Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Сущность комического и основные научные направления его исследования 11
1.1. Экстралингвистический аспект изучения комического 11
1.1.1. Категория комического в свете философско-эстетических воззрений 11
1.1.2. Основные теории комического 22
1.1.3. Когнитивная природа комического 27
1.1.3.1. Особенности фреймового подхода к изучению комического 29
1.1.3.2. Национально-культурная специфика комического 34
1.1.4. Коммуникативно-прагматические стратегии комического 37
1.2. Природа языкового комизма 43
1.2.1. Основные направления исследования языкового комизма 46
1.2.2. Языковой комизм в аспекте интертекстуальности 48
1.2.3. Юмор, ирония, сатира как основные формы комического. Лингвостилистические средства их реализации в тексте 50
1.2.3.1. Лексико-стилистические средства создания комизма 52
1.2.3.2. Фразеологические средства создания комического эффекта 62
Выводы по 1 главе 66
ГЛАВА 2. Лингвистические и экстралингвистические особенности создания комического эффекта во фразеологизмах немецкого языка 70
2.1. Фразеологическая единица: проблема идентификации и классификации ...70
2.2. Когнитивные модели реализации комического во фразеологизмах немецкого языка. Типы когнитивных несоответствий 85
2.2.1. Модель А. Несоответствие стереотипного представления и ситуации-прототипа 87
2.2.2. Модель В. Отклонение обозначаемой ситуации от стереотипного представления, «нормы» 105
2.3. Коммуникативно-прагматические стратегии реализации комического эффекта через фразеологизмы немецкого языка 120
2.4. Языковые средства реализации комического эффекта во фразеологизмах немецкого языка 143
2.4.1. Элементарные виды окказиональной трансформации фразеологических единиц 143
2.4.2. Осложнённые приёмы обыгрывания фразеологических единиц 159
2.4.3. Использование модели фразеологизма 163
2.5. Функционально-стилистическая характеристика комических фразеологизмов немецкого языка 164
Выводы по 2 главе 167
Заключение 171
Библиография 176
Список использованной научной и художественной литературы 176
Список лексикографических источников 192
Приложение 194
Словарь фразеологизмов немецкого языка с комическим эффектом 194
Таблицы данных количественного анализа фразеологических единиц 247
- Экстралингвистический аспект изучения комического
- Особенности фреймового подхода к изучению комического
- Фразеологическая единица: проблема идентификации и классификации
- Модель А. Несоответствие стереотипного представления и ситуации-прототипа
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено изучению экстралингвистического и лингвистического механизмов создания комического эффекта через фразеологизмы немецкого языка. При изучении научно-теоретических основ комического как чрезвычайно сложного явления, нашедшего своё отражение в различных сферах человеческого бытия, представляется необходимым рассмотреть эту категорию в русле философско-эстетических воззрений. Так, феномен комического неоднозначно трактовался в трудах Аристотеля, Платона, Цицерона, Ф. Рабле, И. Канта, Г.В.Ф. Гегеля, Ф.В. Шеллинга и т.д. В настоящее время комическое исследуется как отечественными учёными (В.Я. Пропп, Л.В. Карасёв, Д.С. Лихачёв, А.И. Панченко, М.М. Бахтин, Ю.Б. Борев), так и зарубежными философами (Й. Риттер, Р. Варнинг и др.). Основные концепции комического разрабатывались в трудах 3. Фрейда, М. Минского, А. Кестлера, А.И. Розова, А. Бергсона, П.В. Симонова, А.Н. Лука, А.В. Дмитриева и др. Все они позволяют определить комическое как эстетическую категорию, обусловленную особым восприятием действительности и наличием логического несоответствия, направленного на реализацию экспрессивного эффекта, эффекта неожиданности. Комизм мы склонны трактовать как языковую категорию, отражающую комическое во внешних своих проявлениях, т.е. на том, какие именно лингвистические механизмы лежат в основе создания комического эффекта в тексте. Такие языковые средства создания комического эффекта, среди которых традиционно выделяют семантические, словообразовательные, фонетические, стилистические, грамматические и фразеологические, находят своё отражение в исследованиях таких лингвистов как И.В. Арнольд, Н.М. Наер, К.А. Долинин, А.И. Ефимов, В.З. Санников, Э. Ризель, М.П. Брандес и др. Наше же исследование посвящено детальному изучению и всестороннему анализу одной группы из вышеперечисленных средств создания комического эффекта в тексте — фразеологическим средствам. Использование фразеологизмов с целью создания комического эффекта, как показало наше исследование, может осуществляться на базе структурной
5 трансформации, т.е. при преобразованиях структурного или компонентного состава фразеологизмов, сопровождаемых изменением значения, и на базе контекстуальной транспозиции, т.е. при переосмыслении значения фразеологизма без изменения его состава и структуры. Разработкой этого вопроса занимались А.Г. Назарян, А.В. Кунин, А.Ш. Тарвердян, Л.М. Болдырева, И.Ю. Третьякова, W. Mieder и др.
