Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические предпосылки исследования
1 Категоризация мира. Понятие категоризации 24
2 Взаимодействие естественнонаучного и филологического знания в контексте языковой категоризации 32
Глава 2. Солярно-лунарная мифология
1 Солнце и Луна в классических мифологических системах и мифологии кельтов 48
2 Солнце и Луна в астрологии 65
3 Солнце и Луна в мифологическом сознании индоевропейцев 71
Глава 3. Солнце и Луна в лингвистическом аспекте
1 Космонимы «солнце» и «луна» в лексикографическом аспекте 86
2 Космонимы «солнце» и «луна» в контексте произведений литературно-художественного творчества. Художественный текст как объект филологического исследования 100
2.1 Космонимы «солнце» и «луна» в произведениях американских писателей о войне 107
2.2 Рассказ Д. Г. Лоуренса «Солнце» 132
2.3 Солнце и Луна в романе Ф.С. Фицжералда «Великий Гэтсби» 136
2.4 Космонимы «солнце» и «луна» в произведениях русских писателей 139
Заключение 152
Приложение 158
Список использованной литературы 162
- Категоризация мира. Понятие категоризации
- Взаимодействие естественнонаучного и филологического знания в контексте языковой категоризации
- Солнце и Луна в классических мифологических системах и мифологии кельтов
- Космонимы «солнце» и «луна» в лексикографическом аспекте
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование представляет собой попытку интегрирования нескольких научных дисциплин, и, в первую очередь, объединяет такие науки как филология и лингвокультурология, поскольку в данной работе феномен культуры рассматривается сквозь призму лингвистических единиц, и оказывается, что филология заимствует из лингвокультурологии картины мира, а лингвокультурология, в свою очередь, заимствует из филологии методы лингвистического анализа. Таким образом, в очередной раз подтверждается тезис о тесной взаимосвязи и взаимовлиянии языка и культуры.
Одним из первых на связь языка и культуры обратил внимание немецкий ученый В. фон Гумбольдт, который выдвинул тезис о внутренней форме языка и воплощении в нем «духа народа». Как и современные лингвисты, он рассматривал язык не как прямое отражение действительности, а как результат интерпретации ее человеком. Слово - не отпечаток предмета самого по себе, а его образа, создаваемого в сознании человека в процессе речетворчества. Гумбольдт сделал актуальный для современной лингвистики вывод о том, что национальные языки - это не различные обозначения реальности, а результаты видения ее, а также указал на влияние языка как системы мировидения на поведение и образ мыслей индивида. Именно это имеют сегодня ввиду ученые, когда говорят о различных концептуальных картинах мира, экспликациями которых являются языковые картины мира (ЯКМ). Тема соотношения языка и культуры получила дальнейшее развитие в трудах Сепира и Уорфа, которые занимались исследованием языков американских индейцев. Результатом их научной деятельности явилась теория лингвистической относительности, известная также как гипотеза Сепира-Уорфа, согласно которой язык определяет образ мышления и процесс познания
действительности: «Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе те или другие явления главным образом благодаря тому, - писал Эдвард Сепир, - что языковые нормы нашего общества предполагают данную форму выражения». В такой крайней форме рассматриваемая гипотеза не подтверждается фактическими данными, хотя некоторые ее положения получили дальнейшую разработку в трудах Сепира и Боаса.
В сравнительных исследованиях в области лексикологии эти ученые пытались обосновать прямую зависимость между словарным фондом данного языка и миром, окружающим его носителей. Так, эскимосский язык дает возможность говорящим дифференцировать разные виды снега, а в языке ацтеков для обозначения понятий «снег», «холод», «лед» используется один и тот же корень. Язык жителей пустыни позволяет им давать самые детальные топографические описания, что связано с необходимостью определения местонахождения водных источников, а индейские племена северо-западного побережья Америки пользуются большим количеством слов для характеристики морских животных. Эти примеры демонстрируют связь языка с окружающей действительностью, но эта связь, по мнению, исследователей, не ограничивается материальными объектами, а распространяется и на духовную сферу жизни общества, включая социально-культурные и психологические особенности народа-носителя языка. Например, в современных европейских языках имеются все необходимые лексические средства для выражения абстрактных понятий и широких обобщений, однако соответствующие языковые формы отсутствуют в языках американских индейцев. Такое положение вещей объясняется уровнем развития и особенностями менталитета разных народов.
Эдвард Сепир также предвидел, что лингвистам, которых справедливо обвиняют в отказе выйти за пределы предмета своего исследования, придется все больше и больше заниматься различными
антропологическими, социальными и психолингвистическими
проблемами, которые вторгаются в область языка. В период господства
структурализма и трансформационно-генеративной теории,
ограничивавших сферу лингвистических исследований изучением только языка, без учета внеязыковых факторов, исследования Сепира, Боаса и Уорфа носили новаторский характер, были исключением, выходившим за рамки традиционного для того времени формального подхода к анализу языковых явлений. Только начиная с 60-х гг, когнитивные, психологические и социальные аспекты языков были включены в сферу лингвистических исследований. Язык стал рассматриваться как часть культуры народа и сегодня изучается именно с этих позиций.
С возникновением когнитивной лингвистики речь и речевая деятельность стали рассматриваться как вид обработки информации, закодированной языковыми средствами, как познавательный процесс. В соответствии с постулатами нового научного направления был выдвинут тезис о том, что восприятие окружающего мира, специфичное для каждой языковой группы, находит отражение в речевой деятельности коллектива и фиксируется в языке в виде концептов, понятий, представлений и мнений, выражаемых в различного рода высказываниях-суждениях. Признание того, что анализ языка не может быть ограничен рамками идеальной языковой системы, существующей автономно, привело к выдвижению на первый план когнитивных подходов в языкознании как гуманитарной науке. Эмпирическим объектом исследований стала когниция, понимаемая как взаимодействие систем восприятия, репрезентации и продуцирования информации. Отличительной чертой когнитивного подхода к языку стало осознание того, что язык представляет собой лишь небольшую часть объекта познавательной деятельности человека и для его исследования необходимо привлечение понятий не только памяти, физиологических, психологических, психофизиологических свойств личности, но и знаний о
мире, социального контекста высказывания, способов взаимодействия и организации всех типов знаний, а также всей деятельности человека.
В последнее десятилетие в лингвистике наметился переход на антропологическую парадигму исследования, в центре внимания которой находится комплекс проблем, связанных с взаимодействием человека и языка. Это привело к возникновению новой области гуманитарных исследований - лингвокультурологии, находящейся на стыке языкознания и культурологии.
