Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Мораль как феномен философско-этическои и языковой сущности человека
1.1. Философско-этический аспект морали 13
1.2. Лингвистический аспект морали 23
1.2.1. Мораль в языке и язык морали 28
1.2.2. Модальность в языке морали 40
1.2.2.1. Модальность долженствования 42
1.2.2.2. Оценочная модальность 44
1.2.3. Стилистические средства выражения морали 50
1.2.3.1. Ирония как средство выражения морали 50
1.2.3.2. Парадокс как средство выражения морали 53
1.2.3.3. Крылатые выражения 55
1.2.3.4. Метафора как средство выражения морали 56
Выводы по первой главе 58
Глава 2. Мораль как лингво-когнитивная структура знания
2.1. Мораль как когнитивная структура знания 61
2.2. Когнитивные аспекты языка морали 67
2.3. Когнитивно-языковая сущность морали
2.3.1. Моральная картина мира 71
2.3.2. Мораль: концепт и дискурс 75
Выводы по второй главе 88
Глава 3. Языковые способы представления фрейма "morality"
3.1. Фрейм как объект познания 92
3.2. Тезаурус как основа фрейма 99
3.3. Структура фрейма 102
3.3.1. Семантические вершины фрейма "morality" 103
3.3.2. Верхние уровни фрейма "morality" 109
3.3.3. Нижние уровни фрейма "morality" 114
3.3.4. Дуги фрейма "morality" 116
3.5. Характеристики сценарного фрейма "morality" 126
Выводы по третьей главе 141
Заключение 146
Список использованной литературы 155
Список использованных словарей и принятые сокращения 169
Список источников примеров
- Философско-этический аспект морали
- Лингвистический аспект морали
- Мораль как когнитивная структура знания
- Фрейм как объект познания
Введение к работе
Обращение к теме морали предполагает изучение языка в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью. Проблемы морали актуальны как в аспекте отдельных наук, так и в лингвистике, занимающейся изучением одного из обязательных свойств человека -языком - в разных аспектах его организации и функционирования.
Объектом данного исследования является содержательный объём феномена морали, представленный в корпусе англоязычных толковых словарей и англоязычной художественной литературы.
Предметом исследования являются языковые средства выражения морали в английском языке. Выбор данного предмета исследования обусловлен, прежде всего, интересом к оценке социальной деятельности человека и отсутствием отдельного исследования языковых средств выражения морали на материале английского языка, а также интересом к тому, каким образом формируются и актуализируются в английском языке моральные суждения. Поэтому представляется важным и необходимым проанализировать, что представляет собой мораль, чем она определяется и от чего зависит её содержание, в каких языковых формах она выступает и какую роль играет в языке.
Мораль, как форма общественного сознания и вид общественных отношений, получает свою экстериоризацию через язык и вербализованное содержание. Знание о морали отражает целостную систему воззрений на социальную жизнь, содержащих в себе то или иное понимание сущности общества, человека и его бытия. Поведение социума определяется морально-обусловленными нормативами и морально-обусловленными сценариями (Ос-совская 1987). Язык, выражающий мораль, моральное сознание, мышление не едины. Изучение языковой специфики морали, выделение структуры знания о морали, связано с целым рядом трудностей, поскольку существует общая недостаточная разработанность и чёткость определения понятия морали в философии и лингвистике.
Вслед за В.И. Постоваловой мы принимаем исходный тезис антропологической лингвистики о том, что язык есть конституитивное свойство человека (Постовалова 1988: 8).
Современный этап развития лингвистики требует более чёткого определения того, что имеется в виду, когда говорят об общественной природе языка (Вежбицкая 1999, Карасик 1992, Burge 1998, Chomsky 1990). А это значит, следует определить сущностные характеристики, которые бы объяснили способность языка выражать принятые человеческим сообществом духовные ценности. Важнейшая составляющая любого языка - духовная, без неё любые попытки проникнуть в сущность языка обречены на неудачу (Бельчиков 1996, Бондалетов 1987). Язык и мораль являются социальными составляющими человеческой сущности. Мораль возникает из потребности установления межличностной коммуникации на базе ценностей, принятых человеческим сообществом.
По мнению Б. Рассела, язык имеет два взаимосоотнесённых достоинства: он социален и является для общества средством выражения мыслей, которые иначе остались бы личным достоянием (Russel 1962).
В.В. Виноградов отмечал, что язык не является замкнутой системой, он подвержен влиянию многих факторов и, прежде всего, социальных (Виноградов 1975).
В данной работе, рассматривая вопросы о получении, переработке, хранении, извлечении и использовании знаний, мы предполагаем одновременно «существование неких форм их репрезентации не только в научных описаниях, но и в мозгу человека, в виде определённых структур сознания» (Язык и структуры представления знаний 1992: 5).
