Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Формирование лингвосемиотического пространства англосаксонской культуры 15
1.1. Понятия «картина мира», «концепт» и «знак» в их отношении к культуре 15
1.2. Семиозис зарождающейся культуры: культура и знак 41
1.3. Ретроспективный анализ становления англосаксонского общества 53
1.4. Динамические изменения знака в англосаксонской лингвокультуре 66
ГЛАВА II. Лингвосемиотическая динамика сакральной сферы англосаксонской культуры 99
2.1. Лингвосемиотические характеристики англосаксонского язычества 101
2.2. Лингвосемиотические характеристики англосаксонского христианства 133
2.3. Динамические преобразования в семиозисе англосаксонской сакрал ьности 169
ГЛАВА III. Лингвосемиотика становления государственности в англосаксонской культуре 192
3.1. Семиозис англосаксонского военного дела 194
3.2. Семиозис англосаксонского правосознания как основы институциональности 239
3.3. Семиозис становления англосаксонского этноса 303
ГЛАВА IV. Лингвосемиотическая динамика трудовой сферы англосаксонской культуры 326
4.1. Семиотическое пространство сельскохозяйственной деятельности 334
4.2. Семиотическое пространство ремесленной деятельности 354
4.3. Динамика профессионального семиозиса англосаксонской трудовой сферы 376
ГЛАВА V. Лингвосемиотическая динамика бытовой сферы англосаксонской культуры 389
5.1. Семиозис охоты и рыбалки 390
5.2. Семиозис глюттонии 402
5.3. Динамические трансформации в семиозисе англосаксонской глюттонии 43 8
Заключение 451
Библиография 456
Список словарей и справочников 490
Список источников 491
- Понятия «картина мира», «концепт» и «знак» в их отношении к культуре
- Лингвосемиотические характеристики англосаксонского язычества
- Семиозис англосаксонского военного дела
- Семиотическое пространство сельскохозяйственной деятельности
Введение к работе
Диссертационная работа выполнена в русле диахронического подхода к изучению лингвосемиотической картины мира этноса. Исследование ограничено временными рамками начала и окончания англосаксонского периода - прибытием англосаксов на территорию Британии в V в. и нашествием норманнов в XI в., качественно изменившими ее историю, язык и культуру. Данный период предстает как эпоха глубочайших преобразований и наиболее значимых процессов в развитии англосаксонского этноса, которые повлияли на формирование картины мира англосаксов и ее лингвосемиотическую репрезентацию. Существенным признаком рассматриваемой эпохи являются динамические преобразования знаков в концептосфере англосаксонской лингвокультуры.
Актуальность диссертации обусловлена следующими
обстоятельствами: 1) изучение взаимоотношений между языком и культурой является одним из ведущих направлений современной лингвистики, вместе с тем проблема диахронического изучения историко-культурных, когнитивных, языковых и речевых процессов, влиявших на оформление культуры отдельного этноса, в современной лингвистике остается мало изученной; 2) разработанное в современном языкознании понятие языковой картины мира нуждается в расширении и уточнении, поскольку не полностью отражает характер взаимосвязи между мышлением, культурой, языком и речью; 3) требуют научного осмысления проблемы динамики формирования языковых и неязыковых знаковых систем в ходе становления лингвокультуры отдельного этноса; 4) несмотря на обширные исследования отечественных и зарубежных ученых в области истории английского языка и в целом культуры средневековой Англии, динамика становления и знакового оформления концептосферы англосаксонского этноса, представляющего значительный цивилизационный пласт в мировой культуре, остается неизученной.
Объектом настоящего исследования является процесс формирования лингвосемиотического пространства англосаксонской культуры раннего Средневековья в условиях приобретения и когнитивного освоения англосаксонским этносоциумом сакрального, государственного (военного, правового, общественного), профессионально-трудового и бытового экзистенциального опыта.
В качестве предмета изучения в работе принимается содержание и динамические преобразования знаков в концептосфере англосаксонской лингвокультуры.
Материалом исследования послужили данные древнеанглийского толкового словаря «A Concise Anglo-Saxon Dictionary» Дж.Р.Кларка Холла (365180 словоупотреблений), поэтические и прозаические тексты древнеанглийских письменных памятников периода VII-XI вв., включающих жанры героического эпоса (7 текстов), раннехристианской поэзии и прозы (18 текстов), исторической хроники (3 текста), бытовой прозы (1 текст), лирической и элегической поэзии (3 текста), загадки (95 текстов), заговора (9 текстов), а также законы англосаксонских королей (13 текстов); общий объем проанализированных источников составляет более 50 п.л.
За единицу исследования принят вербальный и невербальный1 знак в совокупности его означаемого и означающего.