Культурология - наука, занимающаяся изучением культуры какого-либо народа или группы народов, влиянием культуры на язык, мировоззрение и т.д.1 Неоднократно в лингвистической литературе указывалось на неизбежность культурологического аспекта в филологическом исследовании. Это обусловлено тесным взаимодействием данных областей человеческого познания, совокупностью явлений, категорий, процессов, которые стоят за понятиями филология и культура и в своем становлении, и в историческом развитии. «Филологические дисциплины по своей онтологической сущности предполагают обращение к культурологической информации как непременному компоненту своей операционно-исследовательской базы, как в обосновании предмета изучения, в описании категориального аппарата, так и в освещении и анализе теоретических исследовательских, научно-практических проблем и задач каждой из отраслей филологической науки.» В то же время содержание и объем самого понятия культура все еще нуждается в уточнении.
В качестве специального термина слово «культура» первоначально употреблялось в значении «просвещенности, образованности,
! Словарь иностр. слов и выражений. Сост. Е.С. Зенович. М., Олимп: ООО «Фирма изд-ва ACT»,
2 Бельчиков Ю.А. Культурологический аспект филологических дисциплин. Филолг. Науки, №4,
1998.
воспитанности», однако постепенно семантика слова расширялась, оказавшись в той или иной форме сопряженной с понятием человеческой деятельности. Культура определяется как «совокупность знаний», как «духовная жизнь общества, понимаемая как сторона бытия», как «система отношений, устанавливаемых между человеком и миром. Эта система регламентирует поведение человека: она определяет то, как ему надлежит действовать в тех или иных ситуациях (которые признаются вообще потенциально возможными). Вместе с тем, эта система отношений определяет то, как человек моделирует мир и самого себя».
Лингвокультурология как новое научное направление получила несколько определений. О пограничном статусе новой дисциплины свидетельствует определение: "Это - наука, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и исследующая проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке".4 Однако наиболее полным и точным, на наш взгляд, является определение, предложенное В.В. Воробьевым, который описывает лингвокультурологию как «комплексную научную дисциплину интегрирующего типа, изучающую взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающую этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания» . В данной работе мы будем основываться именно на этом определении.
Лингвокультурология не ограничивается набором единиц, культурный компонент в содержании которых, может быть выявлен исключительно при помощи историко-этимологического анализа, и стремится к выявлению культурно-национальной значимости единиц,
3 Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983.
4 Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. - М.: Наследие, 1997.
5 Воробьев В.В. Культурологическая парадигма русского языка: Теория описания языка и
культуры во взаимодействии. М.: Инс-т русского языка им. А.С. Пушкина, 1994
которое достигается на основе соотнесения их значений с концептами общечеловеческой или национальной культуры.
С этих позиций культурно-значимыми оказываются не только языковые единицы, обозначающие культурно маркированные реалии, но и те, в которых культурная информация содержится на более глубинном уровне семантики. Культурная информация рассредоточена в языке, она сознательно или бессознательно воспроизводится носителями языка, употребляющими языковые выражения в определенных ситуациях, с определенными намерениями и с определенной эмотивной модальностью. Задача исследователя состоит в интерпретации денотативного или образно мотивированного аспектов значения языковых знаков в категориях культуры, т.е. в соотнесении единиц системы языка с единицами культуры. Таким образом, предметом исследования лингвокультурологии являются единицы языка, которые приобрели символическое, эталонное, образно-метафорическое значение в культуре, и которые обобщают результаты деятельности человеческого сознания, закрепленные в мифах, легендах, ритуалах, обрядах, фольклорных и религиозных дискурсах и т.п. Именно такими единицами являются, на наш взгляд, космонимы «солнце»/«луна», которые мы избрали в качестве объекта исследования в настоящей работе. Для обозначения указанных лексических единиц, в работе будет использоваться термин космонимы, который является производным от термина космонимия - раздел ономастики, исследующий названия внеземных объектов - и представляется более точным и корректным по сравнению с традиционно используемым в диссертациях, посвященных лингвокультурологическим проблемам, термином концепт. Поскольку под концептами понимаются в первую очередь имена
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологи-ческий аспекты. - М., 1998.
7 Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М: наследие, 1997.
8 ЛЭС. Ред.В.Н. Ярцева,1990.
абстрактных понятий, которые не имеют денотатов в виде предметных реалий в окружающей действительности (подробнее см. ниже), в то время как солнце и луна представляют собой вполне конкретные и даже универсальные объекты окружающего мира.
Лингвокультурология изучает взаимосвязь языка и культуры в синхронном аспекте. Ее материалом являются живые коммуникативные процессы и различные дискурсы (литературный, философский, религиозный, фольклорный), как источники культурной информации в языковых единицах и выражениях. Цель лингвокультурологии - это изучение обыденной картины мира, представленной в повседневной речи носителей языка и имеющей корни и корреляции в различных дискурсах и в разных (вербальном и невербальном) текстах культуры. Культурная информация, закодированная в языковых единицах, далеко не обязательно ограничена рамками одного языка и национально-специфическими средствами выражения. Так, один из самых мощных источников культурной маркированности и культурной информации в идиоматике и образных значениях языка - Библия - присутствует в культуре и языках разных народов, признающих Ветхий и Новый Заветы Священными книгами, поэтому многочисленны фразеологизмы, восходящие к религиозному дискурсу и имеющие в разных языках одинаковые образные основания: ср. "испить горькую чашу", "испить чашу до дна" и франц. boire le calice jusqu' a lie; "соль земли" и франц. sel de la terre, англ. the salt of the Earth. Столь же "межнациональным", оказавшим и оказывающим воздействие на языки разных лингвокультурных общностей и, через языки, - на менталитет, представляется и другой важный источник культурной информации в языковых знаках: мифология, в значительной степени обусловившая мотивацию образных значений и их сочетаемость.
Язык и культура характеризуются набором общих признаков, что дает нам основания рассматривать их взаимодействие на единой
методологической основе. Укажем эти общие признаки, выделенные В.Н Телия:
Культура и язык - это формы сознания, отображающие мировоззрение человека и народа.
Язык и культура существуют в диалоге между собой, поскольку субъект речи и ее адресат - это всегда субъекты культуры.
Оба феномена имеют индивидуальные или общественные формы существования, субъект культуры и языка - всегда индивид или социум, личность или общество.
Общая для языка и культуры черта - нормативность.
Историзм - одно из сущностных свойств языка и культуры (антиномия "динамика" /"статика").
