Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные формы существования российского крупного бизнеса 13
1.1. Пояснение базовых понятий 13
1.2. Классификация интегрированных бизнес групп и компаний 21
1.3. Количественные критерии выделения субъектов крупного бизнеса 26
1.4. Особенности источников информации и статус фактов в исследованиях российского крупного бизнеса 30
1.5. Проблемы систематизированного описания российских интегрированных бизнес групп и компаний. Метод схематического портрета 33
Глава 2. Механизмы формирования интегрированных групп и компаний, основные этапы истории и специфические черты российского крупного бизнеса, его ведущие субъекты 37
2.1. Основные механизмы и субъекты формирования интегрированных бизнес групп и компаний 37
2.2. Основные этапы истории российского крупного бизнеса 41
2.3. Особенности современного этапа и перспективы развития 50
2.4. Ведущие интегрированные бизнес группы и компании 59
2.5. Ключевые специфические черты российского крупного бизнеса. Их динамика на протяжении рассматриваемого периода. Происходит ли конвергенция к "модельным" или "западным" образцам? 69
Глава 3. Основные причины макроуровня, определяющие специфические черты российского крупного бизнеса 84
3.1. Характер советского наследия 84
3.2. Характер перехода 89
3.3. Некоторые особенности социально-экономической политики российского государства в 90-е годы 94
3.4. Политическая взаимозависимость государства и крупного бизнеса в 90-е годы и новая ситуация 2000-01 гг 97
Раздел 2 "Большая десятка" интегрированных бизнес групп России: формирование, развитие, позиционирование в современных условиях 104
Глава 4. "Старые" ИБГ (входившие в "Большую десятку" по состоянию на конец 1997 г.) 105
4.1. ИБГ ГАЗПРОМА 105
4.2. ИБГ Лукойла 133
4.3. ИНТЕРРОС-ОНЭКСИМ 151
4.4. ЮКОС-Менатеп-Роспром 170
4.5. Альфа-Ренова 187
4.6. АФК "Система" 204
Глава 5. "НОВЫЕ ЗВЕЗДЫ" 1998-99 г 215
5.1. ИБГ СУРГУТНЕФТЕГАЗА 215
5.2. ИБГ СЕВЕРСТАЛИ 222
Глава 6. НОВЫЕ ЗВЕЗДЫ 2000-01 гг 232
6.1. "Большая МАДАМ" 232
6.2. ИБГ Новолипецкого металлургического комбината 258
Заключение 262
Библиография 267
Приложение 277
- Пояснение базовых понятий
- Основные механизмы и субъекты формирования интегрированных бизнес групп и компаний
- Характер советского наследия
- ИБГ ГАЗПРОМА
Введение к работе
В разных странах и регионах мира существуют свои специфические доминирующие формы организации крупного бизнеса. Они определяются историей и традицией и в рамках других традиций зачастую выглядят непривычными, непонятными и нерациональными. Общеизвестно, например, насколько разнятся до сих пор англосаксонская (американская) и континентальная (германо-японская) модели, несмотря на идущие много лет процессы конвергенции.
В России крупный бизнес сформировался, пожалуй, быстрее и удачнее, чем другие экономические институты, а его удельный вес и роль оказались вьппе, чем в большинстве развитых и переходных экономик.
Проблематика крупного отечественного бизнеса, его места в экономической и
политической системе страны вызывает высокий и неослабевающий научный и об
щественный интерес. Многие ее аспекты, в том числе официальные финансово-
промышленные группы, естественные монополии, роль банков и фондового рынка,
"олигархические" связи бизнеса и власти - исследуются достаточно подробно (см.,
например, [41,59,63,114]). С другой стороны, задача описания и анализа российского
крупного бизнеса как целостного экономического феномена, несмотря на очевидную
ее актуальность в отечественной экономической науке до сих пор не решена1. В на
стоящей диссертации реализован один из возможных способов ее решения. (
Объектом исследования является возникновение, структурирование и развитие российского крупного бизнеса с начала 90-х по середину 2002 г. Основной подход, применяемый в диссертации - дескриптивный. Он подразумевает, что объект исследования рассматривался как самостоятельное экономическое явление или институт, возникший естественным образом и рядоположенный с любыми другими экономическими и общественными институтами. В центре внимания его собственная логика функционирования, внутренняя система приоритетов и ограничений, механизмы и факторы, их определяющие и модифицирующие. И лишь во вторую и третью очередь - его место и роль по отношению к тем или иным внешним социально-экономическим структурам, процессам или целям.