Цель диссертационной работы состоит в системном диахроническом описании лингвосемиотической динамики становления четырех сфер бытования англосаксонского социума периода раннего Средневековья.
Для реализации цели исследования были поставлены следующие задачи:
1) выявить и описать характер взаимосвязей между феноменологическими понятиями «картина мира», «концепт» и «знак»; установить специфику влияния этой триады на формирование
Исключая параязыковые знаки, изучение которых в диахронии не представляется возможным.
лингвокультуры этноса, привлекая для этого данные ретроспективного анализа становления англосаксонского общества раннего Средневековья;
2) осуществить дескрипцию семиозиса зарождающейся
англосаксонской культуры, отражающую становление данной
лингвокультуры в системных динамических изменениях знаков в изучаемый
исторический период V - XI вв.;
3) обосновать введение понятия лингвосемиотической картины мира
ранних англосаксов для формирования целостного представления о
процессах трансформации знаков в ходе исторического развития
англосаксонского социума, диахронического изучения концептов,
конституирующих лингвосемиотическую картину мира, и типологического
исследования номинаций, актуализирующих семантику этих концептов;
4) осуществить комплексное диахроническое лингвосемиотическое
исследование сакральной, государственной (военной, правовой,
общественной), профессионально-трудовой и бытовой сфер
жизнедеятельности англосаксонского общества периода раннего
Средневековья; для осуществления этой задачи —
— систематизировать археологические, этнографические,
культурологические и текстологические данные о становлении
англосаксонского этноса в рассматриваемый исторический период;
— выявить динамические изменения спектра мотивов, интенций и
потребностей, детерминировавших рост национального самосознания
англосаксов в изучаемый исторический период, и показать их взаимосвязь с
трансформационными процессами, протекавшими в семиозисе сфер
жизнедеятельности этноса, избранных для данного исследования;
— изучить этимологические данные о языковых знаках
соответствующих номинативных областей, извлеченные из текстовых
исторических свидетельств изучаемой эпохи, а также рассмотреть данные о
трансформационных процессах, которым эти знаки подвергались в ходе
истории англосаксонского этноса (V — XI вв.);
- выявить лингвосемиотическую специфику динамики формирования концептосферы в каждой из областей жизнедеятельности англосаксонского этноса рассматриваемого периода, определяемую мировоззренческими (лингвоментальными, мифолого-ориентированными) и историческими (экстралингвистическими) обстоятельствами, детерминирующими бытие англосаксов в V - XI вв.
Для реализации цели и задач исследования автором выдвигается следующая рабочая гипотеза.
Этнос в целом и каждый его представитель в отдельности творчески осваивает окружающую действительность при помощи когнитивных операций, формируя лингвосемиотическую картину мира, которая представляет собой взаимосвязанную систему мышления, культуры, языка и речи, где мышление концептуализирует представление, культура поставляет для него вещественные знаки, язык обеспечивает образующуюся концептосферу словесными знаками как именами концептов, а речь (дискурс) «ищет» новые смыслы уже имеющимся знакам или формирует новые смыслы, находя для них новые знаки. Таким образом, представление о мире может быть репрезентировано как лингвосемиотическое пространство культуры отдельного этноса или человечества в целом: в человеческом сознании действительность, с одной стороны, дана как некая объективная и независимая от человека данность, а с другой, репрезентирована в субъективных переживаниях человека как лингвосемиотический образ мира.
Методологической основой диссертационного исследования являются философские концепции и положения о взаимосвязи и корреляции мышления, сознания, языка, речи и познавательной деятельности; о диалектическом единстве эмпирического и теоретического типов знаний. В этом плане язык интерпретируется как важнейшее средство аккумуляции, хранения и трансляции знаний человека об окружающей действительности, как социально-культурный и коммуникативно-деятельностный феномен,
единицы и категории которого принимают участие в конструировании картины мира.
