Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Подходы США к проблематике химического разоружения до подписания Конвенции о запрещении химическою оружия (конец XIX —начало 90-х годов XX века) 21
1, Химическое оружие в военной политике США. 21
2 Эволюция подхода США к вопросам ограничения и запрещения химического оружия. 32
3. Значение Конвенции о запрещении химического оружия. 50
Глава 2. Политика США в сфере химического разоружения на этапе подготовки к вступлению КЗХО в силу (1993- 1997 гг.) 68
1. Дебаты в США вокруг ратификации КЗХО 68
2. Подходы США к деятельности Подготовительной комиссии ОЗХО 79
Глава 3 Современные подходы США к двусторонним и многосторонним механизмам химического разоружения (1997 - 2007 гг.) 93
1 «Вынужденное взаимодействие» США с ОЗХО (1997 - 2000 гг.). 94
2. «Смена режима» в ОЗХО (2001 - июль 2002 гг.). 115
3. Реформа ОЗХО (июль 2002 - 2007 гг.). 126
4. Подходы США к уничтожению российского химического оружия. 153
Координация международной помощи России в рамках программы «глобального партнерства».
Заключение 166
Библиография 176
- Химическое оружие в военной политике США.
- Эволюция подхода США к вопросам ограничения и запрещения химического оружия.
- Дебаты в США вокруг ратификации КЗХО
- «Вынужденное взаимодействие» США с ОЗХО (1997 - 2000 гг.).
Введение к работе
Обоснование темы исследования и его актуальность. Созданное необратимым техническим прогрессом в органической химии на рубеже XX века, химическое оружие стало первой имманентной угрозой цивилизации и первым из трех существующих ішдов оружия массового уничтожения (ОМУ),
Вопреки общепринятому представлению о варварском характере химического оружия и международно-правовым нормам, ставящим его использование под запрет, мисі очисленньте факты его применения на всем протяжении XX века свидетельствуют о том, что моральных ограничителей к использованию отравляющих веществ государства, неситне за это ответственность, не испытывали. Химическое оружие применялось без колебаний - в особенности, если противник не мог ответить тем же.
Общеизвестно, чю США первыми применили ядерное оружие. Реже упоминается о применении ими химического оружия. Вместе с тем» широкомасштабное использование США в военных целях гербицидов и средств борьбы с беспорядками в Индокитае сегодня было бы расценено как прямое нарушение Конвенции о запрещении химического оружия. Английскими историками обнаружены материалы и о планах широкомасштабного применения США химического оружия (вопреки заявленной ими тогда позиции о неприменении такого оружия первыми) против гражданскою населения 25 японских городов в ходе второй мировой войны. Лишь в последний момент в Вашингтоне предпочли превентивному химическому нападению ядерное. Именно под реализацию эг1 их планов США произвели в годы второй мировой войны около 150 тысяч тонн отравляющих веществ - количество, далеко превосходившее всякне разумные потребности «сдерживания».
На протяжении всей последующей «холодной войны» применение и химического: и ядерного оружия были органично встроены в военно-стратегические концепции США, являясь самостоятельными фазами одной «лестницы эскалации» вооруженного конфликт. В контексте биполярного противостояния химическое оружие рассматривалось США как потенциальное средство ведения войны.
После окончания "холодной войны" задачи ликвидации мировых запасов химического оружия и создания эффективного режима его нераспространения приобрели приоритетное значение по ряду важных политических, военно-стратегических и экономических соображений, а запрет химического оружия стал реальностью вследствие взаимодействия множества факторов. Расширение спектра угроз международной стабильности после развала биполярной модели мироустройства,
включая горизонтальное распространение химического оружия; стремление политического руководства в ряде стран обеспечить свое политическое выживание посредством создания оружия массового уничтожения, в том числе химического; возрастание риска попадания ОМУ в руки террористов; необходимость для крупнейших обладателей химического оружия избавляться от вооружений, шрантийные сроки хранения которого истекали; требования экологических норм и обеспечения безопасности населения, проживающего вблизи баз хранения химического оружия; оперативно-тактические неудобства, связанные с его боевым применением - вот неполный перечень причин, сделавших освобождение человечества от химического оружия насущной необходимостью.
Однако, ключевым фактором, предопределившим нацеленность США на достижение глобального запрета химического оружия, были отнюдь не соображения гуманности- Химическое разоружение стало важным элементом военной политики США. Требовалось исключить возможность обре гения химического оружия потенциальными противниками США в третьем мире, поскольку его распространение серьезно осложнило бы возможности США по ведению локальных войн.
В 1993 году по инициативе России и США была достигнута многосторонняя договоренность о повсеместной ликнидации химического оружия под строгим международным контролем, а после се вступления в силу в апреле 1997 года процесс его уничтожения стал реальностью. Таким образом, этот вид ОМУ первым в истории контроля над вооружениями проходит полный цикл - от создания до уничтожения. Закономерноеіи и особенности этого процесса - политические, экономические, социальные и технические - имеют важнейшее значение не только для перспектив химического разоружения, но и для разработки в перспективе режимов проверки для двух других видов ОМУ - ядерного и биологического.
Подписание Конвенции о запрещении химического оружия (КЗХО) в январе 1993 юда наложилось ш времени на острейшие политические процессы, приведите к распаду СССР, В новой системе мироустройства, характеризующейся нарастанием элементов однополярности, некоторые из ключевых параметров КЗХО стали стеснять США. Перед Вашингтоном встала задача корректировки созданного отчасти по их собственной инициативе механизма химического разоружения.
Стремясь закрепшъ свое положение «единственной сверхдержавы», США оказывают значительное и все возрастающее влияние на формирование обшей линии международного сообщества в сфере химического разоружения, используя для
продвижения своих интересов весь спектр односторонних, включая силовые, двусторонних и .многосторонних инструментов воздействия.
Наиболее ярким примером нарастающей интенсивности односторонних силовых действий стала война США против Ирака, хотя сегодня очевидно, что реальные мотивы для вторжения в эту страну не имели ничего общего с мнимой угрозой иракского ОМУ.
Односторонние методы подкрепляют традиционные двусторонние механизмы, которые занимали и занимают центральное место во внешнеполитической стратегии США по обеспечению международной безопасности. Именно эти рычаги рассматриваются Вашингтоном как самые «эффективные» и используются наиболее интенсивно, имея в виду несопоставимый политический вес США в сравнении с большинством их партнеров по іакому двустороннему диалогу. Даже в российско-американских отношениях не прекращаются попытки США, используя политические и финансовые рычаги, подогнать российскую программу уничтожения химического оружия под американские политические и технические стандарты.
Па протяжении второй половины XX века ценность глобальных внептпеполитических механизмов для США традиционно состояла в том, чтобы обеспечивать Вашингтону многостороннее «правовое попе», в то время как реальная внешняя политика строилась главным образом на двусторонней и блоковой основах. В этом смысле глобальные институты виделись скорее как политический ограничитель, механизм «сдерживания», а тте продвижения возрастающих глобальных амбиций страны, претендующей сегодня на статус «единственной сверхдержавы».
