Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Значение понятия всеобщего для построения философских систем Канта и представителей немецкого классического идеализма .20
1.1 Проблема актуальности кантовской этики и учения об обществе, связанная с проблемами освоения его философской системы 20
1.2 Значение понятия всеобщего в кантовской теории познания, этике и учении об обществе 44
1.3 Чистый разум в философии Канта как источник понятия всеобщего .63
1.4 Содержание и значение понятия всеобщего для этики и социальной философии в немецком классическом идеализме .82
Глава 2. Особенность кантовского морального доказательства бытия Бога 101
2.1 Влияние этических и социальных идей французского Просвещения на этику и социальную философию Канта .101
2.2 Моральное доказательство бытия Бога как лейтмотив кантовской философии, сочетающий этику с социальной философией 119
2.3 Кантовское моральное доказательство бытия Бога .136
2.4 Свобода воли в эмпирическом и умопостигаемом значениях, ее проявление и необходимость ограничения в общественной жизни 158
Глава 3. Степень достоверности знания общезначимых норм морального закона 178
3.1 Формулировка морального закона в категорическом императиве и моральные законы .178
3.2 Значение кантовского понимания понятий «конститутивность»,
«регулятивность» и «редукция» для этики и социальной философии 199
3.3 Миротворческая специфика кантовского антропоморфизма, направленная на снятие напряжения между всеми религиозными конфессиями .217
3.4 Противопоставление «материальной этики ценностей» М. Шелера
формальной этике Канта в рамках антропоморфизма .232
Глава 4. Связь этики и эстетики в учении Канта с современными проблемами общественной жизни 249
4.1 Соотношение чувственного и рационального в области кантовской
эстетики 249
4.2 Этические проблемы в суждении вкуса Канта и роль эстетики в общественных отношениях 266
4.3 Джон Ролз о перспективах социальной справедливости в рамках кантовской концепции честности .280
4.4 Связь кантовской этики, эстетики и социальной философии с актуальными проблемами современности 298
Заключение 320
Библиография
- Значение понятия всеобщего в кантовской теории познания, этике и учении об обществе
- Моральное доказательство бытия Бога как лейтмотив кантовской философии, сочетающий этику с социальной философией
- Миротворческая специфика кантовского антропоморфизма, направленная на снятие напряжения между всеми религиозными конфессиями
- Этические проблемы в суждении вкуса Канта и роль эстетики в общественных отношениях
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена совокупностью проблем, возникающих при построении общественных отношений в ходе развития всемирной истории как на внутригосударственном, так и на международном уровнях. Для их осмысления и решения требуется обращение к великим учениям о нравственности, одним из которых, бесспорно, является этика Канта.
Учение этого философа о нравственности концептуально связано с современными представлениями о создании устойчивого и гармоничного общественного порядка на основе незыблемых моральных ценностей. По-прежнему актуально звучит положение Канта, определяющего человеческую волю всегда свободной, но не всегда доброй.
Сложность предпринимаемого исследования заключается в том, что имеет место неоднозначное отношение как к самому этико-правовому учению Канта в целом, так и к используемым им отдельным понятиям и представлениям. В результате этого обстоятельства значительная доля исследовательской работы посвящена уточнению самого содержания понятийного аппарата Канта.
При двухвековом освоении кантовского учения накопилось множество проблем, ожидающих своего решения. Среди них можно назвать расхождения во мнениях кантоведов по поводу интерпретации одних и тех же кантовских положений, переоценку роли немецкого неокантианства, объяснение двойственного отношения Канта к соотношению морали и религии. Постулирование бытия Бога почти полностью вытеснило его доказательство, хотя оно всего лишь подводило к нему, являясь предварительной ступенью. Пока еще не находит для себя решения проблема негативного отношения Канта к антропоморфизму при впадении самого Канта в антропоморфизм. По-прежнему ставят в некоторое недоумение кантовские положения о наличии свободы в ноуменальном мире и одновременно в виде неопровержимого факта в эмпирической области. Существуют разногласия по поводу соотношения понятий «ноумен» и «вещь в себе». Соотношение морали и права в кантовских представлениях оценивается с диаметрально противоположных сторон.
До сих пор не выявлены во всей совокупности объективные и субъективные причины, ведущие к неадекватному прочтению кантовских текстов.
Игнорирование морального доказательства в принципе не допускает определение специфики кантовского антропоморфизма, а через него и возможности объявления им Бога («морального законодателя мира») творцом мира природы как апофеоза его этикотеологии. Подходы к постижению сущности априорного морального закона, распадающегося на множество моральных законов, оставляют еще множество нерешенных вопросов.
Этическое учение Канта современно (находя для себя подтверждение в общей тенденции развития человечества), но в то же самое время и ограничено историческими рамками. Наше обращение к прошлому указывает на расширение степени свободы воли при повсеместном утверждении всеобщих прав человека, принципов демократического устройства общества, но при этом
сочетается и с противоположным движением к ограничению негативной индивидуальной свободы. Это вполне соответствует положениям кантовской этики о приближении к господству всеобщих моральных норм, непосредственно отражаемых правом, к «вечному миру» между народами.
Следует добавить, что неоправданному забвению предано кантовское определение содержания понятий «конститутивность» и «редукция», имеющих связь с его этикой и иное наполнение в современной философской мысли.
В теоретическом плане актуальность исследования состоит в концептуальном осмыслении сущности кантовской этикотеологии, основанной на моральном доказательстве бытия Бога. Устанавливаются моменты сходства и различия между формальной этикой Канта и материальной этикой М. Шелера, отношения к ней представителей немецкого классического идеализма, а также связи с современными гуманистическими теориями преобразования общественного организма.
В практическом плане актуальность заключается в уточнении содержания понятийного аппарата Канта. В результате исследования устанавливается, что реальность исторического развития общества и духовности человека способна как подтвердить, так и опровергнуть многие положения его этического учения.
