Содержание к диссертации
Введение
Глава I Метафора как риторическое средство и ее роль в немецкоязычной культуре и языке XVIII - XX веков .
1.1. Метафора в трудах античных философов 10
1.2. Метафора в стилистике художественной речи 13
1.3. Прагмастилистические основы некоторых современных теорий метафоры 22
1.4. Культурно-исторический контекст немецкоязычной прозы XVIII - XX вв. 43
Выводы 53
Глава II К проблеме когнитивно-синтаксической интерпретации 55
2.1. Когнитивная теория метафор 55
2.2. Грамматико-синтаксический подход к интерпретации метафор 66
2.2.1. Метафора в словосочетании 68
2.2.2. Метафора в предложении 73
2.3. К обоснованию когнитивно-синтаксического подхода 79
Выводы 84
Глава III Когнитивно-синтаксическая классификация метафор в немецкоязычной прозе 85
3.1. Когнитивно-синтаксическая интерпретация метафор в художественной прозе XVIII/XIX веков. 85
3.1.1. Онтологические метафоры 85
3.1.2. Структурные метафоры 92
3.1.3. Ориентационные метафоры 108
3.1.4. Конструктивные метафоры 110
3.1.5. Метафоры «создание объема» 112
3.2. Особенности когнитивно-синтаксических моделей метафор в немецкоязычной прозе второй половины XX века 122
3.2.1 Онтологические метафоры
3.2.2 Структурные метафоры
3.2.3 Ориентационные метафоры
3.2.4 Конструктивные метафоры
3.2.5 Метафоры «создание объема»
3.3. Тенденции развития метафорики в немецкоязычной прозе
Выводы
Заключение
Библиографический список использованной литературы
Источники
Приложение
- Метафора в стилистике художественной речи
- Когнитивная теория метафор
- К обоснованию когнитивно-синтаксического подхода
- Онтологические метафоры
Введение к работе
Мы переживаем время тотального интереса к метафоре. На феномене метафоры сосредотачивают свое внимание философы, психолингвисты, стилисты, литературоведы. Этот факт связан с теми изменениями, которые произошли в структуре и динамике современного знания о мире. Интерес к проблеме метафоры не угасает на протяжении столетий: от времен Аристотеля до настоящего момента. Изучение метафоры становится более интенсивным и расширяется, захватывая различные области знания. Нельзя не согласиться с Г.Г. Кулиевым, который утверждает, что «в самом факте постоянного обращения к данной теме и заключено признание ее неисчерпаемости» [Кулиев, 1987: 81]. Но утверждение, что «метафора изучена вдоль и поперек» [там же] едва ли можно признать справедливым, так как открываются новые аспекты изучения метафоры, появляются новые теории и взгляды на это многогранное явление.
Несмотря на обилие работ, посвященных метафорической проблематике, они не исчерпывают всех возможных аспектов ее освещения. В частности, отсутствуют исследования исторических изменений, произошедших в структуре и функционировании метафорических выражений. Тем не менее, выявление таких изменений представляет интерес не только в собственно лингвистическом плане (как составная часть языковых изменений вообще), но и в более широком контексте, например, для понимания изменений, происходящих в мыслительных процессах. Это и обусловливает актуальность настоящего исследования.
Его объектом послужили словосочетания и предложения, содержащие метафорические выражения, интерпретация этих выражений с когнитивно-синтаксических позиций составляет предмет исследования.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые осуществляется сопоставительно-диахронический анализ метафорических выражений в указанных периодах, что позволяет выявить тенденции в их структурировании и функционировании. Кроме того, в диссертации
5 предпринимается попытка соединения двух подходов к изучению метафоры: семантического, представленного в рамках когнитивной теории метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона, и синтаксического, рассматривающего процесс метафоризации с грамматической точки зрения (Н.Д. Арутюнова, Н.А. Басилая, Н.М. Киселева, С.Ф. Шакирова, Г. Курц, Т. Пельстер). Синтез этих подходов позволяет уточнить классификацию метафор с когнитивно-синтаксических позиций.
Теоретическая значимость проведенного исследования видится в том, что применяемый в нем сопоставительно-диахронический метод может быть использован в дальнейшем для исследования других стилистических явлений. Теоретическая значимость определяется также тем, что в результате исследования уточнена когнитивная классификация метафоры за счет введения в нее синтаксических моделей, что может послужить дальнейшей разработке проблемы метафоры в когнитивной лингвистике.
