Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Идейные истоки идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого 14
1.1. Западные истоки идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А. Белого 14
1.2. Формирование взглядов А. Белого на идеи синтеза знания, искусства и бытия в контексте интеллектуальных исканий в России во второй пол. Х1Хв. - начале XX в. 33
Глава 2. Эстетический и гносеологический аспекты идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого 55
2.1. Идея синтеза искусств в интерпретации А.Белого 55
2.2. Цельность знания в творчестве А.Белого 72
Глава 3. Социально-праксеологический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в философских исканиях А.Белого 95
3.1. Социально-этический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого 95
3.2. Идея «новой общественности» А.Белого 110
Заключение 131
Список источников и литературы
- Западные истоки идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А. Белого
- Формирование взглядов А. Белого на идеи синтеза знания, искусства и бытия в контексте интеллектуальных исканий в России во второй пол. Х1Хв. - начале XX в.
- Идея синтеза искусств в интерпретации А.Белого
- Социально-этический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В наши дни, когда в духовной культуре, как и в обществе в целом, ярко проявляются кризисные явления, особенное значение приобретает обращение к духовному отечественному наследию, - к тем концепциям, которые были ориентированы на понимание и на воспроизведение целостности мира, человека, на идею синтеза. Ставшие устойчивыми тенденции к чрезмерной дифференциации и спецификации в разных областях знания и культуры, не реализованные, но ожидаемые социальные новации также привели к тому, что в этих условиях человек чувствует себя потерянным в наполненном противоречиями мире, порою, не успевая подумать о своем главном предназначении, состоящем в осуществлении себя как личности. В этом плане многие идеи русской философской мысли приобретают новое звучание и должны стать предметом специального исследования.
Нельзя не учитывать и устойчивый интерес, наблюдаемый в наше время к отечественной культуре Серебряного века. И в первую очередь это относится к философии этого времени, в рамках которой творчество А.Белого по праву занимает свою особенную нишу, являясь, с одной стороны, знаковым, по причине оригинальности и эмоциональности, в чем выявляется неотступное желание писателя проникнуть в неведомые глубины человеческого бытия и, с другой стороны, - вполне традиционным, существующим в русле отечественной философской рефлексии. И в наибольшей степени это относится к рассматриваемой в исследовании символистской версии предлагаемого А.Белым синтеза знания, искусства и бытия, как обращенной своими истоками к нравственно-эстетической традиции русской культуры XIX века, самобытной и жизнеутверждающей.
Кроме того, обращение к философскому наследию этого мыслителя и поэта имеет существенное значение для уточнения представлений о развитии отечественной философской мысли и культуры в целом. Разумеется,
творчество А.Белого подвергалось философскому и литературоведческому анализу. Однако идеи синтеза знания, искусства и бытия, имеющие в его учении основополагающее значение, специально не исследовались. Поэтому задачей данного исследования и явился историко-философский анализ взглядов А.Белого, связанных с поиском целостности бытия, и здесь, в первую очередь, заслуживает внимания направленность постулируемой им идеи синтеза на утверждение вечных ценностей, таких как: прекрасное, добро, любовь, истина и др. В этом и состояло его требование как деятеля культуры и как художника слова, стремящегося к пересозданию жизни общества на новых, творческих, основаниях, с единственной целью - установления всеобщей гармонии и справедливости. И в наше время, когда прагматизм властно вторгается буквально во все области и сферы жизни, тем более актуально должны звучать высказанные в начале XX века идеи А.Белого о целостности знания, искусства и бытия.
Степень разработанности проблемы. Философские идеи А.Белого уже у его современников вызывали неотступный интерес. Среди тех, кто обращался к проблеме синтеза в его творчестве, можно выделить Эллиса (Льва Кобылинского), называвшего теорию символизма А.Белого - синтетической, а саму символическую идею - идеей теургизма и универсального синтеза.1 А.Блок в философских исканиях А.Белого выделял эстетический аспект проблемы синтеза, для которого характерна «мистериальная окраска» и «панмузыкальный акцент».2 Иванов-Разумник также акцентировал внимание на эстетическом аспекте проблемы синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого, выражающемся в тяге всех искусств к музыке.3 П.Флоренский рассматривал созидательный синтез А.Белого как
сформировавшийся в русле эсхатологии и мистического христианства. Младший его современник Д.Максимов ставил на первое место синтетический момент при решении А.Белым эстетических и познавательных задач.2
Критически оценивал творчество А.Белого, в том числе и его самого как человека, В.Ходасевич, который писал о «двуличии» природы А.Белого, усматривая причину этого в его фрейдистском «эдиповом комплексе». Здесь, по его утверждению, и коренилось столь присущее теоретику символизма стремление к разрешению дуализма.3 Более поздний современник А.Белого, К.Мочульский, писавший о нем уже после его смерти, иронически называл поэта-философа «предтечей будущего царства» и «носителем нового откровения», которому не жить с «людьми в низинах».4 И.Тхоржевский, явно несправедливо, обвинял А.Белого в «сплошном эстетическом нигилизме».5
