Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Ис ториография 23
Глава II. Генезис и особенности формирования половой дифференциации в разных исторических, этнокультурных и конфессиональных средах 59
Глава III. Особенности тендерной ситуации в дореволюционной России: борьба за равноправие женщин 102
Глава IV. Государство и семья в России в советскую и постсоветскую эпохи 162
Глава V. Современная тендерная ситуация в России: ценностные ориентации, «идеальные представления», духовные приоритеты 216
Глава VI. Тендерные аспекты изучения стереотипов религиозных представлений и образа жизни современных россиян.. 313
Заключение 375
Приложение 382
Библиография 399
- Ис ториография
- Генезис и особенности формирования половой дифференциации в разных исторических, этнокультурных и конфессиональных средах
- Особенности тендерной ситуации в дореволюционной России: борьба за равноправие женщин
- Государство и семья в России в советскую и постсоветскую эпохи
Введение к работе
Постановка проблемы. Культура любого народа - от ведущих традиционный образ жизни до развитых индустриальных обществ - насыщена половым символизмом, отчетливо проявляющимся как в материальной, так и в духовной областях. Стереотипы поведения мужчин и женщин, формы брака, половозрастные обычаи, половая стратификация и т.п. варьируют в весьма широком диапазоне и, будучи нормальными и приемлемыми в одной культуре, оказываются совершенно недопустимыми в другой. Важно понять, откуда проистекает статусное неравенство полов, как преломляется биологическое начало в культуре и социуме. Эти и подобные им вопросы все чаще адресуются сегодня исследователям, призывая их активизировать свой научный потенциал и найти решения сложнейших проблем при помощи комплексного подхода к исследованию половой дифференциации в разных исторических, социальных и этнокультурных средах.
Половой диморфизм во многом определяет различия индивидуальных поведенческих и семейных моделей, жизненных стратегий человека. Однако достижения современной медицины, в результате которых появилась возможность изменять человеческий пол, а в недалеком будущем, вероятно, и возможность изменять его биологические репродуктивные функции, еще раз напомнили человечеству о необходимости глубокого переосмысления сложившихся представлений о поле, о роли мужчин и женщин в семье и обществе. В.И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» определяет пол, как «одну из родовых половин». В английском языке разделяются понятия «sex» (биологический пол) и «gender» - «ген-дер» (социальный пол). Наиболее адекватным по смыслу является русское словосочетание «социальные отношения пола» или «социально-организационные отношения между полами».
Современная тендерная концепция находится в процессе становления. Выделяются несколько понятий, обозначающих устойчивые нормы «мужского» и «женского»: «тендерная культура», «гендерная система», «тендерная социализация», «тендерные роли». Различия существуют прежде всего в социологической или культурологической трактовке понятия гендер. Социологи акцентируют внимание на выделении его социальных характеристик (статуса, позиций), культурологи и культурные антропологи останавливаются в первую очередь на рассмотрении его культурных характеристик. Но и в социологии, и в культурной антропологии гендер рассматривается как одно из базовых измерений социальной структуры общества наряду с понятиями «класс», «этнос» и другими, организующими социальную систему. Как считают социологи Е.А. Здравомыслова и А.А. Темкина, гендер - это социальный статус, который обусловливает индивидуальные возможности образования, профессиональной деятельности, доступа к власти, сексуальности, семейные и репродуктивные роли мужчин и женщин.
Понятия «мужское» и «женское» в культуре не являются раз и навсегда зафиксированной данностью: они достаточно подвижны и различаются в тех или иных социокультурных средах, а, кроме того, эволюционируют в соответствии с историческими, социально-экономическими и политическими изменениями. Тендерные исследования в сфере этнологии призваны изучать эти трансформации, включая весь спектр полоролевых моделей поведения индивида, в том числе его социальный и семейный статус.
Необходимо отметить, что гендер действует в определенной культурной среде, которая оказывает сильнейшее влияние на его развитие. Анализ специфического набора гендерно-культурных характеристик, которые определяют весь спектр поведения мужчин и женщин, их взаимоотношений между собой, дает системное культурологическое и историческое понима ниє тендера. Подобное рассмотрение тендера характерно, например, для Т.М. Клименковой и Н.Л. Пушкаревой.
В настоящее время наиболее продуктивным при изучении гендерных проблем представляется синтез социологического, антропологического и психологического подходов. И. Гоффман ввел понятие «тендерного дисплея», то есть множества проявлений культурных составляющих пола. По его мнению, размытые коды проявляются, «всплывают» именно в социальном взаимодействии. Такого понимания тендера придерживаются философы О.А. Воронина и Е.Н. Шапинская.
Несмотря на общие моменты в понимании тендера, позиции социологов и антропологов все же различаются в интерпретации этого понятия. Так, для социологов ближе изучение «гендерных систем», «гендерного социума», «гендерных ролей», для культурных антропологов - «гендерной культуры». Психологи обязательно вводят в изучение тендера понятие «гендерной идентичности». Важным направлением в изучении тендера в культуре является и рассмотрение феноменов гендерного сознания, представленных понятиями «тендерная идентичность», «тендерные стереотипы» и т.д. (И.А. Жеребкина, М.Ю. Арутюнян, Е.И. Горошко и др. Уровень «гендерной асимметрии» рассматривается в сферах занятости и управления (Ирина Колабихина, З.А. Хоткина, Е.Б. Мезенцева и др.), политики (Л.Т. Шинелева, С.С. Айвазова и Н.А. Шведова).
Таким образом, несмотря на общие моменты понимания тендера, концепции социологов и антропологов все же различаются в интерпретации этого понятия. Так, для социологов ближе изучение гендерных систем, для культурных антропологов - «гендерной культуры».
В самом же понятии «тендерная культура» различаются диахроническое и синхроническое измерение тендера. В первом случае акцент делается на изучение гендерной социализации как освоения половой субкультуры (очень успешно в этом направлении работает И.С. Кон), во втором — иссле дуется в первую очередь тендерная система как структура социальных отношений между полами (Е.А. и О.М. Здравомысловы, М.М. Малышева и ДР-) В психологии различаются тендерные роли, которые многообразны и изменчивы не только в пределах разных, но и в пределах одной культуры. Иными словами, тендерные роли в обществе диктуются прежде всего устройством общества и его культурой, а не только предопределены полом, как считают некоторые представители биологического детерминизма.
В целом, тендерные исследования как самостоятельная дисциплина находятся в стадии становления. Наиболее плодотворным, на взгляд диссертанта, является комплексный, междисциплинарный подход. Именно в этом ключе рассматриваются проблемы диссертационного исследования.
Цель и задачи диссертации и предмет. В представленной работе будет сделана попытка на сравнительном этнологическом, социологическом и историко-культурном материале выявить особенности формирования основных тендерных моделей в современной России (прежде всего в городской среде) с присущей им вариативностью половых ролей, социальных норм и статусов, типов поведения мужчин и женщин.