1 А следовательно, невозможен обоснованный народнохозяйственный анализ и прогноз его воздействия на экономические и социальные процессы в стране, заблаговременное выявление тех вызовов, которые его развитие создает для государства и общества.
Указанный подход существенно отличается от функционально-нормативного, который используется в подавляющем большинстве отечественных исследований российского крупного бизнеса. В работах экономистов он обычно с самого начала рассматривается как инструмент, препятствие, фактор или агент в рамках некоторого исследуемого процесса. В частности, как агент модернизации или глобализации, инструмент межотраслевого и межсекторального перераспределения капитала, фактор, воздействующий на инвестиционный климат, препятствие для развития конкуренции и т.д. Политологи в своих исследованиях чаще чем экономисты рассматривают крупный бизнес как самостоятельного и активного игрока, но при этом в центре их внимания его взаимодействие с другими социально-политическими акторами - государством и его органами, социальными стратами, политическими партиями, структурами гражданского общества - для которых он выступает как спонсор, партнер, оппонент или противник.
Мы не отрицаем ценности функционально-нормативных подходов в институциональном анализе. Однако, на наш взгляд, любые масштабные и возникшие естественным образом (т.е. "родившиеся", а не "построенные") экономические феномены прежде всего должны исследоваться как саморазвивающиеся и самоценные. И лишь после этого возможен плодотворный анализ их влияния на другие объекты и процессы, выявление (или вменение) смыслов, целей и ролей, которые они играют в рамках национальной экономики, общества или некоторой другой надсистемы.
Цель диссертационного исследования - выявление тех черт и характеристик российского крупного бизнеса, которые являются одновременно структурообразующими, репрезентативными и относительно устойчивыми во времени. А также факторов и механизмов, которые формируют, поддерживают и модифицируют указанные черты и характеристики. Основной предмет исследования - институциональные, а точнее, институционально-корпоративные аспекты. То есть прежде всего анализируются типы субъектов российского крупного бизнеса, закономерности их формирования, важнейшие характеристики и тенденции. А также правила и механизмы взаимодействия между ними, между ними и другими экономическими агентами, между ними и государством.
Объект, предмет и цель исследования определили основные задачи, решаемые в диссертации:
описание российского крупного бизнеса в целом с выделением основных этапов его истории, черт и характеристик;
выделение и анализ основных форм существования (типов субъектов) российского крупного бизнеса;
выявление наиболее существенных народнохозяйственных, макросоциальных и общеполитических факторов (порожденных как прошлой советской, так и текущей российской спецификой), сформировавших особенности российской модели крупного бизнеса;
определение основных векторов развития данной модели и их корреляции с вероятными общеэкономическими тенденциями;
определение на этой основе возможных конфликтных зон между потенциалом и интересами крупного бизнеса и требованиями к нему, вытекающих из так или иначе сформулированных национальных интересов;
разработка метода монографического описания ведущих субъектов российского крупного бизнеса, адекватного задаче формулирования стилизованных фактов;
описание с помощью разработанного метода бизнес структур, входящих или входивших в прошлом в "большую десятку" с указанием вероятных сценариев для них на кратко- и среднесрочную перпективу;
Все вышесказанное практически однозначно задает аналитический инструментарий, тип и источники информации, а также структуру работы. Подробнее об этом см. Главу 1, здесь же отметим два ключевых момента. Во-первых, исследование находится в русле институционального направления экономической науки, причем в равной мере используются идеи и аппарат, разработанные в рамках как старого, так и нового институционализма.
Во-вторых, автор не стремился к построению и использованию сколько-нибудь развернутых и строгих моделей, как вербальных, так тем более и математических. Время этого этапа, на наш взгляд, еще не настало.Нынешний этап в терминах методологии марксистской политической экономии может быть охарактеризован как выделение предмета исследования из объекта исследования. В терминах современной экономической теории это формулирование системы или хотя бы набора "стилизованных фактов", относящихся к объекту исследования. А адекватность любых теоретических моделей, будь то матэкономических или эконометрических, как
известно, может оцениваться только по их соответствию или несоответствию некоторым общепризнанным стилизованным фактам.
