Содержание к диссертации
Введение
Глава І. Теория и практика построения исламского госуларсгиа в истории Центральной Азии 18
1.1. Концепция государственного устройства в исламе 18
1.2. Ислам в Центральной Азии: специфика мусульманской государственности в регионе 38
1.3. І Іроблема власти в исламе 62
Глава 2. Государства Центральной Азии в новых условиях: ислам и поли гика 83
2.1. Независимые государства Цетралыюи Азии: исламский мир и исламская цивилизация 83
2.2. Влияние ислама на политические процессы в регионе 103
2.3. Исламизм в Центральной Азии и влияние внешних факторов 124
Гласа 3. Перспективы развпіия политического ислама в Центральной Азии 147
3.1. Исламское политическое движение Центральной Азии в контексіе общеисламского пути развития: централыюазиатская альтернатива 147
3.2. Возможность создания исламского государства в Центральной Азии 16е)
Заключение 199
- Ислам в Центральной Азии: специфика мусульманской государственности в регионе
- Независимые государства Цетралыюи Азии: исламский мир и исламская цивилизация
- Исламизм в Центральной Азии и влияние внешних факторов
- Исламское политическое движение Центральной Азии в контексіе общеисламского пути развития: централыюазиатская альтернатива
Введение к работе
Произошедшие в последнем десятилетии XX века грандиозные перемены на всем постсоветском пространстве и в Центральной Азии, в частности, связанные с крушением коммунистического режима, дали начало новым, не имевшим ранее место процессам демократических реформ и преобразований, привнесенных в значительной мере извне странами западной демократии. На волне всеобщей эйфории освобождения от тоталитарного режима СССР, многие субъекты бывшего союзного государства, ставшие независимыми странами, принялись форсированными темпами внедрять механизмы и элементы демократического управления в своих обществах, которые хотя и выражали готовность их принять, но в действительности не были способны к быстрому восприятию столь резких перемен.
В особенности это относилось к странам Центральной Азии, которые, с одной стороны, стремились также, как и другие республики бывшего Союза, как можно быстрее привести свои государства под стандарты западной демократии, а с другой стороны, не могли не учитывать сильные родоплеменные, традиционные и религиозные элементы общества, остававшиеся неизменными в течение веков, несмотря на 70-летний период насаждения социализма.
Как известно, в Центральной Азии, а в особенности среди оседлой части ее населения, религия традиционно оставалась мощным регулятором общественной жизни. И поскольку ислам являлся наиболее распространенной религией народов региона, то именно с ним связывалась культурная и циви-лизационная самоидентификация большинства населения Центральной Азии. Естественно, что образованная часть мусульман региона, предполагала под освобождением от тоталитаризма не только возможность открыто исповедовать свою религию и выполнять религиозные функции, но и видела в сложившейся ситуации уникальный шанс для реализации собственной концепции будущего отдельных государств региона.
В этой связи, после распада СССР в Центральной Азии постепенно сформировался совершенно противоположный демократическому развитию взгляд на дальнейший путь построения государства и общества — исламский путь развития, с возможностью создания мусульманского государства в отдельно взятой стране либо во всем регионе в целом.
В то время как демократические реформы во многих странах региона проходили с большим трудом, а в некоторых государствах вообще потерпели крах, у второго пути развития с каждым годом прибавлялось все больше и
больше сторонников. Более того, неудачный ход экономических реформ во
многих странах региона и, как следствие, увеличение безработицы, обнищание больших слоев населения на фоне быстрого обогащения правящей элиты, не только привели к росту недовольства среди простого народа, но и предоставили для целого ряда религиозных и политических сил выгодные возможности показывать на этом примере ошибочность выбранного многими странами демократического пути развития.
Зарождение исламской оппозиционной политической мысли в Цен тральной Азии в современный период — неравномерный и противоречивый процесс, уровень развития которого в значительной степени специфичен для каждой страны региона и зависит от многих факторов исторического, социокультурного, этнического и политического характера. В этой связи, говорить об исламской оппозиции как об однозначном явлении политической жизни, всех стран региона, присущем всем им в равной степени, представляется, на наш взгляд, неверным. В то же время, учитывая географические особенности расположения стран Центральной Азии, районы трех из которых (Кыргызстана, Таджикистана, Узбекистана) входят в Ферганскую долину - один из важных исторических центров мирового ислама, наибольший исследовательский интерес представляет развитие исламской политической доктрины именно в Ферганской долине, как основном источнике исламской оппозиции
в Туркестане.
Актуальность темы обуславливается, прежде всего, тем, что влияние ислама на политические процессы в Центральной Азии с каждым годом становится все более явным и ощутимым во многих странах региона. Ислам и исламская политическая оппозиция как явление, в последнее время стали неотъемлемым фактором современной политической жизни не только Центральной Азии, но и всего мира в целом.
В этой связи, особенную актуальность приобретает изучение теоретических основ исламской политической доктрины и концепции государственного устройства в исламе с учетом соответствующей исторической практики в мусульманском мире в целом и в Центральной Азии в частности. При этом исторический опыт государственности в Центральной Азии, основанный на законах шариата, во многом способствует объективному пониманию не только основной сути понятия государства в исламе, но и представляет возможность дать справедливую оценку действиям современных религиозных сил Центральной Азии, которые выступают за создание Исламского Халифата в регионе, что также представляется актуальным в современных условиях.