Диссертант учитывает различия в скорости протекания тендерных процессов в разных регионах нашей страны. Так, если для Москвы и других крупных городов России ведущими тенденциями становятся размывание тендерных нормативно-регулятивных функций, исчезновение ряда традиционных атрибутов, присущих полу, то в провинции эти явления только набирают силу. В то же время следует отметить, что для молодежной среды в целом, независимо от региональной специфики, характерны общие процессы биархатизации. С таких позиций будет рассматриваться эволюция норм, отношений и представлений об отношениях между полами в современном российском обществе. При этом изучаются не абстрактные мужчина и женщина, а мужчина и женщина в конкретном историко культурном контексте, что обусловлено представлением автора о более значимом влиянии социальных и культурных факторов на особенности взаимодействия полов, чем частная, хотя и очень важная, область мужской и женской психологии.
При этом отнюдь не игнорируется роль психологических факторов в процессе формирования тендерной идентичности, тем более, что с ними напрямую связаны новые тенденции, реализующиеся сейчас в тендерной сфере, - возрастание значения индивидуальности (вне зависимости от пола человека), более того, персонификация в реалиях современного общества. В связи с этим именно индивидуальные потребности человека, а не традиционные, часто внешние для него тендерные нормы и стандарты, начинают определять не только весь спектр его поведения, но и жизненные стратегии в целом. Пока еще трудно сказать, приведет ли такая революционная трансформация тендерных ценностей к коренным изменениям всех личностных характеристик человека, однако уже сейчас можно констатировать, что меняются многие черты характера, которые раньше трактовались как изначально присущие только тому или иному полу. Это, безусловно, предоставляет и мужчинам, и женщинам более широкие возможности самореализации.
Основная задача реферируемой диссертации как раз и заключается в том, чтобы показать, как происходят эти преобразования:
1)в сфере идеологии (эволюция принципов биологического детерминизма в сторону постмодернистских концепций «исчезающего пола»);
2) в профессии (стирание граней между мужскими и женскими профессиями, представлениями о карьере, социальной успешности и т.д.);
3)в семье (пересмотр супружеских и родительских ролей, представлений о семейном счастье и т.д.);
4) в культуре (появление новых тендерных стереотипов, предпочтений, идеалов);
5) в юриспруденции (переход от тендерно акцентированного законодательства к признанию равных прав и возможностей для мужчин и женщин).
В целом, проведенный автором на базе данных истории, культурной антропологии и социологии анализ позволяет предположить, что в настоящий момент современная российская культура, в первую очередь городская, переживает этап перехода от ясных и определенных тендерных характеристик (строго фиксированной половой дихотомии) к часто «размытым», быстро меняющимся тендерным показателям.
Основным предметом изучения являются тендерные процессы в традиционном и современном городском российском обществе. Собственные опросы автора, проводившиеся в Москве с 1990 по 2002 гг., позволяют показать специфику тендерных преобразований в профессии, статусе, брачно-семейных установках, идеальных представлениях, религиозных взглядах современных россиян. Исходя из особенностей распространения в обществе тех или иных моделей тендерного поведения и типов семьи, а также по-лоролевого поведения, автор предлагает следующую классификацию современных культур.
К первому типу можно отнести группы стран, в культуре которых преобладают традиционные полоролевые установки. В таких культурах существует жесткая закрепленность за каждым полом определенного набора желательных личностных характеристик и моделей поведения. Социализация молодежи происходит в строгих границах возраста и пола. Патриар-хатные отношения в семье и обществе закрепляются религиозными установками. Социальный статус человека и его этническая и конфессиональная принадлежность всецело определяют его брачно-семейное поведение. К таким странам можно отнести некоторые государства Азии и Африки.
Прямо противоположную группу составляют экономически развитые страны Европы и Северной Америки. В структуре супружеских и роди тельских отношений в них преобладает партнерский принцип. Семья по основным своим характеристикам эгалитарна. Различия между ролями мужчин и женщин в семье и обществе минимальные. В таких странах часто сосуществуют альтернативные формы семьи и модели полоролевого поведения.
Промежуточное положение занимают страны, где патриархальные и демократические типы семьи находятся в равном соотношении. Их количественное преобладание напрямую связано с регионально-конфессиональным фактором (город-село, ислам-христианство). Набор устоявшихся полоролевых стереотипов — плавающий - зависит от образовательного, социального статуса индивида и его этнической принадлежности. В таких странах наблюдается резкое расхождение между поколениями во взглядах на допустимость той или иной формы полоролевого поведения и характер отношений в семье, в обществе. К этой группе стран можно отнести прежде всего отдельные государства Восточной Европы, Россию и некоторые страны Латинской Америки.
В целом изучение полоролевого поведения помогает лучше представить общую картину эволюции тендерных отношений в современном мире.
В реферируемой диссертации особое внимание обращается на характерное для XX в. явление - изменение роли женщин, их массовое вовлечение в общественное производство, что вызывает значительные перемены в статусе полов в обществе, супружеских ролей в семье, в методах воспитания молодого поколения.
Источники. В диссертации были использованы разные типы источников.
1. Памятники древнерусской литературы как «Воопрошания Ки рика» (нач. XII в.), «Поучение новобрачным детям (XV в.), раскрывающие некоторые аспекты взаимоотношения полов в традиционном русском обществе. Сюда же можно отнести и «Домострой» (сер. XVI в.), который как памятник, складывался постепенно, постоянно подвергаясь переработкам. Таким образом текст отражал современные каждой редакции идеи, в том числе взгляды на взаимоотношения мужчин и женщин.
2. Архивные материалы. Значимым для работы источником, помогающим воссоздать картину быта различных социальных слоев российского общества, стали материалы этнографического бюро В.И. Тенешева, организованного в 1897 г., которые хранятся в архивах Российского этнографического музея, а также материалы из научного архива Русского географического общества, относящиеся к 1847 - 1903 гг.
3. Мемуарной литературой, дневниками, записками. В частности использовались «Записки» Е.Р. Дашковой, охватывающие период до 1803 г. и представляющие собой один из лучших образцов мемуарной литературы того времени; «Дневник писателя за 1876 г: «Опять о женщинах» Ф.М. Достоевского; мемуары графини Е.П. Растопчиной.
4. Программа образовательной реформы «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола», подготовленная видным общественным деятелем и личным секретарем Екатерины II И.И. Бецким.
Материалы периодических изданий с сер. XIX — XX в. В частности «Журнал для милых» (с 1804 г.), «Московский Меркурий» (с 1905 г.), «Дамский журнал» (с 1823 г); использовались также выпуски ежемесячного журнала «Союз женщин» (орган Союза равноправия женщин, редактор - издательница, видный общественный деятель, лидер женского движения того времени М.А. Чехова). Среди материалов периодических изданий XX в. автором привлекались статьи, касающиеся тендерной проблематики, опубликованные в некоторых советских журналах («Огонек», «Делегатка», «Работница», «Крестьянка», и др.), а также в отдельной правозащитной и самиздатовской литературе (журналы «37», «Часы», «Мария»). Были таже использованы публикации по тендерной проблематике за 1998 - 1999 гг. в наиболее влиятельных, таких как «Коммерсант», «Итоги», и наиболее мас совых «Московский комсомолец», «Аргументы и факты» общероссийских изданиях. Для них в целом, по мнению диссертанта, характерно достаточно тенденциозное распространение женской темы, которая занимает всего 1% их газетной площади.