Теоретической основой работы послужили фундаментальные идеи, взгляды и концепции различных исследователей, изложенные в трудах по теории речевой деятельности (Л.С. Выготский, В.В. Красных, А.Н.Леонтьев, А.А. Леонтьев, Е.Ф. Тарасов и др.), лингвосемиотике (Ф. де Соссюр, Э. Бенвенист, Н.Ф. Алефиренко, Т.Н. Астафурова, Н.Б. Мечковская, Е.Н. Никитина, А.В. Олянич, Е.И. Шейгал, W. Leeds-Hurwitz, К. Silverman и др.), лингвокулътурологии и лингвоконцептологии (Е.В. Бабаева, А.П.Бабушкин, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачёв, В.И. Карасик, В.А. Маслова, М.В. Пименова, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, В.Н. Топоров, И.И. Чесноков и др.); когнитологии и проблемам концептуализации мира (Н.Д. Арутюнова, Н.Н. Болдырев, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, З.Д.Попова, В.И. Постовалова, И.А. Стернин и Др.); теории языка и теоретической семантике (Э. Бенвенист, И.М. Кобозева, М.А. Кронгауз, М.В. Никитин, Б.А.Серебренников, А.А. Уфимцева и др.), истории английского языка и народа (В. Д. Аракин, К. Бруннер, Е.Г. Брунова, Н.Ю. Гвоздецкая, И.П.Иванова, Б.А. Ильиш, Т.А. Расторгуева, О.А. Смирницкая, А.И.Смирницкий, Т.В. Топорова, Л.П. Чахоян, В.Н. Ярцева, M.W. Bloomfield, М. Bragg, R. McCrum, R. MacNeil, L. Newmark, J.M. Williams и др.), семиотике культуры, культурологии, культурной антропологии и западноевропейской истории (С.А. Арутюнов, Ю.В. Бромлей, М.М. Бахтин, Д.М. Вильсон, А.Я. Гуревич, О. Егер, Ж. Ле Гофф, Ю.М. Лотман, Е.В.Шервуд, В.В. Штокмар, М. Carver, M.D. Cherniss, A. Hagen,. J. Godfrey, M.H. Needleman, W.B. Omis и др.).
Содержательная сложность исследуемого феномена, изучение которого базируется на достижениях разных отраслей гуманитарных наук, предопределила использование комплекса методов и приемов для его анализа: описательный метод, включающий наблюдение, интерпретацию и обобщение; метод интроспекции и ретроспекции; концептуальный анализ
для выявления и изучения концептов англосаксонской лингвокультуры; семиотический анализ, позволяющий выявить свойства и параметры лингвосемиотического пространства англосаксонской лингвокультуры; семасиологический анализ, верифицирующий понятийное пространство исследуемых явлений; ономасиологический анализ, выявляющий понятийные категории изучаемых явлений; компонентный анализ, устанавливающий иерархию сем семантической структуры словесного знака и ее трансформации; этимологический анализ, позволяющий преодолевать границу письменной фиксации слова в памятниках поэзии и прозы и получать доступ к дописьменной истории соответствующего концепта; лексико-семантический, синтаксический и стилистический анализ исторических текстов; контекстуальный анализ, количественный анализ.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в ней впервые применяется лингвосемиотический подход к ретроспективному изучению историко-культурных, когнитивных, языковых и речевых процессов, способствовавших оформлению англосаксонской культуры в период раннего Средневековья; вводится в научный оборот операционный термин лингвосемиотическая картина лшра, позволивший прояснить характер взаимосвязи между формированием концептосферы англосаксонского общества и динамико-трансформационными изменениями знаков, транслирующих смысл ключевых для данного этноса концептов. Впервые исследуется динамика формирования языковых и неязыковых знаковых систем в ходе истории раннесредневековой Англии, выделяются и обосновываются виды диахронических изменений в лингвокультурном знаке; изучаются процессы трансформации знаков англосаксонской лингвокультуры, имевшие место как в пределах одного (языкового) кода и одной культуры, так и между разными кодами одной или нескольких исторически взаимосвязанных культур. Впервые анализируется семантика номинаций четырех основных сфер жизнедеятельности англосаксонского социума.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит существенный вклад в развитие лингвокультурологии и лингвосемиотики как комплексное научно-теоретическое исследование зарождения и развития семиозиса в одной из самых значительных культур цивилизации -англосаксонской - в период ее становления и формирования. Теоретически значимой является дескрипция процесса трансформации вербальных и невербальных знаков как катализатора формирования лингвосемиотического пространства англосаксонской культуры в период с V по XI вв.
Практическая значимость проведенного исследования заключается в том, что его теоретические положения, результаты и выводы могут быть использованы для дальнейшего развития истории английского языка, диахронической лингвокультурологии, лингвосемиотического изучения культуры, теории языкознания. Основное содержание исследования может составить основу для спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам лингвосемиотики, лингвокультурологии, лингвокогнитологии, исторического языкознания, исторической лексикологии, семантики языковых единиц. Результаты данного исследования внедрены в вузовскую практику в виде двух учебных пособий по истории английского языка и народа.
На защиту выносятся следующие положения.
В основе лингвокультуры англосаксонского этноса периода раннего средневековья (V - XI вв.) лежит лингвосемиотическая картина мира, репрезентированная в его сознании как когнитивный конгломерат, состоящий из системы концептов, смысл которых актуализирован вербальными и невербальными знаками.
Лингвосемиотика культуры передает знаку функции моделирования образа мира, который представлен субъектам культуры в их повседневной действительности. Повседневность концептуализируется, возникает как функция отношения между реальностью и информацией о ней, знанием и языком, языком и реальностью. Знание формулирует смысл участков
действительности, язык предоставляет смыслам знаки и объединяет объекты действительности в концептосферу.