Диссертация состоит из шести глав, сгруппированных в два раздела, заключения и приложения. Тематика первого раздела - анализ российского крупного бизнеса в целом. Первая глава - теоретическая и методическая. В ней введены и подробно раскрыты основные понятия, разработаны количественные критерии выделения субъектов крупного бизнеса. В главе определены основные формы существования крупного бизнеса в современной России - интегрированная бизнес группа (ИБГ), компания, независимое предприятие - и предложена их классификация. Здесь также обсуждается специфика информационного обеспечения исследования и предлагается «метод схематического портрета» для систематического описания субъектов российского крупного бизнеса, разработанный автором для целей и задач диссертационного исследования.
Пояснение базовых понятий
К сожалению, автор не может начать анализ со строгих определений. Такой способ работы, общепринятый в точных науках, в экономических исследованиях может быть реализован далеко не всегда. Он годится лишь в тех случаях, когда изучаемый объект либо достаточно прост, либо существует длительная традиция его исследования и формализации. Относительно российского крупного бизнеса, конечно же, невозможно сказать ни того, ни другого. Поэтому единственный способ раскрыть содержание используемых понятий и терминов - дать их достаточно подробные, но при этом не претендующие на точность пояснения. В этом и состоит задача данного параграфа.
К крупному бизнесу мы будем относить экономических агентов (субъектов), которые в процессе своего текущего функционирования оказывают существенное влияние на национальную экономику в целом или по крайней мере на некоторые ее значимые отрасли и сектора. Чаще всего это влияние определяется масштабами их деятельности, но иногда и другими факторами, например, особенностями технологической специализации или рыночного позиционирования. Таким образом, крупный бизнес - это совокупность экономических агентов, которые даже при народнохозяйственном уровне анализа являются заметными и подлежат "штучному" рассмотрению. Или, образно говоря, влияющих на топологию экономического пространства.
Так понимаемый термин "крупный бизнес" полностью соответствует широко используемому англоязычному термину big business. В западной экономической теории и практике близким к нему являются такие понятия как компания общенациональной значимости или транснациональная корпорация. В социальных науках и политологии часто в одном ряду с big business находятся также big state и big trade unions. От использования точного перевода "большой бизнес" мы решили отказаться по ряду лингвистических и психологических соображений, в частности, потому, что в СССР он широко использовался в политической пропаганде.
Сразу подчеркнем различия между крупным бизнесом в смысле данного выше описания и такими категориями как крупное производство и крупное предприятие. Крупное производство - понятие, на наш взгляд, значительно более широкое, чем крупный бизнес, поскольку в нем нет никакого указания на смысл деятельности соответствующих субъектов. Крупный бизнес - это не просто крупное производство, но самостоятельное и экономически организованное. То есть его субъект, во-первых, сам определяет смысл своего существования, а во-вторых, действует в соответствие с рыночными критериями рациональности.
Понятие "экономически организованное" является максимально широким. Оно не подразумевает ни какой-либо определенной формы собственности, ни какого-то конкретного показателя в качестве цели деятельности производителя. Предполагается лишь, что оценка этой деятельности определяется некоторой совокупностью рынков и от этой оценки зависят возможности продолжения его функционирования, экспансии и развития. Форма собственности при этом может быть любая - частная, государственная, смешанная и т.д., равно как и критериальный показатель - прибыль, объем продаж, капитализация и т.д. (Синонимом термина "экономически организованный" может, на наш взгляд, может выступать термин "рыночно ориентированный". Однако он слишком популярен и потому не может использоваться строго.)
Что касается крупного предприятия, то это статистическая классификационная группа, широко используемая в разных странах4. И уже по одному этому - достаточно массовый, а не штучный объект. При любых критериях выделения в больших странах их тысячи или по крайней мере сотни. А субъектов крупного бизнеса - сотни или даже десятки. Как правило, они контролируют не просто крупные, а крупнейшие предприятия. А если только крупные, то сразу много.
Конечно же достаточно длительная традиция изучения крупного бизнеса существует на Западе. Однако, насколько нам известно, и там ни в экономической теории, ни в юридической практике не существует сколько-нибудь общепринятых его определений. Даже для отдельных стран и периодов. Причина в том, что развитие крупного бизнеса в Западной Европе и Северной Америке было естественным и медленным процессом. Поэтому в экономической теории (исключая марксистскую традицию в широком понимании) никогда не вставала задача анализа данного объекта в целом. То же самое касается и практики государственного регулирования экономики. Исследуются и регулируются, как правило, лишь те или иные отрасли или сектора, юридические формы, аспекты функционирования (например, взаимоотношения между собственниками и менеджментом, концентрация рыночной власти, социальная ответст венность) или специальные разновидности (транснациональные корпорации, естественные монополии и т.д.).
