Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Семантическая структура категории динамичности в современном немецком языке
1.1. Идентификация динамичности 10-34
1.2. Качественная однозначность категории динамичности 35-52
1.3. Количественная неоднородность категории динамичности 52
Выводы по первой главе 63-64
Глава II. Лексико-грамматический потенциал функционально-семантической категории динамичности в современном немецком языке 65
2.1. Лексический потенциал категории динамичности 66-99
2.2. Грамматический потенциал категории динамичности 99-123
Выводы по второй главе 124-126
Глава III. Функциональный потенциал категории динамичности в современном немецком языке
3.1. Функциональный объем категории динамичности в простом предложении 127
3.2. Текстовая реализация функционально-семантической категории динамичности 143
3.2. Коммуникативно-прагматическая идентификация категории динамичности 162
Выводы по третьей главе 171-172
Заключение 173-177
Библиография 178-198
Список использованных словарей 199-200
Список источников фактического материала 201-203
Приложение
- Качественная однозначность категории динамичности
- Количественная неоднородность категории динамичности
- Лексический потенциал категории динамичности
- Функциональный объем категории динамичности в простом предложении
Введение к работе
Г. Пауль в свое время говорил об ассоциациях как форме группировки звуков, представлений, слов и даже предложений в сознании или подсознании человека (Paul 1937, 26-27). Представляются важными здесь два момента: 1) мысль о соединении чего-либо с чем-либо (что дало почву в дальнейшем для появления и развития идеи о различного рода полях); 2) мысль о протекании этих процессов в человеке (что также получило свою интерпретацию в современных трудах, например, у Ю.Н. Караулова: имеется в виду номинация трех ипостасей языка: язык как текст, язык как система, язык как потенция; Караулов 1987, 4). Акцентированное внимание к двум названным моментам обусловливает обращение в работе к ФСК и, шире, проведение исследования в рамках функционально-семантического подхода.
Объектом данного исследования является разноуровневое пространство реализации КД.
Предметом исследования выступает функционально-семантический потенциал КД в СНЯ.
Динамичность, располагающая родственными связями с динамикой / движением, находит широкое распространение как в условиях реального мира, так и в языковой реализации объективного мира.
В языковой среде динамичность как понятие функционирует прежде всего в таких областях, как аспектология, семантика, теория синтаксиса, лингвистика текста, когнитивная лингвистика. Однако речь здесь не идет о едином термине, который отличает историческая преемственность, следует, скорее, говорить о его специфичной трактовке в каждой из названных областей, а также об индивидуализации термина у отдельного исследователя.
Актуальность исследования определена отсутствием фундаментальных работ, посвященных значению динамичности в отрыве от смежных с ней понятий, а также необходимостью установления четких лингвистических границ структурной организации КД как самостоятельного лингвистического
явления при широком диапазоне функциональных возможностей этой категории. Кроме того, выразительность семантики динамичности прогнозирует высокий прагматический потенциал феномена, что требует особого научного внимания.
Непосредственный выбор темы данного исследования мотивирован отсутствием специальных работ, выполненных в рамках функционально-семантического подхода на базе НЯ с учетом специфичной семантики динамичности, а также многообразных форм языкового представления данной категории.
Термин «динамичность» не нов и используется в ряде дисциплин: физика, психология, социология и другие. В работах по лингвистике можно назвать следующие направления его применения:
1) Прежде всего динамичность выделяется как критерий / принцип
классифицирования в работах по аспектологии и семантике глаголов
(Гловинская 1978, Бондарко 1984, 1982, Грубор 1962, Сильницкий 1983,
1973, Булыгина 1982, Виноградова 2001; для НЯ, не имеющего видовых
противопоставлений: Porzig 1962, Schendels 1982, Steinitz 1981). С другой
стороны, в определенных группах глаголов путем анализа была установлена
семантика динамичности: например, у событийных глаголов (Гавриленкова
1991, Викмане 1989); у переходных глаголов движения (Дымова 1975).
«Динамика», «движение» как ближайшие соседи «динамичности» организуют множество полей, выступая в качестве семантических категорий: ФСП локативности (Бондарко 1984), ФСП целенаправленности (Власова, Черкасс, Черникова, Романова 1998), ФСП изменения (Денисенко 1999).