Степень разработанности проблемы и информационная база исследования.
Современное состояние кантоведения (в самом общем виде) можно охарактеризовать как сосуществование различных и несовпадающих между собой точек зрения, сформированных в результате произвольного выхватывания исследователями философии Канта отдельных фрагментов из совокупности множества взаимосвязанных значений, входящих в его многозначные представления и понятия. Наиболее дальновидные исследователи кантовского творчества сегодня ставят на повестку дня вопрос о создании единого представления о кантовской метасистеме, свободного от односторонних трактовок. Ключевым понятием в немецком классическом идеализме оказывается понятие всеобщего, имеющего различия в наполнении его содержанием. Для Канта это следствие деятельности чистого разума, а также имеющихся законов в ноуменальном мире, к которым относится и универсальный априорный моральный закон, присутствующий в нас по воле Бога.
В работе рассматриваются истоки деформаций кантовского учения немецким неокантианством, нашедшие для себя питательную среду и в современной философии. Весьма жесткой критике подверглось неокантианство Марбургской и Баденской школ со стороны наиболее видных отечественных кантоведов (В.Ф. Асмуса и Л.А. Калинникова), а Л.А. Калинников рекомендует даже переименовать «неокантианство» в «некантианство»1.
1 Калинников Л.А. О необходимости переоценки неокантианства в свете современной интерпретации системы И. Канта / Неокантианство немецкое и русское: между теорией познания и критикой культуры. – М. – 2010. – С. 56.
В исследовательской литературе существует традиционное смещение акцентов, способных деформировать кантовскую метасистему. Это касается указания на свободу как на главную этическую ценность (напр., у Кассирера) вместо выдвижения на первый план морального закона. Вопрос о свободе воли у Канта оказывается многогранен и неоднозначен в его категоричных и антиномичных определениях, учет совокупности которых обычно отсутствует в исследованиях зарубежных и отечественных авторов. Оказалось искаженным даже лежащее на поверхности само кантовское понимание отношения к человеку как к средству и цели.
Все еще продолжают существовать недостаточно проанализированные значения кантовского учения. Так происходит, например, с моральным доказательством бытия Бога (хотя о нем вкратце пишут В. Виндельбанд, Т.И. Ойзерман, А.В. Гулыга, Ю.В. Перов, но даже не упоминают Э. Кассирер и В.Ф. Асмус), которое должно быть соотнесено с постулированием ввиду качественного различия понятий «постулирование» и «доказательство». Или же ситуация с риторическим вопросом Х. Хофмайстера об антропоморфных признаках Бога, где Кант их то запрещает, то почему-то сам декларирует. Назрело соотнесение содержания кантовских понятий «конститутивность» и «редукция» с их обезличенными значениями в современной философии.
Значительные вольности и допущения в интерпретации кантовской этики допускает один из наиболее видных представителей современного либерализма Дж. Ролз, создавая свою теорию справедливости, опираясь на кантовскую концепцию честности. Проведен анализ такого несоответствия при определении момента сходства взглядов Канта и Ролза, ищущих компромисс на стыке смены общественно-экономических формаций. Теория Ролза направлена, и в этом, безусловно, ее положительная сторона, на поиск общественного согласия на основе таких высших нравственных ценностей как справедливость, честность, равенство, благо в условиях конкурирующих интересов локальных сообществ. Глобализм А. Печчеи согласуется с этико-правовым глобализмом Канта, но все же их взгляды уступают перспективной модели человечества без границ, имеющей место в марксизме.
Уход основной массы интерпретаторов Канта в чистое теоретизирование без привязки к реальности (фактам, демонстрациям, – использовать которые требовал Кант) подрезает питательные корни его этико-правовому учению и эстетике, мешая отделить открытия выдающегося ума от его иллюзий и заблуждений, где камертон реальности бывает часто утрачен. В данной работе этико-правовые нормы соотнесены с социологическим исследованием, связаны с историей и практикой общественной жизни после Канта, современными проблемами внешней и внутренней политики как России, так и зарубежных стран. Появление биоэтики, направленной на разрешение моральных проблем, связанных с последними достижениями биомедицинской науки также требует реализации общезначимых нравственных ценностей в вопросах эвтаназии, генной инженерии, суррогатного материнства, клонирования и т.д.
Информационная база исследования опиралась на работу с первоисточниками, включая произведения Канта, представителей немецкого классического идеализма (И. Фихте, Ф.В.И. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля), марксизма (К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина), неокантианства Марбургской (Г. Когена, П. Наторпа, Э. Кассирера) и Баденской (В. Виндельбанда, Г. Риккерта) школ. Этико-правовое учение Канта рассматривается с учетом определяющего влияния на его формирование идей естественной религии и общественного договора английских (Э. Чербери, Т. Гоббса, Дж. Локка) и французских (Вольтера и Ж.Ж. Руссо) философов.
Значительный интерес представляет постановка вопроса Х. Хофмайстером о двойственном отношении Канта к антропоморфизму.
Рассмотрена концепция материальной этики ценностей М. Шелера, сознательно противопоставлявшего ее формальной этике Канта, что нашло свое продолжение в противопоставлении и их антропоморфизмов.
Автором учитывались суждения тех, кто заложил фундамент отечественного кантоведения, возглавив издание полного собрания сочинений Канта. К ним относятся В.Ф. Асмус, Т.И. Ойзерман и А.В. Гулыга. Обращение к таким широко известным исследователям учения Канта как Л.А. Калинников, В.Н. Брюшинкин, Ю.В. Перов, В.А. Жучков, П.П. Гайденко, К.А. Сергеев, С.А. Чернов, Я.А. Слинин, А.И. Черняк, Ю.М. Бородай и М.К. Мамардашвили значительно обогатило проблематику рассматриваемых вопросов. Существенный интерес по исследованию учения Канта представляют работы А.А. Гусейнова, Р.Г. Апресяна, В.А. Малахова, А.Г. Мясникова, Т.А. Кузьминой, Г.Н. Гумницкого, М.А. Булатова, А.Н. Круглова и других.
