Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические и методологические проблемы изучения этнического самосознания 29
1. Феномен этнического (национального) самосознания в трудах отечественных ученых 29
2. Концепция идентичности в западной научной традиции 50
3. Соотношение понятий «этническое самосознание», «этническая идентичность» и «этническая идентификация» 58
4. Механизмы трансмиссии этничности 65
Глава 2. Исследование этнического самосознания учащейся молодежи Удмуртии 85
1. Этническая самоидентификация 85
2. Этнокультурная самоидентификация 99
3. Этноязыковая самоидентификация 117
4. Аффективный компонент этнического самосознания 137
Глава 3. Особенности этнического самосознания учащихся из национально-смешанных семей 181
1. Межнациональные семьи в Удмуртии 181
2. Исследование этнического самосознания подростков из межнациональных семей 200
Заключение 220
Список источников и литературы 229
Приложение 245
- Феномен этнического (национального) самосознания в трудах отечественных ученых
- Соотношение понятий «этническое самосознание», «этническая идентичность» и «этническая идентификация»
- Этническая самоидентификация
- Исследование этнического самосознания подростков из межнациональных семей
Введение к работе
События конца 1980 - начала 1990-х гг. вошли в историю нашей страны под названием «этнического ренессанса» и «парада суверенитетов». Они наглядно продемонстрировали значимость этнического фактора для судеб многонационального российского социума.
Будущее любого народа заложено в его молодом поколении. Именно молодежь как носитель национальной культуры обеспечивает ее сохранение и воспроизводство. Специалистами отмечается, что к юношескому возрасту завершается первоначальный процесс накопления приобретенных этнических ценностей, символов, стереотипов поведения, благодаря которым закладывается фундамент этнического самосознания. «Неадекватно сформированное этническое самосознание, пробелы и упущения в этнической социализации, радикализм и перекосы в этнической мобилизации, особенно за счет участия в ней молодежи - эти и другие минусы закладываются в подростковом возрасте, в юношеские годы, в пору вступления зреющей молодежи в самостоятельную жизнь. Исправление этих недочетов, в которых общество и государство повинно больше, чем сама молодежь, обходится России очень дорого, дороже, чем, например, стоимость исследований, направленных на систематическое их изучение и разработку рекомендаций» (Губогло М.Н., 1998, с.8-9).
Изучение этномолодежных проблем чрезвычайно важно и потому, что в период резкой смены социальных и ценностных ориентиров основными молодежными проблемами становятся центральные проблемы всего общества и, как правило, молодежь их острее ощущает и свободней выражает, то есть выступает как своеобразный индикатор социальной и национальной напряженности. Уже сегодня мы можем говорить о том, что государство и общество в 1990-е гг. допустило ряд серьезных ошибок, устранившись от
воспитания своего молодого поколения. Использование молодежи в погромах против так называемых «лиц кавказской национальности» в Москве и ряде других городов - наглядное проявление упущений в воспитательном процессе.
Таким образом, все вышесказанное доказывает необходимость изучения этнического самосознания молодого поколения, которое формируется под влиянием разнообразных социальных и культурных факторов и, в свою очередь, влияет на культурную, политическую, межнациональную и иную ориентацию молодых россиян.
В отечественной науке теоретическое осмысление проблем этнического (национального) самосознания происходило с разной степенью интенсивности в течение всего XX века, но особенно широко в последние десятилетия, и этот процесс был неразрывно связан с разработкой теории этноса. Прежде чем перейти к анализу проблем этнического самосознания коротко остановимся на рассмотрении основных концепций этноса, существующих в отечественной научной традиции.
Наибольшее распространение среди российских ученых-этнологов получила дуалистическая концепция этноса, которая была разработана Ю.В.Бромлеем. Ее основная идея заключается в том, что в этносе сочетаются как собственно этнические свойства и характеристики (этнический язык, этническая культура, этническое самосознание и др.), так и признаки, которые рассматриваются в качестве условий формирования и жизнедеятельности этнических компонентов (природно-географические, территориальные, социально-экономические, государственно-правовые и т.п.). По Бромлею, этнос - это исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенностями языка, культуры и психики, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме). Таким образом, характерными признаками этноса в данном понимании, являются общность территории проживания, наличие общего исторического прошлого, единого языка, культуры и особенностей
психики. Самое главное, что общность эта осознаваема самими людьми, что находит отражение в сознании своего единства и отличия от других общностей, в наличии самоназвания (Бромлей Ю.В., 1983, с.57, 58,).
Сторонники информационной концепции этноса считают, что в основе возникновения и самоподдержания этносов лежат сгустки коммуникационных, информационных связей. По мнению С.А. Арутюнова и Н.Н. Чебоксарова, «...этносы представляют собой пространственно ограниченные сгустки специфической культурной информации, а межэтнические контакты - обмен такой информацией» (Арутюнов С.А., Чебоксаров Н.Н., 1972, с. 19). При этом в границах этнических общностей, информационные потоки должны быть интенсивнее и насыщеннее, чем за их пределами. Чем выше исторический тип этноса (племя, народность, нация), тем выше и плотность информационных потоков. Информационные связи лежат в основе создания и других социальных образований - религиозных, политических, профессиональных и иных. Однако все такие образования базируются на сгустках тематически выборочных инфосвязей, и только этнос основывается на лишенной всякой выборочное их всеобщей совокупности (Арутюнов С.А., 1995, с.7).
Представители компонентной концепции этноса рассматривают этот феномен как исторически возникшую и эволюционизирующуюся сложную самовоспроизводящуюся и саморегулирующуюся систему, состоящую из многосоставной структуры (В.В. Пименов и др.). Структурными образованиями высшего порядка являются компоненты, которые сами имеют сложное строение, например, расселение этноса (Т-компонента), язык и разнообразные формы речевой деятельности (L-компонента), создание, использование и сохранение культуры (К-компонента), система личностного контактирования и взаимодействия (R-компонента) и др. Все компоненты тесно связаны друг с другом и взаимозависимы, они теоретически и инструментально могут быть разложены на признаки-индикаторы, с помощью которых описываются те или иные стороны этноса (Пименов В.В., 1977, с.9-34; Этнология., 1994, с.8-9).
Несколько особняком от вышеперечисленных теорий этноса, находится концепция Л.Н. Гумилева, которую авторы «Этнологии» назвали «биологизирующей». По Гумилеву, этносы - это природные коллективы людей, которые своеобразным способом адаптировались к географическим и климатическим условиям своего существования. При этом в процессе адаптации вырабатывается определенная форма освоения ландшафта -стереотип поведения, который лежит в основании культуры и выступает системообразующим элементом для данного коллектива людей. Л.Н. Гумилев считал, что этнический стереотип поведения не передается по наследству, а усваивается ребенком в процессе культурной социализации и является прочным и практически неизменным в течение всей жизни индивида (Гумилев Л.Н., 1990, с.285).
Как можно заметить, несмотря на многие различия в перечисленных концепциях, их представителей объединяет то, что они считают этнос объективной реальностью. «Этносы существуют независимо от нашего сознания и представляют собой часть объективной социальной реальности. Этнос нельзя ни сформировать, ни расформировать по произволу, по желанию (по призыву героя, распоряжению правительства или постановлению парламента и т.п.). Основа этноса - люди, живые и вполне материальные, составляющие важнейшую часть материальных производительных сил, люди, вступающие в объективные производственные отношения» (Пименов В.В., 1986, с.22).
В конце 1980-х - начале 1990-х гг. в нашей стране начинает быстро
распространяться еще один, принципиально новый для большинства
отечественных исследователей конструктивистский подход, который до этого
получил широкое признание среди западных ученых. Наиболее
последовательным приверженцем и активным проводником
конструктивистских взглядов является В.А. Тишков. По его мнению, этносы есть умственные конструкции, используемые для систематизации конкретного материала. В своей программной работе «О феномене этничности»,
опубликованной в журнале «Этнографическое обозрение» В.А. Тишков заявляет, что этничность - это целенаправленно культивируемая иллюзия, а этнос - «воображаемое сообщество». «В действительности же есть некое культурное многообразие, мозаичный, но стремящийся к структурности и самоорганизации континуум из объективно существующих и отличных друг от друга элементов общества и культуры» (Тишков В.А., 1997, с. 11-13).
