Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Василий Андреевич Верещагин (1858 - 1931): Биография. Верещагин как библиофил-исследователь с.25
1.1 Биографический очерк о В. А. Верещагине с.25
1.2. Историко-культурные взгляды В.А. Верещагина и его вклад в теорию и историю библиофильства с.41
Глава II. Библиофильское движение в России в начале XX века: В.А. Верещагин и Кружок любителей русских изящных изданий с.81
2.1. «Русский культурный ренессанс» и библиофильское движение с.81
2.2. В.А. Верещагин - основатель и руководитель Кружка любителей русских изящных изданий с.91
Глава III. Журналы «Старые годы» и «Русский библиофил»: тенденции развития художественно- эстетического сознания в эпоху Серебряного века и проблема сохранения историко-культурного наследия с.125
3.1. «Старые годы» с. 134
3.2. «Русский библиофил» с. 152
Заключение с. 166
Список использованной литературы с. 169
Архивные материалы
- Биографический очерк о В. А. Верещагине
- Историко-культурные взгляды В.А. Верещагина и его вклад в теорию и историю библиофильства
- «Русский культурный ренессанс» и библиофильское движение
- «Старые годы»
Введение к работе
В последние годы возрос интерес к истории отечественной культуры, особенно истории культуры конца XIX - начала XX века, и появилась необходимость в создании обобщающих работ, посвященных описанию и осмыслению явлений, формирующих облик и текст культурно-исторической эпохи. Описание и анализ такого явления культуры, как библиофильское движение в России в начале XX века, рассмотренного через анализ деятельности ярких представителей отечественного библиофильства, помогает сделать обобщения подобного рода.
Библиофильское движение в России в начале XX века представляет собой проявление в общественной форме библиофильства как культурного феномена, с одной стороны, и своеобразное отражение культурно-исторической эпохи -Серебряного века российской культуры, с другой стороны.
Актуальность исследования определена также и наметившимся в последнее время пониманием того, что развитие культуры в России - это результат подвижнической деятельности отдельных личностей и обществ. Рассмотрение феномена библиофильского движения в России в начале XX века неотделимо от изучения деятельности подвижников на ниве отечественного библиофильства, оставивших яркий след в истории культуры России. Так, культурные начинания выдающегося деятеля библиофильского движения В. А. Верещагина имели большое значение в том периоде расцвета русской культуры, которым завершилась дореволюционная эпоха, - эпохе Серебряного века.
В. А. Верещагин, русский библиофил, библиограф, камергер, впоследствии гофмаршал, помощник статс-секретаря Государственного Совета, организовал в 1903 году Кружок любителей русских изящных изданий и был бессменным руководителем этой первой юридически оформленной библиофильской
организацией. Перу В.А. Верещагина принадлежат капитальные библиографические работы: «Русские иллюстрированные издания XYIII и XIX столетий (1720-1870)» (1898), первый выпуск «Материалов для библиографии русских иллюстрированных изданий» (1908). В. А. Верещагину принадлежит одна
из первых книг об отечественном экслибрисе» - « Русский книжный знак» (1902), он был также основателем журнала «Старые годы» и его редактором в первый год издания (1907), кроме того, Верещагин редактировал журнал «Русский библиофил» (1915-1916). В годы революции, в 1917-1918 гг., В.А Верещагин был председателем Комиссии по охране памятников искусства, в 1921 году эмигрировал, в 1928 - 1931 гг. руководил библиофильским Обществом друзей русской книги в Париже. Неоспоримым фактом является влияние В.А. Верещагина на разнообразие форм библиофильского движения в России, ставшего одним из факторов развития российской культуры в эпоху Серебряного века, а также неоспоримым является вклад библиофила в историю и теорию библиофильства.
Актуально изучение феномена библиофильского движения в контексте проблематики русского культурного ренессанса. Проблема изучения феноменов культуры сопряжена с проблемой изучения исторической действительности. Так, обращение к таким историко-культурным проблемам, как формирование гражданского общества на фоне капитализации общественных отношений в России в конце XIX - начале XX столетия и модернизации страны, описание неоднозначного феномена эпохи Серебряного века русской культуры как «блудной эпохи» и одновременно эпохи русского культурного ренессанса, а также обращение к проблеме смены мировоззренческой парадигмы на рубеже XIX -XX веков дает возможность рассказать о человеке того времени, пытавшемся осмыслить свою эпоху и в то же время осуществлявшем благородную задачу подвижничества на ниве российской культуры, сохранения и собирания культурного наследия, в частности таких памятников культуры, как книги. Многофанная личность библиофила В.А. Верещагина, его подвижничество на ниве отечественной культуры, начинания, благодаря которым мир культуры эпохи Серебряного века стал богаче и глубже, воспитательное влияние его деятельности и, главное, его личности, - все это является материалом для изучения общественных явлений, связанных со своеобразным влиянием бытования книги в обществе, а именно библиофильского движения и библиофильства как феноменов культуры.
Обращение к историко-культурной проблематике позволило глубже оценить библиофильскую деятельность В.А. Верещагина, рассмотреть ее в контексте эпохи ренессанса русской культуры и вплотную подойти к раскрытию актуальнейшей проблемы сохранения культурного наследия и функционирования механизма бытования и наследования традиций культуры, ибо психология библиофила такова, что, живя в мире Книги и зашифрованных в нем культурных кодов, символов и культурных текстов, библиофил неизбежно будет творить мир культуры, воссоздавать его и способствовать его сохранению.
Таким образом, актуальность темы определена необходимостью осмысления культуросозидающей роли библиофильского движения в России в начале XX века через раскрытие феномена личности деятеля отечественного библиофильства В. А. Верещагина и анализа его культурной деятельности, основанной на библиофильстве.
Степень изученности и научной разработанности темы
Яркой фигуре в истории библиофильского движения в России в начале XX века, В.А. Верещагину, не совсем повезло в смысле изучения его вклада в историю отечественного библиофильстваи и, шире, в историю российской культуры. Вместе с тем нельзя утверждать, что работы о В.А. Верещагине как о деятеле книги, освещающие его культурную деятельность во всех аспектах, отсутствуют. Выдающийся библиофил по праву представлен в справочных изданиях1, трудах, посвященных проблемам книговедения, библиографоведения и истории библиофильства. М.В. Машкова в своем капитальном труде по истории русской библиографии начала XX века упомянула о В.А. Верещагине как редакторе «Русского библиофила», «органа эстетствующих любителей книги», и сослалась на известное выражение А. Блока о том, что журнал печатался «с сумасшедшей роскошью, которую порождает только реакция» . О.С. Острой рассказала о вкладе В.А. Верещагина в изучение русского искусства в своей монографии, посвященной истории искусствоведческой библиографии в России .
1 Книга: Энцикл. М.,1999. С.136; Книговедение: Энцикл. словарь. М.,1982. С.112; Незабытые могилы: Российские зарубежные некрологи 1917-1997. M.,1999.T.l. С.539; Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917года: М.,1994.Т.1.С365.
Машкова М. В. История русской библиографии начала XX века (до октября 1917 года). М., 1969. С.392-393.
Острой О.С. История искусствоведческой библиографии в России (XI - начало XX в.). Л., 1991.
В монографии П.Н. Беркова «Русские книголюбы» через портреты отдельных библиофилов и анализ их деятельности проступает история библиофильского движения, предпринята наиболее полная попытка нарисовать портрет В.А. Верещагина как библиофила и очертить основные направления его деятельности, в частности основание Кружка любителей русских изящных изданий и руководство им4. Но необходимо отметить, что в монографии П.Н. Беркова оценка деятельности не только Верещагина, но и других библиофилов, а также явления библиофильства в целом, по сути, не совсем свободна от идеологизированных построений в духе времени, когда монография создавалась. Анализ, выполненный в живучей, к сожалению, традиции русской общественной мысли, которую подвергли критике еще в начале XX века авторы сборника «Вехи», не является убедительным и глубоким, что оставляет для исследователей возможность иной трактовки истории библиофильского движения в России и роли в нем выдающихся деятелей библиофильства.
Особое значение для целей настоящего исследования имеют воспоминания А.Н. Бенуа о Верещагине5, которые дают представление о Верещагине как человеке и культурном деятеле, являясь неоценимым источником для воссоздания атмосферы эпохи Серебряного века и описания значения библиофильской деятельности В.А. Верещагина для формирования культурных феноменов эпохи.