3. Концептуализация ситуации, развертываясь в диахронии, постепенно
приобретает вид информационного потока, в котором происходит эволюция
взглядов, мировоззрения в целом: концепты мультиплицируются, их фреймы
расширяются, захватывая новое знание, отображаясь в новых знаках. Этот
эволюционный процесс сопровождается лингвистической поддержкой:
события, действия, состояния, процессы получают вербализацию,
номинируются, т.е. оязыковляются, приобретают семантику.
Поток номинаций, обогащение словарного состава национального языка, внесение изменений в семиотическую картину мира его носителей вследствие смены поколений, исторических формаций, научной и религиозной картин мира, обогащения образного мышления нации, ее экономического развития и других причин инициируют процессы семиотизации бытия и формирования лингвокультуры. Так в динамическом процессе семиозиса появляется лингвосемиотическая картина мира, в которую включаются знаки, фиксируемые в общенациональном менталитете и отраженные в дискурсах (текстах) соответствующей эпохи как периода становления лингвокультуры этноса.
Формирование лингвокультуры англосаксонского этноса изучаемого периода представляет собой длительный динамический процесс, в ходе которого концептосфера и система знаков, актуализирующая смысловое содержание концептов в вербальной и невербальной формах, претерпевают значительные трансформационные изменения.
6. Первоначальное накопление номинативного фонда
древнеанглийского языка сопровождалось динамическими процессами его
расширения и усложнения, выразившимися в знакообразовании и
знакоизменении как в пределах одного (языкового) кода, одной
(англосаксонской) культуры, так и между разными кодами одной или
нескольких (англосаксонской, древнескандинавской, старолатинской (римской), кельтской) культур. К этим процессам могут быть отнесены:
- расширение и/или сужение набора знаков (формирование новых
знаков, развитие поливалентности знака, выборочное_усложнение_знака);
- детализация семиотических систем с расширением концептосфер
(репликация, компенсация);
- переконфигурация семиотических систем (трансформация знака,
реинтерпретация знака, реконструкция знака);
- дублирование и возможная замена знаков (ассимиляция,
апроприация, синкретизм);
- элиминация знаков под влиянием экстралингвистических причин.
7. Лингвосемиотическая картина мира англосаксов исследуемого периода четко отражает динамические изменения лингвокультурного характера в сакральной, государственной (военной, правовой, общественной), профессионально-трудовой и бытовой сферах жизнедеятельности англосаксонского общества периода раннего Средневековья. Основными процессами изменения знаков в сакральной сфере оказываются развитие поливалентности знака, репликация, компенсация, ассимиляция, элиминация знаков. В военной сфере превалируют процессы развития поливалентности знака, репликации, ассимиляции и элиминации знаков. Доминирующими процессами знакоизменения в правовой сфере явились формирование новых знаков, ассимиляция, апроприация, элиминация. Лингвосемиотическая динамика знаков в сфере становления этноса включала процессы сужения репертуара знаков, реинтерпретации, реконструкции и знакового синкретизма. Доминирующими процессами в знакообразовании и знакоизменении в трудовой сфере можно признать формирование новых знаков, репликацию, трансформацию, синкретизм знака. Превалирующими процессами в семиозисе бытовой сферы являются формирование новых знаков, поливалентность, выборочное усложнение, ассимиляция знаков.
Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечиваются общей методологической и теоретической базой исследования, представленной положениями о соотношении языка и мышления, языка и культуры, о языковой картине мира и ее концептуализации, системе и структуре языка, типах языковых знаков и языкового значения, значительным массивом проанализированного фактического материала, применением комплексного подхода к исследованию.
Апробация. Концепция, основные положения, результаты и выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры профессиональной иноязычной коммуникации Волгоградского государственного университета, докладывались на ежегодных внутривузовских конференциях ВолГУ, а также были представлены на научных конференциях и семинарах различного уровня:
- меоісдународньїх конференциях «Язык, культура, общество» (г.