Культура - своеобразная историческая память народа. Язык хранит и обобщает коллективную память благодаря кумулятивной функции .
В то же время язык и культура представляют собой различные семиотические системы, а, следовательно, культурная компетенция не совпадает с языковой. В. Н. Телия определяет культурно-языковую компетенцию как «интерпретацию языковых знаков в категориях культурного кода», и видит задачу лингвокультурологии в том, чтобы истолковать культурную значимость языковой единицы ("культурные знания") путем соотнесения прототипной ситуации фразеологизма или другой языковой единицы, их символьного прочтения с известными "кодами" культуры.
Постулирование культурной информации в языковых единицах предполагает наличие категории, соотносящей две различные семиотические системы, а именно язык и культуру, и позволяющей описывать их взаимодействие. Исследователи предлагают следующие
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. - М., 1998. с. 224-226.
четыре категории, через посредство которых культурная информация может быть представлена в номинативных единицах языка: культурные семы, культурный фон, культурные концепты и коннотации.
Культурные семы — способ отображения культуры в лексемах и фразеологизмах, обозначающих идиоматические реалии . К единицам, содержащим культурные семы в своем значении, относятся наименования предметных реалий (например, лапти, рожон, черная изба).
Культурный фон - характеристика лексем и фразеологизмов, обозначающих явления социальной жизни и исторические события. Этот тип культурной информации, как и первый, локализуется в денотативном компоненте значения, однако, в отличие от него, имеет ярко выраженную идеологическую направленность {серп и молот, британский лев)
К культурным концептам относятся имена абстрактных понятий, в семантике которых сигнификативный аспект преобладает над денотативным: они не имеют вещественной "опоры" во внеязыковой действительности в виде предметных реалий - денотатов. Их понятийное содержание "конструируется" носителями языка исходя из характерной для каждой лингвокультурной общности системы ценностей, поэтому культурные концепты проявляют специфику языковой картины мира.
Культурно-национальная специфичность таких конструктов в значительной степени выявляется через их устойчивую сочетаемость, которая фиксирует и воспроизводит наиболее важные для ЯКМ единицы смысла культурных концептов.
Термин "культурная коннотация''' в данной классификации типов культурной информации и способов ее воплощения в знаки языка закреплен за той ее разновидностью, которая характеризует образные
10 Lexical collocations: Denominative and cognitive aspects II Telia V., Bragina N., Oparina E., Sandomirskaya I. II Euralex'94: Proceedings. - Amsterdam, 1994.
языковые знаки. Культура проникает в них через ассоциативно-образные основания их семантики и интерпретируется через выявление связи образов со стереотипами, эталонами, символами, мифологемами, прототипическими ситуациями и другими знаками национальной и общечеловеческой культуры, освоенной лингвокультурной общностью.
По мнению В.Н.Телия, понятие культурной коннотации является базовым для лингвокультурологии. Именно этот тип постулирования культурной информации будет рассматриваться в рамках данной работы, поскольку объект исследования демонстрирует наличие указанной разновидности культурной информации, в связи с этим целесообразно остановиться на понятии культурной коннотации несколько более подробно.
В самом общем виде это - «интерпретация денотативного или образно мотивированного аспектов значения в категориях культуры»11. Под категориями культуры понимаются стереотипы, символы, эталоны, мифологемы и другие знаки национальной и общечеловеческой культуры, освоенной народом-носителем того или иного языка. Таким образом, коннотация является звеном, соединяющим знаки и концепты культуры, и в то же время инструментом для изучения их взаимодействия. Такое взаимодействие, описываемое через категорию коннотации, прослеживается и в лексическом, и во фразеологическом пластах языка. При этом содержание коннотации необязательно является неизменным (например, слово "товарищ" в русском языке).
Система образов, закрепленных в лексических и фразеологических единицах языка, является местом средоточения, своего рода "нишей", аккумулирующей мировидение: образные основания так или иначе
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологи-ческий аспекты. -М., 1998. с. 214.
связаны с духовными, социальными и материальными типами культуры, хотя эта связь не всегда лежит на поверхности значения.
Таким образом, в понятии "культурная коннотация''' можно выделить следующие важные параметры.
Во-первых, это единица семиотическая: она является связующим звеном между разными предметными областями и их семиотическими системами - языком и культурой. Через коннотации культура хранится в языке и через него, в свою очередь, передается из поколения в поколение, поэтому есть основания говорить об особой "коннотативно-культурологической функции единиц языка, связывающей эти две системы в диахронном и в синхронном планах" .
Во-вторых, культурная коннотация имеет свое место в системе языка. Это определенный пласт языка, а именно образно мотивированные лексические и фразеологические единицы. Коннотация также имеет локализацию в определенном аспекте значения этих единиц - в их образных основаниях. В этом смысле культурная коннотация может быть названа знаковой категорией.
В-третьих, культурная коннотация представляет собой единицу операционного характера. Владение культурной коннотацией, то есть умение интерпретировать образно мотивированные единицы языка через соотнесение их с категориями культуры, формирует особый тип компетенции носителя языка, не сводимый к языковой компетенции. Этот тип компетенции был назван В.Н. Телия культурно-языковым . Формирование культурно-языковой компетенции основано на освоении носителем языка культуры через ее тексты - мифы, сказки и предания,
12 Опарина Е.О. "Лингвокультурология: методологические основания и базовые понятия" //
Язык и культура, вып. 2, Сборник обзоров, Москва, ИНИОН РАН, 1999.
13 Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и
лингвокультурологический аспекты. - М.,1998.
религиозные и художественные тексты, а также через неязыковые семиотические системы (живопись, театр, кино и др.), что является целью при обучении иностранным языкам на профессиональном уровне.
Источники культурной интерпретации языковых единиц в том виде, как они разработаны В.Н. Телия в работе "Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты", поддаются классификации на вербальные и неверебальные. К невербальным относятся ритуальные формы народной культуры, такие как поверья. Так, в культурной коннотации идиомы "у черта на куличках" отражено поверье о том, что болото является местом обитания нечистой силы. К языковым источникам относятся не только тексты, составляющие философский и теософский дискурсы, исторические исследования и художественную литературу, но и определенные типы языковых знаков. Это, например, паремиологический фонд языка, поскольку большинство пословиц представляют собой стереотипы и прескрипции народного самосознания. Это также характерные для данной лингвокультурной общности слова-символы, замещающие в языке те или иные идеи ("крест" - символ горькой судьбы, "рука" - символ власти), или устойчивые сравнения, содержащие в себе систему образов - эталонов повседневной картины мира ("стройная как березка", "здоров как бык", "уперся, как осел").