Наиболее изученным является такое замечательное явление в истории библиофильского движения, как деятельность Кружка любителей русских изящных изданий. Необходимо отметить, что обобщение имеющегося эмпирического материала в существующих работах о Кружке, несмотря на достижение полноты и комплексности, было изначально задано направлением и обобщениями, сделанными организаторами Кружка, в частности на основе и в развитие работ В.А. Верещагина6. Деятельности Кружка посвящены исследования
Берков П.Н. Русские книголюбы: Очерки. М.-Л., 1967.
Бенуа А.Н.Памяти В.А. Верещагина//Поел. Новости. -1931. 13 янв.; Воспоминания о Верещагине //Временник общества друзей русской книги. Вып.З. Париж, 1932. С.9-18.
Верещагин В.А. Кружок любителей изящных изданий. СПб. 1903-1916 //Временник Общества друзей русской книги. Вып. 2. Париж, 1928. С.73 -84.; То же в сб. Книга. Исследования и материалы. Сб.59. М., 1989. С. 147-157; Верещагин В.А. Из жизни Кружка. Взгляд и нечто //К юбилею Кружка любителей русских изящных изданий. 1903 -1913. СПб., 1913. 23 с.
Я.С. Сидорина7, Е.В. Бархатовой 8, Г.Д.Злочевского9. Особо следует отметить
исследование А.В. Николенко10, целью которого было комплексное историческое
исследование деятельности Кружка и выявление его роли в отечественной
книжной культуре. А.В.Николенко выявила основные направления деятельности
Кружка: библиофильское, выставочное и издательское. В задачу входило также
уточнение хронологических рамок существования Кружка, создание оригинальной
периодизации деятельности, подробное исследование организационных и
финансовых аспектов работы Кружка, его аукционной деятельности, составление
полного каталога изданий Кружка с проведением их книговедческого анализа,
оценка роли Кружка в формировании книжной культуры и ее пропаганде. Данная
работа появилась в развитие работ Я.С. Сидорина, Е.В. Бархатовой, Г.Д.
Злочевского. Необходимо отметить, что данные работы существенно пополняют
фактологическую базу для изучения деятельности Кружка, но, на наш взгляд,
накопление огромного количества фактов оборачивается затруднением при
рассмотрении деятельности Кружка как целостного явления культуры, вписанного
в историю библиофильского движения в целом и, самое главное, появившегося в
результате подвижнической деятельности русских библиофилов, в частности В.А.
Верещагина. Настоящее исследование не ставит своей задачей пополнение
фактологической базы изучения деятельности Кружка любителей русских
изящных изданий, а также проведение книговедческого анализа изданий
Кружка. Главная задача настоящего исследования - исследование
культуросозидающей роли библиофильского движения в России в формировании культурных феноменов эпохи Серебряного века на материале изучения вклада подвижников отечественного библиофильства, в частности В.А. Верещагина, а также создание биографической канвы и изучение вклада В.А. Верещагина в теорию и историю библиофильства. На наш взгляд, необходимо рассматривать
Сидорин Я.С. Из истории русских и советских иллюстрированных изданий //Художник и полиграфия: Из истории русских и советских иллюстрированных изданий: Каталог выставки. Л., 1981. С. 15-62
Бархатова Е.В. Из истории Кружка любителей русских изящных изданий //Книжное дело в России во второй половине XIX - начале XX вв. Сб.науч. тр. Вып.2: Из истории демократической и научной книги, Л., 1986, с. 99-119.
Злочевский Г. Д. «Это явление заслуживает особого внимания»: Кружок любителей русских изящных изданий //Библиография. 1998. №1. С.98-111.
Николенко А.В. Деятельность Кружка любителей русских изящных изданий (1903-1917): Автореф. дисс. ... канд. ист. наук: 05.25.04. М., 2000. 18 с.
явления культуры во взаимной связи и системно. Так, деятельность Кружка в данном исследовании рассмотрена, во-первых, в связи с личностью основателя и руководителя Кружка В.А.Верещагина, во-вторых, Кружок рассматривается как одно из ярчайших проявлений библиофильского движения в России на рубеже веков и его деятельность рассмотрена в контексте влияния библиофильского движения на формирование феноменов культуры эпохи Серебряного века. Таким образом, уже достаточно разработанная фактологическая база изучения деятельности Кружка позволит выполнить одну из задач настоящего исследования - выявление значения библиофильского движения и деятельности отдельных библиофилов в формировании культурного облика эпохи Серебряного века.
Исследование деятельности Кружка любителей русских изящных изданий сопряжено с обозначением роли, которую сыграли в истории культуры журналы «Старые годы» и «Русский библиофил». Несмотря на то, что вопросы истории библиотечно-библиографических и библиофильских журналов затронула в своей монографии по истории русской библиографии начала XX века М.В. Машкова11, работ, освещающих проблему возникновения журналов «Старые годы» и «Русский библиофил» в русле библиофильского движения, по сути, нет. В диссертации А.В. Николенко затронута история возникновения журнала «Старые годы» в недрах Кружка любителей русских изящных изданий в отличие от настоящего исследования, в котором предпринято исследование журналов «Старые годы» и «Русскиий библиофил» как одной из форм библиофильского движения в начале XX века, прослежен феномен преломления взглядов В.А. Верещагина и его единомышленников- библиофилов в содержании журналов. Работа Е.В. Минкиной12 заполнила многие пробелы в биографии П.П. Вейнера, видного деятеля отечественной культуры, осветила обстоятельства возникновения в среде Кружка журнала «Старые годы», но имеет краеведческий характер с элементами биографического исследования. Особое значение имеют воспоминания основателя и редактора «Старых годов», единомышленника
Машкова М.В. История русской библиографии начала XX века (до октября 1917 года). М., 1969. 492 с. Минкина Е.В. Особняк Вейнеров. СПб., 1997. 191 с.
В.А. Верещагина, П.П. Вейнера13. Работы Ф.М.Лурье14 и М.Д.Эльзона15 раскрывают отчасти содержание библиофильской периодики, но имеют скорее справочный характер и по этой причине не могут претендовать на раскрытие феномена возникновения журналов «Русский библиофил» и «Старые годы» как формы библиофильского движения.
Таким образом, несмотря на существование различных работ, затрагивающих в той или иной степени историю библиофильского движения в России, наличие фактологической базы и разработанность многих тематических блоков, исследования обобщающего характера, посвященные описанию феномена библиофильского движения в России в начале XX века и роли в нем В.А. Верещагина отсутствуют. Необходимо комплексное изучение библиофильского движения в России в начале XX века, которое приобрело характер общественного явления, о чем свидетельствовали, во-первых, деятельность Кружка любителей русских изящных изданий как первой юридически оформленной организации на фоне формирования в России гражданского общества и кружковых и салонных традиций, во-вторых, появление журналов «Старые годы» и «Русский библиофил», посвященных вопросам не только библиофильства, коллекционирования, но и вопросам изучения и сохранения культурного наследия в России. Кроме того, недостаточно изучен феномен преломления взглядов библиофилов в художественно-эстетическом сознании эпохи Серебряного века, не раскрыто значение библиофильского движения в целом и деятельности отдельных библиофилов для формирования культурных феноменов эпохи Серебряного века. Так, изучение истории библиофильского движения необходимо осуществлять через изучение деятельности подвижников отечественного библиофильства. По нашему глубокому убеждению, настало время изучения вклада В.А. Верещагина развитие культуры эпохи Серебряного века.
Вейнер П.П. «Старые годы», их история и критика (Комментарии). 1928 // Памятники культуры: Новые открытия: Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник. 1984. Л., 1986. С.77-84.
Журналы «Антиквар» и «Русский библиофил»: Указатель содержания /Сост.Ф.МЛурье. М.,1989. 128 с.
Библиофильство на страницах русских журналов: Указатель литературы. Вып. 1 -6. /Сост. М.Д. Эльзон. Воронеж, 1975- 1978.
На наш взгляд, складывающаяся в настоящее время в сфере гуманитарного знания культурологическая парадигма позволит подойти к изучению феномена библиофильства и других явлений, связанных с бытованием книги в обществе, в частности библиофильского движения, через изучение личностей, психологии, деятельности библиофилов и в контексте проблематики русского культурного ренессанса, что позволит взглянуть на историю русского библиофильского движения под другим углом зрения и придать исследованиям по теории и истории библиофильства комплексный и обобщающий характер.
Целью настоящего исследования является выявление и осмысление культуросозидающей роли библиофильского движения в России в эпоху Серебряного века через раскрытие феномена личности деятеля отечественного библиофильства В. А. Верещагина и анализа его культурной деятельности, основанной на библиофильстве.