Москва, 2007, 2009), «Язык. Культура. Коммуникация» (г. Волгоград, 2006,
2008), «Коммуникативные аспекты современной лингвистики и
лингводидактики» (Волгоград, 2009, Волгоград, 2008), «Языковое бытие
человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты»
(г.Москва, 2007, 2008), «Межкультурная коммуникация: концепты и модели
поведения» (г. Астрахань, 2007), «Теоретические и методологические
проблемы современного литературоведения и фольклористики» (г. Алматы,
2007), «Язык. Дискурс. Текст» (г. Ростов-на-Дону, 2007), «Язык и мышление:
психологические и лингвистические аспекты» (г. Ульяновск, 2007),
«Вопросы структурной, функциональной и когнитивной лингвистики: теория
и практика» (г. Саратов, 2007), «Актуальные проблемы коммуникации и
культуры» (гг. Москва—Пятигорск, 2006), «Современные парадигмы
лингвистики: традиции и инновации» (г. Волгоград, 2005),
— всероссийских научных и научно-практических конференциях «XIV
Державинские чтения» (г. Тамбов, 2009), «XI Невские чтения» (г. Санкт-
Петербург, 2009), «Волжские чтения: актуальные вопросы лингвистики и лингводидактики» (г. Волжский, 2008), «Актуальные проблемы изучения литературы на перекрестке эпох. Форма и содержание: категориальный синтез» (г. Белгород, 2007), «Классическое лингвистическое образование в мультикультурном пространстве» (г. Пятигорск, 2006), «Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии» (г. Тамбов, 2006), «Актуальные проблемы современной науки» (г. Самара, 2005),
—региональных научных и научно-практических конференциях «Язык и национальное сознание: проблемы сопоставительной лингвоконцептологии» (г. Армавир, 2006), «Профессиональная коммуникация: проблемы гуманитарных наук» (г. Волгоград, 2005), «Актуальные проблемы современной лингвистики» (г. Ростов-на-Дону, 2005).
Публикации. Основные положения диссертации нашли отражение в 41 публикации, в т.ч. 1 монографии, 8 публикациях в изданиях, рекомендованных ВАК РФ, и 2 учебных пособиях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения. Справочную часть диссертации составляют список использованной литературы, список лексикографических источников и список источников.
Понятия «картина мира», «концепт» и «знак» в их отношении к культуре
Процессы развития цивилизаций, становления национальных культур и формирования лингвокультур, безусловно, имеют в своей основе лингвоментальную составляющую. Человек как представитель народа, нации, этноса, вступая в коммуникацию с представителями как своего, так и иных социумов и иных цивилизаций, культур и этносов, оперирует системами знаков, составляя с их помощью то, что в гуманитарных дисциплинах новейшего времени получило обобщающий термин «картина мира».
Процесс формирования картины мира - процесс динамический, не .прекращающийся в ходе всей истории существования Homo sapiens как биологического вида. Для нашего исследования, выполненного в русле диахронического подхода к культуре и языку и нацеленного на выявление тенденций, процессов и механизмов образования того, что мы называем лингвосемиотическим пространством англосаксонской культуры, понимаемого как результат историко-социального развития одной из ключевых мировых цивилизаций - германской, понимание динамики формирования картины мира англосаксов, составляющих важный цивилизационный пласт, существенно в плане понимания закономерностей, детерминированных знакообразующей деятельностью англосаксонского социума в целом и его членов по отдельности, выступающих как креативная языковая личность.
Как отмечают З.Д. Попова и И.А. Стернин, «...понятие картины мира действительно важно для современной науки, но оно требует четкого определения, поскольку вольное обращение с этим понятием не позволяет представителям разных дисциплин понять друг друга, достичь согласованности в описании картины мира средствами разных наук. Особенно важно определить это понятие для лингвистики и культурологии, которые в большей степени, чем другие науки, в последнее время используют данное понятие» [Попова, Стернин, 2007, с. 50].
В коллективной монографии «Роль человеческого фактора в языке» [Роль человеческого фактора..., 1988] картина мира рассматривается как исходный глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека, репрезентирующего сущностные свойства мира в понимании ее носителей и являющегося результатом всей духовной активности человека. В ряде исследований четко разграничиваются понятия картины мира, образа мира и модели мира. Образ мира - это отображение в психике человека предметного мира, опосредованное предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами и поддающееся сознательной рефлексии (см. [Леонтьев, 1983; Зинченко, 1991; Леонтьев, 1993; Смирнов, 1985; Пищальникова, 2007]). Определяя сущность модели мира, М.М. Маковский указывает, что модель мира выступает в трех планах: как структура картины мира, понимаемая в таком случае как целостный глобальный образ мира, являющийся результатом всей духовной деятельности человека в ходе всех его контактов с миром и тем самым представляющий собой психический гештальт; как принцип картины мира и как реализация картины мира в конкретных символических (семиотических) системах [Маковский, 1996, с. 15]. Авторы отмечают сложность проблемы определения картины мира и считают, что для ее решения необходимо рассматривать процессы ее образования и бытования с общенаучной, гносеологической точки зрения. Подобный подход позволил обнаружить разграничение принципиально разных видов картины мира.
