Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Теоретические предпосылки изучения междометных единиц 12
1.1 Эволюция взглядов на междометие 12
1.2 Структурные и функциональные особенности междометий и ME 23
1.3 Междометия и ME в когнитивно-дискурсивной парадигме 38
Выводы по главе 1 57
Глава 2 Междометные единицы как социокультурный феномен 60
2.1. Неоднородность социальной структуры общества и вариативность средств выражения эмоций 60
2.2.1 Тендерные особенности эмоционального поведения и их речевая объективация 66
2.2.2 Тендерные особенности функционирования соотносительных с междометиями единиц в художественных текстах 70
2.3. Возрастные особенности эмоционального поведения и их речевая объективация 99
2.3.1. Функционирование соотносительных с междометиями единиц в речи представителей разных возрастных групп 105
Выводы по главе 2 130
Глава 3 Междометные единицы как национально-культурный феномен 133
3.1 Отражение культурного пространства в австрийском варианте немецкого языка 133
3.2 Этноспецифические особенности реализации эмоциональных концептов в австрийском варианте немецкого языка 141
3.3 Этноспецифика междометных единиц 162
3.4 Функционирование этномаркированных междометных единиц в художественных текстах 179
Выводы по главе 3
Заключение
Библиография
Приложение
1. Трансляция эмоций в комиксах
2. Список инфлективов
- Эволюция взглядов на междометие
- Структурные и функциональные особенности междометий и ME
- Неоднородность социальной структуры общества и вариативность средств выражения эмоций
- Отражение культурного пространства в австрийском варианте немецкого языка
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено анализу когнитивных, семантико-прагматических и дискурсивных характеристик единиц австрийского варианта немецкого языка, соотносительных с междометиями, т.е. функционирующих в междометной функции, и их социальной и культурной детерминированности. Такой подход основывается на широком понимании языка как одного из важнейших инструментов человеческой деятельности и в то же время как одного из ее продуктов. С возвращением в лингвистическую науку предложенного еще в XIX веке В. ф. Гумбольдтом антропологического принципа, предполагающего возможность понять сущность языка только исходя из человека и его мира, активизировался интерес к личностным и социальным сторонам носителя языка в процессе его коммуникативной и познавательной деятельности. Отправным пунктом лингвистических исследований, таким образом, становится взгляд на языковое общение как коллективное действие, предполагающее со-участие членов социума с их эмоциями, намерениями, мотивами, ожиданиями (Макаров 2003, 245). Язык изучается как средство доступа ко всем ментальным процессам, происходящим в голове человека и определяющим его собственное бытие и функционирование в обществе (Кубрякова 2004, 9).
Речевое общение - это вид деятельности, проявляющийся в воздействии коммуникантов друг на друга в процессе обмена информацией, направленного на достижение запланированных целей. В связи с этим, актуальным стало исследование различных структурных единиц как носителей, с одной стороны, пропозициональной информации, с другой стороны, как коммуникативно-организующих средств для решения задач, поставленных участниками акта
коммуникации (Городникова, Добровольский 2002). Интерпретация языковых
явлений не может осуществляться без учета личностных, социальных и
культурных аспектов процесса коммуникации, ведь слово аккумулирует
социально-историческую, экспрессивно-эмоциональную, оценочную
информацию.
Гуманизация лингвистической науки обуславливает растущий интерес к эмоционально-духовной сфере участников коммуникации (Городникова 1985, Шаховский 1987, Баженова 2003). Эмоции в их концептуальном представлении, образующие эмоциональный уровень, включаются в структуру языковой личности (Каменская 1997, 9-10). Предметом научных изысканий все чаще становятся языковые средства и механизмы реализации эмоциональных состояний субъекта. Одним из таких средств являются единицы, соотносительные с междометиями, служащие для вербального выражения человеческих эмоций как непредметных скрытых сущностей.
В последние десятилетия междометия стали объектом повышенного интереса в отечественной лингвистике, что подтверждается появлением целого ряда работ, посвященных разработке структурно-семантических, функционально-прагматических и коммуникативных характеристик как собственно междометий, так и междометных единиц / высказываний (Кустова 1997; Пахолкова 1998; Коминэ 1999; Алференко 1999; Максимова 2000; Леонтьева 2000; Кученева 2000; Болтнева 2004 и др.). Немецкие лингвисты редко делали объектом своих исследований междометия, давая, как правило, лишь краткое описание этой языковой категории на фоне других частей речи (Ehlich 1986; Engel 1988, 1994; Erben 1965, 1980; GroB 1988; Lexikon sprachwissenschaftlicher Termini 1985; Rolland 1997; Ulrich 1972).
Несмотря на то, что в специальных статьях и исследованиях получили освещение различные фонетические, семантические и синтаксические особенности соотносительных с междометиями единиц, еще остаются спорными и ждущими дальнейшей разработки некоторые вопросы. Среди них -
функционально-прагматический потенциал междометий как источник их пополнения, а также их социальная и культурная детерминированность. Междометия являются носителем национально специфической информации, поскольку, как отмечает А. Вежбицкая, «в значительной мере базируются на культуроспецифичных конвенциях» (Вежбицкая 1999, 612).
