Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные тенденции развития современной экономики: содержание, проблемы 24
1.1. Становление и сущность новой экономики 24
1.1.1. Дефинициальный аппарат исследования 24
1.1.2. Выбор методологической основы для изучения новой экономики 60
1.2. Влияние новой экономики на международное разделение труда и концентрацию информационных технологий в разных странах 86
1.3. Оценка потенциальных возможностей России по интеграции в мировое экономическое пространство 104
Глава 2. Собственность в новой экономике и исторической ретроспективе 119
2.1. Эволюция взглядов на отношения собственности 119
2.2. Специфика отношений собственности в новой экономике 154
Глава 3. Факторы производства в новой экономике 174
3.1. Модификация фактора «земля» 175
3.2. Модификация фактора «капитал» 183
3.3. Модификация фактора «труд» 198
3.4. Формирование и функционирование человеческого капитала 221
3.5. Выделение информации в самостоятельный фактор производства 239
Глава 4. Изменение рыночной среды под влиянием информационной экономики 254
4.1. Особенности формирования спроса в новой экономике 255
4.2. Особенности формирования предложения в новой экономике....268
4.3. Параметры рыночного равновесия в новой экономике 279
Глава 5. Пути развития новой экономики в России 307
5.1. Траектория развития науки 308
5.2. Роль бизнеса в становлении новой экономики в России 317
5.3. Роль государства в становлении новой экономики в России 325
5.3.1. Законодательное оформление процесса создания и развития новой экономики в России 326
5.3.2. Регулирование рынка информационно-коммуникационных технологий 333
5.3.3. Финансирование процесса создания и развития новой экономики в России 339
5.4. Механизм взаимодействия науки, частного и государственногосекторов 343
5.4.1. Создание адекватной системы образования 344
5.4.2. Создание адекватной науки 349
Заключение 359
Библиографический список использованной литературы 365
Приложения ....396
- Становление и сущность новой экономики
- Эволюция взглядов на отношения собственности
- Модификация фактора «земля»
- Особенности формирования спроса в новой экономике
Введение к работе
Актуальность исследования.
Актуальность темы диссертации объясняется трансформацией современной экономики на основе информационно-коммуникационных технологий и обусловлена рядом обстоятельств.
Во-первых, настоящий виток развития глобализации основан на компьютеризации почти всех сфер деятельности человека, что позволяет сегодня говорить о феномене так называемой «новой экономики». Последний заставляет поставить вопрос о выявлении и изучении ее контента, что в силу новизны явления является далеким от завершения. Проблема «новой» экономики объективно предполагает ее сравнение со «старой» экономикой, что поднимает вопрос о дефинициальном аппарате исследования. На сегодняшний день нет единства не только в отношении приемлемости- неприемлемости использования тех или иных определений современной экономики, но также и в отношении той системы координат, которая является наиболее адекватной для поиска оптимального определения. Более того, отсутствует однозначность в отношении диапазона поиска: допустимо ли ограничиваться исключительно экономической (социально экономической) сферой или же происходящие на наших глазах изменения настолько фундаментальны и всеобъемлющи, что затрагивают все сферы общественной жизнедеятельности, а, следовательно, речь идет не об экономических, а об общественных трансформациях? С одной стороны, поиск наиболее адекватного современному обществу термина предпринимается, прежде всего, философами с осмысления его идеи в контексте дихотомии модерна - постмодерна. С другой стороны, нельзя признать, чтобы этот тандем, принятый историками и политологами, был востребован экономистами. Уже это позволяет считать востребованным экономический анализ современности через призму категории постмодерна. С третьей стороны, экономистам привычнее использовать вилку индустриализм - постиндустриализм, однако в развитии современного экономического пространства наметились такие явления, объяснение которых требует более тщательной работы с терминологией. Появившееся понятие информационного общества, по нашему мнению, также уже не достаточно полно может вместить в себя зародившиеся новые тенденции развития. Следовательно, «работа над термином» современной экономики становится все более и более актуальной.
Во-вторых, несмотря на новизну означенного явления, в литературе уже сформировалось отождествление его лишь с количественным ростом информационных технологий, что является проявлением поверхностного подхода и нуждается в специальном научно обоснованном опровержении. Несомненным является то, что во всех сферах человеческой практики решающие действия предпринимаются на основе информационных технологий, однако это не тождественно признанию того, что чем количественно больше информационных технологий в нашей жизни, тем «новее» становится общество, в котором мы живем. Разумеется, количественные изменения могут перерасти в качественные, однако мы исходим из приоритета качественных характеристик, поэтому сущность новой экономики нельзя сводить к объему применяемых информационно-коммуникационных технологий, которые имеют к современной экономике скорее техническое отношение. Новую экономику нельзя сводить к старой экономике, дополненной Интернетом (хотя интернет-экономика и является системообразующим ядром новой экономики), - если это совершенно другая экономика, то следует искать те параметры, которые затрагивали бы не только саму сферу информатизации, но распространяли бы свое влияние на все сферы экономики. Во главу угла должна быть поставлена не центральную роль информации и знаний самих по себе, но применение таких знаний и информации к продуцированию новых знаний и устройствам, обрабатывающим информацию и осуществляющим коммуникацию.
В-третьих, существует настоятельная потребность анализа модификации социально-экономических процессов в условиях «новой» экономики под углом зрения выявления ее сущностных черт с тем, чтобы определиться со степенью их новизны и возможностью их трактовки либо в виде трансформации основополагающих черт «старого» (рыночного) экономического качества, либо в виде революционного разрыва с предшествующим развитием. Если принять первую точку зрения, то это означает выход на новые движущие силы общественного развития; новые законы и закономерности; новые властные отношения и их носителей; новый менеджмент и новые противоречия. Если принять вторую точку зрения, то это означает анализ проблемы, как видоизменились привычные рыночные законы, противоречия, движущие силы развития; как новые явления, которые внешне могут быть принципиально иными, встраиваются в рамки старых закономерностей. Поскольку они лишь формируются, то их окончательный облик составляет предмет дискуссии.
В-четвертых, мейнстримовская неоклассическая доктрина, выросшая из «невидимой руки» А.Смита и предельного анализа австрийской и англоамериканской школ конца XIX века, выявила свою методологическую неспособность ответить на вызовы информационного общества, что делает ее практическую значимость сомнительной. Основные претензии следует предъявить равновесной линейной логике, оперирующей с «типами» экономических агентов при игнорировании отклонений от этих типов; концентрации на методе анализа в большей степени, чем на предмете анализа; механистическим представлениям, выработанным еще в XIX веке: закрытость системы, маятниковое движение между производством и потреблением, круговая динамика воспроизводственного процесса; вере в то, что равновесие на свободном рынке существует всегда и совпадает с Парето-оптимумом, а также в то, что выбор индивидов неизбежно рационален. К сегодняшнему дню выяснилось, что данный подход не отражает не только специфику постсоветской Российской Федерации, но и факторы новой экономики развитых западных стран; действительность оказалась сложнее неоклассических предположений.