В теории синтаксиса при разработке классификаций предложений-высказываний динамичность функционирует как признак, принцип, называемый непосредственно (Гак 1973, Сильницкий 1972, Колесникова 1999), либо из этих классификаций вытекает, что указываемые в работах
6 критерии и «динамичность» относительно однопорядковы (Чейф 1975, Vendler 1967, Steimtz 1999, Voorst 1992, Hardt 1999, Smith 1999, Vlach 1993).
В лингвистике текста динамичность также присутствует как маркер, разграничивающий динамические и статические описания / повествования (Виноградов 1980, Тодоров 1978, Чернейко 2000, Kohlmann 1989).
В рамках когнитивной лингвистики пристальное внимание уделяется динамизму, как одному из направлений исследований. Динамизм предполагает акцентирование процесса речевой деятельности, изучение процессов текстопорождения (Костюшкина 1995, Элаесмит 2001).
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые динамичность рассматривается как ФСК, материальной базой которой является НЯ. До сих пор термин «динамичность» фигурировал в различного рода лингвистических работах как вспомогательный элемент, как дифференцирующий признак при изучении таких проблем как аспектология, семантика глаголов (глаголы движения, изменения, фазовости и так далее), причем вне научного внимания оставался тот факт, что динамичность не является абсолютной данностью, но актуализируется собственными разноуровневыми языковыми средствами. Кроме того, в тени оказалась связь КД с реальным миром, с психическим состоянием субъекта, с особенностями восприятия и реализации категориального значения.
Концептуальная база опирается на естественнонаучные исследования Аристотеля, лингвистические работы в области функциональной грамматики, семантики, теории синтаксиса, лингвистики текста следующих ученых: В.Г. Адмони, А.В. Бондарко, В.Г. Гака, Е.В. Гулыги, Е.И. Шендельс, Т.В. Булыгиной, Р. Штейнитц.
В основе работы лежит положение о том, что динамичность представляет ФСК, которая обладает значимостью для НЯ как системы и для человека как пользователя языковой системой.
Целью настоящего исследования является установление закономерностей функционирования КД в СНЯ на разных уровнях. Исходя из этого определяются основные задачи работы:
Выявление семантического объема КД;
Установление лексико-грамматического потенциала ФСКД в СНЯ;
Изучение функционального аспекта КД в предложении-высказывании и тексте.
Материалом послужили 4 тысячи примеров из немецкой и немецкоязычной художественной литературы общим объемом более 9 тысяч страниц, а также данные словарей НЯ.
Методика исследования представляет собой комплекс приемов лингвистической дескрипции объекта исследования: компонентный анализ; трансформационный анализ, включающий методы перефразирования, элиминирования и интерпретации; дистрибутивный анализ; прием лингвистического эксперимента. Отбор материала для исследования проводился по принципу сплошной выборки.
Теоретическая значимость. Настоящее исследование вносит вклад в развитие теории функциональной грамматики, этаблируя в лингвистике важную в онтологическом плане КД. Полученные в ходе исследования результаты могут содействовать углублению знаний в области теории текста и изучению лексической синонимии.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов исследования в курсах лекций по теоретической грамматике и лексикологии, при составлении учебных пособий по функциональной грамматике, интерпретации текста, а также в практике преподавания НЯ как иностранного, в научно-исследовательской работе студентов и аспирантов.
Положения, выносимые на защиту:
1) Динамичность реальной ситуации и динамичность в языке находятся
в отношениях соответствия, но не абсолютного тождества.
Показатель динамичности действия в высказывании прямо пропорционален степени активности субъекта.
Качественная однозначность КД инициируется обязательной комплексной реализацией ее семантического потенциала, поскольку отсутствие даже одного компонента прогнозирует либо размытость категориального значения, либо актуализацию иной категории.
Относительный характер представления о явлении / действии позволяют установить количественную неоднородность КД, которая регламентируется факторами: а) языковой представленностью субъекта; б) психофизической характеристикой субъекта.
Среди лексико-грамматических средств выражения динамичности лексические способны к самостоятельной реализации категориального значения, в то время как грамматические обладают прогностическими потенциями актуализации КД в ассоциативных и контекстуальных условиях. При этом маркированный характер динамичности позволяет установить повышенный прагматический потенциал заявленной категории.