Для достижения цели важным представляется решение следующих задач:
- создание социально-психологического портрета и биографической канвы
деятеля отечественного библиофильства В.А. Верещагина;
- определение историко-культурных взглядов В.А. Верещагина и изучение
феномена влияния его личности и деятельности на развитие библиофильского
движения в начале XX века, и шире на русскую культуру в целом;
изучение вклада В.А. Верещагина в теорию и историю библиофильства на основе проведения анализа работ библиофила;
- своеобразная «реабилитация» В.А. Верещагина и его единомышленников
посредством осмысления феномена преломления их взглядов в художественно-
эстетическом сознании эпохи Серебряного века;
- осмысление форм библиофильского движения - деятельности Кружка любителей русских изящных изданий и выпуска журналов «Старые годы» и «Русский библиофил» - в контексте проблематики «русского культурногкшг*о ренессанса»;
- анализ влияния деятельности Кружка любителей русских изящных изданий на
основе изучения содержания неопубликованной переписки Кружка с различными
учреждениями, организациями, отдельными лицами в целях осмысления
проблемы формирования культурного облика эпохи Серебряного века;
е) осмысление феномена возникновения журналов «Старые годы» и «Русский
библиофил» в русле библиофильского движения в России в начале XX века и
обоснование влияния журналов на развитие художественно- эстетического
сознания в эпоху Серебряного века на основе анализа содержания публикаций
журналов.
Объект и предмет исследования
Объектом исследования является социокультурный феномен библиофильского движения в России в начале XX века, библиофильство как один из стимулов развития культуры.
Предметом исследования является библиофильская деятельность В.А. Верещагина, а также изучение вклада В.А. Верещагина в теорию и историю библиофильства, библиофильство как основа его начинаний в области культуры, во многом определивших культурный облик эпохи Серебряного века
Теоретико-методологические основы исследования Теоретическую и методологическую основу исследования составили работы отечественных культурологов по системному анализу явлений культуры (Ю.М. Лотмана, М.С. Кагана, А.С. Мыльникова). Вопросам теории и истории библиофильства, проблемам, связанным с бытованием книги в социуме, посвящены исследования М.Н. Куфаева, И.Е. Баренбаума, П.Н. Беркова, И.К. Григорьева, А.В. Коскелло, О.Г. Ласунского, В. А. Петрицкого, Л.М. Равич, М.В. Раца.
Одним из основных методов для данного исследования является, на наш взгляд, биографический. Методологии биографических исследований посвящены многие работы. Особый интерес для нашего исследования представляют работы С.А. Аверинцева, Ю.М. Лотмана, Н.Ю. Эйдельмана, Э.Ю. Соловьева,
И.Е.Баренбаума, А.И. Новикова, СВ. Белова, Л.М. Равич и других ученых. Статьи, собранные в сборнике «Человек науки»16 также послужили целям данной работы.
С разработкой биографии творческой личности связан большой комплекс проблем: философских, социологических, исторических, психологических, этических, педагогических и т. п. Здесь скрещиваются интересы очень многих дисциплин. И поэтому область всестороннего исследования принципов и методов построения биографической канвы является междисциплинарной.
Значение жанра биографии хорошо выразил И.В. Гете: « Мир, постигаемый через историю индивидуальной жизни, сам обретает свою биографию, рассказ о
судьбе человека становится новым словом о мире и новым пониманием мира» .
Методология биографических изучений в нашей стране берет начало с
1 Я
книги известного ученого-филолога Г.О. Винокура «Биография и культура» . Создатель античной биографии и его роль в истории жанра биографии - предмет исследования С.С. Аверинцева19. Анализ специфических трудностей при литературном жизнеописании мыслителя на примере существующих изданий биографического плана, в частности из серии «Жизнь замечательных людей, предпринят в статье Э.Ю. Соловьева . К работе Э.Ю. Соловьева примыкает статья Ю.М. Лотмана, в которой ученый, отталкиваясь также от анализа серии «Жизнь замечательных людей», размышляет о роли документа в биографическом исследовании и проблеме беллетризованных биографий . Особое значение приобретает проблема соотношения воссозданного исторического фона и объекта биографии. По мнению Ю.М. Лотмана, если яркость исторического фона превышает ту, с которой нарисован главный герой, то повествование в целом внушает читателю, что объект биографии интересен именно как сын века, представитель чего-либо: эпохи, среды, класса. Особенности личности, ее индивидуальность отступают на второй план. А вместе с этим уходят из поля зрения те черты, которые сделали эту жизнь выдающейся. В сложном единстве:
16 Человек науки. М., 1974.
Гете И.В. Из моей жизни. Поэзия и правда / Пер. с нем. Н. Ман. М., 1969. С.38-39.
Винокур Г.О. Биография и культура. Л., 1927. 67 с.
Аверинцев С. А. Плутарх и античная биография. К вопросу о месте классика жанра в истории жанра. М.,1978.
Соловьев Э.Ю. Биографический анализ как вид историко-философского исследования (Биографии великих мыслителей в серии «Жизнь замечательных людей») //Вопросы философии. 1981. № 7. С. 115 -126. Лотман Ю.М. Биография - живое лицо //Новый мир. 1985. № 2. С. 228 -236.
человек своей эпохи и человек, обгоняющий свое время, созданный обстоятельствами и торжествующий над ними, - освещается лишь первая часть формулы. Любое богатство исторического фона может лишь обогатить и украсить биографическое повествование, но не способно решить его основную задачу: спаять разрозненные документально-фактические сведения в единую и живую человеческую личность. Для этого нужны другие средства. Важнейшее из них, по мнению Ю.М. Лотмана, - владение инструментом психологического анализа, так как человеческая личность представляет собой сложную психологическую и интеллектуальную структуру, возникающую на пересечении эпохальных классовых, групповых и индивидуально-уникальных моделей сознания и поведения, и любые исторические и социальные процессы реализуют себя через этот механизм, а не помимо него. Психология творчества освещена во многих исследованиях22.
Главная задача биографа состоит в том, чтобы воссоздать «творческую лабораторию» исторического деятеля, его духовный облик, атмосферу эпохи. Происходит своеобразная реабилитация исторического деятеля «в одних случаях от незаслуженных обвинений, в других (и это случается, пожалуй, чаще) от незаслуженных похвал, от панегирической вульгаризации, которой тот подвергся в хрестоматиях, учебниках, юбилейных изданиях, популярных историко-научных обзорах. В методологическом отношении такая реабилитация означает возврат от понятия к факту, борьбу против схематизации и поспешных обобщений, против попыток выдать индивидуальность мыслителя за простую персонификацию известной категории или принципа. В данном исследовании поднят вопрос о такой реабилитации В.А. Верещагина и проведен анализ возникшего, на наш взгляд, на идеологической основе понятия «библиофил-эстет», выявлены причины подобного отношения к библиофилам «верещагинского толка», высоко ценившим эстетическую сторону произведения искусства. Что касается «незаслуженных похвал», то в данном случае следует сказать, что несмотря на факт упоминания заслуг В.А. Верещагина во многих исследованиях, эти
Проблемы научного творчества в современной психологии. М., 1971; Научное творчество / Под ред. СР. Микулинского. М., 1969.
упоминания выражены печатным текстом, набранным петитом, или, примечаниями к тексту, что, по нашему мнению, является несправедливым по отношению к человеку, выступившему пионером во многих областях культурной деятельности. Причина такого «скрытого» умаления заслуг В.А. Верещагина кроется в традиции идеологизации научных исследований. Присвоение идеологических ярлыков характерно для многих исследований, посвященных истории библиофильства. Свободными от идеологизации являются, на наш взгляд, труды Л.М. Равич, перу которой принадлежат многие работы, посвященные деятелям книги, в частности библиофилам23. Реабилитация незаслуженно забытых имен - цель научных изысканий Л.М. Равич. Плеяда замечательных библиофилов, сложившаяся в России во второй половине XIX столетия, -широкий культурный пласт, требующий внимательнейшего изучения, так как именно в тот период в истории русского библиофильства произошли изменения, определившие характер гуманитарной науки в последующие годы.
Биография должна включать в себя основные этапы жизненного пути исторического деятеля, характеристику эпохи, в которую он жил, окружавшую человека среду, характеристика «творческой лаборатории» и, кроме того, главное в биографии - это раскрытие импульсов научной деятельности, динамики и результатов творческого процесса, психологии, свойственного тому или иному ученому образа мышления, целенаправленности его деятельности.
