Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические подходы к пониманию системности общественных явлений и процессов 18
1.1. Социально-философское понимание социальной системности 18
1.2. Системный подход в политической теории 39
1.3. Прикладное значение методов, концепций и идей системного подхода 60
Глава II. Теоретические и практические подходы к проблеме системности международных отношений во второй половине XX в 86
2.1. Теоретические представления о системе международных отношений 86
2.2. Стихийные и направляемые тенденции в процессах становления новой международной системы с конца 1980-х годов 118
Глава III. Трансформация системы международных отношений в начале XXI в 154
3.1. Проблема институционального оформления мировой системы (формальное и неформальное измерения) 154
3.2. Структурные особенности мировой системы в начале XXI в 190
Заключение 210
Библиография
- Социально-философское понимание социальной системности
- Системный подход в политической теории
- Теоретические представления о системе международных отношений
- Проблема институционального оформления мировой системы (формальное и неформальное измерения)
Введение к работе
Постановка проблемы.
В условиях нарастания в мире начала XXI в. комплексной взаимозависимости, интенсификации связей, отношений и взаимодействий в различных сферах деятельности между разнородными субъектами -государственными, меж- и надгосударственными, негосударственными — возрастающее научно-исследовательское значение приобретает вопрос о характере устройства современного мира. В качестве его основных дихотомических характеристик могут выступать такие, как целостность и фрагментированность мира, упорядоченность и неупорядоченность комплекса мировых отношений и взаимодействий. То есть фундаментальными противоположными характеристиками, способными выразить сущность устройства мира, возможно считать системность либо несистемность. Важное место в комплексе мировых отношений традиционно занимали международные отношения (далее МО). Их можно определить как особый род социальных отношений, которые осуществляются между внутренне оформленными сложными социальными субъектами, способными выступать в качестве самостоятельных акторов (структурных компонентов) международной системы1. При этом в качестве международной системы как возможной разновидности социальных систем следует рассматривать лишь такую систему, которую образуют отношения между самостоятельными акторами и которая по самой своей природе не является властно оформленной. Поэтому в том случае, если в международной системе начинаются процессы, связанные с неким властным оформлением отношений между ее составными компонентами, это означает, что данная система трансформируется из международной в политически управляемую. 1 См.: Косолапов Н. А. Глобализация: от миропорядка к международно-политической организации мира // Богатуров А. Д., Косолапов Н. А., Хрусталев М. А. Очерки теории и методологии политического анализа международных отношений. - М.: Научно-образовательный форум по международным отношениям, 2002. С. 303-304.
В результате таких процессов отношения в системе перестают быть международными, становясь, в сущности, внутриобщественными.
Таким образом, МО - это отношения, которые выходят за пределы «внутриобщественных взаимодействий и территориальных образований»,2обладающих суверенитетом (верховной властью) над определенной территорией и населением, — государств. Отношения между государствами традиционно рассматривались как международные и в настоящее время продолжают составлять весьма значимый аспект МО. Поскольку государства выступают как субъекты суверенной власти, осуществляющие внешнюю политику, большое значение для понимания характера мирового устройства по-прежнему имеет установление меры упорядоченности и типа системной организации межгосударственных отношений. В то же время все более значимую роль в МО играют негосударственные акторы. Интенсивное развитие транснациональных процессов в мировой экономике и межгосударственной интеграции в различных регионах мира оказывает все более существенное влияние на МО, включая их структуру, характер и организационное оформление. Разворачивающиеся процессы глобализации обусловливают качественные изменения в традиционных (государствосубъектных) властных отношениях, что в итоге ведет и к соответствующей смене устоев, на которых были основаны традиционные МО. Один из ведущих исследователей глобализации У. Бек характеризует сущность данных процессов следующим образом: «Мы свидетели самых важных изменений в истории власти. Глобализацию следует расшифровывать как медленную, постреволюционную, эпохальную трансформацию национальной и интернациональной, подчиненной государству, системы баланса и правил власти. В отношениях между 2 Цыганков П. А. Теория международных отношений: Учебное пособие. - М.: Гардарики, 2005. С. 26. экономикой [в оригинале: "Weltwirtschaft" - "мировое хозяйство"3] и государством происходит метаигра, точнее, метаборъба за власть, в ходе которой меняются и переписываются баланс и правила власти национальной и интернациональной государственной системы. Эту борьбу развязала прежде всего экономика, вырвавшаяся из клетки территориальной, организованной на национально-государственных принципах, метаигры и усвоившая - в сравнении с территориально укорененными государствами — новые стратегии власти. Властная метаигра означает спор, борьбу за власть и одновременно изменение национально-государственных правил мировой политики»4.
Поэтому представляется необходимым строить исследование проблемы системности МО конца XX — начала XXI вв. на основе учета соотношения роли государственных и негосударственных — в особенности транснациональных экономических - акторов (способных выступать в качестве самостоятельных субъектов мировой политики) в формировании нового мирового устройства в указанный период. Ключевым для понимания характера данного устройства представляется вопрос о том, образуют ли МО начала XXI века системную целостность (и если образуют, то какого типа), поскольку эта характеристика отражает некое качественное состояние мирового устройства, в которое оно переходит под влиянием процессов глобализации. Для ответа на этот вопрос необходим анализ МО на предмет наличия или отсутствия в них определенных признаков, соответствующих критериям системной организации того или иного типа. В случае выявления в МО таких признаков становится возможным определение структурообразующих отношений данной системы, ее типа, структурных особенностей, ключевых субъектов и компонентов, выполняемых ими 3 Beck U. Macht und Gegenmacht im globalen Zeitalter. Neue weltpolitische Okonomie. - Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 2002. P. 96. 4 Бек У. Власть и ее оппоненты в эпоху глобализма. Новая всемирно-политическая экономия / Пер. с нем. А. Б. Григорьева, В. Д. Седельника. - М.: Прогресс-Традиция; Изд. дом «Территория будущего», 2007. С. 89. функций. Это поможет выявить общие функции системы, осуществляемые ею в МО. В результате такое исследование позволит построить концептуально-теоретическую модель, отражающую мировое устройство начала XXI в., на основании которой можно будет дать более точную характеристику его качественного состояния.
