Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I История собирания и изучения башкирских народных песен 8
ГЛАВА II. Поэтика башкирских народных лирических песен 18
1. Композиционные и поэтические особенности 23
2. Образы и символы башкирских лирических песен 36
3. Сравнения, цветовые эпитеты в лирических песнях 55
4. Современное состояние башкирских народных лирических песен 69
ГЛАВА III. Фольклорная картина мира и особенности отражения ее в башкирской лирической песне 78
1. Образ человека в картине мира 83
1.1. Концепт «мужчина» 84
1.2. Концепт «женщина» 91
2. Духовный мир человека в лирических песнях 98
2.1. Концепты «жизнь» («мер») и «смерть» («лем») 98
2.2. Концепты «судьба» («ямыш») и «бог» («Хоай») 107
2.3. Концепт «любовь» («мхббт») 112
2.4. Концепт «мал» («богатство / скот») 122
3. Отражение бытовых реалий в башкирской лирической песне 127
Заключение 144
Литература
- Сравнения, цветовые эпитеты в лирических песнях
- Современное состояние башкирских народных лирических песен
- Духовный мир человека в лирических песнях
- Концепт «любовь» («мхббт»)
Сравнения, цветовые эпитеты в лирических песнях
Песня является одним из самых распространенных жанров устно-поэтического творчества башкирского народа. Переходя из поколения в поколение она дошла до наших дней. В песнях, как в эпосе, сказке и других жанрах народного творчества, отражается история и духовная культура народа.
Являясь одним из важных звеньев духовной культуры народа, башкирские народные песни постоянно были объектом изучения исследователей. Первыми собирателями и исследователями башкирского музыкального фольклора были А.А. Алябьев, П.М. Кудряшев, Р.Г. Игнатьев, Г.Х. Еникеев, А.И. Оводов, М.И. Султанов и др., творчество которых относится к первой половине XIX в. Со второй половины XIX в. активизировался процесс изучения башкирской музыки. Так, в 1870 году И.П. Покровский издает на татарском и русском языках «Сборник башкирских и татарских песен» (215 четверостиший), который считается одним из первых крупных публикаций народных песен [Покровский, 1870].
От отдельных записей и обработок русского композитора А.А.Алябьева до крупного песенного собрания образцов башкирской народной музыки Г.Х. Еникеева – таков путь башкирской музыкальной этнографии XIX в. [Атанова, 1969. С. 11]. Качественно новым этапом изучения народной музыки была деятельность этнографа и фольклориста С.Г. Рыбакова (1867–1921). Музыкант-этнограф С.Г. Рыбаков, как никто другой, очень много сил вложил в собирание и изучение башкирских народных песен. Его книга «Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта», изданная в 1897 г. в Санкт-Петербурге, явилась первой крупной музыкальной публикацией песен нерусских народов. В книгу вошли более 200 песен и мелодий с нотами, собранных в 1893–1894 гг. При этом центральное место отведено музыкально-поэтическому творчеству башкир, проживающих в Орском уезде Оренбургской губернии (ныне Абзелиловский, Баймакский, Бурзянский районы Республики Башкортостан), а такжев Верхнеуральском уезде (Учалинский район Республики Башкортостан). Ученому удалось зафиксировать башкирскую музыку в ее естественных условиях бытования - в неразрывной связи с жизнью народа, о чем свидетельствуют объемный этнографический очерк и данные о певцах и музыкантах (им посвящен специальный раздел). Описание встреч собирателя с информантами, момент записи мелодий переданы С.Г. Рыбаковым такими яркими красками, элементами эмотивности, благодаря которым сохранено не только атмосфера определенного отрезка времени, но и фактор (характер) человеческих отношений со знаком «плюс». Примечателен в этом плане эпизод встречи ученого с жителем с. Темясово Орского уезда Мансуром Гулубуевым - «мастером петь по-птичьему»: «…Мансурка, вытянув свою физиономию, закрыв рот и нос, стал издавать в высшей степени странные, своеобразные звуки полузакрытого характера; эти звуки действительно были похожи на что-то птичье, но вместе с тем ясно слышалась мелодия. Это лебединое курлыканье слышалось прямо искусно, но и вместе с тем приятно. Присутствующие издали одобрительные возгласы и заставили повторить. Мансурка опять широко улыбнулся … и повторил пение лебедя. Я в то время записал мелодию. Затем он изображал, как воркуют голуби, как поет какая-то полевая птица, кажется стрепет, и все это было очень своеобразно и правдоподобно. На похвалы Мансурка отвечал улыбкой во весь рот, и улыбке этой не было конца» [Рыбаков, 1897. С. 241-242].
