения и т.д.). Фактически работа Платонова - это первая попытка реабилитации Распутина в отечественной историографии.

Следует также отметить, что определенную научную ценность в изучении деятельности Распутина и его роли при дворе представляет собой книга Э.С.Радзинского «Распутин» . Не представляя никакой четко выраженной концепции, Радзинский активно цитирует недоступные отечественным историкам материалы 13-й части Чрезвычайной следственной комиссии (ЧСК) Временного правительства, находящиеся в собственности М.Л.Ростроповича.

В историографии конкретные пути и механизмы проникновения Распутина в придворные круги изучены фрагментарно. Недостаточное внимание уделено вопросу о взаимодействии Распутина с конкретными придворными группировками. Оценка роли и влияния Распутина зачастую носит идеологизированный характер.

К четвертой подгруппе относится литература, посвященная попыткам заключения сепаратного мира и подготовки дворцового переворота в период Первой Мировой войны.

Сразу же после свержения самодержавия появилось большое количество работ о деятельности при дворе «германской партии» во главе с императрицей Александрой Федоровной и планам этой «партии» по

¹ Платонов О.А. Жизнь за царя. Правда о Григории Распутине. М.,1996.

² Радзинский Э.С. Распутин. М.,2002.

заключению сепаратного мира. Работы А. Демидова , А. Михайлова и др. написаны на основе циркулировавших в 1915-1916 гг. слухов и сплетен и не имеют особой историографической ценности. Для них характерно тенденциозное описание якобы «царившей в Царском Селе измены». Ранняя советская историография была крайне тенденциозна в освещении проблемы деятельности «германской партии» и сепаратного мира (см. например, работу В.П. Семенникова «Романовы и германские влияния во время мировой войны»³). Но уже советская историография 60-70-х гг. активно пересматривала выводы и оценки предшествующего периода.

Значительный вклад в этот пересмотр внес К.Ф. Шацилло. В частности, в статье «Дело» полковника Мясоедова»⁴ К.Ф. Шацилло аргументировано и на основе многочисленных архивных материалов обращает внимание на абсолютную юридическую несостоятельность обвинений в адрес С.Н. Мясоедова в шпионаже в пользу Австро-Венгрии и Германии, он вступает в прямую полемику с рядом советских историков 1920-1930-х гг., поддерживавших тезис о виновности Мясоедова - М.Н. Покровским, В.П. Семенниковым, авторами «Краткого курса ВКП(б)». Шацилло показывает, что инспирирование дела С.Н. Мясоедова отвечало интересам буржуазно-либеральной оппозиции в лице А.И. Гучкова, А.А. Поливанова и Ставки Верховного Главнокомандующего во главе с великим князем Николаем Николаевичем. Несомненно, что дело С.Н. Мясоедова являлось краеугольным камнем для обвинения в шпионаже военного министра В.А. Сухомлинова.

Отметим и статью К.Ф. Шацилло «К попытке сепаратных переговоров во время Первой мировой войны (март-май 1915 года)»⁵. В ней рассматриваются контакты русских эмиссаров князей В.Д. Думбадзе и Г.В. Мачабели с представителями германского правительства в Стокгольме и Берлине весной-летом 1915 года. На основании имевшихся в его распоряжении источников Шацилло приходит к заключению, что беседы Думбадзе и Мачабели с немецкими представителями были санкционированы не только военным министром В.А. Сухомлиновым, но и лично Николаем II и начальником канцелярии Министерства императорского двора и уделов А.А. Мосоловым. Шацилло считает доказанным факт бесед Мачабели и Думбадзе о сепаратном мире с германскими представителями. Однако в статье игнорируется тот факт, что инициаторами постановки вопроса о необходимости скорейшего примирения России и Германии в ущерб интересам Антанты были именно представители германского военно-политического руководства.

В определенной степени в статье о сепаратных контактах России и Германии в 1915 году Шацилло производит ревизию своих собственных

¹ Демидов А. Изменники России. М., 1917.

² Михайлов А. Темные силы. М., 1917.

³ Семенников В.П. Романовы и германские влияния во время мировой войны. Л., 1929.

⁴ Шацилло К.Ф. "Дело" полковника Мясоедова. // Вопросы истории. 1967. №4.

⁵ Шацилло К.Ф. К попытке сепаратных переговоров во время Первой Мировой войны (март-май 1915 г.)//
Вопросы истории. 1970. №9.

выводов, содержащихся в работе о «деле» полковника С.Н. Мясоедова. Особенно это касается фигуры В.А. Сухомлинова.-В этой статье Шацилло фактически признает возможность совершения Сухомлиновым деяний, которые можно трактовать как государственную измену.

Вопрос о заключении сепаратного мира рассматривался и в русской эмигрантской историографии. Главное сочинение в ней по этому вопросу — книга СП. Мельгунова «Легенда о сепаратном мире»¹. В ней вообще отрицается возможность даже скрытого манипулирования германской стороной окружением императрицы. Более того, автор отметает любую версию о возможности заключения сепаратного мира. При этом Мельгунов достаточно убедительно показывает, что все предложения о заключении сепаратного мира в 1915-1916 гг. исходили либо непосредственно от германских эмиссаров, либо от представителей нейтральных стран.

В современной российской историографии нет работ, специально посвященных проблеме контактов по вопросу о сепаратном мире между Российской империей и кайзеровской Германией. Но, тем не менее, историки не могли ее не затрагивать. По мнению И.В. Лукоянова, «единственный — пока, правда, совершенно неизученный эпизод - это их совместная (Александры Федоровны и Г.Е. Распутина) попытка начать сепаратные переговоры с немцами в 1916 г. втайне от Николая II»².

Этот вопрос о возможности подготовки императрицей Александрой Федоровной и Распутиным сепаратного мира и даже государственного переворота против Николая II рассматривается в книгах О.А. Шишкина³. Они не являются классическими историческими монографиями, скорее относятся к научно-популярной литературе, но написаны с использованием многочисленных архивных источников. Основное содержание концепции Шишкина заключается в следующем: в 1916 году Г.Е. Распутин и Александра Федоровна готовили заключение сепаратного мира и дворцовый переворот с отречением Николая И. При этом они опирались на представителей прибалтийско-немецкого (остзейского) дворянства и фигуры, близкие к германскому императорскому двору. Им противостояла британская разведка и выступавшие вместе с ней тайные общества (мартинистов и филалетов), пытавшаеся сорвать эти планы. Кульминацией действий британской разведки и тайных обществ стало убийство Распутина, совершенное Ф.Ф.Юсуповым и его сообщниками по прямому указанию британской разведки. Данная концепция, безусловно, является результатом вольного и некритичного обращения Шишкина с имевшимися в его распоряжении архивным материалам. Однако материал, собранный автором в фондах ГАРФ, представляет собой определенный интерес и должен быть осмыслен в ближайшее время серьезными учеными для предотвращения дальнейших научных спекуляций.

Мельгунов СП. Легенда о сепаратном мире. Париж., 1957.

Лукоянов И.В. Камарилья. // Россия и Первая Мировая война. М-лы межд. научн. коллокв.). Спб., 1999.

