Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История и методика изучения марийских исторических преданий 12
1.1. История собирания и изучения исторических преданий марийцев 12
1.2 Проблема жанра и методологические принципы изучения марийских исторических преданий 33
Глава 2. Сюжетное многообразие марийских исторических преданий 53
2.1. Ранние исторические предания 54
2.2. Предания о борьбе с внешними врагами 85
2.3. Предания о присоединении Марийского края к Русскому государству 101
2.4. Предания о жизни марийского народа в составе Русского государства 124
Глава 3. Жанровые и художественные особенности марийских исторических преданий 147
3.1. Жанровые особенности исторических преданий 147
3.2. Художественные особенности исторических преданий 162
Заключение 180
Список источников и литературы 188
Приложение 1 215
Приложение 2 228
- История собирания и изучения исторических преданий марийцев
- Предания о борьбе с внешними врагами
- Предания о жизни марийского народа в составе Русского государства
- Жанровые особенности исторических преданий
Введение к работе
Устное народное творчество марийского народа представляет собой богатый источник для изучения различных сторон его материальной и духовной жизни. Изучение специфики, историзма, типологии и поэтики марийских преданий имеет важное значение для осмысления всего фольклора марийцев, представляющего своеобразную художественную летопись народа и отражение эстетического мышления древнего этноса. Современные культурные процессы значительно повысили интерес марийского народа к своему историческому прошлому, усилили его значение. При изучении отдельных вопросов истории и культуры марийские исследователи нередко обращаются к произведениям устного народного творчества, особенно к такому жанру, как предание. В силу историко-культурного развития марийский этнос характеризуется борьбой за свою независимость, что легло в основу возникновения героико-исторических преданий. Научный интерес представляет собой и процесс становления и динамического развития эпических традиций марийской несказочной прозы, составляющей синтез самобытного творчества и элементов финно-угорских эстетических традиций. В этом аспекте интересны изменения, происшедшие в природе преданий как жанра, опирающегося на общеэпические традиции народного творчества.
Изучение эпических жанров марийского фольклора является актуальным в исследовании древней истории, культуры народов с небольшой письменной традицией. Долгое время не имея своей письменности, эти народы в своих героических сказаниях, легендах и преданиях стремились сохранить информацию о древней жизни своих предков. С изменением исторических условий, социальной организации общества эти жанры в какой-то степени видоизменялись, обогащались новыми идеологическими концепциями и образами, они в то же время в многочисленных вариантах донесли до нас ранние сюжетные мотивы и древнейшие исторические образы.
Поэтому предания и сказания исторического характера, наряду с другими фольклорными, этнографическими и историческими материалами являются ценным источником информации об особенностях жизни наших предков. В свое время справедливо писал советский фольклорист Ю.М. Соколов о том, что «народная поэзия дает богатейший материал, чтобы понимать историческую жизнь» (Соколов 1994:86). Подчеркивая роль фольклора в изучении народов, он, прежде всего, имел в виду эпические жанры фольклора, в частности, предания, связанные с историей народа.
В то же время использование лишь одних фольклорных материалов в изучении истории младописьменных или бесписьменных народов может привести к некоторым ограниченным выводам и заключениям, так как сюжеты преданий со временем изменяются, наслаиваются другими сюжетами и образами. В связи с этим они могут потерять историческую конкретность в изображении древней жизни. Недостаточность фольклорной информации в отражении объективной истории народа беспокоила в середине 30-х годов XX века марийского ученого Я. Ялкайна. Он писал: «...Воспринимая бытующие среди народа сказания или конкретный научный факт, мы считаем, что знаем историю марийцев» (Ялкайн 1935:181). Естественно, замена конкретных исторических фактов отраженными в преданиях историческими материалами может привести к субъективным умозаключениям. Сочетание материалов эпоса и истории в исследовании древней жизни может дать положительные результаты. Но хотелось бы подчеркнуть, что во многих случаях и летописные, исторические факты о жизни других народов насыщены субъективными выводами и положениями, так как летописцы отражали историю других народов с позиции правителей. Поэтому и к летописным, историческим документам следует относиться осторожно. Иначе не избежать ошибок в толковании того или иного исторического события.
Работ, посвященных преданиям, в марийской фольклористике немало. Ведущими исследователями, работавшими с жанрами несказочной прозы,
можно считать A.M. Бердникова, К.А. Четкарева, В.А. Акцорина. Несказочная проза марийцев являлась целью сбора во время многих фольклорных экспедиций. Но ее жанры не были предметом специального углубленного изучения как специфических видов устного народного творчества, а в основном привлекались как вспомогательный материал в фольклорных, литературных и историко-этнографических изысканиях. Богатство сюжетов исторических преданий среди других жанровых разновидностей, близость их к реальной истории народа побуждают исследовать их с позиции историзма. А эволюционные процессы, происшедшие в жанре предания за сотни лет, поступательное движение эпического творчества от мифологического мышления древних предков к конкретно-историческому отображению действительности обуславливают рассмотрение поэтики преданий как закономерного процесса развития художественного мышления народа.