Из зарубежных исследователей творчества А.Белого можно отметить В.Александрова, считающего А.Белого метафизиком, включающим запредельную реальность в мир своих произведений и стремящимся к преодолению различия между субъектом и объектом в акте восприятия.6 М.Карлсон называет попытку А.Белого сформулировать теорию символизма как тотальное мировоззрение, взявшее на себя ответственность за общественные, культурные, философские, духовные, также эстетические проблемы, - одновременно, и его трагедией, и успехом, где трагедия заключается в том, что он основывает свое мировоззрение на анахронических идеалистических и оккультных доктринах, возвращаясь к философским идеям допросвещенче-ской поры, религиозным по своей природе, а успех - в благородстве его
концепции, выразившейся в его вере в природную ценность человеческого духа.1
К современным исследователям, в той или иной степени обращавшимся к проблеме синтеза в творчестве А.Белого, следует отнести Л.Долгополова,2 рассматривающего как социальный, так и гносеологический аспекты проблемы синтеза в творчестве А.Белого (проблема интуитивного познания человека)3, (идея человека как принадлежности двух ми-ров, двух сфер существования); А.Лаврова, внимание которого сфокусировано на жизнетворческом гнозисе в литературном наследии А.Белого, определяемого им как теургический символизм,6 как акцентирование исто-риософского аспекта творчества А.Белого; Л.Гинсбург, которая пишет о соединении традиции и новаторства в творчестве А.Белого; З.Минца, который делает вывод об эстетическом аспекте проблемы синтеза в творчестве А.Белого и характеризует его неомифологическую специфику;9 Т.Хмельницкую, заостряющую внимание на таком синтетическом моменте восприятия философа, как «контрапунктический»10 и др. Среди же научных работ, обращенных к изучению эстетико-философских взглядов А.Белого, необходимо назвать Э.Чистякову,11 охарактеризовывающую творческий метод А.Белого как его «стремление к эстетическому обоснованию
христианства» и др.
Собственно же вопрос об исследовании синтетического аспекта в творчестве А.Белого напрямую поднимается в статье Н.Мирошниченко, где ею подчеркивается неизученность данного момента в истории философии и особенная значимость его для самого мыслителя, выражающаяся в стремлении его к преодолению противоположностей, составляющих многочислен-ные «оппозиции». В исследовании А.Нижеборского свое гносеологическое обоснование получает проблема символа-синтеза в философии А.Белого. А.Мазаев выделяет эстетический и социальный аспекты в творчестве А.Белого, выразившиеся в его стремлении к воплощению мистериального синтеза в преобразовании действительности. Присутствие в философском наследии А.Белого социального (теургического) момента, трактуемого как придание первенствующего значения не слову, а видению (образу), подчеркивается Е.Завадской.5
О социальным аспекте в его философском наследии, для которого характерна «мистериальная» окраска, также, пишут такие авторы, как Н.Пустыгина,6 В.Асмус,7 И.Смирнов,8 А.Казин, А.Эльяшевич, Е.Кулешова, Н.Кайдалова. В этой связи, Е.Ермиловой отмечается, что социальный аспект проблемы синтеза эстетического и экзистенциального в философии А.Белого рассматривается им с точки зрения его утопического стремления к слиянию искусства и жизни с целью преображения и пересоздания последней средствами искусства 4 Н.Поспелова подчеркивает утопичность социального воплощения идеи «мистерии» А.Белого, но отмечает возможность реализации идеи синтеза в области искусств.
Н.Ведмецкая анализирует философские проблемы концепции «творчества» А.Белого, столь значимые при созидании новой действительности средствами искусства.6
Е.Ивановой и Л.Ильгониной рассматривается вопрос о влиянии на философское мировоззрение А.Белого антропософских взглядов, как отвечающих его универсально-синтетическому мировосприятию.7
Итак, при анализе представленных источников, складывается картина позитивного отношения к проблеме синтеза, целостности знания, искусства и бытия со стороны исследователей и современников. Но, при этом, создается впечатление недостаточной проработанности этого вопроса в современной отечественной историко-философской литературе, так как в данном контексте, а именно - знания, искусства и бытия, идея синтеза в творчестве А.Белого не являлась специальным предметом изучения. Таким образом
недостаточная разработанность проблемы и ее актуальность обусловили выбор темы исследования, его объект и предмет.
Цель и задачи исследования составляет историко-философский анализ идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого.
В соответствие с этой целью нам предстояло решить следующие задачи:
- выявить теоретические истоки идеи синтеза в творчестве А.Белого.
- проанализировать эстетический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в наследии А.Белого.
- исследовать гносеологические основания идеи синтеза знания, искусства и бытия А.Белого.
- раскрыть социально-этический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого.
- рассмотреть идею «новой общественности» как праксеологического итога философских исканий А.Белого.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются философские взгляды А.Белого, предметом - идеи синтеза знания, искусства и бытия в его философии.
Методологической основой исследования является использование принципов конкретно-исторического (биографического), философско-концептуального, сравнительно-исторического и принципа нарротивности (повествовательного).