Современный либеральный подход представлен работами Дж. Ролза (предполагающего оценивать справедливость через проявление честности) со ссылками на Канта. Проблемы глобальной политики затрагивает А. Печчеи, призывая к объединению усилий народов на основе общезначимых моральных ценностей. Спор между А.А. Гусейновым и Р.Г. Апресяном о возможности и невозможности существования всеобщих моральных норм возвращает нас не только к Древней Греции, не только к Канту, но и вводит нас в основную этическую проблему современной цивилизации, не имеющей однозначного решения при наличии внутри себя противоречивого единства.
Наступающий этап в освоении кантовского философского учения должен быть свободен от односторонних трактовок, искажающих цельное представление о его метасистеме. Одной из составных частей этого этапа и является рассмотренное здесь соотношение постулирования и морального доказательства бытия Бога.
Целью диссертационного исследования является раскрытие сущности кантовской этикотеологии, опирающейся на моральное доказательство бытия Бога, при ее сопоставлении с современной социальной действительностью.
В соответствии с указанной целью диссертантом ставились и решались следующие взаимосвязанные задачи:
-
Через определение сущности и множества внешних признаков морального закона прийти к определению основания его априорности.
-
Выявить совокупность основных объективных и субъективных причин, затрудняющих адекватное прочтение содержания множества текстов Канта, порождающих разноголосицу в их оценках.
-
Определить основополагающий принцип организации кантовской этикотеологии, проходящий сквозь все основные его произведения и реализуемый в них.
-
Раскрыть природу двойственной сущности морального закона, существующего в ноуменальном мире при проявлении его присутствия в эмпирии, где он имеет формальный принцип и множество частных моральных законов, оказавшихся одновременно доступными чистому разуму и чувству.
-
Рассмотреть противоречие между Кантом и отдельными представителями неокантианства относительно понятий конститутивности и редукции, оказавших значительное влияние на современную философию.
-
Раскрыть внутреннюю противоречивость понятия «суждение вкуса» при определении рационального основания для вынесения любой эстетической оценки.
7. Выявить особенность кантовского антропоморфизма, подчеркнув его
специфику при сопоставлении с антропоморфизмом М. Шелера.
8. Сопоставить учение Канта о всеобщих моральных нормах с теорией Дж.
Ролза, использующего кантовскую всеобщую моральную норму честности для
построения справедливого общества на современной ступени исторического
развития человечества.
Объект исследования – проблема соотношения этического учения Канта с современной социокультурной ситуацией.
Предмет заключается в том, чтобы с учетом специфики кантовской этикотеологии установить ее соотношение с отдельными этическими теориями, рассматривающими проблемы современности и перспективы развития всемирной истории.
Методологическая и теоретическая основа исследования
В работе использован сравнительно-исторический метод при раскрытии преемственности между концепцией универсальности этико-правовых норм и современной общественно-политической ситуацией. Метод сравнения позволил соотнести кантовские тексты с различными интерпретационными вариантами прочтения заключенного в них содержания. Благодаря этому методу проведено сопоставление кантовского учения с современной гуманистической моделью справедливого общества Ролза. Принципы диалектического метода позволили рассмотреть в единстве и развитии этико-правовые противоречия как внутри отдельных учений (например, в немецком классическом идеализме), так и между ними. Трансцендентальный анализ позволил выявить проходящую сквозь взгляды различных философов и историческое время основную проблему этики (соотношение абсолютного и относительного), вокруг которой разворачивается неутихающая борьба мнений. Компаративистский метод
использовался при объединении различных философских систем вокруг общих вневременных нравственных проблем и ценностей. Герменевтический метод потребовался при выявлении скрытой от поверхностного взгляда логики развития Кантом идеи морального доказательства бытия Бога с указанием на природу априорности морального закона и последующим вхождением Канта в антропоморфизм. Интерпретационная парадигма дала возможность определить ряд фундаментальных установок его этикотеологии, раскрывающих содержание и связи в совокупности более частных значений. Формационный подход применялся к анализу кантовской перспективы завершающего этапа развития мировой истории при соотношении с марксистской концепцией. Метод конструктивизма позволил указать на создание Кантом целого ряда теоретических конструктов, например таких как «категорический императив», «свобода» и др., состоящих внутри себя из множества взаимосвязанных значений.
Были использованы такие общенаучные методы как анализ и синтез, абстрагирование, обобщение, индукция и дедукция, аксиоматический, гипотетико-дедуктивный, восхождение от абстрактного к конкретному и др.
В работе представлено собственное социологическое исследование, имеющее непосредственное отношение к этическому учению Канта.
Научная новизна исследования:
1. Выявлено непосредственное влияние идей английской и французской
философии на развитие Кантом положений естественной религии
(включающей в себя априорный моральный закон Э. Чербери и Ж.Ж. Руссо).
Устанавливается, что содержание понятия всеобщего, имеющего свой исток в
чистом разуме, наиболее полно проявляет не только основополагающую
сущность кантовского учения (познания, этики, эстетики), но и философские
системы всех представителей немецкого классического идеализма.
2. Впервые кантовское доказательство бытия Бога рассмотрено как ключ для
объяснения двойственного отношения Канта к соотношению морали и религии,
бичевания и одобрения антропоморфизма, деления религии на религии культа и
моральную религию, соотношения веры и разума, отрицания сущности
конституирования в философских рассуждениях при допущении его в этике.
3. Выявлена сквозная линия этикотеологии Канта. В кантоведческой
литературе отсутствует обоснование перехода Канта от постулирования бытия
Бога к его моральному доказательству, определения общего стратегического
замысла такого перехода и последовательной его реализации. Кант начинает в
работе докритического периода «Единственно возможное основание для
доказательства бытия Бога» с идеи Бога как благого морального законодателя
мира, что затем находит свое логическое завершение в параграфе № «87. О
моральном доказательстве бытия бога» в «Критике способности суждения».