С.Г. Рыбаковым записаны мелодии разнопланового характера (начиная со звукоподражательных, кончая классическими протяжными песнями - оон квй). В связи с тем, что он собирал не только башкирские песни, но и песни татар, тептярей и ногайбаков, естественно, считал целесообразным отмечать специфические особенности музыкальной культуры и манеры исполнения песен этих народов. Рыбаков отметил, что «музыкальное исполнение у башкир имеет некоторые характерные особенности. В виду преобладания среди них высоких голосов, они поют песни в высоких регистрах, в связи с особенностями песен, их размашистостью и мелодичностью слушатель как бы уносится этим в какую-то далекую высь, тогда как татарские песни лишены широты» [Рыбаков, 1897. С. 114]. Относительно башкирских народных песен ученый писал: [они] «более музыкальны, эффектны и дышат какой-то особенной ширью и размашистостью; веет от них своеобразной прелестью и чувствуется стремление к чему-то неопределенному, мечтательному… В общем в содержании башкирских песен заметен элемент житейской философии, склонность к философским взглядам на вещи» [Рыбаков, 1897. С. 121]. Книга С.Г. Рыбакова «Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта» представляет большой интерес не только материалами, но и трактовкой, принципами классификации (См. гл I). Труд музыканта-этнографа высоко оценен исследователями башкирского фольклора. Известный музыковед Л.П. Атанова книгу C.Г. Рыбакова «Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта» считала «первым и единственным академическим изданием дореволюционного периода по музыкальному фольклору нерусских народов Урала и Приуралья» [Атанова, 1992. С. 88]. Фундаментальность издания отмечена и музыковедом Л.К. Сальмановой, которая провела большую работу по ее переизданию [Рыбаков, 2012. С. 11]. Давая столь высокую оценку, музыковеды прежде всего опирались на сильные стороны труда ученого.
Книга принесла заслуженную славу и самому автору: в 1897 г. по решению совета Русского географического общества она была отмечена малой золотой медалью [Фархшатов, 2011. С. 395]. Кроме того, в 1898 г. С.Г. Рыбаков был избран действительным членом Оренбургской ученой архивной комиссии [Там же. С. 396].
Современное состояние башкирских народных лирических песен
Народная песня отличается большой поэтичностью, лиричностью и своеобразием изобразительно-выразительных средств, которые способствуют созданию художественного образа, украшают его. «Язык песен по сравнению с языком эпоса более эмоционален. В нем намного шире используются различные художественно-выразительные средства: эпитеты, сравнения, метафоры и др.» [Илимбетов, 1998. С. 9]. Они делают песенный образ наиболее зримым, доходчивым и в образной форме доносят до людей содержание песни, раскрывают его идейный смысл. Художественно-изобразительные средства лирических песен – система сложная, она требует всестороннего и комплексного анализа. В данной работе мы ограничиваемся рассмотрением основных средств художественного изображения, наиболее ярко отражающих суть поэтики песен.
