Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Глобализация и расширение НАТО на Восток в контексте современных международных отношений 17
1.1 Эволюция системы международных отношений в эпоху глобализации 17
1.2 Модификация Вестфальской системы в XXI веке 22
1.3 Роль государства и международных организаций в мировой политике в эпоху глобализации 26
1.3.1. Снижение роли ООН в современных международных отношениях 27
1.3.2. Роль «Большой Восьмерки» в мировой политике 31
1.3.3. Двойное расширение ЕС и НАТО 34
Выводы к первой главе 42
ГЛАВА 2. Региональное измерение расширения НАТО на Восток 44
2.1 Эволюция деятельности НАТО в XX веке : 44
2.2 Ключевые направления активной деятельности НАТО в XXI веке 56
Выводы ко второй главе 73
ГЛАВА 3. Глобальное измерение расширения НАТО на Восток 74
3.1 Возрастание «военной составляющей» НАТО в условиях расширения и Европейская безопасность 74
3.1.1.«Фактор Косово» в современной системе международных отношений ...74
3.1.2.Международный терроризм и НАТО в XXI веке 83
3.1.3. Расширение НАТО и концепции «гуманитарная интервенция» и «ограниченный суверенитет» - 88
3.2 Адаптация потенциалов НАТО к глобальным вызовам XXI века 97
3.3 Расширение НАТО и ЕС в формировании процесса Европейской интеграции 102
Выводы к третьей главе '. 117
ГЛАВА 4. Новое качество отношений Россия - НАТО в контексте расширения НАТО на Восток 119
4.1 Образ Запада в Российском массовом сознании в эпоху глобализации 119
4.2 Россия - НАТО: безопасность в евроатлантическом регионе в XXI веке... 137
Выводы к четвертой главе 147
Заключение 149
Список литературы 155
- Роль государства и международных организаций в мировой политике в эпоху глобализации
- Ключевые направления активной деятельности НАТО в XXI веке
- Расширение НАТО и концепции «гуманитарная интервенция» и «ограниченный суверенитет»
- Образ Запада в Российском массовом сознании в эпоху глобализации
Введение к работе
Главным фактором, влияющим на мировую политику в конце двадцатого - начале двадцать первого веков, является глобализация. Без рассмотрения ее сущности, причин, основных форм и возможных последствий для мировой системы анализ современной мировой политики и политики в области безопасности будет, по меньшей мере, неполным. Новое качество глобализации состоит не только в том, что повышается уровень взаимозависимости и взаимной уязвимости государств. Фактически ослабевает внутренний суверенитет государств по все большему спектру политических направлений. Глобализация ограничивает поле деятельности правительств отдельных стран в плане возможности суверенного формирования своих обществ, изолированного решения проблем, затрагивающих национальную территорию.
В теории международных отношений все чаще говорят о необходимости анализировать не только транс- и кросснациональные феномены, но и мировой социум. В теории международных отношений понятие «глобализация» тесно связано с активно обсуждавшимися в 1970-80-х годах концепциями взаимозависимости участников международных отношений. В этом же ряду стоят представления о мировом, или глобальном, гражданском обществе. По мнению X. Булла, глобализация - это распространение европейской системы государств по всему миру и ее трансформация в систему государств глобального измерения [233, С.25].
Политическая глобализация означает, что политические события (конфликты, политическая борьба, выборы и т.п.) в той или иной стране, которые, согласно господствовавшим до сих пор представлениям являются исключительно их внутренним делом и не допускают вмешательства извне, могут приобретать глобальное значение и затрагивать интересы других государств. Политическая глобализация требует, таким образом, какой-то приемлемой формы преодоления принципа невмешательства и сопровождется внедрением в мировую практику новых механизмов обеспечения мира миротворческих операций или международных санкций против «плохих» режимов.
Выделяются различные подходы к тому, какие формы можно придать процессу глобализации [165, С.22]. Самый распространенный подход выделяет деятельность международных организаций, как глобальных акторов мировой политики. Ответственность по обеспечению международной безопасности берут на себя такие организации, как ООН, НАТО.
Для того чтобы понять стратегические последствия глобализации, необходимо проанализировать как нынешнюю структуру, так и процесс изменений в нынешней мировой системе. Между ними существует большая разница. Структура связана с основными характеристиками мировой системы: основными акторахми, их взаимоотношениями друг с другом, их взаимодействиями. Процесс связан с динамикой изменений мировой системы, которые меняют систему нынешнюю и приводят к созданию системы новой. Во время «холодной» войны наибольшее значение имела структура, поскольку мир был стабилен в результате двухполярности. В нынешних условиях структура сохраняет свое значение. Однако для анализа международных отношений более важен процесс изменений. Причина этого в том, что мировая система не является стабильной. Многие изменения не являются ни эволюционными, ни линейными. Они приведут к тому, что структура мировой системы, будущего будет существенно отличаться от нынешней.
В настоящее время НАТО подверглась большим изменениям. Сейчас имеются возможности выполнить задачи, .которые в годы «холодной войны» были лишь отдаленной перспективой. Необходимость в обеспечении надежной безопасности не исчезла и остается главной задачей Североатлантического союза. Однако, после ликвидации идеологического, политического и военного раздела Европы и мира в целом центр тяжести в деятельности Североатлантического союза изменился. Теперь, в условиях отсутствия разделительных линий, НАТО может в сотрудничестве с государствами партнерами заниматься укреплением безопасности в масштабах всего евроатлантического региона, чем и вызван выход НАТО за пределы своей традиционной географической зоны действия.
Значительные изменения в НАТО связаны также с расширением этой организации, представляющим собой уникальный политический процесс. После состоявшегося недавно в 2004 году расширения число членов НАТО составило 26 [162, С. 12].
Территориально в НАТО - страны Северной Америки, Западной, Центральной и. Восточной Европы, а также Балтии. О желании вступить в НАТО заявили Грузия, Украина, другие страны постсоветского пространства. Широко обсуждается этот же вопрос в Финляндии и некоторых других странах Европы.