Помимо умения найти релевантные для каждого конкретного случая источники интерпретации знаков языка в категориях культуры, культурно-языковая компетенция предполагает умение идентифицировать культурно маркированные лексемы и фразеологизмы как элементы определенных коллективных речевых стратегий.
Лингвокультурология как дисциплина, изучающая взаимосвязи и взаимовлияние языка и культуры, фокусирует свои исследования на образных и фразеологических единицах языка; именно система образов,
закрепленных в языковой семантике, является зоной сосредоточения культурной информации в естественном человеческом языке14.
В этом плане целесообразно рассмотреть такое направление анализа как метафора и культурная коннотация. Способность языковой метафоры выражать мировидение и, соответственно, ее культурная маркированность основаны на связи ее образного основания с категориями коннотации -символами, стереотипами, эталонами, мифологемами и прототипическими ситуациями. Метафора оказывается нагруженной культурными коннотациями и в случаях, когда она функционирует в языке как самостоятельная единица, и тогда, когда она выступает как связанный компонент устойчивого словосочетания.
Так, в разных языках существует свой набор экспрессивных метафор, характеризующих человека через аллюзию к животным, причем содержание образов в разных национальных языках и ареалах культуры значительно различается, хотя может и частично совпадать. Например, для носителей русского языка "осел" - символ глупости и глупого упрямства, что получает воплощение не только в предикативной функции экспрессивной метафоры (выражения типа "он настоящий / просто осел", "Ну и осел!"), но также и в идиоматике: устных словосочетаниях и сравнениях, в пословицах, например "ослиное упрямство", "Осел на осле, дурак на дураке", и т.д. В английском языке носителем аналогичных свойств выступает "мул" - mule: mulish stubbornness. "Обезьяна" в русском языке коннотирует мужскую некрасивость (ср. "норму" внешности мужчины, выраженную в речении "Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны"), в то время как во французском языке - это языковой образ не только уродства (laid comme un singe), но и хитрости, способности обмануть (malin comme un singe, payer en monnaie de singe = обмануть,
14 Телия B.H. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. - М.,1998.
отделаться шуточками). В английском языке monkey, to monkey — образ шаловливого, надоедливого ребенка и детских проказ (The boys were monkeying about the playground). Известно также, насколько образы животных, бытующие в восточном ареале культуры, отличны от содержания тех же денотатов в языках Европы. Так, змея на Востоке -эталон мудрости или женского изящества (Ср. рус. «пригреть на груди змею», «змея подколодная»), верблюд - эталон красоты (Ср. рус. «плюется как верблюд»).
Эти зоонимические метафоры представляют собой образы-эталоны в обиходной ЯКМ. Они основаны на характерологической подмене свойства человека представителем животного мира, имя которого становится знаком некоторого свойства, доминирующего в данном животном, с точки зрения обиходного опыта народа.
Поэтому об инвентаре "животных" метафор можно говорить как об эталонах культуры, репрезентирующих заданное в языке мировидение. В роли эталонов могут выступать не только животные, но и другие явления природы, а также явления и ситуации повседневной жизни, например, -"бревно", "пень" - эталон глупости; "вулкан" - взрывного темперамента; "сарай" и "конюшня" - неуютного, грязного жилья, «солнце» - высшей благодати и справедливости (ср. «Место под солнцем», «И на солнце есть пятна»).
Все, что окружает человека в мире как часть его повседневной жизни, соотносится им с позиций антропоцентризма, с его внутренним миром и условиями существования. Эти реалии наделяются смыслом в системе ценностных ориентации лингвокультурной общности как символы, эталоны, стереотипы, а их языковые имена становятся знаками, кодирующими данные представления в языковой картине мира, что в полной мере приложимо к таким объектам реального мира как солнце и
луна, которые открыты непосредственному наблюдению и восприятию, объяснению, интерпретации и оценке.
В настоящем диссертационном исследовании также
предпринимается попытка соположить естественнонаучное и
филологическое знание на примере исследования космонимов "sun"/"moon" в английском и «солнце»/«луна» в русском языках.
Мы исходим из предположения, что указанные лексические единицы изначально терминологичны, они выступают в качестве терминов в таких областях научного знания как астрономия, физика, метеорология, соответственно, за ними закреплена некоторая естественнонаучная информация, малая доля которой в виде краткой справки включена в теоретическую часть настоящей диссертации.
Поскольку данные лексические единицы обозначают уникальные объекты окружающего мира, доступные непосредственному наблюдению и описанию, то они также являются единицами общенационального языка и обладают общеупотребительным номинативным значением. Кроме того, по нашей гипотезе, за ними одновременно должны быть закреплены некоторые образно-метафорические и символические значения. Наличие в структуре значения указанных лексических единиц образно-метафорического аспекта обусловлено тем, что колоссальное влияние небесных светил на жизнь человека и всего живого очевидно, и было замечено с древнейших времен, что привело к возникновению многочисленных мифов и религиозных верований, на основе которых и сформировались образы и символы, вошедшие в состав семантики космонимов «солнце»/«луна». Принимая во внимание тот факт, что солнце и луна как объекты окружающего мира универсальны, мы предполагаем, что связанные с ними образы и символы во многом сходны в культурах разных народов, и должны быть идентичны в культурах носителей
английского и русского языков, так как эти народы имеют общие индоевропейские корни.
Именно в ассоциативно-образном основании семантики слова заключена культурная информация и та эмотивность, которая используется мастерами слова для создания различных художественных приемов. Соответственно, целью настоящей работы, которая принадлежит к сфере лингвокультурологических исследований, является изучить образно-метафорические и символические компоненты значения данных лексических единиц, представляющие из себя их культурную составляющую, и показать, каким образом эта последняя используется авторами произведений литературно-художественного творчества.
Актуальность работы определяется тем, что данное исследование
является междисциплинарным. Космонимы «солнце/луна»
рассматриваются и как термины в естественнонаучной сфере знания, и как лексические единицы, и как единицы, содержащие пласт культурной информации, что соответствует новейшим тенденциям по интеграции различных областей знания. Многомерное пространство языка и культуры, в котором живет современный человек, делает наиболее актуальным интегрирующий подход, объединяющий различные картины мира, результатом чего должно стать энциклопедическое знание. Кроме того, данное исследование рассматривает слова "sun/moon" с точки зрения культурологического и когнитивного подхода, что представляется особенно актуальным в рамках процесса обучения иностранным языкам, поскольку взаимосвязь языка и культуры признается на современном этапе неотъемлемой частью этого процесса.
