Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Парцеллированные конструкции в свете прагматической парадигмы 9
1.1. Прагматические факторы как важная составляющая изучения парцеллированных конструкций 9
1.2. Менталитет в лингвистическом преломлении * 17
1.2.1. Менталитет как общее понятие 18
1.2.2. Особенности британского менталитета 21
1.2.3. Особенности женского менталитета 25
1,2.4.Короткий рассказ как материал исследования и его характеристики 32
1.3. Методологические основы парцелляции 36
1.3.1. Определение понятия «парцелляция»: сущность и основные характеристики 36
1.3.2. Парцелляция как синтактико-стилистический прием 47
Выводы по первой главе 51
ГЛАВА 2. Структурно-семантические особенности парцеллированных конструкций 53
2.1. Аналитический обзор традиционных классификаций парцеллированных конструкций в лингвистической литературе 53
2.2. Структурно-семантические связи в парцеллированных конструкциях. 58
2.2.1. Собственно-структурные связи в ПК 64
2.2.2. Несобственно-структурные связи в ПК 67
2.2.2.(а) семантическое дублирование 68
2.2.2.(6) семантическая интерпретация 75
2.2.2.(в) семантическая конкретизация 78
2.2.3. Смешанные типы связи в ПК 80
Выводы по главе 2 83
ГЛАВА 3. Прагматический потенциал парцеллированных конструкций 86
3.1. Имплицитный смысл парцеллированных конструкций 86
3.2. Роль парцелляции в формировании эмоционального рисунка высказывания 88
3.3. Раскрытие имплицитного смысла парцеллированных конструкций посредством контекста 92
3.4. Парцеллированные конструкции как средство передачи эмоционального состояния персонажей 97
3.5. Особенности реализации парцеллированных конструкций в различных композиционно-речевых формах 110
3.6. Прагматическая роль локализации парцеллированных конструкций в
контексте короткого рассказа 119
Выводы по главе 3 125
Заключение 127
Список литературы 134
Приложение 148
- Прагматические факторы как важная составляющая изучения парцеллированных конструкций
- Менталитет в лингвистическом преломлении
- Аналитический обзор традиционных классификаций парцеллированных конструкций в лингвистической литературе
- Роль парцелляции в формировании эмоционального рисунка высказывания
Введение к работе
Настоящее исследование выполнено в русле прагматической парадигмы лингвистического знания, в рамках которой язык представлен как многогранное, одновременно структурно-функциональное и прагматическое явление. Изучение проблемы понимания текста требует анализа его структурных и смысловых составляющих, а также учета языковых средств и речевых конструкций, которые выбираются автором текста для передачи определенного смысла и обеспечения его структурно-семантической целостности и связности.
Предметом настоящего исследования является прием парцелляции как явление экспрессивного синтаксиса.
В качестве объекта выбраны парцеллированные конструкции как результат приема парцелляции.
Актуальность исследования определяется необходимостью дальнейшего изучения различных механизмов включения языковых единиц и речевых структур в ткань текста, что обуславливает рассмотрение их участия в формировании текстуально организованной смысловой информации, обеспечивающей адекватное отражение содержания и его адекватное декодирование читательской аудиторией. Исследование парцелляции осуществляется с позиций комплексного подхода, позволяющего совмещать изучение собственно лингвистических аспектов с прагматическими, когнитивными и лингвокультурными параметрами.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые:
- осуществляется исследование парцеллированных конструкций с учетом
национальных, тендерных особенностей;
- на основе законов семантического сходства выявляются типы
парцеллированных конструкций;
- проводится изучение прагматического потенциала парцеллированных
конструкций в английском языке;
Прагматические факторы как важная составляющая изучения парцеллированных конструкций
Современное развитие науки о языке характеризуется тем, что лингвисты, некогда занимавшиеся рассмотрением проблемы устройства языка, переключились на изучение вопросов его функционирования, и в данном случае решающая роль отводится прагматике. Это объясняется всевозрастающим интересом и стремлением исследователей рассмотреть лингвистические знаки с учетом человеческого фактора. Поскольку неотъемлемой характеристикой человека является его владение языком, то интерес к изучению свойств языка и его функционирования вполне закономерен [Кубрякова, 1991].
