Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Социальный статус с позиций прагмалингвистики .
1. Социальный статус как категория 8
2. Социальный статус в прагмалингвистике 13
3. Соотношение социального статуса со смежными понятиями...22
4. Коммуникативные стратегии и тактики языкового выражения социального статуса 29
Выводы по главе 1 36
ГЛАВА П. Социальный статус как составляющая концепта «человек» .
5. Концепт «человек» в современных филологических исследованиях 38
6. «Человек говорящий» и его социальный статус в немецком культурном пространстве 49
7. Человек говорящий и его социальный статус в монологе, диалоге и полилоге 58
Выводы по главе II 71
ГЛАВА III. Языковое оформление социального статуса.
8. Объем контекста для установления социального статуса 72
9. Участие невербальных компонентов 77
10. Языковое оформление равенства социальных статусов 84
11. Языковое оформление неравенства социальных статусов 89
12. Языковое оформление несовпадения социального статуса и социальной роли 96
13. Социальный статус с позиций речевых стратегий 106
Выводы по главе III 131
Заключение 134
Список литературы 139
- Социальный статус в прагмалингвистике
- Концепт «человек» в современных филологических исследованиях
- Человек говорящий и его социальный статус в монологе, диалоге и полилоге
- Языковое оформление равенства социальных статусов
Введение к работе
В свете антропоцентрического подхода к исследованию языка акцент смещается на человека говорящего как на центральный концепт, определяющий изучение научных объектов. В этой связи когнитивно-дискурсивная парадигма представляет наиболее полный спектр принципов и методов для изучения всех языковых явлений.
Когнитивно-дискурсивный подход предполагает учет ряда параметров: среды осуществления акта коммуникации, текста как его результата (продукта), характеристик адресата, адресанта и их целей. Источником материала становится живая коммуникация, в исследовании которой важную роль играет прагматический фактор, реализуемый в речи говорящего посредством определенных коммуникативных (речевых) стратегий и тактик.
Диссертация посвящена исследованию прагмалингвистического аспекта понятия «социальный статус» на материале современного немецкого языка. Различные аспекты изучения социального статуса неоднократно становились объектами исследования социологии, социолингвистики, лингвосемантики и т.д., так как социальный статус представляет собой важную часть универсального концепта «Человек», в лингвистике - концепта «человек говорящий» с точки зрения деятельностно-антропологического подхода.
Актуальность диссертации заключается в соответствии ее темы основному направлению современных лингвистических исследований -антропоцентрическому подходу к описанию базового концепта «человек». Разрабатываемая в диссертации с позиций прагмалингвистики категория социального статуса выступает в качестве одной из основных составляющих данного концепта, а учет языковых особенностей текста и параметров, сопровождающих акт коммуникации, позволяет говорить о дискурсивном подходе к изучаемому явлению.
Научная новизна диссертации обеспечивается тем, что в ней впервые предпринят анализ языковых средств выражения категории социального статуса в речи «человека говорящего» на материале современного немецкого языка, впервые разработан подход к их анализу с позиций теории грамматико-лексического поля, впервые исследуются грамматические средства выражения данной категории в их взаимодействии с лексическими и невербальными средствами и с опорой на стратегии поведения говорящего.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в разработку концепта «человек» как составляющей концептосферы носителей немецкого языка, в раскрытие новых возможностей применения теории поля в современных лингвистических исследованиях, в расширение списка потенциальных возможностей лексических, грамматических и фонетических средств и явлений при оформлении текста, продуцируемого человеком говорящим.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его материалов и результатов в курсах грамматики текста, стилистической грамматики, прагмалингвистики, социолингвистики, на семинарах и при проведении исследований по данной тематике.
Методологической базой для исследования послужили: теория грамматико-лексического поля (Е. В. Гулыга, Е. И. Шендельс), теория социального статуса как лингвистической категории (В. И. Карасик), теория дискурса (Т. А. Ван Дейк).
Объектом исследования в данной работе является социальный статус говорящего с позиций прагмалингвистики. Рассматриваются такие характеристики, как: профессия, возраст, положение в обществе, должность, тендерный фактор.
Предмет исследования составляют стратегии и тактики, используемые говорящим с определенным статусом для достижения своей прагматической цели, и языковые и неязыковые (невербальные) средства.