Исторический подход, в сочетании с принципом нарротивности, применяется в диссертационном исследовании с целью выявления происхождения и эволюции взглядов А.Белого, касающихся идеи синтеза знания, искусства и бытия, в связи с чем в исследовании проводится подробный анализ источников творчества А.Белого, его предшественников и современников. Фило
софско-концептуальный метод ориентирован как на выявление социокультурной сущности философии А.Белого, так и на рассмотрение категориального аппарата его концепции, внутренней логической связи основных узловых понятий.
Рассмотрение истории формирования собственной позиции А.Белого на проблему синтеза осуществляется на основе сравнительного анализа подходов и концепций, с одной стороны, диалектико-идеалистических методов, используемых в немецком романтизме, немецкой классической философии (Г.Ибсен, И.Гете, Р.Вагнер, И.Кант, А.Шопенгауэр, Гегель, Г.Риккерт, Ф.Ницше, Р.Штейнер) и, с другой стороны, трудов отечественных философов и деятелей культуры, наиболее отвечавших эстетико- религиозным представлениям А.Белого (Г.Сковорода, А.Хомяков, И.Киреевский, Н.Данилевский, К.Леонтьев, Ф.Достоевский, В.Брюсов, З.Гиппиус, А.Блок, Н.Гоголь, Л.Толстой, Д.Мережковский, В.Соловьев, В.Иванов, П.Флоренский). При этом, в процессе исследования анализируются результаты как теоретического, так и художественного наследия А. Белого, в контексте культурной жизни первой четверти XX столетия.
Научная новизна работы заключается в осуществлении систематического рассмотрения синтетической взаимосвязи знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого. В ходе проведенного анализа на материале ряда оригинальных источников были сформулированы следующие новые обобщения: а/ выявлены западно-европейские и отечественные истоки идеи синтеза в
творчестве А.Белого, обусловливающие особенности его философского
мышления (немецкий романтизм, русская религиозная философия,
символизм); б/ проанализирована эстетическая концепция А.Белого, в основе которой
лежит идея мистериального синтеза искусств; в/ исследована гносеологическая концепция цельности знания А.Белого,
выстраиваемая на основе идеи синтеза знания, искусства и бытия;
г/ проанализированы концепции соборного индивидуализма и теургического созидания, составляющие социально-этический аспект идеи синтеза в творчестве А.Белого;
д/ выявлен праксеологический смысл идеи «новой общественности» во взглядах на синтез А.Белого. Положения, выносимые на защиту:
1. При разработке идеи синтеза знания, искусства и бытия, формирование которой в творчестве А.Белого проходит два этапа - эстетический и онтологический, философ объединяет идеи идеалистической диалектики немецкого романтизма с идеями христианского универсализма, характерными для русской религиозно-философской традиции (богочеловечество, соборность), а также - символизма, как западного, так и отечественного.
2. А.Белый создает оригинальную эстетическую концепцию мистери-ального синтеза искусств, как художественного и мистического священнодействия, в котором, по его замыслу, определяющее значение имеет музыка, выступающая субстанциональной основой искусства.
3. Учение о цельном знании создается А.Белым в контексте поиска новой рациональности. В учении о цельном знании А.Белым разработаны синтетические методы (соединения, апперцепции, переживания и эмблимати-зации), позволяющие преодолеть противоречие рациональности и чувственности, теоретического и эмпирического.
4. Социально-этический аспект проблемы синтеза знания, искусства и бытия в философии А.Белого состоит в поиске «новой общественности» как объединении творческих личностей, достижимой на основе идей соборности, теургического созидания и религиозной любви.
5. В поздний период творчества, совпавший с революционными преобразованиями, идея «новой общественности» была сформулирована А.Белым с антропософских позиций как идея личного самосовершенствования, пред
ставляемого в границах всего человечества, как акт единения всех со всеми и установления мирового братства людей.
Научно-практическая значимость исследования. Работа представляет собой исследование идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого, которая до настоящего времени не была предметом специального изучения в отечественной науке. В теоретическом плане основные положения и выводы диссертации могут способствовать более успешному проведению обобщающих исследований по проблеме синтеза в русской философии. Значимость данного исследования определяется также необходимостью осмысления культурологических и духовно-нравственных проблем (отчуждение, дифференциация, дезинтеграция, бесцельность и др.), обострившихся в современном российском обществе.
Содержание и выводы диссертации могут быть использованы в преподавании общественных наук во всех типах учебных заведений России, в том числе в институтах повышения квалификации, подготовки и переподготовки педагогических кадров, а также при подготовке специалистов социальной сферы, в учебных курсах по культурологии, истории философии, при чтении спецкурсов.
Апробация исследования. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории философии и культурологии АПК и ППРО РФ, и рекомендована к защите. Основные результаты исследования были изложены на междисциплинарных научных конференциях аспирантов и соискателей АПК и ППРО РФ (4 апреля 1999 г., 3 апреля 2000 г., г. 4 апреля 2002 г.); на Международной научной конференции «Владимир Соловьев и философско-культурологическая мысль XX века» (17-19 мая 2000 г., г. Иваново) и нашли отражение в пяти публикациях автора:
1. Красильникова М.В. Понятие символа-синтеза в концепциях Андрея Белого и Вяч. Иванова. - //Сборник научных трудов АПК и ПРО РФ. Ч. 111.-М., 1998.-С. 12-13.