Актуальность темы.
Научная актуальность исследования данной темы обусловлена тем, что анализ критериев системности МО будет способствовать созданию теоретической основы для более адекватного понимания фундаментальных процессов, происходящих в МО начала XXI в., принципов функционирования системы МО, установления направленности ее трансформации под влиянием глобализации. Политическая актуальность исследования определяется возможностью разработки на основе его результатов прогнозов и сценариев развития международных явлений и процессов, определения наиболее вероятных и оптимальных вариантов внешнеполитического курса ключевых субъектов МО, включая Россию. Кроме того, выявление потенциальных направлений развития МО позволяет целенаправленно воздействовать на трансформацию их структуры, актуализируя наиболее предпочтительное для действующего субъекта направление. В итоге познание и учет закономерностей функционирования и развития МО как системы дает возможность наиболее эффективно воздействовать на эти процессы, направлять и регулировать их, обеспечивая более гармоничное сочетание частных интересов международных субъектов на основе общности их интересов. Все перечисленное имеет не только политическое, но и практическое значение. Практическая актуальность исследования данной темы также обусловлена возможностью внедрения его результатов в учебный процесс подготовки специалистов в области МО.
Объектом настоящего исследования являются МО начала XXI века как общемировое явление. В качестве предмета избраны выявление и анализ критериев, позволяющих определить наличие признаков системной организованности (системности) МО начала XXI в. и установить ее тип.
Хронологические рамки работы сосредоточены на процессах развития МО с 2001 по 2009 г. Выделение этого периода обусловлено особой актуальностью исследования нынешнего состояния устройства МО, достигнутого ими после начала процессов радикальной трансформации их устройства с конца 1980-х гг. Поскольку состояние устройства МО начала XXI в. генетически связано с их предшествующим развитием, рассмотрены также истоки становления нового устройства МО с конца 1980-х до конца 1990-х гг.
Цель исследования.
Проанализировать МО начала XXI в. на предмет наличия в них признаков системности (соответствующих определенным критериям системности, выделяемым в теории систем) и на этой основе установить, обладают ли они системной организованностью того или иного типа. Необходимо также определить, в случае ее выявления, структурообразующие отношения, служащие основанием системы МО, ее субъектов, составные компоненты, принципы организационного устройства, общесистемную функцию, направление трансформации (переход от одной системы к другой).
Поставленная цель определяет исследовательские задачи.
На основе рассмотрения теоретических подходов к пониманию системности социальных и политических объектов выделить идеальные типы таких систем и определить их критерии.
Выявить прикладное значение методов, концепций и идей системного подхода для их возможного практического применения, в том числе при решении последующих задач данного исследования.
Проанализировать теоретические представления о системности МО, выявить идеальные типы и критерии систем МО, определить их соответствие идеальным типам социальных и политических систем.
Показать влияние стихийных и направляемых тенденций на формирование нового международного устройства с конца 1980-х гг., выявить структурные изменения в МО, проанализировать их устройство на предмет наличия признаков системности.
Определить основные проблемы, связанные с институциональным оформлением мировой системы в начале XXI в.
Выявить структурные особенности мировой системы в начале XXI в., установить ее тип.
Обобщить признаки системности МО начала XXI в., соответствующие критериям определенных типов системности.
Методологией исследования служат принципы и идеи общей теории систем, теории социальных и политических систем, системного подхода в теории МО. Основным методом, применяемым в процессе исследования, является системный анализ. Также используются специальные методы теории МО: моделирование, прикладной политический анализ.
Источниковую основу диссертации составляют документальные и статистические источники, которые подразделяются на две группы по тематическому принципу5.
Первая — документы, освещающие процессы, связанные с распадом двухполюсной структуры МО периода «холодной войны» и становлением новой международной системы с конца 1980-х до рубежа 1990-х — 2000-х годов. В данную группу входят внешнеполитические документы СССР и России, США, документы НАТО, справочно-статистические издания, содержащие данные о соотношении сил между ведущими государствами на рубеже XX - XXI вв. (ежегодники СИПРИ, The Military Balance), а также отражающие транснациональные процессы в мировой экономике (Fortune Global 500, World Investment Report, World Development Indicators). 5 Названия и выходные данные документальных источников и исследований авторов, указанных во Введении, смотрите в Библиографии диссертации.
Вторая - документы, отражающие проблемы институционального оформления мировой системы в начале XXI в. К их числу относятся документы ООН, официальные и неофициальные внешнеполитические концепции и документы России, США, документы Группы восьми и Группы двадцати ведущих государств мира.
Теоретическую основу диссертации составляют труды, посвященные разработке системного подхода в общенаучном плане, а также его применению в социальных науках. Эти труды разделены на пять групп.
Первая - работы по общей теории систем и методологии научного исследования: Л. фон Берталанфи, И. В. Блауберга и Э. Г. Юдина, Н. Винера,
3. Г. Винограя, В. П. Кузьмина, Г. И. Рузавина, В. Н. Садовского, Б. М. Синельникова в соавторстве с В. А. Горшковым и В. П. Свечниковым, В. С. Степина, А. И. Уемова.
Вторая — труды ведущих представителей социально-системной теории: В. Г. Афанасьева, В. П. Бранского, П. Бурдьё, Э. Гидденса, М. Грановеттера, М. Кастельса, К. Леви-Строса, Н. Лумана, К. Маркса, Р. К. Мертона, Т. Парсонса, Ю. М. Резника, Дж. Ритцера, Б. Уэллмана, Ю. Хабермаса.
Третья - исследования в области теории политических систем: Г. Алмонда, М. Г. Анохина, Ж. Блонделя, Ф. М. Бурлацкого, К. Дойча, Д. Истона, Дж. Г. Марча и Й. П. Ольсена, Д. Марш и Р. А. В. Родса, Е. Остром, Б. Г. Питерса, К. Тэлена, Р. К. Уивера и В. Рокмана, К. Шепсл,
4. Ф. Эндрейна.