Рассмотрение соотносительных с междометиями единиц как проявление социо- и национально-культурной самобытности австрийского варианта немецкого языка в рамках антропологического и когнитивно-дискурсивного подходов, обеспечивающих более глубокий анализ языковых единиц, определяет актуальность данного исследования. Этому способствует также его междисциплинарный характер, т.е. привлечение положений таких дисциплин как теории текста, лексикологии, стилистики, этнолингвистики, психолингвистики, социолингвистики, культурологии и др.
Предметом исследования являются соотносительные с междометиями вербальные и невербальные единицы, используемые для объективации эмоций человека. Объектом выступают эмотивные контексты в произведениях художественной литературы.
Целью работы является выявление соотносительных с междометиями единиц как элементов для реализации эмоций человека в австрийском варианте немецкого языка и особенностей функционирования этих единиц в речи, отраженной в художественном тексте.
Для реализации поставленной цели необходимо решение следующих задач:
основываясь на эволюции взглядов на междометие, рассмотреть соотносительные с ним единицы различных семиотических систем в когнитивно-дискурсивной парадигме; обратившись к теории поля, выделить характеристики полей, объединяющих единицы с общим признаком «непосредственное выражение эмоций», а также
механизмов аттракции, обусловливающей процесс создания этих полей;
исследовать соотносительные с междометиями вербальные и невербальные единицы с точки зрения их тендерной и возрастной релевантности и участия в создании тендерной идентичности персонажей художественных произведений и их возрастных характеристик;
исследовать соотносительные с междометиями вербальные и невербальные единицы с точки зрения их национально-культурной релевантности и участия в конструировании принадлежности персонажей к культурному пространству австрийского варианта немецкого языка. Цели и задачи обусловили комплексный выбор методов исследования, базирующийся на обще-системном, когнитивно-дискурсивном и индуктивно-дедуктивном подходах к анализируемым явлениям. В работе используются контекстуально-семантический и функциональный виды анализа, анализ словарных дефиниций, интерпретативный анализ, элементы этимологического анализа.
Материалом исследования послужили произведения современной австрийской художественной литературы, относящиеся к традиционным жанрам с наибольшим эмоциональным потенциалом: психологическая, молодежная и детективная проза; анализировались комиксы, а также произведения художественной литературы, содержащие фрагменты электронной коммуникации. Привлекались словари австрийского варианта немецкого языка, страноведческие, лингвистические, культурологические, психологические и другие словари.
Достоверность полученных в результате исследования выводов обеспечивается анализом обширного теоретического материала, а также
репрезентативным объемом исследованного материала, составившего около 2500 эмотивных контекстов.
В качестве методологической основы исследования следует рассматривать базовые положения лингвистики эмоций (М.Д. Городникова, В.И. Шаховский, Н.А. Красавский и др.), когнитивной концептологии (Е.С. Кубрякова, В.Н. Телия, И.А. Стернин), лингвокультурологической концептологии (Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, А. Вежбицкая, Н.Д. Арутюнова, В.И. Шаховский, В.И. Карасик и др.), теории поля (Л. Вайсгербер, Щур Г.С., Маковский М.М., Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, А.В. Бондарко).
Научная новизна диссертации заключается в том, что:
- впервые на основе комплексного когнитивно-дискурсивного анализа
разноструктурные единицы, выполняющие функцию выражения
непосредственных эмоций участников коммуникации, объединены в пределах
одной категории;
- в результате анализа средств объективации непосредственных эмоций
в новых типах текста - комиксе и тексте с элементами электронной
коммуникации - выявлены единицы различных знаковых систем,
функционирующие соотносительно с междометиями;
выявлены механизмы пополнения (аттракции) междометий соотносительными единицами;
- результаты анализа соотносительных с междометиями единиц
свидетельствуют о возможности их рассмотрения в качестве источника социо-
и национально-культурной информации.
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что данные о социально- и национально-культурной детерминированности объективации эмоциональной сферы человека, о механизмах пополнения междометий соотносительными единицами могут быть полезны для языкознания и для смежных с ним наук: психологии, социологии, этнопсихологии, этносоциологии, культурологии и литературоведения. Этому способствует
также комплексный лингвокогнитивныи и лингвокультурныи подход к анализу фрагмента эмоциональной концептосферы, объективируемой в языке соотносительными с междометиями единицами, вносящий вклад в исследование национальных концептов как сложных, многомерных вербализованных мыслительных конструктов.
Практическая ценность диссертации заключается в возможности использования результатов анализа ME, сведений об особенностях их функционирования на лекционных и практических занятиях по немецкому языку в языковых высших учебных заведениях в качестве дополнительной культурологической и страноведческой информации. Это будет способствовать формированию языковой компетенции изучающих немецкий язык. Результаты и материал исследования могут быть использованы также в переводческой деятельности и в лексикографической практике, в частности, для составления словаря эмотивов.