2. Красильникова М.В. Идея творчества как служение высшему идеалу в интерпретации Андрея Белого. - //Сборник научных трудов АПК и ПРО. Ч. 111. - М., 1999. - С. 64 - 66.
3. Красильникова М.В. Синтез в интерпретации русских философов серебряного века. - //Материалы междисциплинарной научной конференции аспирантов и соискателей АПК И ПРО РФ. 4.1. - М., 1999 г.-С. 68-71.
4. Красильникова М.В. Владимир Соловьев и Андрей Белый. //Материалы Международной научной конференции./ Иваново, 2000. - С.252-255.
5. Красильникова М.В. Символизм в интерпретации Андрея Белого. //Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Сборник научных трудов кафедры философии МШУ. Вып. V. - Москва, 1999.-С. 91-94.
Структура работы. Диссертация состоит из 3 глав, включающих 6 параграфов, заключения и списка используемой литературы.
Западные истоки идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А. Белого
Зарождение проблемы синтеза приходится на рубеж XVIII-XIX веков и связано в основном с деятельностью немецких романтиков так называемой йенской школы. Главной фигурой, которая определяла и направляла эту деятельность, являлся Ф.В.Й.Шеллинг. В середине XIX века основным выразителем теории синтеза выступает Р.Вагнер - автор концепции «Гезаммткунст-верк». В 70-80е годы эта теория разрабатывается в Англии (В.Моррис, Д.Рёскин и др.) и во Франции (поэты - символисты Ш.Бодлер, П.Верлен, П.Эллюар и др.). Поэтому, начиная разговор об идейных истоках проблемы синтеза в философии А.Белого (Б.Бугаева), необходимо отметить ту роль, которую сыграла западная и особенно - немецкая культура при выработке им собственного взгляда на проблему синтеза.
В этом ключе следует упомянуть о столь важных для его личности первичных художественных впечатлениях, которые он относит к концу 1884 года. Это, например, музыка Шопена, Бетховена, сказки Андерсена и стихи Уланда, Гейне, Гете, которые он тогда «...не понимал, однако они производили животворное действие».1
Помимо этого, свое влияние оказало знакомство Б.Бугаева с О.М.Соловьевой, художницей и переводчицей Д.Рёскина, Оскара Уайльда, Альфреда де Виньи. По его словам, именно жена М.С.Соловьева в определенный момент (конец 19 века) открывает для молодого Б.Бугаева «миры Метерлинка», поэзию английских прерафаэлитов (Д.Г.Россетти, Берн-Джонса), других символистов. И ей он был обязан «...многими часами великолепных культурных пиров».
К этому времени (1896 - 1897гг.) интерес к философии становится у Б.Бугаева все более сильным, по его определению - «нутряным». Тайком от отца он читает в его кабинете «доступные» его пониманию философские книги и уже в то время его начинают интересовать проблемы гипнотизма, спиритизма и оккультизма. Здесь он особо выделяет «Отрывки из Упанишад», сочинения Лао-цзы и Конфуция. Также он с большим интересом прочитывает Радда-Бай (Е.П.Блаватской) «Из пещер и дебрей Индостана», содержащую, наряду с красочными путевыми заметками, сведения о Теософском обществе, об индийской культуре, религии, истории, а также о современном бытовом и социальном укладе, толковании основ буддизма и индуизма/
Примерно к этому же времени относится и его увлечение драмами Г.Ибсена, Г.Зудермана и Г.Гауптмана, которые систематизируются им как «декаданс конца эпохи».3 И здесь особо следует остановиться на творчестве Г.Ибсена, которое соответствовало первоначальной эсхатологической настроенности А.Белого.
Так Г.Ибсен пишет Б.М.Бьёрнсону в конце XIX века, что одной из основных для него была тема «... возродиться и участвовать в возрожде-нии». Словно в ответ на это и одновременно давая характеристику творчества великого писателя, А.Белый пишет, что «символизм ибсенов-ской драмы» заключается в «апокалипсисе человеческой плоти»5 и выдвигает в качестве единственного выхода из «гибели» - «восхождение к той степени совершенства», где «параллельные царства соприкасаются (третье царство, царство Духа, соединяющие небо и землю, ангела и животного в Человеке)».1
Тема «возрождения» была и темой А.Белого на протяжении всей его жизни. И особенно, - при раскрытии сути проблемы синтеза как синтеза знания, искусства и бытия. Он пишет, например, что источником всякого «творчества» является «воля к созерцанию».2 Тем же источником, по его мнению, является и стремление к «подлинной действительности», столь свойственное «лирике Ф.Ницше и драмам Г.Ибсена».3 Само же миросозерцание ибсеновских героев, по словам А.Белого, «не имеет» отвлеченного смысла и на нем лежит «печать откровенного волюнтаризма».4
Отмечая присутствие «детерминизма» в ибсеновских драмах, А.Белый констатирует, что Г.Ибсен открывает перед нами трагедию не «в жизни», так как последняя случайна, а трагедию «самой» жизни, которая «предопределена трагизмом познания, обусловливающего жизнь и не приведенного к творчеству».5
При этом, сопоставляя понятие «творчества» с символом «Солнечного града новой жизни - Civitas solis»,6 он утверждает, что именно аспект неприведения нашей жизни к «творчеству», является причиной дисгармонии нашего бытия.7
Ведущим же принципом творчества А.Белый называет «связь явлений» (или их синтез), что он и будет пытаться обосновывать впоследствии. В поисках этой «связи» он обращается к философии Платона.1 Ведь именно идея «подлинной» реальности или «двоемирия», принадлежащая Платону, и легла в основу синтетических представлений А.Белого о лучшем мире, в котором соединены противоположности и достигнуто настоящее единство.