Структура работы определяется целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения, библиографии, списка использованных словарей, списка источников фактического материала и приложений.
Во введении обосновывается тема исследования, ее актуальность, проводится краткий обзор работ, посвященных изучению затрагиваемых проблем, вычленяется объект, формулируются цель и задачи настоящего исследования, определяются новизна и актуальность работы, сообщается теоретическое и практическое значение полученных результатов, перечисляются положения, выносимые на защиту.
В первой главе производится идентификация понятия «динамичность», компонентному анализу подвергаются группы глаголов, соответствующие видам движения. В результате анализа устанавливается семантический потенциал исследуемого понятия, формулируются принципы категориального значения динамичности: качественная однозначность и количественная неоднородность.
Во второй главе исследуется лексико-грамматический потенциал актуализации КД в СПЯ, устанавливаются наиболее специализированные средства выражения динамичности, которые подтверждаются фактическим материалом (предложение-высказывание / текст).
В третьей главе рассматривается функциональный потенциал КД в СНЯ в рамках простого распространенного и нераспространенного (двусоставного и односоставного) предложений, а также изучаются возможности реализации данной категории в тексте. В главе приводятся также результаты двойного анкетирования носителей НЯ с целью выявления представлений респондентов о динамичности в языке и средствах ее реализации.
В заключении формулируются итоги проведенного исследования, подтверждаются положения, выдвинутые на защиту, обсуждаются возможные направления изучения ФСКД.
Качественная однозначность категории динамичности
Определив, что динамичность - свойство активного действия, стремящегося к результативности в реальной и ментальной сферах, необходимо еще раз подчеркнуть, что оно (свойство) разворачивается на фоне движения и по длительности представляет собой действие. В настоящем разделе предлагается освещение способов актуализации признаков динамичности: высокая скорость действия, активность, одноактность, напрвленность, результативность - на фактическом материале (предложение-текст).
Данный признак выступает ведущим при определении понятия «динамичность», так как позволяет сделать несколько ограничений: отделить динамику (движение) от статики (покой, отсутствие скорости вообще), с одной стороны, и отделить динамичность (только высокая скорость) от статичности (преимущественно покой, но возможна и низкая скорость действия), с другой стороны. Скорость действия свойственна всем типам движения и всем действиям, даже если она не указывается непосредственно в дефиниции того или иного глагола. Скорость действия способна реализовываться: а) с помощью глагольной семантики: (1) Er floh aus dem Hotel (Koeppen, 55). При сопоставлении с нейтральным глаголом gehen могут дополнительно проявляться эмоциональные оттенки (сравнение с человеком, который спасается бегством, сочетается с отрицательной коннотацией). (2) Ohne ihn anzusehen, schloss Pia die Tiir auf. Er schlupfte noch vor ihr in die Wohnung (Kohlmeier, 258). исследовании дефиниции отсутствие или латентный характер фактора «высокая скорость действия». Значение, выраженное глаголом schliipfen, усиливается содержащимся в предложении пояснением noch vor ihr (вошел, опередил хозяйку квартиры). б) с помощью существительных типа Geschwindigkeit, Tempo в функции субъекта объекта: (3) Eine Viertelstunde sparer sahen wir vor uns einen schwarzen Punkt, der rasch proper wurde. Es war ein ziemlich scliwerer Wagen, der eine Geschwindigkeit von ungefahr 80 bis 100 Kilometern hatte (Remarque, 246). В примере (3) препозициональные языковые средства прогнозируют появление констатирующих актуальных лексем. Пример показывает высокую скорость действия, и называется конкретная величина (80-100 км/ч), которая, исходя из физических характеристик субъекта (тяжелый автомобиль), является для него значительной. Другой пример (4) приводит употребление слова Tempo в переносном значении, но сема «высокая скорость действия» проявляется и здесь: (4) Aha, jetzt hatte sie ihr Thema auf dem Tisch. Ihr Tempo war beachtlich (Heller, 12). в) в наречиях или