В системе поэтических средств, используемых в традиционной народной лирической песне, особое место отводится сравнениям, так как «они играют заметную роль в создании художественных образов, помогают в яркой форме раскрыть всю глубину их эмоционального содержания, а через песенные образы – нравственно-этические и эстетические воззрения народа» [Cирцев, 1990. C. 1-2]. Сравнения как «вид тропа, в котором одно явление проясняется путем сопоставления его с другим явлением» [Словарь литературоведческих терминов, 1974. С. 371] очень широко представлены именно в лирических песнях. Довольно интересную мысль высказывает о сравнениях В.М. Сидельников: « В формуле сравнения - два члена. Один из них главный и заключает в себе субъект - предмет, который сравнивают с чем-то, другой заключает в себе объект - предмет, с которым сравнивают» [Сидельников В.М., 1959. С. 76]. В отличие от других тропов сравнение всегда двучленно: в нем называются оба сопоставляемых предмета (явления, качества, действия).
В текстах башкирских народных песен сравнения выступают в форме сравнительного оборота, присоединяемого с помощью союзов кеуек (как, похожа), пымак, гуйэ (словно), шикелле, мидал (будто, как будто) и др.: Камсат кына буркец бик килешэ Как к лицу из выдры шапка, Ошиап тора кара кашыца. Подобна черным бровям твоим она. Ожмахтан да сыккан хурзар кеуек Словно дева «вышедшая из рая» Торапыц да минец каршымда. Предо мной стоишь, любимая моя. («Янган йврэк») («Пылающее сердце») или: Ьары камыш кеуек, ай, бармазыц, Твои пальцы словно камышинки, Ай-hau за, Бибикамилэ, Эй-гей да, Бибикамиля, Ак квмвшкэ мидал тырнагыц. Ноготочки точно серебро. Капка алдарында туктап утэм, У твоих ворот сбавляю шаг, Au-hau за, Бибикамилэ, Эй-гей да, Бибикамиля, Курэмме тип бадып торганыц. В надежде увидеть тебя разок. («Ай-hau за, Бибикамилэ») («Эй-гей, Бибикамиля»)
В лирических песнях широко используются бессоюзные сравнения, образующиеся при помощи суффиксов -дай/-дэй, -лай/-лэй, -тай/-тэй, -зай/-зэй: Кубэлэктэй куцелем бер кузгалгас, Кауышмай за тороп, ял алмад / Словно мотылек душа моя витает, Не успокоится, пока не будем вместе; Озата ла сыгып карап калдым, Карагаттай кузем талдырып / Вышла провожать тебя в дорогу, Глаза-смородинки свои утомляя. Анализ текстов свидетельствует, что в песнях источником для сравнений служат образы из окружающей природы. Благодаря таким сравнениям образы становятся нагляднее, и точно передают эмоциональное отношение к изображаемому объекту.
Обращает на себя внимание тот факт, что большинство сравнительных конструкций башкирских народных песен составляют образные сравнения, описывающие облик человека: Бэйлэнмэгэн ahay колон кеуек, Как жеребенок неприрученный, Шэпурэ, адыл кыз бала, Шагура благородная девушка, Кайза гына удтец куз теймэй? Где же ты росла, от сглаза схоронясъ? или: Мендем генэ тауга, караным алга, Далеко мне видно с горной кручи, Артылышка бадтым боландай. Как олень, на перевале я. Ир башкайына нужа твшпэ, Коль придет нужда, так уж придавит, Бвгвлэ икэн кара йыландай Обовьет, как черная змея. («Ярлы йыры») («Песня бедняка») В качестве опорных слов, обозначающих объект сравнения используются преимущественно имена существительные. Сравнение не меняет значения сопоставляемых понятий, чем и отличается от метафоры. Оно усиливает впечатление от предмета, подчеркивая его признаки и свойства признаками и свойствами другого предмета. Например, в песне «Тйл» («Туяляс») егет сравнивается со львом: Твйэлэдкэй буйыныц тугайы, Долины реки Туялас, Тугайында уныц талдары. Над водой густые тальники. Эй-й.... талдары. Эй-й... тальники. Арыдлан гына кеуек ир-егеткэ Льву подобному мужчине-егету Бер ни тугел донья малдары, Ничто это богатства жизни. Эй-й... малдары. Эй-й... привык..