Научная новизна работы состоит в том, что впервые в качестве объекта исследования выбрано естественнонаучное и филологическое знание как объект лингвистической категоризации. Впервые предметом лингвокультурологического исследования и объектом концептуализации
избраны лексические единицы (космонимы), обозначающие небесные
светила, которые представляют собой универсальные и уникальные
объекты номинации окружающей действительности, не подвергавшиеся
ранее лингвистическому анализу с позиций категоризации, а также в
применении интегрирующего подхода к рассмотрению
естественнонаучного и лингвистического знания.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при изучении такой общетеоретической проблемы языкознания, как взаимосвязь и взаимоотношения языка и культуры, языка и сознания, а также в дальнейшей разработке методики лингвокультурологического анализа. Настоящая работа вносит вклад в теорию филологического понимания художественного произведения, предлагает сопоставительный анализ произведений англоязычных и русскоязычных писателей, позволяющий выделить общность когнитивного базиса носителей английского и русского языков, посредством чего, сквозь призму словесно-художественного творчества устанавливается глубинная связь культур.
Практическая ценность настоящей диссертации состоит в том, что материалы диссертационного исследования могут найти применение в лекционных курсах и практических занятиях по лингвокультурологии, в спецкурсах по культурологии, практических занятиях по проблемам интерпретации текста, практике преподавания английского языка на факультетах иностранных языков и филологических факультетах университетов.
Методы исследования В процессе работы были использованы следующие методы: метод анализа словарных дефиниций, метод семантического анализа, сопоставительного анализа, этимологического анализа, контекстуального анализа.
Материалом лингвистического анализа послужили тексты прозаических произведений английских, американских и русских писателей XIX-XX веков, такие как роман Стивена Крейна «Алый знак доблести», роман Майкла Шаары «Ангелы-убийцы», роман Джона Стейнбека «Луна зашла», роман Ф.С. Фицжералда «Великий Гэтсби», рассказ Д.Г. Лоуренса «Солнце», эпопея Ивана Шмелева «Солнце мертвых» и повесть Леонида Андреева «Красный смех», а также словарные дефиниции, зафиксированные в толковых, фразеологических, идиоматических, этимологических словарях, словарях цитат и крылатых выражений.
При выборе материала мы основывались на наличии исследуемых космонимов в заглавии произведения или на использовании космонима «солнце» или «луна» в тексте произведения в качестве ключевого слова.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, которые делятся на параграфы, заключения, приложения и списка использованной литературы.
Во Введении дается обзор общих проблем лингвокультурологии как науки тесно связанной с филологией, теоретических вопросов взаимоотношения языка и культуры, обосновывается научная новизна и актуальность работы, формулируются цели и задачи исследования, постулируется его теоретическая и практическая ценность.
Первая глава диссертации посвящена понятию «категоризации» преимущественно в рамках когнитивного подхода, обзору некоторых научных исследований, связанных с этим ключевым для данной работы понятием, а также обоснованию тезиса о возможности и даже необходимости соотнесения естественнонаучного и филологического знания в процессе подготовки специалистов в области межкультурной коммуникации. Рассматривается естественнонаучный аспект изучения солнца и луны как универсальных объектов окружающего мира, некоторое
внимание уделяется вопросу о роли этих единиц номинации в терминосистемах соответствующих наук.
Вторая глава представляет собой рассмотрение мифов, связанных с солнцем и луной как особой системы знания о мире, на основе которой выделяются образы и символы, ассоциативно связанные с выбранными космонимами, а также приводятся некоторые этимологические данные, относящиеся к лексическим единицам «солнце»/«луна», к возникновению дублетов в английском и русском языках и их лексико-семантической и лексико-морфологической дифференциации.
Третья глава представляет собой лингвистический анализ космонимов "sun/moon" и «солнце/луна» как в лексикографическом аспекте, так и в контексте индивидуально-авторского употребления, что позволяет нам выделить лингвистическое, и шире, филологическое знание в особую картину мира англо- и русскоговрящего.
В этой главе так называемый "shared code" осложняется целями создания образной системы произведения, реконструкцией естественных природных объектов как элементов «художественной» (Active) среды обитания персонажей, выбранные космонимы подаются через индивидуальное восприятие, в моменты критические для развития сюжета или жизнедеятельности героев.
В Приложении приводится список пословиц и поговорок с базовыми элементами «солнце/луна» в английском и русском языках, полученный методом сплошной выборки из фразеологических словарей и словарей крылатых слов и выражений.
Таким образом, в качестве рабочей гипотезы в рамках данного исследования выдвигается тезис о том, что картина мира современного человека представляет собой сложно-структурированное образование, включающее в качестве компонентов донаучное, мифологическое знание, естественнонаучное знание, лингвистическое знание и филологическое
знание, что и раскрывается на материале исследования космонимов "sun/moon" - «солнце/луна».
Категоризация мира. Понятие категоризации
Попытка соположить различные виды знания в рамках настоящего исследования приводит к необходимости обратиться к когнитивному подходу, и, прежде всего, к рассмотрению такого базового понятия когнитивной лингвистики как категоризация, которое раскрывает общие принципы познавательного процесса и формирования знаний, и тесно взаимосвязанного с ним понятия концептуализации. В связи с этим целесообразно кратко остановиться на некоторых ключевых моментах и фундаментальных постулатах когнитивной лингвистики, исходя из которых или опираясь на которые, строится настоящее диссертационное исследование.
Как известно, когнитивная лингвистика занимается когницией в ее языковом отражении. Под когницией при этом понимается «не только целенаправленное, теоретическое познание, но и простое, обыденное (не всегда осознанное) постижение мира в каждодневной жизни человека, приобретение самого простого - телесного, чувственно-наглядного, сенсо-моторного - опыта в повседневном взаимодействии человека с окружающим миром. Это любой процесс (сознательный или неосознанный), связанный с получением информации, знаний, их преобразованием, запоминанием, извлечением из памяти, использованием. Это - и восприятие мира, и наблюдение, и категоризация, и мышление, и речь, и воображение и многие другие психические процессы или их совокупность».