6. Статистические материалы, в частности переписи населения с 1897 по 2002 г.; статистические ежегодники, выпускаемые Госкомстатом РФ; результаты выборочного обследования населения по проблеме занятости (по состоянию на последнюю неделю октября 1993 г); данные Федеральной службы занятости, приведенные на I Всероссийском женском конгрессе (29-30 ноября 1995 г.); «Проблемы женской безработицы в России (официальные материалы Федеральной службы занятости) (1996 г.) и др.
7. Законодательно-нормативные акты: «РСФСР. Кодекс законов о браке, семье и опеке» (1927 г.), «Сборник законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР» (1938-67, 1968. Т. 2), «Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических республик (1977 г.), Пятый периодический доклад «О выполнении в Российской Федерации Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин» (1998) и др.
8. Полевые материалы автора: данные авторских опросов, индивидуальные и групповые интервью и материалы фокус групп, «кейс-стадиз».
Объект и метод исследования Диссертантом были проведены исследования, охватывающие период с 1990 по 2004 гг., первым из которых стал массовый опрос, организованный Ассоциацией «Мексика - СССР» в 1990 г. Он был прежде всего нацелен на изучение ценностных ориентации и статусного положения российских женщин. В нем приняли участие Н.В. Шалыгина и М.Г. Котовская. Исследование велось по двум видам анкет: одна была опубликована в еженедельнике «Неделя» (получено 7958 ответов), вторая вышла отдельной брошюрой и содержала 342 вопроса (получено 1362 заполненных анкет).
Респондентками этого опроса стали жительницы самых разных районов нашей страны. Они были распределены по пяти основным возрастным категориям: 18-25 лет, 26-35 лет, 36-45 лет, 46-55 лет, 56 лет и старше. Образование среднее имели 3514 чел., высшее - 4759 чел. Группа служащих составила 685 чел.: в нее входили инженеры, экономисты, научные работники, преподаватели, юристы, врачи; служащие среднего звена - техники, операторы, машинисты, лаборанты, сюда же были отнесены работники торговли и рабочие - 528 чел.; творческая интеллигенция — 21 чел.; учащиеся - 226 чел.
Семейный статус респонденток был следующим: незамужних женщин - 375 чел., молодых замужних женщин, не имевших детей - 234 чел., матерей, имевших несовершеннолетних детей - 445 чел., одиноких матерей, воспитывавших несовершеннолетних детей - 125 чел., женщин старше 40 лет, имевших взрослых детей - 251 чел.
В вопроснике были представлены не только характеристики поведения женщин, их образа жизни и т.д., но и сознания (установок, мотивов). Выбранные переменные охватывали установки в основных сферах брачно-семейных отношений (репродуктивное поведение, воспитание детей, хозяйство, быт, распределение ролей в семье, лидерство, межпоколенные отношения, проведение досуга и т.д.) и в профессии - карьере.
Для уточнения установок и представлений молодых россиянок в 1991 г. автором совместно с М.В.Золотухиной, И.Г. Остроух и Н.В. Ша-лыгиной было предпринято исследование идеальных представлений молодых девушек. Оно распадалось на три этапа. Первый этап включал анкетный опрос москвичек 18-25 лет. Основными критериями выборки были: возраст, место жительства, образование и семейный статус. Опрос охватил около тысячи человек.
На втором этапе работы использовались такие методы, как глубинное интервьюирование, проведение групповых интервью и фокус-групп по интересующим нас темам, а также ситуативно-игровые методы. Применяемые шкалы имели строго стандартизированные формы. Всего на этом этапе было опрошено 200 девушек-москвичек. В исследовании принимала участие психолог Московской клиники неврозов Т.А. Гайворонская, занимавшаяся психологическим тестированием. Опрос проводился в «Имидж-центре» Москвы (коммерческая образовательная организация, директор Елена Евсеева).
На третьем этапе девушкам предлагали написать мини-сочинения на тему «Моя идеальная женщина», «Мой идеальный мужчина». Темы сочинений были выбраны не случайно. Эти сочинения сопоставлялись с письмами на аналогичные темы, присланные девушками в 1991 г. в молодежный журнал «Пульс» (всего 5 тыс. писем).
Остановимся в первую очередь на письмах-сочинениях. Они были присланы девушками 18-25 лет из разных районов России. Наши респон-дентки относились к различным социальным и образовательным группам, что позволяет составить определенное представление о процессах, протекавших в российском обществе.
Из 5 тыс. писем было отобрано около 100 писем от жительниц Москвы и области. Категории выборки были следующими: возраст - 18-25 лет, т.е. наиболее социально активные группы; образование - представлены девушки с высшим, специальным образованием и без него; семейный статус имели около половины наших респонденток. С девушками, написавшими наиболее интересные или показательные письма, наша группа встречалась отдельно.
Всем участницам опроса в качестве одного из обязательных заданий было предложено написать письмо-сочинение «Моя идеальная женщина». Форма изложения была произвольной, что предоставляло девушкам широ кий диапазон изложения своих собственных представлений на эту тему. Анализ этого материала позволил выявить иерархию индивидуальных предпочтений и приоритетов, т.е. систему внутренних ценностей и нормативов. Таким образом, письма и мини-сочинения сыграли для нас роль своеобразного скрытого теста по проблеме ценностных ориентации девушек.
В 1995-1996 гг. диссертант провела исследование по теме «Ценностные ориентации молодежи России: любовь, секс, брак». В ходе него было опрошено свыше 200 респондентов (поровну юношей и девушек). Все они являлись студентами старших курсов гуманитарных факультетов Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (МГУ) и Московского педагогического государственного университета им. В.И. Ленина (МПГУ).
В опросе применялись две анкеты: одна для юношей, другая, с аналогичными вопросами, для девушек. Их сравнение позволило выявить позиции, в которых наблюдался наивысший процент расхождений во мнениях. Было также обнаружено, что к таким вопросам, допускающим разногласия в интерпретации, относились интимные и социально неодобряемые стороны жизни респондентов.
Постоянная работа со студенческим коллективом Московского государственного университета дизайна и технологий (МГУДТ) позволила автору этой диссертации проводить пролонгированный мониторинг по интересующим вопросам. В опросах студенческого контингента использовались комбинированные методы исследования: анкетирование, индивидуальное и групповое интервью, фокус-группы и игровые тесты. По такой методике, к примеру, были проведены следующие опросы: «Профессия и карьера в представлении студенческой молодежи» (1999), «Ценностные ориентации студенческой молодежи: любовь, секс» (2000-2001), «Брачно-семейные установки студентов» (2001-2002) - повтор опроса 1995 1996 гг., «Образ жизни современной молодежи: культурные приоритеты» (2002), «Идеальные представления о любви, семье и воспитании детей» (2002-2003).