В несказочной прозе марийцев содержатся богатые исторические сведения, которые освещают особенности культуры, быт и нравы народа в различные этапы его истории. Она веками бытовала наряду со сказками и мифами и по законам типологии вобрала в себя традиции художественного творчества в целом, а также развивалась в контактах с фольклором соседних и родственных народов. Только глубокое и полное изучение фольклора и всех его жанров во всем их богатом многообразии, целостный их анализ дают ключ к раскрытию возможности использования народных знаний и традиций для обогащения духовной жизни и нравственного воспитания, правильной оценке событий прошлого и формирования высоких эстетических вкусов.
Актуальность исследования. Диссертация посвящена жанру марийской несказочной прозы - преданиям. Выбор для исследования был обусловлен рядом моментов. Предания марийцев представляют собой материал и источник при исследовании ряда проблем этнического и историко-культурного развития народов, их этногенеза и взаимосвязей.
Значение их было осознано давно. Систематическое собирание их началось после 1930 г. Собранный материал не только не исследован во всем его объеме, но и не учтен полностью, немало записей хранится в архиве Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории им. В.М. Васильева. Безусловно, фонды требуют систематизации и классификации.
Актуальность изучения марийских преданий вызвана также научно-познавательным характером произведений эпических жанров. В них сосредоточены взгляды народа на свое культурное и историческое прошлое, а также и эстетические идеалы разных эпох и древнейшие формы мышления марийского народа. Ввиду того, что предания в настоящее время востребованы и историческими науками, нельзя не отметить тот факт, что идейно-художественная сторона и эстетическая значимость текстов остается в стороне. В связи с этим, целесообразно исследование марийских преданий с позиции художественного текста и выявление их идейно-композиционных особенностей.
Предметом исследования в диссертации являются исторические предания как отдельный жанр в несказочной прозе марийцев.
Исходя из всего вышеотмеченного, поставлены цели и задачи исследования. Цель работы - типология, определение жанровых и художественных особенностей марийских преданий.
Многоаспектность данной проблематики обусловливает решение следующих задач:
систематизация преданий по семантике сюжетов;
определение специфики и жанровых границ преданий в системе жанров марийской несказочной прозы;
изучение типологической общности марийских преданий с несказочной прозой других народов, выявление творческой связи (отдельные аспекты);
- исследование преданий с позиции национальной специфики, проблематики, идейной направленности и художественных особенностей.
Методологической основой диссертации явились фундаментальные труды советских и российских фольклористов и литературоведов В.Я. Проппа, К.В. Чистова, Б.Н. Путилова, С.Н. Азбелева, В.П. Аникина, Н.И. Кравцова, Э.В. Померанцевой, В.К. Соколовой, Н.А. Криничной, В.М. Гацака, а также труды исследователей, изучающих региональную специфику фольклора В.А. Акцорина, К.А. Четкарева, В.Д. Димитриева, Т.Г. Владыкиной, Л.В. Седовой, Ф.И. Урманчеева, СМ. Гилязутдинова, Ф.А. Надршиной, Б.Г. Ах-метшина, Г.М. Ахметшиной и др.
Методика исследования основана на текстологическом анализе с использованием сравнительно-типологического, сравнительно-исторического и вариативного методов.
При помощи текстологического анализа осуществляется углубленное изучение текстового материала и выявление типологических особенностей рассматриваемых образов. Сравнительно-типологический метод вместе с вариативным позволяют сопоставить варианты эпических произведений, различающиеся по месту бытования, а также эпические традиции разных народов и выделить в них традиционные элементы, общие образы и идеи, художественно-стилистические приемы и т.д. Сравнительно-исторический метод дает возможность рассмотреть эволюцию сюжетов, образов и мотивов в марийских преданиях в соответствии с изменяющимися представлениями народа на разных этапах его жизни.
Источниковой базой исследования явились порядка двухсот опубликованных, научных и архивных материалов, а также собственные записи автора, сделанные во время фольклорных экспедиций и научно-полевых работ.
Из архивных источников в первую очередь изучены и использованы материалы научно-рукописного фонда Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории им В.М. Василь-
ева и материалы фольклорной практики историко-филологического факультета Марийского государственного университета, материалы архивного фонда отдела народного творчества ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова (г. Казань), архивные материалы Малмыжского краеведческого музея (г. Малмыж Кировской области).