Гипотеза исследования заключается в следующем: пополнение истинных (непроизводных) междометий новыми функционально близкими разноструктурными вербальными и невербальными единицами происходит в процессе аттракции. Значения новых производных единиц содержат дополнения и уточнения социально- и национально-культурного характера, что расширяет функциональный потенциал категории в целом.
На защиту выносятся следующие положения:
- междометия являются центром коммуникативно-функциональных
полей, постоянно пополняющихся многочисленными разноструктурными
вербальными единицами, а также единицами других семиотических систем;
- потребность в новых формах реализации эмоций в условиях изменения
картины мира и возникновения новых средств коммуникации удовлетворяется
аттракцией новых вербальных и невербальных единиц, которые, функционируя
соотносительно с междометиями, вливаются в коммуникативно-
функциональное поле;
- пополнение коммуникативно-функционального поля, в состав которого входят междометия и соотносительные с ними единицы, происходит за счет семантических приращений, отражающих новые национально-культурные и социокультурные смыслы, изменения в картине мира.
Материал исследования прошел апробацию на заседаниях кафедры лексикологии и стилистики немецкого языка МГЛУ (май 2003 г., ноябрь 2005 г.). Материалы исследования были представлены на международной научной конференции «Russland - Osterreich. Ethnos und Kultur im Spiegel der deutschen Literatur II Россия - Австрия: этнос и культура в зеркале языка и литературы» (Москва, 15-17 мая 2003); международной научной конференции «Лингвистические основы межкультурной коммуникации» (Нижний Новгород, 14-15 ноября 2003 г.); Третьей Международной Конференции «Гендер: Язык, культура, коммуникация» (Москва, 27-28 ноября 2003 г.); международной научной конференции «Коммуникационные услуги в контексте глобального межкультурного обмена» (Москва, 30 сентября - 01 октября 2005г.).
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений.
Во Введении обосновывается выбор темы исследования, ее новизна, актуальность, определяется цель, задачи, методы работы, сформулирована гипотеза исследования, раскрываются его теоретическая и практическая значимость.
В Главе 1 дается краткий обзор научной литературы по анализируемой проблеме с акцентом на дискуссионные положения, сформулировано отношение к ним исследователя, выявляется концептуальное содержание и функциональный потенциал междометий, описывается структура полей, конституентами которых являются междометия и соотносительные с ними вербальные и невербальные единицы, вовлеченные в процесс аттракции.
В Главе 2 анализируются особенности функционирования междометий и соотносительных с ними единиц в речи представителей разных социальных —
гендерных и возрастных - групп; выявляются социльно-дифференцирующие характеристики при функционировании соотносительных с междометиями единиц и их роль в конструировании социальной идентичности.
В Главе 3 соотносительные с междометиями вербальные и невербальные единицы исследуются с точки зрения национально-культурных особенностей и участия в конструировании принадлежности персонажей к культурному пространству австрийского варианта немецкого языка.
В Заключении обобщаются результаты проведенного исследования, излагаются основные выводы диссертации и указываются перспективы продолжения разработки проблемных вопросов темы.
Приложение 1 содержит фрагменты комиксов, сопровождающихся анализом особенностей функционирования в них эмотивных единиц различных семиотических систем.
В Приложении 2 приведены инфлективы, употребляемые в немецкоязычных средствах электронной коммуникации.
Эволюция взглядов на междометие
Междометие как языковой феномен на протяжении столетий является предметом научных исследований, которые, опираясь на различные исходные критерии, закономерно приводили к разным результатам. Несмотря на то, что разговорная речь никогда не обходится без междометий, некоторые аспекты этих языковых единиц остаются малоизученны. На разных этапах развития науки о языке, в рамках различных лингвистических направлений междометия трактовались неоднозначно. Ни об одной части речи не было высказано столько противоречивых, запутанных суждений, как о междометиях. И хотя междометия были выделены еще в древних грамматиках, они и на современном этапе развития лингвистики предстают как достаточно противоречивое явление, требующее дальнейшего всестороннего анализа с различных точек зрения и с учетом всех функциональных особенностей.
В истории изучения междометий обнаруживаются различные подходы к пониманию сущности исследуемых языковых единиц и определению их частеречного статуса. В основе разногласий относительно языковой природы междометий лежат различные критерии, предъявляемые к определению слова, что в свою очередь отражается на определении места данной группы языковых единиц в системе частей речи. Дополнительные трудности создает также структурная неоднородность входящих в эту часть речи единиц, а также ее постоянная пополняемость и функциональное разнообразие.