Четвертая - работы, связанные с прикладным применением системного подхода в МО: Р. Аксельрода, К. П. Боришполец, С. Дж. Брамса и Д.' М. Килгура, И. Валлерстайна, М. Каплана (в том числе в соавторстве с А. Барнсом и Р. Квондтом), С. И. Лобанова, Дж. Б. Мангейма и Р. К. Рича, Дж. Модельски, Ю. М. Плотинского, А. Рапопорта, Д. Л. Рейнкина, Ш. 3. Султанова, М. А. Хрусталева, Т. Шеллинга.
Пятая - исследования, посвященные разработке теории системы МО и международного порядка: Дж. Айкенберри, Р. Арона, X. Булла, А. Вендта, М. Каплана, Р. О. Кохэна, С. Краснера, Ч. Маклелланда, Дж. Модельски, М. Николсона, Э. А. Позднякова, Р. Роузкранца, Э.-М. Слотер, К. Уолтца, М. Хардта и А. Негри, С. Хоффмана, П. А. Цыганкова, А. Этциони. В эту же группу включены работы, в которых проведен анализ данных концепций: Э. Я. Баталова, А. Д. Богатурова, коллективная монография под редакцией В. И. Гантмана, работы К. Гоулдмана, Р. Джексона, В. Н. Конышева.
Степень разработанности темы в научной литературе.
В российской науке опубликован ряд работ, посвященных исследованию процессов трансформации международного устройства в конце XX — начале XXI вв., включая его различные системные аспекты. Наибольшее внимание данной теме было уделено Э. Я. Баталовым, А. Д. Богатуровым, О. Н. Быковым, К. С. Гаджиевым, Ю. П. Давыдовым, Н. А. Косолаповым, М. М. Лебедевой, А. И. Уткиным, М. А. Хрусталевым. Важно отметить различия в понимании названными авторами оснований и критериев, в соответствии с которыми ими даются характеристики МО, позволяющие рассматривать их как устроенные системно. Так, для одних авторов (А. Д. Богатуров, О. Н. Быков, К. С. Гаджиев, А. И. Уткин) в качестве такого основания выступает конфигурация центросиловой — образованной отношениями между ведущими государствами как центрами силы - структуры. Другие (Э. Я. Баталов, Ю. П. Давыдов, Н. А. Косолапов, М. А. Хрусталев) считают основанием для характеристики устройства МО такой критерий, как мера их упорядоченности, организованности и регулируемости, выражающаяся в институциональном оформлении данных отношений. Третьи (М. М. Лебедева) подчеркивают значимость процессов коренной трансформации международно-политической системы, прежде образованной межгосударственными отношениями, а теперь формируемой связями, отношениями и взаимодействиями между многочисленными разнородными субъектами.
Наиболее значимые работы зарубежных авторов по данной теме принадлежат Дж. Айкенберри, У. Беку, Б. Бузану, Дж. Наю-младшему, Дж. Розенау, Э.-М. Слотер, М. Хардту и А. Негри, А. Этциони. Для этих авторов характерно преобладающее видение устройства МО с позиций институционального подхода, на основании которого предлагаются различные концепции системы мирополитического регулирования. При этом, в особенности У. Бек, Б. Бузан, Дж. Най-младший и Дж. Розенау рассматривают мировую политику в ее широком понимании, как осуществляющуюся в результате деятельности разнородных акторов (государственных и негосударственных). Представители неомарксистского направления, М. Хардт и А. Негри, обосновывают концепцию имперского мирового порядка как новой формы глобального суверенитета, обусловленной глобализацией капиталистического рынка.
Можно также назвать ряд авторов, предложивших концепции (в той или иной мере конъюнктурные), дающие различные прогнозы относительно направлений трансформации международно-политического устройства. Среди них — 3. Бжезинский, Г. Киссинджер, Ч. Краутхаммер, Ф. Фукуяма, С. Хантингтон и др. Этих авторов, за исключением Ф. Фукуямы, объединяет принадлежность к направлению политического реализма, рассматривающего устройство МО с позиций распределения силы. На этом основании даются центросиловые (т. н. «полюсные») определения устройства МО, которые по-прежнему считаются названными авторами в значительной мере отношениями соперничества за геополитическое влияние, ведущими акторами в котором, как правило, выступают государства. С. Хантингтон, однако, отошел от этого правила, выдвинув концепцию «столкновения цивилизаций» — то есть макроисторических социокультурных общностей, противостояние между которыми, по его мнению, будет определять устройство МО. Противоположное мнение одно время пытался обосновывать автор концепции «конца истории» Фукуяма, выдвигавший идею гомогенизации мира на основе победившей, с его точки зрения, в результате окончания «холодной войны» идеологии либеральной демократии.
Таким образом, вопрос о характере устройства МО в начале XXI в. фактически является дискуссионным. Существующие представления отражают во многих случаях прямо противоположные точки зрения. Это выражается в разнообразии концепций (центро силовых, институциональных, транснациональных, «цивилизационных»), моделирующих устройство МО на основании различных критериев. Поэтому для выработки концептуальной модели, наиболее адекватно отражающей характер данного устройства, трансформирующегося под влиянием процессов глобализации, необходим анализ критериев его системности. Системный подход, позволяющий осуществить такой анализ, представляется именно той, необходимой в данном случае методологией, применение которой дает возможность исследовать МО начала XXI в. как целостный объект, на основании чего станет возможной его более адекватная характеристика.
Научная новизна диссертации определяется следующим. Во-первых, попытка провести анализ МО начала XXI в. как эмпирического объекта на предмет наличия признаков системности предпринимается на основе выявления критериев системности, содержащихся в обширном спектре концепций, посвященных разработке теории социальных, политических и международных систем. Во-вторых, МО рассматриваются в широком понимании, как осуществляющиеся разнородными субъектами, оперирующими в различных сферах деятельности (преимущественное внимание уделено международно-политической и мирохозяйственной), что позволяет провести дифференцированный анализ отношений в данных сферах на предмет выявления признаков их системности. В-третьих, предпринимается попытка интегрирования различных концептуальных моделей, дающих собственную интерпретацию структурного устройства отношений в каждой из рассматриваемых сфер международной деятельности, что позволяет построить комплексные и более адекватно отражающие устройство объекта модели. В-четвертых, выдвигается концепция, интерпретирующая соотношение между собой тех составных частей объекта, которые на основе выявляемых признаков системности определяются как мировая геоэкономическая система взаимодействий и мировая регулирующая институционально-политическая система, в комплексе образующих систему, соответствующую критериям целостности, которая определяется как «мировая система».