Степень изученности проблемы. Интерес к марийским преданиям возник еще в XVIII веке. Научное изучение было начато членами отдела фольклора Марийского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, образованного в 1930 г. Систематизация жанров марийской несказочной прозы была предпринята К.А. Четкаревым. Продолжил эти исследования В.А. Акцорин. Оба исследователя основное внимание уделяли достоверности содержания текстов, оставляя без внимания проблему разграничения особенностей жанров.
Научная новизна. Научная новизна диссертации определяется решением проблемы разграничения жанров марийской несказочной прозы - предания, легенды, устного рассказа. Кроме того, в диссертации обобщены и систематизированы в виде типологии тексты марийских преданий, впервые создан указатель основных сюжетов и мотивов преданий, выявлены их жанровые и художественные особенности. В настоящей работе введены в научный оборот новые версии текстов преданий марийцев.
Практическая значимость исследования заключается в том, что основные положения, результаты и выводы диссертации могут быть использованы при разработке теоретических материалов по истории марийского фольклора и его жанров, в изучении проблем этногенеза, истории, этнографии, истории культуры марийского народа.
Они могут быть использованы также в курсах вузовских лекций, школьных занятий, при написании учебников и составлении программ по устному народному творчеству. Материалы исследования могут быть полезными в нравственном и патриотическом воспитании молодежи.
Апробация работы. Основные положения работ апробировались в виде научных докладов и сообщений на ежегодных республиканских научно-практических конференциях «Игнатьевские чтения» (г. Козьмодемьянск, 2002-2006 гг.), на региональных научно-практических конференциях «Актуальные проблемы финно-угроведения» (г. Бирск, 2004 г.), «Национальные культуры Урала: самобытность, история и перспективы взаимодействия» (г. Екатеринбург, 2005 г.), на III Всероссийской научной конференции финно-угроведов (г. Сыктывкар, 2004 г.), X Международном конгрессе финно-угроведов (г. Йошкар-Ола, 2005 г.) и отражены в следующих публикациях:
Герои марийских преданий в системе преподавания марийского фольклора //Марийское краеведение: опыт и перспективы его использования в системе образования РМЭ: Материалы 9-ой республиканской научно-практической конференции. - Йошкар-Ола, 2003. - С. 57-59.
Вклад В.А. Акцорина в изучение марийских преданий // Игнатьевские чтения: Материалы докладов и выступлений на республиканских научных конференциях 2002-2003 гг. - Йошкар-Ола, 2003. - С. 70-74.
Начало изучения марийских преданий // Там же. - С. 158-188.
Взгляды К.А. Четкарева на марийские предания //Актуальные проблемы межкультурных и межъязыковых контактов: Материалы научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора Н.Т. Пенгитова - Йошкар-Ола, 2004. -С. 153-155.
Мотивы марийских преданий об онарах //Актуальные проблемы финно-угроведения: Материалы региональной научно-практической конференции 22-23 апреля 2004 года. Часть 1. - Бирск: Бирск. гос. пед. ин-т, 2004. -С. 158-161.
Версии преданий об Акпарсе // Игнатьевские чтения: Материалы докладов и выступлений на республиканской научной конференции. - Йошкар-Ола, 2005. - С. 166-170.
Мары да мордва халыквлан преданивла лоштышы кыл гишан икма-няр шанымаш // У сем. - 2005. -№ 3. - С. 46-52.
Сюжетное многообразие марийских преданий о родо-племенных вождях // История, современное состояние, перспективы развития языков и культур финно-угорских народов: Материалы III Всероссийской научной конференции финно-угроведов. - Сыктывкар, 2005. - С. 293-295.
К вопросу о марийско-татарских параллелях в исторических преданиях // Национальные культуры Урала: самобытность, история и перспективы взаимодействия: Материалы региональной научно-практической конференции. - Екатеринбург, 2005. - С. 117-122.
К вопросу о трансформации некоторых героев марийских преданий // Тезисы секционных докладов X Международного конгресса финно-угроведов: Фольклористика и этнология. Литературоведение. Археология, антропология, этническая история: III часть. - Йошкар-Ола: Map. гос. ун-т, 2005.-С. 96.
Отражение социального положения марийского народа в исторических преданиях // Марийская филология. Вып. 5. Ученые записки ИФФ Мар-ГУ. - Йошкар-Ола, 2005. - С. 185-189.
Предания о происхождении названий населенных пунктов Горномарийского района // V Игнатьевские чтения: Материалы докладов и выступлений на республиканской научной конференции. - Йошкар-Ола, 2005. - С. 170-175.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложения 1и 2.
Во введении обосновывается актуальность диссертации, ставятся цели, определяются задачи работы, выявляется научная и практическая значимость исследования.
В первой главе диссертации «История и методика изучения марийских исторических преданий» рассматривается история собирания и изучения
преданий марийцев, определяются их специфика и жанровые границы, а также выделяются основные методологические принципы их изучения.