Однако, в последние годы в политике США в отношении многосторонних институтов, прежде всего в сфере безопасности, наметился поворот. С приходом к власти в США администрации Дж.Буша - младшего Вашингтоном был взнт курс на обеспечение близкого к абсолютному политического доминирования США в международных организациях. Реализация этого нового подхода является одной из важных составляющих общей стратегической линии Вашингтона на создание американоцептричной модели мироустройства. 11а его базе существующие международные институты трансформируются в механизмы, приспособленные для управления американоцентричным миром. Манипулируя деятельностью многосторонних наднациональных механизмов в ключевых сферах международной политики, США стремятся обрести возможность проводить через такие институты под флагом многосторонности по-существу одностороннюю линию.
Анализ современных подходов США к проблематике химического разоружения подтверждает обоснованность разработанного недавно в российской академической
науке тезиса о выборочном подходе США к действующим международно-правовым режимам в области разоружения и безопасности. Ключевыми элементами этого подхода стати отказ от тех устоявшихся международно-правовых режимов, которые, будучи основаны па принципах паритета, равных прав и обязательств, являются сегодня ограничителями «глобалистских» военно-политических устремлений Вашингтона, и трансформация других, включая ЮХО, которые, в новом деформированном виде, могут по-прежнему обеспечивать интересы США. По-существу, в США завершено фундаментальное переосмысление степени соответствия ключевых международно-правовых режимов в сфере международной безопасности современным глобальным интересам Вашиїптоиа и началась их односторонняя перекройка под новые мировые амбиции США.
Экспериментальным многосторонним «полигоном», на котором были отработаны соответствующие рецепты администрации Дж, Буша-мл., оказалась Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО), После инициированной США в 2002 году впервые в международной практике «смены режима» в этой международной организации США и их союзники сегодня практически подчинили 03X0 иерархии американских политико-стратегических приоритетов. Вместо проведения политики и интересах всех государстн-участников в 03X0 процветает однополярность -политические и административные решения готовятся под американскую диктовку и принимаются только с штагословления США.
«Смена режима* в ОЗХО обеспечила благоприятные условия для планируемого США нарушения их основного обязательства но Конвенции о запрещении химического оружия - уже заявленного ими намерения сохранить до одной четверти военно-химического арсенала после апреля 2012 года - предельной даты, установленной КЗХО для уничтожения химического оружия всеми странами-участниками. Такое развитие событий нанесло бы серьезный ущерб интересам глобального нераспространения химического оружия, свело бы на нет усилия международного сообщества но привлечению в Конвекцию стран, прежде всего на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии, располагающих соответствующими арсеналами или потенциалом для его производи ва.
Кроме того, американский политический контроль над 03X0 привел к установлению двойных стандартов в области международной проверки, к ослаблению инспекционной нагрузки на наиболее опасные объекты, расположенные в США и союзных им странах, и ее интенсификации на предприятиях в других государствах, не связанных с производством химикатов двойного предназначения. В результате,
значительная часть выделяемых всем международным сообществом немалых средств, предназначенных для полдержания эффективного режима нераспространения химического оружия, расходуется нерационально.
Как представляется, навязываемые США ОЗХО дискриминационные подходы в сфере химического разоружения являются прямым следствием коренных изменений в системе взглядов нынешнего руководства США на характер угрозы распространения оружия массового уничтожения, согласно которой «ОМУ в распоряжении враждебных государств и террористов представляют собой один из крупнейших вызовов безопасности Соединенных Штатов». Иными словами, по логике нынешней администрации, потенциальные новые обладатели ОМУ делятся на «своих» и «чужих», а его распространение представляет угрозу для США только если это оружие попадает в распоряжение стран и организаций^ которые в Вашингтоне рассматриваются как «враждебные». При такой концептуальной постановке вопроса сутцествование непредвзятых многосторонних институтов, для которых ОМУ представляет угрозу пне зависимости от страны его размещения, становится для Вашингтона не просто опасным, но и неприемлемым.
Тактика проамериканской «перестройки» 03X0 проявляется и в применяемых США методах «продавливания» своих интересов в дискуссии о реформе 001Ї, где также начинают просматриваться признаки схожих кадровых и организационно-структурных изменений, диктуемых политическими приоритетами США.
Сама по себе новая стратегия США по захвату международных организаций грозит стать бомбой замедленного действия, подведенной под многосторонние институты, в том числе в сфере международной безопасности. Она чревата их политической девальвацией в сложившейся системе международных отношений. Если такие институты станут восприниматься международным сообществом как контролируемые из Вашингтона марионеточные структуры, то о доверии к ним, а значит об их эффективности и долгосрочном политическом выживании, не сможет идти и речи.
Соответственно, противодействие тем аспектам проталкиваемой Вашингтоном реформы ООН и других международных организаций, которые еще более усилят степень их зависимости от США, представляется важной задачей для значительного числа участников международного сообщества, включая Россию. Ведь поддержание принципов подлинной, а не фасадной мнотсторонности приобретает в современной
National Slralegy to Combat Weapons of Mass Destruction, December 2002, page I.
расстановке сил на международной арене нарастающее значение для национальных интересов России и большинства других государств.
Не менее важными для российских интересов представляются задачи скорейшей ликвидации запасов химического оружия повсюду в мире и поддержания действительно эффективного режима его нераспространения. В этом смысле планируемый Соединенными Штатами срыв установленного КЗХО графика ликвидации химическою оружия внушает серьезное беспокойство. Что же касается поддержания жизнеспособною режима нераспространения химического оружия, то полная реализация этой задачи в долгосрочном плане возможна лишь при условии возвращения ОЗХО к принципам равноправного и ^дискриминационного подхода ко всем участникам Конвенции о запрещении химического оружия и отказа от политики «двойных стандартов», которые разрушаю! целостность этого важнейшего договора, расшатывают его политический фундамент.
С учетом вышесказаппого, поли гика США в сфере химического разоружения — в которой нарастают весьма опасные для российских интересов и императивов международной безопасности тенденции - требует всестороннего изучения.
Такой анализ представляется важным и в более широком плане - для прогнозирования дальнейших перспектив многостороннего разоружения в целом. Ведь КЗХО остается сегодня единственным в мировой практике инсірументом, который реально обеспечивает уникальный процесс глобального уничтожения нелого вида ОМУ, и имеет поэтому прецедентное значение для разработки режимов международной проверки в сопредельных областях - ядерной и биологической.
Объектом исследования является политика США в области разоружения и международной безопасности применительно к уничтожению и нераспространению химического оружия.
Предметом исследования - комплекс военно-стратегических,
внешнеполитических, международно-правовых, финансово-экономических и технических вопросов, определяющих политику США в сфере химического разоружения и нераспространения химического оружия, центральными объектами которой на современном этапе являются американская и российская программы уничтожения химического оружия, а также деятельность 03X0,
Хронологические рамки работы. Границы подробного исследования охватывают период с середины 60-х годов XX века по настоящее время и включают первые шесть лет деятельности администрации Дж, Буша-мл- Выбор исходной іочкой середины 60-х годов вызван тем, что как раз в тот период вопросы химического
разоружения были впервые поставлены па повестку дня международной политики, В 70-е — 90-е годы происходили процессы, приведшие к подписанию двусторонних российско-американских договоренностей по химическому разоружению, Конвенции о запрещении химического оружия и к созданию ОЗХО, а с 1997 года начался этап становления и последующей политической «ломки» этой организации, за которой последовала се проамериканская «перестройка». Автор также показал эволюцию американского подхода к этим вопросам с конца ХГХ века.