Можно предположить, что именно присутствие в сознании носителей языка когнитивной сетки и обеспечивает структурный характер семантического пространства, причём когнитивные структуры являются наименее подвижными и наименее всего подвержены изменчивости под влиянием внешних
6 условий, так как связаны, прежде всего, с мыслительно-когнитивными процессами человека. В синхроническом плане фреймовый уровень обеспечивает свойство константности лексико-семантических единиц (Cognition and the development of language 1970). В связи с этим, исходным положением данной работы является гипотеза о том, что мораль представляет собой знание о том, как должно поступать. Оно имеет конкретное языковое наполнение и репрезентируется в структуре фрейма.
Целью работы является анализ и описание языковых средств, участвующих в объективации фрейма "morality" на материале англоязычной художественной литературы. Поставленная цель обусловила решение следующих задач:
1. Определить содержание морали в научной картине мира.
Выделить структуру знания о морали на материале английского языка.
Выявить языковые средства выражения морали в английском языке. Актуальность данного исследования определяется:
произошедшими и происходящими изменениями в системе моральных ценностей языковой общности с ориентацией в сторону "плохо" и потребностью современного общества к определению ценностной сущности морали;
интересом лингвистических исследований к проблеме соотношения языка и сознания, языка и мышления;
необходимостью изучения того, каким образом знания, в том числе и о морали, хранятся в памяти человека и актуализируются в языке;
возможностью комплексного изучения языковых процессов в их функциональном взаимодействии и невозможностью рассмотрения целого ряда важнейших языковых явлений в отрыве от условий функционирования общества, развития его культуры.
Научная новизна работы заключается в том, что определяется лингвистическая сущность феномена "morality". Он подвергается комплексному лингвистическому исследованию. Впервые предпринимается попытка лингвисти-
ческого описания языковых единиц, посредством которых в английском языке передаются знания о морали. Эти языковые единицы рассматриваются в их корреляции с когнитивной структурой знания. Положения, выносимые на защиту:
В английском языке находит своё отражение многомерная лингво-когнитивная структура знания с предписательно-оценочным характером, фиксирующаяся в суждениях о том, как должно поступать.
Одним из способов хранения информации о такой структуре знания в английской языковой общности может быть фрейм "morality" с соответствующими ему характеристиками: семантическими вершинами, дугами и уровнями.
Актуальная сущность морали выражается различными языковыми способами, а её виртуальная сущность заключена в ментальном лексиконе памяти и может быть представлена в виде фрейма, который имеет иерархическую структуру.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит определённый вклад в дальнейшее развитие теории лингвистической концептоло-гии. Впервые предпринимается попытка выделить и описать мораль в качестве отдельного фрейма. Тем самым вносится определённый вклад в изучение морали в современной науке о языке, в теорию лингвистического описания фрейма "morality" и в теорию межкультурной коммуникации. Рассмотренные в работе проблемы соотносятся с современными философскими и общенаучными теориями морали, а также с такой общетеоретической проблемой языкознания и философии как язык и сознание.
Теоретическая база исследования строится на следующих положениях: 1. Каждый естественный язык отражает определённый способ восприятия и организации (концептуализации) мира. Выраженные в нём значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную
философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка.
Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, отчасти наивен. Носители разных языков могут видеть мир по-разному, через призму своих языков (Апресян 1995).
Описание сущностных характеристик семантики слова, невозможно без учёта закономерностей лингвокреативной деятельности человека, то есть когнитивных процессов формирования и функционирования лексического значения. Когнитивная наука освещает проблемы, связанные с формированием и функционированием структур знания, используя лингвистику, которая позволяет более простой и естественный, по сравнению с другими науками, доступ к этим структурам - через язык.
Речь рассматривается как социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Исследования языковых употреблений лексических единиц следует проводить на основе текстов, которые необходимо рассматривать с точки зрения ментальных процессов и в связи с экстралингвистическими факторами.
Речевое действие совершается в соответствии с принципами и правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе; целенаправленное речевое действие определяется как единица нормативного социоречевого поведения, представленная в рамках прагматической ситуации. Участники речевых актов обладают фондом общих речевых навыков (речевой компетенцией), знаний и представлений о мире (ЛЭС: 412).
Данное исследование опирается на работы таких исследователей, как Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Е.Г. Беляевская, Т.В. Булыги-на, А. Вежбицкая, В. фон Гумбольдт, А.А. Гусейнов, Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, Д.О. Добровольский, А.А. Залевская, Ю.Н. Караулов, А.Е. Кибрик, Е.А. Кибрик, Е.С. Кубрякова, Дж. Лакофф, М. Минский, Б. Рассел, Б.А.
Серебренников, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, Ч. Филлмор, С.А. Хахалова, Ю. Чарняк, У. Чейф, A.M. Шахнарович, Р. Шенк, А.Д. Шмелёв и др.
Анализ эмпирического материала исследования осуществляется посредством применения комплексного метода лингвистического анализа. Используется методика фреймового, компонентного, дефиниционного, описательного, сопоставительного анализов.
Практическая ценность работы состоит в применении полученных данных в курсах по лексикологии английского языка, общего языкознания, в курсах по страноведению и культурологии, а также по общим проблемам современного языкознания, в курсах по анализу дискурса, теории речевых актов, когнитивной лингвистике, в подготовке курсовых и дипломных работ. Материал, представленный в диссертации, результаты его анализа могут применяться в практике преподавания английского языка на языковых и филологических факультетах университетов.