Таким образом, существование социальных групп (в том числе и этнических) объясняется В.А. Тишковым не их собственной объективной природой, а идеологической, политической и пропагандистской деятельностью определенной группы людей - политиков, идеологов, национальных лидеров, журналистов и др. По сути дела происходит абсолютизация роли субъективного фактора.
Различные концепции природы этноса естественно ведут и к разным
подходам к пониманию этнического самосознания. Согласно традиционному
для отечественной этнологии подходу, который теперь, как правило, называют
онтологическим (или «примордиалистским»), этническое самосознание
является субъективным фактором, отражающим объективно
функционирующую реальность, это один из важнейших признаков этноса.
Согласно конструктивистским представлениям, этническое самосознание (этническая идентичность) есть конструирование «воображаемых общностей», основанных на вере в то, что они связаны природными (кровными) узами. Главное в данном подходе состоит в том, что этническая идентификация рассматривается конструктивистами не как процесс осознания индивидом своей принадлежности к этнической группе, а как процедура формирования представлений, и эти представления ситуативны (Тишков В.А., 1997, с. 16).
Итак, при онтологическом подходе этническое самосознание - это отражение реальности, при конструктивистском - «конструкт», создаваемый этнонациональной элитой, средствами массовой информации, системой образования и т. д. Тем не менее, сторонники всех вышеназванных подходов признают решающую роль этнического самосознания для самовыделения
группы и для выделения ее другими, равно как и для деятельности людей в этнической сфере.
Не претендуя на разрешение дискуссии о природе этноса и этничности, уточним собственную позицию. У нас не вызывает сомнения тот факт, что самосознание играет огромную роль в сохранении и развитии этнической общности. В мире не существует ни одного этноса без коллективных представлений о собственном происхождении, исторической судьбе, культурных ценностях. Именно на этой базе формируется групповая солидарность. Однако трудно согласиться с тем, что при этом отсутствует объективная основа, т.е. носители этого сознания - реальные группы людей, что этническая общность конструируется «извне» идеологами, прессой и т.д.
В данном случае, целесообразно разделение идеологического и индивидуально-психологического уровней этничности, то, что относится к идеологическому уровню, бесспорно конструируемо и подвержено манипуляциям. То, что происходит на личностном психологическом уровне, далеко не всегда подвержено внешнему влиянию. Этническое самосознание действительно не является врожденным феноменом, но оно все-таки формируется благодаря не только средствам массовой информации и школе, не меньшая роль в этом процессе принадлежит ближайшему внутриэтническому окружению - семье, родственникам, друзьям. Сформировавшаяся в процессе социализации (этнизации) ментальность личности, далеко не всегда поддается манипулированию со стороны «этнических конструкторов», что-то в ней можно изменить, а что-то нельзя и, зачастую все усилия «идеологов от этничности» не достигают цели. И это радует, в противном случае мир был бы давно уничтожен глобальными межэтническими войнами.
Следует отметить, что в зарубежной науке также не существует общепринятого понимания природы этноса и этничности. Причем, в западной литературе, зачастую понятия «этничность», «этническое самосознание», «этническая идентичность» могут совпадать, а могут нести существенно разные
смысловые нагрузки (подробный обзор западных концепций этничности дан в работах Б.В. Винера., И.Ю. Заринова, Г.У.Солдатовой, В.А. Тишкова и др.).
На наш взгляд, действительно можно согласиться с мнением финского ученого Сеппо Лаллукки о том, что «этнический ренессанс» 1970-х гг., имевший место в развитых западных странах, оказался неожиданным явлением как для ученых, так и для политиков. «В связи с этим такие этнические отголоски сложившихся социологических представлений, как ассимиляционный оптимизм и идеология «плавильного котла», оказались в большей или меньшей степени нуждающимися в пересмотре. Следствием нового положения явилось растущее количество научных исследований... Возросшая активность создала настоящие концептуальные джунгли вокруг понятия этничности» (Лаллукка С, 1997, с. 16).
Подводя итог краткому анализу различных концепций этноса, отметим, что природа этноса и этничности настолько сложна и многообразна, что решить ее в рамках какой-то одной методологической модели, скорее всего, нереально. Видимо, истина, как всегда, находится где-то посередине, и рациональные научные зерна можно найти во всех вышеназванных подходах.
Итак, предложенный обзор существующих концепций по вопросу природы этноса и этничности показывает, что на сегодняшний день в отечественной и зарубежной науке не существует какой-либо единой общепринятой методологии их анализа и интерпретации. Видимо, только интегрированный подход к изучению феномена этничности приблизит нас к решению многих этнических проблем, возникающих в современных многонациональных государствах.
Изучение этнического (национального) самосознания ведется учеными ряда научных дисциплин: истории, этнологии, этносоциологии, этнопсихологии, этнополитологии. Каждая из них использует весь комплекс своих методологических и методических наработок, чтобы изучить новые, ранее не исследованные грани этнического самосознания. Поэтому, неудивительно, что данному феномену посвящено значительное число научных
работ, раскрывающем его как на теоретико-методологическом уровне (Агаев А.Г., 1967; Александренков Э.Г., 1996; Арутюнян Ю.В. 1987, 1990; Бромлей Ю.В., 1973, 1981, 1983; Винер Б.Е., 1998; Дашдамиров А.Ф., 1977; Джарылгасинова Р.Ш., 1987; Дробижева Л.М., 1985, 1987, 1991, 1996, 1999; Козлов В.И., 1974, 1999; Кон И.С., 1971, 1978, 1984; Кушнер П.И., 1946, 1949; Крюков М.В., 1976; Левкович В.П., Ланкова Н.Г., 1983, 1985; Пименов В.В., 1972; Поршнев Б.Ф., 1966, 1968, 1973; Мавродин В.В., 1945; Семенов Ю.И., 1996; Солдатова Г.У., 1998; Рыбаков С.Е., 1998; Токарев С.А., 1964; Филиппов В.Р., 1991; Хотинец В.Ю., 2000; Чебоксаров Н.Н., 1970; Чеснокова И.И., 1977; Шпет Г.Г., 1929), так и на эмпирическом уровне (Василенко И.В., Перший Н.И., 1998; Губогло М.Н., 1997; Клементьев Е.И., 1975; Кожанов А.А., 1978; Лебедева Н.М., 1997, 1998; Николаев С, 1996; Пименов В.В., 1977; Сикевич З.В., 1996; Снежкова И.А., 1982; Солдатова (Кцоева) Г.У., 1985, 1988, 1994, 1996; Старовойтова Г.В., 1976, 1980; Стефаненко Т.Г., 1993, 1999; Хотинец В.Ю., 1995, 1999; Шабаев Ю.П., 1997, 1998; Шейнбаум Л.С., 1991; Шкляев Г.К., 1985, 1992, 1998).
В результате многолетних теоретических и эмпирических изысканий отечественные ученые стали рассматривать этническое (национальное) самосознание как один из важнейших признаков этнической общности, ими были определены истоки, структура и типы этнического самосознания, его база и механизмы формирования. Важным является и введенный принцип историчности в изучении данного феномена, динамичности его природы.
Успехи, достигнутые в изучении этнического самосознания, позволили Р.Ш. Джарылгасиновой высказать мнение о том, что «в теории этноса сложилась определенная система взглядов на этническое самосознание, которую можно определить как «теория этнического самосознания», хотя формирование отдельных ее слагаемых продолжается» (Джарылгасинова Р.Ш., 1987, с.9).
Следует отметить, что западные исследователи подошли к проблематике, связанной с этническим самосознанием, примерно в то же время, что и
11 советские этнографы. Однако на Западе интерес к этничности проявили в большей степени не этнографы (антропологи), а социологи и психологи, разработавшие соответствующий терминологический аппарат. В настоящее время одно из центральных мест в западной социологии и психологии занимает концепции идентичности с такими основополагающими понятиями как «идентификация» и «идентичность» (Солдатова Г.У., 1996, с.296-299; Винер Б.Е., 1998, с.15-18).