Историзм в построении биографической канвы имеет такое же значение, как психологизм и освобождение от идеологических шор. Значительный интерес представляют труды виднейшего историка Н.Я. Эйдельмана, в частности к его статье, освещающей проблему историзма в научных биографиях24.
По мнению Н.Ю. Эйдельмана, для того чтобы суметь взглянуть на прошлое «его же глазами», как бы изнутри, приходится преодолевать большие трудности. При этом опасность подмены ранних человеческих представлений более поздними современными хорошо понято историками, изучающими цивилизации,
Собиратели книг в России. Вторая половина XIX века / Сост. Л.М. Равич. М., 1988; а также многочисленные труды, посвященные А.Н. Афанасьеву, М.П. Полуденскому, П.А. Ефремову, М.Н. Лонгинову, Г.Н. Геннади, М.Л. Михайлову, Е.И. Якушкину.
Эйдельман Н.Я. Об историзме в научных биографиях (На материалах русской истории XIX в.). //История СССР. 1970. №4. С. 18.
16 достаточно удаленные во времени и пространстве, тут исследователя даже подстерегает опасность недооценить общие законы, свойственные различным историческим формациям. Иное дело историк, занимающийся сравнительно недавним прошлым. Ему труднее преодолеть иллюзию о чрезмерной «современности» изучаемых им людей, живших 50, 100,150 лет назад. Особенно важны эти обстоятельства в биографическом жанре, где роль «субъективного фактора» резко возрастает, сравнительно, скажем, с изучением социально-экономической сферы. Н.Я. Эйдельман подчеркивает недопустимость неосторожного перенесения поздних исторических представлений об эпохе или какой-либо личности на ранние стадии изучаемого процесса, в то же время отмечалось, по замечанию Эйдельмана, что и более поздний взгляд на прошлое, «последнее слово» науки выявляет глубинный, порой неосознанный самими участниками событий смысл происшедшего. Историзм, пишет исследователь, заключается в установлении взаимосвязи взгляда на событие или личность глазами той эпохи с более поздним воззрением на те же времена. Историк может в итоге значительно освоить систему мышления предков, понять до конца или почти до конца, как они думали, но с другой стороны, наука идет вперед, и каждая эпоха замечает в одном и том же герое, в одних и тех же событиях новые стороны, т.е. реально существующие, но прежде скрытые стороны исторической действительности. В научно-биографическом жанре по самой его природе историзм играет особую роль25.
Но все кардинальные исследовательские задачи замыкаются в конце концов в таком фокусе, как культура.
«Нет такой отрасли гуманитарного знания, в которую не вторглись бы самым решительным образом вопросы культуры, ментальносте, человеческой индивидуальности и личности. Разными путями, с разных сторон все эти научные дисциплины подходят к проблеме человека в истории»26. Проблема человека в истории - не только проблема жанра научной биографии, но и всех исследований по истории культуры. Есть требование к ученым - понимание истории культуры как истории человеческих свершений, как истории обнаружения человека,
Эйдельман Н.Я. Указ. соч., с.31.
Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры / Отв. ред. докт. ист. наук А.Я. Гуревич. М., 1990.
развития и трансформации человеческой личности. Изучение деятельности творческой личности, в процессе которой изменяется универсум культуры - вот главная задача биографа культурного деятеля.
Культура относится к миру текстов (разумеется, не только словесных) и живет исключительно внутри этого мира. Знание внетекстовых реалий часто выступает обязательным условием понимания... или отвлекает от него, во-вторых, не всякий текст и не с любой стороны взятый есть феномен культуры. Культурным его делает только то, что перед нами не безлично-вещная «информация», не пассивный и безгласный объект исследования, строго говоря, не «текст», а произведения чужого сознания. Мы имеем дело именно с автором, с «другим», с его мировидением, и, следовательно, с тем смыслом, который в тексте обретает голос. Для задач настоящего исследования необходимо обращение к проблематике культурных текстов и культурологических моделей эпох.
Одной из задач биографического исследования является изучение подлинной, глубинной, устойчивой исторической реальности, т.е. коллективной умонастроенности (ментальности), истолкования культурного текста. Каждому же культурному тексту свойствен особенный способ смыслопорождения.
Исследованию подлежат лишь феномены культуры. Благодаря культурным проявлениям, феноменам культуры исследователь может построить культурологическую модель эпохи27.
«Посредством рассмотрения индивида, личности можно приблизиться к постановке проблемы индивидуальности определенной культуры. От вопроса о степени и характере индивидуализации личности происходит переход к вопросу о «лица необщим выраженьем» той или иной культуры. Ибо каждая из социально-культурных систем, в рамках которой жили и действовали индивиды, обладала собственным обликом, неповторимыми особенностями, своей системой мировосприятия и поведения человека. В индивидуальности отдельной человеческой особи как в микрокосме выражалась уникальная специфика,
индивидуальность человеческого макрокосма, общества и культуры в целом» .
О попытке построения культурологической модели см. Шартье Роже. Автор в системе книгопечатания //Новое литературное обозрение. 1995. №13. С.188 - 214 Человек и культура. С.4.
Не меньшее значение для задач настоящей диссертации имеет методология исследований в области библиофильства, разработке которой посвящены работы И.Е. Баренбаума, И.К. Григорьева, А.В. Коскелло, О.Г. Ласунского, В.А. Петрицкого.
Так, И.К. Григорьев считает, что история библиофильства должна содержать пять основных элементов, рассматриваемых в их развитии: теории и методики библиофильства, истории библиофильских организаций, библиофильской литературы, истории антикварной и букинистической торговли, библиофильских библиотек, и эти пять элементов должны исследоваться на фоне персоналий деятелей библиофильства, на основе теории библиофильства, системного подхода, теории научного исторического познания29. По мнению О.Г. Ласунского, нельзя не учитывать специфику библиофильства как исключительно своеобразного и противоречивого явления духовной деятельности, где взаимопереплетаются моменты социально- общественного с психологическими и нравственными, исследователь предупреждает также о том, что возникает реальная угроза засоциологизировать анализ, слишком прямолинейно связав его с перипетиями идеологической обстановки, и поэтому необходимо всячески учитывать
психоэтическую, человековедческую сторону книговладения .
Примечательно то, что в современных исследованиях делается акцент на изучение культуросозидающей роли библиофильства и его связей в культурном космосе. Так, в исследованиях М.В. Раца библиофильство рассматривается как особый социокультурный институт. По мнению ученого, в рамках деятельностного подхода собирательство, коллекционирование выступает как особый тип мышления и деятельности», кроме того, «библиофильство, будучи одним из частных механизмов трансляции культуры в целом, вместе с тем может рассматриваться как модель системы воспроизводства деятельности и трансляции культуры в целом»3'.
Григорьев И.К. Концепция истории библиофильства //Актуальные проблемы теории и истории библиофильства. СПб., 1996, с. 17.
Ласунский О.Г. История библиофильства как отрасль книговедения //Проблемы рукописной и печатной книги. М.,1976. С.58.
Рац М.В. Библиофил и книга: Два подхода к теме// Акт. проблемы теории и истории библиофильства:Тезисы сообщ.5-й Межд. науч. конф. -СПб., 1995. -С.9-10.
Изучение многогранной деятельности библиофила должно основываться на многообразии методологий изучения библиофильства как феномена культуры, так как деятель отечественного библиофильства В.А. Верещагин был личностью, во многом определившей, опосредованно, культурный облик эпохи Серебряного века, без изучения культурных начинаний которого невозможно построить культурологическую модель эпохи Серебряного века. Источниковая база исследования
Работа строится на основании анализа работ В.А. Верещагина, новых, преимущественно архивных, данных, а также работ по истории библиофильства, книговедения, истории культуры В работе над диссертацией были использованы фонды Рукописного отдела Российской национальной библиотеки, Российского государственного архива, Отдела рукописей Института русской литературы (Пушкинского Дома), архив Кружка любителей русских изящных изданий, хранящийся в Секторе рукописей Государственного Русского музея.
В работе широко используется русская периодика начала XX века, мемуары, труды по истории культуры и культурологии, библиотечно-библиографические труды.