Впервые как самостоятельный лексико-грамматический класс (часть речи) междометия были выделены в латинской грамматике Варрона (1 в. до н. э.), где они обособлялись по семантико-синтаксическим признакам. В древнегреческой науке среди восьми выделяемых частей речи (имени, глагола, причастия, наречия, местоимения, предлога, артикля, союза) междометие отсутствовало. Римляне, перенимая эту классификацию, столкнулись с тем, что в латинском языке не было артикля. Однако для них было важно, что частей речи должно быть именно восемь, поэтому вместо артикля они включили в систему междометие (хотя такую часть речи можно было бы выделить и в греческом языке, однако Дионисий рассматривал междометия, наречия и частицы как одну часть речи) (Алпатов 1999, 40). Присциан считает семантический критерий ведущим при анализе языка. Его грамматика, выделяющая не только по семантическим, но и по морфологическим и синтаксическим критериям восемь частей речи, впервые отличая междометие от наречия, основывается на его синтаксической независимости и эмоционально-экспрессивной семантике (Амирова2003, 146).
Неясность при выделении междометий в отдельную языковую категорию наблюдается и в ранних немецких грамматиках. В то время как Елингер (1574) рассматривает междометия в составе части речи «наречия», Шоттель (1663) вводит «свою» часть речи «Zwischenwort» (Burger 1980, 55). И. Бодмер (1786), обращавший внимание при выделении частей речи на важность намерений говорящего, считал междометия, модальные слова и частицы единицами, служащими для засвидетельствования, подтверждения, напоминания, насмешки, для заполнения пауз в речи, что можно считать попыткой коммуникативного подхода к изучаемому явлению (Бузоева 1996, 8).
Иной подход характеризует грамматику Пор-Рояля (1660): описание языка через описание «операций рассудка» - представлений, суждений, умозаключений. Соответственно этому, языковые категории реализуются в принципиальных функциональных различиях между частями речи. Междометия, наряду с глаголами, отглагольными частями речи и союзами, являются языковой реализацией способности к «суждению» (БЭС «Языкознание» 1998, 536).
Объединение междометий с другими частями речи не является новаторской идеей двадцатого столетия, его можно наблюдать на разных этапах развития языкознания. Объединение данных языковых единиц с наречиями и местоимениями характерно для грамматической концепции М.В. Ломоносова, который находил у всех этих частей речи некую общую сократительную функцию. Междометия он определял как часть речи, предназначенную для «краткого изъявления движений духа»; так, сложное предложение «Я удивляюсь, что тебя здесь вижу» с помощью междометия может быть сокращено до простого возгласа «Ба!» (БЭС «Языкознание» 1998, 290). Таким образом подчеркиваются свойства междометия «сворачивать» информацию об эмоциональном состоянии субъекта и переводить эту информацию в разряд имплицитной или лишь частично выраженной. Аналогичный подход обнаруживается и в современных когнитивно-дискурсивных лингвистических исследованиях, в центре внимания которых находятся речемыслительные процессы человека.
Наблюдение над процессами, протекающими в сознании говорящего индивида, выявление связи языка с умственной и духовной жизнью народа, его культурой, характерные для представителей психологического направления (В. фон Гумбольдт, А.А. Потебня), остаются по сей день источником размышления и новых научных построений.
Во второй половине 19-го века В. фон Гумбольдт и М. Мюллер утверждали, что междометия находятся на грани истинного языка, и что «язык начинается там, где кончаются междометия», а сущность междометий видели лишь в их «непосредственном выражении исторгающегося чувства» (цит. по Пахолковой 1998, 13). Однако междометия, которые «есть просто выражения эмоций», примыкают к местоимениям, первоначальной части речи в любом языке, так как изначальной является «личность самого говорящего, который находится в постоянном непосредственном соприкосновении с природой и не может не противопоставлять последней и в языке выражение своего «я»» (Гумбольдт 2000,114).
Таким образом, междометия представляют интерес как единицы, служащие для нечленораздельного выражения эмоциональных и эмоционально-волевых реакций субъекта на окружающую действительность. Неслучайно представители психологического направления обращаются к данному феномену, хотя и рассматривают его, как правило, за пределами языка. А.А. Потебня характеризует междометия как «непосредственные обнаружения относительно спокойных чувств в членораздельных звуках». Однако членораздельность - второстепенное их свойство. Только тон дает возможность догадываться о чувстве, вызывающем восклицание у человека. По тону междометия, подобно мимике, без которой междометие в отличие от слова часто не может обойтись, понятны всем. Междометие еще и тем отличается от слова, что «как отголосок мгновенного состояния души каждый раз создается сызнова и не имеет объективной жизни. Мы можем вспомнить и повторить невольно изданное нами восклицание, но тогда произносимый нами звук будет уже предметом нашей мысли, а не отражением чувства, будет названием междометия, а не междометием» (Потебня 1999, 83). По его мнению, первичными словами были слова, близкие к междометиям, в основе которых лежат чувственные образы, что наблюдается в настоящее время у детей, начинающих говорить (Потебня 1999, 86-90).
Сегодня ясно, что междометия не есть только выкрики человека. Междометия являются частью языка, они осознаны коллективом говорящих и употребляются ими как исторически отработанное и закрепившееся в языке средство выражения важных функций языка. Их семантические признаки определяются в большей степени спецификой ситуации. Их синтаксические и морфологические признаки не поддаются строгому определению, поскольку у междометий нет четкой морфологической структуры.