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что на основе анализа теоретических подходов к системности социальных, политических и международных явлений и процессов (с точки зрения определения критериев их системности) осуществляется исследование проблемы выявления системной организации устройства МО начала XXI в. В ходе исследования, во-первых, рассматриваются процессы радикальной трансформации системы МО в конце XX в.; во-вторых, определяются признаки системности МО начала XXI в.; в-третьих, обосновывается наличие их системной организации. На основе полученных результатов делается следующий вывод. Система МО, структуру которой традиционно образовывали «центросиловые» взаимодействия ведущих государств (центров силы), направленные на поддержание силового равновесия в системе посредством их взаимного сдерживания, трансформируется в комплексную мировую систему. Ее составляют транснациональная экономическая (регулируемая) и институционально-политическая (регулирующая) подсистемы. Таким образом, результаты исследования предлагают ответы на вопросы, решение которых необходимо для теоретического осмысления процессов глобализации. Полученные результаты способствуют определению основных направлений дальнейшего развития международно-политической науки.
Практическая значимость настоящего исследования определяется возможностью использования его результатов при разработке концептуальных основ внешнеполитического курса Российской Федерации, учитывающих выявленную направленность трансформации международной системы. Результаты исследования также могут использоваться в планировании внешнеполитической деятельности России на стратегическую перспективу на основе создания сценариев развития фундаментальных международных явлений и процессов, определения наиболее вероятных и оптимальных вариантов внешнеполитического курса ключевых субъектов МО, включая Россию.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту.
1. Анализ теоретических подходов к проблеме системности МО показывает, что МО могут образовывать системы нескольких основных типов: систему центросиловых взаимодействий (система «баланса сил»), иерархическую систему, организационно оформленную систему, динамически развивающуюся систему. При этом реальные системы МО могут иметь комбинированное устройство, сочетающее принципы устройства данных идеальных типов. Теория системы МО допускает также возможность трансформации данной системы в политическую систему мировой власти.
2. Анализ МО начала XXI в. на предмет их соответствия критериям системности позволил выявить в них три группы признаков системности. Их составляют признаки системности транснациональных экономических отношений; признаки системности международно-политических отношений; признаки системности (целостности) комплекса мировых отношений, включающего те и другие отношения5. Выявленные признаки системности МО начала XXI в. соответствуют универсальным критериям системности объектов, выделяемым на основе методологии системного анализа. 5 Признаки системности МО начала XXI в. смотрите в Заключении диссертации.
3. Анархическая по своей природе система МО (система центросиловых взаимодействий) в конце XX - начале XXI вв. трансформируется в организационно (институционально-политически) оформленную слоокносоставную мировую систему. Данная трансформация происходит неравномерно, с проявлением разнонаправленных отклонений. При этом основной тенденцией становится формирование в мировой системе многоуровневых механизмов регулирования мировых процессов, использующих разнообразные комбинированные инструменты. Составными частями мировой системы (подсистемами) являются транснациональная экономическая система и регулирующая институционально-политическая система.
Структура первой подсистемы сформирована взаимодействиями между транснациональными экономическими акторами. Структуру второй образуют международные регулирующие механизмы, включающие международные институты и организации, на функционирование которых существенное направляющее воздействие оказывает группа ведущих государств мира (прежде всего Группа восьми).
Транснациональная экономическая система по типу является системой взаимодействий. Мировая институционально-политическая система - системой кибернетического («управленческого») типа. Целостность составляемой ими комплексной мировой системы обусловлена устойчивым функциональным характером их взаимодействий, в процессе которых обе подсистемы соотносятся между собой как, соответственно, регулируемая и регулирующая.
6. Мировая система в целом и ее подсистемы имеют сложное комбинированное организационное устройство. Устройство транснациональной системы взаимодействий основано на сочетании иерархического и сетевого принципов организации. По иерархическому принципу строится разделение функций между основными акторами данной системы: материнскими ТНК и их филиалами, расположенными соответственно в высокоразвитых и развивающихся странах. При этом структура системы взаимодействий, образованная отношениями между данными акторами, организована в форме транснациональных сетей. Мировая институционально-политическая система также сочетает различные принципы организационного устройства. В том числе, иерархический (военно-политическое доминирование одной «сверхдержавы» — США; официальные МПО), «элитарный» (Группа восьми), сетевой (межправительственные, межведомственные сети, межгосударственные органы управления интеграционных объединений). Иерархическое организационное устройство мировой системы в целом обусловлено отношениями относительно слабо выраженной субординации, существующими между ее подсистемами: регулирующей (институционально-политической) и регулируемой (транснациональной экономической).
Апробация работы. Идеи и положения, разрабатываемые в диссертации, были представлены в ряде докладов на научных конференциях иучебно-методологических заседаниях. К ним относились следующие мероприятия: XVII выездная сессия Зимнего методологического института международных отношений под эгидой Научно-образовательного форума по международным отношениям (26 января - 4 февраля 2006 г., Воронеж); IV Конвент Российской ассоциации международных исследований (22-23 сентября 2006 г., МГИМО МИД РФ); Всероссийская конференция молодых ученых «Интеграционные процессы в современном мире: экономика, политика, безопасность» (24-25 октября 2006 г., ИМЭМО РАН); Российское научное экономическое собрание (19-20 октября 2007 г., МГУ им. Ломоносова); VI Международная Кондратьевская конференция (13-14 ноября 2007 г., Президиум РАН); Всероссийская научная конференция «Место России в мировой экономике и международных отношениях» (28-29 октября 2008 г., ИМЭМО РАН). Апробация исследования также включала обсуждение на заседании Отдела международно-политических проблем ИМЭМО РАН (13 февраля 2009 г.), по итогам которого диссертация была рекомендована к защите.