Научная новизна исследования
В настоящем исследовании впервые предпринято изучение библиофильского движения в России в начале XX века как социокультурного феномена, связанного с бытованием книги в обществе, и раскрытие культуросозидающего значения библиофильского движения в эпоху Серебряного века через осмысление феномена личности В.А. Верещагина и его деятельности. Предпринятый анализ накопленного материала, касающегося деятельности В.А. Верещагина, позволил выявить значение деятельности библиофилов и библиофильского движения вообще в формировании культурных феноменов эпохи Серебряного века российской культуры, а также в сохранении культурного наследия России, создании механизма культурного наследования и осознании явления библиофильства как одного из своеобразных механизмов сохранения культурного наследия.
Научная новизна исследования заключена также в том, что впервые комплексно и целостно рассматривается деятельность В.А. Верещагина на ниве отечественного библиофильства и культуры, прослежена предыстория и дальнейшая история культурных начинаний, основателем которых выступил В.А. Верещагин, создан социально-психологический портрет библиофила, определены его историко-культурные взгляды, выявлено влияние личности библиофила и его взглядов на формирование художественно-эстетических установок деятелей эпохи Серебряного века и сделан вывод о библиофильстве как основе культурной деятельности Верещагина.
Теоретическое значение исследования заключается в определении вклада В.А. Верещагина в теорию и историю библиофильства, а также в рассмотрении вопроса классификации библиофилов и назревшей реабилитации так называемых «библиофилов - эстетов», или библиофилов «верещагинского» толка, выявлении своеобразия их взглядов, преломившихся в художественно-эстетическом сознании эпохи Серебряного века.
В настоящем исследовании впервые деятельность Кружка любителей русских изящных изданий и выпуск журналов «Старые годы» и «Русский библиофил» рассматриваются как формы библиофильского движения начала XX века и в контексте проблематики «русского культурного ренессанса». На основе анализа неопубликованной переписки Кружка, свидетельствующей об общественном резонансе, который вызывала деятельность Кружка, увлеченности многих представителей интеллигенции идеями библиофилов «верещагинского толка», стал возможен вывод об отсутствии камерности и элитарности в деятельности Кружка.
Кроме того, в настоящем исследовании впервые предпринято комплексное исследование журналов «Старые годы» и «Русский библиофил как одной из форм библиофильского движения в начале XX века и обосновано влияние журналов на развитие художественно-эстетического сознания в эпоху Серебряного века и процесс привлечения внимания современников к проблеме сохранения историко-культурного наследия.
Кроме того, научный интерес могут представлять данные в приложении к диссертации хронология основных событий жизни В.А. Верещагина в сопряжении с некоторыми событиями в истории библиофильского движения в начале XX века, труды В.А. Верещагина, включенные в список использованной литературы, текст задуманного В.А. Верещагиным романа «Призраки смерти», являющегося, по нашему мнению, блестящей литературной стилизацией под произведения французских романтиков, а также комментарий к нему. Историко-культурный интерес может представлять также и данный в приложении текст писем М.А. Коваленской, сестры В.А. Верещагина, к деятелю русской культуры Серебряного века А.Н Бенуа.
Практическое значение исследования.
Практическое значение исследования определяется возможностью использования его результатов при создании трудов по истории книги, библиографии и истории русской культуры. Основные идеи и выводы, обобщенный материал исследования могут быть использованы:
при чтении лекций в высшей школе по учебному курсу «Книговедение» и «История книги»;
при разработке отдельных проблем истории книги и книговедения;
при создании учебного спецкурса « Серебряный век российской культуры и деятели отечественного библиофильства».
Апробация работы
Основные положения настоящего исследования докладывались на Всероссийской аспирантской конференции «Проблемы культуры и искусства», состоявшейся 23 апреля 1997 года, тезисы выступлений опубликованы в сборнике конференции . Статьи о В.А. Верещагине представлены и сданы в печать в сборники «Российская культура глазами молодых ученых» и «Невский библиофил».
Другие статьи автора диссертации также посвящены истории частных книжных собраний и раскрывают культурное значение феномена собирания книг, создания частных книжных собраний, освещают роль библиофилов в сохранении
и преемственности культурных традиций, представляют собой попытку осмысления феномена взаимодействия человека и книги в пространстве культуры и времени, а также воссоздания культурного облика эпохи .
На защиту выносятся следующие положения:
- установление факта, что именно библиофильство было основой культурной
деятельности В.А. Верещагина;
- феномен преломления своеобразных взглядов В.А. Верещагина и его
единомышленников в художественно-эстетическом сознании эпохи Серебряного
века;
- деятельность Кружка любителей русских изящных изданий и выпуск журналов
«Старые годы» и «Русский библиофил» как формы библиофильского движения в
России в начале XX века;
- влияние библиофильского движения и его форм на формирование культурных
феноменов эпохи Серебряного века;
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования и состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и ряда приложений.
Во введении обоснована актуальность темы, определены объект и предмет исследования, сформулированы его цель и задачи, научная новизна и практическая значимость, а также охарактеризованы степень изученности темы, источниковая база исследования.
Щиченко О.А. В.А. Верещагин (1859-1931) и вопросы культурного наследия в России в конце XIX -начале XX столетия //
Проблемы культуры и искусства: Всероссийская аспирантская конференция 23 апреля 1997 года: Тезисы выступлений. -
СПб.,1997.-С.153-154. зз
Щиченко О.А. Из истории некоторых частных книжных собраний в послереволюционный период: Книжные собрания
B.C. Елисеевой и А.В. Руманова в библиотеке Дома Искусств// Книга. Культура. Читатель: Сб. науч. тр. По материалам 10-
х Смирдинских чтений. Т.149. - СПб., 1998. -С.157 -168; Книжное собрание А.В. Руманова// Актуальные проблемы теории
и истории библиофильства: Тезисы VI Международной конференции по истории и теории библиофильства. -СПб., 1997. -
С.57-59; Книжное собрание B.C. Елисеевой: Страницы истории библиотеки Дома Искусств // Женщины Серебряного века:
Жизнь и творчество: Тезисы докл. III науч. конф. «Российские женщины и европейская культура». -С.54 -55; Г.Н. Геннади и
русско-немецкие библиографические связи: Историко-культурный аспект // Труды XI конференции молодых ученых и
специалистов: Сб. ст. -Л., 1991. -С.52 -58.
Первая глава посвящена деятелю библиофильского движения начала XX века- Василию Андреевичу Верещагину и состоит из 2 разделов. В разделе 1.1 дан биографический очерк о В.А. Верещагине. В разделе 1.2 раскрыты историко-культурные взгляды В.А. Верещагина, предпринято обращение к проблеме условной классификации библиофилов, проанализировано понятие «библиофилы «верещагинского толка», изучен вклад Верещагина в теорию и историю библиофильства через содержательную характеристику его библиофильско-библиографических трудов.
Вторая и третья главы содержат материал, посвященный раскрытию роли В.А. Верещагина в библиофильском движении в России в начале XX века.
Во второй главе раскрыта роль В.А. Верещагина в возникновении и деятельности Кружка любителей русских изящных изданий и осмыслено значение деятельности Кружка для формирования культурного облика эпохи Серебряного века.. Так, в главе раскрывается проблематика русского культурного ренессанса и значение библиофильского движения и, в частности, культурных начинаний В.А. Верещагина, для развития русской культуры в эпоху Серебряного века. Деятельность Кружка любителей русских изящных изданий рассмотрена в русле традиций кружковой и салонной культуры в России и на фоне формирования гражданского общества. По материалам неопубликованной переписки освещена роль Кружка любителей русских изящных изданий в формировании культурного облика эпохи Серебряного века и просветительское значениеего деятельности.
Третья глава посвящена осмыслению факта возникновения журналов «Старые годы» и «Русский библиофил» в русле библиофильского движения. Освещена проблема сохранения историко- культурного наследия, раскрыты тенденции развития художественно- эстетического сознания в эпоху Серебряного века и проанализировано влияние библиофильского движения в целом и деятельности отдельных библиофилов, в частности В.А. Верещагина, на характер этих тенденций. Кроме того, даны сведения по истории создания журналов «Старые годы» и «Русский библиофил» через раскрытие роли В.А. Верещагина, и помещена содержательная характеристика публикаций искусствоведческих публикаций Верещагина и других авторов журнала.
В заключении подводятся итоги исследования. В приложении приводится ряд материалов, касающихся личности и деятельности В.А. Верещагина, истории библиофильского движения в России, а также материалы, представляющие историко-культурный интерес.