Основным объектом всех этих исследований были студенты старших курсов МГУДТ. В каждом опросе было задействовано не менее 200 человек - поровну респондентов мужского и женского пола (во всех анкетах вопросы разрабатывались адресно для юношей и девушек).
МГУДТ не относится к элитным учебным заведениям: в нем учатся студенты, в основном принадлежащие к среднему классу москвичей. Среди учащихся есть как бюджетники, так и платные студенты. МГУДТ не является сугубо «женским» или «мужским» институтом - распределение по полу на всех факультетах приблизительно одинаковое. Большинство студентов по своему этническому происхождению относятся к русско-украинской группе. Контрольными признаками для выборки были: возраст, пол студентов, их национальность и семейный статус. Анкеты корректировались качественными методами анализа. Материалы этих исследований были использованы в представленной работе.
В ходе работы использовались и материалы опросов Института этнологии и антропологии РАН, Института социологии РАН, Центра социологических исследований МГУ им. М.В. Ломоносова и Научно-исследовательского Центра института молодежи, ВЦИОМ по интересующим автора темам диссертации.
Для написания данной диссертации широко привлекались записанные автором в разное время (1970-1990 годах) свободные, а также формализованные и полуформализованные интервью, жизненные истории и фрагменты биографий, результаты, полученные в ходе включенного наблюдения, и материалы case study (букв. - изучение случая). Применяя метод case study, диссертант взяла тридцать свободных интервью, которые по форме общения с респондентами напоминали больше неформальную, естественную беседу, чем традиционную процедуру интервьюирования. В процессе таких «доверительных интервью» предмет разговора часто обретал несколько иные очертания, чем предполагалось заранее. В результате иногда происходило изменение фокуса рассматриваемой темы. Оценка степени достоверности информации уточнялась с помощью отчетов респондентов в виде свободного описания, что в дальнейшем давало возможность автору отрефлексировать свои впечатления в виде формулировок.
В целом, представляется, что такого рода «мягкие методы» наиболее подходят для исследования интимных, скрытых сторон жизни человека и могут быть рекомендованы при анализе различных тендерных проблем.
В реферируемой диссертации также приводится многообразный статистический материал, законодательные акты и постановления, касающиеся статусного положения полов и семьи в российском обществе. Кроме того, для понимания общего культурного контекста использовались произведения российских философов, литераторов и публицистов. При работе над диссертацией автор привлекала научную литературу на пяти иностранных языках.
Методическая база диссертации.
Исследование строилось на научно-методологических принципах культурно-исторической детерминации тендерных процессов. Большое влияние на авторское видение тендерных проблем оказали теоретические разработки этнологов и культурологов Ж. Легоффа, К. Леви-Стросса, Г. Таджфела, Г. Хофстеда, концепция социальной идентичности Дж. Тернера, теория самоактуализации личности А. Маслоу, теория аккультурации Дж. Берри, а также теоретические разработки по сравнительному изучению культуры и тендера российских ученых С.А. Арутюнова, И.С. Кона, Н.А. Лебедевой, Н.Л. Пушкаревой и др.
Особенностями подхода автора данного исследования к изучению тендерных процессов являются:
- применение комплексного метода анализа процесса инкультурации мужчин и женщин в определенную социокультурную среду;
- акцент на раскрытие внутренних личностных изменений человека (с учетом его половой, социальной и этнической принадлежности) в процессе социализации;
- направленное выявление успешности самоактуализации человека в зависимости от его пола, социальной, культурной и этноконфессиональной принадлежности;
- многофакторный анализ условий, способствующих формированию и закреплению тендерных стереотипов и моделей поведения;
- фокусное изучение бинарных оппозиций «мужское» - «женское» в конкретных социокультурных средах и эволюция этих представлений.
Диссертант применял междисциплинарный подход. В диссертации также применялся структурно-функциональный анализ социальных институтов; использовались кросс-культурные сопоставления, базирующиеся на фактологическом материале стран Европы, Северной Америки и Бразилии.
Новизна исследования и апробация работы. Диссертант использует новые данные, полученные в ходе авторских опросов, позволяющие глубже понять особенности формирования социокультурных тендерных моделей и полоролевых нормативов в современном российском обществе. Диссертант также вводит в научный оборот малоизвестные в российской историографии исследования западных ученых, работающих в направлении изучения тендерных проблем.
Апробация работы была осуществлена в Секторе этногендерных исследований, на крупных российских и международных конференциях, таких как, например, «Семья, тендер, культура», «Семья и тендерные проблемы в общественных науках» «Семья у народов Америки» и т.д.
С 1996 по 1998 годы диссертант вместе с журналистом И.С. Коро левой вела в живом эфире еженедельные передачи в «Школе женского лидерства» (радиостанция «Надежда»), В ходе этих передач поднимались и обсуждались многие вопросы, связанные с тендерной проблематикой.
Являясь с 2000 г. экспертом по социальным вопросам Дома общественных связей при Правительстве Москвы, М.Г. Котовская неоднократно участвовала в экспертизе тендерных проектов, представленных на конкурс города, В Доме общественных связей при Правительстве Москвы с 2000 по 2002 годы она провела четыре цикла занятий по тендерной проблематике для лидеров общественных женских неправительственных организаций г. Москвы.
Результаты исследования составили методологию изучения автором темы: «Социокультурные гендерные модели в разных этнических и исторических средах». Исследования автора легли в основу учебных курсов, например, «Гендерные проблемы в современной культурной антропологии», «История изучения тендера в этнологии», «Введение в специальность», прочитанных ею в МГУ, МГСУ и МГУДТ, причем большинство из них в России читалось впервые.
В настоящее время подготовлено учебное пособие для студентов высших учебных заведений «Гендерные проблемы в культурной антропологии» (в соавторстве) объемом 15 п.л.
Положения диссертации отражены также в статьях (более 50) и в монографии «Гендерные очерки: история, современность, факты» (М, 2004) объемом 19,8 п.л.
История вопроса. Изучение проблем пола в российской этнологии. Первыми разрабатывать тендерную историю стали западные ученые, прошедшие долгий путь от конкретных эмпирических исследований до абстрактных теорий постструктуралистов и постмодернистов. Понимая важность этих теорий для разработки тендерных проблем, диссертант рассматривает их на некоторых из них в реферируемой работе.