Главной целью диссертации является критический анализ политики США в сфере химического разоружения в его двустороннем и мноїхїстороннем аспектах, описание исторических этапов формирования этой политики, а также факторов, определяющих интересы США в этой области, выявление дестабилизирующих компонентов современной американской концепции противодействия распространению химического оружия, разработка рекомендаций, которые, по мнению автора, способствовали бы нейтрализации упомянутых тенденций, полной реализации целей КЗХО и укреплению механизмов многостороннего разоружения, в которых кровно заинтересована Россия.
В более конкретном плане в диссертации поставлены следующие исследовательские задачи:
определить основные исторические этапы формирования американской политики в сфере химического разоружения;
выявить тенденции и закономерности, оказывавшие воздействие на формирование военно-стратегического и внешнеполитического курса США в этих вопросах;
рассмотреть подходы администрации Дж.Буша - мл. к проблематике химического разоружения и нераспространения химического оружия, оценить негативные н дестабилизирующие аспекты этих подходов для международной безопасности и существующих многосторонних механизмов правового регулирования в области разоружения;
проанализировать двусторонние российско-американские отношения в сфере химического разоружения через призму глобального американского подхода к этой проблеме и выявить мотивы, которыми США руководствуются в своей политике примените л ьтто к уничтожению запасов российского химического оружия на современном этапе;
разработать рекомендации по мерам противодействия вышеупомянутым негативным тенденциям в политике США,
Степень научной разработанности темы диссертации. Проблематика ликвидации и нераспространения ОМУ и концептуальные общеполитические подходы США к этим вопросам были и остаются объектом пристального изучения в отечественной к зарубежной академической литературе. Значительный вклад в фундаментальные исследования этой темы внесли такие авторитетные российские ученые и специалисты как ГААрбатов, А.Г.Арбатов, АДБогатуров, В.Г.Барановский, В.Ф .Давыдов, ЮЛДавыдов, П.СЗолотарев. Н-И-Канинина, А,А.Кокощин, А.В,Кортунов, ВАКременюк, В.ИЛСритюхижа, ВЛ.Лукин? МЛ.Милыптейн, В,А Летрунин, А.А.Пикаев, СМ. Рога в, А. Г.Савельев, Л.ССемейко, А.В.Торкунов, Д.ВТренин, А.И.Уткин, ТЛ.Шак.іеина, А.И.Шумилин, и др.
В работе использованы оценки и выводы, характеризующие
шешпеполнтнческин курс США на современном этапе, разработанные российскими исследователями. Особую ценность в этом плане представили работы А.Д.Богатурова, ВАКременюка, П.Т.І Іодлесного, С.М*Рогова, JLC-Семейко, ряд монографий и статей Т.А.Шаклеинои по вопросам выработки постбиполярной стратегии США.
Подходы США к обеспечению международной безопасности наиболее детально изучены применительно к ядерному оружию. Аналитические разработки ведущих российских ученых в этой области, таких как А.Г.Арбатов, П.СЗолотарен, ААКокоіггин, СМ-Рогов, Л.С.Семейко и др.. относятся к наиболее продвинутым в международном академическом сообществе. В концептуальном отношении они оказали существенное содействие автору при разработке темы диссертации.
Вопросы собствеппо химического разоружения являются предметом активной внутриполитической дискуссии в российских научных и общественных кругах. Они рассматриваются в отдельных монографиях и многочисленных статьях, среди которых следует выделить работы АДХорбовского, ГГИ.Калининой, А.А. Пикаева, а также ряд исследований, подготовленных в ИМЭМО.2 При этом центральное место уделяется технологическим, экономическим, социальным и политическим проблемам, связанным с реализацией российской программы уничтожения химического оружия, а также финансовым аспектам международного сотрудничества в уничтожении российского химического оружия. Пожалуй, единственной отечественной работой, предметом исследования которой являются многосторонние аспекти функционирования режима
П.И. Калинина, Конвенция о запрещении химического оружия: проблемы и перспективы, 2004, Москва. Триал ог, 136 стр, Справочник "Глобальное партнерство против распространения оружия массового уничтожения", Рсцсюснты: С,В, Антипов, А.И. Антонов, Н.И. Калинина, Москва, Триалог, 2003,184 стр. Е.Ф, Мясоедов, А-В.Рощин, В.В.Гормай, В.ПРачеев, Химическое разоружение в России, ИМЭМО РАН, Москва» 2004, 107 стр.5 Конвенция о запрещении химического оружия: вопросы и ответы, ИМЭМО РАН, Москва, 1997,20 стр.
КЗХО, является іюдіотовлениое д.мл. Н.ИКалининой информационно-аналитическое исследование «Конвенция о запрещении химического оружия: проблемы и перспективы», В нем подробно анализируются итоги состоявшейся в 2003 году первой обзорной конференции государств-участников КЗХО и содержится значительный объем фактической информации о деятельности ОЗХО.
Из публикаций, изданных по теме диссертации за пределами России, существенный интерес представляют работы американских и европейских исследователей, посвятивших значительную часть академической деятельности проблематике химического разоружения. К ним относятся Т.Бернауэр, Ж.-П. Зандерс, В,Крутч, Б,Робертс, Дж.Сиринсионе, Э.Смитшн, Дж.Такер, Р.Трэпп и др.
Экскурс в предысторию современного этапа химического разоружения был бы затруднительным без обращения к работам Дж.Али, Т.Бернауэра, Р.Гартхоффа, Дж.Дина, КЛСолеман, Ж.Коттеро, ЛЛещука, Р-Мэтьюса, Ч.Хеллера и др.
Весьма ценными для анализа хода и итогов переговоров по КЗХО стали публикации и воспоминания участников этого пронесса - послов СБацанопа, СЛедогара, РЛемана, К-МХолтениуса, ПЛЛаха, Ж.Эрреры, а также экспертов делегаций Г* Куп ера, Х>Машади и др.
Значительный интерес, с точки зрения изучения работы Подготовительной Комиссии 03X0 (1993 - 1997 гг.) и современного этапа деятельности 03X0 в свете подходов администраций Р. Клинтона и Дж. Буша — мл. к вопросам многостороннего химического разоружения (1997 - 2007 гг.), представляют исследования И. Кеньона, МКрепона, КнМаккарти, Д.Манна, Дж.Сиринсионе, Д.Скотта, Э.Смитеон, профессора права Ф.Сэндса, Дж.Такера, публикации 03X0 и выступления се руководства, а также американских государственных чиновников, непосредственно реализующих (или реаличовывавших) политическую линию в этих вопросах - Р.Армитаджа, Дж. Болтона, С.Голдмаяа, Р.Микулака, Д.Мэйли и С.Радемакера. Важными для оценок американской политики в ОЗХО предстанляются выступления представителей других государств (таких как представитель Индии при 03X0 посол Ш.Каусик, представитель Пакистана МКамаль Кази и др.).