Биографический очерк о В. А. Верещагине
История культуры есть история человеческих свершений, история «обнаружения» человека, развития и трансформации человеческой личности в пространстве и времени культуры. Проблема индивидуальности в истории культуры принадлежит к числу актуальнейших проблем и является одновременно и научной, и нравственной. Приступая к работе, историк культуры сосредоточивает свое внимание прежде всего на том, каков уникальный личный вклад его героев в историю культуры. По мнению замечательного историка культуры Ю.М. Лотмана, «все - от глубоких верований до явлений быта -складывается вокруг человека в сложный механизм, строящий его личность и поведение. Сложные социально-исторические закономерности, - продолжает далее ученый, - для того, чтобы превратиться в поведение людей, должны вступить во взаимодействие с этим механизмом исторической психологии и исторического быта. Меняя его, они реализуются все же только через него...Но тот, кто хочет понять жизнь выдающегося человека, оказывается перед задачей еще более сложной. Интересующая его личность не пассивна по отношению к массовой психологии своего времени. Она борется и сама лепит свою судьбу, она активна»34. С полным правом все вышесказанное можно отнести к одному из замечательнейших деятелей отечественной культуры начала XX века Василию Андреевичу Верещагину. В.А. Верещагин родился 28 апреля (по старому стилю) 1859 года в семье полицеймейстера А.В. Верещагина. Мать Василия Андреевича, Ольга Ивановна (урожденная Гулькевич-Глебовская ) отличалась красотой и веселым нравом, была по-своему примечательной, образованной женщиной, чрезвычайно жизнерадостной. В своих воспоминаниях СЮ. Витте так описывает перипетии ее судьбы: «Известна она тем, что была весьма забавной дамой и притом положительной красавицей. Когда Чертков (М.И. Чертков генерал - лейтенант, киевский, затем варшавский, генерал - губернатор, имевший большое состояние и связи в петербургской аристократии. - О.Щ..) был губернатором в Воронеже, а потом наказным атаманом в Новороссийске, он влюбился в Ольгу Ивановну, которая была женой полицеймейстера, развел ее с мужем и женился на ней. Эта женитьба и была причиной, почему Чертков долгое время был в не особенном фаворе при дворе, потому что в то время к таким вещам, как развод, относились при дворе очень строго, совсем не так, как относятся к этому теперь... Она очень порядочная и довольно образованная женщина, чрезвычайно жизнерадостная. Всю жизнь свою она имела поклонников между адъютантами своего мужа. От первого ее мужа, Верещагина, у нее было двое детей. Сын ее, Верещагин, служит в государственной канцелярии и состоит уже гофмейстером. Затем дочь - уже девушку в довольно зрелом возрасте выдали замуж за прокурора Варшавской судебной палаты Коваленского... От Черткова были две дочери. Одна дочь - за графом Толстым, другая - за князем Гагариным»36. В свое время К. Маковский написал портреты О.И. Чертковой и ее дочерей Елены и Татьяны . Ольга Ивановна скончалась в январе 1912 года, и А.Ф. Кони, выражая соболезнование В.А. Верещагину, назвал ее «выдающейся женщиной» . В.А. Верещагин был выпускником прославленного Санкт - Петербургского Императорского училища правоведения, что во многом, если не во всем, определило его жизненный путь: карьеру государственного чиновника и дело жизни - служение русской культуре.
Санкт-Петербургское училище правоведения наряду с Александровским лицеем (бывшим Царскосельским) было престижной юридической школой, представляло собой закрытое дворянское учебное заведение с малочисленным составом учащихся, находившееся под особым покровительством царской фамилии. Попечителем училища правоведения был принц А.П.Ольденбургский. Молодые люди, окончившие училище, пополняли высшую бюрократию всех ведомств: среди них были статс-секретари, министры, послы, губернаторы, сенаторы, члены Государственного совета, крупные чиновники. В училище принимали потомственных дворян независимо от того, в какую часть родословной книги они записаны. Система строгого сословного отбора учащихся дополнялась высокой платой за обучение (800 руб.) Часть вакансий резервировалась для сыновей высокородных и высокочиновных, но обедневших семей. Первостепенное значение придавалось воспитанию учащихся. Вплоть до выпуска они находились под наблюдением воспитателей. Преподавание в высших юридических классах осуществлялось приглашенными профессорами, среди которых было немало крупных ученых. Курс обучения занимал три года (против четырех для студентов юридических факультетов университетов). Эта льгота усиливалась более высоким чинопроизводством выпускников. Отлично преуспевшим в науках и поведении присваивали чин IX класса, лицеистам и правоведам обеспечивалась быстрая карьера39.
Положение чиновничества в самодержавной России исследовано со всей глубиной и тщательностью в монографии П.А. Зайончковского «Правительственный аппарат самодержавной России»40. П.А. Зайончковский включает в понятие «чиновничества» собственно чиновничество, т.е. лиц, имеющих классный чин и состоящих на службе в государственных учреждениях, а также канцелярских служителей, занимающих аналогичное положение в правительственном аппарате и впоследствии получающих классный чин.
В Деле о службе Верещагина, хранившемся в свое время в Отделении личного состава и общих дел Государственной канцелярии его Императорского Величества, содержатся сведения о государственной службе В.А. Верещагина.
По утверждению П. Зайончковского, формулярные списки являются одним из достоверных источников. Какое-либо сознательное их искажение исключено. Однако вполне возможны некоторые описки, неполнота сведений, касающихся главным образом имущественного положения.
На службу в Государственную канцелярию В.А. Верещагин поступил «36 лет от роду», будучи в чине коллежского асессора, занимая должность товарища прокурора Санкт-Петербургского окружного суда.
Из формулярного списка о службе г. Верещагина можно узнать, что 36-летний В.А. Верещагин не имел орденов и знаков отличия на момент поступления на службу в Государственную канцелярию, вероисповедания был православного, происходил из потомственных дворян. Сведений об имениях (графа в формулярном списке «Есть ли имения») нет. В графе VII формулярного списка « Где получил воспитание и окончил ли полный курс наук в учебном заведении, когда поступил на службу; какими чинами; в каких должностях и где проходил оную; не было ли каких особых по службе действий или отличий и т. д.» указаны основные должности: до службы в Государственной канцелярии В.А. Верещагин занимал должности в Киевском окружном суде, Витебском окружном суде, был кандидатом на судебные должности при прокуроре Санкт-Петербургской судебной палате, в октябре 1893 года был назначен товарищем прокурора Санкт-Петербургского окружного суда.
В 1895 году В.А. Верещагин был переведен на службу в Государственную канцелярию старшим делопроизводителем», что ознаменовало крутой поворот в карьере. В Деле о службе Верещагина хранится клятвенное обещание: «Я, нижеподписавшийся, быв определен в Государственную канцелярию, обещаюсь пред лицом Всевидящего Бога и обязуюсь всеми священными клятвами верности и чести исполнять возложенную на меня должность по крайнему моему разумению и сим и в поручаемых мне делах, сохраняя все, что к ясности и истинному представлению существа относиться может, соблюдать все рассуждения и положения Государственного совета и, даже самые первые начала входящих на уважении его дел в глубокой тайне и молчании, в уверение чего своеручно подписываюсь. Старший делопроизводитель Коллежский Асессор Василий Андреевич Верещагин »41.
Историко-культурные взгляды В.А. Верещагина и его вклад в теорию и историю библиофильства
В.А. Верещагин был истинным библиофилом: он собрал богатейшую библиотеку. По материалам своего книжного собрания им были созданы капитальные библиофильско-библиографические труды. Сведения о принадлежащем ему книжном собрании приводит Ф. Шилов71. Во всех культурных начинаниях В.А. Верещагина чувствуется библиофильская основа. Становясь библиофилом, человек приобретает взгляды, мировоззрение, черты характера, по которым всегда можно определить его принадлежность к такому творческому «культурному цеху», как библиофильство.
Библиофильство является одной из высших форм коллекционерства, поскольку оно сохраняет для потомков не частные реалии предыдущего периода человеческой истории, а овеществленные памятники его духовной деятельности. Библиофильство как феномен культуры, анализ понятия «библиофильства», основные этапы развития зарубежного и отечественного библиофильства рассмотрены в работах И.Е. Баренбаума, И.К. Григорьева, А.В. Коскелло, О.Г. Ласунского, В.А. Петрицкого, Л.М. Равич, М.В. Раца.