Идентификация и идентичность близкие, но не тождественные понятия. Идентичность обычно понимается как идеальное отождествление индивидом себя с той или иной социальной общностью, сопровождающееся интериоризацией идентифицирующего поведения. Идентификация отражает процесс, а идентичность некое качество и состояние. Идентификация является, с одной стороны, механизмом становления идентичности, а с другой - актом ее распознавания. Оба эти понятия связаны с тождеством и различием, объективным и субъективным (Методология и методика... 1992, с.З, 5-6).
Значительный вклад в разработку концепции идентичности внесли такие известные ученые как 3. Фрейд и А. Фрейд, Э. Эриксон, А. Тэшвел, Дж. Тернер и др. Использование концепции социальной (психосоциальной) идентичности в изучении молодежи позволяет учитывать как социокультурный контекст ее социализации (этнизации), так и индивидуально-личностный компонент этого процесса, связанный с результативностью важнейшей фазы социализации интериоризацией как включения индивидом социальных норм и ценностей в свой внутренний мир.
Оценивая степень изученности проблем этнического самосознания (этнической идентичности), можно констатировать, что отечественные и зарубежные ученые добились значительных результатов в исследовании данного феномена. Однако, существуют некоторые важные аспекты этничности, которые, по нашему мнению, пока еще недостаточно изучены. В частности, одной из исключительно важных зон в анализе этнического фактора является зона пересечения этнической и молодежной проблематик. На наш
взгляд, выделение молодежи в специфический объект исследования поможет уточнить базу и механизм формирования этнического самосознания, выявить спектр ценностных приоритетов, в том числе значение этнической компоненты в самосознании молодых россиян.
При подготовке и в ходе написания диссертации автором использовались, как общие теоретико-методологические работы по молодежи Российской Федерации (монографии, статьи, доклады), так и исследования, посвященные непосредственно этномолодежной проблематике.
Прежде всего отметим, что существенный вклад в изучение современной российской молодежи, ее проблем и перспектив развития внесли ученые-ювенологи - И.М. Ильинский, В.Т. Лисовский, В.А. Луков, В.А. Родионов, Б.А.Ручкин, В.И. Чупров, А.В. Шаронов и др., они определили современный механизм сбора и анализа огромной по объему и разнообразной по содержанию информации о молодежи. Под их руководством готовились Государственные доклады о положении молодежи в Российской Федерации (1993, 1995, 1996, 1998 гг.). Именно благодаря их усилиям государственные чиновники наконец-то «вспомнили» о существовании такой социально-демографической группы как молодежь. Отдельные сюжеты в работах вышеназванных ученых посвящены и этнонациональным проблемам современной российской молодежи.
Приведем селективный обзор работ отечественных ученых (этнологов, этносоциологов, этнополитологов, этнопсихологов), непосредственно работающих на стыке молодежной и этнической проблематики.
В числе первых отечественных исследователей, обративших внимание на изучение проблем в сфере молодежь и этничность, была И.А. Снежкова, которая, опираясь на эмпирические данные, попыталась выявить этапы формирования этнического самосознания у детей и юношества. Всего И.А.Снежкова выделила три таких этапа: дошкольный и младший школьный возраст (5-10 лет), подростковый возраст (11-15 лет) и старший школьный возраст (16-17 лет) (Снежкова И.А., 1982). К настоящему времени ученые
внесли некоторые уточнения в понимание этапов становления этнического самосознания. Учитывая, что этническое самосознание не статичное, а динамичное образование, процесс его становления и развития продолжается и в более старшем возрасте.
Социологи В.И. Чупров и М.В. Савва занимались изучением этнического статуса в молодежной среде. Им удалось получить распределение молодежи по уровню этнического статуса в различных национально-гетерогенных средах, определить уровень самоидентификации молодых людей с этническими общностями, выделить социальные факторы этнического статуса, что позволяет существенно конкретизировать представления о социальной типологии молодежи (Чупров В.И., Савва М.В., 1992). Однако, по нашему мнению, само понятие «этнический статус», которое широко использовалось в исследовании данными авторами, требует более глубокого теоретического осмысления и обоснования.
Этнолог Л.С. Шейнбаум, используя материалы опроса старшеклассников, пришла к выводу, что, несмотря на кризисную ситуацию в обществе, этнонациональная составляющая самосознания российских подростков не утратила своего приоритетного значения. И опасения ученых и общественности о разрыве межпоколенных связей не подтверждаются. Следует отметить, что проведенный Л.С. Шейнбаум опрос носит предварительный, пилотажный характер и не дает права на широкие обобщения (Шейнбаум Л.С, 1996).
Этнодемограф Н.А. Алексахина в своих работах поднимает очень важную для современной России проблему выбора национальной принадлежности детей, родившихся в национально-смешанных семьях. Она отмечает, что если в советский период выбор в абсолютном большинстве случаев делался в пользу русской национальности, то в настоящее время предпочтение чаще отдается титульной для региона проживания респондентов национальности. По мнению Н.А. Алексахиной, в условиях полиэтнического общества и высокой индивидуальной мобильности содержание этнической идентичности во многом приобретает черты социальной идентичности, для которой характерна смена
приоритетов в течение всего жизненного цикла индивида (Алексахина Н.А., 1996; 1998). Отметим, что результаты нашего исследования не в полной мере подтверждают эти выводы.
Исследование этносоциолога Е.М. Галкиной посвящено изучению особенностей этнической идентичности подростков из национально-смешанных семей. Среди важнейших признаков этнической идентичности у потомков из смешанных семей исследователем выделены ее вариативность (существование нескольких типов этнической идентичности) и изменчивость (возможность манипулировать своей идентичностью в зависимости от ситуации). Автором также были выявлены различия между номинальной (фиксированной в официальных документах), внутренней идентичностью (самоидентичностью) и тем, как в этническом плане их воспринимает ближайшее окружение (Галкина Е.М., 1993).
В последнее десятилетие весьма активно стали исследоваться этномолодежные проблемы в финно-угорских республиках России. Одним из наиболее масштабных в этом ряду является исследование 1990-х гг. по программе «Этнополитические представления молодежи. Формирование и функционирование» (руководитель д.и.н., проф. М.Н. Губогло), которое позволило получить чрезвычайно важный и интересный материал о молодежи национальных республик Российской Федерации, в том числе и финно-угорских (см. статьи В.Н. Бирина, В.В. Маресьева, Ю.П. Шабаева, Л.С.Христолюбовой и А.Л. Христолюбова и др.). В ходе опроса изучались истоки, факторы, механизмы формирования и проявления различных типов идентичностей, при этом фиксировались мнения и представления молодежи о себе, о своем и других народах, о межнациональных отношениях в национальных республиках, и России в целом. Итоги данного исследования были опубликованы в двух книгах «Идентификация идентичности. Опыт молодежи России» и «Идентификация идентичности. Этнополитический ракурс». Отдавая должное данному исследованию, отметим, что в ходе его реализации опрашивалась только 17-летняя молодежь, проживающая в
столицах национальных республик. Эти ограничения не позволяют экстраполировать в полной мере полученные результаты на другие возрастные и территориальные группы молодежи.
Этнопсихолог В.Ю. Хотинец на примере студентов удмуртской национальности исследовала роль этнического самосознания в структуре интегральной индивидуальности. По мнению автора, этническое самосознание может являться опосредующим звеном в детерминации взаимосвязей индивидуальных свойств различных иерархических уровней, т.е. выполнять регулирующую и системообразующую функции в развитии интегральной индивидуальности. Опираясь на данные формирующего эксперимента, В.Ю.Хотинец пришла к выводу о возможности коррекции этнического самосознания студентов, обучающихся в национальном вузе (Хотинец В.Ю., 1995). Результаты нашего исследования подтверждают выводы В.Ю. Хотинец и для молодежи школьного возраста.
Ученый из Республики Коми Ю.П. Шабаев, проанализировав этнические процессы, происходящие у народов коми и коми-пермяков, пришел к выводу, что характерной чертой их этнического развития в современный период являются все углубляющиеся процессы этнической эрозии. Результатом этих процессов стало ослабление роли национальных языков, смещение культурных ориентации коми в сторону русской культуры и изменения в характере этнической идентификации. Показательно, что четверть выпускников школ г.Сыктывкара, оба родителя которых являются коми, назвали себя русскими, а у большей части остальных наблюдается сложный характер этнической идентификации. При этом у тех молодых людей, которые родились в городе, этническое самосознание более ослаблено, чем у тех, которые являются мигрантами из сельской местности (Шабаев Ю.П., 1997).