Постулирование не вытесняет собой и не предает забвению моральное
доказательство существования Бога, а служит всего лишь предварительной
ступенью для перехода к нему.
-
Восполнено упущение кантоведческой исследовательской литературы, в которой не уделялось должного внимания рассмотрению различия в содержании употребляемых Кантом и в неокантианстве понятий «конститутивность» и «редукция». Современное их использование полностью игнорируют строгие ограничения, установленные Кантом на возможность их применения и, как оказалось, в ущерб самой философии.
-
Раскрыта причина двойственного отношения Канта к антропоморфизму, отрицавшего его право на существование при онтологическом, космологическом и физикотеологическом доказательствах бытия Бога, но признающего возможность и необходимость наличия тех же самых личностных признаков Бога при моральном доказательстве.
6. Разработано положение о признаке (любовь как разумное благо),
позволяющем при учете принципиального отличия кантовской и шелеровской
этик отдать предпочтение формальной этике Канта. Ведь ни одно из
отмеченных Шелером значений материальных ценностей (цели, успеха,
удовольствия) не свободно от подчинения должному как высшей моральной
норме (разумной любви, благу), носящей всеобщий и потому формальный
характер.
-
Определена степень актуальности этико-правового учения Канта и его влияние на современную либеральную философскую мысль, включающую в себя идею глобалистики.
-
Найден общий признак исторического компромисса, объединяющий правовые взгляды Канта и Дж. Ролза, обозначивших промежуточный этап перехода от одной общественно-экономической формации к другой (у Канта компромисс между феодализмом и капитализмом, а у Дж. Ролза между капитализмом и социализмом).
-
В эстетике необходимый акцент сделан на рефлективной способности суждения, формирующей эстетическое переживание, что объясняет субъективность эстетических оценок и их дальнейшее оправдание определяющей способностью суждения.
10. Произведено соотнесение кантовского этико-правового учения с
марксизмом в пользу марксизма, разрушающего межгосударственные границы.
Актуальность кантовского этического учения заключается в том, что
поступательное движение всемирной истории приводит к созданию единых,
всеобщих норм общежития (внутри государств и в отношениях между
государствами). Они соответствуют принципу категорического императива и
модели единой общечеловеческой цивилизации, слабые ростки которой
наблюдаются нами уже сегодня в появлении надгосударственных
международных органов (ООН, Международный Суд по правам человека, ВТО
и т.д.).
11. Устанавливается, что современная внутренняя и внешняя политика
России в общих чертах соответствует кантовской модели установления
справедливого международного права и мира на основах демократии,
открытости, добрососедства, сотрудничества и уважения суверенитетов.
Теоретическая значимость работы. Результаты исследования продолжают процесс уточнения расхождений философии Канта с неокантианством. Предлагается комплекс решения давно назревших проблем в кантоведении, связанных с определением источника априорного морального закона, соотношением постулирования и морального доказательства бытия Бога, причины существования двойственного отношения Канта к антропоморфизму, функциональной двойственности способности суждения до и после эстетического чувства. Проведено соотношение этико-правового учения Канта с современными тенденциями создания моделей справедливого общества на разумных основаниях с учетом всеобщих моральных норм, отраженных в категорическом императиве.
Практическая значимость работы. В практическом плане результаты данного исследования могут быть использованы при изложении материала в учебном процессе по немецкой классической философии, неокантианству, марксизму и современной этико-правовой мысли.
Апробация результатов исследования. Основные положения исследования были представлены и обсуждены на следующих мероприятиях различного международного и всероссийского уровня: международных философских форумах «Дни Петербургской философии – 2007» под девизом «Миссия интеллектуала в современном обществе» (15-17 ноября), «Дни Петербургской философии – 2008» под девизом «Человек познающий, человек созидающий, человек верующий» (20-22 ноября) и «Дни Петербургской философии — 2009» под девизом «Философия в диалоге культур: взгляд из Петербурга» (19-21 ноября) на секции по компаративистике «Диалог философских культур и становление трансверсальной философии», а так же на секции, посвященной творчеству М. Шелера «Личность, индивидуальность, субъективность: опыт философской антропологии М. Шелера и русской философии ХХ века». На «Днях Петербургской философии – 2010» в 27-й конференции по компаративистике «Диалог философских культур: Россия-Восток-Запад» (18-20 ноября). На II всероссийских научно-образовательных Знаменских чтениях «Церковь и общество: проблема взаимодействия религиозного и научного знания» в КФ ОрЮИ МВД России (28 февраля - 3 марта 2006); международном симпозиуме в Курске «Путь, истина и жизнь» при проведении НПК «Человек и общество 21 века. Идеи и идеалы» (октябрь 2007); шестой международной НПК, организованной Научным Библейским Центром «Апологет» в Курском институте МЭБИК под девизом «Мировоззренческая обусловленность в науке, образовании, медицине и социальной практике» (1-2 октября 2009 г.); всероссийских V научно-образовательных Знаменских чтениях «Молодежь. Общество. Религия: современная модель взаимодействия» в КФ ОрЮИ МВД России (16-20 марта 2009) и VI Знаменских чтениях «Духовные ценности российского общества в XXI веке» (22-25 марта 2010). Выступление на Международной НПК в «КГСХА им. И.И. Иванова» (25.01.2012 г.) Выступления с докладами на 8-й (5-6.10. 2012 г.) и 9-й (4-5.10.2013 г.) Международных НПК «Апологет» (Курск, МЭБИК) по темам: «Кант о морали
и религии в свете его морального доказательства бытия Бога» и «Моральные заповеди как проблема соотношения абсолютного и относительного».