Шишкин О. Убить Распутина. М.,1999. Он же. Распутин. История преступления. М.,2003.

Проблема подготовки дворцового переворота в 1916 г. против Николая II представителями великокняжеской. и_ буржуазно-либеральной оппозиции-также освещена в советской историографии. Наиболее развернуто этот вопрос рассмотрен в монографии Н.Н. Яковлева «1 августа 1914»¹. Согласно автору, буржуазно-либеральная оппозиция была объединена в некую единую «сверхпартию» - масонство, целью которой являлся дворцовый переворот с последующим установлением авторитарного правления в стране. Центральными фигурами этой масонско-либеральной группы Яковлев считает А.И. Гучкова и Н.В. Некрасова. Главными союзниками этой группы в армейских кругах он называет генералов А.А. Поливанова и А.А. Маниковского. Н.Н. Яковлев в скрытой форме (вольно или невольно — отдельный вопрос) реабилитирует Николая II, императрицу Александру Федоровну и их окружение. Конечно, в книге Яковлева много риторических обличений «бездарного царского руководства». Однако основная вина за поражение России в Первой мировой войне, политический кризис в 1915-1917 гг. возлагается на буржуазно-либеральные круги.

Оппонентом Н.Н. Яковлева по вопросу о подготовке буржуазно-либеральной оппозицией дворцового переворота и ведущей роли в нем так называемого «политического масонства» выступил все тот же А.Я. Аврех². В монографии «Царизм накануне свержения» он заявлял, что великокняжеская и буржуазно-либеральная оппозиция не были готовы к тому, чтобы возглавить дворцовый переворот. Книга Авреха «Масоны и революция» фактически посвящена опровержению выводов Яковлева о роли «политического масонства» в подготовке дворцового переворота и в период деятельности Временного правительства.

Позиция Авреха сводится к трем тезисам. Во-первых, масоны; действительно существовали и играли определенную роль в жизнь России (в том числе политической) начала XX века. Однако «масонской проблемы» в смысле существования масонского заговора - нет. Во-вторых, царская бюрократия, аристократия и полиция были проникнуты страхом перед масонами. Этот «масонский страх» перекочевывает в историографию (намек на Н.Н. Яковлева). В-третьих, политическая роль масонов в период Февральской революции ничтожно мала.

Позицию «золотой середины» между приданием масонскому фактору «гиперзначения» (Н.Н. Яковлев) и умышленным принижением и даже отрицанием роли масонов в политической жизни России (А.Я. Аврех) занял петербургский историк В.И. Старцев. В конце 1980 - начале 1990-х гг. он имел возможность работать в архиве Гуверовского института войны, революции и мира с коллекцией интервью и свидетельств русских масонов, собранных известным историком-эмигрантом Б.И. Николаевским. Результаты этого исследования (равно как и многие уникальные документы из коллекции Николаевского) были опубликованы в журнале «История СССР» в 1989-1990

¹ Яковлев Н.Н. 1 августа 1914. М.,1974.

² Аврех А.Я. Царизм накануне свержения. М., 1989. Он же. Масоны и революция. М., 1990.

гг¹. Впоследствии эти материалы вышли отдельной книгой, выдержавшей несколько изданий.²

В.И.Старцев признавал большую роль масонства в общественно-политической жизни России начала XX века. Им были рассмотрены такие вызывающие полемику в среде историков вопросы, как роль масонства в деятельности буржуазно-либеральной оппозиции и подготовке вариантов дворцового переворота в 1915-1917 гг. Не занижая роль «масонского фактора», Старцев, однако, не демонизировал масонов подобно Н.НЛковлеву. Более того, именно отказ рассматривать масонство исключительно в негативном свете стал причиной конфликта Старцева с его коллегой В.С.Брачевым в 1990-хгг.

Русско-эмигрантская историография также выясняла вопрос о попытках дворцового переворота со стороны буржуазно-либеральной и великокняжеской оппозиции. СП. Мельгунов в книге «На путях к дворцовому перевороту» рассматривает деятельность буржуазно-либеральной оппозиции по подготовке дворцового переворота. Им собрано много фактического материала: от координации А.И. Гучковым и Г.Е. Львовым действий буржуазно-либеральной оппозиции с военными кругами (М.В. Алексеевым, А.И. Крымовым, А.А. Маниковским) до эпизода с предложением Г.Е. Львова о совершении государственного переворота, сделанным через тифлисского городского голову А.И. Хатисова великому князю Николаю Николаевичу в конце 1916 г.

Вопрос о дворцовом перевороте исследовался и в монографии историка-эмигранта Г.М.Каткова «Февральская революция»⁴. В ней подробно рассматривается деятельность А.И. Гучкова по подготовке дворцового переворота и его контакты с военной средой. Катков вводит в научный обиход тезис о «патриотическом пораженчестве» буржуазно-либеральной оппозиции, подхваченный затем советским историком Н.Н. Яковлевым.

Огромный фактический материал о роли «политического масонства» в деятельности буржуазно—либеральной оппозиции и подготовке дворцового переворота имеется в книге писательницы-эмигрантки Н.Н. Берберовой «Люди и ложи»⁵. При этом Берберова основывается не только на архивных и мемуарных источниках, но и на личных беседах с участниками событий (например, А.И. Хатисовым), с которыми была знакома.

Кроме того, в диссертационном исследовании использована также специальная литература о масонстве. В частности, работы А.И.Серкова⁶ и С.П.Карпачева⁷. В них дается очерк истории различных направлений русского масонства XVIII-XX вв., приводятся биографические сведения об основных

¹ Русское политическое масонство. 1906-1918 г.г.:(Документы из архива Гуверовского института войны,
революции и мира./ Публикация и комм. В.И.Старцева // История СССР. 1989. №6. 1990. №1.

² Старцев В.И. Русское политическое масонство начала XX века. Спб., 1996.

³ Мельгунов СП. На путях к дворцовому перевороту. Париж., 1982.

⁴ Катков Г.М. Февральская революция. Париж., 1984.

⁵ Берберова Н.Н. Люди и ложи. М., 1997.

⁶ Серков А.И. История русского масонства. 1845-1945. Спб.,1997. Он же. Русское масонство.
Энциклопедический словарь. М., 2001

⁷ Карпачев СП. Масонская интеллигенция России конца Х1Х-начала XX вв. М.,1998.

деятелях русских масонов. При этом монография СП. Карпачева «Масонская интеллигенция- России^ конца XIX. — начала, XX вв.» представляет- собой-социоисторический анализ биографий видных российских масонов предреволюционной эпохи.

Изучение вопросов существования так называемой «германской партии» в придворных кругах и возможного заключения сепаратного мира в историографии страдает определенной однобокостью. Исследователи либо отрицают существование «придворного германского лобби» и возможность заключения сепаратного мира между Россией и кайзеровской Германией, либо возводят нуждающиеся в тщательной проверке сведения в ранг абсолютной истины. В качестве примера такого некритического подхода следует назвать вышеупомянутые книги О. Шишкина. Поэтому современная историография нуждается во взвешенном и непредвзятом анализе проблемы существования «германской партии» и возможности заключения сепаратного мира.