Цель диссертационного исследования заключается в анализе и изучении языковых средств выражения социального статуса в немецкоязычном тексте с точки зрения прагмалингвистики.
Задачами исследования являются: выявление характеристик социального статуса как категории; определение места прагмалингвистического потенциала социального статуса; установление соотношения социального статуса со смежными понятиями; определение коммуникативных стратегий и тактик, способствующих языковому выражению социального статуса; изучение социального статуса как фрагмента глобальной категории «человек говорящий» в современном языкознании, в немецком культурном пространстве; исследование языкового оформления социального статуса через коммуникативные стратегии и тактики, используемые говорящим, на материале разговорной речи в художественной литературе. исследование невербальных компонентов выражения социального статуса;
Основная гипотеза исследования заключается в том, что социальный статус с точки зрения прагмалингвистики находит свое выражение в речи и проявляется через набор стратегий. Языковой аспект стратегий может быть описан с опорой на понятие «грамматико-лексическое поле», дополненное невербальными средствами их оформления.
В качестве языкового материала исследована прямая речь в художественной литературе (проза, драма) на материале современных немецких (D. Schwanitz, U. Tellkamp, Ch. Wolf, H. Lind, D. Kehlmann, B. Schlink, J. Frank, T. Dorn, G. Tabori, T. Jaud), австрийских (P. Turrini), швейцарских (M. Suter) авторов, а также транскрипции телефонных разговоров (Ruth В.-A. Gesprochenes Standarddeutsch: Telefondialoge.).
Цели и задачи работы обусловили применение комплексной методики исследования, охватывающей метод функционально-коммуникативного анализа, дифференциации языковых средств, метод интерпретации, контекстологический анализ материала.
Структура диссертации: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Во введении обосновывается выбор темы диссертационного исследования, ее актуальность, научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, сформулированы цели, задачи, определены материал и методы исследования.
В первой главе («Социальный статус с позиций прагмалингвистики») при рассмотрении различных подходов к изучению социального статуса определяется понимание его как категории социолингвистики, лингвосемантики, прагмалингвистики, а также соотношение социального статуса со смежными понятиями, выявляются коммуникативные стратегии и тактики языкового выражения социального статуса.
Вторая глава («Социальный статус как составляющая концепта «человек») посвящена исследованию социального статуса как составляющей концепта «человек», в котором определяется «человек говорящий» и его социальный статус в немецком культурном пространстве, а также его функционирование в различных формах речи (монологе, диалоге, полилоге).
В третьей главе («Языковое оформление социального статуса») представлено языковое и невербальное рассмотрение социального статуса с позиции прагматики. При этом сначала рассматривается невербальный компонент как первоначальный источник информации о собеседнике и как экстралингвистический фактор, оказывающий существенное влияние на протекание коммуникации, и анализируется языковое оформление социального статуса, рассмотренное сквозь призму речевых стратегий с учетом равенства/неравенства социальных статусов, а также несовпадения социального статуса и социальной роли.
Библиография содержит список используемой в работе литературы.
На защиту выносятся следующие положения:
Социальный статус, представляющий собой одну из основных характеристик человека, реализует себя в речи говорящего через ряд вербальных средств, при отборе которых важную роль играет прагмалингвистический аспект.
Реализация социального статуса происходит через определенные стратегии и тактики, выбираемые «человеком говорящим» в зависимости от ситуации и под влиянием особенностей культурного пространства. Они могут быть отобраны и описаны с позиций лингвистики с опорой на полевой принцип.
При изучении языкового аспекта выражения социального статуса необходим учет характеристик участников коммуникативного акта с точки зрения равенства/неравенства их социальных статусов.
Анализ языкового выражения социального статуса диктует необходимость различать понятия «социальный статус» и «социальная роль».
Полное описание средств выражения социального статуса предполагает учет невербальных компонентов.
Достоверность полученных результатов и обоснованность сделанных выводов обеспечивается объемом исследованного материала и комплексной методикой его анализа, а также исследованием обширного теоретического материала по данной проблематике.
Апробация работы. Основные положения диссертации и результаты исследования обсуждены на заседаниях кафедры грамматики и истории немецкого языка Московского государственного лингвистического университета и представлены в ряде научных статей по теме.