Термин «прагматика» был введен в конце 30-х годов XX века Ч.У. Моррисом как название одного из разделов семиотики, которую он разделил на семантику, изучающую отношение знаков к объектам, синтактику -раздел о межзнаковых отношениях, и прагматику, исследующую отношение говорящих к знакам [БЭС, 1998]. Соответственно, прагматика сосредотачивает свое внимание на отношении человека к языковым знакам, а также на выборе наиболее уместных единиц для производства высказывания/текстов посредством которых адресант в речевых действиях достигает поставленных целей [Баженова, 2004]. В дальнейшем, в 60-70х гг. XX века, исследования в области прагматики получили свое развитие в работах Дж.Р.Серля, Дж.Остина, Д.Хаймса, X. Грайса и др.
Прагматика, руководствуясь принципом использования языка говорящими в коммуникативных целях, охватывает многие проблемы, имеющие долгую историю изучения в рамках науки о языке: в рамках стилистики (В.Г. Адмони, И.В. Арнольд, М.П.Брандес, В.В. Виноградов, И.Л.Муханов, В.Л.Наер, Ю.С.Степанов и др.), коммуникативного синтаксиса (А.А.Мецлер, Е.В.Падучева, Н.А.Слюсарева и др.), психолингвистики, развивающей теорию речевой деятельности (Л.С.Выготский, А.А. Леонтьев и др.), теории дискурса (О.В.Куликова, Л.В.Моисеенко, А.А.Пушкин и др.). Наиболее общей тенденцией лингвистических исследований можно считать рассмотрение лингвистических единиц в их взаимодействии с прагматическими факторами [Арутюнова, 1990; Dijk,1981; Jucker, 1986; Leech, 1980,1983 и др.]. Исследование лингвистических единиц включает, по меньшей мере, два независимых предмета: 1) исследование единиц языка и речи относительно выражения прагматических значений (субъективно-оценочных, эстетических, модальных и т.д.) и 2) исследование средств языка и речи относительно целей и результатов языковой коммуникации [Никитин, 1988]. При этом первый предоставляет информацию как внутреннего, так и внешнего плана, которая интегрируется в экспрессивности определенной языковой единицы; второй дает информацию о том типе значения языковых единиц, которое называется коммуникативным и которое при широком толковании прагматики включается в прагматическое значение как его разновидность.
Несмотря на столь широкий спектр задач, решаемых прагматикой, в русле прагматических изысканий можно выделить два основных направления: а) структурное; б) функциональное [Баранов, 1988].
Первое развивалось в рамках канонического разделения Ч.У.Моррисом трех частей семиотики, воспринятого большинством лингвистов. Основной проблемой данного направления явилось отграничение семантических способов выражения информации от прагматических способов.
Второе, функциональное направление исследований, сложилось в результате развития лингвистики текста, психолингвистики и социолингвистики. Именно в этом направлении проводятся основные, значимые исследования в области лингвистической прагматики [Городникова, 1980; Степанов, 1981; Гаибова, 1986; Баранов, 1988; Баранов, 1993; Булыгина, Шмелев, 1997 и др.].
Функциональная прагматика занимается изучением познавательно-коммуникативных процессов в обществе с учетом широкого социокультурного контекста (с учетом таких факторов как: пол, национальная принадлежность, менталитет, возраст и др.). В лингвистической интерпретации основой этого направления прагматических исследований является текст как орудие воздействия [Баранов, 1988]. Отмечают, что текст - «это целостное произведение речетворческого процесса, отвечающее условиям завершенности, цельности и связности, а в силу этого и коммуникативной целенаправленности и прагматической установки» [Гальперин, 1981: 18]. Характерно, что в прагматике понятие «текст» получает иную интерпретацию. Прагматический аспект предполагает «исследование текста не только как результата языковой деятельности, а, прежде всего, исследование его как сложного акта, осуществляемого с определенными целями» [Гаибова, 1986:31]. В.Л. Наер отмечает, что «всякий текст оформляется не как вещь в себе, а как единица коммуникации, преследующая всегда какую-то определенную цель, при отсутствии каковой такая единица утрачивает свойства и статус коммуникативной [Наер, 1985:4]. Адекватное осмысление функционирования текста требует привлечения основных составляющих прагматики текста, к которым относятся 1) адресант и адресат; 2) прагматическая установка; 3) прагматический эффект [Наер, 1985:5]; 4) прагматический потенциал. Рассмотрим каждую из них более подробно:
1) Адресант и адресат (автор и читатель) являются важными составляющими прагматики текста. Первый выступает как творец текста, в котором, так или иначе, воплощаются его вкусы, интересы и другие качества, а, прежде всего, его конкретная цель, которая определяется не только передачей конкретной информации, но и воздействием на мысли, чувства, эмоции адресата. Воздействие интерпретируется как определенная «система действий, имеющих цель повлиять на кого-либо» [Матвеева, 1999]. Адресат, в свою очередь, опосредованно диктует строение текста, отбор словаря и некоторые другие его параметры, поскольку адресанту приходится неизбежно считаться с фактором адресата [Арутюнова, 1981]. Как правило, адресант создает текст для определенной аудитории, то есть работает на определенного получателя (массового или единичного) [Наер, 1985]. В нашем случае отправителями информации являются женщины авторы, которые, в свою очередь, пишут свои произведения для массового читателя.