О мужчине сказано, что он подобен льву. Такие привлекательные признаки этого зверя как, бесстрашие, смелость и т. д. наделяют и егета. В башкирских народных лирических песнях кроме сравнений в обилии употребляются эпитеты. Образное отображение человеческого состояния, достигнутое через эпитеты, позволяет говорить о психологичности последних. При помощи эпитетов выражаются самые разнообразные чувства, передаются самые различные оттенки настроений лирического героя. Они служат задаче усиления экспрессии, обеспечивают эффект картинности, образности. В лирических песнях функция эпитета главным образом выразительная и эмоционально-оценочная.
Рассмотрим наиболее распространненные в башкирских лирических песнях цветовые эпитеты. Как один из основных средств создания поэтического образа, цветовые эпитеты органически входят в систему поэтических средств изображения башкирских народных лирических песен, определяя специфику национального мышления, мировидения. «Цвет – это многозначное физическое явление, которое таит в себе громадные возможности эмоционально-психологического воздействия на человека. В сознании и психике человека постепенно вырабатывались определенные ассоциативные связи различных цветов с реальными процессами, явлениями и объектами действительности» [Хисматуллина, 2000, c.22]. В «Исторической поэтике» А.Н. Веселовский пишет: «… реальное, физиологическое впечатление света и цвета служит выражением вызываемого им психологического ощущения и в этом смысле переносится на предметы, неподлежащие чувственной оценке. На такой метафоре основана отчасти символика цветов» [Веселовский, 1989, с. 67 ]. Цвет, цветовая гамма, предпочитаемая народом, является выразительнейшим элементом этнической картины мира.
Духовный мир человека в лирических песнях
В данной песне, построенной на диалоге любящих друг-друга людей, с одной стороны, раскрывается чистота, искренность и естественность их чувств, с другой - безысходность их положения.
Герои лирических песен - земные люди, жизнь которых связана с реальной действительностью со всеми ее проблемами, в том числе социально-бытовыми. Конечно, это обстоятельство не могло не отразиться в песнях, даже лирических. Очень часто, позарившись на богатый выкуп за невесту, башкирских девушек выдавали за старых или же слишком юных женихов. В песнях отражаются отчаяние и неприязнь девушек девушек, разлученных возлюбленными и выданных за нелюбимых: Илле йэшлек картка квслэп бирзец, Ьвйэ алмайым уны ла тщ итеп / Выдал ты меня за пятидесятилетнего старца, Не полюблю его как ровню; Йэн пвймэгэн йункез генэ малай, Ьырына бит минец куйыныма / Ненавистный и никчемный мальчик, Лезет ведь ко мне в объятья; Ьвймэгэн дэ йэргэ дэл иткэнсе, Газраил да йэнем алка икэн / Чем сводить меня, ой, с нелюбимым, Лучше б душу вынул Газраил. Подобный минорный тон характерен прежде всего для традиционных песен, созданных в условиях феодально-патриархального общества.
Сильное чувство любви в песнях связана не только со страданием, но и с разлукой, которой она проверяется. Как свидетельствуют песни, разлука у кого-то убивает чувство любви, у кого-то - усиливает: Ьагынам узен, юлда кузем, Озвлвп квтэмен узен. / Скучаю по нему, смотрю на дорогу, С нетерпением жду его.
В песнях природа участвует в раскрытии любви, любовных переживаний, мир лирических героев раскрывается на фоне природы. Отражение эмоции распространяется не только на те части текста, которые непосредственно выражают душевное состояние лирического героя, но и на зарисовку природы. Иртэ лэ томан, кис тэ томан, Поутру туман, туман под вечер, Был томанкайзарга ни булган? Отчего же не расходится этот туман? Тау га ла менеп, ташка бадып, Взобравшись на гору и наступив на камень, Ьин карарпыц, йэнем, мин булмам. Посмотришь, любимый, меня не найдешь. («Томан») («Туман»)
Песня «Туман» начинается с описания тумана, символизирующего тяжелое настроение героя: туман застилает всю окрестность, в которой еще недавно герой песни надеялся на счастье, но судьба так распорядилась, что влюбленные разлучены навек. Природа в реальности нейтральна по отношению к переживаниям человека. Однако в лирических песнях она помогает выразить эмоциональное состояние героя.