Способность говорить также является одной из когнитивных способностей человека. Соответственно, когниция тесно связана с языком, поскольку все знания, полученные в результате практической деятельности, общего или специального образования, переданные от одного человека к другому в процессе общения или от одного поколения к другому, человек пропускает сквозь призму языка. Ведь именно через посредство языка человек получает наиболее значительную часть информации об окружающем мире - из справочных пособий, научной и художественной литературы, языкового общения, изучения значений языковых единиц. Кроме того, при помощи языка человек обобщает всю информацию, поступающую по другим каналам - знания, полученные путем восприятия мира органами чувств, в результате предметной деятельности и мыслительных операций. Таким образом, язык является одним из основных инструментов познания, концептуализации и категоризации окружающего мира, а, следовательно, постулат о том, что категоризация - это лингвистическое явление, и о нем следует говорить как о лингвистической категоризации , может быть признан справедливым. Результаты категоризации как лингвистического явления отражены в полнозначной лексике, а каждое полнозначное слово можно рассматривать как отдельно взятую категорию со стоящими за ней ее многочисленными представителями.
Одним из центральных разделов когнитивной лингвистики является когнитивная семантика, которая представляет собой общую теорию концептуализации и категоризации, теорию того, каким образом опыт познания человека реализуется в значениях языковых выражений. В.З. Демьянков определяет когнитивную семантику как «концептуалистскую теорию значения, в которой принимается, что значение выражения не может быть сведено к объективной характеризации ситуации, описываемой высказыванием: не менее важным является и ракурс, выбираемый «концептуализатором» при рассмотрении ситуации и для выразительного портретирования ее. Полная семантическая характеристика выражения устанавливается на основе таких факторов как уровень конкретности восприятия ситуации, фоновые предположения и ожидания, относительная выделенность конкретных единиц и выбор точки зрения (перспективы) на описываемую сцену».3 Соответственно, такие моменты как специфика восприятия описываемой ситуации, наличие соответствующих знаний, интенций, выделенность конкретных единиц и т.п. определяют формирование у человека конкретных концептов и категорий в процессе его познавательной деятельности, т.е. специфику процессов концептуализации и категоризации мира.
В современной когнитивной лингвистике можно выделить два подхода к анализу языковых явлений: традиционный (логический) и экспериенциальный. В рамках первого подхода значение любого слова или грамматической формы рассматривается как набор семантических признаков, регулирующих правильность использования этого слова в словосочетании и предложении. В рамках второго - принимаются во внимание особенности не только теоретического, но и обыденного познания. Следовательно, экспериенциальный подход дает более глубокое и естественное описание значений слов. Это наиболее наглядно проявляется при анализе переносных значений и метафор. (Ср. «он получил солнечный удар» vs «удар был нанесен тяжелым тупым предметом»). Таким образом, ни в коей мере не отрицая важности и необходимости логического подхода при исследовании языковых явлений, следует отметить, что он представляет собой лишь часть познавательного опыта человека - собственно теоретическое знание, в отличие от экспериенциального подхода, учитывающего все виды знания - и теоретическое, и обыденное, повседневное, что и делает его актуальным для данной работы, целью которой как раз и является показать каким образом различные виды знания концептуализируются и категоризируются в языке на примере исследования лексических единиц «солнце/луна» в русском и "sun/moon" в английском языках.
Под концептуализацией понимается «осмысление поступающей информации, мысленное конструирование предметов и явлений, которое приводит к образованию определенных представлений о мире в виде концептов (т.е. фиксированных в сознании смыслов), основная часть которых закрепляется в языке значениями конкретных слов, что обеспечивает хранение полученных знаний и их передачу от человека к человеку, от поколения к поколению».4 Под категоризацией - «процесс образования и выделения самих категорий, членения внешнего и внутреннего мира человека сообразно сущностным характеристикам его функционирования и бытия, упорядоченное представление разнообразных явлений через сведение их к меньшему числу разрядов или объединений и т.п., а также - результат классификационной (таксономической) деятельности».5 Как уже отмечалось выше, оба эти понятия взаимосвязаны, поскольку и концептуализация и категоризация представляют собой классификационную деятельность, вместе с тем, они различаются по конечному результату и/или цели. Процесс концептуализации направлен на выделение минимальных единиц человеческого опыта, структур знания, а процесс категоризации - на объединение сходных или тождественных единиц в более крупные разряды, категории.
Взаимодействие естественнонаучного и филологического знания в контексте языковой категоризации
Тезис о принципиальном отличии научного и художественного способов познания и освоения действительности можно принять за аксиому, однако было бы неверным представлять такую противопоставленность как абсолютную. В мире, окружающем человека, отражением которого является естественный человеческий язык, все взаимосвязано. Так, мифы и вымышленные сюжеты художественных произведений нередко становятся источниками научных гипотез и, наоборот, достижения науки и естественнонаучные факты используются мастерами слова для создания особых художественных эффектов и стилистических приемов в рамках произведений словесно-художественного творчества. Следует отметить, что на кафедре английского языкознания филологического факультета МГУ уже предпринимались попытки соположить естественнонаучное и филологическое знание. Так, например, М.С. Чаковская исследовала взаимодействие стилей научной и художественной литературы внутри одного и того же произведения словесно-художественного творчества. Говоря о противопоставленности стилей сообщения и воздействия, она указывает на их глубокое взаимопроникновение и взаимодействие в процессе функционирования естественного человеческого языка и приводит в подтверждение своей мысли слова академика В.В. Виноградова о том, что «Эти стили соотносительны. Они отчасти противопоставлены, но в значительно большей степени сопоставлены. Иногда они находятся в глубоком взаимодействии и даже смешении».11 Далее в своем исследовании М.С. Чаковская анализирует произведения словесно-художественного творчества с целью наглядно продемонстрировать взаимодействие стилей, и показать с какой целью писатель прибегает к смешению стилей сообщения и воздействия как худоэюественному приему в рамках своего произведения. Приведем небольшой фрагмент исследования указанного автора, посвященный роману Г.Мелвилла «Моби Дик», чтобы проиллюстрировать ее методику анализа. «Этот роман занимает особое положение в истории американской литературы в силу многосторонности и многоплановости смыслов, заложенных Мелвиллом в его содержание. С одной стороны, погоня за Белым китом в «Моби Дике» имеет все черты подлинной морской охоты, написанной профессионалом-китобоем. С другой стороны, это поединок человеческого интеллекта и воли с олицетворенными в романтическом символе злыми и косными силами, имеющий также значение изначальной борьбы человека с природой. Один из стилевых элементов романа — это специальное описание китобойного дела, разбросанные по всей книге «китологические главы», составляющие своего рода теорию и практику. Словесное искусство — это искусство контраста. В романе «Моби Дик» Мелвилла мы наблюдаем контраст между условным, романтическим повествованием и подчеркнуто прозаическим повествованием, написанным в форме научного трактата. Использование этой стилевой двойственности, с одной стороны, не дает роману превратиться в беспочвенную аллегорию, а с другой стороны, сообщает описываемым событиям обобщенный художественный смысл. Вместе с тем, значение «китологических» глав этим не исчерпывается. ... Подробный исторический, физиологический и т.