Отдельные идеи и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедр философии Курского филиала ОрЮИ МВД России, Курской сельскохозяйственной академии им. проф. И.И. Иванова и в «Курской академии госслужбы». Материалы диссертации были использованы при чтении лекций и проведении семинаров по философии.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании общеуниверситетской кафедры философии Московского городского педагогического университета. Содержание диссертационного исследования отражено в четырех монографиях, главе № 8 «Немецкая классическая философия» в учебнике для вузов «История философии» под редакцией А.С. Колесникова, учебном пособии «Философия», статьях и других публикациях. Всего 44 работы по теме исследования общим объемом 82,5 печатных листов (без учета объема печатных листов в 4 монографиях, опубликованных в зарубежном коммерческом издательстве LAP LAMBERT).
Структура диссертации включает введение; четыре главы основного текста, каждая из которых состоит из четырех параграфов; заключение; библиографию и социологическое исследование.
В ходе анализа были получены следующие теоретические результаты, выносимые на защиту:
-
Этика Канта непосредственно связана с религиозными убеждениями ее создателя, признающего априорность морального закона и его равенство с законами природы как причину отвлечения всеобщих моральных норм от эмпирических условий. Его этикотеология испытывает на себе влияние идеи естественной религии.
-
Определена совокупность основных объективных и субъективных причин, указывающих на герменевтическую проблему раскрытия содержания текстов Канта, проявившуюся в истории осмысления его идей. Учет более чем двухвекового опыта работы зарубежных и отечественных интерпретаторов способствует уяснению степени сложности и обусловленности адекватного прочтения его положений.
-
Моральное доказательство бытия Бога не является для Канта случайным отклонением от постулирования, поскольку постулирование служит предварительной ступенью для этого доказательства. Кант последовательно связывает две свои принципиально значимые в этом отношении работы: докритического периода «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога» (1762) и критического – «Критику способности суждения» (1790).
4. Проблема определения сущности морального закона имеет у Канта
многозначный характер, где есть моральный закон как формальный принцип (в
категорическом императиве) и конкретные всеобщие нормы, играющие роль
отдельных моральных законов при их соответствии принципу категорического
императива. Моральный закон оказывается заключенным в архитектонике
практического разума и одновременно расположен вне его в ноуменальной области, – он способен познаваться человеческим разумом и создан Богом.
-
Понятие конститутивности, в отличие от понятия регулятивности, несет на себе печать достоверного знания, которое, по мнению Канта, возможно только в двух случаях. Во-первых, в области математики при подкреплении выдвигаемых положений созерцаниями, снимающими всякие сомнения. Во-вторых, в этике, при познании практическим разумом всеобщих норм морального закона. Редукция, предполагающая достоверность при выявлении упрощенной структуры объекта, проявляет себя в области научного знания, но не в философских построениях. Неокантианство стерло установленную Кантом четкую границу между регулятивными и конститутивными принципами, а понятие редукции перенесло из области научного знания в философские конструкции, что затем было подхвачено феноменологией и современной философией.
-
Сущность кантовской мысли в области эстетики отражается в самом понятии «суждение вкуса», сочетающего сплав рационального и чувственного. Непроизвольной эмоциональной оценке предшествует, по мнению Канта, молниеносная работа априорной рефлективной способности суждения, ищущей и находящей целесообразную связь в совокупности множества уже имеющихся внутри нас субъективных значений. Сам же формальный принцип системности не содержит в себе истинной, (т.е. конститутивной) оценки.
-
Кант антропоморфист, выступая религиозным миротворцем, поскольку он сторонник не «религии культа», разобщающей верующих, а «моральной религии», их объединяющей. Он стремится устранить разногласия между верующими с помощью критики всех искусственно созданных ими условностей как непреодолимых барьеров, сутью которых являются религиозные культовые действия. Всякий антропоморфизм, основанный не на единственном условии признания Бога моральным законодателем мира и априорного морального закона в нас, предполагающего следование общезначимым моральным нормам, Кант считает демонологией и идолопоклонством.
-
Теорию справедливости Ролза на основе кантовской общезначимой нормы честности следует считать бесплодной попыткой найти компромисс между капиталистическим способом производства и социалистическим принципом перераспределения материальный благ на стыке двух формаций. Аналогичное действие по поиску промежуточной формы правления при переходе от феодализма к капитализму ранее предпринимал и Кант. Гипотетические средства, предлагаемые Ролзом (социальная амнезия тех, кто занят в общественном производстве при игнорировании собственных интересов в «занавесе неведения» в процессе создания законов; фактическое наличие абсолютной всеобщей честности; единство мнений, достигаемое в общественных дискуссиях и т.д.) нереальны.
Значение понятия всеобщего в кантовской теории познания, этике и учении об обществе
Научная новизна исследования:
1. Выявлено непосредственное влияние идей английской и французской философии на развитие Кантом положений естественной религии (включающей в себя априорный моральный закон Э. Чербери и Ж.Ж. Руссо). Устанавливается, что содержание понятия всеобщего, имеющего свой исток в чистом разуме, наиболее полно проявляет не только основополагающую сущность кантовского учения (познания, этики, эстетики), но и философские системы всех представителей немецкого классического идеализма.
2. Впервые кантовское доказательство бытия Бога рассмотрено как ключ для объяснения двойственного отношения Канта к соотношению морали и религии, бичевания и одобрения антропоморфизма, деления религии на религии культа и моральную религию, соотношения веры и разума, отрицания сущности конституирования в философских рассуждениях при допущении его в этике. 3. Выявлена сквозная линия этикотеологии Канта. В кантоведческой литературе отсутствует обоснование перехода Канта от постулирования бытия
Бога к его моральному доказательству, определения общего стратегического замысла такого перехода и последовательной его реализации. Кант начинает в работе докритического периода «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога» с идеи Бога как благого морального законодателя мира, что затем находит свое логическое завершение в параграфе № «87. О моральном доказательстве бытия бога» в «Критике способности суждения». Постулирование не вытесняет собой и не предает забвению моральное доказательство существования Бога, а служит всего лишь предварительной ступенью для перехода к нему.