Проблема подготовки буржуазно-либеральной оппозицией дворцового переворота и связанного с ней вопроса о роли «политического масонства» в политике в историографии также страдает от крайностей: часть исследователей придает «масонскому фактору» гипертрофированное значение, другие - почти отрицают роль «политического масонства» в деятельности буржуазно-либеральной оппозиции и в планах дворцового переворота.

Таким образом, в современной отечественной историографии фактически отсутствуют специальные исследования об окружении Николая II, группировках внутри него и его влиянии на внутреннюю и внешнюю политику. В политических биографиях Николая II данная проблема освещается лишь фрагментарно. Работа М.К. Касвинова «Двадцать три ступени вниз», в которой автором была поставлена задача исследовать окружение последнего русского императора, устарела и страдает значительными недоработками.

Кроме того, в имеющейся историографии отсутствует комплексное, охватывающее весь период царствования Николая II, рассмотрение темы борьбы группировок в придворном окружении последнего императора.

Все это определяет необходимость дальнейшей научной разработки проблемы борьбы группировок в придворном окружении Николая И.

Объект исследования - придворное окружение Николая II, оказывавшее влияние на императора, политическую жизнь верхов и ориентацию власти.

Предмет исследования - персональный состав основных группировок в придворном окружении Николая II, процесс их складывания, альянсы и конфликты в борьбе за влияние на императора и принимаемые им решения.

Цели и задачи исследования

Целью данного диссертационного исследования является выявление влияния группировок в придворном окружении Николая II на самого императора, императрицу, а также на решение вопросов внутренней и внешней

политики России. Однако, следует отметить, что в задачи данного исследования не входит изучение, политических последствий тех или иных властных решений. Целью исследования было прослеживание агентов и механизмов влияния на властные решения.

Для достижения этой цели предполагается решение следующих задач:

дать определение так называемой «камарилье», провести классификацию «групп влияния», персонифицировать состав придворных групп в ближайшем окружении Николая II;

проанализировать механизмы вмешательства придворных группировок в вопросы внешней политики на материале дальневосточной политики (так называемая «безобразовская клика»);

исследовать борьбу в придворном окружении царя по вопросам внутренней политики России в период первой русской революции 1905-1907 гг. и во время столыпинских преобразований 1907-1911 гг.;

проанализировать влияние на царскую семью разного рода «старцев» и оккультистов (Мити Колебяки, Филиппа, Папюса и т.д.);

проследить пути проникновения Распутина в придворную среду, охарактеризовать деятельность протежировавших «старцу» групп («сестры-черногорки», салон графини С.С. Игнатьевой) и определить степень его влияния на принятие кадровых решений в период Первой Мировой войны;

рассмотреть вопрос о роли так называемой «германской партии» во время Первой Мировой войны и возможности ее влияния на императора Николая II и императрицу Александру Федоровну в связи с инициативами заключения сепаратного мира;

проанализировать многочисленные сведения о попытках
подготовки дворцового переворота в 1916 г. со стороны великокняжеской и
буржуазно-либеральной оппозиции.

Научная новизна исследования

Данное диссертационное исследование является фактически первой специальной работой, в которой комплексно рассматриваются структура, персональный состав и влияние группировок в придворном окружении Николая II в борьбе за влияние на императора с целью принятия тех или иных решений кадрового и политического характера.

На основе опубликованных и архивных источников и фактов, являющихся результатом работы предшествующих историков, в диссертации рассматриваются взаимоотношения придворных группировок, их интриги и механизмы влияния на императора, в чем, прежде всего, и проявляется оригинальный дискурс исследования. Деятельность придворных группировок, с одной стороны, дается в контексте их реакционно-консервативной, умеренно-консервативной и либерально-консервативной направленности, а, с другой стороны, в свете выявления личной заинтересованности (в том числе, корыстной) в лоббировании решений на высшем уровне. В диссертации

прослеживаются придворные интриги, в которых принимали участие как родственники императора, и. представители, правительственных, кругов, так и разного рода авантюристы, использовавшие в своих интересах все слабости императора и императрицы (набожность, истеризм, нежелание считаться с чужим мнением, мнительность, болезненное властолюбие), а также лиц из их ближайшего окружения.

В имеющейся историографии деятельность группы A.M. Безобразова рассмотрена в контексте борьбы различных придворных группировок. В данном диссертационном исследовании предпринята попытка проследить не только собственно придворные аспекты деятельности Безобразова, но и показать интриги "безобразовцев" в контексте идеологических поисков различных придворных групп. Показано, что различные придворные группировки в лице некоторых видных своих представителей (князь Э.Э. Ухтомский, П.А. Бадмаев) рассматривали возможность переориентации российской внешней политики на Восток в противовес «западническому курсу».

Комплексно, многоаспектно и в хронологическом порядке рассмотрены механизмы проникновения Г.Е. Распутина в придворную среду. Прослежена преемственность между Распутиным и его предшественниками - различными «юродивыми» и «старцами» - при царском дворе. Также рассматривается деятельность различных придворных групп, пытавшихся использовать Распутина в качестве инструмента своего влияния. Кроме того, прослеживается эволюция роли самого Распутина при дворе - от марионетки различных групп до относительно самостоятельного фаворита царской семьи.

При анализе влияния Филиппа и Папюса на царскую семью рассмотрен вопрос о роли различных оккультно-мистических кружков при дворе, эскалации их влияния в период 1900-1905 гг., связи этих кружков с зарубежными оккультистскими группами. Также сделан вывод о консервативном характере придворных оккультных кружков и необходимости разделения проблем «консервативного масонства», существовавшего в придворной среде, и масонства «политического», к которому тяготела буржуазно-либеральная оппозиция.

Хронологические рамки исследования

Хронологические рамки исследования охватывают период с ноября 1894 года (смерть Александра III и восшествие на престол Николая II) до марта 1917 года (отречение Николая II от престола).

Методологическая основа исследования

Методологической основой диссертации являются принцип историзма, который предполагает показ явления в развитии и в контексте исторической обстановки, критическое отношение к источникам, вынесение суждений на основе всестороннего осмысления совокупностей фактов, а также непредвзятый подход к анализу изучаемых проблем. Принцип историзма также

предполагает анализ и внимательное рассмотрение не только объективных исторических-факторов (внешнеполитическая^обстановка,_уровень социально-экономического развития, общественные противоречия и т. д.), но и факторов субъективных (роль личности в истории, интересы личностей, групп и партий, борьба группировок в правящих верхах).

Исследование опирается на теорию элит, что предполагает изучение политической элиты страны, выделение в ней различных группировок и фракций, влияющих на принятие государственных решений. Постановка вопроса о роли элиты восходит еще к таким античным и средневековым авторитетам, как Платон и Н. Макиавелли. В новейшее время теория политической элиты имеет своими родоначальниками итальянских ученых В. Парето и Г. Моска, вычленявших и систематизировавших вопросы, касающиеся роли правящей верхушки в политическом процессе. Значительную роль в создании и развитии теории элит сыграли работы русского социолога и культуролога П.А. Сорокина, разработавшего теорию социальной мобильности. В ней Сорокин обосновывает и переводит в плоскость специального исследования вопрос о движении людей внутри и между социальных страт. В качестве одного из вопросов теории социальной мобильности ставился вопрос о так называемых «социальных лифтах» -способах продвижения отдельных индивидов в верхи общества, в том числе и в политическую элиту.