При изучении фразеологических средств создания комического эффекта нам представляется чрезвычайно важным и научно оправданным использование фреймового подхода для того, чтобы проанализировать процесс порождения комического через фразеологические единицы на когнитивном уровне. Определённый вклад в изучение этой проблемы внесла Л.В. Орлецкая, занимавшаяся исследованием специфики фразеологических единиц английского языка, реализующих юмористический эффект в тексте.
Актуальность темы исследования определяется недостаточной изученностью фразеологических средств создания комического эффекта, их когнитивного спектра, характера их воздействия на реципиента и необходимостью более глубокого анализа языковых средств создания комического эффекта на уровне фразеологических единиц. Наблюдения показали, что комическое как особый вид экспрессивности достаточно широко используется в художественной литературе, прессе, публицистике, разговорной речи. При этом большим потенциалом экспрессивности обладают те фразеологические единицы, которые наделены образным значением и более высоким уровнем идиоматичности. В силу возрастающего интереса многих авторов к использованию фразеологических единиц с комическим эффектом необходимо уделить изучению этого явления большее внимание и детально проанализировать все те лингвистические и экстралингвистические механизмы, которые лежат в основе порождения комического эффекта, все те факторы и закономерности, которые обуславливают этот процесс.
Цель исследования состоит в том, чтобы выявить основные лингвистические и экстралингвистические механизмы создания комического эффекта в
тексте через фразеологизмы немецкого языка.
Поставленная цель определила конкретные задачи настоящего исследования, а именно:
S определить на основе проанализированных фразеологизмов с комическим эффектом, какие конститутивные признаки фразеологических единиц обуславливают их возможности создавать комический эффект в тексте; S выяснить, какие когнитивные механизмы лежат в основе создания
комического эффекта через фразеологизмы немецкого языка; S выявить коммуникативно-прагматические стратегии, реализуемые
комическими фразеологизмами в тексте; / установить основные языковые механизмы порождения комического
эффекта через фразеологизмы; S дать функционально-стилистическую характеристику фразеологическим единицам с комическим эффектом. Объект исследования представляет собой процесс порождения комического, рассматриваемого с точки зрения различных научных направлений: эстетики, психологии, логики, социологии, и специфику фразеологических единиц в рамках языкового комизма. Эта область научных изысканий в лингвистике выступает как синтез фразеологии немецкого языка и экспрессивной лингвостилистики, в пределах которых выявлена и существует исследуемая нами проблема — проблема создания комического эффекта через фразеологизмы немецкого языка.
Предметом исследования являются фразеологические единицы немецкого языка, реализующие комический эффект в тексте. Однако в лингвистике в настоящий момент не существует единого определения фразеологизма. Это обусловлено тем обстоятельством, что разные лингвисты выделяют различные конститутивные признаки фразеологических единиц. Мы, в свою очередь, полагаем, что под фразеологизмом следует понимать устойчивое непредикативное и предикативное сочетание слов, которое характеризуется такими наиболее
7 существенными конститутивными признаками как воспроизводимость, устойчивость, идиоматичность, раздельнооформленность. Образность, эмоционально-экспрессивная выразительность, на наш взгляд, являются вторичными, факультативными признаками фразеологизмов, так как они характеризуют далеко не все фразеологические единицы языка. Мы считаем научно обоснованным включение во фразеологический фонд языка устойчивых сочетаний афористического характера (пословиц, поговорок, крылатых выражений, афоризмов и сентенций), так как они представляют собой фразеологические образования, имеющие все существенные признаки, которые определяют, по наше-му мнению, границы фразеологии и которые отличают их от переменных словосочетаний. На том же основании мы склонны относить составные термины в разряд фразеологии.