Среди зарубежных академических источников следует выделить соответствующие ежегодные публикации СИПРИ, а также издаваемый ежеквартально с конца 80-х годов прошлого века Программой Гарвард-Сассскс информационный «Бюллетень Конвенций по химическому и биологическому оружию», в котором помимо научно-аналитических обзоров для удобства исследователей содержится подробная хронология событий, связанных с международными мерами по ограничению и
ликвидации химического оружия, Ьолыной объем фактической и аншгитической информации о деятельности Подготовительной Комиссии ОЗХО содержится в выдержанной в осторожно-дипломатичных іонах монографии «Создание Организации по запрещению химического оружия», изданной в 2007 г, под редакцией бывшего исполнительного секретаря Подготовительной Комиссии ОЗХО И. Кеньона и исследователя проблем химического разоружения Д. Фикса, к подготовке которой были привлечены многие бывшие сотрудники Комиссии.
Документальные источники работы обратугот несколько групп. Они включают:
российское законодательство в сфере химического разоружения, документы российской внешней политики и выступления российских политиков по вопросам, являющимся объектом исследования диссертации;
документы внешней политики США, включая официальные издания Белого дома, госдепартамента, Пентагона, выступления представителей администраций США, доклады комитетов сената США, Исследовательской службы конгресса, Управления технологических оценок и Главного счетного управления, мемуары американских политических деятелей, архивные документы Химического корпуса армии США, публикации экспертов - как сторонников, так и противников КЗХО и пр.;
открытые источники 03X0 и документы других международных организаций (прежде всего ООН);
публикации неправительственных и академических организаций — упоминавшейся выше Проіраммм Гарвард-Сассекс, Стимсоновского Центра, Федерации американских ученых, Фонда Наследия, Комитета Юристов за Ядерную Политику, СИПРИ, Центра исследований, подготовки и информации по вопросам проверки (ВЕРТИК), Йельского университета, Фонда Стэнли, российского ПИР-центра и пр,
материалы отечественной и зарубежной периодической печати, включая такие
солидные научные издания как «Мировая экономика и международные отношения»,
«Международная жизнь», «США-Канада: экономика, политика, культура»,
«Нонпролиферэйшн Ревю», «Дисармамент дишгомаси», а также газеты - российские «Российская газетам, «Независимая газета», «Известия», «Коммерсант», «Независимое военное обозрение», американские «Ныо-Иорк тайме», «Лос-Анджелес Тайме», «Крисчиан Сайенс Монитор», английская «Гардиан», французская «Ле Монд», публикации ИТАР-ТАСС и пр.
В российских нормативных и политических документах содержатся базисные положения, предопределившие подход России к проблематике химического разоружения. Они позволяют проследить динамику российской программы
уничтожения химического оружия, а также наши приоритеты в том, что касается нераспростраиенческих положений КЗХО.
Официальные документы, подготовленные американским внешнеполитическим сообществом, дают представление об энолкщии взглядов американского руководства на проблемы, составляющие предмет исследования.
Материалы ОЗХО и других международных организаций содержат ценные первоисточники - решения, резолютпги, выступления и пр. - позволяющие непредвзято оценивать динамику многосторонних процессов химического разоружения в ее истор и ко- политическом аспекте, В эзях документах также нашли отражение процессы переоценки подхода к многостороннему разоружению, происходящие в Вашингтоне. Особенно следует выделить в этой связи публиковавшиеся ранее на вебсайте 03X0 выступления ее генерального директора на сессиях Исполнительного совета (ИС), которые были, пожалуй, единственным доступ ным широкой общественности источником конкретной информации о работе 03X0 и стоящих перед ізсй нерешенных проблемах в осуществлении Конвенции, К сожалению, после апреля 2002 года эти документы с вебсайта организации были итьяты, выступления нового генерального директора на Исполнительном совете на него не помещаются, объем другой открытой исследователям информации о деятельности 03X0 значительно сократился, а данные о нерешенных вопросах и инспекционной деятельности практически перестали публиковаться.
Документы неправительственных организаций и материалы прессы высвечивают проблемы, которые в силу их политической чукствительности, остаются за рамками официальных источников.
Следует сказать и об электронных источниках официальной и другой информации. Документы, полученные с официальных российских вебсайтов -Президента России, МИД России, вебсайта «Химическое разоружение», американских -Белого дома, госдепартамента, Пентагона, министерства торговли США, я международных - ООН, Организации по запрещению химического оружия и др. оканшіи неоценимую помощь при разработке темы диссертации.
Из академических электронных источников информации интерес представили вебсайты Программы Гардард-Сассекс, Стимсоновского Центра, Ассоциации по контролю над вооружениями, Фонда Наследия, а также Федерации американских ученых, на котором, например, опубликованы копии прежде секретных директив президентов США, н том числе и по теме диссертации.
Вместе с тем, несмотря на обилие вышеупомянутой академической литературы и источников информации по тематике нераспространения ОМУ и хронологии процессов химической демилитаризации в России и США, детальное изучение подходов США собственно к функционированию глобального режима нераспространения химического оружия и многосторонним механизмам, координирующим деятельность между народного сообщества в этой сфере, до настоящего времени оставалось на периферии и отечественной, и зарубежной науки. В российских и зарубежных академических источниках содержатся в основном скупые ссылки на существование таких механизмов,3 а при их более подробном рассмотрении превалирует в известной мере схематичное поверхностное описание проблем в этой сфере. Более того, в некоторых российских публикациях, подготовленных под эгидой авторитетных научных центров, можно встретить и фактические неточности, искажающие положения КЗХО, Все это подтверждает назревшую необходимость системного исследования по теме диссертации.
Такое положите дел, по мнению автора, объясняется прежде всего отсутствием, несмотря на провозглашаемую нынешним руководством ОЗХО {(транспарентность^ доступной исследователям детальной документации о ее деятельности, а также іем обстоятельством, что вопросы химического разоружения были и остаются, к сожалению, «нишей», интересующей в детальном плане довольно узкий круг исследователей как в России, так и за рубежом.
Эта ситуация диссонирует той политической приоритетностью, которая со всеми на то основаниями придается у нас проблеме своевременной ликвидации российских запасов химического оружия. Создается впечатление, что под бременем реализации собственной программы уничтожения химического оружия в России так и не выработано широкой стратеги теской линии в отношении КЗХО, которая включала бы наши приоритеты применительно к функционированию глобального режима нераспространения химического оружия, а также обеспечению интересов страны в международных организациях.
Структура диссертации. Структурно работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемых сокращений и списка использованных источников и литературы.
В первой їлавс содержится исторический анализ политики США в сфере химического разоружения с конца XIX века и до начала 90-х годов XX века.
3 См., например, статью ГБ.Корсакова «Политика США в области нераспространения ОМУ»,
США: экономика, политика, культура, No 4,2007» стр. 25 - 40.
Рассмотрены два ее вектора - военно-технический, связанный с осуществлением конкретных военных программ и их концептуальным обрамлением, и политический -выражающий взгляды американской политической элиты на вопросы контроля за химическим оружием. Проанализированы причины, определявшие, но мнению автора, отрицательное отношение США к сокращению и ограничению химических вооружений, превалировавшее в американской внешней политике вплоть до середины 80-х годов XX века. Исследованы побудительные мотивы, приведшие к коренной трансформации взглядов политического руководеї йа США на необходимость всеобъемлющей ликвидации химического оружия и к подписанию в 1993 году Конвенции о запрещении химического оружия. Проведен анатиз установленных КЗХО ограничений и запретов на химическое оружие и ее режима международной проверки, а также степени соответствия положений Конвенции интересам США.