Источниковая база.

Привлекаемые к диссертационной работе источники следует разделить на два массива: опубликованные и архивные.

Архивные материалы сосредоточены в Государственном архиве Российской Федерации. Основные, как по объему, так и по степени важности, источники размещены в следующих фондах ГАРФ; 601 (ф. Николая И), 612 (ф. Г.Е.Распутина), 859 (ф. А.А.Будберга), 102 (ф. Особого отдела Департамента полиции), 1467 (ф. ЧСК Временного правительства).

Наибольший интерес для исследователей среди архивных материалов представляет личный фонд Николая II (ф. 601). В нем сосредоточено несколько сотен документов различного характера - от личных дневников и переписки до фотографий и поздравительных открыток. Многие документы данного фонда частично опубликованы. Это касается как переписки и дневников, так и документов, имеющих государственный характер.

В настоящем исследовании нами из персонального фонда Николая II в ГАРФе использованы, в первую очередь, камер-фурьерские журналы (относящиеся к периоду 1914-1915 гг.).¹ Материалы этих камер-фурьерских

¹ ГАРФ. Ф 601. опись 1. д. 1589. Камер-фурьерский журнал за октябрь 1914 г.; ГАРФ. Ф. 601. описьі. д. 1590. Камер-фурьерский журнал за август-декабрь 1914 г.; ГАРФ. Ф.601. Опись 1.д. 1591. Камер-фурьерский журнал за сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь 1914 г.; ГАРФ. Ф.601. Опись 1. 1592. Камер-фурьерский журнал за сентябрь 1914 г; ГАРФ. Ф.601. Опись 1. д. 1593. Камер-фурьерский журнал за август 1914 г.; ГАРФ. Ф. бОІ.Опись 1. д. 1594. Камер-фурьерский журнал а июль 1914 г.; ГАРФ. Ф. бОІ.Опись 1. д. 1595. Камер-фурьерский журнал за январь 1915 г; ГАРФ. Ф.601. Опись 1. д. 1596. Камер-фурьерский журнал за декабрь 1915

журналов позволяют составить представление о процессах в окружении Николая II- в начальный- период Первой, мировой войны. Отметим, что камер-фурьерские журналы позволяют только выделить круг непосредственного общения императора, но не позволяют сделать выводы о круге вопросов, которые обсуждал царь с его приближенными.

Важные материалы, характеризующие отношения A.M. Безобразова с официальным российским МИДом, хранятся в фонде внешней политики России¹. Это - «Обзор документов по переговорам с Японией в 1903-1904 гг., хранившихся в канцелярии Особого Комитета Дальнего Востока и изданных на правах рукописи», и собрание документов МИД России, комментирующих содержание данного обзора. Из материалов этого дела видно, что сторонники Безобразова фальсифицировали целый ряд документов, пытаясь снять с себя ответственность за разжигание русско-японского конфликта. При этом МИД, согласно материалам дела, активно уличал «безобразовцев» в фальсификации.

Вопрос о влиянии масонских и оккультно-мистических кружков на придворные сферы, высшую бюрократию, армию и общество отражен в деле Особого отдела Департамента полиции «О масонах» . Здесь представлены материалы, касающиеся влияния ордена мартинистов, его идеолога Папюса, ученика Папюса - Ч.И. фон Чинского - на русское общество и придворные сферы. К данному источнику следует относиться с определенной долей осторожности. Материалы Департамента полиции сильно ангажированы в антимасонском духе. Поэтому интерпретация в этом источнике идеологии, целей и задач масонов зачастую не просто тенденциозна, но противоречит реальным фактам.

Однако фактологическая часть (связи членов лож друг с другом, контакты орденов и т.д.) документов Департамента полиции представляется нам достаточно достоверной.

Вопрос о влиянии Г.Е. Распутина и «темных сил» на императорскую семью подробно разбирается в «Постановлении следователя ЧСК Ф.П. Симпсона о деятельности Г.Е. Распутина и его приближенных лиц и влиянии их на Николая II в области управления государством»³. Материалы этого дела частично восполняют содержание недоступных отечественным историкам документов 13-й части ЧСК, в которых собраны показания близких к Распутину и причастных к его возвышению лиц. Эта часть материалов ЧСК после Октябрьской революции оказалась за границей, и в настоящее время находится в собственности М.Л. Ростроповича. В «Постановлении...» Симпсона не только показана деятельность Г.Е. Распутина при дворе, но и анализируются пути его проникновения в придворные сферы. Кроме того, в

г.; ГАРФ. Ф. 601. Опись 1. д 1597. Камер-фурьерский журнал за февраль 1915 г.; ГАРФ. Ф.601. Опись 1. д. 1598. Камер-фурьерский журнал за март 1915 г; ГАРФ. Ф. 601. Опись 1. д. 1599. Камер-фурьерский журнал за апрель 1915 г.; ГАРФ. Ф. 601. Опись 1. д. 1600. Камер-фурьерский журнал за май 1915 г.

¹ ГАРФ, Ф. 859. Опись. 1. Д. 10

² ГАРФ. Ф.102. 1905. Опись 233. Д. 12. ч.2.

³ ГАРФ. Ф 1467. Опись 1. Д. 479.

деле показана расстановка сил в окружении Николая II периода Первой мировой войны.

Проблема существования так называемой «немецкой партии» и возможности заключения сепаратного мира рассматривается в делах ЧСК, относящихся к деятельности графини М.Э. Клейнмихель и А.Д. Протопопова. В «Деле о графини М.Э. Клейнмихель, подозреваемой в шпионстве»¹ анализируется деятельность владелицы политического салона М.Э. Клейнмихель, которую считали чуть ли не главой «немецкой придворной партии» и чуть ли не официальным резидентом кайзеровских спецслужб в России. Материалы расследования ЧСК действительно подтверждают сведения о ее контактах с представителями Германии и лично с кайзером Вильгельмом П. Однако следствие не смогло найти сколько-нибудь убедительных доказательств шпионской деятельности Клейнмихель в пользу Германии или Австро-Венгрии. Материалы расследования в отношении Клейнмихель позволяют установить лишь наличие контактов в Германии у агента И.Ф. Манасевича-Мануйлова - Д.О. Бебутова.

«Дело о проявленном А.Д. Протопоповым бездействии власти, выразившемся в оставлении без расследования доставленной военными властями переписки, уличавшей Манасевича-Мануйлова в сношениях во вред России с подданным воюющей с нею державы»² посвящено попыткам А.Д. Протопопова «замять» расследование переписки И.Ф. Манасевича-Мануйлова с французским журналистом Каро, находившимся в сношениях с представителями германских придворных кругов.

Дело ЧСК «О бывшем министре внутренних дел А.Д. Протопопове, обвиняемом в шпионаже»³ рассматривает подробности отношений Протопопова с подозреваемым в шпионаже в пользу Германии оккультистом Ш. Перреном и сведения относительно свидания Протопопова с германским финансистом Ф. Варбургом.