Теоретической базой исследования явились труды отечественных (Н.Д. Арутюнова, М.П. Брандес, Н.А. Басилая, Н.М. Киселева, М.Н. Кожина и др.) и зарубежных (Дж. Лакофф, М. Джонсон, М. Блэк, Г. Вайнрих, Г. Курц, Г. Пельстер и др.) лингвистов в области функциональной стилистики, когнитивной лингвистики, прагматики.
Практическая ценность исследования состоит в том, что его материалы и выводы могут использоваться в лекционных курсах по теоретической грамматике, лексикологии, стилистике, литературе немецкого языка, спецкурсах и спецсеминарах по интерпретации текста, исторической стилистике, при подготовке курсовых и дипломных работ.
Основная цель диссертации - с позиций когнитивно-синтаксического подхода проанализировать тенденции развития метафорики в языке немецкоязычных авторов XVIII - XX вв.
Цель работы обусловила необходимость решения следующих задач:
1. дать определение понятию «метафора» с позиций когнитивно-синтаксического подхода;
разработать и описать модели метафорических выражений в рамках указанного подхода;
выявить особенности словосочетаний и предложений, содержащих метафору, в языке немецкоязычных авторов XVIII - XX вв;
проследить тенденции развития структуры и функционирования метафорических выражений в немецкоязычной прозе указанного периода.
Для решения данных задач использовались следующие методы: эмпирический метод (составление сплошной выборки), семантико-синтаксический анализ метафорических выражений, сопоставительно-диахронический метод, метод трансформации, метод моделирования, частотный анализ.
Материалом исследования послужили около 3500 словосочетаний и предложений, содержащих метафору, отобранные путем сплошной выборки из текстов художественной прозы немецкоязычных авторов XVIII/XIX и XX веков. Проанализировано около 3000 страниц текстов художественной литературы (по 1500 страниц в каждом периоде). При отборе источников решающим фактором явилась не принадлежность автора к тому или иному литературному направлению, а временной интервал 100-150 лет, отделяющий один обследованный период от другого.
Апробация работы. Результаты исследования излагались в докладах на конференциях: «Теория и практика германских и романских языков» (г. Ульяновск, 2002), «Язык в пространстве и времени» (г. Самара, 2002), «Педагогические проблемы высшей школы» (г. Димитровград, 2002), «Язык - информация - культура: Немецкий язык и его роль в образовании» (г. Самара, 2004), а также на заседаниях кафедры немецкого языка СГПУ в 2001-2004 гг.
По теме диссертации опубликовано 6 работ.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Метафора с позиций когнитивно-синтаксического подхода определяется как средство образной категоризации, переносное значение
7 которого возникает вследствие нарушения комбинаторики семантических субкатегорий в синтаксических моделях словосочетания и предложения.
2. В диссертации выделены основные модели, в рамках которых
происходит синтаксическая метафоризация:
Среди словосочетаний в метафорические процессы вовлекаются:
препозитивно-определительные: Adj+S, Part+S;
постпозитивно-определительные: SK0m + Seen;
предложно-субстантивные с локальной семантикой: Prap +S;
вербально-обстоятельственные: V + Adj, Prap + S + V;
вербально-объектные: V + S, Prap + S + V.
В предложениях метафорическому переосмыслению подвергается предикативное словосочетание по моделям:
субъект + акциональный предикат (+ объект);
субъект + идентифицирующий предикат.
Когнитивно-синтаксический подход позволяет уточнить классификацию метафор Лакоффа/Джонсона: к группам онтологических, структурных, ориентационных метафор и метафоры «конструирование» добавляется группа метафор «создание объема». Выявлена определенная зависимость между синтаксической моделью, в рамках которой происходит метафоризация, и когнитивной группой как средством образной категоризации. Эта зависимость наиболее ярко выражена в предложно-субстантивных словосочетаниях, которые образуют когнитивную группу «создание объема». В других когнитивных группах зависимость имеет характер тенденции.