В России начало тендерных исследований относится к концу 80-х — началу 90-х гг. XX века. В нашей стране они имели свою специфику: первоначально изучение проблем тендера у многих исследователей происходило в рамках осмысления западных подходов и концепций, а большинство ученых, работающих в этой сфере занимались зарубежной тематикой. Однако сейчас в отечественной науке идет поиск и разработка адекватных российской действительности тендерных теорий, опирающихся на эмпирические исследования. В области истории и философии стоит выделить работы И.С. Кона, Т.А. Клименковой, О.А. Ворониной, Н.Л. Пушкаревой; в политологии — СП Айвазовой, Н.А. Шведовой; в социологии -Е.А. Здравомысловой, А.Е. Чириковой, А.А. Темкиной, М.М. Малышевой, А.Б. Синельникова; в экономике - Н.М. Римашевской, З.А. Хоткиной; в области права - СВ. Полениной и др.
Особенности появления половой дифференциации в культуре и обществе - тема, традиционно интересовавшая этнологов. Практически не было ни одной серьезной работы, где авторы так или иначе не касались бы этого аспекта. В первую очередь рассматривались следующие вопросы: особенности трудовой деятельности мужчин и женщин, специфика их участия в обрядовой жизни коллектива, особенности воспитания детей, семья и т.д. Однако, во-первых, тендерные проблемы обычно не выделялись, как самостоятельная сфера исследований. И хотя половозрастные различия отмечались этнологами постоянно, но воспринимались ими как естественная биологическая данность, значение которой выступало на первый план в некоторых реликтовых формах культуры, главным образом, ритуальных. Во-вторых, изучение половых различий проходило в узком контексте брачно-семейной тематики. Поэтому представляется правомерным мнение И.С. Кона, в этнографии проблемы половой дифференциации рассматривались главным образом в рамках изучения брачно-семейной обрядности и воспитания детей и отчасти - половозрастного символизма мифологических систем. Каких ских систем. Каких-либо междисциплинарных исследованиях по этой тематике не проводилось».
Осложнялось изучение данной проблемы отсутствием качественных эмпирических параллельных исследований мужчин и женщин. Кроме того, многие ученые, относившие себя к исследователям тендерных вопросов, акцентировали свое внимание прежде всего на анализе сугубо женских проблем.
Собственно этнологическое изучение проблем пола возникло на базе исследований женской темы в области истории, философии и филологии. В сфере истории особую роль сыграли работы ученых-медиевистов, попытавшихся по-новому, с позиции равноправного участия в истории женщин, «прочитать книгу человеческой цивилизации».
Из работ отечественных ученых-медиевистов мне бы хотелось в первую очередь отметить исследования А.Л. Ястребицкой, Т.А. Бернштам, Н.Л. Пушкаревой, М.М. Громыко и др., которые на конкретном историческом и региональном материале освещали место, роль и статус мужчины и женщины в общественной и семейной жизни того времени. Так, особенности проявления половозрастной специализации в русской культуре нашли свое отражение в работах М.М. Громыко и Т.А. Бернштам Н.Л. Пушкарева под новым углом зрения показала такие, казалось бы, традиционные сюжеты, как: повседневные обязанности русской женщины, ее статусное и правовое положение, материнские обязанности и т.д. Наиболее полно ею представлена повседневная жизнь русской женщины XVI-XVII веков. Значительный вклад Н.Л. Пушкарева внесла также в теоретическую разработку нового направления в отечественной науке - исторической феминологии, которое изучало «опосредованной полом действительности «в пространстве» и «во времени»» (то есть с учетом географической, этнокультурной и хронологической составляющих). В научный оборот были введены новые темы, в частности, история частной жизни женщины.
Важное значение для теоретического осмысление проблем полового диморфизма имели труды антропологов, работающих в сфере изучения проблем традиционного общества. Ими, в частности, был проведен анализ особенностей проявления тендерных различий в рамках родо-племенных структур. Их работы пополнили наши представления о дифференциации половых ролей в трудовой, семейной и обрядовой сферах в рамках традиционной культуры.
Из круга этнологических работ, затрагивающих в той или иной степени тендерную проблематику, хотелось бы выделить труды, посвященные семье, семейно-брачным и календарным обрядам народов Зарубежной Европы, Азии и Америки.
Изучению проявлений полового диморфизма в ритуально-обрядовой сфере, особенностям воспитания детей в семье, половозрастному этикету и т.д., посвящены отдельные исследования этнологов кавказоведов, сибире-ведов и других специалистов, работающих в этом направлении.
Половой символизм в культуре, этнические стереотипы мужского и женского поведения, глубоко рассматриваются в работах наших ленинградских коллег.
Следует отметить, что в сфере современного изучения тендера успешно работают этносоциологи и психологи: Л.М. Дробижева, М.Н. Губогло, Н.М. Лебедева, И.А. Снежкова.
Анализ тендерных проблем проводится в секторе этногендерных исследований Института этнологии и антропологии РАН. Данным подразделением были выпущены серии работ, посвященные тендерным проблемам в традиционном и современном обществе, семье, культуре, обрядовой сфере и т.д.
Особое место в изучении тендера принадлежит российскому ученому И.С. Кону. Его работы «Социология личности», «Ребенок и общество», «Этнология детства», Введение в сексологию» и др. раскрывают особенно сти становления и развития личности в различных исторических, социокультурных и этнических средах. Он также ввел в обиход отечественной науки новые данные лучших зарубежных ученых, занимавшихся историческими и кросскультурными исследованиями в тендерной области. И.С. Кон стал одним из первых российских ученых, разрабатывающих проблемы социальной андрологии, в основу которой легло изучение маскулинности как особой формы социальной идентичности.
Рассмотрев некоторые направления в развитии тендерных исследований в отечественной антропологии, можно сделать следующие выводы.
Во-первых, эта проблема до сих пор остается недостаточно разработанной.
Во-вторых, большинству исследователей не хватает комплексного, междисциплинарного подхода к изучению тендера.
В-третьих, крайне мало проводится качественных параллельных исследований мужчин и женщин.
Можно выделить несколько односторонних методов, которые в настоящее время преобладают в анализе данного вопроса:
- социологизм вне исторического контекста;
- биологизм, игнорирующий социальные и культурно-исторические, а также духовные факторы;
- религиозный подход, нередко характеризующийся догматизмом и узостью восприятия темы;
- схематизм, отрывающий изучение тендера от жизненных реалий современного общества.
Структура работы. Диссертация состоит из 6 глав, а также Введения, Заключения и Библиографии; графики, таблицы и анкеты представлены в Приложении.
Историография
В настоящее время существует множество интерпретаций сущности пола и особенностей его проявлений в культуре и социуме. Для упрощения можно выделить несколько основных концепций, на которых мы остановимся далее (в первую очередь будут рассматриваться теории, в той или иной степени используемые в работе над данной книгой и повлиявшие на методологические подходы автора к анализу тендерных проблем).
Автор считает, что знакомство читателей с основными зарубежными научными направлениями, изучающими тендер, поможет им глубже понять суть поставленных в книге вопросов.
Биологическая теория. Традиционно это направление связывают с именем Зигмунда Фрейда. Однако с определенными оговорками к нему можно отнести и ранее работавших философов: Шопенгауэра, Ницше, Конта, которые писали о неполноценности женщины в биологическом плане. Отстаивание роли мужчины как «естественного водителя и руководителя женщины» в их представлениях неразрывно связывалось с идеей второсортности женского существа. В психологическом плане о «женской дефектности» писали Кречмар, Метьюз, 3. Фрейд, в интеллектуальном - Мейер, Хейманс, Липман.