4. Восполнено упущение кантоведческой исследовательской литературы, в которой не уделялось должного внимания рассмотрению различия в содержании употребляемых Кантом и в неокантианстве понятий «конститутивность» и «редукция». Современное их использование полностью игнорируют строгие ограничения, установленные Кантом на возможность их применения и, как оказалось, в ущерб самой философии.
5. Раскрыта причина двойственного отношения Канта к антропоморфизму, отрицавшего его право на существование при онтологическом, космологическом и физикотеологическом доказательствах бытия Бога, но признающего возможность и необходимость наличия тех же самых личностных признаков Бога при моральном доказательстве.
6. Разработано положение о признаке (любовь как разумное благо), позволяющем при учете принципиального отличия кантовской и шелеровской этик отдать предпочтение формальной этике Канта. Ведь ни одно из отмеченных Шелером значений материальных ценностей (цели, успеха, удовольствия) не свободно от подчинения должному как высшей моральной норме (разумной любви, благу), носящей всеобщий и потому формальный характер. 7. Определена степень актуальности этико-правового учения Канта и его влияние на современную либеральную философскую мысль, включающую в себя идею глобалистики.
8. Найден общий признак исторического компромисса, объединяющий правовые взгляды Канта и Дж. Ролза, обозначивших промежуточный этап перехода от одной общественно-экономической формации к другой (у Канта компромисс между феодализмом и капитализмом, а у Дж. Ролза между капитализмом и социализмом).
9. В эстетике необходимый акцент сделан на рефлективной способности суждения, формирующей эстетическое переживание, что объясняет субъективность эстетических оценок и их дальнейшее оправдание определяющей способностью суждения.
10. Произведено соотнесение кантовского этико-правового учения с марксизмом в пользу марксизма, разрушающего межгосударственные границы. Актуальность кантовского этического учения заключается в том, что поступательное движение всемирной истории приводит к созданию единых, всеобщих норм общежития (внутри государств и в отношениях между государствами). Они соответствуют принципу категорического императива и модели единой общечеловеческой цивилизации, слабые ростки которой наблюдаются нами уже сегодня в появлении надгосударственных международных органов (ООН, Международный Суд по правам человека, ВТО и т.д.).
Устанавливается, что современная внутренняя и внешняя политика России в общих чертах соответствует кантовской модели установления справедливого международного права и мира на основах демократии, открытости, добрососедства, сотрудничества и уважения суверенитетов.
Теоретическая значимость работы. Результаты исследования продолжают процесс уточнения расхождений философии Канта с неокантианством. Предлагается комплекс решения давно назревших проблем в кантоведении, связанных с определением источника априорного морального закона, соотношением постулирования и морального доказательства бытия Бога, причины существования двойственного отношения Канта к антропоморфизму, функциональной двойственности способности суждения до и после эстетического чувства. Проведено соотношение этико-правового учения Канта с современными тенденциями создания моделей справедливого общества на разумных основаниях с учетом всеобщих моральных норм, отраженных в категорическом императиве.
Практическая значимость работы. В практическом плане результаты данного исследования могут быть использованы при изложении материала в учебном процессе по немецкой классической философии, неокантианству, марксизму и современной этико-правовой мысли.
Апробация результатов исследования. Основные положения исследования были представлены и обсуждены на следующих мероприятиях различного международного и всероссийского уровня: международных философских форумах «Дни Петербургской философии – 2007» под девизом «Миссия интеллектуала в современном обществе» (15-17 ноября), «Дни Петербургской философии – 2008» под девизом «Человек познающий, человек созидающий, человек верующий» (20-22 ноября) и «Дни Петербургской философии — 2009» под девизом «Философия в диалоге культур: взгляд из Петербурга» (19-21 ноября) на секции по компаративистике
Моральное доказательство бытия Бога как лейтмотив кантовской философии, сочетающий этику с социальной философией
К настоящему времени в философии сформировалась новая дисциплина «экософия» (согласно концепциям философов А. Нэсса и Ф. Гваттари), являясь синонимом «экологической мудрости». Дисциплина объединяет в себе все проблемы, связанные с провозглашением сохранения жизни человека в гармонии с окружающей природой, указывая на главную этическую ценность, – гармоничное сосуществование разнообразных форм жизни, тогда как ограниченный и дикий хищнический потребительский антропоцентризм уходит в прошлое. Научные достижения человеческого разума призваны служить во благо, а не во вред природе, частью которой является сам человек. Осознание, что нельзя рубить сук, на котором сидишь, пришло к человечеству лишь после создания множества противоречий между преследуемой им ближайшей выгодой и непредвиденными отдаленными последствиями, гибельными для самого же человека. В частности, это касается интенсивной химизации сельского хозяйства, создания генномодифицированных продуктов, поспешного использования малоизученных лекарственных средств, синтезирования используемых в быту и на производстве токсичных химических соединений и т.д. Погоня за мелкой выгодой подталкивает отдельных аморальных предпринимателей, экономящих на переработке ядовитых отходов своих предприятий, к их масштабному захоронению в мировом океане, подготавливая тем самым глобальную экологическую катастрофу. И здесь вновь в основе лежит этическая проблема.
В настоящее время в обществе все более оживленно обсуждаются этические вопросы, связанные с клонированием человека, генной инженерией, использованием стволовых клеток, опытами над человеческими эмбрионами, эвтаназией. По-прежнему остается острой проблема социальной несправедливости, значительного имущественного расслоения общества, запоздалой реакции власти на запросы общества, чиновничьего произвола.
Сегодня человечество прилагает усилия для решения проблем, переросших национальные и государственные рамки. Продолжается борьба за ограничение распространения ядерного оружия, его ликвидацию и запрет на производство при создании ненасильственного мира на основе взаимных договоренностей с учетом уважения суверенитетов и равноправного сотрудничества. Укрепляются международные связи в борьбе с транснациональной преступностью и наркотрафиком. Объединяется научный потенциал передовых стран для создания термоядерного реактора и мирного освоения космоса. Ведется борьба медицинского сообщества с наследственными болезнями, раком, СПИДом и иными тяжелыми заболеваниями.