Таким образом, обобщенное представление концепта «любовь» в текстах башкирских лирических песен позволяет сделать следующие выводы: он имеет собственное языковое выражение; чувство любви чаще передается символами огня, воды, бури; в лексико-семантическое поле концепта включается лексема «матурлы» (красота); по отношению к любимому человеку используется целый ряд лексем, таких как йэнем (душа моя), йэн кидэгем (частица моей души), ку? нурым (свет очей моих), бэгерем (родитмый/родимая, сердечко мое) и т. д.; своеобразно отражается в песнях безответная любовь, разлука с возлюбленным.
Основной репертуар традиционных лирических песен башкир посвящен бытовой тематике, центральное место в которых занимает тема семейных отношений. Но это не означает, что традиционная лирическая песня никак не затрагивает явлений социальной жизни. Социально-бытовая жизнь народа в песнях выражается через концепт «мал», о чем в свое время писали А.Н. Киреев [1981. С. 129], С.А. Галин [1996. С. 50], Н.М. Сиражитдинова [2011. С. 157-163]. В Словаре башкирского языка лексема «мал» имеет несколько значений: 1. В прямом значении - Скот, скотина, домашнее животное; 2. В переносном - Имущество, состояние, богатство [Словарь башкирского языка, 1993. С. 782]. В русском языке нет точного слова, адекватного этому понятию.
В традиционном укладе башкир благополучие определялось наличием большого количества домашних животных, что обусловлено с реальной жизнью, полукочевым образом ведения хозяйства. В башкирских лирических песнях концепт «мал» отображает не только прямое значение «скотина», но и имеет значение социального неравенства, причина которого объясняется наличием или же отсутствием «мал»:
Аргымак яцгыз, егет малкыз, Аргамак одинок, а егет без добра, Малкыз егет ницэ куц кэзеркез? Почему егет непочитаем без скота? Малкыз за, тип хурламагыз, Вы меня за бедность не срамите, Малкыз, йэркез йврвмэй тждиркез. Знать, судьба такая у меня. («Аргымак яцгыз, егет малкыз») («Аргамак гуляет без егета») В данном примере концепт «мал» дается в двух значениях: в значении мал - «скотина» и мал - «богатство».
В текстах песен свое благополучие лирический герой измеряет через личную оценку собственной жизни в контексте положения в обществе. С. Галин отмечает, «…из содержания песен становится понятным, что в условиях классового общества мал выступает как сила, определяющая место человека в обществе, дающая возможность делать то, что он хочет» [Галин, 2007. С. 183]. Таковы, например, песни «Маисрр», «Малтабар», «йрк буйы» и т. д.:
Концепт «любовь» («мхббт»)
Народное песенное творчество башкир является неотъемлемой частью духовных ценностей, которые формируются на протяжении всей многовековой истории существования народа. Как один из самых распространенных жанров устно-поэтического творчества башкир, народная песня отражает историю и духовную культуру этноса.
Нельзя сказать, что башкирская народная песня обделена вниманием исследователей, ей посвящены работы С.А. Галина, Р.С. Сулейманова, Ф.А. Надршиной, Л.К. Сальмановой, Н.В. Ахметжановой и др. Опираясь на их исследования и привлекая также собранный нами текстовой материал в данной работе мы стремились дополнить их наблюдения, и главное, осмыслить башкирскую народную лирическую песню в комплексном плане с выделением тематических, структурно-композиционных, образных и лексических особенностей. Под лирической песней в работе подразумевется такая разновидность песни, которая непосредственно обращена к эмоциональной сфере личности и в содержательном плане ограничена тематически сферой личных переживаний.