Наиболее полно идеи биологической обусловленности половых различий отражены в работах 3. Фрейда. Он считал, что пол является производным от анатомического строения человека. В ходе социализации человек подбирает соответствующую его анатомии модель подражания. Фиксация половых различий происходит в результате самоидентификации ребенка с матерью или отцом. Различия в половых ролях отца и матери предопределяют половую двойственность развития ребенка. Влечение ребенка к родителю противоположного пола в конечном итоге, по представлениям 3. Фрейда, было поиском им своей истинной идентичности. Комплексы у детей, прежде всего у мальчиков (Эдипов комплекс), ученый объяснял сильным влечением ребенка к матери, сопровождающимся враждебными чувствами к отцу. Соперничество отца и сына, как считал 3. Фрейд, своими корнями уходит глубоко в человеческую культуру, заложено в самой модели первобытной семьи, которую он, вслед за шотландским этнографом Аткинсоном, называл «циклопической семьей». По Аткинсону, первоначальной формой организации человеческой жизни была «циклопическая семья». Она состояла из самца и самок с детьми. Последние находились в безраздельной власти самца. Выросших самцов изгоняли из семьи. Со временем один из них сменял отца. В один прекрасный день братья объединились, убили и съели своего отца. Таким образом был положен конец его безраздельной власти. Впоследствии ими овладели чувства вины, раскаяния и страха. Сыновья покусились на Бога в лице Отца. Появление различных фобий 3. Фрейд трактовал, как повторение начала культурного процесса, а также как своеобразный отзвук этой драмы в генетической памяти человечества. Он писал: «Громадное большинство людей нуждается во власти, которой они могут восхищаться, которой они могут подчиняться, которая господствует над ними... Из психологии индивида и узнали, откуда происходит эта потребность масс. Это тоска по отцу, живущая в каждом из нас с детских дней»1.
С течением времени, как полагал 3. Фрейд, образ отца был замещен образом тотемического животного, на которого впоследствии был перемещен запрет убийства. Во время праздника, однако, разрешалось убийство и поедание тотемного животного. Этот ритуал 3. Фрейд трактовал как напоминание о первобытном грехе человека перед Отцом-Богом. Объясняя происхождение религии, он писал: «Тотемическая религия произошла из сознания вины сыновей, как попытка успокоить это чувство и умилостивить оскорбленного отца поздним послушанием. Все последующие религии были попытками разрешить ту же проблему различными способами, в зависимости от культурного состояния, в котором они предпринимались, и от путей, которыми шли, но все они преследовали одну цель - реакцию на великое событие, с которого началась культура и которое с тех пор не дает покоя человечеству»2.
Таким образом, 3. Фрейд пытается связать воедино основные принципы своего метода психоанализа - Эдипов комплекс, тайное соперничество и желание смерти отца, трансформацию деструктивных влечений (прежде всего сексуальных) в культурно-приемлемые формы. Эти свои идеи 3. Фрейд первоначально изложил в книге «Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии» (1913), а затем развил в знаменитой работе ««Я» и «Оно»» (1923). В последней 3. Фрейд увязывал Эдипов комплекс с генитальной стадией развития сексуальности ребенка. Для этой фазы характерно обожествление фаллоса. При этом фаллос рассматривался как всеобщий атрибут человеческого существа вне зависимости от его пола. При таком понимании женщина, в том числе и мать, воспринималась как «неполноценное существо». Женская модель развития оценивалась как несостоявшаяся, то есть «кастрированная». В результате происходило резкое повышение статуса отца и, наоборот, понижение статуса матери. Отсюда 3. Фрейд выводил различные детские фобии, в частности, страх кастрации у мальчиков и чувство неполноценности, желание обладания фаллосом у девочек. Но для жизни в обществе эти фобии должны были устраняться в результате их вытеснения в сферу подсознательного. Для понимания этого механизма 3. Фрейд предложил модель личности, в которой Я, Оно и Сверх-Я боролись за сферы влияния. Оно (Id) — глубинный слой бессознательных влечений — составляло ядро личности человека. Я (Ego) - сфера сознательного — посредник между бессознательными сексуальными влечениями. Сверх-Я (Super Ego) - сфера морали, отождествляемая с родительским авторитетом. Именно Сверх-Я переводило разрушительные влечения людей в созидательную сферу культуры. Таким образом, 3. Фрейд распространил принцип пансексуализма на все формы общественной и культурной жизни. Деформацией «кастрированного» женского существа он пытался объяснить глубинные психологические конфликты между женщинами и мужчинами.
Генезис и особенности формирования половой дифференциации в разных исторических, этнокультурных и конфессиональных средах
Особенности функционирования родовых социальных структур, определяющих в конечном итоге весь широкий спектр взаимодействия полов в примитивном обществе, до сих пор остаются предметом острой дискуссии. На эту тему писали такие известные исследователи, как И. Бахофен, Л. Морган, Э. Тайлор и др.; из отечественных этнологов Ю.И. Семенов, Л.А. Файнберг, А.И. Першиц, Ю.И. Аверкиева, О.Ю. Артемова. Интересует эта проблема также ученых других специальностей. Так, создатель концепции стабильности женского и подвижности мужского пола в природе В.А. Геодакян считает, что матриархат не только существовал в прошлом, но и наступит в будущем.
Другие же ученые утверждают, что такого этапа в истории человечества в истории человечества никогда не было. Сейчас многие исследователи на конкретном этнографическом материале примитивных обществ Австралии, Африки, Латинской Америки пытаются реконструировать этот отдаленный период истории. В предлагаемом разделе рассматривается специфика взаимодействия полов на примере некоторых из этих примитивных народов.
И сейчас среди таких народов существуют ярко выраженные различия в статусном положении мужчин и женщин. Это во многом обуславливает особенности нормативов их поведения. Как известно, норма полового поведения формируется как в быту, так и в «идеальных» институирован-ных сферах (например, институты инициации, мифы и т.д.). Причем, в обеих этих сферах мужское и женское выступают в оппозиционной роли. Этот постулат характерен как для прошлого, так и для настоящего времени. Так, у индейцев науа (Центральная Мексика) в доколониальный период, судя по источникам, исходные биологические различия между полами лежали в основе бинарной оппозиции «мужское-женское». Как считает А.В. Калюта, «...категория «мужское начало» включала в себя следующий ряд: свет-тепло-жизнь-физическая и духовная сила-физическая активность-сфера социума, а категория «женское начало» объединяла диаметрально противоположный семантический ряд: земля-фертильность-мрак-холод-слабость-пассивность-сфера физиологического. В социальной сфере на основе этой оппозиции с момента появления социально значимых половых признаков стадии жизни делились на два самостоятельных цикла (мужской и женский), с каждым из которых соотносилось специфическое социокультурное содержание. В тех случаях, когда человек начинал выполнять роль, предписанную традицией противоположному полу, на него немедленно переносились термины и формулировки, связанные с последним»1.