Использованные принципы анализа могут дать основу для исследования аналогичных феноменов на материале других европейских языков.
Апробация работы: Результаты исследования обсуждались на конференции молодых учёных, проходившей в ноябре 1998 года, на Международной научной конференции, проходившей в Иркутске 19-21 апреля 2000 года, на конференции молодых учёных 30-31 января 2001 года, на конференции молодых учёных 20-21 марта 2002 года, на семинарах аспирантов, заседаниях кафедры романо-германской филологии, кафедры иностранных языков (2-я специальность) ИГЛУ, кафедры теоретической лингвистики английского языка.
Материалом для исследования послужил корпус языковых фактов из английских толковых словарей и произведений художественной литературы американских и английских писателей. Всего анализу было подвергнуто более 3000 примеров, извлечённых методом сплошной выборки из 7000 страниц.
Структура и объём работы определяются поставленной целью и задачами исследования. Работа содержит 174 страницы машинописного текста и состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы (159 наименований, из них 31 на иностранном языке). Основные выводы по результатам проведённого исследования делаются после каждой главы, а также изложены в заключении. Работа включает список использованных словарей (21 наименование) и их сокращёных обозначений, список источников примеров (34 наименования).
Во введении обосновывается выбор темы, объекта исследования, указывается актуальность, научная новизна, теоретическая, практическая ценность, формулируются цель, задачи, методика исследования.
Первая глава диссертации "Мораль как феномен философско-этической и языковой сущности человека" посвящена теоретическому обоснованию основной проблематики исследования. В данной главе определено содержание морали в научной картине мира. Выявлен лингвистический аспект морали, установлены характеристики, присущие данному феномену. Описаны способы выражения морали в языке, определено понятие языка морали и выявлено, что язык морали представлен лексическими единицами с модально-оценочной коннотацией. Анализ художественной литературы позволил определить границы рассматриваемого феномена на материале различных языковых данных: лексических, грамматических, стилистических. Рассмотрена область знания, объединяющая различные участки значений, которые выражают мораль.
Во второй главе "Мораль как лингво-когнитивная структура знания" формулируются когнитивные основания, на которых базируется представление о морали у носителей английского языка, рассматриваются лингво-когнитивные способы представления морали, выделяются процессы конкретизации когнитивных аспектов языка морали, описывается суть феномена морали как особого рода познания. В рамках когнитивного подхода
11 к языку мораль представляет собой квинтэссенцию человеческого сознания,
фокусирующую отношение человека к себе в перспективе собственного
стремления к совершенству, идеалу.
В данном исследовании поэтому выделяются и анализируются моральная картина мира и концептуальная область, отражающая знание о морали.
Моральную картину мира можно определить как духовную сферу взаимоотношений людей, пронизанную их субъективным отношением к действительности, предполагающую выявление объективной значимости долженствования и норм, и соотносимую с лексикической системой языка, выражающей мораль.
Концептуальная область, представляющая мораль, опирается на различные участки значений, среди которых основными семантическими составляющими являются: добро, зло, хорошо, плохо, долг, поведение, устои, стандарты, принципы. Они описывают понятийную область морали, включающую исторически сложившиеся идеалы и принципы поведения людей в обществе, характеризующие широкий спектр явлений духовного.
Во второй главе даны характеристики морального дискурса, представляющего определённое ментальное пространство, которое строится согласно правилам языка морали. Описаны базовые функции морального дискурса и способы выражения.
В третьей главе "Языковые способы представления фрейма "morality", проведённый анализ данных толковых словарей и примеров из произведений англоязычной художественной литературы, позволил сделать вывод о том, что фрейм "morality" является оценочно-нормативным лингвистически-ориентированным феноменом, который включает в себя базовые понятия добра и зла и производные от них, отражает отношения между людьми при помощи различных видов модальности: необходимости, возможности, оценочное и долженствования.
Лингвистическую основу любого фрейма составляет тезаурус, та "сетка координат", на которой базируется весь лингвистический материал фрейма. Фрейм структурирован множеством признаков, некоторые из них выделяются по степени важности, эти составляющие заполняют верхние уровни фрейма. Они реализуют его предписательно-оценочные характеристики. Нижние уровни фрейма представляют собой конкретные данные-означивания в процессе приведения фрейма в соответствие с ситуацией объективной действительности, они являются потенциальными возможностями реализации фрейма. Семантические вершины формулируют основания, по которым люди могут оценивать себя и друг друга. Дуги - это речевые акты, соединяющие данные семантических вершин и уровней.
Языковые способы выражения структуры рассматриваемого фрейма позволяют произвести отбор лексических единиц, вербализирующих значения и знание о морали и обозначить их как единую лингво-когнитивную модель. Фрейм "morality" представляет собой иерархически организованную социально-конвенциональную когнитивную структуру, носящую открытый характер.