Основные положения диссертации опубликованы в работах:
1. Зуйков Р. С. Вестфальская система межгосударственных отношений: критерии и трансформация // Мировая экономика и международные отношения. 2010. № 3. С. 13 - 27. (1,4 п. л.)
Зуйков Р. С. Внешнеэкономические связи России: от торговой модели к геоэкономической // Проблемы модернизации экономики и экономической политики России. Экономическая доктрина Российской Федерации / Материалы Российского научного экономического собрания (Москва, 19-20 октября 2007 г.) - М.: Научный эксперт, 2008. (Электронное приложение). С. 2608 - 2622. (0,5 п. л.)
Зуйков Р. С. Миросистемность: критерии и трансформация // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 8. С. 55 - 61. (0,6 п. л.)
Зуйков Р. С. Позиция России в международно-политической системе начала XXI века // Россия в мировой экономике и международных отношениях (Мировое развитие. Выпуск 5) / Отв. ред.: Ф. Г. Войтоловский и А. В. Кузнецов. -М.: ИМЭМО РАН, 2009. С. 124 - 129. (0,5 п. л.)
5. Зуйков Р. С. Региональная интеграция развивающихся стран Юго- Восточной Азии и центро-периферическое членение мира // Интеграционные процессы в современном мире: экономика, политика, безопасность (Мировое развитие. Выпуск 2) / Отв. ред. - Ф. Г. Войтоловский и А. В. Кузнецов. — М.: ИМЭМО РАН, 2007. С. 132 - 138. (0,5 п. л.)
Общий объем публикаций - 3,5 п. л.
Социально-философское понимание социальной системности
Современное философское понимание идеи системности, применимое к различным сферам бытия, включая человеческое общество, связано с появлением в XX в. системного подхода как методологии научного познания. Его интенсивное развитие стимулировалось нацеленностью неклассической науки XX в. на исследование сложных (состоящих из многочисленных и часто разнородных компонентов) объектов как целостностей. Постановка в науке задач комплексного изучения проблем организации, функционирования и развития сложных объектов способствовала принятию наукой ключевой идеи системного подхода о возможности наличия и выявления у таких объектов системной организованности6.
В социальной философии применение понятия «социальная системность» тоже было обусловлено стремлением к созданию теоретических концепций сложных социальных объектов, выявляющих их системную организацию. Исходным здесь является вопрос о том, что позволяет считать социальные объекты способными к такой организации. Для ответа на него необходимо определить наиболее общую предпосылку системности социальных объектов. Главной отличительной особенностью данных объектов является то обстоятельство, что их первичными единицами (начальными составляющими компонентами) являются человеческие индивиды - люди. Социальная сторона природы человека служит фундаментальной предпосылкой объединения людей в коллективы самого разного уровня для совместного достижения тех или иных целей.
Коллективные объединения людей фактически являются совокупностями субъектов (индивидов), находящихся в отношениях взаимодействия между собой. Именно такое по своей сути определение понятия «система» дает основоположник общей теории систем Л. фон Берталанфи: «совокупность компонентов, находящихся во взаимодействии» друг с другом7. Отношения взаимодействия между индивидами, при условии, что они являются устойчивыми и функциональными - то есть обеспечивающими сохранение данного коллектива посредством интеграции (объединения) функций, выполняемых отдельными компонентами, - конституируют целостное, системное образование. То есть «функционирование целостной системы предстает как результат интеграции процессов функционирования внутренних элементов и частей системы»8. Интеграция таких процессов, конституируя целостную систему, наделяет ее новыми интегративными качествами целого, которыми не обладают составляющие систему части в отдельности. Именно этим обстоятельством обусловлена методологическая установка системного подхода: исследование объекта как системной целостности.
Опираясь на эти фундаментальные критерии системности, представляется правомерным говорить о существовании социальной системности и применять понятие «система» в отношении широкого спектра социальных объектов различных уровней.
Исходя из того, что системное устройство присуще различным сферам человеческого общества (его онтологическое свойство), правомерным можно считать и применение системного подхода для исследования социальных объектов как систем (гносеологическая сторона вопроса о социальной системности). Для применения данного подхода при изучении социальных систем необходимо выявить его основные методологические принципы, аспекты и специфику, обусловленную особенностями социальных объектов. Целесообразно в первую очередь обобщить универсальные критерии системности объектов. В соответствии с ними формулируются основные принципы системного подхода, относящиеся к исследованию систем любой природы, в том числе и социальной. 1. Целостность и членимость на составляющие взаимодействующие части. Целостность имеет два проявления: внутреннее качество объекта и его свойства по отношению к внешней среде. Внутреннее проявление понимается как обладание объектом внутренним интегративным качеством — то есть новыми свойствами целого, не сводящимися к сумме свойств его частей. Внешнее проявление целостности означает автономию, самостоятельность и единство данного объекта по отношению к внешней среде и находящимся в ней другим объектам. Поэтому системному подходу присуща направленность на выявление доминирующей роли целого над частным. В плане методологии исследования систем это означает, что исследовательский процесс движется в направлении от целого к его составным частям. При этом акцент делается на изучении целостных, интегративных свойств объекта . 2. Организованность - мера упорядоченности объекта и соотнесенности компонентов между собой и с целым. Организованность, наличие устойчивой структуры проявляется в повышенной определенности, упорядоченности (негэнтропии) системы по сравнению с ее внешней средой. Поэтому при исследовании объекта выявляется его структура — совокупность устойчивых отношений между компонентами, способ (закон) их взаимодействия (организации в систему) и совокупность принуждений и ограничений, накладываемых на компоненты системой. 3. Функциональность — способность объекта сохранять и поддерживать себя как целостность посредством выполнения им системной функции (функционирования системы). В методологическом плане исследование процесса функционирования системы предполагает рассмотрение взаимодействия и интеграции частей системы с точки зрения их роли (частных функций) в ее сохранении и воспроизводстве, выявление функциональных связей и зависимостей между частями и целым (то есть установление отношения части к целому, при котором существование части обеспечивает существование целого).