Методами исследования фактического материала послужили в качестве основного когнитивно-дискурсивный метод, заключающийся в разработке внутренних механизмов, когнитивных^одеді^сшдавт^^щинесі^^ в исследованных комических фразеологизмах немецкого языка, реализуемых в определённой дискурсивной среде, т.е. связанных с познанием, осмыслением и презентацией мира говорящим и реконструкцией авторской языковой картины мира реципиентом. В нашем диссертационном исследовании используется таюке описательно-аналитический метод, а именно приём лингвистического наблюдения, состоящий в выявлении лингвистических и экстралингвистических факторов в изучении комических фразеологизмов с последующим обобщением полученных результатов, и приём сравнения, используемый для сопоставления фразеологических единиц с целью выделения на основе общих и отличительных признаков фразеологизмов когнитивных моделей данных единиц, реализуемых ими коммуникативно-прагматических стратегий, языковых механизмов создания комического эффекта во фразеологизмах немецкого языка. Изучение лингвистических особенностей комических фразеологизмов проводилось на основе метода трансформационного и контекстуального анализа. Для исследования функционально-стилистической
8 специфики комических фразеологизмов использовался метод стилистического анализа. Отметим также метод статистического анализа, который применялся для абсолютных и процентных подсчётов ФЕ с комическим эффектом по различным аспектам с последующим составлением таблиц экспериментального материала и установлением продуктивности определённых лингвистических и экстралингвистических явлений.
Материалом исследования являются 300 примеров комических ФЕ, отобранных путём сплошной выборки из произведений немецкой художественной литературы, а также работ публицистического характера и прессы. Анализу подверглись 11 произведений художественной литературы общим объёмом 4702 страницы, 30 немецких журналов ^Spiegel", "Stern", "Gala", "Bunte", "Brigitte", "Heim und Welf\ "Cosmopolitan", "Super Illu", "Journal fur die Frau" и др.) и 43 газеты (^Frankfurter Allgemeine", "Suddeutsche Zeitung,\ "Berliner Zeitung", "Hamburger Abendblatf, "Stuttgarter Nachrichten", "Die Zeif, "Die Welt", "Bild\ "Welt am Sonntag", "Junge Welf, "MarkT, "Tagesposf, "Tageszeitung", "Morgenposf и др.), 65 статей из электронных версий немецких газет и журналов, официальных сайтов немецких радио- и телекомпаний. Весь отобранный в ходе исследования материал был проверен по 12 фразеологическим словарям немецкого языка.
Информационную базу исследования представляют: 1) научные источники в виде данных и сведений из книг, журнальных статей, научных докладов, материалов научных конференций; 2) источники иллюстративного материала в виде художественной литературы немецкоязычных авторов, газетных и журнальных статей и т.д.; 3) ресурсы Интернета в качестве источника научно-теоретической информации и источника фактического материала в виде электронных версий немецких журналов, газет, текстов художественной литературы и т.д.; 4) результаты собственных расчётов и анализа фразеологических единиц по определённым аспектам.
Научная новизна определяется постановкой новой научной проблемы и заключается в следующем:
1) разработке типологии фреймовых трансформаций, послужившей осно
ванием для выделения двух базовых когнитивных моделей создания коми
ческого эффекта и множества второстепенных моделей, обусловленных харак
тером несоответствия: как результата несовпадения стереотипного представ
ления об обозначаемой ситуации и ситуации-прототипе и результате «откло
нения» представления, используемого для интерпретации обозначаемой ситуа
ции, от «нормы»;
установлении коммуникативно-прагматических стратегий, реализуемых при использовании комических фразеологизмов в тексте;
определении специфики комических фразеологизмов немецкого языка в рамках отдельных функциональных стилей: художественного, гезетно-публи-цистического, разговорно-обиходного, научного.
Теоретическое значение исследования состоит в разработке важной проблемы фразеологии и экспрессивной лингвостилистики немецкого языка. Выводы, полученные в результате исследования, позволяют глубже осмыслить особенности создания комического эффекта через фразеологизмы немецкого языка, могут послужить основанием для оптимальной подачи коммуникативно-прагматической информации через комические фразеологизмы.