Для понимания значения НАТО в современной мировой политике важно и то, что эта организация привлекает к своей деятельности в той или иной форме страны, не являющиеся ее членами, через посредство программ «Партнерство ради мира», Средиземноморского диалога (Средиземноморских инициатив) [232, С.66].
Привлечена и Россия сначала в формате 19+1 [22, С.236], а сегодня в формате 26+1 [162, С. 12], но ее стратегическая позиция в отношении НАТО не ясна, порой противоречива (то за расширение, то против, то глухое молчание).
Базовая территория НАТО и основные члены - европейски страны. Она развивается на основе евроатлантических цивилизованных ценностей.
С точки зрения идеологов этой организации, современное развитие НАТО немыслимо без расширения, без подключения новых стран [143, С.157].
Сам процесс расширения НАТО в начале XXI века стал одним из ключевых в современной системе мировой политики, оказывающий огромное влияние на судьбы мирового сообщества, и, прежде всего, конечно, Европы. НАТО активно вписывается в формирующуюся транснациональную среду мировой политики, занимая в ней одну из ведущих позиций.
Деятельность НАТО на глобальном и региональном уровнях отражает процесс глобализации и регионализации мировой политики. Вот почему вполне понятен интерес к глобальным и региональным аспектам функционирования НАТО. Особое значение эти стороны деятельности НАТО приобретают в связи с расширением альянса. Важно иметь ввиду, что прием новых членов в НАТО и, следовательно, ее территориальные параметры продолжатся и в будущем.
Одним из важных следствий развивающихся в современном мире процессов глобализации и демократизации является то, что гуманитарные проблемы, вопросы соблюдения прав человека выходят за рамки исключительно внутренней компетенции отдельных государств. В следствии этого, НАТО предлагает новую систему мироустройсва «Pax NATO», которая, в свою очередь должна заменить существующую «Pax Europeana»- то есть «мир по-европейски». Конкретно речь идет о региональной оборонительной организации, стремящейся стать стержнем «глобальной ответственности» не только в Евро-атлантическом регионе, но и во всем мире [232, С.66]. Уже сейчас НАТО приобретает трансконтинентальный характер.
Актуальность темы исследования определяется как происходящими глобальными мирополитическими процессами, в которых международные организации играют весьма значительную роль, так и необходимостью анализа региональных и глобальных аспектов деятельности Североатлантического Альянса, ставшей на рубеже XX - XXI веков крупным актором мировой политики. В условиях устранения «холодной войны» НАТО распространила свою деятельность далеко за пределы традиционной географической зоны, оговоренной в первоначальном Уставе.
Исходя из актуальности темы диссертации, ее основная цель состоит в исследовании глобальных и региональных политических аспектов расширения НАТО на восток и возможностей России реагировать на этот процесс.
Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:
1. Определить основные факторы повышения роли международных организаций в XXI веке и перспективы их развития.
2. Рассмотреть роль НАТО, современный этап и основные направления деятельности блока в контексте расширения на восток.
3. Проанализировать влияние глобальных вызовов безопасности (распространение оружия массового поражения, региональные конфликты нового поколения, угроза нового витка гонки вооружений, растущий разрыв между богатыми и бедными странами, распространение международного терроризма) на характер деятельности НАТО.
4. Изучить роль НАТО в процессе интеграции Европейского Союза.
5. Исследовать отношения в рамках НАТО-Россия, показав тем самым их глобальное мирополитическое значение, и рассмотреть российскую проблематику- отсутствие видения своего места в общенатовском контексте.
6. Обосновать глобальный характер деятельности НАТО в эпоху все ускоряющейся и углубляющейся взаимозависимости и взаимодействия в мировом сообществе.
Объектом диссертационного исследования является политическое значение расширения НАТО на восток в глобальном и региональном контексте.
Предметом исследования является совокупность процессов,
характеризующих становление НАТО глобальной организацией и крупным актором мировой политики, сочетание межгосударственных, региональных и национальных интересов в альянсе, а также его взаимодействие с другими международными организациями и государствами-нечленами НАТО.
Методологической основой исследования являются комплексный и системный подходы к изучению политической деятельности НАТО. Велико значение при этом институционального метода. Использован также ряд политологических и социологических методов: сравнительно-качественный анализ, компаративный анализ, анализ принятия решений, давшие
возможность всесторонне раскрыть внутреннюю логику формирования и развития международной деятельности НАТО в условиях глобализации. Важную роль сыграло и обращение к историческому методу, когда некоторые вопросы рассматривались в ретроспективе или с позиции выяснения корневых причин того или иного явления. Это послужило более полному и объективному решению задач, поставленных в диссертации.
В диссертации автор применяет политическую категорию «расширение международного коллективного актора», рассматриваемую как постепенный и последовательный процесс.
Хронологическая фиксация политических событий, фактов и высказываний политических деятелей позволила проследить деятельность НАТО во взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего.
Для ответа на поставленные задачи потребовалось изучить широкий круг специальных документов и литературы, включая текущие публикации прессы и материалы научных и научно-практических конференций, в том числе проходивших на факультете международных отношений СПбГУ в 2003-2005 годах.
При написании диссертации были изучены, проанализированы и сопоставлены источники на русском и английском языках государственные документы, заявления, выступления, интервью официальных лиц.. НАТО и России, материалы заседаний государственных органов, материалы российской и американской прессы а также источники, полученные по системе «Интернет».
Степень научной разработанности темы. Деятельности НАТО посвящены сотни, тысячи научных и публицистических работ. Среди них особо следует отметить труды Дж. Сороса, 3. Бжезинского, Г. Киссинджера, С. Хантингтона, И. Валлерстайна, Д Розенау и работы других авторов, в которых теоретические подходы удачно сочетаются с практическими рекомендациями. Исследования влияния геополитических и экономических факторов, глобализации, комплексной взаимозависимости, демократизации на проблемы
обеспечения международной безопасности представлены в работах Ф. Фукуямы, Р. Кеохана, Дж. Ная , Т. Карла, Ф. Шмиттера.