Данные этнологии позволяют составить определенное представление об отношениях мужчин и женщин в традиционных обществах. Хотя у многих таких народов существовала свобода добрачных отношений, она, однако, не означала отсутствие социального регулирования. Все половые отношения (добрачные, брачные, внебрачные) регулировались экзогамными запретами: то есть люди, принадлежавшие к одному роду, не могли вступать между собой в половые отношения. В традиционном обществе существовал и групповой брак.
Наиболее примитивные формы такого брака зафиксированы у папуасов Новой Гвинеи, жителей Тробрианских островов и некоторых индейских племен Бразилии. Эти народы практиковали «любовные экспедиции» для встреч мужчин и женщин, относящихся к разным родам. В результате возникновения механизма закрепления статуса постоянных партнеров нормы группового брака усложнились. Возникли такие формы брака, когда один мужчина мог иметь несколько жен одновременно, а женщина - несколько мужей. Полиандрия — более редкая форма брака и в настоящее время существует лишь в немногих традиционных культурах, в том числе у некоторых народов Южной Америки. Там институт полиандрии известен как амутехеа, согласно которому, у каждой женщины, кроме мужа, есть еще амутехеа — мужчина, не связанный с нею экономическими обязательствами. Муж обычно делает вид, что не знает, кто является любовником его жены. Но так как он знает амутехеа всех других замужних женщин, то, конечно, не может не знать любовника своей собственной жены. Статус женщины в этом обществе был высоким. И, напротив, многие молодые мужчины нередко обладали сравнительно более низким социальным статусом и могли долго оставаться холостыми. Поэтому у этих индейцев для ослабления отрицательных последствий нехватки женщин существовал обычай насильственного перераспределения их в ущерб самым молодым мужчинам, а также традиция обмена женами между женатыми мужчинами. На определенном этапе развития человеческого общества, по мнению антрополога X. Шрайдера, статус женщин (как в парном, так и в групповом браке) был почти равен статусу мужчин; женщины пользовались значительной свободой и их права были мало ущемлены, то есть положение женщин было равноценным или почти равноценным положению мужчин . Это проявлялось не только в экономической сфере, но и в ритуальной практике, особенно важной для бесписьменных народов. Так, у многих племен Амазонии большую роль в религиозной жизни общины играли женщины. Именно они являлись основными посредниками между миром духов и живых. Например, в религии индейцев тукуна (Амазония) большое значение имело женское божество Тае, которое являлось важнейшей фигурой в их религиозных воззрениях. Индейцы верили, что зачатие зависело от Тае: она наделяла зародыш душой и телом. Именно Тае дала первым людям обычай экзогамии и сознание родовой принадлежности. Она карала людей за нарушение экзогамии, за детоубийство и за убийство посредством магии.
У многих племен женщина выступала как культурный герой или хранитель культурных ценностей. Например, у индейцев считалось, что первоначально огнем владели только женщины, а похитили его у них мужчины.
Как полагает Ю.И. Семенов, с развитием примитивных форм экономики происходит усиление роли мужчин в семейном коллективе и постепенное понижение статуса женщины в семье и роде3. Причем, это происходит во многих традиционных культурах. Но наиболее ярко это явление прослеживается на материалах Австралии и Южной Америки.
Особенности тендерной ситуации в дореволюционной России: борьба за равноправие женщин
Строгие законы, регламентирующие семейно-брачное поведение, подчиняющее его церковным канонам и бытовым запретам, были у русских.
Одной из главной особенностей будничного поведения мужчин и женщин в русской деревне было их обособление. Обособление мужчин и женщин в крестьянской среде, по мнению известного специалиста по русской деревне Т.А. Бернштам, сохраняло «...архаическую семантику этого явления: представления о сакральной причастности полов к светлому и темному времени, его рождению и смерти, детству и старости, к внутреннему и внешнему пространству, "низу" и "верху"»1.
Обычно в семьях обособлялись невесты, роженицы, старые больные женщины, им выделялись особые места в доме, и четко регламентировалось пространственно-временное передвижение; вменялось носить особую одежду, есть «специальную» пищу и придерживаться определенных норм поведения. Особенно строго это соблюдалось по отношению к роженице: ей, например, запрещалось есть вместе с другими членами семьи. По прошествии определенного времени после родов женщина подвергалась очистительным ритуальным процедурам.
В ряде русских областей существовали разные названия для молодиц, родивших первой девочку или мальчика. Престижным считалось рождение младенца мужского пола. Ребенок, а часто и подросток (до 11— 12 лет) носил внеполовые названия, характеризовавшие прежде всего его рост и физические особенности.
А вот половые названия появлялись у молодых людей в 13-15 лет, когда они «созревали» для брака. Если девушка «пересиживала» брачный возраст, ее называли «пожитбя», «домовня» и другими уничижительными кличками. Уничижительными кличками нарекались и «гулящие», то есть потерявшие до брака невинность женщины.
Переход в каждую новую социовозрастную группу сопровождался изменением половозрастного названия, внешнего облика, одежды, имени, поведения, семейных, общественных, трудовых и религиозно-обрядовых функций, таким образом, в русском социуме существовала определенная четко разработанная система возрастного символизма .
Особым этапом в жизни молодежи была свадьба. По правилам, молодая обычно не сидела за столом, а со свекровью и свекром целовалась через носовой платок3. В русской традиционной культуре существовали фиксированные формы избегания молодухой свекра. Со свекровью у молодой женщины складывались более тесные взаимоотношения. Молодухой женщина считалась в течение первого года замужества или до рождения первого ребенка. В это время шло ее обучение основным хозяйственным навыкам, а также новым моделям поведения. В этом плане показательны «утренние задания свекрови». Молодица должна была испечь три блина, спрясть нитку, вынести корм скоту. Разумеется, все эти действия были хорошо известны любой деревенской девушке и носили чисто символический характер.
В течение первого года замужества молодая женщина сохраняла тесную связь с домом. Например, во Владимирской губернии теща весь год «кормила завтраками» молодых, по прошествие этого срока теща приходила к зятю и благодарила его за «наставление дочери». Этот обряд не случаен. В течение года жена проходила своеобразный экзамен на «качество». Прежде всего проверялись ее хозяйственные навыки и «хороший нрав».
Влияние женщины в русском обществе распространялось на разные сферы хозяйственной жизни семьи. Она отвечала за многие виды сельскохозяйственных полевых работ, на ее попечении были домашний скот, хранение и распределение домашних припасов, уход за домашней утварью и т.п. Маленькие дети находились на руках матери, а когда она была занята - свекрови или старших детей. Матери знакомили детей с азами личной гигиены, правилами поведения в семье и общественных местах, с нормами этикета. Муж часто советовался с женой по различным хозяйственным делам.