В отличие от значения других языковых единиц значение междометия имеет не понятийное, а преимущественно эмоциональное содержание. Поэтому сомнительно, можно ли его значение считать лексическим. С другой стороны, как известно, для междометия характерно отсутствие каких-либо грамматических связей с другими словами и совсем необязательно наличие каких-либо грамматических значений. Так, невозможно обнаружить грамматические значения, например в таких междометиях, как "о!", "ах!" и т.п. Поэтому междометия выделяются в особую часть речи, по-видимому, по чисто отрицательным признакам, а именно - по отсутствию в них обычных грамматических и лексических значений (Стеблин-Каменский 1974, 19-34).
Структурные и функциональные особенности междометий и ME
В состав междометий входят в соответствии с данными как русских, так и зарубежных исследователей непроизводные (первичные, истинные, первообразные) междометия / primare Interjektionen, (далее в настоящем исследовании «междометия»), и производные междометия (вторичные / междометия «второго слоя») / abgeleitete oder sekundare Interjektionen, (далее междометные единицы / ME).
Непроизводные междометия представляют собой социально осмысленные возгласы человека, служащие для выражения эмоций. Это преимущественно односложные, не поддающиеся морфемному делению единицы: ach, aks, pfui, tja. Некоторые лингвисты придерживаются мнения, что непроизводные междометия находятся на периферии языка, таят в себе что-то неязыковое, что обусловлено тем, что они тесно связаны с мимикой и жестами (Ш. Балли, А.А. Потебня).
Иногда бывает трудно провести четкую границу между звукоподражаниями и непроизводными междометиями. Например, звуки ха-ха, хи-хи, ha-ha, hi-hi, имитирующие смех, могут рассматриваться как звукоподражания, передающие непроизвольное звучание, так и как непроизводные междометия, выражающие превосходство. Большинство непроизводных междометий имеет неопределённое диффузное значение и демонстрирует полную семантическую зависимость от контекста. Например, междометие Ach! в зависимости от ситуации и интонации, может выражать: а) горе, жалобу, печаль: Ach, wie schade! , б) удивление: Ach, so was!; в) догадку: Ach so!; г) смущение: Ach, ich store wohl! Непроизводные междометия представляют собой ограниченную немногочисленную группу единиц. В качестве основной особенности непроизводных междометий следует отметить их диффузность и амбивалентность.
Междометия как частеречная категория постоянно пополняется единицами, сохраняющими обычно свою прежнюю форму, но полностью теряющими свое первоначальное значение. Производные междометия представляют собой лексические единицы, словосочетания, предложения, утратившие в определенных коммуникативных условиях номинативную функцию и структурную членимость: нем. Gottl, Himmel!, Donnerwetter!. Производные междометия насчитывают в своем составе гораздо больше единиц с конкретным значением, что обусловлено сохранением генетической связи с их исходной формой, но они приобретают особый, переосознанный смысл в результате длительного употребления в качестве междометий в определенном языковом коллективе (Алференко 1999).
При образовании производных междометных единиц происходит расщепление знаменательного слова на два омонима: знаменательное слово с первоначальным лексическим значением и производное междометие, использующее форму знаменательного слова. Процесс перехода знаменательных слов в разряд производных междометий влечет за собой нейтрализацию морфологических бинарных оппозиций (ед. число / мн. число, определенность / неопределенность, частичность / целостность), изменение интонации, нарушение прежних валентных связей и выход из обычного лексического окружения, утрату прежнего денотативного значения и первоначальной номинации (Кюрегян 1990, 7).
В лингвистической литературе мы сталкиваемся с обилием терминов применительно к производным междометиям, например: «отыменные междометия» (Е.В. Алференко), «шаблонные фразы» (Н. Ю. Шведова), «рекуррентные предложения» (Л.А. Леонова и Э.П. Шубин, Л.А. Елисеева), «клишированные построения» (О.А. Лаптева), «коммуникативные стереотипы» (Е.О. Дубовая), «фразеорефлексы» (В.Г. Гак), «коммуникативы» (М.А. Гуцаки, В.Ф. Киприянов), «эквивалентные слова» (Р.П. Рогожникова), «неграмматические предложения» (Грамматика 1980), «релятивы» (Е.А. Земская), «междометные образования» (А.П. Лященко), «прагматические идиомы» (Н.В. Шишова), «экскламативы» (В.Д. Девкин) (Алференко 1999, 17), «междометия второго слоя» (Е.В. Розен), «реактивы» (И.Л. Афанасьева), «производные междометия» (Г.В. Дагуров), «междометные высказывания» (И.А. Блохина, О.Б. Трубина, Синекопова Г.В.), «аффективы» (В.И. Шаховский), «междометные эмоциональные идиомы» (Т.П. Пегина), коммуникемы (В.Ю. Меликян), междометные речевые единицы (Н.А. Хван), «стереотипные коммуникативы» (А.Г. Кюрегян).