Следует, таким образом, признать: разрыв между постиндустриальной (новоэкономической) практикой и экономической методологией в ее мейнстримовской (неоклассической) интерпретации существует. Экономическая наука остро нуждается в обретении адекватной сегодняшним постиндустриальным реалиям методологии исследования социально-экономических процессов.
В-пятых, развитие новой экономики вносит существенные коррективы в международное разделение труда, выдвигает новые факторы конкурентоспособности. Результатом возникновения новой .. экономики является утверждение информационно-индустриального уклада как нового и ведущего качества экономики, развитие которого определяет наиболее выигрышные позиции в мировом хозяйстве. Глобальная инфраструктура, формирующаяся в современном мире, перераспределяет совокупный мировой доход между субъектами мировой экономики, тесно связанными с различными видами хозяйственной деятельности (производством природных ресурсов, высоких технологий, товаров массового потребления, финансовых и информационных услуг). Последний из перечисленных видов деятельности определяет параметры доминирующей глобальной инфраструктуры, благоприятной для определенного класса экономических субъектов и менее благоприятной - для других. Ядром новой инфраструктуры становится не производство, а распределение и перераспределение ресурсов, информации, прибылей в пользу высокоразвитых стран через механизм рентных платежей, являясь своеобразным глобальным налогом на экономическую деятельность. Основные прибыли извлекают те страны, в которые устремляется капитал, где концентрируются высококвалифицированные кадры и создаются технически оснащенные научные центры. Отрасли, требующие больших затрат материалов и малоквалифицированного труда, перемещаются в менее развитые страны. Разрыв между «верхами» и «низами» нарастает и становится самовоспроизводящимся, поскольку сам этот разрыв выступает причиной ускоряющегося оттока интеллектуальных и финансовых ресурсов из менее развитых стран; соответственно обостряется борьба за «место под солнцем». Это актуализирует разработку программы развертывания новой экономики в России.
В-шестых, проблема осложняется тем, что в России национальный постиндустриальный проект не в состоянии адекватно соответствовать потребностям новой экономики: в то время, как мир ускоренно переходил от капиталистического индустриализма к постиндустриализму, в России в начале 90-х годов был определен путь «возвратного» капитализма, т.е. мы пошли прямо в противоположную сторону, что не способствовало его полноценному развитию.
Положение усугубляется тем, что путь возвратного капитализма в России привел страну вовсе не к «дикому» капитализму вековой давности, а к его трансформированной, мутантной форме, отбрасывающей нас еще дальше от новой экономики. Следует помнить, что существенная часть российского промышленного потенциала и накануне рыночного перехода, да и в современных условиях, представлена неконкурентоспособными предприятиями. Рынок таким предприятиям не оставляет шансов на выживание; поэтому 15 лет назад российская промышленность встала перед выбором: либо перестраиваться, учитывая рыночные законы, либо «перестраивать» рыночные законы «под себя». Поскольку удельный вес неэффективных предприятий оказался достаточным для принятия второго варианта, постольку новые российские экономические институты начали формироваться по этому сценарию. Помимо несоответствия вовлеченных в хозяйственный оборот факторов производства требованиям сегодняшнего инновационного производства, в России обозначились институты, превращающие поиск ренты, связанной с перераспределением созданного продукта и вызывающей общественные потери, в более выгодное мероприятие, по сравнению с инвестициями в расширенное воспроизводство.
В итоге мы имеем институциональную среду, сформированную неэффективным производителем, ориентированную на его поддержку и воспроизводящую его же, что выливается не только в перераспределение разнообразных ресурсов через налоговую систему от сильного к слабому, но и в удушение эффективного производителя-собственника. Так что у нас есть еще всего несколько лет для поворота на путь общемировых тенденций в развитии. В силу перечисленных причин многие вопросы изучения новой экономики до сих пор остаются нерешенными и спорными, что обусловливает активные творческие дискуссии.
Степень научной разработанности проблемы.
Анализ социально-экономических трансформаций в условиях новой экономики не может иметь давние традиции в экономической науке в силу новизны самого явления - «новой экономики», о чем свидетельствует ее название. Вместе с тем степень научной разработанности проблемы можно рассматривать с трех сторон. Во-первых, через синтетический подход к современной экономике в крупномасштабном ракурсе, охватывающем явление современной экономики в целом. Во-вторых, через аналитический подход, расчленяющий современную экономику на отдельные составные элементы и сосредоточивающийся на их исследовании. Это требует использования системного анализа, в котором отдельные части рассматриваются как составляющие единого целого, с учетом всего многообразия типов связей сложного объекта и сведения их в единую теоретическую картину. В-третьих, через вписывание российских реалий в первые два аспекта.
Что касается первой стороны, то осмысление идеи современного общества предпринято, прежде всего, в рамках философско-хозяйственной триады: премодерн - модерн - постмодерн еще в начале XX столетия Р. Равницем, а позднее, в 40-е годы - А. Тойнби; к концу 60-х гг. термин «постмодерн» утвердился в литературоведении; к концу 70-х гг. данное понятие использовалось для фиксации новационных тенденций в архитектуре и искусстве, а с 1979 г., после работы Лиотара, утвердилось в статусе философской категории, фиксирующей ментальную специфику современной эпохи в целом (Батай, Батлер, Бланшо, Бодрийяр, Велын, Д ан, Делез, Дженкс, Дэвис, Ле во, Лиотар, Лодж, Мадзаро, Мерло-Понти, Олива, Спейнос, Стейнер, Уайлд, Фоккема, Форвард, Фуко, Хасан). Позже возобладала предельно широкая трактовка термина как всемирно-исторического понятия состояния радикальной плюральное™. Подобный расширительный ракурс позволил использовать данную дефиницию применительно к экономическим исследованиям, хотя нельзя сказать, что это направление хорошо освоено. Из отечественных экономистов наибольший вклад внес Ю.М. Осипов и его Центр общественных наук экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.
В экономической интерпретации постмодерн представлен, прежде всего, в лице постиндустриализма. К рассмотрению проблем современности через призму постиндустриального общества, помимо экономистов, активно привлечены философы, социологи и футурологи (Белл, Бжезинский, Боулдинг, Гэлбрейт, Кан, Тоффлер, Турен, Фурастье), ассоциирующие термин с распространением творческого, интеллектуального труда, расширением сферы услуг, науки, образования, культуры на фоне сокращения доли промышленности и сельского хозяйства в ВВП.