Социальный статус в прагмалингвистике
В данном диссертационном исследовании понятие лингвистической прагматики, лингвопрагматики и прагмалингвистики используются как синонимы, однако предпочтительным остается употребление термина «прагмалингвистика», так как он позволяет поставить акцент на понятии «лингвистика» и наиболее полно отражает прагматически ориентированный подход в исследовании, используемый в лингвистике текста и социолингвистике; при этом именно данный термин наиболее распространен среди исследователей —германистов (Е. И. Шендельс, Т. Левандовский, X. П. Альтхаус, X. Хенне, П. Эрнст, Х.-Д. Дрекслер и др.).
Термин «прагматика», от которого позднее образовался термин «прагмалингвистика» (и «лингвопрагматика»), был введен, как известно, Ч. Моррисом, разделявшим семиотику на семантику — учение об отношении знаков к объектам действительности, синтактику — учение об отношении знаков и прагматику, представляющую собой «учение об отношении знаков к интерпретаторам, то есть к тем, кто пользуется знаковыми системами» (НЗЛ. Вып. 16: 3). «Прагматика, таким образом, изучает поведение знаков в реальных процессах коммуникации» (там же). Интерес к изучению прагматики возрос в 70-е годы, когда учение о языке как системе знаков (структурализм, постструктурализм) сменили идеи, рассматривающие речевую деятельность как одну из форм жизни. «Прежде всего были восстановлены связи между языком как объектом лингвистических исследований и отображенной в нем действительности. Началась эпоха семантики, вслед за которой возник острый интерес к прагматике» (НЗЛ. Вып. 16: 3). Теперь язык рассматривали в его связях с психологией, социологией, историей и т. д. Его стали понимать как орудие осуществления некой целенаправленной деятельности. Огромное влияние на развитие идей прагматики оказали логико-философские теории речевых актов Дж. Остина, Дж. Р. Сёрла и др., прагматические теории значения П. Грайса.
Так как в качестве основного принципа выступает принцип употребления языка говорящим, то прагматика объединила многие темы, которые изучаются в таких разделах лингвистики, как риторика, стилистика, синтаксис, теория, психология речи, теория коммуникации и т.д. Как отмечают Н.Д. Арутюнова и Е.В.Падучева, лингвистическая прагматика не имеет четких контуров. «Основную заслугу прагматики можно видеть в том, что она ввела в научный обиход большое количество фактов, дотоле либо отвергнутых, либо вовсе незамеченных лингвистикой. Более того, она придала этим фактам теоретический статус, продемонстрировав их объяснительную силу по отношению к тем явлениям, которые входят в компетенцию лингвистики» (НЗЛ. Вып.16: 41).
Прагматика определяется обычно как «область исследований в семиотике и языкознании, в которой изучается функционирование языковых знаков в речи» (БЭС: 389) и включает в себя комплекс вопросов, связанных с говорящим субъектом, адресатом, их взаимодействием в коммуникации, ситуацией общения. Так, изучая субъект речи, прагматика исследует такие вопросы, как явные и скрытые цели высказывания (например, сообщение информации, приказ, просьба, совет и т.д.), занимается рассмотрением речевой тактики и типов речевого поведения, правила разговора (например, максимы ведения разговора Грайса), изучает установки говорящего, прагматическое значение высказывания (например, намеки, иносказание и др.), анализирует прагматические пресуппозиции (например, оценка говорящим общего фонда знаний, интересов и т.д.), также отношение говорящего к сообщаемому и многое другое. В отношении адресата прагматикой изучаются: интерпретация речи, воздействие высказывания на адресата, типы речевого реагирования на стимул и т.д. В связи с отношениями между участниками коммуникации изучаются: формы речевого общения, социальная сторона речи, соотношение между участниками коммуникации. В отношении с ситуацией общения прагматика исследует интерпретацию дейктических знаков (например, «здесь», «сейчас» и т.д.), индексальных компонентов в значении слов (например, «подходить», «приходить») и влияние речевой ситуации на тематику и формы коммуникации (БЭС: 390).