Во второй главе - «Сюжетное многообразие марийских исторических преданий» рассматриваются основные циклы рассказов о раннем этапе формирования марийского народа, о борьбе с внешними врагами, о присоединении Марийского края к Русскому государству, о жизни народа в его составе. Раскрываются особенности сюжетов и вариантов преданий, выявляются типологические общности с несказочной прозой других народов - чувашей, мордвы, удмуртов, татар.
В третьей главе исследования «Жанровые и художественные особенности марийских исторических преданий» рассматриваются особенности жанра и поэтики с позиции национальной специфики, выявляются идейная направленность и художественные особенности рассказов.
В заключительной части диссертации излагаются основные выводы, подводятся итоги исследования. Дан список источников и литературы.
В приложении 1 дана типология сюжетов и мотивов рассматриваемых в диссертации марийских преданий, в основу которой положена схема классификации В.К. Соколовой, данная в ее монографии «Русские исторические предания» (1970).
В приложении 2 даны тексты марийских преданий, собранные диссертантом во время фольклорных экспедиций и научно-полевой работы.
История собирания и изучения исторических преданий марийцев
Сбором и изучением марийских преданий начали заниматься, прежде всего, исследователи культуры русского народа: путешественники, ученые, любители-краеведы, состоящие в различных научных обществах. Их записи, краткие сведения и материалы о марийском народе представляют большую историческую и культурную ценность. Опираясь на их записи можно проследить развитие и эволюцию различных преданий и установить наиболее древние варианты интересующих нас сюжетов и образов, на основе которых можно решать вопросы о связи преданий с историей.
Первая запись сказания о богатырях была сделана арабским писателем и путешественником Ибн-Фадланом, посетившим Волжскую Булгарию в X веке. В период между X и XVIII веками данных о собирании эпического творчества марийцев практически не имеется. В XVIII веке в связи с организацией сбора материалов о народах Российского государства ученые-путешественники записывали отдельные сведения и об устном творчестве марийцев. Но академические экспедиции П.Г. Георги, Н.П. Рычкова, Г.Ф. Миллера не открыли весь потенциал устного творчества марийского народа. Доступ исследователей к знаниям марийцев могло ограничивать незнание языка, быта и культуры марийцев. Это в свою очередь рождало среди ученых ошибочные положения, определенный субъективизм в оценке эпического творчества марийского народа.
Примером такого взгляда может служить высказывание исследователя-путешественника XVIII столетия П.Г. Георги. В своем труде «Описание всех живущих в Российском государстве обитающих народов, яко то вотяков, чуваш и черемис» (1776) он пишет, что черемисы являются непросвещенными людьми, и «преданий о бывших с предками их приключениях не имеют». В эпоху усиленной колонизации марийцы, вероятнее всего, не всегда могли доверять не только представителям царской администрации, духовенству, но тем более, чужим исследователям. Поэтому, первые попытки собрать материал среди марийцев не увенчались успехом и, как следствие, рождали среди исследователей ложные представления о способностях марийского народа к художественному творчеству.
Наиболее плодотворная работа начинается с 40-60-х годов XIX столетия, когда члены Императорского Русского Географического общества Н.И. Золотницкий, С.А. Нурминский, Е.Т. Соловьев, С.К. Кузнецов и другие начинают свою работу непосредственно в среде носителей марийской культуры. Результаты исследований данных ученых находят отражение в опубликованных трудах: «Очерк религиозных верований черемис» (1862) С.А. Нур-минского, «Невидимый мир по шаманским воззрениям черемис» (1887) Н.И. Золотницкого, «Две легенды Казанской губернии» (1887) Е.Т. Соловьева, где приводятся примеры сказаний марийцев о своих родоплеменных вождях.
Особый интерес представляют работы С.К. Кузнецова. Еще будучи студентом Казанского университета в 1873 году он написал труд «Исторический очерк села Черемисского Малмыжа». Летом 1878 года он посетил вятских марийцев и год спустя опубликовал материалы своего исследования в этнографическом очерке «Четыре дня у черемис во время Сюрема» (1879), где приводит пример предания местных марийцев об Акпатыре. В это же время, наряду с исследователями фольклора работают и археологи. В частности, вятский археолог А.А. Спицын изучал не только археологическое прошлое вятского края, но и эпические фольклорные произведения марийцев, удмуртов, коми и на их основе делал попытки восстановления древней истории народов (Акцорин 1984:31).
25 января 1879 года при Казанском университете открывается Общество археологии, истории и этнографии (ОАИЭ), чья деятельность в лице членов этого общества способствовала более активному собиранию марийского фольклора в целом, и даже первым попыткам перевода текстов на русский язык. Как указывает по этому поводу К.А. Четкарев, «образцы фольклора мари с более или менее точным переводом стали публиковаться со второй половины XIX века» (Четкарев 1939:65).