В работах языковедов на немецком языке мы встречает термины: „interjektionale Satzredensarten", „festgepragte Satze" (M.D. Stepanova, I.I. Cernyseva), „Ausrufe" (H. Brinkmann), „interjektionsartige Ausrufe" (O. Moskalskaja), „Gefuhls- oder Empfindungswort" (DUDEN), „Interjektionspartikeln" (H. Altmann), Empfindungswort (Lexikon sprachwissenschaftlicher Termini), Ausrufewort I Ausdruckswort (W. Ulrich). В основе каждого из вышеназванных терминов лежит какой-либо ключевой признак данных единиц.
В состав производных междометных единиц входят также междометные фразеологические единицы (далее МФЕ), которые занимают особое место в системе языка. Являясь, с одной стороны, фразеологизмами, они представляют собой устойчивые сочетания, состоящие из двух или более слов, обладающие целостным значением; с другой стороны, выполняя функции междометий, они обладают всеми признаками междометий: а) выражают различные эмоции, ощущения, волеизъявления и т. п.; б) характеризуются неизменяемостью грамматической формы; в) им свойственна важная роль интонации для реализации того или иного значения; г) с точки зрения синтаксиса они чаще всего представляют собой отдельное нечленимое предложение; если же они включаются в состав предложения, то представляют собой вводную конструкцию, не связаны с другими словами в предложении особыми формально-грамматическими средствами (Е.А. Леонтьева 2000). Попытки классифицировать МФЕ предпринимались неоднократно. В связи с этим следует назвать работы В.Л. Архангельского (1964), Н.Б. Ипполитовой (1973), А.И. Германовича (1966). Интересна диссертация Н.В. Полищук (1988), она предлагает новый подход к систематизации МФЕ. Особое внимание Н.В. Полищук обращает на контекстное окружение МФЕ, отмечая, что фразеологический контекст исследуется как способ описания экстралингвистических условий, вызывающих эмоциональную реакцию субъекта высказывания (Полищук 1988).
Т.П. Пегина (1994) с позиции теории номинации подвергает анализу междометные эмоциональные идиомы (МЭИ). Она характеризует МЭИ как единицы непосредственно эмотивной номинации, возникшие в результате эмотивного переосмысления фразеологических прототипов. Ею выделяются несколько разновидностей эмотивного переосмысления прототипов МЭИ.
Междометные фразеологические единицы представляют собой устойчивые, воспроизводимые в готовом виде словосочетания, состоящие из двух и более слов, имеющие целостное обобщенное значение и выступающие в языке как готовые предложения. При этом они имеют силу высказывания и характеризуются самостоятельной интонацией. Границы между группами ME и МФЕ размыты, т.к. с точки зрения семантики, традиционные функционально-семантические признаки междометий - а) передача эмотивности, б) обслуживание сферы речевого этикета - характерны как для междометных, так и для фразеологических единиц.
Неоднородность социальной структуры общества и вариативность средств выражения эмоций
Процессы аттракции в коммуникативно-функциональном поле, объединяющем соотносительные с междометиями вербальные и невербальные единицы, происходят при включении единиц, в которых эмотивная информация переплетается с социокультурной, т.е. единиц, содержащих социокультурный маркер. Обладающие социокультурной отмеченностью ME наряду с другими вербальными и невербальными элементами коммуникации формируют социокультурную идентичность коммуникантов.
Данная глава посвящается выявлению особенностей функционирования соотносительных с междометиями единиц в зависимости от социального -половозрастного - статуса участников коммуникации. Необходимо определить, как соотносительные с междометиями вербальные и невербальные средства участвуют в конструировании тендерной и возрастной идентичности, какие эмоции объективируют данные единицы. К исследованию, кроме производных ME и МФЕ, привлекаются и непроизводные междометия.
В эмотивных средствах всех языковых уровней закреплено обобщенное социально-типичное содержание эмоции, которое проявляется в социально-типичном отношении к объектам и в социально-типичном внешнем проявлении эмоций в поведении человека (Маслова 1991, 191-192). Будучи элементом социальной структуры общества, любой носитель языка обладает определенными свойствами, которые могут отразиться на его языковом репертуаре. Для всей системы языка характерна вариативность средств, обусловленная не только функционально-коммуникативными факторами, но и факторами социальными - различиями говорящих по возрасту, тендерной принадлежности, роду занятий, уровню и характеру образования и некоторым другим признакам. То, что воспринимается нейтрально представителями одних социальных групп, у представителей других вызывает протест или раздражение, а третьи отстаивают его как единственно возможный способ выражения. Те или иные языковые единицы могут оцениваться как сигнализирующие о принадлежности говорящего к определенной социальной группе.