Все это, так или иначе, выводит нас на ключевой вопрос об универсальных правах человека (вне национальной и государственной принадлежности), основанных на универсальных нравственных ценностях, рассмотрение которых находилось в центре внимания Канта, возвысившего практический разум над теоретическим. Если теоретический, по мнению Канта, направлен на познание законов природы, то практический, ставя во главу угла этику, предполагает переподчинение полученных теоретическим разумом знаний этическим ценностям, что сегодня звучит для нас более чем актуально, – жизненно необходимо.
Современная цивилизация насыщена неразрешенными проблемами, связанными с деформацией положительных этических норм во всех сферах ее жизнедеятельности (политической, идеологической, экономической, религиозной, национальной…) с учетом их взаимовлияния. Общественный организм не только имеет их подобно злокачественным образованиям, но и продолжает накапливать, что в результате приводит к нагнетанию и всплескам общественного недовольства, а также последующим социальным потрясениям, зачастую сопровождаемым кровопролитиями. Этот процесс накопления и взрывов общественного недовольства цикличен, повторяясь с регулярной частотой. В эту неспокойную область можно отнести нерешенные проблемы, связанные с созданием справедливого государственного устройства и установлением взаимоприемлемых норм международных отношений, межнациональными и межконфессиональными конфликтами, способами манипулирования общественным сознанием и информационными войнами, грязными технологиями на выборах, неэффективными способами борьбы с разнообразными формами преступности и т.д. Уже само понятие пре-ступности предполагает пере-ступание за границу некоторой моральной нормы, в результате чего наносится значительный ущерб имуществу, здоровью и достоинству граждан, обществу и государству. Существующие правовые нормы, так или иначе, служат сохранению и воспроизводству в жизнедеятельности общества совокупности положительных этических ценностей, поскольку каждая из них содержит одну или несколько в своей основе. Насколько разумны и справедливы существующие законы, почему законодательство находится в постоянном процессе синергетической трансформации, составляет совершенно особую тему для разговора.
Предельно остро стоит вопрос о сущности и границах индивидуальной свободы, установления ее разумных пределов, противоречиво сочетающих либеральные ценности с идеей социальной справедливости.
Можно сказать, что пока существует общественная жизнь, постоянно будут иметь место, накапливаться и находить формы разрешения этические проблемы, связанные с процессом поиска гармонии между проявлениями свободы в разнообразных формах воли субъекта исторического действия, существующей в категориях индивидуального, особенного, общего и всеобщего.
Миротворческая специфика кантовского антропоморфизма, направленная на снятие напряжения между всеми религиозными конфессиями
Последовательно решается Кантом вопрос и о принятии судебных решений: «только народ может творить суд над каждым в его составе, хотя и опосредствованно, через им самим избранных представителей (суд присяжных)»1. Кант так же считает ниже достоинства главы государства принимать на себя роль судьи, возвышая свое мнение (карающее или милующее) над законом. Вполне естественно, что в этой связи он поддерживает принцип разделения властей. Отношения между государствами он постоянно уподобляет по аналогии отношениям между людьми, поскольку моральные принципы между любыми субъектами общения остаются неизменными.
Ю.В. Перов отмечает, что «социально-философская концепция Канта, умеренно либерально-просветительская в ее главных моментах, основывалась на учении о двойственной сущности человека в качестве явления («природного», «физического») и как ноуменального морального существа»2. Правовая система в кантовском представлении, считает Ю.В. Перов, выступает в роли промежуточного звена (компромисса) между моралью и политикой (формированием, утверждением властных органов и их полномочий, регулирующих общественную жизнь). Именно естественное, вневременное право (включающее в себя идеи равенства, свободы, справедливости, гармоничного порядка, общего блага…) Кант считает моральным, указывает Ю.В. Перов. Позитивное же право (государственное) является неустойчивым, постоянно приспосабливающимся к изменяющимся условиям, но в своде своих конкретных законов непременно опирающимся на естественное право, где тот или иной закон стремится отстаивать ту или иную универсальную моральную норму. Отличия и точки сопряжения естественного и позитивного права, а так же развернутая критика естественного права со стороны позитивистов достаточно хорошо представлены в современной литературе по философии права. Кант же стоял у истоков самого деления права на естественное и позитивное.
Выдвигая идею о том, что целью природы является, несмотря на разнонаправленность человеческих устремлений, создание «всемирно-гражданского состояния», Кант относится к этой своей идее как к регулятивной, а не конститутивной, то есть находящейся в области предположений и не дающей непосредственную достоверность. Регулятивной, отмечает Кант, поскольку скрытый в природе тайный замысел как объект, способствующий развитию истории, нам не дан непосредственно. На это специфическое обстоятельство кантовской социальной философии указывает Ю.В. Перов: «телеологическая способность суждения и в отношении истории является не определяющей, а только рефлектирующей, у нее нет собственного объекта, она не конститутивная, а регулятивная (курсив мой – А.К.)»1.
Я.А. Слинин стремится выявить характерную черту этики и социальной философии Канта через понятие врага. «Во всякой групповой морали первенствует понятие врага. На основе этого понятия вырабатываются специфические “доблести”, связанные с борьбой с врагами, с защитой национальных, классовых и т. п. интересов и идеалов»2. Далее Я.А. Слинин отмечает общее свойство кантовского представления об идеальном обществе как об обществе, лишенном всяческих (включая и религиозных) перегородок, способствующих появлению в сознании внешнего или внутреннего врага. Здесь потребуется небольшое уточнение. Кант не предполагает в идеальном обществе равенства способностей и интересов, а лишь признание и соблюдение общезначимых моральных норм, где каждый человек, рассматривая самого себя как цель саму по себе, продвигаясь в совершенствовании своей нравственности и ремесла (в науке, философии, искусстве, спорте, производстве продуктов питания, – любом деле) в стремлении к совершенству. Поэтому так называемые «перегородки» в обществе (правда, без особой групповой морали) неизбежно будут присутствовать между людьми различных видов деятельности и приверженцами разнообразных интересов.