Принципиальное значение для анализа различных аспектов международной безопасности имеют работы отечественных исследователей -Н.А. Косолапова, М.М. Лебедевой, П.А. Цыганкова, В.А. Ачкасовой, А.В. Кортунова, С.А. Караганова, А.И. Уткина, В. Иноземцева, А.Ю. Мельвиля, А. Торкунова.
Достаточно широко в научной литературе освещаются проблемы европейской безопасности: процесс расширения НАТО и роль Североатлантического альянса в обеспечении безопасности рассматриваются в публикациях А. Арбатова, Н.К. Арбатовой, Дж. Бейлса, П. Иванова, А. Пушкова, В.И. Устинова, СВ. Соколова.
Значительное внимание в работах зарубежных политологов уделяется разработке походов к изучению деятельности международных политических институтов, из числа которых в рамках диссертации рассматриваются исследования Р. Кеохана, Г. Киссинджера, С. Мерфи, И. Валлерстайна. В отечественной политологии теоретическая основа функционирования международных политических институтов представлена в меньшей степени, что, вероятно, обусловлено длительным доминированием правового подхода к изучению международных организаций. Исключение составляют недавно опубликованные работы В.И. Маргиева, Н.А. Ломагина, В.Е. Петровского.
Проблема нового положения России в мире, ее внешней политики и интеграции в мировое сообщество освещена в исследованиях А. Л. Адамишина, Г. Дилигенского, Е.М. Примакова, СВ. Соколова, И.Ф. Максимычева, В.М. Кулагина, К.С Бенедиктова, А. Янова, М. Хофф, Д. Хоуг
При изучении основных тенденций внешней политики Российской Федерации были использованы работы преподавателей Санкт-Петербургского Государственного Университета факультета международных отношений: К.К.
Худолея, B.C. Ягья, А.А. Алимова, В.Е. Морозова, С.Л.Ткаченко, Н.А. Васильевой, АВ. Изотова.
Среди использованных работ назовем три монографии 36. Бжезинского «Вне контроля (Глобальный беспорядок накануне XXI века)», «Великая шахматная доска» (Господство Америки и его геостратегические императивы)» и «Выбор Мировое господство или глобальное лидерство». В книге «Вне контроля» автор указывает причины краха социалистической системы (естественно, в своем понимании), анализирует современное положение США и России, называя Америку «единственной сверхдержавой, не имеющей себе равных» [55, С.87-88]. В книге «Великая шахматная доска» Бжезинский анализирует геополитическую ситуацию текущего десятилетия в мире и особенно на европейском континенте [54]. Одним из наиболее беспокойных геостратегических действующих лиц ему представляется современная Россия, которую он называет «черной дырой» [54, С. 123]. Автор указывает, в
частности, что «А мерика никогда не намеревалась делить власть на земном шаре с Россией» [54, С. 123]. Он высказывается также за превращение России в конфедерацию трех республик [54, С.240].
В монографиях Кулагина В.М. «Глобализация и развитие человечества» [117], Уткина А.И. «Глобализация: процесс и осмысление» [174] процесс глобализации рассматривается в качестве основного направления, развития мировой политики. В рамках указанных тенденций неизбежен рост роли международных организаций таких, как ООН, ЕС, НАТО. Многополюсное устройство мира-устройство, по существу, олигархическое. Реальной властью, то есть реальной возможностью оказывать решающее воздействие на ход глобального политического и экономического развития, будут располагать центры силы, мировые олигархи XXI века.
При изучении вопросов, касающихся особенностей деятельности НАТО в условиях глобализации, важное значение имеют труды авторитетных
представителей научных кругов России- Писарева В.Д. «Глобальная стратегия устойчивого развития» [140], Панарина А.С. «Искушение глобализмом» [138].
В западной литературе в монографиях: Goldgeier J.M. «Not Whether But When: The U.S. Decision to Enlarge NATO» [222], Rosenau J.N. «Between Sovereignty and Global Governance: The UN, the State and Civil Society» [238] деятельность блока НАТО рассматривается в глобальном контексте. Общеевропейский порядок безопасности с реальной сущностью, как очень точно говорят атлантисты, может осуществиться, лишь опираясь сначала на НАТО, которая прежде всего — единственный европейский орган безопасности, имеющий реальное содержание. Передача национальных вооруженных сил под объединенное командование и в определенную структуру является значительным достижением НАТО, которое не приходит, спонтанно. Таким образом, НАТО представляет собой бесценное наследие, которое здравомыслящие люди будут сохранять и развивать.
Методически ценна опубликованная статья Е.М. Примакова «Мир после 11 сентября» [142], где он рассматривает вопросы взаимоотношений России со странами Запада и Европы в эпоху глобализации международной безопасности. Публикации в аналитических журналах дают более полное представление о факторах и путях формирования, о характере, направлениях стратегии НАТО в период глобализации.
В российской периодической литературе, например, в статьях журналов «Международная жизнь» и «Мировая экономика и международные отношения», изданных в период с 2000 года по 2005 год излагается точка зрения о том, что НАТО надо иметь врага для укрепления своего союза, и Россия является врагом, который соответствует этому назначению. Если Россия присоединится — не будет врага, и НАТО, потеряв мотивацию, лишится цели своего существования. С другой стороны, в том же журнале «Мировая экономика и международные отношения» в статье Г.Г. Дилигенского «Хочет ли Россия дружить с Западом» [84] рассматривается отношение России к Западу и,
в том числе, международным организациям через призму комплекса национальной неполноценности, неверие в силы и возможности страны, переживающеййзатянувшимся кризис и неудачи модернизационных реформ, является социально-психологическим фактором, во многом определяющим и отношение российского общественного мнения к западному опыту и его представления о перспективах развития самой России.
В целом, в своей совокупности, при критическом анализе и сопоставлении приведенные в обзоре источники и литература позволяют дать аргументированные ответы на поставленные в диссертации исследовательские задачи.
Документальную основу исследования составили: Новая стратегическая концепция НАТО (1999) [22], Концепция внешней политики РФ (1993 г.) [8], Концепция внешней политики Российской Федерации (2000) [7], Военная доктрина Российской Федерации (2000) [3], Послание Президента РФ В.В. Путина «О национальной безопасности», Концепция национальной безопасности Российской Федерации (2000) [6], Стратегия национальной безопасности США для нового столетия, дающие представление обо всех сферах жизни и интересов НАТО и России на современном этапе [14], Проект договора о Конституции для Европы (2004) [88], Стратегия отношений Российской Федерации с Европейским Союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010) [16].