После распада Советского Союза, Центральноазиатские государства оказались в совершенно новых для них условиях, когда им самим предоставлялся выбор следовать собственному пути развития. В этих условиях, как нельзя остро возникла необходимость определения цивилизационной принадлежности государств региона. Однако этот процесс невозможно рассматривать в отрыве от довольно сильной исламской традиции народов Центральной Азии и без учета т.н. «возрождения» ислама в регионе. Таким образом, не меньшую актуальность представляет изучение влияния ислама на политические процессы в регионе в современный период времени и в особенности его роль во время гражданской войны в Таджикистане, политических волнений и проявлений терроризма в Узбекистане и Кыргызстане. В то же время, немаловажное значение имеет рассмотрение феномена исламизма в Центральной Азии в контексте влияния внешних факторов, связанных с общей политической ситуацией в мире, характеризующейся политикой великих
держав по борьбе с международным терроризмом и религиозным экстремизмом.
Большой исследовательский интерес представляет также определение особенностей исламского политического движения в Центральной Азии, как одной из важных составляющих общеисламской концепции развития на современном этапе.
Актуальность исследования определяется еще и тем, что в настоящее время возникла острая необходимость подробного изучения и анализа основных тенденций развития исламского политического движения в Центральной Азии и рассмотрения вероятных перспектив создания в регионе исламского государства исторического типа (халифата).
Научная новизна исследования. В диссертации впервые проводится подробный сравнительный анализ моделей устройства средневековых исламских государств арабского Востока и тюркских (исламских) государств Центральной Азии. Выявляются основные теоретические и практические проблемы власти в исламской модели правления во многих мусульманских государствах в истории.
Впервые в отечественной и зарубежной литературе предпринимается попытка определения места и роли деятельности исламских политических сил Центральной Азии в общемусульманском политическом движении. В диссертации также рассматриваются возможные перспективы создания исламского государства в Центральной Азии.
Впервые вводятся в научный оборот ранее не использованные источники и литература на арабском и английском языках.
Объектом исследования является политический ислам в Центральной Азии, его истоки, современная ситуация и возможные перспективы в государственном развитии центральноазиатских стран.
Предметом исследования являются особенности политического ислама в Центральной Азии, как явления с учетом теории и практики создания исламского государства; основные тенденции исламского политического движения в регионе в современный период времени и его влияние на политику в странах региона.
Территориальные и хронологические рамки исследования. Территориальные рамки исследования включают в основном территории Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана, которые входят в Ферганскую долину, субрегион Центральной Азии. Однако, при рассмотрении вопросов истории распространения ислама и других общих проблем, частично затрагиваются территории всех пяти стран современной Центральной Азии.
Хронологически диссертация охватывает основные периоды истории региона, связанные с созданием государственных образований с элементами шариатского правления от IX-X вв. и до наших дней.
Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования заключается в изучении особенностей исламского политического движения в Центральной Азии с учетом теоретического и практического опыта построения исламского государства в истории, рассмотрении специфики ислама в регионе в современный период и составлении на базе полученных результатов прогноза возможного создания исламского государства в Центральной Азии с учетом возрастающей активности исламских политических движений.
С этих концептуальных позиций в исследовании выделен ряд таких конкретных задач научного и практического характера, как:
• определение основных теоретических компонентов государства с исламской формой правления, разделение и слияние светской власти и духовной, исходя из концепции средневекового исламского государства;
• раскрытие характерных особенностей шариатского правления в государственных образованиях Центральной Азии на разных этапах истории распространения ислама в регионе и специфики «тюркского» ислама;
• изучение проблемы власти в исламе, основываясь на сравнительном анализе опыта Османской империи и мусульманских государств Центральной Азии, а также влияние кочевых цивилизаций на систему исламского правления и её характер;
• определение места Центральноазиатского пространства в рамках исламского мира и исламской цивилизации, а также раскрытие специфических особенностей процесса возрождения ислама в Центральной Азии;
• выявление факторов, способствующих росту исламских политических движений в Ферганской долине и в регионе в целом; иллюстрирование влияния ислама на политические процессы в Центральной Азии;
• рассмотрение исламского политического движения Центральной Азии в контексте международной политической ситуации в мире на современном этапе;
• определение места и роли исламского политического движения Центральной Азии в рамках общеисламского пути развития посредством сопоставления его принципов и идеологии с другими движениями мусульманского Востока, а также выявление характерных причин, способствующих популяризации радикальных идей в регионе;
• раскрытие возможных перспектив создания единого исламского государства в Центральной Азии.
Методологической основой диссертации являются сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, ретроспективный и прогностический методы исследования. В диссертации также используются эмпирические методы исследования при обращении к проблеме политического поведения и изучения факторов, влияющих на политические процессы в регионе; системного и комплексного анализа политических структур Центральной Азии. Одним из существенных компонентов теоретической основы исследования явились источники и работы на арабском языке таких мусульманских правоведов как факиха ал-Маварди и имама ал-Газали сложившихся в рамках классической теории государства в исламской политической мысли, а также
труды российских и зарубежных исследователей, посвященных особенностям функционирования политических систем.
Краткий обзор источников и литературы.
Вопрос государственного строительства в исламе, а также функционирование институтов и выработка правовых норм в исламе вообще, непосредственным образом проистекает из двух основных источников - Корана, остающегося неизменным на протяжении почти полутора тысячи лет, и ха-дисов Пророка (сунны). Одной из характерных черт исследования ислама является то, что под понятием «источник», в научном смысле слова, мы можем подразумевать только лишь Коран, как Божественное Откровение мусульман и хадисы - предания о словах и действиях Мухаммада, затрагивающие различные религиозно-правовые стороны жизни мусульманской общины его времени, в то время, как многочисленные труды мусульманских толкователей Корана, философов и правоведов, несмотря на фундаментальный характер и большое историческое значение их произведений, являются лишь авторскими трудами и не могут в полной мере считаться источниками. В этой связи, отличительной стороной данного исследования является фактическое отсутствие такой обширной источниковедческой базы, какая присуща иным работам подобного рода. Таким образом, основу настоящего исследования составляют труды на арабском, английском и русском языках, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.