Менталитет в лингвистическом преломлении
Прагматический подход в описании языковых и речевых средств предполагает учет того значимого компонента единиц, который связан с индивидом, с его тендерными и ментальными характеристиками. В данном параграфе мы рассмотрим положение о том, как определенная национальная и тендерная принадлежность человека могут предопределить выбор и организацию языковых и речевых средств таким образом, чтобы они не только вызывали эстетическое наслаждение, но, что наиболее важно, адекватно передавали определенный смысл. Перед тем как перейти к более частным вопросам дадим общее определение менталитета.
Термин «менталитет» использовался еще в начале 19 в. американским философом и поэтом Р. Эмерсоном, пытавшимся связать воедино метафизические и психологические проблемы общественных настроений. Тем не менее, в научный оборот этот термин был введен лишь в конце 19 в. французским этнологом и социо - антропологом Л. Леви-Брюлем, изучавшим дологическое мышление и «коллективные представления» так называемых «примитивных народов» [БЭС, 1998].
Отечественными лингвистами оказалось сложным найти точный эквивалент словам «менталитет» и «ментальность» (представляющими собой вариант передачи французского «mentalite», восходящему к латинскому mens, mentis - ум, мышление, образ мыслей, рассудительность, душевный склад) в русском языке. Наиболее близкий перевод «мировидение» был предложен А.Я. Гуревичем, который определяет менталитет как «продукт коллективного творчества, присваиваемый индивидом и становящийся неотъемлемой частью его мировосприятия». Автор подчеркивает более устойчивый характер ментальности, восходящей к бессознательным глубинам психики, по сравнению с переменчивыми общественными настроениями, ценностными ориентациями и идеологией. «...Внутри ментальности, - пишет А.Я. Гуревич, - находят себя различные оппозиции -природное и культурное, эмоциональное и рассудочное, иррациональное и рациональное, индивидуальное и общественное» [Гуревич 1994: 245].
Такую же интерпретацию мы находим в работе Ревеля [1993] Weltanschaung («мировидение»). Однако данное узкое понимание термина не нашло поддержки в научных кругах в связи с тем, что термин не передает всю полноту заложенного в нем значения, так как содержит элементы пассивности, созерцательности и лишен указания на осознание человеком своего места в окружающем мире.
В свою очередь отечественные лингвисты Л.Н.Пушкарев и О.Г.Агеева интерпретировали этот термин как «мировосприятие» и «самосознание». Первый вариант перевода, на наш взгляд, подразумевает не только картину мира, существующую в сознании человека, но и активное восприятие, включая в себя также действия субъекта, обусловленные представлениями о мире. Что касается второго варианта, то он подчеркивает осознание человеком своего места и роли в окружающем мире и обществе. Указанные варианты не являются взаимоисключающими, скорее они дополняют друг друга и дают основания рассмотрения понятия «менталитет», в более широком его понимании, как «совокупность способов поведения и восприятия... представлений» [Гетц 1993: 59], а также как «совокупность символов, необходимо формирующихся в рамках каждой культурно-исторической эпохи и закрепляющихся в сознании людей в процессе общения» [Уфимцева, 1998].
Таким образом, на основе существующих определений менталитета мы будем рассматривать его в широком смысле как совокупность социально-психологических установок, автоматизмов и привычек сознания, формирующих способы видения мира и представлений людей, принадлежащих к той или иной социально-культурной общности, включающей также поведенческую сторону человеческой деятельности.
В связи с тем, что в лингвистической литературе в практический обиход введены два термина «менталитет» и «ментальность», считаем необходимым уточнить факт их сосуществования
Аналитический обзор традиционных классификаций парцеллированных конструкций в лингвистической литературе
Вопросами поиска критериев классификации парцелляции занимаются до сих пор. Перед исследователями на протяжении нескольких десятилетий стоит проблема системного представления всего многообразия проявления парцелляции, рассмотрение данного явления в различных ракурсах. Результатом этого явилось появление различных классификаций, каждая из которых отражает один из возможных аспектов исследования явления. В соответствии с этим, рассмотрим каждую из них.