Предметом исследования во второй главе является деятельность США на этане подготовки к вступлению КЗХО в силу. Рассмотрены зигзаги ратификационную процесса. Подробно изучены внутриполитические факторы, предопределившие долгосрочное отношение США к ключевым элементам зафиксированного в КЗХО баланса политических компромиссов. Проанализированы причины, почему США -признанного прежде лидера химического разоружения — пришлось силком затягивать в ОЗХО, а также практические последствия для эффективности международного механизма реализации Конвенции, к которым привела тогда непоследовательная линия США.
Третья глава посвящена исследованию американского подхода собственно к деятельности ОЗХО, а также двустороннего российско-американского аспекта химического разоружения, и охватывает период с 1997 года по настоящее время на стыке деятельности администраций Р. Клинтона и Дж.Буш:а - мл. Этот исторический период представляется особенно интересным, поскольку на него приходятся этапы становления и последующей «силовой ломки» 03X0 Вашингтоном, навязывание ей американского видения роли и места КЗХО а глобальных усилиях но нераспространению химического оружия. Прослежены органическая связь между «сменой режима» в 03X0 и торможением сроков ликвидации химического оружия в США, а также попытки Пашиштона диктовать России конкретные параметры осуществления российской программы уничтожения химического оружия - как в политическом, так и в технологическом отношении.
В заключении суммируются разработанные в диссертации концептуальные положения, определяющие направленность политики США в сфере химического
разоружения на современном этапе, а также представлены рекомендации, имеющие, по мнению автора, отношение к формированию внешнеполитической стратеїии России применительно к ликвидации химического оружия и обеспечению .защиты интересов страны в международных организациях.
Методологическую основу исследований составляю! методы конкретно-исторического, сравнительно-исторического и структурно-функционального анализа. Сравнительно-исторический анализ используется для прослеживания динамики подхода США к проблематике химического разоружения. Общенаучные методы, используемые работе включают анализ и синтез, дедукцию, обобщение и аналогию и пр.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые в российской академической литературе на широком фактическом материале комплексно проанализированы концептуальная, методологическая и практическая стороны современного подхода СШЛ как к двусторонним, так и к многосторонним аспектам химического разоружения, рассмотрены современные тенденции в этой области. Автор определил и пронализировал исторические этапы в политике СШЛ - от накопления химического оружия и линии на достижение военно-технического превосходства в этой области, к обеспокоенности советским военно-химическим арсеналом, а вслед за этим -к мерам по противодействию горизонтальному распространению химического оружия, его глобальному запрету, уничтожению запасов и производственного потенциала, и, наконец, к деформациям этого режима. Особое внимание уделено политике США в отношении ОЗХО - теме, до сих пор практически не затрагивавшейся в российской академической науке.
В работе также на примере 03X0 исследованы не анализировавшиеся ранее отечественной политологической наукой тактика и методы, используемые американской дипломатией в последние годы дли обеспечения своих военно-политических и прочих интересов в международных организациях. Целенаправленное применение этош внешнеполитического инструментария привело к существенной трансформации политического баланса, зафиксированного в тексте Конвенции о запрещении химического оружия, и в его переподчинении интересам США и их ближайших союзников. Проведенный анализ позво.іяст спрогнозировать подходы США к ликвидации химического оружия и «реформе» международных организаций, а также предложить меры по противодействию элементам этой политики, которые, по мнению автора, противоречат интересам России и большинства членов международного сообщества.
В научный оборот введены новые источники, прежде всего широко не использовавшиеся ранее российскими исследователями документы Организации по запрещению химического оружия.
При подготовке исследования автор опирался на личный опыт многолетней практической работы по проблематике химического разоружения, в том числе во временном техническом секретариат Подготовительной комиссии ОЗХО и в техническом секретариате Организации по запрещению химического оружия.
Практическая значимость исследования. Провел.еппый анализ позволяет сделать выводы, имеюшие, по мнению автора, отношение к формированию внешнеполитического курса России, и сформулировать практические рекомендации, которые могли бы быть полезны при формировании нашей линии в международных организациях и определении российского подхода применительно к нераспространению ОМУ.
На защиту выносятся следующие положения.
Современная политика США в сфере химического разоружения осуществляется в рамках общей стратегии, направленной на закрепление сложившегося в результате распада биполярной системы положения Соединенных Штатов в качестве «единственной сверхдержавы». Эта политика проводится в рамках стратегическою курса США на построение «одпополярного» мироустройства и обеспечение необходимого им военно-стратегического преимущества.
США необходимы новые механизмы управления «американоцентричным» миром. Существующие многосторонние институты, построенные на принципах вестфальской системы, не подходят на эту роль. Соответственно, Вашингтоном поставлена задача их коренной трансформации, создания - при сохранении формального «многостороннего фасада» - по-существу новых международных организаций с двумя категориями членства - «управителей» и «управляемых», руководящую роль в которых должна втрать возглавляемая США «коалиция» дружественных им государств. Первым примером реализации политики захвата Ватпингтоном многосторонних институтов стали осуществленная США в 2002 году «смела режима» в Организации по запрещению химического оружия и последовавшая за этим ее проамериканская реформа,
США по-прежнему заинтересованы в ликвидации химического оружия и других ііидов ОМУ у потенциальных противников, поскольку наличие у них такого оружия серьезно затрудняло бы возможности американских обычных вооруженных сил в локальных войнах. Ключевая роль в реализации этой цели теперь отводится двусторонним, блоковым и «контрраспространенческим» механизмам. Конвенция о
запрещении химическою оружия - единственный глобальный пршюшй фундамент в сфере химического разоружения - не предоставляет США и их союзникам уникального статуса, закрепляющего «особое» положение Вашингтона. Поэтому в полном объеме Конвенция более не устраивает американское руководство.
В рамках принятой администрацией Дж. Буита-мл. концепции «выборочного» подхода к контролю над вооружениями США полагают, что уничтожение химического оружия другими государствами не должно более сопровождаться уничтожением американского химического оружия, а режим его нераспространения должен в полной мере применяться только по отношению к странам, не входящим в категорию их «друзей и союзников». Эти установки определяют политику США в Организации по запрещению химического оружия. Вашингтон не скрывает, что не намерен уиичтожагъ свой арсенал химического оружия в установленные Конвенцией сроки. Администрация Дж.Буща-мл. навязала ОЗХО такой режим его нераспространения, при котором основная инспекционная деятельность направлена на объекты в развивающихся странах, не производящие химикатов двойного предназначения, в то время как действительно опасные с точки зрения производимых химикатов объекты в США и союзных им шеударствах инспектируются недоспи очно.