Поскольку оказались затронутыми классовые интересы, то имеет смысл сопоставить кантовские воззрения с марксистским учением. Коренное отличие кантовских взглядов от учения марксизма заключается в том, что Кант при движении ко всеобщему миру полагается на добрую волю различных государств, высшую разумность и честность в соблюдении принятых взаимных обязательств (субъективный фактор), тогда как марксизм предполагает повсеместное выравнивание экономического развития при сопутствующем разрушении государственных границ и слияние народов в одно миролюбивое человечество без социального паразитизма (объективный фактор), живущее по единым универсальным законам. В данном случае классовая мораль исчезает в результате развития экономической составляющей человеческой цивилизации и на ее место встает общечеловеческая мораль.
Этические проблемы в суждении вкуса Канта и роль эстетики в общественных отношениях
Кант предлагает проверять степень соответствия отдельного правила уровню общезначимости чисто теоретически, размышляя с помощью приема формальной логики «от противного», т.е. пытаясь гипотетически распространить данное негативное по содержанию правило на все случаи его применения в эмпирической области процесса реального общения. Если оно приведет к всеобщей абсурдной ситуации, то это значит, что изначально взятое и противоположное ему правило достойно войти в ряд общезначимых норм, которому длжно следовать. Каждая такая норма, выдержавшая гипотетико-дедуктивную проверку, может теперь считаться для нас одним из практических моральных законов. В этом случае права Т.В. Торубарова, утверждающая, что без высочайшего уровня философского абстрагирования нам не добраться до выявления таких норм. «Категорический императив (практический закон) должен быть не субъективным, – пишет Я.А. Слинин, – а объективным основоположением; он не должен зависеть от материи способности желания, т.е. должен быть априорным (курсив мой – А.К.) и, следовательно, всеобщим необходимым предписанием. Согласно Канту, практические законы (курсив мой – А.К.) всем этим требованиям удовлетворяют»2. Здесь мы опять находим не один закон (заключенный в принципе категорического императива), а «практические законы». Из условия тождества возникает сложный и неразрешимый для данного подхода вопрос об априорности и о том, чем эта априорность может быть обусловлена.
Если следовать методологической рекомендации Канта при поиске общезначимой нормы в эмпирической области, то тогда, причем здесь априорность морального закона, на которую указывает Кант? В этом случае категорический императив будет просто всеобщим законом на почве эмпирического опыта без приставки значения априорности, поскольку он определяем эмпирическим путем (перебором ситуаций). Априорность же предполагает изначальное наличие в нас равного для всех морального закона, способного быть понятийно сформулированным практическим разумом. Если же он априорный, то тогда он не создается нами, а уже присутствует в нас и тогда прав Кант, считающий возможность его непосредственного определения с легкостью, равной нахождению отличия между правой и левой стороной.
Кант переходит от априорного морального закона к необходимости принятия религии, на что указывал В.Ф. Асмус. Эту же проблему в понимании позиции Канта о соотношении морали и религии иными словами формулирует и Т.И. Ойзерман, где «кантовское понимание отношения нравственного сознания и религиозной веры все же оказывается гораздо более сложным и противоречивым, чем тезис: мораль независима от религии. Подлинно нравственный человек необходимо приходит к вере в Бога, полагает Кант»1. Но на основе чего? Ведь мораль может оказаться независимой от религии лишь в том случае, если моральный закон создает практический разум, вполне самостоятельно выходя на общезначимые нормы.
Характерно, что тот, кто ограничивается данной интерпретацией одного из моментов его этики, игнорирует кантовское моральное доказательство бытия Бога, обходя его как весьма неудобное для себя препятствие. Действительно, причем здесь тогда моральное доказательство его бытия и Бог как моральный законодатель мира, если человек сам для себя создает универсальный общезначимый моральный закон на основе опытной проверки тех или иных норм поведения. Причем здесь тогда свобода, указывающая на принадлежность человека к ноуменальному умопостигаемому миру, в котором присутствует моральный закон, способный быть непосредственно познаваемым разумом и заставляющим нашу волю колебаться между самолюбивыми склонностями и всеобщими моральными нормами?
«Если в “Критике чистого разума” идея Бога формулировалась лишь как идея чистого разума, ноумен, что не предполагает реального существования Бога, то в “Критике практического разума” и в других, посвященных проблематике нравственности сочинениях, понятие Бога выступает как необходимое условие нравственности»1.
Кант отождествляет категорический императив и моральный закон. Он пишет: «принцип: поступай всегда по такой максиме, для которой ты в то же время можешь желать всеобщности в качестве закона, является также верховным законом доброй воли»2. Категорический императив, содержащий в себе указанный принцип, позволяет найти и понятийно определить отдельное всеобщее правило нравственности при отвлечении от всех остальных общих норм и еще более мелких правил поведения, возникающих в процессе общения. С его помощью допускается возможность поиска конкретных всеобщих норм. Принцип архитектоники практического разума, нацеленный на выявление таких норм, полностью соответствует, в данном случае, поставленной перед ним задаче.
Указанная Кантом всеобщая норма «не лги» никому, никогда, ни при каких обстоятельствах оказывается априорной, поскольку отвлекается от всех эмпирических условий. Все остальные всеобщие нормы нравственности, претендующие на роль общезначимых, обязаны следовать этому правилу априорности, точно так же отвлекаясь от всех эмпирических условий.
Похожие диссертации на МЕСТО И РОЛЬ ОБЩЕЗНАЧИМЫХ МОРАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ И. КАНТА В СОВРЕМЕННОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