При обращении к вопросам теории и практики построения исламского государства, а также подробном рассмотрении природы власти и исламской системы правления в целом следует особо выделить труды Имамов Аль Газали и Аль Маварди1. Изучение этих трудов способствовало проведению глубокого сравнительного анализа самой теории власти и её природы в исламе, а также более систематизированному подходу к исследованию исто рий мировой мусульманской общины в процессе ее развития на разных исторических этапах. Одной из особенностей этих трудов можно считать подробное рассмотрение как теоретической базы исламского представления о природе власти вообще, так и формы исламского правления и института власти в исламском государстве как таковом. Поскольку в центр исследования была поставлена проблема специфики политического ислама в Центральной Азии, его развития в контексте исламской истории и практики строительства исламского государства, использование трудов осново положников «классической формы» и «ново-методной формы» исламской
концепции правления — Аль Газали «Ихйа улум ад-дин» (Возрождение религиозных наук) и Ибн Таймийя «Сиясат аш-шария» (Политика шариата) во многом способствовало формированию объективного представления о наиболее важных взглядах на концепцию власти в исламе. В исследовательском отношении, проведение на их основе сравнительного анализа является необходимым в том плане, что вышеперечисленные труды исполь зуются как основные источники в правовых юридических базовых актах и
законах многих арабских стран, таких как Саудовская Аравия или Иордания.
Особо следует выделить научные работы современных мусульманских авторов, таких как Абдулла Ибрахим Зайдул Килани, Мухаммад Хазр Хусейн, Юсуф Кардави, Фатхи Дарини, Вахбату Зухайли . Сравнительный анализ исламской модели правления с другими существующими моделями, во многом способствовал определению автором места и роли ислама в современных политических процессах, как на Арабском Востоке, так и в Центральной Азии. По мнению диссертанта, отдельные современные исламские ученые, юристы и политологи, такие как Абдулла Ибрахим Зайдул Килани, а также Юсуф Кардави используют иногда необъективный подход, рассмат ривая некоторые вопросы практического применения исламской доктрины правления, не учитывая специфику развития тех или иных стран, а также их культурно-социальную среду, навязывая, таким образом, извне модель исламской формы правления с чисто арабскими элементами.
Для формирования полного представления автора об источниках правовой и законодательной базы, также были использованы авторитетные труды мусульманских комментаторов Корана, Мухаммада Али аль Сабуни, Сайда Кутба, Зайда Мустафы, Абдуллы Мухаммеда и Мухаммеда Рида3. Изучение фундаментальных трудов по комментариям Корана в плане исламской теории власти и формы шариатского правления, позволило нам составить объективное представление об основных принципах становления исламского государства, а также поставить под сомнение подход некоторых европейских авторов к данной проблеме и необходимость нового рассмотрения современных международных процессов через призму исламского миропонимания.
Затрагивая вопросы распространения ислама в Центральной Азии и рассматривая этот продолжительный процесс в контексте утверждения исламских институтов государственного управления на различных периодах истории региона, необходимо выделить ряд работ, которые не только служили добротной фактологической базой диссертации, но и оказали конкретизирующее влияние на дальнейший ход исследования. В частности, труды Бартольда В.В. , посвященные истории ислама и Средней Азии. Анализ исторических источников, событий и фактов позволил объективно подойти к определению характера процесса исламизации Центральной Азии, который, согласно мнению многих исследователей, определялся исключительно, как ненасильственное насаждение новой для региона ре лигии. Немаловажную роль в написании исследования сыграли работы, посвященные распространению ислама, культурной и политической трансформации центральноазиатских обществ в различные периоды времени, следующих авторов: Е.Э. Бертельс, А. Муминов, Д.Д. Джунушали-ев, В.М. Плоских, З.К. Курманов, Ж. Жоробеков, А.Б. Элебаева3.
Учитывая тот факт, что вопрос развития государственности с элементами шариатской системы управления в странах Центральной Азии в период с X по XVII вв. как отдельная тема исламской истории региона, яв ляется практически неизученной, автором была предпринята попытка дать собственное видение этого вопроса на основе уже существующих работ, посвященных разносторонним аспектам истории Центральной Азии. Вопросы установления исламской государственности в истории региона частично затрагиваются в работах О. Караева, С.Г. Кляшторного и Т.И. Султанова, Р. Рахманалиева, СМ. Абрамзона, Т. Джуманалиева и др.6
При изучении вопросов, связанных с особенностью развития ислама и
положения народов региона в период завоевания и колониального освоения Центральной Азии Российской империей, автор обращался к трудам таких российских и зарубежных авторов, как: Б.Д. Джамгерчинов, П.П. Литвинов, Р. Сагдеев и С. Ейзенхауер,Р. Дж. Суни и Т. Мартин, Д. Броуэр.7
Для более глубокого и детального исследования проблемы исламской формы правления, как одного из ключевых элементов соответствующего практического опыта на историческом примере некоторых государственных образований, автор использовал и другие специализированные работы8.
Особую значимость для исследования проблем разделения власти на светскую и духовную, а также изучения причин кризиса власти в мусульманских государствах в позднее средневековье на примере османской империи и Центральноазиатских государств, представляют работы таких авторов: Ю.А. Петросяна, Т.И. Султанова, Л.Н. Гумилева, Т.К. Бейсембиева, М. Абусеитова, А. Джуманалиева, В.И. Маслова и др.9
При определении принадлежности Центральной Азии к исламскому миру и исламской цивилизации автор, в первую очередь, исходил из понимания необходимости учета разносторонних факторов исторического, лингвистического, этно-конфессионалыюго и политического характера. Системный подход в определении этого немаловажного аспекта исследования представлен в трудах многих российских, центральноазиатских и зарубежных авторов, например, Г.В. Милославский, Г. Бакиева, Ч. Чотаева, Г. Саидазимова, С. Хантингтон.