Тенденции развития метафорических выражений в немецкоязычной художественной прозе исследуемых периодов состоят:
- в уменьшении частотности использования метафор, число которых на равное количество текстов во втором периоде сократилось вдвое по сравнению с первым;
в перераспределении частотности синтаксических моделей внутри отдельных когнитивных групп (например, в XX веке увеличилось количество адъективных метафор за счет уменьшения причастных и генитивных метафорических словосочетаний);
в компрессии метафорических выражений вследствие накопления опыта их интерпретации на материале предшествующих текстов, а также более широкого использования фоновых знаний современного читателя по сравнению с читателем первого обследованного периода;
в увеличении количества стилистически сниженных метафор, обусловленных общей тенденцией сближения устной и письменной форм речи;
в семантических изменениях внутри когнитивных групп, а именно: в появлении или увеличении существующих процессов «обратной» метафоризации (обратная персонификация в группе онтологических метафор, «освобождение объема» в группе «объемных» метафор; появление метафор деконструирования в группе конструктивных метафор, и косвенных метафор, реализующихся в различных когнитивных группах).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка использованной литературы (158 наименований, из них 109 отечественных и 49 зарубежных источников), списка источников художественной литературы (23 наименования) и приложения. Объем диссертации (без библиографии и приложения) составляет 170 страниц.
В первой и во второй главах излагаются теоретические положения, на которых основано настоящее исследование.
Первая глава посвящена традиционному взгляду на метафору. Проблема метафоры освещается под углом зрения различных смежных дисциплин - стилистики художественной речи, исторической стилистики, прагмастилистики. В главе предпринимается попытка представления теорий
9 метафоры, на которых строится настоящее исследование, с прагматической точки зрения. Здесь также прослеживается функционирование метафоры в рамках риторической традиции, определяемой культурно-историческим контекстом рассматриваемых периодов
Во второй главе проблема метафоры представлена в рамках сравнительно недавно возникшей науки - когнитивной лингвистики. В главе дается определение понятию «метафора» с позиций когнитивно-синтаксического подхода, отмечаются основные модели словосочетаний и предложений, содержащих метафору, в предложенной автором когнитивно-синтаксической классификации.
В третьей главе описываются группы метафор внутри предложенной классификации. Первый параграф данной главы посвящен анализу материала второй половины XVIII - начала XIX вв. Во втором параграфе рассматриваются особенности метафорических словосочетаний и предложений в языке немецкоязычных авторов второй половины XX века. В третьем параграфе проводится сравнительный анализ исследуемых периодов, намечаются тенденции развития когнитивной метафорики.
В заключении подводятся итоги проведенного исследования, намечаются перспективы дальнейших изысканий.
Приложение содержит таблицы частотности, отражающие структуру и состав словосочетаний и предложений, содержащих метафору.
Метафора в стилистике художественной речи
С тех пор, как появились первые попытки теоретического описания языка, ученых интересуют вопросы о нормах правильности языка, о нормах хорошего стиля. Для стилистики важно, чтобы речь была правильной, чтобы она была выразительной, способной воздействовать на ум и чувства читателя и слушателя. Метафора в риторике, а позднее в стилистике занимает с древнейших времен центральное место. Она является одним из основных средств достижения образности, экспрессивности языка, с ее помощью легче воздействовать на воображение читателя. Метафору обычно определяют как «троп, состоящий в употреблении слов и выражений в переносном смысле на основании сходства, аналогии и т.п.» [Долинин, 1987: 130].
В риторике с античных времен принято два подхода к тропам. Согласно первому подходу, тропы и фигуры представляются как единое образование. В рамках второго подхода тропы и фигуры рассматриваются как разные образования, обосновывая это тем, что специфическая особенность тропа заключается в функции выражения пластичности и образности, что это, скорее, средство изобразительности, чем выразительности [Брандес, 1990: 288].