Социальная неоднородность общества обусловливает дифференциацию языка на всех уровнях его структуры, что отражается в использовании типичных языковых средств участниками коммуникации, обладающими определенными социальными характеристиками. По мнению исследователей, лингвистически значимыми биосоциальными факторами являются возраст и пол: представители разных поколений характеризуются неодинаковым использованием средств языка, разными предпочтениями в оценках языковых фактов и т.п., а различия людей по биологическому полу сказываются в их речевых склонностях и неприятиях (Беликов, Крысин 2001, 220). Биосоциальному подходу противопоставляется теория социолингвистического конструирования, включающая в диапазон исследуемых вопросов феномены социально-психологического и культурного, антропологического и этнографического свойства (Макаров 2003, 244).
Взаимосвязь эмоций и речи очевидна. Эмоция - феномен, неизбежно сопровождающий социальное поведение человека. «Аффективные состояния человека естественным образом стремятся развернуться в социальной среде, которая для них питательна» (Хальбвакс 2000, 172). Природа и характер отношений между социальной структурой общества и структурой языка сложны и непрямолинейны. Как реакция индивида, в основе которой лежит субъективное оценочное отношение к определенному предмету или явлению, обладающее качеством и интенсивностью, эмоция зависит от индивидуальных качеств всех участников коммуникации. Каждый человек отличается большим своеобразием эмоциональных проявлений, так как эмоции зависят от особенностей его психики, от индивидуальных черт характера, от темперамента. Однако в процессе взаимодействия говорящие одновременно выступают в двух качествах: как неповторимые человеческие личности и как исполнители определенных ролей, конвенциональных или межличностных, усвоение которых происходит в процессе социализации.
Социальный контекст, который затрагивает событие и роль индивида в ситуации, оказывает дифференцированное воздействие на определенное эмоциональное состояние. Таким образом, культурные различия в системах ценностей, социальные структуры, навыки взаимодействия и многие другие факторы могут влиять на переживание эмоции и отражаться в социальных особенностях ее языковой реализации (Шерер 2001, 333). Социокультурные влияния и индивидуальный опыт не только помогают человеку обрести те или иные эмоциональные навыки, но и во многом определяют ту взаимосвязь, которая устанавливается между определенным раздражителем и определенной эмоцией, а также детерминируют поведенческие паттерны, сопутствующие той или иной эмоции (Изард 1999, 31). Человек, взрослея, научается управлять своими эмоциональными реакциями.
В процессе коммуникации каждый член социума непременно следует, часто бессознательно, огромному числу общественно-обусловленных правил, которые контролируют вербальные и невербальные формы общения. То, что ожидают окружающие от поведения индивида в той или иной конкретной ситуации, они вправе требовать от него. Он же обязан соответствовать этим ожиданиям. Эмоции подчинены настоящей социальной дисциплине, поскольку именно общество указывает нам, как необходимо реагировать. Речь идет не столько о форме выражения чувства, сколько о самом чувстве или эмоции: общество ожидает, что мы будет их испытывать, оно само приказывает нам пережить их (Хальбвакс 2000, 173). Отклонения от правил, предписываемых социумом, является нарушением норм социального поведения.
Для характеристики коммуникативного поведения человека тендер и возраст как показатели степени социализации индивида являются наиболее существенными.
Отражение культурного пространства в австрийском варианте немецкого языка
В центре внимания третьей главы настоящего исследования находятся этномаркированные междометные единицы австрийского варианта немецкого языка, служащие для объективации эмоциональных концептов в национальной языковой картине мира австрийцев. Проанализируем междометные и соотносительные с ними вербальные и невербальные единицы с точки зрения их национально-культурной релевантности и участия в конструировании принадлежности персонажей к культурному пространству австрийского варианта немецкого языка.
Национальное культурное пространство, включающее в себя все существующие и потенциально возможные представления о феноменах культуры у членов национально-лингво-культурного сообщества, — это форма существования культуры в сознании человека, это культура, отображенная сознанием. По своей природе национальное культурное пространство - это информационно-эмоциональное («этническое») поле, виртуальное и в то же время реальное пространство, в котором человек существует и функционирует и которое становится «ощутимым» при столкновении с явлениями иной культуры (Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь 2004, 10-11). Основным каналом трансляции культуры является язык. ME как единицы языка также могут являться хранителями и носителями культурных смыслов.
Исследуя национально-культурные особенности реализации эмоций в австрийском варианте немецкого языка, мы исходим из того, что этнос — это исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенностями языка, культуры и психики, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознанием), фиксированном в самоназвании (Бромлей 1983). Этнос противопоставляет себя всем прочим аналогичным коллективам («мы» и не «мы») и имеет свою особую внутреннюю структуру и оригинальный стереотип поведения, который не передается по наследству, а усваивается ребенком в процессе культурной социализации и является довольно прочным и практически неизменным в течение всей жизни человека (Гумилев 2004). Важность этого положения для данного исследования обусловлена тем, что его объектом служат междометные единицы национального варианта немецкого языка, т.е. единицы, функционирующие в пределах особой этнической языковой общности.