Уважительное отношение к явлению библиофильства было у М.Н. Куфаева, автора работ «Пушкин - библиофил»(1929), «История русской книги 19 века» (1927), «Библиофилия и библиомания» (1927), который считал библиофилом любителя книг, обладающего пытливою и творческой любознательностью в отношении книги, как продукта духовной и материальной культуры и коллекционирующего книги в культурных целях. В библиофильстве М.Н. Куфаев ценил прежде всего содержательное творческое начало: «Вследствие общего влечения к книге, и специфического интереса к определенной книге, процесс собирательства, коллекционерства, делается индивидуальным, творческим процессом, в котором ставятся определенные конечные цели... Только в процессе творчества коллекционера-библиофила происходит отбор из всего условно значимого, более значительного и ценного» . Боднарский в докладе «О библиофилии в ряду библиографических дисциплин» заявляет, что «библиофилия имеет свой объект изучения - книгу в ее исключительной форме и при исключительной обстановке... Библиофилия является, конечно, частью библиографии, но библиографии, так сказать изысканной, библиографии для немногих. Библиофил производит библиографическую работу, т.е. изучает книгу, но под особым углом зрения - отмечает ее исключительные особенности: или чрезвычайную роскошь, или наоборот, чрезвычайное безобразие: книгу-великана и книгу-лилипута, книгу весьма редкую независимо от причин, создавших редкость, наконец, книгу запрещенную... Таким образом, будучи по существу библиографом, библиофил является специалистом особых категорий книг, которые библиограф в узком смысле не всегда был бы склонен выделить как нечто особо значительное» . Своеобразным взглядом на библиофильство обладал A.M. Ловягин. По его мнению, библиофильство в современном понимании - собирание с отбором, притом не на основании внутренних данных книги, а на основании каких — либо внешних привходящих признаков, особенно редкости связанной с ней дороговизны...Собирание книг для удовлетворения любознательности или для научных занятий и вообще приобретение книг только по соображениям полезности или необходимости использования их содержания не признается библиофильством74. A.M. Ловягин признавал социальную значимость библиофильства, по его мнению, «коллекция редких книг сохраняет часто памятники важные для истории культуры...дает особо ценный материал о достижениях книжной техники и книжного искусства, благодаря библиофилам эти достижения не предаются забвению и оплодотворяют труды новых работников в области искусства книги»75. По мнению современного исследователя И. Григорьева, библиофильство представляет собой систему идей, личных библиотек, библиофильских организаций, и заключается в целенаправленном собирании изданий с внешними отличительными признаками, в том числе — редких и ценных»76. М.В. Рац считает библиофильство особым социокультурным институтом, одним из частных механизмов трансляции и реализации культуры, который вместе с тем может рассматриваться как модель системы воспроизводства деятельности и трансляции культуры в целом77. По мнению В.А. Петрицкого, «библиофильство следует рассматривать как одну из форм творческой деятельности человека».78 В процессе творческой, преобразующей деятельности индивида рождается новая вещь, идея, идеал и т.п. Процесс библиофильского творчества можно разделить на пять тесно взаимосвязанных этапов. Процесс творчества начинается там и тогда, когда собиратель задумывается о направлении (теме) своего собрания. На этом этапе проявляются его индивидуальные, эстетико-психологические склонности и пристрастия. Вторым этапом библиофильского творчества можно считать деятельность по выявлению и отбору материалов для будущего (или уже существующего) собрания. Этот процесс также имеет индивидуальный характер. Третий этап -деятельность по описанию как отдельных материалов, входящих в собрания, так и собрания в целом. В отличие от традиционного библиографического библиофильское описание гораздо шире и учитывает все внешние отличительные признаки того или иного экземпляра или издания. В органической взаимосвязи с описанием материалов собрания находится процесс их изучения. Результаты такого изучения зачастую обогащают не только самого собирателя, но и многие сферы духовной жизни общества. И наконец, завершающим этапом творческой деятельности библиофила являются «устные выступления и доклады, а в отдельных случаях, наиболее благоприятных случаях - печатные статьи и даже книги, в которых отражены результаты общения с книгой и ее изучения собирателем»79.
«Русский культурный ренессанс» и библиофильское движение
Актуальная проблема индивидуальности в истории культуры смыкается с проблемой осмысления роли личности в создании культурного текста эпохи. При рассмотрении феномена библиофильского движения на рубеже XIX и XX веков и роли в нем В.А. Верещагина необходимо рассмотреть историко-культурную ситуацию эпохи Серебряного века в различных аспектах.
Так, характеристика эпохи Серебряного века включает в себя анализ процесса смены мировоззренческой парадигмы, что будет рассмотрено на страницах работы, посвященных опосредованному влиянию библиофильских журналов и трудов библиофилов, библиофильского движения в целом на поворот общественного сознания от идеологических, политических и социологических проблем к проблемам гуманитарным. Смена мировоззренческой парадигмы связана с проблемой идейного наследства и вытекающей из нее проблемой культурного наследства и охраны культурного наследия. Осмысление феномена Кружка любителей русских изящных изданий-первой юридически оформленной библиофильской организации - на фоне множества возникших культурно-просветительных обществ возможно в русле рассмотрения нарождающегося гражданского общества. Размышления выдающегося русского философа Н.А. Бердяева о включении эпохи русского культурного ренессанса в процесс заката общеевропейского Ренессанса необходимы для рассмотрения феномена эпохи Серебряного века, с одной стороны, подарившей миру невиданный расцвет культуры и искусства, с другой же стороны, готовящей закат российской империи. Противоречивость исторического развития России на рубеже веков, разнообразие идеологических платформ, наличие противоречивых явлений в историко-культурном развитии неизбежно отразилось на формировании тенденций художественного сознания, так, характеристика эпохи Серебряного века, прошедшей под знаком «Мира искусств», позволяет проследить, насколько было велико влияние отдельных личностей и обществ на создание своеобразия культурно-исторического облика эпохи.
Характеристика историко-культурной ситуации позволяет глубже осмыслить процесс формирования мировоззрения В.А. Верещагина, его художественных взглядов и кредо, неотделимых от эпохи и зачастую ее определяющих (влияние В.А. Верещагина и его единомышленников-библиофилов на деятельность художественного объединения«Мир искусства»).
Роль личности велика и в деле сохранения историко-культурного наследия, и деле создания механизма культурного наследования. Внимание к «самым ничтожным и скромным проявлениям» отечественной культуры» 146 - таково было кредо не только В. А. Верещагина, но и его единомышленников, отразившееся не только в их трудах, но и в организации таких культурных институтов эпохи Серебряного века, как Кружок любителей русских изящных изданий, издание библиофильских журналов «Старые годы» и «Русский библиофил».
Организованный В.А. Верещагиным Кружок любителей русских изящных изданий перенял все лучшие традиции русской кружковой и салонной культуры. Влияние разнообразных, в основном литературных, кружков и салонов на развитие русской культуры - безусловно неоспоримый факт русской культурной и умственной жизни. Салоны и кружки создавали в обществе эмоционально-напряженную атмосферу и требовали от своих членов идейной и духовной убежденности, это отразилось и в деятельности Кружка любителей русских изящных изданий, так, первый параграф Устава Кружка гласил, что Кружок имеет своей целью содействовать развитию художественной стороны в издаваемых в России произведениях печатного и графического искусств и способствовать взаимному сближению собирателей означенных произведений. Деятельность «Кружка» являла собой обширную духовно-просветительскую программу, давшую свои плоды - великолепные издания, выставочная деятельность, имевшая резонанс в кругах знатоков искусства книги. «Кружок» являлся подлинно библиофильской организацией, он послужил началом целого направления русского искусства и коллекционерства, возникшего в самом конце XIX века и получившего распространение в наши дни. Библиофильские общества послереволюционного времени переняли лучшие традиции от «Кружка любителей русских изящных изданий».
Преемственность - лучшее доказательство того, что «Кружок любителей русских изящных изданий» - это один из здоровых ростков нарождающегося в России гражданского общества, яркое проявление русской культурной жизни, объединившее людей, движимых благородной целью - сохранить русское культурное наследие. Члены «Кружка» принадлежали к различным социальным слоям: среди них были дворяне, представители купечества, столичная интеллигенция, причастная литературе и искусству, - все они были движимы любовью к книге и русской культуре в целом. Собирание культурного наследия буквально по крупицам стало одним из благородных дел их жизни. Русская умственная жизнь не мыслилась без журналов, имеющих свою интереснейшую историю. Среди журналов эпохи Серебряного века достойное место занимают библиофильские журналы, историко-культурные по своему содержанию и значению, «Старые годы» и «Русский библиофил».