Другим ведущим источником идеи синтеза в философии А.Белого явилась эстетика Р.Вагнера (что позволяет определить этот период как эстетический), оказавшая значительное влияние на формирование в творчестве А.Белого синтетической проблематики, проводимой в области искусств. Особенно же следует выделить концепцию «Гезаммкунст-верк» Р.Вагнера, служившую теоретическим обоснованием при проведении немецким музыкантом оперной реформы.
В этом труде по синтезу искусств Р.Вагнер подчеркивает пагубность процесса «художественной дифференциации», который совершался на протяжении многих веков и имел результатом распад всеединого искусства. Под последним он подразумевал некое «синкретическое образование», которое соотносилось им с античной греческой трагедией. С другой стороны, по мнению Р.Вагнера, процесс распада привел к сложению новейшей художественной культуры, состоящей из нескольких самостоятельных видов искусства.
Формирование взглядов А. Белого на идеи синтеза знания, искусства и бытия в контексте интеллектуальных исканий в России во второй пол. Х1Хв. - начале XX в.
Приступая к изложению истории формирования идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого в контексте интеллектуальных исканий во второй пол. XIX в.- нач. XX в. в России, следует провести небольшой экскурс в историю формирования самой идеи синтеза в России.
Так, разработка теории синтеза, в том виде, какой она могла обрести на российской почве, то есть объединяющей эллинистические и византийские понятия о познании и бытии со славянскими, частично содержится в трудах отдельных отечественных мыслителей, начиная с 18 века (Максима Грека, митрополита Даниила и др.) Но наиболее систематично эта идея была изложена в трудах Г.С.Сковороды и славянофилов.
У Г.С.Сковороды идея синтеза рассматривается в его этическом учении, трактуемом как универсальный закон «сродности», а также в его эстетике, где «прекрасное» преподносится как «идея» вещей в умозрительном свете Единого, а «безобразное» является результатом утраты «эйдосами» (образами, идеями) своей самотождественности.1
У славянофилов идея синтеза выливается в их учение о целостности духа и личности, идею соборности и идею возрождения церкви (идеальной апостольской церкви первых веков христианства). При этом сама философская позиция представителей славянофильства преподносится ими как противостоящая рационализму, рассудочности, практицизму, индивидуализму европейской культуры.2
Например, А.С.Хомяков, выступая со своим учением о «соборности» (единство во множестве), решает вопрос о цельности личности, как неразрывно связанный с гносеологическим вопросом о возможности постичь истину.
При этом свое учение о цельности знания он развивает в процессе критики теории познания И.Канта, И.Г.Фихте, Г.В.Ф.Гегеля, где им критически рассматривается вопрос о характере «безвольности» в этих системах, при рассмотрении вопроса об отражении действительности в понятиях. В целом же им предлагается объяснение познания через «веру» как функцию «воли», то-есть «волющего разума», - в качестве первичного материала, из которого строится все наше знание. В свою очередь, первичные данные, предшествуя логическому сознанию, образуют «живознание».1
У И.В.Киреевского концепция цельности духа явилась частью «соборности». Ведь, по его словам, «цельность духа» - это вопрос о внутреннем устроении жизни, поиск того «внутреннего корня разумения, где все отдельные силы сливаются в одно живое и цельное зрение ума»}
У поздних славянофилов эти идеи продолжали разрабатываться, получив форму идейного единомыслия. В этом отношении центральными следует считать онтологические представления Н.Я.Данилевского и К.Н.Леонтьева. В основе этих представлений лежит убеждение в том, что гармонию Вселенной, которая явлена человеку в красоте окружающего мира, невозможно объяснить без допущения идеи целеустремленности всего сущего к этой взаимной согласованности. Есть некая идеальная причина - Бог, направляющий все множество действующих сил к единой цели гармоничного мироустройства. Для достижения же этого, например, Н.Я.Данилевским предлагается понимание истории как чередования самобытных, эквивалентных по своей ценности больших и малых цивилизаций, или культур. В основе каждой из них лежит национальное начало, которое, в силу сообщенной ему Божественной первопричиной силы, способно к развитию. В свою очередь, К.Н.Леонтьев, продолжая разрабатывать концепцию Н.Я.Данилевского о культурно-исторических типах, всеобщим критерием оценки предметов и явлений окружающего мира бъявляет красоту. Близость к последней объявляется им залогом жизненных сил и истинности. Также красота способствует разнообразию форм. Все это распространяется им и на социокультурные процессы, когда приоритетной ценностью может являться многообразие национальных культур, их несхожесть, которая достигается во время их наивысшего рассвета. В этой связи, основной мыслью его эстетики является мысль о единстве в разнообразии так называемой гармонии, основанной на постепенной индивидуализации, усложнении, увеличении богатства внутреннего и в то же время укрепление единства. К.Н.Леонтьев хотел найти не только форму органического развития общества, но и форму его наибольшего совершенства и высшего цветения.