Системный подход в политической теории
В политической науке системный подход тоже получил распространение в качестве теоретико-методологической основы исследования политической сферы общества как целостной системы. Для выявления и объяснения особенностей методологии изучения политических систем необходимо выделить их основные онтологические особенности -структурные и функциональные. Прежде всего, нужно определить, что такое политическая система.
Во-первых, данное понятие относится к политической сфере жизнедеятельности общества, в которой между субъектами и объектами политики осуществляются властные отношения. Такие отношения предполагают, что их субъекты принимают обязательные для исполнения решения и осуществляют управление обществом, используя легитимное принуждение, а объекты подчиняются власти субъектов и исполняют их решения. В результате осуществления властных отношений общество интегрируется в политически управляемый организм.
Во-вторых, понятие политическая система означает организованность политических, властных отношений в системную целостность, что означает наличие четкой структуры: определенных акторов — субъектов власти, связанных между собой устойчивыми функциональными отношениями, позволяющими системе выполнять свои функции в обществе.
Поэтому политическую систему можно определить как целостную политическую организацию, образуемую функциональными отношениями взаимодействия между субъектами политики, которая властно упорядочивает и оформляет политическую деятельность в обществе и осуществляет интегрирующую и управляющую функции в нем. Политическая система включает в себя в качестве структурных компонентов политические институты, связанные между собой устойчивыми политическими отношениями, политико-правовые нормы, регулирующие эти отношения, и политические процессы, в которых выражается функционирование системы.
Применительно к внутригосударственной политической сфере общества политическая система имеет в качестве своего центрального субъекта государство, обладающее легитимной верховной властью над объектами политики.
Структура политической системы (под которой можно понимать способ организации частей в систему, каковым являются устойчивые функциональные отношения между ними) обусловлена взаимодействиями ее частей, обеспечивающими реализацию системой политической власти. Поэтому взаимодействия субъектов власти с целью реализации властных отношений в обществе структурно конституируют политическую систему.
Важнейшие функции политической системы включают управление обществом, поддержание правового порядка, регламентирующего отношения в различных сферах жизнедеятельности общества, обеспечение его безопасности, выражение интересов общества в целом и определенных социальных групп, постановку и организацию достижения общественно важных целей. Эти функции осуществляются посредством властных отношений.
Таким образом, политическая система как организационное оформление политической сферы общества находится в отношениях властного взаимодействия с другими сферами жизнедеятельности общества (социальной, экономической, духовно-культурной), регулирует и упорядочивает процессы, происходящие в них. Названные сферы являются той средой, в которой функционирует политическая система, и в сущности обобщенными объектами властных отношений. Поэтому между политической системой и другими общественными сферами существует устойчивый поток взаимодействий в обоих направлениях. Извне в рассматриваемую систему поступают своего рода запросы или требования, связанные с необходимостью их властного регулирования либо решения, а в обратном направлении исходят властные решения системы. Их обязательная реализация осуществляется посредством властных институтов и механизмов. Такие отличительные особенности функционирования политических систем дали возможность исследователям применить для их изучения метод моделирования на основе идей кибернетики.
Л. фон Берталанфи выделил системы, в основании которых лежит схема обратной связи (воздействие результатов функционирования системы на характер ее последующего функционирования), в особый тип -кибернетические системы . Поскольку кибернетический механизм обратной связи характерен только для некоторых видов открытых систем, политические системы исследуются как открытые с применением соответствующей методологии. По мнению Берталанфи, «обратная связь основывается на круговой причинной цепи и механизмах, управляемых посредством информации об отклонениях от состояния, которого нужно достичь или от цели, которой нужно добиться» . Берталанфи дал объяснение возникновению систем рассматриваемого типа. Он показал, что в системах могут существовать первичные и вторичные регуляции. Первичные имеют природу динамического взаимодействия. Системы, основанные на первичных регуляциях, это системы динамического взаимодействия частей, регулирующиеся посредством самих взаимодействий. В процессе развития на первичные регуляции накладываются вторичные, которые воздействуют на поведение системы с помощью определенного механизма. Вторичные регуляции включают в себя и обратную связь. Так возникает кибернетическая система, в которой кибернетический механизм накладывает на взаимодействующие части определенные принуждения. Они делают систему и ее части более эффективными, но постепенно ликвидируют ее регулирование посредством взаимодействии частей .
То есть кибернетическая схема обратной связи является, с точки зрения Берталанфи, производной от динамического взаимодействия частей системы. Следовательно, по его мнению, такое взаимодействие - необходимое свойство систем, на основании которого возможно возникновение механизма обратной связи - основного признака кибернетических систем. Н. Винер тоже связывал роль данного механизма в поведении систем с их целеполаганием. По его мнению, для достижения определенной цели «необходимы сигналы от нее, чтобы направить поведение»40. То есть обратная связь нужна для осуществления целенаправленного действия.
На основе разработанных Л. Берталанфи и Н. Винером системно-кибернетических идей стало возможным применение системного анализа при исследовании политических отношений. Системный подход позволил сделать основной акцент на характеристике факторов, обеспечивающих целостность политической сферы общества. В качестве таковых стали рассматриваться связи, отношения и взаимодействия между компонентами политической системы, обеспечивающие выполнение системой ее функций. В то же время стала учитываться их большая интенсивность по сравнению со связями с внешней средой. Это позволило рассматривать политическую систему как внутренне интегрированную целостность, имеющую четко определенные внешние границы, через которые обеспечивается связь системы со средой — другими сферами общества. При этом политическая система рассматривается как органическая часть общества (одна из его подсистем) на основе представлений о выполняемых ею общественных функциях.