Бесспорную научную ценность в изучении вопроса о влиянии внешних факторов на развитие исламских политических движений в Центральной
Азии имело для автора обращение к истории развития мусульманской политической мысли на рубеже XX века, как за пределами, так и внутри региона. Так, в целях понимания её исторической и культурной значимости, особенностей и специфики возрождения ислама, а также влияния на него мировых политических и экономических процессов, для настоящего исследования отдельный интерес представляли взгляды ряда авторов европейской школы: X. Сильвия, К. Филип, И. Филипа, К. Ники, А. Ламбтона, Л. Ира, Д. Макдо-нальда, Р. Ервина".
В целях объективной оценки международной политической ситуации в мире и изучения причин радикализации некоторых исламских движений, автор использовал работы А.Б. Малашенко, 3. Бжезинского, О. Жигалина, А. Назаретяна, В. Пономарева, Г. Гордона, А. Васильева, С. Хантинтона, X. Паксойя . Важно отметить, что из всех работ по вопросам геополитики и международных отношений в плоскости развития общеисламской идеологии построения халифата в мировом масштабе, как в теоретическом, так и в более прикладном направлении, заслуживает особого внимания труд X Паксойя, где автор которого четко и в то же время объективно подходит к рассмотрению самих причин и тенденций будущего развития ислама Центральной Азии в политическом русле.
В работе использован ряд статей, посвященных проблемам политизации ислама в Центральной Азии и тенденциям преобразований в исламе, а
также формированию основных приоритетов исламской идеологии на переходном этапе, что довольно редко встречается в зарубежной и отечественной печати. В их числе следует выделить исследования Али Сайда, О. Жигалина, К. Ергешева, А. Алишева, В. Пономарева, А. Джекшенкулова, Н.С. Эсенама-новой, Э.А. Урманова, " в которых рассматриваются проблемы стоящие перед новыми независимыми государствами Центральной Азии на пути их самостоятельного развития.
Место и роль исламского политического движения в контексте общеисламского пути развития является практически неизученной темой в современных исламских исследованиях в Центральной Азии. Необходимо отметить, что анализ мусульманского политического движения, представленного наиболее действенной партией Хизб ут-Тахрир, ее идеология, структура партии и методы политической борьбы довольно обстоятельно представлены в некоторых работах СТ. Фарауки, Г. Бухарбаева, А.А. Князева, а также в ряде аналитических материалов на русском и английском языках14.
Значительная группа использованных в диссертации материалов относится к рассмотрению возможности перехода некоторых государств Центральной Азии к исламской форме правления в долгосрочной перспекиве, в которых часть внимания уделялась изучению причин и предпосылок, а так же влиянию внутренних и внешних факторов на этот гипотетический процесс. К ним относятся работы как зарубежных, так и отечественных авторов, таких как: В.И. Шеремет, М. Агабеков, Нури Мутаз, Е. Джон, В.М. Бехтерев, Ахмед Ижтихад, Т. Арнольд13.
Учитывая новизну затрагиваемых автором вопросов, основные исследования также проводились на основе доступных источников в средствах массовой информации, включающих в себя материалы периодических изданий на английском, арабском и русском языках. Работа с прессой на русском языке охватывает газеты и журналы, выпускаемые в странах Центральной Азии.
При написании диссертации также использовались буклеты и журналы на арабском языке различных международных исламских организаций и движений.
Практическая значимость результатов исследования состоит в том, что они могут быть полезными при определении политического курса независимых государств с учетом конфессиональной толерантности населения и возможности проникновения радикальных течений извне, могут способствовать оптимизации государственной политики во взаимоотношениях с религиозными организациями. В научно-образовательном плане могут быть показаны в создании обобщающих учебных работ, пособий и т.п., касающихся особенностей развития исламского политического движения в Центральной Азии. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в деятельности государственных и общественных организаций, в учебном процессе в высшей школе при чтении лекций по истории ислама в Центральной Азии, проведении спецкурсов и семинаров. А также могут послужить мате риалом для дальнейшего исследования проблемы в предстоящей перспективе.
Апробации работы. Основные положения и выводы диссертации были апробированы автором в ряде научных публикаций (монография и статьи в научных журналах), в выступлениях на семинарах и международных научных конференциях, при обсуждении в центре стратегического анализа и на кафедре истории и культурологии (с участием сотрудников кафедры политологии) гуманитарного факультета Кыргызско-Российского Славянского университета.
Ислам в Центральной Азии: специфика мусульманской государственности в регионе
Понимание сущности ислама, как, пожалуй, единственной монотеистической религии, в которой практически невозможно провести четкую грань между светскими и религиозными сферами, системой принятия политических решений и религиозными основами, позволяет системно подходить к рассмотрению вопросов функционирования исламского общества и государства в целом. Это объясняется, прежде всего, тем, что при изучении того или иного общества, исповедующего ислам, многие теоретические и практические вопросы его жизнедеятельности рассматриваются через систему нравственно-правовых норм и установок, определяемых самой религией.
Безусловно, специфика того или иного народа, а также исторические и культурные особенности оказывают определенное влияние, что вносит свои коррективы в принципы его изучения. Однако, на наш взгляд, феномен ислама, как религии, которой удалось распространиться на большой территории и глубоко укорениться в сознании многих народов, заключается в том, что его основы выражали общечеловеческие и универсальные ценности, близкие большинству народов Востока. И несмотря на экспансионистский характер его распространения во многих странах Азии и в Центральной Азии, в частности на первых этапах, сама религия не вызывала отторжения и, в принципе, не вступала в крупные противоречия с традиционными нормами обычного права (адатом). Несомненно, что языческие элементы в традициях многих народов подвергались запрету, что многие из них продолжали жить наравне с исламом, однако их значение постепенно уменьшалось, по крайней мере, у оседлой части населения. У кочевников же они были сильнее и продолжали играть большую роль. Однако это не мешало развиваться нормам ислама и шариата в этой среде. Впрочем, это сложный и многоплановый вопрос требует подробного изучения и будет рассмотрен позднее.