У истоков основания журналов также был В. А. Верещагин. Публикации журнала имели значение для сохранения в России памятников культуры. Ученик В.А. Верещагина, впоследствии друг, П. П. Вейнер писал в своих воспоминаниях о том, что «влияние «Старых годов» проявилось с несомненностью в течение 1907-1917 гг., сказалось даже кое-где в провинции, и можно сказать, что эти годы, в художественно-культурном отношении, протекли под знаком «Старых годов»147. Журнал «Русский библиофил», редактируемый В.А. Верещагиным, превращается из чисто библиофильского в историко-культурный.
Если под культурным наследием понимать совокупность связей, отношений и результатов материального и духовного творчества людей прошлых исторических эпох 148, то остается без внимания одна из главнейших функций культурного наследия - внесение в мир смысла «и уже одним этим изменение мира и самоизменение субъекта культуры»149. Так, проблема сохранения культурного наследия, с одной стороны, и проблемы механизма культурного наследования, с другой, сопряжены с другой актуальнейшей проблемой -проблемой влияния деятелей отечественного библиофильского движения на изменение культурных, идеологических и политических ориентиров эпохи, т.е на смену мировоззренческой парадигмы на рубеже XIX и XX веков. С этой точки зрения очень ценно замечание А. Н. Бенуа о влиянии В. А. Верещагина на молодых основателей «Мира Искусства», и наоборот, о «живительном» влиянии молодежи на старшее поколение, так как до выступления «Мира Искусства» Верещагин и другие знатоки искусства и старины не проявляли своих знаний и увлечений в «общественной форме». «Это было время, замечает А.Н. Бенуа, когда пропаганда отечественной старины только начиналась после долгого периода, в течение которого внимание русского общества было отвлечено от интересов чисто гуманитарных в сторону политических и социальных забот и теорий.
«Старые годы»
Особенно велика заслуга в деле собирания культурного наследия журнала «Старые годы», а именно его издателей и редакторов П.П. Вейнера и В.А. Верещагина. Этот журнал был изначально адресован определенной читательской аудитории, хорошо известной редакторам. Русское, а потом и европейское, искусство XYIII - первой половины XIX века стало той основной темой, всестороннему рассмотрению которой был посвящен журнал.
Журнал «Старые годы» был одним из культурных начинаний В.А. Верещагина. Публикации журнала имели большое значение для сохранения в России памятников культуры. Журнал являлся крупным органом искусствоведческой мысли - редакцию составили лучшие художнические и искусствоведческие имена того времени -А.Н. Бенуа, П.П. Вейнер, Н.Н. Врангель, С.К. Маковский, С. Тройницкий, А. Трубников, кроме того, активнейшим образом в нем печатались такие ведущие деятели отечественной культуры, как И. Билибин, И. Грабарь, С.Дягилев, В. Курбатов, Э. Липгарт, В. Лукомский, П. Муратов, Н. Рерих, Н. Романов, А.Ростиславов, П. Семенов-Тян-Шанский, С. Яремич и ряд других. Основное содержание журнала составляли научные и научно-популярные статьи, посвященные истории русского и западноевропейского искусства, вопросам охраны и пропаганды памятников культуры.
Особую ценность представляют воспоминания Петра Петровича Вейнера о журнале «Старые годы». П.П. Вейнер, друг и единомышленник В.А. Верещагина, родился в 1879 г., девятнадцати лет окончил Александровский лицей. Ко времени образования журнала «старые годы» П.П. Вейнер был начинающим коллекционером и делал первые шаги в собирании и изучении произведений искусства. А.Н. Бенуа впоследствии вспоминал, что, впервые познакомившись с Вейнером в июне 1907 г., он «был поражен встретить в качестве официального руководителя нового сборника такого «розового юнца», сильно конфузившегося своей молодости и игравшего при Верещагине как бы роль послушного воспитанника», впрочем, как отмечает А. Бенуа, «в дальнейшем Вейнер вполне доказал, что в нем была 1, etoffe (задатки (франц.) настоящего деятеля» . П.П. Вейнер стал крупной фигурой библиофильского движения на рубеже веков. Он стал известен не только как редактор крупного искусствоведческого издания, но и как деятельный участник всех начинаний, связанных с изучением, охраной и пропагандой памятников старины. С 1907 по 1917 г. он являлся секретарем Кружка любителей русских изящных изданий. В 1909 г. Вейнер стал членом-учредителем Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины, а в 1917 г. - его председателем. В 1907 г. он в составе Редакционного комитета «Старых годов» организует выставку старой живописи из частных собраний, в 1911 году - Всероссийскую архитектурную выставку и т.д. Наиболее же значительным итогом многогранной деятельности на благо российской культуры явился журнал «Старые годы», которому было отдано более 10 лет жизни.
«Старые годы», пишет П.П. Вейнер в своих воспоминаниях257, начали выходить в такое время, когда в России интерес к искусству прошлого был очень вял. В конце 1890-х годов появился «Мир искусства», который выходил до 1904 года и сразу привлек к себе внимание пропагандой новых течений. Устройство «Миром искусства» нескольких ретроспективных выставок, особенно же «Портретной 1905 г.» в Таврическом дворце, просветительская деятельность А.Н. Бенуа стали вехами в вопросах отношения к старине, искусству и эстетике вообще культурных кругов столицы. Но «Мир искусства» не был устойчив в материальном отношении и, «сыграв роль будильника в узкой среде», покончил свое существование. «Старые годы» почти сразу стали иметь большой успех, который рос до конца, и просуществовали десять лет. Значение, признававшееся за ними, доказано хотя бы тем, что Академия художеств избрала П.П. Вейнера в действительные члены, а Академия наук присудила редактору-издателю «Старых годов» как представителю журнала золотую медаль имени А.С. Пушкина. Как пишет Вейнер, «статьи академического содержания интересовали научную среду, статьи, где смешивалось искусство с историей, изучение частных собраний с описанием усадеб и вообще ласкалось частновладельческое тщеславие, привлекали широкий круг»258. Скандальный шум около выставки старой живописи из частных собраний 1908 года, организованной редакционным комитетом «Старых годов», но не состоявшейся из-за конфликта, происшедшего между М.П. Боткиным и Н.Н. Врангелем, сыграл роль рекламы и в результате, как пишет Вейнер, «появилась мода на «Старые годы» и стало считаться «bien vu» (принятым (фр.). -О.Щ.) говорить о них, ссылаться на них и -если не читать - то хоть иметь их на столе...В музеях , где у нас было много друзей , в ведомствах, где должна была быть сосредоточена забота о тех или иных памятниках, стали считаться с нашими словами...В публике уже стали прислушиваться к нашим отзывам и руководиться нашим вкусом, а то, что недавно предавалось остракизму и осмеянию, сделалось предметом вожделения для многих, кто боялся показать свою «отсталость»...Это все очень отразилось на отношении учреждений, на ценах, на росте антиквариата и породило множество собирателей, которые нахватались имен и терминов и которым антиквары сбывали всякий хлам, но которые были очень горды своим вкусом и пониманием, тщательно подгоняемыми под «Старые годы»...Таким образом, влияние «Старых годов» проявилось с несомненностью в течение 1907 - 1917 гг., сказалось даже кое-где в провинции, и можно сказать, что эти годы, в художественно-культурном отношении, протекли под знаком «Старых годов»259. Инициатива создания журнала принадлежала В.А. Верещагину. Весной 1906 г. Верещагин, бывший уже несколько лет председателем Кружка любителей русских изящных изданий, на одном из собраний обратился к Кружку (тогда еще собирались в помещении Общества любителей печатного дела в Словолитне Лемана на Звенигородской, 20) с предложением издавать журнал, посвященный старому искусству и собирательству. Члены Кружка с удовольствием присоединились к этой мысли, но Кружок, не имевший никаких средств, не мог принять в издании материального участия, и только благодаря участию П.П. Вейнера материальная сторона вопроса была решена. В.А. Верещагин, П.П. Вейнер и С.К. Маковский горячо обсуждали проблему будущего издания в стенах Мариинского дворца, где все они служили: Верещагин - помощником статс-секретаря Государственного Совета, Вейнер -делопроизводителем Государственной Канцелярии сверх штата, а Маковский -библиотекарем. С.К. Маковский, известный русский художественный критик, искусствовед и поэт, организатор журнала «Аполлона», свел Верещагина и Вейнера с основателями типографии «Сириус», которая горячо хотела близко подойти к намечавшемуся изданию, ведь до тех пор единственной художественной типографией в Петербурге была типография Голике и Вильборга, но она была загружена работой и не могла у себя приютить редакцию будущего журнала.