Теоретические представления о системе международных отношений
Для анализа теоретических представлений о системе МО целесообразно предварительно выделить те онтологические характеристики МО, которые позволяют рассматривать их как систему, а также предопределяют особенности применения системного подхода для их изучения. Считать МО системными возможно тогда, когда участвующие в них субъекты связаны устойчивыми взаимодействиями друг с другом. Существенный вопрос состоит также в том, чтобы определить критерии, дающие возможность рассматривать систему МО как суммативную, или же, как целостную. Наличие совокупности акторов, связанных отношениями и взаимодействиями друг с другом позволяет считать ее суммативной системой. Основным критерием целостности системы взаимодействий88 является обладание объектом интегративными качествами целого, не свойственными его частям. Функционирование такой системы является результатом интеграции процессов функционирования ее компонентов. Поэтому можно исходить из того, что компоненты целостной системы интегрированы в нее посредством функциональных связей и взаимодействий друг с другом и с целым89. При этом данные взаимодействия направлены на сохранение целостности. Следовательно, для определения целостности системы МО необходимо выявить существование устойчивых функциональных взаимодействий между ее компонентами, образующих интегративное качество целого и обеспечивающих сохранение качественных характеристик системы.
Особенности применения системного подхода для изучения МО обусловлены их онтологическими свойствами. П. А. Цыганковым и Э. Я. Баталовым выделен ряд особенностей систем МО как социальных систем, на основании которых можно определить универсальные критерии, характерные для них90. Во-первых, они обладают организацией, но относительно слабой. Во-вторых, их компонентами являются социальные общности, состоящие из групп и индивидов, что предопределяет важную роль субъективного фактора (сознания, воли, ценностей) в их взаимодействиях. В-третьих, ядро систем МО - межгосударственная система, поскольку стержневыми в МО являются политические отношения, центральное место в которых занимают взаимодействия между государствами как субъектами суверенной власти, правомочными проводить внешнюю политику. В-четвертых, системы интерактивны — образованы совокупностью взаимодействий между частями, поэтому не части сами по себе, а связи и тип отношений между ними характеризуют сущность систем. В-пятых, они являются динамическими: связи между частями при всей их структурной устойчивости носят динамический характер (воспроизводятся) в условиях сохранения качественной определенности системы в изменяющихся ситуациях91. В-шестых, системам МО свойственны большая или меньшая анархичность, низкий уровень централизации как следствие отсутствие в них управляющего центра, обладающего верховной легитимной властью, решения которого были бы обязательными для исполнения акторами данных систем. В этом состоит отличие систем МО от внутригосударственных политических систем.
Несмотря на значительную меру анархичности МО, наличие определенных критериев их системной организованности обусловливает применимость к исследованию МО системного подхода, фундаментальные принципы которого предусматривают выявление доминирующей роли целого над частным, интегративных свойств целого. Это предполагает направленность системного исследования МО на поиск и установление определенного типа соединения, интеграции частей в систему (выявление ее структурных особенностей), а также раскрытие процессов функционирования системы и роли частей в обеспечении данных процессов. Таким образом, системный подход предполагает выявление закономерных связей между характером системы МО и поведением ее частей — международных акторов.
Целесообразно проанализировать основные концепции системы МО для выявления рассматриваемых исследователями идеальных типов международных систем и определения их критериев. В 1950-х — 70-х гг. были разработаны концепции92, основанные на «реалистских» представлениях о характере МО, теоретически обоснованных Г. Моргентау. Главным указателем, который помогает политическому реализму находить путь на поле международной политики, Моргентау считает концепцию интереса, определяемого в терминах влияния (power) . Поэтому «международная политика, - по его мнению, - как любая политика, — это борьба за влияние»94. Данное понимание международной политики позволяет рассматривать МО как обладающие потенциальной способностью образовывать систему, структура которой формируется устойчивыми силовыми взаимодействиями между центрами силы, нацеленными, во-первых, на перераспределение влияния в собственную пользу, и, во-вторых, на противодействие его перераспределению в пользу соперников. В качестве таких центров силы традиционно выступали ведущие государства — «великие державы». Поэтому в разработках концепций системы МО с позиций политического реализма ключевое значение придавалось теоретическому осмыслению отношений между государствами как центрами силы.
Один из первых разработчиков теории системы МО М. Каплан рассматривает МО как целостный вневременной объект - «единую ультрастабильную систему» (систему действия). Она представляет собой множество переменных, находящихся в таких отношениях друг с другом, что описываемые закономерности поведения системы и ее элементов характеризуют внутренние связи переменных друг с другом и внешние отношения множества индивидуальных переменных к комбинациям внешних переменных . В процессе своего развития система МО проходит ряд последовательных состояний, которые характеризуются посредством описания ее переменных величин. Выделяется пять переменных, свойственных каждому состоянию системы. Это основные правила системы, правила ее трансформации, переменные классификации акторов, переменные их способностей и переменные информации. Наиболее важны первые три.
Основные правила системы характеризуют общие отношения между ее акторами и предписывают им определенные ролевые функции. Эти правила предполагают, что поведение акторов зависит не столько от их воли и целей, сколько от характера системы, от общесистемных отношений. Главное значение основных правил - в том, что они определяют образ действий, необходимый для поддержания равновесия в системе, обеспечивающего ее стабильность. Данные правила системы являются фундаментом ее целостности - наличия системных интегративных качеств. Фактически целостность системы обусловливается Капланом посредством введения такого ее критерия как наличие функциональных связей между ее элементами. Элементы образуют системную целостность посредством интеграции в нее на основе функциональных связей. Эти связи обусловлены наличием у элементов предписанных им системой частных функций, выполнение которых обеспечивает выполнение системой ее общей функции (сохранение стабильности). Поэтому система конституируется функциональными отношениями элементов, которые интегрированы в общесистемную функцию.
Правила трансформации системы отражают механизмы изменения во взаимоотношениях ее переменных под воздействием среды. Посредством этого система адаптируется к ее изменениям, поддерживает гомеостаз и обеспечивает самосохранение. Правила классификации акторов отражают их внутренние структурные особенности, влияющие на их поведение96.