Между тем, в исследовании возникла необходимость не только описать основные этапы исламизации Центральноазиатских народов, но отразить, как и каким образом ислам повлиял на общественно-политическую жизнь принявших его народов, а также показать обратный процесс, вызванный осмыслением тюрками ислама и внесением собственного вклада в исламскую цивилизацию в целом. Более того, представляется крайне важным рассмотреть специфику самого «тюркского ислама» и определить его характерные особенности в период с X по XVII в.
Крайне важно при этом отметить, что выделение из исламской цивилизации отдельного термина «тюркский ислам» было продиктовано целями и задачами данного исследования, несмотря на то, что кому-то, это может показаться не совсем верным. Действительно Ислам, по общепризнанному мнению, не может подразделяться на какие-либо этнические группы или же определяться по названию тех или иных государств или регионов, тем не менее, в реалиях такие названия часто употребляются. Поэтому, в дальнейшем, «тюркский ислам» будет использоваться нами для обозначения всей общности тюрок-мусульман, а также тюркской исламской мысли, имеющей большое значение в истории для Центральной Азии и всего исламского мира в целом.
Существует и другой аргумент, который могут пытаться распространить на неточность принятого в этом исследовании термина «тюркский ислам». Многими исследователями стран Центральной Азии намеренно игнорируется тот факт, что большинство ученых и выдающихся мыслителей этого региона были не тюрками, а имели персидские корни, т.е. были, по сути, таджиками. Замахшари, Муслим, аль-Фараби, Аль-Бухари и многие другие известные толкователи Корана, хадисов и мусульманского права были не совсем справедливо отнесены к тюркским народами. Не вступая в дискуссии по поводу истинной этнической принадлежности того или иного ученого, мы, признаем тот факт, что таджики внесли большой вклад в ислам и мусульманское право в Туркистане (стране тюрок), но при этом все же принимаем термин «тюркский ислам», подчеркивая однако то обстоятельство, что в Туркистане таджики сами были в значительной степени тюркизированы и освоили большой пласт тюркской культуры.
Обращение к истории ислама в Центральной Азии имеет большое значение для настоящего исследования, поскольку определение характера и степени религиозности населения различных частей региона возможно только при рассмотрении совокупности исторических, политических, культурных и иных традиционных факторов, характеризующих особенности распространения ислама в Центральной Азии. В свою очередь, знание истории распространения ислама в регионе позволит решить ряд конкретных научных задач, необходимых для анализа современной ситуации в Ферганской долине. Л именно в исследовании ставится вопрос - существовало ли в истории Центральной Азии истинное исламское государство, сопоставимое с классической шариатской формой правления?
Проникновение ислама в Центральную Азию, равно как и сам процесс исламизации населения, проходило неравномерно и имело ряд специфических особенностей, которые непосредственным образом сказались на дальнейшем функционировании духовной жизни в регионе и утверждении ислама как основной религии в нем.
В доисламский период в Центральной Азии существовали различные формы религии - она отличалась поликонфессиональностыо и различными хозяйственно-культурными типами. В земледельческих областях региона существовали различные верования: фетишизм, поклонение воде, небесным светилам, и природе вообще, а также довольно сильны были традиции наделения могущественной силой всевозможных амулетов и символов. В преимущественно кочевых обществах также были распространены различные формы шаманства и других верований, связанных с культом природы и умерших предков, при этом наиболее сильной и стойкой религиозной структурой оставалось тенгрианство - культ бога-неба, характерный для большинства кочевников всего Евразийского континента. Имели место и другие религии, например христианство различного толка: мелькиты, яковиты, католики, армяне и др., а также буддизм и зороастризм. Но и многие из этих религий были в значительной степени локализованы и не могли претендовать на какое-либо существенное значение в верованиях народов Центральной Азии, хотя, надо признать они оставили после себя заметный след в истории и культуре этого региона.
Независимые государства Цетралыюи Азии: исламский мир и исламская цивилизация
Прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению особенностей постсоветского развития государств Центральной Азии, по нашему мнению, необходимо дать объективную характеристику всего централ ьноазиатского пространства в контексте его цивилизационнои принадлежности. В связи с этим, в начале крайне важно определить понятия «мусульманский мир» и «мусульманская цивилизация», а также, что из себя представляет Запад и те ценности и принципы, которые стали активно внедряться в общества стран -республик бывшего Советского Союза. Исходя из смысловой нити содержания данного исследования, наибольшие основания для решения проблемы поиска цивилизационнои принадлежности государств Центральной Азии имеют лишь два направления - Запад и Восток, причем именно мусульманский Восток, а никак не страны АТР или Юго-Восточной Азии, хотя и эти направления также занимали определенное место в общем курсе наших ци-вилизационных поисков.
Представляется немаловажным также выяснить, насколько в той или иной стране Центральной Азии население восприимчиво к тем или иным идеям и, что способствует принятию тех или иных точек зрения в выборе цивилизационнои ориентации и самоидентификации и, более того, важен главное можно ли считать Центральную Азию мусульманским миром, то есть его неотъемлемой частью. Распространенное понимание мусульманского мира как совокупности стран, в которых проживают последователи ислама, на первый взгляд, весьма емкое, вряд ли выдержит серьезную критику: мусульманские общины (немалые по численности) есть, например, в Австралии, в ряде стран Латинской Америки и Европы, в особенности Франции и Германии, но едва ли кто-нибудь причислит эти государства к мусульманскому миру. Довольно распространена точка зрения на мусульманский мир как на группу государств, где мусульмане составляют большинство населения. Именно так определяют это понятие в современном Иране. Однако, если исходить из критериев членства в Организации исламской конференции, то и это определение не подходит: членами этой организации являются, например, Габон и Уганда, где удельный вес мусульман составляет менее 10 % .К тому же, не исключено присоединение к ней и России, где мусульмане тоже являются меньшинством.