Деятельность научных работников Казанского университета и членов ОАИЭ И.Н. Смирнова, Н.И. Ильминского, А. Знаменского и других деятелей направлялась на сбор фольклорных материалов для конкретного изучения вопросов истории и материальной, духовной культуры народов Поволжья. Это направление в изучении фольклора было положительным в разрешении многих неразрешенных проблем по древней истории марийцев и других поволжских народов, не имеющих письменности. Эти исследователи сделали также первые попытки научного освещения отдельных вопросов марийского фольклора. В частности, опираясь на такое направление, ими установлена хронология событий Марийского края, выявлены имена марийских князей, военачальников, богатырей, в частности, Болтуш, предводитель вятских марийцев, Акпарс, предводитель горных марийцев. Эти предания публиковались в «Казанских епархиальных известиях», «Известиях Общества археологии, истории и этнографии» при Казанском университете. Некоторые авторы, опираясь на предания, стремились выяснить подлинность легендарных личностей. В этом отношении отличился марийский автор Нечаев, писавший под псевдонимом Н. В своих статьях «Предания из давно прошедшей черемисской жизни» (газета «Сын Отечества», 1887, № 120), «Из черемисской жизни» (газета «Нижегородский биржевой листок», 1887, № 280), «Черемисское предание, относящееся ко взятию русскими Казани» (газета «Нижегородский биржевой листок», 1887, № 31) он попытался доказать подлинность героической личности горномарийского предводителя Акпарса, помогавшего Ивану Грозному при взятии крепости Казани. Эти статьи явились ответом на другую напечатанную работу неизвестного автора о марийцах Васильсурского уезда Нижегородской губернии, вышедшей в этом же году в одном из январских номеров «Нижегородского биржевого листка». В данной статье автор писал, что черемисы не в состоянии были создать поэтические образы. Примеры опубликованных Нечаевым преданий опровергнули ложное представление ряда исследователей о марийцах как народе, не имеющем своего устного творчества.
Предания о борьбе с внешними врагами
Марийские героико-богатырские предания составляют особую группу. Создавались такие предания уже как исторические, обобщая действительные факты вековой борьбы. Прошлое марийского народа драматично. Оно связано с непрерывной борьбой за свою независимость, отмечено кровопролитными войнами как с внешними врагами, посягавшими на свободу края, так и внутренней борьбой с родоначальниками, притеснявшими свой народ. Предания, повествующие о тех далеких временах, раскрывают картины прошлой жизни, в которой марийский народ жил по своим законам, управлялся своими родоначальниками и старейшинами - князьями и предводителями («па-тыр», «она-енг», «она мари»). В преданиях рассказывается о беспрекословном подчинении народа своим князьям, об их почитании и поклонении им. Примечателен тот факт, что народ более боялся своих предводителей, чем тех, под влиянием которых находился сам край. Хотя трудности и лишения, которые он нес, будучи несвободным, были велики. К примеру, в предании рассказывается, что находясь под влиянием Волжской Булгарии, марийцы были обязаны с каждого хозяйства платить дань - шкуру быка и налог деньгами. Молодые люди, собиравшиеся жениться, должны были отдавать в подарок хану своего коня. Булгары отличались жестокой изощренностью, занимались работорговлей, продавая молодых марийских парней и девушек в рабство (Источники 98). На смену булгарам приходят татары.
История сохранила подлинные события тех времен, когда в результате набегов врагов марийцы терпели большие невзгоды. Преданий, повествующих о той поре, как уже отмечалось, не очень много, большинство их них характеризуются изображением борьбы марийского народа за свою независимость. Например, звениговские марийцы сохранили предание о том, как их предки приняли над собой власть татарского хана лишь после того, как потерпели жестокое поражение в сражении. Описывается храбрость марийского князя Олегдера и знатного марийца по имени Эсменек, которые погибли в сражении. Битва была такой страшной, что «вся земля была усеяна человеческими костями». После этого «мари принуждены были подчиниться татарам и их положение при них ухудшилось» (Янтемир 1926 (вып.3):20).
Жизнь марийского народа под татарами была сопряжена с уплатой различных податей. В преданиях говорится о том, что крестьяне вносили ясачные, оброчные, таможенные и другие виды различных податей и поборов (там же). В некоторых текстах описывается жестокость противника. Например, в одном предании рассказывается: «В двенадцати-пятнадцати километрах от деревни Токари (Горномарийский район), - рассказывает предание, -находится овраг под названием «Кудлу ваты» («Шестьдесят женщин»), В этом овраге ханские люди убили шестьдесят марийских женщин и девушек и там же их похоронили» (личный фонд: 18). Удивителен тот факт, что предание бытует в той местности и в настоящее время. Пример с подобным сюжетом мы нашли и в татарском фольклоре. В предании «Сорок девиц-воительниц» повествуется, что в городе Булгар царствовал «хан святой жизни». Аксак-Тимур напал на его город и разорил. Сорок живших во дворце хана девиц во главе с дочерью государя направились в Билярск. Там они жили, проводя дни свои в молитвах. Но Аксак-Тимур пришел и туда, и эти девушки «приняли от него мученическую смерть. Там их похоронили, и так называемый «девичий могильник» является местом погребения этих девиц» (Источники 110:31).