Среди источников использованы такие - послание Президента Российской Федерации В.В. Путина Федеральному Собранию (2005), выступления бывшего генерального секретаря НАТО Д. Робертсона, доклады генерального секретаря НАТО Яаап де Хооп Схеффера, Совместная декларация Президента Российской Федерации В.В. Путина об укреплении диалога и сотрудничества по политическим вопросам и вопросам безопасности в Европе (2000) [14], выступление заместителя директора Департамента общеевропейского сотрудничества МИД России А.В.Келина (2003) [162],
Совместная декларация Президента В.В. Путина и Президента Дж. Буша о новых стратегических отношениях между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки (2002) [13], выступление Президента Российской Федерации В.В.Путина в ходе совместной пресс-конференции с Генеральным секретарем НАТО Дж.Робертсоном и Председателем Совета министров Италии С.Берлускони в Риме (2002) [232], заявления министра иностранных дел России И.С. Иванова и министра обороны России СБ. Иванова, сделанные в период с 1997 по 2004 год [4].
Научная новизна исследования заключается в следующих положениях:
- обобщен и осмыслен процесс расширения НАТО на восток в глобальном и региональном контекстах;
- обоснован вывод о расширении НАТО как структурной части глобализации мира;
- систематизирована международная деятельность НАТО в двувекторном направлении: региональном и глобальном и с точки зрения «внешнеполитической полезности»;
- определена модель изучения международных связей НАТО в глобализирующемся мире;
- исследованы основные аспекты расширения НАТО через призму отношений с Российской Федерацией;
- определена взаимосвязь расширения НАТО и борьбы с международным терроризмом.
Практическая значимость диссертации определяется возможностью использования основных положений работы, теоретического и фактического материала в подготовке специальных курсов в высших учебных заведениях. Материалы диссертации могут найти практическое применение в министерстве иностранных дел Российской Федерации, в ведомствах внешних связей субъектов Российской Федерации. Выводы, содержащиеся в работе, могут быть использованы для дальнейших концептуальных разработок по взаимодействию
НАТО и Российской Федерации. Кроме того, полученные результаты способствуют лучшему пониманию проблемы международных отношений в современной России, что позволяет учитывать позитивные и негативные тенденции при формулировании стратегии развития России в глобализирующемся мире в XXI веке.
Апробация исследования. Опубликованы статьи по проблематике диссертационного исследования. Основные положения и результаты исследования были представлены на научных конференциях, проходивших в Санкт-Петербургском государственном университете на факультете международных отношений: конференция по проблемам новых сфер партнерства России и НАТО (февраль2004г.), конференция, посвященная развитию сотрудничества России со странами Балтии. Россия и НАТО: новая динамика отношений. Год после расширения ЕС и НАТО: региональные перспективы российско-балтийских отношений. (Апрель 2005).
Основные положения, выносимые на защиту
1. Международные организации составляют активную, порой решающую структурную часть транснациональной среды мировой политики. Влияние ряда международных организаций часто значительнее, чем даже самых мощных государств мира.
2. Расширение НАТО ведет к ее трансформации из региональной организации в глобальную. В результате расширения на восток НАТО усиливало свое влияние в мире как международный коллективный актор.
3. Роль НАТО в разрешении международных конфликтов приобретает глобальное значение в контексте обеспечения хмеждународной безопасности. Цель международной деятельности НАТО в условиях глобализации - утверждение приоритета евроатлантической цивилизации в мировом сообществе. —-\
4. Становление НАТО в начале XXI века глобальной организацией сочетается с укреплением ее регионального влияния в Европе.
5. Для России политическая важность НАТО возрастает.
6. Отношения Россия-НАТО являются одним из внешнеполитических приоритетов России в международной повестке дня. НАТО и Россия могут проводить пересекающийся политический курс, что связано с наличием у них общих интересов (гуманитарных, территориальных, безопасности).
7. Расширение НАТО на восток способствует усложнению международных отношений, росту противоречий между этой организацией и некоторыми государствами - нечленами, которые испытывают неадекватные трудности к адаптации к новым мирополитическим ситуациям, а также не исключает обострения внутринатовских отношений.
Структура диссертации. Работа состоит из результатов собственных исследований, изложенных в 4 главах, введения, заключения, списка использованных источников и литературы. Объем работы 177 страниц.
В первой главе предоставлен анализ процесса глобализации и современных международных отношений. Рассматриваются вопросы, имеющие основополагающее значение: 1. эволюция системы международных отношений в эпоху глобализации. 2. модификация Вестфальской системы в XXI веке. 3. роль государства и международных организаций в системе мировой политики.
Во второй главе, посвященной анализу регионального измерения деятельности НАТО, рассматривается: 1. эволюция деятельности НАТО в XX веке. 2. ключевые направления деятельности НАТО в XXI веке.
В третьей главе, посвященной анализу глобального измерения деятельности НАТО, дан анализ: 1. системы европейской безопасности в эпоху глобализации и в условиях расширения НАТО на Восток. 2. процесса
адаптации потенциалов НАТО к глобальным вызовам XXI века. 3. процесса европейской интеграции в рамках расширения НАТО и ЕС.
В четвертой главе, посвященной новому качеству отношений Россия -НАТО, рассмотрены: 1. образ Запада в Российском массовом сознании в эпоху глобализации. 2. отношения Россия - НАТО: безопасность в евоатлантическом регионе в XXI веке.
В «Заключении» формируются наиболее существенные результаты проведенного исследования, обосновываются теоретическая значимость работы и возможности ее практического применения.
Роль государства и международных организаций в мировой политике в эпоху глобализации
За последние десять лет на политической карте мира произошли поистине тектонические сдвиги, но система управления международными отношениями не претерпела сколько-нибудь значительных изменений. В целом она осталась такой же, какой была прежде-декларативной и высокозатратной, умеренно действенной при решении рутинных вопросов и совершенно не отвечающей требованиям высокой эффективности в кризисных ситуациях.