Современные мусульманские авторы определяют мусульманский мир практически однозначно. По их мнению, существуют собственно мусульманские страны, где последователи ислама составляют большинство населения или правящее меньшинство, и страны с мусульманским меньшинством; те и другие в совокупности представляют мусульманский мир. Однако при таком подходе, кроме его очевидной несостоятельности, с точки зрения реального влияния ислама на процессы современного развития, бросается в глаза отсутствие единых критериев.
Другая крайность состоит в отрицании вообще правомочности употребления этого термина или, во всяком случае, в употреблении не иначе как в кавычках на том основании, что мусульманские идеологи нередко подразумевают под «мусульманским миром» антипод мира демократии западного образца либо так называемого «либерального западного мира».
Определение более или менее четких географических границ мусульманского мира представляется возможным лишь применительно к опреде- ленным, конкретно-историческим периодам, поскольку в процессе исторического развития определяющие критерии приобретают чрезвычайно динамический характер. Этим динамизмом может быть обусловлено и проведение грани в употреблении терминов «исламский» и «мусульманский»: под первым возможно понимание объектов (территории, культуры и т.д.), испытавших влияние ислама как идеологической системы, под вторым - объектов, в формировании которых непосредственно участвуют носители ислама мусульмане. Таким образом, понятие «исламский» представляется более широким. Данный термин предпочтительно рассматривать на двух наиболее существенных уровнях: историко-культурном и этноконфессиональном.
1. На историко-культурном уровне обычно рассматривается исламский историко-культурный ареал, обозначаемый в литературе терминами «исламский мир» или «мусульманский мир». На этом уровне (применительно к современным исследованиям) представляется более оправданным употребление термина «исламский мир», поскольку он подразумевает более широкий ареал - все те территории, на которые в различные исторические периоды распространялось влияние ислама, имеющее большое значение и в современную эпоху.
2. С этноконфессиональной точки зрения, мусульманский мир представляет собой совокупность территорий, на которых проживают мусульманские общины, являющие собой достаточно целостные социальные единицы и включенные в той или иной степени в общественную структуру (в качестве религиозной общины). При таком рассмотрении понятия «мусульманский мир» в него могут не включаться отдельные районы, где мусульмане (даже определенным образом организованные) как самостоятельная единица не включены в социально-политическую систему страны.
Таким образом, мусульманский мир может пониматься, с одной стороны, как межэтническая конфессиональная общность (которую не следует, разумеется, отождествлять с этносом), с другой - метаэтнолингвистическая общность, сформированная на базе арабского языка. «Поскольку мировые религии оказали значительное, причем в разных странах примерно одинаковое, воздействие на образ жизни своих последователей, постольку, видимо, есть достаточные основания рассматривать всю совокупность таких последователей как определенную культурную общность, которая от наличия или отсутствия достаточно четкого общего самоопределения могла иметь характер либо метаэтноконфесснонального, либо этнофафоконфессионального образования»(Ъ.
Применительно к исламскому миру этот вывод полностью подтверждается как историческим материалом, так и реалиями сегодняшнего дня. Причем осознание мусульманами своей принадлежности к миру ислама принимает здесь подчас гипертрофированные формы. Иными словами, можно сказать, что этнорелигиозная общность, сформированная под влиянием арабо-исламских традиций, может характеризоваться как «мир ислама». И этот термин правомочно и адекватно отражает реальную обстановку106.
В формировании этой общности большую роль сыфал арабский язык. Язык священной книги, быстро распространившийся в мусульманском мире, сыфал, пожалуй, не меньшую роль в формировании мусульманской историко-культурной общности, несмотря на то что в определенные периоды, порой весьма продолжительные, он не являлся официальным языком различных мусульманских государств Ближнего и Среднего Востока, не говоря уже о Центральной Азии. В то же время переводы произведений неарабского культурного наследия на арабский язык также внесли существенный вклад в формирование как мусульманского культурного пласта, так и национальных культур всего мусульманского мира.
Исламизм в Центральной Азии и влияние внешних факторов
В цивилизационном отношении страны Центральной Азии (в меньшей степени — Казахстан) относятся к так называемой исламской субцивилизации, что подразумевает исключительно высокую роль ислама как основы данной субцивилизации. Безусловно, к особенностям ислама можно отнести его практический характер, не случайно, что на ранней стадии развития ислама в (8 - 10 в.в.) оба начала духовное, религиозное (имамат) и светское, се-кулярное (эмират) - были неразделимы: халиф обладал всей полнотой власти, одновременно являясь и политическим и духовным лидером. Достаточно высокая роль ислама как основы цивилизации данного региона, а также такая его особенность, как неразрывность с политикой, предполагает сохранение религиозных стереотипов в политической культуре и современных обществ региона. Однако в любых обществах, в частности в восточных, политическая культура, по мнению Л.Р. Полонской, неоднородна, существуя на уровне элиты и масс. Однако, тем не менее, в обоих случаях в ней присутствуют элементы как традиционного, так и современного, религиозного, и светского начал .