В прямо противоположной ситуации находится малый бизнес. Он чаще всего является объектом специальных исследований и регулирования именно в целом как сектор экономики или экономический институт. Поэтому существует большое количество его определений, разработанных в разных странах и для разных периодов: и развернутых качественных, и жестких количественных.
Можно выделить три формы существования крупного бизнеса в России, являвшиеся основными на протяжении всего постсоветского периода и остающиеся таковыми на сегодня: Интегрированная бизнес группа, Компания и Независимое предприятие.
Понятие интегрированной бизнес группы (ИБГ) было введено автором и его коллегами в [2]. Так была названа совокупность экономических агентов (юридических лиц), действующих, как правило, в разных отраслях или секторах, которая обладает следующими характеристиками.
1. Хотя бы часть элементов из этой совокупности является коммерческими организациями в смысле гражданского права, т.е. целью их деятельности официально является максимизация прибыли.
2. Между элементами существуют регулярные взаимосвязи, более тесные, чем просто рыночные, т.е. данная совокупность в некоторых существенных экономических или управленческих аспектах постоянно или периодически выступает как единое целое. При этом жесткость взаимосвязей может быть совершенно различной - от наличия у всех предприятий одного и того же собственника и одновременного вхождения в единую технологическую цепочку до простой координации ценовой, маркетинговой или технической политики.
Основные механизмы и субъекты формирования интегрированных бизнес групп и компаний
Имущественные ИБГ стали появляться в российской экономике, начиная с 1993 г. Инициаторами их создания и одновременно центральными элементами выступали три типа экономических агентов: крупные банки, крупные промышленные предприятия, а также специально создаваемые финансовые, торговые или управленческие структуры (в форме одного, а чаще - нескольких юридических лиц).
Большинство имущественных ИБГ было создано крупными банками, которые непосредственно или через дочерние фирмы уже в первой половине 90-х гг. стали активно скупать акции промышленных предприятий и, опираясь на приобретенный пакет (а также на неформальные права кредиторов), участвовать в процессе управления ими.
В период ваучерной приватизации 1993-94 гг. акции промышленных предприятий чаще всего приобретались на чековых аукционах. В конце 1995 - 1996 гг. контрольные пакеты акций ряда крупнейших компаний и предприятий были куплены несколькими ведущими банками на так называемых залоговых аукционах. Затем наиболее распространенной формой стали денежные аукционы и конкурсы с инвестиционными условиями. Имелись также эпизодические случаи приобретения банками предприятий реального сектора за долги.
На вопрос, почему росийские банки стали скупать предприятия реального сектора, сами финансисты и наиболее лояльные к ним аналитики чаще всего давали три варианта ответа. Первый состоит в том, что аксиому, согласно которой в долгосрочном плане банки не могут жить лучше, чем их клиенты, российские банкиры после окончания периода гиперинфляции выучили достаточно быстро. Началась острая конкуренция за обслуживание счетов крупных промышленных предприятий. Стала расти и доля кредитов, выдаваемых промышленности и другим отраслям производственной сферы, и единичные объемы, и сроки кредитования. Но всем было очевидно, что в российских условиях кредитовать предприятие, которое не контролируешь, было слишком рискованно, причем стандартные механизмы контроля банка над заемщиком недостаточны.
Вторая называвшаяся причина - страх перед иностранной конкуренцией (которая, впрочем, так и не стала сколько-нибудь существенным фактором). До кризиса августа 1998 г. многие полагали, что относительно скоро в Россию придут крупнейшие иностранные банки и получат право обслуживать российские предприятия. И тогда российские банки, которые не смогут конкурировать с ними по широте спектра и качеству предоставляемых услуг, потеряют своих лучших клиентов. Если только не будут одновременно их совладельцами.
Третья причина состояла в том, что крупнейшие российские и, в особенности, московские банки с начала 90-х годов сосредоточили у себя лучших из имевшихся в России аналитиков и менеджеров, в том числе и в области промышленности. Тех самых, которые способны разрабатывать и анализировать бизнес-планы, организовывать технологические цепочки, реструктурировать предприятия. И грех было его не использовать.