Понимая под картиной мира «упорядоченную совокупность знаний о действительности, сформировавшуюся в общественном (а также групповом, индивидуальном) сознании» [Попова, Стернин, 2007, с. 50], исследователи считают принципиальным разграничивать две картины мира непосредственную (национальную и когнитивную) и опосредованную (языковую и художественную). В понимании З.Д. Поповой и И.А. Стернина, непосредственная картина мира представляет собой систему образов мира, получаемую в результате прямого познания человеческими сознанием окружающей действительности как при помощи органов чувств, так и при помощи особой ментальной деятельности человека - абстрактного мышления. При этом подобная картина мира отражена в сознании напрямую, формируясь в результате непосредственного восприятия и осмысления мира.
Лингвосемиотические характеристики англосаксонского язычества
Лингвосемиотика сакрального мировосприятия англосаксов характеризуется отчетливой динамикой, прежде всего, потому, что этнос в относительно короткие сроки (в течение V — VI веков н.э.) под давлением исторических обстоятельств перевел свои сакральные воззрения из язычества, базировавшегося на оккультных практиках, в христианство, основанное на монотеистических ритуалах1 . Язычество {paganism, heathenism), предполагавшее поклонение не одному, а многим богам, засвидетельствовано как вербально, так и семиотически: вербальное подтверждение языческих верований англосаксов раннего Средневековья мы получаем из свидетельств Беды Достопочтенного, создавшего «Церковную историю народа англов» (Historia ecclesiastica gentis Anglorum — Ecclesiastical History of the English People), а также из разнообразных мифопоэтических источников — памятников англосаксонского эпоса. Семиотика англосаксонского язычества зафиксирована в археологических разысканиях: «Разнообразные археологические находки помогли многое узнать об англосаксонском язычестве. Большинство открытий пришло из погребений, но только два из них были языческими капищами. Одной из наиболее значительных раскопок было захоронение в Саттон Ху, содержащее корабль - место погребения языческого короля Рэдвальда из Восточной Англии» (www.wikipedia.com). Динамика сакрального мировосприятия англосаксов может быть проиллюстрирована сложной трансформацией семантики термина pagan. Мнения о том, как он понимался в III - V вв. н.э., сегодня расходятся; существуют как минимум четыре интерпретации: 1) Большинство современных источников трактуют слово pagan как «деревенский» {rustic), «простоватый» {hick), «неотесанный» {country bumpkin), актуализируя при этом сему неодобрения. Имплицитно подразумевается, что христиане использовали этот термин для высмеивания сельских жителей, которые упрямо придерживались таких взглядов, которые христиане считали старомодными и вышедшими из употребления языческими. Сельские жители гораздо медленнее воспринимали новую христианскую религию, чем горожане. Они все еще следовали греческой и римской традициям, исповедовали митраизм, различные мистические учения, тогда как городское население уже обратилось в христианство2 [O Donnell, 1977]. 2) Некоторые ученые считают, что в Римской империи ранней эпохи paganus означало «гражданский» как антоним «военному». Христиане часто называли себя «Христовы воины» {miles Christi). Нехристиане стали называться pagani, т.е. не-воины, гражданские лица. Никакой неодобрительный смысл в это название не вкладывался [Robinson, 2007, с. 276]. 3) Общим значением слова было «аутсайдер», «чужак»; это были нейтральные названия, другие значения — «гражданский», «сельский» — были лишь случаями особого употребления этого слова [Mohrmann, 1965, с. 112]. 4) К третьему веку н.э. значение этого слова эволюционировало и стало включать всех нехристиан. Постепенно оно приобрело негативную семантику, имплицируя возможность поклонения Сатане. Значения «сельский» и «простоватый» и сейчас широко используются в языке [Robinson, 2007, с. 277]. В современном англоязычном мире язычество приобрело значительное число контекстов: как отмечает Б.А. Робинсон в своем исследовании семантики термина pagan, сегодня насчитывается семь широких сфер его употребления: 1) к язычникам относятся виккане и другие неоязычники; 2) язычники - это люди, которых ненавидят; 3) язычники — это древние приверженцы многобожия; 4) язычники исповедуют местные верования; 5) язычники — это последователи не-Авраамова вероучения; 6) язычники не принадлежат ни к одной известной религии мира; 7) язычники - это атеисты, агностики, гуманисты и проч. [Robinson, 2007, с. 281]. Наше изучение англосаксонской диахронии - обширного языкового материала, исторических источников и исследований, посвященных англосаксонскому язычеству [Маккалох, 2004; Орлов, 2007; McDowell, 1992; Rivera, 1988; Rums, 1986; Scheifler, 1992; Silber, 2000 и др.], привело нас к мнению, что в рассматриваемый период понимание термина было амбивалентным: во-первых, у англосаксов латинское pagan, которым , римляне называли чуждые им исконные британские племена, имело эквивалент hceden и, в свою очередь, в сознании англосаксов отражало образ чужака, иностранца, захватчика - особенно пришельцев с севера, т.е. датчан (номинации Ьгебеп 1. adj heathen, heathenish, pagan; 2. m haebnes/haednas -gentile, heathen man [especially of the Danes]; hse6ena m heathen; hse6encyning m heathen king; Ьгебепсупп n heathen race; Ьшбепґоїс n heathen people; ЬжбепЬеге m Danish army); во-вторых, имелась в виду вера во множество богов (политеизм), подкрепленная их идолизацией и оккультными ритуалами (номинации hae6engield п idolatry; idol; hic6engilda т idolater; hse6enisc adj heathenish, pagan; hse6ennes/heathenism, paganism; hsedenscipe m paganism, idolatry; he6enstyrc m heathen calf - the golden calf of the Israelites; he6enweoh n idol). Только с окончательным упрочнением христианства на Британских островах термин приобретает однозначно неодобрительное толкование (например, h&dendom т false religion).