В статье исследователя из Мордовии С. Николаева рассматриваются проблемы связанные с национальной самоидентификацией детей из мордовских однонациональных и национально-смешанных семей. Ученый констатирует, что абсолютное большинство детей эрзя и мокша из смешанных
16 семей предпочитает выбирать русскую национальность, более того, имеются случаи, когда даже дети из мордовских мононациональных семей определяют себя русскими. Вывод С. Николаева весьма категоричен, он считает, что уже сам факт сокращения в последние десятилетия мордвы свидетельствует об ущербности этнического сознания значительной части мордовского этноса (Николаеве, 1996).
Финский ученый Сеппо Лаллукка, проанализировав этнодемографические процессы среди восточно-финских народов России, подтверждает пессимистические выводы вышеназванных российских ученых о состоянии этнического самосознания молодого поколения финно-угорских народов. «Восточно-финские меньшинства далеко продвинулись по пути ассимиляции. ...Большая часть подрастающего поколения не знает ни языка, ни культуры своей собственной национальности, - широкий размах получила также и полная ассимиляция. ...Более того, обрусение молодежи заставляет предположить, что если какой-нибудь серьезный обратный сдвиг здесь вообще возможен, то это уже дело не нынешнего поколения, а более отдаленного будущего» (Лаллукка С, 1997, 303-304).
В этой связи вызывает интерес работа еще одного финского исследователя Тимо Лейсио, в которой он рассматривает проблемы самосознания этнических меньшинств Швеции. На примере «лесных» финнов, живущих в отрыве от своей этнической общности, автор показывает, как историческая память народа оказывает воздействие на современное этническое самосознание этой этнической группы. Еще и сегодня представители старшего поколения не хотят, чтобы кто-нибудь узнал об их финском происхождении, опасаясь, что это затруднит им жизнь. С другой стороны среди молодого поколения «лесных» финнов наблюдается процесс возрождения этничности, возврат к этнокультурным ценностям своего народа. Молодые люди начинают осознавать себя финнами, изучают историю своего народа, активно посещают курсы финского языка и культуры (Лейсио Т., 1994).
Отдельно хочется выделить работы коллег по Институту истории и культуры народов Приуралья - Г.П. Белоруковой, Н.Ф. Широбоковой, Д.Г.Клейн. В статье «Обучающаяся молодежь Удмуртии в период реформирования Российского общества (опыт этносоциологического изучения)» Г.П. Белорукова мастерски рисует портрет молодого поколения Удмуртии, выявляя его положительные и отрицательные черты. Она правомерно отмечает, что ценностное сознание современной молодежи противоречиво, неустойчиво и даже непредсказуемо, но оно и не может быть иным в условиях кризиса и трансформации общества. Ряд научных работ Г.П.Белоруковой посвящены изучению динамики этнокультурных ценностей молодежи в 1990-е гг., межнациональным отношениям и этноязыковой ситуации в молодежной среде Удмуртии (Белорукова Г.П., 1992; 1998; 1999а, 19996; 2001).
Молодые ученые Д.Г. Клейн и Н.Ф. Широбокова анализируют динамику этнокультурных ценностей студентов Удмуртии в условиях трансформирующегося общества. Они отмечают снижение уровня знаний по истории, языку и культуре своего народа у студентов всех изучаемых этнических групп. По их мнению, наиболее стабильной этнической группой по отношению к вопросам национальной культуры и по устойчивости самосознания являются студенты-татары, наименее - студенты-удмурты (Клейн Д.Г., 1999; Широбокова Н.Ф., 1992; 1999).
Для более полного понимания процессов, происходящих в молодежной среде, в диссертационном исследовании использовались также обобщающие труды из серии «Народы и культуры» по трем изучаемым этническим группам (русским, удмуртам и татарам), выполненные в академических институтах Российской Федерации. В них отражены наиболее важные вопросы этнического и культурного развития данных этносов, проблемы их этногенеза, этнической истории, современные этносоциальные, этнокультурные и этнодемографические процессы (Русские...,1992; Русские., 1999; Удмурты..., 1993; Народы Поволжья и Приуралья... Удмурты., 2000; Татары., 2001).
Большим подспорьем для автора были работы ученых Удмуртии: историков К.И. Куликова (современные этнополитические процессы и их влияние на самосознание удмуртского этноса), М.В. Гришкиной (влияние исторической памяти на современное этническое самосознание этноса), О.И.Васильевой (проблемы функционирования удмуртской интеллигенции в качестве духовного лидера этноса); этнографов В.Е. Владыкина (этническая картина мира удмуртов, проблема толерантности в межнациональных отношениях), А.Н. Петрова (проблемы ментальносте удмуртского этноса); этносоциологов Л.С. Христолюбовой (этноязыковые процессы в Удмуртии, этнополитические представления молодежи Удмуртии), Г.К. Шкляева (психологические аспекты русско-удмуртских взаимоотношений, этническое самосознание и этнопсихологические особенности удмуртского этноса); философа И.К. Калинина (финно-угорские народы России в процессе модернизации), этнополитолога С.К. Смирновой (современные этнополитические процессы в Удмуртии), этнопедагога З.В. Суворовой (проблема функционирования и развития национальных школ) и др. авторов.
Подводя итог историографического обзора, отметим, что в отечественной науке пока отсутствует обобщающий труд, посвященный комплексному исследования этнического самосознания учащейся молодежи Удмуртии. Кроме того, в условиях кризиса общества молодежь оказалась в роли заложников «безвременья», что приводит к различного рода заявлениям об «отказе молодежи от культуры взрослых», о «разрыве поколений» и т.д. В конечном итоге все эти высказывания приводят к формированию в общественном мнении негативного отношения к современной молодежи. На наш взгляд, подтвердить или опровергнуть все эти заявления могут только полномасштабные этносоциологические и этнопсихологические обследования современного молодого поколения.
Таким образом, не только наука, но и общество в целом испытывает потребность в исследовании этномолодежных проблем, в том числе, этнического самосознания молодых россиян.
Объектом диссертационного исследования является учащаяся молодежь
Удмуртии (школьники 9-11 классов, учащиеся профессионально-технических
училищ, техникумов и колледжей; по национальности: русские, удмурты и
татары). Предметом настоящего исследования является этническое
самосознание вышеназванной категории молодежи республики.
В диссертационном исследовании основное внимание направлено на изучение субъективных этнических представлений на индивидуальном уровне в системе личность - этническая общность (группа). Эту систему можно представить через совокупность идентификационных механизмов - имеется в виду психологический процесс отождествления личности с этнической общностью, в конечном итоге определяющим содержание этнического самосознания.
Цель настоящей работы заключается в комплексном исследовании этнического самосознания учащейся молодежи Удмуртии (русских, удмуртов и татар) в современный период.
В соответствии с целью исследования в работе ставятся следующие задачи:
проследить этапы изучения «национального (этнического) самосознания» в отечественной науке и выявить основные теоретические и методологические проблемы изучения данного феномена;
изучить на основе эмпирического материала базу, механизм формирования этнического самосознания, выявить его структуру с учетом национальной, возрастной и поселенческой (город-село) специфики респондентов;
выявить особенности этнического самосознания молодых людей, родившихся в национально-смешанных семьях;
проанализировать межнациональные отношения в молодежной среде, выявить степень влияния характера этих взаимоотношений на уровень развития этнического самосознания личности;
- разработать практические рекомендации по гармонизации отношений среди учащейся молодежи Удмуртии и воспитанию этнической ментальности в учебных заведениях.
Теоретической и методологической базой диссертационной работы послужили труды отечественных (С. А. Арутюнов, А.В. Арутюнян, Ю.В.Бромлей, Л.М. Дробижева, А.А. Кожанов, Н.М. Лебедева, СВ. Лурье, В.В.Пименов, Б.Ф.Поршнев, А.А. Сусоколов, В.А. Тишков, В.А. Ядов и др.) и зарубежных ученых (П. Бурдье, Г. Тэшфел, 3. Фрейд, Э. Фромм, Э. Эриксон, К.Юнг и др.).