Российское химическое оружие в последние годы перестало рассматриваться США как самостоятельная равновеликая угроза. Химическое оружие, при наличии ядерною, но мнению США, более не влияет на состояние общего двустороннего военного баланса, а поэтому не является определяющим фактором при принятии Вашингтоном решений о судьбе собственного военно-химического потенциала. При этом, не отказываясь от конечной цели - полной ликвидации российского химического оружия и потенциала его производства - США не стремятся форсировать выполнение российской программы его уничтожения. Такое развитие событий дает США необходимое пропагандистское и политическое «прикрытие» для сохранения их собственных запасов химического оружия, а также обеспечивает американскому руководству дополнительные рычаги политического воздействия на Россию. Для реализации этих целей США используют как лршрамму американской помощи России в уничтожении химического оружия, так и многосторонние механизмы, прежде всего 03X0.
Политика США в сфере химического разоружения чревата подрывом доверия международного сообщества к многосторонним политическим институтам, м том числе в сфере безопасности, и деформацией существующего режима его уничтожения и нераспрос гранения. Она требует разработки активной, наступательной стратегии
противодействия, инициаторами которой должны стать заинтересованные в поддержании подлинной многосторонности члены международного сообщества, включая Россию. Без этого процессы «американизации» многосторонних политических институтов и деформации режимов нераспространения ОМУ будут нарастать.
Апробация исследования проводилась в научных публикациях по теме диссертации как в России, так и за рубежом.
М.В. Гаманин. Запрет на химическое оружие: десять лет спустя проблемы остаются, США-Канада:
экешомика, политика» культура, No 10,2007. (L1 пл.)
Mikhail Berdennikov. Chemical Weapons and Terrorism, DDA Occasional Papers, No 5, October 2001,
pp. 29-37. (0.3 ruij
Mikhail Berdennikov. Tbe experience of the Organisation for the Prohibition of Chemical Weapons, The
Implementation of Legally Binding Measures lo Strengthen the Biological arid Toxin Weapons
Convention, NATO Science Series, 11/150,2004,pp.l03-109, (03 пл,)
Mikhail V.Berdennikov. Current Experiences: Bilateral Agreements, A Russian View, in Disarmament
and Arms Limitation Obligations. Problems of Compliance and Enforcement, edited by Serge Sur,
UNIDIR, 1994, Dartmouth Publishing Company Limited, UK, pa^es 41-57, (1.2 пл.)
Химическое оружие в военной политике США.
Изучение динамики военно-химических программ США позволяет выстроить объективную картину американских политических и геостратетических приоритетов в этой сфере, о которых наглядно свидетельствуют как военно-страгегические концепции применения химического оружия, так и объемы финансирования соответствующих проектов. Сравнение хронологии наращивания военно-химического потенциала с политическим обрамлением этого процесса высвечивает реальные интересы как государственного руководства США, так и военно-промышленного комплекса.
Три пиковых периода в производстве химического оружия в США - конец первой мировой войны, вторая мировая война и период с середины 50-х годов до конца 60-х - хронологически укладываются в один продолжительный этап, на протяжении которого, как будет показано ниже, CI [ IA отказывались принимать какое-либо участие в международных усилиях по ограничению химических вооружений.
Активизация американской политики на разоруженческом направлении начинается именно с конца 60-х годов, когда производство химического оружия в США было в одностороннем порядке остановлено, а Советский Союз такое производство продолжал, причем в области новейших нервно-паралитических ОВ уже принятых к тому времени на вооружение в США. Сокращение «разрыва» между американским и советским лоешго-химически ми арсеналами и достижение в этой области военно-технического лариіета, стало одним из аимулов, колорый, наряду с другими, подтолкнул США к установлению запрета на химическое оружие.
Собственно же прорыв к договоренностям о запрете химического оружия произошел после того, как и СССР и США прекратили производство тех его видов, которые подлежат уничтожению в соответствии с Конвенцией о запрещении химического оружия.
Эволюция политического интереса к установлению ограничений на химическое оружие укладывается в этом смысле в общую схему советско-американских усилий з области разоружения, в сфере которого оказывались либо наиболее опасные в стратегическом отношении системы вооружений, либо «проблемные» с оперативно-технической точки зрения или устаревающие в военно-стратегическом отношении их
ВИДЫ Начало производства химических вооружений в США непосредственно связано с началом первой мировой войны,
США не были инициатором создания химического оружия и втянулись в гонку химических вооружений с некоторым опозданием. Это объясняется поздним вступлением США в первую мировую войну. Прибывший в Европу в 1917 году американский экспедиционный корпус не был подготовлен к лсдению наступательных операций с применением химического оружия, не располшап химическим оружием и необходимыми средствами защиты от него. Инициатором боевого применения химического оружия в первой мировой войне стала Германия, впервые успешно применившая газовые баллоны с хлором против французских войск под Ипром (Бельгия) н апреле 1915 года. Затем производство химического оружия было налажено в Великобритании и Франции, Причем именно англичане применяли химическое оружие наиболее интенсивно: всего в ходе первой мировой войны немецкими войсками было произведено более 50 газобаллонных атак, французами - 20, а англичанами - 150.
Военно-химическая служба была создана в вооруженных силах США лишь в 1918 году. Сведения о первом применении химического оружия американскими вооруженными силами в наступательных действиях на европейском ТВД датированы маем-июнем 1918 года.
Хотя перед войной США начали в спешном порядке предпринимать меры для создания собственною іюенно-химического потенциала (патент на производство артснарядов, снаряженных цианистым водородом был зарегистрирован в США в 1914 шдуЧ производство химического оружия в США удалось наладить только в самом ее конце - к середине 1918 года. Строительство первого в США обьеісга по производству х и готического оружия в Эджвудском арсенале (штат Мэриленд) началось в декабре 1917 года после того, как попытки предложить организацию этого производства частным g химическим коштаниям потерпели неудачу.
Масштабы программы строительства Эджвудского арсенала были сопоставимы с «мапхеттешжям проектом» - было построено 300 здании и сооружений, предметом лабораторных исследований стали около 4000 потенциально токсичных химикатов.10 Именно в США в конце первой мировой войны было изобретено новое для тех времен ОВ -люизит."
По данным, приведенным в исторической литературе, за годы войны США произвели около 5000 тонн ОВ (2400 тонн хлора, 1400 тонн фосгена и 900 тонн иприта) s по гак и не смогли наладить снаряжение ими боеприпасов и применяли в Европе химические боеприпасы, поставленные Великобританией и Францией.14
Уроки первой мировой войны были, несомненно, ключевым фактором, определившим отношение американской военно-политической элиты к химическому оружию. По оценкам историков, за годы первой мировой воины обеими коалициями было использовано от 113000 до 125000 тонн различных ОВ, от которых погибли около 100000 человек и около 1.3 миллионов человек получили поражения различной степени тяжести. Потери США от применения химическое оружия в ходе первой мировой войны составили почти треть (75000 человек) от общего количества (около 260000 человек) их убитых и раненых . И хотя эти внушительные цифры потерь объяснялись в немалой степени неподготовленностью группировки вооруженных сил США к ведению боевых действий в условиях применения химического оружия первого поколения, в американском генерали і ете сформировался консенсус относительно того, что химическое оружие будет важной составляющей будущих войн. Первый командующий американской Службой химической войны (Chemical Warfare Service) генерал Фриес писал в 1921 го;іу, что «химическая война - это предмет, с которым каждая цивилизованная нация не только должна будет считаться в будущем, но и то, что цивилизованные нации должны будут применять без сомнений».17
Хотя в период между первой и второй мировыми войнами массового производства химического оружия в США не велось, созданная и поддерживаемая произшдственная база давала гарантии, что необходимое его количество может быть наработано в короткие сроки. Тогда наличие потенциала производства химического оружия виделось в качестве инструмента, «сдерживающего» возможное его применение потенциал ЬНЕЛМ противником.