предложных группах в функции обстоятельства меры и степени: (5)Als er die Wohnung verlassen wollte, klingelte das Telefon. Er ging rasch an den Apparat und meldete sich (Hein 2, 27). Наречия schnell, rasch, rasend - наиболее типичные лексические средства, которые используются при выражении быстрого действия. (6)Mit beinahe iugendlichem Elan warf er die Periicke auf seinen kahlen Schadel, schliipfte in den blauen Rock, ergriff den Leuchter, der auf dem Schreibtisch stand, und verlieB das Arbeitszimmer (Suskind, 86-87). В предложении (6) наряду с глаголами с семой динамичности werfen, schliipfen, ergreifen играет роль и предложная группа, указывающая скорость протекания действия, причем важное слово jugendlich в предложной группе говорит о высокой скорости и активности совершения действия. Значение «высокая скорость действия» может быть передано с помощью модальных придаточных предложений или временных с союзами sobald, ehe, кант dass: (7)Es ging alles so rasch und reibungslos, dass ich es gar nicht begriff (Boll, 26-27). В примере (7) скорость действия в главном предложении подчеркивается за счет уточнения наречия rasch придаточным, соответственно, первое действие сравнивается с мыслительным процессом понимания, отождествления, которые протекают достаточно быстро. (8) Ehe ich zur Besinnung kam, Fragen stellte und Klauseln nachlas, war dein Schosskind verschwunden (Schriber, 110). Второе действие в предложении-высказывании (8) совершается очень быстро, достигает результата до того, как первое действие завершится. Два обстоятельства приводят к такому результату: 1) характер глагольного действия в главном предложении (моментальный глагол verschwinden); 2) эталоном для сравнения и одновременно для ограничения действия в главном предложении выступают в придаточном опять-таки психические действия (осознание), инициирующие представление о высокой скорости их протекания. Стоит заметить, что признак «высокая скорость действия» тесно связан с другим, не менее важным признаком «активность действия»: чем выше скорость действия, тем выше его активность, а чем выше активность (физическая), тем выше скорость действия. Таким образом, признак «высокая скорость действия» являет собой релевантную часть компонентного состава семантики «динамичность», из которого логично выводится ее следующий признак - «активность действия». Активность действия есть одно из основных условий для создания динамичных ситуаций. Действие признается активным, если по его окончании произошли какие-либо изменения: изменение сущности субъекта / объекта (возникновение, уничтожение), изменение состояния субъекта / объекта (увеличение, уменьшение, превращение), изменение положения субъекта / объекта (перемещение). При отсутствии активности невозможно существование динамичности, поскольку акцентируется статичность: (9)... und als ich zwanzig Schritte weitergegangen war, stand ich an der StraPe, die die Prozession eben beschritt. Es waren nicht viele Menschen an den Stra(3enrandern, und ich blieb stehen und wartete (Boll 2, 65). В примере (9) описывается движение персонажа, которое затем прерывается, он останавливается и ждет, что обозначает уже статичное действие героя. Другое предложение (10), напротив, показывает изначально состояние покоя перед возможным активным действием (нерешительность героя, сочетающаяся с ментальной и двигательной статичностью): (10) Ich zogerte immer noch (Boll 2, 60). При актуализации признака «активность действия» динамичность в зависимости от наличия в глаголе сем «транзитивность» или «рефлексивность» может быть типизирована: 1) активная динамичность (сема «рефлексивность»); 2) пассивная динамичность (сема «транзитивность»): (11) Instinktiv zuckte Romilly zuriick, und der Streifen roten Fleisches fiel ins Stroh (Bradley, 7).
Количественная неоднородность категории динамичности
Динамичность, как показано выше, - довольно многопланова, о чем можно заключить на основе разбора ее семантической структуры, в результате чего были выделены следующие признаки: высокая скорость, активность, одноактность, направленность, результативность. Иными словами, уже сам факт многокомпонентности и специфической организации категориальной семантики обусловливает ее количественную неоднородность, которая видится в разных подходах к анализу КД.