«Дело о попытке заключения сепаратного мира в 1916 году»⁴ из фонда Г.Е. Распутина содержит подборку материалов Департамента полиции и отрывок из рабочих записей советского дипломата Райвида (инициалы не указаны), в которых пересказывается беседа с бывшим балтийским аристократом Хохен-Эстеном (инициалы не указаны), якобы участвовавшем в попытке заключения сепаратного мира в 1916 году.

Значительную часть источниковой базы диссертационного исследования составляют опубликованные источники. Эти источники можно разделить на материалы личного (мемуары, дневники, переписка и т.п.) и официального происхождения (стенограммы совещаний, протоколы допросов и т.д.).

¹ ГАРФ. Ф.1467. Опись 1. Д.599.

² ГАРФ. Ф. 1467. Опись 1. Д.825.

³ ГАРФ. Ф. 1467. Опись 1. Д. 552.

⁴ ГАРФ. Ф. 612. Опись 1. Д. 27.

Среди источников официального происхождения в первую очередь следует выделить- опубликованные материалы. ВЧСК Временного правительства¹. В 1921-1927 гг. под редакцией П.Е. Щеголева вышли семь томов протоколов допросов в ВЧСК близких ко двору лиц и высших сановников - А.А. Вырубовой, князя М.М. Андроникова, А.Д. Протопопова, СП. Белецкого, И.Ф. Манасевича-Мануйлова, Е.К. Климовича и др. Но этот интересный материал для исследователей страдает определенной однобокостью. Фактически протоколы допросов представляют собой набор множества конкретных фактов, которые не понятны без знакомства с неопубликованными материалами комиссии: запросами ВЧСК в различные государственные учреждения, ответами на эти запросы и т.д.

Важным источником официального происхождения являются также опубликованные в 1917 году протоколы совещания императора Николая II с членами императорской фамилии и высшими сановниками в июле 1905 года в Петергофе . Стенограмма протоколов позволяет выявить позиции высших сановников России по вопросу о создании Государственной думы.

Отдельно следует охарактеризовать такие важнейшие источники личного происхождения, как дневники и переписка членов семьи Романовых. В первую очередь, сюда относятся дневники императора Николая II и его переписка с императрицей Александрой Федоровной. Полностью дневник Николая II хранится в ГАРФ³ и представляют собой 36 толстых тетрадей. Часть дневников последнего императора опубликована и охватывает период с конца 1894 г. по 1907 г. и с 1913 по 1918 гг⁴. Дневники Николая II позволяют установить лиц из придворно-бюрократического аппарата, которые наиболее часто в те или иные периоды были наиболее близки царю. Но по дневникам невозможно судить о содержании бесед Николая II с ближайшими к нему членами императорской семьи, придворными и сановниками.

Наиболее важной частью эпистолярного наследия Николая II и Александры Федоровны является опубликованная часть их переписки, относящаяся к периоду 1914-1917 гг⁵. Этот источник позволяет проследить влияние Александры Федоровны на кадровые назначения и внутреннюю политику.

Еще одним интересным источником являются опубликованные в 2005 г. дневники матери Николая II - вдовствующей императрицы Марии Федоровны⁶. По этим дневникам можно составить представления об умонастроениях, политической позиции и отношении к происходящим внутри окружения Николая II процессам вдовствующей императрицы Марии

¹ Падение царского режима: Стенографический отчет о деятельности Чрезвычайной следственной комиссии
Временного правительства.В 7 т. М.-Л., 1921-1927.

² Секретные протоколы Петергофского совещания в июле 1905 года. // Николай II. Материалы для
характеристики личности и царствования. М., 1917.

³ ГАРФ., Ф. 601, Оп.1. Едхр. 217-266.

⁴ Дневник императора Николая II. М., 1991.

⁵ Переписка Николая и Александры Романовых. 1914-1917 г.г. // Под ред. М.Н.Покровского. Т. III-V. М.-Л.,
1923-1927.

⁶ Дневники императрицы Марии Федоровны. М., 2005.

Федоровны. Кроме того, дневниковые записи дают также представление о царивших внутри царской семьи настроениях в период Первой мировой войны.

«Записки»¹ великого князя Николая Михайловича (двоюродный дядя Николая II, известный историк и приближенный Марии Федоровны), датированные 1914-1917 гг., дают представление о взглядах и позиции представителя одной из влиятельных ветвей дома Романовых - Михайловичей - на ситуацию в окружении Николая II и ряд событий 1914-1916 гг. (убийство Распутина и т.д.).

Определенный интерес представляют также дневники двоюродного брата Николая II великого князя Андрея Владимировича . Они охватывают период 1915-1917 гг. и описывают атмосферу внутри царской семьи и в ставке верховного главнокомандующего того времени.

Важным источником можно назвать также опубликованные фрагменты переписки императора Николая II с великими князьями и княгинями — Николаем Николаевичем, Николаем Михайловичем, Александром Михайловичем и др., относящейся к периоду Первой мировой войны.³ По материалам этой родственной переписки можно проследить взаимоотношения внутри семьи Романовых (в частности, между Николаевичами и Михайловичами), позицию тех или иных членов семьи Романовых по отношению к проблемам внутренней и внешней политики.

Источники личного происхождения также представлены мемуарами и дневниками ключевых действующих лиц - СЮ. Витте, А.А. Лопухина, В.Ф. Джунковского, Ф.Ф. Юсупова, М. Палеолога и других.

Наибольший, как по содержанию, так и по степени важности, источник мемуарного происхождения - «Воспоминания» СЮ. Витте⁴. Мемуары Витте охватывают период времени с его детства до 1912 г.. В них освещается процесс возникновения основных придворных группировок в начале царствования Николая II, конфликты этих группировок по основным вопросам внутренней и внешней политики (рабочий вопрос и «зубатовщина», «весна» П.Д. Святополк-Мирского, борьба придворных групп по вопросу о дальневосточной политике и т.д.).

Некоторые сведения в мемуарах Витте вступают в противоречие с воспоминаниями А.А. Лопухина, СВ. Зубатова, П.М. Рутенберга. Отметим, что мемуары А.А. Лопухина⁵ написаны специально с целью полемики с Витте (впервые были опубликованы в 1921 году). Лопухин совершенно иначе описывает события, связанные с отставкой СВ. Зубатова. Он фактически обвиняет Витте в сговоре с Зубатовым и князем В.П. Мещерским, что сам бывший Председатель Совета Министров категорически отрицал.

Великий князь Николай Михайлович. Записки. // Гибель монархии. История России и дома Романовых в мемуарах современников. XVII-XX вв. М., 2000.

² Великий князь Андрей Владимирович: Дневники. 1915-1917 // Гибель монархии. История России и дома
Романовых в мемуарах современников. XVII-XX вв. М., 2000.

³ Николай II и великие князья. Родственные письма последнему царю. М.;Л., 19125.

⁴ Витте СЮ. Воспоминания. В 3-х т. М.,1960.

⁵ Лопухин А.А. Отрывки из воспоминаний. М., 1923.