Диссертационное исследование основывается на общих методологических принципах (объективность, историзм, комплексность) и аналитических методах, широко применяемых в общественных науках: анализ и синтез, сравнение, обобщение и т. д. Специфика решаемых задач обусловила потребность в привлечении методов системного и структурно-функционального анализа, исторических и генетических методов исследования.
В ходе формирования и анализа источниковой базы автор опирался на методику исторического источниковедения. Она предполагает, во-первых, изложение фактов и событий в соответствии с действительностью, во-вторых, определение их объективной ценности и, в-третьих, установление связей между ними для получения совокупности научных фактов и знаний.
Источниковая база диссертационной работы включает в себя документы и материалы, которые можно разделить на несколько групп.
Первую группу источников составляют материалы переписей населения и текущей статистики. Они позволяют проследить изменения в национальном составе и степени владения русским и национальными языками населением республики, оценить характер межнациональных отношений (например, через распространенность межнациональных браков, характер миграции и др.).
Вторая группа источников представляет собой законодательные документы республиканских и федеральных органов власти, регулирующие межэтнические отношения и этноязыковые процессы в Удмуртии и России
(Концепция государственной национальной политики РФ, Концепция государственной национальной политики УР, Закон о языках народов РСФСР, Закон о государственных языках Удмуртской Республики и иных языках народов Удмуртской Республики и др.).
Третьей группой документов по исследуемой теме являются доклады государственного Комитета по делам молодежи Правительству Российской федерации и соответствующие доклады на республиканском уровне. Они дают широкую картину социальных явлений и процессов в молодежной среде, выявляют наиболее острые проблемы современной молодежи, в том числе и этнонациональные (Молодежь России..., 1993; Молодежь: будущее России, 1995; Положение молодежи..., 1996; Положение молодежи..., 1998; Молодежь Удмуртии..., 1999 и др.).
Четвертой группой источников являются данные этносоциологических исследований, мониторингов общественного мнения и др. Например, материалы республиканского социологического опроса «Удмуртия-2000», позволяют сравнить этнокультурные процессы, происходящие среди взрослого населения Удмуртии с аналогичными процессами в молодежной среде. Уточнить характер межэтнических отношений в республике, уровень толерантности-интолерантности ее населения и др.
Пятую группу источников составляют информационно-методические и справочные материалы Министерства народного образования и НИИ национального образования Удмуртской Республики по развитию национального образования в республике, динамике сети национальных школ в 1990-е гг., внедрению национально-регионального компонента в образовательный и воспитательный процесс и др. (Развитие национального образования..., 2000; Основные направления и итоги деятельности..., 1998).
К особой шестой группе источников относятся материалы республиканской периодической печати, которые позволяют выявлять мнение населения по важным вопросам национальной жизни республики. В частности, в диссертационном исследовании анализируются статьи, посвященные
обсуждению Закона о языках Удмуртии, используются материалы круглого стола по национально-смешанным семьям и др.
Основной эмпирической базой диссертационного исследования послужили результаты социологических опросов учащейся молодежи Удмуртии, проведенных сотрудниками Института истории и культуры народов Приуралья Удмуртского государственного университета в 1989 и 1997 гг. Общая тема исследования «Гармонизация межнациональных отношений в Удмуртии» (руководитель к.и.н., доц. Г.П. Белорукова), в рамках которой автор изучает этническое самосознание учащейся молодежи, этнокультурные процессы и межнациональные отношения в молодежной среде.
Социологические опросы были проведены по разработанной схеме многоступенчатой квотной выборки . Основу выборки составили данные Всесоюзной переписи населения 1989 г. по численности, половозрастному составу основных национальностей республики (русских, удмуртов, татар), а также статистические сведения системы высшего, среднего и средне-специального образования. В выборочной совокупности отражены основные показатели населения Удмуртской Республики: соотношение городского и сельского населения, его национальный и половозрастной состав и др. В качестве эмпирической базы для анализа национальной проблематики выделены массивы русской, удмуртской и татарской молодежи.
В 1989 г. было опрошено 990 учащихся 9-11 классов средней школы, профессионально-технических училищ и техникумов, из них в городах (Ижевск, Глазов, Можга) - 692 человека и в сельской местности (Алнашский, Красногорский, Мало-Пургинский, Можгинский районы) - 298 человек. Всего опросом были охвачены учащиеся 12 школ, 2 профессионально-технических училищ и студенты 3 техникумов республики. Массивы собранной информации по городской и сельской школам предназначены каждый в отдельности для самостоятельной разработки, они достаточны по объему и
Проектировка и расчет выборки выполнены кандидатом исторических наук, доцентом Г.П.Белоруковой.
репрезентативны. Некоторые ограничения существуют лишь для анализа информации по сельскому массиву, в котором сознательно была завышена доля удмуртов и опрошена лишь контрольная группа русских школьников. Учащиеся татары в сельской местности из-за малочисленности их доли в выборочной совокупности не изучались.
В 1997 г. состоялось повторное обследование, опрошенно 1583 учащихся средней школы, ПТУ, техникумов и колледжей, из них в городской местности -1093 чел. (гг. Ижевск, Глазов, Можга и шт. Балезино), и в 7 сельских районах, расположенных в различных этногеографических зонах республики (Алнашский, Каракулинский, Красногорский, Мало-Пургинский, Сюмсинский, Увинский, Якшур-Бодьинский) - 490 чел. (по национальному составу: 892 русских, 508 удмуртов, 131 татар и 52 др. национальности). Всего опросом были охвачены учащиеся и студенты 31 средней школы, 7 профессионально-технических училищ, 11 техникумов и колледжей. Сравнение некоторых данных выборочной совокупности с генеральной (см.: табл. 1-2) выполнены руководителем исследования кандидатом исторических наук, заведующим сектором по изучению современных межнациональных отношений Удмуртского университета Г.П. Белоруковой (Белорукова Г.П., 1999, с.22-25).
Таблица 1 Сравнение показателей генеральной и выборочной совокупности учащихся
средней общеобразовательной школы Удмуртии, %
*ВС - выборочная совокупность
Таблица 2 Сравнение показатели выборочной совокупности учащихся Удмуртии (общеобразовательная и профессиональная школы) с национальным составом УР, %
*ВС - выборочная совокупность
Таблица 3 Социально-демографические характеристики опрошенных
(в % от числа опрошенных)
Методика процедуры опроса респондентов была следующей: в выбранном классе (учебной группе) опрашивались все учащиеся путем заполнения каждым стандартной анкеты. Организация и проведение социологического опроса в учебных заведениях всех типов осуществлялась только научными сотрудниками, это способствовало получению полной и достоверной информации.
Принципиальным методологическим требованием при осуществлении диссертационного исследования является комплексный подход, всестороннее и целостное рассмотрение этнического самосознания как психологического и социокультурного феномена.
Этническое самосознание мы рассматриваем как составной элемент структуры самосознания личности, как осознание субъектом совокупности своих этнических черт и связей и своего отношения к ним. Позитивное этническое самосознание всегда активно по своей природе, потому что индивид стремится быть таким же, как его семья, соседи, друзья принадлежащие к определенной этнической группе. Осознание этнических связей при этом включает в себя и осознание субъектом ценностей этнической культуры и этничности как таковой, а отношение к ним выступает как регулятор поведения. Несмотря на сложность структуры этнического самосознания, в исследовании регистрируются установки, ориентации, мотивы поведения респондентов, т.е. непосредственно осознаваемые побуждения к данному действию, выраженные в мнениях и оценках, которые и являются эмпирическими признаками этнического самосознания.
Осознание своей этнической принадлежности - одно из самых очевидных проявлений этнического самосознания. И при анализе материалов исследования мы особое внимание придавали степени отчетливости этнической идентификации, так как именно по этому индикатору можно судить о базе этнического самосознания в целом и дать оценки устойчивости этнических характеристик этноса. Ее можно определить по таким важным параметрам как осознание индивидом общности происхождения, традиций, культурных ценностей, ощущении исторической и межпоколенной преемственности (Дробижева Л.М., 1985).