В теории риторики даются следующие определения: троп (от греч. «тропос») - слово или фраза в переносном значении, образное выражение, сдвиг в семантике слова от прямого к переносному значению, например, метафора, метонимия, аллегория, литота, гипербола и т.д. [Александров, 1999: 45]. Фигура (от лат. «образ», «вид») - необычные по синтаксису обороты речи, применяемые для усиления выразительности выступления, воздействия на чувства слушателей, например, антитеза, инверсия и т.д. [там же]. В таком понимании тропы относятся к области семантики, а фигуры речи в большинстве своем представляют собой семантико-синтаксическое явление [Маслова, 1997: 78]. Думается, что такое деление правомерно применить лишь к метафоре, выраженной одним словом. Метафорические отношения внутри предложения функционируют на семантико-синтаксическом уровне. Тропы (сравнения, метафоры, метонимии) - не являются лишь образной сеткой, через которую воспринимается мир. Тропы выражают также определенное субъективное отношение к миру, которое обусловливает не только характер видения мира, но и его ощущение. Как и все изобразительно-выразительные средства, тропы двусторонни: выражая денотативное содержание, они формируют его смысл и оценку, выражая тем самым субъективное отношение, они придают смыслу чувственный облик.
Троп не существует в языковой системе в готовом виде, то есть как единица словаря, а возникает в процессе речевого общения. Поэтому, хотя троп по форме и не отличается от слова или словосочетания, анализировать его с тех же позиций, что и единицы словаря, не представляется целесообразным. Звуковая и морфологическая формы тропа, а также его принадлежность к тому или иному лексико-грамматическому классу не являются существенными для него характеристиками, т.к. они остаются неизменными по сравнению с исходной лексической единицей. Например, метафора грамматически может быть выражена глаголом, существительным, прилагательным или наречием, по лексическому составу она может быть представлена обиходным общеупотребительным словом, словом редким, архаизмом, неологизмом, но эти ее признаки являются переменными, в то время как основной признак должен обладать свойством инвариантности и обнаруживаться во всех разновидностях метафоры [Хованская, 1984: 288].
Тропы обладают сложной структурой: в них чисто языковые элементы - только одна сторона, вторая - элементы знакового построения выразительного смысла, возникшие на основе операций трансформаций, тождества, смежности и контраста, соединяющих элементы в образные структуры, в результате чего происходит «приращение выразительного смысла», добавление образного субэлемента. Эти средства рассчитаны на создание эффекта убеждения, эмоциональной реакции и особой доказательности [Брандес, 1990: 289]. В метафоре, как и в любом другом тропе, предметно-ощутимые образы как бы растворяются, и на поверхность выходит абстрактное знаково-символическое содержание. В стилистических трансформациях важна не ощутимость и реальность соотнесенных элементов, а процесс актуализации третьего, неявного значения, возникающего на пересечении двух явно выраженных в приеме значений [там же: 291].
Постоянным, структурным свойством метафоры является эксплицитное взаимодействие двух значений лексической единицы, то есть способ реализации стилистической функции - двойной актуализации. С точки зрения компонентного состава значений, специфика метафоры заключается в том, что совмещение двух значений метафорического элемента не связано с подавлением, устранением их специфических признаков, на основе которых они обычно разграничиваются. Наоборот, эти признаки специально актуализируются с помощью различных элементов контекста, противопоставленных друг другу в этом смысле [Хованская, 1984:291].
Когнитивная теория метафор
Когнитивная лингвистика формировалась как реакция на другие течения в лингвистике в 60-70-е годы XX столетия. Несмотря на свою молодость, она уже расставила новые акценты в современной науке. Развитие когнитивной лингвистики тесно связано с возникновением и функционированием междисциплинарной когнитивной науки, которая занимается общими и частными вопросами познания. Под термином «когнитивная лингвистика» понимается область когнитивной науки, направленная на описание и объяснение ментальных процессов и языковых структур. В центре внимания когнитивной лингвистики находится исследование интеракции между репрезентациями и обработкой языкового знания [Schwarz, 1992: 8].
К числу основных проблем когнитивной лингвистики относятся следующие: свойства категоризации в естественных языках, отношения между языком и мышлением (то есть, как употребление языка отражает толкование мира говорящим, ограниченное имеющимися в распоряжении говорящего словами и грамматическими конструкциями), пограничная область между синтаксисом и семантикой - исходя из того, что не только лексические единицы, но и грамматические формы и порядок слов имеют значение [Ченки, 1997: 343].
Теория и практика когнитивных исследований представлена огромным количеством исследований, которые иногда трудно систематизировать. Важным для нашей работы является понимание языка в когнитивной науке. Согласно когнитивным исследованиям язык является неотъемлемой частью познания. Естественный язык и человеческое познание - два сложных феномена, которые неразрывно связаны между собой. Познание представляет собой множество всех структур и процессов. Языковая способность человека является специфической частью познания. Это специфическая ментальная способность, которая основывается на всеобщей способности познания. Изучение языка, поэтому, представляет собой важную часть когнитивного исследования.