Проблема классификации башкирских народных песен до сих пор остается дискуссионной. Одни исследователи за основу берут тематический принцип, другие – темп и характер звучания, третьи – сюжетно-поэтический признак. Учитывая, что основной уклон данной работы не музыковедческий, а филологический, на наш взгляд представляется приемлемой тематическая классификация лирических песен. В работе мы придерживаемся тематической классификации, предложенной С.Галиным, выделив дополнительно группу песен о мужской судьбе, куда относим песни о переживаниях, размышлениях героя, оказавшегося вдали от дома, Родины (заработки, линейная служба, каторга и т. д.). Исследование композиции лирических песен башкир показывает, что характерной и отличительной чертой башкирских народных песен является органическая связь не только песенного текста и мелодии, но и наличия истории-предания об обстоятельствах возникновения определнной песни (йыр тарихы). В работе показано, что наиболее распространенной композиционной формой является монолог, так как он более всего отвечает главной задаче лирической песни – выразить душевное состояние человека.
Изучение текстов показало, что в лирических песнях активно используются поэтические символы, которые являются основными стилеобразующими средствами, способствующими яркой образной выразительности, тонкому лиризму и эмоциональной глубине изображения. В работе рассматриваются наиболее распространненные в башкирских лирических песнях сравнения и цветовые эпитеты (белый, черный, красный, зеленый и т. д.), которые органически входят в систему поэтических средств изображения башкирской народной лирики. При помощи сравнений и многообразных цветовых эпитетов воссоздается колоритная, «видимая» картина мира, рождаются не только словесные и «зримые» для глаз портреты и пейзажи, но и передаются различные представления народа, выражается сущность изображаемых чувств, предметов и явлений.
Проблема выявления и сохранения фольклорных материалов является одной из актуальных на всех этапах развития фольклористики как науки. Несмотря на постепенный уход в историю некоторых жанров фольклора (эпос, сказки), народная лирика башкир до сих пор оказывает духовное и эстетическое воздействие на слушателей, продолжая жить активной творческой жизнью. Рассмотрев современное состояние лирических песен, мы пришли к выводу, что живая традиция существует тогда и в той степени, когда и на сколько ее носители свободно варьируют тексты, на сколько точно и полно они могут адаптировать их исполнение к конкретным обстоятельствам. В данной работе в научный оборот введены тексты песен, записанные диссертантом во время фольклорных экспедиций за последние годы.
Исследования последних лет показывают, что каждый жанр фольклора обладает собственной концептосферой. Способы репрезентации базовых концептов достаточно хорошо изучены на материале башкирского фольклора, в частности, эпосе, сказках, пословицах. В представленной работе мы рассматриваем конкретные черты воплощения концептов «мужчина», «женщина», «жизнь», «смерть», «судьба», «бог», «мал» и «любовь» в поэтических текстах башкирских народных песен. Эти концепты, на наш взгляд, являются фундаментальными понятиями, в которых проявляется духовное и интеллектуальное своеобразие этноса. Изучение песенной концептосферы способствовало решению проблем взаимодействия языка и культуры, выявлению характерных черт картины мира башкир, менталитета этноса и описанию особенностей репрезентации основных лингвокультурных концептов.
Развиваясь в тесной связи с национальными особенностями истории, быта и культуры башкирского народа, лирические песни сохранили информацию не только о его прошлой жизни, но и о предметах его быта. Содержание башкирского устного народного творчества, особенно песен, как эпических, так и лирических, представляет собой, в сущности, опоэтизированную историю и быт народа. Анализ материала показал, что вещь выступает средством передачи культурно значимых смыслов, а единицы с «вещной» семантикой приобретают определенное символическое значение. В текстах башкирских лирических песен эти единицы мы разделили на несколько тематических групп: «жилище / постройки», «посуда, утварь», «пища», «одежда и обувь», «украшения», «предметы, связанные с коневодством», «музыкальные инструменты».
Уникальная и неповторимая культура любого этноса (его песни и сказания, обряды и обычаи, одежда и украшения и т. д.) требует к себе пристального внимания. Одной из главных задач, стоящих перед современными исследователями, является тщательное изучение, сохранение этого удивительного духовного наследия нашего народа и ознакомление с лучшими его образцами представителей других народов и культур.