Семиозис англосаксонского военного дела
Мировые лингвокультуры всегда существовали в рамках когнитивно освоенной дуалистической милитаристской модели бытия: пребывание в постоянной борьбе, противопоставленной кратковременному мирному (невоенному, неконфликтному) состоянию, активизирует такую потребность человека, как стремление обладать ценностями путем захвата и завоевания, что соответственно отражается как в собственно захватнической интенции, так и в интенции отобразить ее языковыми средствами. Так мир отражается языком человека-воина, и, соответственно, даже сугубо «гражданская» концептосфера приобретает милитаристский характер и становится дуалистически оппозиционной, разделяя бытие на «свое / чужое», а коммуникантов внутри всеобщего бытия на «своих» и «чужих». Представляется справедливой точка зрения А.Г. Максапетяна по поводу того, что «военный язык как ключевой моделирующий язык для воинов, изначальными пользователями которого они являются (язык воина), и дуально-антагонистическая милитаристская модель как базовая модель Мира для воинов, изначальными носителями которой они являются (модель воина), во многом обусловливают как преимущественную или приоритетную жизненную идеологию и стратегию воина в целом, т.е. соответствующий тип мышления и поведения вообще, так и уже вполне реальное поведение воина в иных, невоенных, ситуациях, вплоть до практического применения собственного военного опыта в других мирах, в том числе - в сфере межчеловеческих отношений...» [Максапетян, 2001, с. 2]. Иными словами, военный смотрит на мир глазами военного и номинирует мир милитаристскими языковыми средствами, экстраполируя свой специфический военный дискурс на дискурс общечеловеческий, внося дух борьбы в жизнь и в общение, вовлекая в коммуникацию концепт «война», который военными же вербализуется как профессиональный феномен. Данный тезис подкрепляется исследованием лингвосемиотики военной концептосферы древних англосаксов, транспонируясь вглубь веков на их лингвокультуру как этноса, чьи жизненные установления сливаются с постоянной конфликтностью, захватом земель и политическими распрями их многочисленных вождей. Рассмотрим динамику дискурсивных фиксаций становления войны в лингвокультуре англосаксов как феномена профессии, как особого вида коммуникации, в ходе которой формировалась государственность изучаемого этноса.
Концепт «война» представляет собой сложное ментальное образование, в котором можно выделить определенные признаки, отраженные в картине мира англосаксов. Анализируемый концепт отражается в языковых единицах разного рода, характеризуется национальной спецификой, является культурным и лингвокультурным концептом, т.е. имеет образные, понятийные и ценностные характеристики. Основное содержание концепта сводится к следующим признакам: предметно-образная сущность концепта - это обобщенный образ противостояния двух враждующих сторон, понятийный параметр концепта — это языковое обозначение характеристик войны, поведения участников боевых действий, ценностная составляющая концепта - это принятые в обществе эксплицитные и имплицитные нормы поведения [Бенедиктова, 2004, с. 3].