Управление кризисом - это максимум того, что может обеспечить метод бесконечного согласования компромиссных формулировок. Урегулирование же кризисов чаще всего происходит вне рамок формальной системы управления международными отношениями путем достижения договоренности между конфликтующими сторонами, напрямую или через посредников. Поэтому не случайно, что общее оздоровление международных отношений после окончания холодной войны происходит не благодаря и не вопреки системе управления ими, а просто вне зависимости от ее существования. Как не случайна и тенденция к повышению в международных отношениях регулирующей роли региональных организаций (ЕС, АСЕАН и других), неформальных объединений («большая восьмерка») при одновременном снижении роли ООН [172, С.80].
Оставаясь ключевым институтом системы управления международными отношениями, ООН все больше напоминает ограниченный по своим полномочиям парламент, в котором ни одна из партий не располагает большинством голосов, вероятность принятия эффективного решения невелика, а возможности для его претворения в жизнь отсутствуют. Главная проблема ООН-отсутствие как реальных рычагов влияния на международные отношения, так и воли к их обретению и использованию.
Как известно, ООН была основана в качестве международного механизма предотвращения незаконного использования военной силы любым субъектом международной жизни [135, С.71] . Одной из основных целей создания ООН являлось поддержание суверенитета, неприкосновенности государственных границ отдельных стран. По сути, устав ООН стал своеобразным регламентом мирового устройства после окончания Второй мировой войны, закрепив за Советом Безопасности центральное место в международной системе коллективной безопасности.
К концу прошлого столетия влияние одной из наиболее мощных международных организаций XX века существенно ослабло. ООН практически не принимала участия ни в разрешении карибского кризиса, ни в примирении арабов и израильтян. В последние десятилетия, если не учитывать отдельных случаев участия в конфликтах на Ближнем Востоке, Косово, а также в Восточном Тиморе, можно констатировать критическое снижение роли ООН в решении международных конфликтов [21, С.9]. С одной стороны, эффективность деятельности ООН снизилась из-за бюрократизма разросшегося аппарата организации, жесткой конкуренции со стороны других международных организаций и региональных объединений, а также изменения сути международных отношений, связанных с процессом глобализации. К примеру, как уже упоминалось, само понятие суверенитета успело значительно измениться со времен основания организации.
Между тем одной из важных причин упадка роли ООН является отношение к этой организации со стороны самой влиятельной на сегодня мировой державы - США. Еще на этапе формирования ООН Вашингтон пытался адаптировать структуру и функции будущей организации к реализации своих внешнеполитических интересов. Влияние США в ООН усилилось в середине 50-х годов прошлого столетия по мере роста количества и.увеличения однородности членов ООН. В годы «холодной войны» трибуна этой организации зачастую использовалась как инструмент в идеологической борьбе Запада с коммунистическими режимами.
Однако с конца 60-х годов, когда большинство в ООН стало принадлежать развивающимся странам, основной линией США стало нивелирование политической роли ООН, смещение акцента на ее экономическую и гуманитарную деятельность. Эта тенденция особенно усилилась после окончания «холодной войны», по мере роста экономической и военной мощи США, утверждения Америки в качестве единственной сверхдержавы.
В новой стратегии национальной, безопасности США [173, С.123] отмечено, что на данном этапе мировой истории ни один из международных альянсов и институтов, включая ООН, не доказал своей эффективности в борьбе с новыми угрозами и не способен адекватно реагировать на вызовы процессу глобализации мира. В Вашингтоне полагают, что ООН фактически превратилась в дискуссионный клуб, который не способен принимать реальные и эффективные решения по возникающим мировым проблемам [173, С. 124].
Военные действия США в Ираке фактически подводят черту под системой мирового устройства, создавшейся после Второй мировой войны, характерной особенностью которой было наличие сдержек и противовесов, обеспечивающих международную безопасность. Очевидно, что в качестве основы современного миропорядка США рассматривают исключительно силу и право ее применения без оглядки на мировое сообщество [123, С.48].
Ключевые направления активной деятельности НАТО в XXI веке
В соответствии со Статьей 10 Североатлантического договора [22, С.528], союз открыт для приема новых членов. Процесс расширения НАТО был инициирован в январе 1994 г. на встрече на высшем уровне глав государств и правительств стран-членов НАТО в Брюсселе. В мадридских документах, принятых в 1997 г., была декларирована «политика открытых дверей» [163, С.6]. Анализ процесса расширения Североатлантического союза.был проведен на следующей встрече на высшем уровне в Вашингтоне в 1999 г. [22, С.497]. На Вашингтонской сессии Североатлантического совета (САС) на уровне глав государств и правительств был обнародован «План действий по подготовке к членству в НАТО» (ПДПЧ), направленный на оказание помощи государствам кандидатам, стремящимся к вступлению в НАТО, в выполнении требований по соответствию определенным критериям и стандартам [22, С.357]. Итак, концепция Плана состоит в том, чтобы держать дверь открытой без каких-либо жестких обязательств перед государствами-кандидатами. Этот подход мотивируется стремлением не допустить «разжижения» Североатлантического союза приемом не должным образом подготовленных новых членов и одновременно не вызвать негативной реакции со стороны России.
Конечно, нынешняя динамика увеличения числа участников НАТО в решающей степени обусловлена общими глубинными процессами, связанными с распадом мировой социалистической системы и ее военно-политического ядра - ОВД, социально-политическими изменениями в странах Центральной и Восточной Европы, активными процессами глобализации, предопределившими растущую политическую роль НАТО. Но для России острота проблем, возникающих в связи с расширением блока, не притупляется, а задача выработки совместно с НАТО постконфронтационной стратегии, с целью минимизации возможных негативных последствий расширения блока, избежания возврата к недавнему прошлому с его жестким противостоянием, гонкой вооружений и балансированием на грани войны, становится одной "из приоритетных.