Результаты исследования изложены в выводах по трём главам и в заключении.
Философско-этический аспект морали
Современные представления о природе мышления как системе манипулирования с ментальными репрезентациями опираются, по крайней мере, на одну базовую идею. Суть её в том, что «в процессе обработки информации мы выделяем два относительно самостоятельных модуля: - структуры представления знаний в виде различных репрезентационных форматов типа фреймов или моделей; - способы их концептуальной организации» (Язык и интеллект 1995: 29). Неоспоримым остаётся тот факт, что «лингвистика должна прийти в тесное соприкосновение с философией» (Подорога 1995: 25).
Для адекватного описания сущности лингвистических процессов, происходящих внутри фрейма "morality", нам представляется необходимым выявить лингвофилософскую суть понятий "мораль", "язык морали", "моральная картина мира".
Часто возникает вопрос о различии между моралью и нравственностью. «Слово мораль произошло от лат. moralitas от moralis - относящийся к нраву, характеру, складу души, привычкам; mores - нравы, обычаи, мода, поведение» (Словарь по этике 1989: 186). В нашей работе мораль и нравственность рассматриваются как семантические синонимы.
Терминологический аппарат морали складывается в период оформления морали как особой формы общественного сознания, формы духовно-практического освоения мира.
Мораль представляет собой один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе.
Для описания понятийной онтологии морали и определения её места в этической иерархии в диссертации рассмотрены философско-этический аспект морали, критерии морали, основы, сущность, категории и противоречия, присущие данному феномену.
Мораль восходит своими корнями к проблеме человека, начало которому дали еще софисты. Проблема морали одна из самых старых этических проблем.
Основными понятиями этики, отражающими наиболее существенные стороны и элементы морали и составляющие теоретический аппарат этической науки, являются категории. В истории этики основными категориями считаются понятия добра и долга, а также понятия добродетели, совести, справедливости.
В работах по этике говорится о том, что, определяя основные моральные составляющие, Платон выделяет несколько категорий: прекрасного; блага; нравственности; добродетели; справедливости.
В этической литературе отмечается, что категории нравственности, добродетели и справедливости рассматриваются также и в работах Аристотеля, который отмечал, что нравственное действие опирается на разум, оно подразумевает свободный выбор между добром и злом. Особое место у Аристотеля занимает справедливость. Справедливое - середина между двумя родами несправедливости: нарушением закона и неодинаковым отношением к равным. Понятие справедливости поэтому означает одновременно как законное, так и равномерное, а несправедливое - противозаконное и неравномерное (отношение к людям) (Богомолов 1985: 168, 220).
Если в античности добро и зло связывались с различными разрядами объектов, то английский философ Дж. Локк (как отмечают учёные) допустил, что хорошее может перейти границу, отделяющую его от плохого. Он говорит о том, что "Добро" и "Зло" представляют собой удовольствие или страдание, награду или наказание. "Добро" и "Зло" являются соответствием либо расхождением наших добровольных поступков с неким законом, с помощью которого добро и зло навлекаются на нас своей властью законодателя (Реале,
Антисери 1996: 328). В широком смысле мораль получает идейное обоснование в виде идеалов добра и зла. Добро и зло - это то, относительно чего мы устанавливаем норму, с чем соотносим действия (долженствование) и выносим суждения (оценка).
Учёные-философы утверждают, что мораль трактовалась Спинозой через категорию совершенное / несовершенное. "Совершенное" и "несовершенное" - конечные модусы человеческого мышления, рождающиеся из сопоставления человеком произведенных им предметов с присущей природе реальностью. "Добру" и "злу" не соответствует ничего онтологически сущего в вещах самих по себе: они являются модусами мышления, сформировавшимися у человека, когда он сравнивал вещи друг с другом и соотносил это с собой. Те вещи, которые мы называем "добром", на самом деле просто полезны, а "зло" представляет собой противоположность, следовательно, "добродетель" становится ни чем иным, как достижением пользы, а порок -наоборот. Спиноза трактует добро и зло через категорию полезности и разума (Реале, Антисери 1996: 253).
В этической литературе отмечается, что мораль порождалась не только разумом, а также и чувством. Основной категорией морали западный философ Д. Юм считал чувство. Мораль возбуждает аффекты и стимулирует действия, либо препятствует совершению действий и поступков, то есть обладает такими возможностями, которых нет у разума. Следовательно, не может быть, чтобы различия между добром и злом устанавливал разум, поскольку это различие оказывает на наши поступки заметное влияние, на которое абсолютно не способен разум. В основе морали лежит особое чувство - это чувство удовольствия и боли. Добродетель вызывает удовольствие особого типа, так же, как и порок вызывает боль особого типа, так что, если мы сумеем понять удовольствие и боль, то сможем объяснить порок и добродетель (Реале, Антисери 1996: 389-390).