Каплан выделил шесть последовательных состояний равновесия (типов систем) «ультрастабильной» системы. Основными вопросами при исследовании систем МО данных типов Каплан считает следующие: почему та или иная система развивается, как она функционирует, по каким причинам приходит в упадок. Функционирование этих систем в концепции Каплана тесно связано с поддержанием их стабильности. Ее сохранение обеспечивается следованием акторов основным правилам системы, которые обусловливаются ее характером. Каплан не рассматривает состояния равновесия и стабильности как совпадающие. Равновесие может быть нестабильным, а стабильное равновесие - состояние которое колеблется в рамках определенных пределов.
Проблема институционального оформления мировой системы (формальное и неформальное измерения)
Жизнеспособность миропорядка, выстраиваемого группой ведущих высокоразвитых государств мира, во многом зависит от эффективности выполнения им задач по регулированию и управлению процессами в трансформировавшейся в конце XX — начале XXI вв. мировой системе. Такое регулирование необходимо для обеспечения стабильности функционирования системы и ее устойчивого воспроизводства. Эта система имеет, как представляется, две ключевые характеристики. Ее экономическая составляющая — транснациональная геоэкономическая система — образует единый воспроизводственный «организм», который интегрировал в себя сегменты национальных экономик значительной группы стран. В то же время мир остается политически разделенным на суверенные государства. Поэтому единая и целостная мировая геоэкономическая система пространственно размещена на территориях многих политических единиц, которые не образуют единого мирового политического «организма».
Этот дуализм природы мировой системы конца XX - начала XXI вв. обусловливает сложность решения проблемы регулирования и управления процессами ее функционирования. Основное противоречие, характеризующее данную проблему, состоит, по-видимому, в трудности одновременного обеспечения эффективности мирового регулирования и соблюдения международной легитимности (включая принцип государственного суверенитета) при его осуществлении. Данное противоречие обусловливает то обстоятельство, что в начале XXI в. глобальное регулирование и управление не может быть сосредоточено в рамках єдиного и легитимного центра мировой власти. Поэтому в современном мире . не существует общемирового политического надгосударственного субъекта, обладающего верховной властью (глобальным суверенитетом), который был бы способен легитимно и властно управлять мировой системой. Однако существует ряд международных организаций, органов и механизмов, которые обладают либо легитимными полномочиями, либо значительными возможностями, позволяющими им оказывать регулирующее влияние на процессы в мировой системе. Таким образом, институционализация международной системы является необходимым организационным и нормативно-правовым оформлением для создания эффективных процедур межгосударственного сотрудничества, предполагающих особый международный порядок, без которого невозможно обеспечить упорядочение и регулирование мировой системы в целом. Как отмечалось выше, институционализация международной системы означает наличие правил и механизмов, способных регулировать поведение акторов, формировать их взаимные ожидания и координировать их действия.
Несмотря на радикальную трансформацию системы МО в конце XX в., сохраняются нормативные и институциональные основы международного порядка, созданные после Второй мировой войны. Они продолжают оставаться главным источником международного права и официальным легитимным механизмом регулирования разнообразных сфер МО. Традиционно ключевой задачей, стоявшей перед международной системой, являлась задача обеспечения существования ее акторов как самостоятельных субъектов МО, условием чего было поддержание международной безопасности (далее МБ) в рамках системы. Поэтому целесообразно в первую очередь рассмотреть проблемы институционального оформления МО в данной сфере. Выявление таких проблем способствует лучшему пониманию того, как соотносятся между собой силовые и нормативные механизмы регулирования МО в сфере МБ, и в каком направлении развивается их регулирование в условиях глобализации.
Как отмечает Т. де Монбриаль, ООН в настоящее время составляет единственную рамку, отсылка к которой определяет легальность (законность), а в несколько меньшей степени и легитимность наиболее важных международных вмешательств, во главе которых фигурирует «акция, осуществляемая в случае угрозы миру, нарушения мира и акта агрессии» (глава VII Устава ООН) . В то же время проблема соблюдения легитимности действий по обеспечению МБ при ведущей роли ООН связана с необходимостью достижения широкого международного консенсуса, а также согласия на такие действия со стороны заинтересованных в конкретной ситуации субъектов. Определение легитимности действий ООН в сфере МБ носит в значительной мере субъективный характер. Это обусловлено, прежде всего, тем, что ключевую роль в механизме ООН по поддержанию мира и безопасности занимает Совет Безопасности (СБ) и пять государств — его постоянных членов. В этом заключается источник ряда проблем, на которых следует заострить внимание.
Во-первых, постоянные члены СБ (способные блокировать механизм коллективной безопасности ООН посредством права вето) имеют возможность пользоваться этим правом даже в том случае, когда они сами являются заинтересованными сторонами проблемной ситуации. Эта правовая коллизия, проявившаяся в период «холодной войны», продолжает влиять на действенность СБ и после ее окончания. Одной из ключевых причин этого является принципиально различное субъективное видение международного порядка XXI в. государствами - постоянными членами СБ, а следовательно, и противоречие их внешнеполитических стратегий. Так, если США при поддержке Великобритании стали реализовывать курс на построение американоцентричного порядка, то Россия и Китай заявили о стремлении к формированию полицентричного («многополюсного») мира209. Франция в свою очередь заняла скорее промежуточную позицию. Поддерживая сохранение стратегического альянса между США и европейскими членами НАТО, Франция стала прилагать усилия, нацеленные на трансформацию этой организации в равноправный союз между ними. Поэтому сохраняющееся размежевание между постоянными членами СБ (хотя, со стороны России и Китая во многом лишь декларативное) обусловливает трудность достижения ими консенсуса по проблемам поддержания мира и безопасности, требующим международного силового вмешательства под эгидой ООН. При этом, как показали югославский 1999 г. и иракский 2003 г. кризисы, события, которые, по мнению одних членов СБ (США, Великобритания), требуют международного военного вмешательства, по мнению других членов (Россия, Китай) такого вмешательства не требуют. В этом и проявляется субъективизм данных государств в подходах к решению международных проблем такого рода. Но даже при наличии согласия между постоянными членами СБ в отношении силового вмешательства, их действия будучи легальными (соответствующими международному праву) могут не получить одобрения со стороны других государств-членов ООН. В этом уже заключается проблема различия представлений о легитимности таких действий в международном общественном мнении и несовпадения позиций разных государств.