Эта проблема особенно обострилась в связи с тем, что вооруженное вмешательство НАТО в Югославии послужило новым поводом для попыток определенного форсирования начавшегося процесса расширения НАТО.
12 марта 1999 г. альянс пополнился тремя новыми членами - Польшей, Чехией и Венгрией [22, С.495] , а уже менее чем через две недели они были подвергнуты проверке на лояльность. 24 марта начались бомбардировки Югославии. Естественно, что от новых членов НАТО ничего кроме одобрения ее действий и не ожидалось. Военно-политическое руководство трех упомянутых стран, принимая решение о вступлении в НАТО, конечно, отдавало себе отчет в том, какую цену им придется за это заплатить. Сейчас представляется возможным взглянуть и на уже определившиеся результаты этого шага. Это касается приведения вооружения и военной техники новых членов к стандартам Североатлантического альянса, адаптации средств связи, систем контроля за воздушным движением и идентификации самолетов блока, а для Польши - введения контроля в ее прибрежных водах.
Встреча глав государств и правительств Североатлантического союза в июне 2002 года в Стамбуле подвела итог активной деятельности Альянса с момента последнего раунда расширения блока. Этот саммит проде монстрировал, каким образом обновленная НАТО обеспечивает безопасность в XXI веке новыми путями и в новых регионах [129, С.9].
Встреча в верхах показала, какими путями НАТО распространяет стабильность: с помощью операций в Афганистане, на Балканах и в Средиземном море; посредством модернизации организации вооруженных сил и их переброски и развертывания для выполнения задач в удаленных регионах и путем укрепления отношений с партнерами. Стамбульский саммит также продемонстрировал наличие конкретных результатов по тому пакету инициатив в области военной трансформации, который был выдвинут на Пражской встрече в верхах 2002 года [23, С. 15]. Сформированы и действуют на практике Силы реагирования НАТО; появились усиленные средства воздушных и морских перевозок; были разработаны антитеррористические меры и меры противоракетной обороны; а новый батальон химической, биологической, радиологической и ядерной защиты вышел на уровень полной боеготовности.
29 марта 2004 года в результате пятого (самого крупного в истории НАТО) раунда расширения к Североатлантическому союзу официально присоединилось семь государств - Болгария, Латвия, Литва, Румыния, Словакия, Словения и Эстония [129, С.9].
Это историческое событие было также отмечено 2 апреля в штаб-квартире НАТО, где было поднято семь новых флагов, и состоялось торжественное заседание Североатлантического совета. В обращении к министрам иностранных дел 26 стран НАТО Яап де Хооп Схеффер заявил: «55 лет назад Североатлантический союз начался с двенадцати государств-членов, а теперь их число более чем удвоилось. Это служит наилучшим доказательством привлекательности, мощи и непроходящей мощности Североатлантического звена» [129, С.9].
Благодаря новому Североатлантическому союзу, который теперь насчитывает 26 государств, готовых защищать собственные ценности и передавать их будущим поколениям, НАТО наконец, приблизились к построению той Европы, к которой всегда стремилась.
2 апреля 2004 года в Брюсселе состоялось первое заседание Совета Россия-НАТО (СРН) в формате 27 [129, С.9]. Утром того же дня в штаб-квартире НАТО прошла приветственная церемония поднятия флагов, призванная отметить вступление в Североатлантический союз Болгарии, Латвии, Литвы, Румынии, Словении, Словакии и Эстонии. Решение министров иностранных дел России и теперь уже 26 членов НАТО провести неофициальное заседание продемонстрировало их общую решимость способствовать продолжению развития отношений Россия-НАТО и активизации сотрудничества в рамках СРН расширенного состава.
Министры приветствовали конкретные шаги, предпринятые к настоящему времени под эгидой СРН по развитию консультаций и практического взаимодействия по широкому ряду направлений. Они вновь подтвердили свою решимость продолжать совместную работу по противостоянию общим угрозам и рискам безопасности. Министры заявили о том, что рассчитывают на вклад, который внесут в эту работу новые члены СРН.
Отразив все исторически важные моменты в процессе расширения НАТО, проанализируем политическую важность расширения Альянса и влияние процессов расширения на мировую и европейскую политику.
Мировое сообщество вступило в XXI век, пережив трансформацию биполярного мира, основанного на идеологическом соперничестве и военной конфронтации. На смену ему пришла новая архитектура многополярного мироустройства. Ее контуры уже приобретают отчетливые очертания, но процесс становления далеко не завершен. Он развивается непросто, порой противоречиво, подвергается серьезным испытаниям на прочность.
Расширение НАТО и концепции «гуманитарная интервенция» и «ограниченный суверенитет»
Геополитические сдвиги 90х годов XX века, начавшиеся с распадом СССР, в первые годы XXI века приобрели более или менее законченный характер.
Во-первых, глобализация мирового развития нашла свою политическую форму в виде стремления к многополюсному мировому порядку.
Во-вторых, четко обозначилась тенденция силового установления и поддержания этого порядка силовыми методами группой стран, выступающих от имени всего мирового сообщества.
В связи с этим, в-третьих, в остром кризисе оказались международные институты и лежащая в их основе система международного права. Правда, некоторые из этих институтов пережили кризис и даже получили новый стимул развития, став инструментарием построения нового миропорядка (НАТО).
В-четвертых, процессы глобализации вступили в острое противоречие с процессами регионализации, региональная интеграция резко замедлилась, лишь один из ее центров - европейский - продолжил свое всестороннее развитие за счет восточноевропейского «геополитического вакуума».
В-пятых, негативные социально-экономические последствия глобализации и политические следствия установления нового мирового порядка породили довольно скоординированное и нарастающее сопротивление, радикальный характер которого будет усиливаться из-за невозможности нормальной конкуренции. Пока еще это сопротивление носит «общественный» характер, а страны, не согласные с нынешней моделью глобализации, находятся в основном в состоянии «агрессивной изоляции», не выступая против нее открыто. Трансформация антиглобалистских движений в развитых странах будет продолжаться: их радикальное крыло может сомкнуться с радикальными движениями третьего мира, нарождающееся умеренное крыло «альтерглооалистов» - с консервативными скептиками среди политических сил развитых стран.