Дальнейшая «работа» с термином связана с вычленением в сервисной сфере самых важных услуг, олицетворяющих собой новое качество постиндустриализма, - так появилось понятие «информационного общества», хотя часто эти термины используются практически как синонимы или, в трактовке Д. Белла и Е. Масуды, информационное общество рассматривается как этап, фаза развития постиндустриального общества. Идея информационного общества, опираясь на исследования Н. Винера, А.Н Колмогорова, А.Я. Хинчина, К. Шеннона в области теории информации, развивалась в рамках различных теоретических направлений междисциплинарного характера и не сложилась в единую и целостную теоретическую концепцию. Феномен информационного общества позднее назывался по-разному («сверхиндустриальным обществом» - у Тоффлера, «постбуржуазным» - у Лихтхайма, «посткапиталистическим» - у Дарендорфа, «постцивилизационным» - у Боулдинга, «постэкономическим» -у Кана, «постисторическим» - у Сейденберга, «постнефтяным» - у Барнета, «четвертичной цивилизацией» - у Фурастье). Все перечисленные позиции относятся к новой ступени, в основании которой находится особая субстанция - информация. Свой вклад в концепцию информационного общества внесли и отечественные аналитики (Ю.Н. Васильчук, Т.П. Воронина, В.Л. Иноземцев, И.А. Латынов, В.И. Марцинкевич, А.Г. Мовсесян, P.M. Нижегородцев, Т.П. Николаева, А.И. Ракитов, И.А. Стрелец, В.Л. Тамбовцев, А.Д. Урсул, Р.И. Цвылев, О.В. Черковец, Ю.В. Яковец и др.), которых отличает меньшая технократическая сориентированность в пользу социальной составляющей.
Поскольку по мере развития информационной экономики становилось все более очевидным, что не любая информация является двигателем нового роста, а только та, которая связана с приращением нового знания, постольку в нашу жизнь вошла «экономика, основанная на знаниях» (knowledgebased society). Пожалуй, первооткрывателем «знаниевой экономики» является К. Маркс, открывший превращение всеобщего общественного знания (Wissen, knowledge) в непосредственную производительную силу. Предпочтение данному термину отдают Кьюа, Крейбих, Тапскотт.
Термин «новая экономика», появившийся в США в 90-е гг. XX века, сузил информационную экономику до совокупности отраслей экономики, связанных с информационным производством и материально-техническим обеспечением этого процесса (Брукса, Ваххайи, Делонг, Кастельс, Келли, Литан, Одлыжко, Ривлин, Сакс, Химанен, Шиншток, А.В. Бузгалин, С.А. Дятлов, В.В. Коршунов, А.В. Кузнецов, Ю.М. Осипов).
Несмотря на выявившуюся терминологическую тенденцию, некоторые из критериев информационного общества пересекаются с признаками постиндустриального и ново-экономического общества, что свидетельствует о незавершенности разработки категориального аппарата.
Второй аспект разработанности проблемы социально-экономических трансформаций в условиях новой экономики мы сочли возможным расчленить на три позиции.
Во-первых, это проблемы специфики отношений собственности. Вопросы содержания собственности рассмотрены в трудах И. Горовца, Т. Стоуньера, Г. Эрроу, Н.В. Ведина, В.И. Лоскутова, В.Л. Макарова, В. Новикова, Я.П. Яковлевой под углом зрения изменения отношений присвоения интеллектуального продукта. Трансформации прав собственности посвящены работы таких сторонников теории прав собственности, как А. Алчиан, И. Барцель, Р. Галлман, Г. Демсец, Дж. Коммонс, Р. Коуз, П. Милгром, Р. Мэтьюз, P.P. Нельсон, Д. Норт, А. Оноре, Э. Остром, С. Пейович, Дж. Роберте, Дж. Стиглер, О. Уильямсон, С.Дж. Уинтер, Дж. Уоллис, Э. Фьюбуртон, Г. Ханеманн, О. Харт, С. Чен, Э. Шлагер, Т. Эггертссон, С. Энгерман, А.А. Аузан, СБ. Авдашева, А.В. Денисов, В.А. Дозорцев, Р.И. Капелюшников, М.И. Кулагин, Л.Я. Левита, А.Н. Олейник, Н.М. Розанова, В.Л. Тамбовцев. Большое внимание этот подход уделяет анализу трансакционных издержек. Модификацией форм собственности в условиях новой экономики, коснувшейся, в основном, личной и частной собственности, а также выделения в самостоятельную форму интеллектуальной собственности, занимались С. Крук, Дж. Пакульски, Р. Саватье, М. Уотерс, Л.И. Абалкин, Е.В. Боряк, А.Г. Грязнова, Л.Г. Илизаров, В.Л. Иноземцев, М.А. Казначеева, Б.В. Корнейчук, В.В. Коршунов, С.А. Ленская, Л.В. Никифоров, М.А. Федотова, Э.Д. Якунина.
Во-вторых, это проблемы изменения традиционных и формирования новых факторов производства в условиях новой экономики. Поэтому данная проблема раздваивается. С одной стороны, модификация таких классических факторов производства, как земля, труд и капитал, в направлении их развеществления, или виртуализации, исследована в трудах Дж. Барни, Дж. Барроу, А. Брайана, К. Бэрнетта, Б. Вернерфельта, Г. Фон Вригта, Р. Данбара, С. Каннингэма, М. Кастельса, Дж. Кендрика, К. Коннера, М. Мэлоуна, К. Нордстрема, Р. Осборна, К. Парахалада, Дж. Пеннингса, Э. Пенроуз, А. Портера, Р. Райха, И. Риддерстрале, Т. Стюарта, Э. Тоффлера, Ю. Франка, Л. Эдвинссона, А.В. Бузгалина, Е.В. Бутенко, Р. Вайберга, А.Е. Войскунского, Д.В. Иванова, А.Н. Козырева, А.И. Колганова, В. Мельянцева, P.M. Нижегородцева, СИ. Паринова, А.А. Пороховского, В.В.Тарасенко, P.P. Толстякова. С другой стороны, предметом анализа стало формирование новой категории - человеческого капитала (Г. Беккер, Й. Бен-Порэт,М. Блауг, С. Боулс, М. Боуман, Э. Лэзер, Дж. Вейзи, Б. Вейсброд, Э. Денисон, П. Дракер, Дж. Кендрик, Р. Лэйард, Ф. Махлуп, Дж. Минцер, Дж. Псахаропулос, Ш. Розен, П. Ромер, Л. Туроу, С. Фишер, Б. Чизвик, Т. Шульц, Ф. Уэлч, В.К. Бушуев, Е. Вильховченко, В. Гойло, А. Дайновский, С.А. Дятлов, В.А. Жамин, Е. Жильцов, В.Л. Иноземцев, Р.И. Капелюшников, С. Костанян, В.Н. Костюк, М. Критский, С.А. Курганский, Л. Симкина, М.И. Скаржинский, Д. Чупрунов, В.П. Щетинин, Е.В. Юферева) и выдвижение информации в самостоятельный фактор современного производства (М. Абрамович, Дж. Барни, У. Блюменталь, Р. Кроуфорд, Н. Массел, Г. Мульган, Р. Солоу, Д. Тэпскотт, С. Фабрикант, И. Шумпетер, С.А. Дятлов, В.Н. Костюк, Д.Г. Плахотная, С.Д. Подпругин, P.P. Толстяков, Р.И. Цвылев).