Семиотическое пространство сельскохозяйственной деятельности
В понятийной зоне концептосферы трудовой деятельности англосаксов выделялись, прежде всего, физические действия, тяжелый, преимущественно ручной труд (handgewinn п manual labor, work) в области сельского хозяйства, строительства, создания инструментов труда, обслуживания дома и усадьбы. Наиболее тяжелым был труд крестьянина (номинации begangol -cultivator; begenga т cultivator; landbegenga m, fasrbena m peasant); он становился все более значимым и специализированным с ростом потребностей англосаксонского социума в местном производстве продуктов. Такой тенденции, в то же время, англосаксы обязаны римлянам: Ж. Ле Гофф, характеризуя раннее Средневековье, в этой связи отмечает: «Аграризация как социальное явление - это лишь наиболее зримый аспект той эволюции, которая придала средневековому западному обществу одну особенно характерную черту, которая оказалась запечатленной в сознании людей на более долгое время, чем в материальной жизни: это профессиональное и социальное размежевание. Нежелание людей заниматься некоторыми ремеслами, текучесть сельской рабочей силы побудили еще императоров поздней Римской империи сделать определенные профессии в обязательном порядке наследственными и поощрять земельных собственников к прикреплению колонов к земле, чтобы они заменили рабов, становившихся все более и более малочисленными. Необходимо было удерживать на своих местах людей, нужных экономике, которая не питалась более привозной продукцией, а замкнулась на местном производстве» [Ле Гофф, 2002, с. 32]. Расширение концептосферы трудовой деятельности фиксируется появлением более разнообразной системы знаков сельскохозяйственной тематики: 1) знаки-объективы включают номинации объектов сельскохозяйственной деятельности: - культивируемого земельного надела (aecer ml. a field, land, what is sown, sown land, cultivated land; 2. a definite quantitiy of land, in Anglo-Saxon times, a yoke of oxen coiddplough in a day, an acre (4840 square yards), a certain quantity of land, strip of plough-land; eringland n arable land; land n earth, land, soil; ridge in a ploughed field; oxangang m an eighth of a plough-land, hide; plog m what a yoke of oxen could plough in a day, a plough land; plogesland n ploughland; ploh m what a yoke of oxen could plough in a day, a plough land; sul m furrow, a measure of land; sulh / 2. a measure of land, the quantity of land which could be cultivated with one plough; suihgang m the land which can be gone over by one plough in a day, plough-gang; sulincel n small furrow, a small portion of arable land), - поля или участка поля (secer т field; heafodland n strip of land in a field, left for turning a plough; msere 2. n boundary, border; balk of a plough-land; end; sulhaecer m a strip of land for ploughing; Jiweorhfuru/cross-furrow), - необработанной, приготовленной под вспашку земли (andheafod п heading, unploughed headland of a field; sulha%cer m a strip of land for ploughing; suihgang m the land which can be gone over by one plough in a day, plough-gang); номинации садового участка (Ieactun; leac m - garden), - пастбищ или лугов для выпаса скота (msed, тжр, т medow; msedrseden/mowing, tact of mown grass; muga m mow, heap of corn), - семян для засева вспаханной земли (sed п seed, what is sown, that part of a plant which propagates); 2) знаки-процессивы для обозначения следующих сельскохозяйственных процессов: - вспашка и боронование (beeg6an wv/tlb to harrow; beswincan sv/t3 to toil, exert oneself, make with toil; till, plough; ecgan wv/tlb to sharpen, give an edge; harrow; erian wv/tla to plough, ear; geeg6an wv/tlb to harrow; onerian wv/tla to plough up; sulhgeweorc n plough-making, plough work; tilian wv/t2 to strive after, endeavor; exert oneself, work; cherish, cultivate, till, plough), - посев семян (asawan sv/t7 to sow, sow with; besawan sv/t7 to sow; ofersawan sv/t7 to sow (over); onsawan sv/t7 to sow; implant; siedian wv/t2 to sow; provide seed for land; ssednab m sowing; szewet n sowing; sawan sv/t7 (a) to sow (seed in afield), strew seed; (b) to sow (afield with seed); sprengan wv/tlb to scatter, strew, sprinkle, sow; tosawan sv/t7 to strew, scatter, spread, scatter seed), - жатва урожая (repan sv/t5 to reap; snidan sv/tl to cut corn, to reap), - молотьба (aperscan sv/t3 to thresh out; beberscan wv/tlb to winnow, thresh; perscan sv/t3 to thrash; to thresh, thrash, beat, strike, flog; to thrash corn), - покос полей и лугов (amawan sv/t7 to mow, cut off, cut down; msedmsewect m mowing of a meadow; mawan sv/t7 to mow; snidan sv/tl to mow, reap). Эти виды работ (и некоторые сельскохозяйственные инструменты) зафиксированы на вышивке конца XI века, известной как «гобелен из Байо» fhttp://rubens.anu.edu.au/htdocs/bytype/textiles/bayeux). По многочисленным миниатюрам и скульптурным изображениям также видно, что злаки срезали серпом почти у самого колоса - во всяком случае, в верхней части стебля -таким образом, чтобы оставлять как можно большее количество соломы сначала на корм скоту, а потом для удобрения; 3) знаки-инструментативы: - плуг и борона (ear / осса, harrow; eg6e / harrow; ege6getigu n pi harrowing implements; plog, ploh m a plough; sul m plough; sulh/plough; - серпы, косы, вилы, цепы (egde/rake, an instrument to beat out corn; fligel n flail; forcel m pitch-fork; rifter m reaping-hook, sickle, scythe; riftere m reaper; ripisern n sickle, an instrument for reaping; sicol m sickle; side m scythe, implement for mowing; perscel/flail, an implement for thrashing corn, a thrashle, threshel)