На формирование этнического самосознания оказывают заметное воздействие распространенные в данной этнической среде взгляды и суждения относительно наиболее типичных для членов этноса свойств и особенностей (положительных и отрицательных), отличающих их от людей других национальностей. Рассмотрение принципа «мы» - «они» в качестве наиболее общего механизма, лежащего в основе этнического самосознания, позволяет формализовать его содержание в виде совокупности этноконсолидирующих и этнодифференцирующих признаков, характеризующих этническую
принадлежность с двух сторон - при отождествлении его с этносом и при сопоставлении с людьми других национальностей (Кожанов А.А., 1978). Например, в общем виде информация об этноконсолидирующих признаках может быть получена при анализе ответов на вопрос: «Что, на Ваш взгляд, объединяет Вас со своим народом»?
О степени внутренней сплоченности молодежи со своей этнической группой можно судить, проанализировав ответы о значимости для респондентов таких признаков, как «родной язык» (степень знания, отношение, совпадение родного языка с национальностью, языковое поведение в семье); «этническая культура» (степень знания, отношение).
Степень актуализации этнонационального фактора в сознании учащейся молодежи изучалась посредством анализа ответов на ряд вопросов, среди которых: «Насколько важным для Вас является вопрос о национальности»? Характер межнациональных отношений в молодежной среде определялся нами исходя из анализа ответов на следующие вопросы: «Были ли в Вашей жизни такие случаи, когда к Вам плохо отнеслись сверстники из-за Вашей национальности»?; «Существует ли у Вас лично неприязнь к каким-либо народам»?; «Кто по национальности Ваш самый близкий друг»? «С кем бы Вы желали завести новое знакомство (имеется в виду по национальности)»?
В диссертационной работе уровень развития этнического самосознания респондентов оценивался через отношение опрашиваемых к своей национальности. Предполагалось, что гордость за свой народ, позитивная оценка принадлежности к нему, стремление к сознательному поддержанию связей со своим этносом говорят о высоком уровне этнического самосознания опрашиваемых и, наоборот, индифферентное отношение к своей национальности и желание сменить свою национальную принадлежность свидетельствуют о неустойчивом, кризисном состоянии этнического самосознания. Вопросы: «Как Вы относитесь к своей национальности»?; «Почему Вы недовольны своей национальной принадлежностью»?; «Как Вы считаете на чем основана национальная гордость и национальное
достоинство»?; «Выскажите Ваше отношение к будущности своей нации» и
ДР-
Далее, информация, собранная с помощью опросных листов (анкет), была подготовлена и статистически обработана на ЭВМ, программное обеспечение осуществлялось научными сотрудниками Вычислительного Центра Удмуртского госуниверситета Л.С. Бовиной, О.В. Морозовым, Л.И. Морозовой. При обработке данных вычислялись как простые одномерные распределения переменных, так и многомерные. В отдельных случаях обработка материалов осуществлялась методом контент-анализа. Частично результаты обработки представлены в виде таблиц.
Анализ и интерпретация используемых данных требуют применения не только методов конкретного социологического исследования, но и приемов и методов смежных наук (истории, этнопсихологии, этнологии). Исторический метод раскрывает влияние социально-политических, этнических и иных процессов на формирование этнического самосознания личности и обратного влияния личности на социальные процессы. Использование структурно-функционального метода позволяет выявить значение (функцию) этнического самосознания в системе этноса, способствует выявлению внутренней структуры этнического самосознания. Метод кросс-культурного сравнения позволяет выявлять общее и специфическое в этнокультурных установках и ориентациях молодых людей разных национальностей и др.
Научно-практическая значимость настоящего исследования видится, прежде всего, в возможности использования полученных выводов для практических действий в сферах национальной, молодежной и образовательной политики. Результаты диссертационного исследования могут быть учтены при разработке и реализации различных научно-исследовательских и практических (социальных и этнокультурных) программ, в том числе и по оптимизации межнациональных отношений.
Материалы диссертации могут быть использованы в научно-просветительской и преподавательской деятельности: для чтения лекций в
спецкурсах по отечественной истории, этносоциологии, этнополитологии и этнопсихологии.
Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав и заключения, а также списка использованной литературы и приложения. В приложение включен инструментарий (анкета).
Феномен этнического (национального) самосознания в трудах отечественных ученых
В течение длительного периода в нашей стране в общественных науках и политической публицистике использовалось понятие «национальное самосознание (сознание)». В историческом плане это связано с тем, что в традициях отечественной науки понятие «нация» понималось в значении этнонации (этнической общности).
Кроме того, как отмечает этносоциолог Л.М. Дробижева, в поле зрения советских исследователей были главным образом титульные народы республик (т.е. советские нации), а раз речь шла о нациях, то и определяющим признаком данного феномена было национальное самосознание.
Широкое распространение понятия «национальное самосознание» в отечественной научной традиции ученые связывают и с большей, чем в современных условиях дифференциацией наук, их разобщенностью и некоторым искусственным разделением с западным научным сообществом (Арутюнян А.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А., 1999, с. 163).
Начиная с 1980-х гг. этнологи, этносоциологи и этнопсихологи в своих научных трудах стали оперировать понятием «этническое самосознание», тогда как историки, философы, социологи по-прежнему в большей степени используют понятие «национальное самосознание». В приведенном ниже историографическом обзоре понятия «национальное самосознание» и «этническое самосознание» будут рассматриваться как тождественные.
Как объект познавательного интереса в отечественной научной традиции национальное (этническое) самосознание берет свое начало в эпоху русского Просвещения и связано с творчеством М.В. Ломоносова, Н.И. Новикова, Д.И.Фонвизина, Н.М. Карамзина, А.Н. Радищева. Прямым продолжателем традиций русского Просвещения был П.Я. Чаадаев, творчество которого положило начало двум важнейшим общественно-политическим течениям -славянофильству и западничеству.
В XIX столетии в дискуссиях о будущем России вопрос о национальной самобытности, об особом пути России неоднократно поднимался славянофилами (К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин, Ф.И. Тютчев, А.А. Григорьев и др.). В отличие от славянофилов западники (А.И. Герцен, Н.П.Огарев, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Добролюбов и др.) не склонны были идеализировать ни историческое прошлое России, ни нравственные качества русского народа. Однако это не мешало им бороться с денационализацией русской элиты и противостоять утрате чувства национального достоинства (Филиппов В.Р., 1991, с.25-26).
Следует отметить, что хотя в публицистических статьях вышеназванных авторов термин национальное самосознание («национальная самобытность», «народное самосознание» и др.) уже использовался, однако тогда его содержание на теоретическом уровне специально не осмысливалось.
Одной из первых по времени написания работ, в которой сделана попытка анализа понятия «национальное самосознание», принадлежит историку П.Н.Милюкову. Будущий лидер российских либералов в монографии «Очерки по истории русской культуры» попытался проследить процесс формирования «русского национального самосознания» и роль в этом процессе государственной политики. По мнению П.Н. Милюкова, «национальное самосознание является фактором, реализующим свою идею». Воззрения П.Н.Милюкова на национальное самосознание очень близки взглядам современных конструктивистов (Милюков П.Н., 1995, с. 11,13,14,17-18).
Еще одна из ранних работ, посвященная национальному самосознанию русских, принадлежит ректору Варшавского университета, видному русскому психиатру П.И. Ковалевскому. Он считал, что «национальное самосознание есть акт мышления, в силу которого данная личность признает себя частью целого, ...есть вид общественного самосознания народа, есть сознание солидарности наших личных потребностей и задач с известной народностью». Очень актуально звучат сегодня высказывания П.И. Ковалевского в отношении капитала: «В последнее время и у нас в России выдвигается новое вредное начало - капитал... Для банковских деятелей, спекулянтов, кулаков, составителей синдикатов нет ни нации, ни родины, ни государства. Для них капитал - только капитал. Для капитала нет ни чести, ни гордости, ни блага нации. Капитал интернационален и космополитичен» (Ковалевский П.И., 1915, с.10-11).