Практическая ценность диссертации заключается в возможности использования её результатов в лекционных курсах по лексикологии и стилистике немецкого языка, на занятиях по практике речи, как материал для курсовых и дипломных работ.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы нашли отражение в 4 статьях, опубликованных в Сборнике научных трудов МПГУ (Серия: Гуманитарные науки) в 2004 г. и Сборниках научных трудов кафедры философии МПГУ «Актуальные проблемы социогуманитарного знания» (вып. XXII, XXIII, XXVIII) в 2003—2005 гг.
Структура и объём диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав основной части, заключения (общим объёмом 175 страниц маши-
10 нописного текста), библиографии, представленной 223 источниками, и приложения.
Во введении дается краткая аннотация освещения степени разработанности проблемы, раскрываемой в диссертации, излагается то новое, что вносится автором диссертации в исследование проблемы, даётся обоснование актуальности темы исследования, изложение целевой установки, определяются задачи и назначение работы.
Основная часть диссертации состоит из 2 глав и содержит 26 рисунков (25 схем и 1 диаграмму), составленных автором. В 1 главе даётся обзор основных научных направлений в изучении категории комического, излагаются особенности языкового комизма, демонстрируются основные лингвости-листические и фразеологические средства создания комического эффекта в тексте. Во 2 главе проводится подробный анализ когнитивных особенностей фразеологических единиц, реализующих комический эффект в тексте, их коммуникативно-прагматических установок, лингвистических средств порождения комического в тексте и даётся функционально-стилистическая характеристика комических фразеологизмов.
В заключении подводятся итоги, обобщаются данные, полученные в ходе исследования.
Библиография включает список научной литературы отечественных и зарубежных исследователей и источников фактического материала (208 наименований) и списка лексикографических источников, использованных в ходе исследования (15 наименований).
Диссертация сопровождается приложением, в котором приводится словарь отобранных и проанализированных комических фразеологизмов немецкого языка (300 единиц) и в виде 5 таблиц демонстрируется количественное соотношение тех или иных групп комических фразеологизмов по структурно-семантическим классам фразеологизмов, по принципу когнитивности, по коммуникативно-прагматической функции, по языковым средствам создания комического эффекта и по фунщионально-стилистической характеристике.
Экстралингвистический аспект изучения комического
Традиционно считается, что начало научному изучению комического было положено Аристотелем (384—322 гг. до н.э.). Его заслуга заключается в том, что он дал обобщающее определение комического и проанализировал его в связи с такими категориями эстетики, как трагическое, так и безобразное. Однако необходимо отметить, что развёрнутые суждения Аристотеля о комическом, содержащиеся в одной из частей «Поэтики», не сохранились. В сохранившейся же части мы находим только некоторые фразы на эту тему и определение комедии, дающие, тем не менее, представление о ходе мыслей выдающегося философа в этом направлении. Аристотель, с одной стороны, связывает комическое с социальными и нравственными противоречиями, а с другой — притупляет остроту сатиры, обличительное значение комического, характеризуя его как «некоторую ошибку и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное» [Аристотель: 2000, с.29]. Другой древнегреческий учёный Платон (428—348 до н.э), рассуждая в своих диалогах об эмоциональном воздействии комедии, о смехе, шутках, иронии, определяет комическое как душевное состояние, являющееся смесью печали и удовольствия. В своей теории комического он исходит из понятий зависти и злорадства и противопоставляет их смеху как выражению удовольствия, которое освобождает человека от порочных чувств и мыслей [Mader: 1977, S.17—20].
Много внимания вопросам комического уделяли древнеримские античные теоретики ораторского искусства. В частности, подробнейшим образом о юморе, шутках, остротах, смешном говорит Цицерон (106—43 до н.э.) в трактате «Об ораторе». Он утверждает, что «область смешного — это всё непристойное и безобразное, ибо смех исключительно или почти исключительно вызывается тем, что обозначает или указывает что-нибудь непристойное без непристойности» [Цицерон: 1994, с.238]. При этом он подчёркивает, что легче всего подвергается насмешке то, что не заслуживает ни сильной ненависти, ни особенного сострадания. «Предметом насмешки могут быть те слабости, какие встречаются в жизни людей, не слишком уважаемых, ни слишком несчастных и не слишком явно заслуживающих казни за свои злодеяния» [Цицерон: 1994, с.283].