В лингвистической литературе отмечается, что основополагающим понятием морали Лейбниц считал любовь, соизмеримую со способностью проводить Божественную волю в актах творения, благодаря способности «любить всех и любить Бога, вместилище всеобщей гармонии». Должное, истинное и сущее соединяются воедино, становятся тождественными в творческом акте идеального, доброго человека, который суть воплощение справедливости, ибо любит всех, развивает и конкретизирует христианскую этику любви (Герасимова 2000: 11).
По замечанию Н.Д. Арутюновой, Э. Кант связывал добро с модальностью долженствования, он утверждал эту категорию как категорию абсолютную, независимую от превратностей опыта, и, следовательно, как нечто априорное, установленное чистым практическим разумом в качестве нравственных законов (Арутюнова 1988: 27). Делая особый акцент на моральной стороне бытия, считая культуру, данную Богом, способностью человека подняться от "животного", чувственного состояния к нравственному существованию, повинуясь внутреннему повелению к добру, Кант назвал это "категорическим императивом". Основной закон кантовской этики гласит: «...поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого, как к цели, и никогда не относился бы к нему как к средству» (Реале, Антисери 1996: 657).
Лингвистический аспект морали
Окружающая жизненная среда, мир переживаний, научная картина мира, культурно-исторические формы нашей жизнедеятельности и сам язык сориентированы относительно идеальных полюсов смыслового континиума жизни: полюсов Добра и Зла (Кондрашов, Чичина 1998).
Добро и зло сами могут выступать в качестве нравственных норм, способствующих вынесению оценочных суждений и влияющих на действия людей. Добро и зло не существуют сами по себе и не заданы априорно, а определяются людьми как таковые при помощи различного отношения к определённым вещам. Это "отношение" и представляет собой мораль.
Изучение лексики, обозначающей рассматриваемую структуру знания, представляет сложность вследствие отсутствия объективных лексикографических критериев определения принадлежности лексических единиц к сфере морали. Для проведения отбора материала были проанализированы данные различных словарей.
На основании данных англоязычных словарей (LDCE 1995: 924, LASD 1998: 428, Hornby (2) 1992: 311, ODCE 1998: 578, CIDE 1995: 917, CCELD 1991: 937, WNCD 1973: 748), феномен morality можно представить как: principles or standards of behaviour, based on right and wrong. В определениях morality заложена оценочная дихотомия хорошо / плохо, так как рассматриваемое понятие содержит следующие лексические единицы: right / wrong, virtue I vice, good / bad. Имена существительные conduct, behaviour, standards, principles, manners имеют отличный от других составляющих статус, поскольку они относятся к обеим антиномиям.
В словаре синонимов (WDS 1990: 557) рассматриваемый феномен идентифицируется со словами goodness, virtue, probity, honour, honesty, ecel-lence, perfection, merit, то есть оно тяготеет к положительному полюсу good (добро).
В данной работе рассматриваются компоненты значения языковых единиц, закреплённых и объединяющихся в составе коннотативного значения. Под коннотацией, вслед за В.Н. Телия, понимается любой прагматически ориентированный компонент плана содержания языковых единиц, который "дополняет денотативное и грамматическое содержание на основе сведений, соотносимых с прагматическими факторами разного рода" (Телия 1996: 107). Речь идет об оценке эмоционально или рационально окрашенной, о грамматических и стилистических выражениях, характеризующих условия речи, социальные отношения между её участниками.
Существенную роль в структуре коннотации играет оценочный компонент. Дальнейшая детализация указанных лексических единиц, относящихся к оценочной дихотомии, проводилась по словарю П. Роже как наиболее подробно отражающему область знания о морали. Первый член антиномии virtue / vice выражается лексическими единицами с положительной оценочностыо: moral goodness, dueness, probity, innocence, justice, duty, respect, disintrestedness, penitence, temperence, fasting, purity, sobriety, love. Вышеперечисленные лексические единицы характеризуют добродетели, которые отражены в христианских заповедях, поэтому слова commandments, religion, God, faith, saints, church также могут обладать положительной оценочностью. Второй член антиномии virtue / vice выражается лексическими единицами с отрицательной оценочностью: evil conduct, immorality, improbity, guilt, falseness, deception, injustice, undueness, disrespect, vindiction, selfishness, intemperence, gluttony, drunkenness, impurity, sin, sinners (Th. EWPh 1959). Имена существительные с положительной и отрицательной оценочностью принадлежат к семантическому объёму рассматриваемого понятия. Данная классификация может быть дополнена именами прилагательными, наречиями и глаголами, образованными от указанных лексических единиц.
Прилагательное moral, по данным вышеперечисленных словарей, можно охарактеризовать как: of or pertaining to character or disposition, considered as good or bad, virtuous or vicious; of or pertaining to the distinction between right and wrong, or good and evil, in relation to the actions, volitions, or character of responsible beings; ethical.