Одна их первых классификаций парцелляции была разработана и предложена Ю.В. Ванниковым. Он подошел к этому вопросу с точки зрения исследования «специфического» объекта синтаксиса речи — высказывания, определяя его как «...конкретное языковое целое, представляющее собой единство коррелятивных единиц языка и речи - предложения и фразы» (Ванников, 1979, 34). Выделяя несколько типов высказываний в зависимости от различных способов соотношения в них предложения и фразы, автор определяет парцелляцию как речевую презентацию предложения в виде нескольких коммуникативно-самостоятельных сегментов (фраз) одного высказывания. Итак, Ю.В.Ванников разграничивает явление парцелляции по характеру связи, подвергшейся разрыву: парцелляция, связанная с разрывом экстенсиональных связей структуры предложения; парцелляция, связанная с разрывом интенсиональных связей структуры предложения.
Как отдельный вид парцелляции Ю.В. Ванников выделяет парцелляцию сложного предложения, однако тут же дает оговорку, что к, сложному предложению может быть отнесено в целом все, что говорится о парцелляции экстенсиональных (структурно непрогнозируемые элементы, образующие открытые структурные цепочки) и интенсиональных («структурно новые», прогнозируемые элементы, образующие закрытые структурные цепочки) элементов структуры в простом предложении.
По признаку наличия или отсутствия корреляции (взаимного соответствия, взаимосвязи языковых элементов) между элементами основной и дополнительной частями Г.А. Вейхман выделяет следующие типы парцеллированных конструкций: с полной корреляцией (совпадением дополнительного элемента с каким-то элементом основной части); с частичной корреляцией; с нулевой корреляцией.
По характеру идентификации обособленной синтагмы в ее синтаксической соотнесенности со строем исходного предложения А.А. Андриевская разграничивает парцеллированные конструкции, в которых обособленная синтагма является: «оторванным» членом предшествующего предложения, в котором соответствующая функция остается «вакантной»; уточняющим членом, который «дублирует» член исходного предложения; сегментированным членом; приложением, аппозицией; присоединительной конструкцией.
Изучение парцеллированных конструкций в настоящее время продолжается. Некоторые лингвисты (Ж.Е.Петрашевская, Т.Г. Сербина, М.А. Ханутин) рассматривают парцеллированные конструкции: а) с учетом структурных особенностей парцеллятов, а именно их количества, позиции, синтаксического и морфологического состава б) в зависимости от синтаксической функции парцеллята в структурной схеме предложения, лежащего в основе высказывания.
Так, Л.В. Рачковская [2003], Т.Г. Сербина [1988], Рыжикова [1978], применив критерий определения позиции и характера парцелляции, точнее: способы связи и степень зависимости компонентов внутри структуры, количество парцеллируемых звеньев, наличие лексических повторов, выделяют следующие структурные типы парцелляции: препозиционная и постпозиционная парцелляция; контактная и дистантная парцелляция; абзацная парцелляция; однозвенная и многозвенная парцелляция. Н.Н. Голикова [1986], М.А.Ханутин [1988] предлагают другую терминологию тех же случаев парцелляции — однозвенная однословная / однозвенная многословная и, соответственно, многозвенная однословная / многозвенная многословная.
Достаточно частыми являются попытки классифицировать так называемые «подмножества» типов парцелляции, входящие в общие понятия. Например, Л.В. Рачковская предлагает выделить дополнительные разновидности дистантной и многозвенной парцелляции. Итак, дистантная парцелляция подразделяется на: «псевдоконтактную» [термин Хрипун, 1985] парцелляцию; незначительноудаленную парцелляцию; значительноудаленную парцелляцию. Многозвенная парцелляция по способу подключения отчлененных звеньев к базовой основе разделяется на: парцелляцию с последовательным подключением звеньев; парцелляцию с параллельным подключением звеньев, которая в свою очередь делится на: а) усилительную б) дополняющую.
Роль парцелляции в формировании эмоционального рисунка высказывания
Считаем необходимым еще раз подчеркнуть, что парцелляция - это специфический прием экспрессивного синтаксиса литературно-обработанного языка, существо которого состоит в намеренном расчленении синтаксической структуры предложения на две или более интонационно изолированные части, отделяемые на письме друг от друга знаком большой паузы (точкой или ее эквивалентами), которая и служит сигналом экспрессивного членения предложения. Проведя анализ данного определения можно сделать вывод, что парцелляция является средством, способным передавать интонацию эмоциональный рисунов персонажей и автора в художественном тексте любого произведения, короткого рассказа в частности.