В целом для греко-римских античных философов смех — это универсальное, миросозерцательное начало, очищающее, снимающее психические, эмоциональные, нравственные напряжения.
Философия послеантичного периода даёт крайне скудный материал для изучения комического, так как ему уделялось значительно меньше внимания. В средние века смех находился за порогом всех официальных сфер идеологии и всех официальных, строгих форм жизни и общения. По утверждению М.М. Бахтина, «смех был вытеснен из церковного культа, феодально-государственного чина, общественного этикета и из всех жанров высокой идеологии. Для официальной средневековой культуры характерна односторонняя серьёзность тона, которую определяли само содержание средневековой идеологии с её аскетизмом, мрачным провиденциализмом, с ведущей ролью в ней таких категорий, как грех, искупление, страдание, характер освещенного этой идеологией феодального строя с его формами крайнего угнетения и устрашения» [Бахтин: 1965, с. 14]. Серьёзность утверждалась как единственная форма для выражения истины, добра и вообще всего существенного, значительного и важного. Оттенки этой серьёзности представляли страх, благоговение, смирение и т.п. Важно отметить, что эта односторонняя серьёзность официальной церковной идеологии приводила к необходимости легализовать вне её канонизированного культа, обряда и чина весёлость, смех и шутку. Итак, наряду с каноническими формами средневековой культуры создаются параллельные формы смехового характера. Комическое сохраняется, развивается, а нередко и процветает исключительно в низовой непрофессиональной народной культуре, которую М.М. Бахтин в своём исследовании «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса» обозначил как «смеховая культура», ибо феномен комического в его многочисленных, часто грубовато-вульгарных модификациях, был в «карнавальной» народной культуре Средневековья преобладающим. «Влияние карнавального мироощущения на видение и мышление людей было непреодолимым; оно заставляло их как бы отрешаться от своего официального положения (монаха, клирика, учёного) и воспринимать мир в его карнавально-смеховом аспекте. Не только школяры и мелкие клирики, но и высокопоставленные церковники и учёные богословы разрешали себе весёлые рекреации, т.е. отдых от благоговейной серьёзности» [Бахтин: 1965, с.17].
Особенности фреймового подхода к изучению комического
Понятие «фрейма» впервые было введено в научный обиход Ч. Филлмором. По его мнению, фрейм легче проиллюстрировать на конкретном примере, чем описать его в общем виде. Так, фреймом можно назвать набор слов, обеспечивающих описание или восприятие, например, ситуации «обучение»: «учитель», «школа», «ученик», «учебник», «урок» и т.д. Каждое из этих слов обозначает определённый аспект данной ситуации и может быть понято и описано при условии, что известна внутренняя структура всего фрейма в целом. При этом Ч. Филлмор отмечает, что подобные слова следует изучать как единое целое, потому что они «мотивируются, определяются и взаимно структурируются особыми унифицированными конструкциями знания или связанными схематизациями опыта» [Филлмор: 1988, с.54].
М. Минский в своих трудах рассматривает проблему концептуальной организации знаний и предлагает ввести систему «когнитивных цензоров», запрещающих определённые формы речевого поведения. Он определяет фрейм как структуру данных, предназначенных для представления стереотипной визуальной информации, которую можно описать в виде сети, состоящей из узлов и связей между ними, при этом каждый узел должен быть заполнен своим «заданием», обладающим теми или иными характерными чертами ситуации, которой он соответствует [Минский: 1978, с.250]. В этой связи следует отметить точку зрения Ю. Чарняка, который не соглашается с позицией М. Минского, утверждая, что из языковых фреймов следует исключить «визуальность» [Чарняк: 1983, с.304]. Однако М. Минский подчёркивает, что зрительный образ ситуации, стоящий за фреймом, — это не живое зрительное впечатление, а некоторое типизированное мысленное представление, «стереотип». Иными словами, фрейм воссоздаёт «идеальную» картинку объекта или ситуации, которая служит своеобразной точкой отсчёта для интерпретации непосредственно наблюдаемых, реальных ситуаций, с которыми человек имеет дело в действительности [Минский: 1988, с.289].