Способ представления мира в языке разных народов национально-обусловлен в силу различных причин (природных, социальных, культурно-исторических, этнопсихологических), что находит отражение в специфике организации процессов речевого общения и построения текстов. Каждая нация имеет своеобразную действительность и определенную специфику языкового обозначения этой действительности (Малыгин 1999, 31). Исторический путь народа отражается в его языке, который увековечивает направления развития политических и культурных течений. Даже ландшафт может способствовать развитию культуры или затормозить его. Человек и его наследие, страна и ее богатства, язык и история образуют, таким образом, прочное, неделимое единство (Kranzmayer 1983,32).
Сущность взаимоотношения понятий единого языка и его национальных вариантов состоит в том, что вследствие применения одного языка в собственном территориальном, историческом и социальном пространствах в нем неизбежно развиваются характерные черты, в соответствии с которыми язык данной национальной общности отличается (дифференцируется) от языка другой национальной общности (Писанова 1997, 60). Национальный вариант представляет собой особую форму функционирования единого языка, а также форму адаптации единого литературного языка к условиям, потребностям и традициям нации - носителя данного языка (Домашнев 1967, 1983). По своим структурным, социолингвистическим и функциональным характеристикам национальный вариант негомогенного литературного языка имеет все признаки стандартного языка. Он, наравне со стандартным гомогенным литературным языком, может выступать носителем национально-культурной специфики, ему вполне присуща, кроме нормативной, культурообразующая и культуросохраняющая функции (Малыгин 1999; Остапович 1999).
Между национальными вариантами одного языка также существуют сложные отношения, в основе которых лежит переплетение множества экстра-и интралингвистических факторов. Определение статуса национального варианта не является чисто лингвистической проблемой и не должно, соответственно, сводиться лишь к перечислению его языковых особенностей. Речь идет о расширении функционального потенциала австрийского варианта немецкого языка, который служит для выражения национальной идентичности членов австрийского языкового сообщества (Muhr 1995, 93). Необходимо признать множественную (возрастную, тендерную, национальную, культурную, языковую) идентичность как отдельного человека, так и группы людей (Bodi 1995, 19), все элементы которой должны рассматриваться как взаимодействующие факторы.
Австрийский вариант немецкого языка символизирует не только множественную идентичность, но и напряжение между центробежными и центростремительными силами языковых процессов. Носители национального варианта осознают себя, с одной стороны, как члены всего немецкоговорящего сообщества; с другой стороны, они идентифицируют себя не столько как австрийцев, сколько как жителей определенного региона, как членов определенной социальной / тендерной группы (Clyne 1995, 8). В языке общество находит свое духовно-культурное отражение, влияющее на коммуникативно-языковое поведение, которое, в свою очередь, участвует в создании идентичности общества. Традиционно австрийские языковые особенности рассматриваются как часть национального самосознания австрийцев. Большое внимание уделяется их сохранению и культивации. Национальный язык есть реализация национального самосознания и истории. «Космополитичная, интернациональная, противоречивая культура Австрии» характеризуется «умением сочетать, синтезировать различные национальные идеи и культуры», что становится залогом сохранения и развития «духовного пространства нации» (Тихонова 2001, 161-163).
Особенностью австрийского варианта немецкого языка является отсутствие четких границ между литературным языком (Schriftsprache) и диалектом, между которыми - широкая палитра региональных вариантов, не принадлежащих, по сути, к диалекту, но обнаруживающих некоторые его морфологические и фонологические характеристики (Burger 1990, 240).
Языковая ситуация в Австрии характеризуется П. Визингером наличием четырехступенчатой модели языковых пластов. В основе иерархии языка лежит базисный диалект, представляющий собой унаследованные от предыдущих поколений местные языковые формы, которые используются в сельской местности деревенскими старожилами и в городах представителями нижнего и среднего социального уровня в повседневной коммуникации. На основе городского диалекта формируется более молодой сельский диалект, который используется сельской молодежью и мигрантами. Посредником между диалектом и литературным языком выступает обиходно-разговорный язык. В городе он используется в качестве языка повседневного общения среди представителей более высокого социального слоя: среди врачей, продавцов, служащих, коммерсантов. Следующий уровень разговорного языка представляет собой литературный язык, который является региональной формой реализации литературного немецкого языка и может рассматриваться как язык общественности. Следует отметить, что для языковой ситуации в Австрии характерно взаимодействие языковых форм, поскольку каждый австриец знаком со всеми языковыми уровнями, а выбор регистра общения детерминирован коммуникативной ситуацией и партнером по коммуникации. Австрийский вариант немецкого языка представляет собой многомерную диасистему, состоящую не из дискретных, изолированных субсистем, а образующую языковой континиум (Wiesinger 1985, 1940; 1988, 20-22; Малыгин 1999, 7-12). Специфика современной языковой ситуации в Австрии состоит в том, что рядовой австриец употребляет различные формы письменной и устной речи в зависимости от многих социальных факторов: происхождения, возраста, пола, положения, ситуации общения.