В-третьих, это проблема изменения рыночной среды под влиянием новой экономики. Поскольку понятие рынка связано со спросом, предложением, их пересечением и определением равновесной рыночной цены, равно как и равновесного количества продаваемой/покупаемой продукции, то, прежде всего, исследователи обращали внимание на специфику данных параметров, обусловленную переходом к информационному обществу. На этом сосредоточили свое внимание как иностранные, так и отечественные ученые (Д. Белл, Дж. Бэйли, X. Вэриан, К. Келли, X. Клодт, С. Миллер, Г. Мине, К. Нордстрем, К. Оман, Т. Сакайя, И. Риддерстрале, Ф. Уэбстер, Д. Шнайдер, В. Акулов, Г.И. Андреев, К.К. Вальтух, В.В. Витчинка, Ю.П. Воронов, О.В. Голосов, А. Демин, Е.Ю. Иванов, Т. Иванова, Э.В. Кириченко, СМ. Климов, В.Н. Костюк, А.И. Колганов, А. Кузнецов, Д. Кузнецов, В.В. Лесков, Н.В. Макаров, Р. Мамчиц, P.M. Нижегородцев, Т.П. Николаева, С.А. Охрименко, Н.А. Скрыльникова, С.А. Смирнов, И.А. Стрелец, В.Л. Тамбовцев, P.P. Толстяков, А.В. Хорошилов, Р.И. Цвылев); некоторые из них выводили из специфики спроса и предложения особенности конкурентной среды и формирования прибыли в новой экономике.
Третья сторона разработанности проблемы социально-экономических трансформаций в условиях новой экономики также раздваивается. С одной стороны, исследователи анализировали потенциальные возможности современной российской экономики в связи с изменением международного разделения труда вследствие концентрации информационно- коммуникационных технологий в разных странах (Е.Ф. Авдокушин, Н. Архангельская, В.Г. Базалин, Л.М. Васильева, Е. Гильбо, СЮ. Глазьев, Т.В. Ершова, А. Зуев, В. May, Л. Мясникова, А. Нещадин, Т.П. Николаева, С. Переслегин, В.Н. Черковец, А.А. Штрик, Ю.В. Яковец); с другой стороны, большой интерес был вызван конструированием механизма, обеспечивающего оптимальные условия для развития России в новых условиях (СЮ. Глазьев, Л. Гохберг, А.А. Дынкин, В.Н. Костюк, Я.И. Кузьминов, В.В. Куликов, Д.С Львов, В.И. Маевский, В.И. Марцинкевич, А. Сергеев, И.В. Соболева и др.).
Вместе с тем недостаточно изученными остаются многие как методологические, так и теоретические аспекты социально-экономических трансформаций в условиях современного общества. Так, не закончен поиск наиболее адекватного термина, отражающего специфику сегодняшней экономики; не осуществлен в полной мере переход на наиболее адекватную новому состоянию социально-экономической среды методологическую базу (следует признать, что в большинстве работ по теме нашего диссертационного исследования вопросам методологии уделяется недостаточное внимание, в результате чего не актуализируется методологическое богатство теоретических конструкций, осуществленных предшествующими поколениями представителей обществоведческих наук); дискуссии о модификации отношений, прав и форм собственности, можно сказать, еще в самом начале своего развития; дискуссионными остаются вопросы об информационной природе капитала, сущности и особенности функционирования человеческого капитала, правомерности выделения информации в качестве самостоятельного фактора производства, модификации и значении закона спроса и предложения в современной экономике, равно как и о природе современной конкуренции и прибыли; нет единства среди исследователей в оценке возможностей России вписаться в новое международное разделение труда и, соответственно, в конструировании программы перехода российской экономики к инновационному типу. Некоторые из названных проблем анализируются лишь узким кругом ученых и мало освещены в отечественной литературе. Кроме этого, чувствуется недостаток работ, посвященных комплексному подходу ко всем вышеперечисленным аспектам, что позволило бы представить объемную системную картину социально-экономических трансформаций в условиях современного общества. Особая значимость поднятой проблемы и незавершенность ее изучения с теоретической и методологической стороны определили выбор цели и задачи исследования.
Цель и задачи исследования.
Целью диссертационной работы является выявление специфики социально-экономических процессов в условиях информационной трансформации общества и конструирование адекватной им модели развития современной российской экономики.
В соответствии с целью исследования определены его задачи: • систематизировать дефинициальный аппарат исследования современного общества во всей его многообразной реальности;
• представить методологическое обоснование изучения новой экономики;
• выявить специфику отношений, прав и форм собственности при переходе к информационной экономике;
• охарактеризовать модификацию традиционных, а также определить новые факторы производства в постиндустриальном обществе;
• осуществить анализ тех изменений, которые претерпевает рыночная среда под влиянием информационной экономики;
• обосновать концепцию развития новой экономики в России.
Объект исследования - социально-экономические отношения новой экономики, их отражение в теоретико-методологических построениях экономистов.
Предметом исследования являются трансформации, возникающие в социально-экономической сфере в условиях становления новой экономики.
Методологической основой диссертационного исследования выступают:
• неоинституциональные концепции зарубежных и отечественных авторов, обосновывающие определяющую роль информации, знаний и технологии в развитии экономики и представляющие институты как формальные организации и образцы поведения, коллективно одобряемые или не одобряемые;
• протеистический метод исследования, который в противовес постметоду, построенному на соизмерении с прошлым, изучает возникающие, не оформленные явления в самой начальной стадии их развития;
• системный подход как признание первичности динамического подхода к исследованию живого организма вместо аналитико-суммативного подхода, трактующего организм как агрегат отделенных друг от друга элементов, отождествляющего структуру организма со структурой машины и рассматривающего организм как нечто покоящееся, действующее лишь в случае внешнего воздействия, т.е. рефлекторно;
• холистический подход к анализу объектов как к совокупности различных связей и влияний, что обеспечивает целостное представление об экономических явлениях, процессах и отношениях;
• эволюционный подход, считающий предметом своего исследования сам процесс изменений, а не только предпосылки и результаты последних, что является антитезой неоклассическому мэйнстриму, в котором анализ изменений является слабым местом;
• синергетический подход как метод познания закономерности процессов нелинейности через применение законов самоорганизации систем.