При этом важно отметить тот факт, что «фрейм имплицирует комплексную ситуацию; его можно сопоставить с «кадром», в рамки которого попадает всё, что типично и существенно для данной совокупности обстоятельств» [Бабушкин: 2001, с.55]. В подтверждение этому Н.Н.Болдырев подчёркивает, что фреймовая семантика позволяет «моделировать принципы структурирования и отражения определённой части человеческого опыта, знаний в значениях языковых единиц, способы активации общих значений, обеспечивающих понимание в процессе языковой коммуникации» [Болдырев: 2001. с.ЗЗ].
Т.А. ван Дейк предлагает обратить внимание на тот факт, что «фреймы не являются произвольно выделяемыми «кусками» знания. Они содержат основную, типичную и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с тем или иным концептом» [ван Дейк: 1989, с. 16].
Так как вышеизложенные свойства фреймов способны объяснить многие характерные особенности процессов мышления, одним из которых является процесс порождения и понимания комического, то это позволяет изучать его природу в свете фреймового подхода.
Для нашего диссертационного исследования особый интерес представляют проблемы, отражающие процесс порождения комического. Поэтому требуется определить, в чём же состоит специфика мыслительных процессов, имеющих место в ситуации комического осмысления действительности. Объяснение механизмов возникновения комического эффекта в терминах фреймовой теории впервые бьшо предложено М. Минским. По его мнению, комическое представляет собой некую мыслительную «сетевидную» модель, восходящую к системе «цензоров», которая обеспечивает эффективность мышления, так как подавляет ложные аналогии и другие непродуктивные мыслительные процессы. Он считает, что «наши цензоры должны уметь распознавать ментальные процессы и состояния, предшествующие появлению самих подлежащих запрету действий» [Минский: 1988, с.287]. Возникновение системы «цензоров» восходит к тому периоду, когда человек учился думать не только о конкретных проблемах окружающего мира, но и о том, как лучше использовать ресурсы разума для решения этих проблем, т.е. обучался планировать» [Минский: 1988, с.299]. Для того, чтобы научиться планировать, человек должен был научиться видеть те границы, в пределах которых мышление не даёт сбоев. Кроме того, М. Минский указывает на наличие промежуточных ступеней, так как способность к планированию человеком своей деятельности не могла возникнуть спонтанно. Сюда следует отнести: способность к символическому представлению планов в абстрагированной форме, обращение к собственной ментальной деятельности, соединение утверждения со своим собственным цитатным материалом и т.д.
Итак, система «цензоров» призвана зафиксировать границы «островков безопасности», т.е. островков «логической последовательности и непротиворечивости», в границах которых рассуждению, основывающемуся на здравом смысле, ничего не грозит [Минский: 1988, с.281].
Анализ изученного теоретического материала позволяет заключить, что некоторые виды комического основываются на изменении семантического содержания слов. При этом М. Минский утверждает, что в основе таких нару шений лежит ослабление контроля за замещением фреймов. Он высказывает мнение, что «... самым общим элементом для всех видов юмора является неожиданная смена фреймов: сначала сцена описывается с одной точки зрения, а затем неожиданно предстаёт в совершенно ином ракурсе» [Минский: 1988, с.294]. Языковая база того или иного текста активизирует у реципиента определённые знания. При соотнесении информации, получаемой из этого текста с собственными знаниями, у реципиента осуществляется формирование нового фрейма. Следует при этом отметить, что наиболее важной особенностью комичности той или иной ситуации является то, что одна языковая форма ассоциируется одновременно с несколькими фреймами и соответственно активизирует их. «Фреймы не являются изолированными друг от друга, напротив, ситуации и «картины» предметного мира тесно взаимодействуют между собой» [Беляевская: 2001, с. ПО]. В связи с этим Л.В. Орлецкая, подробно рассматривая и анализируя в своём1 диссертационном исследовании особенности фреймового подхода к изучению юмора, также утверждает, что возникновение комического эффекта обусловлено ассоциированием фреймов, которые являются полярно противопоставленными или далёкими по отношению друг к другу, т.е. являются несовместимыми. Она обращает особое внимание на неожиданный характер перехода от одного фрейма к другому, который означает, что вместо традиционно используемого для интерпретации данной ситуации фрейма используется диаметрально противоположный или рассматриваемый как далёкий фрейм [Орлецкая: 1994, с.44].