Профессор Казанского университета, юрист и социолог В.В. Ивановский трактовал национальное самосознание как «сознательный патриотизм, ...приобщение каждого гражданина в духовном смысле к своей нации» (Цит. по: Филиппов В.Р., 1991, с.28). По мнению ученого, национальное самосознание актуализируется в период войн и социальных потрясений, когда создается реальная угроза существованию государства и народа. Следует отметить, что В.В. Ивановский одним из первых в отечественной науке, не только дал определение национальному самосознанию, но и определил его структуру, в которую включил следующие элементы: патриотизм, чувство национальной гордости, любовь к истории своего народа, его религии, народному творчеству, профессиональной культуре, языку, а также природе своего Отечества. Действительно можно согласиться с точкой зрения современного исследователя В.Р. Филиппова о том, что В.В. Ивановский во многом предвосхитил взгляды советских этнологов и этносоциологов на структуру национального самосознания (Филиппов В.Р., 1991, с.29).
Трагические события, потрясшие Россию (1-я Мировая война, Февральские и Октябрьские события 1917 г., Гражданская война), прервали на некоторое время дальнейшее изучение интересующего нас феномена. В дальнейшем, несмотря на сложную ситуацию, в стране стали функционировать научные учреждения, продолжившие исследовательские традиции, сформированные в дореволюционный период. Разрабатывались и этнические проблемы, в том числе, их психологические аспекты. В этот период некоторые аспекты национального самосознания рассматривали лингвист Д.Н. Овсянико-Куликовский, психолог Г.Г. Шпет и этнограф СМ. Широкогоров.
Следует отметить, что Д.Н. Овсянико-Куликовский, как и многие его современники, абсолютизировал роль языка как источника этнопсихологических особенностей народа. По его мнению, национальное мышление проявляется в бессознательной сфере психики, и язык является одновременно органом национальной психики и единственным индикатором изучения национальных особенностей психики. Интересно, что Д.Н. Овсянико-Куликовский считал шовинизм и национализм болезнью, «патологией национальности», которая отражается из бессознательного «в сфере сознания вопреки норме» (Овсянико-Куликовский Д.Н., 1922, с.22, 27).
Соотношение понятий «этническое самосознание», «этническая идентичность» и «этническая идентификация»
В социологии и социальной психологии сложилось понимание идентичности как результата осознания индивидом самого себя в качестве человеческой личности, отличающейся от других, а идентификации - как процесса отождествления индивидом себя с другим человеком, группой, образцом, происходящего в ходе социализации, посредством которого приобретаются или усваиваются нормы, ценности, социальные роли, моральные качества представителей тех социальных групп, к которым принадлежит или стремится принадлежать индивид (Социологический энциклопедический словарь..., 1998, с.93-94).
Таким образом, идентичность и идентификация близкие, но не тождественные понятия. Идентификация отражает процесс, а идентичность некое качество и состояние. Идентификация - механизм становления идентичности, акт ее распознавания, а идентичность - некий результат идентификационных процессов.
В 1990-е гг. понятие «этническая идентичность» получило достаточно широкое распространение и в отечественной науке, что привело даже к ряду научных дискуссий (См. например работы: Э.Г. Александренков, 1996; Б.Е.Винер, 1998; B.C. Малахов, 1998; Г.У. Солдатова, 1998; Л.М. Дробижева, 1999; В.Ю. Хотинец, 1999 и др.). Приведем некоторые примеры использования этого термина и той смысловой нагрузки, которую вкладывают в него российские ученые.
По мнению этнопсихолога Г.У. Солдатовой, в основе процесса осознания человеком своей этнической принадлежности лежит потребность в идентичности, которая входит в число онтологических потребностей личности. Этническая идентичность изучалась ею «как разделяемые в той или иной мере членами данной этнической группы общие представления, которые формируются в процессе взаимодействия с другими народами. Значительная часть этих представлений является результатом осознания общей истории, культуры, традиций, места происхождения (территории) и государственности. ...Механизмами интериоризации (перевода из внешнего во внутренний план) установок, норм, схем поведения данной группы являются эмоционально-когнитивные и ценностные процессы этнической идентификации и межэтнической дифференциации» (Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У., 1996, с.296). При этом автор обращает особое внимание «на существование этнического бессознательного, как подавленного или вытесненного большинством людей данной этнической группы материала, который каждое новое поколение в какой-то мере разделяет со следующим» (Солдатова Г.У., 1998, с.52).
Близкое по смысловой наполненности определение этнической идентичности дает и этнолог Е.М. Галкина, в ее понимании этническая идентичность это «не столько причисление себя конкретным лицом к определенной этнической общности, сколько реальный, эмоциональный, когнитивный и поведенческий механизм осознания и проявления себя представителем этой общности, определенная степень тождественности с ней и отделение от других общностей (Галкина Е.М., 1993, с.6-7). В отличии от Г.У.Солдатовой, которая исследовала этническую идентичность как на групповом, так и личностном уровнях, Е.М. Галкина использует термин этническая идентичность, чтобы подчеркнуть его направленность на изучении именно личностного, а не группового уровня этого феномена.
По мнению философа Н.Г. Скворцова, этническая идентичность есть комплекс символов, совокупность которых порождает особого рода ощущение принадлежности к общности, члены которой могут различаться по самым разным параметрам, но при этом чувствовать себя людьми «одной национальности». Этническая идентичность ориентируется на прошлое, как бы обращена вспять и базируется, прежде всего, на осознании общности происхождения, традиций, религиозных верований, ощущении межпоколенной преемственности (Скворцов Н.Г., 1995, с. 18).
Региональные исследователи И.В. Василенко и Н.И. Перший рассматривают национальную идентичность «как самоидентификацию, заключающуюся в осознании индивидом своей принадлежности к определенной нации, в солидаризации себя с данным этносом, народом по принципу «я-мы» (Василенко И.В., Перший Н.И., 1999, с.321). В данном случае, у этих исследователей понятия национальная идентичность и национальная самоидентификация практически совпадают.
Таким образом, анализ смысловой наполненности, которую вкладывают отечественные ученые в понятия «идентификация» и «идентичность» показывает, что процесс соотнесения или отождествления индивида со своим этносом может описываться различными терминами, не исключающими, а зачастую перекрывающими друг друга, что сходно с зарубежной практикой.
Использование англоязычных терминов в отечественной научной литературе, в частности понятия «этническая идентичность», вызвало критику со стороны ряда ученых. Так, Э.Г. Александренков посчитал использование иноязычной терминологии в отечественной науке при существующих аналогичных терминах в русском языке неоправданным. В своем исследовании он убедительно показал, что в отечественной этнологии понятия «этническая идентичность» и «этническое самосознание» фактически тождественны (Александренков Э.Г., 1996, с. 13-22).
В междисциплинарном ракурсе тождественность понятий «этническое самосознание» и «этническая идентичность» признают ученые разных научных дисциплин (этнологи, этносоциологи и этнопсихологи) (Арутюнян А.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А., 1999, с. 164; Винер Б.Е. 1998, с. 17). Однако этнопсихологи делают при этом существенную оговорку. Так, Г.У. Солдатова считает, что на операциональном уровне этническая идентичность, с одной стороны, уже этнического самосознания, поскольку представляет собой когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания, а с другой стороны, шире, так как содержит в себе также слой бессознательного.
Этническая самоидентификация
К настоящему времени, ученые, проведя комплекс эмпирических исследований, внесли коррективы в понимание структуры этнического самосознания. В структуре этнического самосознания выделяют два основных компонента: когнитивный (знания, представления об особенностях своей этнической группы и осознание себя ее членом на основе этнодифференцирующих признаков) и аффективный (чувство принадлежности к своему этносу, оценка его качеств, отношение к нему). Этносоциологи выделяют еще и третий - поведенческий компонент, понимая его как реальный механизм не только осознания, но и проявления себя членом определенной этнической группы, «построение системы отношений и действий в различных этноконтактных ситуациях» (Дробижева Л.М., и др., 1996, с.296). Однако не все ученые согласны с подобной структурой, например, этнопсихологи считают, что выделение поведенческого компонента в структуре этнического самосознания излишне расширяет данное понятие (Стефаненко Т.Г., 1999,с.2П).