В-шестых, нарастание радикализма противников как нынешней модели глобализации, так и соответствующего ей мирового порядка ведет к появлению конфликтных идеологических лозунгов, преодолеть которые и должна была идеология единого мирового сообщества, - лозунгов национально-этнических и культурно-религиозных противоречий, сепаратизма, расизма.
В-седьмых, многие радикальные движения будут все чаще прибегать к методам политического террора. Его использование как единственно доступной формы борьбы, создающей иллюзию возможности быстрой победы, уже позволяет от имени мирового сообщества спекулировать на теме опасности «международного терроризма» и необходимости сплочения в «антитеррористическую коалицию».
Однако в связи с этим хотелось бы сделать несколько замечаний:
терроризм всегда был международным;
терроризм, как правило, является ответом на государственный терроризм в национальном или международном масштабе;
его нынешняя волна свидетельствует, что и терроризм не обошли процессы глобализации, давшей ему также и новые технические методы;
масштабные последствия нынешних террористических актов говорят как о широком использовании радикалами результатов глобализации и научно-технического прогресса, так и о возрастающей уязвимости мира, тоже являющейся результатом прогресса человечества;
так называемая антитеррористическая коалиция, не обретя правовых и организационных рамок, свелась к совместным акциям ряда государств по установлению и поддержанию нового мирового порядка методами практически государственного терроризма на международной арене. Таким образом, развитие мирового сообщества в первые годы XXI века проходит под знаком нарастающего противоречия между объективными тенденциями нового глобального мира и их политической компонентой.
В системе современных международных отношений в последнее время все большую актуальность представляет собой проблема прав человека и проблема «гуманитарной интервенции», или «гуманитарного вмешательства», в целях предупреждения или прекращения массовых нарушений прав человека в каком-либо регионе мира. При этом при рассмотрении различных аспектов данной проблемы, главным остается вопрос невмешательства во внутренние дела того государства, на территории которого наблюдается нарушение прав той или иной социальной или этнической групп [44, С.32].
За последние десятилетия широкое распространение идей «прав человека» и . «гуманитарного права» существенно подорвали тезис о незыблемости государственного суверенитета. Возникла новая, еще окончательно не сформировавшаяся форма международного права, в соответствии с которой защита личности рассматривается как сфера интересов всего мирового сообщества, а не только одного суверенного государства. Особенно остро встала проблема организации международных усилий по предотвращению и разрешению локально-региональных конфликтов, поиску новых средств для обеспечения региональной стабильности, разоружения, миротворчества и посредничества между противоборствующими сторонами, а также оказания гуманитарной помощи населению в зоне конфликтной напряженности.
Впервые в целостном виде концепция «гуманитарной интервенции» была озвучена премьер-министром Великобритании Тони Блэром в апреле 1999 года в Чикаго в канун юбилейного Вашингтонского саммита НАТО. В основу концепции был положен тезис о том, что гуманитарная катастрофа никогда не может считаться чисто внутренним делом того или иного государства и что, международное сообщество не только «вправе», но даже обязано «решительно вмешаться» в подобные острые гуманитарные кризисы «для их оперативного выправления» [222, С.З]. Таким образом, очевидна связь между «гуманитарной интервенцией» и еще одной концепцией «ограниченного суверенитета», также предполагающей возможность внешнего, в том числе силового, вмешательства во внутренние дела государств под гуманитарными предлогами и отвергаемой широким кругом государств.
Пытаясь таким образом оправдать незаконную силовую акцию против Югославии, страны НАТО поставили под вопрос базовые принципы современного международного права - суверенитет государства и невмешательство в его внутренние дела. В результате был нанесен ущерб авторитету ООН, ее Совету Безопасности как центральному органу в сфере поддержания международного мира и безопасности. Был брошен-вызов всей современной системе международных отношений, опирающейся на Устав ООН.
Тема «гуманитарной интервенции», не в последнюю очередь с учетом ведущихся вокруг нее острых споров, выдвинулась в число центральных на 54-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН [21, С.9] . Суммируя, можно выделить два отличающихся подхода к «праву» на «гуманитарную интервенцию». Одни государства (в первую очередь члены НАТО и некоторые стремящиеся в альянс страны) прямо допускают возможность вмешательства во внутренние конфликты под предлогом «гуманитарных катастроф» без санкции со стороны Совета Безопасности ООН. В позиции другой группы стран, в которую входит и Россия, акцент делается на незыблемость закрепленных в Уставе ООН принципов - в частности, на исключительные прерогативы СБ ООН по санкционированию мер принуждения, включая и военную силу.
Образ Запада в Российском массовом сознании в эпоху глобализации
События 11 сентября 2001 г. повлекли за собой радикальные сдвиги в международной обстановке и во внешнеполитическом курсе России: Инициированная президентом России В. В. Путиным линия на поддержку США в их отпоре международному терроризму, активное участие России в антитеррористической коалиции, потепление российско-американских и российско-натовских отношений. Считается, что, сделав шаг навстречу Америке, Путин бросил вызов российскому общественному мнению, что, продолжая подобную политику, он, если не сумеет добиться коренного перелома во внешнеполитических представлениях России, рискует потерять поддержку в обществе [84, С.29].
Еще за несколько месяцев до сентябрьских событий результаты опросов об отношении россиян к США и странам Западной Европы позволили социологам Фонда «Общественное мнение» (ФОМ) сделать вывод о неосновательности распространенных представлений о доминировании антизападных или антиамериканских настроений в российском -обществе. Вывод этот вряд ли может вызвать какие-то сомнения: 83% опрошенных в марте 2001 г. выступали за развитие партнерских отношений или с Евросоюзом, или с США, или с тем и другими одновременно; 32% в мае того же года заявили, что относятся хорошо к Америке (относящихся к ней плохо -почти в два раза меньше) [180].
Вместе с тем, очевидно, что суждения такого рода, рассматриваемые по отдельности, сами по себе не могут раскрыть всей полноты и сложности динамики отношения россиян к западным странам и образа «Запада» в российском массовом сознании.