Фразеологическая единица: проблема идентификации и классификации
Изучению различных аспектов фразеологии посвятили свои работы многие отечественные и зарубежные исследователи языка, а именно анализу системной организации фразеологического состава (И.И. Чернышева, Н.М. Шанский и др.), его развития (В.М. Мокиенко), исследованию объектов фразеологии, основанных на идеях системно-уровнего анализа (В.Л. Архангельский, Н.Н. Амосова, В.П. Жуков, А.В. Кунин и др.). Особое внимание уделяется семантике фразеологизмов и их номинативному аспекту (В.Н. Телия и др.), признакам сочетаемости слов-компонентов (М.М. Копыленко, З.Д. Попова), сопоставительно-типологическому изучению фразеологического состава (В.В. Виноградов, Л.И. Ройзензон, А.Д. Райхштейн, Н.Ф. Алефиренко, Д.О. Добровольский, В. Фляйшер), а также разработке описания фразеологизмов в словарях (A.M. Бабкин, А.И. Молотков, В. Мидер, В. Фридрих и др.). Однако стоит признать, что все эти и многие другие исследователи фразеологии не смогли прийти к единому мнению относительно того, что же следует считать фразеологизмом, каков объём этого понятия. «До сих пор не установлены даже критерии определения фразеологической единицы, нет единства мнений о категориальных свойствах этих единиц» [Мокиенко: 1980, с.З]. Объясняется это тем, что термин «фразеология» является многозначным. В широком плане он обозначает совокупность всех видов устойчивых сочетаний слов того или иного языка. В более узком смысле этот термин употребляется для обозначения лишь некоторых устойчивых соединений слов. Именно этот вопрос о «широком» и «узком» понимании фразеологии, прочно утвердившийся в языкознании, расколол учёных-фразеологов на два лагеря. Такое раздвоение взглядов обусловлено, по нашему мнению, тем, что выделяемые разными фразеологами категориальные признаки фразеологизмов (устойчивость, воспроизводимость, идиоматичность, экспрессивность, образность и т.д.) постоянно подвергаются критическим пересмотрам. Как отмечает В.М. Мокиенко, «чем меньше фразеологических свойств теоретически постулируется автором, тем шире оказываются границы фразеологии» [Мокиенко: 1980, с.З] Так, одни учёные к фразеологизмам относят все устойчивые словесные комплексы, другие считают, что фразеологизмы представлены только определёнными группами устойчивых словесных комплексов. Очевидным превосходством, как утверждает И.И. Чернышёва, обладает концепция, согласно которой фразеология как область лингвистического исследования изучает все виды устойчивых словесных комплексов [Stepanova, Cernysova: 2003, S.177]. Сторонниками этой концепции являются также Н.М. Шанский 1985, В.Л.Архангельский 1977, О.С. Ахманова 1971, В.П. Губарев 1985 и др. И.И. Чернышева поясняет, например, что моделированные и фразеологизированные образования целесообразно оставить объектом изучения фразеологии в силу того, что многие из них являются постоянным источником возникновения фразеологических единиц [Чернышёва: 1964, с. 12]. В.Н. Телия утверждает, что «все устойчивые сочетания слов, независимо от их характерологических признаков, — предмет фразеологии» [Телия: 1998, с.58—59]. По словам Н.М. Шанского, «в фразеологии изучаются все устойчивые сочетания слов: и единицы, эквивалентные слову, и единицы, в семантическом и структурном отношении соответствующие предложению» [Шанский: 1985, с.4].
Противоположную точку зрения представляют А.В. Кунин 1970, Н.Н. Амосова 1963, В.П.Жуков 1967, А.И. Молотков 1977, В.М. Мокиенко 1980, М.М. Копыленко 1978 и др. А.В. Кунин отмечает, что «все обороты, не обладающие минимумом фразеологической устойчивости, например, моделированные образования, фразеологизированные сочетания являются устойчивыми сочетаниями нефразеологического характера» [Кунин: 1970, с.211]. Н.Н. Амосова представляет точку зрения, заключающуюся в том, что в разряд фразеологии входят не все устойчивые словесные комплексы. «За пределами фразеологического фонда находятся вообще все моделированные словосочетания безусловно переменного типа, напоминающие фразеологизмы только вследствие характерного для них расхождения между их синтаксическим строением и несинтаксическим содержанием» [Амосова: 1963, с. 119]. Таким образом, границы фразеологического фонда языка, по мнению Н.Н. Амосовой, определяются на основании важнейших признаков постоянного контекста. В.М. Мокиенко к фразеологизмам относит только те устойчивые, воспроизводимые сочетания лексем, которые обладают признаком экспрессивности, поскольку считает экспрессивность основным свойством фразеологизмов [Мокиенко: 1980, с.4].