«К традиционным особенностям статуса женщины в русской семье относится прежде всего ее прочное имущественно-правовое положение... Средневековые русские законы закрепляли права женщин на владение движимым и недвижимым имуществом, право наследования родовых вотчин, в том числе при наличии мужских наследников (что не прослеживается в Европе), право осуществлять опекунство (особенно в случае вдовства)»4.
Несмотря на все эти правовые гарантии, социальное положение женщины все же определялось прежде всего статусом семьи, к которой она принадлежала: отец, муж, братья в конечном счете обеспечивали ей те или иные социальные роли.
Такая зависимость женщин от мужчин косвенно подтверждается различными литературными источниками, в которых приводятся публичные высказывания о ней, как лице «подчиненном власти мужа и отца». Анализ собственных женских имен также подтверждает это.
Так, в имени замужней женщины и вдовы обязательно должно было быть указание имени ее мужа, а в венчальных книгах указывалось имя ее отца. Как считает Н.Н. Парфенова, в русском обществе широкое бытование получили антропонимы, а также производные от мужских имена и прозвища5. Такие правила наречения существовали не только у представителей низшего сословия, но и у знати. Известный исследователь русского фольклора Г.К. Завойко считал, что если «...в реальном быту длительное время сохранялся обычай именовать мужа полным именем с отчеством, то жену так именовать было не принято. Женщин не величают, да и вообще жена считается пониже мужика. Что же касается мужа, то здесь, наоборот, жену он заставляет себя величать, то есть называть по полному имени и отчеству. Не любит муж, когда жена называет его ласкательным именем, то есть по понятию крестьянина неполным, как бы детским именем или полуименем, ему досадно от этого, и если иной раз смелая жена продолжает называть его по-прежнему, как до замужества, ласкательным именем, то он ее учит, то есть подвергает побоям, заставляя непременно величать»6.
Послушания жены, таким образом, добивались словесными внушениями, а иногда и побоями. Причем общественное мнение оставалось лояльным к таким «урокам» (см. «Домострой»); осуждались лишь случаи жестокого избиения женщины и те ситуации, где наказания приводили к смерти. Но, несмотря на это, в XIV-XVI веках случаи внебрачной беременности девушки, «блуда» жены, и даже инцеста встречались не так уж редко в русском обществе . Покаянная литература того времени пестрела сообщениями о блуде с малолетними, инцесте, искусственных абортов и т.д. За инцест с отцом, сыновьями, братьями, шуринами, дядьями церковное наказание было достаточно суровым.
Государство и семья в России в советскую и постсоветскую эпохи
Декретами, принятыми в 1917 г., большевики предоставили женщинам всю полноту гражданских прав и свобод, фактически уравняв их с мужчинами перед лицом нового закона. Практически через месяц после революции с женщин были сняты все ограничения в отношении детей и имущества в случае расторжения брака. Женщины также стали обладать правом свободно избирать профессию, место жительства, получать образование. Они приобрели право на получение равной оплаты за равный труд с мужчинами. Таким образом, принятая в июле 1918 г. первая советская Конституция закрепила политическое и гражданское равноправие женщин и мужчин. Гражданский Кодекс РСФСР 1918 г., а также Закон о браке, семье и опеке устанавливали в качестве единственного законного брака — брак гражданский1. До этого времени в России юридическую силу имел только брак церковный. Сама процедура регистрации браков была упрощена до минимума. Настолько же легкой была и процедура развода. Такая легкость заключения и расторжения брака на практике вел к тому, что масса семей, прежде всего молодых, распадалась, не просуществовав и года. В 1920 г. легализуется право женщин на аборт .
В целом переход от старого типа репродуктивного поведения к новому, который особенно быстро распространялся с конца 1920-х гг., представлял собой важное демографическое явление, которое по своим масштабам и последствиям может быть определено как революция в рождаемости . Поэтому окончательное оформление теорий, известных как «идеология сознательного материнства», согласно которым, женщина должна рожать столько детей, сколько она хочет, для России становится важной задачей. Биологический пол больше не должен был быть ловушкой для женщины. В обиход простой женщины начинают входить «научные» знания о контрацепции.
Но в целом демографическое поведение сельского населения еще долго оставалось традиционным, с высоким уровнем рождаемости. О противозачаточных средствах в крестьянском быту знали немногие. В крестьянском быту для снижения деторождении преднамеренно удлиняли период лактации: «Матери продолжают кормить грудью ребенка до четырех и до пяти лет и кормят чужого... Там же, где мужья уходят на заработки на год и более, матери намеренно кормят детей до тех пор, пока муж остается дома, и отнимают их, как только он уходит»4.
Высокая заболеваемость и смертность от родов в цветущем возрасте были характерны для всех российских районов. Женская смертность среди крестьян была существенно выше смертности мужчин.
К примеру, в Тамбовской, Курской, Воронежской и Смоленской губерниях она превышала мужскую смертность в целом в 1,5 раза, а в возрасте от 30 до 40 лет - в 2 раза5.
Вот какие данные, например, приводит С.Н. Щепкина, выступая на I Всероссийском женском съезде (10-16 декабря 1908 года, Санкт-Петербург). «Деревенские девушки выходят замуж в 16-19 лет, к 25 годам у молодицы несколько детей. По исследованиям члена Государственной думы А.И. Шингарева, на 25-летнюю крестьянку приходится 5-6 родов, а на старший возраст, до 45 лет, - почти 9.
Более VA женщин этого возраста вынесли более 10 беременностей. Процент выкидышей выше !4; это число быстро растет с возрастом, а в 35-40 лет дает 70% выкидышей»6. Поразительны такие биографии: Женщина: 56 лет 35 лет замужем 24 беременности 2 живых детей 14 умерло 8 выкидышей Женщина: 51 год 29 лет замужем 22 беременности 2 живых детей 15 умерло 3 мертворожденных 2 выкидыша Женщина: 51 год 29 лет замужем 22 беременности 2 живых детей 15 умерло 3 мертворожденных 2 выкидыша По описанию А.И. Шингарева, исследовавшего этот вопрос, «Больная, худая, изможденная, преждевременно увядшая и состарившаяся фигура деревенской женщины... с забитым и скорбным лицом повторяется среди приходящих больных постоянно, принимая какую-то роковую типичность»7.
Таковы были судьбы основной массы женщин-крестьянок, живших в России в конце XIX - начале XX века. Именно они стали основными адресатами реформ в брачно-семейной сфере, проводившихся в стране в первые послереволюционные годы.
В мировом законодательстве это были самые революционные акты, направленные на глубокое преобразование жизни общества, и до второй мировой войны Россия оставалась одной из наиболее прогрессивных стран в этой области законодательства.
Бурный процесс индустриализации страны, вызвавший массовые миграции сельского населения в промышленные центры, революционные преобразования во всех сферах жизни общества привели к довольно быстрому исчезновению дворянской культуры с ее идеалами и ценностями, заменив их новыми «пролетарскими» представлениями о месте женщины в семье и обществе.