Эта сложность обусловлена «весом» и внутренней разнородностью той смысловой нагрузки, которую несет в себе этот образ. В нем присутствуют как «архетипические» слои, исторически восходящие к первым - петровским -попыткам «вестернизации» России, так и сегодняшняя экономическая и политическая проблематика, как ценностно-эмоциональная составляющая национального самосознания, так и прагматическая политическая рефлексия. Этот образ тесно связан и с коренными для жизни страны роковым вопросахми «что делать?», «куда идти России?» и с поиском основ национальной цивилизационной идентичности в эпоху глобализации. И, наконец, в нем отражены конфликтующие интересы и ориентации уже сформировавшихся и еще только формирующихся социальных групп российского общества -элитарных и массовых.
Столь сложная гетерогенная структура позиций российского социума по отношению к западному миру делает невозможным их анализ без выделения хотя бы основных проблемных составляющих этих позиций. В первом, приближении таких составляющих может быть названо две. Первую из них можно условно определить как внешнеполитическую. Она представляет собой комплекс представлений, эмоций, порожденных проблемой места и политической роли России в современном мире. Эта проблема переживается в стране весьма остро, что обусловлено особо сильным воздействием на сознание россиян таких фактов, как распад Советского Союза и Варшавского договора, резкое ослабление военно-политической мощи страны по сравнению с советским периодом, продвижение НАТО к российским границам, возрастающий гегемонизм США и НАТО на мировой арене и, особенно, в юго-восточной части Европы, проявившийся в ходе событий в Югославии. Динамика внешнеполитической составляющей образа «Запада» определялась переходом от порожденных горбачевской перестройкой и началом ельцинского правления надежд на вхождение посттоталитарной России «на равных» в клуб демократических развитых стран к краху подобных ожиданий ввиду неготовности как российского общества, так и западных стран к осуществлению такого сценария.
Многочисленные иллюзии, старые и новые мифы и фобии, пробужденные этой динамикой, правильно было бы рассматривать как реакцию на объективную ситуацию, ставящую трудно разрешимую дилемму перед российской внешней политикой. Стране, с одной стороны, грозит опасность переход к губительной для нее изоляции от наиболее развитой технико-экономически и социально-политически части мира, а с другой -утраты возможностей отстаивать свои интересы на мировой арене, какой-либо самостоятельной роли в формировании того нового мирового порядка, который возникает в результате глобализации.
Если внешнеполитическая составляющая образа «Запада» соотносится в основном с конкретно-исторической ситуацией, возникшей в результате окончания холодной войны, то вторая - с гораздо более глубинной и долговременной проблематикой цивилизационного самоопределения России. Она, в отличие от первой, обосновывающей ту или иную линию поведения России в мире, органически связана с проблемой, какой быть самой России, чем ей отличаться и чем походить на общества западной цивилизации. Поэтому эту составляющую можно было бы назвать экзистенциальной. Образ «Запада», формируехмый в ее рамках, в сущности, служит ответу на вопрос: в какой мере западное общество с присущими ему экономическими, социальными, культурно-ценностными и институционально-политическими структурами может или не может служить «моделью», примером для России?
Источником экзистенциальной составляющей является не только опыт краха «реального социализма» и постсоциалистических реформ, но и «архетипические», формировавшиеся в течение веков структурные основы национального самосознания. Издавна его характеризует интенсивное, эмоционально-напряженное восприятие Запада: формула «Москва - третий РихМ» определила русскую историю как последнее звено в историческом движении, начатом на Западе. И как бы предвосхищает в этом плане другую формулу: «СССР - центр и база мировой революции». От Петра I до Сталина и Хрущева в российском менталитете присутствует приоритетная цель: догнать и перегнать Запад. Положение России как страны догоняющего развития порождало коллебания русского сознания между двумя полюсами. Один полюс - это восхищение Западом, стремление к подражанию, а второй - столь же или еще более эмоциональное отторжение западного опыта. Комплекс неполноценности психологически вытеснялся комплексом превосходства [83, С.273].
Обе составляющие образа Запада взаимосвязаны и в то же время относительно автономны. Их единство было особенно характерным для первого этапа либеральных реформ: предполагалось, что, если Россия стремится стать обществом западного типа, она должна быть вместе с Западом на международной арене. С ухудшением российско-американских и российско-натовских отношений эта связь нарушилась, и ориентация на западную модель проявила себя как относительно самостоятельная и более устойчивая установка части российского социума по сравнению с образом Запада как союзника и партнера. В недавних опросах ФОМ эта установка выразилась в разделяемом почти половиной респондентов (48%) мнении о более справедливом устройстве американского общества, по сравнению с российским, в то вреімя как противоположную точку зрения высказало почти в три раза меньше опрошенных - 17% [184].
Очевидно, адекватное понимание образа Запада в российском сознании требует понимания как особенностей содержания и динамики каждой из его составляющих, так и их взаимосвязи.
Вернемся к внешнеполитической компоненте. В ее рамках в течение большей части 1990-х и до начала 2000-х годов в российском обществе или усиливался, или стабилизировался антизападнический, особенно антиамериканский комплекс. В его основе - чувство национального унижения, испытываемое из-за ослабления позиций России (по сравнению с доперестроечным СССР) на международной арене, а его содержательное наполнение - представления о враждебности западной политики российским интересам, о неприязни Запада и России. И в то же время об унизительной зависимости России от Запада. Опираясь на актуальные факты, массовое сознание мобилизует и несколько отошедшие ранее на задний план советские антизападные стереотипы и более старые «архетипические» националистические установки.
В 1994 г. 42% опрошенных россиян согласилось с мнением «Россия всегда вызывала у других государств враждебные чувства, нам и сейчас никто не желает добра». В июле 1996 г. одна четверть респондентов полагала: «Россия живет плохо потому, что это выгодно западным странам» [180].
В 1999 г. 71-75% респондентов считали, что Россия в своих решениях и действиях слишком зависит от западных стран [198].
С 1990 по 1993 г. увеличилось число респондентов (с 48 до 73%), полагавших, что России угрожает распродажа национальных богатств иностранцам [ 180].