Важным источником также является рукопись СВ. Зубатова «Зубатовщина»¹. Она была написана в 1911-1912 гг.. и. опубликована уже после-смерти автора в 1917 году издателем журнала по истории революционного движения «Былое» В.Л. Бурцевым. Рукопись Зубатова носит мемуарно-публицистический характер. В ней автор объясняет суть разработанной им системы «полицейского социализма» и вступает в полемику со своими критиками (в том числе с Витте).

Доверенное лицо Г.А. Гапона П.М. Рутенберг в своих воспоминаниях² подробно описывает переговоры СЮ. Витте через И.Ф. Манасевича-Мануйлова с Гапоном. При этом Рутенберг предлагает читателю совершенно иную версию событий, чем описанную в мемуарах Витте. Важно отметить, что Рутенберг писал свои воспоминания в 1910-х гг. и не мог быть знаком с мемуарами Витте. Поэтому свидетельства Рутенберга обладают в определенной степени большей достоверностью, чем воспоминания Витте.

Важным источником мемуарного характера следует считать записки бывшего государственного секретаря Российской империи и одного из лучших российских правоведов начала XX века СЕ. Крыжановского . В них подробно рассказывается о подготовке законопроектов по реформированию российской политической системы в 1904-1906 гг., дается оценка ряду исторических деятелей - П.Д. Святополк-Мирскому, СЮ. Витте, П.А. Столыпину. Важно отметить, что Крыжановский также расходится в оценках некоторых событий с СЮ.Витте. В частности, процесс подготовки Указа 12 декабря 1904 года в описании СЕ. Крыжановского выглядит совершенно иначе, чем в воспоминаниях С.Ю.Витте.

К мемуарным источникам с долей условности следует причислить и работу А.Н. Куропаткина «Русско-японская война. 1904-1905», написанную в форме научной монографии⁴. В ней Куропаткин анализировал причины и последствия русско-японской войны. Одной из затронутых в книге тем была борьба в придворно-бюрократических кругах по вопросу о политике России на Дальнем Востоке в 1898-1904 гг. Автор был непосредственным участником событий, и его книга во многом основана именно на личных воспоминаниях.

Определенную ценность представляют также «Воспоминания» бывшего командира Отдельного Корпуса жандармов В.Ф. Джунковского⁵. Они охватывают период 1905-1915 гг. и освещают большинство крупных событий того времени (революцию 1905-1907 гг., столыпинские преобразования, Первую Мировую войну, борьбу придворных группировок в 1914-1915 гг.). Автор воспоминаний - В.Ф. Джунковский - был одним из доверенных лиц великой княгини Елизаветы Федоровны (сестра императрицы Александры Федоровны и вдова великого князя Сергея Александровича).

¹ Зубатов СВ. Зубатовщина// Былое. 1917 №4.

² Рутенберг П.М. Дело Гапона //Былое. 1917. №2.

³ Крыжановский СЕ. Заметки русского консерватора // Вопросы истории. 1997 №.№.2-4.

⁴ Куропаткин А.Н. Русско-японская война. 1904-1905. Спб., 2003.

⁵ Джунковский В.Ф. Воспоминания. В 2-х т. M., 1997.

Воспоминания великого князя Александра Михайловича¹ охватывают период времени с его детства по 1917 гг. В мемуарах двоюродный дядя Николая II великий князь Александр Михайлович рассказывает о царской семье, об отношениях внутри нее, своей дружбе с императором Николаем II и важнейших событиях конца XIX - начала XX вв. (русско-японской и Первой Мировой войнах).

Интерес представляет также та часть воспоминаний князя Ф.Ф. Юсупова², в которой описывается убийство Г.Е. Распутина, непосредственным организатором которого был автор.

В дневнике посла Франции в России М. Палеолога в 1914-1917 гг.³ отражены его непосредственные впечатления от встреч с императором Николаем II и императрицей Александрой Федоровной, великими князьями Павлом Александровичем, Николаем Михайловичем, А.А. Вырубовой, Г.Е. Распутиным, виднейшими сановниками Российской империи Б.В. Штюрмером, С.Д. Сазоновым, И.Л. Горемыкиным, И.Ф. Манасевичем-Мануйловым, А.Д. Протопоповым и другими. В книге Палеолога описываются основные события российской внешней и внутренней политики периода 1914-1917 гг.

Интерес представляет также дневник А.В. Богданович - жены генерала от инфантерии, члена совета министра внутренних дел, старосты Исаакиевского собора, члена правления «Исаакиевского братства» Е.В. Богдановича.⁴ Дневник Богданович хронологически охватывает царствования Александра II, Александра III и Николая И. В диссертационном исследовании использованы дневниковые записи, относящиеся к периоду правления Николая II. Отметим, что дневник Богданович не охватывает весь период царствования Николая II, так как она скончалась в 1914 году.

Дневниковые записи Богданович представляют собой пересказ разговоров ее и мужа с видными придворными (Э.Э.Ухтомский, Б.В.Штюрмер), сановниками и т.д., а также циркулировавших при дворе сплетен (зачастую - достаточно гротескных). При этом некоторые сведения из дневника Богданович представляются недостоверными. Однако этот дневник позволяет судить об умонастроениях в среде консервативно-настроенных придворных и сановников.

Опубликованная часть архива тибетского врача-гомеопата и крестника императора Александра III П.А. Бадмаева⁵ содержит материалы его переписки с императорами Александром III и Николаем II, императрицей Александрой Федоровной, А.А. Вырубовой, Г.Е. Распутиным, А.Д. Протопоповым, В.А. Сухомлиновым в период 1891-1917 гг. Темы, затронутые в переписке, весьма обширны: от внешней политики России на Дальнем Востоке до методов лечения некоторых высших сановников России (например, А.Д. Протопопова).

Александр Михайлович, великий князь. Книга воспоминаний. М.,1991.

² Юсупов Ф.Ф. Мемуары. М., 2002.

³ Палеолог М. Дневник посла. М., 2002.

⁴ Богданович А.В. Три последних самодержца. М., 1990

⁵ Бадмаев П.А. За кулисами царизма:. Архив тибетского врача Бадмаева. M.- Минск., 2002.

Имеющиеся в нашем распоряжении источники и историография позволяют раскрыть тему диссертационного исследования.

Апробация Диссертация обсуждалась на кафедре истории России средних веков и нового времени. Также соискатель сделал доклад на внутривузовской научной конференции Московского Государственного областного университета в апреле 2003 г., опубликовал брошюру и две статьи.

Практическая значимость исследования

Практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности ее теоретического и прикладного применения. Результаты исследования могут быть использованы в написании обобщающих работ по истории царствования Николая II, подготовке лекционных и специальных курсов по истории России конца XIX - начала XX в.в.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы.

Придворное окружение Николая II: состав и особенности формирования группировок

В понятие придворного окружения в расширенном смысле входит значительный круг людей. Под это понятие попадают:

члены императорской фамилии, многочисленные родственники действующего императора;

придворные чины: камергеры, шталмейстеры, церемониймейстеры, камер-юнкеры и т.д.;

многочисленные сановники, имеющие доступ к императору: министры и т.д;

представители военных и полицейских структур, непосредственно контактирующих с двором (дворцовая полиция, привилегированные гвардейские воинские части).