Эволюция подхода США к вопросам ограничения и запрещения химического оружия.
В основе позиции США в отношении первых международных усилий по ограничению химического оружия на рубеже XX века, обусловленной отчасти их геоірафической защищенностью и отсутствием химической угрозы от соседних стран, было нежелание вводить запреты на перспективные системы вооружений. США отказывались принимать участие в договоренностях, которые ограничивали бы их возможности по созданию химического оружия. П этом смысле показательны мотивы, которыми США руководствовались, мотивируя отказ присоединяться к одному из первых «документов о намерениях» воздерживаться от применения удушающих и ядовитых газов - ((Декларации о воздержании от применения снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы»? подписанной на первой гаагской конференции в ! 899 году по инициативе России.57
США заявили тогда, что применение таких снарядов не является, по их мнению, более жестоким, нежели использование разрешенных ракет, и что рассматривать данный вопрос будет целесообразно лишь после того, как химическое оружие будет создано. Как упоминалось выше, широкомасштабное применение химического оружия в первой мировой войне скорее убелило Вашингтон в необходимости создания адекватного сдерживающего потенциала, чем введения запретов па этот новый вид вооружений. При этом США, разумеется, не возражали против установления жестких ограничений па химическое оружие дня стран, бывших тогда противниками США. Так, по Версальскому мирному договору от 28 июня 1919 года Германии было запрещено производить или импортировать ядовитые газы,59 Аналогичные ограничения были установлены в отношении Австрии, Болгарии и Венгрии.
Намерением сохранить собственный потенциал химического оружия и соответствующие производственные мощности было продиктовано и предложение о запрете его экспорта, выдвинутое США в мае 1925 гада на проходившей в рамках Лиги Наций конференции по методам контроля за международной торговлей оружием и боеприпасами и орудиями войны. Предложенная США мера носила явно дискриминационный характер, поскольку государства, располагавшие современной химической промышленностью, не были бы затронуты режимом экспортного запрета и таким образом усилили бы свое превосходство в химических вооружениях.
Когда взамен этой отброшенной большинством участников американской идеи, по инициативе Франции было предложено заключить юридически обязывающее соглашение о запрете на применение химического оружия в военных действиях, США оказались перед дилеммой - высказаться против запрета п политическом плане они не могли, но, как показала дальнейшая практика, связывать себя его правой ыми рамками также не собирались.
Французский подход был логичным: прежде всего имело смысл договориться о главном - запрете на применение химического оружия, а затем уже согласовывать частные меры, обеспечивающие эффективность такою запрета (например, экспортные ограничения). Польша высказалась за дополнение французского предложения ссылкой и на биологическое оружие.01 В итоге, 17 июня 1925 года 38 участниками конференции был одобрен «Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств», известный как Женевский Протокол 1925 года. Протоколом, который вступил в силу Я февраля 1928 года, запрещено «применение на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и всех аналогичных жидкостей, материалов и устройств».
Несмотря на созданный Женевским Протоколом международно-правовой прецедент - переход от заявлений о намерениях к обязательному международно-правовому документу - зтот инструмент имеет весьма узкую сферу применения. Им не запрещены исследования, разработки, производство, передача и, наконец, накопление химического оружия. Можно сказать, что в этом смысле Протокол узаконил гонку химических вооружений. Не было предусмотрено в чем и механизма проверки нарушений. Кроме того, при присоединении к Женевскому Протоколу или его ратификации около 40 государств, сделали оговорки, суть которых не исключает возможности применения запрещенных Протоколом видов оружия против стран, не являющихся его участниками, или в порядке ответного применения. Иными словами, Протокол, дух и буква которого были серьезно размыты упомянутыми оговорками, по-существу лишь кодифицировал в межд у н анодной практике принцип неприменения химического оружия первыми.
Дебаты в США вокруг ратификации КЗХО
Подписание США в январе 1993 года сразу двух крупных договоров в области разоружения - Конвенции о запрещении химического оружия и Договора СНВ-2 - стало финальным внешнеполитическим аккордом президентства Дж. Буша-старшего. Пришедшая ему на смену демократическая администрация У. Клинтона, но сложившейся традиции, поначалу не торопилась с продвижением унаследованного от республиканцев внешнеполитического наследия. Хотя у демократов не было возражений против ратификации КЗХО по существу, традиционная послевыборная политическая «науза» стала одной из причин задержки с передачей Конвенции на ратификацию.
Конвенция была направлена Белым домом в сенат лишь в конце ноября 1993 года, спустя почти год после подписания, а первый раунд слушаний по ратификации состоялся еще через полгода: весной-осенью 1994 года. В итоге, конгресс 103-го созыва не успел ратифицировать КЗХО, и, согласно правилам процедуры, весь ратификационный механизм пришлось раскручивать заново в конгрессе нового созыва.
В результате промежуточных выборов 1994 года контроль за обеими палатами конгресса получили республиканцы, причем ключевой для ратификация сенатский комитет - по иностранным делам - возглавил широко известный своими крайне реакционными взглядами сенатор Дж. Хелмс. Уникальная возможность добиться быстрой ратификации Конвенций в 1993 - 1994 годах, пока у демократов сохранялся контроль за сенатом, была упущена администрацией Клинтона из-за собственного бездействия.
Поскольку, как упоминалось выше, на переговорном этапе Конвенция была «продавлена» Дж.Бушем лично, вопреки серьезной оппозиции внутри как правого крыла республиканской партии, так и в Пентагоне, контроль за конгрессом предоставил ее противникам из числа республиканцев новую возможность сквитшься за прежние поражения, причем теперь уже - и это облегчало задачу - не со «своей» республиканской администрацией, а с президентом-демократом. Стало ясно, что вопреки женевским ожиданиям, ратификация КЗХО Соединенными Штатами не будет ни быстрой, ни легкой.
Сложилась ситуация, обратная устоявшейся традиционной схеме ратификации соглашений по разоружению. Как правило прежде разоруженческие договоренности разрабатьтались республиканцами, имевшими репутацию не только «жестких переговорщиков», но и тесно связанными с интересами воеппо-промыш л енного комплекса, а ратифицировались сенатом, в котором большинство принадлежало демократам. В случае с КЗХО защищать ратификацию Конвенции в сенате, где при республиканском большинстве ключевые позиции получили представители крайне правого крыла партии, пришлось демократам.
Помимо этих и других идеологических и межпартийных разногласий по вопросам разоружения в политической элите США трудности с ратификацией усугублялись и собственно текстом Конвенции. Чтобы быть приемлемой для самих США, КЗХО должна была удовлетворять двум в известной мере взаимоисключающим
требованиям — с одной стороны, обеспечивать эффективный режим проверки ее соблюдения, а с другой - защищать секреты как государственных, так и коммерческих структур США. Во имя достижения второй цели, американские переговорщики сами частично принесли в жертву первую - прежде всего за счет существенного смягчения режима инспекций но запросу, В результате, КЗХО оказалась уязвимой для критики как сторонников жесткого контроля, так и защитников интересов химического бизнеса.