Эти идеи не могли не повлиять на формирование синтетической парадигмы в философии А.Белого. И, несмотря на, скорее, косвенное влияние, - через философию Всеединства В.С.Соловьева, - они получили свое оформление, как в его в теургическом учении о соборном символизме, так и в гносеологической трактовке цельного знания.
Если же говорить о более прямых влияниях в отечественной культуре на мировоззрение А.Белого, то сам он здесь выделяет, прежде всего, имена Ф.М.Достоевского, Н.В.Гоголя, Л.Н.Толстого, Д.С.Мережковского, Вл.Соловьева, А.Блока, Вяч.Иванова и П.Флоренского. Оказало на него свое влияние и предыдущее течение символистов, берущее начало на Западе (В.Брюсов, Ф.Сологуб, К.Бальмонт, З.Гиппиус и др.). Однако это влияние распространялось, лишь, на ранний период его творчества, так как уже в начале века писатель, по его словам, воспринимает их идеи как наполненные «крайним субъективизмом, самодовлеющим эстетизмом и пессимизмом декадентов». В данном случае следует привести высказывание А.Белого о том, что имея в лице В.Брюсова, главного редактора журнала «Весы», надежного союзника, символисты изначально консолидировались вокруг этого печатного органа. Однако, в отличие от В.Брюсова, являющегося апологетом «эстетических» ценностей, А.Белый воздвигает систему религиозно-философских построений, противопоставляя искусству как самоценному творчеству -искусство в его провиденциальном, теургическом значении, когда художественному творчеству отводится подчиненное место перед «творчеством жизни».1 По этому поводу он пишет Э.К.Метнеру в 1904 году, что «Весы», которые «банальны... декадентской банальностью», при их тенденции к «новому искусству», - «суть полезные этапы на пути развития».2
«Младосимволисты» же, в лице А.Белого, главы этого движения, А.Блока, В.Иванова, С.Соловьева, М.Волошина, Эллиса и др., своей основной задачей считали дело отстаивания идеи творчества как служения высшему началу. Ведь, по словам А.Белого, - «сознаньем падения исчерпывает себя декадент»,3 в то время как для представителей нового поколения символистов, конец цикла мировой истории - это не «предвестие торжества хаоса, а символ грядущего преображения мира, нового богоявления, преддверие новой жизни в Вечности».4
Идея синтеза искусств в интерпретации А.Белого
Идея «синтеза» как творческий метод у А.Белого возникла очень рано, служа оформлением юношеских интуиции, которые имели место в его первых произведениях и представляли из себя попытки иллюстрировать музыкальные композиции. Это были впечатления от произведений Э.Грига, Р.Вагнера, «излюбленных с детства» Бетховена, Шопена, собственные импровизации на рояле, являющиеся для него исходным импульсом для упражнений с художественным словом, в котором А.Белый старался воплотить музыкальные ритмы и передать близкие эмоциональные ассоциации. Поэтому «сюжеты первых четырех книг», «вынутых» им, по его словам, из музыкальных лейтмотивов, названы не повестями или романами, а Симфониями.
Музыкальная ориентация была изначальной и органичной в процессе творческого самовыражения А.Белого и, как пишет А.В.Лавров, отнюдь не сводилась к прилежному переложению музыкальных форм в иную художественную систему. Поэтому сам выход к «симфониям» для А.Белого - не столько результат осознанных, целеустремленных поисков нового жанра, сколько непреднамеренное обретение адекватного способа самовыражения.