Разумеется, картинка, нарисованная в трех последних абзацах, слишком благостна. Во-первых, российские банки были заинтересованы в промышленных предприятиях далеко не только как в заемщиках. Не менее важным интересом было установление контроля над их финансовыми потоками со всеми вытекающими отсюда последствиями. Во-вторых, как показала практика, часто установление банковского контроля над предприятием было лишь шагом на пути его перехода в частную собственность хозяев или менеджеров банка, которые справедливо полагали, что владение крупными промышленными активами обеспечивает им в долгосрочном плане более надежное положение в российской экономической элите. И наконец, экспертный и менеджерский потенциал банков оказался в большинстве случаев недостаточным для того, чтобы обеспечить необходимую рестуктризацию подконтрольных предприятий. (Однако, следует ясно понимать, что, по крайней мере до 1998 г., ни у самой промышленности, ни у одной из ветвей государственной власти не было не только равного, но даже и сопоставимого человеческого потенциала.)
Можно указать еще на две причины активной экспансии российского банковского капитала в промышленность, относящиеся к сфере психологии. Во-первых, есть основания полагать, что ряд создателей и собственников крупных банков по своему менталитету не были банкирами изначально и так и не стали ими. Ценности "реального дела" и "владения чем-то реальным" оставались для них приоритетными.
Например, о М.Ходорковском именно так неоднократно публично говорили его ближайшие соратники. Во-вторых, как минимум с 1994 г. в деловых кругах и экспертном сообществе утвердилось мнение, что глобальный кризис российской банковской системы в среднесрочной перспективе неизбежен, и он обязательно приведет к гибели значительной части крупных банков. Разногласия касались лишь сроков (в течение ближайшего года, трех или пяти) и процента обреченных банков (30, 50 или 70%). Экспансия в промышленность ("которая никуда не денется" и "которой все равно не дадут умереть") возможно была для некоторых банкиров реакцией на эту перспективу.
Достаточно часто инициатором формирования и центральным элементом ИБГ становилось крупное промышленное предприятие. Процесс, как правило, начинался с создания карманных банков или установления контроля над уже существующими. Затем достраивалось прочее необходимое финансовое и торговое окружения, т.е. учреждались или покупались торговые дома, страховые и инвестиционные компании, пенсионные фонды и т.д. Крупномасштабная экспансия таких ИБГ в другие отрасли промышленности была достаточно редким явлением, при этом чаще всего покупались предприятия-смежники или конкуренты. Более агрессивная экспансия была характерна только для крупнейших компаний сырьевого сектора.
Характер советского наследия
Как уже отмечалось во введении, решающее влияние на скорость формирования крупного бизнеса как экономического института и место, которое он занял в современной России, оказало то, что СССР был страной больших и сверхбольших заводов. В процессе рыночной трансформации большой советский завод мог либо развалиться, либо стать технологической основой для крупной фирмы. И соответственно, рядом с ним должны были возникнуть сопоставимые по масштабу трейдер, инвестиционный партнер и т.д.
Существует мнение о том, что большие советские заводы могли стать основой для крупного бизнеса не только технологически, но и институционально. То есть при "правильной" стратегии реформ они относительно легко могли превратиться в полноценных агентов рыночной экономики, сохранив в основном и старые хозяйственные связи, и старый менеджмент. Сторонники этой позиции приводят два основных аргумента. Во-первых, указывают на то, что советские предприятия имели длительный опыт работы в условиях хозрасчета, который в различных формах внедрялся в экономику начиная с середины 60-х годов. Во-вторых, ссылаются на теорию административного рынка, доказывающую что примерно с этого же времени административно-командная система в СССР трансформировалась в систему административного торга как по вертикали, так и по горизонтали.
На наш взгляд, такая позиция не имеет серьезных оснований. Даже при самых развитых формах хозрасчета в СССР экономический контур управления предприятием был в подавляющем большинстве случаев не просто разомкнут, а фактически вынесен за его пределы. Вне предприятия определялись смысл его существования, основная специализация, допустимые соотношения издержек и результатов, любые сколько-нибудь серьезные трансформации. Внедрение хозрасчета открывало возможности лишь для тактической оптимизации издержек и тактического ассортиментного маневра, но не более (заметим при этом, что "хозрасчет" приходилось именно "внедрять"). Не происходило не только превращения советского предприятия в экономического агента, но даже первичной коммерциализации его деятельности.