Рассмотрение явления неоднородности целесообразно начать с уяснения взаимоотношений языка и окружающего мира. Динамичность в языке базируется, как правило, на реальной ситуации, другими словами, при помощи языковых средств описываются динамичные явления, что свидетельствует о связи окружающей действительности с языком, о чем говорил Г.В. Колшанский, привлекая в совокупную цепочку субъекта как звено: «Картина мира, отображаемая в сознании человека, - вторичное существование объективного мира, закрепленная и реализуемая в своеобразной материальной форме. Этой материальной формой является язык» (Колшанский 1990, 15)6. Опосредованность актуализации окружающего мира языковой формой очевидна. Однако данные две сущности могут не совпадать друг с другом, в случае, если динамическая ситуация передается статично и наоборот. Этот факт поддается объяснению, исходя из результатов исследований в области психологии о субъективном восприятии времени, реальной длительности. С.Л. Рубинштейн, занимаясь вопросами восприятия пространства и времени, указывает на зависимость оценки длительности не только от возраста, психического состояния, настроения, но и от температуры тела (Рубинштейн 1999, 21-23). Данное явление находит отражение в художественной литературе: (l)«Mein Knie war geschwollen, und ich humpelte mtihsam quer iiber den Bahnhofsvorplatz in die PoststraBe hinein; zwei Minuten nur vom Bahnhof bis zu unserer Wohnung, sie kamen mir endlos vor.» (Boll, 20-21) Пример (1) показывает субъективную оценку длительности (увеличение длительности по сравнению с реальным временем вследствие негативных эмоций, связанных с плохим самочувствием героя, время, следовательно, удлиняется.). Другой пример (2) иллюстрирует также субъективное восприятие, но более сложного параметра - скорости: (2) «Mein Gott, wir fahren ja viel zu schnell!» Ich blickte auf den Tachometer. «Sie fahren jetzt genau 25 Kilometer. Das sind in Wirklichkeit 20. Gutes Tempo fur einen Langstreckenlaufer.» «Mir kommfs vor wie 80.» (Remarque, 67-68). Героиня воспринимает движение (езда в авто) как слишком быстрое (в отличие от героя и от референтной ситуации), то есть референтная ситуация не соответствует выбранным средствам выражения (в этом случае), благодаря чему высказывание героини представляет действие более динамичным, чем высказывание героя, у которого, наоборот, наблюдается недооценка скорости (реально 25, по мнению героя - 20 км/ ч), и динамичнее, чем реальная ситуация. Динамичность в языке, следовательно, обусловливается человеком (человеческий фактор в языке), что приводит к следующему: динамичные факты реальной действительности отражаются языковыми средствами (соответствие), либо может наблюдаться несоответствие (ускоренное / замедленное восприятие субъектом времени; в стилистике, например, ускоренное восприятие времени может связываться с гиперболой): (3) Er legte den Horer auf und schaltete das Licht an. Ich sah ihn an und erschrak: Er war mn Jahre gealtert (Heller, 234). (Предложение-высказывание (3) иллюстрирует ускоренное, гиперболизированное восприятие времени, что реализуется в описании внешнего вида персонажа.) Для исследования КД в дальнейшем принимается позиция, предполагающая, что языковое описание соответствует реальной ситуации, то есть языковые средства достоверно передают динамичную ситуацию. Однако возможно также привлечение таких примеров, которые в ускоренном темпе передают реальные действия (один из случаев субъективного восприятия времени - и только ускорение реального времени). Соответственно, отсутствие обязательной адекватности языковой реализации реальной ситуации являет наиболее общий пример, представляющий количественную неоднородность КД, которую предлагается исследовать более конкретно с разных точек зрения: 1) с точки зрения действия; 2) с точки зрения субъекта; 3) с точки зрения представленности сем динамичности; 4) с точки зрения представленности средств, реализующих КД; 5) с точки зрения эмоциональной окрашенности языкового средства, передающего динамичность. 1. С точки зрения действия следует различать количественную неоднородность динамичности среди действий, имеющих одинаковую и разную природу. Действия одинаковой природы могут совершаться с разной скоростью и, соответственно, с разной активностью субъекта. В языке это проявляется через употребление сравнительной степени: (4) Er ging rascher auf die Menschen zu, strich dichter an ihnen vorbei, spreizte gar einen Arm ein wenig weiter ab und streifte wie zufallig den Arm eines Passanten (Siiskind, 195-196). Пример (4) демонстрирует ускорение действия (ходьба); сравнению подвергается движение, которое совершается одним субъектом. Предложение имплицирует начальный этап (Er ging rasch), с которым сравнивается действие того же субъекта некоторое время спустя (Er ging rascher). Поскольку и скорость действия и его активность возрастают (strich dichter ... vorbei, spreizte weiter ... ab), то имеет смысл говорить о высокой степени динамичности в цитируемом примере. Другим ракурсом для рассмотрения количественной неоднородности КД в пределах действия может быть сравнение разных по природе действий: (5) Darauf ging er schnell fort (Mann, 7).