И.С. Баженова определяет прагматику как аспект речевой деятельности, «связанный с сознательным, целенаправленным выбором языковых средств для наиболее эффективного воздействия на собеседника с целью вызвать у него определенные мысли, чувства, поведение» (Баженова И.С. 2003: 108-109). Прагматика проявляется также в намерении самовыражения говорящего, его стремлении выразить или скрыть свои мысли, чувства, во всем этом отражается цель говорящего воздействовать на собеседника. Прагматика представляет собой ту часть лингвистики, которая широко и последовательно раскрывает коммуникативную сторону функционирования языка и его употребления. Таким образом, И.С. Баженова делает вывод о том, что прагматика занимается интерпретацией предложения или высказывания в обогащенном контексте, охватывающем предшествующий связный текст, убеждения и ожидания участников коммуникации, их взаимоотношения, взаимные обязательства, совокупность имеющихся знаний и т.п. (Баженова И.С. 2003: 110-111). В задачи прагматики входят также исследования общих принципов интерпретации речевых актов, в частности, проблемы интерпретации намерений говорящего. Однако при исследовании языковой деятельности и речевых актов прагматика рассматривает проблемы, связанные с тем, как речь влияет на слушающего, насколько она эффективна и уместна в данное время и в данной ситуации. В отношении говорящего интересует лишь адекватность выбора языковых средств для достижения поставленной цели и выбор используемых им стратегий, соблюдение им условия истинности и т.п. Отсюда большое внимание уделяется принципам коммуникативного сотрудничества и к тем выводам, которые слушающий может извлечь из сказанного (Кубрякова Е.С. 1986: 15).
Концепт «человек» в современных филологических исследованиях
Термин «концепт» был впервые использован в отечественной науке С.А. Аскольдовым-Алексеевым и представлял собой мысленное образование, замещающее в процессе мысли предметы, действия, мыслительные функции одного и того же рода (Попова З.Д., Стернин И.А. 2007:30). Д.С. Лихачев ввел термин «концептосфера», означающий совокупность концептов нации. Чем богаче культура, фольклор, наука, литература, религия и т.д., тем богаче концептосфера народа (Лихачев Д.С. 1993: 5). Под концептом при этом понималась обобщенная мыслительная единица, отражающая явления действительности в зависимости от личного опыта, образования, социального опыта и т. д. Концепт представляет собой некое обобщение различных значений слова, зафиксированных в сознании носителей языка, что способствует реализации общения, несмотря на индивидуальные различия в понимании слов.
Понятие «концепт» рассматривается в различных аспектах: с позиции культурологии (Ю.С. Степанов) концепт предстает в качестве основной ячейки культуры в ментальном мире человека; с позиций когнитивной лингвистики (Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина) концепт понимается как единица когнитивной семантики; с третьей позиции концепт является посредником между словами и действительностью (Д.С. Лихачев, Е.С. Кубрякова). Е.С. Кубрякова дает следующее определение концепта: «Концепт — оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, квант знания. Самые важные концепты выражены в языке» (КСКТ 1997: 90-92).
В.И. Карасик отмечает, что центральной категорией лингвокультурологии является культурный концепт, представляющий собой сложное психическое образование, включающее образный, понятийный и ценностный компоненты. Система концептов образует концептосферу языка (Карасик В.И. 2004:225).
Г.Г. Слышкин определяет концепт как ментальную единицу, элемент сознания, так как именно сознание играет роль посредника между культурой и языком. Концепт «принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке» (Слышкин Г.Г. 2000: 9). Оба вышеназванных автора признают принципиальными положения о том, что лингвокультурный концепт является условной ментальной единицей, которую используют в комплексном изучении языка, сознания и культуры. При этом областью пребывания концепта является сознание, культура же детерминирует концепт, а язык/речь представляют сферы, в которых концепт опредмечивается (Карасик В.И., Слышкин Г.Г. 2001: 75-79).
А.В. Олянич рассматривает концепт как представление, С.Г. Воркачев противопоставляет концепту-представлению концепт-понятие.
А.П. Бабушкин понимает под концептом дискретную единицу коллективного сознания, хранящуюся в национальной памяти носителей языка в вербально обозначенном виде (Бабушкин А.П. 2001: 53). Типы концептов при этом характеризуются универсальным, т.е. общечеловеческим, характером, а национально-культурная специфика концептов заключается в различиях содержания концептов при тождестве их типов.
Некоторые исследователи предлагают рассматривать концепт как семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры. «Концепт, отражая этническое мировидение, маркирует этническую языковую картину мира и является кирпичиком для строительства «дома бытия» (по М. Хайдеггеру)» (Маслова Л.Н. 2004: 47). Но в то же самое время концепт является квантом знания, который отражает всю человеческую деятельность.