д. трактат о китах, введенный в повествование от лица китобоя Ишмаэла, создает тот фон, на котором ярче вырисовывается символический образ Белого Кита, воплощающего неподвластные человеку силы природы. Введение в повествование своеобразного научного трактата может рассматриваться как эффективный художественно стратегический прием, целью которого является привитие читателю необходимого «фонового знания» в «игровой», лишенной академической сухости, манере. Итак, отметим, что научно-биологические части книги выполняют в романе особую, возложенную на них писателем, метасемиотическую функцию, помогающую понять сложную символику произведения». Таким образом, М.С. Чаковская утверждает, что естественнонаучные факты способствуют более глубокому пониманию символики романа, а также не в последней мере участвуют в создании символов. То же самое вполне может относиться к естественнонаучным знаниям, связанным с Луной и Солнцем как природными объектами. Однако Солнце и Луна настолько универсальные объекты окружающего мира, что в большинстве произведений словесно-художественного творчества они не требуют введения в текст произведения особых естественнонаучных глав, и используются писателями для создания определенный символики произведения на основе тех знаний о мире и тех ассоциативных связей, которые уже имеются у носителей того или иного языка. Солнце и Луна являются универсальными объектами окружающего мира, наиболее яркими небесными светилами доступными непосредственному наблюдению и восприятию, которые в течение многих тысячелетий привлекают внимание человека. С древнейших времен эти небесные тела являются эталонами измерения времени и ориентации в пространстве, а, следовательно, и объектами таких наук как астрономия, астрология, метеорология. Простейшие наблюдения небесных светил невооруженным глазом позволяли человеку определить направления, как на суше, так и на море, а изучение периодических небесных явлений легло в основу различных систем летоисчисления, позволяющих предвидеть сезонные явления, что было важно для хозяйственной деятельности. Так, в результате потребности людей определять время и ориентироваться в пространстве, в глубокой древности возникла астрономия. Астрономические знания Древнего Китая дошли до нас в очень неполном и часто искаженном виде. Они состояли в определении времени и положения среди звезд точек равноденствий и солнцестояний и наклонения эклиптики к экватору. В 1 веке до нашей эры уже были известны точные синодические периоды движения планет. В Индии была составлена система летоисчисления, в которой большую роль играло движение Юпитера. В Древнем Египте по наблюдениям звезд определяли периоды весенних разливов Нила, обусловливавших сроки земледельческих работ; в Аравии, где из-за дневной жары многие работы совершались по ночам, существенную роль играли наблюдения фаз Луны; в Древней Греции, где было развито мореплавание и вопросы ориентирования были крайне актуальными, в особенности до изобретения компаса, получили развитие способы ориентирования по звездам. У многих народов, в частности в странах ислама, с периодичностью небесных явлений, главным образом фаз Луны, был связан религиозный культ.
Солнце и Луна в классических мифологических системах и мифологии кельтов
Филологическое знание исторично, универсально и всеобъемлюще по определению, поэтому в рамках данного исследования необходимо обратиться к поэтизации космонимов «солнце» и «луна» в древнем сознании в форме мифа, легенды, сказки. Общеизвестно, что миф представляет собой один из центральных феноменов в истории культуры и древнейший способ концептирования окружающей действительности и человеческой сущности. В первобытном обществе мифология являлась основным способом понимания мира, а миф выражал мироощущение и миропонимание эпохи его создания. В специальной литературе выделяют несколько категорий мифов: солярные и лунарные мифы представляют собой разновидность астральных. Мифы о солнце и луне присутствуют в том или ином виде во всех классических мифологических системах. В архаических мифологиях, которым мы уделим некоторое внимание ниже, Луна и Солнце часто выступают в виде близнеческой пары культурных героев1 - брата и сестры, мужа и жены, реже родителя и ребенка. Солнце и Луна - типичные персонажи дуалистических мифов, построенных на противопоставлении мифологических символов, причем Луна (Месяц) большей частью маркирована отрицательно, а Солнце -положительно. Они могут представлять оппозицию и двух тотемных «половин» племени, и ночи и дня, и женского и мужского начал, и т.д. В более архаичных лунарных мифах месяц представляется чаще в виде мужского начала, а в более развитых - женского (зооморфного или антропоморфного). Небесному существованию Луны и Солнца иногда предшествуют земные приключения пары мифологических героев. Некоторые специально лунарные мифы объясняют происхождение пятен на Луне. Собственно солярные мифы лучше представлены в развитых мифологиях, в архаических - популярны мифы о происхождении Солнца или уничтожении лишних Солнц из первоначального их множества. Солнечное божество тяготеет к тому, чтобы стать главным, особенно в древних обществах, возглавляемых обожествленным царем-жрецом. Представление о движении солнца часто ассоциируется с колесом, с колесницей, в которую впряжены кони, с борьбой против хтонических чудовищ. Суточный цикл также отражается в мифологическом мотиве исчезающего и возвращающегося солнечного божества. Уход и приход могут быть перенесены с суток на времена года. Универсальный характер имеет миф о дочери солнца. Приведем краткие сведения о некоторых классических мифологических системах и месте, которое занимают в них Солнце и Луна, чтобы наглядно показать те общие представления о небесных светилах, которые, при некоторых различиях, все же характерны для различных мифологических систем. В Скандинавской мифологии космос представляет собой мировое древо - ясень Иггдрасиль, на среднем уровне которого находится земной человеческий мир Мидгард, на высшем уровне - Асгард и Вальхалла, а на нижнем - демонический мир, царство мертвых Хель. Вальхалла противостоит царству Хель, а валькирии - норнам, живущим у корней дерева и предопределяющим судьбу людей. Мир возникает в результате взаимодействия воды и огня с холодом; темный мир Нифльхейм смешивается с ядовитым инеем огненной страны Муспелльсхейм. Из пены остывающих подземных вод мировой бездны появляется первый великан Имир и корова Аудумла, из соленых камней - Бури, отец Бора, из подмышек и трущихся друг о друга ног Имира - другие инестые великаны -хримтурсы. Богами являются сыны великана Бора, они устраивают небесный свод, определяют роли солнца (Соль) и месяца (Мани), которые являются братом и сестрой. В Египетской мифологии большинство богов имеют местное происхождение, т. е. связаны с определенными областями, так, например, Ра связан с Гелиополем. Египетские боги выступают в роли культурных героев, при этом другие их функции слабо дифференцированы: Ра и Атум - боги солнца, Гор - луна, визирь богов и живой фараон. Борьба хаоса и космоса представлена, прежде всего, как борьба Солнца (также Гор - его перевоплощения) с Апопом, представленным в обличье змея, и его крокодилами и гиппопотамами в «подземной» реке. Миф о борьбе Ра с Апопом - суточный миф (действие повторяется каждые сутки, как вариант календарного мифа). Другой календарный миф - это уход и возвращение дочери Ра (она же и его глаз2) - Тефнут. Дочь или уходит, поссорившись с отцом - что приводит к засухе (потом ее заманивают обратно и празднуют «день виноградной лозы»), или состарившийся Ра сам посылает дочь наказывать людей якобы замысливших зло против него, а потом сам ее возвращает.