Этот список при желании можно продолжать. При этом важно отметить, что он в своем количественном выражении включает в себя несколько сотен имен. Так, родственников императора из числа Романовых насчитывалось несколько десятков человек. Численность обладателей некоторых придворных чинов (например, камергеров и камер-юнкеров) достигала несколько сотен человек.

В этих условиях нельзя говорить о влиянии на политическую ориентацию власти и в целом на политическую жизнь страны всех лиц, входивших в придворное окружение Николая II. Более того, политически активными были даже не все члены семьи Романовых.

Политически влиятельная часть окружения Николая II проходила в советской историографии под названием «камарилья». Что же следует понимать под «камарильей»?

Вначале нужно сказать о том, как именно формировалось окружение Николая П. Важнейшим источником по этой проблеме является личный дневник императора. Сразу же отметим, что этот дневник не дает представления о характере взаимоотношений в кругу ближайших родственников, сотрудников и соратников Николая П. Более того, сам дневник написан очень сухим, лишенным каких-либо литературных «изысков» языком. Стиль и содержание дневника не дают полного представления о внутреннем мире Николая П. Однако этот документ фиксирует все встречи, визиты, совещания и другие события личной и служебной жизни последнего императора, и позволяет точно определить лиц, входивших в ближайшее окружение Николая II на разных этапах его биографии.

Анализ дневника Николая IIі позволяет выделить следующие категории

ЛИЦІ Первая категория. Ближайшие родственники императора (мать, дядья, двоюродные дядья, их жены и т.д.). В разные периоды времени персональный состав лиц, входивших в эту категорию, менялся. Это было вызвано целым рядом причин как объективного характера (смерти, болезни, отход от дел по возрасту), так и субъективного характера (интриги, борьба за влияние).

Отметим особенность процессов в этом слое императорской свиты: круг общения Николая II с его ближайшими родственниками на протяжении всего периода его царствования сужался. В начале царствования (1894 - около 1900 гг.) император достаточно широко общался со своими родственниками, включая мать, вдовствующую императрицу Марию Федоровну, братьев императора Георгия Александровича, Михаила Александровича, родных дядьев великих князей Владимира Александровича, Сергея Александровича и других, двоюродных дядьев Николая Николаевича, Александра Михайловича и других.

В этом довольно широком кругу общения Николая II наблюдается тенденция к выделению еще более узкого круга из числа лиц, совмещавших функции родственников и друзей императора. В первую очередь, к таким лицам относится великий князь Александр Михайлович (двоюродный дядя Николая II) и его жена - великая княгиня Ксения Александровна (родная сестра Николая II). Александр Михайлович и его супруга были близки к императору с детства, и эта детская дружба стала впоследствии влиять на ход государственных дел. Об этом будет подробно идти речь в 2 настоящей главы диссертационного исследования.

Еще один шаг в формировании узкого круга родственников был сделан в 1900-1905 гг. В эти годы наиболее близкими к императору родственниками были великий князь Сергей Александрович (родной дядя Николая II), его жена великая княгиня Елизавета Федоровна (родная сестра императрицы Александры Федоровны), а также двоюродные дядья императора великие князья Николай Николаевич и Петр Николаевич и близкие к ним так называемые «сестры-черногорки», Анастасия Николаевна и Милица Николаевна.

В 1905-1912 г.г. наметилось отчуждение Николая II и Александры Федоровны от наиболее близких им ранее членов императорской фамилии -великих князей Николаевичей (Николай Николаевич и Петр Николаевич) и «сестер-черногорок».

Русские юродивые и французские оккультисты как инструмент влияния придворных группировок на императорскую семью

Исследование темы придворных группировок не может быть полным без рассмотрения влияний паранормальных фигур и групп (разного рода юродивых, мистиков и оккультистов). Однако эта тема не получила должного освещения в историографии. Такую историческую ситуацию можно объяснить тем, что многочисленные «чародеи», обретавшиеся при дворе последнего российского императора, не занимались политикой в чистом виде. Более того, они и не могли быть выразителями какого-либо политического курса по целому ряду причин: зачастую были просто неграмотны, не имели политических убеждений и т.д. Однако в качестве марионеток в руках определенных придворных групп юродивые и оккультисты могли способствовать реализации тех или иных политических влияний.

Приближение к императорской семье «выделяющихся благочестием и святостью» священников, юродивых и оккультистов началось почти одновременно с воцарением Николая II. Первый такой прецедент -приглашение знаменитого в петербургском обществе и по всей России священника Иоанна Кронштадтского (И. Сергеева) в 1894 году в Ливадию. Иоанн Кронштадтский был вызван в резиденцию императора для того, чтобы молиться у смертного одра Александра IIIі. Впоследствии Иоанн не избежал вовлечения своей персоны в политику: в период революции 1905-1907 гг. он стал одним из активистов «Союза русского народа» А.И. Дубровина и «символом» наиболее реакционных политических сил России.

Что же стало причиной популярности юродивых и мистиков при дворе Николая И? Большинство современников и историков считали, что влияние религиозных деятелей и оккультистов было следствием мистических настроений не столько самого Николая II, сколько императрицы Александры Федоровны. Такой точки зрения придерживался, например, СЮ. Витте.

Еще одной причиной появления в 1894-1904 гг. «чародеев» при дворе Николая II было отсутствие у императора сына, который автоматически становился наследником престола. Поэтому в этот период в числе близких «конфидентов» царской четы побывали богомолка Дарья Осипова, странник Антоний, ворожея Матрена-босоножка, юродивый Митька Козельский.

Одним из наиболее известных «царских юродивых» был Митя Колебяка, являвшийся ставленником епископа Гермогена. В 1901 году Колебяка был приглашен ко двору и встречался с царской семьей. Император Николай II и императрица Александра Федоровна высоко оценили «пророческий дар» Мити Колебяки. При этом августейшие особы даже не обращали внимания, на то, что. «пророк» Митя был фактически слабоумным: его речь состояла из гортанных возгласов, неразборчивых бормотаний, писков и т.д. Сам Митя Колебяка был от рождения инвалидом, которого подобрали и взяли себе на воспитание монахи знаменитой Оптиной пустыни. Время от времени его поражали припадки эпилепсии. Именно в момент очередного приступа эпилепсии один из монахов Оптиной пустыни пришел к выводу, что Митя Колебяка имеет пророческий дар. После этого монахи стали показывать Колебяку церковному начальству, которое, в свою очередь, стало использовать «пророка» в своих интересах1. Своего рода «поставщиками» юродивых, босоножек и богомольцев были епископы Феофан (В. Быстрое) и Гермоген (Г. Долганов), близкие в тот период к царской семье . О роли этих фигур будет подробно написано ниже.

Однако не стоит сводить причины влияния оккультистов и юродивых исключительно к личным особенностям императрицы Александры Федоровны, Николая II и их окружения. Семье Романовых и крупнейшим аристократическим семьям России в конце XIX - начале XX вв. нужна была действенная консервативно-охранительная идеология. Как будет показано ниже в нашем исследовании, деятельность оккультистов и опекающих их придворных групп имела прямое отношение к идеологическим поискам.