Лексический потенциал категории динамичности
Среди лексических средств, репрезентирующих КД в НЯ, глагол по праву стоит в центре исследовательского внимания. Мотивируется это особое положение тем, что глагольному значению присущи такие семы, как «активность действия» («интенсивность», «сила»), «высокая / низкая скорость действия», «результативность», «направленность действия», которые вскрывают сущность динамичности, отражают ее разные стороны.
Уже в категориальном значении этой части речи прослеживаются «задатки» динамичности. Так, Б.А. Абрамов дефинирует обозначенный класс слов так: глагол - это грамматический класс слов, передающих «динамическое или статическое состояние предмета мысли» (Абрамов 1999, 222). Особенности глагола вскрываются также при его сравнении с другими частями речи: М.В. Никитин следующим образом демаркирует глаголы, прилагательные и существительные: «... глаголы способны указывать признаки широкого временного диапазона: от постоянных, характерных, устойчиво-сущностных до кратковременных, случайно-преходящих, сущностно-непоказательных, то есть динамическая констатация признака... Для прилагательных и существительных возможна лишь статическая констатация признака вне временной динамики, причем у существительных признак связывается еще с мыслью о вещи - носителе признака. На этой основе выявляется отчетливая тенденция, которая, хотя и не становится жестким правилом, действует как вероятностная массовая закономерность: чем длительнее, устойчивее, стабильнее, постояннее и характернее признак для какой-то вещи, тем больше оснований ожидать, что при описании этой вещи номинация такого признака будет продвигаться по линии от глагола к прилагательному и далее к существительному: Человек веселится. - веселый человек весельчак» (Никитин 1988, 23-24).
Особый статус глагола поддерживается и тем обстоятельством, что многие грамматические средства, способные представлять динамичность, соответствуют категориям, маркирующим глагол как часть речи. Другими словами, глагольные категории играют существенную роль при актуализации динамичности. С точки зрения динамичности в рамках именной парадигмы для существительных иррелевантны практически все категории (исключение может составлять число, поскольку с его помощью выводится количество субъектов, между которыми распределяется глагольное действие или которые выполняют разные динамичные действия, что сказывается на семе «активность действия»). Для наречий / прилагательных значимостью обладает градуирование (компаратив). У глагола важны практически все характеристики: время, наклонение, залог, в меньшей степени число (но оно может влиять на признак «активность действия», создание многопредикатного предложения-высказывания). Временные формы глагола соотносят повествование с моментом речи, с говорящим, подчеркивая в глагольном действии сему «активность» (презенс) или «результативность» (перфект / плюсквамперфект): (1) Jemand hatte der armen Schlampe einen bosen Brief geschickt, und sie 1st von der Briicke gesprungen (Aubert, 162). Предложение-высказывание (1) иллюстрирует динамичное действие, выраженное глаголом springen, с акцентуированием «результативности» (перфект). «Результативность» («конечный пункт») сопутствует значению «уничтожение», которое актуализируется в контексте (ситуативный синоним: Selbstmord begehen). С другой стороны, временные формы глагола информируют и о готовящемся, планируемом, ожидаемом действии в будущем; при этом следует говорить скорее об отсутствии динамичности или о потенциальной динамичности, поскольку только исполнение действия (исполнение запланированного действия в полном объеме) будет свидетельствовать о динамичности: (2) Ich werde nicht warten, bis sie schlafen, ich werde gleich nach dem Essen verschwinden, wahrend alle vor dem Fernseher sitzen (Aubert, 208). Глагол verschwinden в парадигматическом плане утверждает семантику динамичности, ибо содержит все облигаторные семы. Формы футурума создают значение возможного, будущего действия, что не позволяет говорить о его актуальной