Информационная база анализа формировалась из данных, полученных из официальных изданий и статистических сборников, интернет-изданий, веб-сайтов международных, правительственных, коммерческих и некоммерческих организаций, докладов Всемирного банка и Европейской комиссии, а также трудов ведущих представителей зарубежных экономических направлений в переводе и на языке оригинала; фундаментальных работ современных западных и отечественных экономистов, монографий философов, социологов и методологов науки; диссертационных работ по общим и частным вопросам, прямо или косвенно связанным с целью и задачами исследования; материалов научных конференций, форумов, симпозиумов и семинаров, как всероссийских, так и международных; правительственных программ социально-экономического развития; учебников и учебных пособий; энциклопедий, справочников и словарей.
Научная новизна диссертационного исследования заключается, во-первых, в определении сущности категории «новая экономика» и исследовании ее роли в современном развитии; во-вторых, в оценке потенциальных возможностей России и разработке программы ее вписывания в новое международное разделение труда, обусловленное формированием и развитием новой экономики.
Наиболее существенными элементами научной новизны являются следующие положения:
1. В ходе анализа дефинициального аппарата исследования поиск наиболее адекватного современному обществу термина представлен в контексте дихотомического (модерн - постмодерн, индустриализм -постиндустриализм) и псевдодихотомического подходов (старая (доинтернетовская) - новая (информационная) экономика).
2. Определены критерии выделения новой экономики как информационной экономики в узком смысле слова, т.е. как совокупности отраслей экономики, связанной с информационным производством и материально-техническим обеспечением этого процесса; при этом главной чертой новой экономики является наличие моментальной связи между производством знания и применением знания посредством обучения через практическую деятельность и обучения через взаимодействие, что позволяет трактовать новую экономику как обучающуюся и самоподдерживающуюся.
3. Введен в научный оборот термин «сетевая постэкономика», который подчеркивает принципиальное отличие от известного термина «сетевая экономика» (Netnomics). Термин «сетевая» означает использование преимущественно горизонтальных связей, термин «экономика» означает привязку к рациональному использованию ограниченных ресурсов, что перестает соответствовать сетевому принципу организации хозяйственной практики, основанному на эксплуатации в качестве ведущего фактора практически безграничного информационного ресурса, поэтому более адекватным является термин «сетевая постэкономика», нежели «сетевая экономика».
4. Доказано, что именно неоинституционально-эволюционная теория с подключением к анализу современной социально-экономической трансформации синергетического подхода как метода познания закономерности процессов нелинейности через применение законов самоорганизации, как никакая другая (ортодоксальная), оценивает определяющую роль информации, знаний и технологии в развитии экономики, поэтому она является наиболее подходящей методологической основой для анализа новой экономики.
5. Разработан авторский концептуальный подход к исследованию новой экономики, выражающийся в формировании нового международного разделения труда и обосновании потенциальной роли России в нем; при этом на основе анализа зарубежных статистических данных динамики экономических показателей промышленного развития информационных технологий обосновано положение об утверждении информационно-индустриального уклада как нового и , ведущего качества экономики, развитие которого определяет наиболее выигрышные позиции в мировом хозяйстве, в связи с чем произведена оценка потенциальных возможностей России по вхождению в новое международное разделение труда. Доказано, что у России есть реальный шанс интегрироваться в мировое экономическое пространство «по верхнему пути» (пути к конкурентоспособности и экономическому росту за счет развития собственных НИОКР и собственного инновационного производства, а также ускоренного освоения новейших мировых знаний и технологий), несмотря на то, что в настоящее время Россия располагает небольшой и довольно слабой базой для развития новой экономики в ближайшие годы.
6. Представлено авторское видение эволюции взглядов на отношения собственности на основе исторического обзора изменения понятия, экономического содержания и форм проявления собственности через призму основных тенденций развития информационного общества.
7. Выявлена специфика отношений собственности в новой экономике, проявляющаяся, прежде всего, в присвоении без полного отчуждения, что позволило по-новому оценить значение проблемы присвоения применительно к анализу содержания собственности в новой экономике: решающим становится не возможность присвоить, а способность применить те или иные средства или условия производства.
8. Обосновано положение об утрате частной собственностью в новой экономике своего прежнего содержания и частичной трансформации в частно-личную собственность, что восстанавливает соединение работника со средствами производства и «разворачивает» тенденцию к отделению капитала от труда в противоположную сторону.
9. Показано, что особенности реализации прав собственности в информационном обществе обусловлены их размыванием, проявляющимся в неполноте спецификации; это положение применено к неполноте спецификации приоритета в науке, альтернативой чему может считаться естественная экспертиза всем научным сообществом или, точнее, малыми сообществами соответствующих научных направлений, когда в роли экспертов по собственной инициативе оказываются исследователи, ведущие аналогичные разработки, способные определить содержательное приращение научных результатов.
Ю.Проведен системный анализ новой экономики через изменение традиционных факторов производства (труда, земли, капитала); при этом представлено авторское видение данной модификации на фоне параллельного оформления в самостоятельные производственные факторы человеческого капитала и информации, что модифицирует производственную функцию.
11.Приведена дополнительная аргументация того, что новая экономика формирует креативную личность работника, адаптированную к быстрой смене профессий, видов и сфер деятельности, способную к обучению на протяжении всей жизни и ориентированную на высокие стандарты качества жизни и социальной защиты, требующую адекватного менеджмента. 12.В ходе анализа рыночной среды в условиях новой экономики выявлены особенности действия закона спроса и предложения, что позволило внести корректировку в традиционную форму кривых спроса и предложения применительно к информационному (сетевому) продукту. 13.Выявлен дуалистичный характер конкурентного механизма новой экономики, который предстает как сочетание признаков совершенно конкурентного рынка с усилением монополистических тенденций вследствие действия сетевых эффектов. 14.Разработаны рекомендации по государственному регулированию, ориентированному на становление новой экономики на основе анализа основных направлений информационных стратегий правительств различных стран мира, а также на основе комплексного анализа состояния информационного сектора в российской экономике, анализа Федеральной целевой программы «Электронная Россия»; при этом применен эволюционный подход к политике стимулирования инноваций, которая должна сосредоточиться на стимулировании способности к нововведениям, ибо только эволюционная экономика рассматривает сам процесс инноваций как основной объект анализа, не считая инновационные возможности заданными. Теоретическая значимость результатов исследования заключается в определенном вкладе в развитие таких направлений современной экономической теории, как неоинституционализм, эволюционная экономика, теория диссипативных структур, макро- и микро- (точнее, нано-) экономический анализ. Работа создает определенные стимулы для новых исследований в области информационной экономики.