При устной передачи информации мы имеем возможность воспринять звуковое сопровождение, которое может адекватно передать эмоциональное переживание говорящего. В отличие от устной формы, в письменном тексте исключается возможность непосредственного наблюдения авторских интонаций, жестов и мимики, облегчающих процесс адекватного восприятия замысла автора. Поэтому, если в случае звучащего текста мы получаем готовым его интонационный рисунок, то в случае письменной формы реализации текста нам необходимо «реконструировать», восстановить его интонационную структуру, исходя лишь из его письменной формы. В лингвистической литературе интонация определяется как «особое выразительное средство, позволяющее передать отношение говорящего к предмету речи или к собеседнику» [Костецкий, 1979:205].
Следовательно, признавая за парцелляцией статус интонационного средства письменного текста, мы считаем возможным выделить следующие ее характеристики: способность выступать активным фактором эмоционально-эстетического воздействия на реципиента (читателя), способность передавать импликацию, конкретные эмоции, охарактеризовать ситуацию общения и эмоциональные переживания героев, отношение автора к героям и к описываемой им ситуации.
Мы считаем, что ПК являются конструкциями, адекватно передающими интонационный рисунок высказывания посредством таких компонентов как паузирование, повышение и понижение тона, получающие реализацию с помощью графических средств, или, иначе говоря, знаков структурного разрыва ПК (точки, вопросительного, восклицательного знаков) и ритмом повествования.
В настоящее время исследователи все чаще высказывают мнение о том, что функции пунктуации значительно расширились, что прослеживается на примере парцеллированных конструкций. Структурное расчленение, лежащее в основе образования ПК, сопровождается определенным интонационным выделением парцеллята, имеющим на письме пунктуационное отражение - точку или ее эквивалентов (восклицательного, вопросительного знаков и многоточия), которые способны живо передать ощущения автора и, воздействуя на адресата, регулировать его собственные эмоции. Любой из этих знаков при парцеллировании высказывания выступает в качестве стилистического сигнала парцелляции, обуславливающего неожиданность информации для читателя в последующем парцелляте, а также в качестве выразительного смыслового знака, передающего разнообразные смысловые оттенки. В отличие от восклицательного и вопросительного знаков, которые уже эксплицитно передают высокую степень эмоционального рисунка ПК, точка может в разном контексте получать различную интерпретацию. Фактический материал, полученный в результате исследования, позволяет нам утверждать, что точка в ПК, в силу своей необычности, является эффективным средством установления паузы перед парцеллятом и передачи эмоций. Соответственно, структурный разрыв базовой части и парцеллята (ов) посредством точки требует больших усилий читателя на «додумывание» смысла, заложенного в ПК.
Оформленное на письме восклицательным знаком парцеллированное высказывание сопровождается соответствующей интонацией, выступает показателем сильного переживания героя в момент высказывания и нарастания эмоциональной динамики от базовой части к парцелляту. Например: 1) Не couldn t touch the child. His own daughter!(AN, 62). 2) And what we see, she got nothing. Absolutely nothing! (ASB, 75). Точка выступает показателем паузы, знаком разделения базовой части и парцеллята, однако не способствует однозначному пониманию эмоционально-экспрессивного характера. Интерпретация эмоционального рисунка высказывания, в котором структурный разрыв реализуется посредством точки, будет различной в зависимости от контекстного окружения. Например: 2) Не gaped down at the two sprawled and bloody bodies on his floor. Margo and the sheepdog Beth.(AN,62). 3) The disappointment was unexpected. But unmistakable.QG, 33).
Как показали данные исследования, ПК играют важную роль в ритмической организации высказывания. К значительному перепаду ритма повествования приводят особенности структурного построения ПК. Возможности парцеллятов в ритмической организации высказывания не ограничиваются какими-то определенными рамками. В соответствии с авторским намерением парцелляты могут использоваться для создания различных ритмических и интонационных рисунков, которые являются материальными носителями дополнительных смыслов ПК, или, их эмоциональных переживаний и экспрессивных нюансов. Следовательно, однозвенные парцелляты, в силу своей лаконичности и краткости формы, как показал анализ материала, создают особую напряженность повествования, краткость формы, за которой может скрываться определенный имплицитный смысл. Поэтому декодирование однозвенной ПК в отличие от многозвенной требует от читателя больших усилий.
Однозвенная структура ПК с парцеллятом в качестве повтора с интенсификатором обрывает равномерный ритм базовой части. Создается впечатление, что такой повтор в сочетании с интенсифицирующим словом способствует подытоживанию определенной мысли, убеждению, логическому завершению базовой части.