Космонимы «солнце» и «луна» в лексикографическом аспекте
В Главе 1 ( 2) мы уже указывали, ссылаясь на работы Е.С.Кубряковой, на тот факт, что каждое новое воспроизведение единицы языка в каком бы то ни было контексте коммуникации (или речемыслительной деятельности) вызывает у говорящего и у его собеседника различные ассоциации, образы, картины и тому подобные представления. В процессе вербализации единицы языка могут переключаться в новые для них контексты, что способствует развитию новых ассоциаций и представлений, и как следствие, эмоционально окрашенных значений. Отсюда достаточно большое число деривационных моделей в русском и английском языках. В настоящей части работы эмоционально окрашенные значения, а также символы и ассоциации, связанные с космонимами «солнце» и «луна» будут для нас центральным аспектом изучения. Уже само количество производных с элементами sun и moon, зафиксированных в словарях, указывает на культурную значимость и эмоциональную насыщенность данных космонимов в английском языке. В русском языке дериватов от слов «луна/месяц» и «солнце» несколько меньше, что объясняется, на наш взгляд, особенностями деривационных моделей языка, а ни в коем случае не меньшей культурной значимостью или ассоциативной насыщенностью. Этот тезис будет доказан ниже, когда мы перейдем к анализу материала произведений словесно-художественного творчества. Изучение разнообразных лексикографических источников позволило нам выделить основные виды возможной лингвистической категоризации, которые отражены в виде таблиц, представленных ниже, для английского и русского материала, соответственно. Как показывают значения дериватов, солнце и луна являются мерилами времени (sundial - an instrument to show time of the day by the shadow of a pointer hours on a graduated plate or cylindrical surface; moondial - a dial showing the hours of the night by the moon), указателями направления (sunwise - in the direction of the apparent daily movement of the sun i.e. from left to right; ср. также русс, «посолонь» - по направлению движения солнца, по часовой стрелке), вызывают ассоциации по форме и цвету (sunbirds - any numerous small brilliantly coloured tropical birds; sunflower - tall garden plant with large golden-rayed flowers; ср. также русск. «подсолнечник» или «подсолнух»; sunfish - a large fish almost spherical in shape; moonflower - tropical plant that blooms at night, having large fragrant white flowers; в русском языке есть прямое соответствие этому слову - «луноцвет»\ moonstone — a milky-white stone used for making jewelry; ср. русск. «лунный камень»; moony — moon-shaped), а также оказывают определенное психическое или физическое воздействие на человека, причем как положительное (sunkissed - описывает приятную внешность человека после пребывания на солнце; suntanned -attractively brown skin which you get whet you spend a lot of time in bright sunlight), так и отрицательное, вредное, плохо сказывающееся на здоровье (sunstroke - illness caused by too much exposure to the sun, esp. on the head; в русском языке соответствующее значение передается словосочетанием «солнечный удар»; sunburn - the condition of having skin that is red and painful as a result of spending too much time in the sun; ср. в русском языке -«солнечный ожог»; moonstruck - wild and wandering in the mind (supposedly as a result of the moon s influence); moonblind - suffering from moon-eye; blind from sleeping under the moon s rays). Однако являясь деривационными аналогами, они могут иметь совершенно неидентичные значения, семантика двух структурно-аналогичных производных от космонимов sun и moon может быть неодинаковой. Например, sundog — это естественно-научный термин со значением "a parhelion; a small, nearly round halo on the parhelic cycle", в то время как moondog является, безусловно, словом обыденного языка со значением "a watch-dog"; или sunshine имеет значение "happiness" в то время как moonshine - обозначает "foolish or idle talk or ideas; stupid or impractical remark, idea or plan; also strong alcoholic drink that is produced illegally". Анализ значений дериватов с основой "moon-" и "lun-" дает основания утверждать, что с ночным светилом связана, с одной стороны, идея незаконности, преступных действий, обмана и мошенничества, с другой -идея разной степени умственной или психической неполноценности, от рассеянности, некоторой странности в поведении до сумасшествия. Так, например, lunacy имеет значение "a situation or behaviour that is completely crazy", lunatic - "someone who behaves in a crazy or very stupid way", a устаревшее значение этого слова - «душевнобольной». В британском варианте английского языка существует выражение «the lunatic fringe», которое употребляется для обозначения политической группы или организации, придерживающейся наиболее экстремальных взглядов; "moony" - имеет значение "listless, dreamy, silly"; "mooncalf - "a born fool; a blockhead; a creature deformed in the womb; or a false conception"; "moon-raker - "a foolish person" (значение развилось из легенды, о том, что один глупец принял отражение луны в воде за сыр), также moon-raking со значением «бесплодные мечты, сон наяву»; "moon away" - имеет значение «проводить время в мечтаниях» e.g. "to moon away one s summer holiday" -«промечтать/потратить впустую летний отпуск». В русском языке эта идея частично проявляется в значениях слов «лунатик» и «лунатитъ», однако не так ярко, кроме того, эта же идея имплицитно содержится в слове «полнолуние» - ср. славянские поверья о разгуле нечистой силы в полнолуние, а также о губительном воздействии луны на людей (см. предыдущую главу). Несколько забегая вперед, можно указать, что значение странности, крайней неадекватности в поведении имеет русское разговорное выражение «как с луны свалился». Идея незаконности, мошенничества проявляется в значениях таких дериватов как «moonlight» -1) to have a second job in addition to your main job, esp. without the knowledge of the government tax department; 2) Br.E. to do paid work although you are getting money from the government because you do not officially have a job, также в выражении "moonlight gasoline " со значением «бензин, украденный (ночью) из бака автомобиля». Примечательно с этой точки зрения и значение слова "moonshine " - контрабандный спирт, спиртной напиток, который производят или ввозят незаконно.