Практическая значимость результатов исследования состоит в том, что сделанные в нем обобщения и выводы содействуют расширению представлений о сущности и тенденциях развития современного информационного общества, пересмотру традиционных экономических теорий и созданию новых точек роста знаний о современных социально-экономических процессах. Результаты исследования могут быть положены в основу разработки правительственными органами качественно нового курса инновационно-ориентированной социально-экономической политики российского государства, а также служить основой разработки программы перехода России к новой экономике.
Материалы диссертации могут быть востребованы государственными служащими для подготовки конкретных стратегий макроэкономического регулирования, в том числе на региональном уровне, для выработки мероприятий по мобилизации интеллектуальных ресурсов экономики как фактора устойчивого экономического роста.
Материалы диссертационной работы могут быть использованы в преподавательской деятельности при подготовке учебных курсов по микроэкономике, макроэкономике, инновационной экономике, информационной экономике, институциональной экономике, мировой экономике, истории экономических учений, региональной инновационной политике, экономической географии и регионалистике, исследованию социально-экономических и политических процессов, при разработке спецкурсов.
Обоснованность и достоверность научных результатов и выводов исследования обеспечиваются его методологической оснащенностью, адекватным цели и задачам исследования подходом к отбору анализируемых материалов, соответствием структуры и содержания работы логике изучения предмета и логике изложения результатов исследования, преемственностью и последовательностью в реализации исходных теоретико-методологических положений работы.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры экономической теории Ярославского государственного технического университета, нашли отражения в публикациях автора общим объемом 35 п.л., а также заслушивались в 2004 г. на Международном симпозиуме, посвященном 250-летию МГУ им. М.В. Ломоносова, Ломоносовских чтениях на экономическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова в 2003-2006 гг., на первом (2003 г.) и втором (2005 г.) малых университетских форумах Центра общественных наук при МГУ им. М.В. Ломоносова, на седьмой Международной научной конференции «Инновационные изменения в экономике и менеджменте в процессе европейской глобализации» в г. Каунасе (Литва) в 2003 г., на биенальных международных научно-практических конференциях на экономическом факультете ЯрГУ им. П.Г. Демидова (1999, 2001, 2003, 2005 гг.), на ежегодных международных Алмазовских чтениях в г. Ярославле (2003-2005 гг.), на Международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Молодежь и экономика» в ЯВФЭИ им. А.В. Хрулева, на ежегодных научно-практических конференциях в ЯФ МЭСИ и ЯФ ВЗФЭИ.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, семнадцати параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы, приложений. Общий объем работы 366 страниц основного текста.
Становление и сущность новой экономики
На наших глазах происходит становление нового общества во всей его многообразной реальности, когда во всех сферах человеческой практики решающие действия предпринимаются на основе информационных технологий (часто идентифицирующихся с «высокими технологиями» - highech) , обычно сводимых к аппаратному обеспечению, программному обеспечению, алгоритмическому (интеллектуальному) обеспечению и сети поддержки (инфраструктуре) [140, с. 82-83]. Оставим пока в стороне ответ на вопрос, как трактовать эту новизну: как возникновение общества принципиально нового типа, означающего системный разрыв с предыдущими обществами, или как информатизацию уже установившихся отношений, которые подчиняют ее формы и функции давно утвердившимся принципам и практикам?
Краткая история поиска наиболее адекватного современному обществу термина начинается, пожалуй, с осмысления его идеи в контексте нескольких дихотомий .
Во-первых, речь идет о дихотомии модерна - поБтм одерна. Если быть более точными, то начать следует с философско-хозяйственнои триады: Премодерн - Модерн - Постмодерн.
Нельзя сказать, чтобы термин «постмодерн», применяемый к современному обществу, прочно прописавшийся в эстетических дисциплинах, отчасти в этических (в смысле полного разрушения различий между «верхом» и «низом», между добром и злом, т.е. узаконивание относительности, равноценности суждений, смыслов, действий на фоне исчезновения критерия истинности), исторических (выделение огромного количества цивилизаций в парадигме постмодернизма с его принципиальной плюральностью и вседозволенностью - "anything goes") и политических (деление государств на премодерновые, или досовременные, модерновые, или современные, существующие как наиболее известные в последние 300 лет, и постмодерновые, или послесовременные, характеризующиеся взаимным вмешательством в то, что раньше считалось исключительно внутренними делами), - был популярен в экономических науках.
Тем не менее распространение термина «постмодерн» на все сферы реальной жизни людей, вплоть до бытового уровня, основано на расцентрованности сегодняшнего мира, в котором одновременно могут конкурировать различные сценарии развития. Мозаичная динамика постмодернового мира ценностей и ориентации дает возможность многим периферийным моделям, хозяйственным укладам, секторам экономики стать глобальными.
Премодерн, предтеча Модерна, как начальная фаза любых начал (хозяйственных, бытовых, культурных, социальных, государственных, цивилизационных и др), определяется как «исторически и логически первое цивилизованное состояние человека, общества, хозяйства и культуры, способ и пределы их развития, отличающиеся решающей природной и сакральной обусловленностью, а также замкнутой на себя смысловой полнотой и содержательной целостностью» [284, с. 227]. В силу решающей природной и сакральной обусловленности культура и хозяйство человека выступали как сакрализованные и натурализованные (однако не первобытно-натуральные, а цивилизованно-натуральные, включающие отношения товарного обмена, впрочем, обслуживающие «натуру»). Человек осознавал себя как существо исключительное для окружающего мира, но использовал это лишь для обустройства себя и своей жизни в родной для себя природной и идеальной среде в единстве с ней и подчиненности ей, с идеалом духовного совершенства, хотя отнюдь не идиллическим, т.е. руководствовался природным и божественным началами. При этом европейский Премодерн отличался от азиатского не наличием элементов в целом и от целого, а образованием целого из элементов и от элементов (т.е. в Европе элементы оказывались первичными по отношению к целому), в то время, как в Азии -наоборот. Поэтому азиатский Премодерн оставил в наследство личности, как части целого, лишь ограничения, полностью снимающие риск; европейский же породил свободную личность, способную к риску, удерживаемую ограничениями, но не защищенную полностью от риска. Эта особенность и развилась позднее в Модерне, по существу своему явлении европейском. (Феномен Модерна, претерпев трансформацию внутри североатлантического региона, по-своему был принят и «переплавлен» в неотрадиционных восточных обществах.)