Таким образом, на сегодняшний день существует множество дефиниций понятия «концепт» в силу того, что концепт представляет собой мыслительную категорию, что дает большой простор для ее толкования. Более того, понятие «концепт» используется в исследованиях по философии, психологии, культурологии, когнитологии и т .д., что также отражается на его дефиниции. В нашем исследовании мы придерживаемся понятия «концепт», определенного М. В. Пименовой как «некое представление о фрагменте мира или части такого фрагмента, имеющее сложную структуру, выраженную разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами» ( Цит. по: Попова З.Д., Стернин И.А. 2007: 34).
Что касается объемного понятия - концепта «человек» - здесь следует, в первую очередь, обратиться к работе Ю.С. Степанова «Константы. Словарь русской культуры», в которой он подробно исследует концепт «Человек. Личность». Автор рассматривает слово «человек» больше с позиции русской культуры, хотя и обращается к этимологии слова, начиная с индоевропейских ареалов культуры. «Человек» исследуется в трех аспектах: 1) в отношении к «Миру» и к «Богу», как «земной», «земляной», «житель этого мира», в противопоставлении «высшим» (божествам) и «низшим» (животным); 2) в отношении к себе подобным, к своему роду, клану, племени, вообще в отношении к «своим» и «чужим»; 3) в отношении к обществу как «личность» (Степанов Ю.С. 1997).
Человек говорящий и его социальный статус в монологе, диалоге и полилоге
Речевая деятельность человека говорящего может быть исследована с точки зрения монолога, диалога и полилога. В нашем исследовании нас интересует, прежде всего, диалогическая речь, так как социальный статус говорящего раскрывается преимущественно в беседе, то есть диалоге с другим, с которым первый непременно сравнивает себя с позиции своего социального положения.
Традиционно в лингвистике выделяют, как известно, два типа текстов: монолог и диалог, которые противопоставляют друг другу по многим параметрам. Монологическую речь принято считать формой (типом) речи, образуемой в результате активной речевой деятельности, рассчитанной на пассивное и опосредованное восприятие. Для нее характерны значительные по размеру отрезки текста, состоящие из структурно и содержательно связанных между собой высказываний (БЭС: 310). Диалогическая же речь является формой (типом) речи, состоящей из обмена высказываниями репликами; на их языковой состав влияет непосредственное восприятие, активизирующее роль адресата в речевой деятельности адресанта. Для диалогической речи характерны содержательная и конструктивная связь реплик (БЭС: 135).
Принято считать, что письменная речь монологична, устная -диалогична. Отсюда основным признаком устной речи становится диалогичность. Однако нельзя исключать монолог из устной речи, иначе придется исключить существование многих её жанров (жанр повествования, рассказа, доклада, лекции) (Лаптева О.А. 1976: 48-49). Диалог в свою очередь также невозможно исключить из письменной речи, так как в художественном произведении писатель нередко обращается к читателю (например: Дорогой читатель! Вы понимаете? Ведь так?). Контакт так или иначе остается двусторонним, даже при преимущественной речевой деятельности одного человека.
Одним из основных отличительных признаков монологичности является отсутствие мены ролей говорящих, а в устно-разговорной речи -протяженность реплики. В синтаксическом плане разница между устно-разговорным диалогом и монологом заключается в «краткой единичной однофразовой реплике» и «пространном неединичном высказывании» (Лаптева О.А. 1976: 52-53). Однако многое здесь будет зависеть от ситуации, участников общения и прочих экстралингвистических факторов. Поэтому разделение обеих форм речи носит относительный характер, условно.