Наиболее серьезных успехов в поставке «чародеев» к царскому двору в 1894-1907 гг. добилась группировка великих князей Николая Николаевича и Петра Николаевича и близких к ним «сестер-черногорок» Анастасии (Станы) Николаевны и Милицы Николаевны. Милица и Стана являлись дочерьми черногорского владетельного князя (с 1910 года - короля) Николая Негоша. Они воспитывались при русском дворе в элитном женском учебном заведении для представительниц высшего общества - Смольном институте благородных девиц.

После окончания Смольного института Милица Николаевна вышла замуж за великого князя Петра Николаевича, а Анастасия Николаевна стала женой близкого родственника семьи Романовых, живущего при русском дворе принца Юрия Лейхтенбергского. Влияние «сестер-черногорок» и великих князей из клана Николаевичей в первые годы царствования Николая II связывают с особым отношением, проявленным представителями данной группы по отношению к императрице Александре Федоровне. Члены семьи Романовых оказали Александре Федоровне радушный прием, но не отнеслись к ней с почтением, подобающей императрице. Единственное исключение -«черногорки», которые оказали Александре Федоровне максимальные знаки внимания. Дело дошло до того, что однажды, в момент обострения желудочной болезни у Александры Федоровны, «сестры-черногорки» исполняли роль горничных императрицы.

Германофильские настроения в высшей придворной среде: реальность и вымысел.

Первая мировая война вызвала такие социальные, общественные и экономические процессы в России, которые в итоге привели к падению самодержавия. Одним из наиболее значимых процессов этого периода стала деградация российской власти, отчуждения ее высших носителей не только от своего народа, но и от большинства сановников и членов императорской фамилии.

О Николае II, Александре Федоровне и их ближайшем придворном окружении в период Первой мировой войны ходило множество легенд и очевидных мифов. Одним из наиболее распространенных в предреволюционной России был миф о том, что императрица Александра Федоровна является проводником германского влияния. Императрица-немка якобы занимается шпионажем в пользу исторической родины, и вместе с Распутиным клонит к заключению сепаратного мира с Германией.

Говорили даже о том, что в личных покоях императрицы находится прямой провод для связи с Берлином. Совершенно очевидно, что Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК) Временного правительства усиленно занималась изучением этого вопроса. К каким выводам пришла комиссия?

Следователь ЧСК Временного правительства В.М. Руднев лично проверил личные покои императрицы и не обнаружил там прямого провода в Берлин. Никаких признаков сношений императорской семьи с германским правящим домом обнаружено также не было1.

Сплетни и слухи о прямом проводе в Берлин были рассчитаны, конечно же, на широкие народные массы, которые плохо себе представляли невозможность существования прямого провода в столицу враждебной страны в военное время. Но слухи о сепаратном мире, «германской партии» и т.п. ходили и в придворной среде. Так, например, посол Франции в России в 1914-1917 гг. М. Палеолог описывает в дневнике свой разговор с высокопоставленным придворным сановником (в тексте он назван инициалом Э.), состоявшийся в 1916 году. Сановник говорит Палеологу, что Г.Е. Распутин и его основные ставленники из числа высших должностных лиц Б.В. Штюрмер, А.Д. Протопопов, Н.А. Добровольский - лишь «простые орудия в руках анонимного и немногочисленного, но очень могущественного кружка, который, устав от войны и боясь революции, требует мира» .

По словам собеседника Палеолога, ядро этого кружка составляет дворянство балтийских провинций и главные придворные должностные лица.

К той же группе принадлежат наиболее реакционные члены Государственного совета и Государственной думы, высшие лица Сената, крупные финансисты и. крупные промышленники. Через Штюрмера и Распутина эта группа определяет политическую линию императрицы Александры Федоровны, а через нее влияет и на императора Николая IIі. При этом собеседник французского посла заявил, что вышеописанная придворная партия заставит императора отречься от престола в пользу наследника под регентством императрицы в случае, если Николай II откажется пойти на сепаратный мир2.

О распространении схожих настроений свидетельствуют и другие документы эпохи. Так, в донесении начальника московского охранного отделения А.П. Мартынова от 27.04.1916 г. на имя директора Департамента полиции Е.К. Климовича сообщается следующее. В Москве 27.04.1916 г., после панихиды на могиле видного деятеля партии кадетов и председателя Государственной думы первого созыва С. А. Муромцева группа его однопартийцев собралась на квартире князя П.Д. Долгорукого. Один из участников собрания, князь Шаховской, заявил: «Народ буквально стонет в когтях хищников, и, когда мы хотим прийти ему на помощь, нас связывают по рукам и ногам. Разве это не помощь врагу, разве это не драгоценная услуга Вильгельму? Начиная войну, Вильгельм мечтал о революции в России. Вильгельм жестоко обманулся, но ему поспешили на помощь господа Горемыкины, Хвостовы, Штюрмеры. Патриотический порыв они подменяют чувством острого озлобления, сеют бурю, вносят хаос, дезорганизуют тыл. Это величайшее преступление правительства нельзя назвать иначе как государственная измена»3. На том же собрании П.Д. Долгорукий сказал: «Обращаясь к монарху, необходимо отметить, что правительство Штюрмера идет вразрез с верховной властью, которая призывает к единению и дружной; работе в борьбе против врага, в то время как правительство Штюрмера прилагает все усилия, чтобы внести в общественную работу раздор и ослабление сил»4.

Чуть ранее, 16.02.1916 г., в докладе Департамента полиции о настроении в обществе говорится, что «вместе с чувством неуважения к особе государыни императрицы Александры Федоровны необходимо еще и отметить и распространение чувства озлобления в отношении ее как немки. Государыню императрицу даже в интеллигентских кругах считают вдохновительницей и руководительницей кампании в пользу сепаратного мира с Германией

Похожие диссертации на Борьба группировок в придворном окружении Николая II

Политические взгляды и государственная деятельность Николая II : 1881 - февраль 1917 гг.Шишлянникова, Галина Ивановна

Император николай ii во главе действующей армии: военно-политические вопросы управления государством (Август 1915-март 1917 гг.)Мультатули Пётр Валентинович

Официальные церемонии в городском пространстве Петербурга и Москвы в царствование Николая IIЛиманова, Светлана Андреевна

Конец династической дипломатии России: заграничные поездки императора Николая II в 1896-1909 гг. : по материалам российской и европейской прессыНизалова Елена Валерьяновна

Военно-организаторская деятельность Николая II как главы государстваКряжев Юрий Николаевич

Русско-французские отношения в оценке и восприятии Николая I, Александра II и Наполеона III : конец 1840-х - начало 1870-х годовПухова Любовь Андреевна

Этногенез и военная история иранских кочевников Евразии в период II в. до н. э. - II в. н. э.Лысенко Николай Николаевич

Борьба группировок в кадетском руководстве по вопросу о надпартийном сотрудничестве в IV Государственной думеАндреев, Дмитрий Александрович

Император Николай II как государственный деятель в отечественной историографииГорбунова Юлия Федоровна

Император Николай II как государственный деятель в отечественной историографии (Конец XIX - начало XXI вв.) Горбунова Юлия Фёдоровна