Первые самостоятельные опыты А.Белого в поэзии начались с создания нового жанра, построенного по закону музыкальных лейтмотивов, их контрапунктического развития и сопряжения. Еще в июле 1899 года, в своих дневниковых записях, под воздействием философии А.Шопенгауэра, выделявшего в своей эстетике музыку, как наиболее близко передающую внутреннюю сущность мира, А.Белый пишет: «...музыка способна более всякого искусства выражать вечное, и само вечное наиболее доступно, наиболее близко в музыке; музыка бессознательна: вечное не может быть познано сознательно. Музыка есть бессознательный символизм ...; музыка объединяет все прочие искусства, которые суть части по отношению к ней».1 Символический образ музыки он предлагает трактовать через «библейское древо жизни».2
Своей дальнейшей задачей поэт и философ будет считать попытку доказать, что современное словесное искусство, стремящееся к выражению вечного и бессознательного, должно быть близко к музыке. Значение «нового» искусства, по мысли А.Белого, заключается в том, что оно приближает архитектуру, живопись и поэзию к музыке как «искусству будущего». И само искусство он предлагает рассматривать с точки зрения синтеза, которым является музыка, так как она показывает пути и живописи, и поэзии к «родовому», то есть к чистому представлению, тем самым «указывая» искусству на «синтетическое значение».3
Все это подтверждается и заключением Т.Хмельницкой, которая пишет, что символизм как метод для А.Белого это, прежде всего, «многострун-ность», показ явления во многих планах, казалось бы, подчас взаимно исключающих друг друга.4
В самой же музыке таким воплощением и наиболее совершенной и сложной формой, объединяющей в себе разнообразие и борьбу жизненных тем, для «мл адосимвол истов» была симфония. Именно в этом жанре, только перевоплощенном в литературный, А.Белый на определенном этапе наиболее точно выражает свои представления о «многострунности». В этом отношении, литературные симфонии - результат синкретической культуры символизма, в котором сказалась многогранность новой духовной культуры, созданной им. Поэтому необходимо сказать несколько слов о написании А.Белым этих художественных произведений, имеющих важное значение в контексте общекультурных процессов в начале двадцатого века.
Так Первая (героическая) «Северная симфония»1 является чисто романтическим произведением, в котором звучат сказочно-легендарные мотивы, навеянные музыкой Э.Грига, а также духовными исканиями А.Белого и С.Соловьева того периода. Несет она на себе, также, следы различных художественных влияний - живописи А.Бёклина и прерафаэлитов, сказок Г.Х.Андерсена, немецких романтических баллад, драм Г.Ибсена, символисткой образности М.Метерлинка, новейшей русской поэзии (в частности К.Бальмонта).
Об этом позднее философ напишет так: их «мистический опыт этого времени - узнание апокалипсических переживаний в связи с «белым» цветом; смеясь, мы говорим друг другу, что исследуем «белые начала» жизни; в них - веяние наступающей великой эры пришествия Софии Премудрости и Духа Утешителя». В таком настроении он пишет последнюю 4-ю часть «Северной симфонии», являющуюся переходом ко 2-ой Симфонии.
П.Флоренский, давая высокую оценку этому произведению, отмечает, что ритм, используемый здесь автором, напоминает возвращаемость темы или отдельной фразы в музыке, и заключается он в том, что «зараз развиваются несколько тем различной важности». Сами же темы эти «внутренно едины, но внешне различны». Причем, для самого П.Флоренского это явилось «подлинной поэмой мистического христианства, проникнутой настроением радостной печали». Далее он отмечает присутствие в Северной симфонии «везде и во всем - законченности, законченной, «актуальной бесконечности», где все заполнено светом, ровным и мягким, и детскостью».
Первым же, по-настоящему синтетическим и одновременно передающим своебразную манеру автора, произведением в творчестве А.Белого, была его 2-я (драматическая) «Симфония»." Это произведение, написанное в момент его духовной эволюции - в эпоху «зорь», носит черты автобиографичности. По этому поводу он пишет, что именно в этот год, год «мистического напряжения и мистического откровения» он «осознал вполне ...веяние Невидимой Подруги, Софии Премудрости...»/
Социально-этический аспект идеи синтеза знания, искусства и бытия в творчестве А.Белого
В философском наследии А.Белого прослеживается основная тенденция, выражающаяся в переплетенности понятий эстетики и этики. Это нашло свое отражение, в частности, в его учении о цельности знания, где эстетический аспект выступает в качестве культурообразующего синтеза (аксиологии, метафизики, теософии и теургии), предопределяемого этическими нормами. Проявляется это, также, в его отношении к общественным интересам, включенным в общекультурный контекст. Ведь, по глубокому убеждению философа, только на общественном уровне можно по-настоящему реализовать или «воплотить» мистериальные идеи, выдвинутые символистами, основное призвание которых заключается в преображении человеческого естества. Это и лежало в основе его замыслов по осуществлению искомого синтеза - «мысли» и «мира» - в образе нового человека, живущего по законам нового мира. Об этом, как он пишет, говорилось еще в Евангелии от Иоанна, когда «труба архангела - эта апокалипсическая музыка - не разбудет ли нас к окончательному постижению явлений мира?».1 Ведь - «вершины всякого символа - о последнем, о конце всего», а «окончательная сущность последнего символа откроется там, где будет новая земля и новое небо, как сказано в «Откровении» Иоанна».