Как показали данные словарей, этические учения о морали не противоречат определениям понятия morality (мораль), а подтверждают их. Проведённый анализ позволил выявить компоненты, наиболее регулярно повторяющиеся в словарных толкованиях семантических составляющих, которые мы принимаем за идентификаторы понятия morality. Анализ словарных дефиниций даёт основание говорить о том, что оценка (положительная или отрицательная) заложена в семантическом объёме лексических единиц, выражающих мораль, поскольку в языковом социуме имеется некоторое представление о "стандарте", то есть морально-этических нормах, в соответствии с которыми, члены данного социума оценивают свойства (признаки). Следовательно, за субъект оценки лексических единиц, обозначающих моральные свойства, принимаем социум, то есть весь языковой коллектив, с позиций которого даётся оценка качеству (Метёлкина 1988). Хотя вполне очевидно, что такие существительные, как virtue, honesty, sincerity, politeness, kindness, help, courage, purity, justice и прилагательные virtuous, honest, sincere, polite, kind, helpful, courageous, pure, just расцениваются как содержащие положительную оценку, а существительные vice, corruption, cynicism, jealousy, hate, cruelty, envy, rudeness, laziness, selfishness и прилагательные vicious, corrupt, cynical, jealous, hateful, cruel, envious, rude, lazy, selfish как содержащие отрицательную оценку.
Квалификация отдельных лексем, содержащих оценочные компоненты, которые обозначают моральные свойства, с точки зрения наличия в их структуре признаков хорошо / плохо, в подавляющем большинстве случаев не вызывает затруднений. В лексических единицах, содержащих оценочный компонент, выражается некий стандарт, отношение к идеалу (справедливый, порочный), следовательно, можно говорить и о том, что в самих этих словах заключена некоторая "точка зрения" о том, как должно поступать, то есть эти слова, наряду с оценочной модальностью, обладают модальностью долженствования.
Сопоставление классификации данных словарей послужило критерием отбора эмпирического материала, выражающего понятие "morality". Верифицируемые примеры содержат соответствующие модально-оценочные слова.
Мораль как когнитивная структура знания
Мораль, как один из феноменов человеческого бытия, является предметом описания и объяснения теории морали.
Для теории морали эмпирическим полем исследования является нравственное сознание людей во всех его многообразных проявлениях, включая и прямо противоположные по содержанию, контроверсивные нравственные установки, оценки, императивы. «Устранение разного рода духовных наслоений и иллюзий обыденного нравственного сознания подчинено общей задаче: выяснить каково подлинное, инвариантное, общезначимое содержание специфически моральных ориентиров (позиций, установок), скрытое за их видимым разнообразием. Другая задача этой теории - выявить закономерности формирования и функционирования нравственного сознания» (Максимов 2000: 28-29).
Индивид проходит определённый, имеющий свои особые стадии, путь, прежде чем он овладеет исторически-конкретной системой нравственности, то есть моралью во всём её качественном своеобразии / её ценностным кодом, логическими структурами, регулирующими механизмами. Невозможно найти добра и зла в той речевой оболочке, в которой заключены эти понятия. Придавая субъективную форму тем объективным требованиям, которые общественное бытие ставит перед сознательно действующими индивидами, мораль выступает как способ практически ориентированных людей в их общественной жизнедеятельности и как способ социальной регуляции.
Многообразные функции человеческой психики и языка могут быть редуцированы к двум основным: нормативно-ценностной и познавательной. Последней соответствует контекст теории морали. В контексте теории морали происходит анализ морального языка, исследуется социальный и психический механизм морального сознания в рамках национально-культурной специфики. Как видно из предыдущего анализа, мораль является многоаспектным понятием, которое трактуется через различные категории. Мораль трудноопределима. В контексте нравственного сознания, моралистики, этики понятие морали, строго говоря, не дефинируется. В нормативно-этических "определениях" морали, в примерах, отражающих знание о морали, то есть высказываниях типа "мораль есть X", выражаются общие ценностные позиции и их конкретное наполнение, содержание есть итог особого рода познания.
Следовательно, было бы несправедливо ограничиться лишь описанием языка морали и языковыми способами выражения морали, поскольку язык сам себя описывает, но не объясняет. «Для объяснения языка, надо выйти з- его пределы. В любой науке, переход от описательной стадии к объяснительной, неотвратимо связан с вовлечением в свою орбиту данных тех или иных смежных наук» (Кривоносое 1996: 397), какой и является когнитивная лингвистика. Необходимо отметить, что этому направлению науки предшествовало достаточно работ, в которых содержались идеи, нашедшие своё воплощение в когнитивной науке о языке (Кант 1999, Кацнельсон 1972: ПО, Пиаже 1984: 335, Потебня 1999, Рассел 1997: 71, Сепир 2001: 193, Russel 1995: 19).
Согласно когнитивной теории, каждая языковая категория рассматривается как отражение определённых пластов человеческого опыта, зафиксированных в языке.
Когнитивный подход к языку сделал актуальными призывы к разработке теории языка, уделяющей основное внимание как роли человеческого опы-та в процессах языкового функционирования (Н. Чейф, М. Мей, Дж. Лакофф), так и структуре знания, имеющихся у индивида, использующего язык (Т. Виноград), а также способом представления этих знаний (Р. Шенк). При этом оказалось возможным на единой концептуальной базе объединить не только собственно языковые, но и впеязыковые знания. Последние включают как знания об объектах окружающей действительности, об адресате, так и общефоновые знания о мире, коммуникативной ситуации, стратегиях участников коммуникации. Постулаты формирующейся когнитивной теории языка не противоречат разделяемому многими лингвистами и философами положению о том, что не может быть понимания речи и языка вне проблемы понимания мира (Павилёнис 1983).