Переводя данный тезис в практическую плоскость, это означает, что в современных условиях в восточных обществах исламской субцивилизации, к
коим относятся государства Центральной Азии (в меньшей степени - Казахстан), политика даже самого демократически прогрессивного светского правительства никогда не будет полностью свободна от апеллирования к религиозным лозунгам и конфессиональной традиции в целом. Данный тезис никоим образом не означает пагубности обращения к традиционному началу -он просто подчеркивает необходимость осторожного использования религиозного фактора (а именно лозунгов лишь одной религии) как средства политической мобилизации масс в условиях поликонфессионального общества. В противном случае, привнесение религии в политику, использование религиозного фактора для обоснования политических решений приводит к возникновению такого общественно-политического явления, как коммунализм со всеми вытекающими из этого негативными последствиями.
Как известно, формирование элементов демократических отношений и рыночной экономики в независимых государствах Центральной Азии выдвинуло на повестку дня решение различных социально-экономических и идеологических проблем, носивших до этого скрытый характер. Одновременно с этим получили развитие и такие объективные, закономерные процессы, предваряющие развитие буржуазных отношений и им же присущие, как «религиозный ренессанс», рост национального-этнического самосознания, формирование национально - религиозной идентичности.
«Религиозный ренессанс» или религиозное возрождение, которое может сопровождаться реформацией религии, попытками возврата к истокам того или иного религиозного вероучения, а также развитием просветительных тенденций и просвещения в целом, в условиях переходного периода в постсоветских государствах Центральной Азии получило своеобразное развитие. Не в последнюю очередь это было связано со спецификой взаимоотношений бывших среднеазиатских советских республик в рамках схемы «центр-периферия» в составе некогда могущественного государства.
Несмотря на сознательное принижение роли ислама в советский период, так называемый «бытовой ислам» всегда играл существенную роль в обыденной жизни своих адептов, что особенно ярко проявлялось в регионе Ферганской долины - Узбекистане, Таджикистане, Юге Кыргызстана. Однако, в период перестройки, а затем - становления независимой государственности в странах региона, ислам придал новый толчок своему развитию, приняв формы «религиозного возрождения», что в принципе отражало зарождение п развитие новых процессов в обществе, как социальных, так и политических, что на данном этапе носило совершенно объективный характер. Ярким показателем мощного распространения идей ислама послужило строительство мечетей в регионе. Например, только в Узбекистане за последнее десятилетие было построено 2 тысячи мечетей, 9 медресе, исламский университет и исламский институт .
На данные процессы могут оказывать влияние как внутренние, так и внешние факторы. К внутренним факторам можно отнести специфические условия развития каждого из государств - исторически сложившаяся большая или меньшая роль религиозного компонента в общественной жизни, особенности менталитета субъектов общества (так называемый регионализм, клановость и т.д.), исторически высокая или низкая роль верховной власти в стране, приводящая к многовариантности государственного строя (например, к так называемым автократическим или демократическим режимам правления, наблюдаемым соответственно в Туркменистане и Кыргызстане), а также другие факторы.
К внешним факторам - и это является одной из причин пристального внимания к проблеме религиозного экстремизма - относится использование религии и религиозных лозунгов-исключительно в политических целях для обоснования самого широкого спектра требований, как правило, выдвигающихся внешними по отношению к централыюазиатским государствам, силами. Все это объясняется необходимостью усиления геополитического влияния в регионе со стороны некоторых мусульманских государств, или же це лесообразмостыо установления так называемой «исламской дуги» для укрепления стабильности в таких государствах, как например, Пакистан и Иран, где присутствует и используется сильный религиозный компонент. итоге, в регионе создалась специфическая ситуация, при которой объективные процессы религиозного возрождения совпадают по времени с внутренними и внешними факторами, в результате чего религиозная составляющая активно используется для обоснования политических требований, в связи с чем и возникает так называемая проблема религиозного экстремизма. Если же также принять во внимание уровень экономического развития некоторых государств Центральной Азии, пока недостаточный для того, чтобы полностью убрать экономические причины данного явления, то становится очевидным, что проблема религиозного экстремизма может носить долговременный характер, что способно привести к перманентной нестабильности в регионе в целом.
Исламское политическое движение Центральной Азии в контексіе общеисламского пути развития: централыюазиатская альтернатива
Исследование исламского политического движения в Центральной Азии, как уже было показано в предыдущих разделах работы, сводится к рассмотрению одной единственной и наиболее действенной исламской партии в регионе - Хизб ут-Тахрир. Существование других мелких организаций, хотя и имеет значение для Ферганской долины и всего региона, но не носит существенного характера для настоящего исследования, что обусловлено отчасти фактической нехваткой достоверной информации о других партиях и их деятельности.
Наиболее важным для данного исследования представляется не столько раскрыть основные направления идеологии этой партии и ее деятельности в Ферганской долине, сколько рассмотреть эту деятельность в контексте общеисламского политического движения, которое имеет свою продолжительную историю, специфику и характерные особенности развития.
В свою очередь, возникает и объективная необходимость раскрыть сущность этой партии, показать ее место в общеисламском политическом движении посредством сопоставления ее принципов и идеологии с другими подобными движениями мусульманского Востока.
Хизб ут-Тахрир аль-ислами (Партия исламского освобождения) стоит особняком среди более известных радикальных исламистских движений в силу своего демонстративного неприятия насилия. Однако при этом её взгляды весьма радикальны: организация выступает за свержение правительств во всем мусульманском мире и замену их исламским государством путем воссоздания Халифата. Она быстро разрослась в Центральной Азии и столкнулась с жестоким преследованием, грозящим еще больше радикализировать взгляды ее сторонников и посеять семена более ожесточенного экстремизма в регионе.
Хизб ут-Тахрир не является религиозной организацией; это скорее, политическая партия, чья идеология основана на исламе. Ее цель - воссоздание исторического Халифата, объединяющего все мусульманские земли под властью ислама, то есть образование государства, способного ослабить влияние Запада на исламский мир. Партия отвергает современные модели создания исламских государств, утверждая, что Саудовская Аравия и Иран не отвечают необходимым шариатским критериям. Согласно Хизб ут-Тахрир, в исламском государстве мусульманский закон - шариат - должен применяться ко всем сферам жизни, а существование других форм законодательства недопустимо.