динамичности, так как оно еще не совершилось / совершается, однако можно рассматривать степень динамичности представленного высказывания. Аналогично и категория наклонения влияет на передачу динамичного действия: формы императива лишь показывают желание говорящего, чтобы другое лицо совершило определенное действие. При этом у глаголов в императиве действительная актуализация категориального значения динамичности обусловлена факторами: исполнение приказа / просьбы; степень соответствия исполненного действия требуемому: (3) Hauab, du Trottel (Kohlmeier, 333). Предложение-высказывание (3) содержит приказ, согласно которому лицо должно совершить действие (abhauen). Контекст не информирует о точном исполнении приказа, поэтому императив оставлен в данном исследовании вне рассмотрения. Залог и число играют менее важную роль, в их отношении можно лишь костатировать, что активный залог предпочтителен при выражении значения динамичности (в активном залоге сохраняется связь с субъектом); число глагола имеет отношение к количеству субъектов, благодаря чему проявляется сема «активность действия». Следовательно, имеет смысл говорить о глаголе и его категориях как о релевантных факторах при передаче значения динамичности. Тем не менее ведущая позиция отводится глагольной семантике, поскольку лексические средства традиционно отражают конкретное значение, в отличие от грамматических (глагольные категории), и это значение более приближено категориальному значению динамичности. Однако здесь существует и обратная связь: грамматические категории опираются на определенное лексическое значение, а лексическое значение того или иного слова предполагает связь с данными категориями. Именно поэтому возможность перфекта передавать сему «результативность» следует отнести в систему прогнозирования КД, реализация которой происходит при соответствующем лексическом наполнении. Для получения адекватной информации становится релевантным анализ глагольной семантики.
Функциональный объем категории динамичности в простом предложении
В рамках словообразовательной парадигмы рассматриваются средства аффиксации, которыми располагает НЯ. В деривационной системе исследуемого языка наиболее развернута префиксация, не случайно В. Флейшер выделяет префиксацию как самостоятельный способ словообразования (в отличие от суффиксации), так как префиксы имеют универсальный характер (одни и те же префиксы способны модифицировать разные части речи, в то время как суффиксы отличает строгая частеречная принадлежность) (Fleischer 1983, 79). Например, префиксы ех-(е-, ef-) и durch- совместимы с глаголами, существительными и прилагательными: emigrieren-exterritorial-Exmatrikel; durchlaufen-diirchadert-Durchbiegurifi. О доминантном статусе префиксов свидетельствуют также данные, полученные в результате выборки из «Словаря словообразовательных элементов немецкого языка» под редакцией М.Д. Степановой. Анализ названных средств показал, что аффиксы могут также включать компоненты «активность», «направленность», «высокая скорость», «результативность», являющиеся признаками динамичности; поэтому они (аффиксы) наряду с другими средствами вовлечены в исследовательский спектр. И заслуживает внимания факт, что префиксы (как доминирующие среди аффиксов) специфицируют по-разному части речи: «глаголы уточняют с помощью префиксов свои пространственные, временные и модальные характеристики, у существительных появляются оценочные компоненты «особенный», «большой», «важный», «ложный», а прилагательные образуют таким способом антонимы либо акцентируют какой-либо признак, свойство, либо упорядочивают свое значение в пространственном или временном плане» (Duden 1984, 423). Тезис можно проиллюстрировать следующими примерами: laufen-hinzulaufen (бежать-подбегать), gehen-vorgehen (идти-спешить (о часах); praoperativ-postoperativ (предоперационный-послеоперационный), interkontinental (межконтинентальный); Extrazug (специальный поезд, поезд особого назначения), Maximalprofit (максимальная прибыль, сверхприбыль), Zentralkraft (центральная сила).