Язык следует рассматривать как одну из наиболее замечательных когнитивных способностей человека, связанных с существующими в его голове особыми ментальными моделями и некими ментальными репрезентациями, отражающими знание языка и используемыми по мере необходимости в актах речи, речевой деятельностм, дискурсе (Структуры представления знаний в языке 1994).
Н. Хомский подчёркивал, что лингвиста не может не интересовать вопрос о месте языка среди других когнитивных систем и способностей человека и о тех ментальных структурах, которые служат средством деятельности и проявления этих способностей (Chomsky 1988, 1995).
Язык в понимании когнитивной лингвистики - это и динамическая, исторически развивающаяся знаковая система, являющаяся важнейшим средством человеческого общения и познания, и знание этой системы, соотнесённое с другими (неязыковыми) знаниями, из которых складывается языковая личность, а в социальном плане - национальный язык (Bell 1973, Haugeland 1990, Pinker 1994). Такое широкое понимание языка вбирает в себя все предшествующие суждения о его природе (В. фон Гумбольдта, младограмматиков, Ф. де Соссюра, структуралистов, зтнолингвистов).
По мнению Е.С. Кубряковой, перед лингвистикой, как когнитивно-ориентированной наукой, ставятся три главных проблемы: о природе языкового знания, о его усвоении и. наконец, о том. как его используют» (Куб;оя;чО-ва1997: 150). Такое направление, как когнитивная лингвистика, возникло для того, чтобы преодолеть существовавший в течение многих лет и до сих пор полностью не стёртый разрыв между философией и языкознанием, когнитивной сферой и языком.
«Обращение к когнитивным структурам позволяет по-новому взглянуть на классическую проблему семантики - полисемию. Традиционно считается, что если у слова есть несколько значений, то их различение обязательно для каждого из употреблений. Между тем каждый лексикограф-практик встречается с контекстами, для которых невозможно определить, какое из значений многозначного слова реализуется. Когнитивный подход позволяет не различать полисемию в тех случаях, когда это не необходимо» (Баранов 2001: 291).
С точки зрения когнитивной лингвистики, лексический уровень обладает гибкостью и подвижностью, в различных контекстах лексические единицы могут принимать различные значения, никогда, однако, не выходя за пределы, отведённые им когнитивной сеткой (Чарняк 1983).
«Семантические структуры тесно связаны с когнитивными, но не тождественны им, так как обладают принципиально иными правилами — это целевой анализ действительности, предназначенный для выбора языкового выражения. Когнитивные структуры характеризуются оперативными принципами. Семантические структуры основаны на когнитивных процессах, но на ранних этапах развития складываются самостоятельно. Семантические структуры характеризуются правилами выбора конкретных семантических элементов, существенных для данной ситуации. Между структурой предметной ситуации и семантической структурой высказывания находится когнитивная структура. Поэтому в формально-грамматических компонентах высказывания отображается не предметная ситуация, а когнитивная структура» (Шахнарович 1983: 188).
Фрейм как объект познания
Все знания о значении и употреблении слова не могут быть собраны и представлены в словарной статье. В когнитивной лингвистике отмечается, что имена, которые мы обнаруживаем в языках, не имеют единой интерпретации и классифицируются не единообразным способом. Они предназначаются не для того, чтобы обозначать субстанциональный характер вещей, которые существуют независимо, сами по себе, они определяются в большей мере человеческими интересами и человеческими целями. Но эти интересы не постоянны и отнюдь не неизменны. Они основываются на постоянных и повторяющихся элементах нашего чувственного опыта. При изучении языка во всём его своеобразии огромную роль играют такие экстралингвистические факторы, как человеческие интересы и цели, человеческий опыт (Лакофф 1981; Петров, Герасимов 1988).
«Естественный язык являет нам многообразие форм, в которых мы тут же обнаруживаем такие семантические "блоки", "куски", "отрезки", независимо от типов синтаксических построений, в которых мы узнаём взаимодействие причины и следствия» (Кривоносов 1996: 63).
Слова и их значения живут не отдельной друг от друга жизнью, но соединяются в нашей душе, независимо от нашего сознания, в различные группы, причём основанием для группировки служит сходство или прямая противоположность по основному значению. Понятно уже a priori, что такие слова имеют сходные или параллельные семасиологические изменения и в своей истории влияют одно на другое; понятно также, что эти слова употребляются в сходных синтаксических сочетаниях (Тарланов 1995).
Такие отдельные "группы слов", отражающие определённые пласты человеческого сознания, мышления и познания, можно определить как фреймы.
«Мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим языком. Мы выделяем в мире явлений те категории и типы совсем не потому, что они самоочевидны; напротив, мир предстаёт перед нами как поток впечатлений, который должен быть организован нашим сознанием, а это означает - языковой системой, хранящейся в нашем сознании. Мы расчленяем мир, организуем его в понятия и распределяем значения так, а не иначе в основном потому, что мы - участники соглашения, предписывающего подобную систематизацию» (Whorf 1956: 213).
В каждой реальной языковой единице, наделённой содержанием, это содержание возникает на базе определённой пропозициональной структуры, при этом пропозициональные формы представления знаний занимают ключевую позицию в ряде моделей фреймовой семантики (Bever 1970).
Следует принять во внимание слова У. Чейфа о том, что чётко определённой или автономной семантической структуры, лежащей в основе речи, не может существовать. Речь - это творческий процесс и лежащие в её основе знания аналогичны по своей природе (Чейф 1983).
Фреймовый анализ, взятый на вооружение когнитивной лингвистикой, позволяет рассмотреть многие культурные ценности и сферы культурного мира, в том числе, остававшуюся долгое время без должного внимания со стороны лингвистов, сферу морали.
Проблемой фрейма занимались такие авторы как М. Минский, Ч. Фил-лмор, Т. Бартлет, Ш. Абельсон, Т.А. ван Дейк, В. Кинч и другие.
Широкое распространение в лингвистике термин "фрейм" получил после работ М. Минского. Понятие фрейма у Минского определяется как минимально необходимая совокупность признаков объекта или явления, позволяющая идентифицировать этот объект, то есть то минимальное описание, ко торое сохраняет сущность репрезентируемого объекта, позволяя тем самым вычленить его из окружающего мира. При этом, Минский обращал внимание на то, что любое сокращение этого описания, то есть одного из признаков, приводит к потере этой сущности (Минский 1979).
Пожалуй, наиболее полно концепция фреймовой (ситуативной) семантики получила своё развитие и изложение в работах Ч. Филлмора. Он ввёл понятие прототипного значения и прототипной сцены, которые находятся в отношениях взаимной обусловленности, хотя прототипное значение принадлежит языку, а прототипная сцена (или ситуация) - миру действительности. Прототипное значение слова - это такое значение, которое позволяет построить некоторую идеальную ситуацию реального мира, оно как бы накладывается на события и "сцены" реального мира, и таким образом происходит "опознание" этого последнего. Как писал сам Филлмор, данная сцена реального мира воспринимается в той степени, в какой она соответствует парадигматической, или прототипной сцене. Прототипные сцены следует понимать как сцены, взятые из простых миров, - миров, признаки которых не отражают всех факторов мира действительности. Но в действительной жизни человеку чаще всего приходится сталкиваться не с идеальными, или прототипными, ситуациями, и тогда он в построении предложения, руководствуясь прагматическими факторами (обычно они выступают как совокупности знаний о мире), вносит коррективы, подбирая лексические единицы, которые больше соответствуют данной ситуации (Филлмор 1988).
Когнитивная система способна к научению через опыт (Кравченко 2001: 157). Мы должны поэтому, рассматривая тексты как средства организации опыта и инструменты познания, видеть во фреймах инструменты описания и объяснения лексических и грамматических значений. Филлмор приводит слова Дж. Милля относительно значимости связанных между собой слов: "Имя не может быть использовано в дискурсе как имеющее значение до тех пор, пока не введено и не понято имя некоторой другой вещи" (Филлмор 1988: 56).
Филлмор определяет фрейм как группы слов, которые мотивируются, определяются, взаимно структурируются особо унифицированными конструкциями знания или связанными схематизациями опыта (Филлмор 1988: 54). Фрейм даёт базовое понимание событий, подразумевая не одну схему в голове человека при взаимодействии с другими людьми (Goffman 1974).
Анализ фреймовых концепций, их применения и развития в сфере исследования языка и понимания текста, представлен в сборнике «Frame conceptions and text understanding», где обсуждаются различные проблемы, связанные с фреймовыми представлениями: внутренняя структура фреймов, базовые элементы, семантика, их отбор, сочетаемость, процесс приобретения знаний и объём информации, представленный во фреймах, и пути применения фреймовых моделей в системах, моделирующих понимание текста. В сборнике сравниваются такие когнитивные категории, как сцены, сценарии; фрейм интерпретируется как лингвистически-ориентированный концепт, обеспечивающий языковую реализацию знаний, содержащийся в сценах и сценариях. В частности, говорится о том, что сцены и сценарии представляют собой структуры знаний, связанные с хранением информации о мире и её использованием в процессе понимания и вербализации; эти когнитивные категории описывают глобальные модели событий, состояний и действий. Фреймы занимают промежуточное положение между сценариями и сценами, с одной стороны, и естественным языком, с другой. Они непосредственно задействованы в процессе естественной языковой коммуникации и при этом используют знания, содержащиеся в сценах и сценариях (Frame conceptions and text understanding 1980). Таким образом, фрейм, в отличие от сцен и сценариев, является лингвистически-ориентированным концептом.