Предания марийцев свидетельствуют о том, что в период татарского владычества верховная элита марийского народа в лице она-енг (предводителей и старейшин) занимала определенное место в социальной структуре Казанского ханства и призвана была в первую очередь собирать ясачные подати со своих соплеменников и отправлять в ханскую казну. За выполнение некоторых административно-хозяйственных, военно-фискальных и судебных функций марийские старейшины наделялись определенной площадью земли и с них взыскивались подати и повинности.
В предании, записанном М.Н. Янтемиром в деревне Купсола Сернур-ского кантона, отмечается, что «в ней жил когда-то мариец по имени Эшки Ведаш, который собирал подати и отсылал в Казань татарскому хану. Это был, видимо, один из тех тарханов, которые собирали подать и служили хану, но повинностей не несли, относясь к привилегированному сословию» (Янтемир 1927 (вып.7):85). Подобный сюжет встречается и у чувашского народа. Предание повествует о том, что после смерти последнего Торхана, «чуваши не имели покоя, татары беспрестанно нападали на селения». Один чувашский пленник, по имени Уразмедь, жил у татарского царя несколько лет, «ездил на войну при татарском войске...он должен был собирать с народа подать и представлять ему девиц, которых он захватил силой» (Источники 106:70).
О нелегкой жизни марийского населения, в частности горной стороны, под властью казанских ханов очень подробно рассказывается и в других чувашских преданиях. В них имеется много описаний разорений, грабежей, увода в рабство. Одним из первых чувашских исследователей СМ. Михайловым в 1856 году было записано предание, в котором говорится о том, что казанские цари жили почти за счет населения правой стороны - чуваш и горных марийцев, «частовременно посылали своих подчиненных обирать их и уводить в неволю дочерей. Татары... при малейшем сопротивлении показывали свою жестокость, резали нещадно мирных людей и грабили их достояние» (Михайлов 1972:331). Чувашский исследователь В.Д. Димитриев указывает, что татарские укрепления обычно располагались на месте бывших бунтарских крепостей. О татарских укреплениях часто упоминается и в чувашских исторических преданиях (Димитриев 1983:45-46; 50-53).
О нелегком положении под татарами рассказывают, в большинстве случаев, предания горных марийцев. По мнению историков, при всей значимости горной стороны для Казанского ханства, она была связана с ним политически, экономически, культурно и этнически гораздо слабее, чем левобережье. Основная причина этого заключается в том, что она отделялась от остального ханства Волгой и там постоянно вырастало влияние Русского государства (Бахтин 1998:48). Наличие такого противоречия заставляло казанских феодалов в управлении горной стороны опираться на военные силы и служивших им представителей родоплеменной знати. По мнению А.Г. Бахтина, «деспотичная система управления, отсутствие общегосударственного законодательства, слабость ханской власти, сопутствующие ей феодальная анархия позволяли татарским феодалам чувствовать себя на горной стороне почти самостоятельными правителями» (там же).
Предания о жизни марийского народа в составе Русского государства
Предания, повествующие о жизни марийцев в составе Русского государства, разделены в исследовании на следующие группы: 1) предания о крещении марийцев, о переселениях народа в связи с христианизацией, о борьбе марийцев за свою веру; 2) предания о крестьянских войнах под предводительством С. Разина и Е. Пугачева; 3) предания о дальнейших исторических событиях жизни народа. Рассказов, отражающих жизнь марийского народа после ее присоединения к Русскому государству, немного. Тем не менее, они открывают яркие картины событий и явлений из жизни ясачного народа, которому, судя по преданиям, приходилось нелегко. После того, как Казань была захвачена русскими войсками, Казанское ханство перестало существовать. К тому времени горные марийцы и чуваши за свою покорность русскому царю были на три года освобождены от ясака. Марийские историки отмечают, что «сразу же после победы Иван IV послал по улусам обращение к местным предводителям с приказом прибыть для принесения присяги. Летописи сообщают, что в последующие дни и недели из многих мест явились марийские вожди, чтобы присягнуть русскому царю, в том числе сообщалось о прибытии «с Луговой стороны черемисы». В некоторых местах присягнувшее население тогда же уплатило ясак новым хозяевам» (Иванов 1999:20-21).