На сегодняшний момент выделяют различные виды монологов, но в данной работе нас интересует, прежде всего, так называемый разговорный монолог (И.П. Амзаракова), так как мы рассматриваем проявление социального статуса в разговорной речи. Жанровая дифференциация разговорного монолога основана на коммуникативной интенции говорящего и композиции монолога. Если в качестве дифференциального признака выступает интенция, то разговорный монолог может представлять собой рассказ (фабульное повествование), разговорный монолог дескриптивного типа (разговорный монолог-характеристика, объяснение, передача чужой речи), разговорный монолог функционального типа «воздействие» (разговорный монолог-распоряжение, совет, рекомендация, наставление, выговор, нотация), разговорный монолог функционального типа «самовыражение» (Амзаракова И.П. 1985). Если в качестве дифференциального признака выступает композиция разговорного монолога, то здесь выделяют следующие параметры монолога: 1) оформление начала разговорного монолога, 2) соблюдение линейной последовательности в продвижении информации или её нарушение, 3) временная перспектива высказывания (там же). Все вышеперечисленные виды разговорного монолога в зависимости от интенции говорящего, а также композиция монолога имеют значение при идентификации социального статуса говорящего. Деление на жанры и виды монолога очень условно, так как в реальной жизни разговорный монолог может включать в себя признаки нескольких видов и жанров монолога. Например, говорящий может начать рассказ о себе, своей жизни в нейтральном тоне, далее перейти к анализу прошлого и даже обвинениям, где он будет самовыражаться. Героиня Ильзе встречает своего знакомого, которого не видела много лет, и рассказывает ему о своей жизни после их расставания. Сейчас она работает учительницей, не замужем, без детей. Типичный разговорный монолог-рассказ.
Ich bin geblieben. Als ihr weg seid, habe ich den Referendar fertiggemacht, die erste Stelle gefunden nnd dann an meiner alten Schide die zweite. Ich habe sie immer noch: Deutsch, Englisch, Kunst ... Ich habe keine Kinder. Ich habe nicht geheiratet. Ich habe zwei Katzen und eine Eigentumswohmmg am Berg mit Blick auf die Ebene. Ich bin gerne Lehrerin. Manchmal denke ich, dass dreifiig Jahre genug sind, aber das geht wohl jedem so mit seinem Beruf. Istja auch nicht mehr lange ... (SchlinkB. 2008: 15).
Простые нераспространенные предложения Ich bin geblieben. Ich habe keine Kinder. Ich habe nicht geheiratet. Простые, лаконичные предложения представляют собой перечисление фактов, событий, мыслей. Такой сухой рассказ о себе напоминает резюме. Причин, объясняющих подобный тон монологической речи, может быть множество: настроение, эмоциональное состояние и прочие. В данной ситуации героиня сухо представляет факты из своей жизни, чтобы избежать дальнейших вопросов относительно ее жизни. Она долго не видела своего знакомого и не собирается посвящать его в свою жизнь, так как воспринимает его как постороннего, чужого человека.
Далее героиня переходит к воспоминаниям, в которых чувствуется горечь и в какой-то степени обида. Социальный статус Ильзе и раньше не соответствовал статусу членов компании, в чем она признается только спустя много лет. Здесь уже представлен не просто монолог-рассказ, а разговорный монолог функционального типа «самовыражение».
Языковое оформление равенства социальных статусов
Как было сказано выше, в основе исследования прагмалингвистического аспекта социального статуса лежат статусно-маркированные отношения между говорящими. Основные компоненты составляют при этом партнеры коммуникации (отправитель и получатель информации), используемые ими стратегии, социальные роли и ситуация (обстоятельства). В работе выделено пять основных стратегий, наиболее ярко выражающих социальный статус говорящего: стратегия вежливости, стратегия самопрезентации, конфронтации, кооперативности и имплицитности.
Прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению стратегий и тактик, следует отметить, что существуют статусно-нейтральные и статусно-маркированные ситуации (в терминологии В. И. Карасика «речевые акты»). В данной работе нас интересуют только статусно-маркированные ситуации. К статусно-маркированным В. И. Карасик относит инъюнктивы (приказы, требования), реквестивы (просьбы, мольбы), инструктивы (предписания, запреты и др.), более того, среди статусно-маркированнных автор различает статусно-лабильные (речевые акты с заданной позицией адресата) и статусно-фиксированные (речевые акты, где статусный вектор зависит от ситуации общения).
Кроме того, существуют определенные типичные ситуации, в которых социальный статус и социальная роль не так важны, так как эти «шаблонные» ситуации уже предполагают определенную модель поведения собеседников, например, в ситуациях просьбы (ситуативная или социальная роль просящего всегда будет ниже), совета (ситуативная или социальная роль собеседника, дающего совет, всегда выше), извинения и т. д.