Когнитивная лингвистика - это базирующееся на ментальной основе направление исследований, занимающихся изучением языка как неотъемлемой части познания. Язык, таким образом, понимается как специфическое достижение человеческого ума и как система познания, интегрированная во всеобщую теорию познания. Язык описывается как когнитивная система на абстрактном уровне, как ментальный феномен отдельно стоящих закономерностей [Ченки, 1997: 340].
Семантика играет значительную роль в исследованиях по когнитивной лингвистике и рассматривается в ней как ведущая сила в употреблении языка. Благодаря этому, язык оказывается по своей природе не вполне упорядоченным, его несравненно труднее описать как какую-то формальную систему. Метафора занимает центральное место в языке, т.к. по выражению Лакоффа весь язык метафоричен, а не буквален [Лакофф, Джонсон, 1990: 396].
Элементы сущностной картины мира, которые отражаются в семантике языковых единиц, если речь идет о прямых значениях, могут составлять основу метафорических концептов, которые реализуются в метафоре. Каждая концептуальная метафора артикулирует отрывок из существующего опыта того или иного культурного общества. Возникновение метафоры базируется на существовании определенных концептов1, системой которых обладает каждый человек.
Огромное значение для понимания места метафоры в когнитивной теории имеют работы Дж. Лакоффа и М. Джонсона. Их работа «Метафоры,. которыми мы живем» наиболее соответствует представлениям современных исследователей. Нет в последние годы исследования, где не цитировалась бы данная работа. Она явилась переворотом взглядов на метафору, существовавших до нее.
Многие ценные предположения о когнитивном потенциале метафоры высказывались исследователями задолго до работ Дж. Лакоффа и М. Джонсона, которых считают родоначальниками когнитивной теории метафоры. Например, И. Кант утверждал, что знание основывается на двух источниках: чувственном восприятии и мышлении. Мышление прямо или опосредованно соотносится с чувственным опытом, так как только в нем человеку дан предметный мир. Говоря о механизме такого соотнесения -аналогии, Кант не использует слова «метафора», однако его термин «символическая сенсуализация» может пониматься как подобие концептуальной метафоры. Принцип аналогии, по И. Канту, состоит в том, что мы формируем абстрактные понятия путем перенесения на них знаний о конкретных предметах, полученных через чувственный опыт. При лом философ оговаривает, что между элементами аналогии нет реального сходства: сходства как раз создаются через аналогию, выявляющую признаки, по которым объекты могут быть уподоблены. В работах самого Канта встречаются аналогии, которые сегодня назвали бы концептуальными метафорами, как, например, уподобление деспотического государства ручной мельнице, времени - однонаправленной линии, Божественного творения — произведению искусства. Символическая сенсуализация выступает как необходимое эпистемологическое средство в познании и мышлении [Опарина, 2000: 142].
Классификация метафор, представленная в рамках когнитивного подхода, основывается, прежде всего, на психологических категориях. Категоризация в когнитивной науке является основополагающим процессом человеческого мышления, которое структурируется с помощью категоризации. Всегда, когда мы что-то видим, слышим, чувствуем, то есть, воспринимаем, мы пытаемся найти место того или иного объекта внутри нашего существующего опытного фона, распознать этот объект по определенным признакам и отнести его к соответствующей категории. Если мы, например, видим собаку, мы мгновенно идентифицируем ее, относя в категорию собак. Какие механизмы работают при этом, можно объяснить с двух точек зрения: объективисты аргументируют это наличием классических категорий, когнитивисты - наличием «естественных», когнитивных категорий.
К обоснованию когнитивно-синтаксического подхода
Когнитивная функция метафоры проявляется в способности формирования новых понятий, исходя из уже сформированных, выражая, таким образом, в языковой форме новые знания о мире [Опарина, 1990: 72]. Эта функция особенно ярко действует в языке науки, где она может служить в качестве гипотетической модели, предсказывая ряд свойств исследуемого объекта [там же: 151].