Сущность и роль Хизб ут-Тахрир аль-ислами (Партии исламского освобождения) — одно из самых малоизученных явлений на политическом, социальном и религиозном фоне Центральной Азии. Появление партии имело большое политическое значение в последние пять лет и широко использовалось правительствами стран региона для оправдания своей неспособности достичь политической и экономической либерализации и потому рассматривалось местными элитами как серьезная угроза существующим порядйшкрайней мере, с 1980-х годов ученые и политики спорят о роли ислама в политике советского и постсоветского периода. Некоторые утверждали, что советская система как минимум подавляла (если полностью не уничтожила) возможность ислама стать реальной религиозной и политической силой. Другие предрекали, что мусульманское восстание приведет к гибели советского строя в Центральной Азии, или, что исламистское движение быстро заполнит идеологический и политический вакуум, образовавшийся в результате развала коммунистической партии и крушения созданного ею режима.
Фактически, исламские движения почти никак не повлияли на крах советской системы и неожиданное обретение центральноазиатскими странами независимости в 1991 году. Лишь в Таджикистане исламская партия проявила активность в ограниченной социальной мобилизации в поздний советский период. Но даже там Партия исламского возрождения (ПИВ) имела относительно небольшое число сторонников в обществе и была лишь одной из множества политических оппозиционных групп. Хотя ПИВ играла ведущую роль в Объединенной оппозиции, народная поддержка политического ислама как такового, похоже, носит ограниченный характер и быстро снижается после окончания гражданской войны.
Исламское движение Узбекистана (ИДУ) еще меньше преуспело в создании поддержки своего «исламского джихада» и военно-политической программы, хотя оно действительно сделало страх перед «исламским терроризмом» и «религиозным экстремизмом» приоритетным в вопросах внутренней и международной политики региона. Тем не менее, неспособность ПИВ, ИДУ и других исламистских организаций, создать широкую базу для последователей указывала на то, что лидеры этих организаций по разным причинам не сумели в полной мере использовать политический потенциал ислама как религии и идеологии.
Хизб ут-Тахрир была основана в 1952 году на территории Иерусалима, находившегося в то время под контролем Иордании, палестинским ученым-юристом и политическим деятелем Тахиуддином Ан-Набхани (1909-1977). После 1948 года Ан-Набхани стал ведущим членом дискуссионных кругов Восточного Иерусалима, объединявших политически активных палестинцев, многие из которых позднее участвовали в арабском социалистическом движении Баас. Идеи арабского социализма также привлекали Ан-Набхани, но, в противоположность многим современникам, его идейные позиции основывались на признании центрального места ислама в политике.
Как и многие арабские политические партии, появившиеся после 1930-х годов, Хизб ут-Тахрир приобрела черты современной политической партии с программой и соответствующими структурами. Многие такие партии вдохновлялись идеями раннего ленинизма, отражая его концепцию партии как авангарда революции. Большинство приняло в качестве идеологии национализм либо социализм, или и то, и другое. Тахиуддин Ан-Мабхани «был... одним из первых арабских интеллектуалов, который отстаивал идею использования современной политической партией концепций исламского учения»153. Несмотря на это, в плане политической структуры Хизб ут-Тахрир имела больше общего со светскими националистическими партиями, такими, как Баас (ставшей впоследствии правящей партией в Ираке и Сирии), чем с крупным исламским политическим движением «Мусульманское братство».
Почти с самого начала Хизб ут - Тахрир действовала как неконституционная партия. Поскольку иорданские власти отказались регистрировать ее, но она, тем не менее, функционировала вполне открыто, являясь частью более широкой политической оппозиции. В 1950-х годах партия приобрела народную поддержку в Иордании и на Западном Берегу Иордана, а также частично в Бейруте, где Ан-Набхани был вынужден жить в изгнании, но в целом ее влияние на политическую жизнь на Ближнем Востоке было ограниченным.
В 1960-х годах число сторонников Хизб ут - Тахрир возросло, и к 1968 году руководство сочло, что партия пользуется достаточной поддержкой для захвата власти, причем не только в Иордании, но также в Ираке и Сирии, под предводительством групп военных в каждой стране. Путч не удался, как не удались и последующие попытки переворотов в Иордании в 1969 и 1971 годах и в южном Ираке в 1972 году.
Эти неудачи и последовавшие за ними аресты многих членов партии, похоже, привели к резкому снижению энтузиазма и активности как партии, так и ее сторонников. Изначальная идея партии состояла в том, чтобы, как в седьмом веке, последовать по пути Пророка Мухаммеда и через тринадцать лет создать всеарабское исламское государство. Неспособность партии достичь намеченной цели привела к потере членов и идеологической неразберихе. В 1977 году Ан-Набхани умер, так и не увидев результатов своих намерений и на протяжении 80-х годов упадок партии продолжался. На смену покойному лидеру пришел Юсуф Шейх Абдул Кадим Залум - один из основателей партии, и тоже палестинец. Но более широкое возобновление деятельности партии по настоящему началось лишь в начале 1990-х годов, на волне интереса к политическому исламу, прокатившейся в мусульманском мире, а такие события, как война в Заливе, заметно радикализировали некоторые слои исламского общества.
В связи с этим, популярность партии вышла за пределы Иордании и Сирии и распространилась на Северную Африку, Турцию и Юго-Восточную Азию. Преследование Хизб ут-Тахрир на Ближнем Востоке подтолкнуло некоторых ее членов к созданию новых отделений партии в Западной Европе. Она быстро завоевала сторонников среди иммигрантов во втором поколении и в настоящее время обладает значительными структурами в Великобритании, Германии, Швеции и Дании.