В диссертационном исследовании мы рассмотрим и проанализируем когнитивный и аффективный (эмоциональный) компоненты этнического самосознания учащейся молодежи Удмуртии. При этом основное внимание будет направлено на изучение субъективных этнических представлений на индивидуальном уровне в системе личность - этническая общность. Эту систему можно представить через совокупность идентификационных механизмов - имеется в виду психологический процесс отождествления личности с этнической общностью, в конечном итоге определяющим содержание этнического самосознания. В отечественной и зарубежной науке сложилось представление об этническом самосознании, как о «непременном условии функционирования этноса», как о «неотъемлемом компоненте» любого этноса. Более того, по мнению некоторых исследователей, этническое самосознание может рассматриваться в качестве главной конституирующей основы, синтезирующей в себе весь сложный комплекс популяционных, историко-культурных и психологических черт народа (этноса) или его части (этнической группы) (Заринов И.Ю., 2000, с. 11). В свою очередь, своеобразным «ядром» (Б.Е.Винер), «главным структурным элементом» (Г.В. Шелепов) этнического самосознания является этническая самоидентификация (самоопределение). В самом деле, все члены этнической общности имеют одинаковую этническую самоидентификацию, т.е. установки типа «я - русский», «я - удмурт», «я -татарин» и т. д. Смена этнической самоидентификации ведет к переходу индивида в другую этническую общность. Если же человек не идентифицирует себя ни с одной из существующих этнических групп, то его обычно относят к этническим маргиналам.
В нашем исследовании при ответе на вопрос о национальности абсолютное большинство респондентов четко идентифицировали себя с тем или иным народом. Исключение составили 11 человек, большинство из которых родились в этнически смешанных семьях, из них 6 человек заявили о том, что они в равной степени ощущают связь с национальностью отца и матери, т.е. выбрали двойную национальность; еще два человека из межнациональных семей у которых оба родителя были нерусской национальности и три человека из мононациональных удмуртских семей идентифицировали себя с русским этносом.
Как уже отмечалось, человек не рождается ни русским, ни удмуртом, ни татарином, однако, он живет и воспитывается в определенной этнической среде, точнее проходит этническую социализацию (этнизацию). В ходе этого процесса он усваивает и приобщается к определенному языку, к различным формам и элементам культуры, нормам поведения, дает оценку окружающему миру и самому себе.
В этой связи интересны материалы опроса о том, когда молодые люди впервые встречаются с понятием «национальность», какое впечатление у них остается от этого «открытия» и важен ли для них вообще вопрос о национальной принадлежности.
Западные и отечественные ученые, основываясь на результатах эмпирических исследований, попытались выявить возрастные закономерности формирования этнического самосознания (идентичности). Оказалось, что в процессе своего становления этническое самосознание проходит ряд этапов, соотносимых с этапами психического развития ребенка. Одним из первых концепцию развития у ребенка осознания принадлежности к этнической группе предложил французский психолог Ж. Пиаже. Он выделял три этапа в формировании этнического самосознания: 1) в 6-7 лет ребенок приобретает первые знания о своей этнической принадлежности (они фрагментарные и несистематичные). В этом возрасте наиболее значимыми для него являются семья и непосредственное социальное окружение, а не страна и этническая группа; 2) в 8-9 лет ребенок уже четко идентифицирует себя со своей этнической группой, обосновывает основания идентификации - национальность родителей, место проживания, родной язык. Просыпаются национальные чувства; 3) в 10-11 лет у ребенка формируется этническое самосознание в полном объеме, в качестве особенностей разных народов ребенок отмечает уникальность истории, специфику традиционной бытовой культуры (Цит. по: Стефаненко Т.Г., 1999, с.218).
Исследование этнического самосознания подростков из межнациональных семей
Специфичными для смешанных семей являются проблемы этнической идентичности молодого поколения, тесно связанные с вопросами этнокультурной преемственности. Как справедливо отмечает Е.М. Галкина, «если для выходцев из однонациональных семей этническая идентичность - это в значительной мере реакция на события внешней жизни, то для подростков из национально-смешанных семей - это также часть их внутреннего мира. Она не всегда может осознаваться ими, а иногда может подавляться, отодвигаться на подсознательный уровень, как вызывающая определенный дискомфорт» (Галкина Е.М., 1993, с.22).
В нашей стране понимание национальности как приписываемого качества часто встречает отторжение на уровне обыденного сознания, когда национальную принадлежность индивида определяют «по крови» (национальности родителей). Так, по данным этносоциологического исследования «Удмуртия-2000», 19% опрошенных жителей Удмуртии продемонстрировали «сакральное», по терминологии Э. Дюркгейма, понимание национальной принадлежности, заявив, что «национальность дана от природы или от Бога и менять ее нельзя». И только 4% отметили, что «человек вправе сам выбирать свою национальность, независимо от национальной принадлежности родителей». По данным социолога А.Г. Здравомыслова в целом по Российской Федерации разрыв в понимании национальности еще более значителен, соответственно 48,6 и 9,7% (Здравомыслов А.Г., 1996, с.25).
Таким образом, проблема этнического самоопределения для потомков из национально-смешанных семей не только представляет предмет внутренних размышлений о себе («внутренний референдум»), но и является реакцией на «запрос» со стороны социального окружения.
В нашем исследовании из 1583 опрошенных молодых людей потомками из мононациональных семей оказались 1149 чел. (72,6%), 423 чел. (26,7%) родились в межнациональных семьях, из них выбрали русскую национальность 275 чел., удмуртскую - 77 чел. и татарскую - 37 чел. Отметим, что 6 человек из национально-смешанных семей выбрали двойную национальность, еще 2 человека в удмуртско-татарской и еврейско-украинской семьях и 3 человека из мононациональных удмуртских семей идентифицировали себя с русским этносом.
Как известно, наиболее значимым свойством этноса, определяющим в конечном счете все его важнейшие параметры, является этническое самосознание. Поэтому далее в своем исследовании мы сравним показатели этнической, этноязыковой и этнопсихологической идентификации детей из однонациональных и межнациональных семей. Имея в виду тот факт, что ребенок из смешанной семьи с раннего детства находится в среде, где взаимодействуют этнические компоненты, по крайней мере, двух культур и это накладывает своеобразный отпечаток на процесс становления его этнической идентичности.
Это подчеркивает и этнопсихолог Г.У Солдатова: «Дети из этнически смешанных семей жили и живут как минимум в двух культурах, и к какой из них они ближе, видимо, определяется не только самоотнесением и происхождением, но и их внутренним содержанием, их социализацией, аккультурацией, в целом историей их жизни. Я сама на вопрос о национальной принадлежности заявляю, несмотря на смешение во мне разных этнических групп, что я осетинка. Но поступаю ли я как осетинка и чувствую ли я себя осетинкой в моей повседневной жизни - это вопрос уже другого уровня» (Обсуждение доклада В.А. Тишкова..., 1998, с.44).
Характеризуя представления об этничности учащихся из межнациональных семей, можно говорить, с одной стороны, о сложности и многогранности этой картины, а с другой, о некоторой степени периферийности этнической самоидентификации в их самоконцепции. В качестве подтверждения нашего предположения можно использовать ответы респондентов на вопрос: «В каком возрасте Вы впервые встретились с
Следует отметить, во-первых, достаточно ранний возраст, в котором ребята впервые начинают задумываться о своей национальной принадлежности, это почти каждый второй татарин и почти каждый четвертый русский и удмурт из однонациональных семей. Во-вторых, среди удмуртов и татар из моно- и межнациональных семей в ответах наблюдается довольно существенные различия. Доля подростков из смешанных семей, заявивших, что они встретились с понятием «национальность» в дошкольном возрасте, на треть меньше, чем среди ребят из мононациональных семей. В-третьих, расхождения в ответах удмуртов и татар из моно- и межнациональных семей по первому пункту («встретился с понятием «национальность» в раннем детстве») составляет два раза.
Далее мы выяснили значимость этнической идентичности (национальности) для учащейся молодежи Удмуртии, в зависимости от их проживания в моно- или межнациональной семье (табл. 48).