Что касается теории административного рынка (см., например, [52]), то мы достаточно высоко оцениваем ее объясняющую способность по отношению к многим процессам, происходившим в СССР в последние десятилетия его существования. Но, во-первых, исходно она возникла для описания взаимодействия различных уровней и вертикалей государственного управления33, а не хозяйствующих субъектов. Поэтому даже если согласиться с тем, что административный торг был основным механизмом функционирования системы управления в позднем СССР, то совершенно не очевидно, что он вел к экономизации деятельности советских предприятий. Во-вторых, факта обмена услугами при взаимодействии в рамках иерархических систем по вертикали и горизонтали (даже если обмен является регулярным, а его пропорции - стабильными) недостаточно, чтобы называть такое взаимодействие рынком.
Рыночная трансформация российской экономики поставила перед предприятиями и их менеджментом не просто новые задачи, а такие, о существовании которых они реально никогда не знали. Поэтому естественно, что успешная адаптация к новым условиям очень часто могла осуществиться только за счет подчинения предприятия внешнему партнеру, не связанному ни со старой экономикой, ни со старыми социальными обязательствами. При этом принципиальным являлось то, что этот партнер был самостоятельным юридическим лицом, а не персоной или группой персон, занимающих позиции высших менеджеров. Персоны как раз могли быть старыми: стандартный пример - директор предприятия учреждает и возглавляет торговую фирму, замыкающую на себя его товарные и финансовые потоки. Другой пример - чиновники министерства, создающие и возглавляющие холдинг или ассоциацию из ранее курируемых ими предприятий. Но логика управляющей структуры уже никак не связана со старой логикой функционирования управляемого объекта. (Примеры, когда старый советский директор, оставаясь в своем кресле, успешно "вводил" свое крупное предприятие в рьшок, существуют, но крайне немногочисленны. Еще более редки случаи сохранения таким предприятием независимости до настоящего времени: и ГАЗ, и ОЭМК в конце концов были вынуждены продаться внешним инвесторам. Чаще, но также далеко не в массовом порядке этот вариант реализовывался на средних предприятиях.)
Таким образом, сохранялась привычная для предприятия ситуация - функции управления производством и функции экономического управления достаточно жестко отделены друг от друга. Первые остаются внутри предприятия, вторые концентрируются в отдельной структуре (юридическом лице). Но этой структуре в случае, если она оказывалась успешной, очень быстро становится вообще говоря безразлично, сколькими производственными единицами и из каких отраслей управлять. Поэтому логика и идеология "универсального менеджмента" оказалась столь естественной для нынешней России. Уже в первые годы рыночной трансформации сформировались и соответствующие технологии управления, и страта "универсальных менеджеров". Естественной частью которой стала наиболее динамичная часть партийно-хозяйственной номенклатуры, которую можно считать советским вариантом этой страты.
Все это создавало благоприятные возможности для развертывания процессов интеграции (или реинтеграции) в российской промышленности; было одной из важнейших предпосылок того, что уже с конца 80-х годов предприятия стали "стягиваться" в различного рода объединения, ассоциации и консорциумы. Значительная их часть очень быстро "лопнула". Но из целого ряда впоследствии выросли субъекты крупного бизнеса - ИБГ и компании.
ИБГ ГАЗПРОМА
ИБГ Газпрома является имущественной промышленно-финансовой группой. На протяжении всей своей истории это самая крупная ИБГ в России, с большим отрывом опережающая все другие.
Центральным элементом ИБГ и ядром, вокруг которого она сформировалась является ОАО Газпром. Эта компания включает в себя подавляющую часть российской газовой промьшшенности (в том числе полностью Единую систему газоснабжения) и является на сегодня единственной российской структурой, способной претендовать на место в числе ведущих мировых промышленных фирм. Все другие составляющие ИБГ либо создавались для обслуживания центрального элемента, либо появлялись в ее составе как результат задолженности потребителей за поставки газа.
Уникальность положения ИБГ Газпрома в российской экономике определяется четырьмя факторами. Во-первых, российская газовая промышленность полностью или по крайней мере в значительной своей части относится к сфере естественной монополии. Во-вторых, природный газ - основная составляющая энергетического баланса страны и его бесперебойные поставки конечным потребителям являются необходимым условием социальной стабильности, а в ряде регионов - и физического выживания населения. В-третьих, ОАО Газпром - крупнейший налогоплательщик, а также нетто-кредитор бюджета и экономики. В-четвертых, положение Газпрома на европейских газовых рынках является важнейшей материальной основой политических отношений России и стран Европы, а также влияния России на постсоветское пространство.