Решающим при выборе словообразовательных средств становится характер спецификации разных частей речи префиксами, поэтому именно глагольные префиксы находятся в центре внимания, ибо они ярче, чем другие морфемы (суффиксы), с одной стороны, и более приближенно, чем префиксы в комплексе с существительным или прилагательным, с другой стороны, передают значение динамичности. Префиксы в комплексе в первую очередь с глаголами передают, как неоднократно было замечено, различную семантику, в том числе семантику динамичности. В зависимости от выражаемого значения можно выделить префиксы с семантикой «направленность действия»; «результативность»; «одноактность»; «активность действия»; «высокая скорость действия». Необходимо оговориться, что такое разделение глагольных префиксов по 5 признакам, характеризующим динамичность, является условным, ибо в действительности многие префиксы содержат не одну, а несколько сем (например, zer- реализует «активность действия», «результативность»; drauflos- указывает на «активность действия», «высокую скорость действия») или эти значения трудно разделить в пределах префикса (auf- говорит о «начале действия» и включает производный глагол в группу средств, актуализирующих динамичность; «начальный пункт» связан с «одноактностью» и «результативностью»). В данной работе все префиксы, отражающие семантику динамичности, сводятся к 3 группам: 1) префиксы с семантикой «направленность действия»; 2) префиксы с семантикой «результативность» / «одноактность»; 3) префиксы с семантикой «активность действия» / «высокая скорость действия». Выбранная классификация вытекает из особенностей уровня анализа (уровень словообразовательных морфем) и зависит от степени организации уровня: он характеризуется некоей нерасчлененностью, размытостью представления в силу абстрактности значения языковых единиц. Наиболее употребительные префиксы распределяются следующим образом по группам: Префиксы с семантикой «направленность действия»: ab-, an, auf-, aus-, daher-, davon-, durch-, ein-, empor-, ent-, entgegen-, entlang-, fort-, her-, herab-, heran-, herauf-, heraus-, herein-, hernieder-, heriiber-, herunter-, hervor-, herzu-, hierher-, hin-, hinab-, hinan-, hinauf-, hinaus-, hindurch-, hinein-, hinilber-, hinunter-, hinweg-, hinzu-, hoch-, nieder-, vorbei-, vorwarts-, weg-, zuriick-.
Префиксы этой группы отмечены качественным разнообразием, что находит свое выражение в количественной представленности, а также в возможности передавать оттенки «направленности действия» (с или без ориентации на говорящего): (1) Als sie einen der bereitliegenden Koffer aufschlug, lag zusammengerollt, das Kind darin; es sprang auf, lief hinaus (Handtke, 29). В предложении-высказывании (1) «направленность действия» выражена с помощью префиксов auf- и hinaus-. Первый префикс сообщает о движении вверх, второй префикс - о движении наружу по направлению от говорящего. Другой пример (2) показывает с помощью глагольного префикса herunter-, что движение совершается субъектом по направлению к говорящему (повествование ведется от лица героя, к которому спускаются): (2) Patrice Hollmann offhete die Tiir und kam rasch die Treppe herunter (Remarque, 62). Основное значение префикса nieder- заключается в передаче семы «направленность действия», причем действие происходит сверху вниз. Принимая во внимание факт, что действие, совершаемое сверху вниз, протекает быстрее, чем ему противоположное (закон физики о притяжении тел), можно прогнозировать латентное присутствие семы «высокая скорость действия» в этом и ему подобных префиксах (lierab-, hinab-, herunter-, hinunter-): (3) Und damit wandte sie sich, warf sich auf einen Sessel nieder, und weinte (Kleist, 601). H.B. Пичуева, поднимая проблематику отдельных компонентов типа hin-, hinauf-, приходит к выводу, что подобные префиксы кроме передачи значения «направленность действия» могут еще обнаруживать «результативность», если в предложении-высказывании содержится предложная группа с in, zu (Пичуева 1972, 38): (4) ... ich schltipfte in meinen Wintermantel und eilte ins Spitalgebaude hinuber (Guggenheim, 14). Пример (4) иллюстрирует ограниченность, предельность протекания направленного действия (движение через какое-либо пространство по направлению от говорящего) за счет объекта-цели, движение к которому не может быть бесконечным. «Результативность», однако, свойственна не только этим двум предлогам, но и некоторым другим (см. раздел «Грамматические средства выражения категории динамичности»). Следовательно, префиксы с семантикой «направленность действия» передают всевозможные директории движения, фокусируя внимание также на значениях «высокая скорость действия» и «результативность».
Похожие диссертации на Реализация функционально-семантической категории динамичности в разноуровневом пространстве современного немецкого языка