Эволюция взглядов на отношения собственности
«Досовременные» значения понятия «собственность». Многие столетия, до становления развитых форм экономического общества, понятие «собственность» либо совершенно не использовалось, либо применялось в далеких от принятых сегодня значениях. Пожалуй, первые положения о собственности относятся к египетской экономической мысли (при всей условности ее выделения): древние египтяне обозначали собственность («дт» «джт») как непосредственно отнесенное к плоти человека (к «самости») -дом его плоти и т.д. Экономические воззрения храмового хозяйства эпохи Древнего царства (третье тысячелетие до нашей эры) обосновывали возможность компромисса между общиной и рабством через укоренение идеи государственной собственности на землю. Санкционирование частной собственности в разных видах на фоне снижения значения общинной собственности закреплено в вавилонском кодексе Хаммурапи (18-ый век до н.э.) [см.: 142, с. 12-16]. В древнеиндийской мысли I тысячелетия до н.э. («Законы Ману»- правила благочестивого поведения, приписываемые прародителю людей Ману) первоначально фигурировал принцип отказа от собственности, что было весьма важно для идеологии раннего буддизма: только освободившись от имущества как «внешней оболочки тела», человек мог достичь конечного спасения - нирваны. Неизменно проводился общий принцип, согласно которому имущество предназначено для жертв; поэтому при известных обстоятельствах санкционировалось даже изъятие чужой собственности (например, Ману XI. 19: «Кто, забрав собственность у порочных, передает ее добродетельным, тот, превратив себя в судно, спасает и тех и других») [см.: 59, с. 79-81]. Составленный в период расцвета древнеиндийской цивилизации в первые века нашей эры трактат «Артхашастра», посвященный артхе - материальной выгоде, хотя и облекал экономические проблемы в религиозную форму, тем не менее содержал специфическое восприятие собственности: для царя артхой являлось приобретение «земли, населенной людьми», ибо в результате завоеваний царь получал возможность приобретать новых налогоплательщиков, а «основой всех дел является казна» [ссылка дана по: 59, с. 84-85]. Конфуцианство, как одно из основных течений древнекитайской общественной мысли, перешагнувшее порог древности, выдвинуло целую социально-экономическую программу «выравнивания богатства», хотя не порицало стремления людей к богатству и знатности, однако заслужить последние надлежало честным образом: «Человек не должен печалиться, если он не имеет [высокого] поста; он должен лишь печалиться о том, что он не укрепился [в морали]» [ 96, с. 149].
Эпоха классической античности начинается с платоновского отрицательного отношения к собственности, поскольку она несовместима с добродетелью: «Разве не в таком соотношении находятся богатство и добродетель, что положи их на разные чаши весов, и одно всегда будет перевешивать другое» [298, с. 364]? Аристотель, хотя и разделял мнение своего учителя относительно негативных социальных последствий значительного неравенства в распределении богатства [см.: 17, с. 418-420], выводил владение имуществом из общественных потребностей как «способ существования, выступающий своего рода орудием для существования», пытаясь распространить необходимость собственности даже на животных: «Сама природа дарует... всем животным не только непосредственно с момента их рождения, но и после того, как они достигнут полового развития, такую собственность, какая необходима для их существования» [17, с. 381], Сущность собственности Аристотель излагал через «обладание», «лишенность» и «пользование». Под «обладанием» понималось субъектно-объектное взаимодействие как «проявление некоторой деятельности того, что обладает, и того, чем оно обладает» [16, с. 171]. «Лишенность» трактовалась, с одной стороны, как необладание вещью тем, что ей не свойственно иметь от природы (растение лишено глаз, крот лишен зрения) -частичное отчуждение; с другой стороны, - необладание тем, что по своей природе свойственно иметь (слепой человек лишен зрения) - полное отчуждение; с третьей стороны, как то, чего нет к определенному времени; с четвертой стороны, как неспособность к чему-либо (здесь лишенность выступала как антипод способности); наконец, как результат насильственного отнятия чего-либо. «Пользование» призвано осуществить возвращение к сущности вещи при ее использовании по назначению [16, с. 172.]. Думается, что из апелляции Аристотеля к природному «наслаждению в сознании того, что нечто принадлежит тебе» [16, с. 310.], выросло позднее естественное право.
Согласно традиции римской эпохи, собственность не подразделялась на «частную» и «общественную», т.к. сам термин proprietas, обозначавший противопоставление принадлежащей кому-либо вещи другим, находившимся в общем владении, четко указывал на принадлежность соответствующего объекта тому или иному лицу [95].
Модификация фактора «земля»
Земля как фактор производства представляет собой, в узком смысле слова, ресурс, используемый для производства сельскохозяйственной продукции, строительства домов, городов, железных дорог и т.д.; в широком, - включает природные ресурсы, расположенные как на земной поверхности, так и в ее недрах, а также в воздушном и даже безвоздушном пространстве над ней, т.е. все «даровые блага природы», реально или потенциально применимые в производственном процессе. В новой экономике пространственный вектор экономической деятельности претерпевает серьезные изменения: во-первых, расстояния исчезают. Весь мир - ваш клиент и ваш конкурент одновременно. География была всегда определяющим фактором в формировании конкуренции, расстояния определяли, кто состязается с кем. Сегодня идет борьба за клиентов по всему миру. В свою очередь, конкурировать приходится с гораздо большим числом соперников, порой расположенных на далеких континентах. В течение последних трех лет, например, компания Amazon.com продала книги почти двум миллионам людей в 160 странах из своего офиса в Сиэтле. В то же время, гиганты телекоммуникационного рынка из США испытывают все более жесткую конкуренцию со стороны молодых провайдеров услуг интернет-телефонии из Израиля и ряда европейских стран. Похоже, что фактор пространства утрачивает свое традиционное значение, и коммерческая деятельность распространяется на весь мир. Возникает новая география как целостность, объединяющая не столько физические площадки, сколько характеризующаяся возможностью синхронного мониторинга событий в разных уголках планеты в режиме on-line и вытекающей из этого способностью к оперативной проекции властных решений в планетарном масштабе. Это влияет на государственную политику, которая в старой экономике была привязана к своим территориям и строилась на относительной защищенности местных компаний от иностранной конкуренции. Но в XXI веке более 50% высокотехнологичных компаний, скажем, в Великобритании, принадлежат дочерним фирмам иностранных компаний; в свою очередь, английские ИТ-фирмы обслуживают другие страны. Как было показано в первой главе, рождается новое международное разделение труда, которое проявляется в транснациональных корпорациях, способных руководить производством, дистрибуцией и продажами по всему свету, координируя деятельность десятков отделений в разных странах. Как это соотнести с правительственными стратегиями, поощряющими отечественное производство?