Поэтому ИБГ Газпрома всегда отличалась от подавляющего большинства других субъектов крупного российского бизнеса особыми отношениями с государством, хотя по крайней мере до 2002 г. в основном она вела себя как нормальный рыночный агент. Особые отношения проявляются в двух формах. Во-первых, в многочисленных специальных законодательных и иных регулирующих актов, относящихся непосредственно к Газпрому. А также в большом количестве двухсторонних и многосторонних соглашений, заключенных им с различными органами власти на федеральном и
региональном уровне. Во-вторых, федеральная власть всегда была самым крупным, хотя и не контролирующим акционером ОАО Газпром и имела решающее влияние на формирование его руководящих органов. А с весны 2002 г. пакет акций, находящийся в федеральной собственности, похоже, даже формально стал контрольным или очень близким к нему.
Основными направлениями деятельности ИБГ Газпрома являются газовая промышленность, нефтегазохимия, производство химических удобрений, финансы.
Газовая промышленность. Газпром, Газэкспорт, Межрегионгаз.
Нефтегазохимия. Газоперерабатывающие заводы в Тюменской области, Тобольский нефтехимический комбинат, Салаватнефтеоргсинтез, Новокуйбышевская нефтехимическая компания, "Тольятти-Каучук", Воронежсинтезкаучук, Омский шинный завод, Ярославский шинный завод.
Производство химических удобрений. «Азот» (г.Кемерово), «Череповецкий азот», «Азот» (г.Березники), «Минеральные удобрения» (г.Пермь), Кирово-чепецкий химкомбинат.
Финансы. Газпромбанк, страховая компания Согаз, негосударственный пенсионный фонд "Газфонд".
Развитие до начала 1998 г.
Советская предыстория. В СССР управление газовой отраслью осуществляло Министерство газовой промышленности. В июне 1989 г. было принято решение объединить его с Министерством нефтяной промышленности и назначить руководителем объединенного министерства представителя "нефтяников". Тогда бывший министр газовой промышленности В.Черномырдин пролоббировал решение о создании на базе предприятий своего министерства Государственного газового концерна "Газпром". Это случилось в августе того же года.
Создание Газпрома стало, пожалуй, самой крупной после реформы 1965 г. организационной инновацией в экономике СССР. Во-первых, он не входил ни в одно из министерств и ведомств, и даже формально мало кому подчинялся. Во-вторых, Газпром имел уникальную управленческую и правовую конструкцию: сам концерн являлся юридическим лицом и государственным предприятием, но точно такой же статус имели и входящие в него предприятия. Взаимоотношения между ними и концерном в соответствии с его уставом предписывалось устанавливать на договорной осно ве, но в то же время на Газпром возлагалось оперативное управление газоснабжением. В-третьих, право, в соответствии с которым Газпром ведал своим имуществом, не было традиционным для СССР правом оперативного управления, а включало в себя почти все полномочия, подразумеваемые правами владения и распоряжения.
В результате газовая промышленность получила уникальное преимущество перед остальными отраслями — двухлетний "тренировочный" период для адаптации в новых условиях, когда нет командования сверху и есть легальная договорная система между центральной конторой и предприятиями. При этом газовая промьшшенность уже располагала многолетним рьшочным опытом, полученным на внешних рьшках, и организацией, в которой этот опыт концентрировался — Внешнеэкономическое объединение (ВЭО) "Газэкспорт".
После распада СССР (в конце 1991 г.) концерн "Газпром" из общесоюзного превратился в российский, потеряв предприятия, находившиеся в других республиках. И, наконец, в ноябре 1992 г. Государственный газовый концерн "Газпром" был преобразован в открытое акционерное общество под названием Российское акционерное общество "Газпром" (РАО "Газпром").
Газпром как производственная система. Газпром охватывает почти всю газовую отрасль России (около 90% добычи природного газа и фактически 100% транспортировки). Из старых газодобывающих предприятий в него не входят только два — "Якутгазпром" и "Норильскгазпром" (оба — чисто региональные и не подключены к единой системе трубопроводов). Новый независимый специализированный производитель газа в России появился лишь в 1999 г., им стала корпорация ITERA. Значимое количество газа добывают также нефтяные компании Роснефть, Сургутнефтегаз, Лукойл и ТНК.