На слабости режима инспекций по запросу указывали различные ведомства США, от американской делегации на Конференции по разоружению137, до разведывательного сообщества и AfCBP
Сторонники жесткого контроля были неудовлетворены и тем, что пороги объявлений для предприятий химической промышленности были установлены па уровне, значительно превышающем значимые в военном отношении объемы производства химикатов, в результате чего опасные с точки зрения Конвенции объекты но выводились из-под режима инспекции. Лоббисты же интересов промышленности, со своей стороны, утверждали, что обнаружить или предотвратить незаконный отбор проб в целях промышленного шпионажа в ходе инспекций будет практически невозможно.141
«Вынужденное взаимодействие» США с ОЗХО (1997 - 2000 гг.).
Были соблюдены и другие временные ориентиры - инспекции всех промышленных объектов, производящих, перерабатывающих и потребляющих химикаты Списка 2, били завершены, как того и требонала КЗХО, в течение первых трех лет после вступления договора в силу и пр,
Для опенки деятельности ОЗХО показательно сравнение эффективности ее инспекционной деятельности и инспектората МАГАТЭ в 1997 году, приведенное в опубликованном в 1998 году докладе Стимсоновского Центра. Из него вытекает, что эффективность использования инспекционного корпуса в 03X0 была значительно выше, чем в МАГАТЭ. При вдвое меньшем, чем в МАГАТЭ, числе инспекторов, в 03X0 было «наработано» за 1997 год 15000 инспекционных дней против 10240 в МАГАТЭ.10"
Помимо объективных достижений, соответствовавших интересам всех вступивших в КЗХО стран, США удалось провести в ОЗХО ряд политических решений, которые вписьшались в нх собственное представление о приоритетах в работе организации. Так, в отличие от МАГАТЭ, доля средств на программы международного сотрудничества была установлена в 03X0 на мизерном уровне - 6%, а сами проекты были не столько программами развития мирной химической промышленности, сколько мерами содействия государствам-участникам по выполнению ими обязательств по Конвенции, Вопросы международного сотрудничества также не удалось выделить в отдельную главу бюджета, поставив их в один ряд с расходами на международную проверку.
В аналогичном «ущемленном» положении оказались и проіраммьі защиты от химического оружия. Так, взносы в Фонд помощи для защиты от применения химического оружия в 1997 году составили лишь около 140 тысяч долл. США (291,000 голл. гульденов) - сумма, явно недостаточная для того, чтобы организовать какую бы то ни было помощь государству-участнику в случае применения против него химического оружии,191
США реализовали и задачу захвата ключевых постов в секретариате ОЗХО, многие из которых были заняты американскими представителями еще на этапе деятельности временного технического секретариата ГТК, По-существу, вся должностная цепочка, в которой принимались решения по вопросам проверки, бюджету и ключевым административным вопросам КЗХО оказалась в течение первых шести месяцев после вступления КЗХО в силу (до присоединения России) подконтрольной региональной группе западных стран.
Все упомянутые выше факторы объективно способствовали формированию ПОЗИТИВНОГО имиджа 03X0 в американском политическом истеблишменте.
Вместе с тем, ратифицировав КЗХО всего за несколько дней до вступления в силу, США оказались в значительной мере неподготовленными к выполнению Конвенции. Это обстоятельство существенно размыло потенциал воздействия Вашингтона на организацию, поставило США политически я уязвимое положение по сравнению с другими государствами-участниками.
Объявления американских химических предприятий не были переданы в 03X0 не только в течение 30 дней после вступления КЗХО в силу, но и после подписания президентом Клинтоном 20 октября 1998 года американского внутреннего законодательства,192 США объясняли задержку объективными сложностями -необходимостью разработки на базе принятого законодательства конкретных инструкций химическим компаниям. Инструкции были изданы в декабре 1999 года193, а сами объявления поступили в 03X0 только весной 2000 года - с трехлетним опозданием. С 1997 по 2000 годы США были прямыми нарушителями КЗХО.
Отдавая должное процедурным проблемам, с которыми столкнулись США, многие другие государства-участники КЗХО видели в сложившейся ситуации и откровенное нежелание Вашингтона выправить «крен», вследствие которого в течение первых трех лет главное бремя промышленных инспекций легло на страны Западной Европы и Азии, а химическая промыишенность США от таких инспекций была полностью избавлена.
Сложившаяся ситуация привела к серьезным трениям между западноевропейцами, с одной стороны, и американцами - с другой. Дело дошло до того, что в 1999 году группа нескольких входящих в Европейский Союз государств
предприняла попытку установить запрет па повторные инспекгптн своих химических заводов до тех пор, пока ОЗХО не проведет первоначальные инспекции соответствующих американских объектов. Полного запрета на повторные инспекции (который входил бы в прямое противоречие с текстом КЗХО) удалось не допустить, но в бюджете 03X0 па 2000 год была установлена отдельпая квота - 50 инспекций - для объектов Списка 2 «которые, как ожидается, будут объявлены государствами-участниками, не сделавшими своих промышленных объявлений согласно Частям VII, VIII и К Приложения по Проверке до 2 июля 1999 года».195 Речь, понятно, шла об американских объектах.
Надо признать, что США были не единственным государством, которое не предоставило ОЗХО объявления в полном объеме в установленные Конвенцией сроки. По данным секретариата ОЗХО по состоянию на 29 мая 1997 года такие объявления поступили всего от 31 из 88 государств-участников (35%). Вместе с тем, продолжительная задержка со сдачей первоначальных объявлений именно Соединенными Штатами дала многим другим странам «политическое прикрытие» для того, чтобы длительное время уходить от выполнения своих аналогичных обязательств по КЗХО. 1 Іроблема с предоставлением первоначальных обьявлепий была решена благодаря выдвинутой руководством 03X0 специальной программе действий только к концу 2000 года.197
Еще более свободу маневра в ОЗХО Вашингтону осложпила кодификация во внугреннем законодательстве двух противоречащих КЗХО ратификационных условий (возможность отказа в инспекции по запросу и запрет на вывоз проб с территории США), а также третьего ограничения, значительно сузившего число подлежащих объявлениям американских химических предприятий, производящих химикаты Списка 3. В отсутствие согласованных решений по вопросу о том, какие концентрации смесей, содержащих химикаты Списка Зт должны считаться «низкими», во внутреннем законодательстве США планка подлежащей объявлениям «низкой» концентрации была в одностороннем порядке установлена на уровне 80 (!) процентов.
Авторитетный американский эксперт по КЗХО Дж,Такер писал, что эти односторонние оговорки серьезно ослабили КЗХО и не были нужны для защиты американских промышленных секретов. А в исследовании Комитета юристов по ядерний политике «Власть силы или власть закона?» говорилось, что ограничения «равнозначны отказу от соблюдения положений договора относительно инспекций».201 Несмотря на протесты, все три вышеупомянутых положения, принятые подавляющим большинством американских законодателей, по сути исключали возможность наложения на них президентского вето и в окончательном варнаггте законодательства остались без изменений