Во-вторых, в новой экономике пространственный фактор приобретает физико-философскую окраску пространственно-временного фактора, ибо уплотнение касается не только пространства, но и времени: уплотнение (сжатие) времени выступает оборотной стороной уплотнения пространства. В старой экономике допускается доминирование времени над пространством, в сетевой - предполагается гипотеза, в соответствии с которой пространство организует время. Ситуация в электронной экономике гораздо изменчивее, чем в традиционной, что требует более интенсивной и быстрой работы. Часто говорят, что в интернет-экономике три месяца должны засчитываться за год работы в традиционной экономике. По мнению, М. Кастельса, «новая коммуникационная система радикально трансформирует пространство и время... Местности лишаются своего культурного, исторического, географического значения и реинтегрируются в фундаментальные сети или в образные коллажи, вызывая к жизни пространство потоков, заменяющее пространство мест. Время стирается в новой коммуникационной системе: прошлое, настоящее и будущее можно программировать так, чтобы они взаимодействовали друг с другом в одном и том же сообщении»[150, с. 353].
Материальным фундаментом новой экономики становится, таким образом, пространство потоков и вневременное время. Фон Вригт предлагает термин «нулевое время», поскольку речь идет о практически полном устранении пространственной и временной разобщенности событий [403, с. 74]. Следует согласиться с А.А. Пороховским, выделяющим изменение роли фактора времени по двум направлениям в экономической деятельности в условиях информатизации общества: во-первых, минимизируются производственные и трансакционные издержки путем максимизации сокращения времени прямой и обратной связи по линиям предложение-спрос, производитель-потребитель, производство-обращение, затраты-выпуск; во-вторых, переход экономики в режим реального времени практически уравнивает доступность всех рынков, вне зависимости от их положения во времени и в пространстве, но, с другой стороны, обостряет проблему защиты частной собственности и коммерческой тайны в условиях повышенной прозрачности [307].
Процесс «уплотнения времени-пространства» не является детищем «новой» экономики - он происходил в течение веков, но где-то с 70-х годов XX века он вошел в интенсивную фазу благодаря достижениям неклассической физики, позволившим передавать информацию за считанные доли секунд, что радикально изменило роль пространства в экономической деятельности: пространственные ограничения резко сократились (благодаря информационным сетям корпорации могут защищать свои интересы, невзирая на географическую удаленность). Преодоление информацией огромного пространства за доли секунд привело и к пересмотру понимания роли времени: временные ограничения также резко сократились (торговля в реальном времени все больше становится нормой в век глобальных сетей). Знания используются для сужения временных интервалов. Возможность совершать за короткий промежуток времени значительное число операций способствует возрастанию ценности времени в жизни общества.
Особенности формирования спроса в новой экономике
Под спросом в рыночной экономике принято понимать желание населения приобретать какой-либо товар или услугу, обеспеченное возможностью заплатить за нее. Количество покупаемого продукта и его цена находятся в обратной зависимости: когда цена падает, количество возрастает, что проявляется в отрицательном наклоне кривой спроса и что нашло выражение в законе постепенного убывания спроса.
Спрос на информационные товары и услуги можно определить как платежеспособную потребность людей в информации, в ее хранении, обработке, передаче, а также в информационном обеспечении своей деятельности.
Формирование спроса на информационные продукты в новой экономике имеет ряд особенностей.
Во-первых, в новой экономике основную роль играют информация, индивидуальная реализация через потребление информационных продуктов и пребывание в постоянном общении с информационными единицами. Особенности информации обусловливают особенности формирования спроса на нее.
С одной стороны, информация, выступая в качестве товара, должна обладать определенным набором потребительских свойств (см. таблицу 15).
При этом график индивидуального спроса на информацию после некой точки Qo приобретает положительный наклон, объясняемый тем обстоятельством, что покупатель готов заплатить более высокую цену за более полную, достоверную и конфиденциальную информацию (см. рисунок 15.)
Излом кривой спроса означает, что данная информация полна и в данный момент большего ее количества быть не может; при этом уровень цены объясняется действием «каких-то других факторов», в том числе степенью риска.
По нашему мнению, автор изложенной точки зрения допускает смешение двух разных категорий: «спроса» и «величины спроса». Включение в анализ формирования спроса на информацию риска не опровергает классические положения теории спроса А. Маршалла, которые разделяют понятия «спроса» и «величины спроса»; последнее зависит от одного-единственного фактора: цены данного товара и в подавляющем большинстве случаев (исключение составляют, например, товары Гиффена) зависимость между объемом спроса и ценой товара обратная. На спрос же влияет все, что влияет на желание и способность потребителя совершить покупку: число покупателей, их доход, предпочтения и ожидания, мода, цены на сопряженные товары. Применительно к информационным товарам этот список предлагается дополнить риском; чем выше риск, тем большую потребность в информации испытывает индивид, тем, соответственно, более высокой может быть ее цена; графически это будет проинтерпретировано не изменением конфигурации одной кривой спроса, а сдвигом кривой спроса вправо (см. рисунок 16). Правда, в конце данного раздела диссертации мы вернемся к модификации формы кривой спроса на информацию в связи с эффектом экономии на масштабе со стороны спроса, но это не будет связано с критериями полноты, достоверности и конфиденциальности информации, которые, повторимся, влияют не на форму кривой спроса, а на ее сдвиг.
С другой стороны, сам покупатель должен обладать определенными качествами, без которых он не сможет эффективно потребить информацию. Эти требования связаны (1) с уровнем его образования, объемом знаний и опытом решения соответствующих задач (так, никакой ценности не будет иметь дискета с данными, если потребитель лишен доступа к компьютеру или не владеет навыками его пользования; то же самое можно сказать о лекции, читаемой на незнакомом языке); (2) с чисто субъективным моментом, проявляющимся в нежелании индивида воспринимать новую информацию. Это объясняется тем, что подобное восприятие сопряжено для потребителя с определенными усилиями с его стороны: он должен думать, анализировать, выбирать, что может спровоцировать его на отказ даже от необходимой для него (даже бесплатной!) информации. Значимой в глазах потребителя может быть только такая информация, которая, по мнению В. Тамбовцева, воспринята потребителем (прошла через синтаксический фильтр), понятна ему (преодолела семантический фильтр) и полезна хотя бы потенциально для решения какой-либо задачи (прагматический фильтр) [374, с. 6].
Основная масса людей в новой экономике реализует собственные интересы, ожидания и коммуникативные потребности «виртуально» посредством потребления персонализированной информации, продукции индустрии развлечений и пребывая в дистанционной коммуникации с другими людьми. Вектор реализации собственных интеллектуальных интересов и коммуникативных потребностей для большинства людей -пребывание в информационном потоке, который генерируется цифровыми медиа. Интерактивный характер информации вносит тот самый элемент общения, который необходим для самореализации индивида. Социальная фрустрация, протестное поведение в обществе гасятся индустрией развлечений, или цивилизацией досуга, следуя выражению французского социолога пятидесятых годов Жана Дюмедизье.
Возможно, такую картину трудно назвать идеальной, но, похоже, именно в этом направлении может развиваться современное человечество, и рано или поздно нашей стране, в которой еще и «общество потребления» не сформировалось, придется развиваться в том же направлении.