Концептуальная, или когнитивная метафора представляет собой одну из форм концептуализации, когнитивный процесс, в ходе которого формируются и выражаются новые понятия, а результатом этого когнитивного процесса является получение нового знания [Лузина, 1995: 55]. Когнитивная метафора отвечает способности человека улавливать и создавать сходство между разными индивидами и классами объектов. В когнитивных исследованиях под метафорой подразумевается концептуальная метафора - способ думать об одной области через призму другой [Ченки, 1997: 351]. Рассматривая типы метафор в когнитивной теории Лакоффа/Джонсона, мы имели дело с концептуальной метафорой.
Наиболее важным для данного исследования является употребление термина «когнитивный» в третьем значении. При когнитивном подходе метафора рассматривается как видение одного объекта через другой и в этом смысле является одним из способов репрезентации знания в языковой форме. Метафора относится не к отдельным, изолированным объектам, а к сложным мыслительным пространствам - областям чувственного и социального опыта. В процессах познания эти сложные непосредственно ненаблюдаемые мыслительные пространства соотносятся через метафору с более простыми или с конкретно наблюдаемыми пространствами. Например, человеческие отношения сравниваются с огнем, сферы экономики и политики - с играми и т.д. [Ченки, 1997: 351 ].
Этот подход является по своей сути семантическим, где важное место отводится психологическим категориям. Ранее мы говорили о недостатках когнитивной теории, об отсутствии четких признаков в определении действия психологических категорий. Грамматические категории возникли на основе психологических и являются их отражением, застывшей формой [Пауль, 1960: 315]. Имея дело с метафорой, с грамматическими категориями, мы постоянно обращаемся к психологической стороне.
Подход, при котором метафора рассматривается по принадлежности к частям речи, является по своей сути грамматико-синтаксическим. Здесь важную роль играют действующие в метафорических словосочетаниях и предложениях синтаксические отношения, основанные на грамматических категориях. Недостатком классификации метафор по принадлежности к различным частям речи (субстантивные, адъективные, глагольные, предложные метафоры) является то, что в ней отражается лишь внешняя сторона метафоры, так как здесь учитывается, из каких компонентов состоит метафора. Положительной чертой этой классификации является, с нашей точки зрения, то, что она рассматривает синтаксическую метафору, которая возникает за счет нарушения сочетаемости различных категорий и субкатегорий входящих в нее компонентов.
Учитывая недостатки рассмотренных нами классификаций, мы предлагаем когнитивно-синтаксический подход к классификации метафорических словосочетаний и предложений, который объединит грамматико-синтаксический подход (в распределении метафор по частям речи в трудах отечественных исследователей и классификации Курца/Пельстера) и семантический подход (в когнитивной классификации Лакоффа/Джонсона). Данный подход позволяет определить понятие метафоры как средства образной категоризации, переносное значение которого возникает как следствие нарушения комбинаторики семантических субкатегорий в синтаксических моделях словосочетания и предложения.
Мы видели, что типами когнитивных метафор по Лакоффу/Джонсону являются онтологические, структурные, ориентационные метафоры, «конструирование», «контейнер», «канал связи/передача информации». Проведенное нами исследование позволяет выделить следующие типы метафор: онтологические, структурные, ориентационные, метафора «конструирование» и метафора «создание объема». Первые четыре типа соответствуют классификации Лакоффа/Джонсона. Мы не берем во внимание группу метафор «канал связи/передача информации», так как считаем, что метафоры, относящиеся к данному типу, представляют собой частный случай структурной метафоры. Например, метафора «канал связи/передача информации» ich suche Wege, dich zu verstehen (T. Moser: 112) является, на наш взгляд, структурной метафорой, где концепт «понимание» структурируется через призму концепта «путь».
Метафора «контейнер» понимается нами несколько иначе, чем у Дж. Лакоффа. Мы предлагаем рассматривать такие метафоры внутри разработанного нами типа метафоры - «создание объема». Мы имеем дело с метафорой «создание объема», когда смысл представлен как некое заполненное пространство. Чаще всего такие метафоры создаются с помощью пространственных предлогов, которые в сочетании с абстрактным именем получают новое переосмысленное значение. Мы сочли возможным выделить данную группу, хотя в проштудированной нами литературе мы не сталкивались с описанием такой группы метафор. В нее входят метафора «вместилище» и метафора «контейнер», представленные в классификации Лакоффа/Джонсона. Мы рассматриваем эти метафоры как типы метафоры «создание объема», и считаем не совсем правомерным, относить метафору «вместилище» к группе онтологических метафор, а метафору «контейнер» рассматривать отдельно, как это предложено данными авторами. Наше исследование показало, что механизм возникновения этих метафор одинаков. Кроме того, в синтаксическом плане между ними нет различий: в подавляющем большинстве случаев они представляют собой предложные словосочетания. Всё это позволяет отнести данные метафоры к одной группе.