В составе Русского государства марийцы оставались таким же порабощенным народом, что и прежде. Согласно преданиям, положение марийских крестьян оставалось тяжелым, они были обязаны платить в пользу государства налоги в денежно-продуктивной форме и выполнять многочисленные казенные повинности: «Имея в виду, что когда-нибудь чиновники доберутся до них и чтобы их хорошо встретить, и ублажить их души, готовили дорогие звериные шкурки. К тому же, рассчитавшись пушниной, можно оградиться от слез и избавиться от плети богачей» (Источники 117:188). Предание сообщает, что для экзекуций имелись специальные «лобные» места. От жестоких истязаний многие люди умирали. Причем от размера неуплаты налога зависели и плетки, некоторые розги были с тремя концами, а некоторые даже с семью. Марийский народ бедствовал, отдавая последние шкуры, мед и деньги.
Очень скоро, по историческим фактам, начинают вспыхивать различные восстания местных ясачных населений. Так началось восстание, переросшее в мощную национально-освободительную войну, которая растянулась на тридцать с лишним лет (с перерывами). Три всплеска этой войны получили общее название - «черемисские войны» (Иванов 1999:21 ).Эти события отражает версия преданий о Мамич-Бердее, который, по историческим материалам, был в то время сотником луговых мари и возглавлял черемисское восстание первой волны. Он «решил образовать на Луговой стороне «царство», править которым пригласил одного из ногайских царевичей - Ах-полбея» (Иванов 1999:21). В предании рассказывается: «Кырык ма-рынвлаэтшы рушынвлалан кымалыныт, алык марынвлажы- уке. Тынам вара ньшьі тишкьі ванженыт, ышкешты докы сарташ маньш. Кырык марынвлажы ванжьщелыт, алык марынвлан князьжым Иван Грозныйлан кычен колтеньп» («Горные марийцы поклонились русским, а луговые марийцы - нет. Они переправились на этот берег, чтобы объединиться. Горные марийцы не согласились, а князя луговых марийцев поймали и отправили к Ивану Грозному») (личный фонд: 15).
По всей вероятности, в этом тексте изображены события первой черемисской войны. Из летописного источника узнаем: «Того же месяца приехали ко государю горние люди Алтын сотник с товарыщи и привез с собою изменника Мамич Бердея Лугового сотного князя. А сказывали государю, что приходил Мамич Бердей их воевати, а с ним было две тысячи человек, и к острогу их приступал, и их воевал. И они с ним зговорилися, что им с одного с ним изменити, да уверялся с ним, да взял его пити к себе, а с ним человек с двести. Да тех людей всех побили, а его изымав, ко государю привели. И царь государь горних людей пожаловал великим жалованием и в ясакех их полегчил; Мамич Бердей сказывал взял было их Нагаи царя, и царь им не учинил никоторын помощи, и он царя убил и всех Нагай побил да сложился с Арскими людьми, а сам пошол на горнюю сторону тех отводити от царя и ликого князя, и горние люди его обманули, товарыщев побили, а его, изымав, и ко государю привели» (Источники 106:134-135).
Таким образом, в преданиях основная сюжетная линия связана с несогласием большинства марийцев с новыми законами и нововведениями, другими социальными условиями жизни. Эти события нашли отражение, в первую очередь, в преданиях о крещении марийцев.
Предания о крещении марийцев, о переселениях народа в связи с христианизацией, о борьбе марийцев за свою веру
Одной из самой большой и различной в сюжетном плане группой этого цикла являются предания о крещении марийцев и событиях, связанных с этим явлением: о переселениях, связанных с христианизацией, о противостоянии народа и т. п.
Вхождение в состав Русского государства марийцев, как и других народов Поволжья, было явлением жестким. Даже после присоединения политика царского правительства была направлена на покорение и полное подчинение марийского народа. Поэтому, наряду с заселением и раздачей марийских земель крестьянам, правительство начало проводить насильственное крещение марийцев, полагая, что с принятием христианства инородцы перестанут сопротивляться проводимым мероприятиям и сделаются его сторонником. Судя по историческим материалам, «в конце XVII-первой четверти XVIII веков заметны усилия по внедрению православной христианской веры в среду нерусских крестьян-язычников. ... Следствием массовой христианизации стало строительство сельских церквей и появление русских священников. ... Марийские язычники продолжали стойко придерживаться традиционных верований своих предков... В целом крещение марийцев обернулось для них насильственным вторжением иной веры в их традиционно сложившуюся систему языческого мировосприятия» (Иванов 1999:57-59).
Жанровые особенности исторических преданий
Предания, как справедливо отмечено ведущим отечественным специалистом данной области фольклора В.К. Соколовой, всегда привлекали внимание своим содержанием. Эти устные прозаические рассказы о значительных событиях и лицах прошлого привлекались как материал для воссоздания истории края и для характеристики воззрений местного населения любого народа (Соколова 1970:3).