В данном параграфе представлены языковые средства оформления ситуации социального равенства статусов, то есть ситуации, в которых социальный статус отправителя информации совпадает со статусом получателя информации. В виде схемы данную ситуацию можно представить следующим образом:
Отправитель Получатель (информации)
В качестве примера рассмотрим разговор председателя комиссии по учебным реформам господином Туровым и профессором Хакманом, который ведет себя откровенно грубо, хоть и обращается к собеседнику на «Вы», применяя стратегию конфронтации.
"Hier spricht Thurow." [...J "Ja, bitte?» sagte Hanno noch mal. „Also, der Studienreformausschuss hat noch mal das Problem der Zwischenprtifung diskutiert. Und da sind wir aufden Beschluss gestofien, in dem die Zwischenprtifung ausdrticklich abgelehnt wird. Damals gab es Ihre Abteilung noch nicht... "
Hanno liefi ihn nicht weiterreden. „Horen Sie, Thurow, Sie mogen es nicht gemerkt haben, aber die Zeiten haben sich geandert. Ihr Gefasel von Leistungsterror und Diskriminierung mag bei Ihren Gesinnungsfreunden noch Resonanz finden, aber wenn Sie sich die genau ansehen, mtissen Sie selbst merken, dass ihre Hdupter von Spinnweben tiberzogen sind und in ihren Barten Schmetterlinge nisten."
„ Gehen Sie doch nicht gleich hoch!" fiepte Thurow. „Ach was, ich weifi, was Sie wollen", fauchte Hanno. „Sie wollen Ihr grofies Verhinderungswerk wieder aufnehmen, Sie wollen Placementests verbieten, und Sie wollen verhindern, dass Scheine bewertet werden [...J „ Wissen Sie, was ich Ihnen empfehle, Thurow? Sie und alle Virtuosen der Curricidarrichtwerte und alle Experten der Kapazitatsverordnung konnen sich zusammen mit ihrem ganzen Studienreformaiisschuss geschlossen in die Elbe sttirzen, dann ginge es uns alien besser. Und nun beschweren Sie sich beim Fachbereichssprecher und sagen ihm, ich sei arrogant." Damit knallte er den Horer aufund lachte. (SchwanitzD. 2005: 68).
Сама форма обращения „Horen Sie, Thurow..." является вызовом собеседнику. Хакман ведет себя намеренно вызывающе, нанося оскорбления, он претендует на более высокий статус. Если в речи первого присутствуют канцеляризмы: «auf den Beschluss stofien», «ausdriicklich ablehnen", то речь второго собеседника ближе к разговорному стилю, так как содержит соответствующую лексику, фразы: «Gefasel», „Spinnweben", „ach was!". И в то же время в речи обоих присутствуют термины, характеризующие их профессию - сотрудники/преподаватели университета: „Zwischenpriifung", „Placementests", „Scheine" и т. д.
Повтор конструкции "5їе wollen" выражает эмоциональное возбуждение говорящего. И. В. Труфанова отмечает в своей работе: «Прототипически повтор - средство спонтанного выражения эмоций» (Труфанова И. В. 2001: 222). В данном случае необходимо также отметить противопоставление „wir" - „Sie". Под „Sie" подразумевается бюрократичесий аппарат университета, который занимается рассмотрением ненужных и давно неактуальных вопросов, а под „wir" - все те, кто противостоит бюрократам.
Тактика перебива, присутствующая в этом диалоге, характерная для разговора собеседников с равным статусом или в ситуации, когда статус перебивающего выше статуса партнера. В данном случае перебив является одним из средств реализации стратегии конфронтации.
Кроме того, обращение к собеседнику только по фамилии носит фамильярный оттенок, противоречит правилам этикета, характерным для немецкоязычной культуры. Это только ещё раз акцентирует стратегию конфронтации, избранную говорящим для достижения своей цели: продемонстрировать свое превосходство.
В следующем примере стратегия имплицитности представлена в беседе двух светских львиц, которые обсуждают невесту богатого наследника. Не указывая конкретно на недостатки или достоинства девушки, они с помощью описания, представленного в виде условного придаточного предложения + главного предложения с глаголом в сослагательном наклонении в прошедшем времени, дают ей оценку:
Wenn das die Frau ", wunderte sich Inga, „ die er die game Zeit gesucht hat, dann hatte er all die andern vor ihr auch heiraten konnen (Suter M. 1999 : 70).
Похожие диссертации на Прагмалингвистический аспект категории социального статуса в немецкоязычном тексте