Онтологические метафоры
В этом примере dunkel имеет значение низкий. Если первые два примера могут быть в какой-то мере антонимами рассмотренного нами выше слова hell, то в последнем случае такая трактовка исключена. Для иллюстрации всех значений прилагательного dunkel мы взяли примеры из материала XX века, чтобы наиболее полно показать круг значений данной лексемы. Примеры из рассматриваемого периода не удовлетворили нашей цели.
Дивергенция, расхождение синтаксически и лексически сочетаемых свойств слова в разных значениях обусловливает необходимость рассматривать сочетаемость слова в каждом его значении отдельно. Когда мы говорим о совокупности значений слова в какую-либо эпоху его исторического развития, мы тем самым уже предполагаем смысловое единство слова в этих значениях. Слово светлый в современном русском языке может встречаться в следующих словосочетаниях: светлый день, светлая радость, светлый ум. Во всех этих словосочетаниях мы имеем одно и то же слово, взятое в разных значениях. Смысловое содержание слова представляет собой обобщение более высокого порядка по сравнению с отдельными значениями, но дать ему определение так же трудно, как и определить отдельные значения. Его можно пояснить только конкретными примерами: светлый день - все залито светом, солнцем, воздух чист и прозрачен. Такою ясной может быть и радость. Открывает дали, видит то, чего не видят другие светлый ум. Понять эту связь значений нельзя, если ограничиться абстрактным пониманием исходного значения слова светлый как физического признака. Нужно увидеть этот признак в конкретном действии. Для этого нужно знать не только значение слова, но и окружающую жизнь, особенности языка.
Смысл слова органически связан с данным языком и не имеет точного эквивалента в других языках, хотя значение слова, взятого в контексте, может быть адекватно передано в переводе. Например, значение русского слова светлый в словосочетании светлый день во многих контекстах совпадает со значением немецкого слова hell в словосочетании ein heller Tag, но весь круг значений слова hell существенно отличается от круга значений слова светлый: helles Lachen — громкий, звонкий смех, helle Pfeife -отчетливый, резкий свисток, helles Holz — редкий лес. Как при ярком свете предметы выступают отчетливо, так отчетливо, громко раздается helles Lachen; так отчетливо, далеко, резко слышится helle Pfeife; в редком, жидком лесу совсем светло - helles Holz. Таким образом, немецкое слово hell проходит иной круг значений, чем русское слово светлый, хотя отдельные значения этих слов в некоторых контекстах могут совпадать [Литвипепко, 1954: 260]. Мы не ставим перед собой задачу сопоставления немецкого и русского языков, нас интересует развитие метафоры в диахроническом срезе немецкого языка, но данные сопоставления помогают проиллюстрировать явление синестезии.
Мы видели, что при синестезии существуют определенные ограничения при попытке интерпретации. Эти ограничения дифференцируются прежде всего с категориальной точки зрения. Например, слово bitter многозначно в зависимости от того, обозначает ли оно расположение духа, настроение или поведение человека. То есть, в одном случае может быть интерпретировано как находящийся в плохом настроении. Например: Er begann wieder, mit den bittersten und qualendsten Gefuhlen an den Unbekannten zuriickzudenken (H.Kleist: 241); Er brach, heiss weinend, in die bittersten Vorwurfe gegen sich selber aus (A.Chamisso: 156).
Но имеет место и другой случай, когда это слово ориентировано на поведение и может быть интерпретировано как обиженный. Эту двузначность можно объяснить также грамматически. Первое семантическое значение является выражением качественного отношения: то есть, с грамматической точки зрения оно напоминает статичное значение адъектива. Второе же значение - это результат воздействия, следствие, причина. Произошло нечто, что воспринимается горьким. Здесь мы имеем дело с каузативным значением совершенного действия.