На исторические предания как на отдельный и самостоятельный жанр несказочной прозы впервые обратил внимание Н.П. Андреев (Андреев 1938:32). Он выделил основную особенность этого жанра - установку на достоверность.
Эту мысль расширила и дополнила спустя несколько десятков лет, В.К. Соколова. Она пишет: «Основная установка исторических преданий - закрепить и сохранить для потомства память о наиболее важных событиях в жизни рода и племени, и воспринимались они также - как правдивые рассказы» (Соколова 1970:9).
Безусловно, истоки преданий уходят в далекое прошлое, так как рассказы о прошлом, несомненно, принадлежат к одному из первоначальных видов словесного творчества.
Все определения и признаки жанра, отмеченные другими учеными, конкретизируют представление о нем. Так, один из первых советских исследователей русского фольклора и жанра предания в частности, Ю.М. Соколов отмечал, что «предания связываются с определенными историческими лицами» (Соколов 1938:343).
В.П. Аникин, характеризуя жанровую природу предания, выявляет стремление к объяснению причин появления исторических преданий и рет-роспективность, позволяющую оценивать отражаемые события с «позиций более поздних времен» (Аникин 1971:129). Исследователь относит их к широко известным в народе устным эпическим рассказам и достоверным памятникам истории, отмечая их правдоподобное объяснение реальных фактов. Он выделяет три основных признака этого жанра. Во-первых, по его мнению, предания говорят о достоверных памятных событиях истории, о деяниях реально живших людей, о происхождении названия реально существовавших или существующих городов, сел, урочищ. Во-вторых, для предания как рассказа характерна, как уже отмечалось, ретроспективность, и она как жанровое свойство предания очень важна, предопределяя особый угол зрения на прошлое с позиций более поздних времен. В-третьих, предание дает объяснение или пояснение причин каких-либо событий или существования какого-нибудь реального факта, собственно этим и обусловливается существование преданий.
Стало быть, предания - устные прозаические произведения ретроспективного характера с установкой на достоверность. Причем обращенность к прошлому - важнейшая примета рассматриваемых повествований. Характерно, что предания обращены не к относительно недавнему, а к давно прошедшему времени, к глубокой истории, к его событиям и фактам.
На примере марийского предания о Сархандае попробуем проследить, как выражена ретроспективность в этом жанре. «Мещеряк старшина Ахмеро-вын ойлымыж семын, марий-влак Александр Македонскийым Сархандай ма-ныныт. Тидыже, очьши, татарла Искандер гыч лектын. Сархандай нерген ма-рий-влакын шонымышт турлб лийын да турлб семьш тудын нерген ойленыт. Кушто тще айдеме илен, мыняр жап - нигб шот дене каласен ок керт. А южышт тыге ойленыт: пуйто ту до марий-влаклан кугу ойгымда енгекым кон-дышо Батый хан деч ятыр ончыч илен» («По словам старшины Ахмерова, марийцы Александра Македонского называли Сархандаем. Возможно, имя это возникло от татарского Искандер. Размышления о Сархандае у марийцев было различным, и говорили про него разное. Где именно жил этот человек, как долго - никто не может сказать конкретно. А некоторые говорили следующее: будто он жил задолго до того, как марийцев стал притеснять, сея зло и горе, хан Батый») (Источники 125:95-96).
В этом тексте время не указано, оно «размыто», нельзя с полной уверенностью сказать, о каком именно периоде времени идет речь. Но упоминание конкретного исторического имени говорит само за себя: это было в действительности. Конкретная временная точность в этом случае не будет играть большой роли.
В отличие, например, от устного рассказа, возникновение которого вызвано непосредственно событием, предание намного отдалено во времени от предмета повествования. Ретроспективность в предании опирается на фундамент действительного существования какого-либо природного объекта (речь о преданиях с топонимическими мотивами) или конкретного исторического события, либо лица (о преданиях с историческими событиями). Со временем вполне возможно разрушение структуры произведения. Поскольку процесс этот довольно длительный, в составе марийского фольклора встречаются предания с элементами легенды. Не второстепенную роль в этом процессе играет и фактор преломления содержания через опыт и память многих поколений. Степень наполнения преданий не свойственными для этого жанра устного народного творчества деталями строго зависит от степени значимости содержания. Чем выше значимость содержания, тем ниже степень насыщенности нехарактерными деталями, и, наоборот, чем меньше степень значимости того, о чем повествуется, тем больше степень наполнения сказочными и легендарными элементами. Несмотря на наличие этих деталей, ретроспективность в предании характеризуется как конкретно-реалистическая. По мнению В.Е. Гусева, предания являются своего рода поэтической историей народа и выполняют образовательно-воспитательную функцию (Гусев 1967:122).