Еще одним, наиболее часто упоминаемым А.Белым религиозным источником, используемым им при построении его социально-этической концепции, столь значимой в его учении о цельности знания, было учение Макария Египетского. Излагая данное учение, А.Белый подчеркивает необходимость «сложения индивидуумов» в «индивидуум высшего порядка, иль церковь-коммуну» и делает акцент на цитате из «духовных бесед» о «церкви» отца Макария, которую следует «разуметь в двух видах»: во-первых, как «собрание верующих», а, во-вторых, «как душевный состав». Такая «церковь», по словам поэта-философа, должна непременно браться «в значении человека», являясь как «целый состав его, а пять словес его означают пять... добродетелей» (Беседа 37-я «О... духовном законе»).1
По этому поводу в житии об отце Макарии сказано, что в своих писаниях, исполненных глубокой мудрости, он высказывает тайны духовной жизни не по умозрению, а по опыту, представляя жизнь внут-реннего человека. Для сравнения следует отметить, что А.Белый, будучи, по его признанию, «сознательным символистом»/ также, придавал первостепенное значение «опыту... индивидуальных переживаний, соединяющих образы современности с «Апокалипсисом» и Достоевским... ». В этом им усматривалось проявление той «духовной конкретности», которая напрямую может быть соотнесена с жизнью внутреннего человека Макария Египетсткого.
При этом социально-этическая концепция, выстраиваемая им, в основной своей направленности, явилась, как бы, естественным продолжением идеи «соборности» славянофилов и - «всеединства» В.С.Соловьева, связываемой последним с идеей свободной теургии как цельного творчества и представляемой в виде служения достижению цели человеческого существования - образованию всецелой человеческой организации.
В процессе работы над проблемой новой социальности А.Белый обращается, также, к трудам К.Каутского, К.Маркса, Ф.Меринга, В.Зомбарда, Р.Штаммлера, П.А.Кропоткина и др.1 Однако, по его выражению, «истина экономического материализма»2 никак не могла удовлеворить его идеалистическую потребность в установлении всеобщей гармонии, которая легла в основу его попыток по пересозданию мира с помощью выдвинутой идеи мистериального синтеза.3 В результате он констатирует, что «в плане установления искомого царства свободы, подлинно революционны и Ибсен, и Штирнер, и Ницше, а вовсе не Энгельс, не Маркс».4 Отсюда «лежащие в будущем формы общественной жизни, осуществленные революцией-собственно», определяются им не как «формы какой-нибудь большевистской культуры», а как «вечносущее, скрытое под формальной вуалью искусств».5
Это говорит о том, что духовное развитие А. Белого, хоть и подверженное колебаниям внешней среды, имело имманентное развитие. Могли меняться его идеологические призывы, но никогда не менялась их суть. В качестве подтверждения можно привести следущий лозунг, каковым выступало его постоянное стремление к «самопознанию и исканию решительно поволенного света жизни, как устремления к новому».
В этом отношении именно идеи соборности и свободной теургии явились основой для формирования выдвинутой им, в свою очередь, концепции соборного индивидуализма, предлагающей иной взгляд на социальность и наиболее полно отразившей его представления о смысле жизни как творческом созидании. Согласно этой идее, следует изменить антипер-соналистский взгляд на общество, как поглощающее неповторимо-индивидуальное, личное общим, безлично-универсальным. Последнее же он предполагал осуществить с помощью выдвинутой им идеи построения некой высшей общности, где бы могла учитываться неповторимость и ценность каждого «Я». В связи с этим идею «теургии» А.Белый определяет как «богоделание», «мифотворчество», «творческое переплавление материалов и образов религиозной истории в нечто, имманентное мне, сквозь меня прорастающее»1 и включает в сложную систему познания и творчества, реализуемого в традиционной практике восхождения к Абсолюту (Логосу) и нисхождения к миру. Пытаясь передать разницу между искусством и «более чем искусством, т. е. теургией»,2 он повествует об идее о вечном возвращении, когда «самой жизнью» смешиваются феноменальное с ноуменальным, что образно выражено в борьбе Астарты с Лучезарной Подругой или антихриста и Христа. Здесь «искусство» соотносится им с атеистической позицией, но, в то же время, преподносится «неизменно слитым с образом Христа».3
Чтобы ответить на вопрос об истоках «теургического» взгляда на проблемы социальности и культуры, подразумевающего синтез между земными и небесными началами, необходимо обратиться к воспоминаниям А.Белого. И наиболее актуальными здесь выступают его представления о символе, приравниваемом мыслителем к утверждению «сдвига» к «третьему миру», о котором символисты мечтали как о воплотившейся в жизнь идее о новом граде или идеальном обществе, тема которого, по словам А.Белого, глубоко затрагивала его уже в самом раннем детстве и выражалась в лишь «лишь ему ведомых играх... в образы». Эти игры, которые позднее он будет именовать играми «соединения» или «символизации», «приводящими к результату действий спасения где-то свыше... сходящегося Логоса»,1 были для будущего поэта-философа не только так называемым «творчеством-познанием», впоследствии осознанным как «культура роста» его «Я», но и защитной реакцией на не всегда лояльное окружение, которое, как ему казалось, не понимало его внутреннего мира. Также они служили для него своего рода способом избавится от некоторых страхов. Следствием всего этого явилось то, что он, как бы, «притаился» и, чтобы быть принятым другими, вынужден был надевать «мины и маски», или, иначе, - «личины».