Модель А. Несоответствие стереотипного представления и ситуации-прототипа
Основным критерием, лежащим в основе выделения этой модели, является, на наш взгляд, наличие несоответствия между фактическим положением дел и тем, что о нём сообщается. Иными словами, нереальное, представляемое, как правило, исходным фреймом, переходит в реальное, соотносимое с результирующим фреймом. Схематически это можно представить следующим образом.
Примером реализации этой модели может служить следующий: Eulen nach Athen tragen
Ottmar Horl tragt zehntausend Eulen zu den Olympischen Spielen nach Athen — eine weltweite Aktion der Daimler Chrysler Bank. Auf einem 4 000 Quadratmeter grofien Platz, in Sichtweite des Olympiastadions, installiert Ottmar Horl die zehntausend Plastiken als Grofiskulptur in den olympischen Farben (Frankfurter Allgemeine, 10.08.04, S.9).
В основе данного примера лежит несоответствие исходного фрейма, представляющего собой нереальное событие {везти что-то туда, где это в избытке) и результирующего фрейма, где это событие уже становится реальным {везти десять тысяч сов на Олимпийские игры в Афины).
Аналогичным примером противопоставления «реальное—нереальное» может служить следующий пример: Jdm. einen Baren aufbinden Will uns die Staatsoper einen Baren aufbinden? Seit gestern ziert namlich ein fast zwei Meter grofier, blauer Bar aus Holz den Eirigang des Musentempels. Der hat jedoch nichts mit dem Berliner Bar gemein, sondern gehort als Sternbild zur neusten Produktion (Berliner Zeitung, 10.02.1996, S.ll).
В этом примере мы имеем дело с подобным несоответствием исходного фрейма, представляющего собой нереальное в данной ситуации событие {обмануть кого-л.), и результирующего фрейма, т.е. реального события {навязать кому-л. берлинского медведя, заставить поверить в его подлинность).
В качестве подобных примеров могут быть приведены следующие: auf Sand bauen (несоответствие ИФ «делать что-то на ненадёжном основании» и РФ «строить на песке»), jdm. einen Korb geben (несоответствие ИФ «отказать кому-л.» и РФ «давать (дарить) корзину (с цветами)»), den Воск zum Gartner machen (несоответствие ИФ «пустить козла в огород» и РФ «сделать козла садовником») и т.д.
Как показывают данные примеры, особенностью порождения комического в рамках модели А-1 является то, что суждение, вводимое исходным фреймом этих фразеологических единиц, признаётся ложным в силу того, что оно противоречит знаниям конкретных фактов, опровергает их.
Одной из когнитивных процедур в рамках модели А-1 является агглютинация, которая заключается в соединении несоединяемых в реальности качеств, свойств, частей предмета, признаков (см. рис. 3).
Приведём пример, в котором комический эффект строится на основе агглютинации. Fest aufsehr modischen hohen Absatzen stehen Im Augenblick konnte ich kein Buch nennen, das sie bestimmt gelesen hat. Mit ihren schlanken langen Beinen steht Lisa zwar nicht direkt aufdem Boden unserer Gesellschaft, aber doch fest aufsehr modischen hohen Absatzen (L. Kusche. Zwei Frauen und Norbert Feder).
В этом примере происходит несовпадение исходного фрейма, представляющего собой наложение субфрейма 1: «крепко стоять на ногах» и субфрейма 2: «крепко стоять на высоких модных каблуках», и результирующего фрейма «занимать непрочное положение в жизни, быть неуверенным». Исходный фрейм в данной ситуации рассматривается как нереальное, в силу того, что невозможно стоять крепко на высоких модных каблуках, а результирующий фрейм как реальное событие.
